Время Игоря и Ольги

Материалы изысканий.

Самые ранние даты летописей – фактически конец XI века – т.е. отстоят от середины X века, минимум, на полторы сотни лет. В летописях устойчиво пропагандируется, что христианами в период Игоря были "варязи и козаре хрьстьяне". Христианство здесь выступает как вера наёмников ("варязи") и греко-язычного населения Хазарии. Язычество древней Руси подчеркивает сюжет казни христиан Святославом в болгарском походе. Противодействием христианству, описанным летописью, и относящимся уже ко времени Владимира, была попытка принесения в жертву Перуну христианского юноши: "Бе же варяг тъ (отец юноши) пришьл из Грьк и дьржаше вътайне веру хрьстияньску". Главной же причиной устойчивого поддержания язычества на Руси было представление о том, что, с приходом христианства, Русь попадёт в зависимость от Византии, и о набегах на богатых греков придётся забыть, а значит забыть и богатой дани.

А что говорит археология относительно пришельцев в киевские предместья в начале Х века?

Эти данные приведены в [14; 17; 20; 28; 29]. Согласно данным археологии, бОльшую часть погребений, относящуюся к началу X в., в Киеве и Среднем Поднепровье составляют “…погребения, где тело покойного было помещено в могильную яму головой на запад. … имеют прямые аналогии в соответствующих памятниках на территории Великой Моравии… “. Эти захоронения выполнены по моравскому образцу, возможно, мораван или русов, крещенных моравскими христианами. Гипотеза моравского следа (по Шинакову Е.А.) позволяет дать весьма обоснованные и правдоподобные объяснения появлению многочисленных находок предметов, имеющих явное отношение к среднему Подунавью и Великой Моравии в качестве его составной части, как в захоронениях, так и среди обычных предметов быта многочисленных поселений Древней Руси, включая Верхнеокский регион, того времени.

Исследования антропологов [23] показали, что захороненные антропологически несколько отличны от своих северо-западных соседей (древлян) и северо-восточных (северян), но схожи прежде всего, с группами Словакии…Чехии, т.е. жителями Великой Моравии. Рудич Т.А. отмечает, что “ мужские группы лучше отражают миграционные потоки, а женские – автохтонные линии”.

Поскольку имеем не урны с сожженным прахом, а захоронения с ориентировкой, то очевидно, что погребенные пришельцы не язычники, а христиане. Возникает вопрос: а какие это христиане, м. б. ариане? Для ответа на вопрос обратимся к Великой Моравии (откуда пришельцы). Первоначально (с начала VIII века) территория Великой Моравии была евангелизирована миссионерами Франкской империи. В 1-ой половине IX в. она юридически входила в состав епископства Пассау. Распространение христианства проходило, прежде всего, среди местной правящей элиты. Свергнутый в 846 г. Моймир I, был крещён в 831 году епископом Пассау. Сменивший его Ростислав попросил поддержки у Византийской империи (империй две, но церковь пока единая!). С 863 г. свою миссию в Великой Моравии начали Кирилл и Мефодий. Ко времени их прибытия в Моравии уже была своя моравская христианская терминология и она сохранилась в церковнославянском языке в виде моравизмов. Ростиславу удалось создать церковь, подчинённую только Римскому престолу (напрямую). Было учреждено новое архиепископство Паннонии и Моравии, первым архиепископом которого стал Мефодий в 870\871 г. Отметим, что Мефодия обвиняли в склонности к арианству [15; 21; 25]. После смерти Ростислава его преемником стал Святоплук I (по-гр. σφενδοπλόκος, Сфендоплокос). Как сообщают некоторые источники, его данниками сделались русины Подунавья, а также жители Карпатских гор – карпатские русины. После его смерти в 894 г. и раздела территории Великой Моравии между Германией, Богемией и Венгрией моравская церковь пришла в упадок, и была подчинена другим церковным центрам. Ряд изгнанных моравских священников нашли убежище в Болгарии и продолжили использовать богослужебные наработки моравской епархии в Болгарской церкви. Захоронения в моравских курганах показывают синкретический (смешанный) характер христианства.

У нас нет никаких документальных свидетельств того, что прибывшие в киевские предместья в начале Х века были христианами “истинного” или арианского толка. Имеем только в некоторых случаях смешанный характер христианства по захоронениям. Поэтому допустимо полагать, что были и те, и другие, и, конечно, язычники. Здесь невозможно разделить, на “белых и черных”. Но подчеркнем еще раз, прежде всего переходила в христианство знать.

Перейдем к щекотливым вопросам: дат рождения, женитьбы и т.п.

