Восхищенный взгляд

Глава 5

Утром в пятницу Люк проснулся в холодном поту. Вся постель его была перевернута. Его тошнило. Он щелкнул выключателем возле дивана. Может, хоть свет избавит его от ночных кошмаров?

Люк присел на край дивана, служившего ему постелью, оперся локтями о колени и потер глаза. Шея и челюсть у него ныли, так сильно он кричал во время кошмаров.

– Господи! – Люк снова потер лоб, затем встал и пошел принимать душ. Он пустил воду, такую горячую, какую только мог вынести. Потом сделал ее еще горячее.

Выйдя из душа, Люк приказал себе сосредоточиться на главном: на решении головоломки с участием нефритовых богинь. Сегодня маски сброшены. Он провалил роль скромного помощника. Но он вернется на станцию как Человек-Легенда и сможет убедить Айви и Ли в том, что в их же интересах позволить ему беспрепятственно обыскать станцию. Ли – женщина неглупая и расчетливая. Айви приносила станции, а следовательно, ее хозяйке, живые деньги, и конфликтовать с курицей, несущей золотые яйца, Ли ни за что не станет. Отсюда вывод – она наверняка поручит ему, Люку, уговорить Айви пойти на сотрудничество.

И он сделает все, чтобы она согласилась ему помогать.

Айви остановила машину перед любимым кофе-шопом по дороге на работу. Запах свежеобжаренных кофейных бобов ласкал ноздри. Этот запах отчасти разогнал туман в ее голове. Но лишь отчасти.

У Айви так гудело в голове, что ломило зубы. Она села в машину, поставила картонный стаканчик с кофе в специальный держатель и тронулась с места. Ей не оставалось ничего другого, как надеяться на то, что Мэллори не стала бы связываться с вором.

Мэллори припарковала машину, открыла дверцу и вышла.

Айви заметила, что юбка у матери была неприлично короткой. Такую юбку впору носить не взрослой женщине, а девчонке из группы поддержки бейсбольной команды «Ковбои Далласа». Да и то не в школу, а на игру. Айви знала, что Мэллори была убеждена в том, что для секса она вполне годится, а вот для настоящей любви – нет. Айви прикусила язык, воздержавшись от комментариев, и изобразила улыбку.

– Мама, привет. Ты сегодня рано. – Вполне возможно, что мать вообще не ложилась. Айви знала, что Мэллори, страдающая бессонницей, часто работает над очередным проектом по ночам. Самые яркие и радостные детские воспоминания Айви были связаны с теми ночами без сна, когда Мэллори разрешала дочери помогать ей, и они часами работали вместе и разговаривали.

Мэллори догнала Айви и, поравнявшись с ней, вывела дочь из задумчивости вопросом:

– Почему у тебя такой усталый и помятый вид?

– Не начинай, мама. – Айви глотнула кофе, чтобы взять паузу. Не то она высказала бы матери, что уж лучше иметь помятый вид, чем косить под подростка, когда тебе за сорок. Айви нравился тот стиль, который она для себя выбрала: женственные, мягко облегающие юбки с блузками и жакетами. Она много трудилась, чтобы достичь профессионализма, и одежда была частью образа. Сегодня на Айви была черная юбка с розовыми цветами.

– Ты уволила Люка?

Они даже подошли к входной двери. В отношении Люка Айви испытывала смешанные чувства. Она злилась на него за его ложь, но главным ее ощущением была растерянность. Люк умел целоваться. И перемена в нем ошеломила Айви. Этой ночью он выглядел и как грубый коп, и как… перебежчик из лагеря противника. Свой среди чужих, чужой среди своих. И целовался он… божественно. Айви взяла себя в руки и сказала:

– Да, но я хотела с тобой кое о чем поговорить. Люк заявляет, что идет по следу украденных нефритовых статуэток. – Айви открыла дверь и придержала ее, пропуская мать.

Мэллори вошла и, обернувшись, бросила:

– Он, похоже, темнит. Или копает под нас.

Айви закрыла дверь. Поскольку время выхода в эфир еще не наступило, здесь, на станции, было тихо. Айви заперла дверь на ключ и сказала:

– Все это очень странно, мама. С какой стати ему искать эти статуэтки здесь, на маленькой радиостанции?

