Возрожденная душа

— Ты сказал, что они уничтожили себя. Они питались друг другом?

— Умная девушка. Как и у любого вида, потребность во власти преобладала над их выживанием. То, что было взаимным соглашением, балансом, вскоре превратилось в алчность.

— А как насчет их… неспособности размножаться?

— Он потребляет клетки крови, необходимые для поддержания плода. — Он взглянул на её живот. — Я подозреваю, что твоя матка сейчас находится в зоне военных действий.

— Я не имею в виду… женщину санг. Я имею в виду самцов. И человеческих женщин.

Его бровь приподнялась, и улыбка на его лице вызвала мурашки на её коже.

— Хватит разговоров. Пришло время кормиться.

Она мельком увидела висящего Алекси.

— Я не буду.

— Будешь или умрёшь.

— И что заставляет тебя думать, будто я хочу так жить?

— Потому что ты для меня более ценна живой, а не мёртвой. И только это уже даёт тебе новый смысл жить. Уверяю тебя, — он наклонился к ней, касаясь её лба, — все может стать ещё хуже. — Пока он говорил, повязки на её горле затянулись.

Глава 41

Прошло несколько недель с тех пор, как Логан в последний раз что-либо чувствовал, как будто кто-то полностью лишил его чувств. То, что он проснулся и был в сознании, открывало лишь болезненную правду о том, что Калла всё ещё пропала из его жизни. Что, в свою очередь, означало, что он не мог дышать.

Логан сел на край кровати и постучал себя по руке; найти непораженную вену стало такой же случайностью, как наткнуться на четырехлистный клевер в поле конского дерьма.

— Давай! — Он постучал ещё раз, каждое новое постукивание было немного резче предыдущего.

При первом намёке на синюю линию он схватил иглу и впустил яд в кровоток. Через несколько секунд знакомое тепло, словно старый друг, заползло под его кожу и распространилось на каждую часть его тела.

Мгновенное успокоение. Расслабление. Побег. В самую глубину. Он падал всё глубже в небытие.

Калла.

Его разум взывал к ней в том единственном месте, где он мог снова почти прикоснуться к ней.

Калла.

Его окружила тьма, такая густая, что глаза не могли видеть дальше.

Калла не появилась.

Логан поджал колени к груди, стиснув зубы и дрожа. Он так сильно зажмурил глаза, что волна агонии пронзила его череп.

Он бил себя в виски.

«Нет, нет, нет. Мне надо увидеть её».

Его тело жаждало даже воображаемой ласки кончиков её пальцев под усиливающимся эффектом связи.

Возможно, ему нужна была более тяжелая доза, но у Логана во флаконе оставалось всего несколько кубиков. Он перекатился на бок, и треск тумбочки пронзил его мозг, когда он поцеловал пол.

— Проклятье, — пробормотал он, упираясь руками в плитку.

Покачав головой, он поднялся и побрёл через комнату, пытаясь не обращать внимания на движение стен.

Слепящий свет пронзил его глаза через окно. Какой сейчас, чёрт возьми, час?

Подняв руку в качестве щита, он, пошатываясь, поплёлся на лестничную площадку, к комнате Зейна, по пути натыкаясь на стены.

Его тяжелый кулак ударил по двери брата.

— Зейн! — Его хриплый голос отразился от него, проникая в череп. — Открой!

Дверь распахнулась внутрь, и Логан упал на Зейна.

— Какого чёрта? — Зейн протащил его через комнату и швырнул в кресло. — Сколько дерьма ты принял?

— Мне нужно больше. — Логан оглядел комнату, всегда такую тёмную. Внимание Логана привлекли только стальные струны гитары Зейна, лежащей на кровати. Его глаза медленно скользнули обратно к Зейну.

Широкая ухмылка на лице брата насмехалась над ним, что выводило из себя Логана и его чешущиеся кулаки.

— Я так не думаю, мой друг.

— Я тебя не спрашиваю, Зейн. — Логан схватился за подлокотники кресла. — Не заставляй меня брать на себя ответственность за твоё мёртвое тело. — Он ещё раз осмотрел комнату. — Забудь. Ты, наверное, поприветствуешь смерть. Я просто сам достану ту дрянь.

Сильный удар в грудь отправил его обратно в кресло. Логан зарычал, мышцы напряглись, готовый броситься на брата — если бы не сияние, который он вколол, и у него не двоилось в глазах.

Зейн преклонил перед ним колени.

— Я знаю эту боль.

— Я никогда не говорил, что мне больно, кретин. Напротив. Сейчас я чувствую себя просто охренительно.

— Верно. — Зейн приподнял бровь с пирсингом. — Скорее, ты не можешь дышать. Что ты просто существуешь, пока ты стоишь прямо и трезв. Одно скучное мгновение за другим, пока ты не увидишь её снова. Твоя душа кажется полупрозрачной, пустой, выставленной на всеобщее обозрение. Примерно так?

Губы Логана приоткрылись, прежде чем он нахмурился.

— Нет. — Он сжал кулак и ударил Зейна в челюсть, откинув голову брата назад. — Прекрати свою чушь про слияние душ и дай мне этот проклятый наркотик!

— Упрямый ублюдок. — Зейн выпрямил челюсть. — Зачем тебе он нужно? Спроси себя об этом. — Он прикоснулся пальцем к крови, покрывавшей разорванную губу, которая уже начала исцеляться. — Насколько глубоко ты хочешь пасть? Её нет на другой стороне. Ты это знаешь.

— И откуда мне это знать, мать твою?

— Посмотри на себя. Потому что ты всё ещё чувствуешь её. Ты всё ещё надеешься, что отыщешь её. Это одна из особенностей связанного мужчины. Любовь. Это реально. И ты чертовски хорошо знаешь, что она жива.

Боль в груди Логана мешала ему дышать. Его глаза горели желанием сломаться. Однако он подавил это. Ни в коем случае он не будет плакать, как сучка, перед братом.

— Это нереально. Я дал ей шанс, и она ушла.

— Бред сивой кобылы. Женщины уходят только для того, чтобы ты стал мужчиной.

— Черт побери тебя, Зейн, я не могу перестать думать о ней. Если она в порядке. Я чувствую себя больным, одержимым, преследующим ублюдком. Я чувствовал все места, где она меня касалась. Раньше её запах был таким сильным, повсюду. Теперь он угасает. Мало-помалу она ускользает от меня. — Он покачал головой и сел, глядя в потолок. — Не могу поверить, что говорю тебе это.

— Наиболее правдивыми являются слова, которые мы боимся произнести, брат. Твоя связь с ней крепнет с каждым днём. Во всём подземном мире нет лекарства, способного заменить прикосновение твоей ташлы.

— Она никогда не станет моей ташлой. Я не могу быть с ней. Я бы хотел… но если бы она знала… — он схватился за голову по обе стороны и прижался к коленям. — Боги, она заслуживает кого-то получше. Сильнее меня.

— Калла не идеальна.

— Она ходячий идеал. — Логан резко поднял голову и зарычал. — В каждом своём шаге.

— Полегче, убийца. — Зейн усмехнулся. — Потому что ты видишь её такой. Вот в чём дело. Ты не видишь всего, что происходит. Какой бы багаж у неё ни был. Готов поспорить, что ей плевать на твоё прошлое.

— Я не был с ней связан, Зейн. Её кровь влили в меня. Что, если… это временно? Что, если это не настоящая связь?

— Неважно, как она стала твоей ташлой. Она никогда не будет временной, и ты это знаешь.

Да, он знал. Никогда не будет другой женщины, которая могла бы прикоснуться к нему, по-настоящему прикоснуться к нему, как это делала Калла. Она получила его всего, так, как не смогло бы ни одно другое существо на земле.

— Ну что за срань. Если бы моя женщина сейчас оказалась на улице, мне пришлось бы пробить чертовски много стен, прежде чем я позволил бы ей исчезнуть. — Зейн фыркнул. — Даже тогда я бы всё равно проламывал кирпичи, пока костяшки пальцев не превратились в мясо.

Логан кивнул, опустив взгляд в пол.

— Мне жаль. С Шей… проклятье. Я не знаю… Прости, мужик. — Слова обычно вылетали из уст Логана, но внезапно он, казалось, растерялся.

Зейн почесал большим пальцем щеку.

— Я увижу ее снова.

Губы Логана сложились в жесткую линию. Был только один способ увидеть её снова, и Логан просто не хотел об этом думать. Наклонившись вперёд, он быстро обнял Зейна и крепко похлопал его по спине.

— Спасибо. И, э-э… извини, что ударил тебя в челюсть.

— В любом случае, ты бьёшь как девчонка. — Зейн ухмыльнулся. — И пожалуйста. А теперь убирайся из моей комнаты.

Мысли запутались в беспорядке, когда Логан попятился назад той же дорогой, откуда пришёл. Черт, да, он планировал сделать именно то, что сказал Зейн — найти свою женщину.

Да, ему придётся пройти через многое, чтобы быть с Каллой. Признать свою прежнюю связь перед советом Оркосии и молиться, чтобы Калла осталась с ним, несмотря ни на что.

Однако ради неё он прошёл бы через адский огонь и вернулся обратно. Ради неё он столкнулся бы с тенями своего прошлого, даже если бы это означало, что в конце концов он может потерять её.

Он должен был попытаться.

Однако сначала ему нужно было протрезветь. И быстро.

Глава 42

Логан ударил кулаком по молочно-белой лысой голове и вырвал губчатый мозг из черепа, сосредоточив внимание на крови и сукровице, стекающих по его руке. Он оглядел пустую лестницу, стены, покрытые граффити, и разбитое стекло, разбросанное по полу.

Скольких бледнокожих мерзостей он убил за последние несколько недель? Он потерял им счет.

Никто из них не ценил свою жизнь настолько, чтобы дать ему ответы. Видели ли они Каллу? Была ли она жива?

Прошёл почти месяц с тех пор, как он в последний раз видел её в переулке у «Лунного сияния», и Логан скатился по нисходящей спирали безумия. Он был дураком, думая, что сможет заглушить её прикосновения в Бездне. Связанный мужчина никогда не сможет забыть прикосновение своей женщины — осознание, которое, наконец, сбило его с ног.

Калла была его парой.

Он выпрямился и вытер кровь о кожу. Первый лагерь Алекси, который он встретил, и каждый из них был выпотрошен сангами. Это лишь вопрос времени, когда новости о череде смертей разнесутся. Хотя в большинстве случаев тела оставались настолько неузнаваемы, что любой коронер запутался бы, пытаясь выяснить причину смерти.

До поры до времени они оставались ужасными секретами, спрятанными в тени Детройта.

Логан застыл при звуке кашля, эхом разнесённого по лестнице со стороны вестибюля. Бросив орган кровососущего ублюдка на землю, он направился туда.

Прочный стол всё ещё стоял среди обвалившихся стен и оголенной проводки, среди пробитых стен с выцветшими номерами комнат. Избегая бумаги, разбросанной по полу, он обнаружил два тела, сражающихся на полу.

Подойдя ближе, Логан понял, что тело под ним лишь гниёт.

Белый зверь сверху перевернулся на спину.

Дрейвен.

Его волосы выпали, и он остался лысым. Кроваво-красный цвет залил его глаза, как и у остальных, а сквозь полупрозрачную раздутую кожу проглядывали слабые вены.

Глаза Дрейвена расширились, как будто ему только что выдали розовую квитанцию ​​от Жнеца. Лишь небольшое количество крови вытекло из уголка его рта, и ленивое движение языка сказало Логану, что этот ублюдок ослаб с тех пор, как он видел его в последний раз. Что, чёрт возьми, сохранило ему жизнь, Логан мог только догадываться. У пацана было неуёмное стремление выжить.

Скрещённые руки не позволили Логану задушить эту маленькую тварь.

— Где она?

— Держись… подальше… от неё.

Или нет.

Логан подался вперёд и сжал податливое горло Дрейвена.

— Ты хочешь, чтобы она умерла? Как ты?

Глаза Дрейвена заблестели.

— Она… умрёт.

— Её можно спасти. Пенвеллы…

— Создали… это. Вернули их к жизни.

Губы Логана на мгновение сжались, прежде чем он сказал:

— Я принесу тебе немного крови, чтобы ты выжил. И ты поможешь мне, или я убью тебя сам.

***

Калла укусила руку Алекси, свисающего с потолка.

Боже, в комнате начало вонять. Замечала ли она это раньше? Запах смерти.

Неужели один из Алекси умер?

Она взглянула на мужчину, от которого кормилась, чья кожа начала покрываться пятнами, поскольку вены по мере её истончения приближались к поверхности.

«Не смотри на них».

Из-за этого у неё в животе скрутился узел.

Она питалась ими неделями. Бездумно. Бессердечно.

Лишь один взгляд вверх затронул её совесть.

Она освободила тело от клыков. Спазм свёл его руки и ноги.

Рухнув на пол, Калла оглядела комнату. Два отвратительных существа, похожих на летучих мышей, — прародители, как называл их Райк, — висели вниз головой на стропилах. Они несли чистейшую концентрацию сангов, что со временем сделало их менее человечными, а благодаря обильному запасу крови Алекси они не вымерли на стадии заражения, из-за которой они стали похожи на белых червей.

Они доводили Каллу до мурашек.

Она подняла руку, рассматривая здоровый тон, всё ещё окрашивающий её кожу. Как ни странно, её цвет имел слегка розоватый оттенок, хотя через какое-то время он тоже начнёт бледнеть, как и у остальных.

Её взгляд вернулся к солдату Алекси. Мёртвые глаза смотрели мимо неё, его тело всё ещё было живо только благодаря «чуду» антител Ливы, которое позволяло его хозяину переживать ужасные мучения — и Райк каждый вечер вкалывал им какой-то коктейль.

Обхватив руками его ноги, Калла подняла обмякшее тело Алекси и отцепила его от цепи. Его верхняя половина опрокинулась, оттолкнув её назад на несколько шагов. Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что летучие мыши вообще не сдвинулись с места, она осторожно положила Алекси на пол.

Его мышцы начали ослабевать, но оставались жесткими и ледяными.

Его неподвижные, пристальные глаза наполнились слезами, когда она провела рукой по его щеке.

— Я могу изменить тебя. Я могу сделать тебя таким же и сохранить тебе жизнь, — прошептала она. — Ты позволишь мне помочь тебе?

Неподвижные глаза переместились в её сторону. Слеза наконец пролилась на его щеку.

— Убей меня, — прохрипел он, его голос был изувеченным и слабым.

