Время задавать вопросы

Святая Русь — бескрайные просторы,

Нелёгкий труд с утра и без конца,

Любовь к Отчизне, совести укоры,

В молитвах простодушные сердца.

Святая Русь — отец, и мать, и дети,

Друзья, враги и каждый ближний наш.

За них мы пред собой всегда в ответе,

И в этом нам не нужен лишний страж.

Святая Русь — залог пречистых мыслей,

Уменье жить без судей и сутяг,

Томление по невозможной выси,

Уверенность — её достоин всяк.

Святая Русь — источник нашей силы

Себя в узде духовности держать.

Святую Русь веками мы просили

Помочь нам Дух Святой Руси стяжать.

Святая Русь не жалует награды,

А просто учит Истине служить.

Святая Русь — оплот Небесной Правды,

Не может никогда неправдой жить.

Что есть, то есть — от Запада отстали.

Он стал поближе, но ещё далёк.

Мы гнались, не догнали — то ль устали,

А то ль кому-то правда невдомёк.

Мы не догоним Запад, не мечтайте.

Он будет вечно первым, подло-злой.

Вы попытайтесь думать и признайте:

Зачем нам нужен путь его кривой?

Путь пресыщенья рабством удовольствий,

Путь жалкий накопления обид.

Ещё ему путь лицемерья свойствен,

И он на всех имеет бизнес-вид.

Его дорога — с Истиной сраженье.

Он разучился говорить «прости»

И ускоряет в душах разрушенье.

Нам с ним, конечно же, не по пути.

Быть красивым и богатым —

Мудрость глянцевых журналов.

Знать: моя — лишь с краю хата —

Мудрость глянцевых журналов.

Быть таким же, как и все,

Жить в реале, как во сне —

Мудрость глянцевых журналов.

Первым быть, назло порядку,

Делать гадости украдкой —

Мудрость глянцевых журналов.

Развеселий снежный ком,

Шум и крик концертных залов,

Разговоры все о том —

Мудрость глянцевых журналов.

Стать слугой ненужных трат,

И рабом тряпья завалов,

Жить как тот аристократ —

Мудрость глянцевых журналов.

Объявлять стыд предрассудком,

Бить поклоны проституткам,

Восхищаться телом стройным,

Анекдотом непристойным —

Мудрость глянцевых журналов.

Цену знать любых открытий,

Подоплёку всех событий,

И уметь шикарно жить:

Не служить и не дружить —

Мудрость глянцевых журналов.

От ворот дать поворот,

Всё, что есть — должно быть мало,

И бежать стремглав вперёд —

Мудрость глянцевых журналов.

Блеск заточенных навек

Суесловия кинжалов,

И дитя-сверхчеловек —

Мудрость глянцевых журналов.

Чтить искус в сетях искусства,

Верить, что безмолвье пусто —

Мудрость глянцевых журналов.

Свой любить эгоцентризм

И вокруг идиотизм —

Мудрость глянцевых журналов.

Слыть избранником удачи —

Мудрость глянцевых журналов.

В неудаче дать всем сдачи —

Мудрость глянцевых журналов.

Он задал, собой довольный,

Зависти слепой достойный,

Мне вопрос коронный свой:

«Если ты такой уж умный,

Почему же не богатый?

Потому что ты — отстой?»

И решил я, наконец-то,

Из сокровищницы детства

Дать ему ответ простой:

«Если ты такой богатый,

Почему же не счастливый,

А всегда, чуть что, крикливый?

Всех, кто выше — боязливый?

Тем, кто ниже — распроклятый?

Много ль стоит ум такой?»

Часть общего, объявленная личной,

Стремглав умноженная вширь и ввысь

Без комплексов «прилично-неприлично»,

И без которой нам и жизнь не в жизнь.

Что мы без собственности? Ноль и только!

Мы из неё растём в своих глазах.

Мы любим собственность свою настолько,

Что умирает даже смерти страх.

Мы грезим вечностью овеществлённой —

Той, что прилипла намертво к рукам.

И вот к её, в сердцах обожествлённой,

Натуре мы бросаемся ногам.

Мы в ней найдём своё предназначенье,

Как оправданье жизни на земле,

И всех других утех обеспеченье.

Она — маяк в кругом лежащей мгле.

И по большому счёту мы едины —

Мы, наша собственность и мгла вокруг.

Единство это нам необходимо,

Чтоб всё прилипшее к рукам сошло нам с рук.

Реформа бюджетной системы —

Конечно, для блага людей.

Зачем же муссировать темы

Отсутствия честности в ней?

Разумно всё и справедливо —

Бюджет нашим банкам помог

Столь искренне и торопливо,

Что сразу же и занемог.

Ушли полноценные средства

Из нашей добрейшей казны —

Заведомый акт мироедства:

Мы стали беднее в разы.

Реформа системы бюджета —

Расплаты приблизился час.

Меж строк прочитал я вот это:

Бюджет — он для нас. Не для вас.

Коль взялся мимоходом рифмы плесть,

Сперва подумай — будет ли то лесть,

Иль правда, одинокая в отваге,

Которой неуютно даже здесь,

На безответственном листе бумаги:

Ведь всем известно, что за правду будет месть.

Вот для примера — снег, неубранный опять.

Власть слышит от народа весть:

«Пора вам за лопаты браться».

Но где на это время взять,

Когда всегда возможность есть

Об инновациях с восторгом потрепаться.

Но слово, по пословице, не воробей,

Коль сказано — ловить его уж поздно.

И власти надо реагировать скорей:

Чтоб умники держались пободрей

И не теряли клад своих идей —

Поднять им пенсионный возраст.

«Измена! Царь — ненастоящий!» —

Метались по Кремлю стрельцы

И гнали пришлый дух смердящий.

Такие были удальцы!

Забавный фильм семидесятых

О том, что очень далеко,

И о событиях предвзятых —

Приятно лёгкое кино.

И вспоминается с усмешкой

Тех кадров гоночный азарт.

Сегодня все, как все, неспешно

По протоколу говорят.

Так приговаривал Наполеон:

«Стадо баранов, ведомое львом,

Много сильнее сообщества львов

Под руководством барана».

Значит, ещё нам надеяться рано,

Если есть лев, но властитель — не он.

Как бы и ни было всё это странно.

Поразмышляв о том, о сём,

Где глубоко, а где слегка,

И, видя, что везде тоска,

Засомневался я во всём.

Тогда придумал разобраться

В сомненьях и в самом себе,

Желая с мыслями в борьбе

Сказать всё сколь возможно вкратце.

Я, впрочем, вовсе не простак —

Итоги переосмыслений

Дерзаний, страхов и волнений

Считаю за прогресса шаг.

Да, я философ, и немалый,

Умею думать и хочу,

И случай на лету схвачу —

От времени я не отсталый.

Себя я знаю лучше всех —

Вот сердцевина главных знаний,

В себе открытий и признаний,

Простых и непростых утех.

Я знаю то, что точно нужно,

Что требуется здесь, сейчас,

И повторю в который раз:

Мне в жизни ничего не чуждо.

Я, как и все, всегда хочу

И удовольствий, и удачи,

Сполна давать, где надо, сдачи —

Мне многое что по плечу.

Ценю задорный, едкий юмор,

Уменье в двух словах сказать

И смехом быстро наказать,

Соперника вгоняя в ступор.

Люблю китайскую еду,

Боевички о самураях,

Рассказы о далёких странах

И анекдотов ерунду.

А не люблю нотаций скуку

И дисциплины маяту,

Беззубой правды простоту,

Необходимости докуку.

Люблю голландские цветы

И таиландские забавы,

Всемирный блеск британской славы,

Пришельцев космоса следы.

Люблю, без предрассудков чванства,

Американскую мечту,

И демократию их чту —

Бестрепетной свободы царство.

Готов поверить в чудеса,

Но если я их понимаю

(Я много, очень много знаю),

Чтоб сдуру не попасть впросак.

Не знаю я — откуда знаю,

Но мир, в котором мы живём,

За налик или же взаём,

Не может полной быть реалью.

Но я и к этому готов.

Где всё неясно — больше шансов

Без церемоний реверансов

Добыть себе и хлеб, и кров.

Живёт веками виртуальность

И в головах, да и в сердцах.

Мне так привычно жить впотьмах —

Тьма проявляет гениальность!

Ценю предвиденья талант,

Способность угадать заране,

С учётом недругов стараний —

Какой тянуть сегодня фант.

И сам, бывает, поколдую:

Познать приметы — верный знак,

Что их не переступит враг,

Хоть подойдёт совсем вплотную.

Привык я правильно считать

И мигом принимать решенья,

И на различные прошенья

Я точно знаю — сколько дать.

Могу сказать, как по-английски

Звучат и «деньги» и «доход» —

Ведь знанье языков даёт

Чужому смыслу быть нам близким.

