Второй месяц весны – это апрель

2.5

В этот день не нужно идти на учёбу. Ещё один скучный выходной в северной стране.

Саша смотрела на бежевый потолок и не торопилась вставать с постели. Взяла телефон, проверила свою страницу, но, не увидев новых сообщений, закрыла глаза и лежала так минут пять. Затем умылась, спустилась на кухню и встретила маму, готовящую завтрак.

Сев за стол, девушка включила телевизор с новостями.

Показывают родину. Опять взрывы и смерть.

Переключила канал.

Другая страна. Развитая. Здесь грузовики выезжают на тротуары и сбивают всех пешеходов подряд.

– Мам, как думаешь, почему люди сходят с ума? – Саша обесточила телевизор. – Почему всё это происходит?

– Люди не ведают, що творят, доча, не ведают, – с грустью в голосе ответила мать, доставая хлеб.

– Не ведают? Почему тогда другие не скажут им об этом? Почему не помогут?

– Та они-то ’говорят, но их никто не слышит, – так же печально промолвила мама и принялась разделять ломтики колбасы.

– Тогда громче надо говорить, ГРОМЧЕ. Почему? Почему никто не хочет это исправить? Почему? Почему?

– Тому що мы обычные жители. Просто обычные жители, – мать тонко нарезала сыр. – И нам остаётся ждать и надеяться, що всё изменится.

– А я? Я тоже обычный человек? И тоже ничего не смогу предпринять? Неужели сидеть и наблюдать – это всё, что остаётся?

Намазывая масло на хлеб, мама приговаривала:

– Ты можешь, Саня. Ты можешь стать взрослей.

– Что такое должно случиться, чтоб я до конца повзрослела? А?

– Ты должна понять, що один в поле не воин. И ты не сдюжишь в одиночку всё изменить.

Мать соединила хлеб, сыр, колбасу и, положив бутерброд в тарелку, поставила его перед Сашей.

– А что если это не так? Что если даже один человек может изменить мир в лучшую сторону?

– Может, конечно же, может. Алэ для это’го треба повзрослеть.

– Не хочу взрослеть! Взрослые развязывают войны, а дети потом страдают. Взрослые забыли себя. Взрослые забыли, что они люди. Посмотри, что происходит. Разве это по-людски?

– Понимаю, доча. Всё прекрасно понимаю. Алэ нэ нам с тобою это решать, нэ нам, – мама подвинула тарелку ближе к дочери. – Скушай вот.

– Пресный и безвкусный, – буркнула девушка, откусив от бутерброда.

– Давай додам кетчупа?

Мать открыла холодильник.

– Да не хочу я есть, – Саша махнула рукой на телевизор. – Хочу, чтобы всё это поскорей закончилось!

– Доча, для нас и так всё закончилось.

Мама достала соус и закрыла холодильник, а дочка продолжала возмущаться:

– Наши друзья и соседи умирают. Каждый день умирают. А мы сбежали и спокойно рассуждаем, типа всё закончилось. Для меня ничего не кончилось. Я придумаю способ помочь им. Да. Найду. Не знаю, что мне придётся сделать, но я отыщу его, тебе ясно?!

Девушка не смогла доесть завтрак. Она горько заплакала и убежала к себе в комнату.

Тяжело вздохнув, мать поставила кетчуп в холодильник. Ей не впервой выслушивать этот инфантильный бред. Она считала, что силы слишком неравны: дочкин юношеский максимализм против всего человеческого невежества.

После семейного скандала Саша всё же перекусила, но перед этим задумчиво размышляла. Хотела понять, что к чему.

«Почему люди сходят с ума и совершают зловещие поступки?»

Саша не любила смотреть новости. Пробовала вообще этого не делать. Установила блокировочный фильтр, но скорбные вести всё равно как-то пробирались к ней. Особенно с окраины родины.

«Должна же быть причина, отчего жители одной страны убивают друг друга?»

Сейчас девушка лежала на кровати и думала, что делать. Хотелось заняться чем-то по душе и чтоб остальным была польза.

Не найдя подходящего занятия, Саша открыла научно-фантастический роман, но не смогла его читать: текст упорно сопротивлялся. Тот хотел остаться на страницах книги и лишь через силу пробирался в глаза.

Девушка с натугой повытаскивала несколько предложений, но, когда слова попадали в голову, они отражали не то же самое, что и в книге. Буквы перекручивались и распределялись в случайном порядке. Чтение не пошло.

Так скучно, что и лежать невмоготу, а спать ещё не хочется. Слишком рано.

Отложив книгу, она решила позалипать в интернете и запустила на ноутбуке ютьюб. Однако видеоролики никак не воспроизводились. Точнее, на экране возникало какое-то движение кадров, но они оставались там. Вдали.

