Восставший из ада

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В этот вечер Ларри напился, как никогда. Когда гости разошлись, его пришлось буквально втаскивать в спальню. После того, как Джулия проделала это, сил на то, чтобы его раздеть, у нее просто не хватило. Так он и остался на кровати в одежде.

Вообще-то Ларри не пил, но раза два в год позволял себе расслабиться. На своей свадьбе он тоже перебрал и был в аналогичном состоянии.

Джулия с неприязнью смотрела на пьяно посапывающего мужа и воспоминания снова нахлынули на нее сбивающим дыхание водопадом.

Волны наслаждения набегали, унося ее в неведомую даль. Джулия стонала и билась, как раненное животное, с ее губ срывались какие-то слова, слова рождающиеся из стона и продолжающие его; и были эти слова уже не словами, а неистовым криком наслаждения, вырывавшемся из глотки Джулии:

— Еще! Еще! Еще! Еще!

Потом она долго лежала без сил, с ног до головы в горячем поту, не открывая глаз. Фрэнк подумал, что она заснула. Наконец она открыла омытые страстью глаза и, тихо сказав, что получила наслаждение, поцеловала его в грудь.

Свесив ноги с кровати, Джулия с нескрываемым презрением смотрела на Ларри, ворочавшегося в хмельном сне. Чтобы не включать везде свет, она зажгла свечу и тихо выскользнула из спальни; пройдя по коридору, она вошла в комнату Фрэнка.

— Фрэнк, — тихо позвала она. — Фрэнк…

— Ты сделаешь? — вместо ответа отозвался Фрэнк.

— Да, сделаю, — тихо сказала Джулия. Она побледнела, когда слабый свет свечи выхватил фигуру, бывшую Фрэнком, выглядывающую из-за платяного шкафа.

Перед мысленным взором Фрэнка предстал медленно со скрипом вращающийся вокруг своей оси квадратный столб, с вершины которого на ржавых цепях свисали острые металлические крюки с клочьями человеческих внутренностей. Неясный свет выхватывал из темноты уши, прибитые к дереву столба, вытекшие из орбит глаза и обвисший силуэт ужасного существа, сплошь утыканного гвоздями. С трудом отогнав от себя кошмарное видение, Фрэнк произнес прерывающимся шепотом:

— Помоги мне…

Вытянув руки перед собой, Керсти шла, обволакиваемая плотным мертвенно-сизым светом. Где-то впереди плакал ребенок, которого отняли от материнской груди. Плач становился все громче и ближе с каждым новым шагом Керсти. Туман растекался по полу, клубясь около стены. Поворот, цель где-то совсем близко. Еще поворот. Кирпичная стена с цементом, вылезающим из швов кладки. Керсти огляделась. Дубовая дверь на бронзовых петлях. Ухватившись за кольцо, Керсти потянула ее на себя. Дверь поддалась с трудом, со скрипом поворачиваясь на старых штырях. Летает пух. Много пуха. Маленькие перышки-пушинки. Плач совсем близко. «Перья, — забилось в мозгу Керсти. — Маленькие перышки. А где же ребенок? Бедные птички». Склеп. Гроб, подвешенный к потолку. Качающийся гроб. Кач — Кач. И тучи пуха, взлетающие в воздух. Повсюду пух. От него некуда деться. Он лезет в нос, забирается под ночную рубашку и… сугробом оседает на гроб. В гробу тоже пух. Кач. Пух слетает чтобы снова опуститься. Кач. Под пухом саван. Белый саван. Белый, как пух саван. Керсти подошла к гробу и толкнула его. «Кач» — отозвался гроб. Она еще раз толкнула и ухватилась за край савана. Кто там? О, Боже! По телу Керсти прошла мелкая дрожь и горло сжалось, не пуская крик наружу. «Иди к папочке!»

— Папа!!! — с этим криком Керсти проснулась вся в холодном поту.

— Боже мой, — пролепетала она, вспоминая ночной кошмар, — Папа!

