Встречайте Круэллу!

2 Кошмарная вечеринка

Шагая по Бромптон-роуд, Эстелла смешалась со школьниками, одетыми в изумрудно-зелёную форму с зелёными галстуками в золотую полоску и плоскими шляпами-канотье. На девушке был точно такой же наряд, так что она без труда слилась с их дружной толпой. Стало совсем жарко, и вскоре она сняла блейзер, так же как и её случайные спутники. Эстелла наслаждалась радостным воодушевлением, которое появлялось каждый раз, когда ей удавалось уйти безнаказанной. Причём чем ближе она оказывалась к провалу, тем ярче и насыщенней были эмоции.

Мимо проехал двухэтажный автобус с рекламой нового альбома «Битлз» под броским названием «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера». На нём красовалась вся группа в роскошных костюмах, эмитирующих военную форму времён правления Эдуарда VII. Вот только их расцветки поражали своей оригинальностью: лаймово-зелёный, насыщенная фуксия, светло-синий электрик и персиково-красный – настоящий фурор для каждого, кто хоть что-то понимает в цветах. Именно сейчас, летом 1967 года, столица Великобритании внезапно превратилась в самое модное место на всей земле. И пресса называла её не иначе как «Свингующий Лондон»[1]. Здесь больше не осталось места для скучной серой одежды, для чопорных устаревших словечек и вежливой сдержанности. Это походило на экранизацию «Волшебника Страны Оз», когда зрители из чёрно-белого Канзаса вдруг переносятся в яркий цветной мир волшебных земель. Лондон стал сосредоточием моды, музыки, кино и, как следствие, туризма. Ведь каждый мечтал оказаться здесь, чтобы быть в самой гуще событий.

Эстелла не могла сопротивляться охватившему её вихрю перемен. Он чувствовался повсюду – в яркой одежде, в гуле проносящихся мимо автобусов, в шелесте придорожных деревьев и, конечно же, в толпе подростков, среди которых затесалась девушка. А они тем временем направлялись в парк, не замечая чужака в своих рядах. Впрочем, Эстелла уже чувствовала себя своей и вовсю хохотала над их личными шутками. Их сплотила вместе великая объединяющая сила молодости.

Оказавшись под спасительной тенью деревьев Гайд-парка, школьники направились к озеру. Здесь можно было прокатиться на лодке или просто отдохнуть от лондонской суеты под размеренное журчание прохладной воды. Когда подростки оккупировали газон на пологом берегу, Эстелла уселась на траву неподалёку от них, чтобы не привлекать лишнего внимания и в то же время чувствовать себя частью их весёлой компании.

Через пару минут к ней присоединились два паренька её возраста, также одетые в зелёную школьную форму. Одного из них природа одарила высоким ростом, острым подбородком и копной каштановых кудряшек. Другой же казался полной противоположностью своего спутника. Он не мог похвастаться ни ростом, ни телосложением, но всё же на его пухлых щеках горел здоровый румянец, а на губах застыла довольная улыбка.

– Думал, в этот раз тебе уж точно не отвертеться, – сказал Джаспер, тот, что повыше. – И зачем было позировать для этих туристов? Ты что, суперзвезда?

– Мне не хотелось их огорчать, – ответила Эстелла.

– Рискованно. Охранник не сводил с тебя глаз.

– Знаю, но я тоже была начеку. – Девушка закатила глаза. – Не будь занудой, мне же хватило времени, чтобы провернуть всё и смыться.

Второй юноша, которого, к слову, звали Хорас, открыл её сумку. Но его интересовала совсем не книга и даже не пенал. Просунув руку в секретное отделение, он с довольным видом извлёк оттуда несколько предметов.

– Итак, шесть бумажников, – подсчитал он вслух, – часы, три дорожных чека… Не густо, конечно, но в общей сложности всё это тянет фунтов на пятьдесят.

– О, чуть не забыла. – Эстелла засунула руку за пояс своей юбки и вытащила тонкий кожаный бумажник, который успела украсть у туриста прямо в дверях за секунду до того, как покинула универмаг. Она ловко бросила его Хорасу.

– Здесь ещё тридцать фунтов! – радостно объявил тот, пересчитав наличные.

Джаспер вытянулся на траве и улыбнулся, наслаждаясь тёплыми солнечными лучами.

– Всегда любил туристический сезон, – сказал он, – но в этом году он особенно хорош. Да здравствует Свингующий Лондон!

– Если так и дальше пойдёт, – поддержал Хорас, – сможем купить себе машину. Вы только представьте: мы с вами в машине!

