Восточное путешествие

3. Маскарад

— Ну вот, Марсель, — сказал граф, устраиваясь рядом со своим слугой на кожаном сиденье поджидавшей их кареты. — Теперь пути назад уже нет. Придется идти до конца, чем бы эта авантюра для нас ни обернулась.

— Не знаю, что будет дальше, но начало мне понравилось. Оказывается, быть дамой совсем не так уж плохо. Я просто млел от восторга, ловя на себе взгляды Его Величества. Обольщать мужчин — это так восхитительно!

— Только смотри не переусердствуй. Не знаю, как все сложится, но не исключено, что сегодня вечером у тебя состоится решающая встреча с султаном. От того, как ты себя поведешь, зависит судьба королевства. Не позволяй султану никаких вольностей. Ни сейчас, ни в дальнейшем. Не забывай: ты — само целомудрие. Ты должен оставаться недосягаемым, вернее, недосягаемой, и от того еще более желанной.

— Обещаю, что Вашей Светлости не придется за меня краснеть. Я буду сама непорочность, хотя, признаюсь, непорочные мышки меня самого не привлекают. Хлопот с ними не оберешься. Чуть что — сразу тащат под венец.

— Тебе придется на время похоронить свои холостяцкие страхи. Сейчас для тебя брак с султаном — предел твоих девичьих мечтаний.

— Но ведь он не собирается на мне жениться! — вспомнил Марсель и в сердцах добавил:

— Подлец!

— Ничего, мы его заставим. Женится, как миленький. Ты еще будешь у меня султаншей. Но шутки в сторону. Надеюсь, ты понял, как себя вести. К сожалению, я не могу дать тебе более подробные инструкции. Тебе придется действовать согласно обстоятельствам. Сейчас мы немного отдохнем, чтобы вечером лучше выглядеть. За это время Мариус успеет немного освежить наши туалеты. Боюсь, времени пополнить наш дамский гардероб у нас нет.

Через несколько часов карета графа де Грюйера въезжала на площадь перед королевским дворцом. С трудом втиснув экипаж между двумя другими роскошными экипажами, Маурицио (читатель, несомненно, помнит кучера графа по предыдущим рассказам) спрыгнул с козел и, распахнув дверцу кареты, помог спуститься двум нарядно одетым дамам в черных масках.

Дамы прошествовали через распахнутые двери дворца и смешались с веселящейся толпой. К ним тут же подскочил какой-то коротышка в костюме морского пирата и, подмигнув Марселю единственным глазом, без слов обвил мощный торс не успевшего опомниться юноши своей крошечной лапкой и закружил его в вальсе. Граф остался один. Пытаясь сориентироваться, он огляделся вокруг, но не увидел ничего, кроме проносящихся мимо пар. От мелькания масок у него начала кружиться голова.

«Да, отыскать Его Величество в этом безумном водовороте будет не так-то просто. Надо было хотя бы спросить его, во что он будет одет», — подумал граф.

Вдруг, словно из-под земли, перед ним возник официант в белом фраке, расшитом золотыми позументами.

— Не желаете ли освежиться, сударыня? — вежливо спросил он.

— Пожалуй, — согласился граф, оглядывая поднос. — Что у вас тут?

— Легкие вина и соки. Закуски, к сожалению, все расхватали, но если вы желаете перекусить, то я принесу.

— Спасибо, не нужно. Вы вот лучше скажите мне, где я могу найти Его Величество.

— Минут десять назад я видел его выходящим вон в ту дверь. Она ведет во внутренние покои. Но Ее Величество где-то здесь. Да вон она в костюме гадалки. Видите?

Граф проследил за взглядом официанта и увидел даму в причудливом головном уборе, сооруженном из игральных карт. Шею и хвостик гадалки украшали разноцветные бусы, многочисленные юбки выглядывали одна из-под другой, доходя гадалке почти до пят. Пеструю картину завершал цветастый платок, наброшенный на оголенные плечи. Половину лица дамы скрывала черная маска, но граф, который провел в обществе Ее Величества немало часов, ни на секунду не усомнился: это королева.