Ещё могу сказать «мерси»

И улыбнуться по-французски,

Что много лучше, чем по-русски —

Об этом хоть кого спроси.

Я много слышу и читаю,

И сам немало говорю,

Как говорится — в корень зрю,

Но всё же кой-чего не знаю.

Не знаю — почему живу.

Неужто жизнь — движенье к смерти?

Хотите — нет, хотите — верьте,

Но я, как думаю, скажу:

Нет в жизни никакого смысла,

Коль истины единой нет.

Не нужен мне ничей совет —

Не верю правде бескорыстной.

Не верю вере никакой,

Ведь суть любой — отсрочить счастье,

А я такой — пришёл и: «Здрасьте!» —

И всё беру своей рукой.

Мой принцип жизни: жить в безверьи.

Кто в мыслях трезв — силён душой

И не подружится с нуждой.

Мы, люди — в общем, те же звери.

Я верю в сущность бытия:

Живи, пока ещё живётся,

Пока душа к желаньям рвётся —

Загробный мир не для меня.

Он для убогих и никчёмных,

Которых рядом пруд пруди,

От них так холодно в груди —

На смерть при жизни обречённых.

Ещё не верю ни на грош,

Что есть любовь на белом свете.

Мне так никто и не ответил:

Закон любви — он чем хорош?

Меня полюбит кто-то — ясно,

Но мне за что его любить?

Потом чтоб с горечью забыть?

Всё так убийственно напрасно.

Я верю только лишь в себя,

И эта вера беспредельна,

И я скажу членораздельно:

Мы — честные, себя любя.

Мы отвергаем дух терпенья —

Всё это сплошь самообман

И нищих духом талисман,

Достойный тихого забвенья.

По жизни мы идём-бежим

Сплочённой и могучей кучкой,

Всем, кто отстал, помашем ручкой —

Мы духом гонки дорожим!

Азарт победы не напрасно

Поднимет нам адреналин,

Помощник наш и властелин:

Жить на обрыве так прекрасно!

И я бегу быстрее всех:

Быть первым — это жизни счастье,

Оно в моей природной власти,

Его ещё зовут «успех».

И на дурацкие вопросы:

«Зачем бежать? Куда бежать?»

Мне можно и не отвечать —

С тех, кто быстрей, какие спросы?

А кто отстал — уйдёт в отстой,

Он не достоин сожаленья,

Его хромое самомненье —

Ну, не вписалось в общий строй.

А кто придёт меня вдруг раньше,

Не будет никогда прощён —

Ведь для победы я взращён!

И я всё мчусь, всё дальше-дальше.

И я отвечу сразу «нет»,

Коль вновь придут сомнений тучи —

Кто знает всё, тот и могучий,

А плод сомнений — чистый бред.

Размысливать не надо долго —

Весомей будет результат,

Он силе, а не правде брат!

Опять наговорил я много…

С приятной хрипотцой негромкий голос,

Упругий ритм, знакомые слова

О том, что есть свобода, честность, подлость,

А также, что молва всегда права.

Что есть любовь — но что она такое?

Что есть судьба — сокровище в себе.

Что есть искусство быть самим собою,

Но только если духом не плебей.

Его всегда манит вперёд дорога,

Он с восхищением о ней поёт.

Он скажет песней пусть совсем немного,

Зато и нас куда-то позовёт.

И нами никогда не будет предан

Высоцкий средь равнин, и гор, и пальм.

И мы за ним идём покорно следом

В какую-то неназванную даль.

Расцветая без света,

Жутко колет глаза

Нашей жизни примета —

Безнаказанность зла.

Себя понять, себя представить…

Мы жизнь мгновеньями храним,

Себя пытаясь сопоставить

С мечтами, что в себе таим.

Но изменяясь постоянно,

Теряемся в самих себе,

И нам уже совсем не странно

Искать самих себя в судьбе.

То безнадёжно осторожны,

То легкомысленны вразнос,

Однажды мы поймём, как сложно

Ответить на простой вопрос.

Зачем живём? Нетрудно очень

Всё в шутку глупую свести

И самомненьем, между прочим,

Сомненья лихо отмести.

Но вдруг за смехом встретим совесть,

Зовущую в духовный мир

Творить души растущей повесть,

Земной отвергнув антимир.

Ведь как бы ни звучали складно

Слова о благе суеты,

Они для жизни нам не ладны —

В них лишь безмолвье пустоты.

И только прикоснувшись к правде,

Что истиной ещё зовут,

Мы понимаем, что не вправе

Терять её в чреде минут.

И время превратится в вечность,

Когда мы смутный образ свой

И нашей жизни быстротечность

Наполним правдой неземной.

Ты — это всё, что ты не замолчал.

Ты — это всё, что молчаньем сказал.

Ты — это то, что оставил без жалости,

А также все сожаления в старости.

Ты — это цели, к которым стремился.

Ты — те пределы, которых добился.

Ты — это ты, и вчерашний, и завтрашний.

Ты — мир придуманный и мир взаправдашний.

Всё, что ты понял и сделал основою,

Также и то, что пришло с мыслью новою,

Все интересы, сомненья, мечты,

Все заблужденья, открытия — ты.

Ты — только то, в чём с собой соглашаешься.

Ты — только то, с чем остаться решаешься.

То, что в нас царствует, нам же служа,

Это и есть человека душа.

Духовность — непременность подчинений

Законам сокровенным бытия,

Как грех осознанная страсть влечений

К искусам ночи и суетам дня.

Духовность — это очень-очень просто:

Искать смысл жизни и найти его.

Без смысла жизнь — что в океане остров,

Лишённый очертанья берегов.

Духовность — это непривычно сложно:

Нудить себя на постоянный труд —

Терпеть, когда терпенье невозможно,

Знать истину, когда вокруг все врут.

Духовность — это жизнь и после смерти,

К истокам жизни нас зовущий свет,

Призыв безмолвный с убежденьем: «Верьте!»

Уменье говорить неправде «Нет!»

Вновь чудо из чудес грядёт,

Являя Воскресенья знанье —

Великий пост в сердцах идёт,

Рождая радость воздержанья

От безоглядной суеты

Собой чарующих желаний,

От неприятий правоты

Пришедших свыше указаний,

От всем знакомой нелюбви

Ко всем своим любимым близким —

В ней так гордынею велик

Себя предавший чувствам низким.

Христос воскрес, низвергнув смерть

С границы жизни человека,

Тем самым научив терпеть

Искусы и страданья века.

Мы ждём уверенно светло,

А кто-то — в отрицанья стрессе,

Когда мы силой вечных слов

Признаемся: «Христос Воскресе!»

Причастья таинство свершилось!

Забыты мысли о себе.

Ушло всё то, чем так страшило

Земное наше бытие.

Не стало слов, натужно громких,

Пропали лень и суета.

Остались мелкие обломки

Страстей, живущих в нас всегда.

И промыслительная сладость

В душе победы над собой

Несёт спасительную радость

От света правды неземной.

И благодатью приобщенья

К дарам источника надежд

Приходит тихое прощенье

Врагов, завистников, невежд.

Приходят очищенья слёзы,

Несущие призыв любви.

Придут ответы на вопросы —

Лишь мысленно их назови.

И прозревая сердцем время,

Поймём заветные слова,

Посеянные в нас как семя:

«Где есть любовь, там есть и Я».

Жизнь течёт, меняясь часто

То к победе, то к беде.

Многие решат: напрасно

Смысл искать в своей судьбе.

Нет в метаньях тех ни капли

Логики какой-нибудь.

Многие до нас искали,

Но не находили суть.

Да, искали, но в пространстве,

Где её не может быть —

Череда нелепых странствий

Не даёт понятья «жить».

Станем духом чуть постарше,

Истине учась служить,

И поймём: цель жизни нашей —

Устроение души.

Признаемся, как это просто —

Учить кого-нибудь уму,

Всё растолковывать ему

И ждать в ответ движений роста.

Но не растут ученики,

А сами нас учить берутся

И в бесконечных спорах бьются,

Благоразумью вопреки.

Пустая трата вдохновенья —

От слов своих чего-то ждать,

Они лишь могут раздражать,

Саморекламы нашей звенья.

Дела всегда важнее слов,

Но как же трудно делать дело,

Когда душа, а с ней и тело,

Живут без жизненных основ.

Проверенным в веках обрядом

Мы учимся нести свой крест,

Тем поучая всех окрест:

«Спасайся сам — спасутся рядом».

Хочешь всей душою верить?

Уповай и действуй!

Сердце совестью измерить?

Уповай и действуй!

Не чураться тяжкой доли?

Уповай и действуй!

Ум отсечь от грешной воли?

Уповай и действуй!

Если дальняя дорога —

Уповай и действуй!

Если сил совсем немного —

Уповай и действуй!

Если путь грозит бедою —

Уповай и действуй!

Вдруг удача стороною —

Уповай и действуй!

