- Не так много, как я планировала, - бесстыдно призналась она.


Усмешка слетела с его лица. И прежде чем его губы приблизились к ее снова, на лице осело дикое, первобытное выражение. Этот поцелуй был еще одним заявлением волка, ничего не утаивая и тем не менее, он не был груб с ней.


Его губы требовали отклика; язык пробовал ее и настаивал, чтобы она тоже испробовала его. Рука с ее груди опустилась вниз по ее телу, чтобы прикоснуться ее самого интимного места, а рот закрепил требование к спариванию.


Аромат ее возбуждения распустился в сильное благоухание, когда ее горячее лоно еще больше увлажнилось от ласк Ирка. Он коснулся места, что от возбуждения Верика не могла пошевелиться. Ирк сделал это снова и она вскрикнула в его требовательные губы.


Непонятный смех прозвучал между ними, но мужчина даже не открыл рта. А она молчала. Смех прозвучал снова, на этот раз ликующий.


А после в ее голове раздался его голос. Да, ты моя истинная суженая и никто никогда не заберет тебя у меня.


Я думала, мы должны… Прежде чем она закончила, ее голос сошел на нет.


Верика чувствовала, как ее суженый пожал плечами, хотя его тело не двигалось. У криктской магии свои законы.


У нее не было на это ответа. Мама говорила ей тоже самое, когда прикосновением исцеляла одного члена клана, а другого не могла.


Все мысли разбежались, когда своими ласковыми руками Ирк дарил Верике наслаждение и подводил ее к пропасти. Ее страх смешался с всепоглощающим восторгом, и он успокаивал ее мысленными образами ее тела, убаюканного им в полной безопасности.


- Все в порядке, моя любимая малышка. Прыгни в пропасть, я поймаю тебя.


Она сделала это, отпуская мышцы из-под жестокого контроля. Ее тело содрогалось в конвульсиях от нахлынувших ощущений, настолько подавляющих, что у нее не было сил думать, двигаться, говорить. Могла лишь чувствовать и то, что она чувствовала, было самым изумительным и восхитительным ощущением в ее жизни.


Лоно содрогалось, а душа трепетала и взорвалось светом. Ее волчица протяжно выла; а ворон выводил понятную только ей песнь, а женщина в ней просто кричала от удовольствия. Ее все еще трясло от радости, когда Ирк положил ее на спину и лег сверху на нее, твердый член прижимаясь к ее раскрытому телу.


- Мы единое целое, - произнес он на криктском.


- Навсегда, - ответила она с придыханием.


Он ворвался внутрь, вместе с болью. Она начала отбрыкиваться от него, стараясь сбросить его. Ирк не двигался, но его глаза были полны сожаления.


- Если бы я мог, то постарался избежать боли от разрыва твоей девственной плевы.


Она верила ему, несмотря на чувство явного удовлетворения, которое он попытался спрятать.


Мужчина немного сдвигался и она захныкала. Он застыл. Каждый его мускул окаменел в напряжении.


- Скажи мне, когда я могу начать двигаться.


- Возможно в следующем году.


- Мне не смешно.


- Как и мне.


- Я не хочу навредить тебе.


- Вижу, что ты не хочешь.


Его лицо исказилось болью, наподобие ее, хотя другого характера. Но его тело не двигалось.


- Может быть, ты очень большой.


- Крикстские мужчины не маленькие.


- Тогда ты думаешь, что криксткие женщины созданы, чтобы принять их, - произнесла Верика натянутым голосом, когда тело продолжало бороться с болью от его вторжения.


- Верно, и ты тому пример.


- Откуда ты можешь столько знать?


- От отца и братьев.


- Мужчины, - что они знали?


- Ты доверяешь мне? – спросил Ирк тоном, который она не смогла проигнорировать.


Она взглянула ему в глаза.


- Да.


- Расслабься.


- Ты начнешь двигаться.


- Нет, не буду.


Она хотела попросить, чтобы любимый пообещал это, но знала, что он посчитает это недоверие возмутительным, потому что она произнесла это вслух.


Я не буду двигаться, - произнес Ирк, используя их связь истинных суженых, в его голос раздавался рык, подправленный искренностью его волка.


Собравшись с силами, постаралась расслабить тело от напряжения. Невероятно, но когда Верика расслабилась, сжигающая боль между ее ног начала утихать.


Несмотря на то, что она больше не чувствовала дискомфорта в теле, верный своему слову Ирк не пытался проникнуть глубже.


Когда ее напряжение спало, реальность вернулась к ней - девушка чувствовала его внутри себя.


- Ты часть меня, - прошептала она.


- Да, - голос его был резким из-за его усилия не двигаться.


- Это удивительно.


- Я причинил тебе боль.


- Да, но все же это чудесно.


- Да?


Она сглотнула, но едва заметно кивнула.


- Теперь не так плохо.


- Могу двинуться? – На этот раз его голос походил на шепот.


Жжение притупилось, поэтому невеста могла вновь чувствовать удовольствие. Когда суженый пообещал ей, что поймает ее, когда она спрыгнула в ту пропасть наслаждения, то сделал это, удерживая, пока она впервые летела вне ипостаси ворона. Целительница могла доверить ему, чтобы обратить эту боль в вновь вспыхнувшее восхищение.


Кроме того, ее волчица была настолько близка к обращению, что если они ничего не сделают, то она зарычит.


- Да.


Он вышел, совсем немного, и затем вошел снова, полностью наполняя ее своим твердым членом. Они связаны физически и ментально, телом и душой. Истинная криктская связь и он был прав, говоря, что не важно – священные источники или нет – главное образовалась связь. Верика чувствовала криктскую магию во всем, что окружало их.


Этот союз благословлен.


Она выгнулась и ахнула, когда наслаждение огнем желания заискрилось в ней. Оно горело ярким пламенем, выбиваясь из-под контроля, когда они двигались вместе, разжигая пламя их единения так, что даже ее ворон и волчица ощутимо обожглись.


И после, когда разрядка приближалась вновь, ее тело стремилось к бессмысленному желанию.


Когда они вместе дошли до кульминационного момента, она увидела обоих – волка и его самого. Верика моргнула, но образ не изменился. У нее не было выбора, кроме как принять.


Засыпая, он обнял ее и прижал к своему телу, окутав ее как можно больше. Девушка слышала, как ее суженый прошептал ей в волосы:


- Завтра, ты покажешь мне своего ворона.



Сабрина закончила обыскивать комнату Роланда и его вещи. Клах Гилах Гра нигде не было. Но несмотря на это нашла неприятную для нее коллекцию перьев воронов и орлов, которую взяла сжечь так, как положено в ее клане.


Она точно не знала, были ли они Вер-птицами или нет, но не могла не поверить, что перья были добыты путем бесчисленных смертей. Сабрина вынесла их в зал и развела костер из последних тлеющих угольков из камина. Она клала каждое перо пламени, шепча слова упокоения для криктских воинов, когда каждое из них сгорало в огне.


Ее сердце болело, когда она наблюдала, как доказательства предательства Волков против ее людей исчезает в огне. Вер-птицы исчезли, никто не услышит их вновь. Столько тех, кого она знала, было в этой коллекции перьев, которую теперь сжигала с благоговеньем и почтением?


Звук когтей волка, клацающих по полу, заставил ее вскинуть голову. Сабрина была так поглощена исполнением последнего ритуала для криктских собратьев, что не почувствовала приближения своего суженого. От того факта, что он сделал это в облике волка, а она до сих пор не узнала, внутри у нее все заледенело от ужаса, который ей не удалось стряхнуть.


Огромный светлый волк подошел к ней, его глаза были наполнены разумом. Барр. Но он был в ипостаси, которой его наделила криктская сущность. Волком. Пасть, что могла разорвать птицу пополам одним точным укусом, когти, что могли с легкостью разрезать чересчур хрупкую кожу и перья. Осколки атавистического страха пронзили ее.


Даже зная, что этот волк на самом деле ее новонайденным истинный супруг, она не могла удержать и не вздрогнуть, когда отвращение накрыло ее.


Низкий жалобный вой вырвался из его горла, но он не опустил головы или не отвел взгляд от нее.


- Бывший лэрд был охотником на Вер-птиц.

Глава 15.

Низко зарычав, Барр покачал своей огромной головой.


Но она не даст ему так просто уйти от этой ситуации.


- Он может и не был твоим лэрдом, но для этого клана был альфой стаи Волков. Этим кланом теперь управляешь ты.


Барр подошел ближе, не сводя с нее внимательного взгляда его. Запах его волка сильнее, чем когда-либо, окутывал ее.


Одна часть ее, девушка, которая встала на защиту своих людей от всех возможных угроз, особенно от криктов-Волков, требовала отойти назад от угрозы. Ворон же наставил приблизиться к своему суженному; ей нужен этот мужчина, научивший ее удовольствию, показав себя, а сердце и разум разрывались пополам.


- Перекинься, - она хотела потребовать этого, но слово, вырвавшее из ее губ, больше походил на просьбу.


Ты боишься моего волка? – спросил Барр через их ментальную связь.


Она покачала головой, отказываясь мысленно разговаривать с волком. Он не понимает? В этом облике, он не мог быть ее супругом.


Воздух вокруг них замерцал и вот уже Барр стоял здесь в своем человеческом облике. Лэрд выпрямился, возвышаясь над ней с мрачным выражением лица.


- Ты ненавидишь моего волка.


Она не стала отрицать этого.


- Волк всегда был моим врагом.


- Не все волки такие выродки-убийцы, как Роланд.


Сабрина опустила глаза на последнее перо в руке – перо ворона.


- Многих он убил в птичьей ипостаси и столько же в человеческой. Я не могу забыть этого.


Никогда. Роланд не убивал ее родителей, у него другой запах, но, без сомнения, у него был подручный в придачу к тем, что уже были.


- У него не было власти надо мной


- Он был лэрдом до тебя. Ты делил стол с ним больше месяца.


Еще сильнее потемнели глаза Барра, в которых плескалась злость, но и вина омрачила их.


- Я не знал, что он убийца.


- Ты знаешь, что он был злым и безнравственным.


- Злые люди существуют одинаково как среди криктов, так и среди обычных людей, - он посмотрел на нее, словно ожидал возражений с ее стороны.


Сейчас ей не хотелось спорить.


- Нет никого злее и беспощаднее Волков.


Когда слова сорвались с ее языка и упали между ними, непонятное чувство вины укололо Сабрину – ведь в голосе Барра звучал как гнев, так и горькая обида.


- Твои люди настолько миролюбивые, что ваши женщины учатся быть и сражаться как воины, - на этот раз она не стерпела его издевательского тона.


- Я стала воином после того, как моих родителей убили волки, которых ты может называешь друзьями.


- Я никогда не называл Роланда другом и тебе об этом известно. Никто, кого я называю другом, не будет охотиться на других криктов без причины.


- Они считают, что у них есть причина.


- Почему?


- На этот вопрос я не могу ответить.


- Ты знаешь больше, чем я из этой неприятной вражды. Расскажи мне, что знаешь.


Сабрина не нашла силы отказать ему.


- Я слышала, что они презирают ворона за то, что он - падальщик. Но также они не гнушаются и убить Орлов, поэтому кто ведает, почему они в действительности желают нас уничтожить.


Он задумался на мгновение, словно обдумывал этот нелегкий вопрос. Словно думал, что ей действительно нужен ответ.


Барр пожал великолепными плечами, привлекая ее внимание к своему обнаженному телу, в котором ему было удобней всего. Несмотря на спор и то, что ее отказ от его волка ранил лэрда, его член увеличился в размере и был готов слиться с ней.


Сабрина оторвала взгляд от его мужского достоинства, но только после того как уловила улыбку на мужских губах, свидетельствовавшая о том, что он заметил ее интерес.


Она хмуро взглянула на него, на что Барр подмигнул и затем серьезно произнес:


- Возможно, они бояться вас.


Она вспомнила выражение лица Вирпа на свадебной церемонии, когда спроецировала вокруг себя образ своего прародителя-дракона, пристально глядя ему в глаза, и подумала, может быть, Барр прав, но тот час засомневалась в этом.


- Все крикты больше должны бояться людей, которые превосходят наш вид численностью и почему мы прячемся среди них.


- Да, но благодаря своей природе у Вер-птиц есть особые способности, что вызывает зависть у других. Зависть, подталкивающая на ужасные вещи.


- Значит, ты понимаешь этих убийц, которые продолжают истреблять моих людей, пока мы не исчезнем.


Глаза Барра потемнели и он придвинулся ближе, пока Сабрина не почувствовала жар его тела.


- Я не говорил этого. Я просто высказал предположение, что причина их ненависти кроется зависти и страхе, не важно, что они заявляли обратное.


Вопреки себе, она кивнула. Принцесса Вер-воронов долго думала, что было причиной, но заявления Волков о том то, что Вер-птицы не достойны носить имя криктов, беспокоили.


Руки Барра опустились ей на плечи.


- Ты не можешь ненавидеть моего волка. Он часть меня.


А этот мужчина был настолько уверен, что она не могла ненавидеть его. Конечно, вопреки всем ожиданиям собственного сердца и любого, кто знает ее, Сабрина не ненавидела лэрда-Волка. Наоборот, уже безвозвратно влюблялась в него.


