Всемогущий

Глава 1

Амун проснулся сам. Обычно будила кормилица, но сегодня, сегодня он открыл глаза едва только солнце показалось над забором их дома. Он сел в постели, откинул тонкую простынь. Сейчас, летом ничем другим укрываться и не стоило. Жарко. В теле вскипала и пузырилась сила. Хотелось бегать и кричать, но он сдержался. Невместно ему заниматься такими глупостями. Все-таки сын хозяина, пусть и пятый, но тем не менее. Да и день сегодня особенный. Первый этап взросления, переселение на мужскую половину дома. К братьям и отцу.

Мальчик вышел в коридор, увернулся от ласковых, мягких рук кормилицы и побежал на задний двор. Там уже начались утренние занятия воинов. Амун сполоснул лицо ледяной водой из колодца и пристроился на краю площадки. Мужчины разминались, некоторые пары устраивали тренировочные схватки. На пацана никто не обращал внимания. Тот сперва обиделся было, но неожиданно понял что надо делать. Тело его начало двигаться в углу площадки. Движения плавные и неторопливые. Амун прикрыл глаза. Руки и ноги, казалось сами знали, как и куда двигаться. Над плацем установилась тишина. Народ завороженно смотрел на странный танец в исполнении мальца.

– Что это? – Молодой парень подергал за руку мастера-наставника.

– Молчи дурак, – тот шикнул на ученика. – Не мешай ему. Я однажды видел подобный танец. Если это то, что я думаю… Надо поговорить с главой.

– О чем?

– Не важно. Тебе это ничего не скажет. Продолжай занятие по прежнему плану.

Потом был завтрак на мужской половине. Амун наслаждался. Негромкие разговоры, спокойная обстановка. После непрерывного щебета женщин это было приятно. Ели кашу, хлеб. Запивали горячим взваром. Посреди стола громоздилось блюдо с вареным мясом. Наевшись мальчонка встал и к нему сразу подошел немолодой слуга. Показал комнату, помог переодеться в повседневную тунику, отвел на занятия.

Занимались в большом, просторном помещении. Из отдушин под потолком тек непрерывный поток прохладного воздуха. Дневная жара словно и не добиралась до сюда. По классу гулял легкий ветерок, шевелил волосы учащимся. Все были старше Амуна и учили что-то свое. К нему же подсел давешний, виденный на тренировочной площадке наставник. Принялся объяснять алфавит. Показывать буквы. Малец запоминал влет. Сам поражался. Достаточно было раз увидеть и вот он уже рисует на восковой дощечке новый знак. К концу занятия уже начал складывать первые слова. Наставник дал задание и ушел, потрепав его по голове.

– Глава? – В проеме стоял старший наставник.

– Заходи, – глава отложил дощечки и поднял голову. Наставник скользнул в комнату. Легкая занавесь за его спиной скользнула на место. Дверями здесь не пользовались, а легкие занавески не мешали ветерку свободно гулять по дому. – Как тебе младшенький?

– Я удивлен. Поражен скорее. Утром на разминке он показал медитативный танец…

– Что?!

– Вот и я вытаращил глаза. Танец мне не знакомый, но однозначно тренировочный. Какой-то из начальных. Ты же знаешь глава, они, он выделил слово, не слишком охотно делятся с нами своими знаниями. Кроме того у Амуна идеальная память. Он мгновенно запоминает буквы. Словно вспоминает их. К концу занятия он уже бегло читал. Тебе стоит поговорить с сыном.

– Нам. Нам надо будет поговорить с ним. В некоторых отношениях ты гораздо опытнее меня. – Глава нахмурился, – а уж в твоей верности дому я уверен.

– Благодарю тебя за доверие, – наставник склонил голову, – так когда?

– Думаю после большой трапезы. В беседке, без лишних ушей.

Дневная жара уходила. Каменные стены дома за день прогрелись и теперь неохотно остывали. Яростно синее днем небо подернулось беловатой дымкой. Стремительно накатывались сумерки. Ужин накрыли на просторной террасе. Амун обежал глазами стол и потянулся было к засахаренным фруктам, но внезапно замер. Скосил глаза, словно прислушиваясь к чему-то, и принялся накладывать на тарелку еду. Положил кусок тушеной птицы, кашу, резаные овощи. Вооружился ложкой и начал неторопливо питаться. Потом запил взваром и поднялся из-за стола. Пожилой слуга что-то прошептал ему в ухо, малец кивнул и двинулся в сторону внутреннего дворика.

