Врата скорпиона

13

– Майор, у меня такое впечатление, что иранцы вконец вымотались, – проговорил в микрофон внутренней связи мастер-сержант Трой Уайт. – Все прошлые недели летали на своих «мигах» и прочем дерьме как ненормальные. А сегодня пара плановых рейсовых полетов и больше ничего. Не дежурство, сплошной отдых.

На крыше модернизированного «Боинга-767» вращался радарный купол и давал обзор мастер-сержанту почти на двести миль в глубь Ирана. Самолет медленно плыл над серединой Персидского залива и держал курс от Абу-Даби в направлении Кувейта.

– Ясно, Трой. А что с другой стороны? – спросил из передней кабины майор Кайл Джонсон. – Старушке Исламии нелегко со своими птичками. Ведь мы больше не поставляем ей запасные части. Видел там что-нибудь сегодняшним утром?

– Нет, сэр, почти ничего. Висящий над Кувейтом северный «глобал хок» засек пару машин. Нарезают круг за кругом – похоже, испытательные или тренировочные полеты исламийских ВВС. А в остальном – скучнейшая рутина.

«Глобал хок» был американским беспилотным аппаратом, одним из двух, которые совершали петли над Персидским заливом. Этот – над Кувейтом, второй над Оманом в районе Ормузского пролива. Оба летели на высоте более шестидесяти тысяч футов, просматривая радарами пространство под собой, и посылали на спутник сигнал, который, отражаясь от его антенн, поступал на самолет «авакс». Помимо своих радаров и радаров аппаратов «глобал хок», безоружный «авакс» имел в распоряжении устройства, улавливающие излучения чужих радаров и радиопередающих приборов на воде и в воздухе над заливом. Все данные обобщались, анализировались и транслировались на спутник, а оттуда – в штабы передового базирования СЕНТКОМа в Кувейте, командования Пятым флотом в Бахрейне, на батареи ракет противовоздушной обороны в Кувейте и в армейские и разведывательные службы США.

– Электронная разведка, что у вас? – спросил в закрепленный на шлеме микрофон майор Джонсон.

На расстоянии двух салонов за его кабиной работали молодой офицер ВВС, два сержанта лет тридцати и гражданский служащий из АНБ. За всю команду ответила лейтенант Джуди Мур.

– Согласна с сержантом Уайтом, сэр. Иранцы ведут себя тихо, как мышки. На западе время от времени включаются исламийские радары «Патриот». Давно их не наблюдала. Короткое время работают и пропадают. Видимо, технические проблемы. И еще Трой прав насчет двух птичек вблизи иракской границы. Согласно опознавательным сигналам, это самолеты ВВС Исламии выполняют испытательно-тренировочный полет. Судя по всему, четырехмоторные машины. – Лейтенант повернулась к другому экрану, на котором отражались данные с летящего над Ормузским проливом на высоте шестидесяти пяти тысяч футов «глобал хока». – К югу шум в основном американский. На учения «Яркая звезда» выдвигается флот. Слепит мне весь пролив.

– Хорошо, ребята, – бросил майор в микрофон внутренней связи. – Сейчас идем в Кувейт, потрудимся для наших и кувейтских противоракетных систем «Патриот», затем совершим разворот, пролетим над Катаром и… начнем все сначала.

В это время с иранской военно-воздушной базы Дезфул вне видимости радаров самолета «авакс» взлетели пять штурмовиков «Су-27 Фланкер». Каждая из двухмоторных машин несла комбинацию из восьми управляемых радаром ракет и ракет наведения на тепловое излучение. Два спешащих в школу ученика в страхе застыли, когда на окраине Дезфула над ними пронеслись мощные штурмовики российского производства, хотя мальчишки не в первый раз наблюдали, как взлетают с аэродрома самолеты. Но сегодня штурмовиков было не два, как обычно, а пять. И они не взмыли резко в небо, а стелились по земле, чтобы их отражение на радарах терялось в складках местности. Десять моторов оставили черный шлейф, и «Су-27» скрылись на западе. Если бы мальчишки посмотрели в бинокль, они заметили бы еще кое-что необычное. Цветовая раскраска машин была иной.

