Врата ведьмы

Глава 12

Стоя на палубе «Охотника за солнцем», Елена наблюдала, как из туманной мглы медленно вырисовывалась линия берега. Моросил легкий дождик; но она стояла под навесом, сооруженным на баке, тепло одетая в куртку из телячьей кожи, подбитую кроличьим мехом. Влажное небо над головой было невыразительно серым и, как продолжалось последние шесть дней, простиралось далеко за горизонт, закрывая солнце и звезды. В течение этих последних дней долгого перелета через Великий Океан день от ночи можно было отличить лишь по легкому свечению в сумраке.

Но они уже были почти на месте.

Небеса нависали над высокой береговой линией, собираясь в темные грозовые облака. Сверкали молнии, но сам шторм был слишком далек, чтобы можно было расслышать громыхание грозы.

Сверкающие вилы прорезали укутанные мглой отвесные скалы Гульготы. Зрелище было впечатляющим. Об изрезанные поверхности скал зло бился белый прибой, отваливающиеся обломки скал болтались и сталкивались в водных пучинах словно наплывающие друг на друга морские животные. Ни один корабль не осмеливался даже приближаться к этому месту, не говоря о том, чтобы причаливать к нему.

Днем раньше Елена изучала карту окрестностей Гульготы вместе с остальными. Вдоль этой береговой линии был лишь один безопасный причал, далеко на юге — Банал, торговый порт, который представлял Порт Рауль как благопристойную, цивилизованную гавань. Но они не пойдут туда. На эльфийском ветряном корабле можно было причалить где угодно. Веннар, предводитель батальона дварфов, указал толстым пальцем на карте горный район, на расстоянии ста лье от берега.

— Мы должны идти туда, — провозгласил он.

— Почему? — спросил Эррил с обычной подозрительной интонацией.

Широколобый дварф хрюкнул.

— Это наша родина и место зарождения царства Темного Лорда. Если вы ищете самое черное зло, то найдете его именно там.

Не имея лучшей идеи, где искать Врата Мантикора, все решили начать оттуда. Пока Елена смотрела на обложенные ураганом скалы, она вспоминала поведанную Касса Дар старую легенду о появлении Темного Лорда среди дварфов.

Пять столетий назад группа рудокопов обнаружила рудоносную жилу, глубоко под нашими горами. Они никогда не видели такой породы: чернее самого темного туннеля, не поддающаяся обработке. Не потерявшие силы духа и решившие во что бы то ни стало разработать рудник, они применили самый мощный молот королевства и штурмовали камень. Они воспользовались Трайсилом, Громовым Молотом. Его посвященное магии железо могло разрубить любую каменную глыбу. Их надежды оправдались. Камень был разработан и назван его первооткрывателями эбонитовым камнем. Он стал настоящим сокровищем: каждый дварфский лорд страстно желал заполучить кусочек, поучаствовать в обработке жилы. Из этого материала вырезались чаши, кубки, тарелки, мечи, даже статуи. Но потом камень стал сковывать и развращать дварфов, они не могли ничего понять. Земли тоже начали чахнуть и заражаться. Число вулканов росло, земля постоянно сотрясалась. Небеса наполнились газами и пеплом. Отравленные животные, мульготры и скальтумы, стали выходить на поверхность из глубоких горных карьеров. Среди нашего народа появился Темный Лорд, вышел, будто из недр самой земли. Некоторые считали, Черное Сердце был дварфом, поддавшимся магии черного камня, другие говорили, он возник из самого камня, освобожденный нашими рудокопами из своей эбонитовой могилы. Никто не знал наверняка.

Несмотря на то, что была одета в теплую кожу и шерсть, Елена задрожала от мысли, куда они направляются, — в самое сердце Гульготы, в центр древнего таинства. Кто же такой Темный Лорд Гульготы? Откуда на самом деле явился демон? Последние слова Касса Дар эхом отдавались в ее сердце: «Никто не знает наверняка…»

Пока Елена хмуро наблюдала за изрезанной береговой линией, позади нее раздался голос:

— Тебе лучше идти вниз. Мы скоро быть при шторме.

Взглянув через плечо, она увидела Толчука, прижавшегося к земле недалеко от нее. Как долго он сидел здесь? Для такого неуклюжего существа он двигался слишком тихо, как мышь. Он облокотился на сустав пальца правой руки и согнулся, заглядывая под навес. Дождь сочился на меховую гриву, прорезающую его спину, вода стекала по тысячам ложбинкам его лица и тела. Он появился, словно обветренная, закаленная в стихиях гора, утомленная дождем. Все, что не казалось вырезанным из скальной породы, были его большие янтарные глаза, светящиеся теплотой и участием.

Елена улыбнулась на такое проявление заботы и коснулась его влажного плеча обернутой в перчатку рукой. Когда они познакомились, его исполинский вид испугал ее, но, с прошествием времени, она стала видеть перед собой не чудовище, а его большое сердце и неиссякаемую преданность.

— Думаю, дождь в ближайшие дни будет волновать нас меньше всего, — мягко проговорила она. — Но я ценю твою заботу. Я спущусь через мгновение. Я просто хотела собственными глазами увидеть Гульготу.

Толчук кивнул, вглядываясь поверх ее плеча.

— Это не есть добрый вид.

Елена заметила, что он трогает набедренную сумку, которая скрывала инкрустированное в камень Сердце его народа. Она приблизилась на шаг к нему, кладя свою руку поверх его.

— Мы не уйдем отсюда, пока обе миссии не будут выполнены. Я обещаю. Если Врата здесь, мы разрушим их. И если есть способ избавить твой народ от проклятия, мы найдем его.

Великан разразился глубоким ревом. И, хотя слов не было, Елена услышала в его голосе благодарность. Они еще некоторое мгновение стояли в тишине, затем Толчук проговорил:

— Не думаю, это есть простая удача, что наши пути идти в одном направлении.

— Что ты имеешь в виду?

— Первым делом Сердце привело меня к тебе. Я верю, оба наши пути закончатся в одном месте. — Он взглянул на Гульготу. — Где бы ни прятались Врата Мантикора, они есть там, где приходят все ответы.

Елена кивнула.

— Надеюсь, ты прав. — Она еще раз хмуро посмотрела на приближающийся шторм. Наконец, послышались раскатистые звуки грома, будто он пытался прогнать их прочь. Елене хотелось помешать разразиться шторму, но она знала, что не могла этого сделать. Она отвернулась от разыгравшейся стихии. — Я готова спуститься. Давай не будем мерзнуть.

Толчук хмыкнул и развернулся. Он пошел первым, защищая Елену от холодного пронизывающего дождя.

Следуя за ним, Елена размышляла о двойных линиях судьбы. Проклятие, Врата Плотины, место рождения Черного Сердца, родина дварфов — как все это сплелось в один клубок?

И снова в ее сознании всплыли слова Касса Дар. «Никто не знает наверняка…»

Елена еще раз оглянулась, прежде чем нырнуть в раскрытый для нее Толчуком люк. На этом пути должны быть получены ответы на все таинственные совпадения — в этом она была уверена. Но тут же всплыл еще один вопрос, который заставил ее вздрогнуть: будут ли они достаточно сильны, чтобы принять эти ответы?

Королева Тратал следила, как женщина с огненными волосами спускалась во внутренние помещения «Охотника за солнцем». Ни женщина, ни ее огромный спутник не подозревали о присутствии королевы. На борту корабля Тратал могла незаметно двигаться во всех направлениях. Пучки энергии все еще обвививали ее тело, накладывая тяжелый туман, скрывающий ее от посторонних глаз, но не заволакивающий ее собственных. Она отошла от кормовых поручней. Одной рукой она скользнула по ним, словно погладив щеку любовника.

Оставшись одна, за исключением караульного на марсовой площадке центральной мачты, Тратал направила свое сознание внутрь корабля. Она знала точно, что Елена ушла, ее шаги раздавались на нижнем сходном трапе. Ведьма присоединится к остальным собравшимся в камбузе.

Хорошо…

Она сбросила завесу мглы и посмотрела вперед, на нос корабля. Никто не почувствовал фальшивость бури, нависшей над береговой линией. Она дала знак эльфийскому моряку на мачте. Тот кивнул ей в ответ.

Все было готово.

Тратал вглядывалась вперед. Стихии, окружающие носовую часть корабля, засверкали ярче, когда королева направила корабль под власть бушующего урагана. Облако серебристо-белых волос вилось вокруг ее худощавого лица, напитывая ее магией. Она вскинула руки, вздыхая в такт ветряным стихиям. Паруса раздулись. Тратал держала курс в самое сердце шторма, на ее лице застыла суровая улыбка. В мглистом свете ее кожа казалась вытесанной изо льда, в глазах сверкали голубые драгоценные камни.

— Покажись, — обратилась она к тяжелым облакам, нависшим над штормящими скалами. — Время пришло! — Ее слова были подхвачены порывами ветра.

Мгла над берегом рассеялась, открылась гряда облаков. От них отделилась флотилия из двенадцати маленьких небесных катеров и заскользила в направлении корабля, словно стая рассерженных пчел. Вдоль их черных килей блистала энергия, пронзая небо слепящими вспышками молний. Быстрые военные корабли разделились на две шеренги, окружая огромный флагманский корабль.

По ветру разносился приветственный шепот и выражения признательности от эльфийских капитанов. Они провозглашали свою готовность.

— Тогда начнем, — отдала приказ королева Тратал. Она направила часть энергии на поддельный ураган.

Черные облака заклубились, в центре штормующего клубка открылся проход. Маленькие корабли, летящие по бокам «Охотника за солнцем», сопроводили его в открывшийся посреди бури туннель. Далеко впереди, укутанные в облака и подсвечивающиеся бликами молний, виднелись знакомые крепости и башни.

Королева Тратал улыбалась. Всю прошлую луну Елена отказывалась прекратить эту пустячную войну и принять свое истинное предназначение вместе с королевским наследством. Даже ее родной сын Мерик поддался глупым страстишкам земляных обитателей. Но королеву Тратал не так легко уговорить. Она осознавала свой долг перед прошлым и будущим ее народа. Династия древних королей не может быть вновь утрачена. Она будет возвращена на свое законное место. Какое значение для эльфов имеют дрязги наземных народов? На протяжении бесчисленных столетий эльфы пролетали над сражениями и войнами.

До сих пор ее попытки переубедить Елену ничем не заканчивались. Ведьма была строптива и своенравна. Но и на упрямый ветер найдется управа. Если Елена не хотела добровольно отправиться в эльфийское королевство, тогда само королевство прилетело к ней.

«Охотник за солнцем» скользнул в длинный бушующий туннель, окруженный катерами, помогающими держать под контролем бурю. По стенам прохода сверкали молнии. Впереди, в конце туннеля, уже стояли распахнутыми огромные деревянные ворота. В проход проникали лучи яркого, чистого солнца из сердца эльфийской небесной крепости.

Как только они приблизились к воротам, главный капитан катеров провозгласил возвращение королевы. Почти заглушаемые грохотом бури, взвыли трубы. Острый слух Тратал расслышал ликующий приветственный рев. Главный капитан вновь обратил свое внимание на «Охотника за солнцем». Ветер донес его обрывистые слова:

— Добро пожаловать, королева Тратал. Добро пожаловать в Штормхавен.

Когда в небе перед ней открылся раскинувшийся город, она улыбнулась, будто лед растопила наступившая весна. Было чудесно вновь оказаться дома.

Штормхавен.

Эльфийская твердыня парила на вершине противоестественной бури, невидимая снизу, открытая чистому небу поверх нее. Веками город проплывал над морями и островами, океанами и материками, словно внезапный мимолетный ураган. Никто не знал, что скрывалось над ним. За все это время лишь эльфы могли лицезреть древнюю крепость.

До сегодняшнего дня.

Узнав о намерении Елены покинуть Алоа Глен, Тратал послала в Штормхавен ястреба с приказом хранителям крепости лететь к исполинским скалам Гульготы. Все было исполнено в точности по ее приказу. Прежде чем кто-то успеет опомниться, «Охотник за солнцем» пришвартуется в Штормхавене — и кровь древних королей воссоединится со своей вотчиной.

Королева Тратал прошептала свое приветствие девушке, оставшейся внизу.

— Добро пожаловать домой, Елена. Добро пожаловать в твой настоящий дом.

Эррил едва заметил, что грохот бури усилился. Дощатый настил под его ногами дрожал при каждом новом громовом раскате. Не обращая внимания на шторм, он сосредоточенно вглядывался в карту, разложенную на столе камбуза. Он позаимствовал этот потемневший, видавший виды пергамент в библиотеке Алоа Глен. Его глаза скользили по старым, часто неразборчивым названиям, по расплывшимся с годами в мутные пятна цветным чернилам.

Земли Гульготы.

С другой стороны склонился капитан дварфов Веннар и также увлеченно разглядывал карту. Угловатый дварф тыкал толстым пальцем в изображение горы.

— Можем приземлиться на южном склоне горы Галманор. По ней сбоку спускается в наши родные долины старая тропа. Она позволит нам проникнуть незаметно.

— Почему мы не можем прямо пролететь в ваши земли? — спросила Елена. Она стояла у очага, грея руки. Мокрые волосы прилипли к лицу. — Я думала, рудники и города вашего народа давно покинуты.

Веннар взглянул на нее из-под нависших бровей.

— Они покинуты дварфами. Но не необитаемы. Я слышал легенды о гадких существах и ужасных ритуалах, которые до сих пор проводятся на наших землях и оскверняют их. Для разведки мы должны двигаться быстро и не привлекать к себе излишнего внимания. — Он стукнул по карте. — Это старая охотничья тропа. Нужно ее осмотреть.

Эррил кивнул. Как бы он ни сомневался в дварфе, план был неплох. Так ему казалось. Если что-то таилось в рудниках и долинах дварфских земель, нужно было проявить максимальную бдительность.

— Думаю, нужно принять план Веннара. В принципе…

— Ррриппп…

Эррил обернулся на маленького тамринка Тикала, прихватившего обтрепанный уголок карты и заглотнувшего его. Пушистый зверек со смаком пережевывал свою добычу. Эррил замахнулся на него тыльной стороной ладони, но Тикал упорхнул прочь. Он вертелся вокруг скорчившейся на полу фигуры Толчука и пытался вскарабкаться на него.

— Тикал! — сопя, пожурила его Мама Фреда. До сих пор дремавшая в кресле, старуха подскочила. Она схватила пестрого тамринка и усадила на согнутую руку. Ее невидящее лицо обратилось к Эррилу. — Простите. Он переволновался.

Остов корабля затрещал от внезапного натиска бури.

— Я не удивлена, — озабоченно проговорила Елена. — Над берегом суровый шторм.

Эррил вернулся к изучению карты.

— Королева Тратал проведет нас. Она сказала, о шторме не стоит беспокоиться.

Мама Фреда закашлялась, когда Тикал завыл в ее руках.

— Я не знаю. — Она вытянула голову. Тикал в подражание ей сделал то же самое. — Что-то не так с этим штормом.

— Что ты имеешь в виду? — проворчал Эррил, тотчас заподозрив неладное.

Старая целительница лишь покачала головой. Толчук зашевелился, медленно приоткрывая глаза.

— Я пойду и проверю.

— Нет необходимости, — сказала Мама Фреда. — Тикал сделает это быстрее. — Она склонила голову к питомцу, тот спрыгнул с ее руки. Крошечный тамринк выбрался за дверь, уносясь прочь на всех парах.

Эррил отвлекся от карты. Остальные стояли молча. Мама Фреда сильнее натянула на плечи черную шаль.

— Тикал добрался до средней палубы. — Ее губы поджались, пока она собиралась с мыслями. — Ветры очень сильные. Вокруг корабля собираются яростные черные облака. Небо охвачено молниями.

В подтверждение ее слов корабль вновь потрясла громовая очередь.