– На кой чёрт она тебе сдалась? – усмехнулся долговязый паренёк. – Ты же не умеешь водить.

– Но я мог бы научиться. И поехал бы кататься по городу.

– Ну да, до первого встречного столба.

– Эй! – обиженно воскликнул Хорас. – Уверен, у меня бы прекрасно получалось водить.

– Не могу слушать ваши споры на голодный желудок, – вмешалась Эстелла. – Прошу, скажите, что захватили мне что-нибудь поесть.

Пухленький юноша протянул ей пакет с бутербродами, завёрнутыми в плотную коричневую бумагу.

– Ветчина с горчицей, – гордо объявил он. – Очень много горчицы. А ещё я посыпал всё перцем.

Девушка поспешно развернула свой обед. Она буквально умирала с голоду. К тому же звучало и правда аппетитно. Эстелла обожала острую еду – чем острее, тем лучше. Она считала горчицу лучшим соусом, а из всех приправ предпочитала перец, которым посыпала совершенно любое блюдо, да ещё и в таком количестве, что все вокруг начинали чихать.

Пока их подруга уплетала бутерброды, Джаспер с Хорасом рассуждали, на что потратят те баснословные деньги, которые непременно раздобудут этим летом. Кроме автомобиля в их списке значились новые ботинки, телевизор и гитара. Эстелла подставила солнцу лицо. Какой замечательный день! Мальчишки правы, теперь, когда Лондон стал самым популярным местом на свете, они втроём точно разбогатеют!

Но вскоре девушке наскучили разговоры друзей, и она стала вслушиваться в весёлый гогот школьников. Те хохотали над удачной шуткой своего товарища, катаясь от смеха по мягкой траве. Из их переносного радио доносилась приятная ненавязчивая музыка. Затем она смолкла, и диктор объявил песню «Наше общее солнце» в исполнении группы «Электрочашка». Девчонки в школьной форме радостно завизжали, из чего Эстелла сделала вывод, что эта группа или, во всяком случае, эта песня пользуется сейчас огромной популярностью. Текст показался ей простоватым и даже приторным, в нём говорилось о том, что чай и солнце принадлежат всем, но вот мелодия… Весёлая трель рояля, которому где-то на фоне вторил орган, тут же наполнила её душу неописуемым восторгом. А потом вступила бас-гитара, добавляя звучанию особую игривую пикантность. Это напоминало шутку со скрытым смыслом, предназначенную лишь для тех, кто способен разглядеть в ней глубину.

– Обожаю эту песню! – пропищала одна из школьниц. – Спорим, эти ребята станут популярнее, чем «Роллинг Стоунз»?

– Ты что, шутишь? – запротестовала её подруга.

– Нет, не шучу. Вы послушайте, голос у солиста куда приятнее, чем у Мика Джаггера.

И школьники принялись горячо обсуждать популярные музыкальные группы, но Эстелла уже не слушала, о чём они говорят. Она незаметно наблюдала за ребятами, гадая, на что похожа их жизнь. Чем они займутся сегодня вечером? Кто-то вернётся в свой красивый уютный дом. Кто-то уедет за город на выходные вместе с родителями. А кто-то наверняка отправится с друзьями в клуб, чтобы послушать музыку и потанцевать. Все они казались такими радостными и беззаботными, но двое буквально светились от счастья. Девушка и юноша сидели бок о бок на траве и, нежно прижавшись друг к другу, шептались о чём-то своём. И по какой-то странной причине Эстелла не могла отвести от них взгляда, хоть солнце и слепило ей глаза. Сделав над собой усилие, она фыркнула и отвернулась. Какое ей дело до этой романтической пары, чья юношеская любовь заведомо обречена? Да и вообще, зачем ей сдались все эти школьники? Она ведь больше не одна из них. К тому же со школой девушку связывали далеко не самые приятные воспоминания.

Вы удивитесь, но в том, что Эстелла свернула с правильного пути, совершенно не было её вины. Нет, правда. Если кого и стоит винить в случившемся, так это её волосы. Те самые волосы, что дала ей природа. Дело в том, что с одной стороны от пробора они были чёрными как смоль, а с другой – белыми как снег. Конечно же, это выделяло девочку среди других детей, но совсем не так, как она того заслуживала.

Эстелла родилась с редким даром видеть и создавать красоту. Будь в мире чуть больше справедливости, её бы запомнили в школе как самого одарённого, талантливого и творчески развитого ученика. Но вместо этого она запомнилась стипендиатом благотворительного фонда с волосами как у скунса.