Через несколько минут «фланкеры» покинули воздушное пространство Ирана, прошли между Эль-Кутом и Амарой на иракской территории и строем с интервалом в одну милю полетели на юго-запад на высоте две тысячи футов над рекой Тигр. Их курс пролегал над Евфратом между священными шиитскими городами Эн-Насирия и Эн-Наджаф. Рабочий на вершине ретранслятора сотовой сети заметил на севере необычный строй из пяти самолетов и позвонил приятелю, чтобы спросить, заметил ли и он эту странную картину.

Плодородная земля Междуречья служила полем сражений с тех самых пор, как на планете появилась власть. Но впереди открывались безлюдные пространства пустыни. Там штурмовики сбросили закрепленные под фюзеляжами дополнительные топливные баки и тем самым облегчили вес. Над необитаемыми районами они летели медленнее, чем обычно, чтобы компенсировать повышенный расход горючего на малых высотах.

Вблизи границы Исламии строй сомкнулся, и самолеты еще более снизились над песками. Ведущий подал пилотам знак рукой – радио и радары были включены, но работали только на прием. Действовала одна система инфракрасной локации и наведения. Однако на такой малой высоте дальность ее действия ограничивалась сорока километрами, зато в отличие от радара ее не могли засечь. Инфракрасный луч показывал, что участок неба впереди чист.

Они пересекли границу к северу от Рафхи и к югу от Арара, где под ними были одни только дюны. Ведущий махнул рукой, давая понять, что скоро предстоит вираж. Прежде чем выполнить маневр, штурмовики немного набрали высоту, затем повернули в обратном направлении и пошли на юго-юго-восток. Под ними не было никаких ориентиров, и пилоты не могли судить, находятся ли они в нужном месте, но приборы навигационной спутниковой системы ориентации свидетельствовали о том, что курс выбран правильный. К югу, с правой стороны, показался город в пустыне Бака. Это говорило о том, что полет на малой высоте подходит к концу. Они оставили Баку справа, а слева в нескольких милях промелькнули военные комплексы Хафр-Эль-Батина и то, что было известно под названием Военного города короля Халида. После свержения династии Ас-Саудов и то и другое быстро пришло в запустение.

Рядом с обеими базами находились наблюдатели иранской «Кудс-форс», одетые как погонщики верблюдов. Они подтвердили Тегерану, что за все утро со взлетных полос не поднялся ни один самолет. Из-за заборов они видели аэродромы и установили, что машины даже не готовили к вылету. У каждого наблюдателя был маленький спутниковый передатчик, который посылал сжатый сигнал на частотах «Кудс-форс». Сигналы подтверждали, что все спокойно, и Тегерану не требовалось использовать спутниковый канал связи со штурмовиками.

Миновав Военный город короля Халида, «фланкеры» намеревались резко набрать высоту и, сделав левый вираж, выйти к Персидскому заливу южнее Кувейта. Ведущий проверил указатель топлива: на этой стадии задания он израсходовал немного больше, чем рассчитывал. Пилот скосил глаза на экран российского радара «Фазотрон-Жук». Аппарат был включен, но не настроен на излучение. Стоит щелкнуть тумблером, и будут активизированы системы курсовой ориентации и наведения ракет. До этого момента оставалось совсем немного времени. Внезапно левее на экране электронного сканирования загорелся и пропал сигнал. Ведущий вспомнил, что такое уже случалось несколько минут назад. Тогда он не обратил на это внимания, но теперь нажал на клавишу анализатора, который показал, что за последние шестнадцать минут тот же луч четырежды коснулся его «фланкера», но каждый раз сигнал был настолько кратковременным, что не успевала срабатывать автоматическая система оповещения. Пилот затребовал идентификацию сигнала.

И получил ответ «APY-2». Это его смутило. «APY-2» он ожидал через несколько минут. Это был установленный на американском самолете «авакс» мощный радар. Пилот посмотрел на часы – 8.35. Если «авакс» шел по обычному графику, которого, как правило, строго придерживался, то он подлетал к побережью Исламии и находился в пятнадцати минутах полета к югу от Рас-Хафджи и двадцати от воздушного пространства Кувейта. Это означало, что американцы были к востоку от него. Однако «ЭЛИНТ»[81] показывал, что сигнал поступал с северо-запада. Кроме того, сигнал с «авакса» был постоянным, а не прерывистым – периодическими вспышками. Пилот решил, что на русские системы «ЭЛИНТ» нельзя полностью полагаться.

