Встречи (СИ)

Глава 21

Демир в воздухе.

У Винта день не задался с самого утра. Зверски болел живот.

Дело в том, что накануне к нему приехала любимая тетушка из Амри и навезла кучу подарков. А так как лучший подарок для него — это бочонок моченых болотных грибков, то главным угощением на столе были именно они. Да и его женушка-хлопотунья постаралась на славу. И то ли это от обилия грибков, то ли от разнообразия закусок и крепких пенных напитков, но живот с утра поднял бунт. И не только он. Желудок тоже сказал свое веское «фи» теткиным угощениям. Мутило страшно!

Однако хочешь не хочешь, а уговор есть уговор. Он должен был вести сегодня уважаемого человека, в эк-пе-ди-цию… или как там ее!

Отказать Демиру он никак не мог, да и сам Демир летал только с ним и доверял только ему. Выпив с утра, поднесенного заботливой женой разведенного в воде, ненавистного крахмала с марганцем, он зеленый от слабости побрел к площадке воздуходрома.

Запускать воздухоплав лучше на рассвете, когда восходящий от земли теплый воздух поднимается вверх. Так что проверять направление ветра, устанавливать горелку и наполнять воздухом купол, следовало, конечно, заранее.

По дороге, чтобы хоть как-то отвлечься от бунта внутренних органов, парень размышлял, как все-таки здорово быть воздухоплавателем.

Уже давно люди начали пытаться подняться в воздух, чтобы сверху обозревать землю и путешествовать подобно птицам.

Началось все с запуска маленьких свечек с бумажным куполом по праздникам. Теплый воздух от свечи нагревал его, и он, недолго радуя глаз, как маленькое солнышко, поднимался в небо. Идея, как обычно, была гномья — они так освещали свои пещеры.

Воздухоплав изобрели немного позднее, после того, как была заряжена первая горючая вода. Именно тогда гномы изобрели горелку. И понеслось…

Сшили два полотнища округлые вверху с дыркой на входе, чтобы наполнять его воздухом, по бокам малые окошки-клапаны, чтобы снижаясь, его выпускать. Сплели корзину, по форме похожую на кору, и привязав ее к куполу, наполнили его горячим воздухом. Первым, в таком воздухоплаве полетел полугном Гольмонфор. Отчего первые воздухоплавы обзывали гольмонфорами.

Но название не прижилось — уж очень длинное, да вычурное. И осталось «воздухоплав» — по принципу назначения.

Позже, количество куполов увеличивалось до трех, потом уменьшалось до двух. Потом пробовали приделывать паруса по бокам, словно у корранов. Сошлись на том, что каждый пилот, в зависимости от опыта, выбирал свою модификацию. Так что разнообразие форм, и в последнее время расцветок куполов, поражало воображение. У Винта был однокупольный, но с выкидными парусами, что позволяло передвигаться против ветра.

Винт шел к полю воздуходрома. Оно было засажено специально выведенной травой, густой, плотной, чтобы не так вытиралась, как обычная.

В предутренних сумерках темными прямоугольниками на фоне серого неба виднелись ангары.

Воздуходром не пустовал. На другом конце поля уже поднимался вверх купол аппарата Альберуса.

У каждого пилота ангар был личным. Найдя свой, с начальной руной имени, Винт принялся за дело уныло лелея надежду, что работа его все же отвлечет.

Однако в воздухе оказалось еще хуже.

Демир тоже поднялся еще затемно. Наскоро позавтракав и оставив записку для Альберуса на вахте, он поспешил к воздуходрому.

Дорога шла через базарную площадь и по пути, он очень удачно пополнил запасы еды. Купив большую бутыль кипяченого молока, несколько сдобных ватрушек, связку колбасок, хлеба, сыра, и бутыль не очень крепкой хмелевухи, в надежде распить ее с Винтом где-нибудь на привале, когда опустятся.

Но, увидев состояние приятеля, всерьез обеспокоился.

После недолгих препирательств о смене пилота, в которых Винт пламенно заверил, что совершенно здоров, они поднялись в воздух.

Все, чем мог помочь Демир Винту, это дать очень крепкого, белого горящего вина с черным перцем, из личных запасов. Знал бы заранее, прихватил настойку, коих у него в большом количестве от всяких хворей, стояло в лаборатории, и дома.

Для наблюдения сверху, Демир захватил с собой «гномий глаз» Это полезное изобретение имело увеличительную линзу и позволяло видеть на большое расстояние вперед.

«Молодцы гномы», думал он про себя, разглядывая пейзаж внизу, «чего только не напридумывали! Но ведь, шельмецы, какие деньги дерут! Эта линза обошлась ему, его годового жалования. Но, оно того стоило!» И теперь, он спокойно обозревал каждый камешек по берегам многочисленных бухт и лагун.

Когда солнце показало свой розовый бок над вершинами гор, то тут же скрылось в плотных тучах, похожих на войлочный зимний сапог. День обещал быть ветреным и пасмурным. Еще вчера, с севера наползли облака и все небо заволокло. Но ветер был попутный и не такой сильный, как ночью.

Винт умело поймал поток, и они, пока не используя боковые паруса, уверенно достигли своей цели, а именно, набрали нужную высоту. Поднялись не высоко, так как вверху, ветер и так приличный, был еще сильнее.

На самом деле Винта звали Велир. Но по стечению обстоятельств его родное имя было чем-то созвучно прозвищу, так что, наверное, родная жена тоже звала его Винтом.

Как и все пилоты, он носил кожаный шлем к которому крепились очки с квадратными стеклами в металлической оправе на кожаной подстежке — для мягкости, и куртку из шкуры непременно лесного дракона. Несомненно, настоящие куртки из лесного дракона стоили баснословные деньги, да и где ж столько лесных драконов напастись? Поэтому умельцы выбивали на обычной свиной коже узор его чешуи, красили, и вуа-ля! Вы, счастливый обладатель недорогой, но ужасно престижной одежды. Так же к наряду прилагался теплый вязаный шарф, непременно очень длинный и полосатый. Желто-голубой — цвета неба и земли. А также сапоги до колена, с заклепками и всевозможными ремешками. И чем их больше, тем лучше.

Демир решил пролететь над побережьем вплоть до самого Вейли. А оттуда можно и паруса распустить, ловя обратный ветер. Но если он будет слишком сильным, то придётся обратно возвращаться на лошадях, взяв их напрокат в городе. А еще лучше морем на любом корране идущим в сторону Итиля. Главное найти того, кого они ищут.

Первую стоянку устроили по острой нужде Винта. Пригасив горелку до минимума, он опустил воздухоплав почти до самой земли, но, однако, не касаясь её, и скинув вниз веревочную лестницу, сам спустился первым. Закрепил швартовочный канат за камень, и не став ждать Демира кинулся за первый же холм.

Волшебник не спеша слез следом и отправился обследовать окрестности. На песке было несколько видов следов: человеческие, звериные, (скорее всего собачьи, город был совсем не далеко), и птичьи. Ну, с птичьими и собачьими все понятно, а человеческие его заинтересовали. Две цепочки — большие и маленькие, вели со стороны города через пологий мыс. Потом прятались в пещерке, больше похожую на щель, и, вновь появляясь множеством отпечатков со взрытым песком, скрывались за следующим мысом. Демир присел, положил руку на песок, улыбнулся, и удовлетворенно сам себе кивнул. Можно вновь подниматься в воздух, и следовать дальше. Теперь он знает, что искать, и на что обращать внимание.

Как раз из-за холма выполз бледный Винт.

— Мне уже намного лучше, поверьте, уважаемый, — в ответ на обеспокоенный взгляд волшебника, ответил парень.

Почти весь путь от города, он не проронил ни слова. Но теперь действительно выглядел чуточку лучше.

— А можно мне немного того зелья, что вы давали мне с утра, кажется оно действует, — смущенно попросил он.

— Конечно друг мой, только поднимемся в корзину, перец у меня в походной сумке.

Винт благодарно кивнул и пропустил Демира вперед. Сам, отвязал канат, и ловко вскочив на веревочную лестницу, уже на ходу вскарабкался по ней вверх, в корзину.

Получив вторую порцию лекарства, он уже бодрее стал рассказывать Демиру о вчерашнем теткином приезде.

Винт был простым малым. Воспитывала его тетка, так как родители погибли в море. Наверное, именно поэтому мальчишку тянуло в небо.

Невысокий, чуть ниже среднего роста, сероглазый, светловолосый шатен с чуть курносым носом и веснушками от загара. Парень он оказался работящий и смышленый.

Наверное, желая побыстрее отделаться от навязчивой опеки тетушки, он, как только получил работу у Демира, снял жилье и познакомился с хорошей девушкой. Та, будучи не робкого десятка, быстро окрутила парня, и обручившись в прошлый круголет, они уже ждали второго ребенка. Велир детей любил, но и небо тоже любил. Так что супруге приходилось мириться с его работой.

Да и что за мужик, если в руках дела нет? Посади его у юбки, завали домашней работой, и отважный воздухоплаватель превратиться в безвольного рохлю и подкаблучника.

Демир приметил его еще пять круголет назад на воздуходроме.

Волшебник панически боялся летать на столь несовершенных машинах, тем более, что однажды они с его прошлым пилотом упали в море. Тот перемудрил с пламенем горелки и купол загорелся. Тогда лишь чудом удалось избежать смерти. Пролетали недалеко от берега, было лето, и они благополучно выплыли. Правда Демир тогда потерял весь свой гербарий, собранный на островах.

Велира не хотели брать в штат воздухоплавателей из-за возраста. «…Мал», — говорили бывалые, — «… Пущай опыту в механиках набирается, а потом в небо лезет…»

Однако, волшебник, приглядевшись к нему, взял под свою опеку и не прогадал. Парень был по-хорошему упрямый и не всегда делал так, как говорили другие воздухоплаватели.

Демиру, же наоборот, казалось, что его способ полета лучше, поэтому всячески подбадривал и убеждал не обращать внимания на нападки старших. Новаторов и первопроходцев сначала всегда ругают и не принимают их идеи, а как поймут, что это лучше и проще старого, записывают в скрижали истории.

Винтом его прозвали после того, как он приделал к корзине своего воздухоплава небольшой то ли флюгер, то ли винт. Его, конечно, сначала подняли на смех, но позже, когда парень стал экспериментировать с механизмом к нему, перестали. Терпеливо выжидая, получится у него что-нибудь или нет.

Он летал почти при любой погоде и поднимался с разных площадок, а перемену ветра, казалось, чуял заранее. «Асс!», так сказали бы на родине у Демира.

Солнце, тем временем, должно быть поднялось уже высоко, стало еще чуть светлее, но ветер никуда не делся и дул все так же — с севера.

Серо-стальное море внизу под ними щерилось белыми бурунами. Пейзаж под корзиной воздухоплава не поражал воображение как в солнечные дни.

Песок без солнечного света из золотого, превратился в пепельно-серый, и, сливаясь с охряными горами, тянулся и тянулся узкой полосой вдоль берега, до самого горизонта.

Демир устал напряженно вглядываться в ландшафт и решил сделать перерыв. Тем более, незащищенные перчатками руки просто задубели от холода высоты, да и поясница тоже давала о себе знать.

Дело шло к полудню, и приученный за долгое время к спокойной и размеренной жизни желудок, отчаянно просил пищи. Но в корзине воздухоплава этого делать очень не хотелось, промозглая сырость не располагала к трапезе. Он попросил Винта снижаться.

— Сейчас, кеп, найдем местечко, — пробурчал еще бледный парень, — Некуда пока…

Демир кивнул, он и сам видел, что некуда. Прошло еще какое-то время, прежде чем, появился подходящий пляж.

— Во-о-он туда подойдет? — показывая на опрятный заливчик, показал пальцем парень.

— Вполне, отличное место! Снижайся, — одобрил Демир, а сверившись по карте, и посмотрев в «гномий глаз», вообще, довольно крякнул. «Это как раз то самое место, куда он так спешил. Там и пещерка от ветра укрыться имеется».

Спустившись и закрепив как следует воздухоплав, уже за два камня, Винт опять поскакал за холмы, а Демир с интересом направился к пещере.

Вынув свой кристалл, он заинтересованно заозирался вокруг. Натоптано было много. У камней, чуть поодаль, у самого берега, след от небольшой коры, которую вытаскивали на берег. Он разобрал три типа обуви и вновь довольно кивнул про себя. Удачно они приземлились!

Вернувшись назад, зашел в пещеру.

Тут все говорило о недавнем присутствии людей. В воздухе висел след от светового шара, и еще, просто ядрёно разило магией. Эльфийской. Он научился отличать ее, когда к нему на обучение поступил Мэйтон. (Хотя, в свете последних событий, еще кто к кому поступил, это вопрос). Она была тоньше и более филигранной, нежели у людей.

Он прикрыл глаза, повел рукой в воздухе прошептав формулу, и задохнулся от восторга. Чего тут только не было!

Эманация чужого мира мощными волнами расходилась из глубины пещеры. Энергетика — теплая, живая, такая знакомая и такая далекая.

Словно белесый дым, висело под потолком лингво-заклинание! «Ай да Мэйтон, ай да хитрец! Вряд ли подросток лет тридцати, пятидесяти освоит такое сложное. А это заклинание „Ментальной трансмиграции“, сделано идеально, не подкопаешься. Интересно, а сколько лет ему на самом деле? Ну, никак не меньше ста!», — с некоторой долей зависти и восторга размышлял Демир.

Пройдя узкое место середины пещерки, он дошел до ее конца и уперся в стену. На всякий случай, прошептал формулу на обнаружение скрытого и оторопел от неожиданности.

В темноте, на грубом камне стены, зеленоватым сиянием проявилось очертание символа. Круглого, словно печать, разделенного натрое плавно изгибающимися линиями с прихотливой вязью рун внутри каждой части. Шириной и высотой примерно в две трости. Как раз, чуть выше среднего роста человека.

— Врата! — чуть слышно, на выдохе, прошептал Демир. Контуры знака уже давно погасли, а он стоял перед пустой стеной в ошеломлении и все не мог двинуться с места.

— Но как!? Откуда!? — бормотал он, стоя лицом к стене, осторожно ощупывая её руками.

Из оцепенения его вывел оклик Винта, заглянувшего в пещерку:

— Мастер, вы ту-у-ут?

— Да-да, друг мой, уже иду! — стараясь не подавать свой растерянности, бодро отозвался Демир.

Выйдя на свет, он рассеянно огляделся по сторонам, словно потерял что-то. Словно его только что самого закинули в этот мир, и он совершенно заплутал в пространстве и времени.

— Вы это ищете, уважаемый? — протягивая его сумку и корзинку с едой, спросил Винт.

Демир пару раз моргнул, словно вспоминая, кто пред ним, и виновато улыбнувшись, поблагодарил за протянутые вещи.

«Нет, так не годиться!», сказал он самому себе, «сейчас же возьми себя в руки, обдумаешь позже».

Наконец, усилием воли, он превратил себя в обычного Демира, и беззаботно предложил Винту хлебнуть молочка.

От этого предложения парень опять позеленел и кинулся за камни к воде.

— За что? — обиженно высовываясь оттуда, пробулькал он морской водой, споласкивая рот.

— Ты же сказал, что тебе лучше, — лукаво усмехнулся Демир, усаживаясь на большой валун возле входа и снимая с корзины, в которой лежала провизия, плотную белую ткань. Корзину, ему вместе с молоком, продала добродушная бабулька на рынке. За цену, правда, не столь добродушную. «Вот уж эти бабульки! Там, где молодость не возьмет силой, старость победит хитростью».

— Ну, не настолько же, чтобы пить молоко, — еще супясь, обиженно буркнул парень.

— Ну, может тогда колбаски, сырку? — заглядывая внутрь корзинки, уточнил у него волшебник.

Винт прикрыл рукой рот, булькнул, икнул и отвернулся.

Демир ухмыльнулся и потряс в воздухе, на этот раз, бутылью с хмелевухой. Винт среагировал мгновенно.

— Может, это лекарство тебе больше поможет? — с блаженством отпивая добрый глоток молока, заедая сыром и хлебом, спросил Демир.

— О! Вот это другое дело, — широко улыбаясь, потянулся за нею Винт, — Опосля вчерашнего, оно то, что надо.

Он смачно отхлебнул несколько длинных глотков и уверенно закупорив, вернул обратно.

На немой вопрос Демира, «чего ж так мало?», он ответил вслух:

— Во время работы — ни-ни, да и вообще, я не похмеляюсь никогда. Просто, я знаю, что вы на травках хороших покупаете, так оно не вредно, а наоборот, полезно, только когда мало, — объяснил ему Винт, подмигнув.

— Уважаю, — отсалютовав ему молоком, ответил маг.

— Я пойду вон туда, — он показал за спину, на длинный плоский валун внутри пещеры, — Прилягу немного, а то в нутре, до сих пор противно. Вы покушаете, разбудите?

Демир кивнул, отвернулся, и наконец спокойно задумался.

О таких порталах Демир слышал от учителя.

Рассказывая о последней войне рас, он как-то обмолвился, что белые эльфы смогли покинуть этот мир при помощи порталов. Именно так они спаслись. А вот куда они ушли, здесь не знает никто. Те, кто остался, разрушили порталы с этой стороны и с тех пор, их упорно ищут и сами эльфы, и люди.

Так может, это тот самый, или один из них?

Барельеф, конечно, сбит, но энергия, заложенная в линиях рун, сработала. А вот от чего она сработала? Она могла сработать только с той стороны! Раз это произошло, то значит, потомки Белых живы в ином мире, и они вернулись.

«Никогда бы не подумал», — задумчиво пробормотал волшебник себе под нос, — «Невероятно!»

Все предания этого мира пестрят о том, что когда-нибудь они обязательно вернуться и установится эра благоденствия.

Наверно, все всегда мечтают о каком-то благоденствии и всеобщем мире, но, однако, не бросают придумывать новое оружие и ссорится с соседями. Не прекращают воевать за территории и покорять небо, недра земные и моря. Все только и ждут что «кто-то придет», «кто-то сделает» все за них, и начнется новая жизнь. Но ведь так не бывает!

Если тот, кто проник сюда, действительно потомок Белых, то он в большой опасности. Просто так его не отпустят. Он может стать заложником ситуации.

А что, если инсайдер и сам не догадывается, что он из себя представляет? Такое ведь тоже может быть. Значит, он в двойной опасности. Его надо найти, все объяснить и отправить обратно, пока местные коршуны не слетелись на свежую добычу.

Да, отправить обратно, легко сказать, да нелегко сделать. Ведь об этом опять все узнают, надо искать контр-заклинание отдачи.

Тут Демира осенило. За всеми заботами утра, он забыл о записной книжке учителя, найденной вчера в лаборатории. Может ответ в ней? Ведь ничего в этом мире не происходит просто так! «Любая случайность, лишь проявление закономерности» — любил повторять его учитель.

Он поспешно доел, начисто вытер руки и полностью окунулся в чтение аккуратного бисерного подчерка давно ушедшего наставника.

После полудня ветер немного утих и стало заметно теплее. Солнце, правда, так и не появилось, и рыхлые высокие облака серым одеялом висели над землей.

В воздух они поднялись все равно ближе к вечеру. Так как увлеченный Демир с записной книжицей в руках, полдня проползал на песке, рисуя какие-то загогулины. Винт в это не вникал и с удовольствием пользуясь случаем, отсыпался в пещерке.

К темноте планировали поспеть в Вейли, там переночевать, а потом пуститься в обратный путь. Демир был уверен, что он найдет беглецов уже сегодня, если конечно они никуда не свернут и не углубятся в леса. Тогда, пиши — пропало. Пешком найти их будет трудно, а инсайдер уже знает наш язык, и его, кроме как кристаллом не засечешь и не вычислишь. Без помощи гардарской армии тогда не обойдешься.

«Ладно, надо дело делать, а там видно будет», — справедливо размышлял Демир, плотней запахиваясь в свой любимый плащ, и не выпуская «гномий глаз» из рук.

Еще через некоторое время, следы учеников он обнаружил в маленькой лагуне. Спустившись почти к самому песку, но не выходя из корзины, Демир обследовал местность с помощью «глаза», и довольный, снова поднялся вверх.

— А что мы ищем? — наконец не выдержав спросил Винт.

— Не что, а кого, — отвлекшись от созерцания очередного пляжа, ответил Демир, потирая озябшие пальцы, — У моих учеников испытание, которое я им назначил, вот смотрю, как они с ним справляются.

— И как?

— Да вроде пока не очень. Ошибок много, — расплывчато ответил маг, не вдаваясь в подробности.

Винт кивнул и больше не приставал. Своих забот полно. Ветер порывистый и удерживать воздухоплав на нужной высоте довольно сложно. Он то подпускал теплого воздуха в купол, то наоборот, дергая за веревку верхнего клапана, спускал его.

Однако вопреки ожиданиям Демира, никого до самого Вейли они не нашли.

Уже в густых сумерках приземлились на маленькую площадку для воздухоплавов. Вызвав бурю эмоций со стороны горожан, не так часто видевших воздухоплавы. Они стояли внизу и махали руками, а кто и шляпами, пролетающему на низкой высоте аппарату. А подивиться было чему.

Подсвеченный ярким желтым пламенем от горелки, круглый купол светился, бросая отсветы на развернутые для посадки паруса. Темная на фоне неба корзина, из-за неразличимости в темноте верёвок, казалось, сама плыла по небу. Вся конструкция напоминала какого-то невиданного мифического персонажа с огромной головой и развернутыми драконьими крыльями.

Драконьими — от того, что паруса по форме напоминали, как раз их. Они состояли из отдельных сегментов, сходящихся с одной стороны вместе, словно в суставе, и связанных одним полотном. Таким образом их было удобно складывать и раскладывать в зависимости от напора ветра — как веер. Некоторые их так и называли «веера».

Винт занялся спуском купола, а Демир в специальной гостинице, прилежащей к воздуходрому, снял комнату на двоих и заказал ужин.

Сказать, что он был расстроен, это ничего не сказать.

Так где же он все-таки их упустил?

Скорее всего, после той маленькой лагуны, они свернули в лес. Дорога там только одна, и она ведет к Ниневилю. Так что завтра утром, они возьмут дополнительный баллон с горючей водой и отправятся туда.

Определившись с маршрутом, Демир немного приободрился, и спокойно поужинав с Винтом, отправился спать.

Глава 22

Попутчики.

Пропетляв между голыми, поросшими сухой травой холмами, вскоре вышли к холмам, покрытым зеленью. Они сначала редко, а потом всё гуще обрастали деревьями по мере продвижения вглубь суши.

Сначала, совсем близко к морю, росли низкие травянистые растения, кустарники, усыпанные мелкими лиловыми цветами и кактусы типа алоэ. Дальше, редкие сосны.

Потом, еще дальше от моря, деревья становились разнообразней. Лина различила раскидистые дубы и грабы, каштаны, душистый самшит, можжевельник, и другие. Лес окутал ее тихим спокойствием надвигающийся осени и умиротворением. В нем не хотелось кричать, бегать, вообще, беспокоить своим назойливым присутствием. В нем, хотелось разговаривать шёпотом и слушать: как падают редкие сухие листья, как журчит далекий ручей, как прыгают в густых кронах звери и птицы. Последние, не смотря на приближение осени, вели очень активную жизнь. Везде слышался пересвист, стрекот и хлопанье крыльев.