И когда вокруг всё плохо —

Уповай и действуй!

Ахать перестань и охать —

Уповай и действуй!

Прочь гони дурные мысли —

Уповай и действуй!

Чтоб обиды нас не грызи —

Уповай и действуй!

Хочешь оставаться честным?

Уповай и действуй!

Даже если и безвестным?

Уповай и действуй!

Хочешь перестать лениться?

Уповай и действуй!

Хочешь в вере укрепиться?

Уповай и действуй!

Пол мужской и женский пол,

Сотворённые едино,

Заявляют — каждый, мол,

Человека половина.

Точно так и в доме пол

(Смысл потерян в жизни длинной) —

Пополам пилёный ствол,

Ровный тёплой сердцевиной.

Получивший на войне

Крепкий наш урок вполне,

Враг бежал и брёл к себе

В неприкаянную даль.

Русским вечно битых жаль.

Но французский шевалье

Нам с тех пор звучит как шваль.

Глаза. Всё говорят глаза.

О настороженности, выдержке и силе.

Слова сказать — не то, чтобы нельзя,

А рановато. Не пристало. Да и не спросили.

Молчат, всё вглядываясь вдаль.

Хотят составить в полной мере впечатленье.

В глазах — не хладная, но всё же сталь.

Они своё за просто так не поменяют мненье.

Молчат и ждут. Гостей? Врагов?

В конце концов, их повстречают по одёжке.

И вспомнят: так пошло спокон веков —

Приходят налегке, уходят как сороконожки.

И каждый смотрит и молчит,

С мудрёной хитрецой, но всё же по-простецки.

И бердыш* порубежником стоит,

Вонзённый рядом в землю крепким махом молодецким.

Чем ближе старость — дни короче,

И ночью долго не уснуть,

Когда пытаешься, ворочась,

Извилистый припомнить путь

От всенезнанья к пониманью

Тропиночек, что нас вели

К неведомому нам призванью:

В себе познанию любви.

К тому, кто был всего дороже,

И даже долго рядом был,

И нас любил, конечно, тоже,

Но мы, покорные рабы

Откуда-то пришедших мыслей,

И слуги самости своей,

В такие забирались выси —

Врагами видели друзей.

И на закате ясном жизни,

Отторгнув чужеумья власть

И самолюбия капризы,

Так тянет в прошлое попасть!

Мальчуган с голубыми глазами

Шёл по жизни дороге большой,

Бережёный бабуси словами:

«Будь здоров, голубеюшка мой!»

В любви, в мучениях рождаясь,

Не зная, сколь продлится век,

То подчиняясь, то сражаясь,

Идёт по жизни человек.

Когда страдая, чуть не плача,

Проклятья молвя про себя,

Когда в смущеньи страсти пряча,

Молитву скорбную творя.

Всё ищет правильных решений

Вопросов малых и больших

Без потрясений и крушений

Духовных принципов своих.

А что — своё? Оно — откуда?

Из недр каких восстало в нас,

Что зачастую до абсурда

Мы требуем, за разом раз,

К себе безмолвного вниманья,

Но осужденья тех обид,

Которыми непониманье

Чужих проблем нам сразу мстит.

Двойной подход в душе лелеем:

К себе — один, ко всем — другой,

Не ценим, что сейчас имеем,

Что рядом, прямо под рукой.

И, напрягая силу воли,

Ума способности решать,

Фантазий ветреных раздолье,

Хотим свободою дышать.

Хотим хотеть, но без оглядки

На то, что хочет ближний наш,

Потом хотим, чтоб взятки гладки

С нас были за любую блажь.

А чуть не так, воспрянем в гневе:

«Останусь я таким, как есть!» —

Не ведая, что суть мгновенья:

Таких, как мы — и чисел несть.

Любовь — безмолвная надежда,

Что будет сын любовью жить:

Не как зарвавшийся невежда,

А правду светлую любить.

Отец дал человеку волю

Свободным к истине прийти,

Отмерив испытаний долю

Препятствиями на пути.

И дал законы поведенья,

И знаний преподал урок,

Надеясь — не уйдут в забвенье

Они в пыли земных дорог.

Но мало человеку знаний,

Полученных в урочный час,

Вошедши в силу, ждёт признаний,

Чтоб чтили все его указ.

Готов считать к себе любовью

Лишь то, что душу веселит,

А всё, что трудно или с болью,

Его всенепременно злит.

Себя воспитывая жаждой

Любовь к себе боготворить,

Готов с Отцом сын повод каждый

В соперничество превратить.

Желая встать с Отцом на равных,

Он скажет, беспредельно смел,

Слова надуманной неправды:

«Я стал таким, как ты хотел!»

Отец свободы не отнимет,

Но сын, гордынею томим,

С тех пор свободу ищет в битве

С Отцом непонятым своим.

И одиночество наградой

Настигнет сына наконец,

И неизбывно будет рядом,

Как раньше рядом был Отец.

И пустозвонное пространство

Его плотнее окружит,

Навязывая жуть убранства

Их хитроумнейших пружин,

Которыми он будет скован,

Не понимая — отчего

Он должен снова, снова, снова

Отца отвергнуть своего.

Но средь сладчайших удовольствий,

В чаду страстей, в пылу забот

Сын помнит — это только гости,

А где-то там Отец живёт…

Потоком жизни увлечённый,

Сын обретёт своих детей,

И к истине тем приобщённый,

Прозреет смысл прожитых дней.

Себя в своих увидев детях,

Он будет твёрдо убеждён:

Держать в любви людей вот этих

Своей любовью сможет он.

А уж любовь всегда подскажет:

Когда — хвалить, когда — ругать,

И обязательно обяжет

От сердца к сердцу путь искать.

Но сыновья все так похожи!

И сына сын во свой черёд

Отца родного бросит тоже,

Спеша без устали вперёд.

И сын безмолвными слезами

Измерит глубину неправд,

Которых мы к себе же сами

Приуготовили возврат.

Ведь есть Закон всей жизни нашей:

Как будешь ты любить людей —

И люди будут точно так же

Свою любовь дарить тебе.

А преступления Закона

Означат сумрака мечты,

Которыми наш враг исконный

Вручает самости бразды.

И эта самость заставляет

Себя любить превыше всех,

И времени не оставляет

Задуматься среди потех.

Конечно же, и так всё ясно,

И слышится на все лады:

Смысл жизни — это так прекрасно —

Быть неизменно молодым!

Нас наша молодость прельщает

Переизбытком дерзких сил,

Которые наобещают

Всего, чего ни попроси.

Мы все всегда — всё те же дети,

Таим капризности черты,

Ведь более всего на свете

Мы верим в детские мечты:

Что будем сильными, большими,

Умней, удачливее всех,

И будет всё, как мы решили,

Без раздражающих помех.

И мы влюбляемся в возможность

Всё наилучшее иметь

И отвергаем осторожность

Чего-нибудь не сметь хотеть.

Ох, это головокруженье

От самого себя любви,

И это воли напряженье

Стать много больше, чем людьми!

За право грезить без предела

Себя мы в рабство отдаём —

Погоней за бессмертьем тела

Мы в душу вечную плюём.

Но будет, будет отрезвленье!

И мы, мечтаньям вопреки,

Перерождаемся прозреньем —

Как мы от правды далеки:

Как часто оскорбляем душу

Наивной, вязкой суетой,

И время не находим слушать

Закон, премудрый и простой.

И круг вопросами замкнётся,

И сын поймёт Закон Отца,

И с ним уже не разминётся —

Ведь той дороги нет конца…

В чём сын Отца не понимает?

Неужто в том, что прав Отец,

Когда ему предоставляет

Свободы царственный венец?

Самое тяжёлое — поверить,

Что ещё нужны твои стихи,

Что в них кто-то обнаружит двери

В мир, где слёзы совести легки.

Если плачет совесть — это счастье

От познанья самого себя,

А не беспросветное ненастье,

Раздражающее всех и вся.

Слёзы совести всегда обильны,

Им в душе конца и края нет.

Ложь и гнев становятся бессильны,

Покаянный получив ответ.

И душа очистится слезами,

Не давая слова нам сказать.

Оттого научимся мы сами

Всё, что совершилось, понимать.

В множестве споров не сразу познаешь

Истину, что образумит тебя:

В спорах с собой ты себя обретаешь,

В спорах иных распыляешь себя.

Мы поголовно все в раздорах,

Хоть и талдычим об одном,

Погрязнув в непутёвых спорах

О чём-то в принципе простом.

Мы делим истину на части,

Чтоб свой кусочек правды взять,

И ей присущей силой власти

Себя гонцом её назвать.

И каждый так себя объявит,

Подняв трезвон во все концы,

Но истина свой счёт предъявит:

Гонители мы — не гонцы.

И в ней, и в нас — в единстве сила.

А распря, разнобесья знак,

Витиевато и красиво

Всех тянет нас в безумья мрак.