— Благодарю вас, вы мне очень помогли, — сказал граф и заспешил к королеве, пока та не успела затеряться в толчее.

— А освежиться? — спросил официант вдогонку.

Но граф его уже не слышал. Прокладывая себе путь в толпе, он одновременно пытался придумать, как завязать разговор. Будь он в своем привычном обличье, ему бы не составило труда найти подходящие слова, но о чем могут говорить две совершенно незнакомые мышки?

Он поравнялся с королевой раньше, чем успел придумать что-либо оригинальное. «Ладно, просто похвалю ее наряд. Дамы любят комплименты», — подумал граф, но тут ему на помощь пришел случай. Одна из танцующих пар сбилась с курса и налетела прямо на королеву, а та — на графа.

Чтобы удержать королеву от падения и самому удержаться на ногах, граф подхватил Ее Величество за плечи.

— Ох, простите! — пробормотал он, тут же придя в ужас от совершенного им святотатства. — Здесь так тесно.

— Кажется, это я должна извиниться, — ответила королева, с интересом разглядывая свою спасительницу.

Граф заметил, как во взгляде Ее Величества заплясали чертенята.

«Неужели она меня узнала? Если меня так легко разоблачить, то весь план пойдет насмарку. Нет, не может быть. Здесь что-то другое», — подумал он.

— Вы так смотрите на меня, словно прочли мою судьбу, и это вас забавляет, — сказал он вслух.

— Нет, предугадывать будущее я еще не научилась, — ответила королева. — Я начинающая гадалка. Хотя кое-что мне уже по силам.

— Например?

— Например, даже не видя вашего лица, я могу сказать, кто вы.

— И кто же я?

— Вы та, кто выдает себя за виконтессу Бри де Мелен. Или, может быть, правильнее будет сказать «тот»?

Граф попятился.

— Да вы настоящая колдунья! Как вы догадались?

— Вы же сами только что сказали, что я колдунья.

— И все же?

— Так уж и быть, признаюсь. Хотя не помешало бы вас немного помучить, виконтесса. Отомстить за то маленькое представление, которое вы устроили сегодня утром. Все дело в том, что я видела вас и вашу племянницу выходящими из покоев Его Величества. Естественно, я поинтересовалась, кто вы такие. А сейчас я просто узнала ваше платье.

У графа отлегло от сердца.

— Значит, я стал жертвой скудости своего гардероба. Теперь я начинаю понимать, что имела в виду моя покойная супруга, заявляя, что ей нечего надеть. Она просто хотела, чтобы ее узнавали по лицу, а не по платью.

Королева улыбнулась.

— А где ваша племянница? Вы привели ее с собой?

— Привел, но нас разлучили еще при входе. Наверное, кружит голову очередному кавалеру, упражняется в искусстве обольщения.

— Пойдемте поищем ее. Я бы хотела на нее взглянуть. Его Величество утверждает, что мадемуазель Сен Жюльен до нее далеко. Мне даже показалось, что он немного завидует султану.

— Надеюсь, вы не станете ревновать к малышке? Принимая во внимание некоторые обстоятельства, это было бы неразумно. Тем более, что бедняжке вскоре предстоит покинуть мышиное королевство.

— Не волнуйтесь, виконтесса, не стану. Я уже научилась контролировать свои чувства.

«Дай-то Бог», — подумал граф, которому был знаком ревнивый и мстительный нрав королевы, вслух же сказал:

— Боюсь, что так мы ее не найдем. Давайте поднимемся на галерею, оттуда весь зал будет у нас как на ладони.

Но королева, видимо, желая убедить графа в том, что потеряла интерес к наметившейся сопернице, неожиданно ответила:

— Не стоит. Давайте лучше прогуляемся по парку и вы расскажете мне, что вы задумали. Его Величество говорит, что у вас есть какой-то план.

