Восточное направление

Глава 4. Призрачные тени храма Ясукуни.

31 октября, токийское время 13-15. СССР, остров Сахалин. 40 километров к северу от Южно-Сахалинска, аэродром Сокол.

Как это не было странным, отношение к Сабуро Сакаи и его спутникам было всего лишь настороженно-нейтральным. Даже в самом начале, в горячке задержания, когда Сакаи замешкался, покидая самолет, один из русских солдат приложил его прикладом между лопаток. Не ударил, нет, а всего лишь подтолкнул. И все равно этот солдат получил гневную отповедь от своего офицера. Что офицер кричал в лицо солдату, мгновенно вставшему по стойке смирно, Сабуро не понял, а вот его пассажир довольно хмыкнул, услышав окончание тирады русского офицера. На вопросительный взгляд Сакаи он тихим голосом проговорил:

-Возможно, отчаянная идея Минору-сана воплотиться в жизнь. У них нет ненависти к японцам. Минору-сан очень правильно сделал, что с самого начала не дал американцам наши самолеты для атаки "росскэ". Похоже, они это оценили.

Потом их разделили, Сакаи вместе с адъютантом заперли в каком-то бункере, а пассажира с его бумагами увели. Впрочем, про запертых японцев не забывали, и даже дважды приносили им еду.

Все вопросы, вертевшиеся на языке у Сакаи, снял его пассажир, вернувшийся в бункер. То, что переговоры удались, было видно по его лицу, на котором то и дело расплывалась улыбка, что, в общем-то было необычно для всегда невозмутимых японцев. Оказывается, пока они отдыхали в бункере, русские успели отправить его на самолете в Охотск, где он и встретился с полномочным представителем маршала Батицкого. Который, в свою очередь, являлся высшим руководством СССР в настоящий момент.

Их предложения были приняты. Более того, русские не исключали возможность дальнейшего сотрудничества СССР и Японии, после официального окончания боевых действий. Например, в части переселения некоторых категорий японских граждан в не зараженную радиацией территорию Дальнего Востока СССР. Ясно было, что под термином "некоторое категории" русские подразумевают прежде всего детей и женщин, но для японцев и это предложение было очень удачным решением. Ведь не зараженных районов на территории самой Японии осталось крайне мало. Но это все в будущем. А пока японцам предстояло выполнить главные условия договоренностей. Ни один боевой самолет, взлетевший с этого момента с японских аэродромов, не важно, японский он, или американский, не должен пересечь границу СССР. Ни один корабль, вышедший с этого момента из японских портов, не важно, японский он, или американский, не должен зайти в территориальные воды СССР. И вот для выполнения этих условий всем японцам, принявшим "Призыв императора", надо было приложить огромные усилия.

31 октября, токийское время 13-25. Япония, остров Хонсю. 20 километр шоссе Аомори-Хатинохе, 24 километра от авиабазы Мисава.

-Ты уверен, что там больше ничего нет?

Вполголоса спросил пожилой японец в форме авиационного майора Сил самообороны более молодого, в такой же форме, но со знаками различия лейтенанта. Сам он в это, в это время, не отрывая глаз, смотрел, как пожарные тщетно пытаются потушить джип M151 MUTT, с американскими номерами. Автомобиль принадлежал 35 тактическому авиакрылу USAF, но среди трех тел, которые сейчас изломанными куклами лежали в салоне, только два были американскими. Третий был японцем. Японцем по расовой принадлежности, но не японцем по духу. Иначе как может офицер Сил самообороны, бывший офицер Императорской армии, так поступить? Прочитать "Призыв императора", но не принять его. А сразу побежать к своим американским хозяевам, на станции РЛС в Аомори. Хорошо, что Минору-сан, рассылая по частям Сил самообороны этот "Призыв", заодно прислал несколько своих приказов, где подробно расписывалось, что делать. И что нельзя допустить ни в коем случае. А еще заранее разослал по ключевым местам небольшие группы с надежными офицерами во главе, такими, как этот лейтенант. Радиостанция на пункте РЛС как назло, не работала. Какая незадача, японские техники, обслуживающие ее, разобрали передатчик, для устранения маленькой неполадки. Буквально на десять минут. А на телефонной линии, вот невезение, в это самое время шел внеплановый ремонт. Что-то там с заменой коммутатора, очевидно, поврежденного во время предыдущих ракетных атак этих проклятых русских. Американцы были упорными людьми, и взяв предателя с собой, поспешили в Мисаву, в штаб 35 крыла на машине. Тем временем позиция американской РЛС в Аомори оказалась внезапно атакована диверсантами противника. Очевидно, это был вездесущий северокорейский спецназ. А машина перевернулась на шоссе, эти янки всегда гоняли по дорогам страны Ямато, не соблюдая правила. И загорелась, причем очень сильно.