В это время запищала навигационная система самолета, «фланкеры» подошли к расчетной точке GPS,[82] где следовало начинать набор высоты. Пилот дал знак крылу и с наслаждением включил форсаж, поставив истребитель почти на хвост. Машины начали забираться с тысячи футов на сорок тысяч.

Когда от перегрузки его тело вжалось в кресло, ведущий включил подсоединенный к передатчику магнитофон – на пленке были записаны переговоры на арабском языке нескольких будто бы идущих на цель пилотов. Если кто-то их слушал, у них должно было сложиться впечатление, что это не иранские самолеты, а истребители ВВС Исламии.

Сержант Уайт читал лежащий на коленях иллюстрированный спортивный журнал и время от времени бросал взгляды на расположенный перед ним экран радара.

– Вау! Похоже, Военный город короля Халида очень даже ожил! – крикнул он в микрофон, сбрасывая на пол журнал. – У меня на экране три, четыре… пять истребителей. Выполняют быстрый набор высоты в направлении Рас-Хафджи. Я думал, эти сукины дети хоть на время убрались на тот свет, а они – на тебе, повылезали из склепа.

– Отставить посторонние разговоры, – приказал майор Джонсон и посмотрел на экраны в своей кабине. – Разведка, что у вас?

– Двухмоторные машины. Могу предположить, что это «F-15», которые до сих пор стоят на вооружении Исламии. Но я не вижу сигналов их радаров. Возможно, на самолетах что-то не в порядке, – доложила лейтенант Мур и замолчала, потому что в это время гражданский из АНБ в наушниках передал ей записку. Она прочитала и продолжала: – Перехват переговоров пилотов набирающих высоту самолетов подтверждает, что это ВВС Исламии. Будем держать вас в курсе.

«Иранские ВВС и раньше поднимали истребители у нас перед носом просто для того, чтобы мы знали, что они существуют, – размышлял майор Джонсон. – С Исламией этого пока не случалось. Может, они тоже решили заняться демонстрациями?» Он подумал, что надо бы напомнить командиру, как обходиться с гостями. Хотя капитан Филис Джордан была младше его по званию, командовала самолетом она. А он являлся старшим во время выполнения задания. «Очередной пример тирании пилотов в воздушных силах», – хмыкнул про себя майор и тронул клапан микрофона.

– Капитан Джордан, есть вероятность, что еще до того, как мы войдем в воздушное пространство Кувейта, нас навестят. Не исключено, что это их первый опыт – на сей раз мы имеем дело с ВВС Исламии.

– Принято, – ответила командир «авакса». – Дело нешуточное. Будем держать ухо востро. – Безоружный «авакс» продолжал забирать на север.

Слушая их переговоры и глядя на экран радара, сержант Уайт все больше удивлялся.

– Майор, они множатся, будто крысы. За теми идут еще шесть. Набирают высоту под углом до двадцати градусов. Не понимаю, откуда нарисовались эти плохие парни.

Кайл Джонсон взглянул на экраны.

За первой группой истребителей, которую они обнаружили несколько минут назад, шла, разбившись на две тройки, вторая. Теперь в воздухе находилась почти дюжина машин, и все они стремились к побережью, в сторону их «авакса».

– Вызывает разведка, – послышался голос Джуди Мур.

– Что у вас, Джуд?

– Сэр, мы засекли два авиационных радара неподалеку от Рафхи. Это «аваксы». «Аваксы» ВВС Исламии. – В ее голосе слышалось неподдельное изумление.

– Мы в самом деле продали Саудовской Аравии пять «аваксов», но по моим сведениям, из них всего один в рабочем состоянии. А у вас целых два. Вы наблюдаете идущие строем истребители?

– Понимаю, как это глупо. Но мы докладываем лишь то, что видим. «Аваксы» идут на высоте примерно сорок тысяч футов. Что касается второй группы истребителей, это определенно «F-15S». Мы принимаем их радары.

Джонсона одолевали сомнения. Он стукнул по клавиатуре, выводя данные радара и разведки на один экран, поместил курсор неподалеку от Арара и, как на видео, перемотал изображение назад. Теперь он имел возможность проанализировать то, что пропустил. Два силуэта и комментарий: «Вероятно, „А-340“ или „Боинг-747“ ВВС Исламии». Сигналы радаров отсутствовали. Затем короткий радарный импульс в направлении юго-запада. Автоматическая система распознавания определила «авакс». Майор перемотал картинку вперед. Внезапно «авакс» расцветился тремя радарными лучами, которые тут же исчезли. Программа распознавания быстро определила «F-15S», разновидность американского «Игла», которые были проданы Саудовской Аравии.

