Возрожденная

Глава 2

Прошло три или четыре дня после того, как я добровольно заперлась в своих покоях, жалея себя и баюкая свое горе. Странно, но за эти дни ни Айве, ни Славдий не соизволили меня навестить. Хотя позже я узнала, что Айвена все это время отсутствовала и не была в курсе происходящего, а Славдий так был занят собой и своими, пока непонятными для меня делами, что не находил времени для дружеского визита.

Мое одиночество начало меня потихоньку съедать. Я осознала, что порой веду беседы с несуществующими людьми – в основном, с Велиаром. Я пыталась рассказать ему все, что не успела до его исчезновения, поведать ему то, что было для меня важным, и раскрывала ему свои самые потаенные желания. В этот момент мне было так комфортно и уютно в своем вымышленном мире, что я практически не замечала сероглазого мужчины, который был моим единственным слушателем, остающимся в тени и безучастным к моим причудам. Наверное, главная его задача сводилась к тому, чтобы не дать мне наложить на себя руки, но все равно его присутствие стало для меня маяком спокойствия.

Иногда я приходила в себя, в основном, когда сероглазый меня кормил, и тогда серьезно задумывалась о его участии в моей жизни. Однажды я даже нашла в себе силы полюбопытствовать, как его зовут.

– Асмодей, – коротко ответил он, и на этом наш диалог закончился.

Интересно, кем он был для той, другой Миры? Другом? Просто любовником? Может быть, мужем… хотя вряд ли. Могу поспорить, что такой мужчина, будучи ее мужем, не стал бы делить ее с другими. Но долго я об этом не размышляла: когда прием пищи закончился, я вновь закрылась, уйдя глубоко в себя, и уже не реагировала ни на какие раздражители извне.

Поднявшись на ноги, которые затекли настолько, что пришлось пару минут морщиться от неприятных ощущений, я подошла к длинному узкому окну, из которого меня поприветствовал своим великолепным видом Перлитовый город. Величественный, неизменный, превосходный и непревзойденный, во всем своем однообразии белого. Ирония судьбы заключалась в том, что мои покои занимали одно из тысяч помещений в самом сердце «Цитадели зла». А значит, то, что раньше было моей тюрьмой, теперь стало моим домом. Воспоминания о тех жутких вещах, которые вытворял с моим телом и разумом Астар, заставили мое сердце в сотый раз учащенно забиться. Но не более.

На пятые сутки мой разум стал более отчетливо воспринимать действительность, так как я первый раз за все время ощутила болезненный укол и поморщилась:

– Ай!

Я недоуменно взглянула на Асмодея, который держал в руках пустую ампулу, а потом перевела взгляд на свое предплечье, где в месте инъекции выступила капелька крови.

– Что ты мне вколол? – Я попыталась проморгаться, но картинка не исчезла и навязчивый мужчина тоже.

– Можете считать, что это витамины.

– Где-то я это уже слышала. Но зачем?

– Чтобы вам стало легче.

Я издала иронический смешок и попыталась оживить вялотекущие мысли.

– Госпожа, присядьте.

Я повиновалась и потрогала предплечье, где оказалось целое скопление проколов от иглы.

– Госпожа, вы понимаете, что я говорю?

Я кивнула, думая, что мужчина явно не в себе, раз задает мне такие вопросы.

– Конечно, ты похож на примата, но да, я понимаю, что ты говоришь, – с раздражением бросила я.

Но Асмодей не обиделся.

– Хорошо. А вы помните, что с вами было?

– Я не пойму: ты дежурный психолог, что ли? Конечно, я все помню. – Я на секунду замерла. – Ну… практически все.

– Препарат, который в течение нескольких дней я вам вводил, должен помочь справиться с негативом.

– С негативом? Ты так это называешь?!

– Хорошо. Я вижу, сарказм к вам вернулся, а это лучший из признаков того, что вам уже лучше. Я могу оставить вас на пару минут, чтобы принести еду?

– Конечно. – Я безразлично пожала плечами, вернувшись к пейзажу за окном.

