Впусти меня в своё сердце (СИ)

Глава 48

Руслан.

Обнимаю Маринку и не могу отпустить. какой же я идиот, ничего не понял из того, что пытался донести до мня Ник во сне.

Ведь это Маринка моя согревающая и светлая бабочка, хрупкая до невозможности. Как я мог так поступить с ней сегодня. Ведь она всё для меня и именно её мне нужно беречь и оберегать от всего плохого. А я заставил её переживать. Господи, если бы только знал за ранее, что к чему. Возможно бы и передумал с операцией.

— Давай я всё же посмотрю шов — Маринка немного отстраняется и обеспокоенно вглядывается в глаза.

Видит меня насквозь.

— Не переживай — пытаюсь немного успокоить её.

Хотя шов болит и ходить становиться больно, иногда так прострелит поясницу, что искры из глаз сыплются. Не хочется верить, что боль в ноге возвращается снова. Может это просто последствия после операции. Или я рано начал ходить без опоры.

— Иди сюда — Маринка тянет за руку и усаживает на диван.

— Ложись на живот — отпускает мою руку и поворачивается за аптечкой.

Поправляю полотенце и поворачиваясь на живот, утыкаюсь лицом в подушку. Вдыхаю цветочный аромат, которым пропитана подушка моей Маришки, приятно.

Ощущаю прикосновения её ладоней к плечам. она скользит по спине разминая, м кайф. Расслабляюсь и чуть не мурчу от ощущений, как же это приятно.

Неожиданно целует между лопаток, м. мурашки побежали по спине. Что же ты со мною делаешь? и как теперь лежать на животе, упираясь своим желанием в поверхность дивана! Полчаса успокаивался под душем, не помогло. стоило её пальчикам прикоснуться ко мне всё, мозг плавится, а тело живёт своей жизнью.

Ощущаю, как отклеивает пластырь, неприятные ощущения остужают пыл.

Прикасается ко шву, надавливает.

В какой-то момент резкая боль оглоушивает, аж вскрикиваю.

— Тише — она тихонько гладит по плечу — сейчас.

Пытаюсь выдохнуть и ощущаю влагу в районе шва.

— Что там? — спрашиваю.

— Воспалился, вышел гной. Тебе обрабатывали сегодня? — её голос дрожит.

— Нет, уколы только поставили- припоминаю.

— А что тебе ставят?

— Витамины вроде бы.

— Хорошо- она поливает чем-то шов.

Щиплет, зажмуриваюсь.

— Я промою сейчас, потерпи. Странно, почему, перевязки-то не делают? Тебя Максим ведёт или Пётр Семёнович?

— Пётр Семёнович — отвечаю, стиснув зубы, больно.

— Позвоню завтра Максиму, выскажу ему всё, пусть Петру Семёновичу передаст.

Воительница моя. Она чем-то протирает шов, но чувствую каждое движение.

Нажимает на какую-то болевую точку, что ли? Что так больно-то?

— Сильно больно?

— Угу — только и могу выдавить из себя.

— Да я прочистить хотела, немного подавила. Не переживай, пусть лучше выйдет всё.

Снова заливает чем-то, начинает драть просто. Не могу сдержать стон.

— Тише, всё, всё — слышу её и ощущаю холодок. Она дует на рану.

Закладывает что-то в шов.

— Не переживай я мазь положила, она должна вытянуть всё — заклеивает пластырем.

— Хорошо — только и могу ей ответить.

— Можешь поворачиваться, я в ванну руки вымою.

Когда поворачиваюсь она уже выскочила из комнаты.

Перебираюсь под одеяло и стягиваю полотенце. Да после таких процедур всё желание как рукой сняло.

Прикрываю глаза пытаясь расслабится. Сказывается, наверное, усталость. незаметно проваливаюсь в сон.

***

Открываю глаза, комнату освещает солнце. Пытаюсь понять где я, вспоминаю, что вчера остался у Маринки. Поворачиваюсь на бок. Шов не так сильно чувствуется.

Маринка так сладко спит, волосы разметались по подушке. Так приятно просыпаться рядом с ней. Я уже и забыл, как это бывает. Бабочка моя маленькая, как же я тебя люблю.

Интересно сколько времени? Похоже я проспал сегодня и опоздал в центр. А может быть не ехать туда? Хочу побыть сегодня с Маринкой. Мне не хватило вчера времени с ней наедине. Не могу удержаться и тянусь к ней под одеялом. Касаюсь плоского животика и скольжу вверх к груди. Кожа такая нежная. М, грудь помещается в ладошку, как я люблю. Немного сжимаю и прикрываю глаза от удовольствия. Пах моментально наливается жаром.

— М — Маринка так сладко стонет, что сносит крышу совсем.

Прижимаю её спиной к себе и целую оголённое плечико. М, моя сладкая. Она словно почувствовала меня прижалась попкой к моему разгорячённому паху, сведя с ума окончательно.