Позалипать тоже не получилось.

Саша закрыла ютьюб и вытащила из шкафчика альбом для рисования. Сев за письменный стол, долго водила цветными карандашами по белой бумаге. Первые три листка выкинула, четвёртый оставила. На нём изображён птенец, неуклюже вывалившийся из гнезда.

Думала поиграть в видеоприставку, но всё, что хотела, уже прошла. Даже третьего "Ведьмака" пробежала два раза, не говоря уже о любимой RDR 2. А онлайновые не рассматривала. Для неё там всё слишком одинаковое.

Принялась искать музыку под состояние души. Сначала так и вбила в поисковике: музыка никакая.

Отыскалась лишь попса. Пришлось ставить любимый альбом группы Interpol [Turn On the Bright Lights].

Пока играл первый трек, Саша ни о чём не думала. Закрыла глаза и просто лежала на диване.

Иногда залетали бесформенные мысли вперемешку с частицами минувших сновидений. Эти кусочки наиболее яркие и сочные. Связанные с безбрежным космосом, увлекательными книгами и полётами по Вселенной.

Но ещё заплывали и другие воспоминания. Будто тёмные обломки угля. На них капала кровь, и, когда та соприкасалась с чёрными осколками, разгоралось огненное пламя.

При встрече с такими хаотичными мыслями Саша размыкала глаза, трясла головой, и образы уходили прочь.

Музыка заиграла по кругу. Зайдя в интернет, девушка включила другой коллектив – Editors [An End Has A Start] – и заметила жирную единицу.

Написала подруга Яна. Рассказывала, что обстрелы поутихли, но до сих пор перебои со светом. За последнюю неделю погибло десять гражданских. Кроме того, опять разбомбили фильтровальную станцию, поэтому воду дают ещё реже.

Саша дочитала до конца. Про бандероли, отсылаемые каждую неделю, – ни слова. Видимо, они где-то на окраине потерялись. Но девушка всё равно будет отправлять новые посылки, вдруг в этот раз дойдут. Адрес подруги она знает наизусть.

Неожиданно наткнулась на сообщения престранного анонима. На всякий случай удалила его из чёрного списка. Затем спустилась на кухню, заварила вечерний чай, нашла в холодильнике кусочек шоколадного торта и, вернувшись в комнату, села на кровать.

Саша сознательно приготовила напиток покрепче. Хотелось разобраться в крутящихся ощущениях, идеях и переживаниях.

После трёх кружек думалось гораздо легче. Мысли уже не разбивались на отдельные осколки, а цепко держались вместе.

Девушка рассуждала о том, куда они с мамой переехали, и внутри головы отчётливо рисовалась картинка заснеженной страны. Да, тут живут богатые, интеллигентные и воспитанные жители, которые улыбаются и ведут себя совершенно свободно. На улицах и в парках чистота. Люди одного пола могут держаться за руки, и нет комендантского часа. В государственных учреждениях тоже чистота: отсутствует коррупция.

Проблема в том, что каждый день по форме и содержанию стал напоминать предыдущий. Ничего особо не менялось, а лишь многократно повторялось. Из недели в неделю, из месяца в месяц. Такова уж цена их спасения: скучность, монотонность, однообразность, зато спокойствие.

В школе сложно общаться с одноклассниками, выросшими в социальном благополучии. Ведь они не лицезрели чудовищных ужасов войны. Не видели, как в жилой дом прилетает 122-миллиметровка фугасного снаряда.

«О чём с ними разговаривать? О шмотках, еде, красивых мальчиках и глупых сериальчиках? Пф-ф.»

Саша наблюдала реальность с иной, более суровой стороны.

Страдала и мучилась от полной бездеятельности.

Казалось бы:

Есть знакомые, но нет друзей.

Есть время, но нет интереса.

Есть деньги, но нет желания.

Есть большая кухня, но нет вкусной еды.

Всё есть, а смысла нет.

Поначалу Саша чувствовала эйфорию. Не надо ждать двадцать минут, пока вскипит чайник. Не надо прятаться, постоянно бояться за свою жизнь и вздрагивать от каждого громкого хлопка. Но на родине у неё была чёткая цель – спастись!

«Ну вот спаслись мы с мамой, а дальше-то что?»

Слишком много осталось за океаном. Её дом, её жизнь, её друзья. Саша в безопасности, а они нет.

Убежала и никак не может их выручить.

«Что я могу сделать?»

«Как на это повлиять?»

Всё, что ей оставалось, – это напряжённо думать.

И скучать.

Хорошо хоть теперь у неё неограниченный доступ к интернету. Но и это порой надоедает. К тому же всякие отмороженные могут постучаться в личные сообщения и настрочить бессвязный бред про инопланетян.

∞∞∞