Глава 2

Иан Роско тоже действовал, подчиняясь порывам. Он желал для Джиллиан только лучшего и подарил ей Брэнди — молодого боксера. Роско привез в первый раз своего сына, Стивена, в школу, Брэнди был в машине. Он оказался хорошей сторожевой собакой. Джиллиан, стоя в классе в окружении любопытных детей и их родителей, выглядела так же, как и во время собеседования, — решительной, но совсем юной. Ночью она будет здесь одна, и собака составит ей компанию. Иан решил подождать, пока все разойдутся, и поговорить с ней. Он стоял со Стивеном в толпе, пока Джиллиан записывала имена. Комната была чистой, значит, викарий выполнил свое обещание насчет побелки. В углу Джиллиан установила кукольный домик — деревянное сооружение с маленькой дверцей красного цвета и детскими занавесками на окнах. Парты и стулья были расставлены в произвольном порядке. На полке красовались переплеты нескольких библиотечных книг.

Стивен подошел к парте, потрогал школьные принадлежности и серьезно произнес:

— Красиво.

Его отец последовал за ним и удивленно заметил:

— Думаю, со временем у вас все получится.

Джиллиан уловила изумление в его голосе.

— Я на это надеюсь.

Иан улыбнулся ей.

— Поздравляю! Должно быть, вам пришлось много потрудиться.

— У меня были помощники.

Ей удалось уговорить Дэвида построить кукольный домик. В библиотеке ей выдали книги. Ей пришлось потратить больше времени и изобретательности, нежели денег, на деревянные столы и школьные принадлежности. Анна, ничего не понимавшая в образовании, все же чувствовала, что атмосфера в классе много значит. Несчастным детям должно быть уютно в этой дыре, сказала она. Она сделала занавески для домика и купила на распродаже в больнице подержанные игрушки. Джиллиан приготовила карточки-подсказки, карточки для чтения и настенные таблицы, но мысль о работе со старшими детьми пугала ее. Ей еще не приходилось учить детей старше восьми лет. Дэвид помогал ей книгами и советами, впрочем, без особого энтузиазма.

— Это твое место, — сказал он, — и очень неудобное место. Если ты не справишься, у тебя будет повод отказаться.

Джиллиан неуверенно ответила:

— Я справлюсь.

— Ради всего святого, не считай это вызовом себе. Тебе ничего не нужно никому доказывать. Как твоя книга?

— Слабовата.

— И чего же ты надеешься добиться?

— Мира, когда закончится вся эта подготовка. Потом все пойдет по наезженной колее.

— Будешь писать роман?

— По вечерам и в выходные.

Джиллиан посмотрела на высокого светловолосого мальчика, стоявшего рядом с Ианом Роско. Сам Роско был темноволос и крепок. Вероятно, мальчик пошел в мать. Интересно, почему она не пришла? Некоторые родители явились из любопытства. Иан Роско был единственным, кто пришел без жены.

Роско подтолкнул мальчика вперед:

— Стивен, это твоя новая учительница, мисс Уорд.

Он представил их без тени снисхождения к ребенку. Джиллиан, верившая в возможность равенства, оценила его поступок. Она улыбнулась мальчику.

— Надеюсь, тебе здесь понравится, Стивен.

Он честно ответил:

— Со Стэнни было не очень весело.

Стэнни? Тут она догадалась. Мисс Стэншоу. Джиллиан решила сменить тему.

— Что тебе больше всего нравится делать? — спросила она.

— Я люблю рисовать.

— Отлично. У нас есть мольберты и краски. Займись пока, если хочешь, а я уточню подробности у твоего отца.

Темно-карие глаза Иана сузились от удивления.

— Вы всегда так дипломатичны?

— Трудно защищать того, кого не знаешь.

— Ваша работа будет заключаться в том, чтобы защищать себя. С ними не так-то просто.

Джиллиан уже это поняла. Кто-то произнес слово «штучка» достаточно громко, чтобы она могла услышать. Миссис Кендрик обеспокоенно спросила про чтение, письмо и арифметику. Работа предстоит нелегкая. Роско вспомнил про Брэнди, послушно сидящего за дверью.


— Не знаю, ночевали ли вы тут одна, но, если вам будет неуютно, я с радостью подарю вам своего боксера.

Он позвал собаку. Джиллиан посмотрела на животное песочного цвета с хитрыми глазами и слюнявой мордой. Мысль о собаке не приходила ей в голову. Кажется, это неплохая идея. Роско продолжал:

— Если не хотите, можете отказаться. Но несколько фунтов собачьего веса отпугнут любых незнакомцев, а если вам дорого его кормить, Стивен может каждое утро что-нибудь приносить.

Джиллиан неуверенно сказала:

— Он красивый.

— Мощный, послушный, и его зовут Брэнди.

— Вы его мне дарите?

— У меня их и без него четыре. Стивен не станет возражать, если вы возьмете одного.

— Вы уверены?

— Если он будет знать, что здесь есть частичка его дома, ему будет легче привыкнуть.

— Хотите сказать, он сложный ребенок? — удивленно спросила Джиллиан.

— Непредсказуемый. Но вы можете ему понравиться. Прежнюю учительницу он терпеть не мог.

— Он выглядит таким спокойным, не застенчивым. — Она оглянулась на мольберт. Один из старших мальчиков, Тим Дэвенпорт, стоял у Стивена за плечом, глядя, как тот рисует.

Роско сказал:

— Он спокойный до определенного момента, но если ему кажется, что кто-то над ним смеется или… — Он замолчал. — Что ж, это ваша работа, думаю, вы найдете с ним общий язык.

Казалось, он хотел сказать больше, но его прервал громкий вопль около кукольного домика, где маленькие дочери Кендрика вырывали друг у друга игрушечный телефон. Джиллиан подошла, чтобы их разнять. Родители хотели увидеть, как она умеет управляться с детьми. К подобным ситуациям Джиллиан привыкла.

— Ты продавщица, а это твои товары, — спокойно сказала она Джули. — На них цены и названия. А ты, Джейн, домохозяйка, и у тебя есть телефон. Позвони Джули и закажи, что тебе нужно. — Джиллиан подавила назревающие протесты словами: — У тебя есть столько красивых вещей, которые нужно упаковать. Нечестно, если у тебя будет еще и телефон.

Дети согласились. Довольные родители отошли в сторону. Роско весело спросил:

— А если бы это не сработало, что тогда?

— Я не придумываю способы заранее, просто поступаю по ситуации.

— Разумно!

Миссис Вудли сказала:

— Я дала Салли в школу апельсиновый сок. Проследите, чтобы она его выпила?

— Да, конечно.

Роско заметил:

— Напишу вам данные Стивена и смоюсь. Постараюсь увести других родителей, иначе они весь день будут крутиться вокруг вас.

Он подошел к Джиллиан и продиктовал ей дату рождения и адрес Стивена. Брэнди потащился за ним. Роско решил, что не стоит держать крупную собаку в комнате с детьми.

— Давайте я пока запру Брэнди в доме, а вы займетесь детьми? Похоже, их тут уже много.

Джиллиан согласилась.

Роско увел собаку. Комната выглядела чище, чем прежде, но Джиллиан решила не загромождать ее мебелью. В коридоре лежал коричневый ковер в рубчик. Стулья в гостиной были явно подержанные, но вполне симпатичные. Роско скупо улыбнулся. Джиллиан его удивляла, но он не понимал почему. Он указал на коврик перед пустым камином.

— Сидеть! — приказал он Брэнди. Тот, неодобрительно взглянув на хозяина, сел. — Жди! — добавил Роско и подошел к Джиллиан. С ней разговаривал Дэвенпорт. Эмоционально жестикулируя, он положил ладонь на ее руку.

Роско с раздражением подумал: развратный старый черт!

Джиллиан встретилась с ним взглядом, заметила его раздражение и улыбнулась про себя. Дэвенпорт был из тех, кто любит распускать руки. Его жена уже ушла к машине, а он остался, чтобы рассказать про Тима.

— Он умный парень, но его надо дергать. — Дэвенпорт крепче сжал ее руку. — У него большой потенциал, но вам придется найти к нему подход.