— Но… но свет неправильный. Он слишком ярок. Тикал карабкается по снастям, чтобы лучше видеть. Я вижу королеву Тратал. Она на корме, наполненная силой и блистающая энергией. Она тянется к небу, едва задевает ногами палубу.

Внезапно Мама Фреда выпрямилась.

— Что такое? — спросила Елена.

— Другие корабли. Я вижу, как маленькие корабли окружают нас.

Эррил шагнул вперед, кладя руку на рукоять серебряного меча.

— Атакующие?

— Не думаю. Острым зрением Тикала я могу разглядеть эльфов на снаряжении других кораблей.

— Эльфы? — нахмурился Эррил. — Откуда?

Мама Фреда поморщилась, поднимая руку.

— Свет… Матерь Всемогущая, наверху солнечный свет! — Она вскочила на ноги, слепо покачиваясь из стороны в сторону, со взглядом, устремленным неизвестно куда. Елена бросилась вперед, чтобы поддержать слепую целительницу. — Город! В шторме город!

Эррил обнажил меч и направился к двери.

— Нас обманули! — Елена последовала за ним, но он рукой преградил ей путь. — Оставайся здесь с Мамой Фредой. Я пойду вместе с Толчуком и все разведаю. — Он обернулся к слепой старухе. — Мама Фреда, следите глазами питомца за всем, что происходит наверху. Наблюдайте и будьте наготове, если что-то пойдет не так.

Елена стянула с руки одну из перчаток и схватила кинжал. Тонкое лезвие блеснуло в свете лампы. Эррил помешал ее движению.

— Будь осторожна с магией. Ты не умеешь летать. Не сожги корабль.

Она высвободилась от его руки и слегка хлестнула лезвием по кончикам пальцев.

— Не беспокойся, Эррил. — Кровь обратилась в огненные нити, извергающиеся из ее пальцев. Эррил наблюдал, как она вплетала эти нити в пламенеющую на ладони розу. Затем сурово взглянула на него, с горящей в глазах силой. — Корабль не сгорит.

Эррил вскинул брови при виде ее мастерского владения магией. Он кивнул Толчуку, ожидающему у дверного проема.

Позади него Мама Фреда проговорила:

— Мы подлетаем к городским воротам. Торопитесь.

Эррил устремился вверх по ступеням, перескакивая сразу через две. Толчук следовал за ним. Эррил распахнул дверь на среднюю палубу, с поднятым в руке мечом. Открывшееся перед ним зрелище заставило его пошатнуться.

Пытаясь овладеть собой, он изумленно оглядывался. Небо вокруг корабля, укутанное в черные облака, искрилось вспышками молний. Кругом грохотал гром, издали слышался рев труб. Но все это было ничто в сравнении с видом, открывающимся перед «Охотником за солнцем».

Массивные деревянные ворота простирались на четверть лье в высоту. За ними обнаруживался чудесный вид. За воротами лежал необозримый, залитый солнцем город, покоящийся непосредственно на облаках. Над крышами и башенками города нависало послеполуденное солнце, посылая к нему свои лучи.

Сразу за стенами открывалась широкая площадка — защищенная бухта, в которой маячили палубы и пирсы. Эррил заметил причалившие там корабли, всех форм и размеров: гладкие катера, пузатые судна снабжения, даже лодки затейливых форм вроде лебедей и орлов. За доками, утопая в облаках, высились деревянные здания и магазины, простирающиеся до самого горизонта. У некоторых через трубы просачивались тонкие струйки дыма. Все было окрашено в яркие цвета, словно оперение павлина. Вместо мощеных улиц и грязных дорог здания соединяли сложные мосты и деревянные пролеты, складываясь в лабиринты канатов и древесины. Выше по склону облаков раскинувшегося города тянулись высотные дома, башни, колокольни, утыкаясь в освещенные солнцем небеса.

Но всех их затмевал величественный замок в центре города, с литыми из железа стенами, отражающими огневую энергию бушующего внизу шторма. За стенами его многочисленные башни вздымались на недосягаемую высоту. Тесно связанные, они напоминали собранный воедино пучок стрел.

Толчук подошел к Эррилу, вытянув шею и с глупым видом таращась на невиданное зрелище. Эльфийские моряки стали возникать из люков и дверей. Не обращая внимания на Эррила и Толчука, они карабкались по снастям и постепенно стягивали паруса.

Эррил развернулся. Он мог угадать название города, к которому они причалили: Штормхавен. В прошлом он слышал от Мерика о эльфийской небесной крепости. Но чего он действительно не мог понять, так это почему крепость оказалась здесь и почему они прошли через ее ворота. Лицо Эррила обратилось в камень. Он знал одну особу, которая могла ответить на все эти вопросы.

— Пошли, — приказал Эррил. Он прокладывал путь к лестнице, ведущей на кормовую палубу. Старуха не ошибалась. Как только Эррил забрался на палубу, он увидел королеву в блеске голубоватой энергии, с вскинутыми вверх руками. Серебристо-белые волосы вились, словно грозовое облако над запрокинутым лицом.

— Тратал! — гаркнул Эррил. — Что ты задумала?

Взгляд женщины медленно опустился с небес. В ее глазах сверкали молнии.

— Я приведу ведьму к ее истинному трону. Ее кровь повяжет прошлое и настоящее эльфов. Пришло время прекратить валяться в грязи и принять свое наследство.

Эррил сжал в руках меч.

— Я не позволю тебе украсть ее.

Подошвы Королевы Тратал коснулись дощатого настила, когда она опустила руки.

— И что ты сделаешь? — Она махнула рукой, когда «Охотник за солнцем» в окружении эскорта проходил через ворота. — Наш дом расположен высоко над миром. За его стенами лишь смерть. Сбежать невозможно.

Эррил обдумал ее слова. Действительно, без помощи эльфов невозможно было спуститься с облаков. Все они зависели от милости своих хозяев. За долгие столетия Эррил изучил, что помощи можно добиться и силой оружия. Он сделал шаг вперед, подняв меч. С королевой в качестве заложницы…

Тратал щелкнула пальцами, и над кораблем в буйстве стихий вспыхнула маленькая молния. Слепящая стрела ударила по мечу Эррила и выбила его из рук.

Эррил ловил ртом воздух и тряс обожженной рукой. Меч прогремел у его ног. Толчук угрожающе заурчал, но Эррил остановил его.

Королева Тратал сохраняла ледяное выражение лица.

— Подними свой меч, житель равнин. — Она повернулась к нему спиной, не считая его угрозой для себя. — Лучше смириться со своей судьбой.

Эррил поднял меч. Какое-то мгновение он медлил, затем вложил его в ножны.

— Елена не станет сотрудничать с тобой.

Тратал развернулась, опершись на поручни, отдаваясь пульсирующей по их древесному стволу энергии.

— Станет, если судьба ее дорогих друзей станет залогом ее доброй воли. Она умная девочка. Здесь вся ее необузданная магия не сможет освободить вас, а лишь приведет к гибели.

Эррил открыл было рот, чтобы возразить, но не нашел слов. Елена будет бороться с этим пленом, но не за счет их жизней. Тратал была совершенно права. Они были плотно загнаны в ее ледяную сеть.

Проклиная себя за слепую веру, Эррил уставился на раскинувшийся Штормхавен, пока корабль скользил к бухте. Весь эльфийский город сверкал под солнечными лучами. Сотни жителей стекались к мостам и махали из окон. Все пришли поприветствовать королеву. Трубы гудели, весело отбивали такт барабаны. Взвились флаги с эмблемой голубого орла на серебряном фоне.

Мощные ворота за ними медленно закрылись, загораживая их от шторма, лишая надежды на спасение.

— Прекрасный город, не правда ли? — беззаботно спросила Тратал.

Эррил нахмурился при виде яркой крепости.

— Это самая прекрасная тюрьма, которую я когда-либо видел.

Елена следовала за остальными по широкому мосту, перекинутому через весь город. Королева Тратал прокладывала путь, сидя на прикрытых занавесками носилках. По железным ножкам небольшого транспортного средства пульсировала энергия. Женщина подняла руку и махала своему народу, цветочные лепестки взмывали в воздух из открытых дверей и окон, кружились в водоворотах, источая сладкие благоухания. Слышались приветственные восклицания, пожелания счастья, громкие воспевания. Тратал выражала всем свою признательность, кивая головой и помахивая рукой.

Елена хмурилась при виде всего этого. Высадившись на берег с «Охотника за солнцем», Тратал пригласила Елену на борт своих усыпанных подушками носилок, но та отказалась.

— Я пойду с остальными пленниками, — холодно проговорила она. Тратал лишь пожала плечами и взобралась на высокое сидение.

Услышав о своем пленении. Елена, повинуясь инстинкту, хотела пуститься в бой, держа наготове холодный огонь и огонь ведьмы. Кто мог встать у нее на пути? Но Эррил уговорил ее подавить ярость У нее была разрушительная сила, не оставляющая ничего после себя. Здесь ее магия могла привести лишь к массовой гибели. Мама Фреда согласилась с Эррилом, настаивая на том, что время и мудрость победят там, где потерпят неудачу меч и огненная магия. Елена, наконец, подавила свой гнев, заключив его в сердитый взгляд и плотно сжатые губы. Не имея другого выбора, она приняла свою судьбу — пока. Но, двигаясь вместе с парадом к королевской резиденции, она пообещала себе найти способ вырваться из этой золотой клетки. Судьба Аласии зависела от этого.

Эррил вышагивал рядом с ней, поглядывая на окна и дверные проемы. Позади них двигались Веннар и Мама Фреда, окруженные полудюжиной эльфийских мечников. Толчук и шестеро дварфов из их команды остались на борту в качестве заложников.

Так угрюмо группа шагала по бескрайнему городу к остроконечной крепости. По обеим сторонам выстроились в ряд искусно отделанные дома и магазины. Косяки и перекладины украшала витиеватая резьба. В окнах сверкали цветные стекла. Во всем, на что бы ни падал взгляд Елены, проявлялось невиданное мастерство эльфийских ремесленников. Весь город был сплошным произведением искусства резьбы по дереву. Как бы ни мучил ее факт пленения, сдержать свое восхищение перед городом она не могла.

Босоногие, пестро одетые дети танцевали на канатах и тонких пролетах небесных мостов. Они запускали в воздух змеев всех мастей, от простых до самых причудливых: зорких орлов, чернокрылых ворон, ястребов, крачек, летучих мышей, бабочек, даже разноцветные облака. В ярком небе вспыхивали все возможные оттенки и переливы цветов, раздавался чистый детский смех и пение.

Непроизвольно Елена улыбнулась. Один смелый ребенок подскочил к ней, легко уворачиваясь от попыток Эррила прогнать его; он был не старше пяти зим. Мальчик бежал рядом с ней, подстраиваясь под ее поступь, заглядывая на нее большими голубыми глазами, с бушующими прядями нечесаных белесых волос.

— Ты не похожа на короля, — проговорил он, слегка морщась. — Папа говорит, ты король. Короли должны быть мальчиками.

— Я не король, малыш, — ответила она, весело усмехаясь. — Просто внучка вашего древнего короля.

Ребенок изучал ее, сощурив глаза, скривив рот, обдумывая ее слова.

— Но и как не-король ты не выглядишь, — наконец заключил он, протягивая ей руку.

Она приняла его руку. Как можно отказать?

Мальчик слегка облокотился на нее, вперив взгляд в Эррила.

— Папа говорит, когда мне будет шесть, он подарит мне на день рождения меч. Тогда я буду охранять тебя вместо него.

— Это будет честь для меня, маленький рыцарь.

Ребенок кивнул, довольный своим будущим предназначением. Через некоторое время он притянул ее к себе и быстро поцеловал в щеку. Получив свою награду, мальчуган легко побежал прочь, изо всех сил крича:

— Я поцеловал короля! Я поцеловал короля!

Улыбаясь, Елена наблюдала, как остальные дети подтягивались к нему, чтобы послушать захватывающую историю. Дети в городе ничем не отличались от обычных детей. Ее настроение улучшилось. Но стоило только посмотреть вниз, как возвращались мысли о неволе.

Под ногами все перекладины моста были составлены из белого пепла. Каждый железный болт в древесине накалялся волшебством эльфов, держащим на плаву остров над бесконечным обрывом. Елена ощущала густой запах магии в воздухе — или это был всего лишь запах молний? Внизу, между перекладинами, будто бушующая река, свирепствовал шторм. В нем сверкали молнии, гремел неутихающий гром. Веннар скользнул к ней.

— Гульгота под нами.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

Веннар указал на север. Елена обернулась. Между сапожной мастерской с отделанной сланцем крышей и двухэтажной бакалеей открывался вид на шторм позади возвышающихся шпилей города. Грозовые облака пенились и кружились в водоворотах. Но предводитель дварфов указывал вовсе не на это. Из вихря черных облаков выступала одинокая вершина острова с отвесными скалами и каменистой поверхностью в пучинах бушующего океана.

— Анвил, — сказал Веннар. — Священная гора нашего народа. В наших летописях говорится, что именно на вершине этой горы божественными молотами были выкованы первые дварфы.

Елена кивнула. Плоская вершина горы и правда выглядела как гигантская кузнечная наковальня. Елена наблюдала, как шторм обрушивается на ее склоны, пытаясь утопить в облаках.

— Мы плывем по воле волн, — пробормотала Елена. Она не почувствовала движения, но, вглядевшись, заметила, что шторм обошел гигантскую гору. Штормхавен пересекал Гульготу.

Эррил придвинулся ближе.

— Насколько мы отошли от берега?

— Полдюжины лье, около того.

— И как далеко от твоей родной долины?

— Десять дней перехода. Пятьдесят лье, примерно так.

Пока они шли за королевскими носилками, панорама скрылась за голубым, отделанным серебром домом. Шесть лье от берега? Шторм двигался стремительно.

Эррил проворчал:

— Тогда утром мы пролетим над твоей долиной.

— И полетим дальше, — тихо добавил Веннар.

Эррил взглянул на Елену с суровым выражением лица. Она поняла все, что было не высказано. Необходимо сбежать этой ночью — иначе шансы исчезнут.

Елена, со стесненной волнением грудью, посмотрела вниз, на ноги. В глубине клубящейся штормовой тьмы сверкали молнии. Как можно сбежать из небесной тюрьмы? В сотый раз она пожалела, что не может посоветоваться с Тетушкой Филой и Чо. Но Кровавый Дневник изъяли вместе с Трайсилом, Громовым Молотом. Впрочем, книга не могла помочь. До полнолуния оставалось еще несколько дней. Если бы она открыла ее сейчас, нашла бы в ней лишь пустые страницы.

Как только Веннар отошел назад, Мама Фреда заняла его место около Елены.

— Я слышала, что сказал дварф. — прошептала старая знахарка. — Остается мало времени, чтобы переубедить этих хладнокровных жителей небес.

— Если мы не сумеем переубедить их, — резко проговорила Елена, — я сожгу их город.

Мама Фреда посмотрела сквозь нее. Хотя иногда трудно было понять выражение ее лица из-за слепоты, на этот раз ужас знахарки читался в каждой морщинке.

— Ты убьешь ребенка, который мгновение назад украл у тебя поцелуй.

Елена, стыдясь, опустила голову.

Эррил ответил за нее.

— Эльфы уважают лишь силу. Невинные часто гибнут в войне.

— Возможно. — Следующие слова Мамы Фреды предназначались уже для Елены: — Но можешь ли ты уничтожить их своей собственной рукой, не случайно, а умышленно, обдуманно?

Елена расстроено сжала кулаки.

— Нет, — наконец выговорила она. — Нет, я не могу.

— Хорошо. Я испугалась, что приняла в этой войне не ту сторону.

— Это говорил мой гнев.

Мама Фреда кивнула и тронула Елену за плечо.

— Тогда послушай меня, девочка. Есть способ переломить ситуацию, не прибегая к огню.

— Что ты хочешь сказать?

— Тикал позволяет мне видеть и слышать намного больше, о чем другие даже не подозревают.