За моей спиной Асмодей с облегчением выдохнул. И поспешил выйти.

А я четко осознала, что с этого момента началась моя новая жизнь.

***

Когда дверь за мужчиной закрылась, я, более не терзаемая своими демонами, решила оглядеть свои новые покои. В интерьере все кричало о баснословной и бездумной роскоши. Стиль его подразумевал имитацию обстановки замков средневековой Европы: высоченные потолки больше трех метров, люстры художественной ковки, которые хорошо освещали жилое пространство, но недостаточно для того, чтобы полностью рассеять сгустившиеся под потолком и в углах тени. Стены имитировали природный камень, а пол был покрыт плиткой, стилизованной под гранит. А может, это и был натуральный гранит – встать на колени и проверить желания не было.

Я не сильно разбиралась в тонкостях дизайна интерьера. Но кто бы ни приложил руку к обустройству внутреннего убранства помещения, у этого человека было четкое знание предмета и безупречный вкус. В итоге создавалось впечатление невероятно стильного и изысканного интерьера.

Все еще с трудом переставляя ноги, я стала обходить свои владения, осторожно дотрагиваясь практически до всего, до чего могла дотянуться. Старинные книги в толстых кожаных переплетах, написанные на непонятном языке, занимали огромный стеллаж, уходящий до потолка. Стол из черного дерева размером с целую комнату, был покрыт мелкими трещинами, говорящими о том, что ему лет примерно столько же, сколько должно быть и мне в этом мире. «Старичок!» – ласково обозвала я его и направилась дальше к причудливым безделушкам: статуэткам, вазам, фарфоровым куклам, занимающим отдельную нишу в огромном шкафу.

Я взяла одну куклу в руки и, со скучающим видом покрутив, вернула на место.

– А вот это уже что-то! – За куклами расположилось целое пастбище коней, вырезанных из цельных кусков золота.

– Золото… Ну, надо же, какое расточительство! – Я обвела ленивым взглядом, по меньшей мере, сотню скакунов размером с мой кулак, застывших в разных позах. – Но прикольно.

Не знаю, что вколол мне Асмодей, но то, что это помогло вернуть мне позитивный настрой, безусловно, не могло не радовать. Самый момент, чтобы весело присвистнуть… но вместо художественно свиста я издала звук сдувающегося шарика, разбрызгивая слюни. «Определенно, нужно найти человека, который меня обучит этому делу!» – пробурчала я себе под нос, вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Принцесса!

От громкого оклика я подпрыгнула и выронила лошадь, но тут же ее поймала своей голой стопой и громко, почти непристойно выругалась. В голове сделала пометку: впредь не ловить падающие тяжелые предметы ногами, это оооочень больно!

Я резко обернулась и увидела быстро приближающегося ко мне мужчину.

Зеленые глаза искрились радостью, ленивая, я бы сказала, богемная улыбка освещала каждую черточку приятного, чисто выбритого лица. А волосы того же оттенка, что и у меня, были выбриты на висках и собраны на макушке в длинную тонкую косу с вплетенными в нее черными бусинами, которая покачивалась при каждом шаге.

У меня буквально отвисла челюсть.

– Сестренка, что это с тобой? – Он насмешливо осмотрел нижнюю часть моего лица и пальцем захлопнул мне рот. Потом, небрежно подобрав ненавистную лошадь, хлопнулся на стул, водрузив свои ноги в тяжелых и грязных ботинках на антикварный стол.

Проглотив целый айсберг чувств и эмоций, вызванных появлением моего брата, я сдавленно пропищала:

– Слава…

Я смотрела и не могла поверить в то, что парень, сидящий напротив меня, это тот же Славдий, что и в моем прошлом. Только этот мужчина кардинально отличался от того, первого. Помимо великолепной внешности, на которой Астар не оставил отпечаток в своих лабораториях, Слава по состоянию ауры и текущей в нем энергии был совершенно другой. Задолго до того, как он меня поприветствовал, я его почувствовала. Его энергию, его силу. Буйную и всепоглощающую. Если раньше, в другой реальности, всполохи этой силы больше походили на мелкие брызги, то теперь это был океан. Безграничный, переполненный океан, мощный и неукротимый!

