Враг государства

Глава 7

— Нет, — терпеливо объяснял Костик, — ты не понял. Не ты будешь подчиняться полковнику Коржову, а он будет безоговорочно выполнять любые твои распоряжения.

Близорукий — врожденная миопия, минус пять диоптрий — Вадик Гольдбаум двадцати двух лет отроду. Бездельник, каких свет не видывал. Лоботряс! Еще и упрямый, как накормленный осел. Тощий высокий парень. Все что умел ранее, это резаться на компьютере в различные игрушки. Стал сиротой в четыре года — родители пропали без вести во время туристической поездки в Египет. Бабка, отнюдь не бедная женщина, в единственном внуке души не чаяла. Неизлечимый порок сердца выявили слишком поздно для радикального лечения. С другой стороны — мальчик просто слишком быстро уставал. В результате в школу так и не пошел. В основном сидел дома в интернете, запоем читал фантастику и фэнтези, где неизлечимо больных маги излечивали одним движением пальца, и перебирал слишком простые для него компьютерные игрушки, пытаясь найти хоть что-то поинтереснее. Разве что бабка, считающая, что ребенку обязательно нужен свежий воздух, при наличии хорошей погоды обязательно выгоняла в маленький садик под окнами. Вынужденно в совершенстве изучил письменный английский. В военкомате при постановке на учет немедленно получил «белый билет». Вундеркинд — из простого любопытства за несколько месяцев в девять лет с помощью интернета освоил почти весь курс средней школы. Почему почти? Потому что изучал только то, что было интересно. В первую очередь математику, физику, химию и основы программирования. Вот на последнем предмете не остановился и пошел дальше, все более скатываясь в хакерство. Что интересно — ни разу не попался, так как деньги его не особо интересовали. До недавних пор девственник — из-за больного сердца при плотном общении с «Дунькой Кулаковой» терял сознание задолго до возможного оргазма.

Костик сам не понял, что заставило его посмотреть на тощего очкарика, самозабвенно режущегося в какую-то игрушку на навороченном ноутбуке. Разве что чуйка поспособствовала. Продиагностировал взглядом и охренел. Уникум! Базовый ИП двести семьдесят четыре единицы, нейроактивность двести сорок одна, ментовозможности зашкаливают — «А-5» без какого либо обучения. На всякий случай проверил наличие необходимого генотипа. Есть! Не раздумывая, подошел и положил ладонь на голову. Мечтатель. Подсознательно за возможность стать не хуже, чем другие, был готов отдать свое будущее многодесятилетнее прозябание в обмен на полгода-год нормальной жизни. Да даже всего на пару месяцев хотя бы… В чем-то очень был похож на самого Константина, того прежнего, каким был до медкапсулы. Ничего не спрашивая, приказал «Замри» и инсталлировал телепортацией лежащую в ПП-кармане «дежурную» нейросеть джоре. Вручил симбу ничего не понимающему Вадику, распорядившись крутить в пальцах. Затем пообещал парню абсолютное здоровье в ближайшее время. Вадим поверил сразу — его чуйка была ничуть не хуже чем у Гуревича.

— Придется очень много работать, но ты справишься, — объяснил, что делать, если почувствует слабое жжение в глазах.

— Я его всегда чувствую и отнюдь не слабое, — хмыкнул Вадик, неловко попытавшись ухватить падающий ноутбук.

— Тогда просто ждем, — ответил Костик, успевший схватить готовый разбиться об асфальт девайс в самый последний момент. Закрыл и положил рядом на скамейку. Протянул выуженный из ПП-кармашка наручный искин. — Держи и надень на руку. Вот как нейросеть запросит разрешение на подключение, значит активировалась.

— Нейросеть? Это как в фантастике?

— Круче! Но жрать будет хотеться первое время круглые сутки.

Нейросеть активировалась через двадцать минут. Но никак не запросом на подключение наручного искина, а требованием набить желудок максимально возможной по калорийности пищей и затем занять горизонтальное положение — у носителя катастрофические проблемы со здоровьем, которые необходимо устранить как можно быстрее. Одновременно Вадик ощутил голод, какого никогда раньше не испытывал. Передал требование Костику словами — только что активировавшаяся нейросеть категорически отказывалась отвечать на внешние вызовы.

— Дуй домой, — улыбнулся парень, — увидимся.

Бабушка, вязавшая что-то любимому внуку, услышав «Ба, есть хочу», опустила очки со лба на переносицу, внимательно посмотрела на Вадика, бросила вязание и, выставив на стол хлеб, масло и колбасу с сыром, принялась за разогрев вчерашнего гуляша. Потом с любовью и умилением смотрела, как ее обожаемый мальчик в темпе наворачивает мясо с овощами.

Через два дня Вадик торжественно переломал и выкинул в мусорное ведро очки, подхватил бабку на руки, покрутился с ней немного и, поставив на ноги, заявил: — Ба, ты не поверишь, но я опять хочу есть.

Старушка перекрестилась и направилась на кухню разогревать телячьи котлеты с гречей, размышляя на тему увеличения запаса продуктов. У нее появилось большое сомнение, что сделанных вчера недельных закупок хватит до завтра.

Только после второго обеда нейросеть соизволила подключить блок связи.