Предчувствуя недоброе, Керсти сняла телефонную трубку и дрожащей рукой набрала номер.

— Алло, — услышала она сонный голос отца.

Она помолчала, успокаиваясь.

— Слушаю вас, — снова отозвался Ларри, — Кто говорит?

— Па? Это я, — тихо проговорила Керсти.

— Керсти? С тобой все в порядке?

— Это я хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

— Со мной все, как никогда хорошо, а что такое?

— Знаешь, мне сон приснился. Не очень хороший…

— Ну-ну, сон — ведь это только сон. Спи спокойно. Я люблю тебя, дочь.

— Я тоже люблю тебя, па.

— Вот и хорошо, пока, Керсти, — и Ларри положил трубку на рычаг, немного удивленный этим звонком.

— Кто это был? — подала голос Джулия.

— Да, ерунда, кошмар приснился.

— Кому?

— Керсти, — Ларри почесал взъерошенную со сна голову. «Черт, — выругался он про себя. — Кажется, я вчера здорово перебрал. Голова раскалывается. А ведь еще на работу идти…» — и он полез в аптечку за аспирином.

Полдень застал Джулию в баре. Народу было мало. Завсегдатаи обычно собирались часам к пяти — шести, а в такое время бар частенько пустовал.

Джулия сидела за столиком и размышляла над тем, что с ней случилось. Все ей казалось диким и нереальным.

Фрэнк. В голове не укладывается. Как, почему он стал таким. Но это точно он. Голос его, манера говорить. Этот кулон с пожирающим себя львом. Фрэнк, Фрэнк!

— Что, не очень весело одной? — нарушил ее уединение лысоватый мужчина лет сорока, говоривший с немецким акцентом.

Джулия ответила не сразу, крутя в пальцах пустой бокал из-под пива.

— Да, не особенно, — согласилась она.

Мужчина перенес с соседнего столика свою кружку и поставил ее рядом с бокалом Джулии.

— Меня зовут Отто Бауэр. Я из Германии. В командировке по заданию корпорации. Я подумал, может, мы, ну… — он помедлил, — может нам выпить вместе?

— Почему бы нет, — подумав, сказала Джулия.

— Я принесу пиво. Вы не против?

Джулия промолчала. А лысый Бауэр уже спешил к стойке. Она думала о чем-то своем.

Через какое-то время Бауэр появился, неся в обеих руках кружки с шапками свежего пива. Пил он много, и, пока они шли до ее дома, успел посетить все туалеты по дороге.

— Знаете, я совсем не часто… вот так… — смущенно пробормотал Бауэр.

— Ничего все когда-то бывает в первый раз, — пожала плечами Джулия.

— Наверно, так, — согласился немец, смешно коверкая слова.

— Может, вы хотите выпить? — спросила Джулия, когда они вошли в холл.

— Нет-нет, — запротестовал было он, но помявшись, сказал: — Вообще-то, не отказался бы.

Она принесла ему виски, он выпил порцию одним глотком и произнес банальную фразу, скорее потому, что в подобной ситуации такое говорят все мужчины.

— Вы знаете, у меня такое чувство, что мы знакомы много лет…

Набравшись смелости, он подошел и хотел расстегнуть на ней блузку. Джулия отстранилась.

— В чем дело? — недовольно спросил он. — Ты ведь для этого меня привела, не так ли?

Джулия промолчала.

— Почему бы тебе не раздеться? — произнес он пьяным голосом, делая более решительную попытку.

Похоже, в эротических фантазиях своего детства Бауэр подстерегал свои жертвы и набрасывался на них, срывая одежду.

— Действительно, почему бы мне не раздеться, — повторяя его слова, попыталась отвлечь его внимание Джулия.

— Тогда в чем дело? Давай приступим. — Своей пухлой, с широкими и короткими пальцами, рукой он стал хватать ее за грудь.

Джулия не сумела скрыть, что ей стало противно. Увидев это, он разозлился:

— Ну, что еще? Передумала?