Эррил придвинулся ближе к Елене, почти прижался к ней.

— Что ты узнала?

— Когда нас высаживали с «Охотника за солнцем», я подслушала разговоры моряков. Ходят слухи, что Елену принудят выйти замуж за эльфийского принца, как только взойдет луна. Жених будет объявлен на пиру на закате солнца.

Елена пришла в ужас. Замуж?

— Никогда! Я откажусь!

Мама Фреда кивнула.

— Я подозреваю, что наши жизни и дальнейшее комфортное существование будут зависеть от твоего решения. Даже брак, заключенный по принуждению, будет признан эльфами.

Елена пошатнулась.

— И этой ночью они заберут твою невинность на брачном ложе — если потребуется, силой.

Елена похолодела. Хотя она уже созрела для замужества, мысль о том, что придется делить постель с мужчиной, пугала ее больше, чем демоны-иллгарды. Ее развитое тело знало о потребностях женщины. И родная мать в свое время рассказывала ей о предназначении мужчин и женщин. Она даже приобрела некоторый опыт, целуясь с рабочим фермы ранчо в Никлберри. Но делить ложе с мужчиной? С кем-то, кого она совсем не знает? Чужим человеком?

— Я не допущу этого, — угрожающе произнес Эррил.

Мама Фреда кивнула.

— Я и не ждала, что ты позволишь. Но эти эльфы хотят восстановить древнюю королевскую родословную, вернуть род.

К Елене вернулся дар речи, но голос сорвался.

— Ты намекала на средство, которое нас вытащит из этой западни.

— Как я уже говорила, моряки довольно болтливы, их кровь взыграла по прибытии в Штормхавен. Кажется, твои прелести не остались незамеченными мужчинами команды. Один из моряков особенно увлечен тобой. Грубо засмеявшись, он предложил избрать жениха через обряд ритлор.

— Что это? — спросил Эррил.

— Я спросила юнгу, который помогал мне выбраться из каюты. Ритлор переводится как «кровь сердца» с древнего эльфийского языка. Претендента на руку женщины может вызвать другой мужчина. Спор решается через поединок. Победитель получает женщину, и уже никто не может оспорить его прав.

Эррил коснулся рукояти меча.

— Тогда я вызову этого королевского поклонника.

— Все не так просто. Вызывающий должен биться с потенциальным женихом без оружия, голыми руками. У жениха нет таких ограничений. Он вооружен ритуальным мечом и кинжалом.

Выражение лица жителя равнин стало суровее.

— И все же я брошу вызов.

— Конечно, ты это сделаешь… и, скорее всего, погибнешь.

Елена покачала головой.

— Ты не должен, Эррил.

— Но если ты выиграешь, то встанешь на место жениха. Ты должен будешь жениться на Елене в день поединка.

Елена и Эррил взглянули друг на друга. Ее лицо, несмотря на прохладный воздух, вспыхнуло горячим румянцем. В его глазах застыла смесь противоречивых чувств.

Эррил прокашлялся.

— Раз так, я сделаю это.

— Я… я все еще не понимаю, как это может нам помочь, — пробормотала Елена.

— Поцеловав тебя, Эррил может обратиться с просьбой к семье побежденного претендента. Приданое, так сказать, за украденную невесту. — Мама Фреда значительно взглянула на обоих. — В этой просьбе не может быть отказано.

Елена поняла сразу.

— Эррил может попросить, чтобы нам позволили уйти.

— Точно. То, что нельзя победить войной, будет взято силой любви.

— Но эльфы чтят свои традиции? — пробормотал Эррил.

— Думаю, да. То, что они силой захватили Елену и хотят вернуть родословную, указывает на их строгое следование традициям и закону. Если вызов сделан, его нужно принять. Если они изменят своим законам чести, чтобы зачать королевского ребенка от Елены, род будет запятнан, — это будет незаконнорожденный отпрыск. Нет, думаю, они подчинятся испытанию ритлор.

Елена обернулась к Эррилу.

— Тогда мы должны попытаться.

Она взглянула на своего рыцаря. Внутри нее затрепетало что-то большее, чем просто надежда. Она сдержала слезы, вспомнив танец на крыше башни, переплетенье рук, легкое прикосновение его щеки к ее щеке. В течение той долгой ночи они не обмолвились ни словом — не всегда можно подобрать слова для своего сердца.

— Это будет трудная битва, — предупредила Мама Фреда.

— Я выйду победителем. — Житель равнин не сводил с нее серых глаз. Он быстро проговорил: — Я получу Елену.

Мама Фреда кивнула.

— Тогда осталась всего одна вещь, которую тебе нужно знать.

— Что?

— Прежде чем семья жениха примет твою просьбу, вы должны подтвердить ваш брак.

— Подтвердить брак? — Елена отвела свой взгляд от Эррила. — Что это значит?

Мама Фреда устремила взгляд вперед, ее лицо было непроницаемо.

— Прежде чем нас освободят, Эррил должен сам забрать твою невинность.

Глава 13

Эррил наблюдал, как Елену вели в пиршественный зал. Она выглядела настоящей красавицей в зеленом бархатном одеянии. Как только она сошла со ступеней в зал, струящийся шлейф платья подхватили две юные девушки в похожем зеленоватом бархате. Волосы были уложены вокруг головы и подобраны тонкой серебряной сетью с пылающими бриллиантами. При ее появлении раздались учтивые аплодисменты от собравшейся по обеим сторонам зала знати.

Сама королева провела ее внутрь. Тратал выглядела как серебряное облако с вплетенными в него золотыми нитями. В руках она держала скипетр из красного железа в форме молнии, такой же холодный и непреклонный, как она сама. При ее передвижении по скипетру скользили ажурные переплетения голубоватой энергии.

Королева Тратал пересекла большой зал. Стоящие по обеим сторонам столы были украшены розовыми бутонами, заставлены хрустальной посудой и фарфором. По верхним сводчатым перекладинам вилась цветущая виноградная лоза. Слуги ожидали в дверном проеме, нагруженные бутылями с вином и подносами. Из жаровен, расположенных внизу, неслись ароматы кухни. Зал затаил дыхание в ожидании праздничного пира.

На возвышении в дальней стороне комнаты стоял Эррил вместе с Мамой Фредой и Веннаром у главного стола. Все они были выкупаны, надушены и одеты в изящные костюмы. Пока Эррил ждал длинную процессию придворных, следующих за Еленой и королевой, он мял свой серый камзол и льняную сорочку, которые слишком плотно облегали его широкие плечи.

Елена и Королева Тратал прошествовали через зал и поднялись по трем ступеням помоста, присоединяясь к ним. Эльфийская королева заняла свое место на изысканном троне, устланном голубыми подушками. Елена уселась с правой стороны от королевы на похожий трон с более четкими линиями — видимо, королевский. Она почувствовала себя в нем неуютно. Эррила и остальных усадили на дюжину кресел дальше по длине стола.

Эррил заметил сосредоточенность Елены, когда та усаживалась. В ее зеленых глазах с золотыми вкраплениями отражались страх и озабоченность, но в них также светилась решимость. Она кивнула ему, после чего отвернулась, когда королева начала свое обращение к публике.

— Это судьбоносный день. — Она произносила слова тихо, но они легко разносились по широкой зале. — После изгнания с побережья нашей древней родины мы были народом лишь наполовину. Нашего древнего короля, Белариона, украли — его мудрость, забота и любовь утратились за века кровосмешений. И хотя мы развивались, не имея нужды пускать корни на земле, а вместо этого строя небесные замки, мы никогда не забывали про то, что было украдено у нас, о наследстве, принадлежащем нам по праву крови.

Королева Тратал знаком велела Елене подняться. Та повиновалась, плавно поднимаясь на ноги.

— Хотя кровная линия короля Белариоиа смешалась с кровью простолюдинов, железо царственной крови не могло быть вытравлено. Перед вами стоит сосуд для возвращения нашего короля. Из ее чрева возродится король для нашего народа. — Королева Тратал потянулась и подняла тонкий стакан с белым вином. — Да здравствует король!

По всей длине залы участники празднества подняли бокалы. Слова королевы были подхвачены и оглашены эхом.

— Да здравствует король!

Эррил нахмурился, но позади стоящий охранник толкнул его, призывая поднять стакан. Одним большим глотком он осушил свой бокал и со звоном швырнул его обратно на стол, отбив ножку. Никто не заметил. Все были поглощены тем, что происходило на центральном помосте. Лишь Мама Фреда положила руку на его локоть, призывая быть терпеливее. Еще раньше она объяснила все детали ритлора. Эррил мог бросить вызов лишь после оглашения имени жениха — затем заявить о своем притязании на невесту, подтвердив обручение с Еленой поцелуем в щеку. После этой процедуры сделать или принять любой другой вызов будет невозможно.

Как только шум в зале стих, Королева Тратал продолжила речь.

— В эту благоприятную ночь, освещенную серебристой луной на сумеречном небосклоне, я скреплю две половины нашего народа. Приглашая всех в качестве свидетелей, провозглашаю, что этой ночью Елена Моринсталь станет женой первого сына моей родной сестры, принца Тайфона.

Это была хорошо отрепетированная сцена. Высокий худощавый юноша стоял с левой стороны от королевы. На его угрюмом лице не отразилось ни удивления, ни радости. Подняв в знак признательности руку, он сохранял мучительно-болезненное выражение — будто его собирались скормить стае снифферов. Эррил почувствовал, как стоящая слева маленькая женщина тронула его за руку. Ее глаза были полны печали и сожаления. Он слегка сжал ее пальцы, затем отпустил их. Казалось, принц уже отдал свое сердце другой. Но, когда все представители рода разъехались, — Мерик к Северной Стене, Ричальд к Южной, — ноша единения двух эльфийскнх династий упала на плечи молодого человека.

— Я принимаю предложенную мне руку, — официально произнес он. — И прикладываю свою.

Королева Тратал вознесла свой железный скипетр, искрящийся энергией.

— Закрепим союз поцелуем, чтобы все могли засвидетельствовать это правопритязание. Затем, когда луна достигнет зенита, соединим этих двоих в законном браке. И к восходу солнца обе наши половины станут единым целым через брачное ложе.

Ее слова были встречены ликованием. Принц Тайфон обогнул свое кресло и встал позади королевского трона, где застыла Елена с широко распахнутыми, стеклянными глазами.

Мама Фреда подтолкнула Эррила. Время пришло.

Участники празднества притихли в предвкушении поцелуя. Принц Тайфон потянулся к обернутой в перчатку руке Елены. Он наклонился к ее щеке.

Прежде чем его губы коснулись ее, Эррил ударил кулаком по деревянному столу. Фарфор загремел, вино пролилось из соседних бокалов. Эхо разнесло по залу хруст его пальцев. Взгляды устремились на него. Наполовину склонившийся к Елене Тайфон также взглянул в его сторону.

— В соответствии с обрядом ритлор, — проревел Эррил, — я бросаю вызов этому претенденту на руку Елены.

Тихий ропот в зале превратился в гробовое молчание. Принц Тайфон выпрямился в замешательстве, но в глазах королевы Тратал не отразилось недоумения. Даже на удалении дюжины кресел Эррил почувствовал ледяную холодность эльфийской предводительницы. Лицо Тратал обратилось в маску гнева.

— У тебя нет права заявлять о ритлоре. Это право эльфов, оно не имеет отношения к простому люду с земли.

Эррил был готов к такому ответу. Он подробно обсудил все тонкости дела с Мамой Фредой.

— Вы не можете решать, отклонять мое требование или нет. Лишь женщина, которая должна обручиться, может отвергнуть мой вызов и отказаться от претендента. — Эррил перевел взгляд на Елену. — По вашим словам, Елена является продолжателем рода, поэтому, в соответствии с эльфийским законом, она и будет выносить решение.

Эррил заметил, как Елена шевельнулась и обернулась к королеве. Хотя глаза ее возбужденно блестели, голос прозвучал твердо и решительно.

— Я принимаю претензию Эррила из Стендая на мою руку.

Скипетр королевы при этих словах испустил крошечные молнии. Ее тонкие губы побелели. Она была загнана в западню своими же законами и обычаями.

— Елена может принять вызов, но право судить об исходе боя принадлежит мне.

Эррил посмотрел на Маму Фреду. Та пожала плечами, не зная об этом положении.

— Как правитель Штормхавена, я провозглашаю, что поединок будет выигран лишь кровью. Битва до смертельного исхода.

У собравшейся толпы вырвался вздох. Даже Эррил был сбит с толку таким оборотом событий. Со слов Мамы Фреды, победитель должен лишь покорить противника, но никак не убивать его.

— По нашему древнему закону со времен короля Белариоиа ритлор разрешался кровью. Так, чтобы получить руку королевской наследницы, я требую следовать древнему ритуалу. Только смерть разрешит этот спор. — Королева Тратал обернулась к Елене. — Ты все еще принимаешь вызов?

Елена побледнела при этих словах. Она взглянула на Принца Тайфона. Он был молод, гибок, быстр. Вооруженный мечом и кинжалом, молодой эльфийский лорд мог стать грозным соперником. Принц выглядел мало обеспокоенным предстоящим поединком, сложив на груди руки, со спокойным выражением лица.

Лишь у молодой эльфийской девушки рядом с королевой на лице отобразились те же эмоции, что и у Елены. Обе женщины испугались за своих мужчин.

— Ты принимаешь притязание Эррила из Стендая на твою руку? — повторила вопрос Тратал, стягивая свои холодные губы в тонкую улыбку.

Елена с испугом обернулась к Эррилу.

— Делай свой выбор, — потребовала королева.

Толчук сидел в камбузе «Охотника за солнцем» в одиночестве, за исключением дварфа, который работал у небольшой каменной печи. Магнам был одним из самых маленьких дварфских воинов. На него перекладывали всю поденную работу, например, готовку еды. Но он, казалось, не возражал. Дварф помешивал горшок с похлебкой длинным деревянным черпаком, тихо напевая себе под нос. Язык был непонятен Толчуку, но глубокие интонации и медленный ритм намекали на старые потери и скорби. Песня трогала Толчука до глубины души.

На столе безмолвно светился кусок каменного сердца, отражая скудное пламя печи. Тень его отца приказала отнести Сердце народа туда, где оно было добыто, — в Гульготу. Но теперь все они стали небесными узниками. Как он мог надеяться завершить свое путешествие?

Съежившись у стола, ушедший в свои мучительные мысли, Толчук не замечал маленького дварфского повара до тех пор, пока перед ним не приземлилась огромная миска с торчащей из нее деревянной ложкой.

— Еда, — проговорил Магнам.

— Я не быть голоден, — вежливо отказался Толчук, слегка отодвигаясь в сторону.

Дварф вздохнул и сел напротив Толчука.

— Ты целыми днями таращишься на эту безделушку. Пришло время взглянуть на мир. — Толстым пальцем он придвинул миску к Толчуку. — Даже глыбы вроде тебя должны чем-то питаться.

Толчук не шелохнулся.

— Ты можешь тосковать и хандрить и на сытый желудок.

Толчук поднял большой янтарный глаз на Магнама.

Лицо дварфа растянулось в улыбке. Он потянулся к драгоценному камню, пальцы дрогнули над его поверхностью.

— Можно?

Толчук пожал плечами. Какое теперь это имело значение? Камень был мертв, отравленный Злом.

Магнам взял камень и поднес его к пламени стоящей рядом лампады. Он осмотрел его со всех сторон. Глаза сосредоточенно щурились.

— Прекрасная вещица, — проговорил дварф, возвращая камень на место. — Работа мастера.

Толчук пожал плечами.

Магнам снова вздохнул, переведя взгляд на нетронутую миску с похлебкой.