Кэтрин не раз повторяла дочери, что та заслужила своё право учиться в этой шикарной, элитной школе, но, увы, так думали далеко не все. У местных хулиганов на этот счёт было совершенно другое мнение.

И разве можно винить в этом малютку Эстеллу? Что ж, судите сами.

Если в вас плюнут – а в неё и правда плевали, – разве вы не решите дать обидчику отпор?

Если вас подставят перед учителем – а такое бывало, и не раз, – разве вы будете бездействовать?

А что вы сделаете, если вас вдруг бросят в мусорный бак? Да, такое тоже как-то случилось с Эстеллой. Правда, в этом был и положительный момент, ведь именно там она нашла пса, который впоследствии стал её верным компаньоном – Бадди. И всё же, неужели вы не заставите хулиганов за это ответить?

Эстелла придумала идеальный план мести. И пусть Кэтрин умоляла дочь этого не делать, она воплотила свой план в жизнь. Увы, какой бы сладкой ни была месть, она неизбежно вела к исключению. Но мама девочки успела забрать её документы из школы как раз вовремя, чтобы на них не поставили страшную пометку «отчислена».

По правде говоря, Кэтрин не особо расстроил такой исход. Она всегда знала, что жизнь её дочери едва ли будет связана с миром научных достижений. Девочка с раннего детства любила шить. И если сперва мама учила её пользоваться выкройками и лекалами, вскоре стало ясно, что шаблоны лишь ограничивают её талант. Когда же учёба в элитной школе со всеми сопутствующими скандалами осталась позади, Кэтрин поняла, что её дочери нужен шанс себя проявить.

Они уложили свои пожитки в старенький автомобиль и отправились в Лондон, навстречу судьбе. Бросив прощальный взгляд на свой маленький скромный дом, Эстелла едва сдержала слёзы, но её грусть развеялась, стоило им только выехать на автостраду, ведущую к столице. Кэтрин с дочерью обменялись взволнованными взглядами. Их вдруг охватила необъяснимая магия момента. Дорогу застилала серебристая пелена дождя, которая, словно театральный занавес, раскрылась перед ними, открывая путь в счастливое будущее. Казалось, ещё немного, и все их мечты исполнятся.

Возможно, так бы всё и случилось, если бы они сразу направились в Лондон. Но Кэтрин вдруг повернулась к дочери и тихо произнесла:

– Нам нужно будет заскочить в одно место… Это по пути. Хочу попросить кое-кого нам помочь.

– Это ещё кого? – удивилась Эстелла.

Но мама не ответила. Вскоре машина съехала с трассы и долго петляла по просёлочной дороге, пока не оказалась наконец возле огромных кованых ворот. Над ними красовался вычурный фамильный герб, изображавший трёхглавого далматина. Выглядело это всё довольно пугающе, учитывая, что единственный известный Эстелле трёхглавый пёс из греческих мифов охранял ворота в царство мёртвых.

Впрочем, не успела машина подъехать к дому, как девочка напрочь забыла о странном гербе. Поместье Хелман-холл сразу же поразило её своими размерами. На фоне тёмного ночного неба светились многочисленные окошки, напоминающие зубы в огромной вставной челюсти. Из них, разливаясь по подъездной аллее, доносилась прекрасная музыка. Видимо, в доме проходил какой-то роскошный приём. Из дорогих автомобилей, припаркованных возле главного входа, выходили гости, и Эстелла не могла отвести от них восхищённых глаз.

Разумеется, девочку заинтересовали не сами люди, а их невероятные наряды. Она словно перенеслась во времени и оказалась на балу у Людовика XVI, куда стекались дамы в высоких напудренных париках, в пышных платьях из невесомого шифона и в меховых накидках. Затаив дыхание, Эстелла разглядывала их вечерние туалеты, стараясь запомнить каждый оттенок, начиная от оливково-зелёного и заканчивая маджентой с небесно-голубыми прожилками.

– Оставайся в машине, – велела ей мама, открывая дверь.

Такое простое и понятное задание – оставаться в машине. От девочки требовалось лишь это и больше ничего. Но разве можно попросить мотылька не лететь на манящий свет пламени?

Эстелла всего лишь хотела получше рассмотреть прекрасные платья. Так что она дождалась, пока мама скроется за высокими резными дверями, и тихонечко выскользнула из машины. Бадди последовал за хозяйкой.