Джиллиан выдернула руку.

— Я уверена, что справлюсь с Тимом, мистер Дэвенпорт.

Роско понял, что она не смущена и может поставить Дэвенпорта на место. Джиллиан была молодая и хорошенькая, но не дурочка. Но все равно он рад, что у нее есть собака. Ночью здесь будет не по себе, в большом, пустынном доме, когда все дети разойдутся.

Джиллиан смотрела, как Роско прощается со Стивеном.

— Я оставил Брэнди в гостиной. В обед выгуляй его во дворе. Я заберу тебя и ребят Локсли в три тридцать.

Стивен оглянулся.

— Да, хорошо. — Мальчик выглядел равнодушным, но, когда отец ушел, он встал у окна.

Джиллиан ожидала, что младшие дети начнут плакать, но они были увлечены кукольным домиком. Старшие осматривали класс, а Стивен стоял поодаль от всех.

Она подошла к нему:

— Можно мне посмотреть, что ты нарисовал?

— Да, если хотите.

Стивен нарисовал утесы и берег моря. Песок был сочно-желтого цвета, утесы — зеленоватого. Джиллиан удивленно заметила:

— Здорово…

Стивен по-своему истолковал ее колебание.

— Почему вы не спросите меня? Стэнни всегда спрашивала.

— О чем?

— О море.

Джиллиан заметила отсутствие моря.

— Тебе не нужно его рисовать, если не хочешь.

Стивен ответил почти с вызовом:

— Нет, я не хочу.

Он схватил кисть с желтой краской и окунул ее в воду. Потом поднес ее к верхней части листа и мягко провел по бумаге.

Джиллиан не смогла удержаться:

— Стой! Ты испортишь картину.

Потекли желтые капли, и лист намок. Стивен довольно смотрел на него, но внезапно на его лице появилась тревога. Он прикусил губу, пытаясь сдержаться.

Джиллиан ласково спросила:

— Что случилось, Стивен?

— Ничего. Просто картина. Я могу нарисовать другую. — Он повернулся и пошел к парте.

Джиллиан поняла, что разговор окончен. Вернувшись к столу, она взяла классный журнал и посмотрела на дюжину имен. Было бы формальностью проверять присутствующих, но дети, наверное, привыкли к этому, к тому же она сможет выучить их имена. Джиллиан опять посмотрела на Стивена. Он уже успокоился, но зато она была встревожена. Ее беспокоило, что ребенок в ее классе мог быть несчастлив. Стивен был несчастлив, а она пока не знала почему.

День прошел быстро и не принес никаких происшествий. Старшие дети под контролем Джиллиан осмотрели класс, оценив количество белил, которые потратил викарий, и подсчитав их стоимость. Они написали рассказ о своем районе, потому что Джиллиан было это интересно. Мэри Кэрилон сказала, что у нее есть хомячок, она может принести его в класс, и они с Френком Стивенсом построили для него домик. При этом Мэри чуть не забила гвоздь в палец, а Френк пролил краску. Кто-то из младших детей собрал с картинки все игрушечные ягоды и чуть их не съел. Обычный день. Джиллиан привыкла управляться и с большим количеством детей. Это ее не беспокоило. Но когда пришел вечер и детей забрали домой, она поняла, что очень устала.

Родители ждали детей у ворот, но Джиллиан ни с кем из них не разговаривала. Если бы она увидела Иана Роско, тот бы напомнил ей о Брэнди, она же вспомнила о собаке, только когда пошла на кухню, чтобы открыть банку с мясом. Брэнди в доме не было.

Джиллиан вышла на улицу и свистнула, но собака не появилась. На бледно-голубом вечернем небе появились оранжевые полосы. В воздухе пахло древесным дымом. Вересковые поля были пустынны, траву не шевелил ветер, и птичьи голоса не нарушали тишины. Джиллиан вернулась в мрачный дом, беспокоясь о собаке. Ей хотелось, чтобы та была рядом.

Когда она была в коридоре, зазвонил телефон, и Джиллиан вошла в пустой класс, за окном которого уже сгущались осенние сумерки. Она сняла трубку.

— Простите, если помешал вашему обеду, — раздался голос Иана Роско.

— Я еще не приступала. — Джиллиан была рада, что он позвонил. Хорошо услышать чей-то голос. Она быстро спросила: — Брэнди у вас?

— Да, именно это я и хотел вам сказать.

— Простите. Наверное, он выбежал.

— Это не ваша вина. Вы были очень заняты. Понадобится время, чтобы он понял, что здесь больше не его дом.

— Да, я знаю.

— Вы действительно хотите собаку? Не хотелось бы вам ее навязывать, но это довольно общительный зверь.

— Да, честное слово.

— Тогда я приведу его через пару часов. Простите, что не могу раньше, но у меня будет посетитель.

— Не беспокойтесь. Можете привести его завтра. — Но голос Джиллиан звучал неубедительно. Ее голос в большой, пустынной комнате был подобен камешку, брошенному в глубокое озеро.

— Тогда до встречи.

— До встречи.

Джиллиан повесила трубку и заперла дверь в класс. Она решила, что Иан Роско войдет через главный вход. Вернувшись на кухню, она начала зажигать лампы, и поначалу пламя заревело под стеклянными колпаками, наполнив воздух запахом раскаленного масла. Джиллиан подкрутила фитили. Пол в классной комнате требовал мытья, но горячей воды не было, а кипячение на плите требовало времени.

Опять зазвонил телефон. Это был Дэвид.

Он ласково произнес:

— Привет! Как поживает роман?

Джиллиан провела по лбу горячей запачканной рукой.

— Иди к черту!

Дэвид усмехнулся.

— Я мог бы многое тебе сказать…

— Но ты этого не сделаешь.

— Только одну вещь. Я люблю тебя.

Джиллиан молчала.

— Джиллиан?

— Да?

— Не забудь, что в твоем курятнике или гараже стоит машина. До Шеффилда рукой подать. Как насчет того, чтобы провести вечер вместе?

— Не сегодня.

Дэвид не стал настаивать. Он понимал, что удача на его стороне. Это место сломит ее сопротивление быстрее, чем он. Он был уверен, что это лишь вопрос времени.

Она как раз переоделась в старые джинсы и желтый свитер, когда пришел Иан Роско. Раз в неделю, по субботам, приходила уборщица, а в остальные дни мыть школу должна была Джиллиан. На улице уже совсем стемнело, и Джиллиан немного помедлила, прежде чем открыть.

Роско быстро проговорил:

— Все в порядке. Просто одна собака, как обещал. — Он заметил усталость на ее лице. — Не перегружайте себя слишком сильно. Вы выглядите так, словно мыли все здание.

— Так и есть.

Она отступила в сторону, и Брэнди вбежал в гостиную. Она была рада ему. Роско передал ей сверток с мясом.

— Кормите его, пока не наестся. Тогда он навеки полюбит вас, если, конечно, не лопнет.

Он уже собирался уходить, но Джиллиан его остановила:

— Могу я поговорить с вами о Стивене?

— О Стивене? — Роско заметил, что она встревожена. — Да, конечно.

Он последовал за ней в гостиную и сел. Джиллиан не знала, как начать, и Роско понял, что она растеряна. Он попытался ей помочь:

— Мальчишка вам досаждал?

— Нет, конечно нет. — Джиллиан медлила. — Положу мясо в холодильник.

Брэнди пошел за ней следом. Джиллиан нарезала для него мясо и положила на тарелку. Внезапно она поняла, что очень проголодалась, и открыла банку с бисквитами. Быстро съела один и уже потянулась за вторым, — когда вошел Иан.

Он заметил и подавил улыбку.

— Я пришел вам сказать, что Брэнди любит сырое мясо.

— Знаю.

Он посмотрел на собаку.

— Ему нравится ужин. А вы, наверное, даже чаю не выпили?

— Нет.

Он указал на чайник:

— Как насчет чая? Пока вы готовите, мы можем поговорить о Стивене.

— Вы присоединитесь ко мне?