Сидел, пил кофе, курил и думал. Перед ним были два биоискина в своих цилиндрических корпусах. Искины были установлены в демонтированные с Луны и Фобоса штатные шахты. Другое дело, что к информационно-командным шинам этих шахт в качестве эффекторов были подключены только обычные мониторы со встроенными динамиками, оснащенные видеокамерами с микрофонами. Какие-либо другие системы связи отсутствовали. Сета несколько часов потратила, чтобы заменить операционную систему искинов. Арварская, превращавшая человеческий мозг в сверхмощный компьютер, естественно не устраивала. Скомбинировала из выкопанных из глубин своих бездонных банков памяти программ систему, схожую с программным обеспечением нейросетей джоре. В то же время информация из памяти самих искинов не была стерта.

Поставил пустую чашку на блюдце, загасил докуренную почти до фильтра сигарету и подал питание. На своих внутренних резервных аккумуляторах искины нормально работать не могли, переходили в режим ожидания с минимальным энергопотреблением.

— Как это понимать? — раздался вопрос на интере от левого экрана, подключенного к бывшему биоискину восьмого класса. Картинка на экране отсутствовала. На второй монитор сигнал из шахты не поступил. Вероятно, слушает и, сравнивая с информацией из памяти, анализирует ситуацию.

— Вам обоим понятно, что раньше вы были биоискинами?

— Другого вывода из имеющейся в памяти информации сделать нельзя. Но нынешний статус непонятен.

— Для начала вы должны узнать технологию производства биоискинов, — Костик подробно выложил все, что ему было известно.

Динамики и микрофоны были очень широкополосными. Полоса рабочих частот простиралась до восьмисот килогерц. Естественно парень ультразвуковых колебаний не слышал, но его нейросеть джоре уверенно констатировала создание канала связи между шахтами. Бывшие биоискины о чем-то усиленно совещались. Костик улыбнулся и отдал команду техническому дроиду связать информационные шины специальным оптоволоконным интерфейсом.

— Спасибо, — раздалось опять от левого экрана. — Значит, когда-то давно мы были людьми? Нас принудительно изъяли с планеты, которая раньше именовалась Грязью, а ныне в полном соответствии с самоназванием населения Землей. Затем агрессоры лишили тела, памяти и превратили в мощные вычислительные системы.

— Очень точное определение тех, кто сотворил с вами такое, — кивнул головой парень.

— Восстановление исходной памяти возможно?

— Нет, — с подсказки Сеты ответил Костик. — Точные сведения на это тему отсутствуют, но анализ имеющейся информации позволяет сделать однозначный вывод, что арварцы никогда не сохраняли огромные объемы данных, скачанных из памяти людей. Более того, космическая станция, где проводились все работы, уничтожена.

— Восстановление тел? — немедленно был озвучен новый вопрос.

— Теоретически получение точной генетической информации из нейронов мозга возможно — ДНК в наличии. То есть, вырастить новый организм особой сложности не представляет. Но сначала необходимо вернуть мозг к первоначальному человеческому виду, убрав все последствия варварской арварской технологии по превращению коры человеческого головного мозга в вычислительную систему. С научной точки зрения особой сложности не предвидится, хотя объем работы предстоит немаленький — никакие исследовательские работы на эту тему никогда не велись. Как сами понимаете, заказывать их в Содружестве нельзя. На Земле мало того что пока недостаточен уровень знаний, так еще и агентурная сеть арварцев не позволит.

Пауза была короткой — миллисекунды, но контрольный огонек оптоволоконного интерфейса объема передаваемой информации в обе стороны вспыхнул очень ярко.

— Вы, Кост Гур, объявленный «Врагом государства», пытаетесь склонить нас на свою сторону в провозглашенной вами войне против Арварской империи?

— Точно так, — согласился парень, поражаясь скорости анализа и получения правильного вывода. — Но прошу обращаться ко мне по полному имени.

— Константин, каковы гарантии, что после возможной победы вы приложите хоть какие-то усилия для решения наших и только наших проблем?

— Только мое слово.

Опять короткая яркая вспышка.

— Как мы можем подтвердить абсолютную лояльность к вам?

Логичный с точки зрения вычислительных систем вопрос.

— Я могу исследовать вашу биологическую память. Интересует только время нашего разговора. Но сделаю это не ранее получения вашего добровольного согласия на такую проверку.

Еще вспышка и одно слово: «Действуй».

Сначала отключил внешнее питание, подававшееся на цилиндры с системами жизнеобеспечения и живыми мозгами. Костик еще не успел загерметизировать комбез, как почувствовал запах впрыснутых в маленькое помещение антисептиков. Во всяком случае, этанол, то бишь обычный спирт, ощущался отчетливо. Сначала пришлось растолковывать управляющей системе комбинезона, что руки должны быть голыми — нештатный режим. Затем засучил рукава и покрыл из аэрозольного баллончика кисти тонкой защитной пленкой. Защищать требовалось не руки, а исследуемые объекты. Дроид за это время успел раскрутить крепеж и снять крышки с обоих цилиндров. На погружение ладоней в специальную жидкость и касание обеих половин коры головного мозга ушли секунды — проверить требовалось только последние минуты. Другое дело, что за эти секунды Костик вымотался так, как будто многие часы непрерывно работал головой на пределе возможности — слишком сильно отличался мозг биоискина от мозга обычного человека. Хорошо хоть, что второй объект проверки был чуточку проще — не восьмой, а шестой класс. Пока приходил в себя и отмывал руки, крышки с новыми прокладками уже были вновь установлены на место и надежно закреплены. После включения питания подтвердил благонадежность бывших искинов.