Мэллори подбоченилась и исподлобья взглянула на дочь:

– Айви Роуз Йорк, ты в чем это меня обвиняешь?

Айви отчаянно нуждалась в паре таблеток от головной боли. Стараясь не выходить из себя, она как можно спокойнее сказала:

– Мама, я застала тебя с мужчиной всего пару дней назад на кухне радиостанции. Как его зовут? Не Трип, случайно? – Именно это имя назвал Люк.

– Я пришла сюда работать, а не выслушивать твои обвинения. – Мэллори повернулась и пошла прочь на своих безумно высоких каблуках.

Айви шла следом за матерью, еле волоча ноги. Она никак не могла придумать, как повести разговор так, чтобы, не переходя на ругань, получить от матери ответы на мучившие ее вопросы. Айви как раз проходила мимо студии прямого эфира, когда тишину прорезал пронзительный вопль ее матери.

– Мама! – Страх накачал в кровь невероятное количество адреналина. Айви уронила кофе, бросилась бежать по коридору, влетела в открытую дверь кухни и остановилась как вкопанная. Глаза видели картинку, но мозг отказывался анализировать зрительные образы.

В луже темной крови на полу лежал мужчина.

– О Господи! Мама! – Айви подошла к матери. Та, белая как полотно, стояла рядом с телом, не отрывая от него взгляда. – Мама. – Айви дотронулась до руки матери. Кожа у Мэллори была холодной и липкой. – Ты в порядке?

Мэллори медленно повернула голову и посмотрела на Айви.

– Это Трип. Трип Вон. По-моему, он мертв.

Это был тот самый мужчина, с которым Айви застала мать. Здесь, на этой самой кухне. Что она наделала?

– Я вызову полицию.

Айви отпустила руку матери, вытащила из сумочки мобильный телефон и набрала девять-один-один.

Пока она, заикаясь, вводила в курс дела оператора, Мэллори прошла к шкафам. Айви смотрела, как ее мать, опустившись на колени, стала рыться в одном из буфетов. Оператор между тем убеждал Айви выйти из здания, поскольку убийца может все еще находиться внутри.

Айви очнулась.

– Мама! Нам надо отсюда убираться! Пошли!

– Я не могу их найти, – убитым тоном сообщила Мэллори.

– Мама! – Айви бросилась к матери и, схватив ее за руку, попыталась поднять на ноги. – Тот, кто пристрелил Трипа, может все еще быть здесь!

Мэллори подняла глаза на дочь:

– Нет, он ушел. И забрал их с собой.

Черт! До Айви наконец дошло, что искала в буфете мать.

– Значит, они были у тебя? Статуэтки. Господи, мама! Но зачем ты опять? – В ушах у Айви стоял шум, материнская рука выскальзывала из потной ладони. – Что ты наделала?

Наконец Мэллори поднялась на ноги и, сдвинув брови, бросила в ответ:

– Я ему помогала! Они с женой разводились. Нефритовые статуэтки были фамильной драгоценностью Трипа. Он не хотел дарить их бывшей жене! Наверное, это жена его убила, чтобы завладеть статуэтками! – Голос ее дрогнул. – Он действительно мертвый.

Айви смотрела на мать и чувствовала, как тиски страха, того самого, что никогда до конца не отпускал ее, опасно сжимаются. Мэллори в тюрьме. Из-за мужчины. Айви всегда знала, что когда-нибудь до этого дойдет.

– Мама, он украл эти статуэтки! Что ты наделала!

Закрыв рот трясущейся рукой, Мэллори отчаянно замотала головой.

– Нет! Нет, Айви, то была обычная для разводящихся супругов драка за имущество. И это все. Трипа убила жена. Она нашла его и убила. Вот что произошло.

Слезы застилали глаза, жгли горло. Так было всегда – мать рассказывала ей историю, в которую и сама хотела верить. Айви охватила паника. К горлу подступил ком. Как теперь она станет спасать мать?

Айви смотрела, как ее мать ведут к патрульной машине. Неподалеку, на стоянке машин, Ли пыталась успокоить Марлу.