Шли молча, стараясь не мешать жизни леса. Мэйтон еще издалека предупредил девушек, чтобы не шумели. Они послушно выполнили команду и теперь сосредоточенно топали за великаном след в след.

В лесу было сумрачно, как бывает пред заходом солнца. Но, на часах Лины было всего четыре. Мэйтон сказал, что через пару часов они выйдут на тракт и идти станет легче.

«Если что, сразу придерживаемся легенды Кейт о глухонемом орке», предупредил он. Обе с готовностью кивнули, еле сдержав смешки.

Путь был трудным, особенно для Лины. Ступать приходилось аккуратно, чтобы не дай бог не наступить на хрустящие ветки, не обламывать кусты. Тем более без тропинки, им постоянно приходилось перелезать, подлезать, или обходить поваленные деревья, подниматься и спускаться в глубокие овраги и балки. Несколько раз, она чуть не наступила на пригревшихся в листьях змей. Три оказались безобидными ужами, но четвертая оказалась медянкой, а шуму наделала как гадюка.

В итоге Мэйтон приказал Лине идти рядом с ним, а Кейт была замыкающей в их маленьком отряде.

По дороге Мэйтон поймал пару змей, и умертвив их, оставил на ужин, повесив за пояс, словно толстые шнуры. Кейт сначала морщилась, но потом смерилась. Есть хотелось ужасно. Лина змей не пробовала, но ей было все равно. Тем более, она слышала, что они по вкусу похожи на куриное мясо. Против бескрылой, безногой, похожей на веревку курицы она ничего не имела.

Еще часа через два такой ходьбы (Лина засекла по часам), она так вымоталась, что готова была упасть и больше не двигаться. Городскому человеку, неожиданно попавшему в лес такие нагрузки, были запредельны.

Тем более, почти стемнело, а никакой дороги, или хотя бы тропинки они так и не увидели.

Девушки угрюмо и молча следовавшие за Мэйтоном, вдруг неожиданно натолкнулись на его разведённые в стороны руки. Он обернулся, прислонив палец к губам, подал знак, чтобы соблюдали тишину, и присев на корточки, нырнул в густые папоротники. Они последовали за ним.

— Дорога совсем близко, вон за теми деревьями, — объяснил он шепотом, показывая пальцем сквозь ветви раскидистых папоротников, — Только по ней, кто-то едет. Надо выждать, — пояснил он притихшим девушкам.

Те согласно кивнули и с облегчением уселись прямо на землю.

Мэйтон напротив, сразу как-то подобрался и казалось, весь обратился в слух.

— Трое, — шепнул он, — Едут на повозке со стороны Итиля.

Кейт и Лина только переглянулись. Они пока ничего не слышали и тем более не видели, полностью доверившись чутью великана.

Через некоторое время, задолго до этого обнаруженная повозка, действительно замелькала за стволами деревьев. В наступивших плотных сумерках было не различить сколько человек на ней ехало. Но по голосам — двум женским и мужскому, девушки поняли, что Мэйтон не ошибся.

Люди ехали не таясь, громко разговаривали и смеялись. Мужчина сидел на козлах, и не погоняя белую лошадку, просто держал поводья в руках. Скотинка, видимо зная дорогу и не один раз по ней ходив, легко трусила сама. Невидимые женщины сидели на сене в телеге и над чем-то смеялись.

Когда они скрылись из виду, Мэйтон предупредил, чтобы никто не высовывался, пусть отъедут подальше.

Просидев в кустах еще с полчаса, они наконец, ступили на твердый грунт без кустов, колючек и поваленных деревьев.

Мэйтон с сожалением посмотрел на измученных девчонок и уверил, что скоро будет привал. Те безропотно кивнули и поплелись опять следом за ним по обочине дороги.

Вскоре они действительно устроились в небольшой сухой ложбинке. Тут было поваленное дерево, видимо в половодье, принесенное водой и успевшее высохнуть за жаркое лето и много сушняка.

Место для ночлега выбрали хорошее. Их костерок, который уже развел Мэйтон, виден с дороги не будет. Тем не менее, на ночь огонь оставлять не стали, приготовив змеиное мясо на углях и поужинав, улеглись спать.

Запасы воды они сегодня пополнили благодаря небольшому ручейку, повстречавшемуся им на пути. Не Лина, ни Кейт, никогда бы и не заметили его, если бы Мэйтон резко не свернул в сторону и разведя ветки ивняка, показал место. Обе девушки вдоволь напились после утренней рыбы. Набрали две фляги и Линин термос. По ходу, она рассказала, из чего он сделан и как сохраняет тепло (или холод).

На ночь расстелили полог палатки прямо на земле. Для сохранения тепла, плотно прижались друг к другу и укрылись мягкими одеялами. Мэйтон посередине, Кейт и Лина по бокам.

— Мэйтон, кто тебя так хорошо научил ходить по лесу? — спросила дремавшая возле его бока Лина.

— Жизнь. — коротко ответил он, отсекая остальные ненужные вопросы.

Разбудил их Мэйтон.

— Что, уже утро? — протирая глаза и удивляясь кромешной темноте, пробормотала Кейт. Даже ее зрения не хватало, чтобы разглядеть хоть что-то.

Лине вообще казалось, что она только закрыла глаза, как ее тут же разбудили. Она тоже не видела ничего, поэтому, немного кружилась голова и подташнивало. Хотя это могло быть и от переутомления. Отдыха она не чувствовала. Тело всё также ломило от нагрузки и было скованно усталостью натруженных мышц.

— Кричали, — коротко пояснил Мэйтон.

— Откуда ты знаешь, ты не спал? — удивилась Кейт.

Мэйтон вздохнул и молча стал вытаскивать из-под них полог от палатки. Девчонки приглушенно пискнув, покатились в стороны.

«Ну как объяснить дурехам, что не обязательно надо бодрствовать, чтобы услышать, как кричат ночью в лесу».

Он отобрал у них одеяла и скатав в тугие валики, уложил по сумкам. Лина на ощупь пыталась надеть рюкзак в темноте, но лямки куда-то расползлись, словно давешние змеюки. Наконец, она поняла, что держит его не той стороной, и перевернув, обнаружила лямки на месте.

— Ну, кричали и кричали, чего дергаться то? — буркнула злая от недосыпа Кейт, вешая на плечо свою сумку.

— То есть, когда в лесу кричат люди, можно спокойно спать? — съязвил Мэйтон.

Кейт промолчала.

— Выходим на дорогу, идем по обочине, на глаза никому не показываемся, — строго шепнул великан и пошел первым.

Лина, ничего не видящая кроме темноты, только охнула, когда ее подхватили под руку и поволокли наверх.

«На какие такие глаза? Тут и под носом ничего не разглядишь», — бурчала она про себя.

— Кейт, держись за девчонку, — шепнул из темноты Мэйтон.

Лина тащилась за Мэйтоном то и дело спотыкаясь и натыкаясь на низкорослый кустарник. Невидимые ветви стегали по лицу, она даже не успевала вытянуть руку, чтобы загородиться от них. Судя по шипению Кейт позади, дела у той обстояли не лучше.

Наконец, подстроившись под размашистый шаг великана, девушка худо-бедно, начала различать более темные стволы деревьев в менее темном мраке, и в последнюю секунду ловить у лица ветки, уже более полагаясь на слух, чем на зрение. Когда выбрались из оврага, стало немного светлее.

Вот и дорога. Серая, зажатая темнотой леса с двух сторон. Они медленно двинулись по обочине, готовые в любую секунду исчезнуть в лесу. Небо, плотно затянутое облаками, не вселяло иллюзий по поводу света ночных спутников. Наоборот, скорее всего, было готово расплакаться мелким дождиком.

Они прошли по дороге совсем немного, как резко дернув девушек за рукава, Мэйтон кинулся ничком на землю в кусты на обочине.

Попадав рядом, в заросли орешника, девчонки затаились и полностью доверяя инстинктам великана, тоже начали вглядываться в темноту.

На противоположной стороне дороги, в глубине леса, горел небольшой костер на поляне. В бледном свете затухающего костра между деревьями метались тени, слышались приглушенные возгласы. Силуэтов было больше, чем три.

«Видимо, это те, кто проехал пред ними», — думал Мэйтон, «И скорее всего на них кто-то напал. Не зря ведь женщины кричали. Лихие люди частенько встречаются по трактам в поиске поживы».

И действительно, несколько раз был слышен звон металла о металл, видимо это мужчина отбивался от налетчиков, защищая свою семью.

Вдруг, женский голос надсадно, пронзительно закричав, так же неожиданно смолк.

Лине стало страшно. Она совсем вжалась в землю и зажмурила глаза. Но сочувствие к ближнему своему все-таки победило.

— Может, мы сможем им чем-то помочь? — жалобно шепнула она, дергая Мэйтона за рукав.

— Ага, чтобы тебя тоже привязали к колесу и изнасиловали? — грубо зашипела на неё Кейт. Налетчиков трое и они, если зрение мне не изменяет, довольно сильные ребята. А нас всего…, - она на мгновение задумалась, — Один. Имея в виду только Мэйтона.

Все это время «один» лежал молча и слушал препирательство девчонок.

«Может и тебя тогда стоило оставить на той полянке?», — хотел он ответить ей. Но промолчал. Вместо этого стал во весь рост и повел плечами.

— Пойду, разомнусь, — с ленцой сказал он, сверкнув в темноте глазами, отраженным в них пламенем костра, — Держитесь позади, в самую гущу не лезьте и делайте вид, что сами меня туда послали.

Он подмигнул им, и вынув большой охотничий нож, больше похожий на короткий меч, двинулся вперед.

Переглянувшись, девушки засеменили следом. Судя по его настрою, спорить было бесполезно.

Налетчиков было действительно трое.

На полянке царил хаос. Разбросанные вещи и клоки сена по всей поляне, говорили о том, что разбойники искали деньги, но не найдя, выместили свое зло на людях и вещах.

Лошадка так и стояла запряженная в телегу. От запаха крови и всеобщего хаоса она беспокойно топталась на месте и всхрапывая, била копытами никого не подпуская близко.

Мужчина лежал с окровавленной головой под осинкой, а две женщины, перепачканные землей и кровью, сидели привязанные за руки у заднего колеса телеги.

Лысый, коренастый, босой мужик в серой рубахе и темных коротких шароварах, стаскивал сапоги с погибшего отца семейства. Его подельники, обступив с двух сторон женщин, перерывали телегу, не забывая при этом, пинать и похотливо ощупывать связанных. Те от страха даже не пытались сопротивляться, лишь дрожали и надрывно плакали.

Выглядели разбойники вполне заурядно. Патлатые, бородатые, (даже лысый), немытые, да и где ж им мыться то, бродягам лесным? Самый нарядно одетый — видимо главарь шайки, носил красную женскую рубаху с рюшами на рукавах, добротные кожаные штаны и замшевые сапоги. Видать, приобретения недавней поживы. Третий был в темных штанах, в длиннополой тканой рубахе, подпоясанной связанными разноцветными тряпицами. На ногах красовалось нечто похожее на ступари (тут лапти), сплетенные из лыка и коры.

«Даже убивать таких олухов жалко», — думал про себя Мэйтон, шумно продираясь сквозь кусты, — «Что с детьми воевать».

Однако сами «детишки» не шутили. Вон, уж глава семейства под осинкой почил. Да и оружие у них имелось. У двоих мечи, пусть не гномьи, но для них вполне сносные. У длиннорубашечника за поясом топорик. Односторонний, простой, почти как у дровосека.

«Вот, сейчас и проверим, умеет ли он им пользоваться?», — ехидно думал эльф.

Длиннорубашечник, отойдя от телеги, попытался распрягать лошадь. Но та, видимо учуяв тяжелый запах и брезгуя, все норовила лягнуть его копытом, косила карим глазом в его сторону и предостерегающе ржала.

Мэйтон специально шел не таясь. Пусть видят. Тем более, сказать он все равно им ничего не сможет, он же немой, полоумный, неуправляемый орк. Ему все можно.

Сзади, сжимая свой любимый, дареный Мэйтоном нож, шла Кейт. Замыкала отряд Лина. Она уже издалека осматривала женщин, не ранены ли? В драку лезть девушка не предполагала. Какая уж из нее воительница?

Налетчики увидели гостей только тогда, когда все трое оказались на полянке. Даже женщины у телеги престали плакать и изумленно уставились на неожиданных гостей.

— К огоньку не пустите? — входя в роль, главаря их компании, требовательно поинтересовалась Кейт.

Женщины, сидевшие у колеса, в два голоса завизжали, увидев выходящего к костру орка с мечом и девушку-змею. Видимо подумав, что еще не все ужасы этой жизни случились сегодняшней ночью.

Мэйтон, состроив дебильную рожу, обернулся на Кейт, что со стороны выглядело, как немой вопрос на разрешение подраться, и украдкой ей подмигнул.

Она демонстративно кивнула в ответ и указав пальцем на обидчиков, спокойно сказала:

— Морг, разберись.

Уже делая первые шаги навстречу разбойникам, Мэйтон брезгливо отметил, что за глупое имя пришло Кейт в голову. «Морг!», это ж надо!

Наконец, разбойники поняли, что происходит и в это мгновение началась настоящее представление.

Лысый, кинув один трофейный сапог, (второй он просто еще не успел стащить), схватился за меч. Разбойник в красном, тоже обнажил свой клинок, и подождав, пока подоспеет длиннорубашечник с топором, все торе, скопом пошли на Мэйтона.

«Вот болваны!», промелькнуло у него, оценивая расстояние до самого первого и не теряя второго и третьего из поля зрения.

Главарь прятался за спину лысого, выпущенного вперед, видимо, как самого опытного и сильного. Эльф легко ушел от его первого удара. Поднырнул под меч, развернулся и оказавшись за его спиной, обидно пнул под зад. В тоже время отбил удар главаря и сбоку напал на длиннорубашечника. Все это он проделал так быстро и виртуозно, словно станцевал какой-то невиданный танец.

Рассерженный пинком, лысый перехватил меч двумя руками, словно дровосек, зарычал медведем и кинулся на Мэйтона. Удары были действительно сильные, но бесполезные. Видать, нахватался по верхам где-нибудь на армейских сборах. Или служил пару лет в страже. Где ему тягаться со столетним эльфом. Меч разбойника скользил по ножу эльфа, сводя на нет силу удара.

Разбойники быстро перегруппировались и опомнившись от первого шока, стали методично наступать на Мэйтона с трех сторон.

У себя дома Мэйтон дрался и с четырьмя соперниками одновременно, главное не терять концентрацию и действовать методично.

Сначала, он убрал длиннорубашечника, который не давал ему подобраться к главарю. Эльф закрутил лезвие топора, вырвав его из рук, и на возвратном движении подсек сухожилие под коленом. Тот, тонко взвизгнув, завалился на бок, и стал отползать в сторону, подволакивая покалеченную ногу.

Проводив испуганным взглядом поверженного соратника, лысый и главарь с обеих сторон немедля перешли в наступление. В наивной надежде одолеть орка вдвоем.

Затем, пришла очередь лысого.

Уворачиваясь от главаря и одновременно отбивая меч лысого, Мэйтон крутанулся, зашел ему за спину и коротко рубанул в правый бок. Нож Мэйтона пронзил печень. Тот, вскрикнув, согнулся полам, уткнулся лысой макушкой в землю и заливая дерн кровью, больше не подавал признаков жизни.

«А нечего маленьких обижать…», подумал разозленный Мэйтон, мазнув взглядом на привязанную к телеге девчонку. Коротко стряхнул кровь с ножа.

Они остались один на один с главарем. Тот, видя, что соперник попался ему серьезный, отошел на пару шагов назад и неожиданно бросив меч, кинулся наутек. Без зазрения совести оставляя на произвол судьбы своего раненного коллегу.

Пока Мэйтон разбирался с лиходеями, Лина, улучив момент, подобралась к пленницам и перерезала веревки на их запястьях.

— Сейчас, потерпите немного, — приговаривала она, пытаясь успокоить напуганных женщин, — Вы только не бойтесь, мы вас не тронем, мы мимо шли, услышали крики и решили помочь, — тараторила она, видя, что старшая женщина глядит на нее очень настороженно.

— Вы его тоже не бойтесь, — кивнула она головой на Мэйтона, который в этот момент разбирался с главарем, — он безобидный. Он немой, его из племени выгнали, а мы с сестрой подобрали, — кивнула она на Кейт, присевшую рядом.

Женщина все еще глядела недоверчиво, но было видно, что она мало-по малу успокаивается и начинает воспринимать информацию адекватно. Девушка помоложе, скорее всего дочь, пришла в себя намного быстрее и с беспокойством поглядывала в сторону отца.

Драка вышла скоротечная. Эльф даже не вспотел. Тем более, эльфы вообще редко потеют.

Тем временем, воющий во весь голос длиннорубашечник, отчаянно зовя на помощь главаря, дополз до опушки. Зажимая рану на ноге и попеременно оглядываясь на опустившего нож орка, стоящего столбом посреди поляны, видимо оглядывая дело рук своих.

Подошедшая с боку Кейт, похлопала друга по спине.

— Хороший мальчик, всех спас, — ласково и специально громко, она обратилась к Мэйтону, — А теперь пойди, отдохни, сейчас девочки сами справятся. Она указала ему куда сесть, и хотела пойти обратно к женщинам у телеги.

Эльф повернулся так, чтобы чужаки его не увидели, скорчил ей угрожающую мину и отправился в ту сторону, куда побежал красавец главарь.

— Ну, как хочешь…, - пробурчала ему в спину, пытавшаяся сохранить лицо, Кейт.

По дороге, одной рукой схватил за шиворот мужика в длинной рубахе, другой, уже мертвого лысого, он потащил обоих за собой. Женщинам это видеть не стоит.

Разбойник отчаянно заголосил, хватая его за ноги, пытаясь цепляться за кусты и деревья, стал просить прощения и жаловаться на жизнь. Мэйтон до сих пор не решил, что с ним делать. То ли прирезать, чтобы больше не трогал никого, то ли оставить в живых? Оставишь в живых, так все равно помрет в лесу от потери крови, только медленно, или его зверь какой задерет?

На поляне воцарилась тишина, прерываемая только женскими всхлипами.

Женщина проводила орка безумными от страха глазами, поползла к убитому мужу, стеная, причитая и посылая проклятия на головы разбойников. Младшая, подоспев ранее, уже переворачивала его на спину.

Не выдержав жениных рыданий, мужичек застонал и пошевелился.

Тот оказался везунчиком. Был жив. Меч разбойника ударил его по голове плашмя, видимо просто оглушив и лишь немного задев кожу над виском, отчего натекло много крови.

Запричитав еще сильнее и кинувшись ему на грудь, женщина стала целовать его куда попало, одновременно ругая за то, что он ввязался в драку, а не отдал сразу все, как просили.

Мужчина пытался от нее отстраниться, слабо махал рукой, и отворачивался.

— Ну будет тебе, Жуула, — прошептал он слабо, — живой я, живой, голова трещит токмо.

Женщина полезла осматривать рану, и трясущимися руками старалась расклеить слипшиеся от крови волосы.

— Вы не будете против, если я осмотрю его? — спросила вежливо Кейт присаживаясь рядом, — Я училась на факультете травологии и целительства, у меня и травки нужные есть, и эликсиры кровь запирающие, и продезинфицировать тоже можно.

Женщина шальными глазами посмотрела на нее, словно не поняв ни единого слова. Кейт повторила.

— Давай скорее лексиры свои, — ответил за жену мужчина, — А то щиплется, аж жуть! Имея в виду ссадину, простонал он.

Ему было все равно, как она выглядела, главное, все живы и этот кошмар, наконец, закончился. Изображать из себя героя оказывается очень больно и опасно для жизни. В следующий раз он не будет хорохорится и отдаст все, что есть без лишних разговоров.

Жуула подвинулась, но не далеко. Еще не вполне доверяя странным незнакомцам.

Пока Кейт ходила за сумкой Мэйтона в которой лежали лекарства, Лина вместе с девушкой подложили мужичку под голову сена и укрыли плащом. От потери крови и от пережитого, его трясло. Дочка Жуулы, которую звали Вита, подбросив поленьев в костер и плеснув в котелок воды, поставила его на огонь, чтобы промыть рану.

— Вы расскажите, что произошло? — спросила вернувшаяся с ветошью и лекарствами Кейт, — Рану зашивать придется, пощиплет, так что хоть отвлечетесь.

— А чего рассказывать то, — прикрыв глаза от теплой воды, лившейся на висок, сказал мужчина. — Мы люди тихие. Вот с дочей в Итиль ездили, она там поступать к магикам энтим хотела, да не поступила. Мы ее забрали, да вот домой везем. На постой стали, думали ночку скоротать, только легли, а тут эти…

Кейт заинтересовалась информацией.

— А что ж не поступила то? — спросила она девушку, тем временем намотанной на палочку ветошью, промокая дезинфицирующим раствором рану отца.

Вита опустила большие, серые, словно лесной родник глаза и тяжело вздохнула.

— Баллов не хватило, я по рунописи ошибок много сделала, но по всем остальным дисциплинам баллы были высокие, — вскинулась она.

— Ничего, на следующий год обязательно поступишь, — ободрила Кейт девушку.

— Вот уж нет, хватит! — гневно встряла мать, — пойдешь к белошвейкам в обучение, все дело, чем с волшебниками этими якшаться. Тьфу!

Кейт возмутилась.

— Между прочем, я тоже из их числа.

— Оно и видно, — кивнув на обезображенную щеку, ответила женщина.

— Это тут не причем, — вспыхнула Кейт, — Вот, я вашего мужа сейчас чем лечу по-вашему? Водой ключевой?

Ссорится не хотелось, но и отстаивать свое мнение она тоже имела право.

Женщина поджала губы.

— Между прочим, все настойки я сама приготовила, а сшивать людям раны, это не менее полезно, чем уметь шить платья.

— Вот видишь мама, не все такие узколобые, как ты! — Запальчиво поддержала новую знакомую Вита.

Мать гневно зыркнула на нее, но ничего не ответила. Не время сейчас припираться, когда муж чуть к праотцам не отправился.

Кейт обезболила очередным раствором рану, и вытащив из серебряной коробочки специальную иглу, похожую на крюк, вдела в нее шелковую эльфийскую нить, принялась накладывать швы. Нить была дорогая, из настоящего эльфийского шелка! Только такая не загноиться, если ее кусочек останется в тканях, а рассосется сама.

— Девочки, не ссорьтесь, — устало вмешался отец, косо поглядывая на страшное приспособление, шипя больше от страха, чем от боли. Видимо подобные перепалки, он слышал не впервые, и они ему страсть, как надоели.

— Тонад, я знаю, что ты всегда на ее стороне, — проворчала Жуула, отирая его лицо от запекшейся крови и грязи — Надо было рожать пацана, говорят, они больше матерей любят — наигранно устало добавила она.

— Жу, я тоже тебя очень люблю. Он поймал ее руку и поцеловал в раскрытую ладонь. Она вновь расплакалась, только теперь от облегчения и радости, и опять начала целовать его в щеки и лоб.