— Нет, я обещал ему вернуться пораньше. Мы читаем Жюля Верна. Он и сам читает сносно, но язык Верна нелегок для восьмилетнего ребенка. Обычно я читаю ему полчаса перед сном.

Слова сами вырвались у Джиллиан:

— Вы знаете, что он несчастен?

Лицо Роско напряглось, и он холодно спросил:

— Почему вы так думаете?

Джиллиан обеспокоенно произнесла:

— Я чувствую. Сегодня утром он нарисовал картину — утесы и песок, но там не было моря. Внезапно его что-то расстроило. Что-то невыносимое, он чуть не заплакал.

Роско сказал:

— Его мать утонула два года назад.

Хотя Джиллиан почти была готова услышать нечто подобное, она все равно поморщилась от боли. Роско произнес эти слова почти грубо, и в его темных глазах застыло выражение, которого она не могла понять.

— Простите меня, — тихо произнесла она.

— За то, что спросили? Вам лучше знать.

— Простите за Стивена.

Иан пожал плечами.

— Со временем он забудет. Мне посчастливилось найти хорошую экономку. Она добра к нему. Я могу проводить много времени дома, так что он не одинок. — Роско говорил без нежности. Казалось, он оправдывался перед собой. Джиллиан удивилась. — Я делаю для него все, что могу. Если он иногда несчастлив, я ничем не в состоянии ему помочь.

Джиллиан молчала. Чайник все еще был у нее в руке, и она поставила его на стол. Она понимала, что ради Стивена должна знать больше.

— Он был там, когда это случилось?

Роско подошел к двери, словно собирался уйти не ответив. Потом прислонился к косяку и засунул руки в карманы.

— Очень хорошо, если вы хотите все знать, пожалуйста. Мы отдыхали на полуострове Ллуэн, на побережье Уэльса. У Стивена был надувной матрас. Я предупредил его, чтобы он не заплывал далеко, но он вместе с мальчиком постарше взял матрас, жена заметила, когда было уже слишком поздно. Я шел между утесов, когда увидел, что случилось. Рейчел плохо плавала, а матрас отнесло далеко от берега. Когда я подоспел, ей уже нельзя было помочь. Со Стивеном ничего не случилось.

«Со Стивеном ничего не случилось». Эти слова прозвучали почти как обвинение.

Джиллиан дрожащим голосом произнесла:

— Ему было шесть лет. Он не понимал.

— Конечно не понимал. — В глазах Роско сверкала ярость. — Вы намекаете, что я виню его?

Его гнев испугал ее.

— Конечно нет.

Он успокоился.

— Он не знал. Это был несчастный случай. Конечно, он страдает. Он скучает по матери. Это естественно.

И ты скучаешь по жене, подумала Джиллиан. Ты любил ее, и это сломало тебя. Ты пытаешься любить Стивена. Ты делаешь все, чтобы любить его, но он сделал то, чего ты не в силах простить. И он это знает. Внезапно ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась.

Иан Роско заметил слезы и удивился.

— Вы не должны расстраиваться. Если бы вы выясняли прошлое всех детей в вашем классе, то, возможно, слышали бы не одну страшную историю. Детство не всегда бывает безоблачным. Уверен, вы уже это поняли? — Он говорил сурово.

— Да, я поняла. Дети более умны и чувствительны, чем все думают. Они могут сильно страдать.

Роско ощутил в ее голосе осуждение.

— Думаете, я этого не знаю? Думаете, я не пытаюсь? — Он понял, что оправдывается, и опять рассердился. Он повернулся к двери. Их дружеские отношения улетучились после этого разговора. Он холодно произнес: — Я ценю вашу заботу о Стивене, но ради благополучия мальчика лучше не заострять на этом внимания.

Джиллиан заметила лед в его глазах.

— Я не сентиментальна, мистер Роско. — Джиллиан старалась говорить твердо.

Роско догадался, вспомнил ее слезы, но был слишком сердит, чтобы простить ее. Он решил перейти на нейтральную тему:

— Не думаю, что собака опять убежит. Но если это случится, не волнуйтесь. Он не причинит никому вреда.

Да, подумала Джиллиан, он не причинит никому вреда. Но твой сын? Неужели ты не понимаешь, что он видит, каких усилий тебе стоит любовь к нему, как ты стараешься компенсировать свое негодование? Роско вышел в коридор, и Джиллиан проводила его до двери. Он сказал:

— Обычно я довожу Стивена до ворот школы, поэтому мы вряд ли еще встретимся, если только вы не захотите поговорить о нем. Тогда свяжитесь со мной.

Ее голос был ровным.

— Хорошо.

Джиллиан смотрела, как его высокая, крепкая фигура исчезает в темноте, и закрыла дверь. Дом вновь опустел, к ней подошел Брэнди и заскулил. Джиллиан присела на корточки и положила его голову себе на колени.

Иан Роско поехал домой более длинной дорогой, чем обычно. Разговор с девушкой встревожил его больше, чем он мог себе признаться. Конечно, можно было бы отправить Стивена в интернат. Иан подумывал об этом, но сам испугался своих мотивов. Он остановил машину перед домом и закурил. Он видел, что в комнате Стивена горит свет, видимо, миссис Пирсон, экономка, укладывает его спать. Он сидит в постели с книжкой на коленях.

Иан вылез из машины и захлопнул дверцу. Внезапно он мысленно увидел Рейчел, ее длинные, прямые, густые светлые волосы, почувствовал прикосновение ее нежной кожи. Потом он представил Джиллиан в ее маленькой ужасной кухне с нелепым чайником в руках, пытавшуюся сказать то, чего нельзя было говорить. «Черт побери эту девушку за ее вмешательство, за ее непрошеное участие! Неужели она не видит, как я стараюсь, как борюсь?»

Когда наконец Иан вошел в комнату Стивена, он был внешне спокоен. Он извинился:

— Прости, что задержался. Тебе удалось почитать самому?

— Немного. Я не хотел много читать. Я бы тебе все испортил.

Роско шутливо произнес:

— Наверное, истинная причина в этих комиксах?

Он указал на прикроватный столик. Стивен вежливо ответил:

— Так быстрее шло время.

«Ты тоже стараешься, — подумал отец. — В твоем возрасте этого нельзя делать, но ты делаешь. Ты чувствуешь мое настроение так же, как я чувствую твое». Внезапно на Роско накатилась волна усталости.

— Может, сегодня пропустим? Мне нужно сделать кое-какую работу.

— Хорошо, я не против.

— Ты можешь почитать что-нибудь из комиксов?

— Да.

— Значит, я оставлю ненадолго свет?

— Да, пожалуйста.

Роско поцеловал Стивена, и мальчик быстро обнял его за шею руками. Потом он откинулся на подушку и взял в руки комиксы. Его голос стал холодным.

— Спокойной ночи.

— Тебе точно ничего не надо?

— Ничего.

— Выключишь сам свет?

— Да.

— Минут через десять?

— Да.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.


Визит Иана Роско выбил Джиллиан из колеи. Она выполнила оставшуюся работу по дому и вернулась в комнату. Там не было мебели, кроме стола, на котором стояла пишущая машинка, и стула. Из спальни она принесла масляный обогреватель и включила его. Взяла чистый листок бумаги, вставила его в машинку и посмотрела в окно. Подошел Брэнди и улегся у ее ног. Джиллиан скинула туфли и пощупала пальцами его теплую шерсть. Брэнди радостно заерзал и скоро заснул.

Джиллиан пыталась заставить себя вернуться к роману. Обычно она легко включалась в работу, но только не сегодня. Она перечитала несколько последних страниц, но Рим казался ей таким же далеким, как другая планета. Она вспоминала события ушедшего дня и представляла Роско, слышала его голос и голос Стивена. Джиллиан подумала: «Я здесь, чтобы сделать то, что могу, но я не в силах выполнить невозможное. Я не могу изменить чувства отца к сыну. Я могу только играть свою роль. Вряд ли я в состоянии что-либо изменить».

Брэнди во сне пошевелился около ее ног. Джиллиан произнесла вслух:

— Наверное, я должна быть благодарна ему за то, что он подарил мне тебя. — Но гнев на Роско не давал ей испытывать благодарность. Стивен был один, а ребенка нельзя оставлять в одиночестве. Она вспомнила, как он стоял у окна, когда ушел его отец.