Оцепенение, но знакомое ощущение пронзило Каллу. Стыд. Как будто болезнь, которую она переносит, испачкала её. Выражение его лица выражало то же отвращение, что и у мужчин Алекси, которые избегали её из-за Уэйда. Мужчина скорее предпочтёт смерть, чем стать тем, кем она была.

— Я… я не могу.

— Прошу.

Её пульс ускорился. Она могла бы осушить его. Это обеспечит ему относительно безболезненную смерть.

Тем не менее, мысль о том, чтобы выпить его кровь, внезапно скрутила узлы в её желудке, и, схватившись за живот, она пошатнулась в сторону, когда кровь, которую она только что съела, выплеснулась изо рта.

Красный брызнул на бетонный пол и слетел с её губ. Она вздрогнула, и хлынуло ещё больше крови. Головокружение охватило её, когда она посмотрела на устроенный беспорядок.

О, господи.

Она не могла его осушить.

Калла взглянула на цепь, всё ещё свисающую с потолочного крюка. Борясь с тошнотой, которая грозила вновь вернуться, она схватила нижний крюк и дернула его достаточно сильно, чтобы отсоединить звено от верхнего. Стоя на коленях рядом с солдатом, она подняла его голову и обернула цепь вокруг его шеи, крепко держа её за конец.

Её запястье слабо обхватила рука. Его глаза смотрели на неё, серьезные и готовые.

— Сделай это.

Она резко дёрнула цепь, и его тело сжалось и напряглось. Тело дёрнулось, он поднёс руку к горлу, на его лице отразился ужас, как будто он передумал.

Калла одной рукой крутила звено, а другой держала его когтистые пальцы, наблюдая, как медленно приближается смерть.

— Что здесь происходит, чёрт возьми? — голос Райка из дверного проема проник прямо в её позвоночник.

Калла повернулась.

— Он… он заболел. Я подумала, что он может быть чем-то заражён. Поэтому я избавилась от него.

— Заболел. — Положив руки на бёдра, он оценивал сцену. — Забавно, он встречался только с сангами. И санги не являются переносчиками проклятых человеческих болезней.

— Я… сама чувствую себя немного неважно.

Глаза Райка впились в неё, затягивая в завораживающий синий лабиринт.

Рука Алекси схватила её за руку, и крик пронзил её грудь. Солдат содрогнулся, когда цепь впилась ему в горло.

— Осуши его.

— Что?

— Прикончи его. Прояви своё милосердие.

— Но… он болен.

— Ты только что сказала, что плохо себя чувствуешь. Возможно, ты передала ему что-то. — Райк скрестил руки на груди. — Тебе не станет хуже от того, что тебя уже беспокоит. Я прав?

— Нет. — Она не могла питаться от него.

— Делай, как я сказал.

Калла снова посмотрела на Алекси. Яростный стук её сердца усилился, когда она всмотрелась в ужас в его глазах.

Чья-то рука крепко схватила её за череп и толкнула к телу.

— Пей из него или я буду держать его в живых достаточно долго, чтобы он переварил его собственные органы.

Она сглотнула и наклонилась вперёд, стиснув зубы. Его запах забурлил у неё в желудке. Губы Каллы задрожали, когда она зависла над его кожей, удлинив клыки.

— Мне очень жаль, — прошептала она, прежде чем её зубы вонзились в плоть Алекси.

Металл и аромат несвежего, гнилого мяса наполнили её рот. Она закашлялась, брызги крови ударили ей в лицо, но прижались губами к его бицепсу. Каждый глоток приближал её к краю, но щекотание в горле заставило её отстраниться. В тот момент, когда она оторвалась от него, её желудок вытолкнул то немногое, что она выпила, в горло и разлил по всему полу.

— Хочешь знать, что я думаю? — сказал рядом с ней Райк. — Я думаю, у тебя есть секрет. — Он дернул ее голову назад за волосы. — Ты хочешь мне что-то рассказать, детка?

Покачав головой в его хватке, Калла подавила очередное желание встать. Кислотв обожгла ей горло, когда она скатилась обратно в желудок.

— Нет. Никакого секрета.

Его рука скользнула вниз по её груди, и Калла дернулась назад, но он продолжал спускаться вниз, пока не достиг её живота.

— Думаю, здесь можно было бы уместно поздравить тебя.

— Что?

— Кто папочка этого маленького ублюдка?

— Папочка? — Волосы натянули сильнее.

— Я готов предположить, что ты трахнула демона.

Логан? Она была с ним только один раз, несколько недель назад, когда впервые обратилась.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Позволь мне облегчить тебе задачу. Как ты убедилась за последние несколько недель, санг не отказывается от кровавой трапезы. Если только что-то не заставляет их отказаться от этого. И они не могут забеременеть. Если только у них недавно не появился какой-нибудь мощный член, который мог бы оплодотворить грёбаный труп, если бы демон почувствовал к нему связь. Кажется, твоя кожа в эти дни приобрела красочное сияние.

— Я… беременна? — Ее тело, казалось, стало приятно лёгким, несмотря на огромный вес, давивший на неё прямо сейчас.

— Поздравляю. — Он поднял её за волосы. — Но угадай, что… я не принимаю ублюдков Гнева.

Калла боролась с ним, пиная и толкая его, прежде чем обмякнуть и закрыть глаза, представляя себя в комнате Логана.

Повязки на её горле затянулись, чуть не перехватив у неё дыхание, и она открыла глаза и обнаружила, что её несут по тёмному коридору.

— Попробуй снять своё модное ожерелье, и ты рассыпешься. — Он взглянул на неё, пока над головой сверкали огни.

Калла вытянула шею как раз вовремя, чтобы увидеть приближающуюся арку, вытянула ноги и упёрлась в каменную дугу, используя инерцию, чтобы оттолкнуть Райка. Его хватка за её живот позволила ей взобраться на стену и перевернуться через плечо; приземлившись позади него и присев, она выставила ногу и ударила его прямо по заднице.

Развернувшись на каблуках, она помчалась по коридору, пытаясь разорвать ленты на шее. Они всё затягивались, плотнее. Плотнее. Воздух вышел из её легких, и она упала на колени, царапая ленты.

— Ой. А я упоминал? Твой ошейник не крадёт обычное дыхание. Это душераздирающее устройство. То, что ты чувствуешь сейчас, — ничто по сравнению с тем, что может случиться, если ты его снимешь. — Райк фыркнул и покачал головой. — Глупые люди. Ваша ценность обесценивается с каждым глупым решением, которое вы принимаете. Мои клиенты были готовы заплатить большие деньги за девственницу Алекси. Тогда нужно было пойти и стать сангом. Тем не менее, ты стала для меня ценна как девственница санг… вплоть до того момента, пока не трахнула демона. Теперь ты не более чем дешёвая шлюха.

Калла упала на пол, пытаясь уйти от него. Резкий зажим её горла заставил стены сознания сомкнуться. Она боролась с темнотой в глазах, сосредоточившись на Райке.

Он ещё раз поднял её и перекинул через плечо.

— Возможно, тебе перепадёт трах из жалости, если ты будешь хорошо себя вести во время церемонии…

Церемония? Какая церемония?

Калла заставила себя встать, но её отбросило обратно на плечо.

— Я держался подальше от тебя довольно долгое время. Но с тех пор, как всё пошло наперекосяк в качестве моей женщины, и я вижу, что ты уже испачкана другим мужчиной, я думаю, что хотел бы исследовать твоё тело.

Не обращая внимания на панику в груди от его слов, она сосредоточилась на его предыдущих словах и спросила:

— Что за клиенты?

— Я не обсуждаю бизнес с женщинами. Я стандартный мерзавец шовинист. Но знай, твоя хорошенькая задница была вся усыпана в знаках доллара. И как я мог устоять, и не выследить тебя?

— Ты меня искал?

— Ну, не я, естественно. Это тяжкая работа. Для этого я нанял охотника.

Осознание ударило Каллу по лицу и упало до глубины живота. Охотник за головами преследовал… нет. Зик не дал ему последовать за ней.

— Если бы я знал, что ты достаточно ловка, чтобы ускользнуть от охотника, я бы сам пришёл за тобой. — Он покачал головой. — Если хочешь, чтобы дело было сделано…

Его наняли, чтобы выследить её.

Бедного Зика из-за неё пытали. В конце концов, он не охотился на Логана или Каликса.

Кислота снова подступила к горлу.

— Почему? Почему я?

— Знаешь, я сначала сам не мог этого понять. Вопрос на миллион долларов, в буквальном смысле. Мои клиенты предлагали заплатить блестящую монету за твою чистую, нетронутую задницу. Даже после того, как ты стала кусать шеи, они всё ещё были готовы заключить сделку, чтобы получить свою девственницу Алекси. — Он неодобрительно цокнул и покачал головой. — Я подозреваю, что они будут так же разочарованы, как и я. Судя по всему, ты им как шлюха бесполезна. — Он вздохнул. — Не то чтобы это имело значение. У меня не было намерений тебя им отдавать. Видишь ли, если самые влиятельные люди готовы платить большие деньги за то, чтобы ты была у меня, то, оставив тебя себе, я стал бы самым могущественным из всех. Согласна?

— Кому я нужна.

— Калла, скажем так, у твоей истории самый заковыристый сюжет из всех Алекси. — Он усмехнулся. — Твоя задница уже принадлежала кому-то в тот момент, когда тебя укусили волки. И ты думала, что всемогущий Уэйд был самым больным ублюдком, который когда-либо жил? Всё виды денег — это сила, а те, у кого они есть, — боги. На горизонте война. Если ты не можешь быть самым сильным, ты создаёшь для себя сильнейшего.

— Что ты имеешь в виду? — Она извивалась в хватке Райка, но он держал её крепко. — О чём ты говоришь?

— Я говорю, что если тебе удастся пережить то, что я для тебя приготовил — и не волнуйся я позабочусь о том, чтобы твой послеоперационный период был лучшим, что можно было бы купить за деньги — мне придётся придумать какую-то страховку на твою задницу. Дерьмо разлетится быстро, когда мои клиенты узнают, что её уже опробовали.

Калла нанесла ещё один пинок, в результате чего последовало лишь фырканье.

— Просто скажи мне имена! Что это значит? — Отчаяние охватило её. Ей нужны были ответы. — Кто тебя нанял?

— Агх, да какого черта? — Он приставил её к стене, схватил за горло и нарисовал на стене круг мелом, который вытащил из кармана. — «Пенвелл».

— Фармацевтическая компания? — Она нахмурилась, прежде чем он снова поднял её на плечо. — Зачем?

— Чтобы размножаться с сангами. — Он шлёпнул её по заднице. — Сохранить этот вид живым и здоровым. Но не беспокойся. По сути, ты для них бесполезна.

До её ушей донёсся отдалённый звук аплодисментов. Звуки становились всё громче и громче, пока шум не спит отражаться от стен.

Калла вытянула шею, чтобы увидеть его источник.

Когда дверь распахнулась, в воздухе повисла завеса шума. Свет сменился тьмой в огромном театре, заполненном телами, все стояли, дрались, кричали. Как будто она пришла на боксерский поединок.

Райк понёс её по узкой тропинке сквозь толпу. Она отдёрнулась от прикосновения пальцев к тыльной стороне её бедер.

Наконец они достигли открытого участка света. Прожектор в темноте. Опустившись на пол, она отползла от Райка, наткнувшись на что-то позади себя.

Она повернулась и увидела огромную клетку. Зверь внутри, в маске быка, бросился на неё. Она убежала как раз перед тем, как он ударил. В одной руке он держал косу. Другая изуродованная рука протянулась между прутьями клетки.

Райк встал перед ней, и возбужденная толпа затихла.

— Прошу прощения за вмешательство, друзья.

Калла оглянулась внутрь клетки. На плите лежал мужчина, изрезанный и окровавленный до неузнаваемости. Над ним с верхней части клетки висел огромный маятник.

— Сегодня вечером у меня для вас есть особенное угощение. — Райк сделал несколько шагов влево. — Думаю, я ясно дал понять, как сильно я ненавижу этих ублюдочных демонов, сынов Гнева. Я ясно дал вам это понять? — Толпа заревела. — Ну так уж получилось, ублюдок ожидает появления на свет своего ублюдка!

Толпа взревела гневной реакцией.

Он жестом предложил им снова замолчать.

— Да, я сам был удивлен, узнав эту новость. — Его рука схватила Каллу, заставив её встать. — Вот, у меня есть его женщина! Та, кто носит его дитя! — Ещё рёв. — Итак, сегодня вечером… мы собираемся очистить эту грёбанную шлюху демонов. Мы собираемся извлечь ублюдка-демона из её чрева и дать этой женщине новое начало. Чистое и неприкосновенное.

Нет.

Толпа зааплодировала.

Калла извивалась, но он усилил хватку.

— Что скажете? Мы начнём?

— Нет! — Калла ударила Райка в челюсть.

Его рука схватила её за подбородок, и он поцеловал её в губы.

— Я планирую сделать это быстро и приятно, — тихо сказал он, — но если положишь в том же духе, ты будешь развлекать нас до самого утра.

— Не делай этого.

Он ухмыльнулся и потащил её к двери клетки.

Каблуки ботинок Каллы царапали бетон, пока она старалась не попасть внутрь.

Быкоголовый столкнул другое тело с плиты, заставив его со смачным стуком упасть на пол, и заходил взад и вперёд, как будто внезапно стал взволнован.

Когда Райк толкнул её, Калла обхватила ногой перекладину двери, но быкоголовый бросился к ним. Когда сила обоих самцов затонула её в клетку, боль пронзила её голень, словно лезвия бритвы.

— Дерьмо!

Нога Каллы согнулась назад, но она пнула быкоголового здоровой ногой и выгнулась между ними, пока они несли её.

Холодная твёрдость бетона врезалась ей в спину.

Цепи заковали её на месте.

Нет.

Она огляделась вокруг, выискивая что-нибудь — что угодно — но ничего полезного не оказалось в пределах досягаемости.

Райк наклонился, изогнув губы.

Калла ударила его головой, получив небольшое удовольствие от хруста кости и крови, струившейся из его ноздри.

Улыбка Райка померкла, когда он провёл по ней кончиком пальца.

— Возможно, тебе подойдет лоботомия. Мне нравятся более покорные женщины.

— Катись к дьяволу. Я никогда не подчинюсь тебе.

Уголок его губы поднялся.

