Время сейчас такое!

4. Кадры для новой войны

А в Южной Африке пока сравнительное затишье. Лишь в районе Ледисмита еще сопротивляется британские экспедиционные силы. Шансы на то, что их все-таки сумеют деблокировать, еще есть. Используя опыт войны в Америке, британское командование начало налаживать между Уолфиш-Беем и Ледисмитом "воздушный мост", доставляя туда все необходимое для продолжения борьбы. С каждым днем, количество доставляемых грузов увеличивалось. В обратном направлении, дирижабли цепляли опознавательные знаки "Красного Креста" и вывозили больных да раненых. Правда перехватывать транспортные дирижабли было некому. Те несколько воздушных судов, что имелись у бурских республик, использовались в основном для разведки и наблюдения. Так что аэромобильные операции стали реальностью этого времени. Что интересно, ведя переговоры о мире с американцами, британцы требуют немедленной передачи положенных им по предварительным условиям 45 дирижаблей. И они начали поступать. Не все сразу, частями, но поступают. Не просто так, а в комплекте к ним идет американский технический персонал. Почему так? А потому что у британцев имеется нехватка собственного персонала. Его конечно можно достаточно быстро подготовить, но островитяне пошли иным путем. Переданные с дирижаблями люди направляются в Уолфиш-Бей и похоже на то, что назад в Америку их вряд ли вернут.

Есть еще новость: британцы приступили к формированию Первой Королевской воздушно-гренадерской дивизии. А комплектовали ее вовсе не англичанами и даже не уроженцами доминионов. Рядовой состав – американские негры, которые до этого служили в частях "Черных пантер" на территории Канады. Это должно было быть самое большое в мире соединение ВДВ – 21тысяча человек. Но судя по тому, что британцы потратили не очень много времени на обучение личного состава, эту дивизию намеревались задействовать вовсе не в десантных операциях. Так оно и получилось. "Пантер" перевозили пароходами в Уолфиш-Бей, а уже оттуда по воздуху перебрасывали в Ледисмит и Бечуаноленд.

Вторую группировку британцы начали создавать на территории Южной Родезии. К моему удивлению, они как то сумели договориться с португальцами о пропуске войск и грузов через Мозамбик. Отсутствие в английском распоряжении гаваней в этих местах, затрудняло организацию морской десантной операции. Именно поэтому, пришлось тратить время на организацию нужной базы в Уолфишь-Бее и потихонечку свозить туда войска и грузы, да договариваться о военном транзите с португальцами.

– А с чего это португальцы начали пропускать через свою территорию войска воюющей страны?

– Так они сумели убедить португальцев в том, что непризнанные большинством европейских стран бурские республики не могут считаться полноценными государствами, в отношении которых действенны нормы международного права. Ну а Капская провинция и вовсе бунтующая территория. А подавлять бунт, это совсем не то, что вести войну с цивилизованной страной. Поэтому в деле подавления мятежа, цивилизованные страны должны друг-другу помогать.

– И португальцы не боятся, что мятежники сочтут их врагами?

– Не боятся, ваше величество, ибо все снабжение Трансвааля до сих пор проходит через португальские гавани.

Ну это мы еще посмотрим, стоит ли считаться со слишком широким португальским радушием. Уж чего-чего, а гаваней отныне у буров хватает. Да и железная дорога, соединяющая Кейптаун с той же Преторией есть в наличии.