-Там нет ничего, что могло бы повредить "Призыву императора". Все документы я забрал. Ответил лейтенант, подавая майору тонкую папку с несколькими листочками на английском. Майор бегло просмотрел их. Протокол, с подписями. Рапорт на имя и.о. командира 35 авиакрыла, ведь старый погиб где-то над русским Приморьем. Хм, даже бумагу о внезапном выходе из строя радиостанции приложили, янки оказались дотошные. Хотя это им не помогло.

-А что ты туда подложил? Кивнув на машину, спросил майор.

-Термитную шашку. Американскую. Слабо улыбнулся лейтенант. Пожарные и полиция не скоро потушат эту машину, а потушив, ничего не найдут. И никого не опознают.

31 октября, токийское время 13-45. Япония, остров Хонсю, защищенный КП 18 авиакрыла US NAVY в пяти километрах от авиабазы Ацуги.

Командир 18 тактического авиакрыла, вернее жалких остатков того, что раньше этим авиакрылом называлось, никак не мог дозвонится до своего начальника штаба. А связаться с ним надо было позарез, поскольку вчера весь день из Южной Кореи приходили самые противоречивые и даже безумные известия. Например, что некоторые части южнокорейских войск открыли фронт северянам. Что передовые отряды северокорейских танковых дивизий уже на подступах к полуострову Пусан. И даже об атаках и обстрелах американских частей, причем не со стороны северокорейцев, а именно со стороны союзников из Южной Кореи. И до зарезу требовалось поднять в воздух все оставшиеся в составе авиакрыла самолеты-разведчики. Чтобы получить, наконец, хоть какую-то достоверную информацию, о том, что твориться в Южной Корее. Да и об русских аэродромах сведения не мешало бы обновить, имеющийся получены более суток назад и совершенно устарели.

-Что со связью? Даже не прокричал, прорычал он на дежурного офицера. От защищенного командного бункера до взлетных полос авиабазы по прямой менее пяти километров.

-Радиостанция на КДП аэродрома не отвечает, а в телефонной трубке короткие гудки.

-Так пошлите туда посыльного, в конце концов. Дайте ему дежурную машину!

- Наши японские союзники никого не выпускают за пределы бункера. Говорят, снаружи слишком опасно. Что поблизости действует крупная диверсионная группа противника, и они не могут рисковать такими ценными людьми, как американские офицеры. Кстати, по их словам, радиостанция на КДП авиабазы выведена из строя в результате нападения этой группы. И телефонную линию она тоже повредила.

Командир крыла задумался. Что-то здесь не так. Нет, конечно, он знал, что северокорейские шпионы и диверсанты не из плюша сделаны, одно успешное нападение на штаб седьмой воздушной армии чего стоит. Но вчера же к вечеру японцы уверяли его, что все, с диверсантами на территории Японии покончено. Что все успехи северокорейцев обусловлены лишь внезапностью нападения, а теперь, когда японские Силы Самообороны, вкупе с полицией, настороже, они не допустят такого. И вот опять, диверсанты действуют успешно и нагло, как у себя дома. И, что самое странное, японцы это не скрывают, а наоборот, всячески выпячивают. Но это же, если судить по восточному менталитету, полная потеря лица!

31 октября, токийское время 13-58. Япония, остров Хонсю, один из ангаров 18 авиакрыла US NAVY на авиабазе Ацуги.