Затем и второй большой самолет окрасился лучами радаров, и опять это были «F-15S». Джонсон понял: то, что они приняли за выполняющие испытательно-тренировочный полет машины, были «аваксы» исламийских ВВС, которые летели в плотном строю с истребителями и каждая тройка укрывалась под фюзеляжами своего «авакса». Эти истребители шли в ту же сторону, что и их самолет. Как и другие пять.

Майор нажал на клапан микрофона.

– Фил, не лучше ли снизиться на малую высоту и как можно быстрее убраться в воздушное пространство Кувейта? – Он подумал: найдется ли сейчас в Кувейте хоть один американский истребитель в боевой готовности? Джонсон проверил позывные и перешел на нужную частоту. – Кило Лайт, Кило Лайт, вызывает Квотербэк Гольф. Требуется воздушная группа прикрытия. Как можно быстрее. Повторяю, требуется воздушная группа прикрытия. У нас несколько гостей, не исключено, что с враждебными намерениями. – Он вызывал американский воздушный патруль, чтобы отогнать истребители.

Но прежде чем майор успел закончить передачу, в кабине громко завыла сирена, и женский голос произнес: «Тревога! Захват радаром луча наведения на цель ракет. Тревога…» Истребители пока не выпустили ракет – ракеты по крайней мере до этого момента находились на своих направляющих. Но радары наведения оружия на цель с дальней дистанции нащупали американский «авакс».

Майор Джонсон почувствовал, как клюнул носом их «Боинг-767» – командир «авакса» направила тяжелую машину в крутое пике. И быстро щелкнула одним за другим тремя выключателями, приводя в действие систему контрмер: за хвостом рассыпались хлопья алюминиевой фольги, по бортам засияли инфракрасные всполохи, и навстречу истребителям полетели электронные сигналы на тех же частотах, на которых работали их радары и системы наведения ракет. Джонсон услышал ответ американской военной части в Кувейте:

– На связи Кило Лайт. Квотербэк Гольф, повторите вашу просьбу.

Командир группы иранских «фланкеров» продолжал крутой набор высоты, когда раздался сигнал предупреждения о работе чужого радара. Экран осветился оранжевым фоном, и на нем возникли слова: «ASY-2. авакс». Пока он смотрел на экран, количество меток увеличилось до трех и лишь одна из них представляла собой цель – американский самолет. Его обнаружили три радара. Пилот проверил систему наведения ракет – она захватила летящий над заливом американский «авакс», который все еще был вне зоны досягаемости стрельбы. Снова запищал сигнал предупреждения – на этот раз чаще и выше тоном. Фон на экране стал красным, и на нем появились слова «Захват APG-70».

Это означало, что поблизости появился «F-15». Или его разновидность «F-15S». «Что происходит? – думал пилот, направляя истребитель на восток. – Неужели это самолеты Исламии?» Он включил рацию и быстро перевел ее на пониженную мощность – так, чтобы его слышали только пилоты его крыла. И, вызвав два из четырех своих «фланкеров», приказал на фарси:

– Оторвитесь. Очистите хвост. Выясните, что у нас там сзади.

Он продолжал лететь вперед. Внезапно его радар заморгал. Иранец ухмыльнулся: американцы пытались подавить его сигнал, но «авакс» был слишком большой мишенью, чтобы справиться с его мощным радаром наведения. Он прибавил чувствительности и продолжал следить за целью.

Два иранских «фланкера» оторвались от строя: один ушел направо, второй налево – и, забирая все выше, закладывали петли и иммельманы. Приборы дальнего наблюдения показали, что за ними спешат в погоню шесть исламийских «F-15 Игл». Один из пилотов «фланкеров» вызвал командира и попросил в подмогу двух товарищей, поскольку считал, что вот-вот придется вступить в воздушный бой. «Трус», – подумал ведущий, но отдал приказ подчиненным идти на выручку. «Справлюсь один», – решил он.

Снижаясь, «авакс» терял радиус обзора, но зато северный «глобал хок» прекратил наблюдение за Ираном и обеспечивал его информацией о перемещении самолетов. Майор Кайл Джонсон увидел, как на экране возникло тревожное предупреждение: «Ракеты выпущены». Он быстро набрал текст и нажал на кнопку «Передача». «Критическая ситуация, выпущены ракеты». Сообщение с пометкой «Критическая ситуация» заставляло в буквальном смысле слова звенеть колокола на всех командных пунктах управления вплоть до Оперативной комнаты в Белом доме. Но в следующее мгновение он понял, что ракеты выпущены не по его самолету – истребители стреляли друг в друга.