— У тебя нет выбора. Ты принадлежишь мне, щеночек. И как только этот ребёнок исчезнет с поля зрения, я научу тебя знать своё место. — Развернувшись на пятке он встал лицом к лицу с Буллхедом. — Сегодня вечером мне не понадобятся твои услуги, друг. — Он похлопал палача по груди. — У меня есть несколько друзей, которые окажут мне честь сегодня вечером. — Райк подал знак позади него.

Калла напряглась. Сердце её хаотично забилось в груди.

Под аплодисменты, эхом разносившиеся в её голове, два здоровенных нефилима затолкали в клетку элегантную инвалидную коляску и поставили на ноги белоснежное сгорбленное существо на пол рядом с собой.

Прародитель.

Она видела, как они смотрели на неё из теней в кормовой, но никогда не видела никого за пределами тьмы. Его пристальный взгляд, тёмный и угрожающий с безжизненными глазами, вызывал дрожь. Темнеющая серость его лица говорила о том, что он не ел несколько дней.

— Я приберегал этот сосуд крови для другой непокорной суки из своей жизни, но почему бы и нет? Стоит побаловать себя иногда, согласна? — Калла потянула за цепи. — Эти оковы разработаны специально для тебя, — сказал Райк, поворачиваясь назад. — Серебро обычно не имеет большого эффекта. Но тебе никогда не удастся убежать из стали дьяблиса. — Он взглянул на существо. — И они чуют неестественную беременность, как акулы в воде.

Аплодисменты утихли, и Райк вышел из клетки, оставив уродливого санга смотреть на неё со своего места.

Его глаза расширились на секунду, прежде чем он начал двигаться, скользя по полу, как белый росчерк молнии на небе. Он прополз по её телу, прижав приплюснутый нос к её животу, и поднял голову. Чернота в его глазах откатилась назад, и из верхней губы вылезли клыки.

Шипение пронзило позвоночник Каллы, леденя её кости.

Длинный палец с коричневыми когтями скользнул под её кожаную куртку и, словно лезвие, рванул вверх, оставляя за собой кусок её одежды.

Калла напряглась. Лишь тонкая белая футболка отделяла её обнаженную кожу от цели существа. Эта мысль прогремела в её голове, почти заглушая пульсацию крови, текущей по венам.

— Я хочу сразиться с тобой. — Слова прозвучали отчаянно. — Отпусти меня, помёт курицы.

Он провёл пальцем по краю её футболки.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Цепи зазвенели в её ухе от тряски её тела, когда внутри неё нарастала паника.

Существо подняло её футболку, не разрывая её, скрывая от неё вид живота.

Влага скользнула по её пупку.

Калла отпрянула назад, мышцы её живота напряглись, когда она втянула воздух. Неужели он разрезал ей живот, и только милосердный шок заставил её онеметь?

Укус в бедро и прихлёбывание вызвали в её сознании воспоминание — видение, то, которое показало ей существо на стоянке Святая святых.

Нет. Нет. Нет. Нет.

Калла собрала в себе все силы и бросилась вырываться из цепей.

Металл врезался в её плоть при каждом рывке, а слабость и головокружение охватывали её при каждом длинном всасывании из бедра.

В отличие от Дрейвена, существо у её бедра сосало с бо́льшей силой.

Тем не менее, она дёргала оковы до тех пор, пока всё её тело не задрожало от этого усилия. Кровь начала стекать по её запястью, где металл частично разорвал ей кожу руки.

Наконец она оторвала наручник от цепи, и рука Каллы метнулась к её шее. После того, как быстрая проверка подтвердила, что её ошейник остался застёгнутым, она использовала свою ослабленную руку и начала царапать другое запястье, пока оно не освободилось.

Продолжая питаться, санг, казалось, не замечал ни её движений, ни рёва толпы, требующей её освобождения от бремени.

Схватив металлический браслет, всё ещё прикреплённый к её запястью, она ударила санга по макушке. Когда он отшатнулся назад, она рванулась вверх и схватила изогнутую вершину лопасти маятника над головой. Напрягая мышцы бедра и живота, она опустила лезвие вниз, пока щелканье цепи не ознаменовало освобождение её левой ноги, а над ней щёлкнул рычаг шестерни.

Бросившись к ней за спиной, санг схватил её всё ещё прикованную ногу и прикусил бедро.

— Ах, чёрт! — Калла закричала, её изувеченные руки едва ухватились за верхушку лезвия, когда маятник потянул её вверх, медленно поднимаясь. Она крепко держала, растягивая машину, и связанную лодыжку, на которой санг продолжал свой пир.

У неё закружилась голова. Ясность взгляда быстро угасает. Однако если она отпустит маятник с лезвием — это будет стоить ей ноги, а возможно, и жизни. Только чудом ей удалось удержать кончик лезвия и поднять над ним руку.

Она стиснула зубы, когда лезвие поднялось вверх, её конечности дрожали сильнее под её убывающей силой.

Машина качнулась обратно. Нагнувшись достаточно низко, чтобы подготовиться, Калла ударила существо поврежденным запястьем, вскрикнув от удара, её тело изогнулось, крепко прижавшись к бедру. И снова она обнаружила, что вытянутое лезвие в форме полумесяца раскачивается вверх.

Она вскрикнула, когда в результате растяжения манжета впилась ей в лодыжку с таким давлением, что могла оторвать ей ступню, прежде чем маятник снова по дуге двинется вниз.

Следующий удар заставил её снова присесть, всё ещё значительно ниже острого конца опускающегося лезвия. Она высвободила кулак из своей вялой руки и ударила санга, закричав от осколков агонии, пронзающих её запястье, одновременно цепляясь за маятник другой рукой.

В ту секунду, когда существо отцепилось от её вены, она напрягла мышцы бедра, дёрнула ногу вверх и с облегчением заскулила, когда цепь порвалась. С руками, вялыми, как мокрая лапша, она упала на стол вместе с ещё одним взмахом маятника.

Тьма окутала её, когда кровопотеря начала сказываться, туннельное зрение сузило поле зрения.

Санг прокрался к её слишком утомленному телу.

Его глаза-бусинки прищурились, на её взгляд, с победной улыбкой.

Нависнув над её животом, он принюхался — делая длинные, медленные вдохи.

Первый прорыв в её коже заставил её широко раскрыть рот в безмолвном крике, а жевание её плоти заставило её захныкать.

На несколько мгновений она позволяла себе блаженное облегчение растворяться — исчезать, появляться — пока мгновение её взгляду не принесло свежий намёк на надежду.

Над сангом маятник продолжал постепенно опускаться к столу, приближаясь с каждым взмахом.

Словно эта идея придала ей новые силы, Калла выпрямила руки, напрягла мышцы и собрала ту небольшую силу, которая у неё была, чтобы поднять бёдра вверх.

Кровь, залившая её лицо, предшествовала тяжелому удару головы твари о её грудь. Он соскользнул с её тела, и удар об пол подтвердил его смерть.

Когда следующий нисходящий срез маятника пролетел опасно низко, она перевернулась, и её живот перевернулся от падения.

Бетон поймал её тело, выбив воздух из её легких. Кровь сочилась из её бедра, как будто его порезало лезвие, её тело было настолько потеряно от шока, что она даже не почувствовала этого.

Услышав скрип двери клетки, Калла повернулась.

Быкоголовый взялся за топор, перекинутый через плечо.

Когда кровь потекла из её живота и ноги, реальность ударила её под дых.

Она не выйдет отсюда живой.

Глава 43

Логан последовал за Дрейвеном, который хромал и вёл его и его братьев к двери в переулке. Подпольное логово Райка.

Стальная панель открылась, и мы увидели мужчину, покрытого отчётливыми следами и ошейником раба.

— Они хотят посмотреть, — сказал Дрейвен.

Глаза раба оценили группу. Все шесть демонов, облачённые в черные капюшоны, низко держали головы, чтобы скрыть лица.

Дрейвен сунул пачку денег, которую ранее ему отдал Гевин, в ладонь раба.

Взмахом руки раб пропустил их.

По тёмному коридору Дрейвен ковылял вперёд, оглядываясь назад, когда демоны следовали за ним, его серая кожа показывала, что он, вероятно, не проживёт долго. Если этот кретин выкинет какой-нибудь трюк, и Логан позаботится о том, чтобы его кровь оживила скучные бетонные стены.

Звуки аплодисментов толпы прорвали тишину, и Дрейвен остановился.

— Это зрительный зал, — сказал он тихим, гнусавым тоном. — За клеткой есть дверь. Она приведёт вас в своего рода особняк. Видел только спальню. Калла должна быть внутри.

— Куда ты, бл*дь, собрался, сука? — голос Ферно, хотя и тихий, прогремел в коридоре.

— Будь потише. — предупредил Гевин. — Я привёл вас сюда, — сказал Дрейвен. — Сделал то, что вы просили.

Логан схватил Дрейвена за затылок.

— А я-то думал, тебе на неё не наплевать.

— Пусть катится. Он не смог бы надрать задницу Катузле, даже если бы он захотел. — Бешеный Пес усмехнулся, имея в виду похожее на котёнка существо из подземного мира.

— Ты прав, — сказал Логан, отбрасывая Дрейвена в сторону. — В любом случае, этот ублюдок мне не нужен.

— Эй, натяни толстовку, Зейн. Металл на твоём лице словно грёбаный маяк, бро. — Каликс показал картинно фейспалм, пока Зейн беззвучно произносил: «Да пошёл ты».

Всё ещё скрытые капюшонами, демоны вошли в шумный зал.

Гевин дал им сигнал рассредоточиться, и каждый разошёлся в разные стороны.

Пока Каликс убежал в одиночку, без сомнения, в поисках Авы, взгляд Логана просканировал толпу. Каждый из них носил капюшоны, словно какой-то огромный культ.

Когда его внимание сосредоточилось на происходящем шоу, он нахмурил брови и ускорил шаги.

Внутри клетки за огромным инфорсером свисала блондинка.

Калла?

Когда инфорсер бросил её тело на поверхность бетонной плиты, мышцы Логана напряглись от крови, покрывающей её ногу, и от вялости, с которой она приземлилась, — пока изменение её тела не принесло некоторого облегчения.

Живая. Калла!

Ему хотелось улыбнуться победе, что он нашел её. Его сердце словно начало сжиматься при одном лишь виде её в пределах его досягаемости после нескольких недель разлуки.

Большой маятник показался из-за стола. Блестящие малиновые капли упали на тело Каллы.

Логан заметил мельком большие красные цветы, разбросанные по её белой футболке.

Он сглотнул, его глаза были прикованы к мучителю с бычьей головой внутри клетки. Однажды он дрался с одним. Будь он проклят, если он собирался подпустить его к своей женщине.

Прилив адреналина охватил его, но не раньше, чем взгляд на Гевина среди толпы супергероев заставил его остановиться.

Он дал сигнал Логану подождать. Подождать, пока они все встанут на свои места.

Да ты, бл*дь, издеваешься?

Он не мог ждать. Ожидание уже убивало его. Однако, из уважения к своим братьям, Логан приготовился пройти по центральному проходу, сосредоточив взгляд, тяжело дыша, мышцы напряглись и были готовы вырываться из кожи.

Палач внутри клетки потопал к арсеналу оружия, свисающему со стены. Выбрав косу, он направился обратно к столу, где лежала Калла.

Он направил лезвие ей на живот.

Толпа несколько раз ахнула, прежде чем всё стихло.

Бычьеголовый поднял косу над головой.

Гевин кивнул.

— Остановись! — голос Логана прогремел в паузе. — Я бросаю тебе вызов! За неё. — Черная толстовка Логана всё ещё закрывала его лицо.

Остановившийся палач, казалось, осматривал толпу, словно ища одобрения.

— Я выиграю, и она уйдёт со мной. — Логан указал на Каллу. — И ты больше не прикоснешься к ней своими грёбаными руками.

Тишина в толпе сохранялась, пока Райк встал и жестом пригласил всех сесть, оставив только его и Логана лицом к лицу.

— Покажи себя, о храбрый и доблестный. — Сарказм сорвался с его языка.

Логан стянул с себя капюшон.

— Какой сюрприз. Кажется, у нас собралась целая семья, друзья. Я хотел послать тебе коробку с окровавленными останками, но так получится гораздо романтичнее. — Райк ухмыльнулся. — Допустим, ты проиграл. Твои братья согласятся не искать возмездия за то, что тебе надрали задницу. Они смирятся с потерей и будут двигаться дальше. Кроме того, я не только смогу закончить то, что мы здесь начали, но и ты откажешься от любых связей с этой женщиной. Она будет принадлежать мне. Моя личная игрушка для траха, как тебе?

В голове Логана проносились образы того, как он вырывает пищевод Райку и пережевывают его на его глазах. Он проглотил ком, застрявший в горле.

— Ох! Кажется, я задел слабое место! Посмотрите на этот красный свет в его глазах. — В улыбке Райка доминировало самодовольство. — Ты в деле?

Кончик клыка Логана пронзил его губу. «Держись под контролем».

— Да. Я в деле.

Улыбка Райка стала шире.

— Тогда пусть начнутся игры. — Помахав рукой в ​​сторону клетки, бычьеголовый вонзил кинжал в плечо Каллы.

Логан рванул вперёд.

— Нет! — Он бросился ко входу в клетку. Схватив пальцами за решетку, он сорвал дверь с петель. Красный цвет проник в его обзор, когда он ворвался внутрь.

«Убей ублюдка».

Два крупных нефилима схватили Каллу за руки, а один толкнул Логана к бетонному столу. Он рванул вперёд, но остановился, когда его ударили сзади. От рывка нефилим, стоявший перед ним, отлетел назад, а Логан развернулся, пригнувшись вовремя, чтобы увернуться от взмаха топора. Кровь кипела, мышцы напрягались, он поманил палача.

— Ладно, сукин сын. Иди ко мне.

Логан пригнулся и нанёс мощный удар по рёбрам быка. Другой рукой он схватил оружие, дёрнул бычьеголового к себе и швырнул его на землю, образовав в бетоне тонкие трещины.

Бычьеголовый бросился в атаку и сильно взмахнул оружием.

Присев рядом со зверем, Логан схватил его за горло и наклонился вперёд, чтобы прошептать:

— Что скажешь, если мы устроим этой толпе шоу, которое они никогда не забудут?

Логан схватил кинжал у его лодыжки и вонзил его в плечо зверя. Под вой он крутил лезвие вгоняя в мышцы и кости, круг за кругом, пока не образовал зияющую дыру.

— За Каллу, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

В его глазах всё переливалось красным, Логан ударил кулаком по черепу бычьеголового. Удар за ударом по голове, а пурпурная кровь брызнула наружу сквозь маску. Вихревой жар прошёл по телу Логана, когда его охватила боль, умоляющая его убить этого ублюдка медленно, как это сделала бы каждая из жертв палача.