Чувство, которое может принести ей еще больше боли, но уже которое ей нет сил отрицать.


- Волк и ворон могут быть супругами и спариваться только в своем человеческом облике; думаю, что это что-то да значит.


Его руки опустились на ее предплечья, возможно с целью удержать ее.


- Это значит, что мы магические существа с двумя ипостасями, которым предназначено в будущем быть вместе, как спутникам жизни.


- Волк и ворон не могут быть спутниками жизни, это никогда не заканчивается хорошо, - ему нужно это понять. Этой связи между ними не должно быть. Просто не могло быть.


- Возможно, так было в прошлом, но крикт давно не живут в пещерах, и в нашей новой жизни в кланах нет места безрассудной ненависти.


- Скажи этому ворону это, - она кинула последнее перо в огонь, произнося молитву об упокоение.


Голос Барра присоединился к ее и вокруг них заискрилась криктская сила. Откуда-то взявшийся ветер дул через комнату, унося с собой дым через отверстие в камне.


Барр произнес последнее благословение на криктском и после чего уколол палец ножом и несколько капель крови из раны упали в огонь в виде древнего жертвоприношения, которое большинству людей будет не понято.


- Роланд ушел к тем, кого отправил раньше времени в могилу.


- Но его закадычные друзья до сих пор живут среди донегалов, - она должна заставить его увидеть как нереально для них любое будущее в этом клане. Забрать его к своим людям также невозможно. Барра могут никогда не принять из-за его волка. - Перевертыши, подобно Верике, до сих пор скрывают свою природу ворона. Воинов, подобных твоему Муину, все еще учат убивать летающих в небе воронов, хотя они даже не знают, что Вер-вороны существуют. Ты дурак, если веришь, что сможешь многое изменить.


Хотя ей хотелось, чтобы не было этих доказательств.


- Я не дурак.


Сабрина просто покачала головой. Не произнося ни слова.


- Ты моя суженая, - зарычал Барр, наклоняя голову.


- Я ворон.


- Мой, - его рот опустился на ее, обжигая яростным поцелуем и повторяя в ее голове снова и снова слово «моя».


Сабрина ответила ему. Ее поцелуй был полон боли о том, что она нашла идеального супруга, но она был волком, злости на несправедливость жизни, которая заставляла Вер-воронов жить как тени в лесу, пока крикты-собратья жили в кланах, скрывая от людей свою сущность.


На краткий миг девушка дала выход самым потаенным желаниям и темным чувствам, которые никогда не сбудутся, лишь причиняя боль ее сердцу.


Там, перед огнем, они занимались любовью на позаимствованном ею пледе. Ее это не тревожило. Крепость спала, тем временем как они заявляли права друг на друга в древнем, как само время ритуале.



На следующий день Сабрина начала обучать женщин как защищать себя. Она повела их на поляну в лесу, достаточно удаленную от крепости, чтобы женщины не тревожились о то, что за ними не наблюдали любопытные дети и развеселившиеся воины. К присоединилась Верика, по которой было видно, что она была довольно своим браком.


Целительница принесла оружие своей бабушки и предложила Сабрине использовать их на тренировке.


Сабрина ласково пробежала рукой вдоль клинка, но покачала головой:


- Ты должны научиться защищать себя не оружием, а тем, что у вас всегда под рукой или ножом, которым ты привыкла готовить еду.


- Позже ты научишь тех из нас, кто пожелает, пользоваться луком и мечом? – спросила одна из молодых криктских девушек.


- Если я останусь здесь.


Сабрина ощущала на себе понимающие и изучающие взгляды от женщин, но не рассердилась, а подтолкнула их усердней изучать азы рукопашного боя, которые она выучила еще до того как стать взрослой, чтобы иметь собственный более или менее настоящий кинжал.



Следующие несколько дней Сабрина проводила послеполуденные часы за тренировками ведения боя нескольким девушкам и женщинам клана. Хотя было немало тех, кто возмущался, поняв это. На тренировках их разбили на пары, чтобы научить защищать себя и свою семью.


То, что каждый день очень многие охотно присоединялись к ней и Верике в лесу, говорило о том, что не все так спокойно было в клане в последние годы.


Сабрина хотела помочь женщинам, но и не забывала о своей цели, по которой оказалась среди них. Она прилежно искала Клах Гилах Гра, но больше находила намеки и подсказки о его местонахождение. Изо дня в день, с приближением дня церемонии совершеннолетия ее младшего брата, в ней росло чувство отчаяния и безысходности, но девушка знала, что не имеет права опустить руки и перестать искать священный артефакт своего вида.


Хотя не только тренировки с женщинами и девушками и поиск заполняли ее дни. У Барра были определенные представления о том, как должны вести себя суженые – и большую часть из них были связаны с сексуальной близости.


Барру не хватало ночей, он мог без какого-либо сожаления с таинственным видом утащить ее в спальню средь бела дня. Сабрина с неохотой, но оправдывала и соглашалась на его действия. Ей позволяли свободно передвигаться по крепости и вне ее и очевидно это было связано с ее явными отношениями с Барром.


Некоторые женщины клана бросали на нее косые взгляды и ворчали о странной гостье, что нашли в лесу, куда не пойдет ни одна порядочная девушка. Она не позволяла сплетне коснуться ее.


Сабрина была очень счастлива. Игнорируя неопределенность будущего, она радовалась как никогда раньше. Впервые со смерти ее родителей у нее появились именно друзья, а собратья-воины. У нее был тот, кого она называла своим, суженый, принадлежавший только ей – если даже на время – и никому больше в клане. С тех пор как появилась их связь, Сабрина наслаждалась каждым мигом, принесенным ею.


И удовлетворение переплеталось с неописуемым наслаждением в отношениях с Барром.


Впервые за все то время, как она научилась сражаться, дни и ночи Сабрины были наполнены не патрулированием неба и выискиванием врага, вторгшегося глубоко в лес, к домам Вер-птицам.


Она забыла, какого это - сидеть с семьей за одним столом и ужинать, но ей казалось, именно это чувство она испытывала, когда делила стол с Барром, Верикой и Ирком. Даже Патрик и священник стали родными ей, часто пытавшие вовлечь ее в свои непонятные для многих разговоры на различные темы и она с радостью участвовала в них, улыбаясь и кивая в знак согласия.


Они никогда не теряли терпения в разговорах с ней. После того как Вирп в очередной раз прочитал Барру неодобрительную речь относительно того, что он делит спальню с незнакомой клану девушкой, никто другой не посмел смеяться над ее незнанием.


Барр запретил Вирпу находиться в крепости во время различных трапез, пока не научиться сдерживать свой язык за зубами. Она чувствовала, что старик избегает обращаться в волка только из-за своего возраста. И возможно Барр не был настолько воинственным и безжалостным, как старый Волк, который пытался поджать пример своему лэрду.


Сабрина была счастлива, заметив, что по прошествии нескольких дней после бурной свадьбы, восхищение Верики браком не уменьшилось. Заметно, как с каждым днем ее наслаждение росло все больше и больше, задевая струну в сердце Сабрины даже тогда, когда она радовалась за подругу.


Может быть, благодаря двойственной криктской сущности целительницы она могла жениться на Волке и найти радость на оставшуюся жизнь.


Нет, Барр не считал, что связь между ними недолговечна. Напротив, упрямый мужчина заявлял ей, что она его все время, когда они остаются наедине. Он дарил ее телу столько наслаждения, чем она когда-либо знала, настойчиво требуя у нее вновь признать и поднять их связь на самый высокий уровень.


Даже если ей хотелось посопротивляться, у нее не было выбора, кроме как согласиться. Их способность ментально общаться выросла до того, что даже когда она была в лесу и обучала женщин, а он – на заднем дворе в крепости, тренируя мужчин, она могла слышать его отчетливо в своей голове.


Сабрина не могла оставаться равнодушной его дразнящему, сексуальному шепоту, рассказывающий о том, что он планировал для них, когда она вернется с тренировки. Или спрашивал, где она, когда девушка искала священный камень. Его голос всегда звучал так, будто он знал, что она что-то ищет, но совсем не тревожился. Его безграничная вера в нее пугало Сабрину.


Она не хотела обидеть его или этот клан, который стал так много значить для нее, но другие были в опасности. Казалось, он знал об этом, но упорно продолжал верить в лучшее в ней, когда на самом деле должен быть более подозрительным.


С каждым прожитым днем Сабрина больше привыкала к волчьему рычанию в его голосе и испытывала меньше отвращения, когда думала о его криктской звериной природе. Но до сих пор ей была невыносима мысль, что ее мужчина перекинется перед ее глазами.


И он знал это.


Девушка понимала, что непроходящее отвращение беспокоило его, но никогда не говорил ей ничего, кроме нечаянных напоминаний о том, что его волк – часть него, часть мужчины, ее истинного суженого. Она никогда не отрицала этого, а он и не настаивал. Сабрина была согласна никогда больше не обсуждать эту тему. У нее не было желания портить даже секунду времени, отданного им.


Она должна поскорее найти Клах Гилах Гра, и когда сделает это - должна будет уйти. Даже если ее крыло не до конца исцелилось.


Чем дольше она оставалась в донегальском клане, тем тяжелее ей будет уйти. Сабрина не может рисковать и опоздать на церемонию брата.


Несмотря на чувства, которые ее терзали, она спокойно продолжала учить женщин Донегала защищаться и воевать. Они отрабатывали поворот с приседанием в движении: им пришлось приподнять длинные килты, благодаря чему девушки могли быстрее бегать или достаточно сильно ударить соперника, чтобы достичь большего эффекта.


После того, как Сабрина помогла девушкам встать в более удобную стойку, чтобы сильнее ударить напарника, она сделал шаг назад. Прежде чем принцесса Вер-птиц успела подойти к другой ученице и помочь ей со стойкой, чья-то рука сзади обняла ее за талию.


Хотя она знала, кому принадлежит рука, Сабрина, не задумываясь, уже отреагировала, выскользнув из объятий и перекатившись на землю. Она вскочила и нанесла удар, целясь в самую чувствительную часть мужчины.


Барр отпрыгнул немного назад, чтобы увернуться, когда ее нога задела низ его пледа.


- Неплохо, - громко произнес он.


Осторожней, единственная моя, ты могла навредить ту часть тела, которое дарит тебе огромное наслаждение, - в ее голове раздался его дразнящий голос. Сабрина разозлилась из-за его самодовольного удовлетворения. Он не верил, что у нее хватит сил навредить ему, хотя она с пятнадцати лет защищает своих людей от Волков.


Девушка не прищурила глаза и не позволила сердцу забиться чаще. Она удерживала ровный ритм дыхания, решив поменять положение ног.


Черноволосая девушка поклонилась:


- Лэрд.


Другие женщины последовали ее примеру, хотя запах удивление на его появление, подобно сгорающей сере, окутывал их. Едкий и противный.


Барр улыбнулся, обнажив белые зубы в намеке на своего волка, несмотря на то, что стоял в человеческом облике.


- Дамы.


И Сабрина ударила. Приподняв килт, она развернулась и подпрыгнула, ударяя прямо в грудную клетку. Она вложила силу в тело и движения - и его защита пала.


Барр намного крупнее других мужчин, но и он не был непобедимым - и лэрд упал, удивленный, и небольшая боль пересекла его лицо. Хотя он быстро оправился. Следуя инерции, откинулся назад и плавно поднялся на ноги, готовый к следующему удару. Возмущенная ухмылка поселилась на его губах.


- Это подло.


- Как хорошо, что ты подметил это, - она опустила свой килт и провела по нему руками, словно отряхивала от пыли.


- Хотя не думал, что другие обнажат ноги ради своей защиты.


- Ты будешь удивлен тем, на что пойдет женщина, если ее ребенок в опасности, - мать Сабрины отправила ее бежать в убежище клана, тем временем когда она, обученная целительница, не воин, присоединилась к своему супругу и сражалась против Волка, который преследовал их.


Барр кивнул, ей показалось, что в его глазах плескалось понимание.


- Она напала на лэрда, - прошептал кто-то.


Сабрина нахмурилась, чувствуя как ее раздражение усиливалось. Этим женщинам нужно понять, что даже если лэрд угрожает им, они должны противостоять ему. Женщины этого клана отличались от Вер-птиц, но Сабрина уже испытывала к ним все больше привыкала.


Это беспокоило ее.


- Я просто пыталась показать вам то, чему вы научились, но пока не пользовались.


- Это не настоящее нападение, - легко заверил всех Барр.


Готовая обидеться, Сабрина было уже открыла рот, чтобы сказать ему что-нибудь, но ее остановил Ирк, который пришел на поляну также бесшумно, как и Барр.


- Да, если бы она действительно собиралась навредить ему, наш лэрд бы истекал кровью, - два волка маскировали запах и двигались так тихо, что об их приближении они поняли только тогда, когда Барр положил руку ей на талию. Не в первый раз Сабрина благодарила небеса, что Волки, которые все еще охотились на Вер-воронов, не обладали мастерством ее суженого. – Наша загадочная девушка из леса лишь доказывала свою точку зрения.