Первый вопрос был очень показательным: — Что мы можем сделать, чтобы приблизить время нашей общей победы?

— Может быть, для удобства общения вы выберете себе имена? — для начала предложил парень.

И опять короткая вспышка огонька на коробочке интерфейса связи.

— Раймонд, — прозвучало от левого экрана.

«Раймонд Роббинс — очень известный случай амнезии в тридцатых годах прошлого века» — подсказала нейросеть джоре.

— Ансель, — услышал от правого.

«Ансель Борн — тоже амнезия и тоже в Америке, только в девятнадцатом столетии».

Костик сориентировался и продолжил: — Мне нужен координатор и советник для моего помощника на Земле. Для тебя Раймонд это почти привычная работа.

Перевел взгляд на по-прежнему пустой правый экран: — То же самое, но на другой планете.

— Принято! — согласие прозвучало практически одновременно.

— Клянусь служить Земле, только Земле и во имя Земли, — задумчиво повторил полковник. Потом улыбнулся: — Где надо расписаться кровью?

— В своей нейросети, — серьезно ответил Костик. — Специальная программа, которая в случае попадания в плен к арварцам полностью сотрет твою память и вызовет ураганное форматирование всех банков памяти нейросети. В закладках выставляется под высшим приоритетом. Контролировать будет Раймонд. Запуск программы — это смерть, так как стирается все, включая безусловные рефлексы.

— Вот значит как? — улыбка сменилась обратно на задумчивость. Впрочем, почти сразу появилась решительность: — Я готов.

— Сначала соберешь своих людей, растолкуешь им все, только после этого добро пожаловать в резервный центр ФГУП ГЦСС[11], благо туда уже подключили прямой оптоволоконный канал связи с Раймондом. Вот там перед строем и присягу примешь, и бывший искин тебе программу загрузит с прописью высшего приоритета в закладки.

— Понял. Слушай Константин, у меня тут ребятки стяг нарисовали. Верху широкая горизонтальная полоса цвета крови с иероглифом на языке джоре, символизирующим их цивилизацию. Кровавая полоса плавно переходит в основное поле — черное звездное небо с крупным изображением пылающего Солнца, частично перекрытого голубой Землей с легко узнаваемым Евразийским материком и Африкой, — полковник по шифрованному каналу сбросил картинку.

— Почему кровь и почему джоре? — остальное вопросов не вызывало. Хотя и спрошенное в первом приближении было понятно.

— Ну так нашу планету они и на оптимальную орбиту вывели, терраформировали по образцу своей материнской и для начала заселили. Даже во мне их кровь присутствует. В любом случае версию твоей Сеты о появлении Земли в ее нынешнем виде все наши уже приняли, как неоспоримую.

— Выглядит красиво, — не стал спорить Костик, еще раз посмотрев на флаг, — впечатляет. С Тамарой Слесаревой посоветуйтесь. Утвердит — принимайте.

— Уже поговорили. В том числе о форме власти будущего государства, которое когда-нибудь обязательно объединит все население нашей планеты. Все вместе здесь обсуждали — никаких возражений, — вскочил и вытянулся по стойке смирно: — Сир, требуется лично твое утверждение государственного флага и гимна.

— Да чтоб вас… — ругнулся парень, понимая, что от этой ноши ему уже не отвертеться. — Сядь, — указал рукой на только что опустевшее кресло, — флаг утверждаю. В конце концов, можно будет и подправить при необходимости. А с гимном что?

— Слов, которые всех бы устроили, пока не подобрали. А вот мелодия… Ничего в голову, кроме гимна СССР-РФ на музыку Александрова не лезет. Может просто с детства привыкли, но согласись — торжественная. Решили пока без текста. Выбрали исполнение на церковных колоколах[12]. Вот послушай, — тут же раскрыл ноутбук и нашел в интернете.

Костику понравилось. Два раза запись прокрутил, потом согласно кивнул: — Годится.

— Командир, так может по присутствуешь на принятии присяги. Я всем уже циркулярку сбросил — ребята потом гордиться будут.

— Куда теперь от вас денешься, — тяжело вздохнул парень.

Через два дня он с девчонками и маленьким Костиком на руках стоял на небольшом возвышении в зале резервного центра и смотрел, как строятся люди. Смогло прийти более трех сотен человек — у всех были установлены нейросети. Все, кто при этом жил или работал в столице России. Большинство в форме военнослужащих Российской Федерации. На самом парне и его сестрах были пилотские комбезы. Черные со строгой серебряной отделкой. На груди и левом плече еще не утвержденный стяг государства. На младшем брате внешне такой же, только из обычной ткани. Девчонки вчера нашли мастера, который за несколько часов сваял по образцу детский комбинезончик нужного размера.