Виктор, начальник штаба 18 авиакрыла, впервые с начала конфликта не знал, что делать. Все два предыдущих часа он провел на вышке командно-диспетчерского пункта управления полетами. Крыло до зарезу нуждалось в разведывательной информации из Южной Кореи. Да и что творится на русских передовых аэродромах не помешало бы узнать. Поэтому решено было отправить на разведку всю эскадрилью RF-101. Но тут началась какая-то чертовщина. Нет, американские техники сработали, как и прежде, четко и безукоризненно, но японский обслуживающий персонал как будто подменили. Топливозаправщики долго не могли заехать на позицию заправки своих огромных цистерн. Не открывались ворота стального ограждения подземных баков с горючим. Причем, причин было несколько. То офицера с ключами нет на месте, то запасные ключи, не спешно принесенные из караульного помещения, не подходят к замку, то сам замок заело. Такое впечатление, будто они не в Японии, а где-то среди арабов, Виктору доводилось побывать в Саудовской Аравии. Потом пропало электропитание, не заработали насосы и долго искали причину. Потом эту причину еще дольше устраняли. Наконец, один за другим, заправщики начали подъезжать к самолетам, которые уже несколько часов стояли, выкаченные из капониров, и Виктор вздохнул с облегчением. Сейчас уже все зависело от американских техников, и значит, самолеты скоро пойдут на взлет. Первый "Вуду" уже заправлен, завел двигатели и едет по рулежке в начало ВПП. Он ошибался. Сразу в нескольких местах возле аэродрома началась суматошная стрельба. И тут же на взлетном поле оказалась большая группа японцев, причем вооруженных автоматическими винтовками. Они стали сгонять американцев в большой ангар, стоящий на краю аэродрома, причем действовали решительно и довольно грубо. Пилотов из кабин вытаскивали чуть ли не силой. Японский офицер, мигом материализовавшийся возле Виктора, пояснил, на хорошем английском:

-Здесь сейчас будет слишком опасно. Большая группа коммунистических диверсантов пытается прорваться на авиабазу. Мы не можем гарантировать безопасность вам и вашим специалистам. Прошу быстро пройти в защищенный ангар, нам так будет легче вас охранять. Ваш персонал с вышки КДП уже перешел туда. Тем временем первый "Вуду" (из второго японцы вытащили пилота буквально в последний момент) уже зарулил в начало взлетной полосы и стал ждать, очевидно, разрешения диспетчера на взлет. Но, по всей видимости, японец был прав, на КДП уже никого не было. Подождав немного времени, пилот пошел на взлет без разрешения. Шла война, у него был боевой приказ, в котором, к тому же было четко оговорено время его выполнения. Поэтому американец решил махнуть рукой на этих японцев, которые сегодня какие-то заторможенные. И тут произошли две вещи, которые заставили Виктора всерьез задуматься. Он уже заходил в ангар, непрерывно подгоняемый японцами, когда "Черт", погазовав двигателями на месте, начал свой разбег. Один из японских офицеров, увидев это, что-то отрывисто прокричал в микрофон радиостанции. И буквально через несколько секунд по взлетающему самолету с другой стороны ВПП, там, где шла стрельба, ударило несколько пулеметных очередей. Стремительный бег красивой серебристой машины превратился в ревущий комок огня, кувыркающийся по взлетной полосе.

31 октября, Токийское время 15-40. Япония, остров Хонсю. Резервный бункер управления ВВС Сил Самообороны, авиабаза Мисава.

Этот разговор вполне мог вообще не состоятся. Вернее, вполне не могло случится его продолжение, сам разговор уже был, три с половиной дня назад. Три с половиной дня-довольно большой срок, особенно когда в мире бушует мировая война. Но один из участников не изменился, ну почти. Так, по крайней мере, считал сам Минору Гэнда, когда бреясь утром, смотрел на себя в зеркало. Разве только чуть морщин на лице добавилось, да под глазами появились черные круги, от хронического недосыпания. А вот его собеседник сегодня выглядел совершенно иначе, чем в прошлый раз. Тогда это был лощеный джентльмен, в красивой новой адмиральской форме, весь его вид, начиная от тульи шикарной белой фуражки, до лакированных блестящих черных ботинок, вызывал почтение и уважение. Он как бы воочию олицетворял собой всю морскую мощь Соединенных Штатов Америки. Каждый, кто его тогда видел, невольно представлял себе огромные авианосцы, идущие на врага, в окружении многочисленных крейсеров и эсминцев. А сейчас...