— Прости, лучше не здесь… Давай поднимемся наверх, — Джулия с трудом высвободилась из жарких объятий Бауэра.

— Хорошо, — согласился он, отпуская ее. — Наверх, так наверх.

Они поднялись по лестнице, Джулия отворила дверь в комнату Фрэнка.

— Это же не спальня! — удивился немец.

— А что, кровать нам нужна обязательно? — Джулия попыталась улыбнуться.

— Ну, в общем-то, нет… наверно, — окидывая взором комнату, согласился Бауэр.

— Лично я всегда предпочитаю пол…

— Сама говоришь: «Все когда-то происходит впервые».

— Почему бы тебе не снять пиджак, — предложила Джулия, поворачивая в двери ключ. Она чувствовала, как по спине у нее потекли струйки пота.

— Действительно, почему бы не снять, — и он стянул с себя клетчатый пиджак, сидевший на нем отвратительно.

— А почему бы и тебе не сделать то же самое? — прыгая на одной ноге, он с кряхтением снял брюки и стоял перед ней в рубашке и белых носках.

— Может, и сделаю… — ответила она и увидела Фрэнка, стоявшего за платяным шкафом. Стараясь скрыть страх, она опустила голову и начала расстегивать блузку.

— Знаешь, ты просто прелесть, — посмотрев на Джулию без блузки, тихо сказал Бауэр. — Du bist Wunderbar.

— Неужели? — не поняв, что он там прибавил на своем языке, ответила Джулия и бросила блузку на стул.

— Ты ведь знаешь, что это так, — не отрывая от нее глаз, продолжал Бауэр. — Ты самая прекрасная женщина из тех что, я видел.

Отто стал подходить к ней, но вдруг остановился, выругавшись.

— Что такое? — осведомилась Джулия, бросив взгляд за шкаф.

— Момент! — он повернулся к ней спиной и направился к двери. — Слишком много пива. Мой мочевой пузырь… заставляет о нем думать…

Он взялся за дверную ручку и подергал ее.

— Зачем ты заперла дверь? — Он повернулся к ней в тот момент, когда Джулия наносила ему удар молотком по голове. Молоток соскочил и ударил Бауэра в плечо, дробя ключицу.

— Пожалуйста, не надо! — заголосил он.

Но второй удар достиг цели, с хрустом проломив череп. Третий удар пришелся уже по трупу.

Джулия выронила окровавленный молоток и уставилась на труп, содрогаясь от содеянного. Как могла она это сделать? Как? Это ведь бойня. Настоящая бойня. Во имя чего? О, Боже! Во имя чего?..

Но тут в ее сознании всплыло имя. Одно короткое имя. Для нее оно означало все.

— Фрэнк! — она резко обернулась. Несмотря на то, что она была готова увидеть его, сердце ее ухнуло куда-то вниз, надавив на желудок и вызывая рвоту.

— Не смотри на меня! — предостерег он, медленно подползая на четвереньках к трупу.

Джулия закрыла лицо руками и выбежала из комнаты.

Лицо ее было в слезах, когда она, вбежав в ванную, увидела себя в зеркале. Слезы смешивались с кровью и красноватыми ручейками стекали вниз, повинуясь закону земного притяжения. На нее смотрело чужое лицо. Серое от страха. Глаза ввалились, щеки впали, ноздри дрожали, как у испуганной лани.

Джулия, быстро сбросив одежду, подставила мокрое от пота тело под струю холодной воды.

Умывшись и наспех приведя себя в порядок, Джулия направилась в комнату Фрэнка. Открыв дверь и войдя в комнату, она содрогнулась, увидев кошмарную картину.

— Господи! — воскликнула она, отступая к порогу. На полу, в центре комнаты, лежала обескровленная груда мяса. Это было все, что осталось от Отто Бауэра, и узнать его было невозможно.

— Господи, помоги мне, — прошептала Джулия, отводя глаза от трупа.