Бычьеголовый вонзил здоровую руку в горло Логана.

Логан откашлялся от ощущения удушья и ещё раз повернул рукоять.

Оба мужчины задрожали от каждой противодействующей силы. Лезвие застряло в плече, рука зверя всё ещё прижималась к шее, Логан напряг мышцы и надавил сильнее.

Выпустив кинжал, Логан схватил его за голову обеими руками, и резкий рывок сломал шею палача. Удовлетворительный треск, за которым последовало немедленное ослабление хватки на его горле, сказало Логану, что он отправил душу ублюдка собирать вещи, и тонкий туман брызг взлетел ему в лицо, когда он оторвал голову от вялого тела.

Логан вытер кровь с лица и осматривал орду за пределами клетки, пока звук не вернулся в его слух.

Рычание, крики, оглушительные крики пожелания ему смерти — безумие вырвалось на свободу.

За решёткой тела сталкивались друг с другом, бились и били кулаками. Суперы в толпе тоже пришли в движение.

Где-то в этом стаде были его братья.

И Калла.

Он продолжил свой осмотр, остановившись, когда его взгляд остановился на одном из многочисленных узких проходов, где Гевин держал Каллу на руках, его внимание было приковано к Райку, находившемуся всего в нескольких футах от него.

Гнев закипел и взорвался в венах Логана.

Он вылетел из клетки в сторону нефилимов.

Острое жало пронзило его шею сзади. Он протянул руку, схватил ткань и дёрнул её вперед. Бледное белое тело рухнуло на пол, обнажив клыки. Логан отвёл кулак назад, но чья-то рука схватила Логана за шею сзади и дёрнула назад. Топнув ботинком по лежащему на полу сангу, он схватил того, кто лёг у него на спине, и перевернул другого ублюдка лицом к себе. Обнажив кинжал, Логан вырезал красивую пропасть на животе того, кого держал на расстоянии вытянутой руки. Из раны потекли внутренности, и дрожащий зверь ударился о бетон. Низко наклонившись, он провёл клинком по горлу санга под ногой. Мертв. Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум. Все мертвы. За считанные секунды.

Он взглянул вверх, когда Райк вытащил кинжал. Кончик клинка мерцал оранжевым — характерный оттенок токсичного металла, который когда-то оборвал жизнь Логана.

— Я только что говорил твоему брату, что лучшее для тебя решение — освободить девушку. Видишь ли, она принадлежит мне. — Райк слегка наклонил руку с кинжалом, обнажая тонкие ленты на запястье. — Её душа принадлежит мне. Я умру. Она умрёт. Ты заберёшь ее, а я вонжу кинжал в своё сердце.

— Давай, Райк. Ты слишком ценишь себя, чтобы покончить с собой, — голос Гевина, как всегда, оставался холодным.

Логан медленно пробирался по полу к Гевину, который передвинул Каллу на руках, обнажая что-то, обмотанное вокруг её шеи настолько туго, что могло врезаться ей в горло. Логан просунул палец под одну из лент.

— На твоём месте я бы этого не делал, — голос Райка пронёсся в воздухе льдом, дерьмовая ухмылка на лице нефилима насмехалась над тонкой выдержкой Логана. — Она привязана ко мне до тех пор, пока я решу сохранить в живых шлюху. — Когда рука Райка сжалась в кулак, у Каллы вырвался стон.

Логан заскрежетал зубами, в его груди заурчало рычание.

— У нас был уговор. — Мысли кружили в его голове каруселью запутанными тучами. Ленты на запястье Райка связана с лентами на её горле. Как? Что в них?

— Признайся, что ты облажался. Твой брат трахал мою сестру, а теперь я трахнул тебя… и скоро я буду трахать твою женщину.

Логан не сводил взгляда с лент на запястье Райка, игнорируя подстрекающие слова нефилима, пока ломал голову над тем, как освободить Каллу.

— Значит, великий боец ​​клетки так и будет стоять там? — сказал Райк, и в его тоне сквозила насмешка. — Как сучка?

Каждое слово пробегало по телу Логана, словно электрический разряд.

— Не позволяй ему вывести тебя, — пробормотал рядом с ним Гевин.

Ленты. Ленты связывали её с ним. Чёрт возьми, если бы у суперов не было миллиона разных способов, которыми их можно было бы связать, но нефилима интересовало бы только одно. Душа. Брови Логана взлетели вверх.

— Динь, динь, динь! — Райк провёл рукой по браслету. — Каждая лента — это моя душа. Душа, с которой я связан. Ты убьешь меня, её душа будет брошена в Стигиус рядом с моей. — Улыбка заняла всю ширину его лица. — Конечно, ты не пожелаешь этого тому, кого любишь.

Нет.

Кулаки сжались, мысли Логана заработали быстрее, чем когда-либо.

— Оставь её, и я оставлю её в живых, — сказал Райк.

Менее чем за секунду, перед Райком материализовался Дрейвен.

Ветер пронёсся мимо Логана.

— Нет! — Логан рванул вперёд.

Кровь брызнула на лицо Логана.

Со вспышкой серебряного кинжала голова Райка упала на пол.

Его тело рухнуло кучей, и раздался звон кинжала, когда Дрейвен отшатнулся назад.

Спина куртки Дрейвена выпирала наружу, окружающая ткань темнела, образуя расширяющийся круг. Когда Дрейвен развернулся, в поле зрения появилась рукоять кинжала Райка с наконечником Демортиса, торчащая из его сердца.

Веретена черноты поднялись по телу Дрейвена, переползая от ступней к ногам и вверх по туловищу. Его глаза расширились, когда чернота поглотила его, прежде чем он упал на землю. Мертвый.

Логан снова повернулся к Калле, её вялость в руках Гевина вызвала бурю в его груди.

— Нет, нет, нет! — Рёв ярости и агонии пронзил его сердце. Когда эхо рёва стихло, равномерный стук крови отдавал насмешливым ритмом удары сердца по его черепу, а боль за рёбрами усилилась.

Задыхаясь, он упал на колени и протянул дрожащие руки к Гевину. Когда его брат осторожно положил безжизненное тело Каллы на грудь Логана, её длинные волосы упали на его бицепс, а её голова прижалась к его сердцу.

Его мышцы задрожали, и онемение распространилось по нему в пожирающем безумии. Его дыхание, такое хаотичное, грозило утопить его, словно воздух сгустился до удушающего смога.

«Калла. Моя Калла».

Логан откинул голову назад и крепко прижал её, раскачиваясь взад и вперёд, когда очередной рёв чуть не разорвал ему грудь.

Туман в его глазах исказил её лицо, когда он посмотрел на неё сверху вниз. Такая бледная. Такая спокойная.

Он привлёк её к себе, поднес её ухо к своим губам и прошептал:

— Калла? Проснись. Открой глаза и посмотри на меня.

Даже трепетание не коснулось её ресниц.

Ни один выдох не коснулся его лица.

Нет бьющегося сердца.

Только тишина.

Сводящая с ума, оглушительная тишина и оцепенение.

Её грудь двигалась? Её губы шевелятся?

Непреодолимое онемение охватило его тело, а солнечный свет, согревавший его душу, превратился в маленькое пятнышко, за которое Логан так отчаянно цеплялся.

Плечом он вытер слёзы и сосредоточился на любых признаках жизни. Его тело было легким, как будто он уплыл от всего. Стальные тросы, которые удерживали его на земле, внезапно отрезало.

— Ты сказала мне найти тебя во тьме. — Когда он говорил, его голос дрожал. — Я стараюсь, малышка. Тянись ко мне.

Он провёл рукой по её лицу. Его большой палец нежно ласкал её губу. Осторожно он убрал палец и прижался к её губам. Мягкость её тела осталась, но без тепла надежды.

Вынужденный выдох заглушил агонию, грозившую затянуть его под волны отчаяния. Логан нежно поцеловал её и отстранился, прижимая её мягкую щеку к своей.

Боль в его сердце только усилилась, но каким-то образом сквозь неё пронзила мысль, и его глаза расширились от настойчивости, пронзившей под ложечкой живот.

— Сейбелл! — глаза Гевина заблестели, а взгляд Логана устремился вверх. — Позвони ей, Гевин. Она может спасти её.

Его брат потёр череп.

— Я узнаю, Логан. Но её душа связана. Шансы… — Какое бы выражение лица у Логана ни было, должно быть, этого было достаточно. Не говоря больше ни слова, Гевин вытащил из кармана сотовый телефон и ушёл.

— Калла. Пожалуйста. — Пальцы Логана запутались в её волосах, пока он её укачивал. — Прошу, малышка, не оставляй меня. Ты — всё, что у меня есть. И я не могу… — слёзы заглушили его слова, и он проглотил их. — Я не могу сейчас дышать.

Пение эхом отдавалось в его голове. Логан нахмурился, когда слова, поначалу пустые, обрели четкую ясность.

Молитва.

Логан обратился к Богу, в которого не верила даже его человеческая половина, и молился за свою женщину, склонив голову к её виску, покачиваясь вместе с ней и произнося слова, которые он запомнил. Слова его сокамерника, казавшиеся когда-то бесполезными, вдруг прояснились мельчайшим светом.

— Пойдём, — голос Гевина вырвал Логана из горя. — Она её осмотрит, но нам нужно поторопиться. — Он снял пальто и накинул его на тело Каллы.

Логан завернул её в него и поднялся на ноги.

Рука Гевина вытянулась вперёд и удержала его, когда он поскользнулся.

— Удержишь её?

Необоснованное чувство обладания поглотило его, и он выдернул руку из хватки Гевина.

— Да, удержу. — Её лицо прижалось к его шее, её светлые пряди переплелись в его пальцах, его голова закружилась, поскольку необходимость добраться до Сейбелл ускорила его шаг.

Зейн расчистил путь, отбрасывая с дороги мёртвых суперов.

Мэддокс помчался впереди него, по-видимому, чтобы подогнать машину.

Логан остановился рядом со своим высоким братом Ферно и взглянул вверх.

— Сожги это е*учее место.

Губы Ферно скривились, словно дикое животное, выпущенное из клетки, а глаза наполнились красками: красный мерцал, переходя в синий и оранжевый, словно танцующее пламя на радужках. Его взгляд скользнул к Калле, а затем снова к Логану.

— Сейчас как раз отличное время для уборки.

Глава 44

Глаза Каллы распахнулись. Даже в темноте комната оставалась знакомой. Холод подвала, где она провела последние пару месяцев, сменился ароматом, ради которого она жила.

Логан.

Она вдохнула его.

Возможно, её палач всё-таки победил и отправил её на небеса.

Дрожа, Калла подняла голову.

Сгорбившись рядом с ней в кресле, Логан спал, держа её за руку. Так спокойно.

При виде него её сердце стало целым, как будто она наткнулась на неправильный кусочек головоломки, который неожиданно встал на своё место. Она нуждалась в нём. Жаждала его нежных прикосновений с той же страстью, что и жаждала воздух.

— Логан?

Его тело вздрогнуло, и он тяжело выдохнул. Он соскользнул со стула на колени на пол и, склонив голову, взял её руку и прижал её к своим губам. Казалось, несколько минут он оставался рядом с ней на коленях, пока его тело не затряслось, и хватка на её руке не усилилась.

— Клянусь богами, если я сплю или умер, я клянусь никогда не просыпаться.

— Это сон? — прошептала она в ответ.

— У меня их уже было так много, что я уже и не знаю. — Он взглянул на неё. Каким грустным он выглядел по сравнению с тем, когда она видела его в последний раз. Похудел и осунулся.

Её локоны рассыпались между кончиками его пальцев, прежде чем он зарылся лицом в её волосы и глубоко вздохнул.

— Не могу передать, как сильно я скучал по этому аромату. — Его тёплое дыхание коснулось её шеи. — Я думал, что… окончательно сошёл с ума. — Его дрожащий голос дрогнул, и он откашлялся. — Думал, что потерял тебя там навсегда. — Когда он поднял голову, струйка упавшей слезы блестела по его щеке, и он вытер её рукавом.

Калла никогда не видела его таким раненым. Её сердце разрывалось от мысли, что она была причиной его печали.

Он моргнул и всхлипнул, словно отчаянно пытаясь прогнать слёзы. Его губы сжались, и он сглотнул.

— Прикоснись ко мне, чтобы я знал, что ты действительно здесь.

Он поднёс её руку к своему лицу, и Калла прижала ладонь к его щеке, вытирая влагу большим пальцем.

— Я здесь.

Сломленный.

Вид его боли вызвал у неё слезы на глазах и першение в горле. Калле не хотелось ничего, кроме как протянуть руку и притянуть его к себе, если бы не слабость, которая заставляла её лежать неподвижно.

— Никогда больше не покидай меня.

Сжав её руку, он нахмурился, снова потекли слёзы, как будто он представил себе подобное, прежде чем уткнуться лицом в её шею.

— Я обещаю. — Калла всхлипнула, попыталась обхватить его обеими руками за шею и поцеловала в лоб.

Тишина повисла в воздухе, пока они держались друг за друга.

Она бросила быстрый взгляд на комнату.

— Всё это время я думала, что Райк привязан ко мне. Он сказал, что я не смогу покинуть то место.

— Райк мертв. Мы с Гевином отвезли тебя к Сейбелл. Она сказала мне, что ты попала в Иное Царство. Куда души отправляются вскоре после смерти, пока их не отправят в конечный пункт назначения.

— Значит, это конечный пункт назначения?

— Нет, малышка. — В его голосе звучала улыбка. — Сейбелл сказала мне, что ты можешь вернуться. Она сказала, что претензии Райка к тебе касаются только твоей души. Но ты привязана к другой душе, чью связь невозможно разорвать. Ты вернулась ко мне. — Он поцеловал её в шею. — Видишь? Быть привязанным к ублюдку не так уж и плохо.

Калла устало покачала головой и продолжила гладить его по щеке.

— Я думаю… она имела в виду кое-кого другого.

Он отстранился от её шеи, его взгляд был озадаченным

— Есть кто-то еще?

— Логан. Я… — её слова запнулись. — Я беременна.

Его лицо побледнело до бледно-белого цвета и затвердело, словно превратилось в камень. Нечитаемое. Его тёмные глаза стали шире. Его челюсть отвисла, как будто он вот-вот потеряет сознание.

Тишина длилась, казалось, целую вечность, прежде чем его челюсть дёрнулась, а глаза заблестели в темноте комнаты.