Кейт поняла, что стала лишней, тем более, что все было закончено. Торопливо собрала бутылочки с лекарствами, отошла к костру.

Девчонка как собачонка пошла за ней. Кейт поняла для чего. Расспрашивать.

Лина, всё это время сидевшая в сторонке, забеспокоилась. «Куда же запропастился Мэйтон?» Прошло уже должно быть минут сорок, а его все нет. Уж не случилось ли чего? Хотя с чего это она о нем так беспокоится?

Чтобы как-то себя занять, она стала помогать Жууле собирать вещи. Дивясь про себя, на что вообще, тут позарились разбойники. В основном, весь их скарб составляла провизия, взятая в дорогу да дочкины наряды.

Благодарно принимая помощь незнакомки, женщина аккуратно начала выспрашивать ее о друзьях.

— Вы сестры, да?

— Родные, — кивнула Лина.

— А вы тоже волшебница?

Лина отрицательно покачала головой. Врать не хотелось.

— Я художница. У живописца учусь, — поправилась она. Ведь эта Жуула, да и все остальные вряд ли поймут слово «дизайн».

— О! — удивилась женщина, — а разве девушкам можно?

Лина смешалась. Может в этом мире такое занятие для девушек слишком вульгарно? Или не принято? Может, надо было соврать и сказать что-нибудь тривиальное, например, та же белошвейка вполне подошла бы. Вечно она со своей честностью влипает.

— А что в этом такого? Почему мужчинам можно, а нам нет? — решила она спорить до конца.

— Да ничего, передёрнула плечами женщина, — Просто жить-то как дальше будешь? Картинками своими много заработаешь? А детки пойдут, вообще время на это не будет, — словно воспитывая собственную дочь, нравоучительно доказывала она.

Лина привыкла. Видать, этот мир, от ее мира, ничем не отличался.

— Я все равно больше ничего не умею, да и не знаешь, что в жизни действительно может пригодиться, — дипломатично ответила она.

— Вот именно! — Женщина многозначительно вздохнула и махнув рукой полезла в короб за едой, а то, что короб с едой, Лина учуяла еще издалека. Видимо ее вынужденный пост обострил в ней все чувства, и особенно обоняние.

— Есть то хотите, небось? — весело спросила хозяйка.

— Было бы неплохо, хором ответили от костра три голоса во главе с воскресшим мужем, которого дочь уже усадила поближе к огню, и помогала надеть сапог.

Лина тоже кивнула, украдкой сглотнув слюну.

«Где же Мэйтон?».

— А где ж дружок ваш? — тоже видимо вспомнив про великана, спохватилась Жуула, тревожно оглядывая темные деревья, обступившие полянку.

«Дружок» стоял за деревом не далеко от костра, как раз, там, где узкий круг света тонул во мраке. Выходить не хотелось. Тем более изображать скорбного умом не хотелось еще больше.

Главаря он нагнал быстро. Вернее, его нагнал рок. Видимо, отягощённая его худыми деяниями чаша судьбы, перевесив пустую чашу совести, опрокинула того в волчью яму.

Мэйтон совсем недолго шел по его следу, кинув в приметных кустах, подрезанного длиннорубашечника и лысого.

Он слышал, как главарь пробирается в зарослях, ломая во мраке кусты, натыкаясь на деревья и матерясь. Потом все резко оборвалось, послышался короткий возглас, хруст обваливающихся сухих веток. Мэйтон замер на мгновение, весь подобрался и осторожно прячась за деревьями, пошел на звук.

Он уже давно привык к темноте и глаза видели не хуже, чем днем, а навыки передвижения по лесу не выбило даже долгое житье в городе.

Он издалека заметил яму, черным провалом выделяющуюся на фоне серой земли, и подобравшись ближе, заглянул в нее. Там, на вбитых в землю сучковатых кольях некрасиво раскорячившись, висел главарь. На темно-серой в темноте рубахе, расплывались черные пятна.

«Вот и ладненько», — пробурчал под нос эльф. Развернулся и пошел к подрезанному разбойнику, наконец, приняв единственное правильное решение.

Мйтон обнаружил его там, где и оставил. Длиннорубашечнику, удалось опершись об осинку, подняться на здоровую ногу. Он тяжело дышал и всхлипывал. А разглядев в темноте стоящего рядом страшного орка, (и как он так неслышно подобрался?), затрясся и размазывая сопли по бороде тоненько заскулил.

— Не убивайте меня, пожалуйста, не убивайте, — разобрал Мэйтон сквозь дрожь голоса и слезы…

— Не убивать говоришь? — тихо переспросил он, брезгливо поморщившись, что в темноте больше походило на оскал.

«Тот мужичек под осинкой, его наверно тоже просил не убивать», — зло подумал Мэйтон.

Разбойник горячо закивал и принялся клясться, что больше так не будет, что бросит разбойничать и пойдет честно побираться.

Может он и не врал, но оставлять его у себя за спиной дело опасное и не разумное. Может, действительно уйдет, а может и тихонько глотку перерезать, пока спать будешь, Да и какой тогда сон, когда будешь ножа в спину ждать? Он видел людей мстящих и с более страшными ранами, чем у этого.

— Ну, хорошо, — покладисто ответил Мэйтон, — Иди.

Мужик оторопело заморгал, резко прекратил скулить, не веря в сказанное и покосился на лежащего в темноте мертвого лысого.

— Иди, иди, — махнул Мэйтон рукой в сторону темных деревьев.

— Идти? Туда? — не веря своему счастью, посмотрел в темноту разбойник.

Мэйтон кивнул.

— Ну, я пошел? — еще не уверенно, но уже без паники в голосе переспросил мужик.

— Я отпускаю тебя, ты не слышал, — уже раздраженно сказал орк.

Разбойник повернулся, неуклюже попрыгав на здоровой ноге, и подхватив раненную ногу рукой, сделал два мелких прыжка в сторону.

Мэйтон быстрым движением выхватил нож, сделал резкий, широкий выпад вперед, коротко ткнув в основание черепа разбойника.

Лезвие мгновенно прошило кожу, прошло меж позвонков, перерезало мышцы, артерию, гортань, язык, и, скрежетнув по зубам, вышло наружу с другой стороны. Мужик даже не успел вскрикнуть. Мэйтон снова резко дернул на себя, и труп, соскользнув с ножа, завалился ничком вперед.

Брезгливо отерев лезвие о его рубаху, подхватил разбойника за пояс, а лысого, лежащего рядом за ногу и поволок обоих к яме.

«Это будет достойная вас могилка», — пробурчал он, отдуваясь, сваливая их вниз. Оружие полетело следом. Выбирать из него было абсолютно нечего.

Когда Мэйтон вышел к костру, то в котелке над огнем, уже во всю, весело булькала овсяная каша с салом. Кейт поспешно кинулась ему на встречу, потому что, заметивший выходящего из леса монстра, Тонад вздрогнул.

— Это наш друг! — подбегая к нему и обхватывая за руку, воскликнула Кейт, — Он уже давно с нами. Его Моргом зовут. На самом деле он безобидный….

— Ага, — весело хмыкнул Тонад, — С троими играючи разобрался.

— Так, то разбойники! — встала на защиту орка Лина.

Кейт подвела Мэйтона к огню и усадила на бревно рядом с собой. Орк, сделав вид, что стесняется, смущенно потупился.

— Я вам сейчас все объясню и ваши опасения пропадут сами собой, — она обвела собравшихся взглядом, словно спрашивая разрешения на рассказ. Никто не возражал. Тонад, на правах хозяина, снял объемный котелок с огня и поставил посередине, приглашая всех к трапезе.

— Мы сами из Исина, но до этого жили в маленькой деревне Дор, может, знаете такую? — спросила она, обведя всех собравшихся взглядом, зачерпывая ароматной каши. Все отрицательно покачали головами, даже Лина сначала хотела, но вовремя одумалась и сделала вид, что почесала за ухом.

— Отец умер, когда мы еще малышками были, нас мать одна воспитывала…, - продолжила свое повествование Кейт.

Жуула сердечно посочувствовала.

Лина только диву давалась. Получается, что их легенда была не далека от её, настоящей правды и горячо поддакнула «сестре».

— …Однажды, со стороны степей, к нашему дому приблудился маленький орченок. Как он до нас добрался через псеголовцев, одним богам известно. Мы сначала испугались, а потом поняли, что напрасно. Он со страху сам в штаны наложил, да еще долго под себя по ночам делал. Больной он оказался. Немой, да и умом скорбный… — все присутствующие невольно сморщились, дружно глянув на Мэйтона. А Кейт ласково погладила его по мощному предплечью.

— …Видать его свои и выгнали на съедение зверям, вы ж орков знаете, ничего человеческого…, - продолжала она.

Все согласно закивали.

Кейт украдкой взглянула на Мэйтона: тот сидел, тупо смотря в одну точку, и не забывал загребать из котелка, медленно прожёвывая кашу.

«Ладно, можно дальше врать».

— …Так нам его жалко стало. Пригрели мы его, выкормили, а он на удивление добрым оказался, то воды принесет, то дров наколет. И понимает все, только сказать не может. Вон, уж какой вымахал! — с гордостью, словно родного сына, похлопала она его по плечу, — Растут-то они быстро.

Все опять согласно закивали.

— …А как мамка померла…, - тут уж Лина поддакивать не стала, лишь грустно пожала Кейт руку, — Мы с сестрой в Исин перебрались, в пригороде жили…

Опасаясь, что возможно эту информацию можно проверить, (ведь орка в городе не спрячешь), Кейт очень аккуратно стала подбирать слова.

— Я потом в Итиль учиться уехала, а она, — Кейт кивнула на Лину, — Там осталась с ним жить.

— Куда же вы направляетесь, если не секрет? — спросила подозрительная Жуула.

— Не секрет, — с широко открытыми от честности глазами ответила Кейт, — Мы в Вейли идем, а по дороге, решили запасов у вас в городке пополнить, износились все.

— А куда потом направитесь? — не отставала женщина.

— Дорогая, ну это же не прилично, в самом деле, — одернул ее Тонад, — Ты еще спроси, что они в суп вчера клали?

Но вопрос не поставил Кейт в тупик, и на это тоже имелась история.

— Вы наверно заметили, что с лицом у меня не все в порядке? — прямо посмотрев в глаза Жууле, сказала она.

Женщина, еле сдержав ухмылку, кивнула.

— Так вот, пока я училась, в меня влюбился один преподаватель…

Все дружно вздохнули. Даже Мэйтон, который подумал, что фантазия у Кейт, на сон грядущий, уж слишком разыгралась.

— Я ему отказала, потому как он старше меня на две жизни, а все туда же лезет, — Куда «туда же», все и так поняли без пояснений, — Вот он взял, и наложил на меня заклятье. И есть только один способ его снять, просить желание у Оракула, так как вредный старикашка, отказался снять наложенные на меня чары. Вот мы его, оракула, и ищем. Сестру я с собой забрала из Исина, а вместе с Моргом, двум одиноким девушкам не так страшно в дороге.

Сказка на ночь всем понравилась, особенно Вите. Пыл которой, сразу охладила мать.

— Вот, что я тебе говорила — заворчала она, — А ты все туда рвешься, превратит тебя кто-нибудь в змею, будешь знать!

Девушка фыркнула и вновь демонстративно отвернулась от матери встретившись взглядом с Мэйтоном.

Поверил или не поверил Кейт Тонад, было неизвестно, потому как его клонило в сон. Тем более, тому было ровным счетом наплевать, что она расскажет. От разбойников спасли — спасибо, а все остальное, только их личные проблемы.

Но удовлетворенная ответом Жуула важно кивнула, показывая тем самым, свое расположение и определенное доверие к новым знакомым.

— Если хотите, можете с нами до Ниневиля пойти. Тут совсем не далеко, если с рассветом отправимся, то еще до полудня там будем. Ты не возражаешь, дорогой? — уточнила она у мужа.

— Какие могут быть возражения! — горячо отозвался супруг, очнувшись от дремы, — Вы нам жизни спасли, если бы не вы, то…ох! — всхлипнул Тонад, — Аж страшно представить, что эти изверги сделали бы с моими девочками.

«Девочки» в унисон всхлипнули, поминая давешний страх.

— Великий Шарк Путешественник сказал:…В пути, всяк друг другу помогайте, — нравоучительно продекламировав, подняла палец кверху Кейт.

Все согласились и отдав Мэйтону доскребать котел с остатками каши, начали готовиться ко сну. Пусть недолго, но отдохнуть надо. Уж больно суетная ночка выдалась.

На телеге всем места не хватило, да и отважные спасатели туда не стремились. Семья улеглась на сене в повозке, а Кейт, Лина и Мэйтон, как и в начале ночи, расстелив полог палатки и накрывшись эльфийскими одеялами, на земле.

Глава 23

Демир.

Демира разбудил зверский храп Винта и мерный шум дождя, бьющего по подоконнику из открытого на ночь окна. Вечером было натоплено, духота просто одуряла, так что пришлось раскрыть на ночь ставни.

Сейчас же, в комнате царила промозглая сырость. Демир, скривившись от холода, на цыпочках выбрался из-под одела и закрыл окно. Комната погрузилась во мрак. Сотворив световой шар, он доскакал по холодному полу до камина, и с тоской поминая свои мягкие теплые тапки, подбросил туда несколько поленьев, щелкнул пальцами, сотворяя огонь. Занырнув в постель, стал ждать, пока в комнате потеплеет и с раздражением смотря на закрытое окно, принялся ругать непогоду, так не вовремя разразившуюся.

Ни о каких полетах сегодня не может быть и речи. Продолжение экспедиции придется отложить до завтрашнего утра. Если конечно этот треклятый дождь закончится к тому времени.

«Как там мои ученики? Наверное, промокли, бродят где-то по лесам, голодные и холодные», с тоской думал он.

Мысли, однако, стали относить совсем в другую сторону. Он достал из-под подушки записную книжку учителя и установив световой шар над изголовьем кровати, принялся за чтение, выжидая пока комната протопиться и можно будет вставать. «В конце концов, его ученики сами виноваты в том, что бродят невесть где, а от дождя еще никто не умирал».

Совет в кабинете у Вугарда.

Вугард Ноар сидел за столом в своих покоях. Ему только что пришло любопытное письмо, и он в серьез раздумывал над ним.

Он был хмур. Даже ароматная трубка с сигом и приятная обстановка любимого кабинета в главном замке, не могла развеять его тревогу. Сиг был хорошим, местным, крепким, выращенным в южных ланах Истрии, на теплых склонах Полуночного кряжа, что обращены к Внутреннему морю.

Кабинет, по замковым меркам, был небольшим.

Стена в два окна с видом на внутренний парк находилась напротив массивной, украшенной ковкой двери.

Справа, большой, сейчас не горящий камин со стоящими на нем позолоченными подсвечниками.

Большое зеркало в резной раме над камином отражало всю противоположную стену, которую занимали полки под фолианты.

Посередине полированный овальный стол с расставленными вокруг него четырьмя стульями. Два других стояли у стены по бокам от входной двери.

Тяжелые бордовые шторы на высоких стрельчатых окнах, защищающие от зимних сквозняков, не смотря на белый день, были плотно занавешены.

Добротная мебель черного дерева с позолотой на резной отделке навощенная до блеска расставлена в строгом порядке. Стены украшали древние шерстяные гобелены, сотканные лучшими мастерицами и шелковые флаги с гербами всех сопредельных гардаланов.

На прикрепленных к стенам подсвечниках по периметру стен, сияли мягким белым светом магические шары. Казалось бы, можно расслабиться, но, увы.

В дверь условно постучали и открыли без разрешения.

— А-а-а, это ты друг мой, заходи, — он лениво поздоровался с Эролем, — Разговор к тебе есть. Приветственным жестом Вугард указал на свободные места.

Кивнув, Эроль плотно закрыл дверь. Пройдя по утопающему в ногах ковру, сел на свободный стул напротив гарда, заняв место у шкафа с фолиантами.

— Наливай, не стесняйся, — Вугард пододвинул к нему пустой серебряный кубок и уже полупустую, оплетённую джутом бутыль с вином.

Эроль плеснул себе красного, густого, ароматного напитка и зажмурившись от удовольствия, отхлебнул немного размазывая пряную жидкость по языку.

— Вот, за что я тебя люблю, друг, так это за твою любовь к эльфийским винам. Только они могут делать такие! — довольно протянул он, медленно вращая кубок с вином.

Вугард удовлетворенно хмыкнул.

— Что там с этим пришельцем? — озабоченно буркнул гард, — Что в городе говорят?

Эроль пересказал ему, что маги отправились на воздухоплавах только вчера. А также, поведал ему историю о двух монстрах в городе.

Вугард выгнул бровь.

— И что там с орком? Появлялся где еще?

— Как не удивительно, нет! Как в воду канул. Странно все это, — задумчиво произнес Эроль.

— Да, кстати, что ты слышал о Терли? — раскуривая трубку, спросил он у друга.

Эроль прищурился.

— Только то, о чем я рассказал тебе тогда, после собрания с магами.

— Вот, прочитай, — Вугард небрежно кинул на стол испещрённый мелкими рунами пергамент, — Это уже мои люди постарались. Он прикрыл глаза, выпустил пару ароматных колец к потолку.

Эроль начал внимательно изучать написанное и по мере прочтения у него все больше вытягивалось лицо.

Из письма следовало, что гард Терли Лиарн Оргост заключил соглашение с правителем Норика Тэолом Укгастом и они решили потребовать у пёсьелюдов обратно свои бывшие земли в районе Желтого кряжа и речки Камышной. Территория в общем плевая, но им дает прямой выход в Узкое море, и новым, ничейным землям.

— Но ведь это война! Они там что, с ума посходили? — воскликнул полуэльф. — Значит не Саксин и Норик, заварили всю кашу, — он отставил кубок в сторону, ему вдруг показалось, что вино отдает горечью, — Откуда у тебя это? — он махнул письмом.

Вугард загадочно улыбнулся, убеждаясь в правильности своих выводов, но не ответил, пустив еще одно кольцо дыма. Его право не отвечать на вопросы.

— Мои шпионы, сегодня лучше, чем твои, — ухмыльнулся он.

Эролю было не до смеха.

— Эрмери ошиблась или пёсики сами не в курсе, что происходит?

Вугард серьезно посмотрел на Эроля.

— Территория то в общем пустяковая, но она раньше принадлежала Терли, и они решили вернуть ее. Псы Равнин ее так просто не отдадут, это уже будет вопрос чести и принципа. Она отошла им после войны в качестве компенсации за поддержку против эльфов. В любом случае, этого уже никто не помнит, кануло две сотни круголет!

— Люди может и не помнят, но песики помнят, они тоже по боле вас живут! — жестко парировал Эроль, — Хорошо, что мы можем сделать, чтобы предотвратить заварушку? — размышлял вслух он.

— А ничего! — зло ухмыльнулся Вугард, — Я конечно вышлю им петицию о моем неодобрении, но поддержки они от меня не получат. Всё будет официально и об этом узнают в остальных ланах.

Вугард хитро прищурился, вертя пальцами кубок.

— В принципе, поддержка им и не нужна. И Терили и Норик территориально больше Истрии и конфликт с ними, нам тоже не нужен. Но и с псами я ссориться не хочу. Они нам каждый круголет присылают отличных лошадей. Если глупцам так охота почесать кулаки о собачек, то я им мешать не буду.

— Свои кулаки они обдерут об их зубы, помяни мое слово! — буркнул Эроль, — Псы первые не лезут, но если полезли к ним, то пощады не жди.

Вугард согласно кивнул.

— Пусть повоюют — нам на руку. Ресурсы у них тоже не бесконечные, да и «свежее мясо» — новые раты, им рано или поздно понадобятся. А тут и мы их горяченькими и ослабленными к порядку-то призовем, — ухмыльнулся Вугард, пропуская одно дымное колечко в другое.

— Усиль гарнизоны на границе, пережидать лучше подготовленными — гард стал загибать пальцы, унизанные перстнями, — Амри и Лаан с нами. Сообщи по своим каналам, чтобы они были наготове. Вифин я уже известил, они надеюсь тоже не подведут. Тамошний сосунок гард Кавэ Уинд еще ничего не понимает в политике, так что он считай под моей опекой. Сама Ирна попросила, — многозначительно подмигнул он Эролю.

— А Саксин, Луни и Дьерна? — уточнил Эроль.

— Саксин негласно помогает Норику, а тот в свою очередь, снабжает Терли, — задумался в слух правитель. Пусть пока так и остается. Луни и Дьерна, я уверен, воспользуются ситуацией, и либо примкнут к сильнейшим, то есть к нам, либо будут грызться между собой.

Вугард шумно выдохнул, словно разговор с другом немного снял его напряжение.

— Знаешь, друг, чем больше я над этим задумываюсь, тем отчетливее прихожу к тому выводу, что и это дело, надо брать в свои руки, — словно разговаривая сам с собой произнес Вугард после долгой паузы. Трубку он выкурил и выбил из нее пепел на глянец стола.

— Ты о чем?

— Да о пришельце этом, будь он не ладен.

Эроль кивнул, тонкими холеными пальцами крутя массивную ножку бокала.

— Я предполагал, и совершенно с тобой согласен. У меня все готово, жду только твоих распоряжений.

Вугард лукаво выгнул бровь.

— Ты как всегда на высоте, друг мой. Вот за это, я тебя и люблю, улыбнулся гард, — Действуй, но! Только очень осторожно, главное, чтобы старый лис Альберус и другие ничего не заподозрили. Связь держать любыми доступными способами и докладывать лично мне.

Эроль залпом допил вино, так снова и не почувствовав его вкуса, поставив кубок на стол спросил:

— Если найдем первыми, что будем делать?

Вугард пожевал губами.

— Знаешь, сначала думал убрать, — Эроль молча удивился, — По одной простой причине, — пояснил гард, — Чтобы магам он не достался, а то загордятся. Но поразмыслив, решил, что надо в совершенной секретности доставить его сюда и все-таки допросить. Может, скажет чего полезного?

— Эроль согласно кивнул, встав со стула.

— Мудрое решение, мой гард. Я займусь этим. Пять лучших моих агентов только ждут вашего приказа, — легко поклонился полуэльф.

— Приказываю, действуй.

Эроль кивнул и порывисто вышел вон.

Вугард вновь развернул пришедшее ему письмо, но совсем не то, что он показал Эролю.

Единственный, кому всегда доверял Вугард — был Эроль. Он всегда по-эльфийски мудр и спокоен. Ему доверял его отец и он доверял ему, словно отцу. Как и многие полукровки или четверть эльфы, он жил несколько дольше чем люди. А уж по части закулисных интриг ему вовсе, не было равных.

Но в этом деле он ему не помощник, вряд ли полуэльф оценит его идею. Тем более принимая во внимание, что Эроль горячо поддерживал его отца в плане невмешательства в чужие дрязги (Вугард всегда был другого мнения), Эроль никогда бы не одобрил того, что сейчас задумал он.

Эроль всегда трепетно относился к своим родичам по матери и мог наставить ему палки в колеса, а они там ему сейчас совсем ни к чему.

В конце концов отец давно умер и пусть теперь полуэльф сам выбирает, кому служить.

