Возвращение падшего ангела

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Хорошо, Сорка, а теперь посмотри на него так, будто ты влюблена в него по-настоящему.

Сорка старалась изо всех сил. Но вместо желанных серых глаз видела чужие, и ей становилось грустно.

— Отлично. Теперь, Зейн, обними и поцелуй Сорку.

Мужчина сделал то, о чем его просили, но Сорка расслабиться так и не смогла. Хорошо, что камера в этот момент была направлена на Зейна, а не на нее.

Ромэн наблюдал за съемкой по монитору, сходя с ума от ревности, когда Сорка шутила и смеялась с Зейном. А они еще и целовались! Обязательно ли ему прижимать ее так крепко? Ромэн готов был вырвать Сорку из объятий актера, позабыв о работе, о причинах, по которым они здесь, обо всем. Но тут Саймон, к счастью, объявил об окончании съемок.

Они находились в Париже почти четыре дня. Пришлось продлить съемки вначале из-за костюмеров, которые не могли достать нужную одежду, потом из-за поломки камеры... но вот исторический момент наступил — последний кадр отснят.

Все сошлись на том, что съемки получились удачными и можно ставить точку.

Утром Сорка и Зейн снялись с пятилетним мальчиком и годовалой девочкой. Это повлияло на Сорку больше, чем она могла себе представить. Что же с ней такое происходит? Это ведь Кейт всегда хотела иметь семью, не она.

— Ты останешься на завтрашнюю вечеринку, Сорка?

Девушка с удивлением смотрела на Вэла. Она очень устала. И уже поняла, что Ромэн пресытился их отношениями. Он ни разу не попытался остаться с ней один на один с тех пор, как они приехали в Париж. По всей видимости, она уже была списана со счетов.

— Нет... я хочу улететь домой завтра сутра, если получится.

— Значит, у вас ничего не...

— Нет, — коротко оборвала его Сорка. Последнее, что ей хотелось бы увидеть, так это взгляд, говорящий «я так и думал», на лице каждого из членов команды.

Когда Сорка вернулась к себе, она чувствовала такую усталость, что ей хотелось лишь одного: поскорее заказать еду в номер, быстренько поесть и отправиться спать.

Однако после душа девушке стало немного лучше. Закутавшись в просторный махровый халат и накрутив на голове полотенце в виде тюрбана, она уже спокойно ожидала, когда ей принесут ужин.

Но вот наконец-то раздался стук в дверь, и Сорка пошла открывать.

На пороге стоял... Ромэн. Одной рукой он опирался о косяк, а вторую засунул в карман джинсов.

После секундного замешательства Сорка собралась уже захлопнуть дверь перед носом мужчины, однако тот успел поставить ногу через порог.

— Прости, я не могу принять тебя, — холодно произнесла она. — Я жду ужин в номер, а после собираюсь лечь спать. Так что убери, пожалуйста, ногу...

— Разумеется. — Но вместо того, чтобы уйти, Ромэн, наоборот, вошел в комнату.

Сорка, помрачнев, скрестила руки на груди. Хорошо еще, что халат плотный.

— Ты меня не понял? Я просила тебя уйти.

— Я скучал по тебе, Сорка...

Девушка пренебрежительно хмыкнула. Но губы ее дрожали. Она долго подбирала слова, прежде чем ответить. Одному Богу известно, как ей сложно отталкивать Ромэна.

— Не дурачь меня! Мы в Париже уже четыре дня. Если ты действительно так сильно скучал по мне, может, тебе следовало бы пригласить на обед меня, а не Соланж Колберт.

— Откуда тебе об этом известно? — Ромэн заметно напрягся.

Сорка скривила губы. Неужели она никогда не научится держать эмоции под контролем? Неожиданно ярость охватила девушку. Она готова была убить того, кто явно специально оставил на виду сегодняшнюю газету.

— Ромэн, хватит попусту болтать. Я прекрасно знаю, что Соланж Колберт одна из самых известных моделей Франции. А ваши фотографии сегодня в каждом французском издании. Очень милые снимки.

— Мои отношения с ней тебя не касаются.

— Вот именно. Я с тобой абсолютно согласна, — кивнула Сорка.

Ромэн шагнул в ее сторону. Девушка попятилась.

— Не смей ко мне приближаться.

— Почему? Ты не доверяешь себе?

— Не смеши меня! Просто меня не интересуют объедки Соланж.

— А если я скажу, что между нами ничего не было?

— Я тебе не поверю.

— Что ж, это твое право.

Сорка наткнулась на стоявшую за ее спиной кровать и пошатнулась.