— Ах, дьявол, — сказал он и поцеловал её ладонь.

Волна облегчения расслабила её мышцы.

— Ты не собираешься спрашивать, твой ли он?

Он покачал головой напротив её живота.

— Ребёнок мой.

Слёзы наполнили глаза Каллы, и она погладила его по волосам.

— Да, — согласилась она. — Больше никого не было.

— Для меня тоже. Только ты. — Он поднял голову, и вспышка улыбки чуть не лишила её дыхания. — Боги, несколько недель я искал тебя. И только когда я встретил Дрейвена, я нашёл тебя снова.

— Ты… убил его?

— Нет. Я хотел. Но я этого не сделал. — Он взглянул на неё. — Райк ударил его демортисом. Он мёртв.

Калла молча кивнула.

— Чувствуешь жажду? Кровь?

Она покачала головой.

— Нет. Странно. Возможно, это утреннее недомогание, но я уже давно не жаждала крови.

— Ребёнок. В отличие от человеческих младенцев, в крови матери циркулирует демоническая кровь. Она делает тебя сильнее. Убивает санга.

— А разве не должно быть наоборот?

— Ребёнок-демон намного сильнее. — Логан залез в кровать рядом с ней. Его рука осторожно скользнула под неё и лёгким рывком притянула её к себе.

Этот аромат, его тепло и защита, впиталось в его черную футболку. Как она могла от этого отказаться.

— Если тебе что-нибудь понадобится, приходи ко мне. Слышишь? Никаких отказов. — Пока он говорил, он гладил ее по волосам. — Я обо всём позабочусь. Всё что тебе понадобится.

— А если мне… понадобится кровь? — Она покачала головой. — Я не могу лишить кого-то жизни. А человеческая кровь без антител Алекси не позволит мне продержаться долго.

— В любом случае, тебе не нужна кровь во время беременности. После этого мы со всем разберёмся.

— Я думала, что умру там. В цепях, думая, что всё кончено. Твоё лицо пришло на ум, и я нашла в себе силы. Я разорвала цепи, как будто они были ничем. Из-за тебя меня было трудно сломить. — Он улыбнулся. — Что? — она спросила.

— Из-за тебя меня легко сломать. Ты моя единственная слабость.

Она уткнулась ему в грудь.

— Ну, разве не идеальное совпадение?

— Как бы мне ни хотелось отдать должное твоей идее, я думаю, что именно ребёнок дал тебе силы разорвать цепи. — Он поцеловал её в макушку. — Тебе что-нибудь нужно?

— Только ты.

— И это у тебя есть, ташла. Тогда спи. Тебе нужен отдых.

С каждым лёгким вдохом у её волос Логан приближал её ко сну. В его объятиях её тело тяжелело, пока мир не исчез, исчезнув в сладком удовлетворении всего, что на этот раз казалось таким правильным.

***

Логан погладил лицо Каллы и поцеловал её в лоб, когда она наконец заснула, но его желудок опустился от её произнесённых слов и так и не восстановил своё положение.

Проведя дрожащей рукой по лбу, он прерывисто выдохнул. Ребенок? Беременна от него?

Иисусе.

Ему потребовались все силы, чтобы не уничтожить этот момент, заблевав её.

С неослабевающим беспокойством, терзающим его совесть, Логан поднялся с кровати, не потревожив своего спящего ангела. То, что он лежал рядом с ней, лишь вызывало у него желание сорваться.

Он вышел из комнаты и балансировал на вершине лестницы. Внизу свет из кабинета Гевина падал под дверь, и он направился вниз, постучавшись перед тем, как войти.

Только макушка Гевина виднелась над его креслом, обращённым назад, пока Логан не прочистил горло, и Гевин не развернулся.

С напитком в руке, его тело выдерживало усталые усилия человека, из которого действительно выбили дерьмо — не физически, а морально. Его тёмно-красные глаза рассказывали истории о его бессоннице.

— Как дела, брат? — он спросил.

— Ты выглядишь как дерьмо.

— Ты похож на дерьмо не меньше. — Гевин улыбнулся.

Логан подошёл к мини-бару и приготовил себе напиток, прежде чем занять место перед столом Гевина. Он посмотрел вниз, в янтарную жидкость, как будто где-то из её глубин материализовались нужные слова.

Черт побери, кажется, он только и делал, что приходил к Гевину с проблемами. Несмотря на это, он пробормотал:

— Калла беременна.

Молчание и прямой взгляд Гевина не помогли устранить бурление в животе Логана.

— Твой?

Логан кивнул.

— У неё нет жажды крови.

Плечи Гевина поникли.

— Послушай, я знаю, что происходит. Я разберусь с этим. — Логан потёр нос.

— Мы просто затаимся на некоторое время.

— Затаитесь? Логан, они узнают. Они узнают такие вещи. — Гевин покачал головой. — Господи, ты провёл пятьдесят лет в тюрьме за то, что затаился.

— Я ни о чём тебя не прошу, Гевин. Я просто подумал, что ты должен знать.

— Как долго она?

— Около месяца.

— И что она думает по этому поводу?

Логан пожал плечами.

— Счастлива, я думаю. Кажется, она нервничала, рассказывая мне об этом. — Он отвёл взгляд и нахмурился. — Я не попрошу её уничтожить его, если ты к этому клонишь.

— Тебе придётся выбирать. Совет демонов заставит тебя сделать выбор между ней и младенцем. Ты знаешь это.

Логан поставил напиток на стол и закрыл лицо ладонями.

— Бл*дь, я знаю, мужик. Я знаю. — Он чуть не протёр себе череп. — Она — всё, что у меня есть.

— Как тебе удалось с ней заняться связующим сексом?

— С Каллой все вышло естественно. Всё в ней меня воспламеняет. Думаю, моё тело само знало. — Он тяжело вздохнул и взглянул вверх. — Я увяз в сиянии, ясно?

Гевин кивнул, как будто уже всё сам понял.

— Мы обратимся за советом по этому поводу. У меня есть друг, имеющий законные связи с преступным миром. Ты явно не можешь без неё. И я не буду стоять в стороне и не позволю им убить моего будущего племянника. — Во время разговора он сжимал кулаки. — Оркосия — очень мощная сила в подземном мире, Логан. Я не могу ничего обещать. А пока действуй спокойно. И постарайся не слишком привязываться. — Серьёзный взгляд на лице Гевина сказал Логану, что он изо всех сил пытается произнести слова — как будто он разделял муки Логана. — Ради вас самих, — добавил он.

Логан кивнул.

— Спасибо. Снова.

***

Калла вскочила с кровати, крик пронзил её грудь, а тело задрожало.

Сильные, тёплые руки обняли её и потянули назад.

— Все в порядке, малышка. Я здесь. Это просто сон.

Она упала в объятия Логана, и резкий вдох обжёг ей грудь.

— Так ужасно.

— Что тебе приснилось?

— Это… я… мы… это существо держало… мёртвого… ребёнка на руках.

Звук её собственных слов вселял в неё такое страдание, пробуждая что-то глубоко в её душе.

«Никогда, — пообещала она себе. — Ничто и никогда не причинит вреда этому малышу».

Когда Логан погладил её по волосам и поцеловал в макушку, её мышцы снова расслабились. Он откинулся на кровать, положив одну руку ей на бедро, а другой прижимая её к себе.

— Как твои раны? — Когда он стянул с нее рубашку, обнажая кожу, выражение его лица исказилось от боли. — Я бы прибил того у*бка ещё. Ещё и ещё.

— Логан, — прошептала она. — Я в порядке. — Калла наклонилась вперёд и поцеловала его. Стон вырвался из её горла, когда его пухлая нижняя губа прижалась к её.

Так хорошо.

Логан погладил рукой её бедро, и когда он сжал её, она со стоном прервала поцелуй. Несмотря на боль в заживающих ранах, она перевернулась и оседлала его, поцеловав его в шею. Желания проколоть вену не возникло. Только ради вкуса его кожи на её языке.

Оттолкнувшись и сфокусировав взгляд на нём, Калла сняла с него рубашку, которую носила, обнажив свою грудь, которая казалась ей большой и тяжелой.

— Охренительно сексуальна. — Кончики его пальцев прикоснулись к ней, и Калла откинула голову назад.

Такая чувствительная.

Его ласка сжала её живот и проникла прямо в сердце.

— Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне, — выдохнула она. — Я не могу передать тебе, как сильно я скучала по твоим рукам.

Схватив её за поясницу, он осторожно перевернул её, пока не оказался сверху.

— Тогда я буду прикасаться к тебе повсюду.

Держа своё тело над ней одной рукой, он провёл кончиками пальцев по её ключице. Когда он опустил голову и пососал её грудь, Калла выгнулась к нему.

Всё её тело жаждало его касаний. Не только ощущения его кожи. Она хотела впитать его каждой клеточкой своего существа.

Его руки свободно перемещались, а рот и язык коварно играли с её плотью.

— Логан. Ты мне нужен.

Ласки прекратились. Когда она открыла глаза, предстало его лицо.

— Ты уверена в этом, Калла?

— Да. Мы тогда…

— Мы оба были не в духе.

— Тогда давай представим, что это первый раз, и начнем всё сначала.

— Немного… поздно для этого. — Он бросил быстрый взгляд на её живот.

Она схватила его лицо своими ладонями.

— Эй, ты уверен, что с тобой всё в порядке?

На его лице пробежала хмурая гримаса.

— Ага. А что?

— Я не знаю. — Она отпустила его. — Я просто чувствую, что ты недоволен. Всем этим. Я имею в виду, что мы собираемся стать… родителями. — Она подавила желание улыбнуться по причинам, которых не могла понять, но улыбка прорвалась наружу, когда она сказала: — Я собираюсь стать мамой.

Его взгляд оторвался от неё.

— Калла, ты доверяешь мне в качестве отца? Я имею в виду, ты правда…?

Она погладила его по щеке.

— Судя по всему, гораздо больше, чем ты доверяешь себе.

— Я Гнев. Иногда я впадаю в ярость и теряю контроль. И я убиваю всяких ублюдков. И много. Я не уверен, что буду таким отцом, которого этот ребенок захочет привести в школу на день отца и его презентации места работы.

Калла подавила смех.

— Ты бы выглядел горячо в костюме и у тебя же есть работа. — Она сосредоточилась на его губах. — Ты… хочешь сказать, что не хочешь быть отцом?

— Нет. Я этого не говорил. Слышала? Это не то, что я сказал. — Он принюхался. — Просто нужно немного привыкнуть.

— Я знаю. Нам обоим надо. — Она вздохнула с облегчением. — Я на мгновение подумала, что ты… ну, что ты расстроился из-за того, что я захотела оставить его.

— Тебе нужно узнать меня получше. — Он опустился, и его теплое дыхание коснулось её шеи.

— Мммм. — Её веки закрылись. Боже, все, что было с ним, было просто прекрасно. — Пожалуйста. — Ее слова прозвучали на выдохе. — Возьми меня, Логан.

***

Логан хотел.

Проклятье, каждая клеточка его души жаждала её.

Однако правда заключалась в том, что, да, ребёнок напугал его до чёртиков.

Слова Гевина нашли отклик в его голове: «Я бы не стал слишком привязываться, брат. Для вашего же блага». Что значило слишком привязываться? И к Калле? Ребёнок был частью её. Ему придётся желать только часть её, и в сознании Логана сама мысль об этом казалась невозможной.

Логан уставился на неё. Её глаза, такие голубые, смотрели в ответ, как в солнечный, безоблачный день, без тени беспокойства — именно такой, какой он хотел, чтобы она оставалась.

— Возьму. Но я хочу, чтобы ты сначала вылечилась. Я не хочу причинить тебе боль.

— И всё? — её глаза, казалось, спрашивали его о подтексте.

— Ага. Клянусь, я просто хочу, чтобы тебе стало лучше.

Ещё мгновение разглядывая его, она кивнула и развернулась под ним на свою сторону. Логан придвинулся к ней сзади, и его рука зависла, но, как будто прикосновение к ней означало бы отказаться от счастья из-за беременности, он положил её обратно на своё тело.

Оазис чистого удовлетворения лежал рядом с ним, насмехаясь и дразня его так, что Логан внезапно понятия не имел, как ему быть рядом с ней. Его тело жаждало быть рядом с ней, чувствовать её прижатой к себе, целовать каждый дюйм её тела и поклоняться ей всю ночь.

Однако он не смог.

После приснившегося ей сна, Логану стало ясно, что она никогда не откажется от ребёнка. Он никогда не попросит её об этом.

Логан вырос, слушая множество историй: если демон слишком увлекался конкретной женщиной, его тело могло принять её за пару, и женщина в конечном итоге беременела, не зная, выберет ли мужчина, с которым она спала, её или ребёнка. В девяти случаях из десяти демон предпочитал уничтожить ребёнка, больше никогда не имея ничего общего с матерью.

В любом случае Совет узнавал о большинстве детей демонов ещё внутриутробно.

Больше всего Логана беспокоили истории о детях, которых забирали у матерей. Их не убивали. Но это смерти подобно. Подземный мир не был местом для детей.

Только принц подземного мира мог иметь внебрачных детей, поэтому Логана никогда не забирали у его собственной матери.

Ему нужно было найти способ обойти свою проблему — способ, который не отделил бы Каллу от жизни, растущей внутри неё.

Логан закрыл глаза и прижал голову к её затылку. Казалось, счастье навсегда останется для него недостижимым.

***

— В чём подвох? — Логан оглядел пустое пространство вокруг него. В самой комнате могло поместиться как минимум две квартиры, в которых он жил. — Хороший дом. Хорошие автомобили. Красивая одежда. На какую ерунду я здесь подписываюсь?

— Станешь добропорядочным. — Гевин стоял посреди тёмной комнаты. — Будешь тем, за кого не нужно будет чувствовать себя виноватым.

Логан стиснул зубы.

— Верно. Такое дерьмо не может быть бесплатно. Как долго мне придётся оставаться здесь?

— Сколько захочешь. С этого момента это может стать твоей жизнью, если ты захочешь. — Гевин уставился на него с другого конца комнаты. — Ты мой брат. Ты терпел ад всю свою жизнь. Я хочу, чтобы ты обрёл счастье, которого у тебя никогда не было.

Логан фыркнул.

— Прикалываешься, брат? Счастье не длится долго. И когда оно проходит, это означает, что ты его пнул под зад.

***

Прислонившись к изголовью кровати, Логан посмотрел на Каллу, спящую рядом с ним. Без сомнения, женщина была ключом к вечному блаженству.