– Марла, дыши глубже. Тебе не надо заходить на кухню. Оставайся в аппаратной и следи за пультом, пока будут прокручиваться записи. Новости должны выйти в эфир, и ты за это отвечаешь.

Зрачки Марлы были расширены, и на пепельно-бледном лице отчетливо проступали веснушки.

– Я не могу. Простите, я просто… Мне нужно уйти. Я не вернусь туда, где убили человека! Даже тело еще не убрали! Он… – Марла зажала рот ладонью и побежала к своей машине.

Ли вздохнула.

– Пойду вызову интерна, а пока мне придется все делать самой.

Айви слышала Ли, но все внимание ее сейчас было сосредоточено на матери. Один из двух копов открыл заднюю дверцу машины.

– Все это очень плохо. И для Мэллори, и для станции, – сказала Ли и направилась к зданию станции. Зазвонил ее мобильный, и Ли приняла вызов.

Айви позвонила своей начальнице и ввела ее в курс дела, как только представилась первая возможность. Тогда же она сообщила, что вместо живого эфира намерена передавать запись. Полиция тем временем будет делать свою работу.

Радиостанция стала местом преступления.

Поскольку тело обнаружили Айви и ее мать, их разделили и допросили по отдельности. Очень скоро Айви отошла на второй план, и полиция сконцентрировала внимание на Мэллори. Теперь Мэллори увозили в участок для дальнейших допросов. Но ее не арестовали… пока не арестовали.

У Айви сердце разрывалось при виде осунувшегося, заплаканного и несчастного лица Мэллори за стеклом патрульной машины.

Ли убрала мобильник в сумку.

– Звонил наш юрист. Он хочет, чтобы перед тем как делать какие-либо заявления, мы проконсультировались с ним. Журналисты раздувают невиданный скандал.

У Айви раскапывалась голова.

– Мне надо ехать в полицию. Я уже связалась с нашим адвокатом, и он будет ждать там. – На самом деле Айзек не был их адвокатом, но Айви была благодарна ему за желание помочь. Он заставил ее рассказать ему все, что она знала, после чего сразу заявил, что встретится с Мэллори в участке и сделает все, что сможет.

Ли положила руку Айви на плечо.

– Я знаю.

Айви посмотрела в глаза женщины, которая взяла ее на работу тогда, когда ее не брал никто. Ли вернула Айви самоуважение и шанс сделать карьеру. Айви хотела помочь своей начальнице, но она страшно боялась за мать.

– Мама не знала, что статуэтки украдены. И она не убивала Трипа Вона.

Карие глаза Ли были полны сочувствия.

– Если ты хочешь помочь ей, Айви, пойди к Люку и поговори с ним.

У Айви от гнева свело мышцы.

– Поговорить с Люком? Он обвиняет мою маму в краже этих статуэток! Он не станет ей помогать. Если бы ты сразу честно сказала мне, с какой целью Люк явился сюда, я могла бы поговорить с мамой и все уладить. Убийства вообще могло не быть! – Господи, она совсем раскисла.

Ли, судя по выражению лица, тоже сожалела о том, что все так обернулось.

– Я не хотела всего этого маскарада, но Люк настоял. И он был прав. Ты бы все равно ни за что не поверила, что твоя мама может быть причастна к краже статуэток. Весь Клермонт знает, как ты к ней относишься. Готова защищать любой ценой.

Айви хотелось возразить, но она подавила искушение. Она действительно горой стояла за мать, О Мэллори ходили всякие сплетни, но мало кто знал, какое у нее на самом деле доброе сердце. Как она любила Айви, как заступалась за нее. Как она боролась за дочь, когда ее хотели у нее отнять. Мэллори была вынуждена изобрести свой собственный способ, чтобы защитить себя от боли. Мать Айви была натурой творческой, свободной, но очень уязвимой. И Айви не могла допустить, чтобы ее матери причинили боль. Переведя дыхание, Айви сказала:

– Я не люблю, когда меня обманывают, Ли. Люк – человек опасный. Ты могла бы меня предупредить, но не сделала этого.