Из хаоса сама собой родится красота —

Как в эту глупость уверения возможны?

Встречается, конечно, и святая простота,

Но будем, всё ж, в своих оценках осторожны.

Ведь зачастую в глупость маскируется обман,

Стремящийся потешить отрицателя гармоний,

Который неустанно прививает скепсис нам,

Чтоб разуверились мы в мир потусторонний.

Вообрази: что есть — без Созидающего мир?

Да попросту набор шаров, крутящихся в пространстве.

И если жёстких предписаний им не даст арбитр,

Крутиться будут в собственных желаний рабстве.

И будет хаос, перемноженный на хаос,

Где каждый сам себе наметит цель и путь,

Отдав другим лишь то, ненужным что осталось,

Надеясь, что устроится всё как-нибудь.

Злобные карлики,

Жуткие вралики,

Видят вокруг лишь врагов.

Стать великанами,

Пусть и обманами —

Менталитет их таков.

Зубы попорчены,

Но вновь заточены,

Чтобы кусаться больней.

Песни приятные,

Но непонятные,

Кажутся правды милей.

Предубеждения,

Жажда отмщения —

Их зажигательный гимн.

В них нет сомнения

Жить своим мнением —

Мол, все обязаны им.

Вам не понравится,

Это не здравица,

То, что скажу я сейчас.

Злобные карлики,

Пошлые смайлики —

Это про вас и про нас.

Вы войну ещё какую ждёте?

Да уже вовсю идёт война!

Или вы без пушек не поймёте,

Что вот здесь, сейчас, средь нас она?

Что война идёт за наши души,

За любовь в них, радость и покой.

Что врагу покой души не нужен,

Да и ум не нужен никакой.

Враг стремится в нас посеять злобу,

Чтоб цвела раскидистым кустом.

Чтобы мы, чуть что, хватали обух,

Как проворный зомби-костолом.

Чтоб с душою вместе мы не пели,

Искренне свет жизни возлюбя.

Чтобы мы себя убить хотели,

Ненавидя мир вокруг себя.

Бить в набат — обязанность иль удаль?

Ведь кто бьёт, рискует битым быть:

У набата есть синоним «взбуда»,

А так хочется про всё забыть!

Враг наш вечный хитростью обилен,

Но мы вспомним праведный завет:

«Злобный враг силён, да не всесилен.

И любви сильнее силы нет!»

Ну-ка, вспомним про упоры,

А то сели нам на пятки

Эти вёрткие ребятки,

Говорливой ушлой сворой

Взявшиеся портить жизнь.

Дурака мы не сваляем,

Так как чётко представляем

Всё коварство толеранства,

Равноправия и братства,

Знаемых неплохо вблизь.

Пусть кривят свои усмешки

Безупречные снаружи,

Прожужжавшие всем уши

Воли злой простые пешки —

В наши души им не влезть!

Ведь они трусливей мыши:

Кто свой голос сам не слышит,

За себя уже боится,

Так как может очутиться

От своих познавшим месть.

Им всегда толпой комфортно

На пределе красноречья,

Прикрывающем увечье

Всех людей делить по-сортно,

Клеветать и ворожить.

А простая честность-правда

Им нелепая шарада —

Не способна бездуховность

Осознать души способность

Истиной-любовью жить.

Вот упор наш — русским словом,

Умным, добрым, полнозвучным,

Чистым, ясным и певучим,

Всем понятным и знакомым,

Правду-матку укреплять.

А за тех, кто много шутит,

В ржавой ступе воду мутит,

И за всех, кто сильно гладки,

Любящих беды загадки —

Будем Бога умолять.

Настоящая любовь всегда взаимна,

Убеждаемся мы в этом вновь и вновь —

Сопричастность от любви неотделима,

А иначе это просто не любовь.

Любишь ты — и радость новой встречи

Окрыляет чувств и мыслей рой,

И уже не слишком давит плечи

Груз проблем, что оземь гнёт порой.

Не откликнуться не может сердце

На призывы любящей души,

Как не может не открыться дверца

Прочь от одиночества глуши.

Ну а вдруг признанье безответно,

И молчит, не глядя, vis-a-vis?[9]

Это тоже добрая примета,

Странность неразгаданной любви.

Человек полюбит человека —

Есть такой простой закон пути

Правды человеческого века:

Вместе рядом по земле идти.

Критика — женского рода:

То славословит взахлёб,

То (вот уж бабья порода!)

Организует поклёп.

Любит учить без умолку,

В раж от учёбы входя,

Ярко, но часто без толку

Время в словах проводя.

Нам объяснит, как не надо

Ритмы и рифмы роднить:

Просто у нас маловато

Сил и таланта родить.

Критика, вздорная баба,

Словом зацепит, проймёт,

Если ответишь неслабо,

Вмиг до истерик дойдёт.

А как почувствует слабость,

Смехом сомнёт до конца —

Глупая женская властность

Станет надгробьем певца.

Сразу тогда отвернётся,

Не оглянувшись вослед.

Дорого всем обойдётся

Женского сердца секрет.

Солёные жёсткие брызги,

Полуденный солнца накал,

Рангоута резкие взвизги,

Советов и промахов шквал.

Регата, морская регата!

Неважно, какой будет приз.

Нам надо, отчаянно надо

Поймать ускользающий бриз.

Морская душа, куда-то спеша,

Рискует, ничуть не тужа.

Морская душа, куда-то спеша,

Рискует, ничуть не тужа.

И это нелёгкое дело

Морским нас повяжет узлом,

Заставив дойти до предела

Проверки себя на излом.

Команда — мужчины и дамы,

Фанаты морского пути,

На яхте мы будем на равных

Брать рифы и дальше идти.

Морская душа, сомненья круша,

Ликует, стихиям служа.

Морская душа, сомненья круша,

Ликует, стихиям служа.

Под вечер, забравшись на камбуз,

О милях и галсах споём,

И песней очистится разум,

И вспомнит душа обо всём.

И в новом, зовущем рассвете

Продолжим наш парусный труд.

Влюблённых в порывистый ветер

Морскими волками зовут.

Морская душа, простором дыша,

Нас учит искусству мужать.

Морская душа, простором дыша,

Нас учит искусству мужать.

Он мне сказал, что Родину не любит:

Мол, всё не так — за что её любить?

А я в ответ, что есть такие люди —

Им только бы о торге говорить.

А вот любовь — совсем другое чувство,

Оно не спросит никогда: «За что?»

Но без него нам неуютно-пусто,

Как ни было бы в общем хорошо.

Тогда он мне сказал: «Как быть лояльным

К такой стране, где царствует маразм?»

Но что ответил я: «Не кажется ли странным

Тебе витийствовать за разом раз?

Родителей кто хает — тот невежда,

Судью изображая впопыхах,

Но есть, конечно же, ещё надежда,

Пока не истреблён неправды страх.

Вот судишь ты — а знаешь ли ты точно

За фактами событий череду?

Ты с ними познакомился заочно,

Но веришь в сплетни, на свою беду.

Ты вспомни, сколько раз с тобой бывало —

Себя оправдывал в своих глазах:

Весомых аргументов доставало,

Ведь в сердце правды ключ, а не в словах.

А Родину ты так и сяк поносишь,

В любви не забывая отказать,

И у врагов ещё подсказку просишь —

Как лучше недовольство показать…»

Он перебил: «В любви моей нет смысла,

Мне Родина не в силах отвечать».

А я ему: «Не трусь — не будет кисло!

Не принимай безродности печать.

Повспоминай, как маленького сына

Ты мог всегда легко оберегать,

И главным средством был не ум, не сила —

Не надо хоть себе стараться лгать —

Сыновняя любовь даёт возможность

Защиту обеспечить сыновей.

Пойми на Родину наветов ложность,

И станем мы сильнее вместе с ней!»

Я не такой, как все, а значит, я — всех лучше.

Я никому не должен ничего.

Я самый-самый. Никого нет круче.

Мне дело есть буквально до всего.

Мои желанья стать должны законом.

Мои советы лучше, чем у всех.

Я буду жить лишь по своим канонам.

Я вырву с кровью, с мясом свой успех.

Я не скажу: «люблю», «прости», «спасибо» —

Всё это скучная белиберда.

Я жизнь планирую в формате клипа.

Бессмысленность — какая в ней беда?

Я заплачу не больше, чем другие,

Но получу побольше остальных.

Мне любопытны новости такие,

Где славят дерзких, то бишь умно-злых.

Я всех умнее, кроме самых хитрых,

Похожих на гиен, удавов, крыс.

Их не раскроют никакие титры,

Перехитрить их — вот мой жизни смысл.

То не фантазия — нужда пришла

Ответа добиваться на вопрос,

Хотя, быть может, до него я не дорос:

«Что в нас главнее — Ум или Душа?»

Мне Ум сказал: «Конечно, я главней,

Иначе и не может просто быть!