Осознание того, что с этим Славой не случилось тех ужасов, которые готовил для него Астар, наконец, скинуло с моей души такой огромный булыжник, что мне захотелось плакать, а самое главное – обнять брата. Несмотря на свой неприглядный, почти обнажённый вид, я подошла к Славе и бросилась ему на шею, из-за чего он чуть не свалился со стула, на котором балансировал.

Его тело под моим натиском напряглось, а сам парень в замешательстве замер. И посмотрел на меня, как на пришельца с другой планеты.

– Эмм… сестренка, это какая-то жалкая попытка меня убить. В следующий раз вместо удушения попробуй подсыпать мне яду.

Я всхлипнула и смущенно попятилась, любуясь им уже без ужимок:

– Ты очень красивый.

Слава буквально поперхнулся словами, которые были готовы слететь с его языка, откашлялся, но быстро взял себя в руки и криво ухмыльнулся:

– Хм, говори мне это почаще, люблю подхалимов. – Он озорно мне подмигнул. – Кстати, не объяснишь, почему с утра я должен лицезреть унылого члена твоей личной охраны? – Его бровь вопросительно изогнулась, а его энергия стала осторожно меня ощупывать. Странное покалывание прошлось от пальчиков ног до макушки и исчезло так же быстро, как и появилось. При этом Славдий подозрительно прищурился, и я ненароком испугалась, что вот сейчас начнутся вопросы, на которые я еще не готова была ответить.

Но мои опасения не оправдались. Славдий вернул своему лицу беззаботное выражение и, как бы между прочим, бросил:

– Ты какая-то несобранная и расстроенная. Что послужило тому причиной? Тебя посмел обидеть один из твоих рабов? Или ты плохо питаешься? – Он внимательно вгляделся в мое лицо. – Не стоит, зеленый цвет тебе не идет, – неожиданно засмеялся мужчина. И от этого смеха и тона, каким он говорил, мне стало неуютно. У меня сложилось такое ощущение, что Слава вообще не знал, что я практически неделю не покидала эту комнату.

Чтобы разорвать охватившую меня скованность, я поинтересовалась:

– А как у тебя дела, что нового?

Слава тут же активизировался. Наверное, этого вопроса он ждал больше всего.

– О, великолепно! Я побывал в Нисейне, Бейрейне и Мулинесе.

Я даже не представляла, что это, и просто молчала, ожидая продолжения.

– В Нисейне я участвовал в параде в честь урожая. Ммм… там делают невероятные вина, а какая у них изысканная еда! – Слава причмокнул, выражая этим высокую оценку. – В Бейрейне я насладился прекрасной охотой. – Он лениво улыбнулся и откинулся на спинку стула. – Знаешь, в этот раз рабы были не слишком прыткие и охота закончилась быстрее, чем я ожидал. – Поддельная грусть коснулась его лица. – Надеюсь, в следующий раз этот олух Вахрам постарается лучше, иначе сам окажется на месте дичи.

Я непонимающе тряхнула головой, шокированная его словами:

– Ты что, охотился на людей?!

– Ну да, – пожал плечами мой брат и снова подозрительно прищурился: – Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я быстро закивала, пряча в себя поглубже эмоции ужаса.

– Кстати, я предупредил тамошний сброд, что на воскресной охоте ты ко мне присоединишься. – Циничная улыбка озарила лицо моего брата, и у меня по телу пробежали мурашки. – Ну, а в Мулинесе я перетрахал всех девственниц. – Слава самодовольно потянулся и закатил глаза, предавшись приятным воспоминаниям. – Правда, одна сучка так сильно сопротивлялась, что пришлось ее успокоить… – он дико загоготал, – …навечно! Но не переживай, сестренка, перед этим я всё-таки успел ее объездить.

Вот теперь мне стало совсем нехорошо. Я судорожно вцепилась в стол, надеясь, что ноги меня не подведут.