У Джиллиан не было сил, чтобы приняться за работу над романом. Она чувствовала себя физически и эмоционально истощенной и решила пораньше лечь спать. Она пролежала в постели уже целый час, когда раздался настойчивый телефонный звонок. Джиллиан села на кровати, ей совершенно не хотелось идти вниз.

Брэнди, лежавший до того у ее ног, проснулся и вскочил.

— Черт! — пробормотала Джиллиан и стала нащупывать под подушкой фонарик.

Пустой класс, залитый лунным светом, показался ей немного нереальным, как театральная декорация. Телефон на маленькой полочке у двери пронзительно звонил. Джиллиан взяла трубку и услышала укоризненный голос Анны:

— Не очень-то ты торопилась подойти к телефону, сестра.

— Я была в постели, — объяснила Джиллиан.

— Но сейчас всего лишь половина одиннадцатого, — удивилась Анна.

— Я устала.

Брэнди, словно поняв ее слова, громко зевнул и улегся на пол.

Анна быстро спросила:

— Что это было?

Джиллиан рассказала ей про Брэнди.

— Ты имеешь в виду, один из родителей…

Джиллиан прервала сестру:

— Милая, я стою в каменной холодной комнате в короткой ночной рубашке. Если ты звонишь, чтобы узнать, не проник ли ко мне убийца, тогда я отвечаю, что нет, но зато я могу легко подхватить двустороннее воспаление легких. Что еще ты хочешь знать?

Анна сообщила ей новости:

— Я начинаю работать частной медсестрой в ортопедическом отделении. Главный врач там очень милый, так что работа предстоит нетрудная.

Зубы Джиллиан застучали.

— Отлично, я рада за тебя.

— Дорогая, у тебя какой-то странный голос.

— Странный? Я ужасно замерзла.

— Тогда иди в постель.

— Как только ты мне позволишь.

Анна была слишком счастлива в этот вечер, чтобы проявить сочувствие.

— Ладно, тогда спокойной ночи, еще созвонимся.

Вернувшись в постель, Джиллиан не могла заснуть.

От непонятных ночных звуков ее нервы были на пределе. Ноги у нее были как ледышки, но мысль о том, чтобы спускаться в кухню и кипятить воду для грелки, казалась слишком ужасной. Джиллиан вылезла из-под одеяла и прижала дверь стулом. Брэнди тихонько повизгивал во сне и подергивал лапами, словно бежал по темной лесной дорожке. Самое подходящее место для ночных кошмаров, мрачно подумала Джиллиан. Она разбудила Брэнди, и он воинственно уставился на нее, а потом улегся ей на ноги. Скоро она согрелась и задремала, но новая обстановка мешала ей предаться сну по-настоящему.


Джиллиан работала две недели, когда викарий решил нанести свой обещанный визит. Стояло солнечное сентябрьское утро. Вересковые пустоши выглядели так, словно художник нарисовал их сухой кистью. В ярком солнечном свете отчетливо вырисовывались все краски. Один из мальчиков Локсли сажал луковицы на узкой грядке, недавно вскопанной рядом со школьной дверью. Он увидел приближающегося викария и побежал оповестить Джиллиан.

Джиллиан в смятении оглядела комнату. Во время учебы в колледже прибытие наставников пугало ее, а викария она отнесла именно к этой категории. Викарий, заметив выражение ее лица, удивился. В комнате было уютно, дети прилежно занимались. Что так могло обеспокоить девушку?

Он улыбнулся ей и протянул руку.

— Простите, что отрываю вас, но я как раз направлялся к Дэвенпортам и решил заглянуть сюда.

Джиллиан вежливо солгала:

— Я очень рада.

Подошла маленькая девочка и сунула викарию под нос тетрадь:

— Я написала это сама.

Он воодушевленно ответил:

— Отлично! Отлично!

Его энтузиазм после сдержанной, но искренней похвалы Джиллиан лишил девочку дара речи, и она уставилась на викария с широкой восторженной улыбкой. Викарий заметил:

— Кажется, они довольны.

Внезапно Джиллиан вспомнила утреннюю службу. Обычно она проходила после первого получаса занятий, но сегодня у Мэри сбежал хомячок, и в суматохе они обо всем позабыли.

Она спросила викария:

— Наверное, вы хотите провести службу? Обычно она у нас проходит раньше.

Викарий улыбнулся, девушка ему нравилась.

— Я буду очень рад.

Она подозвала детей и заметила, что Стивена среди них нет. Джиллиан быстро вышла из класса, но так и не смогла его найти.

Тим Дэвенпорт сказал:

— Он пошел проверить свои солнечные часы на заднем дворе. Сказал, что хочет найти для них более прямую палку. Наверное, он ее и ищет.

Викарий заинтересовался:

— Солнечные часы?

Джиллиан объяснила:

— Стивен занимается древними часами и проверяет, действительно ли солнечные часы работали.

Викарий обошел класс, пока Тим отправился за Стивеном. Ему не стоит переживать по поводу работы этой девушки. Мисс Стэншоу держала детей в загоне, словно овец, но результаты ее труда были не очень впечатляющими, а у новой учительницы индивидуальный подход к каждому ребенку.

Викарий предложил:

— Мы можем начать службу, а мальчики просто сядут на свое место. В одиннадцать я договорился зайти к Дэвенпорту.

Викарий ожидал, что Джиллиан сама сыграет на пианино, но она поручила гимн серьезной девочке с двумя длинными косичками, которая играла неуклюже, но с огромным рвением. Джиллиан объяснила:

— Мы с ней играем почти одинаково — для своего возраста она играет ужасно хорошо, а я для своего — просто ужасно!

Викарий усмехнулся:

— Прекрасный выход из ситуации!

Она заметила улыбку в его глазах и поняла, что он на ее стороне. Дети невпопад пели «Все вокруг красиво и ярко». Джиллиан тем временем опять погрузилась в мысли о своей книге. Как поступит ее герой Макс, когда узнает, что Франческа покинула виллу? Несколько минут она обдумывала ситуацию, не сознавая, что происходит вокруг.

«Господь сотворил это все», — радостно пропели дети, и Джиллиан вернулась к реальности. Она огляделась. Ни Стивен, ни Тим еще не вернулись. После ухода викария она посмотрит, нет ли их в сарайчике. После нескольких кратких молитв мистер Ротон приготовился уходить. Джиллиан проводила его до двери.

— Мы с женой будем рады вам. Приходите к нам на чай в эту субботу, если будет желание. Или в субботу вы ездите в Шеффилд?

Джиллиан, поняв, что у нее не так уж много свободного времени, отменила все вечерние субботние визиты, чтобы заниматься книгой. Приглашение на чай было помехой. Она не хотела идти, но не знала, как отказаться.

Викарий, не поняв ее колебания, спросил:

— Наверное, вы договорились встретиться с тем молодым человеком, которого я видел в машине?

— Нет, какое-то время мы не будем видеться.

Викарий удивился, но решил не любопытствовать.

— Значит, в субботу вы свободны?

— Да, спасибо. Вы очень добры.

Джиллиан проводила его до ворот и на обратном пути столкнулась с Тимом.

— Стивен за вашим гаражом. Его тошнило.

Джиллиан быстро вернулась в класс, сказала детям, что скоро придет, и отправилась на поиски Стивена. Он сидел на земле, лицо у него было очень бледное. Джиллиан ласково произнесла:

— Стивен, милый!

Стивен с мукой в глазах посмотрел на нее, и его опять стало тошнить. Джиллиан держала его голову, успокаивая, а потом повела его в дом. В кухне Стивена опять затошнило, и Джиллиан вымыла ему лицо. Он в отчаянии произнес:

— Простите. Я испортил ваш пол.

— Не беспокойся. Я скоро буду убираться.

Она отвела его в гостиную и поставила перед ним стакан.

— Принесу тебе воды.

Надо было вымыть пол в кухне и заняться детьми. Через десять минут Джиллиан вернулась к Стивену.

— Прости, что оставила тебя одного, — извинилась она.