В наушниках послышался голос лейтенанта Мур:

– Майор, система опознавания свидетельствует о том, что по крайней мере один истребитель – «фланкер», экспортный вариант российского штурмовика «Су-27». У Исламии нет таких машин. Это может быть Сирия, Иран или даже Ирак.

Джонсон включил дисплей, желая выяснить, какое расстояние осталось до Кувейта. Они выровнялись на высоте три тысячи футов над заливом южнее Рас-Хафджи в нескольких минутах полета от охраняемой зоны над Кувейтом. В это время на карте замигала точка Хафджи – «Ракета класса „земля-воздух“: „Патриот (X)“». Теперь они попали в луч радара наземной противовоздушной установки «Патриот» – экспортной версии, проданной США Саудовской Аравии. Происходило что-то непонятное. И чем дальше, тем непонятнее. Майор вызвал сержанта Троя Уайта на главном радаре.

– Командир, здесь какая-то хренотень. Те вторые – не знаю, кто они такие, – жахнули по первым с дальней дистанции «слэммерами». Завалили. Теперь там все перемешалось. Работают подавляющие радарную наводку устройства «ALQ-135». Но, майор, – голос сержанта дрогнул, – один продолжает идти на нас.

Два исламийских «F-15» забрались на высоту сорок тысяч футов и, включив форсаж и набрав сверхзвуковую скорость, стали догонять уходящий в сторону залива иранский «фланкер». Под ними четыре «игла» и три «фланкера» выпустили друг в друга ракеты с системой наведения на тепловое излучение и, стреляя из пушек, завертелись на перекрестных курсах в воздушном бою. Командир исламийской группы поймал в луч радара удирающий «фланкер» и прочитал на экране прогноз: «Вероятность попадания 60 %». Его учили стрелять, когда шансы выше, по крайней мере 80 %, но указатель топлива уже мигал красным светом. Форсаж осушил почти все, что осталось в баке. Пилот сдвинул на ручке предохранительную крышку с кнопки стрельбы и нажал на «Пуск». «Слэммер» сорвался с крыла и, оставляя за собой дымный след, устремился вслед за «фланкером».

На земле, неподалеку от кувейтской границы, еще один офицер на экране монитора наблюдал за погоней и воздушным балетом, сидя в кабине закамуфлированного под цвет пустыни грузовика. Это был командир ракетной батареи «Патриот», которая заняла здесь позицию только накануне. Курсор двигался вслед за иранским истребителем, который приближался к американскому «аваксу».

– Первая, вторая – пуск! – скомандовал он и почти одновременно услышал справа и слева свист уходящих с направляющих ракет.

В иранском «фланкере» мигали сигналы «Выпущена ракета „воздух-воздух“ и выпущена ракета „земля-воздух“». В наушниках ревела сирена и звучали отрывистые сигналы. Радар наведения на «авакс» работал с перебоями. Возникли серьезные помехи, и внезапно метка 767-го разделилась на четыре. Пилот понятия не имел, какая из них настоящая и куда пойдут ракеты, если он сейчас выстрелит. Он нажал на «Пуск». Одна ракета полетела влево, другая взмыла отвесно вверх. Он вспомнил, что различил силуэт «авакса» сквозь сверкающее марево где-то внизу впереди. «Ничего, – подумал пилот, – управлюсь пушкой…»

Стоя в дверях подвижного пункта управления запусками ракет, подполковник Юсуф Иззелдин наблюдал взрыв в воздухе – иранский «фланкер» превратился в огненный шар. Обломки истребителя подбросило вверх и разметало в стороны. Подполковник не сомневался, что это его «Патриот» уничтожил иранца.

На американском «аваксе» майор Джонсон сидел перед экраном, крепко сжав зубы. Он наблюдал пуск ракет с исламийской батареи и приготовился к смерти. Но затем понял, что «Патриот» целил в ведущий истребитель, который секундой позже взорвался. Помехи были настолько сильными, что он не мог понять, что происходит. Но в это мгновение в наушниках раздался голос сержанта Уайта:

– Все кончено. Шесть самолетов сбито. Семь, считая с тем, который завалил «Патриот». Можете себе представить? У кого-нибудь есть хоть капля соображения, что все это значит? Что за дьявольщина? Кто такие эти ребята?