"Наверное, это символично", подумал Минору, вставая и растягивая губы в улыбке. Сейчас навстречу ему брел глубокий старик. С непокрытой головой, на которой среди редко торчавших клочьев седых волос виделись красно-багровые лучевые ожоги. Да и одет он был не свою шикарную адмиральскую форму, а в мешковатый комбинезон без знаков различия, к тому же на пару размеров больше. "Да, точно, символично. Весь его вид олицетворяет нынешнее состояние флота заморских гайдзинов". Но, само собою, из уст Минору прозвучали совсем другие слова.

-Я очень рад снова видеть вас на земле Ямато, многоуважаемый почтенный Дональд-сама. Вас, несомненно, хранит сама богиня Аматэрасу, раз вы успешно прошли через горнило страшного сражения, перед которым меркнут все морские битвы, происходившие ранее. Вам и всем вашим достопочтенным морякам, покрывшим себя неувядаемой славой в этом сражении, будут оказаны все почести, которые только возможны в нашей ничтожной и истерзанной войной стране. Ведь о вашей грандиозной победе будет говорить весь цивилизованный мир, у презренных русских не осталось флота в этой части океана!

"Ваша безумная авантюра обернулась для вашего флота страшным поражением. Это же надо, так бездарно просрать такие мощные силы. Разменять целую авианосную группу, три авианосца со всем охранением, да еще с десантным конвоем, на несколько легких крейсеров и горстку русских эсминцев!" - так думал Минору Гэнда, произнося дежурные слова похвалы.

-Но, нижайше прошу простить меня за любопытство, смиренно спрошу вас, какова причина такого срочного появления такого великого адмирала в нашем невзрачном месте? Чем моя скромная персона заинтересовала такого важного человека, как вы, многоуважаемый Дональд-сама?

-Хватит юлить! Ты сам это прекрасно знаешь! Прохрипел Фелт.

С легкими у адмирала теперь были проблемы. Сначала он надышался горящего пластика и изоляции от электрических кабелей, когда с группой офицеров выбирались из искореженного центрального поста тонущего крейсера. Потом вдоволь хлебнул холодной морской водички, которая к тому же была радиоактивной. Потом замерзал на полузатопленном спасательном плотике, в бессильной ярости наблюдая, как "Мясники" и "Барсуки" красных добивают немногочисленные поврежденные корабли его эскадры. Потом томительное ожидание, в полубредовом состоянии, среди других умирающих и уже умерших людей, пока японские "союзники" не соизволили прислать самолеты-амфибии для спасения жалких остатков личного состава TF-71. И сразу, едва только он пришел в себя, на него высыпался ворох проблем. Все американские военные базы в Японии, как воздушные, так и морские, оказались фактически захвачены японскими силами самообороны. Американцев заблокировали в отдельных зданиях, без всякой связи с друг другом. С командиром 18 авиакрыла, который фактически руководил всеми воздушными операциями USAF в этом регионе, связаться не удалось даже ему, адмиралу американского флота! Удалось только коротко переговорить с его начальником штаба, который находился на авиабазе Ацуги. Фелт узнал, что в Корее происходит что-то странное, со всеми американскими частями там потеряна связь, а от южнокорейских союзников не удается добиться никакой вразумительной информации. Между тем, по данным радиоперехвата, северокорейские коммунисты торжественно вещают о своей победе на полуострове, даже о революции в Южной Корее, поддержанной этими самыми частями союзников! И что попытка поднять разведывательные самолеты с авиабазы Ацуги для прояснения ситуации, кончилась полным провалом. Один самолет даже был сбит непосредственно над взлетной полосой. Дальше связь прервалась, вызванный разгневанным Фелтом, японский офицер-связист на прекрасном английском языке в самых учтивых выражениях объяснил, что это результат диверсии.

-ОК, как говорят у вас в Америке, глубокоуважаемый Дональд-сама. Хватит, так хватит. И вы, и ваши доблестные подчиненные представляют теперь слишком большую ценность для моей бедной многострадальной страны. И мы не можем себе позволить даже в мыслях подвергать жизни и здоровье ваших доблестных летчиков и героических моряков ни малейшему риску. Который неизбежно возникнет, если мы разрешим хоть одному вашему самолету подняться в воздух, или кораблю выйти в море.