Ведь без ума нисколько не прожить,

А без души — полно вокруг людей».

Душа в ответ спокойно помолчала,

Сокровищнице вняв прожитых лет,

Потом поставила Уму вопрос в ответ:

«Не хочешь ли ты жизнь прожить с начала?»

Воскликнул Ум без всяких-яких: «Да!

Мне это будет, так сказать, с руки —

Не жаждут этого лишь дураки,

А умных делает умней мечта.

Для сфер ума пределов нет нигде,

И лучше думать, чем надеяться и верить.

Быстрее надо глаз куда-то вперить,

И проявиться сможет ум везде».

Душа тогда сказала: «Гибкий Ум,

Ты сам себя сейчас загнал в ловушку —

Свою же мысль себе же взяв подружкой

И расплодив неимоверный шум.

Ты мысли без конца изобретаешь,

Отдавшись то одной, а то другой.

И сам становишься меж ними никакой.

И есть ли правда где-то — сам того не знаешь.

Ты смысла жизни даже не искал,

Услышав как-то о бессмысльи жизни,

И в подтвержденье столь прикольной мысли

Себе навесил маску «зубоскал».

Лишь пустота рождает громкий смех,

И прячется за ним, как за забором,

И называет всё, что вечно, вздором,

И хочет обессмыслить сразу всех.

Ты глуп, когда не ищешь в жизни смысла,

Ведь ты тогда — не больше, чем ничто.

И эта мысль сквозь мыслей решето

Любых других проходит очень быстро.

И ты останешься с ней мучиться навек,

И мысли никакие не помогут,

Пока ты сам себя не подведёшь к итогу:

Искать смысл жизни должен человек».

Кого мы обмануть хотим?

Самих себя? Такого не бывает.

Пусть мы настойчиво хитрим,

Но есть ведь Тот, Кто всё на свете знает.

И будут все старанья зря,

Хоть вылези совсем из кожи —

Мы богохульствуем, хитря,

И выгодой неправду множим.

Лишь небольшая передышка

На этом, что есть жизнь, пути —

Не показалось чтобы слишком

Невыносимо всё идти,

Идти, идти, не зная сроку,

Когда придётся дать ответ:

Так много или мало проку

Оставил ты себя вослед?

Ну а пока — себе откройся,

Без дураков и без прикрас,

И размышленьями омойся,

Не раз, не два, а много раз.

Молчание — духовной силы почва.

Молчание — искусство убеждать,

Не споря, не смеясь и не пророча,

Умение всегда с надеждой ждать.

В молчании мы проживаем снова

Всё то, чем жизнь за часом час полна.

В молчании не требуется слова

Сказать необходимые слова.

Молчанием прощаются обиды,

И правда воссияет, ложь круша.

Молчанием рождаются молитвы.

Молчанием растит себя душа.

Вдруг что-то сложное поймёшь —

То просто для ума зарядка,

А как себя в себе найдёшь —

Вот это истины разгадка.

Кто верит, что когда умрёт,

Жизнь кончится — тот мало знает.

Не хочет верить в Бога тот,

Кто сам себя судить желает.

И Он пришёл. Его все ждали —

Конец тревогам и слезам!

И чувства мысль опережали:

Воздастся по заслугам нам!

Не будет больше унижений!

Свершилось чудо по мольбам

Среди немыслимых лишений!

К народу зримо шла судьба.

Все жаждали победных кликов

И лавровых венков себе,

И золота ярчайших бликов,

Дающих главный смысл борьбе.

А Бог вещал о силе слова

И бескорыстности любви,

И снова, раз за разом снова,

Учил людей — как быть людьми.

Учил любить врагов жестоких

Как неразумнейших детей,

Учил любить больных, убогих,

Учил без криков и плетей.

Его любили. И боялись.

И верили, забыв себя.

И откровенно насмехались,

В себе себя боготворя…

И Бог вошёл во град престольный —

Надежды и хулы оплот,

Везде встречая богомольный

И вере преданный народ.

Его встречали ликованьем —

Пришёл Мессия рядом встать!

Осанну пели с упованьем

Себе обещанное взять.

А Бог желал, чтоб милосердным

Был богоизбранный народ,

Учил быть искренним и верным,

Хоть всё предвидел наперёд.

Народа чувства преходящи —

Учителям нечасто рад.

Вот слугам радуется чаще

И всем, кто их блюдёт обряд.

Любить, но не себя — той силы

Народ в себе найти не смог.

И отказался от Мессии.

И был распят пришедший Бог.

И Бог сказал: «Да будет свет».

И свет стал быть,

Располовинив мрак дремучий.

И свет стал день, а темень — ночь.

И было так, чем прежде, лучше.

И это было в первый день.

И Бог сказал: «Да будет твердь

Средь вод, что выше и что ниже».

И появился небосвод.

И небо оказалось ближе.

И Бог увидел: хорошо.

И это было в день второй.

И Бог сказал: «Вода под небом

Да собирается в моря,

А суша, что они являют,

Пусть называется «земля».

И пусть земля родит растенья,

Что сами свой поддержат род,

Увековечив силу семя».

И всё свершилось хорошо.

И третий день тогда прошёл.

И Бог сказал: «Для лет счисленья,

И дней, и множества времён,

Да встанут разные светила

В наглядный небосвода строй».

По Слову всё произошло —

Зажглись светила в небосводе.

И Бог увидел: хорошо.

Всё это было в день четвёртый.

И Бог сказал: «Да будут рыбы

И пресмыкающиеся.

И птицы да летят по небу.

И все да размножаются».

И стало всё по Слову Бога.

И Бог увидел: хорошо.

И так вот пятый день прошёл.

И Бог сказал: «Да будут звери,

Скоты и гады всех родов».

И Слово всё животворило.

И было это хорошо.

И сотворил Бог человека

По образу по Своему.

Создал мужчину и ему жену.

И им сказал: «Плодитесь, размножайтесь,

И наполняйте землю, и ею обладайте.

Берите власть над рыбами морскими,

А также и над птицами небесными,

И над любым скотом.

И надо всей землёй.

И будут вам плоды её из семя в пищу».

Всё стало так по Слову Бога.

И Бог увидел: хорошо весьма.

И завершился день шестой.

Бог совершил к седьмому дню

Свои дела, которые Он делал.

И были явно совершенны

Земля и небо, и всё воинство вокруг.

И Бог почил от дел Своих

И день седьмой благословил.

Когда же сотворил Бог человека —

Создал его из праха Он земного,

И вдунул в лик его дыханье жизни.

И человек душой живою стал.

Бог создал рай — Эдемский сад,

И поселил в нём человека.

И заповедал сад хранить,

Возделывать его и тем кормиться.

Сказал Бог: «Всякий плод вкушай,

Не ешь единственно от древа

Познания добра и зла.

В тот день, когда вкусишь его —

Умрёшь ты смертью».

Ещё сказал: «Нехорошо

Быть одиноким человеку,

А должен рядом быть помощник,

Как раз ему под стать».

Но человеку не нашлось

Помощника из разных тварей,

Что из земли образовал Господь.

Тогда же Бог навёл на человека сон,

И взяв у сонного ребро,

Создал из этого жену.

И были нагими Адам с женою,

Но не стыдились наготой.

Был хитрым змеем гад ползучий,

Когда он спрашивал жену:

«Сказал ли Бог — плодов не ешьте

Ни от каких дерев в раю?»

Жена же змею отвечала:

«Плоды с дерев мы можем есть,

Но с дерева в средине рая

Плодами можем умереть».

А змей сказал: «Вы не умрёте.

Но знает Бог, что в тот же день,

Как их вкусите вы плодов,

Откроются глаза у вас,

И сами станете как боги,

Познавшие добро и зло».

Жена увидела, что древо

Для пищи очень хорошо.

Да и для глаз оно приятно,

И даже очень вожделенно,

Коль скоро может знаний дать.

Его взяла плодов и ела

И также мужу есть дала.

И вот, вкусив плодов запретных,

Они, открыв в себе глаза,

Познали сразу наготу,

И листьями себя опоясали.

Потом, Отца заслышав глас,

Глаза во тьме стараясь прятать,

От Бога скрылись в первый раз.

Прославится великий Вавилон

Своим нечистым духом —

Царём над царствами земными будет он,

А также станет для царей земных блудницей.

И блуда яростным вином

Блудница напоит народы,

Купцы же наживут себе богатства

От роскоши её великой.

И явится на землю зверь,

Хулящий Бога и жилище Бога,

И власть возьмёт.

Ему и поклонятся все,

Кто в книге жизни не записан.

И будет явлен лжепророк,

Что чудесами обольстит,

И вложит дух в обличье зверя,

И этим убиваем будет всякий,

Не поклоняющийся зверю.

И сделает он то,

Что всем,

И малым и великим,

И нищим и богатым,

Свободным и рабам

На руку правую иль на чело

Произведётся начертанье

(То имя зверя, то число его —

Шестьсот и шестьдесят и шесть).