Она посмотрела на Ирка с таким выражением лица, что Ирк точно знал, что эта точка зрения была направлена больше на Барра, чем на женщин.


Все время, пока Барр не кивнул, соглашаясь, она находилась во взъерошенном состоянии. С его кивком из тела ушла раздраженность, и перья опустились. Мужские пальцы ласково пробежали по ее затылку и остановились на шее.


Ее ворон охорашивался под страстным вниманием, и Сабрине с трудом удалось не показать этого, демонстрируя тем самым свою выдержку. Казалось, с самого начала Барр интуитивно знал, что нужно было ее ворону, даже когда он также исполнял каждое ее желание, как девушки.


Другие участницы тренировки до сих пор в звенящей тишине смотрели на них (то ли от открытого проявления чувств лэрда, то ли из-за удара Сабрины, который послужил темой для разговора), когда Верика спросила:


- Что-то случилось?


- Нет, - Барр посмотрел каждой женщине в глаза взглядом вожака, взглядом альфы.


- Мы подумали прийти сегодня и помочь вам немного в тренировке.


- Вы будете нас обучать? – спросила Верика, округлив глаза.


- Нет. Я собираюсь помочь Сабрине.


- Я тоже, - подтвердил Ирк.


- Мы не можем тренироваться с мужчинами, - очень возмущенно произнесла одна из человеческих женщин.


- Как вы можете узнать, способны ли защитить себя против мужчины, пока не позанимаешься с ними? – тут же парировала Сабрина, вновь расстраиваясь из-за отсутствия у местных женщин хорошо развитом чувстве правильности.


- Это недопустимо, - произнесла другая, ее запах стал кислым скорее из-за неодобрения, чем волнения.


- Кто вы? Англичане? – грозно спросил Барр, позволяя отвращению украсить низкий голос воина. – Мы кланы Хайленда. Подчиняемся королю по собственному выбору и не следуем путями англичан.


Другие женщины выпрямились, бросая на двух говоривших сердитые взгляды. Около десяти из них хотели научиться защищать себя. Хотя не все криктские женщины были готовы к этому, но Сорка была здесь, как и ее дочь Бриджит и Верика. Жена Эйда, новая экономка Барра, также желала узнать как сражаться.


- Вы желаете научиться и быть способными защитить себя и своих детей? – спросил Ирк.


- Не наша обязанность защищать нас. Это делают воины клана, - произнесла первая женщина.


Сабрина не подумала даже скрыть свое раздражение и недовольство.


- А когда поблизости нет воина, чтобы сделать это? Что тогда?


На что говорившая промолчала. Она была здесь, значит, очевидно, что готова к обучению. До этого момента она была прилежной ученицей. Что с ней произошло теперь?


- Барр здесь не для того, чтобы проверить нас или захватит врасплох, как мог сделать Роланд, - начала Верика, в голосе которой одновременно были нотки успокоения и отголосок старой горечи. – Он хочет, чтобы весь клан был сильным и защищенным.


- Верно, - Барр скрестил руки на груди и кивнул: - Каждый из вас ценен и не должен бояться за свою безопасность вне зависимости от обстоятельств.


- Мы живем среди воинствующих людей, так или иначе все боятся за свою жизнь, - произнесла Сорха, но ее глаза были полны надежды.


Она научилась не только сражаться, но и стала более спокойной. Все же, теперь у нее было на это право. Многое в их мире угрожало безопасности. И именно это стало причиной научиться сражаться и не бросить.


Барр пожал плечами.


Сабрина едва не закатила глаза. Мужчина был настолько самодоволен собственной правотой.


- Даже на войне женщина должна знать, что без собственной изобретательности и ловкости не защитить себя.


Верика яростно закивала.


Ирк улыбнулся ей, прежде чем обернуться с более серьезным выражением лица к другим женщинам.


- Мы поможем вам поверить в собственные силы сражаться не только против оппонента вашей комплекции, но и с теми, кто крупнее.


- Не может быть, - присела Сорка. – Но ты и наш лэрд крупнее большинства мужчин; мы не можем научиться этому с менее крупными мужчинами клана?


Уголки губ Барра дрогнули, но улыбка так и не появилась на его лице, уступив место серьезному выражению.


- У Ирка и меня огромный опыт в обучении воинов. Нет шанса, что вы случайно поранитесь, тренируясь с нами.


Лэрд предложил лучшее клану, будь то мужчины или женщины. Любовь Сабрины доросла до того, что она не могла и дальше отрицать ее существования. Она будет любить его до последнего вздоха, и не смотря на боль, которую возможно причинит себе, она не пожалела о ней.


Будь он Вер-вороном, Барр был бы идеальным суженым ей. Если бы у нее не было обязанности перед своим кланом, из-за чего невозможно ей было оставаться у донегалов, Сабрина охотно провела жизнь как истинно связанная с ним суженой. С Волком или нет.


Барр посмотрел на нее и подмигнул, словно прочел ее мысли. Он часто проделывал такое и она задумалась, как часто он на самом деле делал это, но у Волков нет особых, дополнительных способностей Вер-воронов. Это невозможно.


Хотя иногда ей не хотелось думать над этим, и возможно больше верить в то, что есть вещи невозможные для других, были возможны … с Барром.

Глава 16.

Обучение женщин против более крупных и сильных противников давало результат. Барр действительно знал, как ему или Ирку не поранить женщин, но заставить их проявить и развить все свои способности и навыки. Настоящий соперник будет давить силой и не будет столь тактичен, но и эти женщины не искусные воины. Они должны научиться защищать себя.


В опасности самые примитивные инстинкты выйдут на передний план и помогут им сражаться против нападающего. Именно на это Сабрина и надеялась.


Когда солнце клонилось к закату, она прервала тренировку и отпустила женщин в крепость.


Когда Ирк и Верика, до последнего остававшиеся на поляне, ушли, Барр повернулся к Сабрине.


- Даже с раненной рукой, ты сильный боец.


- Как защитник своих людей, я не могу сложить свои обязанности из-за раны, - кроме того, с каждым днем рана становилась меньше. Она надеялась, что вскоре вновь будет летать. – И почти не болит.


- Расскажи мне больше о своем клане.


Не в первый раз, когда ее лэрд спрашивал. Хотя обычно он ждал, пока она не выдохнется и не расслабиться после секса. Однако, она умудрялась переводить тему и избегать вопросов, которые могли затронуть ее клан или как-то помочь их обнаружить.


Она открыла рот, чтобы снова уйти от ответа, как Барр поднял руку. Его глаза потемнели от непонятной для нее чувства.


- Нет.


- Что? – Но она уже знала ответ.


И он этого понял.


- Ответь на мой вопрос правдой.


- Я всегда отвечаю на твои вопросы правдой, - даже когда только правда, он не хотел слышать.


- Небольшой правдой. Расскажи мне об Вер-птицах.


- Не могу.


- Можешь.


Она покачала головой. Он ее суженый, но также Волк. Сабрина не могла поведать тайну своей расы.


Его лицо потемнело.


- Ты все еще не доверяешь мне.


- Я не могу рассказать о своем клане. У меня нет на это права.


- Если не ты, тогда кто? Это разделение народов должно прекратиться.


От удивления она поперхнулась воздухом. Он думал, что Вер-вороны могли присоединиться к Волкам? Жить в кланах? Невозможно.


- Это разделение начали Волки.


- И мы, Волки, прекратим это.


- Ты сошел с ума. Этого никогда не произойдет.


- Только потому что ты отказываешься довериться. Согласно нашим легендам, все крикты когда-то жили одним кланом.


Ей отлично об этом было известно.


- С тех пор, как Волки присоединились к людям и вошли в их кланы, мы дважды воевали с вами.


- Да, пришло время прекратить войну.


- Один не сможет совершить этого.


- С твоей помощью, смогу.


То, о чем он просил, было не только невозможно, но и невозможно опасным.


- Ирк рассказал тебе историю Верики?


- Верика поделилась со мной своим прошлым. Но я не ее отец. Он доверился не тем криктам.


- Ты прав. На нем лежала ответственность за безопасность его семьи, но всей его силы было недостаточно, чтобы противостоять коварству тех, кто настаивал на уничтожении Вер-птиц. Даже сейчас они убивают мой народ.


- Что ты имеешь в виду?


Осознав, что почти проболталась о священном камне и потребности Вер-птиц в нем (чтобы родилось следующее поколение), она плотно сжала губы и заблокировала мысли от него.


- Проклятье, Сабрина, ты должна довериться мне.


- Я могу рассказать о себе, но не могу подвергать опасности своих людей.


- Я не причиню им вреда.


- Ты можешь ненарочно.


- Но ты думаешь, что я смогу.


- Да, - прошептала она, но он услышал его.


Барр еще сильнее нахмурился, в его взгляде читалась не только злость и ярость, но и боль.


- Ты никогда не примешь моего волка.


Сабрина не могла произнести и слова. Она покачала головой, будто говоря, что он не прав, но не знала, что сказать.


Девушка понимала, что лэрд неправильно истолковал ее жест, когда заметила, как его тело окаменело, не скрывая ни одного оттенка чувства. Между ними опустилась стена, крепче любой другой преграды, когда-либо возводимой ею.


Темноволосая девушка протянула руку, чтобы коснуться его:


- Барр.


Он резко отдернулся, впервые смотря на нее с раздражением, которого она всегда боялась. Только теперь знала, что это не из-за ее ворона, а из-за трусости и малодушия.


- Ты моя истинная суженая, - Барр никогда не заявлял об этом меньше, чем с довольством, но сейчас в словах не было радости.


- Я не отрицаю этого.


- С тех пор как мы начали мысленно общаться, не отрицаешь.


Его упоминание, что она пыталась отказаться от их связи, обидело ее, хотя Сабрина не отрицала правдивости его слов. Она кивнула, в горле слишком пересохло, чтобы говорить.


- Ты собираешь оставить меня, чтобы вернуться в свой клан.


И снова Сабрина только кивнула.


- Ты готова забрать у меня надежду на детей, надежду на спутника жизни и семью.


Она не могла противоречить ему. Ни с кем, кроме нее, он не сможет физически испытать сексуальную близость, пока они оба живы.


Боль пронзила ее тело, как тогда, когда умерли ее родители.


- Мне жаль.


- Ты труслива.


Она была труслива, но не из-за страха.


- Я посвятила жизнь на защиту своих людей.


- Я предлагаю разделить эту ношу.


- Ты не можешь.


- Ты не готова дать мне шанса сделать это.


- Пожалуйста, Барр…


- Пожалуйста что? Пожалуйста, не рассказывай о твоих планах, как ты хочешь предать меня, нашу связь?


- Я не могу быть твоей суженой.


- Но ты моя суженая.


Она отвернулась, неспособная дольше смотреть ему в глаза.


- Я не могу быть твоей супругой.


Лишь тишина была в ответ на эти слова.


Слабое колебание воздуха предшествовало тому, как его тело врезался в нее, опрокидывая на землю. Стрела просвистела и вонзилась в то место, где только что она стояла. Барр перекинулся в волка, едва ее спина коснулась покрытой травой земли.


Еще одна стрела приземлилась в землю между ними и Барр перекатился вместе с ней, после чего вскочил на лапы. Он развернулся и зарычал, словно говоря ей бежать, и после этого побежал в том направлении, откуда летели стрелы. Безжалостная стрела едва не попала ему в сердце, когда он подпрыгнул в воздухе и затем продолжил смертельно опасный бег.


Сабрина перекатилась в сторону, спасаясь от стрелы, вонзившейся в землю, где только что была она. Перебежками и зигзагами она помчалась к дереву в противоположной стороне. Без способности взлететь обращение было не лучшим вариантом для нее.


Пока она не окажется на дереве. Здесь легче было скрыться ворону, чем девушке. Девушка забралась на ближайшее дерево, несмотря на то, что раненую руку прострелила боль. Едва она спряталась среди веток и превратилась в ворона, ее одежда приземлилась на нижние ветки.


Она перепрыгивала с одной ветки к другой, пока не оказалась на верхушке, и после придвинулась к краю и стала изучать лес птичьи зрением. Мелькнуло очертание светлого меха, бегущего через лес, но ни единого признака возможного убийцы.


Ты в безопасности? спросил он в ее голове, преодолевая преграды, которые она воздвигла между ними, словно они были сотканы из тумана.


Я высоко на дереве и вижу тебя.


Видишь нашего нападающего?


Нет.


Что ты еще видишь?


Бескрайний лес, но ни человека, ни волка, кроме тебя, не вижу.


Не было запаха, по следу которого он бы нашел его. Запах должен быть. Его раздражение перешло по их связи ей, терзая и так обеспокоенное сердце.


Ты можешь маскировать запах Волка.


Да, но Роланд не обучал своих волков этому.


Очевидно, обучал. Или, по крайней мере, одного из них.


Злое ругательство прозвучало в ее голове, но она не ответила. Именно поэтому ее люди не могли выйти, скрывались. Вот почему Сабрина не могла их бросить.


Даже если могла? Она не будет в безопасности в клане Донегал. Это очевидно.


Ты, черт возьми, будешь в безопасности. Эти стрелы предназначались мне.