Пора рейдерам под флагом Капской республики начинать выходить на охоту. В общем, для англичан будет очередная, традиционная для них "Битва за Атлантику", а вернее, ее южную часть. А заодно и за Индийский океан. Хотя назвать это битвой можно лишь в насмешку. Вопросы охраны конвоев были настолько хорошо отработаны, что вряд ли у буров получится нанести противнику неприемлемый ущерб. Тут ожидалась другая трудность. Противник мог позволить себе начать ту же самую крейсерскую войну против буров. Ну да ладно, что-нибудь и мы придумаем. А пока, пользуясь случаем, я активно начал распродавать остатки "американского заказа". То есть, ту продукцию русской "оборонки", которая была заказана американцами, но в связи с окончанием войны так и не востребованную ими. Речь идет об остатках этих заказов. В первую очередь это касалось 63 мм зенитно-противотанковых пушек. Часть их удалось продать Леопольду, какую то часть Абдул-Гамиду и даже целых три батареи купили эфиопы. Так же хорошо расходились 107 мм гаубицы. Естественно, что к этим артиллерийским системам потребовались и боеприпасы. А вслед за этим внезапно возник спрос и на противогазы. Но это вполне объяснимо. Всю войну англичане травили американцев разного рода боевой химией. А теперь, когда война закончилась, военные министерства многих стран вдруг сообразили, что "у короля много" не только кораблей, но и всякой ядовитой гадости, да и средствами доставки ее британцы неплохо обеспечены. И кто его знает, на кого это все в скором времени обрушится. А потому, пошли заказы от португальцев, бельгийцев, голландцев и датчан.

Более того, от датчан, имевших опасного соседа в лице Германии, поступил заказ на устройство системы оповещения о воздушном нападении. Ну и как я мог отказать землякам своей здешней матушки? Я и не отказывал. Раз люди согласны платить, то почему бы и нет? Но "прицепом" к их предложению пошло и мое.

– Понимаете maman, – объяснял я вдовствующей императрице, – датчане конечно ответственные и аккуратные люди, но ведь пока на дворе мир, разумному человеку не хочется следить за исправностью той вещи, которая ему не приносит пользы. И тем более, платить свои честно заработанные деньги на ее содержание. Но вот если наша система оповещения будет не только сообщать о налетах вражеского флота, но и развлекать людей, то появится смысл держать репродуторы постоянно включенными.

– Что ты задумал, Ники? Я так понимаю, мне опять предстоит о чем то уговаривать своего брата?

– Вы знаете maman что я человек очень бережливый и как говорят недруги, очень скупой…

– Уж мне этого не знать! Вы, сын мой, своей скупостью частенько ставите меня в неудобное положение. Я всякий раз краснею от стыда при мысли, что не могу появиться перед своим братом в том виде, которого достойна мать монарха, богатейшей страны в Европе.

– Вам не хватает денег на туалеты? – искренне удивился я, – насколько я помню, я ни на копейку не сокращал тех сумм, что всегда выделялись на ваше содержание.

Оказалось, что денег на наряды и пропитание Марии Федоровне вполне хватает. Зато, она теперь не может наносить визиты на собственной яхте. Которая выведена из состава Балтийского флота и продана американцам. И вот уже несколько своих визитов на историческую родину, она совершает на арендуемых для таких целей частных пароходах. И хотя должный комфорт ей и ее свите все-равно обеспечен, для казны это обходится дешевле, нежели содержание персональной яхты.

– Хорошо, я проявлю должную почтительность и обеспечу вас кораблем, достойным вашего ранга. Но это будет только через год. А пока – как обычно. И поймите меня правильно. Русский народ, несмотря на то, что живет в богатейшей стране мира, по своему достатку еще не сравнялся с датчанами. А потому, я предпочитаю жить скромно.

Смыл маменькиного визита был в том, что как и в Америке, я задумал построить для поданных Фредерика VIII недорогую систему радиовещания. Которая заодно будет использоваться для оповещения населения о воздушной тревоги. Конечно, никакой благотворительностью я заниматься не собирался. Радиостанция "Балтийская волна", является частной вещательной компанией, которую арендует датское правительство для передачи населению важных сообщений. А так как правительство не очень часто осчастливливает свое население подобными заявлениями, то остальное рабочее время будут занимать сводки новостей и развлекательные передачи. Но самое главное – "Балтийская волна" должна использоваться нами в качестве средства радионавигации.

– Ники, ты говоришь о том, что вся эта система оповещения будет являться арендованной частной собственностью. Позволь задать тебе не совсем тактичный вопрос: кто собственники?

