- Зачем ты здесь?- спросил он, когда я села перед ним. Он вернулся к компьютеру, продолжая печатать, но я знала, что его внимание было приковано ко мне. - Я думал, Роман объяснил ситуацию. Ты должна была связаться со мной через него.
- Роман был очарователен, - сказала я, усмехнувшись ему. - Но я пришла сюда, потому что шантаж может быть обоюдным.
Он сделал вид, что ему все равно, и “сосредоточено” продолжал смотреть в компьютер, но я видела, как он напрягся.
- Я не шантажировал тебя, Настя, - медленно произнес он, - я просто сказал, что твой поступок был отвратителен, если ты не согласна помочь Эмме с ее свадебными планами, я получу доступ к твоему независимому банковскому счету и сам решу, что с ним делать.
"И люди думали, что это я была невежественной?!"
- В основном это описание шантажа, папа, - сказала я, и он резко повернул голову в мою сторону. Я слащаво улыбнулась ему. - Если ты думаешь, что шантаж не может быть таковым, если он происходит между отцом и дочерью, то ты глубоко ошибаешься. Но я отвлекаюсь, - я бросила на него торжествующий взгляд. - После того, как я закончу говорить, давай посмотрим, останется ли твое предложение в силе.
Я положила сумку, которую принесла с собой, на колени и достала свой телефон. Одним касанием я открыла приложение "блокнот" и увеличила масштаб. - Виктория Романова, Елизавета Светлова, Татьяна Мухина, - сказала я, возвращая свой взгляд к отцу. У него было спокойное бесстрастное лицо, но глаза были тверды, как гранит. - Ты случаем не знаешь, как все эти женщины связаны между собой?
Он ничего не сказал. Моя улыбка стала еще шире.
- Вот именно. Ты переспал с каждой из них, по несколько раз за последний месяц, прямо за спиной своей любимой жены. И это только часть списка, который я собрала. - Я наклонилась ближе к нему, заставляя его видеть мои глаза. - Ты, настоящий кобель, папа, но это не то, что меня волнует. Что меня действительно волнует, так это то, что ты думаешь, что все еще можешь контролировать меня, как марионетку после того, что ты заставил меня пережить два года назад.
На этот раз он заговорил.
- Ты слишком драматизируешь, - сказал он, даже не потрудившись затронуть тему его измен, - прошло уже два года. Неужели ты не можешь просто взять и забыть?
- Нет, и знаешь почему?- Спросила я, выпрямляясь на стуле. - Потому что это был первый раз, когда ты показал мне свое настоящее уродливое лицо, и не только ты; вся семья показала мне свое лицо. Когда я больше всего нуждалась в тебе, ты отвернулся от меня. Когда меня ударила эта су!ка, ты не заступился за меня, а просто наблюдал своим расчетливым умом и собирал информацию вместо того, чтобы помочь своей дочери, своей крови. Ты даже принял компенсацию от родителей моего бывшего за то, что он заставил меня пережить, как будто деньги могли стереть унижение, которое я испытала.
Я положила телефон обратно в сумку и поднялась на ноги. Он бесстрастно следил за мной взглядом.
- Я не буду помогать никому из вас, с этой дурацкой свадьбой. У Эммы достаточно подруг, чтобы помочь ей, и я думаю, что ее подружка невесты, будет гораздо более полезна, чем я. Кроме того, то, что я сделала на вечеринке по случаю помолвки, было именно тем, что она хотела; сочиненная мною пьеса длилась четыре минуты. - Я одарила его еще одной тошнотворно сладкой улыбкой. - Нужно было выбрать другую пианистку... В итоге получилось то, что получилось. Однако я не совсем бессердечна, - продолжила я, - я обещала прийти на урок танцев, который запланирован на следующую неделю. Это обещание я выполню.
Мой отец был так напряжен, что мне показалось, будто у него на голове вот-вот лопнут вены.
- Ты несправедлива к своей сестре, - процедил он сквозь зубы, и в его глазах наконец появились хоть какие-то эмоции. Гнев.
Я позволила своей улыбке исчезнуть.
- И никто из вас, никогда, не был справедлив ко мне, - сухо сказала я. - Это бесконечная петля, папа. Независимо от того, что ты говоришь или что я делаю, нет никакого выхода из этого.
Он тут же расслабил все мышцы и впился в меня тяжелым взглядом. - В среду, в пять часов. Будь в студии на уроке танцев.
- Ни за что на свете не пропущу это, - я одарила его еще одной улыбкой, прежде чем повернуться к нему спиной и покинуть это место.