— Он тебе не поможет, — эхом отозвался голос Фрэнка. — Он вообще ни на что не годится…

Джулия взглянула в ту сторону, откуда доносился голос и замерла, не в силах вымолвить ни слова.

На нее, одетый в костюм Отто Бауэра, смотрел человек. Человек без кожи. Он смотрел на нее не мигая, глазами, на которых не было век.

— Видишь, — сказал человек, — я снова становлюсь целым. Каждая капля крови, которую ты проливаешь, это плоть для моих костей. Ведь мы оба хотим этого?

Джулия промолчала.

— Иди же сюда, — и человек вытянул вперед руку, от чего белые сухожилия пришли в движение. — Подойди, я хочу прикоснуться к тебе, черт возьми!

Деревянными ногами Джулия сделала два шага вперед, не имея сил сопротивляться. Сопротивляться? Зачем? Это ведь Фрэнк… ее Фрэнк.

— Иди ко мне, дорогая… — произнес Фрэнк. Его окровавленные пальцы коснулись ее щеки.

— Джулия! — услышала она голос вернувшегося Ларри и стук закрывающейся двери.

Отшатнувшись от Фрэнка, Джулия не сразу сообразила, что делать.

Весело насвистывая какую-то мелодию, Ларри еще раз крикнул:

— Джулия! Выходи, где ты прячешься?

Кровь в висках Джулии запульсировала в такт четкой мысли: «Должен быть выход, должен». Она повернула ключ в двери, услышав, что Ларри вошел в ванную, и выглянула. Постояв на пороге и взяв себя в руки, Джулия направилась было по коридору к лестнице, но остановилась. Лицо ее было белым, как мрамор.

— Я звонил тебе, ты разве не слышала? — спросил Ларри из кухни.

Шагнув обратно в комнату, Джулия споткнулась о труп Отто Бауэра. С трудом подняв его, хотя он оказался и легче, чем она ожидала, она затолкала ногой окровавленный молоток под шкаф и вышла на лестничную площадку, торопясь к черному выходу. Там должен стоять контейнер для мусора. «Только бы не упасть, только бы не упасть», — стучало в голове, когда Джулия спускалась, преодолевая повороты узкой железной лестницы.

С трудом свалив труп в мусорный контейнер, уже на грани нервного срыва, Джулия поспешила назад, прошмыгнула в ванную комнату и включила воду.

— Ах, вот ты где! — услышала она голос Ларри за дверью. — Озорница…

— Дорогой, знаешь, мне что-то сегодня нездоровится, — еле нашла в себе силы пролепетать Джулия.

Из-за шума воды, бурной струей вытекающей из крана, Ларри не заметил, что ее голос как-то странно напряжен и срывается.

— Тебе что-нибудь нужно? — осведомился он. — Хочешь бренди? Сейчас принесу.

— Хорошо, дорогой. Я выйду через минуту-другую…

— Ладно. Можешь не торопиться, — пожав плечами, Ларри вернулся на кухню.

Засунув голову под холодную струю, Джулия довольно быстро пришла в себя. Одевшись, она поднялась в комнату Фрэнка.

— Фрэнк! — позвала она.

— Мне больно, — отозвался он, выходя из-за шкафа в окровавленной рубашке. — Нервы… Они снова начинают чувствовать… Мне нужен еще один, может быть двое… — произнес он, сжав зубы от боли.

— Нет! — истерично выкрикнула она. — Хватит!

— Но они гонятся за мной… — в голосе Фрэнка появились умоляющие нотки.

— Кто?

— Кенобиты. Я сбежал от них. Они найдут меня…

— Джулия, ты в порядке? — крикнул Ларри из холла.

— Я сейчас, минуточку! — ответила она, — Включи музыку, пожалуйста.

— Бедный Ларри, — заметил Фрэнк. — Как всегда послушен.

— Не говори громко! — сказала Джулия.

— Не хочешь, чтобы твой «детка» услышал, — криво усмехнувшись, Фрэнк крепко сжал ей руку.