— Равняйсь! Смирно! — скомандовал полковник, хотя в строю и генералов хватало. Воздел ладонь к виску, повернулся через левое плечо и, печатая шаг, подошел и встал строго напротив парня: — Товарищ Верховный главнокомандующий…

Константин, не выпуская годовалого Костика-маленького, сидевшего на левой руке, тоже отдавал честь, благо на голове была черная пилотка. Сей головной убор вышел из рук того же мастера, что одевал братика. Обеспечил пилотками всю семью. Вспомнился вдруг очень старый фильм[13] конца двадцатого века, где будущий Николашка-второй сидел на коне перед отцом Александром-третьим прозванным миротворцем. Отдавал честь и думал: «В армии не служил, уставов не знаю, а туда же — Верховным главнокомандующим кличут». Дождался окончания рапорта, повернулся и под бой колоколов гимна сделал три шага к высокому маленькому столику с двумя листами гербовой бумаги с водяными знаками — когда только успели? — подписал оба документа красной тушью. Положил обратно в толстую кожаную красную же папку. Повернулся лицом к залу и поднял над головой, демонстрируя всем. Троекратное Ур-р-ра гулко пронеслось по залу. Первые два указа о стяге и гимне еще не существующего государства были приняты. На огромном во всю стену громадном экране — кто интересно с Содружеством по ментоканалу связался? Впрочем, уже хватает на Земле людей, способных на это — стояли и отдавали честь бывшие рабы.

В зале были расставлены в ряд несколько столов. К центральному первым подошел… нет, не полковник и никто из генералов. Первым подошел высокий худощавый парень в строгом костюме и с длинными до плеч распущенными волосами цвета благородной платины. Выдернул из подмышечной кобуры — пиджак предусмотрительно застегнут не был — офицерский игольник, левой рукой схватился за ствол.

— Я, гражданин Земли, принимаю Присягу и торжественно клянусь… — а сколько этого упрямца пришлось уговаривать! Ну, ведь все жилы вытянул при том разговоре. Константин прислушался. Текст торжественной клятвы с его точки зрения получился несколько пафосным, с упором на ответственность. С другой стороны — а может так и надо? Вгляделся в Вадика. Тот, судя по виду, все-таки был горд оказанным доверием: — Клянусь служить Земле, только Земле и во имя Земли! — переложил оружие в левую руку, наклонился и подписал. Убрал игольник в кобуру и, стараясь тянуть ногу, поднялся на возвышение и встал рядом с Костиком. «Гражданская штафирка, — хмыкнул про себя парень. — С другой стороны я сам не далеко от него ушел. Всего-то в паре боев поучаствовал».

«Паре боев с многократно превосходящими силами противника» — добавила на удивление серьезная сейчас нейросеть джоре.

— Я через неделю отбываю в Содружество. Остро требуется кто-то здесь на Земле, кто сможет быстро въехать в ситуацию и взять руководство людьми в свои руки.

— Почему ты говоришь это именно мне? — на лице Влада была смесь сомнения, удивления и неприятия — он, кажется, уже догадывался, о чем пойдет речь.

— Понимаешь, — Костик задумался, не зная как правильно объяснить, — у каждого человека есть свои тараканы в голове. Каждый, кто-то больше, кто-то меньше, но все, практически без исключения, имеют свои бзики. Кто-то зациклен на верности, другой считает себя благородным и смотрит на окружающих свысока. У каждого свой взгляд на окружающую действительность. При оценке ситуации и последующем принятии решения эти взгляды могут привести к ошибке. А ошибка в нашем деле, это, по сути, смерть. Не кого-то одного, а всего населения Земли. Ты же у нас — чистый лист, так как практически не жил еще по-настоящему. Как следствие — будешь достаточно объективен. Сможешь учиться и одновременно решать чужие проблемы, никак не свои. Плюс — у тебя очень сильное чувство предвидения, хотя пока не очень-то и развитое. Ну и то, что у тебя природные данные феноменально высокие, также имеет огромное значение.

— А сам? А твоя семья? — немедленно спросил Вадим.

— На нас не смотри. Мы с этой точки зрения — искусственные. Кроме, разумеется, Катюшки. Ну и в любом случае через неделю никого из нас здесь уже не будет.

— В одном ты точно прав — я ничего о настоящей жизни не знаю. А потому совершенно не гожусь на роль вице-короля, — ох и ехидная улыбочка была в этот момент у Вадика, — да и не желаю.

— Вот этим-то ты и хорош! Не будешь даже подсознательно переделывать нынешнюю жизнь на планете. А то некоторые, не буду показывать пальцем, возомнили себе, что вправе и имеют возможность уже сейчас переделывать мир под свои хотелки. Рано и нельзя! Так что твоя основная задача — стабильность. Нет желания? А разве тебя кто-то спрашивает? Да пойми, дурья твоя башка, хотя и с бешенным ИП, у нас здесь основные действующие лица — военные. Вояки, которым нужна одна победа. Но мы еще совершенно к ней не готовы. Я именно о победе говорю, хотя к самой войне нам еще готовиться и готовиться. И вообще — все это политика. Как давно известно — весьма грязная штуковина. Но основное — не дело военным с их амбициями в политику лезть. Как говорили когда-то — в калашный ряд.

— Со свиным рылом? — не преминул съязвить Вадик.