Возможно. Он нравился не всем, особенно после того как позволил Ирку вызвать Роланда на поединок.


Люди считали, что это бы вызов воина и тем более не одобрили ее, ведь для них это был бой между юным Ирком и бывшим лэрдом. Не важно, каким ничтожным вожаком Роланд был, он являлся членом клана.


Все же, Сабрина не верила, что стрелы предназначались только Барру. Должно быть, ее чувства как-то отразились в ее мыслях, так как Барр вновь выругался.


Я никогда не буду в безопасности в твоем клане.


Ты, будь все проклята, будешь в безопасности.


Как сейчас?


Как сейчас. Рычание его волка было таким низким, она едва поняла, что он сказал.


Ты не всегда будешь рядом, чтобы оттолкнуть меня на землю и избежать стрелы.


Буду.


Как она могла спорить с такой непреклонностью?


Они оба знали, что стрелы, очевидно, предназначались им обоим. Она не была уверена почему целились в нее: потому что она суженая Барра или потому что кто-то раскрыл ее сущность Вер-ворона. Да и это не важно.


Оставаться у донегалов будет вершиной глупости, а Сабрина не была глупой. Не важно, чего хотело ее сердце.


Оставайся на дереве.


А что тем временем будешь делать ты?


Попытаюсь найти запах или какой-нибудь знак, чтобы выследить нападающего.


Впервые, с тех пор как они повстречались, девушка превратилась в ворона. Это было хорошо – даже лучше, чем просто хорошо, прекрасно – потому она и согласилась.


Не желая возвращаться к разговору, который они вели до нападения, Сабрина стала перепрыгивать с ветки на ветку, изучая лес со всех выгодных позиций. Ничего необычного.


Ее взгляд время от времени обращался к небу, сильное желание взлететь отдавало болью в груди. Она подвигала крылом, расправляя и складывая его, но не была уверена, что сможет летать на нем. Вдалеке взлетел Одинокий Орел. Слишком далекое от земель ее клана, чтобы он был Вер-птицей, но вид величественной птицы принес еще одну боль.


Тоску по дому. Сабрина хотела снова оказаться среди своих людей, даже если это были только воины ее группы, доверенной защищать других. Хотела увидеть брата до его церемонии совершеннолетия. Хотела крепко обнять его так, как она не обнимала, с тех пор как они отдалились из-за ее желания быть воином.


Она многое потеряла: сначала родителей, а затем, по собственному желанию, оставшуюся часть семьи, когда покинула их, чтобы присоединиться к воинам, которые стояли на страже и оберегали от всего чужого клан.


Теперь она бросает Барра и ее сердце кричало от такой несправедливости. Нельзя отказаться от истинной связи между сужеными. Но у нее не было выбора: с того дня, как она дала клятву защищать Вер-птиц.


Все внутри сжалось от чувствительной боли, которую она надеялась больше не испытать. С тех пор как соединилась с Барром, она с болью и тоской скучала по семье, думая, что давно избавилась от всех чувств.


Всплыли воспоминания, которые Сабрина старалась похоронить настолько глубоко, чтобы они вновь не увидели света, терзая душу старой болью вперемешку с новой. Мать пела ей песни на ночь, песни, наполненные магией исцеления. Отец держал ее только что рожденного брата высоко в воздухе, представляя будущего принца их народа. Первые шаги брата, не к матери, а к Сабрине.


Он любил ее, а она отказалась от него.


Неизбежная боль от осознания этого выбила воздух из тела птицы. Девушка едва не упала с ветки, но удержалась, уселась, позволяя своим воспоминаниям истязать ее.


Рассказы матери о том времени, когда Волки еще не отвернулись от своих собратьев, Вер-воронов. Звук ее смеха, голос отца, когда он произносил криктские слова в ритуале короля их людей. Взгляд тети, когда Сабрина настаивала на том, чтобы присоединиться к воинам, отрекаясь от роли принцессы. Покинуть семью, чтобы делить душу с их печалью, идти своим путем, который она сама выбрала.


Слезы из ее глаз потекли по перьям, но Сабрина не обращала на них внимания.


Принцессы никогда не плачут. Воины никогда не показывают своей слабости.


Звук, издаваемый когтями по стволу дереву, заставил ее вынырнуть из прошлого и с резким толчком вернуться в настоящее.


Волчья шкура отливала красновато-коричневым, и была ей незнакома. Металлический привкус страха наполнил ее рот. Она не могла взлететь, и у нее не было оружия, которым могла защитить себя. Сабрина была все еще в себе, когда волк поднял голову и стал водить мордой, желая унюхать что-то.


Он завертелся и залаял. Хотя Сабрина знала, что волк не мог видеть ее сквозь листву, но не сомневалась, что эти звуки были направлены на нее. Зверь повернулся и побежал в припрыжку, чтобы затем развернуться, и с разбегу прыгнул на дерево, зацепившись когтями высоко за ствол дерева. Его когти вонзились в кору и он начал взбираться.


Сердце Сабрины замерло в груди, Ей рассказывали, что кое-кто из врагов научился забираться по дереву в волчьей ипостаси, чтобы скорее добираться до Вер-воронов. Ее предупреждали боле взрослые воины, но она уже столкнулась с одним из них.


Черной птице пришлось забраться выше, перепрыгивая с ветки на ветку в надежде найти ту высоту, где не пролезет большое тело волка.


Неожиданно выпрыгнул огромный светлый волк. Он так высоко подпрыгнул, что скинуть красновато-коричневого волка с дерева. Второй волк неуклюже упал на землю, когда как светлый мягко приземлился на все четыре лапы. Зверь, который лез за вороном, перевернулся и оскалился.


Светлый волк прыгнул и сомкнул челюсть на шее врага, поднял его за загривок, словно щенка, но на этом все сходство закончилось. Он швырнул менее крупного волка в другое дерево.


Красновато-коричневый волк ударился об дерево, по поляне раздался глухой звук. Зверь тявкнул, опустился на землю и больше не двигался.


Светлый волк замерцал и у основания дерева стоял обнаженный двойник Барра. Его запах был похож на Барра, но недостаточно, чтобы она ошиблась в нем.


- Спускайся, суженая моего брата. Пришло время нам познакомиться.


Она была так потрясена, что без мысли превратилась в человека и снова впервые в жизни, полетела с ветки, на которой сидела. Сабрина упала, но рефлексы взяли вверх, и, схватившись за следующую ветку, приземлилась с неприятным звуком в плечах. Она вскрикнула от боли в напряженной раненой руке, но зацепилась за ветку здоровой рукой и аккуратно ногой дотянулась до следующей ветки. Девушка села на нее и прижалась к стволу дерева. Было достаточно высоко, чтобы волк не мог коснуться ее.


В непонятном, для себя, приступе скромности, она отвернулась, чтобы он меньше видел ее обнаженного тела. Несмотря на то, что они были оба криктами, а оборотни часто снимали одежду перед тем как принять другую ипостась.


- Ты кто? – спросила она, чтобы прикрыть свое смущение.


- Ты не знаешь?


- Могу предположить, что Ниал, брат Барра.


- Верно. Мое лицо не такое прелестное, чем его, но иначе мы были бы очень похоже, - он повернулся к ней щекой, которую пересекали шрамы.


- Нет, вы не похожи.


- Тоже самое говорит Гуари.


- Гуари твой суженый? – поинтересовалась она, хотя то, как Ниал произнес имя другого мужчины, не оставляла сомнения в их отношениях.


Тот же тон использовал Барр, говоря о ней, или делал так до тех жестоких и причиняющих боль слов на поляне.


- Да. Он мой истинный священный супруг, - в его словах она слышала Барра, когда ее суженый был чему-то рад несмотря ни на что. Сабрина заметила, что улыбается.


-Кто тот Волк? – спросила девушка, указывая на нападающего в волчьей ипостаси.


- Я надеялся, что ты мне скажешь?


В этом нет смысла.


- Почему ты напал на него, если не знаешь его?


- Он собирался напасть. Все, что я смог унюхать, это суженую брата.


- Но ты не знаешь меня.


- Я знаю, что ты – семья.


Ее сердце сжалось на это заявление. Если бы это только могло быть правдой.


- Я Вер-ворон, - не подумав, выпалила она.


- Заметил, когда ты превратилась из ворона в человека, - его язвительный тон заставил ее вновь улыбнуться.


Хотя за улыбкой последовал хмурый взгляд:


- Ты видел?


- У меня повреждено лицо, но не зрение.


- Я бы сказала, что твое лицо выглядит достаточно привлекательно, чтобы ты мог рядом удержать своего суженого.


Ниал запрокинул голову и громко рассмеялся.


Мужчины. Они были таким тщеславными.


- Тебе помочь спуститься вниз? – спросил он.


- Нет.


Мужчина кивнул, смех оборвался также резко как и начался. Молча он отвернулся. Много раз она обнажалась перед собратьями перед превращением, но донегальский клан стирал ее сущность воина, потому что ее скромность вновь дала о себе знать. Пока он не смотрел, девушка метнулась к дереву, сдернула вниз одежду и, не давая ей коснуться земли, быстро оделась.


Когда она расправила плед, волк, валявшийся в корнях другого дерева, зашевелился, приходя в сознание. Значит, Ниал не убил его. Ее больше интересовала встреча с братом Барра, чем судьба этого волка. Он замерцал и превратился в человека.


Из ее легких выбили воздух.


- Ты знаешь этого поддонка, что лазает по деревьям? – спросил Ниал.


- Вирп, дедушка Муина, - она хотела удивиться, но не смогла.


Старик взирал на них с земли.


- Ты, черт возьми, отлично знаешь кто я, отродье.


Ниал поднял мужчину на ноги и тот повис в его руке над землей, через раз вдыхая.


- Кто ты, что смеешь называть ее отродьем?


Вирп сомкнул брови в замешательстве, когда страх окутал его прогорклым запахом.


- Ты не лэрд.


- Нет, я его брат, что одно и тоже, - рычанию Ниала мог позавидовать любой волк.


- Их не различишь, - выплюнул Вирп.


- Что ж, если ты такого высокого мнения о нем, то какого черта, пытался забраться на дерево и достать его суженую?


- Я не высокого мнения о нем, - брюзжа слюной, быстро заговорил старик.


Дурак, подумала Сабрина. Учитывая его положение.


Сердитый взгляд был почти таким же пугающим, как и у Барра.


- Ты оскорбляешь моего брата? – спросил он одновременно тихо и сдерживающе, чтобы сдержаться и не убить Вирпа за неправильный ответ.


- Он взял в суженые ворона, - каждое слово было пропитано ядовитой ненавистью.


Ниал повернул к ней голову и с надменным восхищением улыбнулся Сабрине.


- Именно это он и сделал.


- Она нечто омерзительное.


Даже зная, что они разговаривали с предубежденным стариком, который ничего не значил для нее, но слова укололи сердце Сабрины, словно юнец о недавно заостренный кинжал.


- Какое тебе дело? – В словах Ниала было слышно, что он в настоящем замешательстве. – Мой брат смог найти члена древней расы и привязать ее к себе. Это чудо, за которое наш лэрд Талорк Синклер щедро его отблагодарит.


Словно Барр сделал так, чтобы она упала и попала в его клан. Мужчины! Тем не менее ей понравилось объяснение Ниала.


- Она поедает падаль и не достойна называться криктом.


- Она - Вер-ворон - обладает магически могущественными способностями, которые волк никогда не познает.


- Ты знаешь больше о моих людях, чем твой брат, - не могла не заметить Сабрина.


- Я внимательней, чем он, слушал рассказы в детстве. И я верил в них. Где-то далеко отсюда есть крикты, что делят сущность с большими кошками.


Девушке были знакомы истории, о которых он говорит. Древнее предание гласило, что до того, как крикты поселились в пещерах, они скитались по земле. И было множество рас оборотней, которые жили вместе и подчинялись вожакам наподобие Совета трех Вер-птиц. Но эти истории настолько старые, что Сабрина никогда не верила в них.


На самом деле она была такой же неожиданной легендой для Барра, что заставило ее пересмотреть правдивость самых старых историй.


Но об этом можно подумать в другой раз.


- Ты не испытываешь отвращения к Вер-птицам? – желая убедиться, спросила она.


- Я крикт.


- Значит это полный ненависти старый негодяй, - и дернула головой в сторону Вирпа.


Он окатил Вирпа неприязненным взглядом и вновь низко зарычал.


- Крикты уважают жизнь в любом ее проявлении. Мы познали огромную цену за то, что не поступали так раньше.


- Полагаю, некоторые из Волков также считают, - призналась она. – Но некоторые до сих пор ненавидят Вер-птиц за их отличия.


- Больше похоже на зависть.


- Я? Завидую этому отродью? – плюясь слюной, завопил Вирп.


Ниал оказался перед стариком, возвышаясь над, и посмотрел сверху вниз на него.


- Не. Смей. Ее. Называть. Так. Снова, - при каждом слове он немного встряхивал мужчину, что тот раскачивался из стороны в сторону в его хватке. – Никогда.


- Ей нет места в нашем клане.


Она согласна с ним, но никогда признается в этом к этому ужасному псу.


