ВПЗР: Великие писатели земли русской (февраль 2008)

V.

- Может быть, конечно, я что-нибудь и нарушил, но ведь мне никто не объяснил, зачем это дело секретить на столько лет? Он же не маньяк, не шпион - он поэт, великий. А ведь секретность породила массу слухов поганых, и я - именно я, что бы кто ни говорил! - положил этому конец.

Читать то, что рассекретил Суров, все-таки жутко. «Трупное окоченение хорошо выражено в обычно исследуемых группах мышц. В лобно-теменной области головы обширный участок облысения. Волосы на голове русые, длиной 5 см., глаза закрыты. Соединительные оболочки глаз бледные. Роговицы мутноватые. Зрачки равномерные, округлой формы, диаметром 0,4 см., хрящи и кости носа на ощупь целы. Рот закрыт. Язык за линией зубов. Кайма губ синюшная. Отверстия носа, рта и наружных слуховых проходов свободные».

Из протокола допроса обвиняемой, Людмилы Грановской (Дербиной), гражданской жены Рубцова: «Вопрос: Когда вы душили Рубцова, то отрывали всю руку от его горла, или нет? Ответ: Я один раз отрывала руку, а затем снова схватила за горло. Горло у Рубцова было каким-то дряблым. Я давила Рубцова, то ослабляя силу зажима, то усиляя его».

Есть и забавные вещи - впрочем, тоже жутковатые. Вот, например, показания соседа снизу: «В быту Рубцов был не особенно аккуратен, часто оставлял незакрытым водопроводный кран. Так, по вине Рубцова, мою квартиру трижды заливало водой. Я хотел жаловаться на Рубцова, но он всегда вежливо извинялся, и я как-то прощал его. Уточняю: за ремонт квартиры Рубцов мне денег не платил, а я сам израсходовал на ремонт 180 рублей». Для тех, кто не знает: это - хорошая месячная зарплата в то время.

Соседка обвиняемой по дому в деревне: «Рубцов с жителями нашей деревни никогда не здоровался и даже смотрел как-то не по-человечески, скорее искоса, по-волчьи».

Еще в деле - много протоколов с показаниями вологодских писателей и журналистов, охотно рассказывавших следователю Меркурьеву о пьянстве Рубцова. «Я не могу точно сказать, трезвый был Рубцов или выпимши, но Рубцова трезвым встретить было трудно», - говорит выпускник Высшей партийной школы писатель Задумкин. «В ресторане Рубцов был уже пьян, хотя у Рубцова никогда не понять, сильно он пьян или нет», - добавляет завотделом комсомольской жизни «Вологодского комсомольца» Некрасов. «Рубцов выпивал довольно часто. Неоднократно приходил в редакцию немного выпивши, встречался в нетрезвом виде на улице», - это из показаний заведующего отделом оборонно-массовой работы той же газеты Третьякова. «В качестве примера, - говорит фотограф Кузнецов, - могу привести такой случай. Однажды Рубцову была необходима фотография, и он просил меня сфотографировать. Сфотографировать Рубцова я не мог длительный период времени, т. к. он был все время в нетрезвом состоянии». Правда, тот же фотограф уточняет: «Я не понял, выпивши был Рубцов или с похмелья, поскольку выражение лица у Рубцова всегда одинаковое».

- А потом они все написали мемуары, как они его любили, как кормили с руки, какой он был ангел, - объясняет Михаил Суров. - Естественно, им было неприятно прочитать эти показания, о которых они сами давно уже забыли. Забыли и поверили своим мемуарам.

Мне начинает казаться, что Суров просто ревнует.