Второй шанс

Глава 1

Разрозненные остатки трех дивизий, численностью не более 1000 человек, расположились лагерем у подножия Альп. Усталые, оборванные и измотанные бойцы медленно жевали сухие пайки, отходя от недельного отступления. Расставленные дозоры и охранение не менее апатично рассматривали даль, ожидая появления тварей. Равнинная местность давала отличную возможность увидеть тварей издалека.

Но легче от этого не становилось: все и так знали, что за ними идет погоня. Не менее двух десятков тысяч тварей рвутся к Альпам, стремясь перейти их раньше, чем Федерация успеет достроить оборону. Жалкая тысяча людей вряд ли станет для них существенным препятствием. Тем не менее, два майора и капитан — новое командование сборной солянки, оставшейся от трех дивизий — сейчас строили план, как бы ловчее задержать тварей. Или вообще не пустить в горы. Каждый день, а иногда и каждый час, рация хрипела и выплевывала категоричные приказы из Рима.

«Стоять насмерть! Не отступать! Держаться за каждую пядь земли! Не пустить тварей в Альпы!»

Но твари, прорвавшие фронт обороны в Пиренеях, плевать хотели на командование людей в Риме. Вперед, вперед, быстрей перейти Альпы, пока люди их не закрыли! Флот Федерации удерживал Средиземное море, но твари не слишком-то подходили к берегу. И, гоня перед собой вал солдат из уничтоженных, смятых и ошеломленных гарнизонов, твари рвались к сердцу Федерации, городу Риму. Население не всегда успевало эвакуироваться, но тварей это задерживало ненадолго. Отступающие войска раз за разом давали бой, тщетный, безнадежный. Без подготовленных к обороне позиций, без тяжелой техники, без поддержки с воздуха, сдерживать волны атакующих тварей не получалось. Меняя одного солдата на пять тварей, войска давали какой-то части населения убежать.

Боеспособная часть населения пыталась организоваться в народное ополчение, а также пробовала вести партизанскую войну. Получалось не очень, но силы тварей все равно рассеивались, истрачивались и отставали. Два десятка тысяч тварей, сейчас находящиеся в пятнадцати километрах от Альп и преследуемых ими остатков трех дивизий, очень сильно вырвались вперед. По замыслу Генерального штаба в Риме следовало их задержать, связать боем и нанести ракетный удар. Уничтожение данной группировки тварей давало возможность выиграть от одной до трех недель, крайне необходимых для укрепления Альп. Сейчас в горы направлялись войска, составы с припасами, и многое другое, необходимое для построения дуги обороны.

Тех, кто сейчас отчаянно сопротивлялся тварям на равнинах Европы, штаб уже списал в неизбежные потери. Никакое возможности противодействия двум ордам, накатывающим от Пиренеев и вдоль Рейна, сейчас у людей не было. Оставалось только держать оборону в Альпах и выигрывать время, готовясь к нанесению контрудара. Поэтому два майора и капитан, сразу после отправки сообщения о достижении Альп, получили очередной приказ. Именно поэтому они, расположившись немного в стороне от остальных войск, сейчас совещались над картой.

— Какого хрена! Давайте сразу отступим до укрепления! — воскликнул капитан.

Этого двадцатипятилетнего здоровяка, сейчас похлопывающего рукой по карте, можно было понять. Приказ из Рима гласил, что следует дать бой тварям и задержать их не менее чем на два часа. После чего следовало отойти вглубь Альп на три десятка километров. Там, в старом укреплении времен Первой Волны, надлежало занять оборону до подхода свежих частей. Укрепление, разумеется, перекрывало одно из ключевых ущелий, позволяя также контролировать и соседние отроги. Дорога к самому легкому и проходимому перевалу этой части гор проходила непосредственно мимо укрепления.

Туннели Прежних, заваленные еще в Темные Года, в качестве дорог никем не рассматривались.

Все в приказе было разумно, за исключением времени, которое следовало продержаться. И не просто продержаться, а связывая тварей боем. Два часа! Чтобы усталые, испытывающие нехватку боеприпасов, и с отсутствующей бронетехникой, солдаты продержались два часа против 20-кратно превосходящего противника, должно было случиться чудо.

— Погоди, Жан, не торопись, — махнул левой (правая отсутствовала) рукой один из майоров. — Я хоть и тыловик, но прекрасно понимаю, что будет, если твари догонят нашу колонну в ущелье. Резня, трупы и хаос.

— Оставим заслон! — взмахнул руками капитан. — Сотня бойцов…

— Ничего не решит, — прервал его второй майор.

Как по возрасту, так и по боевому опыту он превосходил остальных. Пригладив изрядно побитые сединой волосы, Второй расправил карту и ткнул пальцем.

— Смотри, Жан. Посадим сюда, сюда и сюда по сотне бойцов, и выиграем полчаса времени. Ровно столько потребуется тварям, чтобы уничтожить эти три сотни. Сколько наши солдаты пройдут за эти полчаса? Километр? Два? Люди устали, и даже сообщение об укреплении не заставит их бежать. Два дня, не меньше, вот сколько нам потребуется, чтобы прийти к укреплению.

— А твари будут здесь через несколько часов, — добавил однорукий майор.

— Твари тоже устают! Через несколько часов будет уже ночь! Рывок! Мощный рывок и мы все будем за стенами, с едой, патронами, нормальными условиями отдыха!

— Рывок ночью? В горах? По незнакомой дороге?

— Даже так, потери будут меньше, чем от этой схватки с тварями! — горячился Жан.

— Погоди, — прервал его старший из майоров. — Ты, конечно, рассуждаешь верно. Своих людей вывести из-под удара и отбить тварей — дело почетное. Но сейчас речь уже не о нас.

— Как это не о нас? — капитан вскочил на ноги. — Что, нас уже списали, да?

— Сядь! Не кричи! Сам подумай, для чего штабу эти два часа?

— Бомбардировщики…

— Да, Жан, молодец. Пока твари будут доедать наши трупы, прилетят бомбардировщики и перемешают тут все с землей.

— Нет уж! — капитан опять вскочил на ноги.

Бурно жестикулируя, он начал бегать вокруг карты, пиная все, что попадалось под ноги. Майоры, сидящие на валунах, понимающе следили за этим забегом. Не так то просто смириться с мыслью, что всех, всех, кто сейчас ест, спит или караулит, уже списали в потери. Впрочем, капитан и не собирался смиряться. Побегав и матерно высказав все, что он думает о штабных стратегах, капитан выдвинул новое предложение.

— Тогда давайте уходить прямо сейчас! Организуем ложный след, пока остальные добираются. Несколько часов бегом — половину пути точно преодолеем!

— Жан, горы — это тебе не равнинные дороги, — последовал усталый ответ.

— Но надо же что-то делать?! Почему я должен жертвовать жизнью своих людей, чтобы стратеги там…

— Потому что они думают за всю Федерацию, а ты только за своих людей! Что будет, если каждый капитан начнет беречь жизни своих солдат? Все будут уклоняться от боя? Трусливо убегать?!

— Да я! А, чего тут объяснять! — махнул рукой Жан.

После чего, наконец, прекратил бегать и уселся на камень, злобно сверля взглядом карту. Майоры, переглянувшись, продолжили перебор вариантов, позволяющих продержаться два часа. Разумеется, такого варианта не обнаружилось. Предложение Жана нанести опережающий удар, и увести тварей за собой, было отвергнуто. В конце концов, офицеры пришли к напрашивающемуся выводу. Раз нет возможности построить укрепление, следует использовать то, что создала природа.

И закипела работа, вдвойне энергичная потому, что твари уже показались на горизонте.

Поперек самого узкого ущелья из пяти, выходивших к этой долинке, быстро устроили самодельную засеку, из редких и чахлых деревьев, украшавших склоны. За этой засекой залегла полусотня добровольцев. Еще две сотни расположились выше по ущелью, а остальные, за исключением сотни, отправленной вглубь ущелья, равномерно рассеялись по склонам. Таким образом, практически вся тысяча имела возможность вести одновременный огонь по тварям. Последние, наоборот, не могли всей толпой ворваться в ущелье, и, должным образом массируя огонь, люди вполне могли продержаться столько, сколько нужно.

В этом замечательном плане было всего 2 слабых места.

Во-первых, боеприпасов у людей хватало максимум на полчаса не слишком активного боя, а во-вторых, никто не мешал тварям обойти людей по соседним ущельям, и ударить в спины, замкнув кольцо окружения. Понимали это и майоры, поэтому сейчас сотня, отправленная вглубь ущелья, изо всех сил поспешала вперед. Следовало подобрать место, подходящее для засады и удара вбок. Если удастся найти место, позволяющее скатывать на тварей камни, будет вообще идеально. В любом случае, майоры и капитан решили связать тварей боем, одновременно сообщив в Рим о принятом решении. Тысяча будет держаться, сколько сможет, и, едва возникнет угроза окружения, отойдет вверх по ущелью.

Если бомбардировщики успеют прилететь раньше, и если все твари втянутся в ущелья, то может получиться отменная ловушка. И не надо будет класть жизни всех людей на алтарь победы. Так думали майоры и капитан, не подозревая, что паника в генштабе за прошедший час усилила накал. Специальный ракетный крейсер, сейчас курсирующий вдоль острова Корсика, получил новый приказ. Ракеты, несущие килотонные тактические ядерные боеприпасы, были приведены в полную готовность к запуску. Оставалось только получить координаты.

— Бегут, голубчики, — удовлетворенно заметил однорукий майор. — Пыль и хвосты столбом.

— Что-то маловато их, — заметил второй майор, не отрываясь от бинокля. — Тысячи две, не больше.

— Думаешь, с ними Слуга?

— Думаю, с ними целый взвод Слуг. И еще куча шпионов за нашими спинами стучат, как зайцы по барабану.

— Зайцы? — нахмурился однорукий.

— А, это из фольклора Прежних. Были у них такие дрессированные звери, зайцы, хлопали ушами и стучали лапами по барабану. Типа музыку создавали, для торжественных мероприятий. Прежние любили торжественность, иногда даже в ущерб здравому смыслу. О, а вот и остальные! — седой майор ткнул рукой вначале вправо, потом влево. — Классика. Охват, окружение и раздергивание сил, с навязыванием ближнего боя. Неужели нас так низко оценивают?

— Классика, — кивнул однорукий. — Надеюсь, Жан внизу выдержит первый удар.

— Выдержит или нет, уже неважно. Твари обозначили свою тактику. Лейтенант! Немедленно радируйте наши координаты и сообщите, что твари выбрали стандартную тактику котла. Будем сдерживать их полчаса, потом отойдем вверх по ущелью. Так что бомбардировщики могут смело работать по координатам, нас здесь уже не будет!

— Есть! — и лейтенант рысцой побежал к радистам.

— Думаешь, удержимся полчаса? — с сомнением в голосе уточнил однорукий.

— Нормально все будет. Первый удар отобьем массированным огнем. Потом с гребней вдарим по соседним ущельям, пусть твари почешутся. Снайпера еще есть, глядишь парочку Слуг выбьем, и застопорим гадов. Потом собраться в кулак, выбить тварей, успевших дальше по ущельям подняться, и бегом — бегом. Лишь бы лейтенанты на местах не оплошали, ну да я думаю, сейчас разойдемся, каждый на свой склон, присмотрим за ними.

Однорукий только кивнул.

Никто из людей, вцепившихся в землю и камни западных Альп, не знал о панике в генштабе. Если бы майорам сообщили, что от них требуется лишь скучить тварей в одном месте, план был бы совсем другим. Но одно наложилось на другое приплюсовалось к третьему, и в результате случилось событие, изменившее ход истории. Ракетно-ядерный удар последовал ровно через пять минут после передачи координат. Еще через несколько минут ракеты достигли цели.

Капитан Жан к тому моменту уже лежал мертвым на камнях ущелья. Твари прорвали заслон, и рвались вверх, норовя добраться до радистов. В соседние ущелья также втекал густой поток тварей, и люди вели огонь с гребня в обе стороны. Раздавались команды, шипели твари, трещали выстрелы и взрывались гранаты. Майоры, пока что, сохраняли управление, одновременно и синхронно жалея об отсутствии огнеметов и крупнокалиберных пулеметов.

Уже было понятно, что ни о каких «продержаться полчаса» и речи быть не может.

Твари, смело, решительно и умело одолевали, но реализовать изначально намеченный план отхода люди просто не успели. Ракеты, несущие килотонные ядерные заряды, одновременно ударили, каждая по своему ущелью, выжигая и сметая все подряд. Людей, тварей, деревья и камни. Горы тряслись и дрожали.

Через минуту от двадцатитысячной группировки тварей осталось несколько сот паникующих и израненных особей, с визгом улепетывающих обратно. В отсутствие управления, им суждено было хаотично бегать по окрестностям, пока раны, радиация или меткий выстрел не прервут мучения. Из людей уцелела только сотня, готовившаяся засаду выше по ущелью. И то, сотня легко превратилась в полусотню, так как дрожь и колебания гор сорвали с места камни, подготовленные к сбрасыванию на тварей. Тех, кто успел увернуться, и тех, кто находился выше по склону, опрокинуло последовавшей ударной волной.

Затрещавшие дозиметры придали выжившим дополнительного ускорения.

Если кто и поминал погибших, то делал это молча, дабы не сбивать дыхания.

Склон ущелья, где находился однорукий майор, получил прямой удар ракетой.

Всех, кто находился в ущелье, уничтожило. Пострадал и комплекс пещер, расположенный прямо под склоном. Триста лет назад, когда создавался этот комплекс, в него заложили и защитные механизмы, и достаточную прочность построек и все остальное, необходимое приличному подземному комплексу. Войны Темных лет прошли мимо комплекса, равно как и Первая, так и Вторая волны. Несмотря на то, что орды тварей и дивизии людей регулярно носились туда-сюда через Альпы, никто так и не обнаружил пещеры. Все входы и выходы были тщательно замаскированы, а проводить детальную разведку никто не счел нужным. Вот немного восточнее и севернее, там, где располагались подземные туннели Прежних, там исследовали основательно.

За прошедшие триста лет защитные купола (чтобы не сыпался мусор и камни на головы персонала и приборы) внутри пещер изрядно сдали. В случае возникновения серьезной угрозы должен был включиться экран силового поля, но, увы, автомат управления тоже изрядно сдал за эти триста лет. Где-то перемкнуло цепи, где-то заменили детали, в результате нескольких микросекунд не хватило для установки энергозащиты. Когда силовое поле заработало, часть энергии ядерного взрыва была уже внутри. Возможно, купола выдержали бы один удар, который затем рассеялся бы по пещере. Но силовой экран сконцентрировал все в малом объеме, и в результате строения не выдержали.

Трое сотрудников комплекса, находившиеся в центральном куполе, пострадали одновременно.

Одного сразу убило падающим куском купола, двух других вначале просто оглушило. Купол продолжал рассыпаться, и вскоре завалило всех троих. Также оказалась испорчена аппаратура, установленная в центре купола. Капсулы глубокого анабиоза, расположенные вдоль стен, не пострадали. Автомат управления, в виду отсутствия прямых приказов персонала, включил стандартную программу противодействия. Одним из пунктов программы были противопожарные мероприятия, в том числе и отключение всего и вся, в опасной зоне.

Капсулы, получившие приказ на отключение, тоже отработали по штатной программе.

Крышки поднялись, капсулы отключились, сообщение в никуда отправлено, аппаратура обесточена. Лежавшие в капсулах 14 мужчин и женщин, все еще бессознательные, не видели, как автомат управления пытался вытащить операторов из-под завала. Маячок на теле одного оператора упорно утверждал, что носитель еще жив. Автомат управления, действуя по штатной программе, пытался спасти живого. Завалы не поддавались усилиям роботов-уборщиков, но это человек бы все понял и начал действовать по-другому. Автомат управления, как и подобает истинному роботу, упорно продолжал тщетные попытки.

Это дало время людям в капсулах прийти в себя.

Первым очнулся самый крупный из присутствующих, бывший старший сержант, а ныне командир группы «Буревестник», Андрей Майтиев, в узком группу более известный как Дрон. Последнее, что помнил Андрей — стычку с тварями на пограничной заставе южнее Гималаев. Осознание ошибки — бежать надо было, когда Дюша предлагал! — пришло слишком поздно, и в результате группа погибла. Должна была погибнуть.

Поэтому Дрон первым делом ощупал себя, пощипал, пытаясь убедиться, что не спит и не находится в предсмертном бреду. Вообще присутствие неподалеку капсулы со Львом наводило как раз на мысли о том, что все это лишь причудливые видения. Даже если предположить невероятное: группу вытащили из под ракетного удара, который должен был уничтожить заставу. Даже в таком случае в капсулах должна была лежать группа, а Лев просто обязан был бы ходить рядом, попыхивать сигаретой и читать неподвижным телам лекцию о правилах поведения на границе.

Еще рядом обязательно должен был бы присутствовать невозмутимый капитан Асылбек Имангалиев, неизменный спутник и помощник генерала Льва Слуцкого. В сущности, Асыл присутствовал, но почему-то тоже в лежачем и бессознательном виде внутри очередной капсулы. Лицо его хранило обычное невозмутимое и непроницаемое выражение, и Дрон даже немного обрадовался: хоть что-то знакомое!

Переступив босыми ногами по холодному каменному полю, старший сержант понял, что неплохо было бы одеться. Да и остальных одеть, а то разлеглись тут голые! Привычная форма нашлась в соседнем куполе, за толстой стеклянной перегородкой. Вначале Андрей вежливо постучал туда стулом, потом столом, потом нашел некое подобие металлического сейфа и метнул его, подобно древнегреческому атлету. Такого издевательства переборка не выдержала, и раскололась, обдав Дрона порывом воздуха. Имей командир «Буревестника» нечеловеческую чувствительность, то мог бы сказать, что форма и оружие хранились в отсеке, наполненном инертным газом, под избыточным давлением.

Но так как Дрон был просто человеком, то он пошел и забрал форму, стараясь не наступать на обломки стекла.

По возвращении в купол, он обнаружил, что очнулись еще несколько человек, а именно: генерал Слуцкий, который уже стоял посреди купола, внимательно наблюдая за попытками роботов-уборщиков оттащить крупный кусок бетона в сторону. Очнулся рядовой Виталий Лукин, механик-водитель и непревзойденный виртуоз ремонта всего механического, а также напарник Дрона последние 10 лет. Задумчиво ощупывал грудь сержант — инструктор Андрей Мумашев, он же Дюша, он же боевой товарищ и напарник Дрона и Виталя.

Никто из девушек еще не пришел в себя, и Дрон первым делом прикрыл их обнаженные тела формой.

— Вот так всегда! — незамедлительно среагировал Дюша. — Продал нас командир за красивые си… красивую грудь!

— Тьфу на тебя, — отмахнулся Дрон. — Лишь бы на голых женщин смотреть!

— Еще бы я не отказался посмотреть на голую сигарету, а также узнать, каким это чудесным образом мы все тут собрались, и почему я жив-здоров?

— Тебе это не нравится?

— Очень даже нравится, но с той раной, которая была у меня в груди, не живут. А тут даже шрама не осталось!

Глава 2

Получив свою одежду, Дюша моментально вытащил сигареты и закурил.

Через полминуты к нему присоединился генерал Слуцкий. Пост возле роботов-уборщиков занял Виталь, немедленно схвативший и перевернувший одного механоида. Затем Виталь начал охлопывать карманы в поисках то ли отвертки, то ли ножа, чтобы разобрать робота. Старший сержант продолжал разносить одежду, а курильщики, быстро обменявшись информацией, затеяли яростный диспут на тему: «Что тут происходит и кто виноват?»

Не прошло и десяти минут, как в себя пришли все остальные.

Помимо группы «Буревестник» — полностью вылеченной, надо заметить — здесь присутствовали 7 человек с форпоста 99. Помимо генерала и его помощника, также присутствовали следующие товарищи. Капитан Екатерина Зайцева, штатный военврач форпоста. Иванова Елана, сержант и помощник Дюши в подготовке гарнизона. Валеев Дмитрий, почти не уступающий габаритами Дрону, сидел и пытался понять, куда делся брат-близнец Евгений Валеев. Также присутствовали рядовой Михаил Шагов, феноменально ленивый механик-водитель, некогда работавший в паре с Виталем, и рядовая Аида Бакашанова, высокая и весьма язвительная особа, переносить которую могли только флегматичные братья — Валеевы.

В общем и целом, все друг друга давно знали и не один бой прошли вместе.

Вот только ответа на исходный вопрос — как они все оказались вместе? — это никоим образом не давало. Вкратце, опуская маты и измышления Льва, история команды с форпоста выглядела примерно так. В тот злополучный день, 17 августа 2310 года, возле форпоста внезапно оказалось несколько тысяч тварей. Вот так вот просто, взяли и оказались. Ни один датчик не пискнул, ни один патруль не отозвался, и вообще никто тварей не видел, пока они не оказались возле форпоста.

Ворота не успели закрыть, за оружие схватилась хорошо, если половина, да и толку с того оружия, при 50-кратном превосходстве? Ангары с бронетехникой твари отрезали сразу, и собственно это был не бой, а бойня. Дольше всех огрызались как раз «старожилы», занявшие здание столовой и сплотившиеся вокруг Льва. Финал, разумеется, предсказать было несложно: твари ворвались в здание. Но вот подорвать себя и здание люди по непонятной причине не успели.

При этом — еще одна странность — здесь присутствовали не все «старожилы». Троих не было.

Лев неожиданно понял, что уже изрядно состарился, и такие загадки хотел бы решать в тепле кабинета. Привык за годы житья на форпосте 99, расслабился. Следовало что-нибудь да предпринять, и Лев не знал что. Пусть вокруг проверенные бойцы, которые хоть и ждут от него указаний, но и сами не дураки. Пусть даже им можно сказать правду, что генерал нихрена не понимает в происходящем. Но весь этот список «пусть» перекрывало одно маленькое «но». Интуиция Льва упорно шептала, что надо уносить ноги из этого непонятного круглого помещения с проломленным потолком.

И тут Дрон решил помочь роботам и просто, упершись всем телом, сдвинул в сторону кусок бетона.

Обнаружился самый край ботинка, и тут уже все кинулись на помощь: оттаскивать и спасать. Только Дюша и Лев остались в стороне на новый перекур и обмен тихими репликами об интуиции. Да, Дюшина «сигнальная система» просто вопила, что вокруг огромное количество тварей, и чем раньше они уберутся из этих пещер-ловушек, тем будет лучше для всех.

Остальная дюжина тоже испытывала какое-то непонятное беспокойство, но спасработы — успешные, надо заметить — заглушили тревогу. Ненадолго, правда. Ровно до момента, когда взглядам «Буревестника» и товарищей предстал раздавленный сотрудник подземного лабораторного комплекса.

— Если это не предсмертный бред, — заявил Дрон, — то перед нами мутант!

— Вроде ж доказали, что мутанты нежизнеспособны? — спросил то ли Влад, то ли Спартак.

— Значит это подземная правительственная лаборатория по исследованию мутантов! — не растерялся Дрон.

— Либо не правительственная, — добавил задумчиво Асыл. — Подпольная лаборатория, в которой ставят опыты над людьми. Персонал из зараженных, новый материал подтаскивают твари, и пытаются сделать Инкубатор для людей.

Так как природа обделила капитана Имангалиева чувством юмора, то его заявление все присутствующие приняли всерьез. За исключением капитана Зайцевой, которая подошла и просто засунула руку в кровавое месиво. Примерно в район груди, но так как не бывает людей с синей кровью и без ребер, то, что там было в оригинале никто даже не рискнул предполагать. Подержав руку, военврач без тени смущения заявила.

— Это не мутант и не человек. Как ни странно, мозг его еще жив, но физически он мертв.

— Погоди, погоди, — заинтересовался подошедший поближе Лев. — Инопланетянин, получается?

— Разве они существуют? — последовал ответный хор изумленных выдохов.

Лев усмехнулся и развел руками.

— Извините, но допуска у вас нет, и вряд ли будет в ближайшие лет двадцать. Поэтому я многозначительно промолчу.

— Это… этот… пострадавший точно не с Земли, — безаппеляционно заявила военврач Зайцева, вставая и оттирая руку. — Мои способности действуют на любого, кто в основе своей человек. Пусть даже он мутант или псионик, или вообще полумертвый древесный гриб. Здесь же, я ощутила отклик, но совершенно чужой. И вылечить его не получится.

— Значит все-таки…, — начал было Виталь, но осекся.

Автомат управления зафиксировал смерть последнего сотрудника, и перешел к следующей плановой процедуре. Включив механизм общего самоуничтожения, автомат начал серию подрывов, как сказали бы Прежние: «особо ценного оборудования по списку 1». То есть техника и оборудование, не существующие на Земле, подлежали отдельному, особому уничтожению. Дабы, даже если люди проведут раскопки, не нашли ничего подозрительного. С этой же целью комплекс пещер и строений в нём был стилизован под эпоху Прежних, времен начала 21 века, еще до ядерного конфликта, уничтожившего цивилизацию.

Хлопки микро-взрывов немедленно прервали дискуссию об инопланетянах.

Дружно и слаженно все 14 людей покинули помещение, благо ракета, как уже упоминалось ранее, разворотила склон, и выход в ущелье не представлял сложности. По крайней мере, если не обращать внимания на глубокую воронку, перепаханную землю, клубы пыли и зашкаливающий дозиметр. К счастью, в камуфляже группы нашлись анти-рад таблетки, полевые, на полчаса, но все же лучше, чем ничего. Поделились с форпостовцами, съели двойную дозу, замотали лица и бегом-бегом покинули пещеры. К несчастью, времени забрать оружие уже не было.

Более-менее организованно группа выбежала на равнину перед ущельем, и облегченно выдохнула.

Во-первых, дозиметры резко убавили писк, а во-вторых, за спиной что-то мощно и резко взорвалось. Разглядеть, что именно, не представлялось возможным, но всем и так все было понятно. И тут обнаружилась следующая проблема. Оружия нет, а вот трупы тварей вокруг присутствуют. И даже несколько живых тварей на горизонте маячит. Только и снаряжения, что в карманах камуфляжа было, на момент то ли гибели, то ли похищения.

— Тааак, — почесал лысину Лев, рассматривая горы. — А ведь это Альпы! Все чудесатее и чудесатее, как говорили Прежние! Ну что, дело к вечеру, мы каким-то хреном оказались все в Альпах, оружия нет, одежду надо бы на дезактивацию.

— Как и нас самих, — поддакнула Алина. — Для здоровья полезно.

— Вот-вот, лейтенант санинструктор Кроликова, — ухмыльнулся Лев, — дело говорит. Еды нет, снаряжение… ну что-то есть по карманам. Кто-нибудь ранен? Вот и отлично. Раз все живы-здоровы, и не обременены грузом, предлагаю пробежаться на юг. К Средиземному морю. Вопросами что, как и почему будем задаваться немного позже, когда доберемся до людей. Мне и самому хотелось бы знать, что тут творится.

— Может быть, спросим у этих милых тварей? — поинтересовался Дюша.

С южного направления в сторону людей бежал небольшой отряд тварей.

Мелочь и ерунда, десятка три, не больше. Будь у «Буревестника» оружие, все закончилось бы меньше, чем за минуту. Но голыми руками и ножами? Конечно, припри твари людей к стенке, и, почти наверняка, Лев сотоварищи взяли бы верх. Но какой ценой?

Генерал Слуцкий быстро окинул взглядом окрестности. Зеленеющая весенней травкой равнина мало подходила для укрытия от тварей. Будь тут холмы, овраги и лес, еще можно было бы побарахтаться, но, увы. Будь у Льва пулемет — равнина подошла бы идеально для стрельбы по тварям.

— Все обратно в ущелье! — скомандовал Лев. — Бегом вверх!

«Не хотелось лезть в эти унылые Альпы, а все равно пришлось», досадливо подумал генерал. «Ни оружия, ни связи, ни снаряжения, и хер пойми что происходит». Остальные думали примерно тоже самое, с одной лишь разницей. Все или почти все они верили в то, что Лев извернется и разрешит ситуацию. Генерал уже неоднократно демонстрировал умение строить Хитрые Планы, многослойные, с резервными подстраховками и поддержками, и неудивительно, что сейчас инертность мышления шептала, мол, Римский Лев разберется! Как-то смазалось то, что лысый генерал очнулся вместе со всеми, и также ничего не понял в происходящем. Факт наличия тварей в сердце Федерации тоже как-то отошел в сторону.

Ведь это ж твари! От них можно ждать любой гадости.

Впрочем, в данном случае людям повезло. Группа тварей просто носилась в панике туда-сюда, потеряв управление. В страшные ущелья никто из них не сунулся, и «Буревестник» тихо-мирно убежал вверх. По соседнему ущелью, там, где пыли было меньше, и дозиметр не так яростно верещал. Анти-рад таблетки еще действовали, и можно было надеяться, что дело обойдется просто «увеличенной разовой дозой», в пределах допустимого. Дезактивацию одежды, хотя бы полосканием в горной реке, произвести не представлялось возможным, и это тоже сильно беспокоило Льва.

После ядерного конфликта Прежних, убившего 99,9 % человечества, были достигнуты значительные успехи в борьбе с радиацией. Методы дезактивации и противодействия совершенствовались и улучшались, даже в Темные года на эту тему не жалели ресурсов и сил. Даже потом, когда с появлением тварей проблема — жить человечеству или умереть — снова встала в полный рост, на работу с радиацией и улучшением методов защиты продолжали бесперебойно выделять ресурсы и людей. Повышение общего радиоактивного фона Земли после конфликта тоже не добавило здоровья людям (а вот тварям очень даже, если верить слухам). Чудесные антирадиационные таблетки давали кучу побочных эффектов, и применение их было строго ограничено. Конечно, в будущем обещали всё и вся дезактивировать, избыточную радиоактивность уничтожить или свести на нет, и вообще сделать из Земли планету — сад. Требуется то всего ничего — уничтожить тварей, а потом еще сотню лет дружной совместной работы всего человечества.

Но пока что Лев был бессилен что-либо изменить, и оставалось только двигаться вперед.

В огромном помещении, помпезно именуемом «зал совещаний и приемов», находились двое. Фельдмаршал Брайан Хорхе Антигес, в настоящее время возглавляющий генеральный Штаб, и, к слову сказать, ученик ученика Льва. Брайан трезво оценивал свои способности и понимал, что пора уходить в отставку. Ровно половина жизни отдана Третьей Волне, износились тело и мозг, и уже начались промахи. Взять хотя бы дерзкую прошлогоднюю высадку и полный захват тварями Пиренейского полуострова! Пришлось срочно организовывать цепь обороны в Пиренеях… благополучно прорванную тварями, едва погода сделала перевалы минимально проходимыми.

Понимая это, Брайан уже начал потихоньку передавать дела и готовить преемника. Большинству, конечно, застила глаза его слава блестящего стратега и тактика, сумевшего мастерски переиграть тварей в битвах начала Волны. «Я слишком много вложил в те дела», грустно констатировал фельдмаршал, глядя на трясущиеся руки. Чтобы не выказывать позорной слабости, Брайан крепко прижал трясущиеся руки к карте, расстеленной на большом столе. Взглянул на собеседника, нет, вроде не заметил. Не любил глава генштаба демонстрировать свою слабость, хотя и относился с пониманием, когда таковую выказывали окружающие.

«Если в человеке нет слабостей, то он тварь!» любил цитировать Брайан своего учителя.

Собеседник фельдмаршала, входил в Совет, управляющий Федерацией. Прежние назвали бы его должность «министр транспорта и логистики». Невысокий, с намечающейся лысиной, тихим, невыразительным голосом и отстраненным взглядом. Занимая одну из ключевых должностей в Федерации, Колин Макдауэлл стремился только к одному: делать свою работу качественно. Именно поэтому он и назначил встречу с Брайаном Антигесом, дабы уточнить самый важный вопрос. Вопрос вопросов, как любили говорить Прежние.

Эвакуация населения и перевозка войск. Процесс одновременный и в тоже время разнонаправленный.

В данном случае положение осложнялось еще и тем, что инициатива в войне принадлежала к тварям.

Вообще, обстановка на фронтах к 31-му году Третьей Волны складывалась крайне безрадостная для людей. Твари прочно удерживали инициативу с самого начала, пусть даже в первое десятилетие местами их удалось остановить и отбросить. Планомерно, организованно и четко твари разрушали основу противодействия: промышленный потенциал Федерации. Не жалея сил и средств, твари уничтожали заводы и фабрики. Потери 1 к 50 не утешали руководство. Завтра набегут новые твари, а встречать их будет уже нечем. Потому что те 50 тварей, погибших в расчете на 1 человека, позволили остальным ворваться и уничтожить оборудование, здания, да в целом технологические цепочки по производству оружия. Промышленные районы, разумеется, снабжались и оборудовались всем необходимым для обороны.

Оставалась только одна проблема: люди. Те, кто должен был держать оборону.

Невозможно в одиночку отбить набег тысячи Кусателей. Твари же умело раздергивали силы людей, наносили массу ложных ударов, маскировали истинную цель своих набегов, проходили сложными маршрутами там, откуда их не ждали. Потери? Твари с ними не считались, ведь гибло в основном рядовое «мясо», пополнение которого — лишь вопрос работоспособности Инкубаторов и подвоза органического материала к таковым. Именно так, неожиданным ударом с севера, был приведен в неработоспособное состояние Уральский промышленный район. Что касается Европы, то сейчас, буквально в эти минуты, твари ломали и доламывали Рейнский укрепрайон. Включающий в себя значительное число предприятий, как говорили Прежние, «военно-промышленного комплекса».