Жаль, что у него была способность всё портить — катастрофа во плоти, рождённая для того, чтобы двигаться по жизни, как буря, крадя солнечный свет на своём пути.

Глава 45

Гевин сидел за столом, разглядывая груды документов, скопившихся перед ним за последнюю неделю. Это дерьмо отягощало его бессмертие.

— Горы. Может быть, уедем на следующей неделе, — пробормотал он.

Да, отпуск был именно тем, что ему было нужно. Куда-то далеко и в достаточно опасное место, чтобы поднять его адреналин, напомнив ему, что он грёбаный демон Гнева, а не какой-то затворник бухгалтер, катающий карандаши.

По крайней мере, Зик больше не поглощал все мысли, которыми он бодрствовал, и, на самом деле, его брат начал восстанавливаться после нанесённых ему увечий. Однако это не помешало проблеме с Логаном надвигаться на них.

Загудел интерком, вернув его обратно в реальность. Сукин с…

— Да, — сказал он нерешительно.

— Кто-то пришёл вас увидеть, сэр. — Рэд, охранник, откашлялся. — Выглядит… — он понизил голос и сказал: — Честно говоря, похоже на что-то прямо из видеоигры моего сына дома.

— Дерьмо. Демон-инфорсер?

— На нём длинный чёрный халат. Говорит, что ему необходимо поговорить с вами.

— Явно не инфорсер.

— Пропусти его.

Миллион вариантов пронеслись в голове Гевина, прежде чем стук в дверь вырвал его из мыслей.

— Войдите.

Дверь открылась двум мужчинам, одетым в типичные церемониальные одежды оркосианцев.

Желудок Гевина сжался, когда он поднялся со стула и склонил голову в знак уважения к приближающемуся высокопоставленному чиновнику-демону, который шёл немного впереди другого.

— Гавиус. — Чиновник быстро поклонился. Только выходцы из подземного мира использовали его имя данное при рождении; демоны в основном выбирали модные имена, чтобы оставаться вне человеческого поля зрения. — Рад снова тебя видеть, мой друг.

— Я приятно удивлён, милорд. — Гевин ответил поклоном.

— Ах, отбросим эти господские расшаркивания. Это дерьмо давно устарело. — Демон отмахнулся от другого оркосианца, и дверь за ним захлопнулась.

— Пожалуйста, присаживайтесь, Эгуза.

Демон-чиновник сел в кресло напротив Гевина.

— При всём уважении, могу ли я спросить, почему вы здесь?

Глаза Эгузы помрачнели, губы поджались.

— Я здесь, чтобы доставить вызов тебе.

— Вызов? — Гевин откашлялся, пока в его голове пронеслось «ох, дерьмо». — В чём он состоит?

Демон поёрзал на стуле.

— Послушай, демоны… у всех нас… у нас есть потребности. Это я понимаю, Гавиус. Когда-то я был свободным мужчиной, как и ты. Пусть это и было несколько столетий назад, но времена не сильно изменились. И когда савидон кусает тебя за задницу, я могу только представить, какое желание ты испытываешь, чтобы заполучить как можно больше кисок.

Гевин съёжился, услышав столь откровенную речь старого демона. Иисусе. Должно быть, именно так чувствовали себя человеческие мужчины — мужской разговор со своими отцами — когда их впервые поймали за дрочкой. Имея за плечами около шести столетий жизни, Гевин не почувствовал себя менее неловко, и он глубже погрузился в кресло.

— Но, черт возьми, чувак, если ты собираешься насадить кого-то на свой член, старайся выбирать для этого не ташлу оркосианца.

Гевин нахмурился.

— Прости, что вы сказали?

— Кажется, не так давно ваше казино посетила женщина. Джессика? Твои яйца припоминают это имя?

— Джессика? — Гевин на мгновение задумался, и, как нож в живот, из ниоткуда всплыли воспоминания о рыжей, далёкие образы того, как он склонился над ней и прибивал её к своему столу.

— Нет. Нет, нет, нет. — Он провёл рукой по лицу. — Я не… она не… как, черт побери, она вообще заинтересовалась мной той ночью? Ташла? Она даже запаха не источала!

Эгуза фыркнул.

— Похоже, она неплохо умеет ускользать от бдительного ока мужа. И что-то вроде эксперта в соблазнении других мужчин.

— Она действительно ничего не источала! — Гевин вскочил со стула и хлопнул себя ладонью по лбу. — Дьявол, я сделал это только из-за дурацкой слабости из-за брата Зика. В противном случае, я бы держался от неё подальше. Особенно от привязанной женщины! Вы же хорошо меня знаете.

— Гавиус, ты достойный мужчина. К сожалению, её сервокс — очень могущественный мужчина в подземном мире. Его связи выходят далеко за рамки моих. Эта… самка, кажется, настолько влюбилась в тебя, что решила бросить своего партнера.

— Что?! — Гевин провёл рукой по подбородку и зашагал. — Это когда-нибудь случалось раньше?

— Никогда за всю историю моего правления.

— Как это произошло? Как женщина может сопротивляться своему сервоксу? Я не понимаю. Всю свою жизнь я знал, что эта связь нерушима.

— Я немного заглянул в её прошлое. Кажется, её мать была такой же. Они каким-то образом невосприимчивы к связи. Имей это в виду, на случай, если ты рассчитываешь на то, чтобы спасти свою задницу.

— Невозможно!

— Так и я думал. Но обе женщины доказали, что очень умело уклоняются от его последствий. Должен сказать, ее сервокс — очень понимающий мужчина. Если бы она была моей, я бы, наверное, запер её под замком. Если не хуже.

— Так чего же он хочет? Извинения от меня? Моё обещание держаться от неё подальше? Считай, что дело сделано.

— К своей ташле он вполне снисходителен. Но от тебя он хочет твою голову. Точнее, исполнения приговора в Обсидиусе.

— Обсидиус? — голос угрожал надломиться, когда горло получило сокрушительный удар от шока, Гевин упал в кресло. — Когда мне нужно предстать перед судом?

— Через две недели, но только потому, что я узнал об этом первым. Иначе сегодня за тобой пришли бы инфорсеры.

Гевин сильнее потёр челюсть.

— Я предлагаю тебе разобраться со своими делами. Я сделаю всё, что в моих силах, друг мой.

Гевин сжал губы. Эгуза был его билетом для свободы Логана.

— Что касается вопроса, который мы обсуждали о твоём брате, Логане, — сказал он, как будто прочитав мысли Гевина. — Держи дистанцию. Боюсь, в данный момент я ничего не смогу сделать. Твоё присутствие может усугубить ситуацию для вас обоих.

Демон-чиновник поднялся и в последний раз пожал Гевину руку, сжимая её обеими ладонями.

— Не делай ничего глупого, Гавиус. Они найдут тебя. Тёмный легион знает каждый закоулок в этом городе.

Гевин кивнул.

— И с такой же добротой к вам, я чувствую, что должен сообщить кое-что. — Его слова прозвучали более апатично, чем предполагалось. — Возможно, вы должны предупредить судей. Кажется, из безвестности восстал ещё один вид сверхлюдей.

— Сангячжи.

— Да, полагаю, мне следовало ожидать, что вы уже об этом знаете.

— Намного дольше, чем ты думаешь. Мне назначили оперативную группу для реализации плана реагирования.

— Надеюсь, будет задействовано оружие и несколько умелых снайперов. Эти ублюдки умеют исчезать.

— Боюсь, эти ублюдки способны на гораздо большее. И если они станут теми же суперами, которыми были когда-то, оружие станет для них не более чем детскими игрушками. Будем на связи.

***

Шкаф в спальне Логана был заполнен в основном женской одеждой, множество тканей сообщало о присутствии Каллы так же, как и её стойкий запах рядом со столом, где Логан чистил свой «Глок».

Он остановился, когда кран в ванной закрылся и донёсся звук сливаемой воды. Боже, как ему удавалось всю неделю держаться подальше от Каллы, до сих пор оставалось загадкой, которую он не мог понять.

Однако он не позволил бы себе такого удовольствия. Ещё нет. Пока он не узнал её дальнейшую судьбу.

Он, чёрт возьми, даже не хотел ей говорить об этом.

Гевин связался со своим юридическим представителем — тем, кто был связан с подземным миром, — который пообещал рассмотреть это дело в качестве услуги. С момента разговора прошло два дня, и за это время Логан превратился в ходячий клубок нервов.

Сказать Калле раньше, чем он узнает ответ, могло бы вызвать у неё ненужный стресс, и если был шанс, что ребёнок сможет пережить всё это дерьмо, он определенно не хотел рисковать и причинить ему вред.

Ему.

Он все ещё не мог заставить себя думать о жизни внутри неё, как о ребёнке. Его ребёнке.

Из-за двери доносилось бормотание Каллы. Успокаивающий тон её голоса дошёл до его позвоночника и вызвал дрожь.

Он закончил собирать пистолет, положил его обратно в кобуру и засунул в ящик шкафа.

Не могу оставаться здесь.

За последнюю неделю в комнате стало душно — каждую ночь одно и то же бесконечное беспокойство; каждое утро — очередной день кошмаров. Его единственная отсрочка была тогда, когда его не было рядом с Каллой. Когда ему не нужно было смотреть в эти прекрасные глаза и наблюдать, как расцветает надежда и счастье.

Каждый день Логан всё больше задавался вопросом, когда же Совет получит известие и вызовет его.

Каждый стук в дверь приближал его на шаг к безумию — неизвестность, сидевшая у него в животе.

Он также не мог заставить себя оставить Каллу одну. Что, если вместо него, они придут за ней? Что бы она о нём подумала, если он ей не сказал о таком?

Раньше он был разбит, но в последние несколько дней он выглядел просто сломленным — не мог даже смотреть на себя в зеркале.

Наверняка, Калла чувствовала то же самое. Тем не менее, каждую ночь она заигрывала с ним, используя свою естественную силу обольщения. Каждый раз ему удавалось найти оправдание.

Когда Логан вышел из комнаты и тихо закрыл дверь, снизу послышались голоса. Он выглянул через перила и замер.

В фойе стояли Бен, Гевин и Цефирина, его Божественная Матрона.

У каждого принца подземного мира были матроны, которые присматривали за их потомством. У Гнева их было много. У Цефирины были некоторые сомнения относительно того, как воспринимаются демоны, и она собрала всех сыновей Гнева, которые были готовы изменить свою жизнь и сделать что-то хорошее, используя свои природные таланты.

Только она пришла за Логаном не одна.

Каким-то образом он всегда раздражал её, и это предположение, так как он мог только предположить, возникло из-за его воспитания — хулигана, в отличие от более аристократического происхождения многих его братьев.

Все три пары глаз устремились к нему снизу, и Гевин шагнул вперёд и дал ему знак спуститься. Что-то в серьёзном, молчаливом выражении лица его брата подсказало Логану, что визит Цефирины был не просто светским визитом.

Логан спустился по лестнице.

Цефирина уже заняла одно из кресел напротив Гевина, когда Логан вошёл в кабинет, её присутствие, как всегда, создавало очень мощную ауру. Доминирующую. Её белое платье, струящееся и прозрачное, олицетворяло чистоту и невинность, но её взгляд часто был деловым — во всяком случае, с Логаном.

Возможно, его братья видели её другой.

Он сел рядом с ней, положив вспотевшие ладони на подлокотники кресла. Тишина висела в воздухе, словно шлейф токсичной смерти, готовой высосать из него жизнь.

Глаза Цефирины почти прожгли дыры в его голове, но он не сводил взгляда с брата, который выглядел так, будто хотел вылезти из своей кожи и улететь.

Напряжение нарастало, как будто оно могло загореться и взорваться.

Наконец Цефирина сказала:

— У меня такое ощущение, что ты знаешь, зачем я здесь, Логан.

В последовавшей затем короткой тишине челюсть Логана сжалась, когда он спрятал своё остроумное замечание.

— Как долго ты думал, что тебе это сойдёт с рук?

Он пожал плечами.

— У меня не было определённого плана.

Гевин откашлялся и бросил на него взгляд через стол.

— Возможно, законы подземного мира ничего для тебя не значат, но они веками управляли демонами и позволили нам жить в гармонии с людьми, — огрызнулась она.

— Мои извинения. — Логан поёрзал на стуле.

— Какой у неё срок?

— Уже пару месяцев. — Он сглотнул. — Она хочет сохранить его.

— Конечно, она его любит. Ты ведь ничего ей о нём не рассказал, да? Она понятия не имеет, что через два-три года, когда её сын будет играть в саду в твоём маленьком блаженном мирке, его может поглотить большая чёрная дыра подземного мира, и она никогда больше его не отыщет. — Она наклонила голову. — Я уверена, что она бы обдумала всё иначе, если бы узнала о своей судьбе.

Логан стиснул зубы. Кто она такая, чёрт возьми, чтобы прийти сюда, после того, как он всю неделю корпел над ядерными боеголовками, а не законами, пытаясь разобраться во всём этом дерьме? Как будто он ничего не делал, а просто положил на всё свой член.

— Законы несправедливы. То, как нам удалось жить в гармонии с людьми, отбирая у них детей, мне не кажется доброжелательным.

— Логан! — Гевин зарычал.

— Ты смеешь подвергать сомнению законы? Все твоё существование было основано на их нарушении, дорогой мальчик. Я предлагаю тебе… — она прервала свои слова, услышав кошачье мурлыканье.

Логан извернулся на стуле. Конечно же, этот черный кот стоял в дверном проеме.

Кот прокрался через офис и прыгнул на колени Логану, но уставился при этом на Цефирину.

Гевин смотрел так, будто мир перевернулся на бок, а Логан предложил им всем отпраздновать сладкой ватой.

— Что это? — спросила Цефирина.

— Мой маленький друг. Понятия не имею, откуда, черт возьми, он взялся.

Она наклонилась ближе, но когда кот зашипел и ударил её когтями, Матрона отстранилась и положила руку на грудь.

— Вы давно наняли шулу?

— Ах, да. Разве Гевин тебе не рассказал? Я умер несколько месяцев назад. — Логан нахмурился. — У них у всех черные коты, что ли? Думаешь, он принадлежит ей?

— Нет. Я думаю, он выглядит вполне довольным, находясь с тобой. — Цефирина повернулась к Гевину, ещё раз взглянув на кота. — Возвращаясь к сути дела. Я обязана доложить Совету о том, что здесь произошло.

Логан рванул вперёд на своем сиденье.

— Цефирина, мы придумываем план. У нас есть адвокат по этому делу…

— Он ничего не сможет сделать, Логан, — голос Гевина был совершенно бесцветным.

