Вот и кончилось лето

Глава 10

Областное УВД

«Младшие братья»

- Товарищ полковник! – начальник уголовного розыска подполковник милиции Красавин приоткрыл дверь кабинета заместителя начальника УВД.

- Заходите! – заместитель начальника УВД полковник милиции Воронцов встал, вышел навстречу, протянул руку для рукопожатия. – Присаживайтесь, товарищи офицеры!

Красавин и его сотрудник, старший оперуполномоченный капитан Шишкин, зашли, по старшинству (сначала Красавин, потом Шишкин) по очереди пожали руку руководителю, прошли и сели за приставной стол.

Сам Воронцов сел в своё кресло за стол.

- Ну, докладывайте! – он потёр в нетерпении руки и улыбнулся.

Красавин взглянул на Шишкина и кивнул, мол, давай, говори, что нарыл! Шишкин развернул папку, достал несколько листов стандартной бумаги формата А-4 с отпечатанным на машинке текстом, десяток фотографий.

- Товарищ полковник, товарищ подполковник, - начал официально Шишкин. – В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий нами установлено, что объект, условно обозначенный «Школьник», действительно обладает экстрасенсорными способностями, в том числе целительского характера.

- Выяснено, что в его окружении вылечился от диабета его одноклассник Комаров Андрей 1965 года рождения. Отмечен омолаживающий эффект у соседок объекта, в том числе у Киселевой М.Г. Непонятная ситуация с соседом объекта военным пенсионером Родионовым Пахомом Дмитриевичем 1916 года. По оперативным данным, Родионов Пахом Дмитриевич болел раком легких, но вдруг внезапно выздоровел.

- Родионов Пахом Дмитриевич, - добавил Красавин, - участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, капитан первого ранга, командир подводной лодки.

- Хм, - удивленно покачал головой Воронцов, - надо же, какие у нас на территории люди живут! А мы и не знаем. Герои, так сказать, среди нас. Продолжай, Вениамин Вениаминович!

- Вот фотографии соседок, включая Киселеву, - Шишкин протянул три фотографии. – Каждой из них больше 70 лет. Посмотрите, товарищ полковник. Фотографии без ретуши, сделаны с помощью «фотоснайпера».

Воронцов взял в руки фотографии, посмотрел одну, другу, третью. Взглянул на Шишкина, на Красавина.

- М-да, - произнес он. – Это точно они? Киселеву-то я знаю. Но ей явно здесь, на снимке не больше 50-и!

- Они, Иван Георгиевич, - вздохнул Красавин. – Фотографировал и печатал фотографии сотрудник оперативно-поискового подразделения. Специалист. Безо всякой там ретуши.

- Даже не знаю, что сказать, Олег Иванович, - пожал плечами Воронцов. – Что дальше, Вениамин?

Полковник назвал оперативника по имени, демонстрируя тем самым расположенность и доверие. Шишкин кивнул головой и продолжил:

- В ходе конфликта с цыганами получила тяжкие телесные повреждения мать объекта, лежала в реанимации. Потом вдруг резко выздоровела. В это же время выздоровела находящаяся в больнице скорой медицинской помощи в детской травматологии некая Оксана Вавилова 1973 года рождения с диагнозом «лейкемия». Девочка фактически умирала и вдруг резко пошла на поправку. Кроме того, у неё резко срослись кости ног после перелома голеней. Её с переломами ног в «травму» положили, - добавил Шишкин. – Правда, начальник отделения утверждает, что это результат сбалансированного экспериментального лечения.

Капитан улыбнулся.

- Нами установлено, что в этот день «Школьник» посещал палату ребенка и вышел оттуда в сильно уставшем состоянии. Источник, через которого получена информация, допускает гипнотическое воздействие на начальника травматологического отделения, так как «Школьник» сидел у него в кабинете значительное время. После его визита заведующий отделением вёл себя как-то заторможенно, словно после гипнотического воздействия.

- А что там по конфликту с цыганами? – спросил Воронцов. – Может, нам стоит подключиться?

- Конфликт исчерпан, - сообщил Шишкин. – Произошла стычка старой цыганки Зары – полные установочные данные выяснить не удалось – которую окружающие считали ведьмой…

- Кем-кем считали? – иронично переспросил Воронцов.