- Не тебя говорить это.


- Ты неправа. Я защищу клан от твоего вида, чего бы это ни стояло, - его поблеклые глаза загорелись искрой смерти, убийцы.


Сабрина позволила смерти промелькнуть в собственном взгляде.


- Можешь попробовать, старик. У тебя не получиться убить меня также легко, как других.


Ярость от ее вызова наполнила его, и он потерял контроль, выпуская запах своего волка наружу. Во второй раз нахлынули воспоминания - самые болезненные в ее жизни.


- Ты! – Проворно, как змея, она выхватила кинжал из-за пояса Ниала. – Отпусти его и дай мне встретиться лицом к лицу с убийцей моих родителей.


Ниал изумленно разглядывал ее сверху вниз.


- Определенно женщины Вер-птиц удивительные.


Она потрудилась ответить, приняв боевую стойку. Гнев заволок ее глаза красной пеленой.


- Какого черта здесь происходит? – Вопрос Барра раздался подобно грому.


- Думаю, твоя суженая желает убить этого старика. Эта красавица удивляет меня. Он собирался убить ее, когда я наткнулся на них.


Она взглянула на Барра, душевная боль, испытываемая ранее, померкла перед новой болью из прошлого.


- Он убил моих родителей.


- Уверена?


Сабрина оглянулась на старого Волка с выражением чистой ненависти.


- Да.


- Без сомнения?


- На их телах я унюхала его запах. Никогда не забуду его. Он скрывал его, иначе я бы раньше узнала его.


Барр повернулся к Вирпу.


- Тебя обвиняют в убийстве. Что скажешь ты?


- Это не убийство, а избавление мира от мерзости.


- Ты не отрицаешь обвинения в убийстве?


- Она выглядит точно, как ее мать. В тот момент, когда я увидел ее, понял, что она – ворон, - в словах Вирпа было признание и отсутствие какого-либо раскаяния, что рвало душу Сабрине.


Как ему в голову взбрело, что убийство ее заботливой матери и правителя-отца, благой поступок?


- Они никогда не причиняли тебе вреда.


- Само их существование оскорбительно; этого вреда достаточно.


- Достаточно признания, - от ледяного голоса Барра даже по ее коже пробежали мурашки.


Но старого крикта уже было невозможно остановить.


- Если ищешь признаний, с удовольствием расскажу об убийстве. Ее отец был королем их расы. Его смерть - огромный удар для них, но его оказалось недостаточно, если сюда пришла его дочь, - ярость и отвращение на его лице и в голосе пробудили в Сабрине подбежать к нему и хорошенько встряхнуть.


Но она не позволит этому мерзкому убийце увидеть ее слабость.


- Ты виновен, - снова в голос Барра резонировал от мощи и холода окончательного решения.


Вирп пожал плечами.


- Тогда объяви обвинения мне перед всем кланом.


Неожиданно Ниал освободил его. Барр шагнул вперед.


- Я лэрд. Мне никто не нужен, чтобы считать тебя виновным.


В глазах Вирпа появилось понимание, и страх пришел слишком поздно. Как бы старый крикт не вертелся и вырывался, Барр схватил его за голову. Раздался хруст сломанных костей, и сияние жизни померкло в глазах Вирпа.


Барр дал телу упасть. Сабрина в шоке уставилась на него.


- Ты убил его.


- Справедливость криктов не ждет времени. Он признался в убийстве двоих из нашего вида и не испытывал угрызений совести. Мне пришло единственное доступное решение.


- Выдашь это за несчастный случай на охоте?


- Я не Роланд. Клан может затребовать у короля нового лэрда, но я не буду притворяться тем, кем не являюсь. Я вожак этих людей и правосудие – моя обязанность.


- Я хотела убить его, - только она произнесла эти слова, как осознала, что неважно как сильно желала сделать это, убийство не в целях обороны было противоестественно для ворона. – Я не смогла сделать этого, - с шепотом вылетели эти слова.


Осознание этого надломило что-то в ней, и она упала на колени, лишившись всех сил.

Глава 17.

Резкий, неприятный, плачущий звук достиг ее ушей, но она не закрыла их. Не могла защитить себя от разрывающего звука, наполненного такой болью, горечью. Печаль от смерти родителей переполняла ее, хлынув из глубины души, и смешалась с ощущением провала, разбивая на сотни кусочков сердце.


Она оставила брата, когда больше всего нужна была ему, когда он верил, что сестра делает лучшее для него. Сейчас у нее нет выбора, кроме как бросить суженого. Настоящий крикт не покинет суженого, подаренного ему небесами.


Ты не права, считая, что не отомстила за них, прозвучал его голос в ее голове, в то время как руки обняли ее. Ты можешь быть защитницей, но не убийцей.


Ты убил его, даже в голове, ее голос был резок от усилия.


Он признался в совершенном убийстве.


Что, если бы он отрицал все?


Тогда я привел бы его к трибуналу криктских старейшин, который и решил его судьбу.


Из донегальского клана?


Нет. Многие здесь еще заражены злыми, извращенными мыслями Роланда. Тем не менее, Вирп признался в своем злодеяние. Иначе его отвели бы к синклерам, где судил Талорк и назначил ему наказание.


Барр негромко зашептал успокаивающие слова, поглаживая ее по спине и прижимая к себе ближе. Ужасный, пугающий плач возрастал, и Сабрина поняла, что он вырывается из ее горла одновременно со жгучими слезами, бегущими по лицу. Все это поразило девушку.


- Я плачу, - икнула она.


- Я заметил.


- Но я никогда не плачу.


- Но не сегодня.


Вспоминая слезы ворона на дереве, Сабрина не смогла не согласиться.


- Да.


Он не стал уговаривать ее или торопить. Просто обнимал ее, успокаивая от многолетнего горя, пока любимая плакала и кричала от терзающей боли в груди.


Все то время, что Сабрина была в сознании, не заслуживала заботы этого воина. Она хотела оставить его в одиночестве и все же он успокаивал ее.



Ниал нес тело мертвого назад в крепость. Барр крепко держал руку суженой, пока они шли. Он хотел понести ее, но она отказалась. Лэрд не мог злиться на любимую, когда та испытывала боль и страдание. Сабрина считала, что должна оставить его, но теперь ее враг определен и она должна осознать, что может остаться.


У нее нет выбора. Может быть, девушка еще не поняла, но его прекрасная суженая с душой ворона носила под сердцем его ребенка.


Она не могла покинуть его. Нет.


Они остановились во дворе. Жители клана поспешили посмотреть, что произошло.


- Несчастный случай на охоте? – спросил Муин, его лицо приобрело стоическое выражение.


- Нет, - Барр собирался сказать что-то еще, но Ниал прервал его:


- Этот мужчина напал на суженую моего брата.


Некоторые ахнули, кто-то воскликнул. Повсюду громко, звонко зашептали слово «суженая». Удивление – вот что читалось на лицах у окружающих от публичного признания лэрда. Никто и не обратил внимания на другую часть фразы о том, что Вирп попытался убить Сабрину.


Муин пал духом, лицо исказилось, но он поступил не так, как ожидал Барр. Молодой парень упал на колени перед Сабриной.


- Простите.


- Это не твоя вина, - голос его суженой был глухим, бесчувственным.


- Вы не первая, на кого он напал, - уронил голову Муин. – Он преследовал мою мать, но я остановил его. Думал, что больше он не будет этого делать, - досада в голосе юного крикта вызывала боль и печаль, даже у такого закаленного воина как Барр.


В этом клане был источник превратности, зла, очерняющий все вокруг, от которого нужно избавиться.


Сабрина положила руки на голову Муина, несмотря на свое утомление, которое было заметно по ее лицу.


- Ты не в ответе за зло, причиненное твои дедом.


- Я должен был сказать лэрду.


Казалось, у Сабрины не было ответа на это. Но у других в клане он был. Некоторые качали головой, отрицая его слова. Но тут вышла вперед одна женщина примерно одного возраста с матерью Муина, хотя возможно на несколько лет помоложе.


- Вирп забрал то, что не имел права забирать. Он был ужасным мужчиной. Я говорила прежнему лэрду, но Роланд сказал мне, что это моя вина, потому что я слишком соблазнительная, - выпалила на одном духу эти слова женщина.


Стон, полный сожаления и мучения, слетел с уст Муина.


Отодвинув на задний план свое слабое состояние, Сабрина опустилась на колени и обняла парня, положив голову на его и успокаивающе поглаживая его по спине. Она будет великолепной матерью, когда родиться ребенок.


- Это не твоя вина. Роланд совершал ужасные поступки и позволял другим безнаказанно творить такие страшные вещи. Барр поможет этому клану.


Ее уверенность в нем рождала надежду, что ее неприятие его волка временно, что оно пройдет.


- С твоей помощью мы сделаем этот клан безопасным и радостным для всех его членов, - торжественно заявил Барр.


Никто не закричал в одобрении, но было кое-что другое, говорило больше слов: запах облегчения окутал всех присутствующих, пока Барр не почувствовал, словно перед ним снова стоит юный Захария на лугу Синклеров.


Однако для него была очевидна одна вещь. Не будет обмана между ним и кланом, как было с Роландом.


- Я не буду лгать вам из-за недомолвок или чего-нибудь другого. Не мой брат убил дедушку Муина. В мои обязанности лэрда входит судить и назначать наказание, что я и сделал.


На этот раз над двором разнесся крик одобрения и радости, удивив его. Но последующие события удивили еще сильней: остальные подхватили клич и вокруг эхом раздавалось оглушительное одобрение.


В среди этой радости, что охватила всех донегалов, вперед вышел Гуари. Глядя на него можно сказать, что он счастлив с супругом, о котором желал всю его жизнь и не ожидал получить.


Несмотря на то, что юноша человек, истинный суженый Ниала обладал несколькими отличительными особенностями волка.


Он протянул руку и Барр взял ее, притянув мужчину в свои объятия.


- Гуари.


- Лэрд. Талорк отправил меня обучить вашего сенешаля. Хотя его появление, несмотря на его полезность, могло быть проблемой для вас. Ниал сопровождал меня.


Ах, так вот какую историю выдумал Талорк. Многим человеческим членам клана были непонятны однополые связи. Значит, Ниал и Гуари не живут открыто как супруги, но в тоже время они счастливы. Для криктских собратьях и даже некоторых людей они были именно супружеской парой. На самом деле, и среди человеческой части клана встречались нередкие случаи, когда два неженатых мужчины живут вместе.


Как вовремя. Несколько дней назад я назначил одного человека на должность нового сенешаля, передал Барр брату через их мысленную связь.


Неужели?


Должно быть, Ниал повторил эти слова Гуари, потому что тот улыбнулся.


- Отлично.


Ближайшие члены клана выглядели сбиты с толку случайным ответом незнакомца, но большинство до сих пор были под впечатлением от ситуации с Вирпом.


- Сегодня вечером мы устроим траурный костер в лесу, - Барр не желал присутствовать на похоронах еще одного крикта, умеющего оборачиваться в волка, но он альфа стаи и не освобожден от ответственности.


Некоторые мужчины помрачнели.


- Не требую обязательного присутствия, - сказал он.


И снова явное, неприкрытое облегчение. Значит, Вирпа любили даже меньше, чем Роланда.


Кто еще предпочитал насилие и предательство вместо доверия и защиты клана?


На следующий день его брат задал этот вопрос, на который у него не было ответа. Они вели группу юных криктских воинов на охоту. Тоже самое Барр делал в тот день, когда в лесу нашел Сабрину.


Ирк остался в крепости тренировать человеческих воинов; а Гуари начать обучение Эйда обязанностям сенешаля.


Барр и Ниал шли позади других, позволяя юнцам приблизиться к кабану.


- Они не смогут убить животное, воспроизводя столько шума, - тихо произнес Ниал, прислонившись к дереву.


- Они научаться, - или ему придется надавать несколько подзатыльников.


- Да.


- Сабрина сказала, что не останется.


Ниал, немногословный по природе, просто взглянул на Барра.


- Она здесь по какой-то собственной причине, которую я еще не понял, но скоро она достигнет своей цели, и уйдет.


- Ты уверен в этом?


- Да. Полагаю, моя суженая что-то ищет, - и ему казалось, что Сабрина еще не нашла это нечто, но не был уверен в этом.


- Она твоя священная суженая.


Ниал не спрашивал это, но Барр на всякий случай ответил .


- Да.


- Она знает это?


- Поначалу пыталась отрицать, но теперь приняла правду.


- И все равно собирается тебя оставить? – Хотя его голос не повысился, но по тому, как побледнела кожа вокруг шрамов, говорило о том, что Ниал зол.


- Сабрина считает, что у нее нет выбора.


- Она не права.


- Я говорил ей об этом.


Вновь Ниал промолчал, словно размышлял о суженой, которая отказывалась принять слово Барра как закон. В конец концов, просто тяжело выдохнул.


- Гуари не боится меня.


- Он никогда и не боялся, - о чем Барр пытался сказать брату еще давно, но Ниал настолько уверился в своей непривлекательности из-за шрамов, что не верил.


- И делает, что ему вздумается, - разочарование от этого факта стало причиной острого напряжения в голосе Ниала.


