Вопреки будущему

Глава 2. Легенда о дяде Федоре

Мы вшестером слились, став сознанием какого-то чудаковатого уникума, живущего с шестью личностями в голове. Один голос тревожно подвывал, второй хихикал предвкушая веселье. Третий всё никак не мог оторваться от вида накуренных бурёнок. Они ходили внутри загона, упорно делая вид, будто трактора не существует.

— Такс, Кадди! — я напрягся входя в поток её видений.

Перед глазами предстали высоченные небоскрёбы Шанхая. Сначала всё было мутным и расплывчатым. Вокруг сновали цветные пятна, пахло смогом и дикой смесью из азиатских специй. Затем до слуха донеслись гудки машин на дороге и тысячи, реально тысячи голосов куда-то бегущих китайцев. Со стороны это странное шоу походило на марафон, где спортсменов подгоняли толпы полицейских с дубинками. Причём все в медицинских масках. Даже кошки и собаки — и те в масках. Казалось бы, обычная китайская дичь…

Видение площади сменилось чьей-то квартирой. Перед нами мелькнул напуганный мужчина с половинкой лифчика вместо медицинской маски. Ну да, точно китайщина! Судя по пакетам с продуктами, он только пришёл из магазина. Но в видении Кадди жена, вместо слов благодарности, охаживала мужа метёлкой.

— Гао Пин, убью! — вскрикнула тучная, давно не выходившая из дома, китаянка.

— Дорогая, — взмолил муж, — Ты цены на маски в аптеках видела?

— Гао Пин! Ты хоть знаешь сколько стоит хороший лифчик?

Судя по выражению дамы, ответом стало “явно дороже жизни её мужа”.

Картинка перед глазами сжалась, а потом смазалась и нас снова куда-то потащило сквозь хронопоток. Так его Кадди называет в своей… памяти?! Голоса её разума я сейчас вообще не ощущаю.

Судя по мелькнувшим дорожным знакам и зелёным листьям на деревьях, шокированного бурёнками Германа понесло на север, да ещё и в другое время. Мы попали на границу КНДР и России — в город Благовещенск. Асфальт раздолбан и завален газетами. В заголовках тревожно мелькают даты за май 2020 года. Выходит, нас занесло в будущее аж на 13 месяцев!

Картинка стабилизировалась, показав двор провинциального российского городка. Весна, день, на небе солнышко, птички поют. Красота! Типичная пятиэтажка с четырьмя подъездами. Тут дверь одного из балконов открывается и наружу выходит заросший мужик с пузиком и в одной тельняшке. Вешает мангал на край балкона и разводит в нём огонь. Довольно причмокивая он начинает жарить шашлыки. Баранина! С лучком, да на берёзовых углях! Аромат жаренного мяса стремительно разносится по двору.

Вот учуявшая запах еды баба Маня из третьего подъезда вышла в пальто погулять на балкон. Старушка видит, что на мужике в тельняшке ниже пояса из одежды ничего нет. Видать “проветриться” вышел.

А вот во двор с трудом, на одной лишь вере в человечество, выползает белый пудель Аспирин. Лапы пса еле передвигаются, язык волочится по земле, взгляд как у шальной императрицы. Кто бы мог подумать, что быть единственной собакой в подъезде, значит получать всю “любовь” соседей. У Аспирина по графику сейчас двенадцатая “утренняя” прогулка.

Легендарный “дядя Фёдор”, словно спецназовец вылезает из окна своей квартиры на первом этаже, и кустами-кустами побежал в сторону магазина. Парню лет двадцать, как из армии пришёл — форму так ни разу и не снял. Все бабульки из четвёртого подъезда держатся на нём! Они кормят и поят Фёдора, а он взамен бегает в магазин и выносит мусор. Видимо, опять пошел в рейд до универмага. Судя по взгляду бабы Мани, парня как пить дать, скоро женят!

Видение сменилось. День, лето, солнце светит. Центральная улица какого-то городка. Мужчина в кепке, очках и маске, натянутой по самые брови идёт и постоянно озирается. Людей вокруг почти нет. Те кто есть, все как один подозрительно косятся друг на друга, будто шпионы из Голливудских боевиков. “Я знаю, что ты знаешь, что я знаю.”

По улице разносится звук сирены машины. Шпионы шарахаются кто куда, но герой видения Кадди бежит к ближайшей двери и стучит" “Тук, тук. Тук, тук”.

— Мы закрыты, — мгновенно отвечают из-за двери.