Теперь голосом Минору Гэнда, казалось, можно было заморозить воздух. Эта интонация, с которой он произнес последние слова, настолько контрастировала с хвалебными эпитетами в адрес американцев, что Фелт на несколько минут опешил, и просто молча смотрел на застывшую дежурную улыбку японца. В его голове что-то щелкнуло, и он вспомнил слова старого капитана, который еще в Аннаполисе им читал лекцию про Японию и японский менталитет: "Запомните, парни. Зарубите себе на носу. Джапы - это совершенно другие люди. Не европейцы, не американцы. Они думают совсем не то, что они говорят. Не обольщаетесь на красивые словосочетания, которые они постоянно произносят, когда обращаются к вам. Это все красивая восточная оберточная бумага. Даже на английском языке, они просто переносят обороты и словосочетания со своего птичьего на английский. Просто по привычке, машинально. Японец никогда не скажет вам: "стой, стрелять буду!". Он сначала вам улыбнется, и произнесет что-то вроде "что касается вас, уважаемый незнакомец, то я, опираясь на господин пулемет, нижайше прошу вас остановится, или принять почтенную пулю". И если вы не остановитесь, он выстрелит в вас, причем, не прекращая вам улыбаться".

"Ну конечно же. Как я сразу не догадался. Пример французов оказался слишком привлекательным для этих маленьких косоглазых ублюдков. Они наверняка сговорились с русскими. Что эти желтомазые, что те желтомазые в Южной Корее. А мы, и наши парни на корейском полуострове просто оказались в заложниках. Чтобы наш президент сгоряча не ударил по этим предателям в Японии атомным оружием". Но адмирал решил бросить на стол еще одну карту. Не козырного туза, конечно, а так, десятку или валета.

-Ваше стремление соскочить с поезда на полном ходу мне понятно, хотя вряд ли это у вас получится. Допустим, у вас получиться сговориться с русскими. И с северными корейцами, этот гребаный Ким Ир Сен, захватив весь полуостров, утихомирится, достигнув своей мечты. Но что вы будете делать с Мао? Или вы думаете, что залив ваши города зарином, китайцы успокоятся? Наивные мечты, слишком долго вы, японцы, воевали на территории Китая, и слишком большой счет к вам накопился у китайцев.

-Нет, конечно, мы так не думаем. Мы с радостью представим разобраться с китайскими коммунистами вам, нашим старшим союзникам. Вы ведь все равно будете спасать Чан Кайши, на Тайване? Кстати, по нашим данным, китайские коммунисты уже захватили архипелаг Магун, и вот-вот высадятся на сам остров. Вы же не бросите своего старого союзника, которого поддерживаете более тридцати лет?

-И как это понимать: "с радостью"? Саркастически рассмеялся американский адмирал. Вы ведь фактически блокировали все наши авиабазы в Японии?

-Ну что вы, уважаемый Дональд-сама. Не все. Правда, главная ваша авиабаза Кадена, на острове Окинава, полностью разрушена русской ракетой в самом начале войны, а наш аэродром Гинован на этом острове подвергся сильному радиоактивному заражению, уцелели наши аэродромы на островах к югу и западу от Окинавы. Кумедзима, Исигаки, Миякодзима, Муако. И как верные своему союзническому долгу, Силы самообороны Японии смиренно могут вам их предоставить. И даже помочь организовать туда перебазирование ваших прекрасных самолетов с японских аэродромов на севере. Правда, прошу учесть, что все четыре полосы имеют длину самое большее полтора километра. Поэтому, я с глубоким уважением умоляю вас принять тот факт, что ваши самолеты смогут взлетать с японских авиабаз без подвешенного вооружения, только с подвесными топливными баками. Наземный технический персонал ваших авиакрыльев вместе с оборудованием и припасами может быть переброшен по морю транспортными судами. Мы даже согласны с радостью выделить для этого наши транспорты. Но это произойдет лишь в том случае, если вы, Дональд-сама, снизойдете до нашей нижайшей просьбы. Оставить нашу бедную многострадальную землю Ямато в покое.