– О! Это не секрет. 70 % акций должны принадлежать нашему августейшему семейству, а 30 % – августейшему семейству Глюксбургов. По-моему, это будет справедливым.

– Не совсем. Я считаю, что брату хватит и 20 %, но намерена снизить его долюдо пятнадцати. Если конечно получится. Это тоже неплохие деньги. В конце-концов, вкладываемся в создание "Балтийской волны" только мы. И мне хотелось бы знать, какова моя доля в этом деле? И кто вообще в доле?

– Вы, я, Аликс и мои наследники.

– То есть, по 16–17 % каждому?

– Это тоже неплохие деньги….

Весь этот разговор состоялся в Ялте, куда я ненадолго наведался ради встречи с вдовствующей императрицей. Обговорив с ней насущные дела, я тут же поспешил в Варну, ибо дел у меня в Болгарии было немало, а времени как всегда в обрез. А над Дунаем тем временем потихоньку становилось жарковато.

Отчасти, эту самую "жару" нагнетали мы. Ведь "Полковник Романов" прибыл из Крыма не один. Вместе с ним, десантный корабль Черноморского флота доставил в Варну лейб-гвардии его императорского величества Финский стрелковый батальон – старейшую часть собственно финской армии, которую конституция Финляндии не запрещала использовать вне пределов Великого княжества Финляндского. Эта боевая часть имела славную историю. На ее счету было участие в подавлении Венгерской революции 1848-49 годов, подавление Польского восстания 1863 года и участие в боевых действиях во время Русско-турецкой войны 1877-78 гг. Во время последней, батальон прошел с боями от Плевны до окрестностей Константинополя. И вот он снова на болгарской земле.

И хотя я пребывал на этой самой земле неофициально, но для финских офицеров не было тайной, под чьим командованием им предстоит воевать. А потому, они меня честь по чести пригласили на товарищеский ужин, в ходе которого попросили лично провести смотр батальона.

– Не смею отказать в подобной чести столь бравым ребятам. Но вы наверняка знаете о моем обыкновении пренебрегать парадами. А потому, готовьтесь к форсированному маршу на ближайший полигон, где вы и покажете во всей красе свою выучку. Надеюсь, что она выше всяких похвал. И передайте нижним чинам мое напутствие: Егерь бьет издалека, но зато наверняка! Именно это я и надеюсь увидеть.

Надежды мои оправдались. Поднятые по тревоге егеря, успешно совершили шестидесятиверстный марш в полном боевом снаряжении, а затем на стрельбище полигона продемонстрировали отменное мастерство в стрельбе. Честно говоря, результаты стрельб впечатляли. Порядка семидесяти человек не просто хорошо стреляли, но и вполне были достойны награждения знаком "бекасника".

– Барон, – сказал я прибывшему с егерями полковнику Маннергейму, – слишком роскошно этих парней посылать в атаки вместе со всеми. Пуля, она все-таки дура. А снаряд еще дурней. Он вообще не отличает мастера от полного неумехи. Поэтому, из особо отличившихся формируйте команду "бекасников" и пока есть время, отправьте их на учебу к нашим сибирякам. Пусть поучатся у них умению скрадывать "добычу". А после окончания учебы, используйте их не в общей цепи, а для поражения наиболее сложных целей. И кстати, вам тоже стоит кое чему поучиться. А потому, приказываю вам прибыть в распоряжение начальника квартирмейстерской службы Финского корпуса. Он найдет вам подходящее применение вашим способностям.

Разобравшись с финнами, я начал разбираться с болгарскими княжичами Борисом и Кириллом. Благо, что в данный момент они были уже не младенцами, а почти взрослыми парнями. И воспитывали их не так, как это было в мое время. В 1906 году, оба княжича поступили учиться в кадетские классы Софийского военного училища. Никаких офицерских чинов им пока еще не присваивали, в отличии от моего времени. Как то сразу обнаружилась у братьев склонность к точным наукам. Борису, так вообще нравилась любая техника и он готовился по осени сдать экзамены на железнодорожного механника.

