Всемирный следопыт, 1928 № 02

ЧЕСТЬ ПЛЕМЕНИ

(К рисунку на обложке)

Рассказ из жизни северо-американских краснокожих　

Мой приятель, индеец из племени сиу[46]) из рода воронов, грел обутые в мокассины[47]) ноги у очага. Термометр показывал 24 градуса ниже нуля, но в хижине у нас было тепло, и от воя ветра за стеной нам было только уютнее. Индеец закурил трубку от огня в печи, затянулся несколько раз, а потом передал ее мне.

— Мой дед, — начал он, — часто рассказывал мне в зимние вечера, когда я был еще мальчиком, о своих приключениях и обычаях нашего народа. Он любил рассказывать о войнах, которые мой народ вел с соседними племенами Северо-Запада, и о единоборствах, которые устраивались между двумя избранными каждой стороной воинами и которые решали исход битвы. Особенно любил дед вспоминать о воинах племени сиу, которых он высоко чтил за храбрость.

Когда дед был молод, он полюбил дочь одного из вождей. Он был красив, но еще не прославил тогда своего имени никакими подвигами, ни разу не увел лошадей и не украл ружья у врага. Поэтому девушка посмеялась над ним, и он ушел от нее с больным сердцем. Ему хотелось умереть.

В это самое время один славный воин, по имени Бычачий Зуб, объявил, что отправляется с двумя товарищами к племени сиу за лошадьми. Дед оседлал лучшую охотничью лошадь и привязал к седлу оружие. Подъехав к хижине Бычачьего Зуба, он привязал лошадь у входа и вошел к нему.

— Отец мой, — сказал он, — я слышал, что ты отправляешься в поход. Сердце влечет меня итти с тобой. Я привязал около твоей хижины коня, который будет моим даром тебе.

Но Бычачий Зуб покачал седой головой.

— Нет, сын мой, — ответил он. — Сон, который повелел мне итти в поход, указал мне лишь двух спутников. Если ты пойдешь с нами, ты непременно будешь убит. Во всяком случае, мои заклинания не будут в состоянии охранить тебя.

— О! — воскликнул мой дед. — Я мужчина и не боюсь смерти. Оставь меня в поле умирать от ран, — вот все, о чем я прошу тебя.

— Ну, хорошо, — сказал Бычачий Зуб, подумав. — Мы отправляемся завтра до зари.

Путешествие в землю племени сиу, совершенное пешком, было продолжительно. В такие походы воины отправляются всегда пешком, рассчитывая совершить обратный путь на украденных лошадях. Нашим четырем воинам, вооруженным лишь луками да ножами, приходилось быть очень осторожными, чтобы не попасться какому-нибудь отряду врагов.

Наконец они дошли до большого лагеря сиу в Черных горах. Бычачий Зуб, который был разведчиком и шел впереди других миль на двенадцать, первый обнаружил присутствие неприятеля. На нем была шкура белого волка с головой. Когда он выходил на вершину какой-нибудь горы, то ложился на землю и заглядывал вниз, стараясь подражать движениям волка. Люди, замечавшие его снизу, принимали его за волка и не обращали на него внимания.

Так случилось и в тот день, когда дед обнаружил поселок сиу. Это было в полдень, и он пролежал на утесе до самого вечера. Он успел за это время заметить, где люди племени сиу пасли лошадей, и видел, куда загнали их на ночь.

Когда стало темно, Бычачий Зуб вернулся к спутникам. Они осторожно подкрались к поселку, где все уже спали глубоким сном. Вооруженные ножами, они подползли к лошадям и перерезали поводья у наилучших. Обвязав ноги добычи тряпками, они вывели лошадей из поселка, вскочили на них и ускакали.

Оказалось, что лошадь, которая досталась моему деду, имела привычку брыкаться, когда на нее садились. Она сбросила деда на землю, потому что он не оседлал ее, а вместо уздечки приспособил конец веревки.

Деду посчастливилось не выпустить уздечки из рук, поэтому он сейчас же снова вскочил на лошадь и догнал остальных. Он не заметил, однако, что во время падения уронил нож, лук и стрелы, а когда спохватился, то было уже слишком поздно возвращаться. По этим приметам воины сиу потом узнали, что похитители были из рода воронов. В поселке спокойно проспали до утра, а когда, наконец, обнаружили покражу, сейчас же бросились по свежим следам.

Бычачий Зуб и его спутники скакали всю ночь и весь день. К вечеру они остановились у берега реки, дали отдых лошадям, напоили их и поспали немного сами. А потом поскакали дальше.

Они взяли самых быстроногих коней, а потому надеялись, что теперь их уже не догонят. Но они ошиблись. Воины сиу оказались на равнине на рассвете. Все утро они продолжали погоню. Их было человек пятьдесят, они были хорошо сооружены и твердо были уверены в том, что легко справятся с четырьмя конокрадами. Вороны скакали во весь опор, но лошади их начали уставать, и с каждым часом преследователи настигали их.

