Восточные религии в римском язычестве

337

Мы уже изложили эту теорию выше, на с. 164. Она чужда зороастризму и была введена в митраистские мистерии вместе с халдейской астрологией. Впрочем, она всегда примешивала к этой научной теологии древние мифологические представления. Пример тому — древнее восточное представление о том, что понимаемые как материальные души носят одежду (Mon. myst. Mithra, I, p. 15, n. 5; Bousset, Archiv für Religionswiss., IV, 1901, p. 233, n. 2; Rev. hist, des relig., 1899, p. 243, и, главное, Böklen, Die Verwandschaft der jüdisch christ, und der parsischen Eschatol., Gö ttingen, 1902, p. 61 ss.). Отсюда произошла мысль, встречающаяся до самого конца языческой эпохи, о том, что, пересекая планетные сферы, души сбрасывают с себя качества этих звезд «как хитоны, надетые одна на другую»; Порфирий, De Abstin., I, 31: «Итак надлежит нам снять с себя многие хитоны»; Макробий, Somnium Sc., I, 11, § 12: «В каждой по отдельности сферах одевается в эфирную оболочку»; I, 12, § 13: «По достижении светлого тела она одевается»; Прокл, In Tim., I, 113,8, ред. Diehl: «Одевать на себя хитоны»; Прокл, Opera, ред. Cousin², р. 222: «Нам нужно скинуть с себя при нисхождении туники, в которые мы одеты»; Kroll, De orae. Chalda»cis, p. 51, n. 2: «Душа облеченная в ум»; Юлиан, Or., II, p. 123,22, (Hertlein). Cp. Wendland, Die hellenistischrömische Kultur, p. 168, n. 1. — Для сравнения, то, что говорит об Исиде (Иштар ?) Ипполит, Philos., V, 1, в связи с наасенианами. Она — «с семью одеяниями», поскольку природа также покрыта семью эфирными одеяниями, а именно семью планетными небесами; ср. Псевдо-Апулей, Asclepius, 34 (р. 75, 2 Thomas): «Чувственно воспринимаемый мир и то, что в нем, — все является покрытым, словно одеждой, более высшим миром».

Я настаиваю на прочности этого представления, поскольку это позволяет осознать значение, придававшееся той детали митраистского ритуала, по поводу которой Порфирий сообщает нам лишь противоречивые толкования: посвящаемые в каждую из семи степеней должны были облачаться в разные одеяния. Семь ступеней посвящения, последовательно даруемые мисту, являлись символом семи планетных сфер, сквозь которые душа должна подняться на небеса после смерти (Mon. myst. Mithra, I, p. 316). Эти одеяния, возлагаемые на инициированного, вероятно, рассматривались как образ тех «хитонов», которые душа обретает, спускаясь в этот мир, и сбрасывает, поднимаясь на небо.