-Мне немедленно надо связаться с Комитетом начальников штабов! Дональд Фелт хотел, чтобы его голос прозвучал твердо и решительно, но получилось так, что эту фразу ему пришлось выдавливать сквозь свой хрип и кашель.

-К моему глубокому унижению, хочу сообщить вам, уважаемый Дональд-сама, что сейчас это невозможно. Смиренно приношу вам свои извинения, но все каналы связи повреждены вражескими бомбардировками и атаками диверсантов. Быть может сегодня ночью, или завтра. Но вы можете еще раз проявить свою мудрость и отвагу, принять решение о передислокации самолетов сейчас, а связаться с вашим командованием позже.

31 октября, Местное время 09-25. США, штат Колорадо, гора Шайенн. Главный бункер операционного центра, пункт связи Объединенного комитета начальников штабов.

Командующий штабом морских операций (Chief of Naval Operations, СNO) адмирал Джордж Уилан Андерсон, неверующе посмотрел на ленту телетайпа, сжатую в своей руке. Потом перевел глаза на офицера-связиста.

-Офицер, вы уверены, что это не дезинформация противника или вообще шутка какого-то упившегося саке японца?

-Да, сэр! Все символы приняты правильно, шифровальная техника работает идеально. Еще, сэр, хочу обратить ваше внимание. Эта первая передача из Японии за истекшие восемнадцать часов. До этого все наши и японские станции там молчали и не отвечали на запросы.

-Это не может быть работа нашей станции под контролем противника? Подумайте и проверьте все еще раз.

-Нет, сэр! Я проверял все несколько раз, прежде чем отдать это сообщение вам. Все кодовые символы и контрольные слова на месте. Наш парень с той стороны не находится под вражеским контролем. Ну, если он только сам не предатель. Но предатель не может знать личные коды адмирала Фелта, тогда уж и самого адмирала надо записывать в предатели.

-Понятно... Протянул Джордж Андерсон, хотя на самом деле ему было ни черта не понятно.

-Передай министру обороны, что я прошу созвать заседание Комитета. Причем срочно. И для понимания важности сообщи ему, что у нас случилась еще одна Франция. Обратился адмирал к своему адъютанту.

31 октября, Местное время 10-24. США, штат Колорадо, гора Шайенн. Главный бункер операционного центра, комната совещаний ОКНШ. Присутствуют: Министр обороны Роберт Стрэйндж Макнамара, Командующий штабом морских операций (Chief of Naval Operations, СNO) адмирал Джордж Уилан Андерсон, Начальник штаба сухопутных войск, четырехзвездный генерал Эрл Гилмор Уилер, Начальник штаба USAF четырехзвездный генерал Томас Уайт, Комендант морской пехоты четырехзвездный генерал Дэвид Шоуп.

-Не понимаю, почему ты так возмущен действиями адмирала Фелта? Недоуменно спросил генерал Томас Уайт. Ведь он выжал из создавшегося положения максимум возможного, и даже больше. Первые наши самолеты из восемнадцатого крыла уже приземлились на этом японском острове, как его, Кумедзима. Еще немного и наши парни смогут снова вступить в бой, тем более над Тайванем действительно они очень нужны. Мы в аналогичной ситуации до сих не можем получить от французов даже одного ржавого патрона, а твой Фелт как-то добился от джапов, что они выпускают целые авиакрылья со всем вооружением. Или ты недоволен, что он принял решение без твоего разрешения? Так идет война, и мы бы потеряли как минимум половину суток, а тут дорог каждый час.

-Действительно, адмирал Гарри Дональд Фелт действовал совершенно верно в сложившейся ситуации. Судя по всему, у наших парней в Южной Корее будут очень тяжелые сутки, а вот из Японии всех и все нужно вытаскивать по максимуму. А уж потом пусть президент решит, как покарать этих предателей. Видимо, измена и подлые удары в спину у этой нации заложены на генетическом уровне. Плохо, конечно, но, с другой стороны гибель TF-71 не напрасна. Флота у красных в этом океане больше нет, и TF-72 должна быстро захватить Камчатку. Адмирал Холлуэй уже отобрал у русских передовой аэродром на острове Беринга и сегодня ночью начнет наносить удары непосредственно по Камчатке. А после захвата этого полуострова посмотрим, что скажут наши желтомазые "союзнички". Не исключено, что сделают вид, что ничего не случилось, и снова переметнутся к нам.