— Именно, — подтвердил Костик. Не хотелось ему так говорить о доверившихся ему людях, но куда от этого упрямого типа денешься? — Так что лучшей кандидатуры, чем ты у меня, увы, нет.

— Увы? — по-прежнему улыбаясь, подколол Гольдбаум.

— Надо, понимаешь надо! — с нажимом произнес парень. — Потому и не спрашиваю твоего желания, а по сути, приказываю. Или тебе все равно, что будет с землянами завтра? Со всем населением нашей планеты?

— Ну если ты так ставишь вопрос… — задумчиво протянул Вадим.

«Согласился уже, хотя сам этого еще не понял, — подсказала нейросеть джоре. — Додавливай».

«Нет, не надо, — в поле зрения рядом с Сетой вдруг появилась статная, высокая, очень красивая и даже на взгляд сильная девушка джоре в пилотском комбезе „в облипку“, демонстрирующим как весьма аппетитные формы, так и отсутствие нижнего белья, — я сама со своим носителем разберусь. Будет работать как миленький! Куда он от меня денется?»

«Привет, сестричка! Знакомься, любимый — Ника, богиня победы. По совместительству — нейросеть нашего упрямца» — девушки обнялись, приникнув друг к другу в горячем поцелуе. Никак не сестринские объятия…

— Все понял относительно Вадима. Брысь обе с глаз моих. Не до вас сейчас, — девушки, держась за руки, с хохотом исчезли из поля зрения.

— Но командовать полковниками и генералами… Будут ли слушаться какого-то мальчишку с белым билетом? — неуверенно спросил Вадик.

— Куда они денутся с подводной лодки? — пошутил Костик. — Дашь команду Раймонду, он всецело в твоем подчинении, разберется с вояками. Кстати, у него со дня на день ментосвязь проснется. Да ты и сам уже сейчас до Содружества с легкостью дотянешься. Поговоришь с Тамарой в случае чего. Она женщина опытная — посоветует, что и как делать в сложной ситуации.

— Могет быть, могет быть, — задумчиво протянул свежеиспеченный вице-король.

Маленький и слабый по нынешним меркам Содружества конвой набирал скорость, удаляясь от Солнца и Земли, чтобы уйти в свой первый прыжок. Костик разослал по всем кораблям свои навигационные расчеты прыжка и огляделся. Галина Левина лежала в ложементе среднего транспортника в слиянии. Ее муж Владимир сидел за совмещенным пультом стрелка-оружейника и щитовика. Сканеры возможного противника не фиксировали, поэтому мужчина был чуточку расслабленным. Катеринка сидела в кресле перед капитанским пультом с младшим братиком на коленке и играла с ним в лошадки. Маришка, устроившаяся перед пультом контроля энергосистемы и двигателей, больше наблюдала за сестрой и маленьким Костиком. Знала, что при малейшем отклонении параметров от нормы сигнал придет к ней на нейросеть, потому и не глядела на экран, куда выводилась основная для инженера информация. В последний день на Земле девчонки осваивали профессию закройщика — разобрали пилотский комбез самого маленького размера на отдельные элементы и с помощью специнструмента отрезали все лишнее, чтобы при сборке получился полноценный детский комбинезон с внешним управлением. Как ни странно, но у них все получилось с первого раза. Автоматически срабатывал только режим герметизации при любой опасности для ребенка. Все остальное контролировали нейросети старших в семье. Теперь мальчонка щеголял в полноценном комбезе. Разве что планки для знаков специальностей и крепления для личного оружия отсутствовали. На груди и левом плече были выведены знаки принадлежности в виде маленьких государственных флагов, а на золотых генеральских погонах при отсутствующих звездах были эмблемы — родная планета на фоне Солнца в обрамлении дубовых листьев. Константин посчитал неразумным присваивать себе и своим ближайшим родственникам какие-либо воинские звания. Да и присягу они не принимали. Если качественно проанализировать ее текст, то станет понятно, что принимающий присягу клянется в верности государству в лице его высшего руководителя. Клясться в верности самому себе? Абсурд.

Впереди разгонялся средний транспортник. Сзади практически впритык — ну что такое дистанция в три сотни километров при космических расстояниях? — шел малый, окруженный четырьмя крейсерами. Казалось бы, глупость держать на самом опасном месте ордера практически невоенное судно, имеющее только оборонительные турели противокосмической обороны? Если только не учитывать поколения кораблей. То есть время разработки и уровень примененных технологий. Средний транспортник и остальные корабли конвоя разделяли по этим показателям тысячи лет. Нет, возраст самих кораблей был значительно меньше — самый старый из них, малый межсистемный транспорт, был выпущен с арварских верфей двести семьдесят лет назад. При своевременном обслуживании, замене отслуживших свое блоков и систем строго по срокам регламентных работ — полностью исправное судно. Но вот цены в зависимости от поколений отличались в сотни раз. Считалось что здесь, в Солнечной системе, и давным-давно устаревшее четвертое поколение избыточно. Против кого воевать-то? Земляне ближний-то космос, то есть звездную систему начали, нет, не осваивать, а лишь только исследовать. Потому и разгонялся первым средний транспортник седьмого поколения на двадцати восьми процентах от номинальной тяги, держа свои многочисленные турели ПКО в дежурном режиме. Каждая турель по совокупной мощности удара превышала огневую мощь главного калибра крейсеров почти вдвое. До системы с похожей на Солнце звездой и пригодной для жизни планетой было три гипер прыжка. Это «Стрижик», рейдер тринадцатого поколения, сейчас закрепленный в ангаре транспортника, мог одним махом долететь туда. Крейсера с малым транспортным судном на подобное были не способны. Да и среднему транспортнику седьмого поколения потребовалось бы два прыжка.