— У меня нет таланта создавать камни такой чистоты, но я варю отличную похлебку. Только по этой причине мне позволили остаться в батальоне Веннара. Бригадиры, служащие Тому, у кого нет имени, не жалуют маленьких и слабых. Обычно таких скармливают Жутким лордам. Мне пришлось сосредоточиться на своих сильных сторонах, а не на недостатках. Армия держится на желудках, и, если ты в состоянии наполнить их вкусной похлебкой, то, по меньшей мере, достоин порции для себя.

Легкое обхождение дварфа медленно вытаскивало Толчука из его подавленного настроения.

Магнам продолжал:

— Я заключу с тобой сделку, Лорд Глыба. Ты поешь, а я расскажу тебе историю дварфов и каменных сердец.

Толчук с подозрением уставился на него. Но любопытство заставило его придвинуть миску с похлебкой. Он обхватил ложку.

— Рассказывай свою историю.

Магнам немного подождал, поглядывая на пустую ложку.

Толчук поворчал, после чего зачерпнул картофеля и мяса. С набитым ртом он начал требовать обещанную историю, но вкус похлебки захватил его. Мясо таяло на языке; картофель был нежен и заправлен густым кремистым мясным отваром. Глаза Толчука округлились. Он зачерпнул еще одну ложку, внезапно почувствовав себя голодным.

— Ну, и как моя похлебка, Лорд Глыба? — спросил Магнам, приподняв бровь.

— Хорошо.

Магнам откинулся на стуле.

— Завтра будет еще вкуснее. Дважды тушеное мясо становится в два раза вкуснее, как учила меня моя матушка. — Маленький дварф на мгновение замолчал, погрузившись в воспоминания.

Толчук ел в тишине. Наконец Магнам зашевелился.

— Но я обещал рассказать тебе историю, не так ли?

Толчук едва заметно махнул ложкой, слишком увлеченный, чтобы отвечать.

Дварф сложил на груди руки.

— Ты знаешь, где впервые появилось каменное сердце?

С набитым ртом Толчук промычал о своем невежестве и замотал головой.

— Хорошо, первый обломок каменного сердца обнаружил дварф по имени Мимбливад Тридл. Он разрабатывал свой участок в отдаленном районе Гульготы, в горе под названием Гухальманти. На древнем языке это значило «Гора Скорбящего Сердца». Многие считали старого дварфа сумасшедшим. Гора не только была полностью выработана много веков назад, по слухам, в ее туннелях бродили призраки и духи. Последняя группа рудокопов, ступившая в рудники двумя исками раньше, не вернулась, навеки потерянная.

Толчук стал медленнее жевать, захваченный историей.

— Но старый Мимбливад настаивал, что чуял свежие месторождения в нижних слоях своего рудника. Сумасшедший или нет, но он имел самое тонкое чутье в то время. Говорили, его нос мог унюхать опал в куче свиного навоза. И так, луна за луной, он орудовал киркой и лопатой. По соседним участкам разносились слухи о его всенощной работе. Говорили о других шумах, странных звуках. Но когда речь заходила о подробностях, все лишь покачивали головами. Многие переехали, даже не продав свои земельные участки. Через десять зим весь район вокруг Гухальманти опустел, остался лишь Мимбливад Тридл.

— Что случилось? — спросил Толчук, на мгновение забыв про еду.

Магнам помрачнел и медленно покачал головой.

— Мимбливад иногда выходил на поверхность из своего туннеля, чтобы приобрести снаряжение. Он приходил в торговые лавки — изможденная фигура с бегающими глазами. Мимбливад говорил сам с собой, зло бормотал, будто спорил с кем-то. Но, несмотря на свое сумасшествие, он всегда являлся из своих рудников с золотом и осколками рубинов, чтобы купить дополнительные орудия и вновь исчезнуть в туннелях. Вскоре он стал легендой у нашего народа. Старый Безумный Мимбли. Затем целую зиму его никто не видел. Большинство считало, он умер в рудниках Гухальманти, став еще одним призраком. Но все они ошибались.

Машам вынул из кармана трубку и насыпал в нее сухих табачных листьев.

— Еще похлебки?

Толчук взглянул на свою миску, с удивлением обнаружив, что она пуста.

— Нет. Я быть хорошо. Расскажи мне больше об этом Безумном Мимбли.

Магнам разжег трубку и закусил ее конец.

— Где-то через три зимы старый Мимбли сошел в деревню Твинтаун, потягивая за собой телегу, словно мул. Никто не узнал согбенного, седого дварфа. Его борода была повязана вокруг талии, в глазах горел червичный блеск.

— Червичный блеск?

Магнам кивнул.

— Где бы ты ни нашел каменное сердце, ты найдешь червей. Блестящих червей.

Толчук вспомнил Призрачные Ворота своего народа, арку из чистейшего каменного сердца, через которую он так давно переступил, чтобы начать свое путешествие. Туннели, ведущие к Воротам, были усеяны червями, источавшими зеленоватый блеск морской пены.

— Никто не знает, что именно привлекает этих созданий, но если где-то разрабатывается жила каменного сердца, за считанные дни это место будет кишеть извивающимися тварями. Кто-то считает, они рождаются самим камнем.

Толчук посмотрел на свой кристалл. Когда он в первый раз вгляделся внутрь Сердца, до его сегодняшнего преображения, Зло явилось в виде черного червя, родственника блестящих червей из туннеля. Может ли здесь быть какая-то связь?

— В любом случае, если ты довольно долго общаешься с червями, их блеск заползает в твои собственные глаза. Кто-то говорит, это позволяет видеть не только наш мир, но и следующий.

— Мир духов?

— Нет, мир будущего. Проблески грядущего. — Магнам махнул трубкой. — Но все это чепуха. То, что Старый Безумный Мимбли привез в своей телеге, привлекло всеобщее внимание в Твинтауне. Наверху были свалены драгоценные камни, невиданные прежде. Краснее рубинов, ярче, чем тончайше обработанные бриллианты. — Дварф ткнул трубкой в кусок камня. — Это и было впервые обнаруженное каменное сердце.

— Но как получаться, что прежде его не найти?

Магнам пожал плечами.

— Думаю, горы решили отдать его. Рудокопы говорят, ты никогда не найдешь драгоценность, пока земля сама не пожелает тебе ее отдать.

— Что сказал Мимбли? Он объяснил, как найти их?

— Ах, в этом вся суть, Лорд Глыба. Он все эти годы работал, стерев пальцы до мозолей, — и что же сделал, когда вскрыл основной пласт месторождения? Вышел на поверхность и умер. — Магнам невесело усмехнулся и покачал головой. — Той же самой ночью скончавшись в своей постели в Твинтауне.

Толчуком овладело разочарование.

— Он умер?

— Во сне. Свернувшись, как ребенок. — Магнам вздохнул. — Судьба может быть жестока. Но, по меньшей мере, Мимбли доказал свое чутье. Он разнюхал залежи и вскрыл их, дал камню имя. Он никому не позволял приближаться к повозке с сокровищами. Заявил, что это кровь гор, из сердца самой Земли. Отсюда его название — каменное сердце.

— Кровь Земли?

— Так он заявил. Но он был не в себе после стольких лет одиночества. Разговаривал и ругался с невидимыми призраками, ловил руками воздух. Он сказал, камни были даром Земли нашему народу и могли спасти нас от наступающей тьмы, поэтому сокровища нужно спрятать и защитить. Все смеялись над его лепетом. Старый Безумный Мимбли. — Магнам выпустил кольцо дыма и позволил Толчуку проследить за ним. — Но, возможно, он был не так безумен, как многие полагали.

Дварф стукнул себя по ноге.

— Лучше я вернусь к плите, — пробормотал он.

— Стой. Что ты имел в виду, сказав, что он был не так безумен, как многие полагали?

Машам кивнул в сторону осколка каменного сердца.

— Он привел тебя сюда, не так ли? После смерти старика его поклажу забрали, растащили по всему королевству, пустили на изготовление тысячи сувениров. Это была драгоценность невиданной красоты, которую нельзя просто спрятать. Веками другие рудокопы пытались отыскать жилу старого Мимбли. Но он, видимо, сам целиком разработал ее. Другого каменного сердца в Гухальманти не нашли, даже жалкого обломка. Некоторое количество находили временами то здесь, то там, но никогда такого простирания жилы, как у старого Мимбли.

Толчук вспомнил секрет своего родного племени: возвышающаяся арка из каменного сердца, спрятанная глубоко в горах. Кровь Земли. Она вела его в этом путешествии. Но, со слов тени его отца, Сердце пришло не из арки, а из Гульготы, из этих чужих земель. В Толчуке медленно зародилась догадка. Следующие слова он прошептал:

— Никаких больших кусков не находили в Гульготе?

Магнам тряхнул головой и прошел к печке.

— Ни одного. Это и делает каменное сердце таким ценным.

Ошеломленный, Толчук потянулся и взял осколок каменного сердца. Если история Магнама была правдивой, было лишь одно место, из которого могло явиться Сердце его народа, — из жилы старого Безумного Мимбли! Это был один из камней, добытых древним дварфом. Толчук сжал кристалл, пытаясь разгадать его возраст. Отец приказал ему вернуть камень туда, откуда он был добыт. Теперь у него был ответ. Он обернулся к дварфу.

— Гора Гухальманти, — что еще ты можешь сказать про место? Больше ничто там не находилось?

Магнам нахмурился, помешивая свою похлебку.

— Я бы так не сказал. После старого Мимбли многие рудокопы вели раскопки в Гухальманти. Все они разорились. Но пять столетий назад был обнаружен новый пласт.

— Еще каменное сердце?

Лицо Магнама мучительно скривилось.

— Нет, но, подобно камню Мимбливала, этот камень также был непохож на все, обнаруженное прежде. Камень, которого мир прежде не видел.

— Что это было?

Магнам вернулся к своей похлебке. Его голос опустился до шепота.

— Эбонитовый камень. Они нашли эбонитовый камень, пусть они будут прокляты.

Кровь Толчука застыла в жилах. Его разум силился связать оба события воедино. Каменное сердце, эбонитовый камень — оба были порождением одного рудника. Что это значило?

Магнам продолжил, напрягшись.

— Есть кое-что еще, что пришло из туннелей Гухальманти.

— Что? — спросил Толчук. Он вцепился пальцами в осколок кристалла, боясь услышать ответ.

— Тот, у кого нет имени. Из бесконечных туннелей Гухальманти на наши земли ступил Черный Зверь Гульготы.

Елена пристально смотрела на Эррила. На нем был серый шелковый камзол поверх яркой белой сорочки. Волосы цвета воронова крыла зачесаны назад и затянуты в хвост. Как она могла просить его рисковать своей жизнью ради нее, учитывая все сложности? Принц Тайфон силен и крепок, вооружен мечом и кинжалом против безоружного Эррила. Каковы были шансы на победу? Если Елена примет вызов ритлора, она приговорит своего вассала к неминуемой смерти. Если откажется, то будет выдана замуж за принца Тайфона этой же ночью, и все надежды Аласии погибнут на ее брачной постели.

— Делай свой выбор, Елена, — требовала Тратал.

Елена не хотела отворачиваться от Эррила. Ее глаза встретились с его глазами, в которых бушевал шторм. Он твердо смотрел на нее, после чего незаметно кивнул головой. Его лицо не выражало страха или неуверенности. Глаза говорили, что он может победить. Елена почерпнула силу из его взгляда и выпрямилась. Она сдержала наворачивающиеся слезы и повернулась к королеве.

Сжав кулаки, ведьма проговорила резко и грубо:

— От вас, королева Тратал, зависит, прольется ли кровь сегодняшней ночью. Своими действиями вы обрекаете своего племянника на смерть. Мой преданный вассал не подведет меня.

— Так ты принимаешь ритлор? — Голос королевы дрожал от гнева.

Елена встретила ее бешенство своей собственной яростью.

— Вы не оставили нам выбора, кроме убийства ради нашей свободы. За это я никогда не прощу вас. Я даю вам возможность взять свои слова назад. Расторгните брак, и мы расстанемся союзниками, друзьями. Если вы настаиваете на своем решении, кровь Тайфона прольется в этом зале.

С другой стороны к ногам королевы припала стройная эльфийская девушка. Ее глаза, полные слез, были устремлены на юного принца.

— Пожалуйста, королева Тратал… Послушайтесь ведьму.

Принц Тайфон потянул эльфийку обратно к ее креслу и прошипел:

— Мела, сядь, ты позоришь меня.

Но девушку было не так легко усмирить. Она добралась до рукава королевы Тратал.

— Я люблю его, моя королева. Я легко откажусь от него ради ведьмы и королевства, но… не позволю ему умереть. Я не смогу с этим жить.

Королева Тратал вырвала свой рукав из цепких пальцев женщины.

— Убирайся прочь! — завопила она и махнула охранникам. — Уведите принцессу Мелу в ее покои. Она, кажется, больна.

— Нет! — завыла эльфийка. Но двое охранников подошли к ней и схватили за руки. Мела, рыдая, безвольно осела в их цепких лапах. Невозмутимые королевские стражники уволокли плачущую женщину из зала.

Елена заметила страдание на лице принца Тайфона. Он двинулся к Меле, когда та упала в обморок, но суровый взгляд королевы остановил его.

Королева подняла свой сверкающий скипетр.

— Ритлор принят. Освободите пространство для поединка за руку Елены Моринсталь.

Столы и кресла были спешно отодвинуты от возвышения. Участники пира образовали круг, освободив широкое пространство перед двумя тронами. Даже слуги придвинулись ближе, теснясь по углам и вставая на стулья, чтобы лучше видеть предстоящую битву.

Елена обернулась к Эррилу. Стражники сняли с него меч.

Королева Тратал повысила голос, обращаясь к собравшейся толпе.

— Бросивший вызов выступает без оружия, на нем остается лишь нательное белье.

Ноги Елены подкосились. Эррил не мог использовать даже свои кожаные одеяния для защиты. Лишь лен и шелк. Но, несмотря на сложности, Эррил казался мало обеспокоенным. Он просто обошел стол и спрыгнул в круг.

Эльфийская королева подняла левую руку.

— Вызванный на поединок использует традиционное оружие для защиты права на руку невесты. Меч и кинжал!

Принц Тайфон уже прикрепил свой меч к поясу. Он спустился с тронного возвышения на пол с противоположной стороны. Сорвав с себя камзол, он обнажил меч и стал размахивать смертоносным лезвием перед Эррилом, упражняясь. Меч мелькал в его руках неясным серебристым пятном. Такое проявление искусства владения оружием было встречено восхищенными аплодисментами.

Эррил безразлично наблюдал за этим зрелищем.

Королева Тратал слегка обернулась к Елене. Она прошептала, обращаясь лично к ней:

— Я не настолько бесчувственна, чтобы не дать тебе последний шанс, Елена. Отмени поединок, и Эррил будет спасен.

Елена уже от отчаяния хотела принять предложение королевы. Разве были шансы у безоружного человека против точеной стали? Будто почуяв ее сомнения, Эррил обернулся и посмотрел на нее. В его глазах светились гордость и решительность. На землях Аласии и во время долгой войны за Острова он был ее защитником и героем, но после войны отошел на задний план. Елена чувствовала его недовольство своей новой ролью. Но не теперь. Перед ней стоял прежний Эррил, человек, которого она знала по многим походам. Несмотря на то, что она опасалась за его жизнь, отнять у него этот поединок не могла.

— Я не отклоню притязание, — прошептала Елена в ответ королеве. — И буду оплакивать смерть вашего родственника.

Единственным доказательством ярости королевы послужила вспышка энергии на длинном железном скипетре.

— Да будет так. — Королева подняла обе руки. — Позвольте силе сердец разрешить, кто останется с Еленой этой ночью. Приготовьтесь!

Принц Тайфон начал вновь размахивать мечом, прибавив к этому другие движения. Он крутился и извивался, сплетая вокруг себя смертоносное стальное облако. Это представление было встречено большими аплодисментами.