Попасть в поместье не составило никакого труда. Девочка прошмыгнула в боковую дверь вслед за официантами и оказалась в просторной кухне. Оттуда они пробрались в главную часть дома, если, конечно, это место позволено так называть. Дело в том, что в привычное для девочки понимание дома никак не вписывались широкие мраморные лестницы и огромный бальный зал. А ещё в домах, где она раньше бывала, не устраивали модные показы с настоящим подиумом, по которому расхаживали настоящие модели. Разинув рот, Эстелла наблюдала за феерическим шоу, больше похожим на сон, чем на реальность. Но на этом чудеса не закончились, и вдруг откуда-то с потолка на качелях спустилась женщина в настолько роскошном платье, что она тут же затмила собой всех присутствующих.

– Пусть едят пирожные! – крикнула она, словно Мария-Антуанетта, и мягко приземлилась на широкий лестничный пролёт, где её уже поджидали три далматина.

Повинуясь её приказу, официанты явили гостям торт. Он чуть ли не вдвое превышал человеческий рост и весь сверкал от марципановых жемчужин и засахаренных цветов. Рассматривая этот невероятный кулинарный шедевр, Эстелла забыла обо всём на свете, включая маму, её наставление и своего пса.

Пожалуй, последнее было самой грубой ошибкой за всю жизнь девочки.

В том, что случилось дальше, не было вины Бадди. Разве мог он противиться зову природы? Одна из моделей вышагивала по подиуму в платье со шлейфом, отделанным беличьими шкурками, и пёс, повинуясь инстинкту, бросился за добычей.

Эстелла честно пыталась всё исправить. И в её защиту стоит добавить, что выглядело это невероятно смешно. Модель с визгом убегала от пса, тот, не отставая, преследовал свою цель, а за ним по сияющему подиуму гналась девочка с чёрно-белыми волосами, пытаясь вразумить своего питомца. Другие участницы показа неуклюже разбежались прочь, а официанты бросились догонять нарушителей порядка. И разве можно хоть кого-то винить в том, что вся эта шумная процессия врезалась в огромный торт?

На миг воцарилась тишина, а затем послышалось громкое рычание, и трое свирепых далматинцев погнались за Эстеллой и её щенком. Выскочив вон из дома, беглецы скрылись во мраке ночи.

Пожалуй, им всё же стоило послушаться маму и остаться в машине.

Притаившись в кустах на заднем дворе поместья, девочка высматривала злосчастных далматинцев. Их нигде не было, зато на улице показались две тёмные фигуры. В одной из них Эстелла узнала маму, а в другой – красивую женщину, что появилась перед всеми на качелях. Они яростно спорили о чём-то, направляясь к краю утёса, на котором стоял дом. Над их головами бушевал разноцветный салют. И гроза.

Когда на лужайке появились далматинцы, Эстелла решила, что они взяли её след. Но собаки даже не смотрели на кусты, за которыми прятались нарушители порядка. Вместо этого они ринулись в сторону двух женщин.

Тогда девочка в последний раз видела свою маму. Грациозная гибкая фигура Кэтрин устремилась вниз с обрыва под яркие вспышки салюта и молний.

С трудом понимая, что делает, Эстелла бросилась прочь, подальше от этого странного дома. Верный пёс последовал за ней, стараясь ни на шаг не отставать от хозяйки. И вот, когда ухоженный парк поместья остался далеко позади, их ослепил свет фар. По колдобинам просёлочной дороги медленно ехал грузовик. Девочка подхватила на руки своего хвостатого друга и запрыгнула в кузов.

Её разбудили громкие звуки оживлённого города. Приоткрыв тент, Эстелла обнаружила, что грузовик доставил их в самый центр Лондона. Она читала проносящиеся мимо указатели, пока не заметила знакомое название – Риджентс-парк. Она видела его на карте только вчера, когда они с мамой обсуждали предстоящий маршрут. Так что, стоило машине остановиться на светофоре, девочка с псом выпрыгнули из кузова. Они какое-то время блуждали по парковым дорожкам и наконец нашли безлюдное местечко около фонтана. Эстелла чувствовала себя совершенно измотанной. Она прилегла и сама не заметила, как уснула под умиротворяющее журчание воды.

На этот раз девочка проснулась от ощущения, будто на неё кто-то смотрит. Открыв глаза, она увидела перед собой маленькую собачонку с повязкой на одном глазу. А затем к ней подошёл долговязый мальчишка. Эстелла тут же зажмурилась и притворилась спящей. Она надеялась, что это избавит её от общества незнакомца, но тот и не думал уходить.

– Доброе утро! – громко поздоровался он.