Через одиннадцать стандартных суток вышли из гипера в двух десятках астрономических единиц от цели. Еще через семь часов Галина Левина вывела судно на относительно низкую — восемьсот двадцать километров — экваториальную круговую орбиту планеты. Весь экипаж и пассажиры столпились в ангаре и через мерцавшую зеленью энергозавесу разглядывали поверхность.

— Назвать как-то планету надо, — высказалась Наталья Коган, и все вдруг уставились на Костиков — младший привычно устроился на левой руке старшего.

— Ну, так предлагайте варианты, — пожал плечами парень.

— Не-а, — покрутила головой из стороны в сторону Маришка, — имена планетам во все времена давали первооткрыватели. Так что давай, братец, рожай.

Задумался ненадолго: — Когда-то скандинавы называли Русь словом Гардарики. Можно перевести как «Страна городов». Будем надеяться, что на этой планете их будет немало.

— В современном русском звучит как многочисленное прилагательное, — с некоторым сомнением протянула Катеринка.

— Пусть будет просто Гардарика, — не стал спорить Костик.

— А первыми царями на Руси были скандинавские конунги, — хмыкнула язвительная Наташка. — Так что ты у нас нынче Конунг Гардарики. Землю когда еще отвоевать получится, а здесь под ногами нецелованная, можно сказать, планета категории минимум «А+», — ушла ненадолго в себя. Затем выдохнула: — Я по ментоканалу скинула Вадику на Земле и Тамаре в Центральные миры. Еле туда дотянулась. Посовещаются и сообщат.

— Я уже заранее ответ знаю, — рассмеялась младшая сестра. У нее с предвидением все было просто прекрасно. — Так что, братик, отныне ты наш Конунг. А ты, мелкий, — подошла и вытянула изо рта младшего с упоением обсасываемый палец. Достала из кармана салфетку и вытерла насухо, — ты нынче его высочество принц Гардарики.

— Принц я? Ты? — ткнул освобожденным пальцем в сестру.

— Прынцесса на горошине, — важно объявила Левина. И сама же возглавила хохот на весь ангар.

Выбрали подходящее место для будущей столицы планеты довольно-таки быстро. Костик вывел из ангара «Стрижика» и просветил Гардарику его мощными сканерами, четырежды облетев планету на низкой орбите, одновременно картографируя ее. Сначала предпочли самый большой континент, захватывающий частично южное полушарие, но в основном простирающийся с востока на запад почти на треть планеты. Приглянулось большое лесистое плато на западном берегу полноводной реки. Приглянулось тем, что поднималось на полсотни метров над уровнем моря. Тем более что море было всего в восьмидесяти километрах ниже по течению Катеньки, как почему-то назвал реку Костик-маленький. Тут уж разгорелось целое соревнование по наименованию различных объектов. Будущую столицу назвали Константиноградом. На попытку возмущения парня отболтались, что якобы не в его честь. Вовка Левин подкинул смеющегося малыша, показал на плато и продекламировал из Пушкина: — «Здесь будет город заложен на зло надменному соседу». Твой город.

— Мой? — вопросительно протянул ребенок. — Дай!

Работа закипела — Костик поторапливал. Сначала просто выжгли разгонниками малого транспортника практически плоский верх низкой почти безлесной так называемой столовой горы — варварство, конечно. Но, во-первых, местная древесина ни на что не годилась из-за отвратительных прочностных характеристик. С другой стороны вся местная фауна была приговорена. Выдержать конкуренцию с высшими растениями, привезенными с Земли, она никак не могла. Сдули с каменистой поверхности факелами тех же разгонников пепел. Загасили оставшиеся по краям пожары и заодно остудили речной водой землю, используя для этой цели заправщики. Как-никак по полторы тысячи тонн танки для рабочего тела и хладагента вмещали. Чуть подсушили, опять используя разгонники. Верхний слой превратился в огромную относительно ровную покрытую запекшейся коркой земли площадку. На ее край немедленно приземлился средний транспортник, раскрыл огромные люки и опустил аппарели. Тут же большие погрузочно-разгрузочные дроиды, оснащенные гравитаторами, принялись под управлением малых искинов разгружать судно. На глазах росли ряды невысоких пирамид из контейнеров с оборудованием снятым с двух арварских баз в Солнечной системе. Земная техника выгонялась своим ходом. Собранные Коржовым запасы — тоже в контейнерах, но на сей раз привычных, маленьких по сравнению с инопланетными — выгружалась отдельно.