Лиарн Оргост сделал ему очень заманчивое предложение от которого он просто не мог отказаться. Дело уже на мази и Эроль пока не должен об этом знать.

Вугард позвонил в колокольчик и в комнату через отворившуюся тайную дверь в книжном шкафу, вошел по-военному одетый мужчина.

Средних лет, с короткой стрижкой, со щедро посеребренными проседью темными волосами, сухим обветренным лицом и жестким взглядом серых глаз. Он вытянулся в струнку перед Вугардом, ожидая распоряжений.

Легкий кожаный доспех с цветами гардалана — черный и золотой, матово блестел в магическом свете шаров. Если быть точным, то золотой, была лишь отделка шнуром на черном шерстяном камзоле, да рисунок узорчатой вязи на доспехе. Меч в богато изукрашенных ножнах, да кинжал на поясе составляли все его оружие.

— Послать в распоряжение Терли пять сотен пеших ратов в полном вооружении и три сотни конницы.

Коннетабль коротко кивнув, снова застыл в ожидании следующих указаний.

— Двигаться по старой дороге вдоль Желтого Кряжа. Выйти сегодня ночью, и не мне тебе объяснять, как сделать так, чтобы вас не видели. Все следующие указания получишь по прибытии. Провизию получишь на северном складе.

Мужчина опять кивнул.

— Все, Браноген, можешь быть свободен.

Глава 24

Ниневиль.

Виту разбудил накрапывающий дождик, холодивший щеки. Не поднимая головы, она открыла глаза.

Родители, обнявшись и завернувшись в один плащ, спали рядом.

Сквозь веточки сена она разглядела лагерь. Было еще сумрачно, но уже не так темно, как ночью. Костер погас. Рядом с ним, на земле спала одна из сестер, завернувшись с головой в два одеяла. Великана и Кейт не было. Вита поднялась на локте и прислушалась.

За деревьями явно кто-то разговаривал. Вита удивилась, ведь Кейт сказала, что Морг немой, так откуда мужской голос? Может, они не те, за кого себя выдают? Или в сговоре с бандитами и Морг вовсе их не убивал, а просто спрятал до времени? Ей стало страшно. Но поразмыслив, все-таки смекнула. Хотели бы убить, убили бы ночью, пока они спали. Вместо этого спорят за деревьями. С другой стороны, зачем им вообще было скрываться то?

Вита прислушалась. Она не ошиблась, голоса: мужской и женский. Мужской отчитывает, женский оправдывается. Привыкшие к полумраку глаза, точно различили два силуэта за орешником — большой и маленький. Большой — Морг, грозил маленькому указательным пальцем и что-то быстро говорил. Маленький — Кейт, понурив голову, нехотя кивала, но, под конец гневной тирады, все-таки отпихнула грозящий перст и раздраженно раздвигая кусты, направилась к лагерю.

Девушка тихо откинулась на сено и усмехнулась. Кажется, она догадалась, что происходит. Но родителям все равно говорить не стоит, они точно не поймут.

Через некоторое время от кустов послышался шорох. Это вернулись Кейт и Морг, стали будить сестру. Сестру ли?

Вита сделала вид, что только что проснулась. Потянулась, потирая глаза и повернулась к ним, свесившись с повозки.

— Доброе утро, вы уже проснулись?

Кейт натянуто улыбнулась и кивнула.

— Дождь, — сморщилась она, посмотрев на небо, — Надо идти, а то вымокнем до нитки.

Вита согласно кивнула и стала будить родителей. Завтракать не стали, так как дождь усиливался, и из мелкой водяной взвеси, оседавшей на листьях деревьев, кустах и траве, превратился в настоящие капли.

Лагерь свернули быстро.

Жуула и Вита споро надставили стенки телеги, превратив ее в кибитку, накрыли кожаным пологом от дождя.

Все погрузились внутрь, разместившись на сене. Жуула и Вита по одной стороне стенки, а Кейт и Лина по другой. Мэйтон сел на самом краю, спиной ко всем, свесив ноги наружу.

Тонад уже сидел на облучке с вожжами в руках. Завернутый от дождя в промасленный полог от палатки, одолженный у попутчиков, он был похож на большой, бесформенный камень. Мужчина чмокнул губами, встряхнул вожжами, и лошадка ходко потрусила по дороге.

В лесу царила обволакивающая тишина, нарушаемая только шлепками капель по листьям, да приглушенному стуку копыт по утоптанному, пока не размякшему грунту. Ветра не было. Поэтому дождь обещал быть затяжным.

Сначала все дремали под мерный шепот капель, шелестящий по пологу телеги. Даже Мэйтон, который, скрестив ноги, привалился к борту, прикрыл глаза и не подавал признаков активности. Да и какая у немого и скорбного может быть активность? Не предполагалось.

С утра он высказал Кейт все, что он о ней думает, за все ее россказни. И пригрозил, что если она еще хоть раз обмолвиться о том, что он ходит под себя, она сама, на самом деле, начнёт делать то же самое.

Видимо, он задремал, потому что разбудил его смех и разговоры. Кейт что-то рассказывала. Мэйтон прислушался. История с ее змеиной кожей обрастала новыми подробностями. Слушать он не стал. Вместо этого хлебнул из фляги и принялся за заточку ножа. Вчера ему пришлось потрудиться, а наточить и хорошенько отчистить его от крови, вечером не было никаких сил. С шипением вынув нож из ножен, он заметил, как за спиной все притихли. Эльф усмехнулся про себя. «Наверно подумали, что сумасшедшему орку „сдуло крышу“, и он пойдет сейчас резать направо и налево».

Однако мерное «вжиканье» точильного камня о лезвие, всех успокоило.

Вита отвлекшись от рассказа Кейт об академии, украдкой глянула на орка.

Он сидел в пол-оборота, спиной к ней. Но она все равно видела часть его лица. Глаза, скулу и прядки волос, выбившиеся из высокого хвоста на затылке.

«Еще одна странность…», думала она, «…Орки так не носят. У них гребень из рогов, с косами за ушами».

Сосредоточенно и спокойно он натачивал свой нож и никаких признаков отсутствия интеллекта, она у него не обнаружила. Напротив, глаза то и дело цепко выхватывали кусты и деревья по обочинам дороги. Он следил, нет ли опасности. Значит, утром ей действительно не показалось. Да и припомнив ночной бой, она только что поняла, что был бы он скудоумным, как говорила Кейт, этого спокойного средоточия на лице, у него не наблюдалось бы.

Однако, все же стоило проверить.

Вита залезла в сумку, вынула свой небольшой походный нож и никому, не говоря ни слова, поползла к орку, пристально за ним наблюдая.

Мать тихо охнув за спиной, успела зацепить рукой ее за платье. Но Вита шикнула на неё, та отпустила, но, все равно, беспокойно наблюдала за дочерью. Кейт качая головой, одними губами прошептала, что Морг ее не обидит и беспокоится не о чем.

Как только девушка оказалась рядом, лицо орка тут же изменилось.

Мэйтон расслабил нижнюю челюсть, и она у него немного отвисла, что в купе с полоумными глазами, превратило его лицо в отрешенно-глупую маску.

— Мой не заточишь? Пожалуйста. — вежливо спросила она у орка, протягивая ножик.

Тот согласно кивнул и протянул ладонь, в ответ. Нож перекочевал к орку, Вита улыбнулась и многозначительно подмигнув ему, отползла на свое место.

«Что это было?», озадаченно подумал Мэйтон, возвращаясь к работе.

Вита совсем успокоилась с оживлением вливаясь в разговор.

Лошадка шла резво, видимо почуяв близкое жилье. Еще до полудня они были у стен города.

Северные ворота были открыты, но стражи перед ними не наблюдалось.

— Небось, в будку попрятались от дождя, — предположил Тонад на удивление попутчиков.

И действительно, по двум сторонам ворот имелись узкие будочки, выкрашенные красными и зелеными полосами. Там и прятались часовые. Остальные, (и Тонад знал это наверняка), сидели в коморке по соседству за стеной и резались в «кости и карточки».

Мэйтон об этом даже не догадывался, но им сегодня крупно повезло, так как на воротах стоял давний знакомец Тонада.

Еще издалека заметив знакомую подъезжающую телегу, он высунулся из будочки и махнул ему рукой.

— Привет! — хлопнув приятеля по плечу, пробасил стражник, когда они поравнялись и Тонад спрыгнул с телеги.

Это был огромный, похожий на медведя мужчина. Бородатый, в кожаных нарукавниках и в кожаной тунике с наклепанными на нее железными пластинами в виде рыбьей чешуи.

— Здравствуй Венибор, бдишь? — ответил тем же движением Тонад, улыбаясь.

— Куда ж деваться? Служба есть служба. — Постой, что у тебя с головой, расшибся что ли? — озабочено разглядывая рану, спросил он.

— Да вот, напали на нас ночью, — угрюмо ответил Тонад.

— Кто напал!? — удивленно воскликнул Венибор, — Мы с ребятами весь окрестный лес намедни облазили. Не было там никого!

— Ну, может вечером и не было, а ночью уже были, не хотя обвинить друга в некомпетентности и разгильдяйстве, оправдался Тонад, — Если бы не пособили, лежать нам всем на той полянке.

Словно в подтверждение его слов, из повозки начали выходить люди. Сначала Жуула с Витой, которые так же тепло поздоровались со стражником. Из-за их спин, скромно замаячили фигурки девушек. Последним, из-за угла повозки высунулся, опять нацепив личину придурка, Мэйтон.

От неожиданности стражник крякнул и пошел рассматривать неизвестный науке экземпляр.

— Этот, что ли вас спас? — недоверчиво спросил он у Тонада, ткнув Мэйтона в грудь толстым жестким пальцем. Мэйтон испуганно шугнулся за спину Кейт, которая уже сама пыталась защитить его от посягательств подозрительного стражника.

— Он самый, а девушка вон, с чешуей, заколдованная, рану мне зашила, — ответствовал Тонад, сам дивясь сказанному и ощупывая свежий шрам на виске, словно проверяя, что ему ночью все это не приснилось. Уж как-то все фантастически выглядело днем со стороны.

Венибор еще больше удивился, разглядев Кейт и Мэйтона как следует.

— Дяденька стражник, — вкрадчиво протянула она, — Не трогайте его, он хороший, он не обидит никого!

Следом за Кейт на сторону Морга перешли Лина, Вита и даже Жуула. А Кейт снова вкратце пересказала историю о потерявшемся глупом орченке. Только на этот раз, без синдрома раздраженного кишечника.

Со стороны ворот заинтересованные необычным рассказом, из своей коморки, под дождь высыпали и остальные стражники. По ходу рассказа похохатывая и пытаясь проверить орка на безобидность.

Лина и Кейт отважно защищали Мэйтона от нездорового интереса служивых, стараясь не переходить границ дозволенного страже. А именно, обыскивать и проверять.

В их вещах основательно поковырялись. Книги Кейт отважно отбила, а мешочек с деньгами, предусмотрительно положили в карман Мэйтону. Тырить у него деньги стражники поостереглись. Мало ли? Вон, как глазищами сверкает из-под нахмуренных бровей!

— Что-то не сильно он на орка похож, подозрительно выслушав рассказ, — заявил стражник. Видевший орков вживую не один раз.

— Так его потому и выгнали, что не похож, да умом скорбен, — опять вступилась за Мэйтона Кейт.

Венибор с сомнением посмотрел на своего друга.

— Как я понял, им до зарезу надо в город? — обращаясь к Тонаду и кивая на подозрительную компанию, спросил стражник.

— Мы на денек! Только вещи теплые купим, еды всякой и уйдем, — встряла окрыленная надеждой Кейт.

Венибор, покосившись на нее, ничего не сказал, разговаривая с приятелем.

— Под мою ответственность, — громче, чем следовало, произнес Тонад, обернувшись на новых знакомых.

Стражник пожевал губами, кивнул.

— Но только, чтобы его никто не видел! — ткнув пальцем в Морга, грозно обратился он к Кейт и Лине. — Увижу на улице, прибью как собаку и разбираться не буду. Еще паники мне в городе не хватало! Ясно?! — грозно спросил он у них.

Все, даже Вита горячо закивали.

— Но все равно, ввиду того, что вы представляете повышенную опасность, с вас двойная плата на вход, объявил он. — Учудите если что, то хоть будет чем ущерб возместить. Деньги то я смотрю, у вас имеются, госпожа магичка.

Кейт хмыкнула и уже без страдальческих завываний серьезно спросила:

— Сколько?

— Два серебра, — коротко бросил Венибор.

— Да это грабеж средь белого дня! — возмущенно воскликнула она.

— Тогда катитесь к Морку! — гаркнул стражник, — Вместе со своим Моргом!

Делать нечего. Пришлось выложить целых два серебра. Хорошо, что хоть вообще пустили.

Сграбастав плату, и перекинувшись с Тонадом еще несколькими приветливыми фразами, они наконец распрощались.

— К Гордении, дорогая! — обратился Тонад к жене, сменившую его на козлах. Та кивнула в ответ, и чмокнув лошади, тронула поводья направляя животное к воротам города.

Тонад подсел в телегу к новым знакомым.

— И так, — вполголоса обратился он к спасителям. — Так как мы все обязаны вам своими жизнями, с меня должок.

Все промолчали, никто не возражал.

— Я вас отвезу к своей знакомой, у нее гостиница на окраине. Она мне дальняя, но все-таки родственница, так что примет, будьте спокойны.

Заявление о «гостинице на окраине», привело Кейт в уныние. Она хотела место поприличней.

Словно прочитав ее мысли или поняв по лицу, Тонад заверил, что место пристойное.

— …Только рядом с фолиотекой, а тот район сейчас несколько опустел. В основном там живут старые интеллигенты, любители чтения, да местная богема, предпочитающая тишину и пасторальные пейзажи.

«Интересно…», подумала Лина, «…Тонад сначала говорил, как простая деревенщина, а теперь вон какими словами кидается: „богема“, да „пейзажи“. Тоже, что ль придуривался, строя из себя деревенского просточка?»

Заслышав о фолиотеке Кейт успокоилась. Видать само провидение послало им этого чудеснейшего человека. А она его еще спасать не хотела!

— Сделаете, как сказал стражник, орка своего за порог не выпускайте, да и ест пусть в комнате, чтобы постояльцев не пугать, ясно?

Все кивнули, даже Морг, для виду поковыряв вносу и внимательно рассмотрев палец.

Ехали долго. Лина с интересом разглядывала в проем кибитки, проплывающие мимо нее улицы.

Она никогда не была заграницей, но если судить по фотографиям и включить свою фантазию, то было немного похоже на европейский средневековый город.

Каменные дома, по большей части трех-четырехэтажные, стояли не впритирку, а на приличном отдалении друг от друга. Они были выкрашены в яркие светлые тона. Возле каждого такого домика, зеленел под дождем аккуратный газончик с белым заборчиком. Отчего даже в такой промозглый день как сейчас, город не выглядел унылым. За стенами заборов пестрела осенняя листва плодовых деревьев. Остроконечные изумрудные и бирюзовые черепичные крыши, почти повсеместно были украшены флюгерами разнообразных форм и размеров.

Повозок, ровно, как и людей, по дороге встречалось мало. Лишь, когда они проезжали по главной базарной площади, попали в «пробку» из-за телеги, груженой гончарными изделиями и повозки полной сена.

Красные, как вареные раки возницы, махая кнутами друг у друга под носом, никак не могли разобраться, кому проезжать первому. В итоге, от ора и ругани, взмыленная лошадь гончара понесла, а лошадь с сеном шарахнулась в противоположную сторону и все разрешилось само собою. Не считая пары битых кувшинов, никто не пострадал.

Главная площадь была круглая, небольшая, но аккуратная. Как и полагается, на нее выходили фасады и окна главных административных зданий.

Прямо перед ними, на другой стороне улицы, в низкое серое небо вздымалась белая часовая башня с островерхней изумрудной черепичной крышей и причудливыми, разноразмерными стрельчатыми окнами по фасаду.

Восьмигранник ее стен, плавно закручивался по спирали и чуть сужаясь на середине, вновь разворачивался вверху, заканчивался крышей, похожей на бутон цветка. На нее выходили четыре маленькие двускатные люкарны, так же покрытые изумрудной черепицей и богато украшенные резьбой и лепниной. Назначение они имели скорее декоративное, так как на крышу через них вряд ли попадешь. Да и крыша была крутая, украшенная изящным золотым флюгером, изображающим расправляющего крылья золотого дракона.

Лине, знакомой с историей искусства, это напомнило стилизацию «под готику» в стиле «модерн», с его плавными линиями и причудливыми формами.

Было заметно, что к торцам башни, уже намного позже, пристроили всё основное здание, выглядевшее теперь, по сравнению с ней, неказистым и приземистым. А чтобы разница была не так заметна, его просто побелили.

Циферблат часов, как и говорил Мэйтон, был разделен на шестнадцать частей с восемью малыми делениями между цифрами. Изумрудные стрелки застыли на золотой восьмерке.

«Не врут», отметила Лина, переводя их время на свое. У нее было ровно двенадцать дня.

Их повозка медленно проехала мимо небольшого фонтана. В его чаше, небольшой каменный дракон, встав на задние лапы, расплавлял крылья, а из пасти, вместо пламени, били вверх струи воды. На драконе сидела девушка. Волосы ее развивались от ветра. Одной рукой она держалась за шею рептилии, другую подняла вверх, словно призывала к чему-то или звала за собой.

Вся композиция была выполнена из того же белого камня, что и башня с часами — прозрачного, с золотистыми прожилками. Каждая чешуйка на теле дракона блестела и переливалась от падающей на него воды. Скульптура была выполнена настолько правдоподобно, мастерски и изящно, что казалось — одно движение крыльев, и он действительно сейчас взлетит, унося на спине прекрасную наездницу.

Кейт и Лина проезжая мимо восхищенно заахали. Но им некому было рассказать о том, что эту скульптуру делали еще эльфы в незапамятные времена, когда город, как и весь Норидал принадлежал им.

Мэйтон, это конечно знал, но тугодумный немой орк Морг, к сожалению, рассказать ничего не мог.

Однако Вита пояснила, что площадь так и называется «Драконья», или люди ее еще называют «Белая».

Идеально круглая площадь расходилась лучами-улицами в разные части горда на каждую сторону света, образуя своеобразную «розу ветров». Главные улицы так и назывались: Северная, Южная, Восточная, Западная. А уж названия улочек и проулков, ветвящихся от них, пестрели разнообразием. Тут тебе и «Северный морской тупик», и улица «Тихого бриза», и «Бесхвостой креветки».

«Прямо как в сказке», подумалось Лине, разглядывающей разноцветные, словно игрушечные домики.

Но как только они отъехали подальше от центра, дома сразу изменились. Стали бледнее, беднее, ниже, не ухоженней, а потом и вовсе потянулся пустырь, сплошь заросший репейником и лебедой. Правда, он быстро закончился, вновь уступив место цветным домишкам, только теперь, по большей степени одноэтажным. Приятно чистые мощеные желтоватым ракушечником улочки были почти пустынны.

— У вас так тихо в городе, — задумчиво произнесла Лина, разглядывая спину перебежавшей улицу женщине.

— Сейчас полдень. У нас принято обедать в это время, а после обеда отдыхать. Чуть позже, ты увидишь, что город совсем не пустынный, — пояснил Тонад улыбаясь.

Повозка подъехала к единственному (кроме фолиотеки), в этом районе, двухэтажному зданию с цветастой вывеской в виде петуха под самым коньком крыши.

В большом деревянном овале на голубом фоне, красовался желтый петух с разноцветным пушистым хвостом. Совершенно очевидно, что заведение называлось «Золотой Петух». Нарисовано было хоть и аляповато, но старательно. Местный художник, явно знал о птице не понаслышке.

— Ну, что ж, мы уже приехали, рад был с вами познакомиться, — выпрыгнув из повозки, сообщил Тонад, — Я договорюсь о ночлеге, а вы тут побудьте. Ты, — он кивнул дочери, — За мной.

Вита тепло попрощалась с сестрами обняв каждую, а Моргу протянула маленькую узкую ладошку и опять хитро подмигнула. Подивившись, подобным любезностям, Мэйтон растерянно пожал ее, забыв изобразить на лице слабоумие и отдал остро заточенный нож.

Ловко спрыгнув отцу на руки, она пропала за телегой.

Место действительно было приличное. Большая комната, обитая деревом, три кровати, отгороженные от основной комнаты плотными занавесями, стол и три стула. Скромно, но чисто, тепло и сухо.

Хозяйка, толстуха с оспинами на щеках, оказалась добродушной ворчуньей. И вопреки ожиданиям, лишь весело посмеялась над рассказом Кейт. Особенно ее повеселила байка со старым учителем-рукоблудцем.

Видать в молодости, сама сталкивалась с подобным.

В первую очередь распорядились нагреть воды и принести любую большую посудину, если нет ванны. Но ванна имелась, правда деревянная. Радости это не убавило. Выкупавшись и перестирав просоленную в море одежду, девчонки были выдворены Мэйтоном в общий зал обедать.

Оставшись в одиночестве, он облегченно выдохнул, налил чистой горячей воды в посудину и скрылся там с головой.

От души нанежившись в теплой ванне, он завернулся в простыню и намотав на голову полотенце, уселся сушить волосы на свою кровать. Достав «Основы заклинательной магии», стал листать страницы в поиске хоть какой-нибудь информации, проливающей свет на неадекватное поведение их с Кейт кристаллов.

Снизу доносились звуки музыки — это развлекали толпу местные музыканты. К удивлению, играли не плохо. По крайней мере, его чувствительный слух, еще ни разу не заметил ни одной фальшивой ноты. «Наверняка эльфы-менестрели», подумал он, «Люди обычно фальшивят».

Настроение было подозрительно хорошим. Ну, по крайней мере, убегать и прятаться ни от кого не надо было. Свое тряпье он тоже выстирал, и теперь оно сушилось рядом с девичьими штанами и рубашками. Девочки на прокат взяли одежду у хозяйки, пока своя не высохнет. Его размера не нашлось, так что пришлось завернуться в то, что есть. Но ведь и выходить все равно нельзя.

Тут, в дверь неожиданно постучали и не дождавшись ответа, без спроса вошли.

Мэйтон до того расслабившийся и не ожидавший никаких визитеров, кроме своих девочек, забыл, что он полоумный орк и с удивлением посмотрел на дверь поверх книги.

На пороге стояла Вита.

Чистая, причёсанная, в новом платье и улыбающаяся. Он только сейчас как следует рассмотрел ее.

Невысокая, сероглазая, с копной светлых, льняных волос, собранных с висков в косу на затылке. Милое кукольное личико, однако, было далеко не глупым.

— Привет.

Увидев орка с книгой в руках, она окончательно утвердилась в своих догадках и не дожидаясь приглашения войти, молча закрыла за собой дверь.

— Пришла лично сказать тебе «спасибо», что заступился за нас.

Мэйтон молча кивнул и сделал вид, что только смотрит картинки.

— Я знаю, что ты притворяешься, — подойдя вплотную к нему, сказала она, — Слышала, как вы разговаривали с утра.