И с тех пор будет никому

Нельзя ни покупать, ни продавать

Без начертанья.

И будут два пророка Божьих

Свидетельствовать о неправде зверя.

И будут власть иметь.

Когда свидетельство своё закончат,

Сразится с ними зверь

И победит их, и убьёт,

И трупы воспретит похоронить.

И будут радоваться на земле живущие,

И будут поздравлять друг друга —

Мучительной для совести их будет

Власть пророков.

Но вскоре жизни дух войдёт в тела пророков,

И оживут они,

И Бог их призовёт на небо.

На землю же обрушит Он Свой гнев.

И с неба упадёт звезда,

Горящая сиянным светом.

Низвергнется гора, объятая огнём,

В пучину моря,

И в пламени погибнет Вавилон,

И все цари о нём заплачут.

А все, кто принял начертанья,

Те язвами покрыты будут с гноем,

И будут мучимы жестоким зноем.

И станет царство зверя мрачным,

И люди за свои страданья

Хулу на Бога возведут,

Но не раскаются.

И будут молнии и громы,

Землетрясение, какого не бывало.

И будут непрестанны войны,

И град, и глад, и мор.

И люди будут жаждать смерти,

Но смерть их будет избегать.

И те, кто после казней уцелеют,

Ожесточатся друг пред другом

До самого последнего бесчувствия,

И сделаются точно камни.

И времени когда уже не будет,

Станет вечность.

И будет битва воинства небесного

Со зверем и с царями вместе с ним.

И схвачен будет зверь со лжепророком,

И будут брошены они в огонь,

Горящий в серном озере,

А прочие убиты будут.

Туда же будет сброшен дьявол

(Он же дракон, и древний змей, и сатана),

Чтоб мучился и день и ночь,

И так на вечные века.

Когда исчезнут небо и земля,

А будет Бог, и мёртвые воскреснут,

Настанет Страшный суд.

И будут все стоящие пред Богом

Судимы по делам своим.

И незаписанные в книге жизни:

Неверные и боязливые,

Убийцы, чародеи, любодеи,

И идолослужители, лжецы —

Все будут брошены в огонь.

А мученики-исповедники

Останутся вблизи престола Бога

Служить во храме Бога день и ночь,

И Бог навечно будет в них.

И сотворит Бог снова небо,

Снова землю,

И новый Иерусалим, сходящий прямо с неба.

В него войдут записанные в книгу жизни,

И ночи там не будет,

Но будет царство света,

От Господа идущего.

И будет это царство навсегда.

Свечу из Киевско-Печёрской Лавры

Пришёл я Ксении святой зажечь,

В песок установив её на равных

Среди горящих постоянно свеч.

В часовне и вокруг так много женщин.

Все пониманья и участья ждут —

Мольба в глазах, опущенные плечи…

Идут, стоят, идут, стоят, идут.

И чувствуешь раскаянье и страхи,

И боль потери, и надежды свет.

И Ксения, лежащая во прахе,

Как обещала, держит свой обет.[10]

Я отошёл в смущении поодаль —

Заросшие надгробия, кресты…

И, побродив средь них не так уж долго,

Вдруг прочитал слова, тотчас застыв:

«Знакомые мои, друзья,

Прошу вас, мимо проходя,

Любовь мою помянить.

Я дома, вы в гостях».

Авось, Небось и Как-нибудь

собрались в путь.

До этого они пахали,

И сеяли, косили, жали,

Детей растили и учили,

Озорничали и читали,

И Бога честно почитали,

Да как-то разом посчитали,

Что как бы так — ещё не жили,

Хоть в общем-то и не тужили.

Но ненароком в одночасье

Увидели — не будет счастья,

Коль не пойдут, когда зовёт

Душа идти вперёд.

Авось сказал: «Авось пройдём»,

Небось сказал: «Небось дойдём»,

А Как-нибудь сказал: «Как будет, так и пусть».

И вот пошли.

Авось шёл впереди, Небось за ним,

А Как-нибудь своею чередой.

Навстречу встретилось Везенье

И предложило помощь вдруг.

Авось тотчас же захотел брататься,

Небось его опередил — стал обниматься,

А Как-нибудь спросил: «Везёшь куда?»

«Куда прикажете», — последовал ответ.

На что ему ответил Как-нибудь упрямо: «Нет!

Скажу тебе я сразу —

Мы шествуем не сами по себе, а по указу.

Того указа властелин всего один,

И мы должны в конце пути пред ним держать ответ.

А так, чтоб как-нибудь везло,

Не то в добро, не то во зло —

То просто-напросто какой-то бред.

И от него один лишь вред».

Везенье криво улыбнулось,

Пошло само собой, держась левей,

Чем озадачило друзей,

Вполоборота обернулось

И неожиданно споткнулось.

И нашим стало сразу веселей.

Потом им встретился завал.

Авось немного поднажал

И быстро прямо побежал.

Небось замешкался чуть-чуть,

Но видя — некуда свернуть,

За ним пошёл.

А Как-нибудь как шёл, да так и шёл.

Но вот заметили — пропало Настроенье.

Ушло куда-то убежденье

В необходимости пути.

Пришло неясным гласом уверенье,

Что чем скорей с пути удастся ноги унести,

Тем будет лучше.

Авось внезапно загрустил,

Небось глаза приопустил

И шаг замедлил свой.

Но Как-нибудь поднял настрой,

Себя заставив их понять

И им на пользу предпринять

Внушение-запрет на раздраженье:

«Оно к сомнениям уводит

И с ними нас захороводит,

Без пользы напрягая ум и чувства,

Искусы возводя в искусство.

В душевных бурях нет истоков правоты —

Они в нас дух на битвы поднимают

За разные никчёмные мечты,

И нас их пораженьем убивают.

А истина живёт вне наших смут,

Её ещё любовью и надеждою зовут.

Кто с истиной живёт —

Забыв про самолюбие своё,

Себя равняет под неё».

Авось вздохнул,

Небось чуть головой кивнул,

И вместе все продолжили свой путь.

Вдруг слышат — крик о помощи далёкий,

И мигом бросились туда.

Авось быстрее всех добрался и сразу взялся помогать,

Небось — обидчиков гонять,

А Как-нибудь — советы подавать.

Угрозу отведя, спасённого приободрили,

Ему на счастье дружбу подарили

И о себе просили вспоминать.

Простились с ним не без труда,

И дальше двинулись в дорогу с сердцем лёгким.

Навстречу — враг несметной тучей.

Авось сказал: «Оно и лучше,

Всех сразу будем побеждать».

Небось их принялся сражать,

А Как-нибудь — угрозы отражать.

Закончив дело, сразу же продолжили движенье

И обсудили ход сраженья.

Авось не помнил, скольких он сразил,

И у Небось спросил.

Пожал тот медленно плечами,

И озорно сверкнув очами,

Промолвил: «Всех не сосчитать,

Да и не стоит начинать.

Повержен кто — тот есть никто».

Улыбку спрятал Как-нибудь и промолчал про то.

А на привале к ним пристало Наважденье:

«Не надоело вам никчёмное движенье?

Сидели б дома день за днём,

Не огорчаясь ни о чём,

Не помышляя о незнаемом другом,

И получали бы от жизни наслажденье».

И пригорюнился Авось,

Вздохнул и выдохнул Небось,

А Как-нибудь, стряхнув соблазны, улыбнулся:

«Вот мой ответ:

В твоих словах есть «да» и «нет»,

И в них легко запутаться-споткнуться.

Путь — это жизни суть,

Не видеть этого —

Желать себя и всех, кто рядом, обмануть.

Но есть ещё такой момент:

Ты должен знать, куда идти,

И цель не вдруг изобрести,

А получить её в смиренном покаяньи —

За всё, что делал без души,

Как будто жил один в глуши,

За мысли те, с которыми спокойно не заснуть,

За чувства, что в душе рождают жуть,

И за слова, что с языка со злобой рвутся».

Приободрился вмиг Авось,

Опять задумался Небось,

И Наважденье медленно развеялось пред ними.

Потом пришла Усталость,

Не та, чья кличка «старость»,

А просто лень и слабость,

И для себя в сердцах у них найдя местечка малость,

В умах привычкой скверною осталась.

Но если правильный взят курс,

Тогда не в тяжесть будет груз

Себя преодоленья —

С собой не станет биться только трус.

Пусть с виду все и простаки,

Но далеко не дураки,

И все готовы до самозабвенья

Идти вперёд — где Правда ждёт,

Где Вечность заповедная живёт.

И шли вперёд

Авось, Небось и Как-нибудь.

Кто ни попросит — помогали,

Горбушкой хлеба голод прогоняли,

И ничего в запас не брали,

А точно знали,

Что лучше всё своё отдать,

Чем лишнее в дорогу взять.