Ни в одном летописном списке нет даты рождения Ольги. Расположим начальные сведения о ней в хронологии источников:

– ПВЛ (XII в.) – В лето 6411 приведоша ему жену … именемь Ольгу;

– Проложное житие княгини Ольги (XIII – XIV вв.) утверждает, что её возраст на момент смерти (в 969 г.) составлял 75 лет; из этого следует, что Ольга родилась в 894 году;

– в Лаврентьевской летописи 1377 г. – отсутствуют 6 листов с текстом за 6406-6429 гг.;

– Согласно Архангелогородскому летописцу (составлен в начале XVI в.), Ольге было 10 лет, когда ее выдали замуж;

– Степенная книга (середина XVI в.) утверждает, что скончалась Ольга в возрасте около 80 лет (т.е. между 76 и 79), что относит дату её рождения к последнему десятилетию IX века (к 890-893 г.).

Единственная дата, совпадающая во всех документах, это дата смерти Ольги – 11 июля 969 г.

Исследования двух редакций жития княгини и степенной книги показывают, что информация в степенную книгу внесена из Псковской редакции жития. Но следует отметить, что Псковская редакция жития содержит ряд исторически хронологических ошибок: имена патриарха Фотия и императора Иоанна Цимисхия при визите Ольги в Константинополь; трансформация Ольги из перевозчицы либо в дочь князя Олега “Вещего”, либо в представительницу рода новгородского старейшины Гостомысла. Все это снижает степень доверия к информации в житие (в частности, о возрасте на момент смерти). Но тем не менее, даже эти документы показывают, что во время визита в Константинополь Ольга была далеко не молода. Даже по Проложному житие ей было около 60 лет. По меркам той эпохи – старуха. Поэтому вывод: все дифирамбы летописца в ее адрес – вымысел с целью создать образ, нужный церкви для канонизации.

Тогда на основе оставшихся источников можно сделать вывод, что родилась Ольга в 893 г., а выдана замуж в 10-летнем возрасте в 903 г., умерла в 969 г.

Обращаешь внимание на то, что автор ПВЛ и более поздние редакторы летописей решают задачу показать единственную жену у князя Игоря. При этом упор на псковско-варяжские корни княгини (см. житие) должен, по замыслу авторов, связать Игоря с варяжским преданием, с Олегом “Вещим” и Рюриком. О том, что это связка придумана говорят и документы того времени, и ученые (см. исходные условия). Отсутствие связи между Олегом “Вещим” и Игорем (киевским) видим в тексте договора-912 [20]. Среди разных имен с русской стороны нет имени Игоря, хотя по задумке летописцев ему уже за 30 (совсем не дитя!). Именно с целью построения династической линии летописцем в ПВЛ датируется женитьба Игоря (замужество Ольги) 903 годом с подачи Олега, которая в Новгородской Первой летописи (НПЛ) остается недатированной.

Согласно [7; 19; 30], европейские законы и обычаи народов того времени определяли возраст совершеннолетия для мужчин – 14-15 лет, для женщин – 12-13 лет. Время вступления в брак редко отстояло от этого возрастного рубежа более чем 1-2 года. Автор ПВЛ утверждает, что сын (Святослав) родился у пары Игорь-Ольга в 942 г.: “В лето 6450. Симеонъ иде на хорваты, и побеженъ бысть хорваты, и умре, оставивъ Петра, сына своего, княжить. В се же лето родися Святославъ у Игоря”. В Лаврентьевской летописи 1377 г. выделенной вставки нет: “В год 6450. Симеон ходил на хорватов, и победили его хорваты, и умер, оставив Петра, своего сына, князем над болгарами”. Но, обе летописи содержат общую ошибку: Симеон I Болгарский умер много раньше – в 927 г. Что характерно, в Лаврентьевской летописи 1377 г. годы 6430-6436 (922-928 гг.) – без фактических сведений. В ней Святослав впервые упоминается только в договоре Игоря с греками (В год 6453).

В НПЛ мл. извода упоминание о рождении Святослава дается в тексте недатированной статьи, после которой следует – В лето 6428. Т.е. Святослав должен был родиться до 6428, т.е. не позже 6427 года.

Если принять версию летописей, то на момент рождения Святослава в 942 году Ольге должно быть 49-50 лет. По мнению современной (!) медицинской науки предел для репродукции у женщин составляет 49 лет. И это в современных условиях соблюдения гигиены и поддержки врачей. Что уж тут говорить о средневековье. Поэтому есть обоснованные сомнения в том, что в соответствии с летописями Святослав был рожден Ольгой. Могут возникнуть вопросы относительно репродуктивности Игоря в 942 г., у которого прозвище “Старый”. Согласно тем же данным, средний репродуктивный возраст мужчины заключен в интервале от 14 до 60 лет. Подчеркну, что Игорь не связан в Рюриком (см. исходные условия и ссылки) со всеми вытекающими выводами относительно его рождения. Думаю, что прозвище “Старый” относится не столько к возрасту, сколько к обозначению «старейшего», «первого» князя, родоначальника династии киевских князей. Это подтверждается панегириком Иакова Мниха и «Словом о законе и благодати» митрополита Киевского Илариона середины XI века, в которых нет никаких упоминаний ни Рюрика, ни Олега.