— Чушь собачья! — Логан стукнул кулаком по столу. — Два дня назад ты сказал мне, что он может помочь! — Кот спрыгнул с его колен и выбежал из кабинета.

— Я же говорил тебе, что не могу ничего обещать. Ты говоришь о противостоянии самым могущественным демонам Оркосии.

— С чем помочь?

Все головы повернулись к двери.

Она стояла в футболке и джинсах, мокрые волосы Каллы свисали ей на лицо. Её красота всегда захватывала дыхание Логана.

Калла повернулась к Цефирине.

— Здравствуйте. Извините, я просто…

Цефирина встала со своего стула, а Логан вскочил со своего, напрягая мышцы, когда пожилая женщина скользнула через комнату к Калле, двигаясь, как будто её несли облака.

— Меня зовут Цефирина. — Она возвышалась над Каллой, её платье струилось под действием какой-то таинственной силы, окружавшей её, и она протянула руку ладонью вниз. — Я в некотором роде мать Логана.

Калла неловко пожала ей руку.

— Рада встрече.

Цефирина снова взглянула на Логана.

— Прошу… — Логан шагнул к ним. — Не делай этого.

— Ты знаешь, что я должна. Я даю тебе два дня, чтобы решить, что ты будешь делать. За это время я не произнесу ни слова.

Два дня на принятие решения означали два дня на выбор между Каллой и ребёнком. Ужас засел глубоко в животе Логана. Его сердце, казалось, перестало биться.

— Что происходит? — Замешательство на лице Каллы усилилось. — О чём она говорит, Логан?

— Два дня, — повторила Цефирина и повернулась обратно к двери. — Было приятно познакомиться с тобой.

Как только Цефирина вышла из кабинета, Логан резко выдохнул и устремил взгляд на Каллу.

— Нам надо поговорить.

***

Усталость в глазах Логана, серьезность всего его лица заставили желудок Каллы сжаться, когда она села напротив него за столом в библиотеке. Сколько раз мужчина собирался потереть лицо руками? Он скоро дыру в нём протрёт.

— Что такое? — она спросила.

Сомкнутые брови выглядели ранеными.

— Это пи*дец. Вот что это такое. — Его глаза наконец встретились с ней. — Наши законы гласят, что женщина не может забеременеть от демона, пока они не спарились.

Ее напряжение немного спало.

— И это всё? У тебя холодные ноги, что ли? — Она усмехнулась.

— Хотелось бы, чтобы это было так. Господи, Калла, я бы соединился с тобой в мгновение ока. — Затененные и пустые опущенные глаза заставили её поёрзать на стуле — он никогда не выглядел таким расстроенным. — Я хочу быть спаренным с тобой, и только тобой.

Живот вновь сжался.

— Что тогда? Я в замешательстве. И ты меня сейчас очень пугаешь.

— Демонам не разрешается иметь детей, пока они не спарились. Сначала нас должны были связать. — Он потёр руками череп взад и вперед. — Наши законы гласят, что я должен выбрать. — Он положил одну руку на стол, словно собираясь с духом. — Между твоей жизнью и жизнью ребёнка.

Калла внезапно почувствовала лёгкость в теле. По её телу пробежали жаркие покалывания.

— Моей? Ребёнка? — слова путались в её голове.

Словно её жизнь разрезали на до и после.

— Калла… — он потянулся к ней, но она отдёрнула руку.

Стул упал набок, когда она встала.

— Это… поэтому ты был так отстранен? Да?

Он склонил голову, не говоря ни слова.

Ты знал это, ещё в ту ночь, когда я рассказала тебе о беременности. В течение нескольких недель ты знал и не сказал мне ни слова.

— Я делаю всё, что могу, чтобы этого не произошло. Но Цефрина, — его кулак ударил по столу, — чертовски меня ненавидит. Я не знаю, что я сделал этой женщине. Она собирается отправиться в Совет через два дня.

— Совет? — Калла нахмурилась. — Это ваши законы. Не мои. Я человек. Я живу по законам своей страны. Не подземного мира.

— Они тайно управляли людьми на протяжении веков. Большинство действующих у вас законов были разработаны экспертами подземного мира. — Он откинулся на спинку стула. — Они похожи на сверхъестественную мафию или какое-то дерьмо, с десятикратной властью и коррупцией.

«Надо уйти. Исчезнуть».

Она тихо сделала шаг назад, и взгляд Логана остановился на ней. Закрыв глаза, она направилась в свою старую спальню.

— Нет! — Руки обвились вокруг её талии, почти лишая её дыхания, и когда она открыла глаза, они с Логаном стояли посреди её лавандовой комнаты.

— Отпусти меня! — Она ударила его в ответ. Вырваться из его хватки было так же сложно, как вырваться из нерушимой стали. — Отпусти меня, Логан!

— Калла, — прошептал он. — Послушай меня. Я не откажусь от тебя и ребёнка. Я буду бороться за тебя. За вас обоих. Со всем, что есть внутри меня. Я буду сражаться за тебя. — Он склонил голову ей на плечо. — Du amec.

Эти слова заставили её нахмуриться.

— Du amec?

Она выскользнула из его хватки и повернулась к нему лицом.

— Твои демонические слова ничего для меня не значат. Ничего.

— Пожалуйста, не смотри на меня так, Калла. У меня разрывается сердце, когда я вижу, как ты так на меня смотришь. — Он рванул вперёд. — Я все исправлю, ташла

«Уходи».

— Разговариваешь со мной на языке демонов! — Она прижала руки к вискам. — Я ненавижу всё в твоём мире! — Вытянув руки, она указала на окружающую комнату. — Это то, к чему я хочу вернуться снова! Я даже не знаю, было ли раньше лучше или хуже того, что есть сейчас. Всё, что я знаю, это то, что такая жизнь кажется нормальной. — Ее руки сжались в кулаки. — Они не заберут этого ребёнка, Логан. Я убегу. Я буду исчезать всю оставшуюся жизнь, если придётся, чтобы они не забрали моего ребенка. Подальше от них. От тебя!

Он схватил её за запястья и опустился перед ней на колени. Другая его рука расстегнула рубашку и обнажила череп, вытатуированный на сердце, в виде символа Гнева.

Это действие, столь неуместное в тот момент, заставило Каллу остановиться, её мышцы дёрнулись, когда она нахмурилась.

Он обнажил кинжал на бедре и прижал его к сердцу. Дернув её за руку, он притянул её к себе и обхватил ее руками рукоять.

— Я клянусь своей жизнью, что буду защищать вас обоих. Моё сердце — твоё. А если оно тебе не нужно, я вырежу его прямо здесь, прямо сейчас. — Он сжал сильнее и вонзил кинжал в плоть, пока кровь не потекла по его груди. — Боль и наказание давно стали моими друзьями. Я не боюсь отдаться им. Без тебя я словно вращающийся грёбаный компас, без направления. Ты мне нужна.

Она заставила себя дышать.

— Остановись. — Его хватка ослабла, и она отпустила рукоять. — Просто, хватит. — Щит слёз исказил её вид на его лицо.

— Я облажался, Калла, и знаю, что никогда не подходил тебе. — Он склонил голову. — Если ты оставишь меня, я могу вернуться обратно в Обсидиус, потому что ничто в этом мире больше не будет иметь для меня значения. Но если ты останешься… клянусь богами, я буду жить ради тебя каждый день, чтобы сделать тебя счастливее предыдущего. Я обещаю тебе это. — Он покачал головой. — Проклятье, без тебя мне охрененно плохо.

Он остался стоять на коленях, опустив голову, с кинжалом в руке. Она протянула руку и провела рукой по его коротко стриженным волосам.

Его голова откинулась назад, глаза серьёзные.

Замечала ли она глубокие морщины на его лице? Круги под глазами — свидетельство того, что он мало спал и был встревожен.

Он скрыл правду, что, по общему мнению, было то же самое, что солгать ей в лицо. Однако внезапно стало ясно, как он мучил себя последние несколько недель.

— Я молился богам, чтобы до этого не дошло. Что я смогу найти способ. Пожалуйста, прости меня за то, что я солгал тебе.

— Шшшш. — Слёзы полились по её щекам.

Но что теперь? Сбежать?

Ей так надоело бегать. Взгляд на запястье напомнил ей об этом. Бегство больше не было вариантом — у неё был долг перед жизнью внутри себя, ответственность заботиться и защищать его любой ценой. Хотя она бы сделала это одна, если бы пришлось, мысль о том, что Логан будет рядом с ней, казалась гораздо более утешительной.

Схватив её за руку, он поднялся на ноги и поцеловал её.

Этот поцелуй настолько отличался от других, словно он использовал свои губы, чтобы высказать одновременно миллион извинений, каждое из которых таяло, как снежинки, на её языке.

Ощущение падения вызвало у неё ощущение лёгкости в животе, тепло распространилось по конечностям. Она закрыла глаза, а когда открыла их, они снова оказались в комнате Логана.

Его мягкий матрас поймал их обоих. Логан наполз на неё, его рот слился с её. Он поцеловал её шею и чувствительный изгиб её ключицы.

— Моя вечность, — сказал он ей в кожу. — Я перебью всех, прежде чем позволю им забрать тебя у меня.

Его вес стал легче, когда он поднялся на колени и снял рубашку.

Кровь на его татуировке уже высохла, когда Калла потянулась к его груди и коснулась того места, которое билось синхронно с её собственным сердцем.

Судя по тому, как сжимался её живот и жар горел между бёдрами, было ясно, что она нуждалась в нём, жаждала прикосновений, в которых ей было отказано всю последнюю неделю. Ей хотелось на мгновение забыть мир, потеряться в его тепле и поцелуях.

Как она скучала по нему.

Прижав ладонь к его груди, Калла бросила взгляд на татуировку на его шее.

— Я не прошу тебя спасти меня. Я прошу тебя встать рядом со мной. — Она взглянула вверх. — Могу я доверять тебе?

— У меня не осталось ничего, кроме тебя, Калла. — Он покачал головой. — Твоя кровь течёт во мне. Твоя душа — моя душа. Ты часть меня навсегда.

— Хорошо. — Она тяжело сглотнула, снова отводя глаза. — Я останусь. Мне понадобится некоторое время, Логан. Я не уйду. Но я не могу оставаться здесь, в этой комнате. С тобой. — Слова ранили, буквально обжигали её сердце, когда они сорвались с её губ. — Ты солгал мне. Ты подверг опасности нас обоих. Я разберусь с вашими законами. Но если с этим малышом что-нибудь случится… знай, я тебя никогда не прощу.

Его лицо побледнело, как будто из него вытекла вся кровь. Он раскрыл руку, позволяя ей сесть на край кровати.

Он сжал её запястье.

— Я не могу. Я не могу быть так близко к тебе без твоих прикосновений. Скажи мне, что мне нужно сделать, чтобы ты осталась здесь.

По её щеке скатилась слеза.

— Помоги мне сделать всё правильно.

Глава 46

Калла сидела за кухонным столом, глядя на еду, которую приготовила Анна: свеженарезанную клубнику, дыню и виноград, несколько манго, яйца и тосты. Она только что вернулась к питанию человеческой пищей вместо крови, но внезапно её аппетит не позволил ей приблизиться к ней.

— Ты не будешь есть, дорогая?

Калла вышла из транса и взглянула на Анну.

— Не хочется ничего есть. Извини за беспокойство, Анна. — Она отодвинула тарелку. — Я отложу это на потом.

— Тогда, позволь мне позаботиться об этом. — Анна взяла блюдо со стола и повернулась спиной к Калле, убирая тарелку.

— Мне жаль. Я знаю, что ты очень много работаешь, и я не хочу показаться неблагодарной.

Анна обернулась.

— Ерунда! Вряд ли это работа. — Она подмигнула. — Я люблю то, что я делаю.

Несмотря на озабоченность новостями, которые ей сообщил Логан, Калла выдавила из себя улыбку.

— Я рада. — Даже она не могла не заметить меланхолию в собственном голосе.

Вытащив стул из-под стола, Анна плюхнулась на него и переплела пальцы. Её взгляд заставил Каллу поёрзать на сиденье. Без сомнения, внутри демона зашевелилось что-то личное, ему просто хотелось застать Каллу врасплох. Никогда в жизни ей так сильно не хотелось куда-нибудь исчезнуть. Но даже это уменьшилось за последние несколько дней, эффект санги, казалось, уменьшался с каждым часом.

— Думаю, неудивительно, что я знаю всё о том, что здесь происходит? Демон гамбиса и всё такое.

— Нет. — Калла не сводила взгляда с стола. — Не удивительно.

— Не могу сказать, что виню тебя за то, что ты держишься от него на расстоянии. — Голос Анны, спокойный и решительный, застал Каллу врасплох настолько, что она подняла взгляд и встретилась с взглядом женщины демона. — Знаешь, я определенно не эксперт в этой теме, дитя, но я обнаружила, что в этом мире есть два типа мужчин. Рябь на пруду — милая и на мгновение забавляющая. И охеренные волны, которые приходят из ниоткуда, сбивают тебя с ног и уводят от безопасного берега. Конечно, не нужно быть гением, чтобы понять, в какую категорию подпадает Логан.

Две ассоциации заставили Каллу чуть не завалиться назад в кресле: тот факт, что Анна легко добавила мат в свои слова, с лицом словно у Мэри Поппинс, и её признание того, что есть некоторая опасность любить кого-то столь непредсказуемого, как Логан, учитывая, что она выглядела так, словно жаждала увидеть Каллу вместе с ним.

Калла молча размышляла над её словами.

Анна прочистила горло.

— Я имею в виду, что мужчина явно невменяем. Одержимый. Может быть, это комбинация, смешана с небольшим количеством отчаяния.

— Что заставило тебя так подумать?

— Ну… — Анна наклонилась, указывая пальцем на Каллу. — И кстати, ты не от меня это слышала, поняла? Ходят слухи, что он вчера днём ​​ездил к Цефирине.

— К Цефирине? Зачем?

— Я слышала, это было для того, чтобы умолять её не приближаться к Совету. — Она поджала губы. — Учитывая их историю и тот факт, что я ни разу не слышала, чтобы этот мужчина о чём-то просил за всё время, что я его знаю, я бы сказала, что он немного сошёл с ума. Лучше тебе держаться от него подальше.

Уговаривал Цефирину?

Логан действительно планировал сделать всё, что потребуется.

— Анна, какая у них история? Почему она так его ненавидит?