Она, наконец, дождалась реакции. Но не такой на которую рассчитывала. Она думала, сейчас начнутся охи, вздохи, удивление, или на худой конец, продолжение ломания комедии. Между тем орк ухмыльнулся и перевернув страницу, совершенно спокойно сказал:

— Спасибо, что не сдала родителям.

Девушка кокетливо пожала плечиком, склонив голову на бок.

— А как тебя зовут? Ну не Морг же, в самом деле.

— Мэйтон, — протянув руку, представился он.

С серьезными девочками говорят серьезно.

— Ты ведь не орк? Ты тоже маг, как и Кейт.

— Ну, сегодня прямо день разоблачений, — саркастически хмыкнул Мэйтон, — Как ты прошла мимо моей охраны? — имея в виду Кейт и Лину, сменил тему он.

Вита пожала плечами.

— Я с черного хода зашла. Даже если бы и с парадного, все равно бы не заметили, они музыку слушают.

Вита обворожительно улыбнулась и что-то протянула на ладошке.

— Это тебе, на память.

Эльф не протягивая руки, снял полотенце с волос и заглянул в ее раскрытую ладонь.

Там был маленький серебряный кружок на кожаном шнурке, с выбитой на нем руной удачи.

Отказываться было не вежливо, и Мэйтон принял подарок, смущенно поблагодарив.

— Мама с отцом знают, куда ты пошла? — строго спросил он.

— Я что маленькая, отчитываться, — насупилась девушка, — Сказала, что прогуляться.

— Папа, по-моему, тоже догадывается о тебе, только не говорит, а вот мама нет. Она хитро улыбнулась и села рядышком, аккуратно разгладив по коленям, сиреневое, в мелкую клетку платье.

Мэйтон немного отодвинулся. Такого внимания к своей скромной персоне, он признаться не ожидал и еще плотнее завернулся в простыню.

— Ты не думай ничего плохого про меня, — смущенно сказала она, — Просто…, просто я, — она залилась густым румянцем, — Ты мне понравился, — наконец прошептала она, совсем потупившись, теребя край платья, отороченного белым кружевом.

Мэйтон, ожидавший чего угодно, но только не этого, на мгновение вновь, превратился в своего двойника Морга, потому что, его выражение лица сейчас, соответствовало образу.

«Понятно, сказок начиталась, и вообразила, Морк знает что. Тут надо действовать аккуратно», соображал эльф, «Главное, не оскорбить, а объяснить доходчиво, да еще оставить ее расположение к себе. Задачка не из легких. Девочки в таком возрасте, ужас, какие обидчивые».

— Возможно, я покажусь жестким, но, сколько времени ты меня знаешь? — прищурился он.

Вита вздохнула.

— Даже дня нет, — шепнула она.

— Так откуда ты знаешь, какой я? Может вчера я холоднокровно убил десятерых и глазом не моргнул, а может, я подонок без стыда и совести у которого нет ничего человеческого?

— Нет! — страстно перебила его девушка, — Был бы подонком, не за что бы за нас не вступился! — ответила она, наконец, осмелившись поднять на него глаза, полные обожания.

Мэйтон вздохнул.

— Ошибаешься…, всякие люди бывают, и нелюди, — помолчав, он добавил, — Ну и что дальше? Я завтра уйду, ты останешься здесь. У тебя своя жизнь, у меня своя.

Вита грустно кивнула. Подтверждая его догадки.

— Я все понимаю, но может, ты вернешься когда-нибудь? Я буду тебя ждать. Тебе будет куда возвращаться, — с надеждой сказала она.

«И с чего она взяла, что ему некуда возвращаться? Мест навалом!»

— Поверь, ты ошибаешься. Ты хорошая девочка и я тронут твоим доверием, а еще больше тронут твоим расположением ко мне, но, поверь, у нас разные дороги. Сегодня они сошлись, а завтра они разойдутся. Не обнадеживай себя там, где надежды нет. Тем более, посмотри на меня и на себя. Ты — словно весенний цветок на утреннем солнце, — он решил сделать ей комплимент по-эльфийски, — А я? — Он грустно усмехнулся.

Вита рассмеялась.

— Дело не в красоте, внешность не имеет значения. Главное, что у тебя здесь, — она дотронулась маленькой ладошкой до того места на его груди, где находилось сердце.

— Сказки для детей, — усмехнулся он, убирая ее руку, — Порой внешность полностью отображает душу.

— Я не хочу спорить, все равно ты меня не переубедишь.

Помолчали. Мэйтон взлохматил мокрые волосы полотенцем и еще больше стал не похож на орка.

Он протянул обратно ее подарок.

— Мне все равно нечем одарить тебя, я буду считать себя обязанным.

Вита, насупилась.

— Ты хочешь меня обидеть? — полным слез голосом спросила она.

— Нет, что ты! Никогда бы не подумал. Хотя, постой! — воскликнул он. Обернув простыню уже на бедрах, полез в сумку и достал оттуда, что-то зажав в кулаке.

— Я тоже хочу подарить тебе кое-что, в знак нашей дружбы. Ты согласна остаться друзьями?

Вита радостно кивнула, кокетливо закусив нижнюю губу. Полными счастья глазами воззрилась на кулак Мэйтона.

Когда-то давно, он встречался с дочерью ювелира, и та по неосторожности потеряла на просторах его комнаты свое украшение. Она не хватилась его, а Мэйтон нашёл только через полкруголета, когда делал уборку. Засунув в сумку, думал, что когда-нибудь, обязательно увидит ее, и отдаст. Но встреча так и не случилась, а маленький кулон так и остался лежать в кармане его сумки. И как только в море не выпал! Вчера при просушке, он его и обнаружил, но спрятал обратно до лучших времен. Мэйтону показалось, что это будет хороший подарок для Виты. Тем более, что камешки там были голубыми, как раз к ее серым глазам.

— Вот, это тебе, — сверкнув всеми клыками, улыбнулся Мэйтон, — На память.

На широкой ладони орка блестел, переливаясь, маленький серебряный цветок с пятью драгоценными лепестками.

— Ох! — потрясенно воскликнула девушка, — Но это, наверное, дорого?

— В моих краях тоже считается оскорблением отказываться от подарка, — наиграно обиделся Мэйтон.

Вита широко открытыми глазами посмотрела на него. И чего только не было в этом взгляде. И благодарность, и нежность, и обожание.

«Ну что я за монстр?», подумал Мэйтон, «От женщин уже драгоценностями откупаюсь! Эх, кабы не эта ситуация…, девчонка-то вполне симпатичная».

— Я знаю у кого такие обычаи, — загадочно скала она.

— Ну и хорошо, значит и ничего объяснять тебе не придется, — напускно равнодушно ответил он.

— Можно, я тебя поцелую? — смущенно спросила девушка совсем расхрабрившись.

— Сюда, пожалуйста, — подставляя щеку и указывая пальцем место, серьезно ответил он.

И все бы ничего, но в этот момент на пороге возникли Кейт и Лина. Увидев друга, одетого лишь в обернутую на бедрах простынь, превратились в два изваяния.

Поцелуй не состоялся, Мэйтон тяжело вздохнул.

— Вот, оставь его одного! — назидательно обратилась Кейт к «сестре», уперев руки в бока, — Он уже и девок целует!

Вита вспыхнула и беспомощно посмотрела на новоиспеченного друга.

— Кейт, свои выводы оставь при себе, — не смущай девушку.

— Ах, мы уже и дар речи обрели! — подкатывая глаза, пропела Кейт.

Лина, присев на свою кровать только хихикнула.

— Я еще в лесу догадалась, — пыталась оправдаться Вита.

— Так! — с ледяным спокойствием процедил Мэйтон, — Прекрати немедленно! — Это предназначалось для Кейт. Ее язвительные замечания не произвели на него никакого впечатления.

Она плюхнулась на свою кровать, и надулась, словно мышь на крупу.

Вита совсем покраснела и на контрасте к своим светлым волосам, стала похожа на весенний мак.

Мэйтон демонстративно надел на шею ее подарок. Чтобы хоть как-то сгладить неприятный момент.

— Извини, погорячилась, — тоном, противоположным сказанному, повинилась Кейт, — Может, она сейчас стражу приведет и нас взашей отсюда вытурят!?

Вита растерянно замотала головой.

— Я не…

— Кейт, успокойся! Тебя там в низу, бешеная собака, что ли укусила? — уже спокойней укорил ее эльф.

— Собака?! — зашипела разъяренная Кейт, — Весь наш план дракону под хвост! Может, выйдешь на улицу и начнешь всех лобызать, а под завязку песенку споешь и станцуешь?! — не унималась подруга.

— Да прекрати же ты, наконец! Сейчас от твоих воплей все сбегутся, и тогда, в нашем изгнании отсюда, будешь виновата ты сама, — жестко ответил Мэйтон.

Кейт, наконец, утихомирилась, но продолжала с подозрением исподлобья наблюдать за Витой. И чего это на нее нашло в самом деле?

— Поесть мне хоть принесли? Сами-то сытые, а мне кишка кишке приговор пишет! — проворчал Мэйтон, вновь устраиваясь на кровати.

Кейт демонстративно отвернулась. За нее ответила Лина.

— Мы уже заказали, сейчас должны доставить.

Как раз в этот момент в дверь постучали.

Вита, вскочив, спряталась за дверью, Мэйтон зарывшись в одеяла, притворился спящим, Лина пошла открывать.

На пороге стояла светловолосая разносчица из кухни, с подносом дымящейся горячей еды. За ней в открытую дверь, словно к себе домой вальяжно прошла черно-белая кошка и прыгнув на кровать к Мэйтону, улеглась рядом с ним. Служанка, любопытно стрельнув глазами по лицам девушек, поставила поднос на стол и спрятав ладони под фартуком застыла в ожидании платы.

Кейт рассчиталась, поблагодарив, закрыла дверь на щеколду, как только та покинула комнату.

Вынырнув из одеял, Мэйтон плотоядно осмотрел на заставленный едой поднос. Большая тарелка супа-пюре с сухариками, тарелка жареной капусты с кручеными говяжьими сардельками, пирожки, бутыль травяной хмелевухи, горка печенья, кружка молока и еще три пустые кружки. Подхватив кошку, он усадил ее себе на колени и потерев ладони, принялся за еду. Не забыв отщипнуть кусок сардельки пушистой красавице.

— А молоко-то чье? — удивленно спросил он, зачерпнув ложкой густой, наваристый бульон.

— Это я попросила, — смущенно ответила Лина.

— Ты ее хоть покормила? — строго обратился эльф к Кейт.

Кейт играла в молчанку, за нее вновь ответила Лина.

— Мы хорошо пообедали, — поспешно ответила она, — просто молоко тут вкусное, натуральное. У нас такого давно не продают.

Все посмотрели на нее с удивлением.

— Где это у вас? И почему не продают? — полюбопытствовала Вита.

Лина смущенно пожала плечами.

— Далеко, за морем, — расплывчато ответила она, стрельнув глазами на Мэйтона.

— Так ты местная? — прихлебывая суп и хрустя сухариками, сменил тему Мэйтон, обращаясь к Вите.

Та кивнула.

— В фолиотеке вашей была?

— Конечно, я там все лето к вступительным экзаменам готовилась, — вспомнив неудачу, грустно ответила Вита, скромно взяв с тарелки печенье.

— Поможешь нам книгу одну достать? А то боюсь, нас туда не пропустят — попросил Мэйтон.

— Конечно! — радостно оживилась, девушка. Ей ужасно хотелось быть им полезной и казалось, что она стала причастна к какой-то тайне.

— Сейчас доем, напишу тебе название. Чего не поступила то?

— Я Кейт уже говорила, что по рунописи провалилась, ну если честно, то и с концентрацией у меня проблемы.

— Ну, это дело поправимое, — ободрил ее орк, ловко наяривая вилкой и ножом капусту с сарделькой, — Я тебе одно упражнение покажу, будешь делать каждый день, на следующий год обязательно поступишь.

Вита от радости захлопала в ладоши. Кейт скривилась.

— У кого-нибудь есть пергамент? — спросил Мэйтон. Покончив с трапезой, он манерно вытер руки и рот салфеткой, сыто откидываясь на спинку стула.

— У меня есть бумага для рисования, подойдет? — ответила Лина.

— Давай посмотрим, наверное, да. А ты рисуешь?

— Учусь. Вернее, училась, — грустно ответила девушка, роясь в рюкзаке, — Ручка или карандаш нужны?

— А что это? — удивилась Кейт, подав наконец голос, любопытно заглядывая к ней в рюкзак. Остальные присоединились к удивлению.

— Ручками мы пишем…, - выкладывая папку с листами на стол, ответила она.

— Хорошо не ножками, — пошутил Мэйтон. Кейт только шикнула на него. Вита захихикала.

— …Карандашами рисуем, — залезая в пенал, добавила Лина, — Но это все условности, рисовать и писать, можно и тем и другим. Сейчас сами все увидите.

Все заинтересованно обступили стол.

Тратить дорогие листы для акварели было жалко, но что поделать? Утаить совесть не позволила. Да и неизвестно, может они ей вообще больше не понадобятся.

Она написала пару строк на русском сначала ручкой, потом карандашом, нарисовала смешную рожицу.

Все, даже Мэйтон были в восторге. Потом Лина объяснила, как устроена шариковая ручка и карандаш.

— Буду когда-нибудь у гномов, обязательно расскажу, — бормотал эльф, вертя ее в руках, раскручивая и рассматривая стержень на свет.

— Ты видимо совсем издалека, — многозначительно сделала вывод Вита.

— Да, и это тебя не касается! Всё, что ты тут услышала и увидела, должно остаться только между нами, — прошипела Кейт, — А то найдем и…!

— Кейт! — грозно воскликнул Мэйтон, — Это переходит всякие границы! Никаких «а то…», не будет, — уже обращаясь к Вите ответил он, — Но, действительно, лучше держи язык за зубами, хорошо? Это для твоего же блага.

— Я поняла, — серьезно ответила девушка, — Пиши, какую книгу надо взять, а то скоро стемнеет и фолиотека закроется.

Мэйтон взял шариковую ручку и с удовольствием вывел на бумаге несколько названий. Это оказалось очень удобно, и постоянно макать стило в чернильницу не надо было.

— Это чтобы тебе несколько раз не бегать, — пояснил он Вите, — если ответ не найдем в одной, возможно он будет в другой.

С фолиотекой им повезло — книги выдали на руки сразу, но только до утра и только потому, что Виту там до сих пор помнили.

Памятуя о предостережении стражника, вместе с девушкой пошла Лина, из их компании только она выглядела обычно. И хорошо, что пошла. Потому как фолианты, оказались внушительными.

«Всего пять штук, а похожи на труды Маркса и Энгельса вместе взятые!», отдуваясь, думала Лина, таща их в освобожденной специально для этого, сумке.

Фолиотекарь только уважительно крякнул, когда Вита объяснила, что опять будет поступать на будущий круголет, и подруга тоже.

Обложившись рукописями, Мэйтон ушел в себя, а девчонки решили прошвырнуться по магазинам. Пусть на улице дождь, но когда настоящим женщинам это мешало? На все про всё, Мэйтон им выделил три золотых и предупредил, чтобы покупали только нужные вещи в дорогу.

Вернувшись обратно, они застали его в хорошем расположении духа. Мэйтон сидел на своей кровати и прикрыв глаза, умиротворенно гладил кошку между ушами. Та, жмуря глаза от удовольствия, громко мурлыкала, топчась лапами по простыне, попеременно выпуская и пряча острые коготки. На столе, заваленном книгами, белел испещренный мелким почерком акварельный лист.

— Смотрю, ты поработал на славу, — беря его в руки и изучая, заметила Кейт.

— Как ваша прогулка? — не ответил Мэйтон, — Купили что-нибудь?

— Да, и не только себе, вот, примерь, — Кейт бросила ему на кровать ворох одежды, — Портной сказал, если что-то не подойдет, то вернуть к завтрашнему утру.

Вальяжно кинув свою одежду на кровать, принялась рассматривать обновки.

— Если что, то все вопросы к ней, — Кейт кивнула на Лину, — Это она выбирала, — на всякий случай, снимая с себя ответственность, сказала Кейт.

Лина покраснела, села на краешек своей кровати. Действительно, это она уговорила Кейт купить одежу самого большого размера в лавке у скорняка. Ведь у Мэйтона из одежды был только свитер, а на носу зима. Они с Кейт купили по длинному меховому плащу с капюшонами к зиме, теплые штаны и куртки.

— Куда Вита делась? — разбирая новую одежду, спросил эльф.

— Что, уже не можешь без своей новой пассии? — ехидно спросила Кейт.

— Я что-то не пойму, что сегодня с тобой твориться? — теряя терпение разозлился Мэйтон, — Что тебя не устраивает?

— А чему мне радоваться? То мы придурка изображать не хотим, — передразнила она Мэйтона, нарочито называя его на «вы».

— «То» ему не скажи, «это» ему не сделай. Между прочим, это я все придумала и если бы не моя идея, мы бы сейчас под стенами этого городишки мокли! И никто мне даже «спасибо» не сказал!

— Спасибо! — гаркнул Мэйтон, поклонившись ей в ноги — Все, теперь ты довольна?! — подскочив к ней вплотную, процедил сквозь зубы он, — Если бы мы действительно, послушались твоего совета и не вмешались, вот тогда бы, точно под елками мокли. Стража нас не за что бы одних не впустила, будь я хоть сто раз чокнутым орком. Стражник нам не поверил, неужели ты это еще не поняла? За нас поручился Тонад, и только благодаря ему, ты сейчас будешь спать в тепле, и примерять свои шмотки! — он выдернул одежду у нее из рук, и подкинув вверх, рассеял по кровати.

— А благодаря Вите, мы без проблем нашли книги, и сейчас предельно понятно, что делать дальше!

— Ах! Какое благородство с твоей стороны, — прошипела Кейт, сузив глаза, — Раз ты предполагал, что нас могут не пропустить у ворот, то получается, тоже помогал не из альтруистических побуждений!

— Всего лишь стечение обстоятельств, — ухмыльнулся Мэйтон.

— Я в тебе не ошиблась! — победно фыркнула Кейт, — Придет сейчас, твоя ненаглядная, — не впечатленная проповедью орка, буркнула Кейт, — Вон, уж по лестнице топает.

Она немного успокоилась. «Что в самом деле с ней происходит? Уж не ревнует ли она давнего приятеля к новой знакомой. Тем более, сколько до этого их у него было! Они все равно уйдут, а девчонка останется, они ее больше никогда не увидят и все будет по-прежнему. Или не все? Кейт не то, что была влюблена в Мэйтона, но просто за столь долгие годы, проведенные вместе, как-то привыкаешь, что из всех друзей, самым главным человеком для нее был только он, и для него, (Кейт была тоже в этом уверена), была только она. Он был ей как брат и делить его ни с кем она его не желала.

Но ведь рядом еще была и Лина? А что Лина? Она домой собирается, так что, вообще не в счет!».

Лина все это время сидела на своей кровати в уголке и подтянув колени к подбородку, старалась не дышать.

— Вон, — весело кивнула Кейт на нее, — Опять нашу найдёну напугал.

Мэйтон оглянулся на притихшую Лину.

— Ты что, меня до сих пор боишься? — весело спросил он.

Ответить она ничего не успела, как дверь распахнулась и вошла Вита. Выяснять отношения при ней было неловко и разговор свернули.

— Я не вовремя? — оробела перед дверью девушка, остро почувствовав напряженную атмосферу в комнате.

Ведь не зря же, к ней все материнские подруги советоваться перед какими-нибудь ответственными мероприятиями бегали. Будь то покупка коровы или поездка к родственникам. Именно поэтому, ей так хотелось поступить в Академию Магии. Она чувствовала, у нее есть способности.

Кейт открыла рот сказать очередную гадость, но натолкнувшись на грозный взгляд Мэйтона, промолчала.

— Проходи, — сейчас я тебе упражнение покажу, которое обещал. Вита заперла дверь, подошла к столу. Эльф сгреб свои вещи в сторону.

— Помогли книги? — вежливо, чтобы хоть как-то развеять повисшую неприятную тишину, спросила она, теребя страницы фолианта. Мэйтон хотел ответить, но она его опередила.

— Если я мешаю, я пойду, да и родители заждались, наверное. Мне бы не хотелось, чтобы вы из-за меня ссорились, — она поспешно развернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.

— Останься, — он зыркнул на Кейт, — Она просто перенервничала, у нас некоторые жизненные затруднения, так что не бери в голову.

Кейт фыркнула и нагло ухмыльнулась.

Не обращая более на нее внимания, эльф начал пояснения.

— И так, для начала надо максимально расслабиться. Для этого занимаем наиболее удобное для себя положение.

Он содрал покрывало с кровати и постелил его на пол.

— Лично я всегда сажусь и расслабляю все мышцы тела. Вот так. Он сел, скрестив ноги «по-турецки», и уложил руки на согнутые колени ладонями вверх.

— Садись рядом, напротив меня — скомандовал он.

Вита с радостью выполнила распоряжение.

— Закрой глаза, представь, что ты находишься в бесконечной темноте.

Вита стала серьезна и попыталась исполнить сказанное.

— Потом, впереди себя представь белую точку и приближайся к ней медленно, это будешь ты, — Мэйтон сделал паузу, чтобы она собралась, — Свет расширяется, заполняет все вокруг, теперь ты в белом пространстве и видишь себя со стороны, сконцентрируйся на своем образе.

— Угу, — сосредоточенно сказала она.

Мэйтон приоткрыл один глаз и усмехнулся. Девчонка была такой забавной. Серьезной и одновременно милой. «Эх…», думал он, «Кабы не эта ситуация!».

— А теперь, представь, что на тебя сверху льется золотой свет. Это энергия и она должна заполнить тебя всю без остатка, тогда ты почувствуешь прилив сил. Вообще ощущения всегда индивидуальны, но это поможет тебе в создании заклинаний и накоплении энергии….

Кейт подкатила глаза и пробурчала что-то под нос.

— Лин, ты не хочешь пойти вниз, там музыканты опять играть будут? — подойдя на цыпочках к девушке, прошептала она ей на ухо, — Обещали вечернее представление. Может, потанцуем?

Лина согласно кивнула, ей тоже было неловко нарушать чью-то концентрацию, и они под медитативное «ом-м-м-м», тихонько выскользнули из комнаты.

Зал был полон народу. К вечеру тут собиралась довольно приличная публика, как и говорил Тонад.

Лина с большим интересом принялась всех разглядывать. Ей это напоминало средневековые гобелены с трубадурами и бродячими музыкантами, а тут, такой шанс увидеть все воочию, да еще и в параллельной вселенной. Правда, все может статься так, что она станет ей родной, если не выберется отсюда.

Первое, что ей с самого начала бросилось в глаза — это одежда, которая была довольно разнообразна.

Нельзя сказать, что она относилась к какому-то определенному периоду средневековья или, скажем, ренессанса, да и вообще к какому-то одному историческому периоду о котором могла бы вспомнить Лина. Это был микс из вещей разных эпох и стилей.

Тут, вместе с корсетом, могли соседствовать кожаные штаны и шелковые рубахи с рюшами. Высокие ботфорты на застежках и мягкие шерстяные бриджи с короткой курточкой. Женщины и девушки попроще или победнее, носили простые приталенные отрезные платья из шерсти, шелка, или льна, украшенные, у кого только лишь плетеным пояском, у кого кружевной шалью, или медным браслетом на руке. Короче, полная эклектика, которую ограничивал только личный достаток.