– Бл…ь! Эти воспоминания… – Слава резко поднялся со своего места, и стул, на котором он сидел, с грохотом отъехал в сторону. – Прости, сестренка, мне нужно срочно кого-нибудь поиметь, иначе я взорвусь.

Славдий подошёл ко мне и наклонился, чтобы оставить поцелуй на моем лбу. Но я отпрыгнула от него так рьяно, что чуть не упала.

– Нет, всё-таки ты какая-то несобранная, – улыбаясь, протянул парень и направился к двери. – Не знаю, что с тобой происходит, но надеюсь, суд быстро вернет тебе настроение. Через два часа жду тебя на конюшне.

И, весело бормоча себе под нос «Малине, Малине, я иду к тебе…», Славдий меня оставил.

***

Прекрасно! Неужели это то, о чем я мечтала – узнать, что мой брат чудовище?! Я опустилась на стул, на котором сидел Слава, и громко, в голос, засмеялась, не справляясь со своими новыми эмоциями. Как такое произошло? Что могло послужить причиной того, что он превратился в такого недалекого извращенца и изверга?!

– Не-е-ет… нет… нет, это не может быть мой брат! Демон – да! Демон, который забрал душу моего брата, но не он сам. Это не тот парень, который самоотверженно защищал всех и вся. Нет… нет, это не тот заботливый человек, для которого чужая жизнь была бесценной. Абсолютно нет. Это точно демон, воплощенный в теле моего брата. Да! Другого и быть не может… Боже мой, что же это такое? – Я устало потерла лицо руками. – Может, мне все почудилось и я неправильно расценила ситуацию? Да! Так оно и есть. Мне просто нужно узнать Славдия получше. Наверняка это все мои домыслы. Пока то, что он говорил, больше похоже на какую-то игру или шутку…

Конечно, даже речи не шло о том, чтобы ему все о себе рассказать. В этом плане мне нужно было быть внимательнее и осторожнее. Это новый мир, и пока я во всем не разберусь, я не имею права рисковать. Внутренняя неуверенность меня поддержала.

Я недовольно поморщилась. Врать я тоже долго не смогу. Я положила голову на холодную поверхность стола. Душевная борьба заставила меня вести внутренний диалог.

– Мира, я знаю, что тебе не очень хочется, но тебе нужно поговорить с Айвеной и все ей рассказать. Она тебе поможет со всем справиться.

– Угу…

– Хотя… нет, сначала наведайся на Землю и убедись, что с четой Миридовых и их дочерью Лидой все хорошо. А после поговоришь с Айве.

– Возможно…

– Нет, все равно придётся сначала встретиться с Айвеной и попросить у нее медальон. Без него не прыгнуть на Землю. – Я резко поднялась на ноги. – Значит, разговора с Айве не избежать…

Я натянуто улыбнулась. Все будет хорошо, и никак иначе.

Я стремительно направилась обратно в спальню, где, по моим предположениям, должны были находиться мои вещи. Но, не рассчитав последствий моей прыти, споткнулась и с размаху рухнула на колени.

– Ну ни минуты без происшествий! – чертыхнулась я, отплевываясь микробами, которые предположительно могли попасть мне в рот после поцелуя с отполированным полом. Потом, прихрамывая, добралась до ненавистной спальни, в которой все было пропитано сладостным грехом.

Только сейчас незатуманенным взором я смогла осмотреть помещение, и во рту опять пересохло. Зеркальные и матовые поверхности окружали кровать, которая стояла в самом центре. Деревянные столбики, которые поддерживали тяжелый тёмно-синий балдахин, были покрыты резьбой – не просто цветочки и бабочки или витиеватые узоры, а самые откровенные позы занимающихся сексом людей. Бесстыдности, которым могла позавидовать сама Камасутра.

– Нет слов!

Наконец, перестав с отвращением разглядывать резьбу, я заприметила то, что заставило меня замереть на месте: к изголовью кровати на длинной цепи крепились тяжелые узорчатые наручники, от вида которых я почувствовала, что становлюсь красной, как маков цвет.

Я пересекла помещение, оказавшись по другую сторону от широченной площадки для разврата, и мельком заглянула в ящик прикроватной тумбы.