У него был виноватый вид, но выглядел он лучше. Джиллиан подумала, что он все еще беспокоится насчет пола.

— Это могло случиться с любым, — заверила она.

Но Стивен избегал встречаться с ней взглядом. Из класса вышел Тим. Самодовольным голосом он сказал, обращаясь к Стивену:

— Ты уронил вот это. — Он передал пачку сигарет.

Стивен быстро взглянул на Джиллиан и протянул руку.

Джиллиан взяла сигареты. Она почувствовала легкую неприязнь к Тиму и раздражение на Стивена.

Лицо Тима было бесстрастным. Он ждал, когда Стивена начнут ругать. Джиллиан повернулась к нему:

— Это не твои сигареты?

— Нет.

— Ты уверен, что их обронил Стивен?

— Да.

— Очень хорошо. Возвращайся в класс.

Тим неохотно вышел, и Джиллиан закрыла за ним дверь. Она села напротив Стивена.

— Тебе все еще плохо?

— Немного лучше.

— Сигареты того стоили?

Сам не зная зачем, он захотел рассердить ее:

— Да.

Джиллиан ровно ответила:

— Ладно. — Открыла пачку и увидела, что двух сигарет не хватает. — Хочешь еще?

Стивен встревожился:

— Нет.

— Я иногда курю, мне достаточно лет, чтобы вести себя по-дурацки, когда захочется. Может, продашь мне сигареты?

Стивен мрачно произнес:

— Я думал, вы их все равно возьмете.

— Они не мои.

— Хотите сказать, что вернете их?

— Если я их верну, то мне придется все рассказать твоему отцу.

— Мне все равно, — ответил Стивен и протянул руку.

Джиллиан повторила:

— Тут восемь штук, каждая по четыре пенса. Всего тридцать два, ты сможешь купить много конфет.

— Я больше люблю сигареты.

Джиллиан слишком поздно поняла причину его упорства. Стивен хотел, чтобы его отец узнал. Лучше бы она поступила традиционно — отругала бы его как следует. На большом кожаном стуле Стивен казался маленьким и воинственным. «Если бы я могла наладить с тобой контакт, — подумала Джиллиан. — Если бы ты только так не любил своего отца. Думаешь, что, рассердившись, он станет ближе к тебе?»

Вслух она произнесла:

— Ты понимаешь, что ведешь себя плохо и отнял у меня половину утра?

— Простите, — пробормотал Стивен.

Джиллиан положила сигареты на камин.

— Ты не будешь курить во время уроков, но, когда они закончатся, можешь их взять. И если повезет, ты про них забудешь.

Но он не забыл. В три пятнадцать он вернулся за сигаретами. Джиллиан отдала ему пачку:

— Придется сказать отцу.

Стивен пожал плечами. Это был почти взрослый жест и напомнил ей об Иане Роско. Как он это воспримет? Джиллиан ужасно не хотелось говорить ему, и она все тянула.

Прежде чем звонить Роско, Джиллиан решила дописать главу своей книги. За работой на пишущей машинке время летело быстро. Джиллиан вдруг услышала стук в дверь, встала из-за стола и спустилась вниз. Ей понадобилась пара минут, чтобы вернуться к реальности. После последнего разговора Джиллиан и Иан держались сухо, и девушка с изысканной вежливостью пригласила его войти. Он отказался.

— Я пришел только спросить, могу ли взглянуть на поле за школой.

— Я думала, вы пришли насчет Стивена, — удивилась Джиллиан.

— Да, я хотел узнать, позволите ли вы ему ездить верхом на пустоши. Мне нужно заняться раскопками, и я не смогу ездить с ним несколько дней.

Джиллиан вспомнила о его археологических работах.

Иан продолжал:

— Пони очень спокойный, и Стивен хорошо держится в седле. Мне кажется, тут есть что-то вроде загона. Если вы согласны, я хотел бы проверить, подходит ли он. Ну как?

— Конечно.

Она заметила, что Иан сам недавно ездил верхом, возможно, чтобы удостовериться, что место подходит для Стивена. На нем был старый твидовый пиджак и сапожки для верховой езды. Его лошадь, коричневый жеребец, щипала траву у стены. Брэнди, обрадовавшись встрече со старым другом, прыгал вокруг лошади и притворялся, что вот-вот укусит ее.

Иан взглянул на тапочки Джиллиан.

— Не ходите со мной, а то промочите ноги. Я сам посмотрю и скажу вам свое мнение.

Через несколько минут он вернулся.

— Пойдет. Кто-нибудь из старших мальчиков поможет ему с лошадью. Может, последите за ним днем?

— Да, обязательно.

— Если забудете, ничего страшного. Обычно он сам справляется.

Иан почувствовал, что Джиллиан что-то хочет сказать ему, и вспомнил ее первые слова. Она ожидала, что он пришел насчет Стивена. Они стояли во дворе, где посетители обычно оставляли машины. Иан прямо спросил:

— Насчет чего, вы думали, я пришел?

Джиллиан чувствовала себя не менее виноватой, чем Стивен. Это было нелепое чувство, но она не могла от него избавиться.

— Я не люблю сплетничать, но обещала ему, что скажу вам, и сейчас у меня нет выбора.

Иан ждал.

Джиллиан неловко спросила:

— Он вам не рассказывал?

— Что именно?

— Что он курил.

Иан удивился и, видимо, рассердился.

— Вы его поймали?

— Его тошнило.

— Что вы сделали?

Джиллиан рассказала.

— Вы хотите сказать, что вернули ему сигареты?

— Да, обещав, что расскажу вам.

Внезапно он рассмеялся.

— Мне кажется, ваши методы неверны — вся эта психологическая чепуха не производит на меня большого впечатления. Лучше было бы отлупить его и забрать сигареты.

Джиллиан была согласна, но не хотела этого признавать.

— Он ваш сын, и он сам этого хотел. Я пыталась его переубедить.

Иан почувствовал, что они ступили в опасную область, и перестал смеяться. Он ровно произнес:

— Хорошо, Джиллиан. Я с этим разберусь старыми родительскими методами. Больше такого не случится.

Джиллиан увидела выражение его лица и поняла, что он прав. Только когда он ушел, она вдруг сообразила, что он назвал ее по имени. При Стивене он всегда называл ее мисс Уорд, а в их предыдущих разговорах тщательно избегал называть ее Джиллиан. А теперь ее имя сорвалось у него с языка.

Она стояла у дверей и смотрела, как он садится на лошадь. Он легко ездил верхом. Она ждала, думая, не обернется ли он. Он не обернулся, и Джиллиан, задумавшись, вернулась в дом. Она надеялась, что он не будет строг со Стивеном. В следующий раз она попытается разрешить ситуацию без него. Она вернулась в полутемный класс и посмотрела на книги Стивена. Он писал с воображением и талантливо рисовал. У него были способности. Если бы дома все было хорошо, он мог бы отлично учиться.

Джиллиан вернулась к книге и попыталась заняться работой. Она надеялась, что Иан Роско не слышал стука пишущей машинки. Если он вдруг спросит, она может сказать ему, что печатает планы работы. Это не будет ложью. Планы она тоже печатала. Они лежали в ящике ее стола — своего рода путеводитель, если вдруг воображение иссякнет. Интерес учеников подсказывал ей, что пока ее методы работают.

Джиллиан поняла, что не может сосредоточиться на своем романе. Иану удалось выбить ее из колеи. Дэвид, даже если он был рассержен, так не действовал на нее. Он мог прервать ее работу на пару часов, но не мог изменить ей настроение на целый вечер.

Черт побери, Роско становится слишком важен для меня, подумала Джиллиан.