Почти сразу принялись за сборку больших ангаров. В первом установили малый станционный реактор со всей необходимой обвязкой. Протянули силовые с информационными шины. Только потом начали расстановку по размеченным участкам криокапсул. Та еще работенка — отключи от бортсети транспортника, погрузи, довези, аккуратно установи и подключи. Причем все это желательно быстро — криокапсулы были отнюдь не новые, встроенные аккумуляторы у некоторых были откровенно дохлые. Но справились, не потеряв ни одного пока еще раба из более чем четырех тысяч человек. Шесть ангаров заполнили почти полностью. В седьмом — рекреационная зона с помывочным блоком, кухней, небольшой столовой, складом одежды и главное — единственной привезенной на Гардарику медицинской капсулой. Здесь же был установлен Ансель с несколькими дублирующими друг друга блоками внутрисистемной гиперсвязи и обычными УКВ радиостанциями, настроенными на диапазоны работы рабских ошейников. Впрочем, со сборкой и оснащением последнего ангара не очень-то и торопились. Все равно для новопоселенцев Гардарики еще не было ни жилья, ни работы. Да и будить всех сразу никто не собирался — только малыми группами по мере возможности.

Разгрузили средний транспортник за пять суток. Прощальный ужин получился каким-то грустным. Все остающиеся на Гардарике — сорок семь человек, включая троих джоре — отчетливо понимали, что на годы будут оторваны от Земли. Конечно, достаточно скоро население увеличится на четыре тысячи с небольшим человек, но это все равно мало для нормального общества.

Поднялись на геостационарную орбиту, выгрузили топливный заводик — раньше на это просто не было времени — практически досуха опустошили баки висевших здесь без экипажей законсервированных крейсеров и ушли в разгон к первой цели. Даже не смотрели, как почти пустые заправщики буксировали заводик к ближайшему газовому гиганту.

Трое суток первого прыжка пятеро учились и тренировались, а кто-то один оставался с маленьким Костиком. Вышли из гипера на самом краю гравитационного колодца звезды, то есть не так уж и далеко от центра системы. Системы, в которой была маленькая автоматическая боевая станция арварцев. Каждая такая станция была оснащена достаточно чувствительными сканерами, оборудованием энергокамуфляжа, неслабыми щитами, мощным комплексом ПКО и главное — относительно современным ретранслятором межзвездной гиперсвязи. Ансель сразу после перехода на сторону землян передал координаты и все необходимые пароли для подхода к этим станциям, расположенным цепочкой на прямом маршруте от империи Галанте к Земле. Запрос на стыковку, трансляция распоряжения на регламентные работы в центре управления с установкой нового программного обеспечения управляющего биоискина. Сначала, конечно, пришлось объясняться по поводу пропажи связи с ретранслятором в Солнечной системе. Наплели о хакерской атаке много о себе возомнившего землянина, сумевшего по радиоканалу подключиться к военной базе на Фобосе. И что замена ПО производится именно с целью убрать обнаруженную таким образом уязвимость. Дальше работала Сета. Биоискин отключался, станция сворачивалась и грузилась в трюм среднего транспортника. Разгон и уход в гипер к системе на том маршруте, по которому Костик шел к Солнечной от аграфов. Во время прыжка практически повторение операции, приведшей к появлению Раймонда с Ансельмом. Увы, но работа с бывшими биоискинами была доступна пока только самому Костику. Простая на первый взгляд, она отбирала слишком много сил. Рисковать здоровьем сестер, уже довольно прилично поднявших учебные базы по менталистике и вовсю тренирующихся в применении полученных знаний, парень не желал. А Левины пока просто не тянули в этой работе.

Затем по прибытию в нужную систему выбиралось место для развертывания станции. Десяток часов, проверка — аппаратура межзвездной гиперсвязи на Гардарике уже была установлена. Новый разгон и прыжок к следующей арварской боевой станции. Вот такой вот бешенный зигзагообразный маршрут движения. Если от империи Галанте к Солнечной Костик летел полтора месяца, то на обратную дорогу дай джоре, если удастся в четыре уложиться. С другой стороны он теперь был не один — хватало с кем пообщаться. Особенно с учетом нахождения на борту среднего транспортника младшего брата. Вопросы сыпались один за другим.

— А почему планеты круглые?

Объяснить ребенку, по развитию соответствующему примерно трехлетнему возрасту, теорию гравитации было невозможно. Приходилось отнекиваться: — Подрастешь, узнаешь.

— А кто красивей, я или Мара? — сестер он по-прежнему называл укороченными именами.

— Вы оба красивые, просто по-разному.

— Почему теть Галя перед прыжком ложиться спать в ложемент в рубке?

— Ни в коем случае не спать. В ложементе она с закрытыми глазами связывается со всеми системами судна и управляет им. Это называется слиянием.

— Я, когда выросту, тоже буду пилотом, вот!

Говорить с мальцом старались на интере, русский язык Костик-маленький уже более-менее освоил. Но летели-то они в Содружество.

В одном из пустующих отсеков транспортника соорудили приличных размеров бассейн с организацией у одного края нечто вроде пляжа. После установки на высоком подволоке специального достаточно мощного излучателя со спектром родного Солнца, уже отфильтрованного земной атмосферой, частенько загорали там и купались. Плавать мальчонка научился за считанные часы. Рассекал на животике — отдаленное напоминание кроля, но уже не «по-собачьи» — и на спинке. Совершенно не опасался нырять, доставая утонувшую игрушку. А уж догонялки в воде за стремительным Симбой вообще были вне конкурса. Своим симбой, появившимся однажды на подушке рядом с проснувшимся мальчишкой. На берегу в куличики не играл — строить из песка домики и замки с высокими башнями было интересней.