Чем дальше шли, тем больше пели,

Хоть не певцы — да как сумели:

Талант не нужен здесь большой,

Нет голоса, слова забыты — пой душой!

И в песне, по-простому ладной,

Всё было настоящей правдой:

И простодушье детское являл Авось,

И удаль молодецкую — Небось,

А мудрости хранителем был Как-нибудь.

Кто это знал, или сейчас услышал — не забудь:

Кто понимает смысл пути, тот одолеет путь!

Поэты любят сочинять сонеты

О смысле жизни, радостях любви.

Поют частушки тоже ведь об этом,

Но как же интереснее они!

Сонет утопит в многословьях тему,

В конце речений обозначив суть,

И мы почти готовы лезть на стену,

Лишь только б в середине не заснуть.

Частушка же всегда легка и кратка.

Куда там всем сонетам до неё!

Она словесности природной грядка,

С неё мы русский наш задор берём.

Поэт, не прославляй взахлёб сонет.

Частушки вспомни иль познай секрет.

1. Наши русские частушки —

Вам не просто хохотушки:

Не куражился чтоб враг,

Зубоскалим так и сяк.

2. Полюбила парня я

За его богатство.

Оказалось — не одна:

Этакое клятство!

3. Щука снасть перекусила,

Да в губе застрял крючок.

Я о свадьбе вдруг спросила,

Был в ответ сплошной молчок.

4. Все сейчас «купи-продай».

Говорят: и ты давай.

Но чтоб ловко торговать,

Нужно совесть разменять.

5. Попугаю хорошо —

Глупо, но занятно.

Развлекаясь, жить грешно,

Но зато приятно.

6. Три кукушки за окном

Всё кукуют не о том.

Да поймите же, кукушки —

Убивают нас без пушки.

7. Тридцать три богатыря

Вышли на берег не зря.

То не аналогия,

Это — экология.

8. Говорят, что секс могучий

Делает здоровье лучше.

То не психология —

Просто зоология.

9. Прежде чем болезнь лечить,

Нужно денежки платить.

Это не проформа,

А сама реформа.

10. Раньше в школах, помню я,

Знали всё от «а» до «я».

А теперь пришёл ЕГЭ,

Стали все ни «бэ», ни «мэ».

11. В пенсионном фонде денег —

Меньше, чем волос на лбу.

Что твердит про возраст телек —

Ну, никак я не пойму.

12. Не хочу сейчас жениться,

А хочу всегда учиться.

Буду вечно молодым

И подтянуто-худым.

13. Надоело прошлым жить,

Да смешно и будущим.

Чтобы что-нибудь нажить,

Стану себеслужащим.

14. Мой сыночек повзрослел —

Сын ему на шею сел.

Ну а дочь ещё мала —

Только дочку родила.

15. Как обычно, шёл я в лес —

В частное владенье влез.

Больше не хочу грибков,

Чтоб не видеть тех братков.

16. Змей, который Еве льстил,

Всё живёт да здравствует.

Там, где нет духовных сил,

Самомненье царствует.

17. Нам раскаяния слёзы

Стали верным снадобьем.

Как всегда, приходят грёзы

Перед грехопаданьем.

18. Пусть неправда стала правдой,

Жить «как все» не торопись.

Ложь не может быть преградой

Истинной увидеть жизнь.

19. Объяснила мне кума:

Коль нет денег — нет ума.

И сказала, где ум взять:

Можно у неё занять.

20. Новой головой придумал

Имидж поменять Сбербанк.

И немыслимою суммой

Оплатил в ребрэндинг шаг.

21. Доллар — папа, кризис — мама,

Снова можно деньги брать.

Хоть долгов уже немало,

Всё равно не отдавать.

22. Всё, что можешь, потребляй

В три-четыре горла.

И таблетки принимай,

Если где вдруг вспёрло.

23. Смыслом жизни навязали

Нам инстинкт к игре-борьбе.

Карты, как обычно, сдали

Козырями все себе.

24. Сигареты дым несладкий

Вьётся в кольца странные.

Снова стали взятки гладки,

То бишь невозбранные.

25. Был чиновник, стал мошенник —

Просто прибаутка.

Был мошенник, стал чиновник —

То уже не шутка.

26. Демократия нужна

Покрывать пороки.

Ею топятся в словах

Совести упрёки.

27. Будет жизненным итогом

То, что ты успел узнать.

Новых слов не надо много

Всё о главном рассказать.

28. После дождичка в четверг

В нашем доме свет померк.

Говорят, что маловато

Стало где-то киловаттов.

29. Молоко с плиты сбежало —

Заболталась я на миг.

Как ни быстро я бежала,

Брани бес меня настиг.

30. Не дразните бегемота —

У него своя забота.

Позвоните лучше другу,

Или вспомните подругу.

31. Промелькнуло было вдруг,

Что собака — лучший друг.

Но любовь ведь к человеку

Заповедана от веку.

32. Жили с мужем много лет

Тихо да спокойно.

А теперь в покойный свет

Верить непристойно.

33. Стало книги лень читать —

Тяжко листики листать.

Полюбились кнопки

Да заторы-пробки.

34. Зацвела опять сирень,

Солнышком согретая.

Молодёжь который день

От пупа раздетая.

35. Бормотала та старуха:

«Ювенальная поруха!

Это дьявола напасть —

Дать дитю над взрослым власть».

36. Объявил медведь зверям:

«Скоро я вам счастье дам.

Всё увидите вы сами,

Но моими же глазами».

37. Мы от Запада ждём знаний —

Как процессом управлять.

Вот другими же словами:

Как нам их рабами стать.

38. Открываем все границы —

А чего же нам скрывать?

Мы для милой заграницы

Всё за так готовы дать.

39. Зять решил стать иностранцем —

Очень, очень хочется.

А пока живёт засранцем —

Только так и можется.

40. Песни русские отпеты

И нерусские запеты.

Современные певцы —

Не скворцы, а шельмецы.

41. Петуха вчера спросили,

Он ответил невпопад:

«Не дадим вам из России

Сделать свой конгломерат».

42. Слышь: Москва — столица наша,

А вокруг околица.

Петербург, коль правда ваша,

Плюнет да помолится.

43. В апельсинах много сока,

А в частушках — чепухи.

Подожди ещё немного,

Сварим мы с тобой ухи.

44. Лишь пустыми головами

Трудно шутке в шутке внять.

Можно старыми словами

Всё о новом рассказать.

45. Мигом я пересказала

То, чего сама не знала.

И не нужен мне совет,

Мне внимание — ответ.

1. Наши русские частушки —

С ними вместе мы растём —

Наши верные подружки,

Нам расскажут обо всём.

2. Я поспорила с подругой

О проблемах бытия.

Но осталась с вечной мукой

Тех вопросов только я.

3. Говорят: судьба — злодейка,

Но тогда и жизнь — копейка.

Чтобы ценной жизнью жить,

Смысл её учись любить.

4. Летом падают одежды,

А зимой — пушистый снег.

Не меняются надежды

У людей из века в век.

5. С детства я всегда мечтала

Стать звездой какой-нибудь.

Вот женой твоею стала.

Милый мой, не обессудь!

6. Нашей женственной натуре

Даже возраст нипочём.

Муж сказал: «Не по фигуре».

Я спросила: «Ты о чём?»

7. На дворе гуляла стужа,

Я нашла заначку мужа.

Буду вечером пилить,

Планы мужа хоронить.

8. Мы с соседкой пошептались,

На минуточку сойдясь.

Только в полночь мы расстались,

Разорвав минуток связь.

9. Удивительное дело:

Я сижу, дела стоят.

Разобраться с ними смело

Мне сомненья не велят.

10. Интереснейший посыл —

Что жар совести остыл.

Да пойми: чему ты служишь,

То в себе и обнаружишь.

11. Постоянно слышу враки —

Устарели будто браки.

Повторять уже устала:

Просто нравственность упала.

12. Надоел Союз Советский,

Много лучше в рынке жить.

Лозунг был такой простецкий,

Остаётся лишь тужить.

13. Раньше русские матросы

Бороздили океан.

А сегодня сушат вёсла,

Океан не нужен стал.

14. Для военных честь отдать —

Дисциплину доказать.

Современные — без чести:

Каждый врозь, по форме вместе.

15. В пулемёты и гранаты

Верят генералы НАТО.

Нам пред ихнею громадой

Труса праздновать не надо.

16. Много так вокруг народу,

Сразу всех не разглядишь.

Кто из них какого роду?

Не упал бы мой престиж!

17. Вдруг, откуда ни возьмись,

И ко мне явился пристав.

Я не я, и отвяжись —

Вот зачем нужны юристы.

18. Как-то царствовал Горох,

Он ловил повсюду блох.

Долго потешались блохи,

Опознав царя в Горохе.

19. Колобок попал в засаду,

И лиса раскрыла пасть.

Круглым быть до дури надо,

Чтоб в историю попасть.