— Для божественной Матроны неестественно отречься от сына принца. Говорят, мастер Логан увлекался некоторыми… интересными развлечениями, прежде чем пришёл в особняк. Драки, наркотики и всё такое.

Калла нахмурилась.

— Ни один из демонов не кажется мне ярким примером общества. Я не вижу в этом причины избегать его.

— Только Цефирина действительно знает, что случилось. — Анна пожала плечами. — Остальное — всё домыслы, пища для сплетен. Я не уверена, что Логан когда-либо сам уделял время, чтобы выяснить, почему.

Прошла минута молчания. Ощущение собственничества и чрезмерной защиты охватило Каллу.

На мгновение она возненавидела Цефирину.

— Значит, он умолял её? Что она сказала?

— На самом деле не имеет значения, что она скажет, дорогая. Его просьба лишь отсрочит неизбежное. Они действительно узнают такие вещи.

В глубине живота Каллы всё закипело.

— Что произойдёт, Анна? Нас просто отведут туда, чтобы мы предстали перед судом?

На лице Анны отразилось удивление.

— Боже, никто не рассказал тебе, как всё работает? — Её глаза смягчились, и Калла могла только предположить, как много скрыто печали в женщине, которую она всегда видела такой веселой. — Мать и ребёнок не допускаются в суд.

— Что? — Словно грузовик врезался в Каллу сбоку, она закашлялась, задыхаясь от воздуха, который ей удалось вдохнуть в лёгкие.

— Боюсь, у тебя нет права голоса при принятии решения. Это выбор Логана.

Калла вскочила со стула и опрокинула его на кухонный пол.

— Это не его выбор! Это моё! Моё тело! Мой ребёнок! Моя душа!

Анна положила руку на стол перед собой.

— Успокойся, милая.

Слёзы наполнили глаза Каллы.

— Я не успокоюсь! Я не позволю им убить меня или моего ребенка. — Фигура Анны расплылась. — Я… уничтожу каждого из этих ублюдков и буду смотреть, как они горят, прежде чем позволю им забрать моего ребёнка!

Анна кивнула, в её глазах не было ни намёка на веселье.

— Я верю тебе. — Выражение её лица стало серьезным, что послужило сигналом для Каллы прислушаться. — Тогда тебе нужно собрать всю смелость чтобы сделать что-то экстраординарное.

— Что я смогу сделать? Если меня не пустят…

На лице Анны расплылась улыбка, и на долю секунды она вызвала поток облегчения. У неё есть план?

Пожалуйста, Боже, подскажи ей, что мне делать.

— Ты доверишься старой сплетнице и вору?

Калла упала на колени перед Анной.

— Больше, чем кому-либо сейчас.

— Тогда ты должна сделать именно то, что я тебе скажу. Демоны, охраняющие двор, самые свирепые в мире демонов. Научены убивать без совести и вопросов. Один промах может означать смерть тебе и твоему ребенку. Ты поняла?

— Да…

Глава 47

— Вы предстали перед Советом с обвинениями в слиянии и нарушении законов Эрадиса, через оплодотворение неспаренной самки — оба преступления наказуемы.

Логан склонил голову.

— Да, мой Лорд.

— Слово в свою защиту?

— Я совершал в жизни вещи и похуже.

— Ответьте на вопрос!

Рёв приказа верховного демона заставил Логана поморщиться.

«Не облажайся».

Он вздохнул, ему никогда в жизни не было так страшно, до этого момента.

— Санктис.

Верховный демон наклонился вперед. Его глаза загорелись отчетливым красным светом гнева.

— На каком основании.

Логан сглотнул.

— На том основании, что… моя прежняя связь была с неподходящим партнёром. И моё время, проведённое в Обсидиусе, было… результатом этой привязки. Было совершено неправомерное обвинение со стороны Совета.

— Богохульство! — Демон вскочил со стула. — Как ты смеешь позорить узы Эрадиса?

— Я не выказал неуважения к Эрадису. Моей парой была… — Логан прочистил пересохшее горло. — Она в то же время была моей матерью. Сэр.

Оглушающая тишина повисла над публикой.

Эти внутренние тени стыда поднялись на поверхность, затуманивая его разум, и Логан внезапно почувствовал себя незащищённым. Уязвимый. Больше всего на свете ему хотелось залезть в себя и спрятаться, чувствуя себя грязным и никчемным ублюдком, но он продолжил.

— Я убил высокопоставленного чиновника демонов и отсидел пять десятилетий в Обсидиусе. Он, э-э, — Логан резко сглотнул, его брови нахмурились, он держал голову низко и сосредоточил взгляд на смолянистом черном полу суда, — делал кое-что. Вещи, о которых я бы не стал говорить. Но моя мать пригрозила раскрыть их. Мой отец ей отказал. От неё отреклись и бросили её одну, растить меня. Поэтому, когда чиновник нанял охотника за головами, она впала в отчаяние. Нас взяли в плен. Пытали. Он использовал её, как средство убить меня. И правда была в том, что я бы позволил ему, если бы не наша связь.

— Человек? Воспитывала демона в одиночку? Нелепо. И как ты смеешь оскорблять принца демонов?

— Он говорит правду, милорд, — голос, раздавшийся из толпы, застал Логана врасплох.

Цефирина?

Она двинулась вперёд и встала рядом с Логаном перед Советом. Подняв подбородок, она устремила взгляд на чиновников Оркосии.

— Я его Матрона. Меня не было рядом, чтобы помочь его вырастить. Его мать была плохим примером женщины, но он говорит правду. Она вырастила его одна. И причины её установленной связи были основаны на её собственных эгоистических стремлениях. Она искала защиты у собственного сына. И использовала его против тех, кто угрожал её жизни. Он заплатил цену за убийство демона, убившего его мать.

Волна облегчения прокатилась по телу Логана. Он склонил голову.

— Лорды Совета, я готов почтить память моей бывшей пары, чтобы сохранить жизнь моей самки и жизнь моего будущего ребенка.

— Вы не связаны. Как ты смеешь так свободно использовать этот термин? — Демон откинулся на спинку кресла. — Благодарю тебя, Цефирина, за твоё присутствие. Но он совершил преступление в глазах Совета. Поэтому мы должны применить соответствующее наказание.

Цефирина кивнула.

— Лорды, я молю вас проявить милосердие к этому мужчине. Я знаю, что его действия не могут остаться без воздаяния. Но он доказал, что служит Гневу самым достойным образом и заслуживает признания за совершенное им добро. Что касается его матери, я могу только представить, что Логан сделал то, что, как он думал, защитит её, основываясь на очень неестественных обстоятельствах, которые он не мог контролировать. Перед вами должна стоять его мать, а не он.

Она снова взглянула на Логана.

— Верно подмечено. — Демон на мгновение отвернулся. — И хотя вы претендуете на Санктис, это вопрос, который необходимо обсудить.

Логан резко кивнул, когда Совет вышел из зала, прежде чем повернуться к Цефирине с глазами, полными раскаяния.

— Неважно, что произойдёт. Спасибо.

— У нас был нелёгкий путь, не так ли? — её губы сжались. — Я говорила правду, в каждом слове.

Взгляд Логана упал на пол.

— Я знаю, что я недостоин…

— Ах, но это не так, Логан. И твой отец был бы горд назвать тебя своим.

Прошло десять мучительных минут, прежде чем судьи вернулись и каждый занял свои места.

Верховный демон положил руки на трибуны.

— Наше решение принято. Приняв во внимание доводы вашей Матроны, обвинения по слиянию сняты. Однако остается ещё вопрос о несправедливом оплодотворении человеческой женщины. Пара или нет, Эрадиса в данном случае не было. Поскольку вы решили не признавать себя виновным и отказались сделать выбор, Совет решил, что ребёнка необходимо уничтожить.

— Нет!

Голос позади вызвал у Логана озноб, заставив его напрячься. Его взгляд оглянулся, и из толпы выросла фигура, одетая в черную мантию.

«Нет. Пожалуйста, нет».

Черный капюшон был откинут назад, открывая её лицо. Это лицо, за которое Логан готов убить. Калла. Прямо здесь, на суде.

Его сердце заколотилось, дыхание участилось, когда он снова перевёл взгляд на Оркосиев.

— Схватить её!

Когда два инфорсера бросились по обе стороны от Каллы и схватили её за руки, Логан рванулся вперёд и зарычал.

— Я оторву ваши грёбаные головы!

— Следите за своим тоном. — Высокий демон наклонился вперёд, схватившись за край скамейки. — Приведите женщину сюда.

Калла предстала перед Советом. Она украдкой взглянула в сторону Логана, прежде чем снова обратить своё внимание на лордов.

— Как вы попали в суд? Только королевская кровь позволила бы вам войти. — Верховный демон оглядел её с ног до головы, а внимание Логана перемещалось между ним и Каллой. — А вы явно не королевской крови.

Калла нервно сплела пальцы перед собой.

— Я почти ничего не сделала, ваша честь. — Её голос едва разносился по комнате. — Отвлечение внимания позволило мне войти. Я не имела в виду никакого неуважения. Но встал вопрос о моём будущем ребёнке, я не могла стоять и ждать.

— Вы знаете о преступлениях, которые эта беременность представляет для Совета?

— Я знаю, что для вас значит беременность. Но я не совершила никакого преступления.

Брови Логана нахмурились, и он чуть не рухнул на пол от её слов.

— Этот ребенок — первый раз, когда я почувствовала себя живой, — продолжила Калла. — Первый луч света в жизни, наполненной тьмой. Я отказываюсь верить, что такой свет достоин уничтожения. — Она посмотрела вниз и держала свой маленький живот, на котором ещё не было признаков беременности. — Однажды этот ребенок спас меня. И я готова отдать себя, свою душу, чтобы спасти его. Я буду бороться до последнего вздоха за жизнь, которая внутри меня. — Она направила свой взгляд на верховного демона. — Итак, если вам придется кого-то убить ради своих законов, выберите меня после того, как ребенок родится.

— Нет! — Логан обошел её и уставился на чиновников. — В этом я виноват. Не она. Накажите меня. Отправьте меня в Обсидиус. Мучайте меня вечно. Но пощадите их обоих. Я отдаю себя вам ради неё и ребёнка.

— Тишина! — Верховный демон кивнул охранникам, которые усадили Каллу обратно на скамейку, сковав ей руки. — Женщина нарушила наши законы. Однако она отдала свою душу в обмен на душу ребенка.

У Логана вырвался весь воздух. Он упал на колени и, выхватив из кобуры кинжал, порезал себе ладонь и поднял её так, что кровь стекала по запястью.

— Я оставляю свою душу в обмен на ее и ребенка. Как Сын Гнева, я отдаю вам своё клеймо Боли и Мести, чтобы вы могли использовать его по своему усмотрению. И я ударю себя в сердце перед Советом.

— Логан! — Рядом с ним рявкнула Цефирина. — Ты понятия не имеешь, что делаешь!

— Даже душа принца демонов бесполезна для нас. Ты испортил ценность того, что лежит под твоими костями.

Он скользнул вперёд на коленях к скамье Совета, но двое громил подошли к нему по обе стороны и один схватил его за руку.

— Пожалуйста. Я прошу вас. Заберите меня.

Будь проклят стыд, заставивший его склонить голову, а руку всё ещё сжимал огромный демон рядом с ним.

Словно кто-то обратил внимание?

Будь всё проклято, он скорее выскоблит ножом собственное сердце из груди, чем подумает о том, что кто-то причинит вред его женщине или будущему сыну.

— Я умоляю вас! — его голос гремел.

— Эрадис — это связывание душ. Обмен кровью и окончательное обязательство! Вы опозорили и растоптали священное действо. Цена — одна душа.

— Раз кровь связывает их, а обязательства скрепили их вместе, то он не совершил никакого преступления, — сказала Цефирина, стоящая рядом с ним. — Её кровь течёт в нём. Как и его через неё. А мужчина, умоляющий покончить с собой ради той, кого он любит, невозможно продемонстрировать лучшей формы преданности и обязательства, вы так не считаете? — Цефирина устремила взгляд на верховного демона.

— Обмен кровью?

— Да.

Верховный демон кивнул женщине, стоявшей в стороне.

— Проверь.

Высокая тонкая женщина, одетая как судебный секретарь пятидесятых годов, вынесла миску с жидкостью. Пар поднялся вверх, когда она поставила его перед Логаном и взяла из кармана фартука пакет со скальпелем. Вытащив его из упаковки, она схватила Логана за запястье, и быстрым разрезом жидкость зашипела, когда его кровь упала в миску.

Затем женщина приблизилась к Калле и выполнила тот же ритуал, направив её кровь с шипением в чашу, хотя женщина-демон остановилась, держа запястье Каллы, будто осматривая на ней шрамы. Отнеся смесь к стенду рядом с Советом, она поставила миску сверху и откуда-то с другой стороны достала большую белую полоску бумаги и окунула ее в миску.

Две отчётливые линии, состоящие из маленьких квадратов, похожих на шашки шахмат, ползли вверх по бумаге, сопровождаемые восходящим потоком пара.

Узоры обеих линий зеркально отражали друг друга.

Женщина повернулась к Совету, спустив очки на переносицу.

— Она говорит правду, милорды.

Верховный демон кивнул.

— Благодарю.

Последовала долгая пауза, прежде чем повелитель демонов покачал головой.

— Боюсь, только крови недостаточно. Должно быть также связывание душ. Вот что делает слияние. Вечная связь, которую невозможно разорвать. Этого не произошло до беременности, как того требуют наши законы.

— Мой Лорд, — сказала Цефирина, раздражённо фыркнув, — если я смогу продемонстрировать, что связывание этих двух душ действительно произошло до беременности, согласны ли вы отказаться от всех обвинений против этого мужчины?

— Невозможный. Вы не можете продемонстрировать связь душ. Такое возможно только благодаря Эрадису.

— И всё же я смогу. Один час. И я покажу вам, что эти двое на самом деле связаны более глубоко, чем кто-либо из тех, кто стоял здесь до вас. И потом, освободите ли вы их от этих обвинений?

— Цефирина, я понятия не имею, что у вас в рукаве. Но поскольку вы очень уважаемая женщина в этом суде, у меня нет другого выбора, кроме как удовлетворить вашу просьбу. Если вы должным образом продемонстрируете осуществленное связывание душ, мы снимем обвинения с сына Гнева, Логана. — Он глубоко вздохнул и кивнул в сторону Каллы. — А также женщины и её ребенка. Суд откладывается на час.

***

Холодная тёмная камера, где сидел Логан в ожидании своей участи, пробуждала воспоминания о прошлых временах.