Эррил какое-то мгновение наблюдал за этим, сощурив глаза, оценивая противника. После чего стянул серый серебристый камзол и хрупкую сорочку. Обнажив грудь, он потянул шею и поработал мускулами. Не проявляя какого-либо беспокойства, он обернул камзол вокруг предплечья, а сорочку свернул в длинную плеть. Проделав это, он просто замер, поглядывая на Тайфона.

Принц поклонился публике и обернулся к королеве. Потянулось долгое напряженное молчание. Наконец королева Тратал опустила скипетр.

— Начинаем поединок!

Эррил дождался, пока противник приблизился к нему. Публика в зале ликовала, делая ставки и обмениваясь монетами. Эррил заставил себя не думать об этом, сосредоточив все внимание на Принце Тайфоне. Эльфийский мечник самоуверенно ступал по гладкому сосновому полу, нацеливая конец оружия на сердце Эррила.

— Я убью тебя быстро, — крикнул Тайфон, приблизившись. — Я не держу на тебя зла.

Эррил не ответил. Единственной реакцией было сужение его зрачков. Он изучал движения противника: как у того опускался конец меча при шаге левой ногой, как его сбивала с толку толпа, — взгляд тут же уходил в сторону, как только выкрикивали его имя. Тайфон, возможно, никогда не дрался среди хаоса и воплей настоящего боя. Учитывая, как изолированно жили эльфы, очень было похоже на то, что юный принц никогда не убивал человека.

Чего нельзя сказать об Эрриле. Он прошел сквозь битвы, залитые кровью и забитые грязью. Его друзья умирали рядом с ним, когда он орудовал мечом или топором. Число убитых им не поддавалось счету. Эррил почувствовал жалость к юному принцу. Хотя у него самого нет оружия, в действительности они равны по силам. Непонимание этого приведет эльфа к гибели.

Тайфон замер на расстоянии двух шагов. Он вытянул меч.

— Я буду чтить твою память.

Эррил сильнее сжал скрученную льняную сорочку. Тайфон глубоко вздохнул, готовясь к битве. Он не знал, что битва уже давно началась. Эррил быстро рванулся и стегнул концом сорочки принца по лицу.

Тайфон, потеряв оборонительное положение, отпрыгнул назад.

Воспользовавшись преимуществом, Эррил метнулся вперед. Он оттолкнул меч юноши в сторону левой рукой, обернутой в камзол, после чего перевалился через принца. Ловким движением он снял с пояса принца кинжал и ретировался прежде, чем тот смог добраться до него мечом.

Меч юноши прорезал пустой воздух.

Отскочив на шаг, Эррил повертел в руках кинжал, примеряясь к его весу и длине рукояти.

Глаза принца расширились от удивления, когда он осознал, что кинжал находится в руках Эррила. Во взгляде Тайфона появилась озабоченность, но не страх. Юноша был еще слишком неопытен, чтобы знать, когда нужно действительно бояться.

Окружающая их толпа замерла при таком повороте дела. Уголком глаз Эррил видел, что Елена все еще стояла рядом с королевой. При таком соседстве ее эльфийская кровь сразу бросалась в глаза: высокие скулы; длинная, изящная шея; глаза, такие же яркие, как сверкающий на солнце лед. Елена встретила его взгляд, с тревогой сжав рукой горло.

У него не было времени выказывать ей внимание. Зашипев, Тайфон метнулся к нему. Эррил почти не имел шансов отразить удар меча кинжалом. Эльф двигался с невероятной скоростью, задействовав энергию стихий, свой семейный дар. Очертания его клинка полностью расплылись.

Эррил отступал, действуя на слепом инстинкте.

Атака продолжалась.

Эррил не видел возможности перейти из обороны в наступление. Хотя юный принц был неопытен в ведении настоящих баталий, он весьма искусно владел мечом. Он не дал Эррилу ни единой бреши в обороне, которую тот мог бы атаковать кинжалом. Эррил просто выжидал. Он знал от Мерика, что подобная напускная скорость изматывает эльфов. Юноша не мог выказывать такое проворство долго.

Пока Эррил был не в состоянии что-либо предпринять. Неотвратимые удары принца наталкивались на его блокировки из обернутой в камзол руки. Лезвие легко проникало сквозь шелк, пронзая предплечье Эррила. Горячая кровь просачивалась сквозь истерзанный камзол и лилась на пол.

Эррил морщился, но не от боли, а от разочарования. Этот мальчишка когда-нибудь устанет?

Толпа вокруг них вновь пришла в неистовство. Растравленный толпой и раззадоренный видом кровоточащей руки Эррила, Тайфон стал действовать грубее, тем самым вновь обнаружив свою неопытность. Он бросался на раненого тигра, предвкушая убийство, отказавшись от искусных широких выпалов.

Эррил нырнул под меч и юркнул вперед, врезаясь плечом в колено эльфа. Оба противника упали. Эррил сомневался, что у принца был хоть какой-то опыт в простой драке. Он кувыркнулся и обнаружил, что принцу удалось удержать в руках меч. Тайфон зарычал, извернулся и рубанул мечом в сторону Эррила.

Но Эррила там уже не было.

Он сгруппировался, когда меч со свистом рассек сосновый настил позади него. Прежде чем принц смог отдернуть оружие, Эррил перевернулся на клинок, устроившись сверху и удерживая кинжал между грудной клеткой и лезвием меча, пригвождая его к полу. Тайфон попытался вырвать попавшее в капкан оружие. Раздался скрежет стали. В распоряжении Эррила было одно мгновение. Он ударил принца по носу локтем своей кровоточащей руки. Кость хрустнула. Противник издал страшный крик.

Эррил перенес силу удара на пальцы принца, придавливая их к рукояти. Меч выпал из его рук. Истекая кровью из носа, он попытался отползти.

Эррил кинулся к нему, пинком отбросив меч далеко в сторону. Прежде чем принц смог встать на колени, Эррил прыгнул ему на спину и прижал к полу, лишая его легкие воздуха. Оставшись без оружия, принц начал всхлипывать и тяжело дышать, чувствуя приближение смерти.

Эррил схватил копну волос молодого человека и задрал его голову, открывая взору королевы обнаженную шею. Затем прижал лезвие кинжала к горлу принца. Собственная кровь Эррила капала из порезанной руки на серебристые локоны поверженного эльфа.

Он обернулся к собравшимся на возвышении. Зал замер. Эррил сурово взглянул на королеву Тратал.

— Я победил претендента на руку Елены в честной битве. Я пролил его кровь. Вы согласны с моим притязанием на Елену или мне нужно умертвить вашего кровного родственника? Должен ли этот юноша погибнуть из-за вашей гордыни?

Королева Тратал держала свой скипетр в воздухе, по нему бурлила энергия. Ее глаза были ледяные, лицо непроницаемое.

Елена повысила голос.

— По вашим законам Эррил выходит победителем. Пожалуйста, освободите его от необходимости убивать принца Тайфона. Его сердце уже отдано принцессе Меле. Не множьте печалей.

Энергия королевского скипетра начала утихать.

— Я не могу потерять королевскую династию.

— Вы не потеряете. Король живет во мне и в брате, будет жить в наших потомках. В обмен на жизнь принца обещаю, что однажды наши семьи воссоединятся. Два королевских дома станут единым целым. — Елена тронула руку королевы. — Но не сегодня… не этой ночью.

Королева опустила скипетр. Энергия на его красной железной поверхности поблекла. Она взглянула вниз, на Эррила.

— По эльфийскому закону, я объявляю конец спора ритлор. Эррил из Стендая признан победителем. За ним утверждено и скреплено кровью право на руку Елены Моринсталь.

Эррил наклонил голову, принимая весть о победе. Он встал со спины принца Тайфона и помог молодому человеку подняться.

— Хорошо дрался, — прошептал он на ухо принцу.

Принц Тайфон потирал шею, к которой прижимался кинжал, решавший его участь. Эррил отбросил кинжал и подал молодому человеку руку. Принц безучастно уставился на протянутую ладонь.

В прошлом Эррил часто сталкивался с тем, что поверженные противники были не в состоянии принять любезности от победителя, пылая гневом и гордыней.

Но Тайфон медленно поднял здоровую руку и пожал ладонь Эррила. Он склонил голову.

— Кажется, мне еще многому нужно поучиться.

Эррил потряс руку юноши.

— Как каждому из нас.

Тайфон высвободил свою руку и сделал шаг назад. Эррил двинулся к тронному возвышению. Нужно было решить вопрос до конца. Он проговорил, обращаясь ко всему залу.

— Теперь, когда Елена свободна, я прошу у вас позволения воздержаться от свадьбы и пропустить нас вниз, в Гульготу.

Королева Тратал взглянула на Эррила в смятении.

— Кажется, вы не до конца уяснили, что такое ритлор. Ты бросил вызов. Елена приняла его. Ты провозглашен победителем. Как я сказала мгновение назад, союз скован кровью. Он не может быть разорван.

— Что вы имеете в виду? — спросила Елена, сохраняя то же озадаченное выражение лица, что и Эррил.

Королева Тратал посмотрела на них по очереди, после чего медленно опустилась в кресло, покачивая головой.

— С точки зрения эльфов, вы уже женаты. Церемония только что произошла.

Ошеломленная, Елена обернулась к Эррилу. Тайфон похлопал того по плечу.

— Мои поздравления.

Незадолго до рассвета Елена стояла на балконе, оглядывая Штормхавен. Она все еще была одета в ночную рубашку, сон никак не шел. После битвы Эррила с принцем Хайфоном пол в большом зале был спешно отмыли от крови борцов, и началось настоящее празднование брака Елены. Слуги выносили блюдо за блюдом: густые супы с луком и чечевицей; жареных куропаток под желейным апельсиновым соусом; салаты из цветущих бутонов; хлеба с корицей и изюмом, всевозможные фрукты, вырезанные в виде восхитительных фигур; копченых уток со специями, обжигающими язык; и, наконец, бархатистый мягкий шоколад с портвейном.

Но трапеза не привлекала Елену. После битвы Эррила и принца Тайфона отвели к городским лекарям. Она все еще не видела его, даже после того, как празднество завершилось, и ее провели в комнаты. Все уверяли, что Эррил в порядке, а в Штормхавене самые лучшие лекари. Ее единственным утешением было то, что Мама Фреда отправилась вместе с Эррилом. Елена доверяла ее опыту. Когда праздник перешел в танцы и медленные баллады менестрелей на балконах, Мама Фреда вернулась с вестью, что Эррил поправляется. Кровь дракона быстро справилась с царапиной на его руке. После сообщения старая знахарка вернулась к постели Эррила, уверив, что вместе с Тикалом будет присматривать за ним.

После окончания празднества королева Тратал проводила Елену из зала. Она едва обмолвилась с ней словом в течение этой долгой праздничной ночи, разглядывая носки своих ботинок, кивая придворным, которые пытались вовлечь ее в разговор. Но, покинув зал, Тратал шагнула к Елене.

— Я напоминаю тебе о данном обещании, Елена Моринсталь. Однажды наши семьи воссоединятся.

— Вы ждали бесчисленное количество поколений, — ответила та. — Не страшно, если придется переждать еще одно или два.

Королева Тратал посмотрела на нее ледяными голубыми глазами. Елена не отвела взгляда.

— Я держу свое слово. Придет день, когда наши семьи воссоединятся, — в этом я уверена, — но не по принуждению. Лишь добровольно, с любовью отданная рука объединит королевские династии.

Королева тяжело вздохнула, ее ледяная маска мгновенно растаяла. Голос смягчился.

— С любовью… В столь юном возрасте об этом легко говорить. Но ты знаешь свое собственное сердце, Елена? — Промолвив эти загадочные слова, королева Тратал удалилась, оставив Елену на попечение стражников. Путь в анфиладу башенных комнат был долог, а, добравшись до вершины, Елена не могла найти покоя.

Слова королевы все еще звучали у нее в ушах. Она теперь была замужем за Эррилом. Но не знала, как относиться к этому. С одной стороны, это была всего лишь формальная церемония, за границами эльфийского мира она ничего не значила. Но часть ее не хотела, чтобы это ничего не значило. Она помнила танец на вершине башни, в объятиях Эррила. Она никогда не чувствовала себя такой защищенной. В то же время, ей не хотелось, чтобы ее руку завоевывали силой оружия — даже если это Эррил. Между ними было столько всего недосказанного. До тех пор, пока эти слова не будут проговорены, Елена не хотела чувствовать себя замужней. Ей не нужны были кольца, розы, струящиеся одеяния из шелка и жемчуга — лишь мгновение с Эррилом, когда тяжелое молчание будет разрушено.

Но мысль о таком разговоре пугала ее до глубины души.

Королева Тратал права. Она не готова узнать тайну, скрытую в ее сердце. Не сейчас. Равновесие между ведьмой и женщиной внутри нее постоянно висело на кончике ножа. Ей стоило больших усилий не потерять себя в стихиях, бушующих в ее крови. Она возвела руки к звездам. Даже сейчас сила гудела в ее крови, хор дикой энергии, угрожающей захлестнуть целиком. Подобно Штормхавену, заключенному в сердце яростной бури, Елена ощущала себя в окружении своей могущественной силы. Против этого никто не мог ее защитить. Даже Эррил. Единственным спасением против необузданной мощи была собственная смелость и решительность.

Как она могла надеяться разделить с кем-то свое сердце? Полностью раскрыться? Она не должна рисковать в этом деле, даже ради Эррила.

Елена опустила руки и оперлась на балконную балюстраду.

Далеко внизу тянулись крошечные огоньки: дома, магазины, узкие улочки. Наверху блеск звезд, таких тихих, мирных, безучастных к свирепствующей за стенами буре. Из своего выгодного положения на вершине королевской башни она наблюдала за вспышками молний, освещающих сбитые черные облака, бассейны энергии за гранью воображения. В них было достаточно мощи, чтобы поднять в небеса город либо уничтожить его. Жизнь и смерть — это все вопросы равновесия. Елена знала это слишком хорошо.

Слева грохот бури усилился, в нем послышались завывания исполинов. Внезапный порыв ветра приподнял край ее ночной рубашки. Она задрожала от холода, обхватила себя руками и сделала шаг назад, к раскрытой балконной двери и стоящей за ней разобранной постели. Замерев на пороге, ведьма обернулась к темному шторму. Волосы на ее шее затрепетали.

Что-то было не так.

Слева из глубин шторма вырвался огромный огненный шар и дугой пронесся по небу, словно метеор, отправляющийся обратно к небесам. Но это не было возвращением к звездам. Он достиг критической высоты и стал спускаться вниз — на Штормхавен.

Оставляя за собой сверкающий шлейф, огненная глыба обрушилась на город. Приглушенный треск от него не шел ни в какое сравнение с грохотом шторма, но разрушения причинил немалые. Громадина пронеслась через город, поджигая все на своем пути. Елена увидела, как вспыхнуло и обрушилось четырехэтажное здание.

Далеко со стен города зазвучали сотни гонгов, подающих сигнал тревоги. Внизу, посреди черного открытого пространства, вспыхнули огни разбуженного города.

Елена вновь услышала сигнальный рев. Она взглянула наверх и увидела другой огненный метеор, извергнутый штормом, — затем еще один, и еще.

Со всех сторон ночное небо прорезали пылающие дуги.

Дверь в ее комнату внезапно распахнулась. Веннар с двумя эльфийским стражниками ступили внутрь.

— Штормхавен атакуют! — выпалил Веннар. — Идем! Мы должны добраться до кораблей!

Елена скользнула с балкона.

— А остальные?

— Они уже собираются, пока мы болтаем. Поспешим, госпожа.

— Что случилось?

Веннар покачал головой.

— У нас нет времени!

Елена обернулась, бросив взгляд сквозь балконные двери. Все больше и больше пылающих камней бороздило ночное небо. Удары гонгов стали пронзительнее. Вдали грохотали взрывы, сотрясая встроенные в стену лампы. Когда Елена следовала за дварфом в расположенные ниже залы, пол под ней задрожал и резко накренился. Потеряв равновесие, Елена рухнула на руки Веннара.