– Вообще то, подобную склонность следует поддержать, – заявил я регенту Радко-Дмитриеву, – насколько я помню, вы сформировали бронеходный отряд. Так почему бы юношам не пройти войсковую стажировку в составе этого отряда?

Тут я заботился не только о развитии будущих правителей. Феликс Эдмундович докладывал о том, что в стране уже созрел заговор, имеющий целью свержение регента и возвращение престола бывшему князю Фердинанду. Кто его знает, как поступят заговорщики с юношами? Уж лучше их держать там, где до них не дотянуться. Бронеходный отряд пока что считался учебной частью и его участие в боевых действиях не предусматривалось Так что за охраняемым периметром, да под присмотром дух спецслужб, братья явно будут целее.

Что касается Южной Добруджи, то и там подготовка к мятежу практически завершена. Румынские боевики готовы были выступить по сигналу своих кураторов. А сигналом должно было стать покушение на регента. И оно состоялось. Но началось все не со стрельбы и взрывов. Перевод принцев в заштатный гарнизон вызвал нешуточное волнение у оппозиции. Собственно говоря, волноваться оппозиции за судьбу княжичей приказала Вена. И поднялся вопль до небес о том, что генерал Радко-Дмитриев мало того, что сверг с престола законного монарха и узурпировал власть, так еще и неизвестно что сделал с детьми Фердинанда. Официальному сообщению о том, что Борис и Кирилл просто проходят стажировку в войсках, оппозиционеры не поверили, вернее, сделали вид, что не поверили. А тем временем, обеспокоенность судьбою юношей начали демонстрировать Афины, Белград, Бухарест и конечно же Вена. Больше всего волновался за судьбу княжичей румынский Кароль, погостить к которому недавно приехал Фердинанд.

15 мая 1910 года, послы Австро-Венгрии, Сербии, Румынии и Греции вручили МИД Болгарии ноты с просьбой разрешить княжичам воссоединиться со своим отцом. Естественно, что в просьбе им было отказано. И тогда, как по команде, в Софии прошла демонстрация протеста. Протестующие шли с транспарантами, на которых было написано: "Долой узурпатора!", "Свободу наследникам престола!", "Власть – законному монарху!" и тому подобное. Софийскому мэру ничего больше в голову не пришло, как приказать полиции разогнать протестующих. Разогнать то их разогнали, но как? В отличии от российской, болгарская полиция действовала слишком грубо. Это в России, полиции запрещено применять против мирного обывателя боевое оружие. За удар шашкой или выстрел из револьвера, мы своих полицейских наказываем. Если конечно речь не шла о самообороне от нападавших или защите жизни поданных от злоумышленников. В общем, моя полиция четко знала: если перед тобою не разбойник, то вразумляй его резиновой дубинкой. Но болгарская полиция о таком даже не помышляла. А потому, открыла по демонстрантам стрельбу. Итог: четверо убитых и семнадцать раненых. Ну и задержанные до кучи. Страсти это не охладило. Наоборот, только хуже стало. 19 мая было совершено покушение на мэра Софии, а 21 мая – на самого Радко-Дмитриева. Покушавшиеся своего не добились. Мэр был лишь слегка задет револьверной пулей, а по регенту покушавшийся промахнулся. Оба террориста были схвачены, но уже 23 мая последовали нападения сперва на одиночных полицейских, а на следующий день – на полицейские участки.

То, что это все инспирировано извне, сомневаться не приходилось. Буйных и недовольных среди болгар хватало, но ранее они не предъявляли претензий к правлению регента. Наоборот, это было популярное правление. Ведь достаток и благополучие болгар год от года возрастали.

К началу июня, полиция уже не справлялась с протестами. Потому что помимо никем не разрешенных митингов и демонстраций, ей пришлось иметь дело с летучими отрядами бомбистов.