Ли прищурилась.

– Опасный? Он всего лишь выполняет свою работу.

– Он считает, что мы с Мэллори – семейка воров! – А она еще позволила ему себя целовать. Уже зная, какого он мнения о ней, Айви, и о ее матери. И как ее можно назвать после этого?

– Он мне этого не говорил… – Ли огляделась. Возле станции собиралась толпа. Съезжались представители прессы и телевидения. Ли вновь повернулась к Айви. – Послушай, забудь о том, что думает о вас с Мэллори Люк. Как бы там ни было, он первоклассный сыщик. И он действительно напал на след статуэток. Он вычислил, что их спрятали на станции, и оказался прав. Если ты хочешь докопаться до правды, чтобы помочь своей маме, поезжай к нему, если не застанешь его дома, разыщи и уговори помочь тебе.

В Айви боролись противоречивые чувства. В словах Ли действительно была логика. Если они найдут статуэтки, то скорее всего найдут и убийцу, и подозрения с Мэллори будут сняты.

– Вероятно, он уже где-нибудь расслабляется с очередной подружкой. – Айви сейчас чувствовала себя очень и очень одинокой. Несмотря на то что они с Мэллори часто бывали на ножах, никого ближе матери у Айви не было. И она пошла бы на что угодно, лишь бы ее спасти.

Ли сжала плечо подруги.

– Не ищи отговорок, Айви. Пойди и поговори с Люком. Заключи с ним сделку. Заручись его поддержкой в обмен на твою помощь. Обман и недомолвки остались в прошлом, а мама твоя в большой беде.

Ли была верной подругой, но при этом она была еще и деловой женщиной.

– И твоя станция тоже.

– И моя станция тоже, – охотно согласилась Ли. – У нас проблема. Вопрос в том, что мы будем делать: ныть или барахтаться, чтобы выплыть?

Айви не нашла в себе сил для улыбки, но она с благодарностью сжала руку Ли. Ли не случайно стала Айви лучшей подругой.

– Мы будем барахтаться.

Люк мчался домой, готовый снести всякого, кто попадется ему на пути.

Он облажался. Эта «чертовски сексуальная» Йорк так замутила ему мозги, что он упустил статуэтки. Трип Вон был убит прямо на этой чертовой станции, пока он, Люк Стерлинг, выяснял отношения с Айви. Как он позволил такому случиться? Сейчас ему казалось непростительной глупостью решение отправиться на ночное дежурство к дому Айви, вместо того чтобы ночью обыскать радиостанцию.

Он думал не головой, а головкой. Люк не мог припомнить, чтобы с ним такое бывало прежде.

– Дерьмо. – Люк прошел к дивану, сел на него и уставился в пол. Он только что провел битых полтора часа в полицейском участке, объясняя, кто он такой и что забыл в Клермонте. Копы явно были не в лучшем расположении духа.

В дверь его постучали. Люк поднял голову и уставился на белую входную дверь. Еще один коп? Люк резко встал с дивана и распахнул дверь.

– Я уговорила страховую компанию нанять тебя, потому что ты считался лучшим. Как ты мог так обгадиться? – Регина Паркер вошла в квартиру и плюхнулась на диван.

Люк закрыл за ней дверь, прислонился к двери спиной и сердито уставился на владелицу этого дома, активную участницу его проекта «Человек-Легенда» и просто подругу.

– Я пошел по ложному следу.

– По какому именно? – с тревогой во взгляде и в голосе спросила Регина.

– Айви Йорк, – процедил Люк сквозь зубы и добавил: – Я найду статуэтки. – Он понятия не имел, как именно это сделает. Айви была ночью дома, и Трипа она не убивала. А ее мать? Может, Трип обманул их обеих? Интересно, почему он так уверен, что Айви не способна на убийство? Он ведь еще совсем недавно готов был поставить последний доллар на то, что это Айви разработала всю операцию.

Голос Регины с явными нотками отчаяния отвлек Люка от мучительных раздумий.