— Хорошо, — согласился граф, — но только должен предупредить, что это скорее абрис, чем детальный план. Плана как такового у меня еще нет.

— Я слышал, мадам, что вы поддерживаете связь с опальной маркизой Пуазон. Это правда? — спросил граф, когда они вышли из душного помещения на террасу, ведущую в парк.

— Как здесь хорошо! — воскликнула королева, облокотившись о парапет террасы и подставляя разгоряченную мордочку струе прохладного воздуха. Казалось, она и не думает отвечать на вопрос собеседницы.

— Мне нужно непременно с ней встретиться, — продолжал граф.

— Тише! Нас могут услышать, — прошептала королева, оглядываясь вокруг.

Граф непроизвольно сделал то же самое. И тут в тени одной из колонн он увидел рослую фигуру в дамском платье. Узнав знакомые очертания, он непроизвольно хмыкнул. Дама о чем-то перешептывалась со своим кавалером, который был почти на голову ниже нее.

— Что вы там увидели, виконтесса? — спросила королева, заметив повышенный интерес графа к любовной парочке.

Ее следующее замечание удивило графа еще больше, чем неожиданная встреча на террасе.

— Ну и ну! А этот старый ловелас времени зря не теряет!

— Вы о ком?

— О султане, разумеется. Вы же, кажется, тоже его узнали. Хотя не представляю, как вам это удалось.

В этот момент тот, которого королева назвала султаном, обернулся, видимо, почувствовав на себе чужой взгляд, и граф узнал в нем пирата, который, стоило виконтессе Бри де Мелен и ее спутнице появиться в танцевальном зале, выделил из толпы рослую красавицу и без малейших колебаний взял ее на абордаж.

«Похоже, не зря говорят, что на ловца и зверь бежит», — подумал граф, хотя не мог бы с полной уверенностью сказать, кто в этой ситуации был охотником, а кто добычей.

Султан что-то сказал своей спутнице и, выслушав ее ответ, жестом владельца обвил ее необъятную талию и вместе с ней подошел к двум дамам, своим внезапным появлением прервавшим их тайное свидание.

— Добрый вечер, мадам! Здравствуйте, виконтесса! — сказал он, сопровождая каждое приветствие наклоном головы. — Позвольте представиться: Махмуд ибн Фаре, повелитель мышей Востока.

Голову восточного владыки все еще украшал красный платок, но повязка, прикрывавшая правый глаз, исчезла. Концы ее выглядывали из карманов его широких шаровар. Из-за пояса торчал пистолет, судя по всему, не бутафорский.

Граф сделал легкий реверанс и, стараясь придать как можно больше очарования своему голосу, промолвил:

— Несказанно рада знакомству, Ваше Величество.

Королева между тем не сводила глаз со спутницы султана, лишь краем уха следя за завязавшейся беседой.

— Просто страшно подумать, что я мог покинуть этот прекрасный город, так и не познакомившись с такой его очаровательной обитательницей, как вы, виконтесса, — продолжал заливаться соловьиной трелью восточный Казанова.

— Не могу не согласиться с Вашим Величеством. Покинуть город, не познакомившись со мной, это все равно, что побывать в Египте и не взглянуть на пирамиду Хеопса, — ответила виконтесса, выпрямляясь во весь свой рост. — Но вы зря переживаете, такого шанса я бы вам все равно не предоставила. Дело в том, что я сама искала встречи с Вашим Величеством.

— Вот как? — только и успел сказать султан.

— Ты не возражаешь, дорогая Марселина, если я на время похищу твоего спутника? — прервала его виконтесса. Не дожидаясь ответа, она оттеснила племянницу, сгребла Его Величество в охапку и поволокла вниз по ступенькам. Тот молча покорился судьбе. Он уже давно усвоил, что спорить с представительницами так называемого слабого пола, особенно когда они настроены столь решительно, бесполезно. Имея трех жен и более ста наложниц, такие уроки усваиваешь быстро. У основания лестницы он сделал попытку обернуться, но лишь уткнулся в необъятный бюст виконтессы.