– Откуда взялись все эти недовольные? – спросил я Феликса Эдмундовича, который лично возглавил нашу резидентуру на Балканах.

– В основном, это комитаджи из Македонии.

А обстановка накалялась не только в столице. 5 июня, болгарская пограничная служба перехватила в Южной Добрудже нелегальный "транспорт" с оружием и подстрекательскими листовками из Румынии. На следующий день, хорошо вооруженный отряд из местных жителей, произвел нападение на тюрьму, в которой содержались задержанные контрабандисты и освободил их. Так началось восстание среди местных румын. Правду сказать, размах восстания не впечатлял. Местные пейзане никакого желания идти в гайдуки не испытывали. Играми в мятеж развлекался местный криминалитет, руководимый эмиссарами с сопредельной стороны. Но как говорили в моем мире: важен не размах движения, а его наличие. Каролю Первому требовался информационный повод. И он появился. Румынские газеты издали дружный вопль о притеснениях соплеменников болгарскими властями. 9 июня последовал новый ультиматум со стороны румын. На этот раз они требовали не только отставки "узурпатора", но и предоставления свободы угнетаемым румынам. В случае неисполнения требований, его величество Кароль Первый угрожал объявить войну.

А как реагировал на это я? Моя реакция ни для кого не была неожиданной. Как всегда, всем заинтересованным сторонам конфликта пришло от меня послание, не содержащее ничего нового. Я призывал: "Давайте жить дружно!" К читавшее, моему пацифизму настолько привыкли, что он начал раздражать даже самих убежденных пацифистов. Во всяком случае, российское общество, привыкшее с сочувствием относиться к проблемам "братушек", было мною недовольно. То, что недовольными были армия и флот, было вполне естественно. Созданные для войны и десятками лет не воевавшие, мои вояки рвались в бой. И подобное рвение свойственно было не только офицерам. Солдаты тоже мечтали о том, чтобы хорошенько размяться где-нибудь. И я их понимаю. Казарменная рутина и постоянная муштра, все это скучно. То ли дело на войне!

Точно так же рвались в бой и наши либералы. Ну, для них это было традиционно: кого-нибудь облагодетельствовать за счет русского мужика. В общем, русское общество испытывало "души прекрасные порывы". В Одессу устремились сотни добровольцев. И все они втихую ругали мое слабоволие и нерешительность. Поверили в него и румыны, объявившие мобилизацию и начавшие сосредотачивать свои войска на границе с Болгарией и оставляя неприкрытыми прочие границы. Одновременно с румынами начали мобилизацию сербы, черногорцы и греки. Те, правда, никаких претензий болгарам не предъявляли.

– Я понимаю сербов, у них имеются не только претензии к болгарам, но и общая граница с ними. Но что забыли в Болгарии греки с черногорцами? – забеспокоился я.

Причина для беспокойства у меня была серьезной. Чтобы напасть на болгар, грекам и черногорцам придется преодолеть территорию, принадлежащую туркам. А это возможно лишь в том случае, если с турками заключен союз. Болгарская разведка ничего конкретного сказать по этому поводу не могла. Зато отличились люди Батюшина. Впрочем, им добыть нужную информациютруда не оставило. У нашей армии всегда были неформальные контакты с офицерским корпусом армий балканских стран.

– Ваше величество, – успокоил меня Батюшин, – никакого сговора против болгар нет. Сербы, черногорцы и греки, решили воспользоваться смутой у турков и занятостью болгар и румын. Сейчас они всячески подстрекают румынского монарха, чтобы он напал на болгар. А они тем временем надеются отобрать у турков все земли в европейской части Османской империи. По неподтвержденным сведениям, участие в предстоящей войне примут и войска Итальянского королевства. Черногорцы дали согласие, чтобы на их территорию были переброшен две дивизии: пехотная дивизия "Эмилия-Романья" и дивизия берсальеров. Кроме того, ожидается усиление греческого флота итальянской эскадрой.

– А что у нас с Ливией?