– Мне нужны эти статуэтки, Люк. Я не могу поверить, что их у меня отняли. – Регина откинула голову на спинку дивана и вздохнула. – Через месяц я отправляюсь в турне, посвященное как раз этим статуэткам. Без нефритовых богинь…

Регина вздохнула и устремила на Люка взгляд своих светло-карих глаз.

– Я не на шутку встревожена, Люк. Эти статуэтки пробуждают в людях самые потаенные желания. Богини плодородия и мужской силы олицетворяют глубинную сущность мужчин и женщин, которая не только сводится к созданию себе подобных, но и является самой основой их существования. И эта глубинная сущность в присутствии богинь трансформируется в некие сильные эмоции – желания, страхи, ревность, зависть, и все эти эмоции проявляют себя, вырываясь наружу. Ты можешь мне не верить, но это правда. Именно этим свойством богинь и объясняется такое количество кровавых преступлений, вплетенных в их историю.

Лицо Регины, заурядное лицо профессора истории сорока с лишним лет, светилось благоговением и любовью. Люк многое повидал в жизни, в том числе и такого, во что бы ни за что не поверил, не став сам свидетелем. Но он не стал развивать тему, а лишь сказал:

– Ну уж что-то точно происходит. – Например, то, что он отправился выслеживать Айви, вместо того чтобы поехать на радиостанцию, как изначально планировал.

Регина подалась вперед. Глаза ее лихорадочно блестели.

– Ты что-то чувствуешь? Что именно?

Люк презирал психоаналитиков.

– Несварение желудка при мысли о том, что у меня стащили их прямо из-под носа.

Регина разочарованно выпрямилась.

– Я говорю серьезно. Если статуэтки на тебя повлияли, то возможно, тебе будет легче их отыскать.

О да! Теперь еще и это выслушивай.

– И как они мне помогут?

– Я не смогу ответить на твой вопрос, пока ты мне не расскажешь о своих ощущениях.

Люк скрестил руки на груди. Он продолжал стоять, прислонившись к входной двери. Сейчас он обдумывал, что сказать Регине. И решил сам задать ей пару вопросов:

– Чтобы испытать эти… хм… настоящие чувства, человек должен прикоснуться к статуэткам?

Регина покачала головой:

– Нет, достаточно находиться поблизости. Но чувства действительно настоящие, потому статуэтки так и опасны.

Люк сболтнул, не думая:

– Я сломал ему руку.

Регина повысила голос: – Что?!

– В тот день, когда я познакомился с Айви, я услышал из-за двери, что в ее кабинете находится мужчина и что он ей угрожает. Я не хотел разрушать свой образ законченного пацифиста, потому решил оказаться как бы случайно между Айви и ножом того парня. Но когда я увидел, что он порезал ей шею… – Люк провел рукой по волосам. – Я взбесился и сломал ему руку. Множественный перелом.

Регина склонила голову набок.

– Нарочно?

– Да.

– А что бы ты сделал, если бы увидел, что мужчина угрожает ножом женщине на улице?

Люк обдумал вопрос.

– Это зависит от обстоятельств, но я бы непременно вмешался. Суть в том, что тут я должен был войти в роль персонажа, который не может обидеть даже мухи. И у меня хорошо получилось: я и из образа не вышел, и дело свое сделал. – Он большую часть жизни только этим и занимался.

– Что еще?

Люк отошел от двери. Пора было заканчивать разговор:

– Я чертовски озабочен. Думаешь, все дело в статуэтках?

Регина встала.

– Да, я думаю, богини пробудили в тебе твои скрытые желания, те, которые ты все время подавлял.

В это время в дверь постучали.

Люк, почувствовав облегчение, вышел из комнаты, открыл дверь – и у него перехватило дыхание.

– Люк, мне надо с вами поговорить, – сказала Айви. Она была бледной, измученной, но сейчас, в этой своей черной юбке с розовыми цветами и в розовом джемпере, она показалась ему даже красивее той, какой он ее помнил.

– Пришли исповедоваться? – Быть настоящей свиньей вошло у него в привычку, так что ему не потребовалось особых усилий для Перехода в свое естественное состояние, тем более что в этой ипостаси он легче мог противостоять влечению к Айви.