Тот быстро схватил ее и поставил на ноги, но пол продолжал крениться. Глаза Веннара расширились от страха.

— Штормхавен падает!

Глава 14

На борту «Охотника за солнцем» Толчук проснулся при первом же взрыве и был на ногах прежде, чем затихли отголоски. Он метнулся из каюты. На верхних и нижних пролетах хлопали двери. В проемах появлялись растерянные лица.

Дварф Магнам натянул рубаху поверх голой груди и подошел к Толчуку.

— Что происходит?

Скорчившись у нижнего бимса, Толчук покачал головой. Вдалеке раздавался низкий рев.

— Что-то не так. — В подтверждение этого пронзительно зазвенели гонги. Толчук развернулся к двери, ведущей на среднюю палубу, когда та распахнулась настежь.

Эльфийский моряк с безумным взором махнул им в сторону открытой палубы.

— Штормхавен атакуют!

Толчук поспешил вперед, прокладывая дорогу дварфам и эльфу. Он выбрался на палубу и обнаружил, что ветры ускорились. Вне коридоров его чуткий нос немедленно распознал запах дыма в резких ветряных порывах. Повернувшись, он увидел источник задымления. В четверти лье за доками в ночное небо взвивалось пламя.

Магнам приблизился к нему, таращась не на пылающий город, а на само небо.

— Что, черт возьми, случилось?

Толчук взглянул наверх. Ночное небо рассекали огненные шлейфы. Он наблюдал, как раскаленная глыба пролетела над их головами и врезалась в пирамидальное здание, отскочив, обрушилась на мост, разнося его на осколки и порождая новые пожары.

— Может, капитан знает, что происходит, — проговорил Магнам, указывая на поручни правого борта.

Джерик, временный капитан «Охотника за солнцем», стоял у поручней, прижав к глазу бинокль. Он не пошевелился, когда очередной огненный залп поразил город, оставляя воронки, поджигая строения. Толчук посмотрел в направлении шпилей королевского замка, куда указывал капитанский бинокль. Острым зрением огра он разглядел вспышку с самой высокой башни: отраженный сигнал.

Джерик опустил бинокль и обернулся к собравшимся на палубе. Он закричал, обращаясь ко всем:

— Отдать концы! Сообщить остальным! Спустить скифы! Мы эвакуируем из огня всех, кого сможем.

Эльфийские моряки стремительно двинулись к своим постам. Канаты были стянуты, причальные концы отсоединены. За поднятые паруса тут же решительно ухватился ветер. По всей длине гавани собралась свита из больших и маленьких кораблей. Некоторые поднялись над доками, пылая энергией в красных железных килях.

С небольших скифов, прикрепленных по обеим сторонам «Охотника за солнцем», стянули брезент. Эльфийские моряки вскарабкались на них, подняли к ветру короткие мачты и сняли якоря.

Сделав все распоряжения команде, Джерик подошел к Толчуку и дварфам. Взгляд его был озабоченным, но голос прозвучал решительно.

— Следуя приказу из замка, я должен погрузить вас всех на ведущий скиф «Охотника за солнцем». А также довезти до дворца к товарищам. Королева подозревает, что атака направлена не на Штормхавен, а на ведьму.

— Что потом? — спросил Толчук.

Джерик покачал головой.

— Мне всего лишь нужно довезти вас до дворца. Таковы приказания. — Он направился к корме. За перилами самый большой скиф был приведен в полную готовность. Паруса вздулись на короткой мачте.

Со стороны порта раздался грохот. Толчук увидел, как стоящее по соседству судно снабжения развалилось пополам. Горящая глыба угодила в его корпус и обогнула мачты «Охотника за солнцем». Пролеты вспыхнули, словно их коснулось солнце. Пораженное судно, паруса которого охватил огонь, обрушилось с небес. В раскаленном свете мелькали маленькие фигуры падающих в бездну моряков.

С мрачным выражением лица Джерик махнул Толчуку и остальным в сторону скифа.

— Забирайтесь на борт. Пора отправляться.

Пока дварфы карабкались по узкому трапу, глаза капитана были обращены на город, пылающий множеством огней. Город начал крениться, погружаясь в шторм, бушующий вокруг него. До них донеслись далекие крики и вопли.

Толчук преодолел короткий мостик на скиф. Джерик следовал за ним, поджав бледные губы. Он махнул моряку у румпеля и сам занял его место.

— Я могу сам справиться, — проговорил он. — Вернись к своим обязанностям на «Охотнике за солнцем». Я оставил там за старшего первого помощника.

Эльфийский моряк поклонился и забрался обратно на корабль.

Как только концы тросов были развязаны и сходни втянуты, маленький скиф оторвался от «Охотника за солнцем». Его паруса натянулись, он резко развернулся в сторону пылающего города, набирая высоту и ускоряясь.

К этому моменту добрая четверть города была охвачена огнем. Дым заполонил небо. Толчук видел, как пылающая глыба взорвалась прямо в центре города, пробив его снизу и взлетев к небесам. Раздробленная древесина, вспыхивая, изверглась каскадом вверх, после чего осыпалась на стоящие внизу строения. Занималось новое пламя.

Пораженный Толчук присел у мачты. Дварфы толпились группами в узком проходе судна. Магнам пробрался к Толчуку.

— Слишком много для незаметного проникновения в Гульготу, — пробормотал он. — Кто-то знает, что мы здесь.

Поднявшись на достаточную высоту, скиф летел над царящим внизу разрушением. Маленький корабль бросало в мощных клубах дыма, словно в бурлящих волнах. Джерик мастерски вел судно, увиливая от пламени и следя за опасностью с неба. Пекло стало обжигающим, дымные испарения слезили глаза и жалили ноздри.

Шпили королевского дворца становились все ближе. Некоторые башни накренились, словно перебравшие моряки, грозя обвалиться в любой момент. Толчук оглянулся.

Джерик направлял корабль, его бледное лицо было вымазано в саже и блестело от пота. Он осознавал опасность, но принимал ее стоически; в его тонких чертах лица отражалась решимость. Взгляд капитана уловил сигнальную вспышку в одной из накренившихся башен. Серебристый свет, мигая, передавал шифр.

В ответ Джерик уперся плечом в румпель, скиф повернулся в сторону рушащейся башни.

— Ваши товарищи там, — спокойно проговорил Джерик, кивнув вперед.

Толчук сглотнул. Шпиль продолжал клониться, медленно западая, будто само время замедлило бег. Они могут не успеть вовремя.

Джерик попытался закрепить и ускорить курс, но огонь приводил ветры в беспорядок. Вихри горячего и холодного воздуха создавали воздушные ямы. Джерик был вынужден давать обратный ход, протискиваясь сквозь путаные воздушные потоки.

Пока капитан жал на румпель, снизу раздался вой, по силе равный крику тысячи драконов.

— Держитесь крепче! — рявкнул капитан.

Толчук вцепился в поручни, снизу вверх рванула очередная глыба, почти задев правый борт, — гигантское раскаленное солнце пронеслось мимо крошечного корабля. Дварфы потеряли равновесие, крича. Маленький скиф снизу забросало разлетевшимися обломками.

Толчук посмотрел вперед в тот момент, когда горящая часть взорванного дома взлетела перед кораблем. Она вращалась, отбрасывая горящую кровлю. Джерик направил корабль вверх, чудом избежав столкновения.

Но они не ушли от горящего дома невредимыми. Огненный дождь щебня обрушился на корабль. Дварфы топтали вспыхнувшие обломки и пытались смести их с палубы, но один камень угодил в паруса, воспламенив их.

Толчук поднялся на ноги и начал тушить огонь, опаляя волосы на пальцах и руках, но пламя разгоралось слишком быстро, пожирая паруса. Борта тоже вспыхнули.

— Корпус в огне! — закричал Джерик.

Пока Толчук и остальные боролись с огнем, скиф падал на горящий город.

Елена и Веннар стремительно бежали по винтовым лестницам, ведущим в главную башню эльфийского дворца. Бег проходил под неестественным углом, будто в лихорадочном сне, — но это был не сон. В воздухе пахло дымом. В замкнутых коридорах царила удушающая жара. Издали доносились крики. Сквозь узкие башенные окна они мельком замечали следы разрушения. Город захватил огонь. Некоторые его части стали представлять покрытые воронками развалины.

— Уже недалеко! — пропыхтел Веннар.

Впереди неслись два эльфийских стражника. Все они должны были собраться в королевской палате для аудиенций на нижнем этаже. Елена выглянула в окно и заметила несколько эльфийских кораблей, парящих над разгромленным городом.

Их спасти освещались факелами, с борта спускались канаты для спасения жителей.

Молясь за Штормхавен, Елена бежала вслед за Веннаром. Она вспоминала лицо эльфийского мальчика, укравшего ее поцелуй, его глаза, полные жизни и радости. И что она принесла его дому: огонь и смерть. Такова участь всех, кто знал ее. И хотя пламя разгорелось не по ее вине, такое вполне могло произойти. Ее нужно винить в этих разрушениях. Черные силы Гульготы, видимо, почуяли ее присутствие.

— Слава Всемогущей Матери, — пробурчал Веннар.

Елена посмотрела вперед. Нарисовался конец лестничного пролета. Группой они покинули накрененную вышку и вошли в главную башню замка.

— Сюда! — закричал один из эльфов.

В главной башне полы также накренились, но путь пролегал под уклон. Они метнулись вниз по коридору. В нижних залах толпились эльфы, многие в ночных рубашках, как и Елена, надеясь найти убежище на первых этажах. В их глазах отражалась паника и страх. Но это было не все. Елена ловила свирепые взгляды и слышала проклятия, проходя мимо в сопровождении стражников. Один сухопарый мужчина плюнул перед ее ногами.

— Убирайся, ведьма!

Веннар локтем отодвинул его в сторону и протолкнул Елену вперед.

— Не слушай его, госпожа!

Елена прикусила губу, но остальные подхватили ругательство:

— Убирайся, ведьма!

Шум привлек других эльфов из соседних проходов. Стражники были вынуждены обнажить мечи против растущей толпы. Их шаг замедлился. Позади толпа навалилась, смыкаясь.

— Она погубила нас! — завопила какая-то женщина.

Слева в чьей-то руке появился кинжал. Елена заметила лишь серебристую вспышку. Но Веннар подскочил, хватая нападающего за запястье и с громким хрустом дробя тонкие кости. Мужчина упал на колени, Веннар отпихнул его прочь, отняв оружие.

Вооружившись, Веннар прикрыл Елену, подталкивая ее ближе к спинам охранников. Впереди возвышались двойные двери в королевскую аудиенц-залу, но толпа запрудила подход к ним. Они не могли продвинуться дальше.

— Убейте ведьму!

Веннар вскрикнул, когда отломанная от кресла ножка пролетела мимо его головы, ударив по уху. Он пошатнулся, но удержался на ногах.

— Мы должны расчистить проход.

Елена взглянула на свои красноватые руки, налитые силой. Могла ли она убить этих паникующих людей? Убить их, чтобы самой остаться в живых? Она сжала кулаки. Матерь Всемогущая, не позволяй мне делать этого!

Двери в аудиенц-залу распахнулись. Все глаза обратились на них. На пороге возвышалась королева Тратал. Хотя она была одета в длинную ночную рубашку и распущенные волосы струились по спине, не было сомнений, что перед ними стояла королевская особа. Кожа белела, как свежевыпавший снег; глаза испускали ледяной огонь. По ее голым рукам мерцали каскады голубоватой энергии. Даже в волосах трепетала сила.

Ее голос прозвучал как раскат грома.

— Что все это значит?

Человек в конце зала, затерянный в толпе, осмелев, подал голос.

— Ведьма принесла нам эти разрушения! Мы должны отомстить!

Толпа согласно зароптала.

В руке королевы Тратал появился кинжал. Она направила его в сторону толпы.

— Тогда убейте меня, — проговорила она. — Я привела Елену сюда против ее воли. Если кого-то и нужно винить за сегодняшнюю ночь, то лишь вашу королеву. Моя гордыня привела к разрушениям.

Елена стояла достаточно близко, чтобы заметить слезы в глазах Тратал. Кинжал дрожал в ее пальцах — но не от страха, а от боли и скорби.

— Возьмите этот кинжал и пронзите мою грудь!

В зале воцарилось гробовое молчание.

— Нет! — ответил стоящий неподалеку. Скорбь королевы быстро передалась остальным. Люди падали на колени, друг другу в объятия, рыдали. Как плавучий лед по весне, толпа начала расходиться, удаляясь.

Тратал с горечью опустила лезвие, будто сожалея, что никто не принял ее вызов. Ее глаза обратились к Елене, огонь в них погас.

— Пошли, — вымолвила она. — У нас не так много времени.

Елена протиснулась сквозь стражников и рыдающих на покатом полу. Оказавшись рядом с королевой, она тронула Тратал за руку, молчаливо выражая благодарность.

Королева нежно положила свою руку поверх руки Елены.

— Мне жаль.

— Я могу что-то сделать для спасения города?

Тратал покачала головой.

— Мы полетим на наших кораблях, спасем все, что сможем. — Королева провела Елену в длинный и широкий аудиенц-зал. Стены были затянуты гобеленами, на противоположном конце стоял трон из красного дерева. Обычно служащее королеве залом для заседаний и наблюдения за городом, теперь помещение стало местом сбора королевского дома. Эльфы всех возрастов, по-разному одетые, суетились по залу, готовя дворец к эвакуации.

Елена наблюдала за организационной суматохой, хмуро разглядывая ряд старых эльфов, согнувшихся над странными приборами вдоль дальней стены.

— Что с моими друзьями? — спросила она.

Тратал кивнула на противоположную сторону залы. Елена, наконец, заметила Маму Фреду, перевязывающую руку Эррила. Житель равнин сидел на ящике со снаряжением. Даже с дальнего конца комнаты она разглядела лежащий на его коленях Кровавый Дневник; он охранял его несмотря ни на что.

Тратал провела ее к ним.

— Я послала за твоими товарищами на «Охотника за солнцем». Они должны вот-вот прибыть на одном из скифов. В общей суматохе ты должна ускользнуть, пока город атакуют.

Эррил заметил Елену и встал, волоча за собой разорванный рукав.

— Елена, ты в порядке?

— Все хорошо, — ответила та, взмахом руки заставляя его сесть. — Позволь Маме Фреде закончить работу.

Старая знахарка дернула за конец бинта.

— Он натягивает эту узду с первым огненным залпом, все хочет бежать к тебе.

Эррил открыл было рот, чтобы возмутиться, но Елена успокоила его, подняв руку. Она обратилась с вопросом к королеве.

— Эти огненные шары… вы знаете, откуда они взялись? Кто нас атакует?

Королева Тратал кивнула на четырех эльфийских стариков и их бронзовые устройства.

— Идем. У нас мало времени. Но ты должна это увидеть.

Елену и Веннара спешно провели через всю комнату к четырем устройствам позади трона. Перед деревянными колоннами с хитроумными бронзовыми приспособлениями на высоких стульях сидело четверо мужчин. Они прижимали лица к овальным прорезям в колоннах, пальцами управляя бронзовыми приборами.

Как только королева в сопровождении Елены приблизилась, один из эльфов выпрямился, отрывая лицо от устройства.

— Моя королева, — проговорил он, покачивая головой. — Боюсь, мы не нашли безопасного пути для города.

Королева Тратал положила руку ему на плечо.

— Спасибо, Гермайн. Ты и остальные дальновидцы могут идти к своим семьям. Но сначала не мог бы ты показать Елене то, что увидел?

Тот вновь замотал головой.

— Конечно, моя королева. — Он спрыгнул со стула и похлопал по нему. — Садись, дитя.

Елена, вздернув от удивления брови, взобралась на стул. Веннару предложили соседнее устройство. Когда они оба уселись, старый эльф попросил их вглядеться в прорези колонн. Овальный контур идеально подходил для лица, его края за столетия использования стали гладкими. Внутри колонны Елена обнаружила лишь темноту, но почувствовала, что та полая.