Уже совсем стемнело, когда Амун обойдя прямоугольный бассейн, выложенный керамической плиткой, подошел к беседке. Место это было приметным, хозяйским. Глава многочисленного семейства любил здесь сидеть, остальным же доступ в беседку доставался лишь по приглашению. На небе уже начали проступать первые звезды и двое мужчин в беседки сидели в желтом пятне света. Пятно это давала лампа, закрепленная под сводом потолка. Глава наклонился к низенькому столику и взял пригоршню мелких, кисловатых плодов. Наставник негромко кашлянул. У порога прорисовалась из темноты маленькая фигура.

– Амун, сынок, проходи и располагайся. – Хозяин говорил ласково и мальчик дисциплинированно вошел. На пороге он вежливо поклонился, а затем присел на одну из подушек, что во множестве были разбросаны вокруг столика. – Как прошел первый день твоей новой жизни?

– Очень хорошо, спасибо отец, – малец сидел скрестив ноги под собой и положив ладони на колени. Наставник присмотрелся, ну да, так и есть. Ладошки лежат на коленях тыльной стороной. Поза "покоя". Понимающему сразу становится многое понятно. Он толкнул локтем главу, тот кивнул, вижу дескать.

– Амун скажи, с тобой сегодня происходило что-нибудь странное? И если да, то ты можешь рассказать нам об этом?

Малец задумался. Скосил смешно глаза, словно прислушиваясь к чему-то, потом неожиданно просиял и заулыбался.

– Я расскажу. Вчера ночью мне приснился сон. Я волновался перед переездом на мужскую половину, кормилица плакала. В общем долго не мог заснуть. А потом вдруг, внезапно закрыл глаза, и я уже во сне. И там ко мне пришел старик. Назвался Тот. Мы с ним поговорили. Он сказал, что долго спал, а теперь проснулся и хочет посмотреть на наш мир. Мы с ним договорились. Он сидит в уголке в моей голове и помогает. Иногда он появляется перед моими глазами, но кроме меня его никто не видит. Так было утром, на плацу. Он танцевал, а я старался повторить его движения.

– Так, – глава был ошеломлен, но собрался с мыслями и сосредоточился, – но ведь Тот уже знает все и мог бы попросту дать тебе свои знания?

– Он сказал, – сын говорил спокойно и немного монотонно, – что базу я должен изучить сам. Иначе слишком большой объем знаний может повредить моему, еще не зрелому сознанию. Он будет помогать мне в учении и давать свои знания понемногу.

– Прекрасно, – наставник улыбался. Ты успокоил нас. Есть только один момент. Мы бы хотели оставить все в тайне. Что об этом думает твой гость?

– Он согласен. – Мальчишка явно расслабился, заулыбался. – Тот говорит, что мы будем вставать для утреннего танца рано, еще до восхода. Так хорошо?

Амун уже ушел спать, а мужчины еще долго сидели в беседке. новость оказалась из разряда таких, что сразу и не переваришь.

– Значит Тот, – глава баюкал в руке стеклянный стакан с темно красной жидкостью. В свете лампы вино казалось почти черным. – Я даже не могу сказать, повезло ли нам или нет.

– Не волнуйся, – наставник положил руку на плечо хозяина. – По крайней мере твой сын не будет посредственностью. Это уже ясно. Сейчас главное, сохранить тайну. В храме парень не выживет…

– Но он же все равно попадет туда. – Глава врезал кулаком по перилам беседки, – проклятый праздник совершеннолетия!

– До него еще почти десять лет. А судя по тому, насколько энергично Тот принялся учить твоего сына, еще неизвестно, кому стоит бояться. Ты не видел адептов "танца" в бою. А мне доводилось. Десять лет обучения. Десять лет! Да он там раскатает весь храм по камушку.

– Ты думаешь? – Лицо главы светлело, – ты не пытаешься меня успокоить?

– Я уверен. Мне эти "воплощения богов" вот где сидят, наставник сделал энергичный жест рукой. Словно перечеркивая свое горло. Но мы должны дать ему эти десять лет. Мы обязаны! – Он посмотрел в глаза хозяина и встретил такой же прямой и уверенный взгляд. – И тогда, я надеюсь, закончится этот проклятый застой, куда нас затащили несколько "божественных" мерзавцев.

А Амун спал разметавшись на своем ложе. Простыня сползла, но холодно ему не было. Он спал и видел сон. Там, во сне он танцевал какой-то сложный танец. В руках его крутился длинный посох, а встающее из-за края земли солнце напитывало его своим светом.

Глава 2

– Глава? – Старший наставник присел на низенькое сидение, – вызывал?

– Приглашал скорее. Что там у младшего. Мне все было недосуг, дел слишком много…

– Я собственно и сам собирался к тебе. Просто хотел дать время, что бы ты разобрался с текущими делами. Все-таки тебя не было почти год. Как съездил?

– Да съездил-то хорошо. И у южных соседей побывал и за горы наведался. Старые договоры подтвердил, да новые заключил. Сырье у нас будет и много. Ближайшие пару, тройку лет мы обеспечены.

– Опасно было?

– Да не слишком. Я же не один ездил. С нами же Дом Гончаров был и Кузнецы так же. Три дружины, это не одна дружина. Да и места насквозь знакомые. Не первый же раз ездить приходится. Так что там с младшеньким?

– Э-э…

– Ты меня не пугай. Что случилось-то, он жив?

– Да жив, жив. Просто слишком уж быстро все завертелось. По обучению если, то учить его собственно говоря больше нечему. Грамоту он освоил, счет тоже. Считает кстати, получше всех членов Дома. Читать ему тоже нечего. Все что было, он уже прочитал. А библиотеки у нас, спасибо Храму нет. Тут другое дело… В общем дар у него проявился.

– Какой-такой дар?

– Настоящий, магический.

– Так ведь эти "обретенные боги" из храма уверяют, что магия только у них. А больше ее ни у кого быть не может.

– Знаешь глава, – наставник посмотрел ему в глаза, – я сейчас скажу странную вещь. У них там в Храме не магия. Они нам фокусы показывают. А вот магия-то как раз у твоего сына. Понимаешь о чем я?

– Понимаю, чего уж тут не понять. Если это правда и об этом станет известно, нам не жить. Что ты сделал?

– Поселил Амуна в южном крыле. Знаю, ты хотел там старшего селить, с семьей. Но до этого время еще есть. А проблему надо было решать немедленно. На входе охрана, не пускают никого. Еду ему ношу сам. Пока так. Дальше тебе решать.

– Понимаю. Что ж, сходим посмотрим. С младшим опять-таки посоветуемся. По результатам будем думать…

Глава задумчиво смотрел на сына. Прошел едва год, а как изменился-то, просто не узнать. Пропал тот пухлый мальчишка к которому он привык. Сын вытянулся, похудел. Лицо стало строже, черты несколько заострились. Амун сидел на циновке в углу большой просторной комнаты. Сидел он на скрещенных ногах, руки лежат на коленях, глаза прикрыты. Можно было бы подумать, что сын спит, если бы не вертикальная складка меж бровей. Перед ним громоздилась огромная куча трепленого льна на полу. Куча шевелилась. Глава присмотрелся и почувствовал, как зашевелились волосы на его голове. Куча не просто шевелилась, она делилась. Чистые волоконца куделя ползли в один угол, пакли в другой. Кусочки костры собирались в третьем. Это было… Это завораживало. Наставник потянул за рукав и хозяин дома вышел в коридор.

– Надолго это ему?

– Часа полтора, может два. Но не больше двух. Пойдем-ка. – Глава вслед за наставником зашел в комнату напротив. Здесь повсюду висели канаты и веревки. Петлями на крюках, на стропилах. некоторые были растянуты между стен. Главный ткач взял один из канатов и ощупал его. Плетение просто потрясало. Он поднял глаза на своего заместителя. Тот улыбался. – Это тоже сынок твой. Из пакли крутит. И что интересно, без рук. Но обещает с течением времени машинку сделать. Уверяет, что там ничего сложного.

– Охренеть! – Отец обоими руками чесал бороду, – ну дает сынуля. Откуда такие способности только? А, ну понятно, Тот?

– Конечно. Он же не даром покровитель ремесел.

– А с тренировками боевыми у него что?

– Это надо видеть. Я теперь специально стараюсь пораньше вставать, что бы хоть одним глазком посмотреть на его "рассветный танец". – Старший наставник расплылся в мечтательной улыбке, – сделал ему шест по росту. Так что не поленись, посмотри сам.

– Так это когда же вставать-то надо?

– Он заканчивает с первым лучом солнца.

– О как!

– Ну если хочешь, я тебя разбужу. Не пожалеешь, обещаю. Ты такого никогда не видел.

– Ну если ты так уверен, то давай завтра. Чего тянуть?

– Сынок, какие у тебя планы? – Глава смотрел с участием, озабоченно. Сидели снова в хозяйской беседке. в пятне света от лапы играла мошкара и цикада выводила звонкую трель где-то неподалеку.

– Мои планы, – Амун задумчиво кинул в рот виноградину и улыбнулся кислому вкусу. – Мне нужен год, отец. Лучше два, но не больше двух. Потом я выкину этих самозванцев из храма и помогу вам, Домам сделать технологический рывок. Скажи, отец, там в Храме, есть статуя Тота?

– Есть. Они задвинули ее в угол. Поэтому Тота не слишком хорошо видно, да и статуя очень темная. С ней правда связана одна забавная легенда. Говорят, что Тот сжимает в руке посох, которого никто не может коснуться. По слухам, тот кто сумеет взять в руки этот посох… – Глава осекся. Амун заливисто хохотал.

– Прости отец. Это я от облегчения. Значит сохранилась статуя. Это очень, очень хорошо. Ну а посох… Думаю он ждет меня. Все-таки когда-то я его сделал. То есть Тот конечно, впрочем это не принципиально.

– Почему не принципиально? – Вклинился наставник.

– Потому что вскорости мне предстоит слияние. Не пугайся отец. Это буду все тот же я, Амун, сиречь пятый сын. Со всеми своими воспоминаниями и привязанностями. Но и Тот тоже буду я. Наши личности объединятся. Это необходимо. Поэтому-то я и тренируюсь последнее время так исступленно. Энергетическая составляющая личности Тота неизмеримо более мощная, чем моя. И что бы не сгореть буквально при слиянии, мне нужно развить свое тело. И вот для этого мне и нужен год.

– Скажи Амун, – снова старший наставник. Отец сидит окаменев от новостей. – Когда Тот воцарится в храме, он планирует снова возродить магию?

– Нет. – Слово упало словно камень. Парень долго молчал, но все-таки заговорил. – Тот считает, что магический путь развития был ошибочным. Слишком редко рождаются маги. Если бы все имели дар, пусть даже не слишком сильный, было бы другое дело. Но когда одаренный рождается один на несколько тысяч обычных детей, это бессмысленно. С точки зрения развития и выживания всего человечества, магия, это путь в никуда. Путь обретения личного, индивидуального могущества. Тот в свое время обучил троих магов, те в свою очередь так же нескольких. Но вот прошло каких-то жалких три тысячелетия и где они, эти сонмы могучих магов? Нет никого, а вы, вы попали под власть дешевых фокусников.

– А если все-таки родится когда-нибудь одаренный ребенок?

– Я подумаю, что с этим делать. Тот уже предвидел подобную перспективу и определенные планы у него есть. Но все это будет потом. Пока первоочередная задача, это развитие самого себя. Подготовка этого немощного тельца к будущим свершениям.

– Что скажешь? – Глава говорил глухо и хрипло. Малец уже ушел спать, сославшись на режим и мужчины сидели в беседке вдвоем. Хозяин гулко опустошил очередной бокал рубинового вина и теперь сидел, тупо глядя перед собой.

– Не знаю, – старший наставник поежился. – Мне страшно. Я словно заглянул в бездну, а оттуда погрозили пальчиком и велели сохранять спокойствие.

– Вот и у меня похожие ощущения. – Мужчина взялся за кувшин двумя руками и принялся, звякая наливать очередной бокал. – Я наверное не самый лучший отец. И сыну уделял не достаточно времени. Но это существо… – Он плюхнул кувшин среди тарелок и снова присосался к бокалу. Голова его запрокидывалась, по мере того, как бокал пустел. Кадык ходил вверх и вниз…

– Глава, – наставник смотрел сочувственно, – я понимаю тебя, но пойми и ты. В данной ситуации мы не можем ничего сделать. Лучшее из доступного нам, это помочь пареньку.

– А может… Может его того? – Несмотря на хмель отец смотрел твердо, – я не могу смотреть, как мой мальчик растворяется в этом, этом…

– Не выйдет. Я думал об этом. Во-первых ты же видел его тренировку. В открытом бою его не одолеть. По крайней мере один на один. В худшем случае он убежит из дома и кому примкнет? Ты можешь сказать? И я не могу. Во-вторых он чувствует опасность. Я пытался подкрадываться к нему, бесполезно. Конечно остаются яды, но ты уверен, что у Тота не хватит умений справится с угрозой? Ты готов рискнуть всем, семьей, делом, Домом наконец?

– Ты прав, старый друг. Я не готов. Зато я понял, кто во всем виноват. Эта старая сука засевшая в Храме. Как он сказал, фокусы? Я ей покажу фокусы. Пусть только сын проложит дорогу, а я лично порву этих гадов в куски.

– Ну вот, так-то лучше. Только не пори горячку. Твой малец знает, что делает. Ведь он весь в своего отца…