Голос сержанта заглушил срочный вызов из штаба тактического командования ВВС США на базе Лэнгли, штат Виргиния.

– Квотербэк Гольф, на связи Блу Сквайр. Можете подтвердить сообщение о пуске ракет?

– Энди, сделай погромче, – попросил адмирал Адамс капитана авианосца Эндрю Ракера. – Хочу послушать.

Капитан взял пульт дистанционного управления и увеличил звук. На экране появилась обозреватель военного вестника Эн-би-си на фоне бело-голубого «Боинга-747» министра обороны.

– …Неудачная попытка мятежа пилотов ВВС в Исламии, как заявил высокий чиновник Пентагона на борту вот этого самолета, когда мы летели из Каира, – говорила она. – Согласно нашему источнику, несколько недовольных режимом Эр-Рияда летчиков захватили истребитель и поднялись в воздух, но их догнали и сбили верные властям силы. Источник ясно дал понять, что в государстве, которое недавно носило название Саудовская Аравия, повсеместно зреет недовольство существующим положением. Так что в ближайшие недели или месяцы следует ожидать повторения подобных инцидентов. Барбара Николс из Каира.

– Ранее сегодня, – добавил ведущий, – правительство Исламии заявило, что в ее воздушное пространство вторглось несколько иностранных самолетов; они были сбиты военно-воздушными силами страны. Мы вернемся в студию после рекламы…

– Черт! – не выдержал Адамс. – Вполне откровенно, но лишено всякого смысла.

– Сэр? – не понял капитан Ракер.

– Вы же, как и я, читали оперативные доклады с «авакса». Там была устроена засада, которая спасла наши задницы, спасла нашего разведчика. Исламийским ВВС откуда-то стало известно, что следует ждать гостей, и они приготовились. Если бы их не оказалось на месте, бандиты сбили бы наш «авакс». Наша никчемная авиация ничем помочь не могла. – Он кивнул в сторону стола с корреспонденцией.

– Так-то оно так, сэр. Но если это были не мятежные пилоты, то кто тогда? – глуповато спросил капитан.

– Давайте подумаем. Они летели на новом экспортном варианте «фланкеров». Таких у Ирака нет. Значит, остается Иран. Так? – Адамс подошел к висевшей на переборке крупномасштабной карте залива.

– Но «авакс» или «глобал хок» засекли бы их, если бы они перелетали через залив, – возразил Ракер, указывая маршрут на рельефной карте.

– Вовсе нет. – Адмирал обошел капитана и провел рукой в другом месте карты. – Они могли подняться в воздух где-нибудь здесь, в Иране, пересечь границу с Ираком ниже высоты наблюдения радаров, а затем ударить по газам и взмыть вверх уже на территории Исламии.

– Но тогда с какой стати кто-то в самолете министра обороны утверждает… – улыбнулся, недоговорив, Ракер.

Адамс нахмурился и отвернулся:

– Пойдемте в рубку наблюдения.

Через несколько минут они появились на наблюдательной палубе десятью этажами выше взлетной и двадцатью пятью – выше ватерлинии.

– Адмирал на палубе! – гаркнул матрос. И сразу вслед за этим: – Капитан на палубе!

К моменту прихода высоких чинов начальник флотской разведки капитан Джон Харди уже занял излюбленное место и вел наблюдение в сильный бинокль.

– Джонни, я знал, что вы на борту, – похлопал его по плечу адмирал, – но считал, что вы в ПБИ.

Пост анализа боевой информации, мозг корабля и всей авианосной группы, представлял собой набитое компьютерами затемненное помещение, которое находилось несколькими палубами ниже. Там не было окон, и от этого через некоторое время начинало притупляться сознание.

– Хочу подышать свежим воздухом, адмирал. И кроме того, оперативная обстановка в этой части залива на данный момент очень спокойная. Такое впечатление, что у иранцев праздник. А казалось бы, им как раз сейчас за нами и следить. Шутка ли: выдвигаем через узкие проливы в Аравийское море и Индийский океан почти весь Пятый флот. Такая возможность для разведки! Если бы они шли таким образом, я бы летал у них над головами и рассадил ребят с камерами и электронным оборудованием на самые малюсенькие острова. А они – ничего. – Капитан Харди покачал головой.