— Ну вот мы и одни, — сказала виконтесса, когда они оказались в сумраке парка. В ее голосе не было и тени прежнего кокетства. — Простите меня за неожиданное похищение, Ваше Величество, но нам действительно предстоит серьезный разговор, а здесь нам никто не помешает.

— Может быть, вы все же выпустите меня, сударыня? Мне немного тесно в ваших крепких объятиях. Не бойтесь, я не убегу.

— Разумеется, не убежите, — ответила виконтесса, освобождая свою жертву. — Еще ни одной мышиной особи мужского пола не удалось от меня убежать.

— Охотно верю, — ответил султан, окидывая свою спутницу боязливо- восторженным взглядом. — И о чем же вы хотели со мной поговорить?

— О моей племяннице. Бедная девочка призналась мне, что неравнодушна к Вашему Величеству. Я слышала, что и вы проявили к ней некоторый интерес. Это так?

— Ваша племянница меня просто очаровала, виконтесса, — оживился султан. — Она самая необыкновенная девушка из всех, которых я когда-либо встречал. И очень целомудренна.

— И тем не менее, вы не собираетесь на ней жениться. Вы ведь не можете не понимать, какое оскорбление вы наносите семье этой глупышки, сделав ее рабой своих прихотей. Ее родители слишком благородны и слишком преданны королю, чтобы выступить в ее защиту, но я таким благородством не отличаюсь. Запомните: Марселина Сен Жюльен никогда не будет ходить в наложницах или я не виконтесса Бри де Мелен! — торжественно произнес граф, мощной грудью надвигаясь на султана.

— Я бы с радостью женился на мадемуазель Сен Жюльен, но закон султаната не позволяет. У меня уже есть три жены. Во времена моих предков это не послужило бы препятствием, но сейчас … Сейчас это невозможно, — попытался оправдаться султан.

— Ну, этими сказками вы можете морочить голову кому угодно, только не мне. Уж я-то знаю вашего брата вдоль и поперек. Не первый год да и — чего греха таить — не первый раз замужем. Все это только отговорки. Из любого положения есть выход. Нужно только захотеть его найти.

— Я его не вижу.

— Значит, и мадемуазель Сен Жюльен вам не видать как своих ушей.

— Не губите меня, виконтесса! Я люблю мадемуазель Сен Жюльен. Я полюбил ее со всей страстью уже не молодого и многоопытного сердца. Я уже давно не живу полноценной жизнью, если вы понимаете, о чем я говорю. Мой гарем — это лишь дань традициям. Но как только я увидел Марселину, я словно заново родился. Я понял, что эта мышка способна продлить мне молодость. Она для меня все равно что эликсир бессмертия.

— Очень волнующий рассказ. Но меня не так легко разжалобить. Последний раз я плакала, когда мой первый супруг — царствие ему небесное! — сломал мою куклу. И поверьте, ему пришлось горько раскаиваться в своем жестоком поступке. Поэтому, если я все же соглашусь пойти вам навстречу, то не ради Вашего Величества, а только ради моей любимой крошки, которая вбила себе в голову, что жить не может без Вашего Величества и готова на все, лишь бы не быть разлученной с вами.

— Неужели это правда?

— К моему величайшему сожалению. Бедняжка еще очень неопытна и не знает, что любовь к царственной особе, как правило, заканчивается трагически. Чтобы предотвратить трагедию, я и затеяла этот неприятный разговор.

— У вас есть какое-то конкретное предложение?