-И мы сделаем вид, что ничего не случилось? Изумленно спросил Комендант морской пехоты.

-Конечно, нет. Но все, что они должны заплатить за свои предательские действия, пусть решает наш президент. Я думаю, все согласны, что он выжмет Японию, как половую тряпку, если вообще оставит такую страну существовать на карте мира. Нам же сейчас надо решить, как исправить ситуацию с Тайванем. И вообще, оценить состояние дел. Давайте проведем подробное совещание, с оценкой всех наших наличных сил в разных регионах. Час на подготовку вам хватит? Нет? Хорошо, через два с половиной часа! Подвел итог министр обороны.

31 октября, Токийское время 21-50. Остров Тайвань. В небе над прибрежной полосой южной-западной оконечности острова. Кантоны Тайнань и Гаосян.

Эскадрилья бомбардировщиков Ил-28 народно-освободительной армии Китая совершала уже второй вылет на бомбежку военных объектов в городе и порту Тайнань. В первый раз, еще днем, они утопили все, что мало-мальски походило на корабли в порту, сейчас 36 полутонных бомб, именно столько вывалили девять машин эскадрильи, превратили в обломки форт Анпинг, расположенный на берегу одноименной реки, в полутора километрах от моря. Перестроенный из старой голландской крепости, он мог оказаться крепким орешком, об который должна была обломать зубы морская пехота НОАК. С юга-востока, на быстро темнеющей земле вспыхивали многочисленные разрывы. Это еще одна эскадрилья ВВС НОАК обрабатывала обе взлетных полосы аэродрома Тайнань. Днем китайские штурмовики сожгли на этой площадке все самолеты ренегатов гоминьдана, а также уничтожили батарею ЗРК "Найк-Аякс", прикрывающую весь кантон Тайнань. От огня МЗА штурмовики потеряли четыре машины, но оно того стоило. Сейчас две полные эскадрильи бомбардировщиков, восемнадцать машин, отбомбились по своим целям практически безнаказанно. Зениток крупного калибра и ракет у чанкайшистов в этом районе уже не было, а истребители с "лохматым" солнцем на фюзеляже пилоты континентального Китая последний раз видели почти сутки назад, еще во время завершения боев над островами Магун. Сейчас архипелаг уже полностью находится под контролем НОАК, возглавляемыми адмиралом Дэн Чжао-Сянем. Более того, в последнем вылете бомбардировщики, вылетевшие с аэродромов Гао-ксиакун и Аньси, встречали МиГ-15бис, уже освоившие полосу аэродрома Шаньшуй, что на самом юге острова Пэнху, центрального в архипелаге Магун. Самый крупный аэродром архипелага, носящий тоже самое имя, еще не был расчищен от обломков некогда сильной авиации Чан Кайши. Но это произойдет быстро, может быть, уже завтра. И тогда бомбардировщики НОАК получат великолепный аэродром подскока, с двумя широкими бетонными полосами, длиной в два километра каждая, и всего в восьмидесяти километрах от будущей зоны высадки доблестных бойцов адмирала Чжао-Сяня. Вообще-то до ближайшего берега Тайваня расстояние и того меньше- до береговой линии кантона Цзяи всего-то сорок пять километров, но там местность для десанта совершенно неподходящая. Сплошные мели и песчаные косы, плавно переходящие в рисовые поля.

В таком благодушном состоянии экипажи "двадцать восьмых", уже взявших обратный курс, пребывала ровно до того момента, как сразу четыре концевых бомбардировщика вспыхнули яркими кострами в уже полностью темном небе. Одновременно в эфире раздались крики, полные боли и гнева, были сбиты еще два истребителя прикрытия. И немного погодя над дезорганизованный толпой самолетов, в которую мгновенно превратился четкий строй Ил-28 на огромной скорости пронеслись стремительные вытянутые силуэты "Старфайтеров", в темноте скорее угадываемые по метровым языкам пламени работающих двигателей. Две, четыре, восемь машин. Американцы пришли на помощь погибающему режиму Чан Кайши. Самая первая, спешно переброшенная на аэродром острова Миякодзима архипелага Рюкю, эскадрилья из состава четыреста семьдесят девятого тактического авиакрыла, вступила в бой.