– Не весь Пятый флот, Джонни, – поправил его Адамс. – Я оставил в заливе две современные боевые единицы: корабль береговой охраны «Родригес» плюс новейший сторожевик «Лой». Два минных тральщика и два патрульных судна. – Адмирал взял у Харди бинокль.

– Вот и я о том же, – улыбнулся капитан. – Такое большое число наших кораблей не выходило из залива с 1979 года. Я проверял.

– Как говаривал Арнольд,[83] я вернусь, – ответил адмирал. – Но не раньше, чем мы разберемся с китайцами. – Он отвел начальника разведки в дальний конец рубки. – Какие о них сведения?

Капитан Харди начал докладывать тихим голосом:

– Обе их боевые группы выдвинулись в Индийский океан. Но, пройдя Малаккский пролив, одна повернула на север, другая на юг. Наши разведчики, поднимающиеся с Диего-Гарсия,[84] наблюдают перед их боевыми группами множество ро-ро.[85] В общем, все сходится с тем, что вам говорили в Пентагоне. Мы плывем прямо в пасть к дракону, в которой полно очень острых зубов.

Адамс вдохнул, набирая воздух в широкую грудь. И посмотрел на летную палубу, где стояли «F-35» – лучшие в мире ударные истребители.

– Энди, когда мы сможем возобновить летные операции? – спросил он капитана.

– Как только пройдем узкое место, адмирал. Вероятно, сразу за островом Киш, если не изменится ветер. Но у меня и сейчас в воздухе четыре «F-14» и два «F-35». Если понадобится, они могут дозаправиться в Омане, в Сеебе или на острове Масира. Там же в полной боевой готовности «F-22» ВВС. И «F-22» и «F-35» на побережье Омана. Если потребуется, у нас будет перевес сил над китайцами, – кивнул головой капитан.

– Не следует недооценивать противника, Энди. Никогда этого не делайте. – Адамс прикусил губу, повернулся и пошел прочь.

– Адмирал покидает палубу!

– Расти, я так и знал, что уже был здесь, – прошептал Брайан Дуглас, пока лифт спускал их в бункер центра безопасности. Двери открылись – перед ними во тьме коридора стоял Ахмед бен Рашид; он их ждал.

– Надеюсь, ваш полет из Дахрана прошел спокойно? – приветствовал их доктор, пожимая англичанину и американцу руки. Затем повернулся к двум сопровождавшим их солдатам исламийской армии. – Все в порядке, я сам их провожу.

Они прошли мимо больших окон, за которыми виднелись просторные помещения.

– Во время «Бури в пустыне» здесь находился командный пункт генерала Шварцкопфа,[86] – объяснил Ахмед. – Вам бы тогда следовало уйти, как вы обещали. Мы избежали бы очень многих неприятностей. – Они подошли к дверям с двумя охранниками. Те кивнули Ахмеду и пропустили его и гостей внутрь.

– Шейх Рашид, салям алейкум, – поздоровался Брайан Дуглас и протянул Абдулле руку; тот был один в небольшой комнате. После недолгих представлений хозяева и гости сели на две кушетки – с одной стороны арабы, с другой – американец и британец. Появился мужчина в военной форме и подал горячий чай в стаканах. Другой принес поднос с сушеными фруктами и сладостями. Когда они ушли, Абдулла заговорил по-английски:

– Ахмед передал мне, что вы ему сказали. – Он помолчал, обдумывая, как повести разговор. – Значит, вы утверждаете, что американцы намерены вскоре вторгнуться в нашу страну. И это сообщаете вы, Макинтайр, – американец, который занимает пост офицера разведки. Это наводит меня на мысль, что вы предатели. Почему я должен вам верить?

Расти посмотрел на Брайана; тот дал ему знак отвечать первым.

– Сегодня утром ваши военно-воздушные силы не позволили иранцам сбить американский военный самолет, а потом свалить все на вас. Вы пресекли их намерения, поскольку располагали информацией, которую предоставил вам вот этот самый Брайан Дуглас. Правильно?

Абдулла кивнул и в ожидании подтверждения посмотрел на брата.