Резервы и подкрепления укрепрайону? Отправлены на Пиренеи и Балканы, где сейчас очередную орду тварей перемалывали в кровавый фарш. Зато другая орда, вынырнув прямо из моря, смело прошла вверх по течению Рейна, и после недолгой осады взломала оборону укрепрайона. В обороне закончились люди, и твари прошли до самых Альп. Печальный, но закономерный итог паники, обуявшей Совет в прошлом году. До этого момента положение на фронтах было тяжелым, но хоть как-то предсказуемым. После высадки тварей и захвата Пиренейского полуострова, причем ни Атлантический, ни Средиземноморский флота ничем не смогли помешать.

Вот тут и началась паника.

Побережье Северной Африки оказалось практически оголено. Количество войск уменьшилось на порядок, и если в тамошних укрепрайонах еще сидели люди, то только потому, что тварям было лень добираться до них через пустыню Сахара. Зато район Красного моря и Суэцкого канала твари атаковали яростно и самозабвенно, и выбили-таки людей оттуда. Впервые тварям удалось взять вверх над людьми в морских сражениях. Это был уже не тревожный звоночек, а настоящий похоронный колокол.

Начались метания и шатания, и в результате твари легко, изящно и непринужденно прошли по Рейну.

Как уже упоминалось, потери рядового «мяса» тварей никогда не волновали. Итог, собственно говоря, налицо. Основные силы Федерации связаны боями на Балканах и частично в районе Пиренеев. Частично потому, что твари прорвали фронт, и, в сущности, организовали людям классический «котел». Результат: туда пришлось отвлечь еще часть флота. Территория бывшей Франции стремительно превращается в слоеный пирог: где-то люди, где-то твари, резня, трупы, и в перспективе полное уничтожение района. Происходи дело в «тепличных условиях», флот вначале отрезал бы тварей с моря, а потом тех, кто высадился, методично смололи бы в кашу. Пусть даже на «затягивание мешка» размером с четверть Европы ушло бы несколько лет.

Теперь же получилось, что Средиземноморский флот оказался раздерган по всему морю на различные задачи.

Тактически верное решение — снять неиспользуемые североафриканские войска — в стратегическом плане легко могло привести к катастрофе. Удары тварей — выход на побережье — форсирование и захват Мальты с Сицилией — твари переходят через Альпы — Рим в осаде с двух сторон. Флот собирается в кулак к Апеннинам, и везде, откуда он ушел, твари одерживают победы и встают «твердой ногой». Впрочем, кто взялся бы предугадывать планы Сверхмозга?

— Итак, Брайан, что решил генштаб? — тихо спросил Колин. — Какая концепция возобладала? К чему готовиться моим транспортникам?

— После нанесенного сегодня удара по западным Альпам, у нас есть примерно неделя, чтобы превратить их в несокрушимый укрепрайон, — показал пальцем фельдмаршал. — Шучу, шучу. Но, использовав тактические ядерки, мы и в самом деле выиграли немного времени. Твоим транспортникам предстоит сделать следующее: все дороги через Альпы должны быть уничтожены. Взорваны, завалены, разрыты и закопаны. Тут объем работы небольшой, все равно там особо дорог нет, а тварям они и подавно не нужны.

— Не слишком хорошо получается, — покачал головой Колин. — Раз уж тварям все равно, зачем портить хорошие дороги?

— Чтобы хоть чуть-чуть, но замедлить тварей. Колин, извини, но нам нужно выиграть год. Не буду распространяться почему, просто прими как факт. Если мы устоим до следующего лета, то сумеем взять тварей за жабры и хвосты. Хотя бы в объеме Европы.

— Еще одна операция «Огненное кольцо»? — немного повысил голос Колин. — Как она вам поможет?

— Не угадали, — повеселел Брайан и даже азартно потер руки. — Но меня радует ход ваших мыслей! Пусть все так думают, и твари в том числе! В общем, приняли концепцию «крепость в осаде».

— В роли крепости…

— Да — весь полуостров. Пока мы еще сильнее на море, и вряд ли в ближайший год твари сумеют переломить ситуацию. Закрыться по Альпам, свезти войска и людей, и самое главное припасы. Морской транспорт — весь на перевозки. Активные контрудары десантами, и так далее.

— Балканы?

— Вторым этапом. Первое — Альпы. Медленное отступление, с эвакуацией.

— То есть все, кто вне Апеннин…

— Нет! Вывозить людей, эвакуировать и не бросать.

— Не потянем по транспорту.

— Тогда Федерации конец.

Глава 3

— А вот и оно — укрепление! — почти торжественно провозгласил Лев, поднимая руку.

— На наш форпост похоже, — заметил Дрон, задрав голову.

Ущелье в этом месте делало крюк, огибая выступающий скальный утес. На верху и в теле утеса, еще во времена Первой Волны, было устроено укрепление. Также оно выходило на гребень ущелья, позволяя простреливать и соседнее ущелье. Были подземные ходы и в другие стороны, и устроенные прямо под ущельем склады и казармы, почти недосягаемые для тварей. Обширное такое было укрепление, с размахом, боксами для техники и даже замаскированной площадкой для вертолетов, впрочем, так ни разу и не использованной.

Строили прочно, надежно и сразу на целый полк. Как и в концепции форпостов Иссык-Куля, предполагалось, что укрепление будет взаимодействовать с соседями, и, даже оказавшись в осаде, сумеет прорвать таковую собственными силами. На данный момент укрепление страдало всеми теми же болячками, что и форпост 99. Строили его конечно добротно и надежно, но прошло уже 250 лет с того момента. Без полного гарнизона, бронетехники и тяжелого вооружения укрепление превращалось скорее в ловушку, особенно в условиях гор. Склады, выдолбленные в скальном основании, ветхостью не страдали, но были пусты. Попробуй наполни их и привези все необходимое, когда на этом направлении и дороги нормальной уже лет 100 как нет.

Поэтому сейчас в укреплении находился разношерстный десяток людей, инженеров, снабженцев и интендантов, проводящих оценочные работы. Собственно, несмотря на приказ уничтоженной вчера тысяче, отступать к этому укреплению, еще ничего не было готово. Разумеется, когда государственная машина закрутит колесами и шестернями, все доставят и склады забьют, и полк мотострелков займет укрепление. Вопрос только в том, что нужно было «еще вчера», и де-факто Федерация запаздывала с реакцией на прорыв тварями фронта.

Но Лев сотоварищи этого, разумеется, не знали.

Просто генерал, который еще по операции спасения Рима помнил кое-какие детали горного рельефа Альп, вспомнил об этом укреплении. Привел он всех сюда, из расчета на маленький шанс, что на старых складах хоть что-то да уцелело. На предальпийские равнины соваться было никак нельзя, раз уж там твари бегают в количестве. И Лев уже решил, что надо добыть хоть немного оружия, и быстро уносить ноги через горы. Еды, спасибо мертвым тварям, хватало.

Конечно, оставалось еще много-много проблем, но Лев не собирался устраивать столь любимые Прежними долгие походы по горам, с преодолением трудностей в одиночку. Пройти Альпы насквозь, найти людей, установить связь с армией и УСО, и вперед — бить тварей! Попутно, разумеется, не забыв начать разгадку новой тайны: пробуждения как такового и места, где оное пробуждение произошло. Мысль о том, что «мерзкие инопланетяне» ставили над ним опыты, вызывала у Льва омерзение и желание залезть в ближайший ручей. И сидеть там в холодной горной воде до полного окоченения, судорожно оттирая тело глиной и травой.

— Стоять! Руки вверх! Кто такие?! — донесся оклик со стороны укрепления.

— Наши люди — сработаемся, — усмехнулся Лев. — Генерал армии Лев Слуцкий!

— Руки вверх! Отошли назад! — немедленно отозвался голос.

— Автомат, бойница в пяти метрах над землей, — прокомментировал Дюша. — Еще один странный тип целится в нас из пистолета сверху. Рывок вперед, в мертвую зону под стеной, и..

— Не будем обострять. Отойдите назад, — махнул Лев. — Шагов на двадцать.

Отошли. Постояли. Лев демонстративно закурил, и даже помахал рукой.

В конце концов вышли двое, с автоматами в руках, и очень напряженными лицами. Лев, вначале, привычно списал это на страх перед зараженными, но потом сообразил, что в таком случае выстрелы раздались бы сразу. Ожидай они увидеть кого-то другого, все равно не стали бы так напрягаться. В очередной раз за эти два дня Лев почувствовал себя озадаченным. Жизнь генерала уже много лет шла так, как он сам запланировал, и чувство непонимания происходящего изрядно злило Льва. Двое с автоматами, средне-неопределенного возраста, в какой-то полувоенной форме, принялись изучать генерала. «Буревестник», еще отходя назад, рассредоточился полукругом, и теперь группа ждала только отмашки Льва.

Рывком преодолеть десять метров и скрутить автоматчиков. Они, конечно, свои — в смысле тоже люди, но вот эти вот непонятные разглядывания и наставления автоматов на Римского Льва выглядели крайне двусмысленно. Да и сами автоматчики вполне могли быть зараженными.

— Похож, — вынес вердикт правый автоматчик. — Очень похож.

— Так, и давно вы, ребята и девчата, дезертировали? — спросил левый. — Не дергайтесь! За вами сейчас следят еще минимум три автомата!

– [цензура], — лениво заметил Дюша. — Да и вообще, оружие держать не умеют, стоят неграмотно, явно же не военные. А, мужики? Вы, поди, сами дезертиры, в школе прогуливали, из учебки сдриснули, и так и ныкаетесь по горам который десяток лет?

— Ты откуда такой умный взялся? Пристрелить тебя по законам военного времени? За саботаж и подрыв обороноспособности Федерации?

Неизвестно, куда бы завел этот откровенно идиотский разговор, но тут Лев расхохотался от души.

— Подрыв обороноспособности! — повторял Лев, утирая слезы.

— Ладно, покажите документы и разойдемся, работы еще много, а времени мало, — примирительно сказал левый автоматчик. — Я даже не буду упоминать в рапорте эту попытку выдать себя за Римского Льва.

Лев резко прекратил смеяться, и уставился на автоматчиков.

Тяжелый взгляд генерала выглядел немного комично… для тех, кто не знал, насколько опасен может быть этот маленький лысый «дедушка». Смугловатые, самоуверенные лица автоматчиков даже не дрогнули, только слегка покривились, мол, чего этот лысый выпучился? А вот сам генерал из этой фразы «выдать себя за Римского Льва» почти мгновенно сделал очень и очень много нехороших выводов. По совокупности с фразами о военном времени вообще нехорошо получалось.

Поэтому он сделал жест, мол, всем успокоиться и ждать команды, и завел разговор по-новой.

— Отлично! Признаться честно, мы не то, чтобы дезертировали, а скорее заблудились в горах. Слышали вчера взрывы?!

— Дык! — осклабились автоматчики.

— Вот, мы там тоже были. Как жахнуло, все пожгло, тварей раскидало, бум, гам, тарарам, две секунды и вокруг один трупы. Мы то за скалой прятались, дух переводили, вот и уцелели. Потом пришлось ноги уносить, бо дозиметры зашкаливать начали. Бегали-бегали всю ночь по горам, куда идти — непонятно, что делать — тоже.

— Складно, складно. А оружие куда дели?

— Вот так всегда, — тихо усмехнулся Дюша.

— Так там же и побросали, с перепугу, — развел руками Лев. — А потом ночью, пока по горам плутали, и все остальное побросали, потеряли.

— Выбросили оружие? Так, Гриша, давай их…

Бум! Бум! Автоматчики упали. Асыл за их спинами демонстративно отряхнул руки.

— Да, как-то все неправильно пошло, — кивнул Лев. — Дюша, Асыл, берите оружие. Разбиваемся на двойки, собираем остальных, кто тут в укреплении сидит. Потом сядем и поговорим.

Группа разбежалась, а Лев остался «охранять» валяющихся без сознания.

— Неужели и вправду Третья Волна? — спросил в пространство Лев.

Спустя полчаса всех в укрепление переловили, аккуратно нейтрализовали и собрали внизу, в ущелье. Попутно группа обзавелась тремя автоматами, пистолетом, ракетницей и некоторым количеством патронов. Обнаружилась и еда, в виде просроченных сухих пайков, и даже не слишком мощная полевая рация, над которой сейчас колдовали Виталь с Михалычем.

— Все равно не понимаю, — заявил Лев «пленным». — Где хотя бы пяток солдат для охраны? Дело вы все делаете нужное, но раз воевать не умеете — зачем на нас полезли? С чего такая уверенность, что я не могу быть Римским Львом, спрашивать не буду. Лучше ответьте, какой сейчас год?

— 2399 с утра был, — проворчал кто-то из пленных.

— Вот! — торжествующе посмотрел Лев на «форпостовцев».

Прыжок на 89 лет вперед, надо признать, и вправду произвел ошеломляющее впечатление на «путешественников».

— И сколько уже Третья Волна идет? — продолжил расспросы Лев.

— Тридцать лет уже. Надо было сразу вас стрелять, паразитами зараженные!

— Ну-ну, не так яростно, — усмехнулся Лев. — Я ведь и вправду генерал армии Лев Слуцкий.

— Пособники тварей! Все знают, что Римский Лев героически погиб, спасая Федерацию через несколько лет после Второй Волны! И памятник в центре Рима не просто так стоит!

Группа «Буревестник» вышла из ступора и заинтересованно уставилась на Льва.

— Погиб, значит, угу, — покивал Лев. — И Третья Волна вовсю идет. Твари в Альпах. Интересные дела тут творятся.

После чего Лев закурил и замолчал, глядя вдаль. Остальные терпеливо ждали, «переваривая» тот факт, что они каким-то непонятным образом перенеслись из 2310 в 2399 год, ничуть не состарившись. Капсулы, конечно, все рассмотрели, но рассмотреть — не значит понять. Достоверно было известно только одно: что в 2310 году таких технологий на Земле не существовало. И раздавленный труп с ярко-синей кровью, и не слишком завуалированные намеки Льва.

Слишком фантастично все выглядело, чтобы просто взять и признать свершившееся. Опять же, просто признать и согласиться — недостаточно. Сразу возникает масса сопутствующих вопросов: кто стоит за всем этим? Для чего они это делали? Как вытащили и собрали всех вместе? Почему именно Льва сотоварищи, а не кого-то другого? Почему Альпы? Планировалось ли освобождение или все вышло случайно? Стоит только задуматься и начать погружаться в эти дебри, как мозги моментально раскаляются.

Лев, надо сказать, сейчас испытывал ровно такие же проблемы. Попытки увязать все в стройную единую теорию рассыпались, слишком уж много противоречивого произошло. Вздохнув, Лев решил пока отложить бесплодные умствования в сторону и, как говорили Прежние: «не знаешь с чего начать? Начни с начала!» Под началом в данном случае Лев имел виду ситуацию в мире. Понять, что происходит. Понять, где происходит. Обдумать стратегию и тактику действий, и уже потом ломиться в Рим.

— Ладно, это все лирика, — заявил Лев, докурив. — Вернемся к насущным проблемам. Если уж планировалось разместить здесь гарнизон, то где снабжение?

— Со дня на день должны были начаться поставки, — пожал плечами один из интендантов. — Первичный отчет и прогноз отправили еще три дня назад.

— Так, так, так, — поцокал Лев. — Дайте, угадаю: снабжение должно было идти с моря?

— Разумеется, — еще раз изобразил пожатие плечами тот же интендант. — Так проще и дешевле всего.

— Разве твари не перекрыли все дороги к горам? — не сдержал удивления Дрон.

— Согласно вчерашней сводке, твари прорвались, но разрозненно. Еще ничего не блокировано, и даже в наихудшем случае не будет еще с неделю.

— Этого хватит, чтобы перебросить гарнизон и часть припасов морем, — согласился Лев. — Остальные могут подойти чуть позже, прямо через Альпы. Что ж, смотрю еще не все старые планы потеряли в Риме. Кстати о нем. Как бы нам связаться с Римом или хотя бы ближайшей военной частью размером хотя бы с полк? Предупреждая гневные вопли о предательстве и желании уничтожить этот самый полк, сразу говорю, нам нужна только связь.

Стоявший немного в стороне Влад простодушно спросил у капитана Имангалиева.

— А почему генерал не построит их в три ряда и не прикажет?

— Потому что не может доказать, что он генерал. Документы все остались в кабинете, — досадливо ответил Асыл. — Нас зажали в столовой быстрее, чем кто-либо успел сказать «Твари!» Это оружие у нас всегда с собой, а вот документы — кому они нужны посреди гор? Лежало все у Льва в сейфе в кабинете, там же и осталось. За хрен знает сколько километров отсюда.

— А зачем тогда генералу военная?

— Стационарные гарнизоны от полка и выше, как правило, имеют в наличии представителя УСО. Хрена лысого мы чего докажем просто так, а вот через УСО очень даже может получиться. Скорее всего, дело Льва, со всеми приметами и анкетами, до сих пор лежит в архиве с пометкой «Хранить вечно». Достанут, сравнят, Лев докажет, что он — это он и все, дальнейшая легитимация проблем не составит.

— То есть…

— Да, — кивнул Асыл. — Нам всем придется доказывать, что мы — это мы, раз уж каким-то дерьмовым чудом нас перенесло на 90 лет вперед. И генерал первым это понял, все-таки Лев — это Лев, огромнейший опыт за плечами. Как докажем, тогда уже будет другой коленкор, а сейчас мы бесправные хрен знает кто, скорее всего дезертировавшие при прорыве тварей. Контрразведка хлеб зря не ест, но, скорее всего нас всех, целиком, возьмут за одно место, и будут крутить — вертеть, выяснять. То ли мы новая уловка тварей: группа зараженных, подтверждающих показания друг друга, то ли группа психов, то ли и в самом деле правду говорим. В любом раскладе, нужно как можно быстрее понять, что происходит вокруг, и произвести легализацию. Собственно, генерал этим и занимается, на свой лад.

— Понятно, — удивленно ответил Влад.

Удивление снайпера вызвала необычайно длинная речь Асыла. Как правило, капитан и правая рука Льва молчал, отделываясь одним — двумя предложениями, а то и вовсе ничего не говорил. Мол, думайте сами, упражняйте мозг, а то так и будете всю жизнь ждать чужих указаний. На резонное замечание Дюши, что тут — армия, и по статусу положено ждать чужих приказов, Асыл отмахнулся, мол, любимой группе Льва по статусу положено быстро вырасти в чинах, занять верхние посты и самим отдавать приказания. На следующее резонное замечание Дюши, что правой руке Льва еще быстрее положено вырасти во всем, Асыл даже отвечать не стал. И тут такая речь!

Подумав, Влад решил, что внешне невозмутимый капитан тоже немного нервничает, вот и разговорился.

Лев тем временем выяснил все, что хотел, и в очередной раз взял «паузу на подумать», как говорили Прежние.

— Так, — подытожил генерал. — Пленных развязать, оружие не возвращать. Будем сидеть здесь, и ждать транспорта с припасами. Все равно на своих двоих по незнакомым горам далеко не упрыгаем.

— Вы ответите за это самоуправство, — заявил все тот же интендант, растирая запястья.

Лев смерил интенданта оценивающим взглядом. Возраст — за 40, побитый жизнью и тварями, в глазах упрямство, на голове — копна черных волос. Видно, что воевал, но давно, и, скорее всего, после тяжелого ранения перешел в «тыловики». Но вот понять, болеет ли интендант за дело или просто власть пытается показать, Лев не смог. Поэтому подозвал взглядом Асыла и сказал.

— Капитан Имангалиев, примите жалобу у человека.

— Пшшш, — донеслось со стороны интенданта.

— Все как положено. В письменном виде, в трех экземплярах и прочая бюрократическая [цензура].

Ухмыляясь, Лев пошел осматривать укрепление, справедливо полагая, что раз здесь предстоит задержаться, то было бы неплохо знать диспозицию и местность. В том месте, где скальный утес выступал в ущелье, ширина такового падала до 200 метров, затем снова расширяясь до приблизительно полукилометра. Сухое, ровное дно ущелья располагало к устроению здесь дороги и, вполне возможно, что во времена Прежних так оно и было. Сделав пометку глянуть потом карту, Лев предварительно остановился на гипотезе, что соседние ущелья преднамеренно сделали малопроходимыми. Тогда простейшая система патрулей позволила бы гарнизону, не напрягаясь, удерживать всю эту область.

Сделать несколько стационарных блокпостов и, как говорится, «твари не пройдут»!

Опять же, выход на равнину близко. Если держать мотопехоту, то можно быстро и качественно ударять тварям в бок, тыл или просто высылать дальние рейды. Таким образом, для разгрызания этого орешка, тварям придется задействовать минимум 20-кратно превосходящие силы. Что бывает, когда так много тварей собирается в одном месте, Лев прекрасно знал. Не далее, как вчера, еще и на «повторный показ» попал. Один удар и тысячная орда тварей испарилась.

Поднимаясь на самый верх утеса, Лев подумал, что укрепление избыточно.

Если бы твари, как волны океана бьются об утесы, постоянно атаковали Альпы, тогда да, укрепление имело бы смысл. Стоило бы даже местами расширить и углубить, а местами даже вкопать старые танки и БТРы. Также имело бы смысл усилить ПВО, и там, чуть в стороне, расположить несколько батарей. Получился бы полноценный узел обороны, способный парализовать усилия тварей на огромном участке.

Вот только твари, как правило, Альпы просто пробегали.

Причем, как правило, в напряженнейшие моменты Волн, когда было уже не до постройки новых укреплений, и не до любовного вылизывания линий обороны. В остальное время твари в Альпах отсутствовали. Может быть, и пряталась по старым штольням, туннелям и пещерам сотня-другая, но наружу не лезли и на глаза людям старались не показываться. Альпы вообще считались самыми безопасными горами из тех, что условно контролировали люди. Условно потому, что горы сами по себе людей теперь не слишком интересовали. Вот всякие полезные ископаемые под горами или убежища Прежних, это да, тут люди были готовы рисковать.

Ну и, разумеется, в военных целях.

Да, поморщился Лев, в военных. Тогда, во время Первой Волны, это было неочевидно, зато теперь, спустя почти 300 лет отлично видно, что этот проект альпийских могучих укреплений изначально был мертворожденным. Даже с учетом всех опасностей и страхов, терзающих Рим, все равно получалось, что защищаться лучше от равнин за Альпами. Мобильность, связь и средства наблюдения, и твари замучаются преодолевать горы и пытаться вылезти из них. Пусть даже они нароют там себе пещер, и подготовят Инкубаторы и пещеры для Мозгов. Альпы слишком близко к Риму, и все эти тайники тварей обязательно будут найдены и вычищены.

«Может быть, поэтому в прошлые нападения, твари просто форсировали Альпы, не пытаясь вцепиться в них мертвой хваткой?», — размышлял Лев, делая последние шаги подъема. Ровная площадка, специально вычищенная и подготовленная, за прошедшие с момента создания года, изрядно пострадала, и выглядела неестественно. Искусственно. Зато по ней было очень удобно ходить и наблюдать за окрестностями. Чем, собственно, и занимался уютно расположившийся на краю утеса Спартак.

— Товарищ генерал, у нас незваные гости! — сообщил снайпер, протягивая Льву бинокль.

Глава 4

Выжившая полусотня сократилась вдвое к моменту достижения укрепления. Едва ли не в открытую солдаты разбегались, а усталый и не слишком опытный лейтенант, единственный выживший офицер из трех дивизий, не препятствовал. Хоть и недолго воевал 23-летний лейтенант Свен, но все же видел однажды, чем закончилась неподготовленная попытка остановить дезертиров. Случилась бойня, на радость тварям.

«Пусть этим безопасники занимаются», думал Свен, глядя на приближающееся укрепление. «Сейчас дойти, рапорт, передать ответственность за людей командиру гарнизона, и все». Бремя ответственности давило и сгибало, и рождалось понимание, что вообще не стоило лезть в офицеры, и держать ответ за чужие жизни. Но как раз после той бойни с дезертирами, Свену просто насильно вручили лейтенантские нашивки, и какое-то время он справлялся. Пока вокруг была нормальная дивизия, и ротный помогал, давал наставления и учил уму-разуму.

Но вот стоило остаться Главным, и Свен сразу же понял, что задача не по его силам. Это вам не метко стрелять и не тяжести таскать, с чем, кстати говоря, Свен успешно справлялся. Поэтому лейтенант смотрел на приближающееся укрепление и молчаливо мечтал, что вот сейчас оттуда выйдет кто-нибудь, кто все знает и умеет, и снимет с могучих плеч Свена неподъемную тяжесть.

Поэтому появление Льва в сопровождении Асыла и Дюши, вызвало у лейтенанта неподдельную радость.

А уж когда Лев представился, в своей характерно-отрывистой и резкой манере, то Свен едва не пустился в пляс. Генерал армии! Все, теперь можно облегченно выдохнуть, завертятся колеса военной машины, и все станет привычно, как и раньше. То есть, по сути, Свен готов был нести ответственность и командовать людьми, но только когда общую линию определяет командование сверху. Самостоятельно строить эту линию и вести людей, лейтенант был не готов и, самое главное, отлично это понимал. Льву не потребовалось слишком много времени, чтобы разобраться и, отметив для себя эти моменты, генерал понял, что нашел источник сведений о состоянии дел в Федерации.

Скинув на капитана Имангалиева рутину, Лев взял в оборот лейтенанта.

Следует заметить, что с интендантами, инженерами и прочими товарищами была проведена разъяснительная работа. Лев, когда хотел, мог быть очень убедителен, и за ним признали право командовать и отдавать приказы.

Лев задумчиво смотрел на лейтенанта. Откуда у тварей такие запасы «мяса»? Понятно, что Свен Йохансон вряд ли знает, но вопрос-то от этого не исчезает. Что-то не то, какая-то фальшь рассказа резала ухо. Поблагодарив лейтенанта и отправив знакомиться с укреплением и обустраиваться, Лев поднялся на утес, закурил и задумался. Камень приятно холодил спину, а вид на окрестные предгорья открывался просто вдохновляющий, но Лев невидящими глазами смотрел вдаль, прокручивая разговор повторно и пытаясь найти то, что резануло ухо. Нет, Лев не считал лейтенанта шпионом тварей, но рассказ его, искренний и вдохновленный, не давал покоя. Эффект «взгляда со стороны», то, что Свен считал само собой разумеющимся, у Льва вызывало настороженность.

Мимо ходили форпостовцы и свежеприбывшие солдаты, но Лев не обращал внимания.

Снова и снова крутил он в голове рассказ, и чутье шептало, что это очень, очень важно — найти ошибку.

— Какой у вас генерал суровый, — обратился к Дюше один из новоприбывших сержантов.

Собственно, сержантов было трое, но остальные два крутились вокруг Алины. Стоявший неподалеку Дрон тихо хихикал в кулак, наслаждаясь представлением: «Прекрасная и недосягаемая Алина общается с поклонниками». Представления такие были не внове «Буревестнику», ибо помотаться по миру пришлось, пришлось. Но сейчас даже железным ученикам Льва требовалась разрядка, и Дрон скромно молчал о том, что лейтенант Кроликова способна голыми руками прибить десяток таких сержантов. Последние, не зная об этом, всячески напыживались и демонстрировали готовность защищать прекрасную лейтенанта-санинструктора до последнего вздоха.

— За людей переживает, — вздохнул сержант и, спохватившись, представился. — Остап Вернеченко, бывший танкист и пулеметчик. В связи с отсутствием танка переведен в пехоту!

— Андрей Мумашев, сержант-инструктор, — небрежно отозвался Дюша.

— О, это почетно! — закивал Остап.

Дюша с легким оттенком любопытства взглянул на непрошенного собеседника. Был Остап из таких людей, про которых говорят «квадратный», то есть маленького роста при большой ширине. Заметно было, что вздувающиеся мышцы не спасли сержанта-танкиста от прелестей перехода в пехоту, а именно: сбитых долгими маршами ног. Поэтому смуглое, широкое и круглое лицо Остапа сейчас лучилось радостью. Дошли! Больше не надо долго и утомительно топтать бездорожье! Дюша в приливе веселости подумал, что рано, рано радуется молодой сержант (даже если не брать в расчет выпавшие из жизни 89 лет, все равно в свои 33 биологических года Дюша превосходил собеседника лет на десять). Лев тут никому спуску не даст, все набегаются по горам на три жизни вперед. Еще и плакать будут от счастья и радости.

— Да, да, почетно, — все также небрежно отмахнулся Дюша. — И весьма утомительно. Но все же, если не секрет, то, как твари взяли ваши танки? Заклинивали гусеницы телами?

— Нет, — дернул щекой Остап. — Ночью взяли, прямо в постелях. Стояли мы...

Сержант Вернеченко повертел головой, пытаясь определить стороны света, но быстро сдался.

— В общем, там стояли, недалеко от Пиренеев, — махнул он рукой. — Типа дырки в обороне затыкали, а фактически железку прикрывали, чтобы если твари прорвутся, так не сразу все поезда под откос спустили.

— И что, охрана все проспала? — не поверил Дюша. — Прямо никто и ничего не заметил?

— Да если бы, — еще досадливее ответил Остап, — хотя бы не так обидно было. В общем, прорвали твари ночью оборону, снесли к хренам два батальона и по ущелью вниз скатились, давя друг друга. Пока наши в горах промаргивались и пытались понять, что это было, твари в количестве прямо на нас выскочили. И с ходу давай рвать и кусать. Тревога, стрельба, все помчались тварей отбивать, а тут и второй их отряд подоспел. Аккурат с тыла зашел и прямо в самодельные ангары. Помню, забежали туда, а там тварей — хрена и больше, и все шипят, скачут, что-то рвут и кусают. Я их в таких количествах только через прицел и видел. Ну, понятно, растерялся малость… как и все остальные. Только капитан наш — эх, редкой отваги был человек! — как закричит: «Огонь по тварям!» и сам первый в бой ринулся. Твари волной вперед, мы навстречу, все в кровище и говнище, не прошло и минуты, как полный ангар трупов и все. Какие там танки, на ногах еле стоим, да и погибли почти все. Пока сражались, твари с Пиренеев уже оборону проломили и тоже к нам всей толпой. Едва ноги унесли, уж и не помню как, все в тумане. Ночь, стрельба, твари, кровь, крики как вспоминаю — так вздрагиваю.

— Это да, — понимающе кивнул Дюша. — Ночная свалка не для слабонервных. Сам в свое время… впрочем, неважно. Откуда взялись твари в тылу?

— Да хрен его знает! — едва ли не подпрыгнул Остап, что при его квадратных габаритах смотрелось как-то угрожающе. — Взялись откуда-то! То ли флот проспал, и они на побережье высадились, то ли с севера прибежали. Я бы обязательно разобрался, но твари крепенько в нас вцепились. Враз разогнали по округе, и начали охоту. Пока отходили от паники, пока сообщали наверх, то да се, твари уже окончательно вцепились в брешь в обороне, и давай толпами набегать. Подошли еще мотострелки, ну как подошли, подъехал грузовик, а в нем десятка два сидит. Соседний батальон в полном составе выживших, все драные, очумелые и злые. Не успели отдышаться, как твари набежали и погнали, погнали нас все дальше и дальше. Мы цеплялись за каждую речушку и гарнизон, прикрывали поселки, но твари катились лавиной, сметая все на своем пути. Точнее говоря, если бы они не задерживались, дабы что-нибудь сломать, кого-нибудь загрызть или поохотиться, то нас бы уничтожили еще в первые три дня. А так, удавалось отступать и огрызаться. Теряли товарищей, подходили новые остатки из разгромленных гарнизонов, народные ополченцы прибивались, и так вот катились и катились до самых Альп. И тут взрывы! А потом блуждания по горам в поисках людей.

— Сурово, — совершенно искренне сказал Дюша, однажды тоже переживший подобное.

После чего оба сержанта замолчали, каждый о своем.

Очнувшийся от раздумий Лев медленно, с искренним наслаждением встал и потянулся. Да, очень интересные расклады получаются, подумал генерал. В этом свете ситуация с ядерными ударами «по своим» становилась более понятной. Перед Львом во весь рост встала задача из разряда тех, которые он наиболее любил. Схватка в почти безнадежных условиях с несоизмеримо сильнейшим врагом, которого, тем не менее, можно и должно победить силой ума и оружия. Призом в этой схватке выступала вся Федерация, и Лев ощутил привычной злой азарт, как всегда перед началом очередной смертельной операции.

Потирая руки, Лев начал спуск. В первую очередь следовало узнать, что со связью.

Глава 5

— Итак, нам приказано, что называется, стоять насмерть, — мрачно сообщил Лев Асылу. — Делать активные вылазки, тревожить тварей, убивать всегда и везде, и при этом не требовать подкреплений.

— Полусотней людей держать границу? — уточнил Асыл. — Без бронетехники и тяжелого вооружения? Без каких-либо запасов?

— Завтра утром на побережье высадится батальон мотопехоты. Грузовики и прочее в наличии. Там же и техника, с почти нулевым ресурсом. Только приехать сюда и остаться в качестве стационарной точки. Предполагается, что к концу дня они доберутся до нас.

— А фактически?

— Знаешь, как Прежние говорили? — прищурился Лев. — «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить!» Думаю, хорошо если дня за три доберутся. То техника сломается, то твари на горизонте проскачут, то грузовики застрянут. В целом, идея, конечно, добрая. Мобильность, мощь и патрули, и сотню километров границы удержим запросто. Главное, чтобы не забывали топливо и новых людей вовремя присылать. В теории. На практике, думаю, будет так. Как только твари дожмут «котел» в Пиренеях, как сразу побегут сюда. Пройдут горы насквозь, и нам попутно выдадут.

— А как бы вы сделали, товарищ генерал? — вежливо-безразлично уточнил Асыл.