— Да. Я предлагаю заключить брак, который у нас называют гражданским. По правовым последствиям такой брак приравнивается к церковному, а все дети, появившиеся в результате него, считаются законными наследниками. Ему предшествует церемония обручения, во время которой жених и невеста обмениваются кольцами и заключают брачный договор. Если в течение двух месяцев договор не будет расторгнут, жених и невеста считаются мужем и женой.

— Мне никогда не приходилось слышать о таком обычае, — заметил султан.

— Это неудивительно. Такой брак — большая редкость. Впервые он был заключен четыре столетия назад между дочерью маркиза Монтаньоло и китайским императором. После этого к нему прибегали еще несколько раз в тех случаях, когда по тем или иным причинам церковный брак был невозможен. Полагаю, что нас всех он тоже должен устроить. Мадемуазель Сен Жюльен взойдет на брачное ложе султаншей, семья герцога Сен Жюльена не покроет себя позором, а Вашему Величеству удастся избежать размолвки с представителями высшего духовенства. Во всяком случае, вам не понадобится их согласия на брак. Если захотите, вы можете даже внести в закон султаната небольшую поправку, допускающую гражданский брак между членом королевской семьи и простым смертным. Представьте себе, сколько разбитых сердец вам удастся спасти в будущем одним только росчерком пера! Что вы на это скажете?

— Скажу, что вы просто чудо. Я преклоняюсь перед вашим умом, виконтесса. Вы спасли мне жизнь, — ответил султан, который ни на минуту не усомнился в правдивости слов виконтессы (которые, скажу вам по секрету, были чистейшим вымыслом от первого слова до последнего), и, зажмурившись от удовольствия, процитировал часть лекции, которая произвела на него наибольшее впечатление:

— Я женюсь на мадемуазель Сен Жюльен и она взойдет на брачное ложе султаншей.

— А вот с последним вам придется подождать, — вернула его на землю виконтесса. — Не забывайте, что это может произойти не раньше, чем через два месяца со дня подписания брачного договора. А до тех пор невеста обязана соблюдать обет целомудрия, который берет на себя, дав согласие стать вашей женой. Нарушение обета ведет к расторжению договора. Я понимаю, это очень суровое испытание, но Вашему Величеству придется через него пройти.

— А я тоже должен соблюдать целомудрие все это время? — спросил султан осторожно.

— Нет, на жениха это требование не распространяется, — сжалился над ним граф. — Вы можете продолжать предаваться любовным утехам.

Султан согласно закивал. Видимо, он уже успел позабыть, что всего несколько минут назад объявил свой гарем лишь данью традициям.

— Но только не в компании своей невесты, — напомнила безжалостная виконтесса. — И не думайте, что здесь вам удастся меня перехитрить. В течение двух месяцев невеста не может сделать ни шагу без своей дуэньи, основная задача которой — оберегать целомудрие своей подопечной, а уж я постараюсь, чтобы дуэньей назначили меня. Поверьте, более бдительного стража не сыскать во всем мышином королевстве.

— Верю.

— Что ж, я рада, что мы пришли к взаимопониманию. Думаю, нам не составит труда уговорить Его Величество Мауса XХV скрепить ваш брачный договор с Марселиной Сен Жюльен королевской печатью.

Через день жители Маусвиля узнали о том, что Марселина Сен Жюльен, дочь кузена короля герцога Сен Жюльена, стала невестой мышиного султана. На церемонии обручения присутствовали лишь самые родовитые представители мышиной знати. Стало также известно, что жених преподнес невесте сказочный подарок в виде невиданной красоты алмазной подвески с изумрудными прожилками, по форме напоминающей кусочек рокфора и стоимостью почти с полкоролевства. Это, конечно, было преувеличением, подвеска обошлась султану лишь в один фрегат и два клипера, но, согласитесь, что это, тем не менее, был поистине царский подарок. На следующий день жениху предстояло отправиться в обратный путь, но без невесты, которая последует за ним через неделю в компании своей дуэньи виконтессы Бри де Мелен.