– На нее точат зубы итальянцы, но три дня назад в Тобрук прибыл отряд французских военных кораблей. Судя по всему, французы хотят чтобы Ливия осталась за Абдул-Гамидом.

– Что младотурки?

– Хотят просить болгар, чтобы те убрали свои войска от турецкой границы. Это позволит им усилить свою Западную армию теми войсками, что находятся во Фракии. Их советник, генерал фон дер Гольц считает, что в таком случае, младотурки справятся с натиском войск Балканского союза, при этом, перебрасывать войска Восточно-Анаталийской и Западно-Анатолийской армий не придется.

Ну что же, можно поспособствовать туркам. Поэтому, пусть Радко Дмитриев объявляет мобилизацию и начинает переброску войск на север. Тем более, что органы управления на театре боевых действий сформированы и даже проведена Большая штабная игра. По результатам этой игры и благодаря моему знанию реалий Первой Балканской, назначенные на должности генералы были именно такими, какие и нужны для этой войны.

Прежде всего я добился того, что сам регент был лишь формальным главкомом. Как политик он меня устраивал, а как генерал – нет. Функции главкома я взял на себя. И в руководстве боевыми действиями мне будет помогать Особая группа военных советников. Кроме них, я мог рассчитывать на болгарский генштаб, во главе которого удалось поставить генерал-лейтенанта Ивана Иванова Фичева. Насколько я помню, в моем времени он был на должной высоте и его таланты придутся кстати. Претендовавший на эту же должность генерал-майор Савов, был от греха подальше убран на север, командовать Четвертой армией. Армия эта представляла собою гарнизоны пограничных крепостей, которым не ставились решительные задачи. Поэтому, навредить своему сопернику Савов никак не сможет. А если учесть, что мы егообложили нашими военными советниками, то и дурную самостоятельность он не сможет проявить.

Первой арией, что уже перебрасывалась на Софийское направление, был поставлен командовать генерал-лейтенант Васил Иванов Кутинчев – толковый и опытный генерал. То же самое можно было сказать и о командующем Второй армией генерал-лейтенант Никола Иванов Иванов, которому предстояло действовать в Добрудже. Кстати сказать, армии были неравноценны. Если Первая армия насчитывала восемь дивизий, то Вторая – всего четыре. Правда, в районе Варны ей предстояло включить в свой состав Финский корпус из двух пехотных дивизий и двух танковых бригад. Силы четвертой армии едва достигали трех дивизий. Ну а Третья армия насчитывала всего пять тысяч человек и просто обозначала свое присутствие на турецкой границе. Помимо них, было начато формирование трех дивизий второй очереди, которые и составляли мой стратегический резерв.

А в это время, румыны нас уверенно опережали с мобилизацией, но меня это перестало беспокоить после того, как я узнал фамилии румынских командармов.

Первой румынской армией, нацеленной на Софию, командовал генерал Григорэ Крайничану. Тот еще генерал. Ожидать от него решительных действий и особой напористости не придется. Тот десяток дивизий со средствами усиления, что находился под его командованием, вряд ли сможет прорваться к болгарской столице.

Второй румынской армией, имевшей в своем составе шесть дивизий, командовал бывший адъютант короля, генерал Константин Презану. И был он ничем не лучше Крайничану.

Тремя дивизиями Бухарестского района, командовал генерал-майор Александру Авереску. По натуре своей больше политик, нежели военный, хотя и как военный он не плох. Во всяком случае, лучше первых двух.

Хотя румыны первыми объявили мобилизацию и даже умудрились закончить ее раньше болгар, опередить нас в сосредоточении войск у них не вышло. Слабым местом их армии был тыл. Который функционировал просто отвратительно. В какой то мере ситуацию с тылом сглаживала австрийская помощь, но тем не менее проблемы с организацией снабжения имелись немалые. А если прибавить к этому привычку путать казенную шерсть с личной, то только массовые расстрелы могли спасти эту дунайскую державу.