31 октября, Токийское время 11-55. СССР, город Охотск, аэродром, аппаратная ЗАС. Крепость Анадырь, бункер правительственной связи.

Маршал Батицкий, все еще не веря в услышанное, посмотрел на трубку аппарата ЗАС. Потом снова приложил ее к уху:

-Насколько это может быть реально?

-На 99 и 9 десятых процентов. Вторая бумага, которую привез этот японец, это "Призыв императора". С точки зрения европейца, это филькина грамота, но это не так. Для человека, долго изучавшего Японию, эта бумага имеет такую же значимость, как постановление ЦК КПСС для нас.

Начальник разведывательного отдела армии "Анадырь", генерал-лейтенант Степан Степанович Смирнов, знал, что говорит.

-И мы ничего не теряем, согласившись с этими предложениями. Нам не надо делать ничего, что ухудшит наши позиции. Мы должны просто внимательно наблюдать, остальное они сделают сами. Насчет прекращения наших ударов, так у нас просто недостаточно сил для этого в ближайшем будущем. Правда они об этом не знают, так что мы с легкостью можем им это обещать.

Все началось недавно. Меньше трех часов назад с аэродрома Сокол, что на Сахалине, поступила срочная шифровка. На рулежную полосу внезапно приземлился маленький самолет с японскими опознавательными знаками. Экипаж-три человека, все японцы, по-русски говорят двое. С ними письмо от небезызвестного Минору Гэнда, который сейчас является начальником штаба авиации японский сил самообороны, и еще какие-то бумаги. Письмо, что интересно, адресовано "руководству СССР". Командир авиаполка, к которому доставили одного японца с этими бумагами, размышлял недолго. Связь с Анадырем, короткий доклад. Тут же, через десять минут приказ из крепости, и уже стоящий на полосе Ил-14 вместо Комсомольска на Амуре летит в Охотск, забрав японца с бумагами. Оставшихся двоих повели в офицерскую столовую, где кто-то из пилотов-истребителей опознал одного из них. Немудрено, одноглазых летчиков не так много во всем мире. Надо же, сам Сабуро Сакаи, легендарная личность среди всех авиаторов, не только японских. Кстати, наибольшую известность он приобрел, сражаясь именно с американцами. Это сразу придало еще большую значимость японской миссии. Почти одновременно из Анадыря в Охотск вылетел транспортник с начальниками штаба и разведывательного отдела армии. Предложения японцев пришлись весьма кстати для СССР, уже понесшего огромные потери. И особенно вовремя для Дальнего Востока, именно сейчас, когда начинается масштабное сражение за Камчатку.

Все эти соображения привели к тому, что маршал отреагировал быстро.

-Хорошо. Подписывайте соглашение от моего имени. Если японец будет требовать подпись кого-то другого, так прямо и скажите, что другого сейчас нет. И напомните ему, что с их стороны тоже не премьер-министр эти предложения выдвинул. Обсудите частоты, время и шифры для поддержания текущей оперативной связи. И не затягивайте, у нас американцы вот-вот на Камчатку высадятся. В качестве сладкого на будущее скажите, что СССР готов рассмотреть эвакуацию части их гражданского населения на свою территорию. На не зараженную территорию. К примеру, для начала, в Приморье, Магаданскую и Амурскую области, в места, где раньше работали японские военнопленные. Эти места японской разведке наверняка хорошо известны. В их сегодняшнем крайне незавидном положении это шикарное предложение. Естественно, в обмен на добросовестное исполнение японской стороной данного соглашения, и как предмет для расширения дальнейшего сотрудничества.

Маршал проговорил эти слова и внезапно осознал, что он только что фактически выступил, как глава государства. Заключил можно сказать, первое международное соглашение после начала Третьей мировой войны. Пусть оно и не соответствует довоенным нормам дипломатического права, неважно. Какое время, такие и соглашения. И, сразу в голову Батицкого хлынули воспоминания о событиях, которые невольно вознесли его на такую высоту.