- Но он не уходил от тебя.


- Гуари почти сделал это.


Барр вспомнил то время, когда брат одумался и заявил права на своего священного суженого, который покинул владения синклеров и направился уйти жить к балтиморалам.


- Сейчас он такого не сделает, потому что ты заявил права на него.


- Да.


Они вновь замолчали. Сквозь деревья разносился шум возни от неудачной попытки поймать дикого кабана. Барр дал некоторое время молодняку пробовать схватить животное, прежде чем выйти вперед, чтобы показать им, как нужно охотиться… снова. Может быть, они когда-нибудь добьются успеха.


Хотя лэрд не надеялся.


- Гуари грозился последовать за мной сюда, если я не возьму его с собой, - Ниал произнес это с долей таинственности и гордости за своего верного суженого.


- Твоя идея прийти сюда ?


- Я почувствовал что-то неладное…


Ниалу не нужно договаривать. Их связь всегда была особенно сильна, даже для криктских братьев.


- Талорк позволил тебе уйти?


- Без вопроса. Ты его друг.


- Абигейл до сих пор дает ему поводы для беспокойства?


- Ей нравиться гулять по лесу.


Барр едва не рассмеялся. Отлично представлял как это развлечение переносит бывший лэрд.


- Одна?


- Когда может улизнуть.


- Есть воин, кто следует за ней и следит за ее безопасностью?


- Она убегает.


- Спорю, Гуари ей помогает.


- Да, - рычание в голосе Найла выражало больше, чем односложный ответ.


- Значит, она еще не беременна?


У истинных суженных всегда рождаются дети, но когда они будут? Это определяют Небеса.


- На самом деле, уже.


- Удивлен, что он не привязал к себе.


- Я говорил ему об этом, перед тем как уйти.


- И он не понял? – С неверием спросил Барр.


- Талорк был слишком напряжен, а аромат ребенка в ее запахе очень слабый.


- Тогда вероятно будет обычный, человеческий ребенок.


- Да.


- Талорк счастлив?


- Он лепетал, когда я уходил.


- Лепетал? – Талорк? На это Барр хотел бы посмотреть.


- Да. Я смеялся.


- И это не затемнило важную новость о беременности его жены?


- Теперь я больше смеюсь.


Из-за Гуари.


- Рад.


Ниал пожал плечами.


- Передай им, когда вернешься, что я разделяю их радость.


- Передам.


Барр кивнул. Его настроение снова упало, едва осветившись от хорошей новости, потому что мысли вернулись к его собственной суженой.


Мысли Ниала не отставали от его.


- Значит, Сабрина пришла в твой клан со скрытыми мотивами?


- Да.


- Смерть Вирпа не относится к ним?


- Я так не думаю, - она искала что-то, а не кого-то.


Заметно, что Ниал не поверил.


- Тогда Сабрина может уйти сейчас.


- Нет. Она учит женщин защищаться, - или делала это, когда они уходили на охоту.


Вероятно, она так и сделает – уйдет, а потом еще раз вернется в клан, пока не найдет то, что искала. Как Сабрина не понимала, что в результате всех этих визитов ее полюбят в его клане.


Все начали признавать ее как его суженую, все, кроме нее самой. Не то, что девушка отрицала их связь, но отказывалась от их будущего и важности их союза.


- Она не принимает мою волчью сущность.


- Из-за этой наследственной вражды?


И они вернулись к той теме, с которой начали разговор.


- Да. Сабрина не чувствует себя в безопасности среди донегалов.


- Может почувствует себя по-другому у синклеров?


- Не думаю, - правда в том, что его единственная была настолько не доверяла всем Вер-волкам, что ранило его душу.


- Со временем, она научиться доверять.


- А если у меня нет этого времени?


Ниал на долгое время замолчал, но после зарычал и оттолкнулся от дерева.


- Тогда, черт возьми, создай это время. Ты воин и не должен сдаваться.


Для Ниала, это была почти целая речь. И она сильно походила на собственные мысли Барра, отчего почувствовал, как по лицу расплывается улыбка.


- Если она обучает женщин сражаться, то я научу ее доверять.


Ниал кивнул, его губы изогнулись в скупую улыбку.


- Она необычная девушка.


- Не для Вер-воронов.


- Спорю, что даже для них.


Может быть, брат прав.


- Она особая.


- Потому что собирается покинуть истинного супруга, - с каждой пройденной секундой его взгляд становился все мрачней и мрачней. – Не такой особенности я хочу для тебя.


- Осторожно, ты начинаешь ворчать, как старуха, а не воин.


- Прежде я твой брат, а уже после воин клана.


Они пожали руки и обнялись, после чего выпустили друг друга из объятий.


- Сабрина еще не ушла, - напомнил себе и брату Барр.


- У нее ранена рука. Она не может летать.


Барр кивнул, признавая размышления Ниала. Он сильно подозревал, что его суженая бросит его так скоро, как достаточно заживет ее раненая рука, чтобы взлететь.


- Она знает, что беременна? – спросил Ниал.


- Не думаю.


- Скажи ей.


- А если она все же будет настаивать на уходе?


Ниал ничего не ответил, также как и Барр.


Если суженая знала, что беременна его ребенком, и все же собиралась отречься от их связи, то он не уверен, хватит ли ему выдержки воина перенести это.



Через их связь до Сабрины донеслись его чувства: несчастье и расстройство. Ни на секунду не подумала, что это из-за неудачной охоты на кабана. Хотя и не сомневалась, что юные охотники совершали множества ошибок. Барр терпеливо относился к обучению охотников, которые должны были выучить эти уроки много лет назад. В ее клане долго бы не терпели тех, кто не вносит никакой вклад в благополучие клана с ранних лет. О маленьких детях заботились с огромной любовью и вниманием, но детство у Вер-птиц заканчивалась намного раньше, чем у других.


С их образом жизни, где постоянно им угрожает опасность, по-другому невозможно.


Насколько ей хотелось верить в то, что мрачные эмоции Барра были из-за необученных охотников, настолько знала, что это не так.


Бремя вины, разрушающее сердце подобно огромному валуну, стало только тяжелее.


Сабрина понимала, что была причиной несчастья Барра. Лишь не знала, как это решить.


Кроме этого понятия не имела где еще искать Клах Гилах Гра. Она обыскала дома, получая сведения о хозяинах, как учила ее мама в детстве. А также пещеры, которые использовались криктами для ритуалов, но в них не было потайных комнат, как в лабиринте туннелей в священных источниках. Блуждала и по лесу в поисках, но мощь Вер-птиц не звала ее, несмотря на какое расстояние она отходила от главных владений донегалов. Сабрина обыскала всю крепость, но сила Вер-воронов исходила только из комнат Киркина и Верики. Как и ожидалось, потому что она была старше и обладала очень могущественным криктским даром, в комнате Верики (а теперь и Ирка) ощущалась сильное присутствие Вер-ворона. Не важно, где бы Сабрина не смотрела, не находила ни следа священного камня.


С каждым пройденным днем девушка все сильнее желала обратиться за помощью к Верике. Возможность поделиться секретами Вер-птиц, даже с другим перевертышем в ворона, не давало Сабрине усидеть на месте. Она слишком долго оберегала тайны своего клана от посторонних.


Однако ей нужно взвесить опасность раскрытия секрета с риском не найти Клах Гилах Гра и во что это выльется для Вер-птиц. Одно было очевидно важнее, чем другое.


- Почему у тебя такое лицо, словно в твоей каше прокисло молоко? – мягкий голос Верики развеял задумчивость Сабрины.


Девушка села рядом с суженой Барра на длинную скамейку за столом в главном зале. Нигде поблизости не было ее верной ученицы, что возможно было знаком. Время пришло.


- Я не ем кашу, - действительно, она просто сидела и смотрела на хорошо вымытый новой экономкой стол. Потому что задумалась, что делать дальше.


Верика снисходительно улыбнулась своими одобряющими голубыми глазами.


- Это такое выражение.


- Ох, - естественно.


- У Вер-воронов в лесу нет таких?


Сабрина пожала плечами.


- Может быть и есть. Я мало пробыла в деревне, - и прошло уже много лет с тех пор, как она перестала жить с кем-то еще, кроме воинов, поэтому и не помнила нюансов жизни обычных Вер-воронов.


- Деревне?


Сабрина открыла рот, собираясь поменять тему разговора, но после передумала. Верике нужно уяснить, что это не просто горсть воинов в лесу, на которых повлияет потеря священного камня.


- В некотором роде. Кто-то живет на деревьях, а кто – в пещерах.


Не примитивных, как делали в прошлом их предки, а очень похоже на то, как теперь живут в хижинах крикты в кланах. С огнем с для приготовления пищи, запасом еды на зиму, с мехами, чтобы на них спать, и даже простые столы и скамейки. Для королевского рода их украшали узорами.


- А есть вороны и орлы?


Снова Сабрина заставила себя ответить. Верика заслужила знать о своем виде, людях, даже если никогда не получиться пожить с ними.


- Существует и ястребы, только никто не видел их со времен бабушки.


- Она до сих пор жива?


- Она самая старейшая из Вер-птиц, - духовный лидер. Бабушка разочаровалась, когда Сабрина выбрала стезю воина. Требовательная приверженка криктских традиций и духовных истин, Аня-Гра разозлится, если узнает, что внучка собирается бросить своего истинного супруга. Может быть, разозлиться даже сильнее, чем Барр.


- Мы смотрим на мир разными глазами, - и от этого осознания у нее в груди что-то больно сжалось, как это происходит всегда, когда Сабрина думает об этом.


- Трудно, - голос Верики был наполнен теплом, пониманием и состраданием. Будет ли испытывать эти чувства, когда узнает, что Сабрина собиралась покинуть донегалов и их лэрда?


- Да.


- Поэтому ты выглядишь несчастной, когда я пришла? Ты думала о своей бабушке?


- Нет, - теперь, когда Барр отправил самых старых криктов жить к родственникам, подальше от крепости, в которой они жили при Роланде, стало безопасней открыто обсуждать большинство вещей.


Однако у нее не было уверенности. Сабрина раскрыла разум, выискивая того, кто находился достаточно близко, чтобы услышать их разговор. Никого. Даже едва различимое сердцебиение грызуна не нарушило это небольшое пространство.


Они могли мысленно поговорить, но Сабрина беспокоилась, что потеряет контроль. Она слишком много отдавала, когда общалась с Барром через их мысленную связь. И не хотела рисковать и получить тоже самое с Верикой.


- Ты знаешь о церемонии совершеннолетия у наших людей? – спросила Сабрина.


Верика говорила ей, что здесь нет других Вер-птиц, которые покинули этот клан. Она и ее брат были последними воронами после смерти матери. Возможно, благодаря волчьей природе у них будут дети без церемонии совершеннолетия и, по крайней мере, она передастся следующему поколению.


Верика кивнула, на лице появилось странное выражение, словно ее тревожила тема. Конечно, она сильно заволновалось, чем требовал вопрос, словно у нее не было церемонии совершеннолетия. Но это не так, потому что у нее был особый дар Вер-птиц, по могуществу не отличающийся от предвидения.


Верика облизнула губы, руки терзали складки пледа.


- Моя мама совершила ее для меня, а я – для Киркина.


- В пещерах со священными источниками?


- Да, - глаза Верики наполнились необъясним страхом, и болезненный оттенок охватил черты ее лица.


- Волки украли Клах Гилах Гра, - хотя возможно девушка уже знала это, и этим объяснялось ее расстройство. – Без него наш род вымрет, как и те, кто не касался Клах Гилах Гра в течение церемонии совершеннолетия, не будут способны передать криктские способности следующему поколению, включая сущность ворона или орла.


Существовала легенда, что есть священный камень для каждой семьи вер-птиц: орлов, воронов и ястребов. Но об этом упоминали лишь один раз и все, кануло в лету, как и надежда для расы Вер-птиц.


- Я не хотела… - Верика проглотила слова, ее волнение переросло в глубокое чувство раскаяния и даже соперничало с ним. И тут же она схватила Сабрину за руку: - Пошли, пожалуйста. Ты должна пойти со мной.

Глава 18.

С силой дернув Сабрину на ноги, доведенная до отчаяния Верика потащила ту наверх по лестнице в комнату, которую теперь целительница делила с Ирком. Она метнулась к сундуку, где хранила оружие бабушки, и резко открыла крышку.


Никогда не считала себя глупой или слепой, Сабрина поняла, что вещи становятся на свои места. Сила Вер-птиц, которую она всякий раз ощущала в комнате Верики и которую отнесла к древней магии Вер-птиц на мече и кинжале и способности Верики.


Прежде чем целительница вытащила из сундука мешочек из оленьей кожи, завязанный в узелок, Сабрина уже знала, что она держала. Ключ к продолжению существования Вер-птиц.


Ощущение предательства, которое она испытала, потрясло ее.


- Ты украла священный камень?


Верика была не только Вер-вороном, но и самым дорогим другом Сабрины, несмотря на их недолгое знакомство. Эта девушка украла ключ, надежду на будущее их людей?