– Прошу вас, Люк, выслушайте меня. Это ошибка! Моя мать не знала о том, что статуэтки украдены. Но теперь полиция считает, что это она во всем виновата, что она убила того мужчину!

Хрипловатый смешок вырвался у него из горла.

– Это не моя проблема. – И с этими словами Люк нажал на дверь.

Айви просунула ногу в щель, и дверь ударила ее по плечу. Чуть поморщившись от боли, Айви вскинула голову.

– Вы должны меня выслушать!

Люк готов был поклясться в том, что увидел слезы в ее глазах. Он сжал зубы, отчаянно сопротивляясь желанию прикоснуться к ней, и процедил сквозь зубы:

– Не стойте в дверях, если не хотите, чтобы я сделал вам больно.

– Я в отчаянии. Мне необходимо найти того, кто убил Трипа, и мне нужна ваша помощь. Я помогу вам. Я кое-что умею, например, проводить анализ утечки денег со счетов. И у меня это неплохо получается. Дайте мне доступ ко всему тому, что вам известно о Трипе, и я, возможно, помогу вам напасть на след статуэток.

Вот это уже кое-что. На настоящий момент Люк, по сути дела, не знал, за что зацепиться, и Айви действительно могла бы навести его на правильный след.

Айви продолжала:

– Мне все равно, что вы обо мне думаете, Стерлинг, но я вам нужна. Эти статуэтки пропали – их утащили прямо у вас из-под носа. Если мы будем работать вместе, то, возможно, сможем разыскать и их, и убийцу Трипа. Прошу вас, я должна доказать, что моя мать этого не делала. Я должна. Если ее посадят в тюрьму, я останусь совсем одна.

«Захлопни дверь», – велел себе Люк. Существовала вероятность того, что мать Айви была виновна. Айви отвлекала бы его от расследования, а зачем ему это? Его задача – найти статуэтки. Но Люк не мог заставить себя прогнать Айви. У него не хватало духу бросить ее в беде. Ибо ею двигала любовь к матери, любовь к той единственной семье, что у нее была. Люк не мог отказать женщине, вставшей на защиту своей семьи, когда семья в ней больше всего нуждалась.

Это насчет глубинных, подавляемых желаний.

Люк распахнул дверь.

– Заходите.

Айви сделала шаг и остановилась, увидев в комнате постороннего. Вернее, постороннюю.

Она посмотрела на Регину, затем перевела взгляд на Люка.

– Профессор Регина Паркер. Она владелица украденных статуэток.

– Она вас наняла? Я думала, вас наняла страховая компания.

– Я попросила страховую компанию нанять Люка. Мы с ним знакомы уже давно через сайт «Человек-Легенда».

Айви протянула Регине руку.

– Я сожалею, что статуэтки украли. А теперь еще и убийство произошло. Должно быть, все это для вас крайне неприятно. – Айви глубоко вздохнула и добавила: – Моя мама действительно не знала, что статуэтки были украдены. Трип сказал ей, что они семейная реликвия Бонов и что его жена, с которой он разводится, пытается их присвоить.

Люк презрительно хмыкнул. Регина посмотрела на него.

– Знаешь, все это очень похоже на Трипа.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Люк.

– Трип умел расположить к себе и был наделен даром убеждения. Я и сама поверила в его рассказ о тяжелой судьбе, надвигающемся разводе, о том, что его жена пытается получить доступ ко всем его активам, и согласилась заплатить ему наличными. – Регина смущенно пожала плечами. – Я доверяла ему. Настолько доверяла, что не прятала от него ключи от шкафа, где хранила статуэтки. Я хочу сказать, что он видел, куда я клала ключи после того как запирала шкаф, в котором хранила статуэтки. Вы считаете, что могли бы напасть на след статуэток, проводя проверку счетов? – спросила Регина, обращаясь к Айви.

– Если удастся проследить цепочку, по которой переводились деньги. Начать придется с Трипа. Я думаю, если мы сможем найти статуэтки, то и убийцу найдем.

Настроение у Регины улучшилось. У нее появилась надежда.

– Люк, тебе стоит с ней поработать. Возможно, вы сможете быть полезными друг другу. Необходимо найти статуэтки как можно скорее. В руках дилетанта они могут представлять серьезную опасность.