Она сунула машинку в футляр и спустилась в гостиную, чтобы почитать. В доме было тихо, и она включила приемник. Она принялась было танцевать, стараясь не наступить при этом на Брэнди, но вдруг, повинуясь минутному порыву, спустилась вниз, села в машину и поехала в Шеффилд. Дэвида дома не оказалось, Анна была на дежурстве, и Джиллиан отправилась посмотреть пьесу в «Лицее» и перекусить в кафе. Поездку обратно по темным вересковым пустошам назвать приятной было никак нельзя. Джиллиан пожалела, что забралась в такую глушь. Она почувствовала себя недостаточно смелой для того, чтобы возвращаться одной в большой, пустой, темный дом. Джиллиан направила фонарь на дверь и вставила ключ в замок. Ключ повернулся в скважине. Брэнди выбежал в коридор и радостно запрыгал вокруг хозяйки. Джиллиан почесала его и прошла на кухню. Она забыла наполнить масляные лампы и решила не возиться с ними, а сразу лечь спать. Внезапно она услыхала какой-то шорох в классе. Ее сердце бешено забилось. Вот опять — резкий, легкий звук. Рука Джиллиан, держащая фонарь, намокла. Брэнди ощетинился. Луч фонаря выхватил что-то маленькое и темное. Брэнди бросился за крысой и одним ударом убил ее. Джиллиан задрожала от страха и отвращения. Это было отвратительное место. Что она тут делает? Что за дура она была, согласившись на эту работу?

Прежде чем лечь спать, Джиллиан обыскала все углы своей спальни, но крыс там не обнаружила. Она скатала прикроватный коврик и подсунула его под дверную щель. Брэнди остался, поскуливая, в коридоре, но, помня о крысе в его пасти, Джиллиан не могла впустить его.

В субботу она рассказала об этом викарию. Его жена, веселая, крепко сложенная женщина чуть старше тридцати, ужаснулась, но отреагировала весьма практично:

— Вам нужно достать крысиного яду, но только осторожно, не отравите собаку.

— И хомячка Мэри.

В последние несколько ночей она брала хомячка наверх и оставляла в клетке на столе рядом с машинкой.

В ее романе все было очень цивилизованно. Герои пользовались удобными ванными комнатами, они выбирали еду по меню и любовались культурой Древнего Рима в свободные от погони на машинах или объятий под луной часы. Им не приходилось скоблить полы, наливать масло в лампы и готовить на непредсказуемых парафиновых плитах.

Викарий сказал:

— Лучше обойтись без яда. Я пришлю человека, местного крысолова, он работает на фермах. Наверное, мисс Стэншоу время от времени пользовалась его услугами.

Он впервые упомянул имя мисс Стэншоу. Похоже, ее личность окружала стена молчания. Джиллиан с любопытством спросила:

— Почему она уехала?

Жена викария уставилась на свои сильные жилистые руки, а викарий потянулся за трубкой. Несколько минут они молчали, потом викарий сказал:

— Честно говоря, мы точно не знаем. Она становилась, как бы это сказать, непредсказуемой. Она решила на пару дней уехать. Дети пришли, а ее не было. Потом она уехала навсегда. Мы получили письмо от ее сестры в Мэкклсфилде. Она писала, что мисс Стэншоу больна и она с ней пока поживет. Приехал фургон и забрал часть ее мебели. Сестра забрала, что захотела, и оставила остальное. Вы сами видели. Все это было как-то неприятно, но мы ничего не могли поделать. Потом она прислала заявление об уходе, но только после наших настоятельных просьб.

Его жена отрывисто произнесла:

— Можно долго терпеть, а потом терпение наконец иссякает. Не стану притворяться, что знала мисс Стэншоу. Она долго проработала здесь, а потом, наверное, решила, что с нее довольно. — Она задумчиво посмотрела на Джиллиан. — Каждому человеку нужно общество. Мы можем уверять себя, что это не так, но ненадолго. — Она помолчала, потом выпалила: — Не мое дело советовать вам, но деревенские жители примут вас, если вы примете их. Визиты к соседям здесь не воспринимаются как вторжение. Если будете гулять по пустоши, не обходите фермы стороной, а если вас пригласят на чашку чая, не отказывайтесь.

Хотя Джиллиан согласилась на эту работу, чтобы оказаться в одиночестве, через несколько недель она поняла, что Бренда Ротон была права. Тишина могла принимать осязаемые формы, словно незваный посетитель. Тишина и мир не всегда значили одно и то же. Бренда, поняв, что ее слова не вызвали у Джиллиан раздражения, с надеждой продолжала:

— В приходском дворе играют в бадминтон, возможно, все это не покажется вам столь скучным, как вы думаете. Остальные встречи в основном для пожилых людей, и я не стану вам их навязывать.

Викарий предложил:

— Вы могли бы поездить верхом.

Джиллиан удивилась:

— Хотите сказать, что здесь устраивают охоту?

— Ничего грандиозного, просто поездка, — ответила Бренда. — У Блэров, они живут рядом с Локсли, можно взять лошадей. Обычно я пару раз в неделю езжу верхом. Мне договориться для нас обеих?

— Но я никогда в жизни не ездила верхом, — возразила Джиллиан.

— Значит, пора начать.

Внезапно Джиллиан улыбнулась.

— Ладно, конечно, неожиданно, но почему бы и нет?

Лошадь, которую Бренда выбрала для нее в следующую субботу, оказалась спокойным десятилетним животным, которое полностью разрушило ее страхи, а в конце даже навеяло скуку. Джиллиан раздраженно воскликнула:

— Если бы эта лошадь могла двигаться!

Бренда рассмеялась:

— Он проделывает десять миль в час.

— Скорость похоронной процессии.

— Если хотите скакать галопом, тогда выбирайте лошадь сами. Я не хочу нести ответственность, если вы сломаете себе шею.

Короткая трава, которой заросла пустошь, отливала голубым, словно ее корни впитали в себя кусочек неба. В лощинах вился туман. Бренда поднялась на вершину холма и ждала Джиллиан на вершине. Солнце, клонящееся к западу, слабо освещало древние борозды на склонах холмов. Бренда указала на них:

— Раскопки в паре миль отсюда. Команда Иана работает на кургане — погребальном холме, который возник примерно в первом веке до нашей эры. Хотите взглянуть?

Любопытство пересилило нежелание Джиллиан встречаться с Роско.

— С удовольствием. Но он не рассердится, если мы ему помешаем?

— Иан? Ничего подобного. Когда мы пару лет назад узнали, что на нас свалится профессор археологии, то решили, что он будет нас сторониться, но он совершенно не такой.

— Я и не знала, что он профессор, и никогда его так не называла.

— Никто его так и не называет, только Кейт иногда.

— Кейт?

— Кейт Лидем. Когда дело касается рисования, Иан совершенно беспомощен, так что Кейт иллюстрирует его книги. Ей приходится участвовать в настоящих раскопках, потому что ей платят за полный день, но она их терпеть не может…

Через полчаса, когда они добрались до холма, работы были окончены, и около дюжины рабочих собирались расходиться. Иан помог обеим женщинам спешиться и весело заметил:

— Вам удается выбирать нужное время. Полчаса назад я бы вручил вам лопату.

Бренда хихикнула:

— Да, я так и думала. Поэтому и рассчитала время, прежде чем сделать подобное предложение Джиллиан.

Иан вежливо повернулся к Джиллиан:

— Если вы надеялись увидеть что-нибудь поразительное, то, боюсь, вы будете разочарованы. Это, по-видимому, остатки погребального кургана. — Он пошел рядом с ней. — Мы думаем, его периметр приблизительно равен холму. Пепел складывали в урны, а потом закапывали в ямы с другими погребальными вещами. Мы откопали несколько крупных фрагментов.

Иан говорил нравоучительным тоном, не глядя на нее. Джиллиан пыталась придумать подходящий ответ.

— Наверное, вы можете назвать дату этого захоронения?

— Очень приблизительно. Всегда происходит наслоение эпох. — Иан вытащил из кармана камень. — Вот это намного более раннее. Это миниатюрный кремень — микролит. Он находился в основании одной из урн. Он относится к эпохе мезолита, несколько тысяч лет до нашей эры.

Джиллиан пыталась изобразить интерес.

— А дата урны?

— Вероятно, где-то между пятидесятым годом до нашей эры и пятидесятым годом нашей.

Джиллиан почувствовала себя ничтожной песчинкой в бесконечном потоке времени. Небо уже тронули нежные краски вечера. В траве у нее под ногами росли маленькие цветы. Земля вокруг места раскопок была коричневой и сырой. Казалось, тишину маленькой долины ничто не в силах потревожить.