20. Вспомнила в который раз,

Как смеялся Фантомас.

И публичные улыбки

Точно так бездушно-липки.

21. Все политики скрывают

Свой недуг «двойной стандарт».

И лекарство принимают —

Вытяжку из полуправд.

22. Вот стремятся нас учить,

Как нам в этом мире жить.

Но в стране, да и в квартире

Мы все вместе жили в мире.

23. Всё сидим мы на трубе,

Говорят нам: быть беде.

Чтобы убедить вполне,

Взять трубу хотят себе.

24. А навстречу кот учёный,

На чужих харчах взращённый.

Будет с жаром объяснять,

Как Отчизной торговать.

25. Родину свою не любит

Тот, кто вырос вне её.

Тот на ней и бабки срубит

В удовольствие своё.

26. Кто себя подать умеет,

Тот, конечно же, неглуп.

С выставки навар имея,

Купит он футбольный клуб.

27. Говорят, Россия наша

Стала русским людям «Раша».

А ещё, слышь, говорят:

Где-то как-то кур доят.

28. О свободе демонстраций

Лишь немой не говорит.

Этих грязных провокаций —

Заказной, конечно, вид.

29. Зарубежные партнёры

Нас в союзах разных ждут.

На глаза наденут шоры

И победы отберут.

30. Снова образы рекламы

Изменяют наши планы.

Толку в жизни не найдёшь,

Если вслед за ней пойдёшь.

31. Бублики, баранки, сушки —

Как ни как, а всё ж обед.

А пристроишься к кормушке —

Дашь покорности обет.

32. Дед нашинковал капусты,

Но в карманах так же пусто.

Не накопишь ты рублей,

Коли любишь всех людей.

33. Где-то в тридевятом царстве

Вдруг прорвался солнца луч.

В тридесятом государстве

Ищут смысл в скопленьях туч.

34. Счастье есть иль счастья нет?

Нужен мне прямой ответ.

Душу коль не тянет к свету —

Значит, счастья точно нету.

35. Денег много — вот беда,

Вот головоломка.

Предстоит душе тогда

Внутренняя ломка.

36. Деньги, чин, квартира, дача,

Снова деньги — вот успех!

Будет адекватной сдача:

Жадность, зависть, злобный смех.

37. Бедных много, а богатых

Очень мало, все свои.

Нету в этом виноватых,

Как на то ни посмотри.

38. Солнце светит равно всем —

Это верно не совсем.

Там, откуда ветер веет,

Те живут, кто всех равнее.

39. Депутат — слуга, не барин:

Думать так должны низы.

Он слуга, но он хозяин

Государевой казны.

40. Объясняют нам рост цен

Постоянно очень складно.

Вот сейчас берут прицел —

Дышим воздухом бесплатно.

41. За окном замёрзла муха,

Больше я не верю слухам.

То, что нам во зло даётся,

Информацией зовётся.

42. Помним горечь от рябины,

Красноречье тамады.

Не бывает без причины

В жизни никакой беды.

43. Чтоб внушить кому-то что-то,

Надо подбирать слова.

Стала от такой работы

Как у дятла голова.

44. Пересмешник замолчал,

Словно в рот воды набрал.

Неужели понял то,

Что молчанье — золото?

45. Всё сказала, но забыла

Я подумать впопыхах.

Веселее будет сила

В этих разовых стихах.

1. Наши русские частушки —

Вам не кумушки-болтушки.

Хочешь правду всю узнать?

Надо вслух её назвать!

2. Потерявши облик свой,

Все рванули за мечтой.

То журавль иль то синица?

Это комиксов жар-птица!

3. Нет сегодня слов: предатель,

Негодяй, бесстыдник, плут.

Нет понятных всем понятий,

Есть всеобщий словоблуд.

4. Враг хитёр, да и коварен —

Рот-мешок не разевай.

Обездушенные твари

Нас с тобой ведут на край.

5. Объясняют нам они:

Знают всё — они одни.

Нужно верить им, не глядя:

Дьявол — нам почти как дядя.

6. Трансформировать желают

Всех людей в безликий люд.

Трансформаторы меняют,

Люд пока не станет лют.

7. Затянувшееся детство —

Символ наших бойких дней.

Это — хитроумных средство

Заморочить всех людей.

8. Книгу написал писатель

О любви и о войне.

От прочтенья стал читатель

Неприкаянным вдвойне.

9. Стихотворец стих пристроил

В популярнейший журнал.

И в умах бедлам устроил —

Норов свой он показал.

10. Интернет даёт возможность

Созидать и множить подлость.

Личность если виртуальна,

Совесть ей не актуальна.

11. Говорят, что потребленье

Улучшает настроенье.

А про это вот молчат:

Голодом волчат растят.

12. Потребительский кредит

Меньше даст, чем навредит.

Нет сильнее тех оков —

Превратить всех в должников.

13. Олигархи спят и видят

Как растёт их капитал.

Всяких-разных ненавидят,

Кто чего-то больше взял.

14. Есть у кризиса причина —

Жадность без усталости.

А рисуется картина

Умственной отсталости.

15. Кто назвал себя элитой,

Те отнюдь не дураки.

Сколько ими денег слито,

Не прознают и враги.

16. Пьёт пол-литра алкоголик,

Бывший раньше трудоголик.

Дело, что любил и знал,

Гастарбайтер всё забрал.

17. Гастарбайтер, всеми клятый,

Тоже участи не рад.

Пусть по статусу невнятный,

Он по сути — просто раб.

18. Просвещает атеизм:

Вера в Бога — атавизм.

Современным чтоб остаться,

Деньгам должно поклоняться.

19. Деньги верить в ложь заставят

Да извериться в любви.

И в награду нам оставят

Алчно-скаредные дни.

20. Вместе дружно мысль несём,

Что за деньги можно всё.

Вот сталось осознать:

После смерти — где их взять?

21. Никогда не будет проку

Верить, да без веры жить.

Дураку молиться Богу —

Только лоб себе разбить.

22. Все достигли совершенства

Выхолостить дела суть.

А для пущего блаженства —

Подпустить приколов муть.

23. Постоянные приколы —

То реальности уколы.

Не желая знать её,

Извращают смехом всё.

24. Власть с коррупцией схлестнулась

Не на жизнь, а прям на смерть.

Да на том пути споткнулась,

Нам теперь двоих терпеть.

25. Эти громкие отставки —

Выборов грядущих ставки.

Кто кого во власть поставит,

Тот тому хозяин станет.

26. Трудно в руки власть даётся,

Но терять её трудней.

Сразу потерять придётся

Сто рублей и сто друзей.

27. Говорят, что всем пристало

Делать всё, что модным стало.

А вот я вам говорю:

Принцип «зомби» не люблю.

28. Повторяю я опять,

Гордым это не понять:

Самовыражение —

С истиной сражение.

29. В русских живо простодушье —

Верить, как самим себе.

И противно им бездушье —

Видеть лишь врагов везде.

30. Удивляла в век из века

Русь великой силой духа.

А теперь тень человека

Просто набивает брюхо.

31. Удовольствие чарует

И уводит в никуда.

Биомассу формирует

Без особого труда.

32. Армии большой не надо.

И учителей не надо.

Даже и врачей не надо.

Хилых, глупых, робких надо.

33. Полюбилось всё иное —

Иностранцы, инноград.

А исконное, родное

Отвергается подряд.

34. Задушили нас в объятьях

Иноземные друзья.

Будто наши, будто братья —

Кашлянуть без них нельзя.

35. Подконтрольность чувств и мыслей —

Fix-идея злобных сил.

Знать желают — в полном смысле:

Кто, кого, о чём спросил.

36. Ну, никто не соблюдает

Правила движения.

Говорят, затем и ставят

Камеры слежения.

37. Наш любимый телевизор —

Форменный садист-провизор.

Злобе вечной службу правит,

Души чистым ядом травит.

38. Без умолку говорит —

Кто себя боготворит.

Современные вериги —

Пустословия интриги.

39. Все вдруг всех умнее стали

И готовы всех учить.

Дело здесь не в сумме знаний —

Деньги лишь заполучить.

40. Тишину не хочешь слушать —

Будешь слушать крик и визг.

Нормы кто стремится рушить,

Тот безумия достиг.

41. Отвлечений-развлечений

Ищем мы опять и снова,

Забывая смысл речений:

Под луной ничто не ново.

42. Не пугайтесь катаклизма,

А ищите жизни смысл.

Если не найдёте смысла,

Значит в душах катаклизм.

43. Испытания даются

Нам по жизни много раз.

Это с бесами дерутся

Совесть с разумом за нас.

44. Всё, что я сейчас пропела,

Зрело — и теперь поспело.

И сгущает каждый день

Апокалипсиса тень.

45. Мне намедни показалось:

Я совсем одна осталась.

Но привычке старой рада:

Кажется — креститься надо.