Собственно, с такими же успехом, генерал мог бы общаться и сам с собой. Но, произнося вслух, Лев оттачивал сам для себя идеи и формулировки, и поэтому нещадно эксплуатировал капитана Имангалиева в качестве собеседника. Отсюда и безразличие Асыла, ведь в подобных монолого-диалогах он участвовал почти каждый день.

— Взял бы самую новую технику, лучшие части, инициативных и толковых командиров, и пустил бы погулять в тыл тварям. Боеприпасы, мобильные мастерские из расчета мелких и средних поломок. Флот работает по берегам, и если что подкидывает запасов, техники и людей. В результате в тылу тварей кочует бронированный кулак, разносящий в пух и прах всех тварей по дороге. Попытки догнать — против техники лапы не играют. Общая облава и сбор многотысячной орды? Ракетные удары и мотогруппа едет дальше. Понятно, что это потребует высокоинициативных бойцов, умелых, решительных, готовых рисковать и действовать нестандартно. Но, думаю, уж один такой батальон, на полтысячи человек, могли бы и собрать. Обеспечить связь, взаимодействие с флотом и ракетчиками, и прочие необходимые в жизни вещи. Пока у такой мотогруппы сохраняется возможность маневра — твари в проигрыше.

— Почему же такое не практикуют? Инициативы не хватает?

— Конечно. Вот смотри, — воодушевленно продолжил монолог Лев. — На чем строится военная доктрина противостояния и сдерживания тварей? Правильно, на концепции самодостаточных опорных пунктов, с мобильными соединениями, бьющими тварей, когда те пытаются пройти мимо опорных пунктов. В теории все прекрасно: твари не в силах захватить опорный пункт сразу, и начинают осаду. Им тут же прилетает куча технологических гостинцев, остатки добиваются мобильными соединениями. Твари пытаются пройти мимо? Мобильные соединения бьют мелкие группы, крупным опять прилетает куча подарков, артиллерийских, ракетных и прочих дальнобойных вещей. Опорные пункты выступают наводчиками и корректировщиками. Остатки заутюживаются броней. Твари ставят осаду на опорные пункты и одновременно пытаются пройти мимо? Значит их очень много, и, следовательно, опять смотри пункт про прилет кучи подарков. В результате твари, де-факто, попадают в ловушку при любом раскладе. Их собралось много? Прилетает что-нибудь убойное и дальнобойное. Их мало? Подъезжает мобильная команда и зачищает местность. Их много, но идут рассеянным строем? Пулеметы решают эту проблему, главное стволов запасных запасти, как следует. И что же получилось на практике из этой прекрасной доктрины?

— Да, что получилось на практике? — переспросил Асыл, и так прекрасно знающий, что.

— Получилось, что не получилось. Как и во всякой системе, для успешного функционирования необходимо, чтобы все элементы работали слаженно и четко. Выпал элемент — система засбоила. Выпало несколько — система не работает. Из этой доктрины по итогам практической апробации выпал элемент мобильных соединений. Твари, не будь они твари, быстро уловили слабый элемент, неучтенный создателями. Техника. И ладно бы просто износ, тут дело поправимое. Крепкую, надежную, пригодную к ремонту в любых условиях технику умели делать еще Прежние.

— Твари стали целенаправленно портить технику?

— Да! — обрадовано хлопнул ладонью по стене Лев. — Именно! Несколько лет твари несли повышенные потери, но затем стало ясно, что промышленность не справляется. Мобильные соединения, потеряв мобильность, чаще всего запрашивали артиллерийский удар, в результате которого сломанная техника превращалась в груду железа. Проще новое сделать, чем это починить. Вот с этим постоянным изготовлением нового промышленность уже не справлялась. В конце концов, умные головы сели и посчитали. Максимум, который могла потянуть Федерация, это предоставить всем велосипеды. Сам понимаешь, против тварей это совершенно не помогало. Без колес — мобильные соединения сразу перестали быть мобильными. Основной элемент преимущества оказался утрачен. Попытка построить стену из опорных пунктов — тоже провалилась. Мобильность и еще раз мобильность — иначе с тварями бороться бесполезно. Сидеть в обороне — не отсидишься, и никакое превосходство в вооружении не поможет. Элемент с опорными пунктами прижился нормально, прошел проверку временем, а вот затыкание прорывов мобильными соединениями провалилось. Но! Что-то с прорывами делать все равно надо было. Как ни крути, а тратить, условно говоря, тонну снарядов там, где отлично справится 100 грамм патронов, совершенно нецелесообразно.

— И тогда была придумана стратегия подвижной границы? — зевнул Асыл.

— Так, — пожевал губами Лев. — В который раз я тебе это рассказывал?

— В десятый, — пожал плечами капитан. — Мне нетрудно.

— Да, совсем старый стал, — почесал лысину генерал. — Что ж, тогда ты, наверное, понял, к чему был этот рассказ?

— Немедленно и бегом выдвинуться к побережью, в стычки с тварями не вступать, встретить мотопехоту и провести сюда, по возможности сохранив технику хотя бы до состояния: «еще один рывок?»

— Молодец!! — расцвел Лев. — Не зря ты уже больше ста лет мой лучший ученик!

И они синхронно рассмеялись, после чего Лев добавил.

— Возьми с собой сержантов — Андреев и Виталя. Вчетвером отлично пройдете, а буде на нас тут нападут, роли они все равно не сыграют. Только и останется, что удирать со всех ног. И еще, посмотри на комбата, пойми, что за человек, присмотрись к батальону. Что-то мне эти панические телодвижения Рима совершенно не нравятся, как бы не пришлось удирать по горам всей толпой.

Асыл только молча кивнул и отправился на поиски Андреев.

Вопреки опасениям Льва, тварей по дороге им не попалось. Группа, покинув крепость «Запад 212», бежала до самой темноты, и еще чуть-чуть. Асыл собирался бежать всю ночь, но как назло небо затянуло тучами и о свете от Луны и звезд пришлось забыть. Поэтому просто распределили дежурства и попадали, кто где стоял, моментально проваливаясь в сон. Оставшийся дежурить первым Дюша посветил фонариком, нашел нормальное место, обустроился со всеми удобствами, разлегся и закурил.

Мысли, как будто взболтанные долгой пробежкой, беспорядочно всплывали в голове. То опасения, что твари унюхают дым, и тут же уверение от «чуялки», что вокруг на много километров нет ни одной твари. Вспоминались последние мгновения до пробуждения в странной капсуле, и снова ныла пробитая насквозь грудь. Скакала бешеный танец мысль, что надо бы выяснить судьбу сестер, и кто знает, вдруг он уже прадедушка? На подтанцовке выступала шальная мыслишка, что было бы неплохо собственную семью завести. Нарезала круги по голове навязчивая картинка того, как твари в их отсутствие берут штурмом «крепость 212», и всех вырезают.

Неожиданно Дюша осознал одну нехитрую истину.

Не торопясь вернуться к людям, и сознательно задерживаясь в каком-никаком, но горном укреплении, Лев давал остальным дополнительные шансы на адаптацию и осознание. На принятие факта того, что вокруг — будущее. Мрачное и тяжелое, но все равно будущее. И что все, кого они знали, давно умерли, и что вокруг — Третья Волна, и они в самом ее центре. Дюша восхищенно покрутил головой, и от факта осознания, и от очередной скрытой мудрохитрости Льва.

После чего, совершенно успокоившись, Дюша стал ждать окончания своей смены.

Раздражающие тварей человеческие запахи топлива, масла, раскаленного железа, потных тел далеко разносились ночным ветерком. Батальон расположился треугольником, одной из сторон опираясь на реку, с караулами и дозорами, и повышенной бдительностью. Что творилось на отрезке между Альпами и Пиренеями, точно не мог сейчас сказать никто. Флот контролировал бывший «Лазурный берег», но не далее, чем на пять — семь километров вглубь. Метались отряды тварей и народного ополчения людей, паниковало и пыталось убежать население, передвигались остатки разбитых военных частей и орд тварей, и все это кипело, бурлило, сталкивалось друг с другом, разражаясь кровавыми схватками. Трупы никто не убирал, и вскоре можно было ожидать очередных вспышек эпидемий… если твари не сожрут все лишнее.

Поэтому, несмотря на все уверения, что твари застряли возле Пиренейского «котла», мотопехота слегка нервничала. Одно дело в чистом поле посреди белого дня давить тварей, а вот так вот ночью, не имея возможности маневра. От таких мыслей спокойствия не прибавлялось даже у бывалых солдат. Самые безбашенные рассчитывали покрыть себя неувядаемой славой, встав «нерушимым горным щитом» на пути потока тварей, но даже их безбашенность не хотела бы встречаться с тварями накоротке ночью.

И плевать на уверения твареведов, что твари ночью не слишком опасны. Да, нюх и слух работают независимо от света, но все равно твари ночью атаковали крайне редко. И, разумеется, каждый такой случай порождал волны и валы страшилок, рассказов, баек, в стиле «сидим мы у костра, твари цап Лёху и больше мы его не видели, и тишина вокруг!» При этом, вне всякого разума, тварям приписывались способности ходить и бегать под землей, совершенно бесшумно передвигаться, оставаться невидимыми для тепловизоров и приборов ночного видения, не говоря уже о способностях выманивать людей из укрытия, действуя на подсознание ультразвуком.

В одной из таких страшилок Дюша с удивлением мог бы узнать собственное творение, когда-то затравленное взводу огнеметчиков в джунглях Южной Америки. Сержанту было скучно, и он скоротал полчаса, рассказывая о «ужасной горной твари», которая, якобы любит есть человеческую обувь. Мол, Сверхмозг хотел подорвать силы людей, уничтожая их обувь, и вывел новую тварь. Та получилась туповата и ходит-бродит по горам, и не только, и везде, как увидит обувь, так и ест. Чаще всего вместе с ногами тех, кто носит эту обувь. Дюша затравил байку и забыл, а она взяла и разошлась по всей планете. Смесь нелогичного и бытового ужаса обеспечила страшилке долговечность.

Но наблюдавшие за батальоном твари совершенно не собирались нападать. Скорее заботливо пересчитать и запомнить, чтобы потом передать Вожаку, который передаст дальше по цепочке, вплоть до Повелителя. Надо сказать, что одно из своих самых слабых мест — централизованное управление, зависящее от расстояния до Мозга и от присутствия Слуг и Вожаков — твари так и не преодолели. И сейчас те остатки тварей, что рыскали вокруг, находились на грани потери управления. Как правило, после потери управления твари начинали творить то, к чему их подталкивали инстинкты, и самым мощным из них оставалось убийство всех людей, кто попадется на глаза и кто подвернется под лапу.

Но, как уже неоднократно говорилось, потеря управления также снижала тактические и стратегические таланты тварей практически до нуля. И таких вот бродячих, потерявших управление, легко и непринужденно перемалывали в кровавый фарш и консервы войска людей. Даже народные ополченцы справлялись, слегка потрудившись. Одно время, еще в Первой Волне такие вот «управленческие потери» составляли до 40 % от общего количества. Из этого были сделаны выводы, выведены новые твари, и даже выращен Сверхмозг (во всяком случае, часть твареведов была уверена в этом).

Но, вопреки досужим россказням и слухам, Сверхмозг не мог взять под контроль любую тварь. В силу особенностей размножения и построения самой пирамиды подчинения тварей. В сущности, появление Сверхмозга не решило проблемы потери контроля на низовом уровне. Работы велись, но не слишком активно. Твари оказались слишком близки к победе, и сейчас Сверхмозг совершенно не собирался отвлекать ресурсы на выведение какого-нибудь, условно говоря, Надсмотрщика, способного командовать тварями и не съедающего столько ресурсов на выращивание, как Слуга. Как сказали бы Прежние, дешевизна и массовость, но пока такого твари добились только при выращивании низовых, не боевых особей. Даже «мясо», как обычно люди именовали нескольких самых массовых тварей, представляющих, как правило, разноразмерный набор клыков, когтей и хитина, требовало для выращивания уже затрат. Будь иначе, твари, как насекомые, заполонили бы Землю, и смели всех и вся одной только массой.

Но пока твари продолжали наблюдать и запоминать.

— Не дураки, да, — одобрительно заметил Дрон, поднимая бинокль. — Вдоль реки оно вернее.

— Только едут медленно, — добавил Виталь, — видимо и вправду рухлядь старую выдали. Если там будет «Еж», то можно будет славно поностальгировать.

— У меня такое чувство, что кое-кто рад старой технике, — медленно и вдумчиво добавил Дюша. — А, Виталь? Прямо не терпится добраться до техники и покопаться в ней?

— Конечно, — пожал плечами рядовой Лукин. — По джунглям и горам бегать не так интересно, как с техникой возиться. Никакого сравнения, я бы сказал.

— Мне всегда казалось, что Лев отбирал в группу «Буревестник» только добровольцев, — с удивлением заметил Асыл. — Да и вообще не в привычках генерала давить в таких вопросах.

— Ну да, добровольно, — пожал плечами Виталь. — Должен же кто-то бегать и давить тварей в зародыше? Но копаться в технике все равно интереснее. Или это потому, что теперь редко выдается возможность?

— Теперь у тебя будет сколько угодно возможностей! — расхохотался Дрон. — Зная Льва, думаю, никто не будет спорить, что генерал не успокоится, пока вся техника не будет на ходу? Как он это называет?

— Дополнительный шанс для дураков, — проворчал Асыл. — Никогда этого не понимал.

— Да, да, — вклинился Дюша, — вот тут недавно с сержантом из спасшихся перекинулся парой слов. Танкист, представляете? Твари настолько быстро напали, что они не успели добежать до танков. Пришлось им драпать от Пиренеев до Альп.

— И что, по дороге не было танков? — удивился Виталь.

— Я бы спросил, какого непечатного слова там делала охрана? И почему пара танков не стояла на дежурстве? И еще много чего бы спросил, но тут и гадать не нужно. Проспали все товарищи танкисты, понадеялись, что твари не пройдут через границу, — Асыл демонстративно сжал руку, показывая, что бить надо было таких разленившихся товарищей, и бить серьезно.

— Вообще, надо заметить, уровень разгильдяйства и раздолбайства превышает все мыслимые пределы, — еще добавил Дюша. — Сколько мы уже тут стоим? Не скрываемся, в бинокли смотрим, а эти мотопехотинцы даже глазом не ведут. Совсем страх потеряли, да. Во времена второй Волны такие долго не жили.

— Сделай скидку на близость Рима, — простодушно заметил Дрон. — Вспомни, Влада и Спартака, когда они только на форпост приехали, и ведь столичности в них было ну совсем чуть-чуть!

— Не буду делать скидок, — отмахнулся Дюша. — Не буду и все. Тридцать лет Волна идет, а в войсках по-прежнему непуганые идиоты? Не верю! Тут что-то другое, и что-то глобальное. Что касается же Влада и Спартака, то было это так давно, как будто.

— В другой жизни, да! — еще раз расхохотался Дрон. — И вообще, все как в сказке. Очнулись, какие-то капсулы, синекровные уроды, ядерные взрывы, трупы тварей, беготня и пыль столбом. Как будто на съемках одного из фильмов Прежних.

— Интересно, что сказали бы Прежние, на картину сражения с тварями?

— Да известно что, — добавил Асыл. — Или вы не знали, что у Прежних хватало фильмов про всяких выдуманных существ? В том числе и таких, до которых нашим тварям — как пешком до Луны?

— Да ладно? — хором воскликнули остальные.

— Именно так, сам видел. С фантазией у Прежних было все в порядке, Сверхмозг может нервно покурить в сторонке, и неоднократно. До такого буйства он никогда не доходил и не дойдет. Надо признать, что и к лучшему. Сумей Сверхмозг реализовать хотя бы четверть фантазий Прежних, человечество уже давно бы кончилось. Вообще.

Затем они ненадолго замолчали, наблюдая, как приближается колонна грузовиков и легких БТРов. Внедорожники охранения прикрывали тыл колонны, благо дорожная пыль тут столбом не стояла, и все было отлично видно. Тихо-мирно стоявших в сторонке мотопехотинцы заметили не сразу. Пожелай представители группы открыть огонь, то уже могли бы бить в полную силу и без всяких снайперов.

Асыл только покачал головой от такой беспечности, и ведь твари уже прорвали фронт! Уже подходила первая орда к Альпам, а эти едут как на пикнике. Беспечно, спокойно, как будто пулеметы БТРов гарантируют им неуязвимость. Дюша скептически хмыкнул, но тоже промолчал.

От все-таки остановившейся колонны к четверке на холме устремился легкий БТР. Сидевшие внутри, тоже четверо, как-то напряженно и чересчур серьезно целились в форпостовцев. «Проморгали, теперь еще пальнут сдуру», подумал Дрон, выходя вперед. Огромный рост и размеры, вкупе с добродушным лицом, делали командира группы «Буревестник» этакой большой, располагающей и притягивающей к себе мишенью. Психологический прием ото Льва, пока еще ни разу не пригодившийся. По замыслу лысого генерала, пока внимание врага нацелено на Дрона, остальная группа успевает нанести удар первой.

К счастью, и в этот раз прием ото Льва тоже не потребовался.

Глава 6

Внедорожник притормозил в тридцати метрах, и на четверку форпостовцев нацелились автоматы. Обменялись условными фразами, и напряжение ощутимо спало, после чего Асыла сотоварищи повезли к командиру батальона. Капитан батальона мотопехоты оказался энергичен, молод и оптимистичен. По сравнению с его жизнерадостным, веселым лицом, с которого не сходила улыбка, форпостовцы смотрелись крайне угрюмо.

— Капитан Анджей Высла, комбат. Мой заместитель, старший лейтенант Макар Рогов, — размахивая руками, как будто пытаясь создать ветер, представился комбат. — Вы, надо понимать, представители крепости «Запад 212»?

— Капитан Асылбек Имангалиев, — сухо ответил Асыл. Представил своих спутников.

— Отлично, просто отлично! — не прекращая улыбаться, вскричал Анджей. — Теперь проедем напрямую, а то я уже начал думать, что свернул не туда! Тут все такое одинаковое, недолго и заблудиться!

Сержанты-Андреи обменялись ироничными взглядами. Капитан Высла явно ни разу не был в горах. Либо просто его недоучили нормальной прокладке маршрутов и ориентированию на местности. Или сюда отправили новичка, мол, все равно ловить нечего и долго крепость не продержится. Правда, перечисление капитаном Анджеем того, сколько всего везет с собой батальон, поневоле заставляло думать, что на крепость возлагают большие надежды.

— Вам сообщили, что вы переходите в подчинение коменданта крепости? — уточнил Асыл.

— Так точно, сообщили. Майор Кротов должен был принять командование!

— Майор, к сожалению, погиб, героически отражая атаки тварей, — не моргнув глазом, ответил Асыл.

В этот раз тройка форпостовцев не стала переглядываться или хмыкать. Немного блефа, как сказал Лев. В конце концов, он настоящий генерал, и форпостовцы это знают. Так что просто заранее правильно настроить прибывающие подкрепления, а там будет видно, кто кого предал и что творится в Риме. Последнюю фразу, правда, Лев выразил гораздо туманнее, мол, не нравится ему то, что витает в воздухе Федерации.

— Командование сейчас взял на себя генерал армии Лев Слуцкий.

— Ахаха, вот это правильно! — еще сильнее заулыбался Высла. — В каждой крепости в Альпах по Римскому Льву! Пусть твари заранее боятся!

Асыл кивнул, как будто подтверждая «догадки» комбата. Этот момент тоже согласовали с Львом заранее.

— Да, когда твари подойдут к крепости, они будут бояться. Теперь же, капитан, предлагаю все-таки ускорить движение колонны. Несмотря на то, что в округе замечены только мелкие группы тварей, дело тут не только в тварях.

— Быстрее никак, техника не выдержит. И без того вчерашний день потратили на исправление поломок.

«Лев, как всегда, был прав, а мне теперь отдуваться», мелькнула у Асыла раздраженная мысль.

— Вся техника находится в таком состоянии? — бесстрастно уточнил капитан Имангалиев.

— Грузовики. БТРы в более-менее приличном состоянии.

— Это хорошо. Выделите 2 легких БТРа, оставьте заместителя и прокатимся на запад. Уточним местность и планы, нам еще тут воевать и воевать.

— А как же крепость? — удивился Анджей.

— Стояла, стоит, и будет стоять. Невозможно обороняться, только сидя в крепости. Поэтому ваша мотопехота будет работать по специальности: мобильные контрудары, засады, ловушки и обходы на равнинах и в предгорьях. А крепость — лишь опорный пункт и склад, — пояснил Асыл. — Который, к слову, еще надо окончательно подготовить, к нормальному размещению.

Вот момент с разведывательной поездкой был личной инициативой Асыла. Но так как форпостовцы привыкли, что правая рука Льва, незаметный и незаменимый, лишенный чувства юмора, но с неизменно высоким чувством долга, капитан Имангалиев ничего просто так не делает, они даже не подумали волноваться. Подумаешь, чуть-чуть тварей по округе бегает, на то БТРы и берут с собой. Всегда бесстрастный, с восточно-непроницаемым лицом, Асыл все равно любую засаду тварей за километр почует. Лучший ученик Льва, и этим все сказано.

Поэтому тройка из группы «Буревестник» спокойно продолжила путь вместе с колонной. Проплывающие мимо красоты зеленых равнин и не менее зеленых предгорий, заросших помимо мелкого кустарника, еще и мелкими деревцами, чем-то неуловимо напоминали горы вокруг форпоста 99. Может быть самим фактом, что это горы, ибо природа и вершины вокруг форпоста были неизменно суровы, величественны и слегка приглушены в красках. Здесь же, в предгорьях Альп, все было ярким, даже чересчур ярким. Трава, деревья, даже синее небо было чересчур синим. А горы, точнее предгорья выглядели игрушечными.

На таком контрасте в голову Дюши не могли не закрасться мысли о том, что же все-таки случилось в прошлом, и почему оно так случилось. Наблюдая за Виталем, который уже готов был на ходу прыгать под капот, и плевать, что машины двигаются, и за Дроном, который уже демонстрировал мотопехоте мощь морпеха (пусть и бывшего), Дюша достал сигарету и погрузился в размышления.

С самого момента гибели родителей, когда 11-летний Андрей чудом спасся и сумел вытащить двух младших сестренок, он считал, что живет в долг. Вначале неосознанно, потом, уже лет через 10, с пониманием самого себя. Вначале Дюшей двигала нерассуждающая месть и слепая ярость, два качества, которые многие на Земле тогда испытывали в отношении тварей. Затем ярость схлынула, и осталась холодная месть. Затем и она ушла, и пришло чувство долга. В отношении себя, и Дюша занялся и не прекращал заниматься самообразованием и подготовкой, и учить других. В отношении Федерации, и Дюша не прекращал уничтожать тварей и людей, не слишком от них отличающихся. В отношении семьи, и Дюша помогал сестрам, как мог.

Выпуская колечки дыма, Дюша признался сам себе, что последний пункт — семья — его и беспокоит. Хрен с ним, с переносом во времени, основополагающий принцип — тварей надо бить всегда и везде! — никто не отменял. И Федерация все та же, и люди все те же, только вместо Второй Волны — Третья. «Буду ветераном двух Волн», скептически покривился сержант в свой адрес, «сподобился же!» Конечно, группа «Буревестник» за прошедшие годы стала Дюше второй семьей, но он и о первой не собирался забывать! Сержант размышлял о том, что 89 лет срок слишком большой, и сестры, конечно, уже отошли в мир иной, как говорили Прежние.

Но у них вполне могли остаться дети, и дети детей, думал Дюша, осознавая, что он вполне может быть дядей или даже дедушкой. И вполне может по возрасту оказаться наравне с внуками или внучками. Мозг отказывался принимать такое, и знание выглядело некоей абстракцией. Повертев туда-сюда мысли о родственниках, Дюша все-таки сдался и признал, что не в силах заставить себя поверить. Одной силы мысли оказалось недостаточно, и организм требовал подтверждений. Узнать, остались ли у него родственники, съездить на могилы сестер, пообщаться вживую с племянниками и внуками, если таковые найдутся.

Потом мысли Дюши вполне естественно перескочили на перенесшихся форпостовцев и их родственников. Правда первым, что пришло в голову сержанту, была сцена, состоявшаяся незадолго до… Тут Дюша затруднился с определением. Вроде как на заставе они все погибли, и ракетный удар должен был перепахать все на метр вглубь. А вроде как и живы. В общем, для себя Дюша решил считать случившееся длительной потерей сознания. Итак, сцена предшествовавшая длительной потере сознания, а именно: Спартак и Лиза.

По виду и лицу Спартака после… пробуждения никак нельзя было сказать, что та сцена его тревожит. Дюша повертел в голове эту головоломку и пришел к единственному нехитрому выводу. Если считать, что Спартак не притворяется, то он сейчас в состоянии «эмоционального тормоза». Мало того, что любовь свою убил, так еще и всякие переносы в будущее. И теперь непонятно, сумеет ли лысый снайпер переварить в себе случившееся или в один прекрасный день тормоза сорвет, и хрен пойми, что тогда случится?

Получается, продолжал цепочку Дюша, мы все сейчас находимся в заторможенном состоянии. И хрен пойми, чего случится, когда форпостовцев отпустит. Разве что Лев, в силу возраста и опыта все понял, принял и осознал? И теперь ждет, благо на отдаленной крепости в горах справиться с эмоциональным безумием (если оно будет) всяко легче и безопаснее для окружающих. Скрутят буяна, посадят в каменную каморку, и займутся психотерапией. Не будет Лев разбрасываться людьми, особенно своими учениками, просто так. Вот для дела, да, там Лев никого не жалел, ни себя, ни окружающих. Но какое там может быть дело, если пойдут эмоциональные срывы?

Правда, Дюша признался сам себе, за эти годы видали они столько всего, что скорее всего группа «Буревестник» скушает и эту гадость от судьбы. Особенно, если Лев нагрузит задачами и работой, в своем любимом стиле. Да и твари не дадут заскучать, с облегчением признал Дюша. Грозная внешне проблема при внимательном рассмотрении оказалась не такой уж и грозной. Но все равно, признал сержант, следует навести справки и найти родственников. И остальным тоже, ненавязчиво посоветовать или подкинуть мысль в форме очередной байки.

В самой крепости «Запад 212» дела обстояли не так уж и плохо. Стационарный мини-реактор, разумеется, отсутствовал, но Лев уже прикинул, что, вряд ли крепость удастся удерживать больше двух месяцев. Такой срок можно было посидеть и без электрических удобств. Еду, какое-то количество должна была доставить колонна, а потом уже твари обеспечат непрерывными поставками мяса. С водой вот получалось сложнее, но тут первостроители выручили. Ими, в толще скал, были устроены огромные каменные резервуары, с подачей в основное «тело» крепости, то есть внутрь утеса. Теперь оставалось найти источник воды для этих резервуаров, и на какое-то время забыть о проблеме.

Разумеется, все это было минимально приемлемо только в рамках заданного Львом срока, то есть двух месяцев. Дальше уже такие вот поделки начали бы подрыв физического и морального состояния гарнизона. Не говоря уже о нормах санитарии и гигиены, каковые Львом весьма уважались. В этом смысле форпост 99 избаловал всех своих обитателей, о чем, кстати, капитан Имангалиев неоднократно заявлял, но так и не был понят. Попутно решались и прочие хозяйственные вопросы, временами гораздо более важные, нежели организация обороны. Лев, уже успевший осмыслить рассказ лейтенанта Йохансона (правда еще раз расспросить Свена это Льву не помешало), и уточнить детали через остальных солдат, пришел к выводу, что наверх, во власть, придется не просто идти.

Туда, скорее, придется запрыгнуть одним махом, дерзко и нагло. И придется натаскивать свою команду — то есть форпостовцев. Тех, кто верит Льву и кому не надо доказывать, что он действует на благо Федерации. Ибо действия придется совершать идущие в разрез с планами тварей и их шпионов во власти. То есть, попросту говоря, в любой момент свои же, повинуясь приказам предателей, могут схватить и расстрелять Льва сотоварищи. Генерал, увидевший и осознавший глубину пропасти, над которой зависла Федерация, можно сказать внутренне рвал и метал, мечтая оказаться в Риме и всех перестрелять.

Но внешне Лев стал еще выдержаннее, еще спокойнее. Действуем медленно и методично, выверяя каждый шаг, повторял себе Лев, раздавая указания и фронты работ. Всем форпостовцам нашлось дело и задачи, и все они требовали умения командовать, общаться, понимать, что за люди перед тобой и понимания, как наилучшим образом выполнить поставленную задачу. Тренировки с пользой для общего дела, как всегда в духе Льва.

— Итак, совершенно достоверно установлено, что твари открывают третье направление атак, с востока.

— Хорошо еще, что флот пока удерживает Средиземное море!

— Вот именно — пока! Если мы удержим тварей в этом году, они, пожалуй, отберут у нас все северное побережье Африки и тогда никакой флот их не удержит.

— Собственно, а что нам с того побережья? Пустыня Сахара, которую не могли победить даже Прежние, скоро поглотит там все и вся. Можно закатать там все в стекло, а если кто из тварей сунется на побережье, расстреливать.

— Твари не слишком боятся радиации…

— Зато слишком боятся голода. Как они будут снабжать себя, через пустыню? Или кормовых тварей разведут на радиоактивных пастбищах? Нет! Они съедят друг друга, на радость всем нам!

— Или убегут, поджав хвосты!

— Тогда чего же мы ждем? Давайте разбомбим побережье заранее, и снимем оттуда патрульные корабли?!!

— Нельзя, там же еще остатки гарнизонов, да и ядерки нам потребуются, если твари прорвут Альпы.

— Когда твари пройдут Альпы, вы хотели сказать?

— Разве линия обороны не остановит их? Сколько уже вложено средств и сил?!

— Конечно, конечно! Самые лучшие, самые опытные войска, новое оружие и техника, совершенные укрытия и бесперебойное снабжение! Альпийская линия станет для тварей неразгрызаемым орешком. Они думали, что нам нечем их встретить, глупые, глупые твари. Пусть постучатся своими хитиновыми лбами в каменные стены, может хоть это их вразумит?

— Нет, они как всегда попытаются навалить столько трупов, чтобы гора стала выше Альп, и только тогда смогут пройти!

Оба собеседника синхронно захихикали над глупостью тварей.

Лев задумчиво рассматривал окрестности. Генералу остро не хватало карты местности, с указанием хотя бы основных ущелий и дорог. Конечно, основную и самую легкую дорогу перекрывала крепость, но твари — не техника, могут пройти везде. И проходили, с совершенно дикими цифрами потерь, неприемлемыми для людей, но совершенно обычными для тварей, ставивших во главу угла лишь выполнение приказов Мозга и ненависть к людям. Собственно, генерал не собирался изобретать велосипед, ведь, как уверяли Прежние, единожды изобретенный, велосипед уже не мог быть забыт.

Опыт форпоста 99 применительно к сложившейся обстановке, давал на выходе следующее. Система наблюдательных стационарных постов, на день ходьбы вокруг, и с регулярными отбивками в эфире. Ротация и замена людей на постах, попутно пока идут туда или обратно — патрулирование местности. Плюс еще патрули на полдня вокруг крепости. Мобильная ударная группа на равнине, разведка, отвлечение тварей и уничтожение мелких групп. В результате крепость как центр, и вокруг паутина дозоров — патрулей, позволяющая легко выявлять и уничтожать группки тварей. В случае крупных сил, из крепости выходит ударный кулак и делает тварям больно. В случае очень крупных сил тварей, раскинутая паутина позволит вовремя среагировать.

Ну и, конечно, подготовка к осаде крепости и прочие полезные в хозяйстве вещи.

Весь личный состав напряженно трудится на общую задачу, твари уничтожаются, одна сплошная польза… в теории. На практике, именно такую задачу Льву решать не приходилось. Все-таки Вторая Волна, ровесником которой был генерал, шла немного в другом ключе. Тогда еще казалось, что вот-вот и твари будут раздавлены. Сейчас, если Лев все правильно понял, верхушка Федерации была готова задрать руки и сдаться тварям.

— За что, за что мы все клали жизни? — проворчал под нос Лев. — За что погибли мои ученики? Чтобы кучка старых [цензура] сдала человечество?

— Товарищ генерал? — обеспокоено обратилась лейтенант Кроликова.

— Что тебе, Алина? — задал встречный вопрос Лев, совершенно не желая объясняться.

— С медпунктом разобрались. Правда, ничего нет, ни персонала, ни инструментов, ни лекарств, ни условий, но помещение хорошее. Еще потребуется отдельный генератор, для ламп в операционной, или какой-то иной способ освещения. И еще сами лампы. И горячая вода нужна будет.

— Стоп, стоп, стоп, — поднял руку Лев. — Значит так, какая задача ставилась?

— Капитану Зайцевой — подготовить медпункт, мне — подготовить.

— Неправильно, — оборвал ее Лев. — Вы должны были подготовить списки. Понимаешь, Алина, списки того, что вам нужно для обеспечения минимального уровня работоспособности. И уже с этими списками работали бы дальше. Вы же взялись все решать сами, и, разумеется, выяснили, что у нас ничего нет и взять неоткуда. Вы понимаете свою ошибку, лейтенант Кроликова?

— Так точно, товарищ генерал, — приуныла и даже как-то сгорбилась Алина.

— Тогда озвучьте ее, — бесконечно терпеливым тоном продолжил Лев.

— Задачу нужно решать так, как ее поставили! Не придумывать свое!

— Почти верно. Инициатива, изобретательность и изворотливость — очень полезны при решении в рамках поставленной задачи. Вы же, с капитаном Зайцевой, за эти рамки вышли. И выйдя за них, столкнулись с нерешаемыми вопросами, и знаешь, что самое ужасное?

— Что, товарищ генерал? — на автомате ответила уже практически раздавленная Алина.