— Я на стрижку, — шпион озирается.

— Повторяю, мы закрыты.

Звук сирены всё ближе и ближе.

— Ироды! Пароль, как его там? “Рыба-меч”. Семёнов я, запись на двенадцать! Ребят, да пустите уже. Я два месяца из дома не выходил. Сегодня утром начал с чайником разговаривать. Дайте подстричься и хоть в зеркале человека увидеть.

Лето, весна, осень.

Видения Кадди сменяют друг друга одно за другим. Застрявший в море круизный лайнер, пустые автострады и баннеры в кинотеатрах.

“Внимание! Данная кинолента содержит сцены рукопожатий, прикосновений к лицу, и нахождение на улице без уважительной причины”.

…

Вспышка. Мир снова сжимается в точку!

Мы пробыли в сеансе Кадди, казалось, несколько минут. Но когда выпали из него, я задышал как загнанная лошадь. Сердце колотится, как отбойный молоток. Спина взмокла. Я без сил заваливаюсь лицом вперёд. В лаборатории стоит такой дым от сигарет, что воздух топором рубить можно. Проморгавшись, успеваю заметить, как Крам суетливо затаптывает окурок и запинывает его в угол.

Вззз-вззз-взззз.

Печать стабилизации гудит от перенапряжения. Видимо, чтобы контакт был более надёжным, мне надо дорисовать ещё много новых линий.

Перед глазами всё плывет.

— 53 минуты, 47 секунд! — Прозвучал откуда-то издалека голос одного из учёных. — Альфа-ритмы мозговой активности у всей связки испытуемых, до самого конца сеанса оставались идентичными. Мистер Крам, это успех! Полный успех. Позвольте вас поздравить с официальным запуском третьей стадии проекта "Мимир".

Голоса донеслись будто сквозь вату, и уже через мгновение я провалился в глубокий сон. Спал на удивление хорошо. Ни кошмаров, ни видений, мозг будто взял перерыв.

Тем временем на ледоколе Ямал поднялась нездоровая суета. Доктора растащили шестерых юных пациентов по их личным комнатам.

Успех! Столь желанное слово учёные, работающие над "Мимиром", боялись произнести. Нужны тесты, проверки в разных ситуациях. Сеанс провидения Кадди Бэнингем, продлился почти в десять раз дольше обычно. Сильная перегрузка ЦНС у всех участников эксперимента тому подтверждение.

— Сэр Крам! Вы только гляньте на их показатели, — чудаковатый Артур Хайнц с безумным блеском в глазах тряс свежей распечаткой из принтера. — Я замерил альфа ритмы мозговых волн у членов команды "Мимир".

— Я и так всё помню, Артур, — выжатый Крам буквально растёкся по креслу и столу.

Ему под нос сунули ту самую распечатку. От неё веяло теплом и запахом свежих чернил.

— Сэр! Помните, я в прошлом месяце заказывал трекеры сна? — Безумие в глазах Артура нарастало. — Я просил Кадди, Апрель и Чин-Чин надевать трекеры на время сна. Потом соизмерял их с активностью во время сеансов "Мимира". Так вот, данные всегда были разными.

— Разные люди, разные мозговые волны. Тут ничего удивительного. Профессор Кент из Гарварда уже доказал, что мозговые волны уникальны для каждого человека, — усталым голосом ответил Крам и брезгливо отодвинул от себя кипу бумаг. — А если ты скажешь, что с появлением Томаса в сеансе…

— Не в сеансе! — Хайнс передвинул пачку документов на место, — Сэр, я о том и пытаюсь сказать. Во время эксперимента, они синхронизировались. В этом нет ничего удивительного. Интересное началось после!

Со слов Хейнца получилась и впрямь интересная картина. Когда сеанс "Мимира" завершился, прибывшая команда врачей провела медосмотр ребят и растащила по комнатам. Все как один потеряли сознание от перегрузки. Девушек отправил в женское крыло. А парней, соответственно, в мужское.

Только вот Хейнц попросил врачей надеть на головы ребят датчики, отслеживающие мозговую деятельность во время их сна. Альфа-ритмы у Кадди, Апрель и Чин-чин спустя пару часов вернулись к нормальных для них показателям. А у Лютера, Германа и Томаса, альфа-ритмы продержались идентичными почти пять часов. Но дело даже не в этом, а в том, как повёл себя мозг каждого из подопытных, когда вернулись в норму.

— Посмотрите внимательно!