- Ведьмой, - терпеливо повторил Шишкин. – После стычки примерно через пять часов Зара умерла, а цыгане всем скопом, включая женщин и детей, немедленно и организованно покинули место жительства и выехали в соседнюю область. Установлено, что для этого ими наняты два водителя маршрутных автобусов «Икарус-гармошка» 5-го маршрута, которые находились на конечной остановке в поселке Химик. Заплатили им по 500 рублей каждому и выехали всем табором в соседнюю область в населенный пункт Ковылинское.

- Ковылинское? – хохотнул Воронцов. – Это ж 500 километров отсюда, не меньше! И автобусы доехали? «Гармошки»?

- 430, товарищ полковник, - поправил Шишкин. – Один «Икарус» доехал и вернулся нормально. Второй сломался на обратном пути. Водитель первого вызвал помощь, отремонтировали, доехали. Сейчас водителями занимаются сотрудники ОБХСС за использование госимущества в личных целях.

- Вот так, - засмеялся Воронцов. – Получат по «трёшке» из-за своей жадности.

- Не получат, - ответил Красавин. – Пару лет да и то условно…

- В освобожденных цыганами домах химзавод сейчас проводит капремонт, так они стоят на балансе предприятия. Потом будет распределение квартир. Одну квартиру выделят для нашего участкового.

- А что с нашим «Школьником»?

- На «Школьника» выходили сотрудники 5-го отдела областного Управления КГБ. Дважды с ним встречались. Предмет беседы установить не удалось. У меня всё, - завершил доклад Шишкин.

- Хорошо, Вениамин Вениаминович! – похвалил Воронцов. – Спасибо. Материалы оставьте, будем думать. Вы свободны. Шишкин встал.

- Олег Иванович! – продолжил полковник. – А ты подожди…

Дождавшись, пока капитан закроет дверь, Воронцов встал, сел за стол на место Шишкина, как раз напротив Красавина.

- Что скажешь, Олег Иванович?

- Знаешь, Иван Георгиевич, - неторопливо, взвешивая каждое слово, ответил Красавин. – Я коммунист, соответственно, материалист. Не верю ни в бога, ни в чёрта. Даже в построение коммунизма, - он хохотнул, - тоже не верю. Сам знаешь.

Воронцов покачал головой.

- Парнишка, - продолжил Красавин, - реально колдун. Тут хочешь, верь, хочешь, нет. Но иного объяснения я не вижу!

Воронцов встал, подошел к окну, отодвинул штору, поглядел на улицу, прошел к двери, открыл, выглянул в коридор. Он словно затягивал время, когда надо высказать своё мнение. И мнение было объективным, но нереальным.

- Согласен! – он прошел к шкафу, открыл дверцу, достал бутылку коньяку, два пузатых бокала и блюдечко, на котором вперемежку лежали наломанные кусочки шоколада и нарезанные кусочки лимона. Плеснул в оба бокала грамм по пятьдесят. – Давай!

Они чокнулись, выпили. Выдержав паузу, зажевали шоколадом и лимоном.

- Хороший коньяк! – похвалил Красавин.

- Ага, - согласился Воронцов. – Знаешь, Олежка, парня этого надо беречь. Вот чувствую я – беречь его надо! Помочь, если что-то случится.

Красавин кивнул.

- Я ему должен, - сказал Воронцов. – За сына. Но не в этом дело. Он другим помогает, других людей лечит. И совершенно безвозмездно.

Он замолчал.

- Я, может, и не прав, злоупотребляю положением, но тем не менее. Дай команду Шишкину, установить за парнем плотный контроль. Проинструктировать агентуру, что, мы за парня этот поселок раком поставим весь! И будем иметь всех причастных и не очень долго и основательно. Не дай бог, с ним что-нибудь случится…

- С таким случится! – хохотнул Красавин. – Наш пацан, - он акцентировал на слове «наш», - каждое утро на стадион бегает. По пять-семь кругов наматывает. На турнике крутится. Знаешь, сколько он подтягивается?

- Сколько? – заинтересовался Воронцов.

- 30 раз насчитали! И это на одном дыхании! Значит, он еще столько же легко сделает. Кроме того, пацан занимается у нас в «Динамо», в секции самбо у Смирнова. Правда, особых высот он не нахватал, но, тем не менее, уже рыло кое-кому чистил.

- Да ты что? – удивился Воронцов. – Надо с Геной поговорить. Пусть он пацана чему-нибудь не спортивному подучит…