— То, что вы даже не представляли, что такие вопросы бывают и не знали, как их хотя бы начинать решать. Разбаловал нас всех форпост 99, ох разбаловал. И капитан Маметов, вечная ему память, вас разбаловал вдвойне. Причем он просто и честно делал свою работу, и не начнись этот водоворот странностей, кто знает?

Лев замолчал, припоминая последний день на форпосте. Да, это было местами чересчур даже для него, закаленного в боях и старающегося регулярно выезжать «в поле». Тем больше гордости можно было бы испытать за гарнизон форпоста, который бился до последнего, являя миру новые образцы героизма и мужества. Вот только мир что-то не заметил, да и перенеслись вместе с Львом только шесть человек. Случайность? Намек? Лев мог только догадываться.

Но сразу после спасения Федерации в плане Льва следующим пунктом стояло найти и разобраться с теми, кто все это проделал. Ибо твари не могли сами оказаться под стенами форпоста, не будучи замеченными. Кто-то их туда привел, и этот кто-то с вероятностью в 4/5 стоял за тварями. И, скорее всего, (5/6) создал самих тварей.

Во имя всех погибших в тот день, во имя всех своих учеников, погибших задолго до этого. И во имя нынешних учеников, особенно группы «Буревестник», к которой Лев сильно привязался. Во имя самого смысла всей жизни, Лев собирался найти этих загадочных существ с синей кровью, обезоружить и вызнать правду. А потом убить, тихо, спокойно и милосердно. Ибо, при всем своем желании запытать сто тысяч раз насмерть тех, кто создал тварей, Лев все же обладал крайне необходимым при его жизни качеством: умением убивать врагов, не зацикливаясь на всепоглощающей мести.

Глава 7

Лев удовлетворенно взирал на рабочую суету прибывшего вчера батальона. Хоть и добирались дольше — вместо одного дня три — но хотя бы добрались. Теперь уже можно начинать раскидывать сеть, по горам да по равнинам. Благо комплект карт капитан Высла привез, а ведь мог и не привезти. Батальон, по рассказам Анджея собирали в «ужасной спешке», все бегом и на ходу. На удивленный вопрос Льва, к чему это все было, капитан развел руками и честно признался, что сам не понимает.

В общем, еще фактик в копилку размышлений Льва о предательстве.

Тем не менее «сдавать границу» Лев не собирался, и настроен был удерживать огромный участок столько, сколько сможет. Просидев вчера полдня над картами втроем: Лев, Асыл и Анджей, выработали стратегию действий. Увы, о контрударах на равнине пришлось забыть, БТРы требовали капитального ремонта, и уймы запчастей. Хотя бы старых и изношенных, но чтобы были. Виталь и Михалыч совместно с ремонтниками батальона разводили руками и обещали, что все починят, дайте только нормальные запчасти. Или хотя бы месяц в спокойной обстановке, на перебор и рихтовку движков, исправление ходовой и так далее.

Лев даже начал обдумывать запрос на запчасти, а потом мысленно хлопнул себя по лысине.

Мол, сам же отводил крепости максимум два месяца, какой уж тут капитальный ремонт? Поручив составить опись, Лев вычеркнул БТРы из стратегического плана. Теперь им отводилась роль стационарных пулеметных точек возле крепости. В целом на план «паутины» вокруг крепости это не влияло, только значительно снижало мощь контрударов и мобильность групп на равнинах. После жаркого обсуждения, генерал и капитаны пришли к выводу, что крепость надо было относить вглубь гор еще километров на 50. Чтобы и высоты повыше, и ущелья поглубже, и проходимость исключительно на своих двоих.

В результате пришли к выводу, что мобильность нужна, и на роль «бронетехники» назначили грузовики. Переставить пулеметы, переделать крепления, и отработать взаимодействие, благо мотопехота должна быть привычна к такому. Вот уровень тактической единицы размером в отделение капитан Высла решительно забраковал. Не та подготовка у людей, чтобы десятком давить группы тварей. Минимум — взвод, и минимум два пулеметчика и два огнеметчика на каждый. На вопрос Льва, как же тогда обеспечить покрытие, Анджей ответил, что никак. Не тот уровень подготовки у людей.

Лев в ответ только пожевал губами и сделал себе еще мысленную пометку о предателях и врагах.

Пока Анджей рассказывал об уровне подготовки и навыков батальона, Лев мысленно матерился, рвал и метал. Нет, генерал не рассчитывал, что ему пришлют дивизию элитных горных стрелков, инициативу создания которых сам Лев и пропихивал после Второй Волны и опыта форпоста 99. Но рассчитывать на хотя бы минимально знакомых с горами ведь можно было? Вот Лев и рассчитывал. А прислали чистых «равнинников», в горах не бывавших и видевших их только издалека или вообще на картинке. Ничем, кроме предательства, это быть не могло, учитывая рассказы капитана Выслы о спешке, с которой батальон собрали и отправили.

Хорошо, хоть оружие и прочее выдать не забыли, мрачно подумал Лев.

И уровень подготовки. Патрули размером со взвод, да, это ж просто уму непостижимо, рвал несуществующие волосы генерал, и тут же в сотый раз спрашивал сам себя, как в таких условиях держать границу? План Льва предусматривал прочную и успешную оборону до тех пор, пока это будет возможно и еще немного дальше. И только потом планомерный отход из Альп, с постоянными контрударами, активной обороной и уничтожением как можно большего количества тварей. После выхода на равнины за Альпами, по замыслу Льва, следовало отвести полк (генерал рассчитывал вначале на 100 % возможный гарнизон крепости) на отдых и пополнение личного состава. Сам генерал в это время собирался посетить Рим, причем по распоряжению оттуда, для раздачи наград и прочих рабочих моментов.

Разумеется, Лев отдавал себе отчет, что «команды поддержки» в Риме у него больше нет, но это не отменяло необходимости самому посмотреть, что там происходит. Понюхать, что там в воздухе носится, как говорили Прежние. И, разумеется, понять, за что его так прославили и каковы возможности на легализацию и восстановление имени. В другой ситуации Лев бы сразу помчался в Рим, дабы «встать в строй», но в свете все того же предательства и шпионов тварей в верхних эшелонах Федерации. Вероятность получить пулю в спину и ничего не добиться равнялась практически 100 %. При всей своей любви к рискованным ситуациям и победам в безнадежных ситуациях, Лев не стремился покончить жизнь самоубийством.

«Все одно к одному», думал Лев, «но и границу бросать нельзя».

— В общем, так, товарищи офицеры, — подытожил Лев. — Придется нам совместить, что не есть хорошо, но другого выхода не вижу. Итак, группе «Буревестник», капитану Имангалиеву, да и всем остальным бойцам форпоста 99, придется все отставить в сторону и учить, учить, учить. Разве что капитана Зайцеву не будем трогать.

— Это такая? — Анджей показал руками обводы полного тела. — Потрогал бы со всем уважением!

— Руки оторву, капитан, — рыкнул Лев. — Итак, группа «Буревестник», как имеющая максимальный полевой опыт, будет выезжать и выходить на равнины. Один на взвод — итого семь взводов. В процессе патрулирования пусть обучают мотопехотинцев, что и как.

Быстро записывающий Асыл заметил, не поднимая головы.

— Не справятся. Учителя из них… так себе.

— Пусть возьмут пару уроков у Дюши, — отрезал Лев. — Пришло время не только самим учиться, но и других учить. Столько лет они учились и схлестывались с тварями, так что пусть теперь передают опыт.

— Сержанта Мумашева, наверное, разумнее поставить на общее обучение? — по-прежнему не поднимая головы, предложил Асыл.

— Нет уж, пусть ездит по полям, по лугам. На его чутье одна надежда, — усмехнулся Лев.

Немного обалдевший капитан Высла рискнул уточнить.

— Товарищ генерал, вы ставите успех патрулирования в зависимость от чутья какого-то сержанта?

— Вижу, товарищ капитан, вы немножко недопонимаете, — усмехнулся Лев. — Итак, как уже говорилось, я генерал армии Лев Слуцкий.

— Да, но...

— Вы не поняли, товарищ капитан, — пригвоздил Анджея к месту взглядом Лев. — Настоящий генерал. Римский Лев, если это известнее и понятнее.

— Но… ведь герой Второй Волны Римский Лев погиб в 2310, героически спасая Федерацию от подлых тварей, об этом во всех учебниках написано! — растерянно воскликнул Анджей. — Льву Слуцкому было 60, значит, сейчас ему было бы 149, а вы, товарищ генерал, максимум на 50 выглядите.

— Вот уж чего не ожидал в этой жизни, так это комплиментов своей внешности, — хрюкнул Лев. — Вижу, математику вам преподавали хорошо, капитан. На слово вы мне не верите, это еще лучше. Доказать, что я это я, можно только в Риме, так что сами понимаете.

— Почему в Риме? — не удержался от в сущности глупого вопроса капитан Высла.

— В архивах УСО, в одном из подземных хранилищ, лежит мое дело, с подробным описанием всех заслуг, промахов, физиологических и прочих параметров организма. По совокупности параметров каждый человек уникален и неповторим. Проверка и все будет доказано.

— Почему же тогда вы, товарищ генерал, сразу не отправились в Рим?

— Ответ на этот вопрос зависит от предыдущего. Либо вы, капитан, верите мне на слово, либо не верите.

Асыл, уже давно бросивший писать, внимательно наблюдал за разыгрываемой сценкой. Капитана интересовал не замысел Льва — тут и так все было понятно — но построение разговора, не слишком характерное для генерала. Какое к тварям, верю — не верю? К чему это упоминание архивов УСО? Асылу доводилось наблюдать, как Лев давит, убеждая, и убеждает, давя, так что никаких проблем с «захватом» капитана Выслы не видел. Но генерал почему-то пошел иным путем, и совершенно непонятно почему. В подмену генерала Асыл не верил, слишком уж специфичен Лев и слишком много времени капитан провел рядом с ним. Поэтому оставалось только предполагать очередной Хитрый План и слушать, пытаясь понять, почему Лев поступил именно так.

Это входило в так называемые «неявные уроки», которые Лев давал регулярно.

Тем временем двое из группы «Буревестник», не подозревающие о том, что для них запланировал Лев, мирно беседовали о том, что случилось и о том, что случится. Старший сержант Андрей Майтиев и безнадежно влюбленная в него лейтенант Алина Кроликова. Спокойный, могучий старший сержант, бывший морпех и по совместительству командир группы «Буревестник», за свои 32 года повидал всякого и научился многому. Даже спокойно беседовать с девушками и женщинами, которые, бывало, влюблялись в него с первого взгляда. Правда, большого успеха не имели, как потому, что Андрей был противником мимолетности, так и потому, что постоянно присутствующая рядом Алина сразу впадала в боевую ярость влюбленной женщины.

Собственно, как уже говорилось, Алина и сейчас присутствовала рядом.

С годами лейтенант становилась все красивее, а копна черных волос все пышнее. Сейчас рядом со старшим сержантом стояла зрелая, уверенная в себе женщина. Как однажды непонятно пошутил Лев: «тварь на скаку остановит и в горящую воду зайдет». Выбор Льва — кого из женщин включать в группу — оказался крайне удачен, а сама лейтенант Кроликова, получившая возможность повсюду следовать за своим избранником, просто радовалась этому. Даже сейчас.

Даже здесь, в подземельях необустроенной крепости.

— Как думаешь, зачем нас спасли? — спросила Алина.

— Чтобы ставить опыты. Дюша так считает, и я с ним согласен. Никто же не собирался нас освобождать, ты же сами видела, что все произошло случайно.

— Ничего я не видела! — дернула головой Алина.

— Зато я видел, — пожал плечами старший сержант. — Или ты думала, что вас раздели, упаковали в капсулы и потом сверху положили комплекты одежды?

— Ааа, так ты видел меня голоооой, — почти замурлыкала лейтенант. — Теперь как честный человек ты обязан на мне жениться!

— Мое слово тверже лысины Льва! Как только победим Сверхмозга, так сразу и поженимся, — без тени насмешки ответил Дрон.

— Кстати о Льве, что он тебе такое поручил, и почему мы ходим-бродим по этим подземельям?

— Поручил осмотреть, видишь, даже мощный фонарь выдали, и оценить пригодность к минированию. И поручали только мне, ты сама, добровольно пошла.

— Ну так! Подземелья, сумрак, романтика и никаких людей или тварей! Чем не свидание? Прошлые разы нам постоянно кто-то мешал! И зачем минировать, мы что, собираемся подорвать сами себя, кстати чем?

— Эти мотострелки с собой привезли, а по поводу прошлых свиданий — так это тебе мешали. Я никогда не рассматривал совместное сидение в группе вывороченных деревьев, плывущих по реке, как свидание. Даже с учетом того, что мы все были намазаны глиной и привязаны лианами друг к другу.

— Ах, негодяй, затащил честную девушку на середину реку, а теперь еще и говорит, что это было не романтическое свидание! — изобразила притворную ярость Алина, вызвав улыбки у обоих. — И вообще.

— Мы столько времени катались по миру вместе, уничтожая тварей, что твои возмущения по поводу «видел голой» совершенно непонятны, — оборвал Дрон. — И никто тут сам себя подрывать не собирается. Если мы правильно поняли, то удерживать крепость долго не получится. И Лев уже сейчас готовится к отступлению, с попутным преподнесением смертельных сюрпризов тварям.

— А вот кто-то не готовился к отступлению, и в результате нас зажали на той погранзаставе!

— Алиночка, солнышко ты наше, неужели ты думаешь, что только лысый генерал умеет составлять Хитрые Планы? На нас открыли целенаправленную охоту и поймали, благо мы даже не подозревали об этой охоте. Как думаешь, далеко бы мы убежали при таком раскладе? Правильно, недалеко и недолго, отловили бы по дороге, и точно так же упаковали в эти загадочные капсулы.

— Лев говорил, что это такое?

— Да он и сам не знает, и мы не знаем. Дюша считает, что это мутанты с мозгами, которых так любили Прежние. Прячутся себе по горам, по пещерам, эволюционируют и ставят опыты на людях. Мне кажется, что это какие-то тайные эксперименты Совета, и Лев о них был прекрасно осведомлен, в свое время. Виталь вот уверен, что это были злобные инопланетяне, которых тоже очень любили Прежние. И что именно они стоят за тварями.

— Лев вообще-то намекал на инопланетян, — задумчиво так добавила Алина.

— Но ты сама подумай, если бы они стояли за тварями, то почему устроились почти в самом сердце Федерации? Сидели бы у тварей, и все, не было бы ударов ракет и прочих пошедших нам на пользу случайностей. Нет, тут явно какой-то сговор Совета и мутантов с псиониками!

И весь остаток осмотра подземелий, к вящему неудовольствию Алины, старший сержант рассуждал о заговорах, тайных сговорах и прочей далекой от романтики ерунде. Тем не менее, лейтенант решила считать свидание условно состоявшимся, в конце концов, их и вправду никто не потревожил на протяжении всей прогулки. Мрачные, пыльные и темные подземелья в качестве антуража Алину не смущали. За годы существования группы «Буревестник» видали там и не такое, и даже больше, такие тихие и уютные подземелья на любом из заданий вызвали бы только радость.

Тварей нет, и можно спокойно отсидеться, отдохнуть и отоспаться.

Твари, тем временем, активно действовали. Уничтожение 20-тысячной орды, попутно освободившее Льва и остальных, четко показало тварям, на что пойдут люди, обороняя столицу. Сеть Мозгов, координирующих операцию, возглавлял (если так можно выразиться по отношению к неописуемой твари, которую никто не видел) Сверхмозг, планомерно реализующий то, что замыслил еще сотню лет назад. Тогда операция «Огненное кольцо», блестяще проведенная учениками Льва, разом сломала все усилия Сверхмозга. Для повторного зажатия Рима не было ни времени, ни средств, и Сверхмозг, нехотя, позволил Второй Волне закончиться.

Не спеша, аккуратно подорвав промышленность и сельское хозяйство Федерации, блокировав войска и апробировав противофлотские приемы, Сверхмозг вернулся к тому, что не получилось в прошлый раз. И вот люди снова применяют ядерное оружие, значит повторение «Огненного кольца» вполне возможно. И поэтому управление тварями осуществляет сеть Мозгов, территориально расположенных далеко и надежно упрятанных. Орды тварей насыщены Слугами, пусть это далось нелегко, но союзники свою часть договора выполнили.

Теперь Сверхмозг собирался заставить людей потратить все свои запасы ядерного оружия.

После этого столица людей падет в течение месяца, в течение полугода развалится Федерация, а затем еще в течение десяти лет будут уничтожены последние анклавы людей. Без единого центра управления и координации, люди сразу начинали резко проигрывать в силах. После захвата столицы, Сверхмозг планировал уничтожить корабли людей, или свести их количество к минимуму. И, разумеется, уничтожить все заводы по производству ядерного оружия и убить всех специалистов по производству такового.

Сейчас вот Сверхмозг отдал команду на запуск следующей орды тварей. Нагнетание паники и страха, вкупе с работой союзников, должно было заставить генеральный Штаб людей наносить удары ядерным оружием направо и налево, лишь бы обезопаситься. Будь у Сверхмозга руки, лапы или щупальца, он бы сейчас потирал их, в предвкушении. Еще немного, еще чуть-чуть и мерзкие людишки исчезнут с лица планеты, оставив таковую истинным хозяевам — тварям! При этом, уже готовясь праздновать победу, Сверхмозг не использовал и половины заготовок и задумок. И даже если что-то пойдет не так, как планировалось, ему есть чем еще наносить удары.

При этом люди никак не смогут до него добраться, ибо не знают, где он находится.

Будь у Сверхмозга рот, то сейчас ширина улыбки такового могла бы поставить рекорд всей Земли.

Лев, не догадывающийся о замыслах Сверхмозга (но априори знающий, что твари способны только на гадости), определив план действий, не стал терять ни минуты. Разведка и дополнительное картографирование местности, тропинки, проходы, завалы, потенциально возможные места прорыва тварей, все-все в радиусе 50 километров должно было быть изучено. Правда, генерал быстро осознал грандиозность задачи и «все-все» сменилось на «все, что успеете».

Попутно шли тренировки, лекции и натаскивания личного состава.

Ремонтники во главе с Виталем делали все, что могли. Впрочем, в те дни все делали, что могли. Лев, когда хотел, мог быть очень убедителен, зажигателен и вдохновляющ. Капитан Анджей Высла, успешно переубежденный, после того разговора два дня ходил подавленный. Подчиненные капитана (а теперь уже подчиненные Льва) истолковали, как водится, по-своему, мол, шибко тяжелая задача досталась, вот и ходит капитан, думу думает, как тварей через горы не пустить.

Лев, в свою очередь, торопил и торопил всех окружающих.

Интуиция шептала ему, что на счету каждая секунда. Промедли, и все рухнет, и твари возьмут верх. Подобные умствования преследовали Льва и раньше, но тут они стали особенно навязчивы. И Лев с утроенной энергией набрасывался на работу, строил, организовывал, учил и налаживал связи с соседями. Дальше к северу и глубже в горах, находилась крепость «Запад 177», и ей придавалось большее значение, нежели 212-ой. К югу вроде должны были окопаться морпехи, с опорой на флот и надежным закрытием всего побережья.

За спиной, там, где Альпы переходили в равнины Апеннинского полуострова, планировалась еще одна дуга укреплений, подобная цепи форпостов Иссык-Куля. Местами даже уже начались строительные работы, и сообщалось о стягивании войск. К разочарованию Льва радио доносили больше пропаганды, умелой, качественной, но все же пропаганды, нежели информации о реальном состоянии дел. Как тут было не пожалеть о форпосте 99 и тамошнем центре связи, дающим возможность общаться практически со всем миром?

Тем не менее, 19 мая, через неделю после начала тренировок, дошло дело и до реальной информации.

Глава 8

— Вон они!

— Загоняй!

— Дай я стрельну!

Выкрики, полные азарта и радости. Взвод пехоты, под управлением сержанта Мумашева, вчера спустился с гор. По условиям задачи, взводу предстояло неделю петлять по равнинам, холмам и предгорьям, изучая местность и тренируясь. Попутно, разумеется, патрулируя местность и отстреливая тварей. Первые группки тварей уже подбирались к Альпам, и сейчас взвод загонял одну из них. Под руководством Дюши была устроена засада, и определены пути, по которым будут отходить твари, и все прошло бы успешно, стреляй пехотинцы лучше. Две раненые Ищейки сумели вырваться, но не сумели убежать. Пехотинцы, улюлюкая и подбадривая себя криками, побежали следом. Азарт погони и охоты пьянил и отшибал разум.

Дюша, не спеша, шел следом, готовясь наказывать, ругать и отчитывать.

Впрочем, пехотинцы быстро сумели взять себя в руки и остановиться. Немало этому поспособствовало то, что Ищейки выдохлись, остановились и были все-таки застрелены. Остановившись и оглядевшись, пехотинцы осознали, какую глупость совершили. Последовавший за этим десятиминутный разнос от Дюши «закрепил материал», и позволил запомнить, что нельзя, сломя голову, бегать за тварями. Вполне можно влететь в засаду или просто бесславно сгинуть, подведя еще и всех остальных.

Под суровым и неодобрительным взглядом Дюши взвод продолжил забег по местности.

Действовавшему южнее взводу, под управлением старшего сержанта Майтиева, повезло меньше. Или повезло больше, если смотреть с точки зрения Дрона. Заметив следы тварей и пройдя по ним, взвод обнаружил стоянку или лежбище, небольшой — примерно с сотню голов — группы тварей. Высунув языки и тяжело дыша, лежали Преследователи. Чуть поодаль в кучку сбились Плеватели, устроившись в тени двух каких-то шарообразных тварей. Ищейки вяло побрехивали на кормовых тварей, пытающихся грызть сухую траву. Мирная идиллическая картина, если бы не наличие кормовых и странных, никогда не виданных Дроном, шарообразных тварей.

К тварям подобрались почти незаметно, и время на принятие решения было. Не слишком много, но было. Конечно, будь вместо взвода с Дроном группа «Буревестник», даже колебаться не пришлось бы. Стремительный удар, напугать кормовых и дать им отбежать в сторону, выбить Преследователей, и далее по ситуации. Плеватели, конечно, опасны, но слабоваты сами по себе. За время удара себя проявят или не проявят шарообразные тварюшки, и карусель завертится дальше. Впрочем, даже если это оказалась бы новая модификация Крушителя, группа успела бы отступить.

Но вот беда, взвод мотопехоты не обладал подготовкой и навыками «Буревестника».

Пока Дрон колебался и прикидывал варианты, а пехотинцы и твари отдыхали, в дело вмешались твари воздушные. Сиплый клекот и хрыканье, диссонансом бьющее по ушам, раскатилось над головами людей. Взгляд наверх и старший сержант вскочил на ноги — разведптички, чтоб им пусто было! — теперь оставалось только драться.

— Где морпехи, там победа! — заорал Дрон. — Мочи тварей!

Порядок действий старший сержант разъяснял заранее, и неоднократно, но все равно всё моментально оказалось забыто, и пехотинцы вместо слаженной работы, начали беспорядочную пальбу, несущую больше устрашающий эффект, нежели убойный. То есть против тварей, практически лишенных чувства страха, бесполезно и даже вредно. Не будь с пехотинцами Дрона, взяли бы твари верх, рано или поздно.

— Сосредоточить огонь! — орал Дрон, указывая цель. — В небо не палить!

Первоначальная паника и адреналин отпускали людей, огонь сосредотачивался, и первым делом был выбит Вожак, ведущий всю эту разношерстную компанию. Твари начали действовать вразнобой, тогда как взвод людей наоборот, все слаженнее и увереннее следовал указаниям Дрона. В принципе, ничего нового или оригинального, старший сержант не делал. Классика тактики, с элементами ото Льва. Выбить командование, заставить тварей растянуться, чтобы нападали не все сразу, и не тратить время на добивание. «Добить успеете после боя», объяснял Лев, «в таких столкновениях накоротке важнее всего быстро сократить количество активных тварей». То есть неспособных активно бегать и маневрировать, и поэтому вполне пригодных, чтобы потом застрелить их, не подходя вплотную.

Скорость и маневренность — иначе вас съедят, не уставал повторять лысый генерал.

Пехотинцы, не пройдя суровой школы Льва, действовали, как умели, но и противостояли им твари в соотношении 1 к 2. Дрон, в прошлой жизни как-то более привык к столкновениям вида «1 человек против 10, 20, 30 тварей», и теперь не слишком волновался. Точнее даже совсем не волновался. Солдатам же, не имевшим большого опыта, казалось, что тварей слишком много и что они сейчас набегут и сомнут. Старший сержант, невозмутимо раздающий команды и уверенно стреляющий в тварей, казался им недостижимым совершенством.

Дюша в таких случаях всегда пожимал плечами и предлагал завести «питомник тварей», для тренировки молодых бойцов. Приводил в пример Прежних, которые специально обстреливали молодых бойцов и заставляли ползать в грязи под ездящими танками. Мол, у них была обкатка танками, а у нас будет обкатка тварями. Лев всегда ухмылялся и требовал не держать предков за идиотов, с намеком, что идея была уже апробирована, неоднократно и неудачно.

Дрон же, отпихивая ногой Ищейку, жалел об отсутствии дробовика.

Против такой вот «небронированной мелочи» отлично пошло бы. И плевать, что ближний бой с тварями никем и нигде не рекомендован. После школы Льва, стычки с тварями грудь в грудь уже не представлялись никому из группы чем-то невозможным и бессмысленным. Наоборот, при правильном тактическом подходе, сами твари оказывались в проигрыше, из-за того, что имели глупость напасть на «Буревестник».

Под финал боя, когда пал последний Плеватель, шарообразные твари неожиданно резко сжались, зашипели и взорвались, исторгнув из себя струи пламени. Взвод и твари уже удалились от стоянки, и поэтому пламя никого не задело, но все равно старший сержант на несколько секунд опешил. Вот такого точно не было 90 лет назад!

«Нужно срочно доложить Льву», решил Дрон и приказал разворачивать рацию.

Похороны и «сбор трофеев» могли и подождать десять минут.

— Итак, вот уже первые результаты, — потер руки Лев. — Старший сержант Майтиев обнаружил новую разновидность тварей, с весьма любопытными свойствами. Жаль, конечно, что сейчас не времена Прежних, когда видеосъемка велась повсюду и непрерывно.

— Непрерывно? — охнул Анджей. — Это ж какие мощности надо?

— Да, мощности Прежние тратили совершенно не на то, — согласился Лев. — Зато даже теперь мы полностью в курсе их интимной жизни. Три четверти найденных видеоматериалов посвящены спариванию, разнообразному и местами весьма извращенному. Это прямо доказывает, что Прежним было нечем заняться, и безделье сгубило их цивилизацию, приведя к ядерной катастрофе.

— Да, разумный труд на благо общества — это всегда благо и самого трудящегося, — кивнул Анджей. — Но я думал, что Прежние очень боялись вымереть и поэтому размножались при каждом удобном случае?

— И это тоже, но тут существуют различные теории. — Лев помолчал. — Говорить о Прежних можно часами, это моя самая любимая тема, после мысли о победе над тварями. Но сейчас лучше вернуться к сообщению старшего сержанта. В общем виде.

— Вызывали, товарищ генерал?! — появился Асыл.

— Да, да, значит так, срочно бери грузовик, и езжай к старшему сержанту, заберешь там две горелые тушки, и срочно вези их обратно. Будем вскрывать и любоваться.

После чего Лев все-таки предался обсуждению Прежних, особенностей их быта и жизни, и, самое главное, различным теориям, объясняющим, почему же все-таки произошла ядерная катастрофа. Капитан Высла внимал, открыв рот, и местами даже лихорадочно записывая.

Тем временем, пока первые группы тварей пытались преодолеть западные Альпы, на востоке обозначились новые орды тварей. Десять долгих лет, под носом у людей, твари готовились и теперь пещеры и шахты Карпат извергали одну орду тварей за другой. Уничтожая все на своем пути, твари неслись к Альпам, и Федерации было уже нечего им противопоставить, кроме местного ополчения. Люди отчаянно дрались за свои дома и семьи, но без тяжелого оружия и бронетехники проигрывали. Гарнизоны в городах твари обходили и блокировали, не слишком отвлекаясь. Спасти ситуацию мог только фланговый удар от Балкан, но и там Сверхмозг увеличил нажим.

Перебросить войска можно было, но тогда твари гарантированно выходили к Адриатическому морю, и десант к Риму становился реальностью. Под угрозой десанта пришлось бы держать флот в самых узких местах, и, как уже показали твари, количество кораблей сократить они сумели бы. Натуральная вилка, выражаясь шахматным языком, и генштаб предпочел не перебрасывать войска.

Было решено усилить оборону Альп, в том числе и за счет разгромленных гарнизонов и местных ополченцев. Догоняющий удар в тыл, от Среднерусской Возвышенности, должен был расплющить тварей об Альпы. Обороне необходимо было продержаться месяц или два, пока готовится удар. Одновременно с этим, со стороны полуострова к Альпам выдвигали и выдвигали все новых ополченцев, стараясь численностью перекрыть недостаток качества.

Все или почти все взрослое население Федерации умело держать в руках оружие, а также стрелять из такового. Но не все имели опыт масштабных сражений, когда волна тварей катится на позиции, а ты со страху забываешь, как стрелять и как дышать. Затем, обученные стрелять люди не всегда умели водить бронетехнику, обращаться с орудиями, минометами, да даже огнеметами, в конце концов. Не умели водить самолеты, и запускать ракеты, и так далее. То есть не хватало квалифицированных специалистов как раз в тех областях вооружений, которые и давали людям решающее преимущество над тварями. Это тоже снижало качество обороны.

Про основы тактики и стратегии можно вообще не упоминать. Обученность крайне низкая.

Обе Первые Волны проходили под знаком маневра резервами. Мобильность и флот давали людям возможность быстро, качественно и эффективно перебрасывать войска по всей планете. Твари, конечно, тоже пытались повторить, но на лапах бегать — это не на огромном транспорте плыть. Сверхмозг учел эту ошибку, и, блокировав войска Федерации, фактически уже выиграл Третью Волну. Слабые трепыхания Федерации в виде массовости ополчения могли только продлить агонию. Массовость без качества — это конёк тварей, и людям на этом поле выигрыш не светил.

Удары по Альпам с запада и севера готовились, и Сверхмозгу оставалось просто ждать. Удары от Пиренеев и захваченного укрепрайона в верховьях Рейна, при скованных на востоке Альп силах, обрушат оборону людей. Начнется паника и суматоха, а даже если не начнется, то люди все равно не смогут сконцентрировать нужное количество сил. И тогда в ход пойдет ядерное оружие, и люди будут помогать Сверхмозгу выиграть Третью Волну.

Так что повелителю всех тварей было от чего заходиться в беззвучном хохоте.

— Последнее предложение вычеркни, — указал Лев Асылу. — До многоразового огнемета тварям еще скакать и скакать.

— Да и строение тела другое будет.

— Вот-вот, — кивнул Лев. — Здесь, похоже, в него сразу запас питательного жира вкачали, заодно усилив стенки шара и продлив срок жизни. На многоразовых такое не пройдет, придется всякие там пищеварительные системы ваять, и огонь откуда-то изрыгать, будет большой и не слишком рациональный организм.

— Говорят, у Прежних такие были, драконы назывались. А потом их истребили.

— Угу, я ж говорю — нерациональный организм получается. Жрет много, а выхлоп слабый. Даже жаль, что эту сгоревшую оболочку в нормальную лабораторию не отправить, — встал и потянулся Лев. — Уж там бы точно сказали, правы мы в своих догадках или нет.

Генерал зевнул и потер глаза. Асыл тоже зевнул. Так они перезевывались минуты две, потом Лев махнул головой, как будто разгоняя сон, и сказал.

— Ладно, давай добавим еще вот что.

Лев помолчал и добавил.

— Хотя, наверное, в воде все-таки другая модификация используется. Эти шарики на волнах слишком заметны, и на кораблях, при всей расслабленности экипажа, тварей бы заметили. Ведь их должно было быть много, чтобы разом и быстро утопить, дабы никто среагировать и ничего понять не успел.

— Но принцип, получается, тот же?

— Наверное, — пожал плечами Лев. — Либо твари незаметно вырастили страшилку Прежних, километрового кракена, способного, не напрягаясь, утащить любой корабль по воду. Хотел бы я посмотреть отчеты водолазов, если вообще таковые спускались к утопленным кораблям.

— По инструкции должны, значит спускались.

— В теории, да. На практике твари могли и не дать, и флот оттуда сразу ушел. Ладно, не самая важная тайна современности, потерпит.

— А какая самая важная тайна современности? — встрепенулся Анджей.

— Да все та же, что и сто лет назад. Откуда взялись твари, и где прячется Сверхмозг, — небрежно махнул рукой лысый генерал. — Вот этими вопросами я бы занимался круглосуточно, без перерывов на сон, еду и отстрел тварей, но, увы, никак не получается.

Группа «Буревестник», впервые после переноса в 2399 год, собралась вместе. Без Льва и прочих. На повестке дня, разумеется, стояли вопросы обсуждения того, что случилось на пограничной заставе в 2310 и того, кто что видел сразу после пробуждения. Обменявшись информацией, ученики Льва крепко задумались. Ракетный удар должен был уничтожить заставу вместе с людьми и тварями, и получалось, что таинственные незнакомцы выдернули их из-под удара раньше. Из чего вполне логично вытекало, что незнакомцы могут приказывать тварям. Или сотрудничают с тварями. Нашлись, конечно, противники и у этой версии, в лице Дрона — сторонника теории тайных экспериментов. Но командира группы разбили на голову и положили на лопатки логикой рассуждений, и он отступил.