– Опасность? – спросила Айви, но тут же сама ответила на вопрос: – Конечно, ведь из-за них уже совершено убийство.

Регина кивнула:

– Вот именно. Нефритовые богини имеют власть над людьми. Они выявляют потаенные страсти и желания. Заставляют людей идти на все, чтобы удовлетворить эти свои желания. Статуэтки были изготовлены еще во времена ацтеков, их сделал великий волшебник для того, чтобы с их помощью общаться со своей тайной возлюбленной. Они использовали полюс пространства возле съемных нефритовых сердец, чтобы оставлять в них друг для друга послания. Но однажды сердца украли. Волшебник и его возлюбленная тут же погибли, но статуэтки продолжают жить, выявляя самые потаенные, самые глубокие желания тех, кто ими обладает. История статуэток – это захватывающее сплетение влечения тел, влечения душ и жестоких убийств.

Айви рассказ Регины не впечатлил.

– Вы действительно верите в то, что статуэтки наделены волшебной силой? Что они способны управлять поведением человека?

Люк знал, что думает по этому поводу Айви. Она вчера сказала ему, что гормоны не могут заменить ей мозги. Решения она принимает только после тщательного обдумывания. Она не могла принять как данность то, что какие-то статуэтки буду решать за нее, как она поступит.

– Я безоговорочно в это верю, – ответила ей Регина. – Именно поэтому я беру статуэтки в турне. Разумеется, они будут перевозиться в специальном контейнере, так что их волшебная сила будет под надежным замком. Но мир должен их увидеть. Уверяю вас, если бы вы увидели их своими глазами, вы бы мне поверили. – Регина повернулась к Люку. – Найди их, Люк. Пока не случилась еще одна беда.

Попрощавшись, Регина ушла.

– Вы тоже верите в силу статуэток? – спросила Айви у Люка.

– Я верю в то, что артефакты продолжают жить после того, как их владельцы погибают. Я верю, что они чего-то да стоят. И дело не только в деньгах. – На самом деле Люк просто любил эти вещицы из прошлого, любил их истории, легенды, с ними связанные. Эти неодушевленные вещи продолжали жить своей жизнью, меняя одного владельца за другим. Люку было интересно раскрывать преступления, связанные с кражей таких предметов. Люк словно возвращал им жизнь. Ему нравилось, что замысловатые истории артефактов не обрывались с очередной кражей. Люк не считал себя человеком суеверным и не слишком верил в сверхъестественные свойства, приписываемые некоторым драгоценным камням и прочим драгоценностям. Однако он считал, что предмет, переходящий из поколения в поколение, имеет право на уважение и обладает определенной силой.

Айви, похоже, удивил его ответ.

– А мне казалось, что вы делаете свою работу ради денег и ради женщин.

Люк пожал плечами. Себе он сказал, что ему плевать на то, что она думает.

– Значит, мы будем работать вместе? – спросила Айви.

Люк шагнул к ней.

– У нас проблема, принцесса. Я не исключаю, что ваша мать может быть виновна. И, если так, она отправится в тюрьму. – Что с ним такое? Он должен прежде всего стараться получить от нее всю необходимую информацию по счетам и довести свою работу до конца, а не предупреждать ее заранее. Господи, он никогда так не поступал. Он делал все, что было необходимо для дела, но не объяснял свои позиции тем, от кого ему надо было получить информацию. Никогда.

Айви болезненно поморщилась, но уже в следующее мгновение боль уступила место решимости. Айви вскинула голову и сказала:

– Моя мать невиновна, поэтому такой проблемы нет.

Его на это не купить. Айви любила мать, и, встань она перед выбором, у него не было бы шансов против Мэллори Йорк. Но, если ей нравится играть с «плохими мальчиками», он доставит ей такое удовольствие – пока она будет ему полезна.

– Есть и еще кое-что.

Айви настороженно взглянула на него.

– Что еще?

Люк не стал церемониться.

– Босс здесь я. И отсутствие секса не входит в мои принципы. Вам следует знать, что я вообще человек беспринципный. Вы к этому готовы?