Первою сдала лошадь молодого воина, по имени Буйволовый Рог. Она отказывалась скакать быстрее, и один из преследователей, у которого была очень хорошая лошадь, догнал его как раз в ту минуту, когда его лошадь споткнулась и упала. Он успел вскочить на ноги, когда воин сиу подскакал к нему в пышном уборе из орлиных перьев, развевавшихся по ветру. Но Буйволовый Рог был безоружен — он уронил нож в густую траву во время падения на землю; поэтому, когда воин сиу подскакал к нему, он стоял и ждал его, скрестив руки на груди, готовый умереть, как подобает воину.

Воин сиу, по имени Железный Медведь, который нагнал его, был известен своей храбростью.

Он приближался к ворону, распевая воинственную песнь и готовый нанести врагу смертоносный удар. Но, увидя перед собой безоружного воина, мужественно ожидавшего смерти, он остановил свою лошадь и поднял кверху копье.

— Кто ты, ворон? — спросил он.

— Я зовусь Буйволовый Рог, — отвечал молодой ворон.

— Так живи, Буйволовый Рог! — воскликнул Железный Медведь, спрыгивая с коня и протягивая руку врагу. — Если бы у меня был сын твоих лет — увы! у меня только одни дочери — я хотел бы, чтобы он так же, как ты, бесстрашно умел смотреть в глаза смерти. Иди домой и скажи отцу, что вождь воинов сиу — Железный Медведь, который совершил больше подвигов, чем у него пальцев на руках и ногах, велит сказать ему, что Буйволовый Рог — храбрый воин. И с этими словами Железный Медведь отдал ему свою лошадь и все свое вооружение. Он слегка ударил его копьем по плечу, потом помог ему взобраться в седло, и Буйволовый Рог умчался…

Остальные воины сиу продолжали погоню за тремя беглецами, которых они старались обойти с двух сторон. У воронов было мало надежды на спасение. Они скакали все трое рядом, и Бычачий Зуб сказал:

— Дети мои, если я буду продолжать скачку, я так разгорячусь, что мое тело не будет годиться даже в пищу волкам. Я решил остаться здесь и умереть. Честная смерть оставит обо мне хорошую память.

— Отец, ты сказал хорошо, — ответил ему мой дед, — но ты стар, и мясо твое жестко и сухо. Его будет недостаточно, чтобы накормить голодного волка. Я умру здесь с тобой, чтобы он съел и мое мясо.

Третий спутник их, по имени Волосатый Медведь, задержал свою лошадь и спрыгнул на землю……

— Я люблю животных, — сказал он. — Я хочу, чтобы волк, о котором вы говорите, мог устроить себе настоящий пир.

И они встали все трое, прислонившись спиной друг к другу и вооружившись ножами. Воины сиу, увидя, что у них нет огнестрельного оружия, окружили их плотным кольцом. Тогда вороны запели песнь смерти своего народа…

Бычачий Зуб знал наречие племени сиу и понимал, о чем они говорили между собой.

— Это — храбрые воины, — сказал один из них. — Неужели мы убьем их из-за лошадей?

— Нас пятьдесят, а их лишь трое, — сказал другой. — Если мы убьем их, нам будет мало чести от этого.

— Давайте накормим их, — поддержал третий, — и, когда они отдохнут, пусть вступят в бой с троими из нас.

Сиу стояли, опершись на копья. Плотное кольцо их окружало воронов, которые не обнаруживали никакой боязни и смотрели на врагов, не опуская глаз. Наконец один из сиу, который был, повидимому, вождем, выступил вперед и громко сказали:

— Пусть те четверо, чьи лошади были украдены, решают судьбу воронов!

Все воины подняли громкий крик, потом из рядов их вышло четверо, и они сказали в один голос:

— Пощадим их! Это была интересная погоня, и вороны доказали, что они храбрые воины.

С этими словами они подошли к воронам и протянули им руку.

— Неужели мы отпустим их с пустыми руками? — сказал тогда опять тот же вождь. — Что они расскажут своим соплеменникам о воинах сиу? Скажут, что они не великодушны? Нет, лучше пусть они вернутся к своим, и потом снова приходят воевать с нами. Если все наши враги будут трусами, то нашим юношам негде будет научиться сражаться, как сражались их отцы и деды.

После этого воины сиу начали слезать с лошадей и отдавать их воронам. Бычачий Зуб, как вождь, получил десять лошадей, мой дед — шесть, а Волосатый Медведь — восемь. После этого воины сиу одарили их одеждой и пищей и проводили до пределов их земли, чтобы защитить от бродячих шаек. Сиу горды и заносчивы, но правда также и то, что они великодушны и щедры…

— Ну, а как же твой дед? — спросил я у индейца. — Женился он на девушке, которая тогда отказала ему!

— Друг мой, — ответил индеец, закутываясь в одеяло. — Женщин много, и погоня за ними напоминает охоту на буйволов. Если вы не поймаете одного, останется целое стадо. Мой дед, приобретая славу храброго воина, сделался более требовательным и женился на дочери другого, более могущественного вождя…

…Огонь в очаге догорел, и осталась лишь кучка угля. Мы подбросили в нее дров и легли спать.