Лина отметила, что крой почти всей одежды на людях был достаточно сложный. На мужчинах и длиннополые камзолы, и несложного покроя пиджаки, и свободные рубахи, а у людей явно среднего достатка, что-то похожее на русские кафтаны. Рукава были втачными, но иногда, шнуровка в пройме, все-таки присутствовала в виде отделки. Единственное, чего она не заметила, это замков «молний». Видимо еще никто их тут не изобрел.

Вытачки, отрезные детали, богатство отделки — все это говорило, о достаточно высоком уровне культуры в обществе. Все материалы из которых была сшита одежда, были полностью натуральными. Кожа, лён, шерсть, скорее всего шелк и хлопок, металл, как в отделке, так и в украшениях.

Из задумчивой созерцательности ее вывела Кейт.

— Смотри, началось! — в предвосхищении шепнула она.

И действительно, в дверь вошли другие музыканты, не те, что были днем. Они уселись у стены, так чтобы был виден весь зал и принялись настраивать инструменты. Все поприветствовали их бурными аплодисментами.

Девушки заняли места сбоку от сцены за столиком на двоих, прямо под лестницей в укромной полутьме.

Зальчик был небольшим, всего на пять круглых столов, вмещающих четыре — пять стульев. На потолке круглая кованая люстра со множеством свечей, и пару блуждающих световых шаров. Видимо, кто-то из присутствующих был магом. Народу сейчас пришло больше, чем с утра. Так что сидели и на мелких трехногих табуретах, и на лавках по периметру стен. «Видимо, специально пришли именно на эту группу», подумала Лина.

В зале наряду с трубочным ароматным дымком, витал ненавязчивый шумок, как в театре пред началом спектакля. Никаких пьяных выкриков и ругани, все чинно и пристойно. Служанки обносили посетителей едой и выпивкой, музыканты настраивали инструменты.

Кейт сделала заказ, и служанка упорхнула за ним на кухню.

— Глянь! — кивнув на солиста, шепнула Кейт подруге.

— Ага. Это эльф? у него уши, как у тебя, — уточнила Лина.

Кейт довольно кивнула. Мэйтона тут не было и упрекнуть ее в нечистокровности было некому.

Лина принялась пристальней его рассматривать.

Солист и вправду было чудо как хорош. И если бы не острые уши, то вполне, сошел бы за музыканта альтернативной металлической группы, из ее мира.

Темные волосы сплетены в длинные дреды, собранные на затылке в один толстый узел. Она очень удивилась, увидев и тут такую прическу. В ушах красовались многочисленные украшения, главным образом кольца. Одно ухо было порвано, что придавало ему дополнительный романтический шарм. Он был облачен в килт из темной ткани похожей на шотландскую клетку, длинные сапоги до колена на шнуровке, со множеством застежек сбоку. Ансамбль дополнял широкий массивный ремень и множество талисманов и украшений на руках и шее. Куртка была из кожи неизвестного животного, когда Лина спросила об этом у Кейт, та пояснила, что это, скорее всего лесной дракон.

— У вас что, и драконы водятся!? — с ужасом воскликнула Лина, привлекая внимание мужчин за соседним столиком.

— Ц-с-с! — шикнула на нее Кейт, — Конечно водятся, а ты думала, в сказку попала?

Лине потребовалось некоторое время для обработки информации.

Однако, красавец-музыкант опять отвлек ее внимание, взяв, наконец, несколько аккордов на своем инструменте. Он был похож на лютню, только гриф был несколько шире, чуть длиннее и головка грифа не загибалась назад. Лина насчитала двенадцать струн, удивляясь, как он управляется с такой бандурой? Но когда он заиграл, она забыла обо всем на свете.

Лина осторожно тронула Кейт за плечо.

— Что у него за инструмент такой, не знаешь?

Кейт внимательно присмотрелась к эльфу.

— По-моему, это канторрина, но могу и ошибаться. Я в эльфийских инструментах не особо разбираюсь.

Остальные музыканты тоже начали играть. Девушка со свирелью в длинном белом платье, похожем на хитон гречанки, барабанщик, в похожем килте, но только коричневого цвета, скрипач в длинном плаще и арфистка с маленькой арфой в шерстяном брючном костюме, кожаном корсете и высоких сапогах.

Как раз принесли заказ. На столик опустились две кружки с чем-то пенным, и тарелочка крупных треугольных орехов.

— Что это? — опасливо нюхая пену, спросила Лина. На обед она заказывала молоко с оладьями, поэтому ничего другого не пробовала.

— Пей, вкусно. Называется хмелевуха. Я специально заказала не крепкую, а это орехи пестролиста. Они вкусные, ешь, не бойся.

Лина осторожно отпила. Вкус и вправду оказался приятным. Что-то среднее между пивом и квасом, приправленное травами и чуть сладковатое. Ей это напомнило фруктовое пиво, продаваемое в соседнем супермаркете, только без химического запаха и вкуса. Лина облизнула пену с губ и с удовольствием отхлебнула еще.

— Ну, что я говорила? — отпив сразу треть кружки улыбнулась Кейт, — Орехи ешь, тоже вкусные.

И тут Кейт не обманула, правда вкусные, ни на что не похожие. Типа миндаля с пастилой.

Между тем первая мелодия закончилась и зрители, зааплодировав, стали просить исполнить ту композицию, что видимо знали все, выкрикивая её название с мест.

Музыканты посовещались и кивнув друг другу, приготовились играть вновь. Девушка с лирой сменила свой инструмент, на очень необычный. Грушевидной формы с двумя плоскими деками. В верхней, более узкой части находились колки для натяжения струн. Девушка положила его себе на колени, чуть повернув на бок, правой рукой стала раскручивать рукоятку, которая приводила в движение колесико внутри инструмента. Оно терлось о струны, проходящие вдоль корпуса: одна сверху и по три по бокам, создавая постоянный звук. На деке была укреплена коробка с клавишным механизмом, при нажатии, клавиши прикасались к струнам, спрятанным внутри нее, извлекая звук. Звучание было чем-то похоже на волынку, но все-таки немного иначе. Лине понравилось, особенно в сочетании со скрипкой.

Мелодия началась и Лина опять, невольно заслушалась. В ней слышался и звон ручья, и шум ветра, летящий над весенними травами, и песня жаворонка. Зал снова разразился аплодисментами, а музыканты не делая паузы, начали играть следующую, теперь уже более динамичную мелодию.

Некоторые стали пританцовывать ногами под столом, а двое — девушка с парнем, не выдержав, пустились в пляс, на свободный от столов пятачок перед музыкантами. Сами исполнители, тоже войдя в раж, притопывали в такт и подбадривали танцоров выкриками.

Играла скрипка, стучал барабан, пела флейта и эльф с канторриной выводил немыслимые переборы на струнах.

Тут уж Кет, тоже не выдержала и потащила Лину на середину зала. Как несколько дней назад, это делала Талли.

— Ты что, я так не умею! Я даже дома на дискотеки никогда не ходила! — верещала испуганная Лина, выдирая руку у Кейт.

— Да там и уметь не надо, просто повторяй за мной и все! Смотри, вон тот увалень скачет как хромой олень, а все туда же! — уговаривала ее Кейт, показывая на упитанного мужика с миловидной барышней в объемном платье, которое, делало ее еще объёмней.

Неизвестно, что подействовало больше, ее уговоры, или чудесная хмелевуха, но Кейт все-таки вытащила Лину в общую кучу.

Танцевать действительно оказалось очень весело. По началу Лина робела и сбивалась с ритма, но потом, подбежав и отхлебнув из кружки еще половину, совсем вошла во вкус, (как танца, так и хмелевухи). Притопывая и кружась, исполняя ей знакомую русскую народную «плясовую». Ну, по крайней мере, ей самой так казалось.

Давно ей не было так весело! Коса рассыпалась на пряди и шлепала по спине. Длинное платье сливового цвета, одолженное у доброй хозяйки, путалось в ногах, но это ей нисколечко не мешало, наоборот, казалось красивым, когда кружась, фалды юбки расправлялись словно цветок.

На третьем танце они с Кейт сорвали аплодисменты и довольные, уселись за свой столик отдышаться и еще заказать выпить.

Размявшись, солист наконец запел. На удивление голос у него оказался низким баритоном, что слабо вязалось с внешностью. «Все мы заложники стереотипов», подумалось Лине, слушая красивую медленную песню.

Слов она не поняла, так как он пел, видимо на эльфийском.

Служанка принесла заказ. Лине напиток понравился, он скорее веселил, чем одурял. К орехам они еще взяли по пирожку с капустой и грибами.

Когда их кружки вновь наполовину опустели, солист, решив промочить горло, встал и подошел к барной стойке. Его место заняла миловидная девушка с лирой и стала петь очередную протяжную песню.

— Ну, что я говорила, танцевать тебе понравилось? — перегнувшись через стол спросила Кейт.

Лина кивнула.

— Что такое дискотека? — поинтересовалась она.

— Это тоже самое, что и здесь, — Лина обвела зал рукой, — Только помещение больше, музыка громче, народу больше, да и другая она у нас, музыка. Это долго объяснять, — стушевалась она, — Звук у нее другой…

Кейт слушала внимательно, явно не всё понимая.

— Она очень громкая, — продолжала Лина, — Все толкаются, скачут, вернее, танцуют. Это надо один раз увидеть, что толку объяснять, — махнула рукой она.

— А что, у вас не играют на таких инструментах?

— Нет, играют конечно, на похожих, и собираются так же в маленьких залах. У нас это называется «Живая музыка». Потому что музыканты играют вживую, то есть без электроинструментов.

Лина отдышалась, — Не знаю, как еще объяснить, что бы ты поняла. Я наверно плохо объясняю? Да что это я! У меня на телефоне есть, придем, я тебе включу.

Кейт не успела ничего ответить, потому, как на стол, заслонив свет, легла чья-то тень. Девушки подняли головы и обомлели. Перед их столиком стоял красавец певец.

— Извините, везде занято, не позволите присоединиться к вашей компании, — улыбаясь спросил он.

— А-а-а, э-э-э, — только и смогла выговорить обомлевшая Кейт, явно не веря своим глазам. Хоть она и недолюбливала мужчин, но к эльфам у нее было совсем другое отношение.

— Конечно, присаживайтесь, — нашлась Лина, — Только стула лишнего нет.

На это заявление музыкант поднял руку вверх и зычно крикнул:

— А нет ли у кого лишнего стула? — почти все вскочили с мест и кинулись предлагать ему свой.

Лине казалось, что она познакомилась с рок-звездой и он пригласил их с подругой на ужин. «Ну, хоть в этом мире свезло!»

Отбирать он не у кого сиденье не стал, а поблагодарив всех за оказанную честь, сел на предложенный барменом, запасной табурет.

— Мы выступаем тут почти каждый вечер, и я никогда не видел вас ранее, — заинтересованно обратился он главным образом к Лине.

— Мы с подругой, проездом, — смущаясь ответила она.

— Извините, я не представился, меня зовут Тинувэль. Но люди зовут меня Горлик.

— Очень приятно. Я Лина, а это Кейт, — кивнув на подругу, ответила за обеих она. Так как Кейт находилась в прострации, и до сих пор глупо улыбалась, попутно прикрывая волосами чешую на щеке.

— Я счастлив познакомиться с вами, — сверкнув зубами, ответил он.

В зале от обилия народа и от множества горящих свечей стало жарковато, поэтому Тинувэль разделся, небрежно сев сверху на свою драконью куртку. Он остался в свободной светлой рубашке и замшевом жилете.

— Лина…, - промолвил он медленно, словно покатав незнакомое слово по языку, — Никогда не слышал такого имени, вы издалека? Простите, если мой вопрос не корректен, можете не отвечать, — сразу поправился он.

Девушке не хотелось обижать такого галантного молодого человека, (или все же не человека).

— Да, очень издалека, меня сестра в гости пригласила, в этот, как его… — Лина смутилась, забыв название города, в который они направляются.

— В Вейли, — поддержала ее очнувшаяся наконец, Кейт, судорожно пытавшаяся прикрыть волосами чешую на щеке. Лина благодарно ей улыбнулась.

Тинувэль допил из бокала, молча кивнул, и протянув руку Лине, любезно попросил об одном танце.

Лина посчитала преступлением отказать такому красавцу, и вспыхнув румянцем, словно во сне, пошла за ним следом на середину зала.

— Только предупреждаю сразу, я плохо танцую, — смущенно сказала она.

— Ага, я видел, как плохо, — улыбнулся эльф, — Не стесняйся, я поведу, просто ноги переставляй, только и всего, — повторил он почти тоже, что и Кейт до этого.

Он подмигнул-кивнул своим друзьям. Видимо, они знали, что надо играть, потому как, зазвучало что-то похожее на вальс.

Кейт с лёгкой долей зависти проводила их взглядом. Она сразу вспомнила похождения Мэйтона, который, при виде всякой новой «юбки», появляющейся в «Магическом кристалле», никогда не мог устоять перед соблазном волочится за ней.

Но видимо, Тинувэль действительно был очень приличным эльфом, потому как на середине, мелодия поменялась и стала быстрее. Он кивнул Кейт, и она присоединилась к ним, посчитав, что танец ничем ее не обяжет.

Следом поднялись еще несколько пар. Все вместе они образовали большой круг, в котором партнеры постоянно сменяли один другого. То Кейт кружилась под руку с мужиком-оленем, то он переходил к Лине, то по очереди их подхватывал музыкант-эльф. Потом, был танец, похожий на игру «ручеек», только в быстром темпе.

Удивительно, но Лине показалось такой милой, эта незатейливая забава, и ей стало жаль, что в ее мире совсем об этом забыли, променяв на совсем другие увлечения.

На прощание поблагодарив и поцеловав обеим руки, он уселся опять за свою лютню и начал петь.

Как раз в этот момент в зал спустилась Вита. Кейт, видимо после танца с очаровательным эльфом, сменила гнев на милость и даже не стала фыркать.

— Вас Мэйтон зовет, а я домой, поздно уже, — улыбаясь, сказала она. — Мы договорились, что книги понесем, не забыла? — спросила она у Лины.

Та заверила, что будет готова. Они обнялись и девушки допив остатки хмелевухи, побрели в комнату.

Уже поднимаясь вверх по лестнице, Лина с сожалением оглянулась на музыканта. Он улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй. Застеснявшись, девушка покраснела, но все-таки махнула ему рукой в ответ.

Еще никто и никогда, не приглашал ее на танец. Это было в первый раз, и признаться, ей очень понравилось.

Мэйтон сидел на кровати с фолиантом в руках. На нем была его прежняя рубаха и новые штаны; замшевые, добротные, с кармашками по бокам, для хранения всяких мелочей. Лина тайком порадовалась, что с размером все-таки угадала.

— Что такие взмыленные? — озабоченно спросил он у девчонок.

Те загадочно улыбнулись друг другу, и наперебой стали рассказывать об эльфе музыканте.

— Кейт, что издохло, если ты так радуешься, при виде смазливой мужской физиономии? — вежливо спросил он у нее.

— Орк! — зло бросила она. И стала с остервенением срывать с себя одолженное платье. Злясь большей степенью на себя.

«Надо было предоставить возможность, захлебываться рассказом, только одной Лине».

Мэйтон весело хмыкнул, но не стал цеплять дальше, видя ее замешательство, продолжил чтение.

Лина подумала, что, наверное, это какая-то очередная, из их личных язвительных шуток, и не стала уточнять подробности.

— Спать ложитесь, а то вставать с петухами, — буркнул он.

— А ты как вечерок провел? — ехидно спросила Кейт уже из-под одеяла.

— Хорошо, можешь не сомневаться. — Больше он ничего не добавил. Фыркнув в одеяло, Кейт отвернулась к стене и мгновенно заснула.

Глава 25

Кража.

Весь прошлый день Демир провел в чтении, отвлекался только на то, чтобы сходить пообедать вместе с Винтом, который все это время пропадал в съемном ангаре для воздухоплава. Парню заметно стало лучше. Он даже на ужин, выпил немного молока вприкуску с яблочным пирогом. Но от жульена с курицей и грибами, заказанными Демиром, убежал, прикрыв ладонью рот.

По ходу чтения дневника Кипрея, возникли некоторые вопросы, которые требовали срочного посещения фолиотеки. Демир промаялся весь вечер, и ходил по комнате из угла в угол, терзаемый вопросами, на которые пока не было ответов.

Поэтому обнаружив поутру, что дождь закончился, был безмерно рад и принялся расталкивать Винта, чтобы тот запускал воздухоплав.

Когда Винт наполнял воздухом купол с помощью похожего на велосипед прибора с пропеллером, приводимого в действие шестерёнками и педалями, вокруг опять собралось много народа. И Велир, сам того не ожидая, превратился в «гвоздя программы».

Площадка воздуходрома находилась на большой поляне в городском парке. Тут гуляли мамаши с детьми, пожилые пары, предпочитавшие утренние прогулки вечерним, и еще много праздно шатающейся публики. Продавец сладостями, тоже был тут как тут. Декламируя короткие, веселые стихи о сладостях, хорошо поставленным голосом, завлекал покупателей.

«Дашь монетку — Получишь конфетку!»

«Купишь леденец — Будешь молодец!»

Так что у поднимающегося ввысь купола воздухоплава, собралась приличная толпа. Дети, посасывая леденцы, показывали пальцами на Винта, молодые дамы кокетливо прятали от него улыбки, мужчины постарше, с серьезным видом рассматривали аппарат.

Наконец вещи и припасы были погружены, Демир первым вскочил в корзину, и помахав собравшимся внизу зевакам, наконец-то немного успокоился. Поиски продолжались и возможно, они сегодня увенчаются успехом. Он чувствовал, ученики где-то поблизости.

Когда воздухоплав оторвался от земли, люди зааплодировали и стали потихоньку расходиться.

Из-за дополнительного баллона, места в корзине стало меньше. Но это ничего. На том, что было, долетят до Ненивиля, а там скинут старый, и полетят, как и прежде на одном. Новый баллон был объемней, так что горючей воды должно было хватить надолго.

Сегодня ветер был слабый. Винт поднялся выше и выпустив паруса-веера, уловил нужный поток. Пока все шло хорошо.

Под ними справа расстилалось пестрое море осеннего леса, мокрого и от этого особенно яркого. Слева спокойно-серое, после шторма море воды с редкими бурунчиками волн, темными черточками летающих над ним поморок и белых крикунов. После дождя дышалось легко, однако сырость все равно никуда не делась и Демир вновь закутался в плащ.

На подлете к Ненивилю, Винт спустился почти до самых верхушек деревьев, чуть не задевая их.

Демир несколько раз бывавший здесь, хорошо знал, как подлететь к фолиотеке, оставшись незамеченным. Она находилась на самом восточном краю городка в центре парка, плавно переходящего в светлый сосновый лесок. Чуть западнее, находился жилой квартал с разбросанными на приличном расстоянии друг от друга домами, гостиницей и несколькими продуктовыми лавками. Пройдя вниз по улочке, попадаешь на центральную площадь, от которой, как и во всех приморских городках, все дороги вели в порт.

Подлетели со стороны леса и пока не привлекая внимания, спокойно приземлились на поляне у фолиотеки.

Демир отдал распоряжение не гасить горелку и ждать его. Он надеялся, пользуясь своим положением, взять нужные фолианты с собой, и когда нужда в них отпадет, вернуть ценной посылкой назад.

Однако, книг на руки ему не выдали, даже не смотря на значок мага. Недолго проспорив с фолиотекарем, он, выбрав лишь один экземпляр с досадой направился в читальный зал.

Винт, скучающий у воздухоплава, решил скоротать время и наконец, позавтракать. С утра разбуженный Демиром, он не успел этого сделать, теперь голодное брюхо настойчиво просило еды, жалобными завываниями пугая местную фауну. Ну, по крайней мере, ему показалось, что стайка пискух, дотоле сидевших на ветке, улетела именно из-за этого.

Проверив еще раз швартовочные канаты, он ловко сменил баллоны, поставив горелку на «самый малый». Пустой баллон, оставил в приметных кустах — потом заберет.

С чувством выполненного долга, вынул корзинку с едой, и устроившись у поваленного дерева, не спеша приступил к трапезе.

Время шло, а Демира все не было.

Винт, как всякий извозчик, ничем не отличающийся от наземных, никогда не упускал момента вздремнуть и благополучно воспользовался ситуацией. Удобно расположившись в развилке между двух веток, он прикрыл глаза, и предался полуденной дрёме.

Лину разбудило прикосновение. Легко, но настойчиво ее трясли за плечо. Вскинувшись и открыв глаза, она увидела рядом Мэйтона. Насколько позволял увидеть тусклый свет из окна, он был полностью одет и экипирован в новую одежду.

— Вставай, скоро Вита придёт, — шепнул он и направился к кровати Кейт.

Как всегда, при жесткой побудке закружилась голова и накатила слабость, однако это легко могло быть и похмелье.

Лина снова откинулась на подушку и усилием воли, заставила себя не закрывать глаза. Рядом бурчала сонная и злая Кейт, видимо состояние у нее было таким же.

Не сказать, что утро было сильно похмельным, но поваляться лишних пару часов в кровати не помешало бы. Вздохнув, она завернулась в одеяло, побрела к высохшим на веревке джинсам и водолазке.

«— Доброе утро», — сказала она Кейт. Но та, только угрюмо «угукнула» натягивая одежду.

Когда более или менее пришедшие в себя девочки уселись за стол завтракать вчерашними печеньями и молоком, Мэйтон выложил книгу на стол и принялся объяснять их дальнейшие действия.

— Вот карта, — развернул книгу так чтобы им обеим было видно, — Вот тут мы, — он показал пальцем на точку с названием города, — А вот сюда мы должны попасть. Его палец перепрыгнул часть суши, моря и Долину Эльфов, уткнулся в предгорья Скалистых Гор, где они граничили с Дикими Землями.

Кейт ошарашено присвистнула.

— Ты с ума сошел! Как мы туда доберемся? Это ж мы полкруголета туда топать будем!

Мэйтон вздохнул.

— Я думаю раздобыть парусную кору, — с сомнением буркнул он.

— Кто ею будет управлять? — задала резонный вопрос Лина. — Я не умею, сразу говорю.

— Да, вот именно, — поддакнула Кейт, — Кто?

— Можно нанять вместе с капитаном, или угнать вместе с капитаном.

— Ага, а потом сразу на холерные острова, да? — передразнила она тон Мэйтона.

— Какие будут у тебя предложения? — Спокойно спросил он у нее.

Кейт не оставалось ничего, как сказать то, что первым пришло ей в голову, чтобы совсем не быть голословной.

— Можно и полететь, в конце концов, — сказала она и покраснела, потому как более глупого предложения, чем это, в их нынешней ситуации и быть не могло. Может быть, еще пять дней назад, их замысел и увенчался бы успехом, но кто сейчас возьмёт орка, полу-рептилию и безродную девчонку на воздухоплав?

Мэйтон пристально на нее посмотрел и не сказав ничего, развернул книгу снова к себе.