— Убирайся прочь от меня!

— У меня было слишком много деловых встреч в Париже, поэтому я не заходил к тебе.

Лжец... шептал его внутренний голос. Ты пытался избегать ее, но у тебя ничего не вышло. Сорка вздернула подбородок.

— Ты не должен оправдываться. Мне все равно.

Ромэн продолжал, словно не слыша ее слов:

— Соланж позвонила мне и пригласила на обед. Я согласился. Знаешь почему?

Сорка пожала плечами. Она не могла отвести от Ромэна глаз. Он стоял сейчас так близко, что Сорка могла бы протянуть руку и прикоснуться к нему, если бы захотела.

— Потому что, куда бы я ни взглянул, везде вижу тебя. Ты у меня в голове, в крови. Это как болезнь. Я никогда не испытывал ничего подобного, и мне это не нравится.

— Ну... прости.

И тут, поддавшись импульсу, Сорка сделала шаг вперед и ткнула Ромэна пальчиком в грудь.

— А вообще, знаешь что? Не надо меня прощать. И знаешь почему? Потому что я никогда не просила тебя ни о чем. Я с самого начала сказала, что не хочу работать на тебя, но ты настоял, потому что не привык к отказам. Я не просила тебя увлекаться мной. Не просила соблазнять меня. С меня хватит, мистер Всемогущий, который сам не знает, чего он хочет...

— Что ты сказала?

Сорка даже не успела понять, что происходит. Ромэн рванул на ней халат и прижал девушку к себе.

— Ты ошибаешься, — прошептал он, — я точно знаю, чего хочу. И ты сейчас убедишься в этом...

Сорка хотела ответить, но Ромэн закрыл ей рот поцелуем. Уже меньше чем через минуту все ее тело горело огнем желания. Она жаждала почувствовать его в себе, стать с ним единым целым. Полотенце слетело на пол, и влажные волосы рассыпались по спине девушки.

— Прошу... Ромэн, пожалуйста... — взмолилась Сорка.

— Что?

— Отпусти меня...

— Никогда.

Ромэн уложил Сорку на постель и быстро разделся. У нее не было времени даже подумать о чем-нибудь. Ромэн стоял перед ней полностью обнаженный. На этот раз он не забыл о предохранении.

Они дарили друг другу поцелуи и ласки, и их тела были влажными от пота, дыхание срывалось, перемешиваясь со стонами.

Когда он вошел в нее, Сорка подалась к нему всем телом, обвив ногами его бедра. Они закричали почти одновременно, и оба в эти мгновения поняли, что все их страхи, опасения и доводы здравого смысла совершенно нелепы. Настолько велико и полно было ощущение счастья и важности происходящего.

— Я хочу поехать домой в Дублин, Ромэн. У меня там еще остались дела.

Сорка смотрела в окно на крыши Парижа. Они занимались любовью весь вчерашний вечер, который плавно перешел в ночь. Девушка пожаловалась, что ей так и не доставили еду в номер, но Ромэн, извинившись, сообщил, что это он попросил не беспокоить их. И только насытившись друг другом, они вновь, заказали еду в номер. И бутылку вина.

Оба старались не говорить ни о чем серьезном. Они просто болтали, пили вино и ели, а потом снова занялись любовью, медленно и вкусно, пока за окнами не забрезжил рассвет.

Ромэн ответил не сразу. Он не спеша закончил одеваться, затем подошел к ней, отодвинул волосы Сорки в сторону и поцеловал ее в шею.

— Не уезжай! Ты должна присутствовать на прощальной вечеринке. Люди будут ждать тебя. И обидятся, если ты уедешь.

— Ромэн, я...

Мужчина почувствовал внезапный приступ злости. Ну почему она такая упрямая?

— Сорка, работа официально заканчивается только после проведения вечеринки.

Девушка побледнела.

— Значит, ты приказываешь мне идти? — спросила она тихо.

Если бы он попросил ее пойти с ним, потому что он хочет, чтобы она была рядом, Сорка согласилась бы без колебаний.

Ромэн пожал плечами.

— Если хочешь уехать — уезжай. Но все будут огорчены. Ты испортишь людям праздник. Все вместе работали, а теперь хотят повеселиться.

И Сорка сдалась. Если она не придет, Ромэн может заподозрить что-нибудь о ее чувствах к нему. Еще одну ночь будет нелегко пережить, но она должна.

— Хорошо.

— Вот и отлично. Я зайду за тобой в семь.

— Я могу пойти с...

— Я зайду за тобой в семь, — повторил чуть громче Ромэн, поцеловал Сорку в губы и вышел из комнаты.