- Не специально! – Лицо Верики перекосилось от отчаяния, из обычно умиротворенных глаз потекли слезы. – Я думала, что защищаю его.


- Ты знала, что без него мы не передадим наши способности детям Вер-птиц? – спросила Сабрина, давая подруге шанс объясниться в своей невиновности.


- Мама говорила что-то об этом, но я не думала правда.


На мгновение принцессу Вер-птиц поразилась глупые слова подруги.


- Ты могла уничтожить нашу расу только потому, что не верила в нас?


- Нет, это не так, - Верика начала мерить шагами комнату, с каждым шагом горе сменяло спокойствие. – Я не знала, что еще существуют Вер-птицы. Пока не пришла ты.


- Но я здесь больше недели, - около полумесяца. – И ты никогда даже не упоминала о своем воровстве.


- Я не крала его; я боялась, что синклеры найдут комнату Вер-птиц и заберут или уничтожат камень. Это было до того, как узнала, что они не похожи на Роланда, ненавидящего всех, кто не происходил из рода волков.


- Но ты ничего не говорила.


- Сегодня … вскоре, как поняла, что ты ищешь, я привела тебя сюда к камню.


Верно, но Сабрина до сих пор в ужасе от того, что одна из ее вида благими намерениями или нет едва не уничтожила их расу. Она покачала головой, все тело застыло от душевной боли.


Верика протянула узел ей. Сабрина взяла его. Вокруг них заклубилась сила, когда она лишь коснулась камня, даже через оленью кожу. Такое происходило лишь у представителей королевского рода на священных церемониях.


- Я знаю, что должна что-то сказать сейчас, но я не думала об этом.


- Ты не … - голос Сабрины подвел ее.


- Столько прошло с тех пор, как ты появилась.


Это правда, к огромному сожалению.


- Пришло время церемонии совершеннолетия у моего младшего брата. Могла уже состояться.


Она отказывалась дольше думать о такой возможности – что не успеет в своих поисках. Аня-Гра говорила, что может подождать с совершением церемонии до следующего полнолуния, хотя все знали, если ждать еще, у брата ее вообще не будет, не будет особых способностей. Брат Сабрины был близок к последнему обращению и шагу во взрослую жизнь.


Однако криктская магия не всегда ждала указаний от духовного лидера; иногда особая луна взывает к крикту с душой ворона. Ее ворона призвал полумесяц, и Сабрина приобрела дар, не имеющий себе равного по силе с времен в ее церемонии.


- Мне жаль.


До того как прийти в этот клан, Сабрина отмахнулась бы и от слов и от боли в голосе подруги. На первом и единственном месте был Клах Гилах Гра.


Хотя она не могла проигнорировать сильное страдание Верики. Целительница была слишком умна, чтобы не осознавать все смыслы своих действий и не только ужаснуться им, но и потонуть в ужасном чувстве вины, которого она не заслужила.


- Несчастье отведено. Вот что важно.


Главное, чтобы тоже самое было и для ее брата, когда вернется в свой клан.


Из глаз Верики полились слезы и выглядела она отдаленно неуверенной.


Сабрина с великой аккуратностью положила завернутый узел на кровать и затем повернулась к подруге и, следуя инстинктам, которые подавляла годами, обняла ее руками. Целительница приняла объятия, даже когда она начала плакать всерьез.


- Я не хотела никому навредить.


- Знаю. И никто не пострадал, - Сабрина молилась Богу, чтобы слова были правдивы.


- Твоя рука… когда тебя подстрелили в небе.


Сабрина неловко похлопала Верику по спине, больше зная, как вести себя в бою, чем успокоить кого-нибудь другого.


- Это помогло мне: Барр принес меня в клан, не интересуясь моими мотивами.


Верика отошло назад, вытирая слезы со щек тыльной стороной рук:


- Ты хотела, чтобы Барр нашел тебя в лесу?


- Да. Я знала, что некто из этого клана выкрал камень. Клах Гилах Гра исчез перед тем, как синклеры появились в пещерах для первой церемонии.


- Едва услышав о потери оспоренных земель нашего клана, пошла в них, - вздохнула Верика. – Я не говорила Киркину. Он почти погиб, вызвав Синклера на бой за права на пещеры.


- Нет. Талорк никогда не убьют необученного юнца, - в открытом дверном проеме стоял Барр с непроницаемым лицом и кивком указал на узел на кровати. – Не буду даже спрашивать. Ты не расскажешь мне все, я же Волк, – мужчина произнес последнее слово со всем отвращением, которое Сабрина когда-нибудь слышала.


А после развернулся и ушел без слов.


Сабрина смотрела ему вслед, сердце ее изнывало из боли. Она хотела последовать за ним и потребовать от него, чтобы он выслушал ее объяснения, но не знала как это сделать.


- Он не знает, почему ты здесь, - спросила с уверенностью Верика.


- Нет.


- Иди за ним.


И что сделать? Просить прощения, когда так ясно обманывала и использовала его? Он воин, как и она, не духовный лидер. На предательство он ответит не прощение.


Хотя и мысли уйти у нее не было. Барр не накричал на нее и не обвинил ее в чем-то, или … ничего. Он просто ушел, и это ранило больше, чем она думала.


Если когда-то был шанс, что лэрд полюбит ее, то теперь он потерян. И, оглянувшись на свои поступки за прошедшие недели, Сабрина не знала, как могла поступить по-другому.


Сердце кричало ей изменить ситуацию даже сейчас, но разум воина - которому известно, что предательство каралось смертью – твердило: надежды нет.


Она сказала все, что собиралась высказать.


- Возможно это к лучшему.


Пусть Барр злиться на нее, тогда надежда будет не такой болезненной. Не выходило, но так, без сомнения, ему станет легче отпустить ее. Ведь будучи воином, ее шансы прожить до старости ничтожны малы. Ему не вечность быть без суженой.


Сабрина приняла неизбежность собственной смерти тогда, когда начала учиться боевому искусству. Воины из Вер-птиц, которые считали смерть во имя людей огромной честью, и большинство не колебались, как и она, рисковать своей жизнью для тех, кто полагался на них в своей безопасности.


Хотя боль от уже предсказанного будущего не была такой сильной, как сейчас.


- Не глупи, - заметно, что на Верику слова Сабрины не произвели никакого эффекта. – Мама не успела рассказать меня все о Вер-птицах, но говорила, что истинный криктский суженый - самый важный подарок нашей природы, который когда-либо будет дан нам. Ты просто гонишь от себя обязанность перед Барром, потому что они не совпадают с теми, что ты имеешь перед Вер-птицами в лесу.


Интуитивная мудрость целительницы была поразительной, но Сабрина не дала себя завлечь словами.


- Не все крикты даже находят истинных супругов.


- А те, с кем это произошло, тогда благодарят Бога в десятки раз больше, так?


- Значит Ирк твой суженый, твой спутник жизни?


- Да, и не думай, что сможешь поменять тему.


- Что ты хочешь, чтобы я сказала? – Сабрина тяжело села на постель. От ее движения Клах Гилах Гра подпрыгнул на кровати.


- Не мне ты должна что-то говорить. Барру.


- Мне нечего сказать, чтобы облегчить нашу ситуацию. Чтобы он принял ее.


- Какую ситуацию? Вы же любите друг друга?


- Мы не можем, - он не любит ее и она должна быть благодарна за это.


Почему же сердце ее так кровоточит, не знала.


- Что собираешься делать сейчас? – спросила в недоумении Верика.


- Что ты имеешь в виду? Я пришла найти Клах Гилах Гра. И нашла его. Теперь должна дать знать другим и вернуть его в комнату Вер-птиц в пещерах со священными источниками.


- Так пусть Барр с тобой вернет его.


- Я не могу рассказать ему о своем клане.


- Он твой истинный суженый, ты должна рассказать ему.


- Я не могу предать людей.


- Тогда что? Собираешься предать супруга? Уйдешь и не вернешься, поэтому ты так расстроена, а Барр зол, да? Он узнает.


- Он всегда знал. Я не лгала ему, - вводила в заблуждение, да, но никогда точно не лгала.


- И ему больно.


- Да.


- Так не уходи.


- У меня нет выбора.


Снова, Верика выглядела далеко не впечатленной.


- Конечно, есть выбор. Если умрешь, тогда не будет выбора. Пока ты дышишь, то можешь сражаться за свое будущее.


- И это говорит девушка, которая при нашей первой встречи даже не знала, как правильно взять кинжал в руки? – Сабрина уже сражалась за свой народ, когда в то время Верика все еще нежилась в опеке матери.


Целительница скрестила руки и пристально посмотрела на подругу, не сдвигаясь ни на дюйм.


- Существует множество путей борьбы.


- Так тебе рассказала мама?


- Да.


- И это так помогло ей, - злая шутка, так сказать, но нельзя не обратить внимание на правду в ней.


- Думаю да. Она провела много лет со священным супругом. У них были дети и она сильно любила их всех. Была счастлива. Хотя это несправедливо, что счастье скоро разбил ужасный Роланд, у нее все же оно было.


- Это зло до сих пор живет здесь.


- Вирп мертв.


- Он не единственный.


- Почему ты говоришь это?


- Думаешь, я не права?


Взгляд Верики говорил обо всем. Нет, она не верила, что Сабрина неправа. Без сомнения, целительница продолжает скрывать природу Вер-птицы.


- Ты знаешь, что я права, - хотя Сабрина не почувствовала радости сказанного. – Вчера, перед тем как Вирп напал на меня, кто-то еще стрелял в Барра и меня.


- Это был Вирп.


- Нет.


- Откуда у тебя такая уверенность.


- Старик не мог пройти мимо Барра, чтобы добраться до меня в лесу.


- Он маскировал запах.


- Криктский запах - да, но запах своего тела? Нет, от мужчины несло застаревшим запахом ненависти. И двигался не так бесшумно; мог обойти дорожку, если пришел оттуда, откуда стреляли.


- Возможно, Барр пропустил его.


- Думаешь?


- Но …


- Я не видела его. Ему, чтобы добраться до меня, нужно было прийти с другой стороны.


Глаза Верики наполнились страхом.


- Кто-то пытался убить Барра?


- Те стрелы предназначались нам обоим.


- Но не обязательно тебе из-за твоей принадлежности к Вер-воронам.


- Полагаешь, кто-то настолько зол на управление Барра, что они пытались убить его?


- Я никого не заметила, кроме стариков с такой ненавистью и даже большинство из них нашли положительные стороны его поступкам и деяниях, - призналась Верика. – Никто сильно не горевал о смерти Роланда или Вирпа.


Сабрина согласилась и это привело ее к одному умозаключению:


- Несмотря на то, что никто действительно не горевал над их утратой, это не означает, что другие не разделяли беспочвенной ненависти этих двоих к Вер-птицам.


- Ты бросаешь суженого не потому, что боишься, - удивление и неверие Верики осязаемо зависло между ними. – Ты не трусиха.


Барр считал, что как раз трусиха, и возможно он прав.


- Я не стану причиной, по которой Барра убьет член его же собственного клана.


- Как мою маму?


- Нет. Роланд стремился к власти. Он использовал наследие твоей матери, как оправдание своим злодеяниям, - но кто-то хотел смерти Барра, и она не верила, что человека двигает только глубокая и неизменимая ненависть к собратьям с сущностью птиц.


- Считаешь, что с тобой и Барром все по-другому?


- Барр приведет этот клан к лучшему; я не могу помочь в этом.


- Ты часть этого клана.


На краткий миг Сабрина допустила про себя, что хотела, чтобы все так и было. Очень.


- Я заставила его ненавидеть себя.


- Ты его разозлила. Ты смышленая девушка и найдешь, как исправить это.


- Мне всегда казалось, что умиротворение – не одна из моих сильнейших сторон, - призналась в свою очередь Сабрина.


Озорная улыбка засияла на миленьком лице Верики:


- Замани его в постель, соблазни, а потом расскажи ему правду.


- Правду, которую не могу рассказать, - как всегда, она поспешила возвести непоколебимую стену.


- Сможешь, если поверишь, что Барр не предаст твои секреты.


Сердце безнадежно мечтало поверить в это, но выдержка воина сражалась с желаниями женской души.


- Что если он попытается силой прийти к перемирию между нашими видами и поведет врагов на нас?


- Ты действительно думаешь, что я сделаю такое?


Сабрина резко обернулась, не заботясь о том, что он снова подкрался к ней незаметно. На этот раз, увидев суженого, она позволила своим самым глубоким внутренним инстинктам управлять собой: быстро пересекла комнату и схватила обе его руки, словно могла удержать его здесь.


- Я никуда не уйду, - Барр не улыбнулся, но что-то в его красивых серых глазах говорило, что он понял ее страх, внезапно появившейся в ее груди.


- Не хочу уходить, но все же у меня нет вы… - она осеклась. Не могла снова произнести эти слова.


А верные ли они? Ранее брошенные Верикой слова вызвали сомнения у Сабрины, подталкивая ее пересмотреть положение, защиту.


Сабрина не кроткая девушка, чтобы принять тот путь, который приведет их обоих к еще большей боли. Она воин, как и поколения Вер-воронов до нее. Принцесса, хотя отреклась от права вести за собой людей.