— Значит, сегодня выбираемся из города, ждем в лесу, а ночью пробираемся к пирсам искать парусник, — подвел итог он. — Эх, вот только бы карту свести, а тонкого шелка у меня нет, — вслух выразил он свою досаду.

— Тебе карту перевести надо? — переспросила Лина.

Мэйтон кивнул.

— Никакого шелка у меня нет, но есть это, — она полезла в рюкзак и достала полиэтиленовый пакет от блинов и ручку.

— Пакет только от масла вытереть, а ручкой через него карту можно перевести, он же прозрачный.

Кейт и Мэйтон непонимающе уставились на нее.

Ничего более не объясняя, Лина принялась за дело. Разорвала ножом тонкий полиэтилен на две половинки, ветошью очистила жирное масло и наложила на карту в книге.

— Вот, смотрите, — она повела ручкой по пакету, оставляя синюю линию. — Только его надо будет аккуратно хранить, а то со временем ручка может стереться.

Мэйтон наклонился над книгой и попросил попробовать. Вскоре подробная карта побережья была готова. Он перевернул несколько страниц, и попросил вторую половинку полиэтилена.

В этот момент в дверь постучали, это была Вита.

— Вы не поверите! — воскликнула она, влетая не поздоровавшись, — У фолиотеки воздухоплав висит!

По изумленно раскрытым ртам, она поняла, что смогла их удивить.

Кейт с превосходством посмотрела на Мэйтона.

— Ну, кто поплывет, а кто и полетит!

— Ты видела, кто на нем прилетел? — спросил ее Мэйтон, собирая книги в стопку, оставляя только одну с непереведенной еще картой.

— Двое. Один в фолиотеку пошел, а второй его ждет. Я из окна дома видела. У нас близко совсем.

Как они выглядели? — Мэйтон знал, что воздухоплавами пользуются в основном состоятельные горожане, да маги.

— Один в темном плаще, не разглядела хорошо. А тот, что воздухоплавец, или как там его…, в полосатом шарфе, высоких сапогах и в шлеме с очками. Симпати-и-и-чный! — вздохнув и мечтательно прикрыв глаза, пропела влюбчивая девушка.

Мэйтон хмыкнул.

— Ну, с тобой все равно, не сравнить, — покраснев, поправилась она, обернувшись на Мэйтона.

В повисшей паузе раздался истерический смех Кейт.

— Ага, точно, ты несравненен! — держась за живот, выдавила она.

Мэйтон сам рассмеялся и подмигнул смутившейся Вите.

Сборы были недолгими.

Вита, чтобы хоть как-то загладить вою вину перед Мэйтоном, начала рассказывать, что в повозке, которую она подогнала, есть корзина с припасами и несколько теплых вещей. Это подарок от отца и мамы. И что все окрестные соседи теперь знают, кто их спас, и если увидят, то звать на помощь не будут, успокоила она.

Мэйтон скептически хмыкнул, но все же поблагодарил.

За припасами в город ехать нужда отпала, так что можно отдавать книги, и спокойно угонять воздухоплав. Когда Мэйтон высказал эту мысль вслух, повисла гнетущая тишина.

— Вы что, хотите пилота убить и завладеть воздухоплавом? — испуганным шёпотом спросила Вита, хватаясь за сердце.

— Нет, что ты, мы не никого убивать не будем, просто позаимствуем на время воздухоплав вместе с пилотом, а потом, отпустим на все четыре стороны.

Лина, услышав про какой-то воздухоплав, струхнула. В столь технически отсталом мире летать она боялась.

Оставив Лину перерисовывать последнюю карту, остальные занялись погрузкой вещей в телегу. Последними погрузили книги, которые Вита вызвалась вернуть сама. Подгонит потом повозку к фолиотеке и потихоньку, по одной выгрузит.

Щедро расплатившись с хозяйкой они с сожалением покинули столь гостеприимный приют.

Дремлющий и расслабленный Винт неожиданно проснулся с ужасом обнаруживая, что его рот грубо зажимает сильная, жесткая ладонь. Расширив глаза от страха, он попытался пошевелиться, но холодное лезвие ножа у горла остудило его пылкий порыв.

— Сиди смирно и не ори, если пикнешь, то мне придется сделать тебе очень больно, — прохрипел, чей-то голос ему на ухо.

Мэйтон сразу узнал личного пилота учителя, но не факт, что тот сразу признает их. Время поджимало, действовать надо быстро, пока не было наставника, так что развозить нюни некогда. Пришлось поступить одним известным в этой ситуации методом — силой.

— Сейчас, ты поднимешь руки вверх, так, чтобы я их видел, и повернешься к нам лицом, — приказал голос.

Пилот коротко кивнул и нож убрался от горла.

Винт в точности исполнил приказ и вздрогнул, увидев за спиной довольно странную компанию.

Огромного орка, девушку-змею, и еще двоих, с виду обычных девушек, а там, кто их знает? Последняя, жалась за деревом, видимо тоже испугавшись.

Первым желанием было дать дёру, но ответственность за аппарат и долг перед заказчиком перевесили секундную слабость. Хотели бы убить, вообще не стали разговаривать, раз нужен, значит, что-то хотят, а раз что-то хотят, то можно договориться. Пусть не сразу, но со временем шанс улизнуть, возможно, появиться. Все это промелькнуло у него в голове за одно короткое мгновение, и он решил пока не дергаться.

Смекнув, что с ним не шутят, Винт все равно приготовился к худшему.

— Еще троих воздухоплав выдержит? — спросил орк.

Винт кивнул.

— Тогда грузи наши шмотки и отвязывай аппарат, — скомандовал он.

Винт снова кивнул, принялся укладывать чужие вещи в корзину, а свои выгружать.

Светловолосая девушка, наконец, вышла из-за дерева и приблизилась к орку.

Винт подумал, что он ее сейчас как схватит, как тряхнет и прикажет помогать.

Однако, она вместо этого, та нежно обняла великана за шею. Для этого, ей пришлось встать на цыпочки, а когда он наклонился к ней, что-то прошептала на ухо. Он бережно поднял ее за талию и поцеловав лоб, опустил на землю.

Девушка-змея ехидно улыбнулась, запрыгнула к нему в корзину, стала нервно помогать укладывать их нехитрый скарб. Вторая, в красной курточке, стояла рядом и подавала-принимала.

Справились быстро.

Предупредив, что взлетает, Винт отвязал швартовочные канаты от дерева. Орк запрыгнул в корзину и махнул рукой оставшейся на земле красавице.

«Ну и дела!», подивился про себя растерянный пилот, запрыгивая следом, на волочащуюся за воздухоплавом лесенку.

Винт очутился внутри, подкрутил фитиль горелки, поддал огня. Воздухоплав стал быстро набирать высоту, а ветер, раздув веера, направлял его вдоль леса, к близкому побережью. Ветер вновь стал попутным.

Глянув вниз, Мэйтон увидел маленькую одинокую фигурку девушки у повозки с белой лошадкой и бегущую фигуру в синем плаще от ступенек фолиотеки.

Человек что-то кричал и размахивал руками. Добежав до девушки, он остановился, содрал с себя плащ и в сердцах швырнул его на землю.

«Успели», выдохнул про себя эльф, скрываясь на дне корзины.

Вчера, Альберус на своем воздухоплаве подобрал на побережье Кастана с учениками.

Он еще сверху увидел, что они развели костер, грея на огне нехитрую снедь. В котелке булькал травяной отвар, а на длинных палочках разогревалось взятое в дорогу, копченое мясо.

Завидев воздухоплав, путники приветственно замахали ему руками. Так что Альберус попал точно к завтраку. Обсудив за едой текущую ситуацию, порешили на том, что побережье все рано стоит тщательнейшим образом обследовать, чтобы не оставалось никаких сомнений на этот счет и больше не возвращаться к этому вопросу.

Альберус, однако, умолчал об их вчерашнем разговоре с Демиром, правильно полагая, что не всякому можно доверять его личные сомнения, а выглядеть сомневающимся, он не хотел, тем более при Лукасике.

Но как они не надеялись, на всем протяжении от Итиля, и до первого острова Ближнего, они ровным счетом ничего не обнаружили. Маленькие рыбацкие деревушки сменяли одна другую. И как они не расспрашивали местных рыбаков, те ничего подозрительного не заметили, и рассказать не могли. К вечеру начался дождь, и экспедицию пришлось свернуть. Благо, осмотреть все побережье, вместе с побережьем острова Ближнего, они все же успели.

Вечером, он уже сидел за своим полированным столом, и раздумывал, где же все-таки он ошибся? И с нетерпением ждал возвращения Демира. Ему, почему-то казалось, что именно он может прояснить ситуацию.

Погрузив девушку в глубокий транс, Демир хорошенько просмотрел ее память за последнее время. Самым интересным оказался вчерашний день.

Выкрутасы учеников позабавили его. Живы, здоровы, да и ладно. В конце концов, Мэйтону не десять лет, небось, знает, что делает. Захотелось приключений, они их получат. Тем более, что и взбучку от него, они получат тоже. Теперь понятно, куда и к кому они направляются и что теперь надо предпринять ему.

Но он никак не ожидал видеть в роли инсайдера хрупкую молодую девушку, почти еще ребенка. События последних дней, обескураживали. Надо было что-то срочно решать.

Говорить ли Магам, что он нашел визитера? И что с ней будет, если сказать? Не проще было бы сохранить все в тайне, и тихо и без шума отправить ее назад. Что с нее взять то, с девчонки?

Но совесть мага, спорила с совестью простого человека. Это же просто прорыв, для всего их мира, для цивилизации. Демир запутался. Надо сделать передышку.

Стирать память незнакомке до конца он не стал, потому, как ее родители тоже являлись свидетелями произошедшего. Может, поговорить сразу со всеми? Лучше, если о Лине вообще никто знать не будет. Да и о похождениях его учеников, тоже лишний раз слышать не хотелось бы. И так накуролесили! Придется задержаться тут на денек.

Демир похлопал по щекам юную прелестницу. Дрогнув ресницами, та медленно открыла глаза.

— Что же это вы милочка в обмороки хлопаетесь?

Девушка удивленно моргала и никак не могла понять, что с ней приключилось. Последнее, что она помнила, это как махала рукой Мэйтону. Может, слишком голову высоко задрала?

Немного придя в себя, Вита все-таки поблагодарила любезного человека за помощь, а вспомнив про учебники, попросила его об одолжении помочь ей.

Демир заинтересованно кивнул и взглянул на сено, где горой возвышались фолианты.

«Интересно, значит, получается; мелкая сопливка имеет право брать учебники на дом, а дипломированному магу в этой любезности отказали. Надо будет еще раз навестить местного фолиотекаря», язвительно подумал Демир.

— Вы интересная девушка, — заметил он, — Магией интересуетесь?

Вита смущенно покраснела.

— Да, я в этом году завалила экзамены в академию в Итиле, вот, хочу поступать на будущий год, — объяснила она, не желая выдавать друзей.

Демир многозначительно кивнул.

— А зачем вам топографический атлас? — хитро прищурившись, спросил Демир, повертев фолиант в руках.

Вита смутилась, но потом спохватившись, ответила:

— Чего это вы у меня все выпытываете? Я вас не знаю. Помогли, спасибо конечно, а не хотите учебники до фолиотеки помочь перенести, так я сама справлюсь, не маленькая, — запальчиво ответила она.

Демир подняв ладони вверх, весело рассмеялся. Девчонка оказалась с характером. Наверняка свое слово сдержит и поступит-таки на будущий год, судя по всему.

Демир решил пойти в наступление.

— А ты знаешь, я маг?

Девушка с подозрением посмотрела на него. Слишком много магов в последнее время, вокруг нее образовалось.

Демир не стал ждать ее ответа.

— Тем более, я знаю тех, кто только что похитил мой воздухоплав вместе с моим личным пилотом, — серьезно сказал он, но в глазах плясали веселые искорки.

Вита растеряно уставилась на него, не веря в его слова.

— Тот, что здоровый, и девушка с порченым лицом, мои ученики, — уже совершенно серьезно добавил он, — Они малость набедокурили, и теперь я их ищу. Да и вся академия их ищет, — приврал он, — А вы, милочка, прикрывая их, являетесь соучастницей всех их выкрутасов,! — грозно заявил он, — Если конечно, не расскажите мне всё сама, и чистосердечно во всём не признаетесь, — Кстати, как вас зовут?

Ошарашенная девушка сидела, открыв рот. И не знала, что ей делать. Может он врет, а может, и нет, кто его знает?

— А чем докажите, что говорите правду?

Демир задумался. Надо завоевать ее расположение, а то точно развернется и уйдет, тогда пиши, пропало.

— Девушку со змеиной кожей зовут Кейт, а большого Мэйтон. Ту, что с ними вместе, я признаться вижу впервые, но видимо, они повстречались в пути, — стараясь не выдать всю важность значения незнакомки, спокойно ответил волшебник, — Тем более, я могу показать вам это, — он вынул из внутреннего кармана круглый медальон — знак магической школы, и показал на предплечье левой руки, словно выжженный, точно такой же знак.

Вита охнула. Значит и вправду не врет! Такие регалии кому зря не дают. Тем более, выжженный знак, являлся как бы дубликатом значка. Мало ли, что с волшебником приключиться может, а он на всю жизнь делается. Магически!

— Ну, что, теперь будем рассказывать? — строго, словно на экзамене, спросил он.

Девушка кивнула.

— Меня Вита зовут. Я поступала к вам на этот год, но экзамен завалила…, - Начала рассказ она с самого начала.

Демир, задумчиво листая книгу, что лежала рядом, внимательно слушал ее, ему было интересно, как эти события восприняла она сама.

Чуть погодя, он уже пил хмелевуху из личных запасов Тонада у них дома, а хлопотливая Жуула с ужасом рассказывала о позавчерашнем ночном происшествии.

С Витой они договорились не раскрывать родителям тайны ее новых знакомых, (тем более, что все трое, об этом чудесным образом вскоре запамятуют). Но, к сожалению, узнав, что некоторые соседи тоже в курсе их чудесного избавления от разбойников, чуть подкорректировал заклинание. Теперь все, кому еще они будут об этом рассказывать, сразу обо всем забудут. Да и подробности тоже в скором времени сотрутся из их собственной памяти. Еще, для подстраховки, он полностью стер информацию о Лине. Так, на всякий случай. От своих коллег, тоже стоит немного утаить. Не помешает.

С хозяйкой гостиницы, он «поговорит» чуть позже, когда будет у нее снимать комнату на ночь.

Глава 26

В небе.

Облетев Вейли сзади, со стороны гор, воздухоплав взял курс на побережье. Внизу, под корзиной потянулась серая прибрежная полоса, вспахиваемая попеременно, мысами и скалами гор, выемками синих заливов и голубых лагун.

Винт немного успокоился, потому что захватчики вели себя прилично. Не угрожали, не ругались и вообще, по большей части молчали. Разглядывая их исподволь, он начал признавать в девушке с медными волосами свою знакомую, а именно ученицу Демира. Немного потерзавшись догадками, он решился задать ей этот вопрос. В конце концов, это всего лишь вопрос.

— Я, по-моему, вас знаю? — аккуратно сказал он, повернувшись лицом к Кейт.

Она фыркнула и улыбнулась.

— Признал наконец.

— Так зачем так пугать-то меня было! — с досадой выдохнул он, обидчиво косясь на Мэйтона.

— Ты бы бросил Демира и с нами полетел? — ответил орк.

Винт задумался и отрицательно покачал головой.

— Вот, то-то же, — сверкнув клыками, улыбнулся Мэйтон.

— Постой, постой, — прищурился Винт, — Я кажется, понял кто ты! Произнеся последнюю букву, он уже точно был в этом уверен.

— Вот и хорошо, — перебил его эльф, — Знай и помалкивай, — буркнул он, подмигнув Винту и кивнул на Лину, которая с «интересом» разглядывала в этот момент море внизу.

— Но как? — удивленно прошептал он, тоже зыркнув на девушку.

— Все потом. — отрезал Мэйтон и посмотрел на него так, что задавать вопросы Винту больше не хотелось, — Держи курс пока вдоль побережья, — распорядился эльф.

Пилот кивнул, подправил веер, и окончательно успокоился. Хорошо, что это не разбойники.

Лина, стояла в полуметре от них и конечно все слышала. На двух квадратных метрах много не насекретничаешь. Но сделала вид, что с интересом разглядывает камни и море внизу под ними.

«Неприлично подслушивать чужие разговоры», всегда говорила ей мама.

— У нас, это воздушным шаром называется, — сказала она выждав момент, когда знакомые, наконец, нашептались и посмотрела вверх — на купол воздухоплава.

— Почему шар? — заинтересовался пилот.

— Потому что у нас вместо двух сшитых вместе полотнищ, их много. И они выкроены так, что при их сшивании получается практически круглый шар. Но, принцип полета и у нас, и у вас одинаковый.

— Где это у вас? А покажешь, как это выглядит? — оживился Винт. Его интересовало все, что-либо относящееся к воздухоплаванию.

— У нас — это далеко, — ответила она на первый вопрос, — Покажу. Нет, нарисую, так понятней будет, — ответила на второй. И полезла за карандашом и альбомом.

Пилот с ажиотажем заметался по корзине, устраиваясь так, чтобы ему за горелкой приглядывать и на чертеж смотреть было удобно. Впрочем, заинтересовались все, даже Кейт.

— Это же гениально! Это же…! Ах, как же я сам не додумался! — восклицал потрясенный Винт, после того, как рисунок был закончен, — Воздушный шар, шар! Это же так просто! — хватаясь за голову, срывая с себя шлем и одевая обратно, причитал он, чуть не вываливаясь из корзины.

Винт схватил Лину в охапку и изо всех сил стал трясти ее, пожимать за руку, обнимать и целовать в щеки.

— Только не распространяйся об этом никому, — тут же остудил его пыл Мэйтон, угрюмо смотря на рисунок.

— Ну почему? — возмутился пилот, — Это прорыв! Новое слово в воздухоплавании! Это же должны узнать все! — не соглашался Винт.

Мэйтон больно ткнул его пальцем в грудь.

— Ты — это придумал сам. Думал, думал и придумал. Понял? — смотря ему прямо в глаза, с угрозой сказал он.

Винт сразу сник, икнул, кивнул.

— Я понял, все понял — прошептал он.

— Ты будешь первооткрывателем, — весело хлопнула по плечу его Кейт. Тут такие перспективы, и все лавры достанутся тебе! Подумай над этим, — подмигнула она.

Лина тоже согласно кивнула. Мэйтон прав. Её визит, сюда, должен оставаться тайной, до самого конца. Правда, какой это будет конец? И главное, когда?

Когда восторги по поводу «шара» несколько улеглись, Мэйтон порывшись в сумке, достал карту.

Лина любезно одолжила ему чудесный непромокаемый пакет, в её миру именуемый «файлом». В него засунули чистый лист бумаги, на который с обеих сторон чудесным «скотчем» прикрепили пленки с переведенными картами. Файл Лина тоже заклеила скотчем, дабы предотвратить промокание столь ценного предмета.

Мэйтон почти с благоговением держал сейчас его в руках и показывал Винту, куда надо лететь. Тот, с сомнением скреб уже порядком заросший светлой щетиной подбородок, словно просчитывая варианты.

— У меня новый баллон. Но, боюсь, его хватит только в одну сторону. А как скажите мне, я буду выбираться из этой глуши? Там нет ни площадки для взлета — посадки, ни тем более, воздуходрома с обслуживанием и запасными баллонами, — вслух размышлял он.

— Это в расчете, если мы полетим вдоль берега?

— Да.

— А если сократить над морем? — проведя прямую линию от Ниневиля до места на карте, помеченного крестиком, спросил Мэйтон.

Пилот с сомнением пожевал губами.

— Возможно, мне это удастся, но всё зависит от нескольких факторов. Во-первых, если ветер будет попутным и я, сократив расход топлива, веерами поймаю восходящий поток, полечу с помощью него. Во-вторых, ночью потоки меняются, и утверждать однозначно, что это получится так же легко как днем, я не могу. В-третьих, неизвестно, какая будет погода. Если через несколько часов поднимется ветер, то придется сесть. Хоть в лесу, хоть на берегу. В шторм воздухоплав не летает. Отрезал Винт.

Теперь сомневаться и раздумывать пришлось Мэйтону.

— Сколько времени потребуется на то, чтобы прибыть на означенное место при благоприятном раскладе?

— Если без перемены погоды и посадок, то к завтрашнему полудню, думаю, доберемся. Уверенно ответил Винт.

Эльф кивнул. Почти сутки.

— На счет погоды, надо посмотреть, — задумался он, — Не отвлекайте меня некоторое время.

Все кивнули и заинтересованно воззрились на него.

В «прошлой» своей жизни, Мэйтори всегда удавалось безошибочно предсказывать погоду. Но попав в город и решив «завязать с прошлым», отказался от этой способности, довольствуясь примитивным предчувствием. Придется вспоминать.

Он сел на дно корзины, скрестил ноги, закрыл глаза.

Если бы ему пришлось объяснять кому-то, как он это делает, то скорей всего не смог бы. Ну как, скажите, предать словами то, что ты ощущаешь вокруг. Потоки энергии, словно воздушные реки, завихряясь и сворачиваясь, приобретали своеобразный рисунок. Сложный или простой, цветной или черно-белый, это зависело от вероятностного расклада. Тем более что даже этот рисунок он воспринимал больше чувственно, нежели визуально. Сейчас рисунок, свернувшись в несколько клубков, сложно завернулся узлом и получился красивый многосегментный цветок с четким центром посередине. Значит, вероятность хорошей погоды, очень высокая. И такая вероятность продержится не менее трех дней.

Мэйтон глубоко вздохнул и открыл глаза.

— Три дня. Тебе хватит? — устало спросил он.

Винт просиял.

— Хватит! И доставить вас, и вернуться обратно. По крайней мере, до Вейли доберусь точно.

Эльф кивнул и теряя сознание, откинул голову назад. Из носа хлынула кровь.

Лина, охнув, кинулась поддерживать его. Кейт, как-то раз видевшая его выкрутасы, по-хозяйски залезла в сумку, вытащила нюхательную соль и тряпицу, отстранила девушку.

— Дай-ка, я сама, — она перехватила его голову, вытерла кровь, и сунула пузырек ему под нос.

Мэйтон скривился, чихнул и быстро пришел в себя.

Первое, что он увидел, когда очнулся, это три пары глаз с испугом и беспокойством смотрящие на него.

— Это всего лишь обморок, — успокоил он их, — Жив я, — буркнул он, махая ладонью пред носом, разгоняя резкий запах. Такая забота его немного обескуражила.

Винт настраивал веера, ловя ветер таким образом, чтобы с наименьшими потерями горючей воды, держать заданную высоту. Дело было тонким и сложным, все невольно притихли, наблюдая за ним.

— Сможем ли мы сами следить за воздухоплавом, пока ты, например, будешь отдыхать? — задал насущный вопрос Мэйтон, — Ты же не сможешь не спать трое суток?

Винт задумался.

— Я могу показать тебе, — Мэйтон кивнул, — Но, если что, то конечно сразу буди меня. — Винт лизнул палец и проверив ветер, принялся объяснять.