– Я так понимаю, что в вашем правительстве существуют разногласия, – продолжал Макинтайр. В моем тоже. Я придерживаюсь того мнения, что следует сначала испробовать все возможные мирные способы решения конфликта, прежде чем начинать войну. Мы считаем, что нашим государствам вовсе не обязательно становиться врагами. Но если ваша страна обзаведется ядерным оружием или превратится в базу подготовки и экспорта террористов, я изменю свою точку зрения. Но пока еще есть время, чтобы избежать катастрофы.

Абдулла заговорил негромко, но весомо:

– Мистер Макинтайр и вы, мистер Дуглас, я хочу, чтобы вы поняли: если иностранные войска вторгнутся на нашу территорию без нашего разрешения – будь то снова американцы или иранцы, – наш народ поднимется на борьбу и будет воевать – вечно. Любыми способами. А вы можете называть это терроризмом. Вот почему я воевал против вас, когда вы пришли на нашу землю, вот почему я помогал иракцам, когда вы вторглись в их страну. Почему вы считаете, что имеете право разгуливать по миру и вводить свою армию куда вам заблагорассудится? В Германию, в Японию, в Корею? Вы десятилетиями держали там войска.

– Шейх Рашид, я пришел к вам не затем, чтобы спорить, – сказал Расти, но не сдержался и продолжал: – Мы вошли в Германию и Японию, потому что эти страны напали на нас. После того, как мы их победили, мы дали им денег и демократию. В Корею мы послали войска по ее просьбе, потому что эта страна подверглась агрессии. Еще мы отправляли американских парней сражаться и умирать, помогая мусульманам в Боснии, Сомали, Кувейте. Мы пытались восстановить Ирак и научить иракский народ демократии. Мы не сатанинская сила, каковой вы нас представляете.

Абдулла рубанул воздух рукой:

– Вы дали демократию? Неужели вы не понимаете, что демократию дать невозможно – можно только опорочить ее имя. Демократия должна взрасти, как местные цветы, из самой почвы. Разного цвета и формы в каждой стране. Благодаря вам нам стало труднее обсуждать идею демократии со своим народом, потому что наши соотечественники считают, что нас к этому подталкивает Вашингтон.

Ахмед и Брайан переглянулись, опасаясь, что их встреча перерастет в спор между американцем и арабом, который в недавнем прошлом воевал против США.

– Что бы там ни было, это история, – прервал их Ахмед. – Мы должны заняться тем, что происходит в настоящий момент. Американцы, иранцы и китайцы близки к тому, чтобы вторгнуться в нашу страну. И не для того, чтобы восстанавливать ее или дать нам демократию. Мы создаем наш собственный тип демократии. Агрессоры хотят получить нефть, но получат затяжную войну, в ходе которой погибнет много американцев и исламийцев.

Макинтайр понял его намек.

– Наша задача, шейх Рашид, это предотвратить. Война стала бы трагедией для обеих наших стран. А у нас и у вас и без того достаточно трагедий. Поэтому мы сообщили вам то, что Брайан узнал в Тегеране.

Абдулла наклонил голову, соглашаясь, что Исламия хлебнула достаточно бед.

– Но вы не сообщили нам, как предотвратить новую трагедию, как остановить тройную агрессию, – продолжал он.

– Нет. Но мы и кое-кто из наших единомышленников поможем вам всем, чем сумеем. Я возвращаюсь в Вашингтон, чтобы проинформировать нужных людей о том, что задумал министр обороны Конрад.

Абдулла покосился на брата и спросил:

– Ты дал американской журналистке выжимку из найденных документов, подготовленную для меня Мухаммедом? Оказывается, этот Конрад не кто иной, как оплачиваемая марионетка Ас-Саудов.

– Документ у нее, – заверил Абдуллу Ахмед. – Но я сделал еще одну копию для Рассела.

Хотя Макинтайр не понял, что означал последний обмен репликами между братьями, аудиенция с шефом безопасности Исламии, судя по всему, подошла к концу. Абдулла бен Рашид встал и тем самым вынудил подняться остальных.

– Я принял определенные решения еще до того, как получил от вас информацию. И попросил Ахмеда разработать план, так сказать, устроить врата, через которые можно выдворить скорпионов – китайцев, иранцев и… американцев. Ты сделал это, Ахмед? – Младший брат помахал папкой, которую держал в руке. – Придется сражаться, – продолжал Абдулла. – Мы станем, как вы выражаетесь, «проактивными». Но я надеюсь, что большой войны избежать удастся.

– Иншалла, – поддержал его Брайан Дуглас. – Иншалла.