Затем перешли к событиям пробуждения, и тут уже мнения разделились. Синяя кровь и внутренности раздавленных давали две возможности. Мутанты против инопланетян. Но разгоревшийся было спор признали неконструктивным, сойдясь на том, что и так, и эдак — все равно враги Федерации и человечества.

— И хорошо, что успели оттуда убежать до взрыва, — подытожил Дрон.

— Правда радиации поймали, — добавила Алина, — и пришлось за вами бегать!

— Да ладно, антирада наелись и доза была в пределах, — завозмущались остальные, — видишь не лысеем, не чахнем!

— И все равно, нельзя увиливать от обязательных осмотров! — насупилась лейтенант. — Ваше здоровье — уже не ваше, а общее! Кто учить этих пехотинцев будет?

— Можно подумать, нас не стало, и сразу в Федерации все учителя закончились, — язвительно заметил Спартак, сдвигая кепку на затылок, — и вообще как-то же они дожили до этого года? Девяносто лет без нас жили.

— Без нас то они может быть и проживут, а вот без Льва точно нет, — возразил Дрон. — Сам же видишь, какая у них тут каша творится. В наше время такого не было!

— Ха, можно подумать, есть разница, 2310 или 2399, — проворчал Дюша. — Там были горы и тут горы. Там были твари и тут твари. Как сидели мы в далеком от цивилизации укреплении в горах, так и тут сидим. Даже оружие не слишком изменилось… да вообще не изменилось! И все тот же Лев! Ну была тогда Вторая Волна, сейчас Третья, в остальном разницы вообще не вижу! Как ели недожаренную тварятину без соли, так и едим, как бегали по глухим уголкам, так и бегаем. Разве что людей вокруг больше, да Рим ближе.

— В чем-то ты, конечно, Дюша прав, — задумчиво ответил Дрон.

— А в чем-то лев? — скаламбурил Дюша в ответ. — Или что? Какая нахрен разница, какой год за окном, если в Федерации считай, ничего и не изменилось, и наша задача осталась прежней: убить всех тварей?

— Да, это верно Дюша сказал, — закивали остальные.

И на этом вопрос переноса был закрыт. Твари рядом, война за окном, некогда загадки разгадывать. Живы? Целы? Вот и отлично! Оружие в руки и бегом — бегом спасать Федерацию.

Тем временем, твари, не подозревая, что сам Лев Слуцкий решил не пустить их через Альпы, готовились атаковать крепость «Запад 212». Конечно, дойди до Сверхмозга визуальная информация о том, КТО находится в крепости, и вся история сложилась бы совсем по-другому. И вместе с ней и судьба всей Федерации, да и Сверхмозга тоже. Но союзники повелителя тварей не делились с ним своей служебной информацией, а сеть Мозгов, нацеленная на Рим, с Львом не сталкивалась. Да и с учениками Льва тоже не сталкивалась.

Это были отборные, специально выращенные в промежутке между Второй и Третьей Волнами Мозги. Выращенные под конкретную задачу: координация и управление войсками тварей в Европе. Сверхмозг заложил в них очень многое, но, разумеется, чувство осторожности в отношении лысого генерала в эти закладки не входило. Вот, что было известно сети: укрепление людей, находящееся примерно там-то, с примерно таким-то гарнизоном, активно действует и уничтожает разведгруппы в таком-то радиусе. Стандартные рекомендации: ослабление гарнизона серией мелких атак, с попутной оценкой численности гарнизона, вооруженности и умения действовать.

Поэтому, через минуту после принятия решения, в сторону крепости развернулась и полетела стая разведптиц. Один из отрядов, рыщущих по равнинам бывшей Франции, в поисках уцелевших людей, сменил направление и помчался к Альпам. Второй отряд, пробирающийся вдоль побережья и ведущий наблюдение за человеческим флотом, повернул вглубь суши. Отрядам предстояло соединиться и под руководством одного из Слуг атаковать крепость «Запад 212».

Глава 9

— Буду краток, — Лев встал. — Твари, не будь они твари, решили пощупать нашу крепость на крепость. Что особенно возмутительно, под эту операцию они выделили всего лишь две тысячи голов и одного Слугу. Судя по составу отряда — о нем чуть позже — предполагается одна из стандартных тактик тварей. Уничтожение патрулей, раздергивание сил, провокации и съедание мелких отрядов. После появления крупных отрядов, твари переходят к тактике, уходящей корнями в глубокую древность. Называется «нассать врагу в тапки». Уничтожение складов, порча имущества и прочие мелкие гадости, не вступая в решающее сражение. Выяснив численность, испортив запасы и съев сколько-то людей, твари отступают. Свои потери их при этом не волнуют, Слуга постоянно передает информацию.

— То есть к нам мчится разведотряд, который не будет вступать в крупное сражение? — уточнил Анджей. — И будет всячески бегать от нас?

— Не всячески, — пожевал губами Лев. — Мелкий отряд твари уничтожат, от крупного убегут. Будут кружить вокруг да около, всячески изматывая. Противопоставить этому можно только высокую подготовку и маневренность. Либо очень, очень много техники. В целом, все стандартно и более-менее изучено. Все это начиналось еще во времена Первой Волны, да.

— До основания Федерации?

— Да. Тогда люди еще надеялись отсидеться за крепкими и высокими стенами, надеялись, что укрепления и убежища их спасут. Твари очень быстро доказали, что пассивность в обороне — не лучшее качество. Они быстро разработали способы и приемы проникновения, взятия и уничтожения крепостей. Со временем, разумеется, этот опыт дополнялся и передавался, как уж там у тварей это принято делать. И человечество оказалось вынуждено атаковать и уничтожать тварей. Как уже говорил, дистанция и маневр — вот основы превосходства человека над тварями. Мы можем убивать их издалека, передвигаться быстрее, чем они, и наше оружие способно уничтожать их толпами. То-то думаю, твари радовались, когда от них запирались в стенах крепостей! Делать ничего не надо, ворвись и ты уже на дистанции удара лапой, как говорится.

— А как же современные укрепрайоны, товарищ генерал? — хитро прищурился Анджей.

— Да так же, как и раньше, — пожал плечами. — При постройке всегда упор делается в первую очередь на маневр, возможность добраться до любой точки укреплений, связанность опорных узлов друг с другом. В результате, даже если твари захватывают какую-то часть, их легко можно обойти, ударить в тыл, отсечь от основных сил, заманить вглубь и уничтожить. Система укреплений там делается в первую очередь, чтобы обезопасить маневры людей, а не укрыть их от огня тварей.

— Получается, твари переняли некоторые свои тактические приемы у людей?

— А люди у тварей, совершенно верно, — кивнул Лев. — Невозможно сотни лет сражаться друг с другом и не обогатить взаимно военную науку. Еще бы договориться с ними можно было бы, так и войны бы давно закончились.

— Так с ними можно же, — немного растерялся капитан Высла. — Ведь как-то Волны заканчивались?

— Это были не договора, а констатации фактов. Тех фактов, что твари тоже измотаны, их численность сократилась, и что их Мозги растратили все запасы. Уж я то был на переговорах по окончанию Второй Волны, и отлично видел, что твари просто тянули время! Даже сорвись тогда переговоры, почти год отсрочки дал им время слегка подкопить сил и запасов. Федерация, при всем своем желании, тоже не могла давить. Отбросив врага, мы исчерпались, в первую очередь морально. Поэтому договор о перемирии был не договором, а констатацией того факта, что обе стороны устали воевать, и крайне истощены. Будь у тварей силы, никогда бы они не пошли на переговоры. А будь у Федерации силы, люди бы не согласились на эти переговоры. То есть сам факт начала переговоров ознаменовал, что обе стороны констатировали свое бессилие. Вот так вот. Понятно, что для широкой общественности все преподносилось в нужном ключе, даже без особого искажения фактов. Федерация тогда очень сильно надорвалась, вполне возможно, что это и аукается сейчас, — уже задумчиво закончил длинную тираду Лев.

— Нас уверяли…, — пискнул Анджей, но тут же сам себя оборвал. — Понятно.

— Вот-вот, — улыбнулся Лев. — Эх, ведь хотел быть краток, но опять разнесло на получасовую лекцию! Старею, старею. Вернемся к исходному вопросу. Противопоставим мы тактике тварей следующее, благо у нас в гостях сегодня знаменитая группа «Буревестник».

И генерал с капитанами склонились над картой, прорисовывая маршруты и намечая удары.

Быт в крепости сложился поистине спартанский. Как пояснял Дюша, была у Прежних такая безумная то ли страна, то ли секта, именуемая «Спарта». Там ни у кого не было имущества, все ходили голые, постоянно дрались с врагами и побеждали, и кричали при этом «Это Спарта!!» Также сержант уверял, что имя Спартак пошло от древних спартанцев, но все сочли это очередной байкой сержанта. За исключением крика и ходьбы голышом, в остальном все в крепости соответствовало рассказу Дюши.

Хорошо хоть с едой проблем не было, благо твари постоянно сами прибегали.

Лев, а точнее Асыл, обещал в следующей поставке больше вещей быта, дабы боевой дух не падал в промежутках между патрулями, но кто знает, когда она будет — эта поставка? И будет ли вообще? Пройти вдоль гор от побережья — дело быстрое, но твари уже скоро закроют маршрут. Тащить через горы — никто не будет, и уж подавно присылать самолетом. Это группу «Буревестник» могли возить самолетом, когда за ними стоял УСО и Лев, и то, даже тогда, никто не злоупотреблял полетами.

— И вообще, — философствовал Дюша, развалившись на камнях на вершине утеса, — кто сказал, что воевать нужно обязательно с полным комфортом?

— Твари, — уверенно ответил Спартак.

— Лев, — добавила Алина.

— Неправильно, — торжествующе посмотрел на собеседников Дюша. — Это сказали Прежние. Согласны, что уж кто-кто, а они воевать умели? Вооот, согласны. Раз Прежние погубили сами себя, следовательно их высказывания нельзя рассматривать как руководство к действию. Согласны? Согласны. Следовательно, воевать нужно без комфорта!

— Почему, товарищ лейтенант, у меня ощущение, что нас опять где-то обманули? — надула губки Алина.

— И не говорите, товарищ лейтенант, — сверкнул лысиной Спартак. — Развелось в армии сержантов инструкторов обманщиков, честным лейтенантам и не отдохнуть спокойно в перерывах между патрулями!

— Кстати, Дюша, раз воевать нужно без комфорта, — добавил подошедший Лев, — сдавай сигареты!

— Да какой же это комфорт, товарищ генерал? Одно неудобство и здоровье портится!

— Да, сейчас я вам здоровье-то попорчу, — Лев взял сигарету. — В общем, дорогие вы наши бойцы группы «Буревестник», придется вам опять всемером побегать. Что у вас получается лучше всего?

— Злить тварей так, чтобы они всей толпой за нами месяц бегали?

— Правильно, Спартак, не зря десять лет учился. В общем, к нам бежит отряд, сущая мелочь, тысячи две тварей. Их необходимо разозлить и заставить побегать за вами пару дней, и в оконцовке привести в нужную мне точку. Там мы этот отряд прихлопнем, и не пустим в горы.

— Да, сущая мелочь, — выпустил колечко дыма Дюша. — А Слуга среди них имеется?

— Конечно. И с ним полный комплект свиты. Но, думаю, с этим вы разберетесь, — кивнул Лев.

Что оставалось делать ученикам Льва? Только согласиться и начать уточнять детали.

Фельдмаршал Брайан, с задумчивым лицом, просматривал принесенные материалы. Изредка поправлял очки, хмыкал, делал пометки карандашом. Присутствующие: 2 генерала и их помощники, терпеливо ждали, лишь изредка косясь на огромные часы на стене. Обстановка в кабинете фельдмаршала была очень скромной, а стулья жесткими. Генералы, больше привыкшие к мягким креслам, неслышно страдали. Крутой нрав Брайана был широко известен, и только намекни, что жестковато, так моментально вспомнит соответствующие статьи из устава, и о несении тягот, и о том, что нельзя отрываться от рядовых, и результаты переэкзаменовки поднимет.

Проще потерпеть, тем более что чтение подходило к концу.

Дочитав, Брайан Антигес отложил папку в сторону, снял очки и потер лицо.

— Итак, вы предлагаете потратить 60 % наших запасов ядерного оружия, всего лишь на то, чтобы остановить одну из атакующих орд тварей?

— Разрешите, товарищ фельдмаршал? — решительно встал один из генералов.

— Давайте, Стефан, и попроще, без чинов, — махнул рукой главнокомандующий. — Сколько прошли вместе, к чему эта официальность?

— Тогда вот, — Стефан подошел к карте. — На текущий момент ситуация обстоит следующим образом.

— Я в курсе, — прервал его Брайан. — Покажите наглядно, к чему такая растрата ядерного оружия, в непосредственной близости от столицы?

— Кхм, кхм, конечно. При разработке плана я исходил из того, что необходимо продержаться год, и в условиях нехватки войск, ядерное оружие — правильно примененное — станет решающим фактором. Одним ударом уменьшая численность тварей, мы выигрываем время. Затем, при необходимости, удар повторяется. В горах все равно никто не живет, и поэтому загрязнение потом можно устранять только вдоль дорог. Отражения от склонов усилят удары, и тварям будет некуда бежать. Успешно проведенный тройной удар, уничтоживший 20-тысячную орду в предгорьях Западных Альп, показывает всю успешность применения подобной тактики.

— Напомните, Стефан, — голос Брайана напрягся, — ведь этот удар уничтожил еще и тысячу людей?

— Да, — не стал запираться генерал, — они героически задержали тварей на одном месте и поэтому удары получились особенно эффективными!

— Нет, — моментально взъярился фельдмаршал. — Пока я жив, ни одна [цензура] не будет творить подобного!

— Но, товарищ фельдмаршал, ведь в этом весь смысл тактики! Люди будут наводить ракеты на себя, обеспечивая невиданную ранее эффективность! В бой пойдут только добровольцы! Вспомните операцию «Огненное кольцо», ведь там, в сущности, была применена такая же схема! Добровольцы высадились возле Мозгов и взорвали их, вместе с собой!

— Иди речь о Мозгах, я бы подписал, не задумываясь!! — заорал в ответ Брайан. — Наверное, Лев Слуцкий был не глупее нас с вами, и бил не рядовых тварей, а тех, кто ими командует!! Вы же предлагаете тратить ядерные заряды на пушечное мясо тварей! Которого они наклепать могут сколько угодно, и наклепают, и вам спасибо скажут за такое!!

Выпалив все это, почти багровый фельдмаршал упал обратно в кресло, отдуваясь. Вспышка гнева еще не прошла, и он продолжил отчитывать генерала, застывшего перед столом.

— Мало того, что никто не проверял эффективность ядерных ударов в горах, так вы еще и предлагаете непрерывно жертвовать людьми, во имя такой сомнительной цели, как уничтожение нескольких тысяч тварей из разряда «мяса»! Куда смотрит разведка, где логовища Мозгов? Вы же предлагаете Федерации самой уничтожать свои земли на радость тварям?!

— Товарищ фельдмаршал! Повторюсь, я всего лишь хотел выиграть время, пожертвовав не особо ценной территорией! Что же касается людей, то идет война, и так каждый день гибнут тысячи по всей планете! Сотня-другая людей, вполне могла бы ценой своих жизней уничтожить сотню-другую тысяч тварей! Разве это не достойная цена?! Отбросив угрозу от столицы, мы вполне могли бы перейти к поиску управляющих Мозгов.

— Вообще это надо делать одновременно! Товарищ Семенов, почему ваша разведка до сих пор ничего не нащупала? Или твари придумали способ, как управлять ордами без использования Мозга?

— Никак нет, товарищ фельдмаршал! — встал второй генерал. — Разведка более чем уверена, что Мозг, точнее говоря, кластер Мозгов находится на Британских островах.

— Даже так?

Фельдмаршал огорчился. Британские острова твари заняли еще в начале Третьей Волны и упорно отказались отдавать. Несмотря на всю мощь флота и морпехов, твари уперлись, окопались и показали мастерство стратегии и тактики. Теперь становилось понятно, почему. Также становилось понятно, что твари еще три десятка лет назад планировали нынешнее состоянии дел. Ну да, что такое для бессмертного Сверхмозга всего лишь три десятка лет? Было отчего закручиниться.

И ведь теперь не возьмешь и не уничтожишь кластер Мозгов просто так. Вначале надо их найти, а как? За тридцать лет, твари наверняка там все окопали, укрыли и засекретили так, что муха не пролетит. Только наблюдение долгое и тщательное поможет. Но у Федерации нет пяти лет, чтобы осуществлять такое наблюдение. Конечно, сумей кто сразу угадать, зачем тварям острова — то и расклад был бы другой. Да, существуй такой гений, война с тварями давно бы закончилась — полной и безоговорочной победой людей.

Усилием воли Брайан взял себя в руки. Еще ничего не проиграно!

— Вот и отлично. Засыпьте тогда Британские острова ядерками! Пусть там все твари передохнут, и Мозги вместе с ними.

— Но товарищ фельдмаршал, это не даст эффекта! Бить нужно прицельно, а как осуществлять прицеливание? И не все наши ракеты с ядерными зарядами способны достать вглубь островов.

— Но берега то флот способен обстрелять? — сдерживая раздражение, уточнил фельдмаршал.

— Берега способен. С непонятным результатом. Высаживать десант вглубь островов на поиски Мозгов?

— Можете не продолжать, я понял.

Фельдмаршал задумался еще раз. До сих пор все, и он сам, были уверены, что удастся повторить столетней давности операцию и, выбив Мозги, смять орды тварей, оставшиеся без управления. Теперь же получалось, что твари будут и дальше набегать, не теряя управления. Перемалывать орды тварей, выигрывая время? Имело бы смысл, останься противники без управления, тогда тактика «оборона и уничтожение» самая лучшая. Сейчас же, твари просто проломят эту самую оборону, к гадалке не ходи.

Но и соглашаться с таким массированным применением ядерного оружия Брайан не собирался.

«Бесполезно перемалывать тупую массу низших тварей», вспомнил он слова учителя. «Тварей, в отличие от алкоголя, нужно уничтожать сверху вниз, тогда и только тогда потребуется минимум сил». Брайан неожиданно сообразил, что при таких условиях, все надежды на перелом ситуации через год можно просто выбрасывать. И сдерживание ядерным оружием тоже ничего не даст. Но что-то делать все равно нужно, ибо еще чуть-чуть и может посыпаться все, то есть одна критическая ситуация потянет за собой другую, та третью, и так далее.

И раз отыгрыш года ничего не решает, то и весь план Стефана можно вычеркнуть, продолжал размышлять фельдмаршал. Тянуть время можно и не растрачивая все запасы ядерного оружия, но вот для чего тянуть это самое время? Где-то должна быть возможность победы, надо только найти ее.

— Итак, товарищи генералы, — твердым голосом произнес главнокомандующий, — несмотря на то, что ваш план утвержден не будет, сама ситуация требует от нас решительных и чрезвычайных мер. Поэтому представляется необходимым сделать следующее

Группа «Буревестник» вполне могла бы собой гордиться, если бы не падала от усталости. Трехсуточный марафон с тварями за спиной наконец-то закончился. Пока ученики Льва пытались отдышаться, пулеметы БТРов и гарнизон крепости громили тварей. Командовавший Лев не дал двухтысячной орде ни единого шанса вырваться, умело отрезав все пути отступления и предугадывая каждый шаг. Без Слуги, убийство которого послужило началом погони, орда изначально была обречена на проигрыш.

Лев, злорадно улыбаясь, смотрел на разгром и прикидывал.

За время с момента занятия крепости, гарнизон усиленно тренировался и сумел сбить волну мелких разведгрупп тварей. Девять из десяти таких групп оставались гнить в ущельях или притаскивались в крепость в качестве еды. Уже не было нужды выставлять целый взвод против равнозначного количества, и твари, каждый день прибегающие к Альпам, ощущали это на себе. Без тени сомнения Лев мог сказать, что если бы у него был год на тренировки, то потом пехотинцы разгромили бы и тридцатикратно сильнейшую орду.

Но даже сейчас, они уже истребили общей численностью порядка десяти тысяч тварей, включая и сегодняшнее побоище. Уже не зря сидели в крепости, подытожил генерал, делая также и еще один вывод. Теперь, после разгрома такого отряда, можно смело требовать присылки еще подкреплений, еще припасов, еще всего, дабы окончательно запереть границу на замок. Особенно, если соседи не подведут, то можно, можно, прикидывал Лев и тут же оборвал сам себя. Обозвал лысым дураком, и еще кое-чем похуже. Ведь столько времени размышлял о предательстве, а теперь размечтался, что ему дадут запереть границу на замок. Ха!

Лев от досады на самого себя, злобно сплюнул.

Бойцы удвоили усилия, ведь Лев обещал, что они нагнут тварей — и Лев сделал! Ну как тут не стараться и не идти в бой за таким бравым и умелым начальником? Твари получают пулю за пулей, а потерей в гарнизоне — единицы! Раненые почти на следующий день уже в строю, спасибо Льву и капитану Зайцевой! В общем, в отличие от Льва, боевой дух у солдат находился на стабильно высокой отметке.

Тем временем группа «Буревестник» продышалась, а Дюша даже закурил и завел байку.

— И вот, сижу я, значит, в окопе, а погода, надо сказать, стояла мерзкая и под ногами вместо твердой и надежной земли хлюпала с неприличным звуком глина. Мокрая и холодная!

— Так надо было поменять окоп! — засмеялся Дрон. — Где твоя сержантская смекалка была?

— Как где, забыл в казарме в тот день, — невозмутимо парировал Дюша. — Взял с собой только сержантскую наглость и умение кричать.

— Это неотъемлемая черта каждого сержанта, — с самым серьезным видом кивнул Спартак. — Вот только непонятно, в чем мораль данной истории?

— Да тьфу на вас, — беззлобно выпустил колечко дыма Дюша, — даже рассказать не даете!

— Да и так понятно, что ты спасся, — продолжал хохотать Дрон. — Дюша, ну правда, я слышал столько твоих баек, что даже могу предсказать, чем закончится эта! Используя забытую в казарме сержантскую смекалку, ты заманил тварей в окопы, где они и увязли в глине, простудились и умерли?

— Не угадал, — ухмыльнулся Дюша. — В тридцать девятый раз, хотелось бы заметить! И это после… сколько мы там уже лет сражаемся бок о бок?

— Ты хотел сказать, сколько лет мы были без сознания бок о бок?

— И это тоже, — важно подтвердил Дюша, вызвав улыбки у остальных. — Ну вот, видите! Вы уже улыбаетесь, жизнь прекрасна, моя задумка удалась! Выше головы, подумаешь, всего-то трое суток побегали, зато теперь Лев жарит тварей! Жизнь уже прожита не зря!

— Дюша, а ты не боишься, что в один прекрасный день твари отжарят Льва? — серьезно спросил Влад.

— Неа, — ухмыльнулся Дюша. — Не родилась и не родится та тварь, которая сможет сожрать Льва!

Глава 10

Лев еще и еще раз перечитывал сухие строчки, как будто надеясь найти там скрытый смысл.

Перечитав еще раз, Лев задумчиво почесал лысину. Ладно, прорвали Альпы. В каждую Волну их прорывают, с чего бы этой быть исключением? Но вот эта непрекращающаяся тихая паника генштаба и генералитета, рвущаяся между строчек сообщения, она раздражала Льва. Казалось, будто в Риме не все в порядке, и надо срочно бежать туда и наводить порядок. Генерал с силой потер ладони друг о друга, потом резко вдохнул и выдохнул. Рим никуда не денется, стоял и будет стоять. Рано или поздно Лев туда доберется, а сейчас следует заняться эвакуацией.

В крепости можно было бы продержаться до самой зимы, прикинул Лев. Лишь бы патронов, еды и всего остального не забывали присылать вагонами. И подкрепления, конечно. И разного оборудования на обустройство. Если же что-нибудь вырабатывающее электрический ток смонтировать, да пару систем АСУ поставить, была бы просто песня.

Но даже так в целом позиция крепкая, и тварей можно было бы удерживать долго. Беспокоящие рейды, боковые удары, засады и прочие правильные дела так сами и просились в руки, благо инструмент осуществления — группа «Буревестник» — так и рвалась в бой. Но без поддержки Федерации ловить нечего, и теперь следовало выбрать путь отхода.

Лев откинулся на спинку стула, закурил и начал мысленно прикидывать плюсы и минусы.

По всем раскладам получалось, что нужно уносить ноги через горы. Не дадут твари прорваться к побережью, только люди зря погибнут. Но здравый смысл и опыт подсказывали, что при переходе через горы люди тоже погибнут. Идти ого-го, и все пешком. Сто раз твари догонят, обгонят и зажмут в каком-нибудь ущелье, не отстреляешься. Будь Лев один, с группой и форпостовцами, то просто прорвался бы на равнины и дал ходу на север. Там бы затаился и начал партизанить, сочетая маневр с неожиданностью.

«Может сейчас так и сделать?» подумал Лев. «Приоритет сохранить людей, а этого ни на побережье, ни в горах не добиться». Пришлось доставать карту, и начать прикидки по новой. Люди в крепости подобрались инициативные, с выдумкой и ненавистью к тварям, вполне можно было бы, как следует попартизанить, со сбором спасшихся людей и ударом тварям в бок, с идеей освободить Рейнский укрепрайон. Но… изначально не хватало моторесурса, чего уж теперь, после месяца стычек! Если вырваться на равнины еще можно было, то удрать за сотню километров уже не получалось. Устраивать же забеги на своих двоих с тварями Льву совершенно не хотелось. Чревато все той же проблемой: люди зря погибнут.

Генерал ласковым матерным словом помянул «экономистов» из Рима, и снова глубоко задумался.

Нельзя сказать, что твари все ловко подстроили и спланировали. Все было проще и гораздо печальнее одновременно. «Котел» возле Пиренеев прекратил свое существование. Месяц он сковывал значительные силы тварей, и теперь все они примчались к Альпам. Общее командование тварей решило заодно устранить и мешающую крепость.

— Да, тут одной стратегией не обойдешься, — глубокосмысленно заявил Лев, обозревая окрестности.

Тремя ордами, по десять тысяч тварей в каждой, твари двигались по трем ущельям, собираясь охватить и разгромить крепость «Запад 212». Разумеется, Лев не собирался просто так сдаваться, но 30-кратное превосходство сводило на нет большинство тактических изысков. Особенно в сложившихся условиях. Лев просто физически не мог взять и перекинуть бронетехнику в соседние ущелья. А прорываться на легких БТРах и грузовиках вниз — равносильно самоубийству. Тут следовало крепко подумать, но времени уже не оставалось.

В ближайший час твари пойдут на штурм, и тогда останется только стрелять изо всех сил.

Лев задумчиво достал сигарету. Отступить никогда не поздно, решил генерал, и начал прикидывать стратегию защиты. Основную массу 30-тысячной орды составляли так называемые Кусатели. Обычный четвероногий хищник, сказали бы Прежние. Одна из ударных единиц «пушечного мяса» тварей, говорят в Федерации. Легкое бронирование хитином — прикрыты уязвимые органы. Усилены лапы — для рывка вперед. Усилены челюсти — автомат легко перекусить может. Мозги ослаблены, взамен усилен слух. В свое время даже предполагалось глушить Кусателей акустическими ударами, пока не выяснилось, что механизм защиты слуха тоже предусмотрен.

Преследователи — улучшенные Кусатели — тоже присутствовали в пропорции 1 к 10.

Будь в крепости больше патронов, можно было бы просто перестрелять основную массу Кусателей. Пока снайперы выбивают командование, массированным огнем БТРов и станковых пулеметов можно было бы, можно. На ближних подступах отбивать автоматчиками и огнеметчиками, и… не сбавлять темпа стрельбы часа два. Вполне решаемая задача, если вынести за скобки тварей в соседних ущельях.

Впрочем, гораздо больше Льва занимал другой вопрос. Птички.

В конце концов, ущелья готовили к обороне, ибо было бы глупо считать, что твари никогда не придут устранять неудобное укрепление. Тут Лев решил сразу выложить на стол один из козырей, и серией рассчитанных взрывов завалить и рассечь основную массу тварей. Затем гранаты и отход, с расстрелом всех, кто полезет следом. Таким образом, продвижение тварей по соседним ущельям будет замедлено, и у Льва будет возможность нанести удар от крепости, сверху вниз. Расстроив и рассеяв, таким образом, все три орды, можно было переходить к фазе 2.

Но Птички портили всю картину. Даже если вынести за скобки боевых особей, сама возможность воздушной разведки и координации сил, портила все замыслы Льва. Досадуя на себя, что как-то упустил из виду такой важный момент, Лев лихорадочно пытался найти способ одним ударом прихлопнуть всех летающих тварей. Не прихлопнешь, разлетятся и всё, уже близко не подойдут.

Испытанный способ: посадить снайперов и поставить вокруг взвод пехоты, в данном случае не годился. Не так уж и много их было, едва ли с десяток, и не слишком опытных. Будь у Льва хотя бы взвод Владов и Спартаков, он бы рискнул, но тут даже и пробовать не стоило. Не менее трехсот Птичек — и возможность нанести только один удар (и то, если тварей удастся заманить). В былые времена Лев бы рискнул выйти и попробовать подманить Птичек на себя, но не было никаких гарантий, что Мозги до сих пор помнят лысого генерала.

Тикали секунды и минуты, а решение все никак не находилось.

Уже заняли исходные позиции обе роты в соседних ущельях, и в крепости закончилась суета развертывания, а Лев все думал и думал. И только когда Асыл, получивший распоряжения начинать фазу 1 без оглядки на генерала, отдал приказ взорвать соседние ущелья, Лев очнулся. Увы и ах, приемлемого выхода не нашлось. Поэтому Лев плюнул и решил воспользоваться неприемлемым.

— Снайперов на утес! Приманку вверх по ущелью! Стрелять всех Птичек без оглядки на бой. Дюша, головой отвечаешь за сохранность снайперов! Бери полусотню, стреляйте, жгите, не жалейте патронов и огнесмеси, но чтобы эти гадкие летуны держались за километр отсюда! А еще лучше за десять!

— Так точно! Сделаем в лучшем виде, товарищ генерал, — немедленно отозвался Дюша.

Из соседних ущелий доносились крики и грохот, вкупе со стрекотанием автоматов. Фаза 1 шла как по нотам, не зря Лев столько готовился и заставлял остальных трудиться. Теперь лысый генерал спускался с утеса, дабы возглавить атаку сверху вниз по ущелью. Замысел был прост и труднореализуем одновременно. Предстояло спихнуть огромные валуны, которые по расчету должны были скатиться вниз по ущелью, примерно на километр, давя и калеча тварей. Предполагалось, что волна атаки побежит следом за камнями, на ходу добивая тех, кто ускользнул от камней.

Затем минирование камней и отход. Едва твари полезут обратно, взрыв камней, дабы усилить неразбериху и дать время атакующим отойти. На обратном пути повторная зачистка уцелевших тварей. Одновременно с этим вниз по ущелью должны выдвинуться легкие БТРы, дабы прикрыть огнем атакующих и расстрелять как можно больше тварей, пока те будут мчаться к крепости.

По замыслу Льва данную операцию следовало повторить три раза, прежде чем твари отступят из ущелья.

Не слишком изящно и красиво, но тут уж приходилось сражаться тем, что под рукой. Можно было только мечтать об установке корабельной артиллерии, и слегка вздыхать о танках, но вот отсутствие минометов уже изрядно раздражало. Мотопехота, не могли сразу с собой привезти? Конечно, в следующий, почти мифический подвоз обещали, но теперь уже и этого не дождаться. Привычно мысленно повздыхав об отсутствии мега-убивающего оружия, чтобы нажал, и все твари попадали мертвыми, Лев залез в ближайший БТР, достал там ракетницу и выпустил красную ракету.

— Фаза 2! — надсаживаясь, заорал генерал. — В атаку!

— Аааа!!! — донесся крик сверху.

Взрыв! Еще один! Подпорки выбиты, и валуны покатились вниз, вначале по склонам, а затем по центру ущелья. Лев уже собирался бежать вперед, воодушевляя бойцов, но его самым циничным образом опередили. Сотня в сопровождении могучих сержантов Андрея Майтиева и Дмитрия Валеева, уже неслась вперед, размахивая оружием и истошно крича то ли «ура», то ли просто «аааа», от избытка адреналина и чувств.

Все равно на тварей подавление боевыми кличами не действовало, и со времен Первой Волны бойцы скорее поддерживали себя, нежели пытались психологически подавить. Не успевших среагировать тварей смелò, как в любимой забаве Прежних — кегельбане. Как утверждали авторитетные источники, игра эта была призвана снизить агрессивность у Прежних, и заменить боевое метание гранат катанием шаров. Сработало средство слабо, отмечали источники, а некоторые даже выводили из этого целые теории: мол, надо было Прежним строить много кегельбанов, и не было бы ядерной войны.

Разметав тварей и размазав их по дну ущелья, камни с веселым грохотом и скачками понеслись дальше.

Сотня, и устремившийся за ними Лев, обнаружили, что большинство тварей успело забежать на склоны. Генерал весело осклабился. Все это командование, планы, заговоры и интриги в конце концов утомляют, а Льву внезапно захотелось отдохнуть душой, расслабиться и пострелять тварей. Общим ходом битвы по-прежнему дирижировал Асыл, и дирижировал весьма умело, твари в соседних ущельях завязли и не рвались в бой. Поэтому Лев всей душой отдался упоенью битвы, не забывая, впрочем, посматривать по сторонам и командовать сотней, дабы урон тварям наносился максимально эффективный.