— Позволь мне открыть канал дальновидения, — сказал старик.

Елена слышала, как эльф вращает бронзовые регуляторы. Королева Тратал объясняла, пока он трудился;

— Это наши кристальные глаза, установленные снизу, под штормом. Древние архитекторы города разработали систему зеркал и призм, которые позволили бы нам наблюдать за пролетающим внизу миром.

— Туда мы идем, — пробормотал старик. Послышался гулкий щелчок.

Темнота внутри колонны расступилась, вырвав сдавленный стон у Елены. В подвешенном у ее лица зеркале отразился выжженный пейзаж. Она мгновенно узнала его.

Веннар громко провозгласил, напрягшись:

— Гульгота.

Под Штормхавеном простиралась каменистая долина. Даже в предрассветной мгле пейзаж легко узнавался. Среди темных пиков сверкали и извергались сотни вулканов. В их кратерах пенилась малиновая магма, ярче, чем полуденное солнце. Это была адская земля из дыма, огня и пепла.

Пока Елена наблюдала, одно из жерл взорвалось, фонтанируя лавой. Из вулкана в небо вырвалась огромная горящая глыба. Это не было случайностью. Прижав лицо к прибору дальновидения, она увидела другие вершины, изрыгающие огненные шары, нацеленные на город. Елена отшатнулась, ошеломленная, кровь отлила от ее лица.

— Сама земля атакует город.

— Так кажется, — ответила королева. — Корабли разведки и мои дальновидцы полагали, что вулканы мертвы. Но как только город оказался над ними, горы начали извергаться. Либо атакой руководит чья-то сумасшедшая рука, либо это необычная оборонительная реакция, вызванная нашим присутствием, трудно сказать. Все, что известно наверняка, — мы угодили в ловушку, и безопасного пути отступления нет. Единственная надежда на спасение — эвакуация на маленьких, быстроходных кораблях.

Елена и Веннар сползли вниз со стульев.

— А у вас достаточно кораблей? — спросила Елена.

Королева Тратал отвернулась, ее страдальческое выражение лица говорило само за себя.

На другом конце залы, возле узких окон, эльфийский караульный с биноклем в руках позвал королеву, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Я разглядел скиф Джерика! — Молодой караульный обернулся, и Елена узнала принца Тайфона, с перевязанным носом. — Но он охвачен пламенем! Он горит!

Королева Тратал огорченно взглянула на Елену.

— Что такое? — спросила та.

— Это корабль твоих друзей, — ответила королева, поспешив к Тайфону. Приближаясь, она крикнула стражникам: — Откройте Штормовые ворота!

Эльфы суетливо исполняли приказание, выбрасывая длинные цепи, скрытые за гобеленами в задних углах помещения. Как только цепи были вытянуты, над головами заскрипели старые снасти. Стена за троном начала подниматься, открывая обширный вид на Штормхавен.

Как только гигантские ворота распахнулись, в зал хлынула волна дыма. К этому времени огнем была охвачена половина города. Стоя у трона рядом с королевой, Елена кашляла и часто моргала из-за задымления. Ниже над массовой гибелью двигались корабли всех размеров. С их корпусов свисали веревочные лестницы, засиженные спасающимися жителями.

Елена взглянула на Тратал. Не едкий дым вызвал слезы на ее глазах.

— Что я наделала? — простонала Тратал.

Принц Тайфон подошел к ним.

— Там! — проговорил он, указывая на водоворот дыма и огня. Крошечный корабль, подныривая, мчался в сторону дворца. За его килем тащился хвост дыма и пламени. Мачта факелом горела в темноте. — Они выгорят до золы, прежде чем доберутся до нас.

— Нет, — сурово проговорила королева Тратал. — Я не в состоянии спасти город, но этот корабль я могу выручить. — Она вознесла руки, закрыв глаза.

Юный принц отступил, увлекая за собой Елену. Он взглянул назад, на королеву, со смесью благоговения, любви и участия.

— Королева стремительно слабеет. Всю эту ужасную ночь она пытается держать разрушенный город на плаву, чтобы позволить кораблям спасти как можно больше жителей. Но даже здесь, в сердце шторма, ее силы небезграничны.

— Я могу чем-то помочь? — спросила Елена.

Тот покачал головой.

— Она владеет штормом. Это ее царство.

Эррил, с перевязанной от запястья до локтя рукой, присоединился к ним. Мама Фреда с Тикалом на плече следовала за ним тенью.

— Я чую в воздухе молнии, — прошептала Мама Фреда.

— Начинается, — проговорил Тайфон.

Елена взглянула на него.

— Что?

— Королева подбирается к сердцу шторма.

Возле Штормовых ворот руки королевы Тратал налились голубоватой энергией. Она тяжело вздохнула, волосы обернулись ореолом вокруг нее. Пот струился по ее лицу, в то время как кожа становилась прозрачной, — но под этой стеклянной кожей не было костей. Вместо них среди вспышек молний сбивались штормовые облака. Она сама превратилась в шторм.

Дрожь охватила руки и ноги королевы. Принц Тайфон поспешил к ней, подхватывая и поддерживая ее, когда ноги ей окончательно отказали. Внезапно Тратал запрокинула голову назад, испуская крик.

Опаленный и покрытый волдырями от ожогов, Толчук продолжал сражаться с огнем, когда пожар поглотил остатки парусов на скифе. Все было безнадежно. Пламя лизало поручни. Палуба под ногами горела. Толчук зарычал от отчаяния.

Небеса будто услышали его возмущение, грохот шторма прорезал ответный крик. Толчук вгляделся в небо. Издали, со стороны порта, над городом неслись вереницы облаков, направляясь к ним. От переднего края отделились побеги, разрастаясь. Глаза Толчука расширились. Подсвеченный пламенем, бегущий поток предстал в виде гигантской руки, тянущейся к ним, растопырив пальцы.

Дварфы оставили попытки затушить очаги пламени.

— Что это еще за новый кошмар? — спросил Магнам.

Под стоны ветра между гигантскими пальцами вспыхивали молнии. Раздался взрыв грома, заставивший всех припасть к палубе.

Лишь Джерик остался на своем месте у румпеля, его глаза были полны слез, лицо раскрыто навстречу ветрам.

— Моя королева…

Облака над их головами расступились, и на горящий корабль хлынул ливень, орошая его, покрывая градом и закручивая в водоворотах. Мачта возле Толчука зло зашипела, погашенная дождем.

Толчук поднялся на ноги. Слава Всемогущей Матери!

— Смотри! — воскликнул Магнам, указывая на городскую стену.

Толчук отвернулся от мачты. За возвышающейся стеной клубились штормовые облака, взрываемые молниями. Сначала Толчук не понял, что привлекло внимание маленького дварфа, но, всмотревшись, он различил скрытую в облаках фигуру.

Нет… не скрытую в облаках, а сотканную самим штормом.

Он увидел сжавшуюся в шторме женщину, с горящими перед ее глазами молниями, с распростертой в их сторону рукой, орошающей корабль живительным дождем.

Издали Толчук увидел на ее лице скорбь и страдание. В ее сердце, казалось, изнывал от горечи гром.

— Кто это? — спросил Магнам.

Джерик, рыдая, тихо проговорил, падая у румпеля на колени.

— Моя королева…

Эррил видел, как Тратал безвольно упала на руки Тайфона. Он поспешил к ним, Елена следовала за ним по пятам.

— Позвольте помочь, — сказал Эррил, наклоняясь. Он вручил Кровавый Дневник Елене, она прижала его к груди, взглядом впиваясь в королеву. — Отнесем Ее Величество подальше от открытых ворот.

Тайфон благодарно кивнул, с заботой поглядывая на королеву. Взявшись с двух сторон, они смогли донести Тратал до трона. Эррил мог сделать это и в одиночку, несмотря на раненую руку. Ее тело было легче соломинки.

Как только королеву усадили в усыпанное подушками кресло, Мама Фреда подошла и провела руками по ее телу.

— Она холодная, как могила.

Взгляд Тайфона бегал между распростертым телом королевы и открытыми воротами. Над их головами через шпили замка пронесся огненный шар, сметая верхние этажи и забрасывая горящими обломками ворота. Принц сделал шаг к проему, но его взгляд вновь устремился на королеву. Кулаки в отчаянии сжались.

— Я должен следить за высадкой скифа Джерика, но…

— Иди! Здесь достаточно помощников. Смотри за кораблем!

Тот кивнул с облегчением, сняв с себя ответственность за принятие решения, и спешно присоединился к остальным эльфам у ворот.

— Я должен пойти помочь ему, — проговорил Веннар. — На борту мои дварфы.

Елена кивнула, давая свое разрешение. Когда он отошел, она прильнула к королеве и Маме Фреде.

— Чем я могу помочь?

Знахарка тронула пальцем горло Тратал.

— Биение сердца слабое. Она умирает.

Елена приподняла руку в красных прожилках.

— Что, если я дам ей часть своей магии?

Эррил приблизился, чтобы выразить свой протест, но взгляд Елены удержал его. Хотя он и считался ее мужем по эльфийским законам, она дала понять: вопрос не обсуждается. Эррил прикусил губу. Елена и раньше делилась своей магией с другими, чтобы поддержать их силы: один раз со старым дядей Болом, у которого отказало сердце; второй раз с самим Эррилом, отравленным кинжалом гоблина. Но в этом всегда содержался риск для самой Елены.

Мама Фреда погладила Елену по руке.

— Не думаю, что твоя магия может здесь помочь, дитя. Умирает не ее тело, а дух. Не болезнь подтачивает ее силы, она угасает по доброй воле.

— Но если я укреплю ее тело?

Мама Фреда пожала плечами.

— Я не ведьма. Не могу сказать.

Эррил тяжело вздохнул и заговорил:

— Если королева обречена, то почему бы не попытаться?

Елена удивленно взглянула на него. Он же направил взгляд на Маму Фреду. Хотя Эррил и не хотел, чтобы Елены рисковала собой ради предавшей их королевы, он все еще являлся ее вассалом. Он должен был дать хоть какой-то совет, предложить все, что мог.

Старая знахарка вновь пожала плечами.

— Как я уже сказала, я не ведьма.

Эррил потянулся к поясу и вынул кинжал с рукоятью в виде розы.

— Клинок ведьмы!

Эррил протянул кинжал Елене.

— Королева вернула все наши вещи с «Охотника за солнцем». — Он кивнул на сложенные ящики.

Елена передала ему Кровавый Дневник в обмен на кинжал, но Эррил не сразу отдал его. Он твердо взглянул в глаза Елены.

— Будь осторожна, — произнес он на одном дыхании.

Елена решительно кивнула, после чего он уступил клинок. Она присела на колени возле трона и взяла руку королевы Тратал, сделав порез на пальце концом кинжала. На коже выступила капля крови. Елена беспокойно взглянула на Эррила.

Тот тронул ее за плечо, стремясь передать ведьме собственные силы.

Глубоко вздохнув, Елена кольнула один из своих красноватых пальцев. По темно-малиновому пятну было трудно заключить, выкачивалась энергия или нет, но Елена медленно напрягалась — не от боли, а от освобождающейся из оков магии. Ее веки опустились, губы слегка приоткрылись. Из горла вырывался воздух.

Она наклонилась еще ниже к королеве, но, прежде чем успела смешать их кровь, по залу пронесся грохот. Пол задрожал. Елене пришлось ухватиться за трон, чтобы не упасть.

За троном Эррил увидел причину происходящего. Большой корабль бортом врезался в край Штормовых ворот. Эльфы суетились у проема, кидая канаты, отдавая приказания. От разрушенного судна несло дымом и паром, там же у кормы Эррил заметил грузное тело Толчука.

Принц Тайфон крикнул, волоча канат, пока ветры бушевали у покачивающегося судна:

— Скиф причалил! Мы должны загрузить ваше снаряжение!

Эррил видел, как Веннар бежал к ящикам. Дварф не мог в одиночку перетаскать всю груду. Эррил направился к нему, но притормозил, колеблясь.

— Иди! — проговорила Елена. — Грузите все на борт. Я попробую что-нибудь сделать здесь, потом мы отправимся.

— У нас немного времени.

— Тогда не спорь. Иди!

Эррил мгновение сомневался, вперив взгляд в Елену. Она прямо встретила его взгляд. Ее холодная твердость тут же спала при виде его испуга.

— Иди, — проговорила она мягко, но решительно. — Со мной все будет хорошо.

Эррил повернулся. Он выиграл ее руку, но Елена навсегда останется собой — и, по правде говоря, он не хотел ничего другого.

Засунув Кровавый Дневник под рубаху, он побежал к остальным, суетящимся у судна.

Оставшись с королевой Тратал и Мамой Фредой, Елена вернулась к своим обязанностям. Она приподняла руку королевы и приблизила окровавленные пальцы. Свежие порезы от кинжала все еще кровоточили.

Мама Фреда нависала над ее плечом.

— Осторожнее, детка.

Елена едва могла уловить слова знахарки, целиком поглощенная песней своей собственной магии. Развивая мастерство. Елена научилась разбираться в потоках своей силы, но, передавая часть ее другому, необходимо было поддерживать усиленный контроль. Слишком много энергии — и королева Тратал могла обратиться в дымящийся пепел.

Затаив дыхание, Елена опустила свой палец к пальцу королевы.

В тот же миг ее разум унесли потоки, вливающиеся в безвольное тело королевы по кровавому каналу связи. Елена проделывала такое раньше, — с дядей Болом, Флинтом, Эррилом, — но это не приготовило ее к тому, что открылось внутри королевы Тратал.

Разум Елены атаковали штормовые ветры, угрожая вырвать ее из собственного тела. Елена старалась удержаться, выкачивая больше своей энергии, чтобы не потеряться в водоворотах. Вокруг клубились темные облака; сверкали серебристые молнии. В этот момент Елена поняла, что находилась не внутри Тратал, — во всяком случае, не в ее теле из плоти и крови.

Вместо этого она оказалась в шторме под городом. Королева и шторм стали единым целым, теперь к ним присоединилась Елена.

Она окутала себя магией, будто покрывалом, пытаясь удержаться на месте. Долго так стоять она не могла. Было трудно различить призрачную связь с собственным телом, оставшимся в тронном зале. В клубящихся ветрах едва виднелась слабая нить.

Паря в шторме, она чувствовала еще более слабые нити, связанные вокруг нее в бесконечные сети, тянущиеся во всех направлениях. Она ощутила взаимодействие. Она знала, что именно находилось здесь, в центре шторма. Это была жизнь — всякое живое существо, затянутое бесконечной паутиной энергии и мощи. Елене страстно захотелось последовать ей. Та взывала к ней бесчисленным количеством голосок. Но даже у Елены не было такой силы. Она бы потерялась в бесконечных лабиринтах, словно пылинка, попавшая в пучины жизни.

Вместо этого ведьма сосредоточилась на ближайшей к ней нити, связывающей шторм с телом королевы.

Сделав это, она почувствовала устремленный на нее взгляд, такой знакомый, объятый ледяным холодом. Королева Тратал. Должно быть, та заметила присутствие Елены. Слова складывались из завываний ветров, окружающих ее.

— Уходи, дитя. Это моя битва.

Елена узнала фигуру женщины, сотканную из облаков и клубящейся энергии.

— Ты умираешь, — прокричала она воющим ветрам.

— Так тому и быть. Смерть — еще не конец; используя свой дух для поддержания шторма, полностью отдавшись ему, я могу спасти больше народа.

Перед Еленой формировались образы. Женщина, сотканная из облаков, окутывает рушащийся город, прижимает к груди, ускоряя его продвижение над соплами вулканов, делая трудной мишенью. Елена все поняла. Королева Тратал намеревалась отдать свою жизнь за то, чтобы как можно больше народа спаслось.