Внезапно Иан взглянул на нее. Она встретила его взгляд и отвернулась. Он мягко сказал:

— Под суровым высоким солнцем прошлое всего лишь интересная история. Минуты единения с ней редки.

Джиллиан повернулась к нему:

— А сейчас?

— Для вас это новое. У вас богатое воображение.

— А вы?

— Я более опытный, более прозаичный.

В глазах Джиллиан отразилось недоверие, и Иан быстро отвернулся.

— Мне нужно договориться насчет понедельника.

Джиллиан присоединилась к Бренде. Та болтала с высокой привлекательной женщиной лет тридцати. Незнакомка была коротко острижена, и модная прическа подчеркивала идеальную форму ее головы. Ее глаза были пронзительны, а губы — пухлые и чувственные. Бренда представила ее как Кейт Лидем.

— Значит, вы сельская учительница. — В ее голосе прозвучало неожиданное ехидство. — Какая неподходящая роль! — Она протянула руку, но тут же с сожалением ее отдернула. — Вся поцарапана, кровоточит и запачкана в земле. Я никогда больше не смогу держать карандаш.

— Она рисует, словно ангел, — вставила Бренда.

— Мое единственное ангельское качество.

Иан подошел к ним. Он выглядел уставшим.

— Никто не заставляет тебя копать, — заметил он.

— Нет, милый, но последний раз, когда я не пришла, мне пришлось выносить молчаливые упреки.

— Это твоя совесть представила то, чего не было.

Внезапно Кейт рассмеялась.

— Совесть? — Она повернулась к Бренде. — Моя совесть или характер Иана, во что ты можешь поверить? Если руки заживут, сегодня вечером я приду рисовать огамический алфавит.

— Если ты не против, поработай одна. Мне нужно забрать Стивена из гостей в восемь.

— Ах, Стивен! — Кейт быстро справилась с раздражением в голосе. — Хорошо, я вымуштровала твою экономку. Она сварит мне кофе. У меня полно работы.

— Мне нужно будет уложить его спать.

Кейт резко повернулась к Джиллиан:

— Вы когда-нибудь говорили Иану, что дети — маленькие независимые существа? Он чересчур опекает мальчика. На месте Стивена я бы это возненавидела. — Она поймала взгляд Иана и пожала плечами. — Ладно, забудь. Ты знаешь, о чем я.

Ее улыбка предназначалась Бренде, а не Джиллиан.

— Мне пора отпраздновать новоселье, пока не завяли мои декорации. Думаю, вечеринка с коктейлями не вызовет взрыв негодования у ваших прихожан?

Бренда благоразумно ответила:

— Назовите это новосельем и подавайте все, что хотите, только давайте поскорее, пока это бедное дитя не умерло от скуки.

Темные глаза Иана задумчиво уставились на Джиллиан. «Скука» — неподходящее слово. Больше подойдет одиночество, граничащее с беспокойством. Он сомневался, поможет ли ей вечеринка Кейт.

Эта встреча наполнила Джиллиан тревогой. Было очевидно, что Кейт влюблена в Иана и обладает физической привлекательностью, перед которой сложно устоять. У нее не было времени для Стивена, но она старалась этого не показывать.

Вместе с Брендой они доехали до конюшни Блэров, и Бренда спросила:

— Вы всегда так открыто показываете свое неодобрение?

Тон у нее был мягкий, но Джиллиан удивленно уставилась на нее.

— Простите?

— Я об Иане и Кейт. У них может все получиться. Это вопрос времени.

— Хотите сказать…

— Пока он еще не влюблен в нее. Но она в него влюблена. Она не очень ладит со Стивеном, и это единственный недостаток их идеальных отношений.

— Вы говорите о свадьбе?

— Да, французы называют это браком по расчету. Она так не похожа на его первую жену. Ему нужна такая женщина. Полная противоположность заставляет забыть первый образ. Он должен забыть. Со временем так и случится.

— А Стивен?

— Она будет добра к нему.

— Этого достаточно?

Бренда пронзила ее взглядом.

— Во второй раз идеал не ищут. Ищут спутника, схожих интересов, кого-то, кто тебе подходит.

— Она почти красива, — согласилась Джиллиан.

— Она многое почти. Она будет почти матерью Стивену.

— Но разве это правильно?

Бренда, уловив ее обеспокоенность, мягко, но предупреждающе заметила:

— Довольствуйся тем, что учишь Стивена, Джиллиан, и предоставь остальное его отцу. Если ты будешь все делать за мальчика, то можешь обжечься. — Она помедлила и продолжала: — Иан и Кейт не причинят друг другу боли. Для этого их чувства недостаточно глубоки. Иан еще не отошел от смерти первой жены, чтобы, не думая о последствиях, причинить боль, а Кейт достаточно сильная, чтобы эту боль снести.

Она больше ничего не сказала, но этого добродушного предупреждения было достаточно. Джиллиан слезла с лошади, посмотрела на Бренду и тихо произнесла:

— Спасибо, Бренда.

Та сделала вид, что не поняла.

— Спасибо за компанию. Мы должны как-нибудь опять поехать верхом. Может, в следующие выходные?

— Нет, я поеду домой. — Эти слова вырвались невольно, и только сейчас Джиллиан поняла, как хочет уехать. Ей были необходимы выходные подальше от школы, подальше от встреч с Ианом.

Бренда согласилась:

— Хорошо. Пока тебя не будет, можно заняться крысами. Оставь мне ключ. Я обо всем позабочусь.

В следующие выходные Дэвид, устав от отговорок Джиллиан, появился в школе. Он приехал наугад, надеясь, что она там, но вместо нее встретил встревоженную уборщицу и мужчину, который занимался взламыванием половиц. Придя в гнев от отсутствия Джиллиан, Дэвид решил вновь заехать в понедельник вечером. На этот раз ему повезло. Дети ушли домой, и Джиллиан готовила себе поздний чай.

Дэвид прошел на кухню:

— Никаких возражений, я увожу тебя.

Выходные дома обезоружили Джиллиан, и она была не в силах спорить.

— Ладно, но сначала давай попьем чаю, или, если хочешь, у меня есть пиво в банках.

Джиллиан положила на тарелку фруктовый, похожий на домашний пирог. Дэвид удивился:

— Ты еще можешь здесь готовить?

— Я привезла его из дома, — призналась Джиллиан.

Дэвид с отвращением оглядел кухню.

— Чем ты тут питаешься? Только не говори мне, что на этих древних приспособлениях можно приготовить что-нибудь съедобное.

— Да, что придется, — ответила Джиллиан.

Дэвид заглянул в буфет и нашел несколько банок с консервами.

— Ты с ума сошла. У тебя будет истощение.

— Чушь. У меня полно яиц, молока и фруктов.

— И все?

— Мясник не доставляет товар домой.

— У тебя есть машина.

— По вечерам я занята, и потом, у меня нет холодильника.

Дэвида охватило раздражение. Джиллиан выглядела худой и бледной.

— Если ты хочешь оставаться в этой берлоге, тогда должна следить за собой. Когда дети уйдут, съезди в ближайшую деревню. По выходным покупай непортящиеся продукты.

Джиллиан указала на консервы:

— Я так и делаю.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

Она вспомнила слова своей матери:

«Зачем все время усложнять себе жизнь? Будь честолюбива, если не можешь иначе, но не лишай себя радостей. Книга не так уж и важна. Ты слишком молода, чтобы жить отшельницей. Анна намного разумнее тебя».

Джиллиан сказала Дэвиду:

— Хватит беспокоиться обо мне. Я в порядке.

— А книга?

— Продвигается.

— Но сегодня вечером ты уедешь отсюда.

В субботу Джиллиан купила новое платье, желтоватого цвета и красивого фасона. Когда она покупала его, то решила, что оно может стать своего рода противоядием от ее отвращения к крысам. Платье было непригодно для каждодневной носки. Дэвид одобрил ее выбор. Он не планировал ничего на вечер, но теперь понял, что Джиллиан не помешает немного роскоши. Это платье показалось ему признаком растущего недовольства. Она устала. Дэвид предложил:

— Легкий ужин и танцы. Согласна?