На десяток секунд сотня даже сумела остановить вал тварей, и это сопровождалось громкими матюгами и выкриками в адрес созданий Сверхмозга. Выкосив передние ряды Кусателей, солдаты открыли путь более бронированным и более вертким тварям. Самый удачливый из пяти Преследователь ворвался в ряды людей, успев раскроить две головы, и как следует грызануть за ногу третьего, прежде чем очередь из пулемета в упор прервала его порыв. Наверху замелькали тени, и вниз начали падать Птички. Хлопки снайперок не были слышны, но стрелки явно не справлялись. Еще трое солдат схватились за глаза, четвертый получил прямое попадание и так и упал с застрявшей в черепе Птичкой.

Вперед уже рвались Плеватели, и еще какие-то новые, а может быть и не новые твари. Лев даже остановился на секунду, пытаясь вспомнить, видел ли он эти помеси обезьян с медведем ранее? Твари резко рванули вперед, подпрыгнув выше голов людей, и тут Лев с ужасом осознал, что именно таких тварей не видел. Но с их прародителем — Чистильщиком, во времена Второй Волны очень даже сталкивался.

— Огонь по прыгунам!! — срывая голос, заорал Лев. — Огонь!!

— Огонь по прыгунам!! — немедленно продублировал Дрон.

Голос у старшего сержанта был могучий, под стать размерам. На Чистильщиков обрушился массированный огонь, разрывая неосторожно вырвавшихся вперед тварей в клочья. И все равно они успели свернуть шеи десятку людей… и еще столько же пало от панического огня своих же. Лев задохнулся от ярости, увидев такое. Все преимущества атаки оказались сведены к нулю, и теперь следовало восстановить статус-кво. БТРы уже выехали и встали почти в два ряда, готовясь залить пулями все ущелье.

— На склоны! — отдал следующую команду Лев. — Расступись!!

Этот маневр, в отличие от предыдущего, оговаривался и был всем разъяснен заранее. Твари не стали щелкать клювами, и пустили Птичек. Собственно, примерно этого Лев и добивался от тварей, дабы те подставились под огонь снайперов и огнеметы с автоматами сидящих в БТРах. Генерал рассчитал все безукоризненно, но как выяснилось, все же промахнулся. Жизнь на форпосте 99 расслабила и его, и Лев переоценил психологическую устойчивость пулеметчиков.

И теперь, вместо того, чтобы расстреливать толпу тварей в ущелье, пулеметчики истошно, почти панически, стреляли, задрав стволы. Птички, яростно клекоча, не сбавляли напора, и тот, кто командовал ордой, не стал упускать шанс. Последовала неслышная команда, и толпа тварей устремилась вверх.

— Вот это [цензура], — сообщил сам себе Лев и опять закричал. — Бегом к крепости! Бегом, бегом!!

Но сам, вместо того, чтобы подавать пример, начал пятиться спиной вперед, стреляя в тварей.

— Бегом! Бегом! — щедро раздавая пинки людям и тварям, орал Дрон. — Все в укрытие!

— Шевелись! — покрикивал Дмитрий.

Перезаряжая автомат, Лев досадливо отметил, что твари его переиграли. Надо было поставить возле БТРов Дюшу, у него никто бы паниковать не стал! Маленький сержант, скорее всего, демонстративно медленно закурил бы, и так же спокойно заставил бы экипажи делать то, что нужно. Фаза 2, успешно начавшись, сорвалась исключительно по его, Льва, вине. Впрочем… хитрые планы генерала потому и были хитрыми, что предусматривали практически все на свете. В данном случае, Лев предусмотрительно объяснил Асылу, что если фаза 2 сорвется, немедленно переходить к фазе 3, и плевать, кто там будет в ущелье, хоть сам генерал и вся группа «Буревестник».

Поэтому капитан Имангалиев, бесстрастно наблюдающий за сражением с утеса, скомандовал.

— Подрыв точек 5 и 6.

— Есть!

Ущелье, чуть ниже крепости, дрогнуло и земля, вперемешку с травой, камнями и кустарником, устремилась с обоих склонов к центру. Мгновением позже дрогнули склоны еще ниже, и еще ниже, и так пока не взорвалась вся цепочка из 10 зарядов. Тварей не столько завалило, сколько ошеломило и засыпало. Разумеется, не обошлось и без жертв, но на фоне общей численности тварей потеря сотен мелкого «мяса» выглядела смешно.

— Бегом! Отступаем! Бегом! — надрывались Дрон и Лев.

Они, как и остальные, были изрядно оглушены и засыпаны землей, но Долг и ответственность за других не давали просто убежать. Или упасть, закрыть глаза и притвориться, что ничего нельзя было сделать. Поэтому они тормошили, тащили, стреляли и пинали, и вытащили десятков шесть мотопехотинцев к БТРам.

— Пехоте — огонь по Птичкам!! — немедленно отдал новую команду Лев. — БТРам — стрелять по ущелью! Всех покрошить в фарш, патронов и тварей не жалеть!!

Но Лев все-таки опоздал. Вал тварей, катящийся по ущелью, было слишком поздно останавливать. Да и не слишком то его расслышали, за грохотом пулеметов. И все, фаза 3 оказалась в мгновение ока проиграна. Всего лишь потому, что Лев не учел психологических моментов и не поинтересовался, насколько экипажи БТРов устойчивы к атакам сверху. За эту ошибку твари взяли кровавую цену, и генералу оставалось только бежать. Точнее говоря, Лев изрядно разозлившись, никуда бежать не собирался, но Дрон схватил и поволок генерала.

— Пусти!! — немедленно захрипел Лев. — Пусти!! Убью!

— Хрена лысого, — огрызнулся старший сержант. — Еще не все проиграно, товарищ генерал.

Лев извернулся и вырвался, отчаянными глазами глядя то на моментально взмокшего Дрона, то на бойню в двадцати метрах ниже по склону. Старший сержант вскинул пулемет, сшибая очередью двух самых нетерпеливых Хватателей, и Лев пришел в себя.

— Хорошо же, отходим, — проворчал Лев и устремился вверх по склону.

Старший сержант побежал следом, регулярно разворачиваясь и сшибая короткими очередями самых наглых тварей. Внизу волна тварей захлестнула людей, прижавшихся к стене утеса, и начала рвать в клочья. Почти одновременно прозвучали три взрыва, и Дрон тяжело вздохнул. В прошлой битве, на погранзаставе, он не догадался подорвать с собой парочку тварей.

Сверху, с утеса, уже хлопали винтовки, и два автоматчика вместе с Асылом спешили навстречу.

— Все, уходим, — немедленно бросил Лев Асылбеку. — Командуй фазу 4, и пусть эти твари захлебнутся кровью! Уходим через горы, гори оно все огнем.

— Вы ранены?

Лев вытер рукавом лицо и повторил:

— Командуй фазу 4. Минуту на отход с утеса.

А про себя генерал подумал, что слишком стар, слишком беспечен и слишком самоуверен стал, чтобы проворачивать такие операции. Сколько людей погибло и погибнет из-за одного генеральского промаха?! Ведь все могло получиться… проработай он этот вопрос заранее. Продолжая заниматься самоедством, генерал не забывал ловко карабкаться на гребень ущелья. Чуть ниже пыхтел Дрон и откуда — то вынырнувший Дюша. Асыл двигался левее, не обращая внимания на то, что творилось в ущелье. Помимо кровавого пиршества, твари рвали и ломали (ну, как умели) технику, карабкались по склонам и на утес, и также рвались вверх по ущелью.

Несмотря на все укоры в свой адрес, Лев предусмотрел и такое.

И фаза 4 началась с грандиозного взрыва, обратившего крепость «Запад 212» в кучу заваленных пещер. Дно ущелья дрогнуло и просело, увлекая тварей вниз и заваливая обломками утеса. Одним махом Лев остановил наступление и выиграл достаточно времени, чтобы объединиться с остальными отрядами. Ошеломленные, буквально раздавленные твари, волна пыли и каменных осколков, крики и шипение оглушающим фоном заполнили ущелье.

— Вот и повоевали, — подытожил Лев. — Отходим!

Глава 11

— Говорят, что Прежние этим путем даже слонов водили, — вздохнул Дюша, — но что-то не верится.

— А кто такие слоны? — заинтересовался Михалыч.

— Это у Прежних такие огромные животные были. На них можно было ездить, еще они умели танцевать и таскать бревна. И кататься на маленьких велосипедах.

— Огромные животные на маленьких велосипедах? Зачем?

— Прежние развлекались и любили ставить опыты на животных. Наверное, прочность велосипедов так проверяли.

— Нет, на велосипедах катались тигры, а слоны прыгали через горящий обруч, — заметил подошедший Асыл. — Так их приучали не бояться огня, и смело идти в атаку на любого противника. Но после появления танков слоны вышли из употребления, потому что их бивни броню танков не пробивали.

— Что такое бивни? — продолжал расспросы Михалыч.

— Кости такие, торчали прямо изо рта. Слон ими протыкал врагов и деревья, и скашивал траву. Хотя нет, траву они рвали хоботом. Хобот — это такой огромный нос, многофункциональный. В общем, неудивительно, что слонов использовали в войнах, и таскали по всему свету. Сам движется, может таскать груз, топтать и протыкать врагов, и еще и раненых выносить. Только жрет много и тепла требует. Ну и дрессировать долго, это ж тебе не танк, который завел, прогрел и поехал.

— Вот не надо, — возмутился Михалыч, — сел и поехал! А кто лазает под танками и ремонтирует их? Знаешь, сколько сил и труда, и терпения требуется, чтобы можно было просто сесть и поехать?! Да ты знаешь.

— А ты знаешь, сколько труда требуется, чтобы вы могли лежать под танками и чинить их, рассуждая о слонах, бивнях и самогоне? — сразил Михалыча ответным вопросом капитан Имангалиев.

— Нет, не знаю, и не надо рассказывать о бюрократии! — помотал головой Михалыч.

Дружный хохот встретил это заявление. Лень Михалыча вошла в поговорки на форпосте 99.

Всего с крепости «Запад 212» спаслось примерно четыреста человек. Часть осталась в ущельях, как следствие первой атаки тварей. Еще часть легла заслоном, обеспечивая остальным возможность отойти. Под командованием Льва остальные дружно дотопали до заранее приготовленного склада с едой, теплой одеждой, патронами и прочим необходимым для перехода через Альпы. Пока доставали, распределяли, делили и перекладывали, твари успешно настигли людей.

Лев, моментально сообразив, что это передовой отряд, первым ринулся в атаку, увлекая за собой «Буревестник» и остальных. Твари были безжалостно опрокинуты, рассеяны и истреблены. Еще три десятка людей остались лежать под камнями, изображавшими могилы. Конечно, твари найдут и раскопают, но последний долг — пока есть возможность! — все же стоило отдать.

Передовой отряд был истреблен полностью, и птичья разведка тварей нашла людей только на следующий день. Догнавшие людей, вытянувшихся цепочкой по очередному ущелью, Кусатели чересчур выдохлись в рывке. И были безжалостно биты пулями, ногами и прикладами, уничтожены и разбиты. Правда, задержать людей они смогли, и на следующий день прибежала толпа уже поболее числом и поэлитнее тварями. Удар Преследователей в голову и хвост колонны, хоть и стоил тварям многих, все же заставил людей сбиться в клубок.

Этот клубок твари не слишком легко, но запинали в ближайший скальный тупик. Даже Лев, злобно почесывая лысину, признал, что место выбрано тварями почти идеально. Высокие, почти отвесные скалы, перегораживали все, и единственный выход был через ряды тварей, численность которых росла ежеминутно. Лев приказал, в свою очередь, людям строить каменную баррикаду вдоль ущелья и задумался. Выход нашелся почти моментально.

Через минуту Асыл, Дрон и Дюша, закрепив на спине огромные мотки веревок полезли наверх, прямо по скальной стене. Твари выли и бесновались, но поделать ничего не могли. Слетевшихся было разведптичек, легко постреляли снайперы. Забравшись на стену, бойцы «Буревестника» закрепили и сбросили вниз веревки. Все веревки, что нашлись, были подняты наверх, закреплены и начался массовый подъем. Без жертв, разумеется, не обошлось, и с десяток людей сорвалось. Также вполне очевидно встал вопрос: а кто толпу тварей сдерживать будет, пока остальные поднимаются?

«Я верю вам, генерал», заявил капитан Высла и остался с полусотней.

Лев собирался их спасти, прикрыв огнем сверху, но в какой-то момент терпение тварей лопнуло. Они взвыли и ринулись на отчаянный приступ. И те, кто поднялся, и те, кто еще оставался внизу, открыли огонь, но не успели буквально на несколько секунд. Первая волна тварей прошла до импровизированной баррикады и навязала ближний бой. После чего, заваливая ущелье трупами и прыгая прямо по телам своих собратьев, прорвались к веревкам. С Львом наверху остались две сотни людей, остальные легли, забрав с собой в могилу множество тварей. Все ущелье оказалось завалено трупами и забрызгано кровью.

Поняв, что наверх им быстро не забраться, твари взвыли и умчались искать обходные пути.

Но тут тварям не повезло, и Лев, быстро проведя людей по хребту, сумел стряхнуть погоню тварей с хвоста. Это стоило жизни еще пяти сорвавшимся, но твари, потеряв след, не сумели организовать и нормальную погоню. Если бы Лев мог взглянуть сверху на всю эту часть Альп, его бы немало порадовала бестолковая беготня и суета тварей, поиски вслепую и прочие трудности врагов.

Люди же продолжили переход через Альпы, слегка забрав к северу, но затем вернувшись на намеченный Львом маршрут. Вроде бы именно по нему когда-то Ганнибал шел на штурм Рима, но в памяти людской остались только слоны. Четыре дня все было спокойно, и Лев уже решил, что окончательно сбил погоню со следа. В принципе, так оно и было, но генерал не учел того, что со второго направления удара — вдоль Рейна — твари успеют так быстро достичь этих краев.

Это были мелкие отряды, но доставлявшие массу хлопот. Каждый день гибли люди, и, хотя тварей удавалось истреблять, птичья разведка сверху выводила на Льва все новые и новые отряды. Подходили к концу боеприпасы, и продвижение сильно замедлилось.

В последний день, когда уже было видно, что Альпы вот-вот и закончатся, крупный отряд, в сотни три тварей, настиг бредущих людей. От прежнего количества осталось только 47 человек, и если у них еще не закончились патроны, то исключительно потому, что с погибших забирали всё. Усталость, вымотанность, безразличие одолевали, всем хотелось упасть и не вставать. Более-менее бодро держались только форпостовцы, и то, «бодро» — исключительно на фоне остальных. Вчера съели последние крошки, и поэтому в первое мгновение тварям даже обрадовались. Мол, мясо само бежит в гости. Но, разглядев какое количество бодрых тварей мчится, солдаты упали духом.

— Не было печали, твари прискакали, — зло сплюнул Лев и закричал. — Слушай мою команду! К бою!

Подобно неудержимо несущимся машинам, группа «Буревестник» врезалась в воды реки. Некогда было делать плот или искать удобную переправу. Твари наступали на пятки, и грозили эти самые пятки напрочь откусить. Патронов осталось только застрелиться, все остальное истратили, и даже еда кончилась позавчера. Дрон и Дима практически несли на себе капитана Зайцеву, которая в очередной раз полностью выложилась, пытаясь спасти раненых. Устало и почти обреченно начался заплыв. Течение тащило и тащило людей, и моментами только воздух в заплечных мешках не давал уйти на дно. Лев, плывущий последним, постоянно оглядывался, как будто пытаясь взглядом отпугнуть тварей.

Вчерашняя стычка на выходе из ущелья дорого обошлась группе. Фактически спаслись только чудом. И потери, потери, потери. «Войско» Льва опять сократилось до 14 человек, включая самого генерала. В сущности, сейчас бывший гарнизон форпоста 99 плыл навстречу чуду. Да, боевой опыт и слаженность спасли их, но если твари успели форсировать реку, то все. Ни отбиться, ни убежать, разве что Лев с Асылом сумеют спастись, и то вряд ли. Но, получившие второй шанс и вторую жизнь, форпостовцы сдаваться не собирались. И упорно плыли, каждым гребком приближая противоположный берег.

Твари, преследовавшие людей, выскочили на берег через 10 минут после начала заплыва. К тому моменту группу и даже Льва уже унесло вниз по течению, и прикрыло изгибом. Твари, пометавшись на берегу, помчались вдоль русла, повинуясь приказу Вожака. Но на берегу торчали скалы, кустарник лез под ноги и, при попытке бежать вдоль воды, оказалось, что берег местами заилен, и поэтому твари сильно отстали. К моменту, когда они догнали группу, те уже выбрались из слегка мутноватой воды, и вытаскивали последнего — Льва.

Отжатие одежды и проверка мешков прошли молниеносно, и группа побежала вперед, удаляясь от реки. Твари взвыли, заметались и затем начали массово забегать в реку. Сообразить, что течение их унесет еще на несколько километров, твари не смогли. И теперь, высоко задрав головы и отчаянно работая лапами, Ищейки плыли. Плеватели почти сразу утонули, а Преследователи выбрались обратно.

Можно сказать, что «Буревестник» успешно сбросил погоню с хвоста.

Ищейки, в силу небронированности тел и специфики выведения, боевой опасности не представляли. Десяток, плывущий через реку, группа способна была забить голыми руками. Здесь тварям очень помогли бы Птички, но все боевые ресурсы сейчас направлялись Мозгами к Адриатике, где кипела и бурлила схватка за порт Новой Венеции. Поэтому максимум, что было предпринято — птица-разведчик сделала два круга и, не обнаружив людей, улетела обратно к Альпам.

— Ну вот, вроде улетела, тварюга, — заявил Дюша, выбираясь из укрытия. — Продолжим забег? Или вначале обогреемся, поедим и перекурим?

— Да да, привал, — неопределенно махнул рукой Лев. — Основную погоню отсекли рекой… рекой… а, не помню названия, их тут много и все одинаковы! Твари вроде еще речку не форсировали массово, так что можно передохнуть часок. Нет никакого смысла загоняться насмерть, условия и твари не те. Можно, думаю, даже костерок запалить, если сухого дерева найдете.

— Где?

Вокруг расстилалась живописная равнина, местами несущая на себе следы сельскохозяйственных работ. Видимо кто-то из местных пытался начать работы, но быстро свернулся, когда твари поперли через Альпы. Деревья, сухостой и вообще горючие материалы, соответственно, отсутствовали.

— Значит, не найдете, — пожал плечами Лев. — Грейтесь так, благо солнце зверствует!

— Все же было бы неплохо добраться до людей, а то как-то мы поиздержались в дороге, — сообщил Дюша, доставая последнюю сигарету. — Да и помыться и поесть по-человечески не помешало бы.

— По-человечески — это как? — тут же заинтересовалась Аида. — На манер того, что было у Прежних? Большой зал, куча непонятных ложек и вилок, а также каких-то странных людей в дурацких костюмах? И чинное такое поедание, как будто не едят, а священную церемонию проводят?

— Ну ты, Аида, и сильна загибать, — выпустил струю дыма сержант. — Нет, для нас по-человечески это всего лишь возможность поесть, сидя в помещении и без необходимости вскакивать на каждый шорох. Чтобы точно было известно, что даже если твари нападут, то у нас все равно будет время допить компот и как следует перекурить после сытной трапезы.

— Компот! — расхохотался Асыл. — Однако вы и зажрались, товарищи! Вы бы еще потребовали… какие там у Прежних были кулинарные извращения?

— Языки лягушек, запеченные в собственном соусе?

Группа весело болтала, как будто пытаясь отодвинуть эти нелегкие дни потерь, бегства и дышащих в спину тварей. Очень напряженно дышащих, но так и не сумевших передышать учеников Льва. Правда, происходи дело лет сто назад, то твари бы костьми легли, но не дали никому сбежать. Тогда на Льва и его учеников шла безумная охота, это уже после окончания Второй Волны твари слегка поумерили пыл.

Затем последовал длительный забег по пересеченной и пустой местности. Следы деятельности людей были повсюду, но самих людей нигде не было видно. Резонное предположение, что всех эвакуировали, дабы очистить приграничную полосу для сражений с тварями, привело к вполне логичному выводу. Где-то тут должны быть пограничники или те, кто занимается эвакуацией, или разведка, в общем — люди.

Эта мысль придавала всем сил и выносливости, ибо тащить и дальше уставшую Екатерину не было сил.

Встреча с людьми состоялась уже на следующий день, но прошла совсем не так, как представляли себе форпостовцы. Первыми обнаружив пограничный патруль, Лев сотоварищи не спеша направились к нему, показывая, что все в порядке, свои — люди, и так далее. Можно было ожидать всякого, включая обвинения в зараженности и дезертирстве, но только не того, что в форпостовцев с ходу начнут стрелять. Только решительный жест и окрик Льва остановил группу от ответных выстрелов. Патронов как раз хватило бы перещелкать патруль и отобрать их оружие.

Пули прошли выше, и прозвучало ультимативное требование бросить оружие и сдаваться.

И еще раз Льву пришлось скомандовать, чтобы остальные подчинились. Затем форпостовцев повели куда-то на юг. Руки-ноги не вязали, только оружие отобрали и проехались словесно, мол, богатый улов сегодня. Патрульные, переквалифицировавшись в конвоиров, шли по бокам, перебрасываясь шуточками и замечаниями. Лев, желая прощупать почву, обратился к ним.

— Эй, вы чего, мы же свои!

— Кому это вы свои? Нам? — возмутился один из конвоиров. — Слышали, мужики, эти дезертиры утверждают, что они нам свои!

Остальные конвоиры дружно засмеялись.

— Эти штрафники — такие шутники, — заметил другой конвоир. — Прямо передвижной цирк, на гусеницах.

— На колесах, — проворчал Лев. — У Прежних все цирки были на колесах, чтобы успеть удрать, если публике не понравится выступление!

— Ха-ха, мужики, смотрите, мы историка поймали. Эй, лысый, затрави нам еще про Прежних!

— Я — генерал армии Лев Слуцкий, — бесстрастно заметил Лев.

— Ха-ха-ха, не ну вы слышали, мужики, вот историк дает! Шутит как из пулемета! — продолжали хохотать конвоиры.

Идущие в хвосте Асыл и Дюша обменялись тихими репликами.

— Что с ними потом Лев сделает? — уточнил Дюша.

— Отправит на передовую, раз такие бойцы-удальцы, — безразлично ответил Асыл.

— И не расстреляет, не прибьет, не сошлет на урановые рудники?

— За что? За исполнение инструкций и дурость?

Больше вопросов у Дюши не возникло.

Их даже не допрашивали. Не пытались что-то узнать. Молча, изредка подпихивая в спины автоматами, повели к общей площадке с пойманными. Ожидавшие команды Льва, чтобы начать действовать и скрутить конвоиров, форпостовцы так и не дождались. Генерал решил пока не форсировать события, собираясь вначале понять, что же такое происходит? Во Второй Волне ничего подобного не было, зато у Прежних очень даже, и сейчас Лев мысленно систематизировал все читанное о «штрафниках».

Конечно, скрутить охрану, отобрать оружие и убежать, можно было легко. На всех хватило бы одного Асыла. Но Лев, как уже говорилось, решил не торопиться и отдаться на волю событий. Площадка с пойманными представляла собой просто квадрат, слегка огороженный переносными конструкциями из колючей проволоки и бревен. Ни навесов, ни укрытий, ничего на площадке не было, и только вонь, доносящаяся с противоположной стороны, подсказывала, что некое подобие туалета там все же сделали.

На самой площадке — утоптанная земля, с редкими пучками травы — сидело или бродило примерно две сотни человек. Наблюдавшая за ними из-за проволочных ограждений охрана — два пулеметчика и десяток автоматчиков — весело обменивалась шутками-прибаутками и курила. Дюша, моментально сделавший стойку, тут же устремился в ту сторону. Охранники, насторожившиеся было, совершили одну крупную ошибку. Дали Дюше заговорить. Байки полились из сержанта-инструктора подобно реке, и вскоре охрана уже сама предложила ему закурить.

На обратном пути к группе, к Дюше подошли было два амбала. Постояли и улеглись без сознания на землю, а Дюша, не вынимая сигареты изо рта, продолжил прогулку.

— Итак, — без промедления начал он, дойдя до Льва и отдав генералу половину сигарет, — это так называемый пункт первичного сбора. Сюда ловчие команды, попутно патрулирующие территорию на предмет тварей, сгоняют всех пойманных дезертиров, нарушителей, преступников и уклонистов.

— Кого-кого?

— Уклонистов. Это те, кто сбегает перед важными битвами. Уклоняется. А потом снова прибивается к армии, ибо здесь хоть поесть можно, — невозмутимо пояснил Дюша, — да и покурить тоже. Еще они ловят всяких там преступников, ибо приграничная полоса срочно выселяется, а дураков, желающих на халяву поживиться, хватало во все времена.

— Да, да, мародеры, грабители, насильники, от них и Прежние страдали, — подтвердил Лев.

— Эту полученную смесь, каждые двое суток отправляют к ближайшей железке и везут куда-то. По слухам, там штрафникам дадут оружие и позволят сразиться с тварями. Кто выживет — с того снимут обвинения. Не спрашивайте, не знаю какие обвинения. Охрана твердо уверена, что кто сюда попал, тот виновен. Охранять их, кстати, не слишком учили, обычная пехтура. Поставили, сказали — вон шваль, отбросы и преступники, стреляй, если что на поражение — и все.

— Даже так? — почесал лысину Лев. — Ладно. Что-то еще?

— Отправка будет через пару часов, так что халявной еды не будет. Вода в бочках, в том углу. Туалет — там, общая яма без ничего и никому.

— Ладно, тогда наберите воды и будем ждать.

Как и говорил Дюша, через 2 часа их отвели на километр на юго-восток, к полустанку. Загрузили толпой в несколько вагонов, пустых и со следами предыдущих пассажиров. Лев сотоварищи, оккупировали один угол и расположились там дружной компанией. После подвига Дюши на площадке никто особо к ним не лез, и сам сержант даже успел немного похрапеть, привалившись к мерно покачивающейся стенке.

Ехали недолго, часа три, в почти полной тишине.

Остановка и дверь вагона отъехала в сторону, и в тусклом вечернем, почти ночном, сумраке, стало видно, что поезд прибыл на какой-то крошечный полустанок. Две покосившиеся хижины поодаль, небольшой огородик с забором и все. Даже с учетом наползающей темноты, было четко видно, что больше строений здесь нет. «Электричества нет, горячей воды нет, справедливости нет, планета населена тварями», пробормотал Дюша фразу, приписываемую (как и все не слишком понятное) Прежним.

Тем временем появилась охрана, и начали раздаваться крики.

— Приехали, нарушители! Выгружайся, не толпись, умереть не торопись!

Глава 12

— Где это мы?

— Апеннины, — пожал плечами Лев. — Где-то между Северными и Центральными. Тварям выгодно работать по центру полуострова, чтобы успевать реагировать, если флот где-то в тылу выбросит десант. Да и горы здесь выше, дорог меньше.

— Так обороняться же удобнее? — недоверчиво переспросил Спартак.

— Охохо, — вздохнул Лев. — Кому удобнее? Людям? А складки местности, ущелья и скрытые подходы ты руками заровняешь? Это на равнине хрен спрячешься, и то твари ухитряются, а здесь в горах им самое раздолье. И не слишком высоко, и всяких холмов, лесков, укрытий — просто великое множество на каждый квадратный километр. Тут не Альпы, ключевые ущелья держать не получится, твари могут пройти где угодно.

— Почему же тогда…

— Видимо генштаб уже окончательно выжил из ума, — пожал плечами Лев.

— Эй, ты! Умник лысый! — раздался окрик одного из сержантов.

Лев и Спартак синхронно повернулись, к кричавшему. Раздувая щеки и брызгая слюной, наливаясь кровью, молодой еще сержант, лет 20-ти, кричал, что не даст поганым дезертирам и штрафникам позорить Рим и родной генштаб, и что прямо сейчас расстреляет тут этих «лысых паникеров». Со стороны, именно сержант и нагнетал панику, но кто ж себя со стороны видит? Лев, ухмыляясь, молча стоял и этим еще больше раззадоривал сержантика. Выстрелов генерал не слишком боялся, знал, что успеет отпрыгнуть в сторону, а потом резко сблизиться и отобрать оружие.

Не чувствовалось в сержанте настоящей хватки и выучки. Впрочем, тогда бы и Лев вел себя по-другому, да и, скорее всего, никто ни на кого орать бы не стал. Шепчутся штрафники, да и хрен с ними, пусть душу отведут, все равно завтра 9 из 10 на прокорм тварям уйдут. Но вот что-то где-то не срослось, и в мозгах у сержантика перемкнуло, а опытных товарищей рядом не оказалось.

Лев также знал, что едва сержант вскинет оружие, как терять станет окончательно нечего, и в ход пойдет обсужденная вчера с группой тактика. Моментальный забор оружия у ближайших сержантов, расстрел остальных, объединение и прорыв-уход в сторону тварей. Пока паникующая и мечущаяся толпа будет рваться на юг, Лев с командой уйдут на север, там дадут крюк и выйдут к побережью. Никто особо искать не будет, на фоне проблем с десятитысячной толпой штрафников и дезертиров.

Прооравшись, сержант все-таки привлек к себе внимание непосредственного начальства, и получил, как говорили Прежние, «на орехи». Дабы не накалял и не распалял толпу. Провожая взглядом младшего лейтенанта, уводящего сержанта, Лев машинально достал сигарету, закурил и задумался. Ситуация с этими «штрафбатами», точнее «штрафполками», выглядела надуманной и высосанной из пальца. Никогда Федерация не испытывала нехватки добровольцев, желающих убивать, рвать, душить и топтать тварей. Да и смысл старательно ловить дезертиров, штрафников и уголовников, чтобы потом, вручив оружие, бросать их в клинч с тварями?

Лев помотал головой, отгоняя лезущие в голову матюги. Не может быть, чтобы такое придумали Прежние, а даже если и может, то, что Прежние понимали в тварях? Ровным счетом ничего, за неимением таковых. Следовательно, это надуманная причина, широко растиражированная, дабы скрыть истинную причину. Еще как побочная цель — посеять раздор и недоверие в умах, всколыхнуть еще панику. Лев вскочил и зашагал туда — сюда, пытаясь энергичным шагом унять дрожь в теле. Ведь простейшим, элементарным выводом из ситуации с «штрафполками» получался следующий: враги засели на самых верхах Федерации. Там, где принимаются такие ключевые решения. И сколько там врагов — кто знает? — но раз они способны проталкивать такие решения, то получается немало.

Льву внезапно захотелось что-нибудь сломать и разорвать.

За что, за что он и его друзья бились во Второй Волне? Ведь тогда, после десятилетия Отчаяния тоже все висело на волоске. И шпионы тварей пролезли повсюду, и предателей было не счесть, и пришлось все это железной рукой останавливать. Ведь были составлены четкие и подробные инструкции, описания, методички! Обязательное изучение! Подготовка отдельного, 7-го управления, которое бы работало исключительно по шпионам тварей, читай зараженным! Перекрестные проверки и перепроверки всех, кто забрался выше определенной черты власти. И это дало результат, зараженных уничтожили, шпионов вычистили, предателей расстреляли. Правда, потом Совет все равно превратился в сборище старых идиотов, но тут уж Лев ничем помочь не мог. Он и сам моложе с годами не становился, хотя… Лев остановился и стукнул кулаком прямо по лысине.

Ведь сбежал же, сбежал в глушь, стыдил сам себя генерал. Надо было не бегать от проблем, а в Риме сидеть и механизмы противодействия идиотизму Совета отрабатывать! Лев прямо как на картинке, одной мгновенной вспышкой увидел и осознал, что в перерыве между Волнами, Сверхмозг не сидел без дела. Твари, схроны, новые Мозги, ха! Все думали, что твари будут копить силы по старинке, а Сверхмозг опять всех обманул. Внедрял и внедрял зараженных, расшатывал ситуацию, лез во власть, где только можно ослаблял и снижал меры предосторожности. И вот, пожалуйста, результат налицо! Люди гонят людей на убой, прямо в пасти тварям! Внезапно, Лев осознал, зачем судьба (про инопланетян генерал и думать забыл) предоставила ему второй шанс.

Снова спасти Рим! Стать дважды Римским Львом, и спасти столицу, а с ней и всю Федерацию.

И попутно найти тех нехороших личностей, что раздули всю эту истерию и панику. Найти, и пытать насмерть, и кто знает, может быть и найдутся подходы к истинному хозяину предателей: Сверхмозгу. Лев не отдавал себе отчета, но с момента, когда аналитики Федерации предположили создание сверхсущности, объединяющей тварей, генерал просто мечтал встретиться с ним. И вот такой зыбкий и призрачный, но шанс! Шанс не только спасти Федерацию, но и победить тварей. Уничтожить раз и навсегда, стереть в порошок, растоптать и забыть.

Лев остановился и выдохнул, успокаиваясь.

Дело оставалось за малым: снова взять власть в свои руки. Сейчас на это рассчитывать не приходилось: сопровождающие штрафников показали, что слушать-то они слушают, но за людей не считают. С таким же успехом Лев мог бы просить помощи у тварей, или у камней в окружающих скалах. Поэтому первоочередной становилась задача уцелеть в предстоящей бойне. То, что это будет бойня, сомнения не вызывало. Лев осознал или считал, что осознал замыслы обоих сторон. Люди будут подманивать тварей на «мясо», в виде штрафников, с целью собрать всех в одном месте. И потом зачистить, замкнув окружение вокруг тварей, и перемешивая их с землей издалека.

Твари, в свою очередь, делали вид, что идут прямо в ловушку.