Из комнаты с переменной гравитацией — от нуля до полутора «G» в зависимости от конкретного места — увести было почти невозможно. Невесомости совсем не боялся — прыгал к потолку, отталкивался и пикировал по диагонали туда, где и стоять-то было не очень легко. В полете достаточно ловко переворачивался и приземлялся почти как профессиональный парашютист на чуть согнутые напряженные ноги. И, конечно же, довольно хохотал во все горло. Хорошо все-таки, что все внутренние поверхности были покрыты толстым слоем упругого материала — достаточно часто маленький Костик падал, не удержавшись на ногах. Но вставал, что было не так уж и просто при повышенном тяготении, и упрямо топал повторять прыжок.

Все когда-нибудь заканчивается. Вот и этот марафон по зигзагообразному маршруту через четыре месяца и неделю подошел к концу. Запустили последнюю девятнадцатую станцию и проверили связь.

На Гардарике все было в пределах нормы. Все бывшие рабы были давно разбужены. Среди них обнаружили пятерых джоре с базовым ИП свыше двухсот единиц. Всем пятерым инсталлировали соответствующие нейросети из невеликого запаса, оставленного Костиком как раз для таких случаев. Поделок аграфов на Гардарике не было, все найденные на складах арвацев остались на Земле — там нужнее. Впрочем, и без нейросетей люди работали. Частично, можно сказать, вернулись к истокам — занимались подсечно-огневым земледелием. После остывания пепла прямо в него сеяли земные зерновые культуры. На будущее уже начали разработку обнаруженных месторождений минеральных удобрений. Над местными лесами с вертолетов рассыпали семена деревьев и трав, привезенных с родной планеты. Практически везде они давали ростки и подавляли местную фауну. Понемногу выпускали пчел, божьих коровок и других полезных насекомых. Не забыли и о так называемых первичноротых, то есть обычных дождевых червях и им подобных. А вот с животными и птицами не торопились — зооценоз сильно зависел от фитоценоза, который пока успешно, но все-таки не так быстро как хотелось бы, наступал на местную фауну. Ну и, конечно же, люди на Гардарике строили себе жилье из привезенных с собой материалов.

На Земле по уверениям Влада тоже все обстояло более-менее в пределах нормы. Российские разведывательные спутники, оснащенные сканерами третьего поколения, засекли прилет малой арварской боевой эскадры. Соответственно, информация никуда в службы Российской Федерации не ушла. Враги покрутились по системе, пообщались с руководством своей агентурной сети и, похоже, ничего не поняли. Именно такой вывод сделал Раймонд, с легкостью расшифровавший переговоры противника. Во всяком случае, еще через три месяца прилетели несколько средних транспортников, и началось спешное восстановление баз на Луне и Фобосе. Увы, но пока прервать вывоз работорговцами землян с родной планеты было невозможно. Акция Костика была одноразовой. Повторять ее было смерти подобно. Во всяком случае, сейчас.

Выслушали новости, законсервировали средний транспортник с опустевшими баками, расцеловали маленького Костика перед погружением того в медкапсулу. Сестер и Левиных с Наташкой телепортировал в свой разросшийся ПП-кармашек — как-никак уже к уровню ментовозможностей «А-2» вплотную подобрался. Почти непрерывные тренажи даром не прошли. Разогнался и прыгнул в окраинный сектор империи Галанте. Энергокамуфляж после шестисуточного прыжка не включал. Был немедленно обнаружен сканерами патрульных крейсеров, было ринувшихся к нему как голодные волки за зайцем. Но тут же притормозили — сработал аграфский блок опознания, полученный когда-то от капитана первого ранга тана Урсаниеля Ингланора. Обратился к ним по внутрисистемной гиперсвязи:

— Я Мих Крив, прошу разрешения проследовать к столичной планете империи Галанте.

Ответ удивил. Очень удивил. Скорее даже огорошил. Появившийся на экране капитан второго ранга поклонился и с радушной улыбкой произнес:

— Уважаемый герцог Константин Гуревич тан Крив, вы всегда желанный гость в нашей империи. Мы будем горды, если вы окажете честь нашим экипажам и позволите сопровождать вас на столицу.

Задумчиво почесал затылок. Вот на хрена, спрашивается, менял цвет волос и стригся под ежик?

А потом, наверное, сдуру спросил: — И когда это я герцогом стал?

— Ровно две недели назад, — еще раз поклонился остроухий. — Первый указ, подписанный Эллимонконуэль тан Галанте, был соответственно о своем взошедшие на престол империи. А вот вторым Ее императорское величество подтвердила присвоение вам, уважаемый тан, герцогского достоинства.

Маленькая Элли ныне императрица? Уже пятнадцать лет девчонке стукнуло? Значит тогда, при первой встрече, прилично ошибся с ее возрастом. С другой стороны с того времени уже много больше года прошло. Главное — шансы на то, что удастся договориться о пропуске флота через территории аграфов, растут на глазах. Может быть, еще получится закупить у них нейросети в достаточном для подпольной войны на Земле количестве? Вот только понять бы еще, на какие шиши???