— Да.

Брэнди, сообразив, что они уходят, начал поскуливать. Джиллиан посмотрела на него.

— Бедный Брэнди, он терпеть не может оставаться один.

— Значит, у него больше здравого смысла, чем у тебя. — Дэвид пытался выяснить причину поведения Джиллиан. — У тебя не получается? У тебя не появилось больше времени на роман. Ты не можешь вернуться на Горли-стрит, но есть и другие школы. В городе тебя ждет цивилизованная жизнь. Признай, что была не права, Джиллиан, и уезжай.

— Прямо сейчас?

— Как можно быстрее. Справка от врача поможет тебе.

— Просто так уехать?

— Так поступила и другая учительница.

— А я не могу так поступать.

Возможность такого исхода приходила ей в голову. Но теперь, после слов Дэвида, Джиллиан отбросила эту мысль. Она специально приехала сюда и дала слово остаться на полгода. Она с любовью подумала о детях. Они привыкли к ней, и между ними установились теплые отношения. Младшие дети иногда забывались и называли ее мамой. Это были уникальные отношения, возможно, потому что детей было мало. Работа оказалась труднее, чем она ожидала, но Джиллиан видела результаты. Для книги времени оставалось мало, но все же писать ей удавалось. То, что она жертвовала при этом хозяйством, не так уж и важно. Джиллиан сомневалась, что стала бы готовить, живи она в квартире. Когда она писала, то ела наспех, почувствовав голод, — хлеба с куском сыра было достаточно.

Дэвид сказал:

— Тебе нужна помощь. — В его голосе вновь появились собственнические нотки. Он привлек ее к себе и поцеловал. Она понимала, он хочет, чтобы она сказала: «Отлично, Дэвид, я согласна, отныне ты говори мне, что делать».

Джиллиан оттолкнула его. Дэвид лучше стал понимать ее настроение и старался не давать волю эмоциям. Если ей нужно больше времени, он будет терпелив. Он холодно сказал:

— Бери пальто. На шоссе Бакстон есть гостиница. Шеф-повар-итальянец знает свое дело. Там есть маленькая танцплощадка.

Ресторан гостиницы был освещен мягким светом свечей. Дэвид заказал жаркое-ассорти и «Матеус Розе» — португальское вино. Джиллиан улыбнулась.

— Ты собрался накормить меня досыта!

— Именно это я и задумал.

Когда они перешли к десерту, в зале появилась Кейт Лидем с рабочими. Она увидела Джиллиан и удивленно приподняла брови. Кейт подошла к их столику.

— Я знаю, что это самое приличное место во всей округе, но все равно очень рада вновь встретить вас.

Джиллиан представила ей Дэвида. Кейт отодвинула свободный стул:

— Можно на минуту присесть? — Она с очевидным интересом глядела на Дэвида. — Дело в том, что я устраиваю вечеринку на следующей неделе, может, в среду. Хотите прийти? — Она почувствовала нежелание Джиллиан. — Пожалуйста, не отказывайтесь. Бренда шкуру с меня спустит, если вас там не будет. Мне кажется, она только и видит, как вы чахнете в этой маленькой школе. — Она радостно улыбнулась Дэвиду. — Заставьте ее прийти и не смейте сами отказываться, у нас так мало приятных мужчин.

Официант принес кофе и ликер. Дэвид спросил:

— Заказать вам?

— Нет, спасибо, — отказалась Кейт. — Я только что пропустила в баре по рюмочке с Ианом. Мы празднуем окончание раскопок. Сделаем перерыв на несколько месяцев.

Остальные участники уселись вокруг большого стола в дальнем углу. Кейт скорчила гримасу:

— Ужасно скучные, за исключением Иана. — Она выразительно пожала плечами. — Но вы не ответили. Вы придете?

Джиллиан пришлось согласиться. Из бара появился Иан. Джиллиан вновь представила Дэвида. Кейт сказала:

— Эти молодые люди согласились прийти на мое новоселье. — Она поднялась. — Я позвоню вам позже. — Иан почти не проявил интереса. — Хорошо, вернемся к остальным.

Он заметил, что Джиллиан покраснела. Слова Кейт «эти молодые люди» граничили с дерзостью. Его это удивило, поскольку обычно она была доброй. Иан следил за Джиллиан и Дэвидом, когда они танцевали, и понял, что Кейт тоже наблюдает. Они танцевали легко и привычно. Дэвид жадно пожирал Джиллиан глазами. Кейт произнесла:

— Вот так.

— О чем ты?

— Да это же очевидно. — Голос у нее был довольный. Она успокоилась. Резкость смягчилась. Она положила ладонь на руку Иана. — Потанцуем?

Иан вывел Кейт на танцплощадку. Она танцевала хорошо, ее тело было нежным и теплым, и Иан позабыл обо всем, кроме прикосновения ее тела и звуков музыки. Кейт успокаивала. Он встретился с Джиллиан глазами. Они были темные и гневные. Он удивленно посмотрел на Дэвида, решив, что они поссорились, но тот, казалось, не замечал ее настроения. Когда Иан вновь взглянул на нее, ее лицо ничего не выражало.

Когда он захотел пригласить ее на танец, она отказалась:

— Мы собрались уходить.

Дэвид был удивлен, но поднялся. Иан не обратил внимания на отказ.

— Увидимся у Кейт.

— Возможно. — Голос Джиллиан был ледяным.

Черт возьми, раздраженно подумал Иан, да что с тобой такое? Дэвид понял причину и сжал губы. Он ничего не сказал, пока они с Джиллиан не оказались в машине.

— Это не он подарил тебе собаку?

— Да.

— Ты часто с ним видишься?

— Нет, а что?

— Но возможно, тебе этого хотелось бы?

— Не говори глупостей! — Джиллиан ответила слишком сердито, словно он догадался о правде. — Прости, Дэвид, все это место. Обращение этой женщины действует мне на нервы.

— Но ты приняла ее приглашение.

— Да, глупо. Я придумаю какой-нибудь отказ.

Но ей все-таки пришлось принять предложение Кейт, частично из-за Бренды. Дэвид, желая лучше узнать ее чувства, взял на себя роль наблюдателя. Раньше дом Кейт представлял собой четыре коттеджа, стоявшие в ряд, а ее талант превратил их в выдающееся в своем роде строение. На ней было платье из темно-зеленой парчи, свет камина играл на ее волосах. Она казалась добрее, мягче. Она была просто очаровательной хозяйкой.

В середине вечера Дэвид тихо заметил Джиллиан:

— Я изменил свое первое мнение о Кейт.

— А каким оно было?

Он ухмыльнулся:

— Таким же, как у тебя.

— Кейт знает, как вести себя с мужчинами, — резко ответила Джиллиан.

— Каждая женщина знает. Она была бы отличной любовницей.

— Вряд ли она согласится на такую роль.

Дэвид заметил, как Кейт смотрит на Иана, который беседовал с гостями у камина. Значит, они поженятся, подумал он. Он вздохнул с облегчением. Только в конце вечера Иан подошел к Джиллиан и вежливо спросил:

— Вам понравилось?

— Очень.

Он посмотрел на стакан в ее руке.

— Принести вам что-нибудь?

— Нет, это последний.

Джиллиан молчала, и ему пришлось самому искать тему для разговора.

— Кейт сотворила чудо с этим домом. У нее талант дизайнера. Если вы пробудете в школе дольше, она может вам помочь с обстановкой.

Ее голос был ровным, но в глазах появились огоньки.

— Чтобы мое жилье выглядело более прилично?

— Вы знаете, я не это имел в виду.

— Я надолго здесь не останусь. Проведу столько времени, сколько обещала, но не более.

— С этим решением я не стану спорить, — мягко ответил Иан.

Они молчали, не в состоянии прервать молчание светской болтовней. Джиллиан отвернулась:

— Простите, Дэвиду надо еще ехать в Шеффилд. Думаю, нам пора идти.

Иан ощутил напряжение между ними, но был не в состоянии разрушить его.

Загрузка...