Артур показал шесть снимков мозговой активности провидицы Кадди Бэнингем.

— Это данные за последние шесть недель. Нейронная активность Кадди выросла с десяти до тринадцати процентов. У меня есть гипотеза согласно которой объект "Метла" через видения учится чему-то в будущем. Потом переносит этот опыт и знания к себе в настоящем.

— Мистер Хейнц, — Крам устало провёл ладонями по лицу, — Вы, я, да и вся наша команда, не спали больше тридцати часов. Так что давайте я укажу вам на очевидную ошибку в ваших суждениях. Окажись ваши слова правдой, изменился бы характер и поведение Кадди. А за ней одной, через камеры следят пять психологов и два охранника. Но никто из них не пришёл к таким же выводам, как и вы. Да и вообще, как ребята очнутся, так их и опросим.

— Тогда неявные знания? — Артур нахмурился и начал бубнить себе под нос, — То есть, она чему-то учится, но сама не знает чему? Да и рост нейронной активности указывает на это. Да, да, точно! Она что-то узнаёт и меняется, но сама того не подозревает. А с появлением Томаса этот же феномен проявился и у других.

Последнюю фразу Крам не услышал. Усталость взяла своё и ученый провалился в сон.

Проснувшись в своей комнате на корабле, я первым делом сорвал с головы мешанину проводов. То-то думаю чувство знакомое! Щиплет. Будто настоятельница Фабия, снова меня за ухо тащит поймав в женской раздевалке.

Заварив себе кубик "Магги", я минут пять пялился в пустоту, пытаясь осознать, что я вообще пережил. Перед глазами до сих пор стоит жалобный взгляд пуделя Аспирина, уставшего бегать по кустикам. Эх, а чего стоят отголоски запахов шашлыка? Тьфу! Я даже боль от ударов сковородкой Гао Пина помню. Чёртова Апрель! Её память — это нечто. То ли дар, то ли проклятье.

Моя печать стабилизации до сих пор тревожно гудит, будто я так и не избавился от беспокоящего меня фактора.

Закрыв глаза, я быстренько погрузился в свой внутренний мир. Тут всё как обычно. Серебристо-голубое марево и мой первый рисунок на нём. Симметричный узор без единого прямого угла, с узкими и широкими линиями. Вот новые контуры, где происходит контакт с даром Кадди. Ярко белый цвет! Даже белее моего. А вот коричневые полосы Германа. У него есть и параллели, и прямые углы и даже ровный круг. И такая картина у всех ребят!

Ещё раз осмотрев печать, нашёл ещё кучу ранее не замеченных красных линий. Я даже не знаю, что это такое. И это плохо! Пока я не смогу придать проблеме хоть какую-тому форму, не могу с этим работать. То есть не пойму что мне стабилизировать. Болезнь? Похмелье? Усталость после тренажёрки? У проблемы должна быть форма, чтобы я мог с ней бороться своей печатью стабилизации.

Закончив с делами в личной комнате, я выбрался в общую зону и погулял по трюму ледокола. В одном из домов живут врачи, в другом — учёные. В третьем — вспомогательный персонал. Заходя на второй круг я наконец нашёл местную столовую. В ней уже собрались все ребята за отдельным столом. С экрана на них смотрел какой-то очкастый учёный. Светлые волосы, идеально белые зубы, загорелая кожа и потрёпанный канадский флаг на заднем фоне.

— О, мистер Томас Начало! — Канадец махнул мне рукой с экрана, — Проходите, присаживайтесь. Ваши коллеги успели закончить дела и явиться на занятия на полчаса раньше вас.

Болезненно нахмурившись Лютер приложил ко лбу стакан со льдом.

— Том, ты как с отчётом для Крама разобрался?

— Надиктовал в ворде, — пожав плечами я сел за стол рядом с Апрель, — Крам же не сказал, что доклад надо от руки писать.

— Умник! А чего тогда так долго возился? — Фыркнув Анна спрятала руки со следами чернил от пишущей ручки. — Почти двенадцать часов с сеанса Кадди прошло! А ты только сейчас из комнаты вылез.

–Спал, — я оглядел ребят, — А чего вы все такие помятые?

Кадди выразительно подняла бровь. Никто не заикнулся про отходняк после её сеансов. Но очевидно, что я вижу именно его последствия. Вон! Германа с позеленевшим лицом обнимает ведро. По симптомам один-в-один тяжёлое похмелье.

Человек на экране кашлянул в кулачок.