– Ох!

Предметам, находящимся там, мог позавидовать любой маньяк, повернутый на сексуальных утехах, или гинеколог извращенец. Я даже боялась представить, для чего нужны все эти блестящие металлические штуки и когда в последний раз все это использовалось. Надеюсь, не в ночь перед моим появлением в новой реальности. И почему я сейчас чувствовала себя так, словно надо мной надругались?!

Мои плечи поникли, но потом я взяла себя в руки. Ничего, с этого дня все в моей жизни поменяется, а то, что происходило до и не со мной, вернее, происходило с моим телом, но без моего разума, не имеет значения. Нужно просто с этим смириться и начать все с чистого листа. А при первой возможности попросить обслугу от всего этого избавиться. Сама же я к этому ни за что в жизни не притронусь. Кто знает, в каких местах побывали эти штуки и какой биологический материал на них остался!

– Отвратительно! – Меня еще раз передернуло, и я вернулась к своей первоочередной задаче: найти одежду и заодно принять душ, который был мне жизненно необходим.

Вода вокруг меня пузырилась и плескалась, окутывала и расслабляла.

Оказалось, что в моем распоряжении находится целая купальня. Другого определения я ей дать не могла. Огромный, встроенный в пол резервуар был наполнен теплой водой, источающей тонкий, но терпкий аромат сандала. Лепестки красных и розовых роз плавали по поверхности, создавая дивное впечатление. Снизу из каких-то невидимых труб поднимались пузырьки, расслабляя мышцы и приводя мои чувства в равновесие.

Резервуар был настолько большим, что я могла свободно плавать от одного края до другого, что я с удовольствием и делала. Правда, пару раз, полностью погрузившись под воду, я случайно глотнула воды; дико кашляя и отплевываясь, я убедилась, что на вкус вода не такая прекрасная, как на взгляд и запах: ароматические добавки делали ее горьковато-противной. Надо будет пожаловаться на такое безобразие. А то вдруг в следующий раз я захочу утонуть, и что? Я должна буду захлебываться горькой гадостью? Нет уж, увольте: если тонуть, то только в сладком сиропе!

Я откинула влажные волосы с лица. Хотя нет, от сладкого сиропа меня, скорее всего, стошнит, и это явно помешает моим планам. Ладно, сделаю в голове пометку: в ближайшее время – никаких игр в утопленников!

Разобравшись с мыслями по поводу ближайшего будущего, я на возрастающем позитиве ополоснулась под мини-водопадом и направилась прямиком в гардеробную, которая находилась в соседней комнате с «пыточной» – так на время я решила окрестить свою спальню, пока в ней находились все эти железки, наручники и бог знает что еще. Называть ее спальней не поворачивались ни язык, ни совесть.

Удивительно, но в гардеробной все было готово к моему приходу. Кто-то невидимый приготовил мне наряд, повесив его на видное место перед огромным зеркалом.

Я пребывала в легком недоумении: иметь собственный мини-маркет, под завязку набитый одеждой, да не просто одеждой, а одеждой моего размера, было, по меньшей мере, забавно. Хоть я никогда и не была помешана на шопинге, и мне не срывало крышу по поводу шмоток, как, например, Лидке, определенно, такое изобилие вещей затронуло в моей душе невидимые струнки вожделения. Я в предвкушении потерла ладошки, чувствуя себя хулиганистым чертенком.

С любопытством пробежав взглядом по множеству отсеков с одеждой, я подошла к зеркалу и вернула свое рассеянное внимание предложенному мне костюму.

Мое воодушевление померкло, и я мысленно укорила невидимку за то, что он посмел предложить мне подобное.

– Женщина-кошка убила бы меня за право обладать этим костюмом! – с иронией крикнула я в неизвестность, надеясь, что мои слова дойдут до адресата.

Я скептически разглядывала черную лакированную кожу, которая под моими пальцами казалась мягче бархата. Соблазнившись, я с трепетом провела по ее поверхности ладошкой. В той жизни, в которой Мира прожила триста лет, я, возможно, с удовольствием надела бы это, но в нынешней, где я еще не растеряла багаж нравственных принципов, я только ухмыльнулась.