Но девочка не шелохнулась.

– Итак, – послышался другой голос, – кто она?

– Не знаю. Наблюдает за нами, – ответил высокий незнакомец. – Но притворяется, что спит.

– Может, она коп под прикрытием?

– Это вряд ли. Слишком уж испуганный у неё вид.

Такого Эстелла стерпеть не могла.

– Нормальный у меня вид! – возмутилась она, не открывая глаз. – Чтоб ты знал, я вообще ничего не боюсь.

– К тому же, – продолжил паренёк, не обращая внимания на слова девочки, – ей на вид не больше тринадцати. Не доросла ещё, чтобы быть копом.

Незнакомец перешёл черту. Мало того, что он назвал Эстеллу испуганной, так ещё и счёл её недостаточно взрослой! Пылая от ярости, она вскочила на ноги и оказалась лицом к лицу с двумя мальчишками. К её величайшему удовольствию, те с тревогой переглянулись.

– Держитесь подальше! – закричала она, желая усилить этот эффект. Бадди встал перед хозяйкой и угрожающе зарычал.

Последовав его примеру, одноглазый зверёк тявкнул и встал на защиту мальчиков.

– Давай, я просто уведу её отсюда? – предложил второй незнакомец.

Он смело шагнул к девочке, но та пнула его в живот. Первый мальчик поднял руки вверх в знак капитуляции.

– Послушай, детка, – произнёс он с сильным лондонским акцентом. – Копы появляются здесь каждый день, ровно в восемь утра. Если не хочешь попасться, тебе лучше пойти с нами.

Невысокий мальчишка, который, к слову, всё ещё держался за живот, бросил на друга возмущённый взгляд.

– С нами? Ни за что! Ступай домой к родителям, мелочь.

– Думаю, у неё нет родителей, – отозвался долговязый.

«У неё нет родителей». Эти слова зазвенели в голове Эстеллы, заставив её сердце болезненно сжаться. Он был прав. Девочка росла без отца, а этой ночью и её мама скрылась в пропасти, упав с утёса.

Похоже, она осталась совершенно одна в этом мире. Хорошо, что Бадди всё ещё был рядом. Почувствовав боль хозяйки, он прижался пушистой мордой к её коленям.

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил второй мальчик.

– Я ни с чем не спутаю этот взгляд…

Голос проницательного паренька звучал с такой добротой и сочувствием, что Эстелла едва сдержала слёзы. Она понимала, что если начнёт сейчас плакать, то уже не сможет остановиться.

А затем появилась полиция.

– Без пяти восемь, – возмутился Джаспер. – Так не честно! – Он повернулся к Эстелле. – Тебе нужно бежать. Нам всем нужно. Погнали!

Это был первый, но, увы, далеко не последний раз, когда Эстелла убегала от полицейских. С того самого дня Джаспер и Хорас стали её верными друзьями. Нет, пожалуй, друзья – слишком слабое слово. Они стали для девочки настоящей семьёй. Все эти годы они втроём были неразлучны. Эстелла не скучала ни по кому из своей прошлой жизни, разумеется, кроме мамы. Она была счастлива в своей новой семье, и ей больше никто не был нужен.

– А вообще, если нам не хватит денег на машину, можно купить мотоцикл… – рассуждал Хорас.

Но Эстелла не слушала. Вопреки своей воле, она снова разглядывала влюблённую пару. Прижавшись лбами, они тихо разговаривали, и со стороны это выглядело куда интимнее, чем самый страстный поцелуй. Интересно, зачем приближать лица так близко друг к другу, чтобы просто поговорить? Может, они обсуждают какую-то тайну?..

Смятый клочок бумаги рассёк душный воздух и ударил Эстеллу по затылку.

– Эй, ты с нами? – окликнул её Джаспер. – Может, пойдём домой?

Девушка отправила в рот последний кусочек бутерброда и поднялась с земли. Отряхивая юбку, она вновь украдкой посмотрела на влюблённых. Они были так увлечены друг другом, что не замечали ничего вокруг. Казалось, если из озера вдруг вынырнет древнее чудовище, эти двое и глазом не поведут.

– Ну что, пошли? – Голос друга вернул Эстеллу к реальности.

Тряхнув длинными рыжими волосами, она сбросила с себя тоску. Девушка твёрдо решила, что больше не позволит себе размышлять о других людях с их уютными спокойными жизнями, так не похожими на её собственную.

Свингующий Лондон закипал под горячими лучами летнего солнца, и Эстелла собиралась испить его до дна, как кружку горячего чая.