— Господа, продолжим наши командные игры! — Канадец лучезарно улыбнулся, — ответьте на вопрос. Одним, максимум двумя предложениями. Человек это?

— Путешественник во времени, — шатаясь ответил Герман.

— Книга в процессе написания, — Кадди закатила глаза.

— Биороид наделённый разумом, — добавил Лютер, помогаю Герману подняться из-за стола и дойти до туалета.

— Именной отпечаток в истории, — Апрель грустно усмехнулась, — Пусть и блекнущий со временем.

— Пазл, хи-хи! — Чин-чин победно выпятила грудь, — Просто пазл. Вы, доктор Мур, не поймете. А ребята поймут.

Однако канадец на экране понимающе кивнул, будто от телепатки другой реакции и не ожидал.

— Принимается. Томас, ваш ответ?

— Личность.

За нашим столиком повисла напряжённая тишина. Все ждали более развёрнутого ответа, а я не торопился его давать. Не люблю я докторов типа Мурра, которые только берут и ничего не дают в ответ.

— Закончим на сегодня, — канадец вежливо кивнул, и исчез с экрана.

Лютер довольно скалясь указал на крохотную камеру, висящую над телевизором.

— Совет на будущее. Нас сейчас слышат и видят. Думай, что говорить, даже если тебя никто не видит. А лучше… давай выйдем под “небо”. Мы хоть в трюме живем, но вне зданий хотя бы света побольше.

Ребята поднялись из-за стола, беря подносы еды с собой. Я поступил также, прихватив вторые блюда с линии раздачи. А когда мы вышли и сели под свет софитов, я, немного подумав, всё же решил наплевать на предупреждения.

— Грёбанный ты ж звиздец! А ещё та штука со штукой, — После пробуждения мысли путались, словно пытаюсь обращаться к памяти, которой уже нет, — Что за каша у меня сейчас в голове?

— А, ты про это? — Апрель улыбнулась, ковыряя вилкой салат — Привыкнешь. Ты был связан с НАШЕЙ памятью в сеансе. После него ещё какое-то время идет инерция мышления.

— Ага, инерция, — добавил Герман разделывая котлету, — Мы вместе видение расшифровываем. Оно потому у Кадди чётким получается. Никаких метафор, типа золотой бык это к удаче. Как всё видим, так и происходит.

Уф-ф, я уж думал кусок памяти потерял, пока в будущее заглядывал. А тут не совсем так получается. Я ещё раз огляделся. Никто из ребят не сказал очевидного.

— Будущее же движется? В смысле оно постоянно меняется.

Кадди посмотрела сначала на меня, а потом на наше искусственное небо.

— Мои видения несколько необычные, Том. Это события, которые произойдут наверняка. Крам сказал, вероятность 97%, если не вмешиваться. То есть, с очень высокой долей вероятности. До твоего приезда он давал нам координаты событий, где например готовился поджог. Или наткнувшийся на риф танкер вот-вот нефть разольёт и ООН начнет бить тревогу. Потом Чин-чин поняла, что люди стоящие за Крамом так зарабатывают деньги. Ты же слышал о биржевой торговле?

Спекуляция на основании предвидения будущего? Я нахмурился и тут же уловил понимающее хмыканье Лютера. Видимо тоже через видения свой капитал приумножает.

— Мои предсказания сбываются, — Метла улыбнулась, — Меня потому и взяли на "Мимир". Крам как-то пьянющий пришел в трюм, и обмолвился, что одна я уже окупила весь проект.

Все переглянулись, но затем почему-то взгляды всей группы скрестились на азиатке. Она конечно же в тихую все наши эмоции считывает, но конкретно сейчас, как-то подозрительно помалкивает.

— А? Да, с появлением “Начала” чёткость вырастет до 99%, — пискнула Чин-Чин, и глянула на Апрель, — Прости.

— За что? — блондинка удивленно выгнул бровь.

— Так сказал док Крам сегодня. Ну, про 99%. Я его подслушала, когда он твой отчёт читал.

— Пфф! Нашла кого слушать. — Апрель фыркнула.

До самого отбоя мы с ребятами наперебой рассказывали друг другу то, что разглядели в видениях Кадди. Я не видел их отчётов, но понял, что Крам уже получил от всех нас один и тот же набор фактов. Вирус, эпидемия 2020-го и её завершение в январе 2022-го.

Вопрос в другом.

Нам что, и впрямь повезло с датой и временем? Или кто-то заранее знал, где и на что Кадди смотреть?