И окружали ловушку людей своей ловушкой. В этом им подыгрывали те, кто принимал решения наверху. Местность вокруг играла больше на лапу тварям, позволяя практически везде навязывать ближний бой. Лев вполне обоснованно считал, что пехота и штрафники не смогут мобильно и слаженно наносить контрудары в таких условиях. Будь здесь подготовленная дивизия, можно было бы отлично проредить тварей, прикидывал генерал. Но именно что подготовленная, потому как работать пришлось бы группками по 5–6 человек, при этом прикрывая спины соседям.

Лев жестом подозвал появившегося Дюшу и сразу спросил.

— Ну что?

— Все нормально, — пожал плечами маленький сержант. — Завтра из нас сделают отбивную.

— Давай по порядку.

— Вон там, — ткнул Дюша пальцем в самую высокую сопку, — находится так называемая высота 1503. На ней располагается штаб, куча колючей проволоки, минометы, огнеметы, пулеметы и куча прочей еты, необходимой для успешного измолачивания тварей. Высота, в сущности, представляет собой центр построения наших войск, ну заодно и нам, штрафникам, завтра будет в спину дышать. И следить, чтобы не разбежались.

— Так-так, — покивал Лев, — понятно. И на чем они собираются ловить тварей?

— Там, за высотой долинка, как раз нам всем разместиться, и еще места на сто тысяч тварей хватит, — Дюша небрежно очертил руками размер долины. — Предполагается, что орда тварей, следуя по пересохшему руслу реки, выбежит прямо в долинку. Немедленно взрывами будут запечатаны выходы. Боковые холмы — минированы, на обратных скатах огнеметчики. Вон там и там артполки. Авиация за спиной в полной готовности. За теми двумя холмиками слева от нас сидит танковая рота. Чуть дальше минометчики. Вроде как по холмам нарыты пулеметные гнезда, а то и оборудованы тваренеприступные доты.

— Такие бывают? — изогнул бровь Лев.

— Когда над головой топчется взвод огнеметчиков — вполне, — пожал плечами Дюша. — В общем, тут народу и техники богато и без нас.

— И зачем тогда?

— Вроде как мы должны героически вскинуть оружие и кинуться на тварей. Заставить их увязнуть в той долине, чтобы твари потеряли темп и дали отработать артиллерии.

— Даже так? Откуда такая уверенность во всеобщем героизме?

— Тех, кто попытается сбежать — пристрелят на месте.

— Да, ну и бред же, — почесал лысину генерал. — С такими раскладами уцелеть будет совсем непросто.

— Вообще есть одна идея, — вздохнул Дюша. — Совершенно безумная и авантюрная.

— Так-так, давай. Покури, соберись с мыслями, заодно и меня угостишь.

— Последние, и весьма дрянные, — сообщил Дюша, доставая сигареты. — Мысль такая. Сегодня ночью пробраться на высоту 1503 и захватить ее.

— Грк, — едва не подавился Лев.

— Ну, или хотя бы засесть там, притворимся, что нас ночью перевели, для усиления. Пока разберутся, там уже твари подбегут, и станет не до нас. Да, я говорил, что мысль безумная и авантюрная.

— Настолько безумная, что из нее ничего не выйдет, — проворчал Лев. — В конце концов, раз там штаб, то и процедуры по охране несколько иные. Вариант тут только один: пробраться и затаиться, намертво спрятаться в каких-нибудь пустых бочках. Но это не наш метод.

— Откуда вы знаете, что там есть пустые бочки?

— Там, где много народа, особенно не слишком боевого, всегда есть пустые бочки, — удовлетворенно заявил Лев. — Но, как я уже сказал, это не наш метод.

— Хорошо, — не стал спорить Дюша. — Что тогда наш метод.

— Вот! Это отличный вопрос. Собери всех остальных, чтобы дважды повторяться не пришлось, и устроим очередной урок.

Пока Дюша собирал остальных, пока устраивались немного в стороне от толпы «штрафников», Лев рассматривал местность и проигрывал варианты завтрашней заварушки. Теперь генерал ставил перед собой задачу не просто выжить, но еще и взметнуться наверх, так сказать, заявить и заявить очень громко: Лев вернулся!

— Итак, смотрите, — указал Лев рукой на землю.

Там схематично, пучками травы и линиями была изображена карта местности. Лев пояснил, что вот, мол, высота 1503, тут и тут будут такие-то войска, а вот тут поставят штрафников. В достоверности полученных сведений генерал не сомневался, ибо Дюша был и оставался мастером по извлечению информации из слухов и разговоров. В принципе, Лев тоже так мог, но возраст и лысина увеличивали время вхождения в контакт. Или уменьшали, но это было в прошлом, где все кому надо знали, что Лев — генерал.

— Теперь, собственно, схема завтрашней бойни, — перешел к следующей мысли Лев. — Да, да, вы не ослышались, будет бойня. Люди расставили ловушку на тварей, а твари расставили ловушку на ловушку.

— Тогда надо немедленно сообщить! — вскочила капитан Зайцева.

— Тихо, тихо, не надо кричать, — повел рукой Лев. — Сядь, Екатерина, и пойми, что никто нас тут слушать не будет. Мы проштрафившееся мясо в их глазах. У нас есть только одно право — умереть завтра во имя Федерации.

— То есть это все серьезно? — с каким-то детским и наивным удивлением уточнил Михалыч. — Те, кто командует операцией, и вправду убьют десять тысяч человек, чтобы достичь тактического преимущества?

— Предполагается, что эти десять тысяч будут активно защищаться, и убьют много-много тварей, — усмехнулся Лев. — Я, конечно, не великий знаток работы с толпой, но даже мне понятно, что эти десять тысяч не ринутся героически в бой. Будет паника и неразбериха — это раз. Будет много стрельбы в своих — это два. Будет разворот и попытки убежать — это три. Твари рывком сократят расстояние и смешаются с штрафниками — это четыре. Какие отсюда можно сделать выводы?

— Артиллерия будет бить по площадям, не разбираясь, люди там или твари, — тут же добавил Асыл. — Таким образом, твари не смогут использовать людей в качестве прикрытия, а заодно и не смогут убежать, когда начнут говорить орудия. Тех, кто убегает, можно достаточно легко образумить. Допустим каждый двадцатый из штрафников — ложный.

— Как это? — не поняли окружающие.

— Берем пятьсот добровольцев, знающих, что их ждет, и говорим, что это все во имя победы Федерации, — пояснил Лев. — Смешиваем с остальными. После получения оружия, все пятьсот следят не за тварями, а за соседями. Едва кто-то начал паниковать и бегать, как они сразу — хлоп! — и пресекли это дело. Оружие, понятное дело, есть у всех, но эти пятьсот имеют четкую цель, поддерживают друг друга, да и в целом настроены на победу. Главное задавить панику в зародыше, и на выходе может получиться более-менее управляемая толпа. Дальше, действуя из инстинкта самосохранения, эта толпа начнет сражаться с тварями, ну и собственно все понятно. Разумеется, это красивый расчет, не слишком работающий в реальной жизни. Тем не менее, для нас неважно, будут ли штрафники разбегаться или будут массой напирать на тварей. В любом случае судьба сражения решится на высоте 1503, точнее говоря, в умах тех, кто там сейчас сидит. Подозреваю, что мысленно там уже проиграли битву, иначе не стали бы маяться всей этой ерундой со штрафниками. Какой из этого следует вывод?

— Следует уносить ноги, пока нас не размазали по земле?

— Нет, — широко осклабился Лев. — Следует самим возглавить сражение! Вашу идею надо доработать, и сделаем мы вот что…

Лев, склонившись, начал рисовать на земле схему. Форпостовцы, придвинувшись ближе, внимательно следили. Тут следует заметить, что генерал, всегда отличавшийся некоторой параноидальностью, обучал «Буревестник» борьбе не только с тварями, но и с людьми. И так как Лев все и всегда делал основательно, группа была вполне готова к тому, что предложил Лев. Просто, дерзко и непонятно насколько эффективно.

Под покровом ночи пробраться на высоту 1503 и затаиться. После начала боя, когда твари дадут людям прикурить, и во всеобщей суматохе будет уже не до формальных процедур, группа во главе с Львом захватит штаб и возьмет управление на себя. В том, что будет предательство, активное и не очень, генерал теперь практически не сомневался.

— Вообще расстрельная статья, — заметил Дюша вполголоса, — вот так вот штабы в разгар сражения захватывать.

— Конечно, а ты как хотел? — свирепо рявкнул Лев.

— Чтобы две красивые девушки делали мне массаж, а я, попивая коктейль, лежал на диване и командовал, — не замедлил с ответом Дюша. — Хотя… могу командовать и сидя.

— Лентяи, — уже беззлобно фыркнул Лев. — В общем, да, расстрельная статья. Ровно такая же, какая положена и за предательство Федерации. Поэтому мы всего лишь выполним наш воинский долг, убив предателей, а потом еще раз выполним — в силу старшинства я возьму командование, а вы — добьете предателей.

— Думаете, их много?

— Не слишком, — отмахнулся Лев. — В самый раз вам хватит. Заодно паникеров и не желающих выполнять мои приказы проредите. Это всегда полезно и правильно. Никакого слюнтяйства, действуем смело, быстро, решительно и затем не менее смело вырываем победу в этом сражении. Твари и предатели получат урок, которого заслуживают, а мы получим прекрасную возможность одним прыжком достичь Рима. Победителей не судят, как было сказано давным-давно! Федерация, смотрю, изрядно подгнила.

— Но стоит ли начинать?

— С таких вот захватов, за которые положен расстрел? — улыбнулся Лев. — Конечно же нет. Но времени опять двигаться по карьерной лестнице вверх и сколачивать новую команду, просто нет. Откуда я это знаю? Дюша, не у тебя одного развита интуиция и чутье. Либо мы не дадим тварям захватить Рим, либо Федерация падет. Быстро и неотвратимо, и остаток своих дней мы проведем, пытаясь собрать несобираемое и заново склеить осколки государства. Сам понимаешь, Сверхмозг нам такой возможности не даст.

— Чутье — это серьезно, — кивнул Дюша.

Затем, основываясь на богатом опыте, Лев начал чертить примерную схему штаба. Типизация и унификация, еще со времен Первой Волны, и вряд ли что-то изменилось, как пояснил генерал. В предрассветной темноте и тишине, следовало выдвинуться к высоте 1503, обойти патрули и охрану, и, проникнув за периметр, затаиться. Твари пойдут в атаку с первыми лучами солнца, по своей неистребимой тварной натуре. В этот момент, когда твари возьмут людей в оборот и начнется паника пополам с неразберихой, следовало быстро и решительно захватить комнату связистов, снять внутреннюю охрану и скрутить непосредственно командование.

Затем, пока никто ничего не понял, Лев собирался получить информацию о состоянии дел и на ее основе переиграть тварей. Информация, обработка, оповещение о смене командования, и все следовало сделать быстро, но Лев, не без оснований, верил в свои силы. Разумеется, на захват с Львом отправлялись не все, а примерно половина форпостовцев. Самые опытные и способные выстрелить в человека, не дрогнув и не замешкавшись. Конечно, еще оставался вопрос мотивации и убежденности, но выкладки Льва о предательстве были как всегда убедительны и точны.

Оставалось, как обычно, прийти и сделать, да так, чтобы операция не сорвалась.

Поэтому Лев, отпустив остальных, остался сидеть над схемой и обдумывать детали.

Глава 13

Битва, как и предполагал Лев, началась рано утром. Солнце только — только первыми лучами осветило вершины, как твари выбросили на стол первый козырь. Как внезапно выяснилось, не только люди готовили себе место для битвы заранее. В самом сердце лагеря штрафников, еще не получивших оружие, с ухающим звуком обрушилась земля и из провала мощным потоком хлынули Кусатели. Выяснять, кто отвечал за разведку местности и почему туннели тварей (несомненно вырытые заранее) не обнаружили, было слишком поздно.

Позиции людей представляли собой территориально один огромный ромб. Его северная вершина, обращенная к тварям — высота 1503. Южная — обоз и госпиталь. На востоке и западе в вершинах находились артполки. Лагерь штрафников находился посредине ромба, запечатанный с двух сторон мотострелками и с третьей — все той же высотой 1503. Часть пехоты и огнеметчиков уже выдвинулась в сторону холмов, окаймлявших долину севернее высоты 1503. Другая часть неторопливо готовилась к раздаче оружия штрафникам, позевывая и почесываясь.

Оставшиеся пехотинцы просто готовились к битве, а самые оптимисты к звездопаду орденов и медалей, который, несомненно, последует после разгрома тварей и спасения Рима. Ведь после разгрома тварей, должно было начаться вытеснение тварей из Апеннин, и десанты в тыл, с целью рассеять и отогнать тварей обратно за Альпы. Во всяком случае, так утверждала армейская пропаганда, дабы укрепить и воодушевить граждан Федерации. Начать трубить о «штрафниках» предполагалось после успешной операции, в духе, мол, вот так предатели и дезертиры все равно помогают спасти Федерацию.

Твари, конечно же, этого не знали, но ход прорыли удивительно точно.

Моментально весь лагерь безоружных бедолаг вскочил и бросился врассыпную. Никто и не помышлял бросаться на тварей, предпочитая смерть от пули, нежели от клыков тварей. Мотострелки, стоявшие в дозорах, растерялись. Не каждый день на тебя мчится безоружная толпа людей, которая вот только что вела себя спокойно. Приказ на этот счет был однозначен: «отпугнуть толпу выстрелами, вычислить и убить зачинщиков бунта, затем применить водометы и иные нелетальные средства».

Вот только в этот раз толпа отпугиваться совершенно не собиралась.

Пулеметчики, дав очередь, медлили и медлили. И тут кто-то, то ли разобрал вопли паникующих и приближающихся штрафников, то ли заметил тварей в центре лагеря, и не замедлил дать сигнал: три красные ракеты. В общем смысле это соответствовало сигналу «Код красный, три нуля!» То есть враг уже ворвался в самое сердце лагеря/расположения/укрепрайона, и близок к победе. И следует немедленно бросать все и уничтожать тварей, иначе они уничтожат людей.

Позиции людей забурлили, поднялась суматоха и местами даже паника, и все это играло на лапу тварям. Передовые позиции мотострелков оказались смяты набегающей толпой, на плечах которой твари прорвались и сумели навязать ближний бой. Разумеется, часть штрафников кинулась спасаться на высоту 1503, но основная масса бежавших на север стремилась просто обогнуть высоту и оказаться подальше от тварей. Все это усугублялось и усиливалось криками, стонами, заполошной стрельбой, взлетающими ракетами и забитым руганью эфиром.

Одним точным и расчетливым ударом твари обрушили хаос на позиции людей силами самих людей.

— Не могу не выразиться нецензурно, — пробормотал Дюша в укрытии.

— Значит, пора атаковать? — уточнил Виталь.

— Тихххо, — почти прошипел Дрон. — Ждем команды Льва и наблюдаем.

Затаившаяся почти на самой вершине тройка, уютно окопалась под одним из огромных валунов, невесть как попавших на высоту. Позиция их открывала отличный обзор на позиции людей, и случившееся не могло не ужасать опытных бойцов. У каждого чесались ноги вскочить и помчаться истреблять тварей, попутно командуя, ведь сверху было отлично видно, что прорыв тварей — крайне хилый, и никакой существенной угрозы не несет. Но зато паники и неразберихи на три лагеря людей хватит, и, в теории, штаб, с высоты 1503, должен был уже давно все увидеть, разобраться и всех успокоить/направить на борьбу с тварями.

На практике же паника продолжалась, а группа ждала приказа Льва.

Твари, не теряя инициативы, умело использовали панику и суматоху. Отряды тварей, которых ждали и к которым готовились, вырвались в долину… чтобы сразу устремиться к холмам. Две волны растекались по долине: тварей и людей, и обе не обращали друг на друга внимания. Твари рвались к холмам, дабы смять сидящих там в засаде. Штрафники, огибавшие высоту 1503, стремились просто убежать куда-нибудь. Но пехота, засевшая в холмах, об этом не знала, и в результате были потеряны драгоценные минуты и секунды.

К моменту, когда артполки и минометчики начали обстреливать долину, большинство тварей уже штурмовало холмы, с засадами людей. Сверху, с высоты 1503, лежащим в укрытии снайперам, Владу и Спартаку, было отлично видно, что люди не справляются. Только огнеметчики пока еще сдерживали тварей, волнами захлестывающих холмы. Запах поджаренных тварей заполнил долину, вызывая обильное слюноотделение у опытных людей. Огнеметчики умело менялись местами с пехотой, отходили, стреляли, выпускали струи огня и снова отходили, меняясь в смертельной карусели. Твари, оставляя на каждом квадратном метре трупы, продолжали волнами накатывать, оттесняя пехоту все дальше и дальше.

Изначальный план зажать тварей в долине и истребить, фактически провалился.

— Чего ждет Лев? — прошептал Влад, сжимая кулаки. — Ведь проигрываем же!

— Тихо, еще не все войска втянулись в сражение, — прошептал Спартак.

— Когда все втянутся — проиграем!

— Да хрена лысого, готов поклясться своей лысиной, что лысый генерал побреет тварей налысо!

Влад не нашелся что ответить на такое количество слов о лысых, и замолчал.

Но Спартак все сказал совершенно верно: Лев ждал, когда твари выложат все козыри и втянут в сражение все части, что здесь собрались. Пока что ход сражения шел примерно так, как и прикидывал Лев. Тварям, в силу особенностей военной тактики и стратегии, просто не оставалось ничего другого. Теперь, по прикидкам генерала, твари должны были исхитриться и вывести из строя танки, уничтожить узел связи и атаковать госпиталь. Причем сделать это быстро, иначе паника в штабе все-таки пройдет, и разрозненные части начнут действовать совместно, координируемые с высоты 1503.

Тут Лев чуть шевельнул плечами в укрытии и понял, что на высоту никто не нападал.

Похоже, твари были прекрасно осведомлены, кто есть кто, и ударят по высоте, только если первоначальная паника спадет. Пока же она и не думала спадать, и твари не лезли. Некоторое время Лев боролся со своей паранойей, но потом мысленно махнул рукой и сдался.

— Готовность — минута! — сообщил он Асылу.

— План 1? — шепнул в ответ капитан.

— Да.

Пока Лев готовился и осуществлял захват штаба, твари, в полном соответствии с предположениями лысого генерала, сделали следующий шаг. Правда, этот этап для тварей прошел крайне неудачно. Танкисты, на фоне общей паники и суматохи, первым делом залезли в танки и завели их. Поэтому прибежавшая тысяча тварей… нет, они, конечно, попробовали выполнить поручение и заклинить гусеницы бронемашинам. Но наадреналиненные танкисты на эти самые гусеницы тварей и намотали, а если кто где и застревал, то взаимовыручку еще никто не отменял. Тем не менее, на какое-то время танковая рота увязла в своем сражении, вне общего.

Госпиталю просто повезло: мотострелки притащили раненого командира взвода всем взводом, ввязались сразу в бой, и дали время остальной охране подтянуться и начать действовать. Затем на крики «Госпиталь в опасности!» сбежались все, кто был неподалеку, и нападавших тварей размазали по земле. Даже те раненые, которые должны были поступить в госпиталь, бежали на защиту в первых рядах. Вообще отношение к врачам, госпиталям и всему медицинскому среди воевавших было крайне уважительным, невзирая на все проблемы тянущейся войны. То есть нехватку персонала, лекарств, помещений, недостаточную мобильность и прочее, и прочее.

Узел же связи находился на высоте 1503, и Лев захватил его первым, опередив тварей.

Сделать это было очень просто, ибо все связисты, кроме одного, уже лежали мертвыми. Последний выживший, сделав испуганное лицо, повернулся к вошедшим, чтобы получить пулю в лоб ото Льва.

— Зараженные совсем охренели! — возмутился генерал. — Давай, Асыл, ты знаешь, что делать.

— Сделаем в лучшем виде, товарищ генерал, — кивнул Асыл.

После чего капитан, переступив убитого, подошел к столу и начал изучать таблицы кодов. Лев, не сомневавшийся в способностях Асыла правильно передать сообщение, уже стремительно покинул помещение. Захват штаба, судя по времени, уже должен был начаться. Лев отставал от самому себе назначенных сроков на полминуты, и в сложившихся условиях это было очень, очень много. Конечно, возникает резонный вопрос: зачем Лев ждал, теряя минуты? Генерал, при всей своей недопустимо огромной для его маленького роста паранойе, все же не мог вот так просто взять и напасть. Требовалось подтверждение измены, то есть в данном случае бездействие штаба.

Теперь же, после захвата узла связи, всякие сомнения отпали, исчезли и улетучились.

Поэтому в помещения штаба Лев врывался, уже зная, что увидит. Да, ряд мертвых тел, и рядом скрученные предатели. Дюша и Дрон вовсю проводили экспресс-допрос, но зараженный только шипел в ответ и плевался. Лев окинул взглядом помещение, но никаких признаков потасовки или драки не нашел. Взглянул на трупы — никаких ран.

— Отравлены какой-то то биодрянью, — не поворачиваясь, заметил Дюша. — Вон чашка на столе.

Лев подошел и понюхал остатки чая в бокале. Еле-еле уловимый запах, знакомый и отвратительный.

— Парализующий токсин, — ухмыльнулся генерал. — Понятно, значит еще хотели интригу с подставой толкнуть, и своих еще выше поднять. Какие толковые нынче зараженные пошли, хех. Так, Андреи, хватит мучить бедолагу, всех выключить и давайте уже начнем спасать.

— Всем лежать! — ворвался в помещение какой-то рядовой, наставив автомат.

За его спиной возник Асыл и аккуратно отобрал оружие. Рядовой, даже не успев ничего понять, получил толчок в спину и влетел в помещение. Сборно-разборный модуль, более известный как «щитовой домик», хоть и не защищал от тварей, но зато очень быстро монтировался. Проблему подслушивания решали, как правило, запретом подходить ближе, чем на 10 метров, но в данном случае зараженные сами себе все испортили. Заранее скрутили караульных, и в результате «Буревестник» и Лев с Асылом беспрепятственно захватили штаб.

— На узле связи оставил Дмитрича, — пояснил Асыл. — Все оставшееся доделает в лучшем виде.

— Пойдет, — махнул рукой генерал. — А этот чего?

— Увидел, наверное, чего, — пожал плечами капитан, — и помчался спасать начальство от злыдней. А, рядовой, чего молчим, когда с тобой целый генерал разговаривает?

— Тварьским генералам не подчиняюсь! — выпалил рядовой. — Еще чего! Пытайте меня, мучайте, но все равно не сдамся вам, твари!

— Пх, — фыркнул Лев. — Пытать его. Асыл, дай этому извращенцу пинка, пусть летит с крыльца [цензура] и не возвращается. Нам тут сто тысяч человек спасти надо, некогда с каждым рядовым объясняться.

— А если он приведет с собой товарищей? — усомнился Асыл. — Давайте его свяжем!

— Да делайте, что хотите, — отмахнулся генерал, — лишь бы не мешался!

И завертелась карусель, в которой, честно признаем, бойцы группы «Буревестник» мало что понимали. Лев их этому не учил, самим им было некогда, в постоянных миссиях и операциях. Разве что Дюша кое-что понимал, благодаря прошлому опыту. Он же и посоветовал всем покинуть помещение, дабы не мешать работе штабного Льва. Судя по азарту, с которым Лев накинулся на карту, одновременно разговаривая, ставя отметки, гоняя Асыла и еще что-то успевая высматривать, шансы на победу были.

Поэтому Дюша сотоварищи, покинув помещение, устроились снаружи. Вроде как охрана штаба. Дрон встал у дверей, нацепив на руку самодельную повязку. Дюша чуть в стороне курил, Виталь осматривал окрестности. Разговоров о зараженных и предательстве не было, решили, что успеют после боя, ибо сейчас непонятно, сколько агентов тварей на высоте и где бы взять рентген-установку?

Тем временем обстановка на поле боя стабилизировалась. Прорыв в центре лагеря ликвидировали, штрафники разбежались, засада вокруг долины или отступила, или погибла. Артполки потеряли половину орудий, минометчиков уничтожили, мотострелки, растянув фронт, выстраивали дугу, охватывающую тыл высоты 1503. Твари в долине и на холмах готовились к штурму высоты, и стороннему наблюдателю могло показаться, что ситуация, наконец, перешла к противостоянию «стенка на стенку».

Но твари так не думали, и в ход пошел последний из заготовленных на сегодня козырей.

Зараженные, собранные сюда, наверное, со всего полуострова, получив приказ, начали самоподрывы. Как правило, вначале подойдя к чему-нибудь ценному. Большой группе людей, технике, боеприпасам. Взрывы загремели по всему ромбу, и, начавшее было усилиями Льва налаживаться, взаимодействие моментально развалилось. Паника и подозрительность, ведь где гарантии, что твой сосед не зараженный, если только что целая толпа их совершила подрывы? «Это было дьявольски умно», как сказали бы Прежние, и всецело играло на руку тварям. Теперь орда, охватывающая высоту, могла смело идти в лобовую атаку и врываться к мотострелкам.

Точнее говоря, к мотострелкам врываться вначале, а потом, закончив окружение высоты 1503, приступать к постепенному «съедению». Несколько выстрелов прозвучало и на склонах высоты, но похоже, что основная масса все-таки действовала в штабе и на узле связи. «Это мы удачно решили их захватить», мог бы сказать Лев, будь у него время на изречение банальностей.

Почти сразу к «Буревестнику» выглянул Асыл и посоветовал пойти занять места в окопах. Желательно поближе к тварям, чтобы не пропустить все веселье. Мол, сейчас твари каааак бросятся, вы только успевайте их ловить и отстреливать! Асыл скрылся, а бойцы группы, переглянувшись и пожав плечами, пошли занимать места.

— Как думаешь, Лев справится? — сомневающимся голосом уточнил Спартак.

— Справится, конечно, это же Лев, — усмехнулся Дюша. — Иначе не стоило вообще все это затевать.

— Вообще не мешало бы понять, что нам теперь делать, — вставил слово Дмитрич. — Мы, конечно, сильны и могучи, но мало чего стоим, когда тысячные толпы сходятся.

— Это ты верно заметил, — кивнул Дюша. — Вот, сейчас сядем в окопе и поболтаем.

Окоп, в сущности, представлял собой траншею, на скорую руку отрытую строительным комбайном. Без укрепления стенок, без утрамбовки земли, и без оборудования минно-ловушечной полосы впереди. Даже проволоку не натянули. Сразу было видно, что готовились впопыхах, без общего плана и стратегии. Лишь бы успеть вырыть хоть что-то. Дюша отметил, что чуть ниже по склону расположилось пулеметное гнездо, а левее вообще что-то вроде зародыша ДОТа.

Не бог весть что, но случалось сержанту оказываться и в гораздо худших ситуациях.

О чем он, собственно, и заявил Спартаку с Дмитричем. Маленький, худощавый сержант объяснял снайперу и разведчику в обычной своей неторопливой и уверенной манере. Одинаково высокие, Спартак и Дмитрич нависали над Дюшей и внимательно слушали, ибо в «Буревестнике» уже давно усвоили одну нехитрую истину. Когда Дюша что-то объясняет, даже тонкости нарезки сырой тварятинки, следует слушать и запоминать. А когда Дюша начинает травить байки, слушать тоже надо, но запоминать уже необязательно.

Разницу между «Дюша объясняет» и «Дюша травит байки» каждый усваивал самостоятельно.

Сейчас вот сержант объяснял. Что да, группу готовили как диверсантов, способных быстро и толково забежать в тыл к тварям, взорвать, убить, уничтожить, выкрасть и убежать. Причем убежать, как правило, от все тех же тысячных толп тварей, с которыми, разумеется, бессмысленно устраивать честный бой. И, опять же разумеется, специфика действий малых групп в тылу радикально отличается от бойни толпа на толпу. И опыт снайпера, равно как и опыт разведчика, не предполагают умение сходиться с тварями лицом к лицу.

— Дюша, это все здорово, — не выдержал Спартак через десять минут, — но все же причем тут мы? Помимо того, что ты рассказываешь очевидные вещи, было бы неплохо понять, что делать в данной конкретной ситуации.

— О лысина Льва! — шутливо воздел руки к небу Дюша. — О чем я вам тут толкую?

— Да, о чем? — заинтересованно ответили Дмитрич и Спартак, хором.

— О том, что ситуация ничем не отличается от диверсантской работы! Просто бегать от тварей не надо, а так все один в один: их тысячи, нас мало, но у нас лучше оружие и подготовка. Бей, стреляй, руби, кусай, прикрывай соседа! Конечно, не помешали бы еще бетонные бункера, но и так, думаю, будет неплохо. Вон там пулемет, а там вроде огнеметчики засели. Кстати, не помешало бы Виталя рядом посадить, с тремя заряженными огнеметами и двумя грузовиками баллонов огнесмеси.

— И все?

— И все, Спартак. Сиди, стреляй на расплав ствола, и молись, чтобы у тварей закончилось «мясо». Потом молись, чтобы артиллерия не промазала, и пулеметы не заклинило. Потом нюхай жареную тварятинку, после огнемета, кстати, очень даже ничего получается. Ну, после второй недели привыкаешь. И так день за днем, и, если месяц спустя, будешь еще жив и не сойдешь с ума, то считай себя офигенным везунчиком.

Дюша рассказывал о «прелестях» сидения настолько обыденно, что и Спартак, и Дмитрич ему сразу поверили. Как правило, сержант не слишком любил рассказывать о прошлом, маскируя таковое под байки и прибаутки. Но все равно то, что он кучу времени провел в разных укрепрайонах, причем в разгар конца Второй Волны, было известно. Равно как и то, что без дела там Дюша не сидел, успешно воюя и защищая Федерацию.

— Впрочем, — улыбнулся сержант, — нам тут такое все равно не грозит. И двух суток не пройдет, как твари будут убегать, смазывая пятки салом, как говорили Прежние. И не спрашивайте, почему они так говорили, сам не знаю. Сало надо есть, а не пятки им мазать. Впрочем, это дела Прежних. Впрочем, если командиры среднего звена не прогнутся, то, думаю, Лев управится за несколько часов.

— Да ладно? — точно, как Лев, почесал лысину Спартак. — Мы же уже проиграли?

— Почти проиграли, да, — кивнул Дюша, указывая рукой на долину. — Но это же Лев! Он без Хитрого Плана даже в туалет не ходит!

Глава 14

Надо заметить, что в этот раз Дюша ошибся. Такое бывало крайне редко, и поэтому вполне простительна вера сержанта в Хитрый План. Но Лев и вправду не собирался крутить никаких сложных комбинаций. Связь, взаимодействие, массирование удара и удары на опережение. Сверху если не Льву, так его помощникам было отлично все видно, радиосвязь работала на «ура», и теперь оставалось только совершить элементарную двухходовку. Вначале выровнять положение, а затем победить.

Чем Лев с удовольствием и занялся.

Повинуясь его приказам, военные подразделения переставали метаться хаотично, отражали тварей и протягивали руку помощи соседям. Хриплые, отрывистые команды, и вот уже сбит кулак, успешно громящий расползшихся по позициям людей тварей. Паника практически прекратилась, всем уцелевшим штрафникам — кто еще не сподобился — спешно выдавали оружие, и ставили в строй. Если и находились сомневающиеся в таком шаге, то голос Льва их быстро разубеждал.

И тогда руководство тварей предприняло вполне логичный и естественный шаг.

Твари начали сбиваться в свой кулак, при этом точкой сбора определили высоту 1503. Возможно, тварям казалось, что оборону высоты можно легко сломить. Возможно, командование тварей недооценило или было введено в заблуждение своими агентами, совсем недавно заседавшими в штабе. Но факт остается фактом: твари промахнулись и очень крупно. Лев, когда увидел замысел тварей, от радости ударом кулака сломал складной столик.

После чего отдал еще два приказа и вышел наружу, прихватив рупор.

Солдатам на высоте предстояло на себе испытать всю силу убеждения лысого генерала.

— Ну все погнали наши тварей! — заметил Дмитрич, услышав выкрики Льва.

— И не говори, — сплюнул Дюша. — Готовьтесь, сейчас полезут.

— Уже лезут, — кивнул Спартак. — Эх, размахнись рука, раздави плечо!

Дюша от такого коверканья поговорок Прежних только и смог, что сплюнуть еще раз. Но уже через минуту ему стало не до плевков. Твари полезли так густо, что кольцо обороны высоты было прорвано почти мгновенно. По естественным причинам бронетехника на высоту не залезла, но уж стационарных пулеметов — на взгляд сержанта — могли бы и больше поставить.

— Виталь, отсекай! — привычно заорал Дюша.

И завертелась карусель, в которой группа, часть группы «Буревестник» выступала этаким центром, опорой, точкой кристаллизации сопротивления. Хладнокровно командовал Дюша, азартно стрелял Спартак, Виталь и Дмитрич косили тварей, и вокруг группы сбивались уцелевшие солдаты. Атака тварей — контратака людей — посмотреть что с пулеметами — держатся, и снова бежать на помощь — атака тварей.

— Убивай тварей!! — доносился громовой выкрик Дрона, придавая сил, и карусель вертелась дальше.

В какой-то момент Дюша понял, что полностью потерял картину боя. Остановившись осмотреться и немного отдышаться, сержант с удивлением обнаружил в руках легкий пулемет, вместо привычного автомата. Кровь тварей на лице и руках местами даже засохла и неприятно тянула кожу. Весь склон был завален трупами, трупами и еще раз трупами тварей, вперемешку с людьми. Память услужливо подсунула эпизод, когда он и Дрон бок о бок бежали на тварей, размахивая какими-то железками, а рядом неслась ревущая толпа, с штыками наперевес.

Только было это до или после приказа Льва бронетехнике стрелять прямой наводкой по высоте? И когда Виталь успел получить огромный, в пол-лица синяк? Дюша помотал головой, понимая, что случилось то, чего с ним не было уже лет десять… или сто, если учитывать лежание в капсулах. Он не только потерял картину боя, но и сам впал в боевую ярость, при которой мозг просто выключался. Вместо сержанта Мумашева оставалась боевая единица, видевшая своей целью только истребление тварей всеми доступными способами. А способов Дюша — хвала Льву и не только! — знал превеликое множество.

Сержант ощутил, что он уже не тот молодой удалец, и что ребра ноют, и ноги как-то чересчур болят, и умыться бы не помешало, и руки дрожат. Обругав себя старой развалиной, Дюша попытался принять бодрый вид, но внезапно обнаружил, что красоваться не перед кем. На этом склоне высоты, обращенном к позициям людей, оставались на ногах только бойцы группы «Буревестник». Дюша кое-как вытащил сигаретницу — во времена Прежних более известную как портсигар — и с неудовольствием увидел, что коробочку дважды сминали.

— То-то ребра болят, — проворчал Дюша, доставая и закуривая единственную целую сигарету. — Совсем твари озверели! Что с ними случилось? Лев им задницу показал?

— Хуже, — подошел и присел рядом Дрон. — Лев им объявил, что он — это он. Дюша, фу, что за гадость ты куришь?

— Что нашел, то и курю, а ты думал, штрафникам кубинские сигары выдают? — печально ответил сержант. — И что, твари от этого взбесились?

— Не сразу, — пожал плечами командир группы. — Я как раз рядом был, все видел. Лев им в рупор, мол стоять, тут Римский Лев, всем лечь на пол, лапы вверх и не сопротивляться!

— Так и сказал? — восхитился, несмотря на боль во всем теле Дюша. — Любовь Льва к Прежним временами просто пугает. Ладно, и что потом?

— Твари замерли на полминуты, а потом полезли вверх, не разбирая дороги. Это было страшно, только в трех десантах видел такое, и каждый раз потом кусок побережья был красным и скользким. Как видишь, горы не стали исключением, и уж не знаю, в чем был план Льва, но теперь твари нас крепко прихватят.

— Может, в этом и был план, — заметил Дюша, выпуская дым. — Пусть лучше на нас и Льва набегают, сам знаешь, генерала голыми лапами не возьмешь, по головам пройдет, всех убьет — один останется.

— Ээээ… Кстати, по поводу голов. Дюша, скажи, это было обязательно — прыгать по головам тварей, и кричать, что ты Сверхмозга прямо в мозг… того?

— Не помню, — простонал Дюша. — Последний раз такое было, когда наш лагерь инструкторов громили, сто лет назад! У меня тоже все отключилось, и только потом товарищи рассказали, что же было. Так что не помню, я просто сражался и стремился убить всех тварей! Что хоть было то?

— Сам я всего не видел, но слушай, — охотно ответил Дрон.

Лев, сложив руки за спиной, ходил туда-сюда по высоте 1503, бросая частые взгляды на север, в сторону долины, заваленной трупами тварей. Асыл, сидящий неподалеку, терпеливо ждал, пока генерал сформулирует очередную мысль.

— Таким образом — тварям [цензура]!

— Так и писать? — невозмутимо уточнил капитан Имангалиев, и уже поднял ручку.

— Вот жеж, старость — не радость, постоянно забываю, — проворчал Лев, намекая на чувство юмора Асыла. — Не пиши! Лучше так:

Записал?

— Да, — кивнул Асыл. — Собираетесь взять командование на себя, товарищ генерал?

— Почему собираюсь? — обиделся Лев. — Уже взял! Здесь мы долго не продержимся, но если откатиться к средним Апеннинам, и затребовать подкреплений с техникой, то можно тварям изрядно лапы оттоптать! Пусть горы там хилые, но все равно, есть на что опереться. Ладно, пиши дальше:

тут оставь пропуск, потом перечислишь в три абзаца, как мы тварей нагибали. Дальше:

Тут тоже оставь место, надо будет подумать. И подпись:

— Думаете, поверят?

— Думаю, что нет. Но теперь события надо форсировать, и эта радиограмма просто придаст дополнительного ускорения. Начнутся разбирательства кто и куда, а мы попутно еще немного подвигов совершим, и собьем волну, прущую на Рим. Таких бравых героев, разумеется, пригласят в гости в столицу, проверят и вот тут начнется самое веселье!

— Нас же убьют, — констатировал Асыл.

— Несомненно, попробуют, — весело потер руки Лев. — Но это я учел в расчетах! Раз уж эти твари сделали из меня такого героя, пусть теперь пожинают плоды, ха! Ты бы видел сегодня, как твари застыли! Явно Мозги за пару тысяч километров отсюда вскипели и забулькали, ха-ха-ха! Пусть Сверхмозг дрожит в своей норе, и снова шлет за мной охотничьи команды, я покажу этому бурдюку слизи, что зря он меня не убил 90 лет назад!

— Вы узнали, где находится Сверхмозг?

— Обязательно узнаю потом, — отмахнулся Лев. — Так, давай сюда текстовку. Ага, ага, ну вроде все в пределах получилось, смело засылай, хотя нет, стоп! Так, давай еще сформулируем, что нужно из техники, людей, припасов и прочих вещей.

К моменту, когда вернулись мотострелки, преследовавшие остатки тварей, Лев уже сформулировал все необходимое, и теперь предвкушал грядущие победы над тварями. Замысел генерала отличался размахом и полетом фантазии. Затребовав длинный список всего, Лев заодно набросал и план летней кампании. Мобильный, жесткий и кровавый. Через полгода по плану все твари оказывались отброшены за Альпы, а люди весело и безудержно побеждали.

Разумеется, всего затребованного Льву не дали. Будь у Федерации такие силы в резерве, их бы уже давно отправили на фронт. Но все же припасов и техники подкинули, и даже похвалили за инициативность. Генерал усмехнулся, прочитав похвалу, и засел с Асылом за переработку плана. Раз уж удерживать тварей не требовалось, а полностью побеждать не получалось, Лев вернулся к идее кочующей моторизованной группы, которой теперь предстояло кататься по равнинам севернее Апеннин. Подходящая местность, полно тварей, можно не сдерживаться, и самое главное — эффект можно получить не хуже, чем от первоначального плана!

— Вот так то Асыл, был ты просто капитан, а теперь будешь подвижный капитан!

— Не вижу особой разницы, — пожал плечами Асыл.

— Увидишь, когда бегать начнем. Сколько у нас народу?

— Четыре тысячи плюс-минус взвод. Настроены решительно, вот только с горючим будут проблемы.

— Нормально, никто и не собирается такую толпу держать в движении на колесах. Смотри, — палец Льва ткнул в карту, — вот здесь и здесь делаем опорные пункты. Пока подвижная часть катается и сражается с тварями, гарнизоны в опорных пунктах вычищают местность и собирают припасы. Случись чего — друг друга прикрывают и усиливают. При должной подвижности — все равнины наши, а твари могут заранее копать могилки. Главное — на одном месте долго не засиживаться, и поэтому ты будешь подвижный капитан!

— А вы, товарищ генерал?

— А я спокойно посижу в одном из опорных пунктов, покомандую издалека. Пора, пора Асыл и тебе покомандовать чем-нибудь крупным.

— Вы меня учили, — бесстрастно ответил капитан Имангалиев, — и я неоднократно практиковался, в том числе и в реальных боевых условиях, например в...

— Ладно, ладно, уже и посклерозничать немного не дают, — проворчал генерал. — В общем, идея понятна? Кочуем по равнинам, вышибаем тварей, а если те соберутся в крупную орду, быстро уносим ноги. Проинструктируй наших, чтобы сильно не зарывались, или лучше скажи Дюше, чтобы он этих героев расхолаживал вовремя. Выскочат один на один против орды, и все, шлите письма, а где я сейчас таких подготовленных возьму?

Капитан ушел, а Лев еще долго размышлял на тему «шлите письма», а точнее говоря — испорченной инфраструктуры. Ведь реально кучу людей эвакуировали, но когда это останавливало тварей от разрушения? Нет людей, так сожрут здания, сады, мосты сломают, а поля обгадят. Повалят столбы электропередач, где они еще остались, и так далее, и тому подобное. Да, Федерация давно научилась минимизировать такие потери, но только в пограничных районах. Здесь же, в данной конкретной местности тварей сто лет не видели, и вот результат. Богато понастроено всякого разного, и будет очень жаль, если твари все испортят.

Лев закурил, затянулся и еще раз мысленно пробежал пункты плана.

Да, все получалось довольно неплохо, и даже насыщенная — по меркам других регионов — инфраструктура, должна была сыграть на руку Льву. Генералу было конечно жаль, что столь многое будет разрушено, но не меньше было уже разрушено, после высадки тварей в Европе. И еще не меньше будет разрушено, но при этом, если люди выживут и столица устоит, то все разрушенное можно построить заново. А вот если люди падут, то какой тогда толк в уцелевших зданиях?

Выделив два опорных пункта в центральной части севера полуострова, Лев посадил в каждый по тысяче человек, а оставшиеся две тысячи пошли в набег на восток. Твари, честно говоря, не ожидали такого от уже, казалось бы, сломленных людей, и первые удары удались на славу. Солдаты врывались в населенные пункты, расстреливая всех встреченных тварей, настигали орды на марше и давили их гусеницами, огнем и яростными атаками. Устраивали засады на преследователей, убивали и сами падали убитыми, но за каждого человека твари отдавали пятьдесят, а то и шестьдесят особей.

Сливали топливо из хранилищ и разбирали брошенные склады, привозя в опорные пункты, а заодно и меняясь составом. Неделя на выезде — неделя в населенном пункте. Асыл и группа «Буревестник» катались бессменно, и тактика выжженной земли, в планировке Льва, начинала приносить первые плоды. Твари уже не бегали мелкими группками, минимальным размером отряда было установлено количество в две тысячи особей. Пришлось начать подгонять кормовых тварей через Альпы, что тормозило и приостанавливало напор. В затылок с востока уже жарко дышала свежесозданная армия, получившая название Ударной Восточной. И тогда твари, точнее Мозги, ими управлявшие, решились.

Под покровом ночи, как любили писать Прежние, твари широкой сетью сбегались к опорным пунктам войска Льва. Для полного сбегания им потребовалась неделя, но зато никакой ядерный удар не смог бы накрыть такую разрозненную толпу. Было забыто даже правило крупных отрядов, и часть пробирающихся отловили патрульные мотогруппы. Небольшую часть, заметим сразу, ибо в один прекрасный день в непосредственной близости от опорных пунктов 1 и 2 (Лев не стал напрягать фантазию), оказались пятьдесят тысяч тварей.

Примерно поровну возле каждого из пунктов.

Мозги, мысленно потирая щупальца за тысячи километров отсюда, отдали приказ идти в атаку. Предвкушение мести и победы над Львом было так велико, что никто из повелителей тварей как-то даже не задумался, а почему собственно их подчиненным удалось так легко подобраться? И почему Лев, действовавший до этого на опережение, как-то не спешил контратаковать?

Загадка разъяснилась очень скоро и очень быстро. Четыре тактических ядерных заряда, небольшое минирование на местности, и своевременные удары в тыл убегающим тварям. Раз-два-три, и за полдня Лев очистил примерно 70 % северо-запада полуострова от тварей. Самого генерала в опорных пунктах, разумеется, не было, равно как и остальных солдат. Были имитационные взводы, укрывшиеся перед взрывом. Лев, разгадавший ловушку тварей, хохотал, потирал лысину и руки, и кричал, что на таких условиях готов непрерывно бить тварей.

Опорные пункты, теперь, пришлось менять, но Лев и без того собирался это делать. Слишком долгое сидение на одном месте неизбежно притягивало тварей… чем генерал ловко и умело воспользовался. Мозги получили щелчок по носу, Сверхмозг удостоверился, что Лев настоящий, ну заодно и порадовался применению ядерных зарядов. Получился этакий мини-парадокс: в результате поражения двух орд тварей, и Лев, и Сверхмозг остались довольны.

— Итого, потери на сегодняшний день составляют 512 человек, — ровным голосом докладывал Асыл. — Твари выработали контртактику, это видно по характеру потерь.

— То есть теперь уже нам надо группы сбивать минимум в сотни две людей, — растягивая слова, протянул Лев, полулежавший в кресле. — Что ж, это было ожидаемо. Будь твари так глупы, как их иногда изображает пропаганда, все кончилось бы еще в первую Волну. Сворачиваем опорные пункты и отходим, все по плану, пусть и на неделю раньше. Что там ополченцы?

— Тренируются и весьма усердно. Для огневой массовки уже годятся, через месяц смогут действовать в отрыве от укрепления, еще через полгода — станут самостоятельной силой.

— Хех, и останется их к тому моменту, из десяти тысяч — одна, — усмехнулся Лев. — Ладно, объявишь этой вольнице, что через три дня мы уходим, и если кто хочет — пусть идет с нами. Но уже на условиях дисциплины, подчинения и всего остального.

— Обещать как обычно? Орды тварей и славные победы?

— Обещай просто тварей, — подумав, ответил Лев. — Сам же видишь, людей просто распирает от желания убить их всех, на этом и сыграй. Пока будем отходить вдоль Апеннин, много чего может случиться, и лишние стволы будут совсем не лишними. Эх, мне бы всего три опытных дивизии! Я бы тут до самой зимы тварям на хвост наступал!

Асыл промолчал, а Лев не стал дальше развивать тему. Не прислали Льву подкреплений, хоть и очень обещали. Ополченцы, при всем их энтузиазме и желании рвать тварей голыми руками, все же не годились для планов генерала. Подучить полгода — но кто их даст? Поэтому генерал собирался отвести своих людей к центральной части Апеннин, на так называемую линию Краммера. Сдать ополченцев на обучение, взамен набрать, если получится, опытных солдат и вернуться. Идея кочующей туда-сюда мобильной группы оказалась очень удачна, и Лев уже мысленно прикидывал, как бы все это описать в краткой методичке.

Лев знал, что дальше к востоку дела шли не так блестяще, и твари уверенно вытесняли людей. Медленно, методично, без прорывов и без откатываний назад. Поэтому генерал, совершив рейд на юг и сбросив «балласт» людей, собирался вернуться и развернуться во всю ширь. Достичь настоящей мобильности, утром — громим тварей на востоке Альп, вечером — на западе. Давить тварей везде, вызывать их злобу и ярость, стягивать в группы и орды, и сразу бить на поражение.

Протянуть таким образом до зимы, отойти на линию Краммера и закрепиться.

Десанты в тыл и во фланг тварям, чтобы зимой не скучали. Твари хотят захватить столицу? Отлично, на это их и приманим, и перебьем. Пусть твари, напрягая все силы, тянут и тянут новые орды, пусть Сверхмозг напрягается. Активная оборона, совместные с флотом маневры, отработка по крупным целям и, по замыслу Льва, в результате можно уравнять силы. Выровнявшись, отдышаться, накопить сил и ударить по Сверхмозгу. Или еще куда, но по верхушкам. И так потихоньку, полегоньку, переломить ситуацию и полностью реализовать предоставленный судьбой второй шанс.

— Товарищ генерал! Сообщение, только что получили! Командование выражает благодарность и приказывает отойти к линии Краммера! А вас, — Асыл замялся, — и старших офицеров вызывают приказом в Рим!

— Понятно, — пожевал губами Лев. — Ну что ж, товарищи, потрудимся теперь на юге.

Глава 15

Успешно отведя войска, напоследок как следует ударив по тварям, Лев в сопровождении Асыла и двух полковников мотострелков отбыл в Рим. Сборной группе, спаянной Львом и боями в единое целое, выделили для размещения небольшой городок, даже скорее поселок, в свое время появившийся для обслуживания расположенных неподалеку угольных шахт. Уголь давно уже закончился, а поселок остался, и теперь, после эвакуации жителей, его заполнили военные.

Группа «Буревестник», следуя урокам, полученным ото Льва и тварей, заняла скромный и неказистый домик на окраине. Отсюда легко можно было обозревать окрестности поселка, при необходимости ударить тварям во фланг или просто сбежать на юг. Хоть и раздавал Лев им постоянно задания и указания, но после его отбытия группа оказалась не у дел. Отдыхали, отъедались, стирали форму и болтали о том, что было и что будет.

Разумеется, велись разговоры и об уехавшем генерале.

— И вот теперь будет у Льва триумфальный въезд в Рим! — усмехнулся Дюша.

— Это когда кусок стены разбирали, и победитель заезжал внутрь на огромном деревянном коне? — уточнил Виталь. — Мне брат рассказывал!

— Нет, это когда все вставали и хлопали, а победитель танцевал Танец Победы, да, — вставил Дрон. — И чем дольше танцевал, тем прочнее становилась победа.

— Погоди, командир, это что-то из совсем уж древних времен, — наморщил лоб Дюша. — Когда еще динозавры бегали.

— И саблезубые львы, — расхохотался Дрон. — Шучу! Нам бы тут без него не испортить все, вот это была бы действительно неуместная шутка.

Дюша, сидевший на крепко сколоченной деревянной семье, изобразил пару хлопков, мол, молодец командир, удачно пошутил. Нагретая солнцем каменная стена приятно грела спину, и сержант, откинувшись, наслаждался разговорами и покоем. Нечасто группе удавалось вот так вот побездельничать, чтобы вообще никто и никуда не слал и не дергал, и не приказывал. Дюша, конечно, знал, что уже завтра Виталь, например, найдет сломанную машину и начнет чинить, а Дрон совершит кросс вокруг поселка, оценивая местность и принятые меры по обороне. Но то завтра.

А сегодня все наслаждались бездельем. Подошел и присел рядом Влад, тоже откинувшись на стену.

— Слушай, а куда Спартак делся?

— Да в местную больничку пошел, — хохотнул снайпер, — там как раз взвод медсестричек приехал.

— А, опять мероприятия против вшей, грязи и болезней, проверки и просвечивания, — понимающе протянул Дюша, не открывая глаз. — Что ж, думаю, Спартак найдет, что им показать.

— Он жаловался, что у него спина болит, — добавил Влад.

— Ладно, ладно, — проворчал Дрон. — Понимать же надо, что Спартак не железный. После убийства Лизы он как будто замкнулся в себе.

— Ха, конечно, замкнулся, пять лет он за ней гонялся, а тут бац! И она сама его нашла, да еще и захотела любовь до гроба. Разве мог Спартак не выполнить пожелание Прекрасной Дамы? Конечно, после такого надо обязательно пройти полный медосмотр, — съязвил Дюша. — При всем моем, Влад, уважении к твоему напарнику, есть подозрение, что теперь в его буйной лысой голове заведутся новые твари. И тащить его надо на промывку мозгов, а не к медсестрам!

— Мы тут все взрослые люди, — пожал плечами Влад. — Спартак в порядке, в таком же порядке, как и любой из нас. Пусть сходит, развлечется, раньше он постоянно за девушками бегал. Или они за ним.

— Ловелас, — с непонятной интонацией протянул Дюша. — И ведь совсем не думает о товарищах!

— В бою Спартак не подведет, — парировал Влад.

— В бою, ха! Вот если он в мирной жизни не подведет, и сейчас приведет с собой пять прекрасных медсестричек, вот тогда можно будет говорить, что он небезнадежен. О товарищах думает, и вообще. Вот помню, сижу я как-то раз в бункере, а лейтенант Громов мне и говорит...

— Отставить байки! — рыкнул Дрон.

— Да, именно это он и сказал. Что, уже рассказывал эту историю? Ладно, тогда послушайте другую, времен моей молодости!

Фельдмаршал Брайан Хорхе Антигес, смотрел на Льва с таким обожанием, что лысый генерал даже немного смутился. Ну, насколько вообще Лев умел смущаться. Теперь, после тщательной проверки, показавшей что Лев — это Лев, или как минимум полный двойник Льва, фельдмаршал собирался выдать герою своего детства столько власти и войск, сколько тот пожелает. Учитель Брайана столько рассказывал о Льве, что будущему фельдмаршалу тот запомнился могучим героем, повергающим орды тварей в прах мановением руки. Повзрослев, Брайан сообразил, разумеется, что не мог один человек повергать орды тварей, но все же ощущение чего-то героического, могучего, высокого и недостижимо умелого всегда сопровождало образ Льва.

Сидевший перед Хорхе невысокий лысый старичок, горбящийся, с хриплым, резким голосом, походил на тот образ не больше, чем твари походят на человека. И все равно перед Брайаном сидел герой детства, и фельдмаршал продолжал обожающе рассматривать его. Точно так же дети Прежних могли бы смотреть на внезапно оказавшегося перед ними супергероя, из популярных книжек.

Пусть у Брайана не было ответа, как Лев смог прожить столько, но зато фельдмаршал отлично знал, что лысый генерал совершил за эти месяцы. Несмотря на разгром крепости «Запад 212», твари потеряли время и силы, много сил на ее взятие. Практически проигранную битву при высоте 1503, Лев сумел завершить победой и попутно зачистить предателей. Потом сковывал огромные силы тварей на севере-западе полуострова, и малыми силами успешно остановил наступление. Можно даже сказать, разгромил орды тварей, и теперь те не смогут возобновить наступление еще пару месяцев.

Как тут не поверить в рассказы, что Лев может все?

Сам Лев, надо заметить, так не считал, и браться за оборону всей Федерации совершенно не собирался. Но Рим пооборонять вполне был согласен, и Брайана это более чем устраивало. Даже больше, под соусом защиты столицы, Льву вручили власть над обороной всего полуострова, и, подумав, генерал не стал отказываться. Защищать столицу следовало комплексно, а не тогда, когда твари встанут под стенами.

— Итак, вам, образно говоря, вручаются ключи от обороны Рима, — радостно подытожил Брайан. — На самом деле, конечно, это не ключи, но раз уж так принято говорить.

— К этим ключам войска прилагаются? — мрачно спросил Лев. — Или только народные ополченцы?

— Ну, вы же сами видели…

— Как предатели уничтожают войска Федерации, следуя указаниям тварей? Конечно, видел. Но это не значит, что я буду поступать также. И хотелось бы понять границы врученных мне полномочий. Могу я, например, сместить Совет?

Фельдмаршал, от такого неожиданного предложения, поперхнулся воздухом и долго не мог прокашляться. Лев, с самым мрачным видом, сидел и ждал. Потом генерал заговорил. И говорил он долго, очень долго, буквально на пальцах объясняя, откуда что взялось, почему сделаны такие выводы и куда все это может привести. Брайан потел и сомневался, но Лев был крайне убедителен. Тонкая, почти незаметная нить паутины, сплетенной Сверхмозгом, охватывала верхушку Федерации и лиц к ним приближенных. О нет, никто не занимался открытым саботажем, просто слегка искажались данные, слегка изменялись составы войск, отправляемых на передовую, слегка медлили с приказами, как это видел сам Лев. И вуаля, виноватых нет, а твари гнут и ломят Федерацию.

И при этом, зараженные поддерживают и прикрывают друг друга. Нашли способы обхода проверок. Наверняка исказили инструкции, набрали себе охраны, и прочее, и прочее, идущее лишь во вред Федерации. Косвенный, скрытый, напрямую не обнаруживаемый, но вред. Человечеству, напрягая все силы, едва-едва удавалось сдерживать тварей в прошлых Волнах, так стоит ли удивляться, что теперь твари берут вверх?

— Я вам верю, но все же непонятно, почему 7-ое управление допустило такое? — с горечью прошептал Брайан. — Ведь это их прямая обязанность — противодействие, выявление и уничтожение зараженных!

— Значит с них и начали, — пожал плечами Лев. — Внедрились, пролезли в начальство, и уже потом прикрыли своих. Поэтому подозревать можно всех, включая самых проверенных людей. Потребуются войска, и скорее всего «семерку» придется брать штурмом.

— Так это же центр города!

— Я знаю, — безмятежно ответил Лев и полез за сигаретами. — Я знаю.

Тем временем Сверхмозг, убедившийся, что наступление от Альп дало свои плоды, хоть и не столь обильные, как он рассчитывал, перешел к следующему пункту программы. Североафриканское побережье наводнили твари, добивая остатки гарнизонов и уничтожая редкие поселки и шахты. Переброшенный туда флот ничего не смог сделать, кроме как прикрыть отход войск, отвезенных на транспортах на Сицилию. Цепочка кораблей Средиземноморского флота неприлично растянулась. Попытки прикрыть полуостров с трех сторон привели к тому, что флот теперь был одинаково слаб везде. В патрулировании возникали «окна», местами побережье оставалось вообще неприкрытым. Ни с моря, ни с суши.

Но Сверхмозг совершенно не собирался устраивать десантирование.

Нет, он всего лишь создавал угрозу такового, дабы войска и флот Федерации пребывали в постоянном напряжении, готовясь отразить несуществующее. Разумеется, если бы войска или флот оттянули на другой участок, то Сверхмозг любезно воспользовался бы «приглашением». Но даже в самом наихудшем (для Сверхмозга) варианте войска Федерации бездействовали, давая тварям возможность продвигаться вглубь полуострова.

Кампания этого года оказалась чересчур успешна, и местами твари зашли слишком далеко. Дальше плана Сверхмозга, рассчитывавшего взять полуостров лет через пять. Пусть вначале люди потратят все свои ядерные заряды, потом потратят войска, потом растеряют оборону. И вот тогда, твари, наконец, возьмут свое. Нехитрые расчеты ясно показывали, что без единого управляющего центра люди не смогут долго сопротивляться. От десяти до пятнадцати лет. Еще столько же Сверхмозг отводил на подавление попыток создать новую столицу. Практически все пригодные для этого места были уже у тварей под негласным наблюдением. Через месяц-другой, когда его подчиненных частично потеснят с Альп, Сверхмозг собирался предъявить еще один сюрприз. И уже в следующем году, сохраняя напряженность и наращивая численность, орды тварей ринутся к Риму, и люди сделают то, чего от них добивается повелитель тварей.

— Итак, Асыл, спешу тебя обрадовать, теперь ты возглавляешь оборону Рима!

— Товарищ генерал?

— А я возглавляю оборону всего полуострова! — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул Лев. — Ты только представь себе, какие возможности перед нами открываются!

— Какие?

— Теперь можно будет не просто бить тварей, а делать это с размахом!

— Вам поверили? Утвердили вашу кандидатуру? Никто не против?

— Поверили — да, а остальное — нет. Утвердят, куда они денутся. По поводу же против — о, это ты верно заметил. Будут, будут против, и много кто, и это замечательно! Нужна нормальная охрана, нужны люди, все нужно. Будем ловить противников на живца в виде меня. Это, разумеется, не считая прочих мероприятий по очистке Рима. Будем ловить, давить, душить и одновременно строить оборону.

— То есть вначале обезопасим тыл, — кивнул Асыл. — А нас не пристрелят в процессе?

— Могут, но это не так просто, сам знаешь. И охрана пусть поработает, а то что-то многовато окопалось противников людей в столице этих самых людей. Так, еще нужна будет хорошая реклама, управление пропаганды надо хорошо озадачить.

— Например?

— Например, — протянул Лев. — Например, нужна излишняя реклама меня. В духе, мол, Римский Лев спасет Рим, трепещите твари и прочая ерунда. Это очень повысит мою привлекательность как живца, и, несомненно, ускорит процесс выявления врагов. Попутно еще поднимем дух населению, и посмотрим, насколько хорошо про меня в школе рассказывали. Убьем трех тварей одним выстрелом, короче говоря.

— Вызывать в Рим группу «Буревестник»?

— Обязательно. Всех вызывай, и группу, и форпостовцев. Хватит почесываться за моей спиной, всем найдется дело и всем придется, как следует, потрудиться на общее дело. Для начала — захват седьмого управления.

— Думаете, они еще не в курсе?

Лев широко и радостно-зловеще улыбнулся, и потер руки. Игра по-крупному, все как хотел генерал, началась.

Устоявшийся было быт группы оказался нарушен в один прекрасный полдень сообщением из столицы. «Буревестник» как раз собрался на совместный обед, и поэтому отдельно собирать и объяснять что-либо не потребовалось. Но вначале состоялся весьма бурный диалог.

— Вот и все, началось в деревне утро, — присвистнул Дюша, прочитав сообщение из Рима.

— Не свисти — патронов не будет, — машинально выдал Виталь, хотя и сам считал это суеверие, пришедшее от Прежних просто выдумкой. — Что там?

— Лев теперь командует обороной всего полуострова. Вроде ему и всю Федерацию хотели отдать, но он не согласился!

— Ну все, опять Дюша заливать начал, — вздохнул Дрон и отобрал сообщение. — Ну вот, пожалуйста, ни слова об этом! Когда Дюша ты уже устанешь выдумать всякую ерунду?

— Не выдумал, а додумал, используя орган, данный человеку природой еще от рождения. Если не слышали, то мозг называется! — огрызнулся Дюша. — Вот твари активно Мозгами пользуются, а у людей все с этим очень плохо. Даже у самых лучших представителей человечества! Ведь даже тварям ясно, что раз Лев настоящий, то надо срочно дать ему много и всего, и люди спасены! Это мы знаем, что Лев не всесилен, а эти нынешние не знают. И не надо быть гением, чтобы понять, что они предлагали генералу, и почему он согласился оборонять полуостров.

— Это да, — закивал Виталь, — не надо быть гением, вот только не пойму — мы здесь причем?

— О, это великая тайна, — зловещим шепотом начал Дюша, — и если ты узнаешь ее, то тебя сразу придется убить, за то, что ты узнал, то, что тебе никак нельзя было знать! Ведь ты же знаешь, что бывает с теми, кто знает, то чего знать не должен?

— Дюша — стоп! Ты чего такой злой и нервный?

— А то ты не знаешь. Не люблю большие города и не люблю всю эту столичную шушеру. Работать с тварями гораздо приятнее. Всегда можно убить и никто и слова тебе не скажет поперек, — проворчал Дюша. — Ну что уставились, родные вы мои? Неужели не понятно, что в условиях, когда верить нельзя никому, Льву только и остается, что опереться на нас? Сейчас генерал в своей излюбленной манере ухватит Рим за яйца, да сожмет покрепче, чтобы все предатели, трусы и паникеры взвыли и побежали убивать Льва. И не только убивать, но и разводить беспорядки, совершать диверсии, подрывать оборону и так далее. Список расстрельных статей вы и так знаете. Кому все это расхлебывать? Правильно, нам. Будем прикрывать лысину Льва 24 часа в сутки, и попутно, вот зуб на холодец, на нас навесят и еще кучу административных функций!

— Мы же в них ничего не понимаем?!

— А Льва это волнует? На нас он может положиться на все 100, и значит, будет ставить на все важные посты. А то, что не умеем — так он же недаром всегда призывал нас учиться и учиться? Вот и теперь, пригладит лысину и небрежно так скажет, мол, вот вам пара экспертов в помощь, учитесь на ходу. И придется нам работать со всякой столичной шушерой, нырнуть с головой во все это столичное [цензура] по самую макушку и даже глубже. И разгребать, разгребать завалы этого самого, не забывая прикрывать Льва и самих себя. А вы как думали, что Лев вас в свои хитрые планы не включит? Ха, наивные диверсанты!

И Дюша злобно расхохотался, всем своим видом показывая, насколько глубоко Льву плевать на всех, кто по своей наивности считает генерала добрым дедушкой. Но то, что нервировало Дюшу, лежало даже немного глубже озвученных причин. Там, в жизни, которую он теперь решил считать прошлой, Дюше приходилось убивать людей, и данное занятие ему никогда не нравилось. И с каждым убийством — даже абсолютно верным, даже с приговором трибунала — сержанту все меньше хотелось общаться с людьми вообще. Сам Дюша никогда себе не признавался, но данная неприязнь к роду человеческому, была одной из главных причин перевода на форпост 99. Там, среди гор и в узком кругу, мизантропия Дюши постепенно слабела и сходила на нет, и вот теперь Лев намекал. Да что там, просто прямым текстом сообщал, что придется убивать людей. Много, часто и для общей пользы.

И самое обидное, что Дюша понимал: Лев действительно для всех старается.

И если Лев собирается утопить Рим в крови, то это будет кровь предателей, изменников и зараженных. Но все равно Дюшу заранее мутило, и он старался скрыть свое раздражение за издевками и шуточками, грубыми, почти откровенно хамскими. И ничего с собой сержант поделать не мог. Тварей готов был убивать хоть каждый день, по десять часов без перерыва на обед, а вот с людьми как-то готовность не появлялась. При этом мизантропия Дюши никуда не делась, и большие сборища людей — вот как в столице — он искренне ненавидел.

Осознав это, Дюша замолчал и решил сходить «проверить голову». Тоже не слишком любимое сержантом занятие, но надо, надо, как любил говорить Лев. Значение слова «надо» было сержанту прекрасно известно, да, собственно, Дюша примерно эту же максиму «надо — делай!» постоянно вколачивал в обучаемых.

— Так мы что, в Рим переезжаем? — как будто очнувшись, уточнил Спартак. — Надолго?

— Пока Лев всех не заооборонит, — пожал плечами Дрон. — Думаю, тут даже сам генерал не скажет, насколько, чего и куда. Правда, вон Дюша уверяет, что у нас будет столько работы… ну столько работы, что прямо и поспать будет некогда!

— Поговорим через месяц, — усмехнулся Дюша, но тему развивать не стал.

— Это плохо. Очень плохо, — приуныл Спартак. — Мы там, а она здесь. Как быть? Что делать?

— И куда бежать, — кивнул Дрон. — Извечные вопросы человечества. Спартак, ты влюбился что ли?

— Да, — расплылся в широкой улыбке снайпер. — И даже больше, час назад мы поженились!!

Тишину немой сцены нарушил щелчок. Это Дрон сломал одновременно ложку и вилку, которые держал в руках.

— Ээээ… как ее зовут хоть? — первым нашел в себе силы Дюша.

— Петрова Анна, — снайпер продолжал улыбаться «шире лица», — и прекраснее ее нет никого на свете!