— Я могу помочь, — возразила Елена. — Тебе не нужно тратить всю жизненную энергию. Возьми мою магию!

В облаках появилась слабая улыбка.

— Ты истинный потомок короля Белариона. — Тонкая нить к королевскому телу и тронному залу ярко блеснула. — Но этот путь очень хрупок. Большое количество энергии выжжет канал, заперев тебя навеки внутри шторма, со мной. Я не позволю тебе рисковать собой.

Елена осознала правдивость ее слов. Даже частицы энергии, которые она использовала для своей защиты, угрожали слабому каналу связи.

— Но как же ты?

— Уходи, дитя. Это моя битва.

Елену захлестнули ветры, толкая ее назад вдоль нити. Мгновение она боролась, отказываясь сдаваться. Но энергия, растрачиваемая на сопротивление, истощала связь, делала ее тоньше волоса. Осознав тщетность своих действий, ведьма уступила шторму, отдавшему ее на милость ветрам.

Елена почувствовала, как прошла сквозь тело королевы Тратал. Сделав это, она поняла, что тонкая нить, связывающая королеву со штормом, разорвалась. Елена услышала последнее биение сердца Тратал, когда вернулась в свое собственное тело.

Она осела и сползла вниз, внезапно ослабев.

Мама Фреда подхватила ее.

— Ты в безопасности, дитя… в безопасности.

— Королева? — еле слышно спросила та.

— Ушла.

Елена схватилась за подлокотник кресла, чтобы подняться. На сиденье она обнаружила одеяние королевы Тратал, скомканное на полушках, и больше ничего. Тело исчезло.

С другой стороны трона, пошатываясь, приблизился и упал на колени Тайфон. Он уставился на пустое сиденье, слезы струились из его глаз. Он застонал.

— Она всю себя отдала шторму.

Елена кивнула.

— Она хочет использовать свою энергию, чтобы скорее пролететь над Гульготой, дать больше времени на спасение своему народу.

Позади Тайфона возник Веннар.

— Тогда нужно спешить. Мы пролетаем над рудниками моего народа.

Мама Фреда помогла Елене подняться.

— Все вещи погружены, — добавил дварфский капитан, делая шаг назад. — Нужно уходить.

Тайфон стоял рядом, вытирая с глаз слезы.

— Я встану во главе скифа. Я знаю, королева хотела благополучно доставить вас в пункт назначения.

Высокий эльф выступил вперед и положил руку на плечо принца. Рядом с ним стоял Эррил. Елена узнала строгого пришельца с «Охотника за солнцем». Капитан Джерик. Его лицо было вымазано сажей, волосы и одежда вымокли под дождем.

— Нет. Это невозможно, принц Тайфон. Твое место здесь.

— Но приказ королевы…

— Королевы больше нет. Ее сыновья разъехались в разные стороны, ты следующий в роду, имеющий право занять трон. Ты должен стать регентом, пока кто-нибудь из них не вернется.

Глаза принца Тайфона расширились от ужаса.

Джерик сильнее стиснул его плечо.

— Ты должен вывести народ с Штормхавена.

— Я… Я не могу…

— Ты сделаешь это.

Елена поняла его боль и изумление — внезапно навалившееся бремя власти, груз ответственности.

— Возьми леди Мелу, — продолжал Джерик, — и выведи всех, кого сможешь. Они как семена, брошенные на ветер. Ты должен найти для них безопасное место и осесть.

— Но что будет с Еленой и ее товарищами?

— Я сам их вывезу. Это мой долг как капитана корабля. Твой долг — остаться здесь.

Елена видела, как юный принц прогнулся под тяжелой мантией правителя. На мгновение ей показалось, что эльф сломается, но тот медленно выпрямился. Его глаза были наполнены болью и печалью, но он согласно кивнул.

— Проведи их на скиф. Я позабочусь о нашем народе.

Капитан Джерик кивнул в ответ, затем поднял руку, указывая на корабль.

— Мы должны спешить, — проговорил он.

Эррил придвинулся к Елене, обнимая ее за плечи.

— Ты в порядке?

Она прильнула к нему.

— Все хорошо. — Она обернулась, чтобы взглянуть на принца Тайфона, в напряжении застывшего у пустого трона. «Он будет править лучше, чем я», — подумала она, пожелав ему больше сил для будущих испытаний.

Порывы ветров у ворот стали сильнее. Маленький скиф, громыхая, метался из стороны в сторону. Елена заметила, что выгоревшие паруса наспех залатаны куском гобелена, сорванного со стены в тронном зале. Моряк доделывал длинной иглой последний шов, когда вся группа добралась до трапа.

Капитан Джерик закричал в штормовые ветры:

— Отчаливаем! Будьте готовы отдать швартовы по моей команде!

Эльфы засуетились, исполняя приказания, спрыгивая с перекладин, отвязывая тросы. Вскоре на палубе не осталось никого, кроме отряда Елены. Она подошла к Толчуку, кивнув столпившимся дварфам, имеющим вид насквозь вымокшего стада гусей.

Елена двинулась к груде ящиков, пытаясь укрыться от ветра. Она все еще была одета в ночную сорочку, но Эррил уже спешил к ней с двумя подбитыми мехом накидками в каждой руке.

— Это поможет тебе согреться, пока мы не добрались до одежды.

Стуча зубами, Елена взяла плащи и завернулась в них целиком. Остальным также достались теплые вещи. Вскоре все уже жались под плащами и одеялами.

Капитан Джерик занял свое место у румпеля.

— Отдать швартовы! — закричал он эльфам, толпящимся у ворот.

Узлы развязали, скиф рванул вперед. Елену отбросило на ближайший ящик.

— Не вставайте! — приказал Джерик, приступив к управлению кораблем. Выступ мачты накренился, судно проворно развернулось под ветром. — Будет нелегко уйти отсюда!

Елена тяжело вздохнула. «Разве бывает иначе?..»

Скиф сделал круг, удаляясь от дворца. К этому времени четыре из двадцати шпилей замка обрушились, три горели, отбрасывая высоко в небо языки пламени. Остальному городу повезло меньше. Три четверти было охвачено огнем и разрушено дождем из огненных шаров. Но там, казалось, наступило временное затишье. В ночном небе не пылали огненные мячи. Видимо, усилия Тратал были не напрасны. Эльфийской королеве удалось увеличить скорость движения, но надолго ли?

Над их головами летели другие эльфийские корабли, с множеством выглядывающих лиц, держащие курс за пределы рушащегося города. Некоторые суда патрулировали город, выискивая последних, оставшихся в живых жителей, и протягивали им якорь спасения.

— Что будет с теми, кто остался во дворце? — спросила Елена, оглядываясь на Джерика.

— Штормхавен позаботится о своих жителях, — уклончиво ответил тот.

Елена обернулась, чтобы взглянуть на удаляющийся замок, когда скиф пошел на снижение.

— Куда вы направляетесь? — спросил Эррил.

Джерик указал на палубу.

— Прямо вниз, через сердце шторма.

— Это безопасно? — поинтересовался Эррил.

Джерик смахнул с глаз пепел.

— Разве есть что-то безопасное? — пробормотал он. Но когда лицо Эррила помрачнело, он добавил: — Я проведу вас сквозь него. Не беспокойтесь. Я с детства курсировал в штормах.

Елена наблюдала, как медленно расплывалась эльфийская крепость, и громко ахнула, когда оставшиеся башни рухнули, словно подкошенные.

— О, нет! Принц Тайфон… остальные…

Она не долго горевала. Случилось чудо. Стены центральной башни осыпались, обнажая невидимое прежде сердце замка. Из обломков дворца возник гигантский корабль, поднимая железный киль, испускающий палящий солнечный свет. Паруса развернулись и наполнились ветряными потоками, волнообразно вздымаясь. Корабль изящно развернулся, уводя за собой из горящего города мириады больших и маленьких кораблей.

Видение исчезло, как только скиф скользнул к границе шторма.

— Держитесь крепче! — выкрикнул Джерик.

Нос корабля резко наклонился, когда капитан погрузил скиф в пучину шторма. Ветры раздирали корпус корабля. Паруса натягивались и хлопали. Палубу поливало дождем, так что все промокли до костей. Но Джерик, казалось, был мало озабочен вставшим на дыбы кораблем. Он умело обращался с румпелем, по его рукам струилась энергия его собственной магии.

Пока они летели сквозь облака, их преследовали молнии. Грохотал гром, корабль нещадно швыряло из стороны в сторону. Но капитан следовал кривой линии шторма: быстро пересекал воздушные ямы, делал крутые виражи в вихрях и стремнинах.

Елена с силой вцепилась в поручни, Эррил делал все возможное, чтобы укрыть ее. Над их головами парусиновая заплатка превращалась в лохмотья, края рвались под напором ветра. Губы Джерика плотно сомкнулись и побледнели, но он не оторвался от румпеля.

Елена посмотрела вперед, когда скиф подпрыгнул, приближаясь к самому краю. Эррил прижался к ней, когда ее колени оторвались от дощатой палубы. Затем скиф швырнуло назад, и оба они с грохотом повалились на палубу.

— Мы прошли, — просто сказал Джерик, будто они двигались по безмятежному потоку.

Елена вскочила, немедленно поразившись жаре. После бесконечного холода воздух показался удушливым, пах серой и расплавленной породой. Она посмотрела через поручни и увидела верхушки черных конусов, сверкающих адским светом вулканических кратеров. Этот вид согнал всю ее решимость. Как они могли надеяться выжить в этом краю?

— Отвратительное место, — пробормотала Мама Фреда.

— Оно не всегда было таким, — проговорил Веннар. — Земля покрылась вулканами и стала содрогаться только после того, как Тот, у кого нет имени, развратил наш народ. Когда-то это было здоровое, цветущее место.

Вглядываясь вниз, Елена с трудом верила в это. Она отвернулась.

Над их головами пронеслись темные клубящиеся облака. Издали Елена видела, как куски невидимого города обрушивались вниз, забрасывая простирающуюся под ними землю. Немного в стороне от них рухнувшее с облаков строение ударилось о вершину горы и разорвалось на множество обломков. Елена вытянула шею в поисках кораблей. Их не было видно.

— Штормхавен замедляется, — проговорил Джерик, заметив взгляд Елены.

Елена поняла, что он прав. По краям штормовая завеса истончилась. Облака относило в сторону. Должно быть, энергия королевы иссякала.

— Гульгота вновь почует Штормхавен, — мрачно заключил Джерик. В подтверждение его слов, за лье от них извергся вулкан, исторгнув очередной огненный шар. Залп ярчайшей магмы пролетел по дуге, со свистом исчезая внутри шторма.

— Атака возобновилась, — промолвил Эррил.

Лицо капитана стало беспокойным, когда он вновь сосредоточился на скифе.

— Моему народу не хватит времени, чтобы уйти.

Пока корабль медленно, по спирали, спускался к отвратительной земле, Елена встала и сбросила с плеч мокрую накидку.

— Я не допущу этого. — Она обнажила кинжал ведьмы.

— Елена… — предостерег ее Эррил.

— Если шторму нужна энергия, я дам ее ему.

Она сделала надрезы на двух больших пальцах, освобождая холодный огонь в левой и огонь ведьмы в правой руке. Тратал предупреждала, что внутри клубящихся облаков проникающая в королевское тело магия сожжет тонкую связь между женщиной и штормом, но теперь Елена не считалась с риском. Тратал ушла из этого мира.

Елена изучала водовороты облаков. Она не знала, насколько Тратал еще привязана к шторму, но его следовало наполнить другой энергией.

Подняв правую руку, Елена сжала ее в кулак и воззвала к силам солнца, к пеклу и пламени. Энергия выбила яркую вспышку в закрытой ладони. Рука превратилась в ярко-красное пламя. Елена тем временем вознесла левую руку и призвала магию лунного света — холод и лед. Оба кулака стали похожи друг на друга, сходству мешал лишь голубоватый оттенок огня на левой руке.

В ее крови и сердце заиграла сила, ликуя и требуя освобождения. Елена хорошо знала эту песню ведьмы и игнорировала беспорядочный хор необузданной магии. Она соединила суставы пальцев на обоих кулаках. Загнанная в силки энергия разразилась пламенем. Не в силах сдерживать его, она метнула руки к небу, разжимая пальцы в виде распустившейся розы. Яростная энергия рванула в небо, смесь огня ведьмы и холодного огня объединилась в пламени огня штормового.

Магия пронзала небеса. Бьющиеся в смятении лед и пламя.

Елена задыхалась, прогибая спину, пока энергия сотрясала ее тело.

Поток штормового огня пробил штормовую завесу и исчез внутри нее. Из точки попадания начали расходиться молнии, словно спицы на колесах. Пока она изливала все больше энергии в черные тучи, молнии ветвились и вспыхивали, образуя огненную сеть по всей гуще облаков.

— Елена! — закричал Эррил ей в ухо, но она едва расслышала его. Магия пела в ее крови. — Елена! Посмотри налево!

Его слова потонули в беспорядочном хоре ее магии. Она медленно повернулась, увидев огненный шар, дугой летящий на них. Уголком глаз она видела, как Джерик сражается с румпелем. Капитан, должно быть, отвлекся на нее и не заметил угрозы, пока не стало слишком поздно. Корабль не успевал свернуть с траектории движения огненной глыбы.

Хотя Елена испытывала панику, магия в ней окончательно созрела. С чувством непреодолимости она повернулась. Рывком опустив направленные к небу руки, она разъединила их и метнула сноп чистейшего холодного огня в шар, замораживая его. Не раздумывая, следом она пустила слепящий побег огня ведьмы, раскалывая глыбу в нескольких шагах от корабля. Замороженный шар взорвался, обратившись в пыль, которая, не причинив никакого вреда, осела на поверхность корабля, покрывая всех сажей.

Сделав это, Елена упала на колени, израсходовав всю магию. Эррил был уже рядом с ней, накидывая на ее плечи плащ и крепко обнимая.

— Веди нас к долине! — крикнул Эррил. — Мы не можем вновь подвергаться риску нападения.

Джерик направил корабль вниз под крутым углом.

Елена осела в объятиях своего рыцаря. Кости ее были мягкие, как масло. Эррил сжимал и растирал ее руки.

— Здешние караульные, должно быть, почуяли магию, либо энергию стихий, либо твою силу.

— Я была глупа, — пробормотала та. — Нужно думать, прежде чем действовать.

— Ты следовала зову сердца, — прошептал Эррил.

Толчук указал за корму.

— Женщина в облаках. Она возвращается!

Елена взглянула на небо, не покидая объятий Эррила.

Шторм над ними вспенился и смешался с молниями. Но ошибки не было: из облаков возникла гигантская фигура, обрамленная молниями.

— Королева Тратал, — вымолвил Джерик дрогнувшим голосом.

Эльфийская королева парила в бушующей завесе.

Пока они наблюдали за ней, шторм усилился, его края уплотнились. Густые облака перекатывались быстрее, гонимые невидимыми ветрами.

Облачная фигура взглянула вниз, на ее губах заиграла печальная улыбка. Порывы ветра донесли ее слова.

— Ты спасла нас. — Слова были подхвачены эхом, постепенно затихая: — Спасла нас всех.

— Королева Тратал, — прошептала Елена.

— Удачи тебе, Елена Моринсталь. — Женщина вновь растворилась в шторме, передав последнее послание, предназначенное лишь для Елены: — Помни о своем обещании.

Елена наблюдала, как шторм несется к темной линии горизонта.

— Я не забуду, — твердо сказала она. И сердцем она понимала, что сдержит обещание. Когда-нибудь, в другом месте, эльфийский род воссоединится.

Но не здесь и не сейчас. Это была история кого-то другого, не ее.

Елена оперлась на поручни и посмотрела вниз.

Скиф скользил к выжженным землям Гульготы: лабиринты красных скалистых гор, долины с глубокими каньонами, чахлые деревья, отравленные зеленоватые реки.

Это было ее будущее.