Посвятив бывшего эльфа в некоторые тонкости воздушного пилотажа, Винт принял волевое решение отоспаться. Так как следить за воздухоплавом днем, немного легче, чем ночью. И свернувшись калачиком на дне корзины, он предался сну.

Кейт, недолго думая, последовала его примеру, и улеглась на противоположной стороне.

Лина и Мэйтон остались невольными дежурными.

Лина любила просто так сидеть и смотреть вдаль. Только в шумном, полным забот городе, это было таким дефицитом, что сейчас она невольно наслаждалась мгновеньями тишины и относительного покоя. Ветер, море, далекие на горизонте горы и столько воздуха, что казалось, им невозможно надышаться. Прищурив глаза от ветра и положив голову на согнутые руки, уложенные на бортик корзины, она просто ни о чем не думала. Не хотелось вспоминать, что было, не хотелось знать, что будет, был просто этот момент, и его так хотелось растянуть, или вовсе, остановить время.

Ветер ласково шевелил волосы, горелка тихо и монотонно шипела, словно баюкая, в унисон ей сопели Кейт и Винт.

Мэйтон сидел напротив, задумчивый и грустный. Интересно, о чем он думал?

Но даже и об этом было лень размышлять. Не хотелось разгадывать, кто он на самом деле, что им движет и почему она, поверив ему с первого слова, тащится за ним на край чужого света?

Когда в жизни происходит что-то из ряда вон выходящее, погодя, наступает момент понимания и переоценки ситуации. Всего лишь, надо дать впечатлениям утрястись и разложиться по полочкам, а когда специально, то еще надо голову поломать, да и вряд ли угадаешь. Такие ответы всегда приходят неожиданно, словно подсознательно все переосмыслив, мозг выдает нужную информацию.

Вот и теперь, она лениво рассуждала, что должно быть, хорошо, что она не дала дёру тогда в пещере. Может, уже загибалась бы от голода где-нибудь в двух шагах от жилья. Или была захвачена всё теми же разбойниками, которые, расправившись с семьей Тонада, наверняка добрались бы до побережья. Холодея, она быстрей откинула страшные мысли и запретила себе об этом думать. В любом случае, ее новые знакомые были неплохими ребятами, даже несмотря на недостатки. В конце концов, кто не без них?

Мысли текли и текли, как река спокойная, размеренная, унося с собой сомнения, тревоги заботы и не нужные вопросы.

Ей даже было не страшно лететь. Наверное, подействовала харизма пилота и его уверенность в том, что он делает. Главное, не думать о плохом, и реже смотреть вниз.

Совершенно не осознано, она взяла бумагу и под шаром, который нарисовала Винту, стала придумывать новый для этого мира, летательный аппарат. Получилось, что-то в стиле «стимпанк».

«Вот было бы здорово, если в этом мире воплотятся фантазии наших художников и мечтателей девятнадцатого века», подумала она, дорисовывая паровой двигатель и кучу винтов на похожем на дирижабль аппарате.

Мэйтон с интересом наблюдал за ее художествами.

Лина показала ему рисунок. Он взял его в руки и присвистнув, тут же отдал обратно.

— Ты думаешь, нам это действительно нужно? — спросил он с сомнением. Он, как и все эльфы, не слишком приветствовал бурный технический прогресс. Если конечно, это не действительно полезная вещь. Как, например, обувь Лины или ручки с карандашами.

Лина передернула плечами и представила, что вслед за паровым двигателем придет какой-нибудь еще, возможно не самый безопасный для природы. И тогда покатиться все по грустному сценарию ее мира. Нефть, бензин, керосин, газ… Поморщилась.

— А на чем это аппарат летает? — посмотрев на горелку воздухоплава спросила она.

— Это с помощью магии особо заряженная вода, — ответил Мэйтон.

Лина нахмурилась.

— Просто вода? — удивилась она, — Это как?

— Вода по средствам особых заклинаний меняет свою структуру, — пояснил он, — Если ты конечно понимаешь, о чем я?

Лина кивнула. Понятие о структуре вещества со школьного курса химии у нее были.

— У нас так не умеют. У нас химичат, — сморщилась девушка.

Теперь кивать пришлось Мэйтону. Про химию он знал от гномов. Они любят с растворами экспериментировать. Да и человеческие волшебники от них не отстают.

— А в вашем мире есть магия? — спросил он, давно назревший вопрос.

— Смотря, что назвать магией, — философски ответила девушка, — Если рассматривать ее сточки зрения нашей науки, то для вас она покажется таковой. Но мы не можем силой мысли заставлять изменяться саму суть, структуру веществ. Для этого нам требуются различные приспособления, химические растворы и прочее. Хотя, некоторые люди умеют предсказывать судьбу, читать мысли на расстоянии и лечить с помощью рук. Но их единицы.

— Интересно, — рассуждал вслух Мэйтон, — Это особенности вашего мира? У вас в принципе вообще магия возможна?

Лина пожала плечами.

— Наверное, тебе нужно туда попасть, чтобы узнать, — разумно предположила она, — Я не видела никого, кто, например, заставил бы кристалл светиться, без каких-либо приспособлений, — улыбнулась она.

Мэйтон хмыкнул.

— Ты наверно испугалась тогда?

— Еще спрашиваешь!

— Ты так и не ответила на мой вчерашний вопрос.

Лина нахмурилась, вспоминая, — Какой вопрос?

— Ты меня до сих пор боишься?

— Ну, уже значительно меньше, — девушка застенчиво улыбнулась.

Орк усмехнулся, но ничего не ответил.

Пока они разговаривали, Лина не расставалась с карандашом, и что-то черкала в своем альбоме. После недолгой паузы она перевернула лист и показала, что у нее получилось.

Лицо Мэйтона вытянулось, потому, как на листе был изображен он. Повертев рисунок и так, и эдак, он вернул его обратно.

— По-моему, ты приукрасила, — с сомнением буркнул он.

— А по-моему, нет, — прищурившись и что-то дорисовывая, уверенно сказала она, постреливая глазами на свою невольную модель.

— Ты слишком требователен к себе, на самого страшного и ужасного, ты явно не тянешь.

Мэйтон фыркнул.

— У вас орки водятся?

Лина тихонько, чтобы не разбудить спящих, рассмеялась, — Нет, у нас их нет. У нас все похожи на людей. Только с разным цветом кожи.

— Это как?

— Например, китайцы желтокожие, негры — чернокожие, европейцы — белые, как я. Индейцы — с красноватым оттенком кожи. Индусы — смуглые, но не узкоглазые, как китайцы. Но у нас, нет таких рас как тут.

Мэйтон не все понял, промолчал.

— Кстати, а кто населяет ваш мир?

Теперь пришла очередь Мэйтона задуматься. Для наглядности, он вынул принесенную еще из дома книгу, и раскрыв на карте, начал показывать территории.

— Основная часть густо заселенных земель, расположена по берегам моря Семи Островов, — начал он.

— У нас тоже есть смуглые люди, они живут за Стеклянной пустыней, — Перепрыгнув южную часть моря Семи Островов, палец Мэйтона уперся в желтое пятно на карте, — эшринадарцы. Они поставляют в союз городов лучшие специи, ковры, благовония и шелк.

Но, черных и красных людей у нас нет.

Зато, есть орки. Они бывают серые, зеленые и коричневые. Живут вот в этой долине, — он обвел место на карте за драконьими горами. — Очень воинственны. Не раз встревали в конфликты с гномами и другими расами. В основном за земли и золото. В Последней войне им отошла эта долина, и они малость поутихли.

Лепреконы. Их кожа приятного салатного оттенка. Поголовно все с рыжими бородами, которые по слухам, они красят. Головы бреют наголо, поэтому никто и никогда не видел их настоящего цвета волос, — ехидно улыбнулся Мэйтон, — Ужасно любят золото и драгоценности держат почти все банки в Итаре. Живут везде, большей частью в крупных городах. Их родина — предгорья и болота северного края, — его палец пополз вверх, на северную сторону моря Семи Островов, и уткнулся в темно-зеленую низину.

— Эльфы живут тут, — он показал свою долину и долину за морем, (точно напротив Нэрт-а-Нэлл, и слева от Стеклянной пустыни), — Немного в городах. Помнишь белую башню Ненивиля?

Лина утвердительно кивнула.

— Как и Вейли, Ниневиль раньше принадлежал эльфам. Белый дракон в центре, главное тому подтверждение.

Гномы. Живут в недрах гор, добывают самородные драгоценные камни, постоянно что-то строят и куют потрясающие мечи. В Пограничных горах есть несколько входов в их пещеры. Но это только те, что известны. Остальные, они ревностно охраняют от чужих глаз.

Еще есть псеглавцы или пёсьелюды. Живут на равнине между горами и Внутренним Морем. Отличные воины. В мирное время, кочуют, пасут и разводят лошадей и овец. Они на дух не переносят орков, берегут восточные рубежи от их вторжения.

Лина широко раскрыла глаза, «как может человекоподобное существо иметь собачью морду?»

— Гоблины (браги) и тролли — соседи лепреконов. Живут вот здесь, — палец указал на западный край низменности на севере.

— Если с орками еще можно договориться, то с этими все сложно в двойне. Живут дико, кланами, по лесам и болотам. Понимают только силу, земледельем не занимаются, питаются чем попало. В основном дичью. Но не брезгуют и другими видами фауны. Спокойно съедят человека, эльфа или того же орка. Если конечно смогут поймать.

Илли. Разновидность троллей. Живут в горах, и могут заманить человека в ловушку — навести морок, прикинувшись древним старцем, просящим помощи.

В диких необжитых землях и лесах обитает множество существ, как прекрасных: феи, духи леса, рек, озер; так и опасных: боглы, пикси. Там, куда мы направляемся, их редко встретишь. Гномы давно зачистили близлежащие территории. Но самым злобным существом у нас считается Красная шапка. Давно его уже никто не видел, но легенды врут редко.

Лина прыснула от смеха.

— Но это же, маленькая девочка!

Теперь, пришел черед Мэйтона удивляться.

— Поясни, — нахмурился он.

Лина вкратце рассказала детскую сказку.

— Нет. В нашем мире, Красная шапка, это злобный сморщенный старик, с длинными волосами, орлиными когтями вместо пальцев, и горящими от злобы глазами. Он всегда ищет встречи с человеком ли, эльфом, гномом чтобы напиться крови и обновить цвет своего головного убора. Он очень быстр и проворен, даром, что носит железные башмаки. Спастись от него можно только произнеся заветные слова.

— Какие слова? — затаив дыхание, спросила Лина.

— Говорят, он написаны внутри его красной шапки, и чтобы прочитать их, надо еще изловчиться. Мало кому удавалось, именно поэтому их никто не знает.

— Страшно тут у вас. Я еще вчера от Кейт о драконах узнала, — с ужасом вспомнила она, — Всех, кого ты сейчас перечислил, являются у нас сказочными персонажами.

— Это как?

— То есть, их в природе нет, но в сказках они есть. Сказки, это такие выдуманные истории смешные и грустные, но всегда поучительные.

— Типа легенды?

— Да, только у нас слово «легенда» обозначает, что возможно это когда-то происходило, но давно забыто и приукрашено, или поменяло смысл. Предание, о каких-либо исторических событиях давно прошедших. То есть, сказка, имеющая под собой историческую основу. Но я с тобой соглашусь, легенда и сказка у нас близкие понятия. Еще у нас есть такое понятие как «миф» Мифы у нас повествуют по большей части о жизни богов. У них тоже есть магические способности и они зачастую помогают простым смертным. Они могут судить и поддерживать установленные ими же порядки.

Но, на самом деле, все эти различия настолько тонки и спорны, что однозначно говорить сложно. Вот, например, у нас эльфы — это сказка, полностью вымысел. Надеюсь, я понятно тебе объяснила?

Мэйтон кивнул. Необычно вот так, вдруг, оказаться сказочным персонажем. Он как раз вспомнил то, что прочел в ее памяти и решил, что действительно в том мире, нет места таким расам, какие есть у них, да и магии тоже. Он ухмыльнулся.

— Получается, в вашем мире я буду богом?

Лина удивленно подняла брови.

— Ну, ты сказала о мифах, и то, что боги имеют магические способности…

— Наверное, — немного подумав, улыбнулась она, — Так выходит, вы с Кейт действительно волшебники?

— Да, только к сожалению, наши кристаллы пришли в негодность, в них осталось мало энергии, — Мэйтон криво улыбнулся, — Хотя, постой.

Стоило припомнить третий год обучения в родной долине: «Используйте то, что находится вокруг вас», воскресил в памяти он слова верховного эль-голора [главного мага].

«Если есть вода — примени силу воды. Есть огонь — воспользуйся им. Если под ногами земля — используй и ее тоже, а воздух всегда поможет их соединить».

Он прикрыл глаза, сосредоточился и воспользовался энергией того, чего было тут в избытке — воды. Сложив ладонь ковшиком, пальцем другой руки, он словно в стакане помешал над ней.

И о, чудо! Лина увидела, как в его раскрытой ладони стали собираться капельки воды, формируясь в небольшой водяной шарик.

Она от удивления раскрыла рот и чуть не запищала от восторга.

Собрав небольшой шарик, примерно с кулак, он открыл глаза и довольно улыбаясь, взглянул на девушку. У Лины по спине побежали мурашки, потому что радужка его глаз, светилась бледно-синим.

— У нас тоже есть сказки, — поигрывая водяным мячиком, продолжил он, как ни в чем не бывало, — Чаще, мы называем их притчами, и рассказываем их о своих расах, или драконах. Но и драконы для нас не являются сказкой. Легендой — да. Они были, но очень давно, и неизвестно, куда делись.

Мэйтон растягивал и сплющивал воду, превращая ее, то в длинную водяную змею, то в плоскую лепешку, то в маленький водяной торнадо.

— …Постой, так если в вашем мире, мы являемся, «сказкой», то в нашем мире, легенд или сказок о вас нет. Не могу сейчас припомнить ни одной, в которой говорилось бы о черных людях, или узкоглазых к примеру.

— Что ты хочешь этим сказать? — не поняв, куда он клонит, спросила девушка, протягивая руку к водяному шару, который Мэйтон все еще задумчиво перекатывал в руках.

Не убирая рук, Мэйтон аккуратно переложил шарик ей на ладонь, и он завис в нескольких сантиметрах от ее поверхности. Лина почувствовала влажную прохладу и вибрацию энергии, исходящую от него.

— Я смею предположить, — обдумывая каждое слово, протянул он, — Что ваш мир вторичен.

Лина открыла рот. Ей бы и в голову такое не пришло. Она даже шарик упустила, но Мэйтон вновь ловко поймал его.

— Почему именно наш? — возмутилась она, хотя уже суть сказанного дошла до нее, — Возможно… Если рассуждать именно в таком контексте, — все-таки сомневаясь, передернула она плечами.

Мэйтон еще раз перекатил в ладонях водяной шарик, потом резко развел руки в стороны. Тот, промедлив мгновение, повис в воздухе, а потом, с плеском шлепнулся ему на штаны, разлившись обычной лужицей и намочив их.

«Оказывается, я ничего не забыл», с удивлением обнаружил он. «И не нужно мне никаких кристаллов».

— Сама посуди. А вдруг, легенды об эльфах, драконах, троллях и гоблинах — не сказки? Возможно, это ваша история, как-то связанная с нашим миром? — вытирая руки о края сухих штанин, продолжил он.

— Постой, — нахмурилась Лина, — Если бы на вашей основе был создан наш мир, то тогда откуда у нас все те расы, которые я тебе перечислила? Если бы наш мир был вторичен, как ты предположил, и произошел из вашего, то китайцев и негров, у нас никак быть не могло. Они, я считаю, принадлежат исключительно моему миру. Хотя, о драконах у нас тоже сказки есть. Но это, еще ни о чем не говорит, — подытожила она, — Под драконами у нас зачастую понимают доисторических ящеров, которые вымерли много тысяч лет назад.

Мэйтон кивнул, соглашаясь, так и не уточнив подробности о каких-то там ящерах, но определенные мысли, этот разговор ему навел.

Лина примолкла. О таком, она, признаться задумывалась впервые. Ей вдруг показалось, что вокруг нее все и так уже превратилось в сказку. И теперь, кроме этой самой сказки, нет ничего более реального.

Мэйтон наконец осознал, что пережила девушка, оказавшись здесь. Попади в ее мир он, наверно произошло то же самое, одни ревущие дохлые жуки в реке огня чего стоят!

Отвлекшись от своих умозаключений, он обратил внимание на то, что недавно маячивший слева на горизонте берег, совсем исчез из виду. Под корзиной расстилалось бескрайнее полотно воды.

Стоит ли будить Винта? Риск, что их занесет слишком далеко в открытое море, слишком велик, и тогда он не сможет вернуться обратно. Мэйтон тихонько толкнул его в бок.

Проснувшийся пилот уточнил курс.

— Все в порядке, повозившись с астролябией, и укладываясь снова, — объяснил он, — Просто так и должно быть, мы летим точно напрямик, если лететь так, чтобы на горизонте всегда оставался берег, то все равно сделаем «крюк». Так что разбудите, когда начнет темнеть.

От возникшей суеты проснулась и Кейт.

— Поесть у нас что-нибудь имеется? — сладко потягиваясь, пропела она.

— Да, было бы не плохо, — приоткрыв один глаз, согласился Винт. Ведь их корзину с едой, он оставил Демиру.

— А чего вы все на меня смотрите? — буркнул Мэйтон, — Я вам мамочка что ли, вон сумка, там все есть. Что именно не знаю. Это Вита передала.

— Ну, посмотрим, что твоя пассия нам похавать положила, — съехидничала Кейт, засовывая любопытный нос в плетеный квадратный короб. — О! Да у нее с тобой все серьезно! — веселилась она.

— Смотри, целый запечённый цыпленок, копченая грудинка, хлеб и сушёные грибки, — понюхав тряпичный узелок, определила она. — Соль, сухари, овощи… Во дает! — не унималась полукровка.

Мэйтон, скрестив руки на груди, с кислой физиономией наблюдал за ней.

— Ну, все, закончила? — мрачно уточнил он, отбирая у нее короб.

Да, еды было много. Там были еще и яблоки, и мешочек с какой-то крупой, бутылка молока, видимо для Лины, и оплетённая ивой бутыль хмелевухи. Но на четверых все равно долго не хватит. Сначала надо съесть скоропортящееся.

Они разорвали курицу и запивая, кто молоком, кто хмелем, заедая зелеными перьями лука, быстро с ней разобрались, косточки выкинув рыбам.

Винт опять улегся спать, а остальные совсем не знали, как себя занять.

Мэйтон, в присутствии чужака, обрывал всяческие попытки разговора об их месте следования, так что о нем говорить никто не стал. Сам он, занялся переделкой своей сумки в рюкзак. Попутно Лина нарисовала портрет Кейт, которая, увидев рисунок друга, прониклась мастерством девушки и смело отдала себя в жертву искусству. Еще, решили играть в слова.

За ночь облака немного разошлись, кое-где открывая яркое, кобальтовое небо, а иногда, даже пропуская сквозь пушистые вершины робкие солнечные лучи.

Вдруг, из-за скопившихся на горизонте облаков, неожиданно и сразу, появилась линия совсем недалекого берега: с невысокими прибрежными холмами поросшими блеклой зеленью и далекими очертаниями гор, одетых в белые шапки снега.

— Земля-я! — крикнула Кейт, опасно перевешиваясь через борта корзины и тыкая пальцем на возникшую из-за облаков сушу.

— Пальцем не прилично показывать, — шутливо одернул ее Мэйтон.

— Много будешь умничать — быстро состаришься, — скорчила рожу Кейт, — Вон, уж изменения налицо.

— Мало будешь знать — даже состариться не успеешь, — беззлобно отбрехнулся бывший эльф.

— Мы пришли раньше графика, — довольно объявил Винт, прервав их глубокоинтеллектуальную беседу, — Ветер всю ночь был попутный, так что проблем на этот раз не было. Твой прогноз оправдался, серый, — весело подмигнул он Мэйтону, — погода, что надо!

Тот ответил дружеским тычком в бок и стал возиться с сумками. Переложил оставшуюся еду ближе, а одеяла, которыми они укрывались ночью — на самый низ.

Пассажиры повеселели, предчувствуя ощущение устойчивой земли под ногами.

Винт высадил их не на самом побережье, а ближе к холмам.

— Все, садимся, дальше не полечу — топлива не хватит, — категорично заявил пилот, кода под корзиной воздухоплава замелькала веселая зеленая травка и низкий кустарник.

Мэйтон согласился, скидывая швартовочные канаты и лесенку за борт. Винт спустился вместе с ними, но лесенку из рук не выпускал.

— Может, за вами прилететь дней через двадцать?

— Спасибо за предложение, но мы не знаем, сколько времени займет наше путешествие. Так что привет наставнику и счастливого пути обратно, — с чувством некоторой горечи произнес Мэйтон. Расставаться ужасно не хотелось. Винт славный малый. Они крепко пожали друг другу руки.

Девчонки по очереди обняли пилота.

— Про шар я запомнил, — подмигнул он Лине, — А ты не могла бы мне рисунок свой подарить? Ну, так сказать, для наглядности, — скромно потупившись, попросил он.

Просить у других он не любил, справедливо полагая, что всё дадут сами, если на то их воля. Но тут, удержаться не смог.

Лина покосилась на Мэйтона. Тот пожал плечами, предоставляя ей самой выбирать. В конце концов, это всего лишь рисунок и возможно у Винта еще ничего не получится.

Она полезла в папку и вытянув лист, молча протянула его Винту.

— Только учителю сначала покажи, — предупредил его Мэйтон.

— Конечно, я так и хотел сделать, — согласно кивнул тот, жадно разглядывая усовершенствованную версию шара. Глаза его азартно горели. Он словно зачарованный, водил пальцами по изображению, улыбаясь и что-то шепча. Потом восхищенно улыбнулся и опять стал жать Лине руку и благодарить.

— Это ты нарисовал, — многозначительно напомнил орк, ощутимо сжимая плечо пилота и заглядывая ему в глаза.

Винт окончательно вышел из своего волшебного транса, серьезно кивнул, и свернув лист в четыре раза, засунул во внутренний карман куртки.

— Да, кстати, пока не забыл, — Мэйтон вынул две фолиотечные книги из сумки: «Основы заклинаний» и «Причины и следствия заклинательной магии». Они ему теперь без надобности, но если потеряет или попортит, то проблем с академической фолиотекой не оберешься. Он еще надеялся на благополучное возвращение.

— Передай наставнику, пусть лучше у него будут.

Винт молча кивнул и с величайшей предосторожностью положил их к себе в сумку, благоговея перед тем, что ему никогда не дано познать.

Он еще раз пожал всем руки и порывисто запрыгнув в корзину, поддал огня из горелки. Затяжные прощания его тяготили.

Внизу девчонки долго желали ему чистого неба и попутного ветра, и он еще долго наблюдал их фигурки с каждой минутой удаляющиеся, и тающие в сиреневой дымке.

Наконец, когда берег вовсе исчез из виду, он повернулся вперед, и подставив лицо ветру, взял курс на Вейли.

Конец первой книги.