— Мне больно! Отпусти руку! — попыталась вырваться Джулия.

— Ты не обманешь меня, — не слушая ее, проговорил Фрэнк. — Ты останешься со мной и поможешь мне. Тогда мы СМОЖЕМ быть вместе. Как раньше — он шептал, почти касаясь губами волос Джулии. — Мы принадлежим друг другу. Навсегда, чего бы это нам ни стоило. Понимаешь, это как любовь, — он закрутил локон Джулии на палец, — только по-настоящему.

— Мне надо идти!

— Иди. И помни — сначала я, а потом уже Ларри.

— Простите, я здесь новенькая, — повернулась Керсти к пожилой даме. — Вам придется немного подождать.

В зоомагазин, где теперь работала Керсти, дама принесла клетку с большим зеленым попугаем. Она была явно чем-то очень недовольна.

— Где здесь менеджер? — спросила она визгливым голосом, вперив в Керсти рыбьи глаза.

— Пожалуй, с этим проблема, — ответила Керсти. — Он ушел… гм… обедать.

— Мне нужен кто-нибудь, отвечающий здесь хоть за что-нибудь! — требовала пожилая дама.

— Простите, но вам придется подождать, — вежливо повторила Керсти. — Я вас оставлю, меня ждут покупатели, — и она отправилась в другой конец магазина, явно не собираясь продолжать разговор.

— Простите, — остановил ее стоящий у аквариумов человек с вытянутым лошадиным лицом. — Сынишка просит купить ему рыбок, я не могу выбрать. Не поможете мне?

— Конечно. — Керсти изобразила профессиональную улыбку теледиктора, рекламирующего новый гель для рук. — Каких бы вам хотелось?

— Не знаю… не очень прихотливых… так сказать.

— Рекомендую вот этих гуппи. Или вот этих, — Керсти провела пальцем по стеклу, показывая на проплывающих красивых рыбок с длинными узкими хвостами. — Меченосцы.

— А если тех и других, они уживутся вместе? — заинтересовался покупатель.

— Да, они из одного подвида. И те, и другие неприхотливы. Сухой корм для них вы всегда можете приобрести в нашем магазине.

— Спасибо! Спасибо вам большое.

— Что вы! Рада была вам помочь, — и Керсти оставилa покупателя стоять перед аквариумом со снующими серебристыми и разноцветными рыбками.

Миновав полки, уставленные клетками с орущими попугаями, Керсти вдруг остановилась, как вкопанная. Она увидела бородатого человека в кепке и грязно-зеленом рваном плаще, сразу узнав в нем незнакомца, который подглядывал за ней, когда она прощалась со Стивом около своего дома.

— Что вы делаете! — вознегодовала Керсти, с ужасом глядя, как он просовывает руку в террариум со скорпионами.

Взглянув на Керсти, человек быстро вытащил руку, которую облепили скорпионы, и зажал несколько тварей в кулаке.

— Пожалуйста, положите их на место! — строго сказала Керсти. Но бородатый, словно не слыша ее, разжал ладонь, и запихнул скорпионов себе в рот.

— О, Господи. Убирайтесь! Убирайтесь отсюда! — выпалила Керсти.

Не торопясь прожевав скорпионов, похожий на бродягу человек медленно отступил в угол.

— Привет! — из-за заваленного клетками прилавка показался Стив.

— Привет, — буркнула она, повернувшись к нему. В ушах ее все еще раздавался хруст поедаемых скорпионов.

— Вот, зашел спросить, что ты делаешь после работы, но… — увидев скривившееся от омерзения лицо Керсти, Стив растерялся, приняв это на свой адрес. — Что с тобой? Что случилось?

— Господи, какой ужас! — Керсти хотела ему все рассказать, но замолчала, услышав шум, напоминающий хлопанье крыльев, в углу, где остался бородатый бродяга. Повернувшись в ту сторону она передумала рассказывать что-либо Стиву. В углу никого не было.