Но что более важно, что она – крикт, а это значит, что не снимет с себя от способностей, подаренной природой, чем бы они ни были.


После возвращения Барра ослабла ее уверенность в безнадежность их будущего. Она не знала почему, но его неприкрытое желание бороться за их связь, любовь было встречено решительностью ее собственного воина.


- Вирп не тот стрелок, - произнесла она, неуверенная, почему именно эти слова первыми сорвались с ее губ. Возможно, тест. Вот сейчас Барр во второй раз откажется признать опасность, что существовала для нее в этом клане.


- Почему ты так решила?


Она поделилась с ним. И он кивнул.


- Я пришел к такому же заключению.


- Ты не говорил мне.


- Ждал, что ты также сама поймешь.


- И может быть ты не хотел давать мне еще одного повода не чувствовать себя здесь в безопасности.


Он пожал плечами.


- Ты не доверяешь мне свою защиту.


Ей пришла на ум мысль, что ей никогда не приходилось это делать.


- Я защитник своего клан.


- Я твой суженый, твой защитник.


- А мой долг обязует меня защищать тебя.


- Он не поблагодарить тебя за уход из-за того, что ты считаешь, что поступив так, остановишь того, кто пытался убить его вчера, - сказала Верика. Ни одна черточка на ее лице не изменилась – ни капли раскаяния по поводу того, что выдала чужой секрет.


- Ты думаешь, что твой уход обезопасит меня? – В полнейшем изумлении, которое мог испытывать по-настоящему уверенный мужчина, спросил Барр.


- Да, я тревожусь об этом.


- О чем именно?


Без стука открылась дверь, пропуская внутрь Ирка, кажется, не удивленный, увидев лэрда и Сабрину со своей женой. Ниал и Гуари следовали за ним по пятам.


Взгляд, который Ниал бросил на нее, не оставил сомнений у Сабрины – Барр поделился с ним о том, что она хотела бросить его. Гуари одарил ее взглядом, в котором смешалось сострадание и осуждение. Приглядевшись, ей показалось, что из него выйдет замечательный духовный лидер.


Ирк посмотрел на всех них с выражением приятного изумления, которое было не частым гостем на его лице.


- Мне стоит начинать волноваться? Второй раз нахожу собственную жену в спальне с моим другом.


Верика хлопнула его по руке. Сильно. И покраснела от стыда еще сильнее.


Барр не рассмеялся, но некоторое напряжение в его теле ушло. Ситуация, которую заместитель только что описал, физически невозможна и к щекам Верики прилило больше краски.


Пришел черед Сабрины ударить своего суженого, прямо под дых.


- Веди себя прилично. Из-за тебя щеки целительницы гореть огнем и скоро она начнет дымить.


- Я заметил, что ты не покраснела, - с вопросом в голосе произнес Ниал.


Она слышала и хуже среди собратьев защитников, и не всегда от мужчин.


- Я – воин.


- Которая была невинна, как и любая изнеженная дочка, в нашу брачную ночь, - удовлетворение Барра от этого факта было слишком самодовольным.


И Сабрина не знала на какую часть этого заявления обиделась больше всего.


- Мы не женаты.


- Женаты. Той ночью ты произнесла клятвы. Также как и я.


Ниал вновь глянул на нее. Пока не смотрела на него, она чувствовала ярость, направленную на нее от брата Барра.


Он забывает, что мне не нужен защитник, - произнес Барр ей по их линии.


Он ненавидит меня.


Это не имеет значения с тех пор, как ты решилась оставить меня, - ох, в мысленном рыке Барра было немало гнева.


- Я вернусь, - громко произнесла Сабрина, желая, чтобы другие также услышали ее клятву.


Она не предаст свои криктские клятвы, не важно какой риск для нее будет сдержать их. Однако не представляла, как примерить их с прежним обетом, который дала своим людям. Только знала, что клятвы суженому заменили все другие, даже данные ею воином.


Достаточно долго Сабрина шла к принятию черт этого факта, но она не позволит себе забыть их вновь.


Не могла; ее любовь требовала помнить.


Он пристально смотрел на нее, глаза изучали, а после кажется осознал, что те слова еще одна клятва. Которую она не сможет нарушить.


- Я пойду с тобой, - его слова выражали важное обещание.


Боковым зрением принцесса Вер-птиц увидела, как Ниал скрестил руки и уверенно кивнул, соглашаясь. Ирк издал одобрительный звук, но ни Гуари ни Верика промолчали.


Сабрина не сомневались, что если отвернется от Барра ненадолго, чтобы посмотреть на их лица, то увидит у них также одобрение.


Никто из них не понимает.


- Ты не можешь.


- Ты уверена в этом? – Ехидно взлетела одна бровь.


Сабрина должна была рассердиться, но все, что чувствовала, была волна всепоглощающей любви, накрывшая ее. Не имеет значение, как раздражал его упрямый отказ понять их настоящее отличия, она находила его совершенно неотразимым.


Но она не позволит ему пострадать от иллюзии, что сможет ее сопровождать.


- Барр…


- Ты моя.


- Да.


- И я пойду с тобой.


- Мои люди могут убить тебя.


- Ты защитишь меня.


Он думал, что разозлит ее, но не понимал, сколько истины в этих словах. Ото всех Вер-птиц. Она единственная, кто может защитить его. Это был все же опасно.


- Я пойду, - в его тоне не была места для спора.


Сабрина не согласилась, но не стала перечить.


- Мне нужно много тебе рассказать.


- Наконец-то.


- Не предавай моего доверия.


- Ты моя суженая, подарок, который я никогда не отпущу.


Ох, он обрушил вину на нее и выглядел так, словно знал это.


- Мне жаль.


- Чего именно? Что для тебя я не настолько ценен и поэтому ты просто бросаешь меня? Что не доверяешь мне? Или что отказываешься принять моего волка? Грозишься забрать моего ребенка?

Глава 19.

Барру стало почти физически больно, когда с лица его суженой спала краска, а абсолютное удивление зажглось в ее глазах, где чернота зрачка поглотила карий цвет. Ведь в прошлый раз она приняла то, что значит быть суженой. Полностью.


Причиной всего – ее неспособность принять его волка. Несмотря на то, что лэрд понимал ее трудность, он не был тем Волком, который убил ее родителей или любых других Вер-птиц.


Он ее истинный суженый, единственный мужчина, живущий, чтобы подходить ей в пару и защищать ее, и она должна, черт возьми, осознать это наконец.


- Я … ты думаешь…


- Беременна? Да. Мой ребенок растет внутри тебя, - Барр не хотел думать о том, как она отреагирует, если ребенок родиться Волком и не человеком или Вер-птицей.


Теперь ее глубоко закоренелые и некогда оправдывающиеся предрассудки должны быть подавлены. Другого варианта не допустит.


- Но я … мои месячные …


Он никогда не видел, чтобы у нее не хватало слов. Это удивительно, только если бы было не из-за расстройства тем фактом, что она беременна его ребенком.


- Я Волк, не Ворон, но и у нас также есть особые способности. Твой запах изменился.


- Нет… не…


- Да. Я сразу же заметил это, - от заявления Ниала Сабрина резко развернулась к брату Барр.


- Как ты мог сказать изменился ли мой запах или нет? Мы никогда раньше не встречались.


- Запах моего брата смешался с твоим.


- Думала, ты имел в виду, что унюхал его запах на мне.


- Ты носишь его ребенка, и твой запах перемешался с волчьим.


Барр подозревал, но запутался в собственных чувствах и с уверенностью не мог сказать об этом.


- Ты не можешь этого знать, - она, спотыкаясь, попятилась назад… подальше от новости, которую сообщил его брат. – Способность перекидываться в Волка появляется только при переходе в совершеннолетие.


Все, что Барр мог сделать, это удержать себя от того, чтобы не схватить и не прижать ее к себе. Он сыт тем, что его суженая отдалялась от него, угрожая оставить его и отвергая сущность его природы.


Ниал пожал плечами.


- Мы всегда с братом были способны рассказать по запаху о тех вещах, что не могли другие.


Сабрина вновь повернулась к Барру, но уже с обвиняющим выражением лица.


- Когда ты понял?


- Три дня назад.


- И ничего мне не сказал.


Лэрд сжал челюсть, отказываясь говорить.


- Может быть, он хотел, чтобы ты решила остаться с ним без осознания, что беременна от него, - мягко произнесла Верика, окруженная безопасным теплом рук Ирка.


Барр сердито посмотрел на целительницу. Не могла ли придержать при себе свои наблюдения.


Но глаза Сабрины расширились от понимания.


- Мне жаль, - снова произнесла она.


Сейчас он предпочел просто кивнуть на ее извинения. Не имело значения, что побудило ее извиняться. Девушка пообещала вернуться, и суженый верил ее слову. Значит, она сделала выбор, решила остаться, не зная, что носит его ребенка.


- Я не хочу покидать тебя.


- Ты создана, чтобы предать моего брата и связь суженых. Крикты не должны быть настолько бессердечными к подаркам, которые дарует наша сущность, - голос Ниала оставался сомнений, что он до сих пор зол из-за обиды, которую она нанесла Барру.


Встретившись с глазами его брата, Сабрина взглотнула и кивнула.


- Ты прав.


- Значит, перестала отбрасывать нашу связь, как самое важное? – настаивал Барр.


Глаза Сабрины наполнились обидой и болью.


- Я сказала, что вернусь.


Значит, ей не нравилось, что сомневаются в ее слове. Не больше, чем и ему. А он не даст своей суженой покинуть клан без него. До того, как узнал, что она беременна, Барр так бы не сделал, но теперь у него нет выбора.


Конечно, Сабрина достаточно умная, чтобы осознать это.


- Ребенок внутри меня? Правда? – Блеск удивления в ее глазах смягчил его гнев.


- Да, - нахмурился мужчина, не расположенный верить в ее кажущуюся радость, учитывая ее отвращение к его волку. – Не стоит принижать слов моего брата. Вероятно, наш ребенок будет Волком.


- И он будет расти, веря в то, что крикты не отвратительны, - улыбка на ее лице была подобна солнцу, вышедшему после бури. И осветила комнату вокруг них, и Барр сжался от любви к единственной своей, но пришло время для откровений.


Ее откровений.


- Ты сказала, что должна о многом рассказать мне.


Она кивнула, ее восторг потускнел.


- Да.


- Тогда мы должны уйти в спальню.


- Верика и Киркин заслужили больше знать о своем виде.


Изумление прошло сквозь него с напряжением молнии. Однако в это время Ирк требовательно спросил у своей супруги:


- Киркин тоже крикт с двумя ипостасями?


Выражение огорчения, выступившее на ее чертах, говорило о том, что Сабрина не хотела выдавать секреты других.


Верика вздохнула и посмотрел вверх на своего суженого.


- Я должна была рассказать.


- Но не легко доверить другому секреты, которые не считаешь только своими, не так ли? – спросила Сабрина. – Прости, что выдала секрет Киркин.


Верика покачала головой.


- Нет. Все в порядке. Если у моего священного суженого нет причин не доверять кому-нибудь из присутствующих в этой комнате, у меня их тоже нет.


Скрытый смысл откровенных слов Верики не остался незамеченным для Сабрины, скосив хмурый взгляд на Барра. Он бросил на нее взгляд, который требовал от нее ответа на скрытый смысл предложения целительницы. Не отпустит свою суженую просто так!


Сабрина глубоко вдохнула и затем повернулась, чтобы смотреть на него и только на него.


- Я доверяю тебе и поэтому доверяю тем, кого ты уважаешь.


Лэрд видел, как тяжело дались ей эти слова, и вновь желание соединиться с ней едва ли не переполнило его. Наконец-то, она доверилась ему.


- Хорошо.


Девушка сердито посмотрела на суженого, но карие глаза сверкали чем-то другим, но не раздражением.


- Ты высокомерен.


- Ты и раньше замечала это.


- Иногда это более очевидно, чем в другое время.


- Семейная черта, - произнес Гуари с едва сдерживаемым смехом в голосе.


Ниал зарычал, но его суженый никак не отреагировал на угрозу - просто улыбнулся Ниалу, что свирепый брата Барра растаяла как мгла на солнце. Ниал притянул его к себе и быстро поцеловал, после чего позволил рыжеволосому повернуться спиной к себе. После всех лет, которые Ниал провел в одиночестве и чахнул без суженого, думая, что пугал его, Барр никогда не уставал наблюдать за доказательствами новоприобретенного счастья брата. Вид довольства на изуродованном лице сдавливал его собственное сердце, хотя никогда вслух в этом не признается.


Ты рад за брата, голос Сабрины был мягок от снисхождения в его голове.


Да. Он нашел радость с Гуари.


Никогда не видела воинов в таком радужном настроении, ее голос полон смущения и сильной тоски, который он не понимал.


Она могла быть с ним в радости. Почему не осознавала этого?


Верика так счастлива, несмотря на риски жить здесь среди потенциальных врагов.


Этот клан ее дом. И я найду тех, кто убивал ради убийства. Это мой долг лэрда.


Ты так уверен в себе.


Как и ты в себе.


Удивления запульсировало между ними.


Он едва не рассмеялся вслух.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги