В рюкзаке лежало три вещи: истрёпанная тетрадь, компас и прозрачный камешек. Ледышку в сторону, компас тоже потом… Тетрадь. Трухлявая, как высохшая сыроежка, обложка грозила рассыпаться в руках.
– «Посвящается тебе, моя рыжая жизнь. Сбереги память о нас, дочь», – прочла Аглая. – Дед, это дневник, видимо. Чужой. Тот мужчина…
– Уже не будет против. – Старик сердито и резко выдернул тетрадь из рук внучки. – Сам буду читать.
– Дед, нет, только не ты, – от смеха девушки ржавые лохмы пустились в пляс, как ярмарочные куклы, – только не ты, пожалуйста! Пономарь бубнит резвее, дедуль. Давай уж я.
Старик с явным удовольствием вернул тетрадь Аглае. Переглянулись заговорщически, и девушка открыла первую страницу…
«Почему в тот день я пошёл именно туда, ответа нет. В целом ничего не имею против моря, но песок… Как заправский резидент лихо внедряется в укромные уголки – уши, носки, ноутбук. Короче, пошёл. Бухта желтела, вода синела, солнце… Не помню.