– О, прекрасный развратный комбинезон, я уверена, что твой час когда-нибудь настанет, но не теперь. Отныне мои прелести не будут достоянием общественности, и пусть поцелует меня в зад тот, кто с этим не согласен! – Я игриво поцеловала кончики своих пальцев и приложила их к бедру, подмигнув самой себе.

Отложив наряд в сторону, я открыла ближайшую из дверей гардеробной и с большим удивлением уставилась на ее содержимое. Все пространство было заполнено похожими вещами. Кожа, латекс, сетки, полупрозрачные ткани… Я опасливо взяла в руки кусок материи. Что это? Платье? Шорты? Юбка? Хмм… Носовой платок?

Да, наверняка только носовые платки бывают такого размера, потому что узнать в этой тряпице какую-то другую вещь было затруднительно. Или, проще сказать, невозможно. Ну и что, что платок имеет множество непонятных отверстий, наверняка это дизайнерская задумка. Я скептически покрутила его в руках: чего только не придумают модельеры, чтобы выделиться! С раздражением я зашвырнула вещицу обратно.

– Мира, у тебя явно отсутствует вкус к нормальной одежде. – Я направилась к следующему стеллажу. Но там тоже меня ждало разочарование: мрачные наряды из секс-шопа занимали все пространство.

Тут я невзначай вспомнила про сестру Велиара.

– Лилит, если бы я знала, что мой гардероб будет наполнен подобным, – я быстро пробежала пальчиками по ровно развешенным вещам, – я бы никогда не назвала твои платья вызывающими. – От воспоминаний вернулась горечь. – Прости меня, Лилит…

Поразмыслив и поняв, что деваться, в принципе, некуда, я вернулась к зеркалу, возле которого валялся кожаный комбинезон. Через десять минут мучений все мои выпуклости были упакованы в черную кожу. Я была одета… но чувствовала себя все равно голой. Во-первых, как я ни пыталась, я не смогла найти нижнего белья. Видимо, моя предшественница считала ношение нижнего белья кощунством, и осквернять ее тело могла только одежда Женщины-кошки. Во-вторых, лиф от костюма корсетного типа приподнимал мою грудь на такую неприличную высоту, что ее можно было использовать как трамплин для горных лыж. Неоправданно вызывающе! Или при случае грудь можно было использовать вместо подноса. А что? Удобно: поставил тарелку и понес, зато руки свободны. Я невесело усмехнулась.

С усилием натянув до колена сапожки из мягчащей кожи и заплетя длинную косу, которая теперь доставала до поясницы, я с любопытством и неверием уставилась на свое отражение, наконец-то почувствовав и осознав, как триста лет жизни отняли десять лет моей молодости.

– Боже мой, я старуха! – От обиды я стукнула кулаком по зеркалу. Мне захотелось расколотить его вдребезги, но я лишь смогла пустить рябь.

Из зеркала на меня смотрела уже не девушка, наивная и симпатичная, а женщина, черты которой заострились, полностью стерев подростковую непосредственность, свежесть и расцветающую молодость.

Нет, женщина в зеркале не была некрасивой. Наоборот, она была очень привлекательной и ослепительно изысканной, но во взгляде ее, в практически незаметных мимических морщинках угадывался отпечаток долгой и бурной жизни. Я нахмурила брови и поняла, что это движение делает морщинку над бровями глубже, и тут же попыталась расслабить лицо. Но получилось не очень. Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и неестественной. Как у восковой куклы.

Осознание того, что я выгляжу на тридцать, добавило мне депрессивных эмоций. Я тяжело выдохнула: блин, трудно осознавать себя тридцатилетней, когда в душе тебе восемнадцать! Отвернувшись от своего отражения, к которому, видимо, будет трудно привыкнуть, я направилась на поиски завтрака. Есть хотелось неимоверно.

Кстати, сейчас стало очевидно, что я копия Айвены. Если бы не светлые волосы, меня легко можно было бы с ней спутать.