Второй шанс для «старушки»

15. Сиротой вырос, горя море вынес

— Глупости твоей нет предела! Я думал, мы договорились: без меня ни шагу. Я думал, ты взрослая, а ты как малыш, тебе еще с мамкой под присмотром сидеть, — орал Николас как ненормальный.

А узнал он все от Марии, сообщившей ему о моем выбросе и опустевшем резерве.

— Сам глупый и мелкий, — обиделась я. — Ничего серьезного ведь не произошло. — И я пожала плечами в ответ на его крики.

— Ничего не произошло? Ничего? Ты в своем уме? Тебя увидел посторонний человек. Он знает тебя в лицо. Он знает, что в тебе есть как минимум два типа магии. О боги, за что вы послали мне эту женщину?

— Меня к тебе вовсе не посылали. Я тут случайно оказалась. Я не виновата, что мне дали столько силы. Надо было тогда сразу меня к магам везти, а не нянчиться! — заорала я.

Слезы уже начинали сковывать горло. На наши крики прибежала Мария.

— Вы пугаете постояльцев, — возмутилась она. А потом подошла ко мне и на ухо шепнула: — Щенок воет и сейчас дверь сломает. Чувствует, что тебе опасность грозит, защитник маленький.

От ее шепота не было никакого толку. Ник-то дракон, он все услышал и злобно уставился на нас.

— Что? — крикнула я ему. — Мой щенок. Кого хочу, того и держу. Ты мне друг! И как друг должен поддерживать, а не орать. К тому же в городе тот человек в отключке был после выброса, а я в плаще была, меня никто не увидел. И уехали мы сразу. Возникнут проблемы — решим все по мере их поступления. Хватит меня отчитывать.

Развернувшись к двери, я поспешила в комнату, где дверь и правда была порядком потрепана от коготков моего найденыша. Малыш скулил, подвывал, царапал дверь.

Я взяла волчонка на руки. Бедное его сердечко колотилось с бешеной скоростью.

Дверь с грохотом открылась, едва не слетев с петель, и на пороге возник Николас, все так же злобно сверля меня взглядом и гневно раздувая ноздри.

— Это еще что такое? — ткнул он пальцем в щенка и заорал с новой силой, тараща глаза: — Какого нечистого эта тварь тут делает?

В ответ волчонок оскалился и зарычал на Ника. Ну право, слон и Моська. Так смешно стало. Все мои эмоции перешли в истерический смех со слезами.

Успокоить Ника получилось к обеду. Ну как успокоить, он просто уснул у меня в комнате. Щенок лежал на своей подстилке, не сводя глаз с незваного гостя.

— Маш, давай сегодня испечем разных пирожков, а я завтра съезжу в приют к детишкам, — попросила я женщину, суетившуюся у стола с зеленью.

— Чего ж не испечь? Очень доброе дело. Вот только как он на это отреагирует?

— А мне-то что? Свои психи пусть на родственников своих выплескивает. Тем более мне надо в библиотеку книги отвезти.

— Ты все же Ника предупреди. Еще одного скандала эти стены не выдержат.

— Хорошо. Проснется — предупрежу. — Радостная, я отправилась за мукой. Надо же тесто месить, да побольше.

— Я еду с тобой! — зло выплюнул Ник и вышел на улицу.

— Да ради бога. Раз тебе нечем больше заняться, — пожала я плечами и пошла к печи доставать вторую порцию пирожков. «Надо бы еще сосулек из сахара им сделать», — подумала, вспоминая детство.

Ник прилетел утром, как и обещал. Пахом запряг повозку. Я выудила из одной комнаты подушку себе для поездки. Надо бы нашить маленьких подушек на стулья в комнаты. Да и в приют, может, пригодятся. Так, вся в думках, я и поехала с Пахомом в телеге, и рядом Ник на лошади.

Сначала завернули в библиотеку, чему тамошняя старушка очень обрадовалась. И разрешила брать все что хочу, раз я оказалась честной девушкой. Я заверила ее, что не раз еще зайду.

Подъехав к особняку, я соскочила с повозки и, подхватив две корзины с пирожками и сладостями, направилась за покосившийся забор.

— Лилия, ты куда? — удивленно окликнул Ник.

— Как куда? К сиротам, Ник, куда и собиралась изначально, — махнула ему головой. Пахом уже семенил за мной.

— Погоди. Тут какая-то ошибка. Этот особняк должны были разобрать еще лет двадцать назад. Тут не могут жить сироты. Им выделяли дом в конце центральной улицы, — нахмурился дракон.

— Ну, видимо, не выделили. И они живут тут.

Я постучала в дверь, не понимая, зачем Ник ломает комедию. Дверь открыла Антонина.

— Лилия, доброго утра. Вы почему не предупредили, что приедете? Мы хоть подготовились бы, — удивленно глядя на гостей, пролепетала женщина.

— Ой, ну что за глупости! К чему готовиться? Я вот пирожков напекла и привезла, детишек порадовать. Со мной Пахом приехал, а за компанию его светлость герцог Николас, младший брат владетеля наших земель, — кивнула я в сторону мужчин.

По мере моего представления глаза Антонины округлялись, она легко вздрогнула, потом схватила меня за руку и втащила в дом, захлопнув дверь перед носом Пахома.

— Лилия, это не младший брат, это самозванец. Он что-то от вас требует? Я лично знакома с братьями, и он не один из них, — лихорадочно хватая меня за руки, шептала женщина, поглядывая на дверь.

— Э-э, Тоня, вы не нервничайте. Все хорошо. — Я поставила корзинки и приобняла ее за плечи. — Сейчас разберемся, кто есть кто.

Пахом подтвердил мои слова, сам же Ник пребывал в молчаливом ступоре.

Из игровой комнаты появилась уже знакомая мне рыжая девчушка. Я ей махнула, и она, улыбаясь, махнула в ответ. Видимо, дети проснулись.

— Пройдемте в столовую, скоро дети будут завтракать. Надо будить остальных, — отвлекла нас разговорами Антонина, все еще с опаской посматривая на Ника.

Пахом подхватил корзинки и понес за женщиной, а я притормозила, дернула Ника за руку и потащила за собой.

— Быть такого не может. Я раз в месяц получаю отчеты, в них прекрасно расписано, как живут дети в доме, куда тратятся деньги, — подал голос Ник. — Нам надо поговорить с управляющей. Тут какая-то ошибка. — И он двинулся за ушедшими в столовую Пахомом и Антониной.

Дети несказанно обрадовались угощениям. Ник и Тоня ушли в кабинет, а мы с Пахомом остались играть с детьми. Старшие, как оказалось, раньше ушли на свои подработки, мы отложили им пирожков и сосулек.

Ник несколько часов беседовал с управляющей, пересматривал документы, которые она вела. По учетным книгам проходила помощь от горожан, от храма, и все. Никакой помощи от братьев. Николас и Антонина вышли почти к обеду, продолжая разговор на ходу.

— Куда же тогда уходят средства? Мы с братом лично из своей прибыли выделяем деньги сиротам на проживание.

— Не могу знать, ваша светлость. Нас привезли сюда двенадцать лет назад.

— А как же тот дом, который мы вам выделили? Что с ним?

— Нам сразу отдали этот дом. Другого у нас не было, — развела руками женщина.

— Госпожа Антонина, я обязательно разберусь в этом деле, — пообещал Ник. — Только вы пока не сообщайте об этом никому. А то можем спугнуть самозванцев, что вас лишили дома.

Управляющая утвердительно кивнула.

— Лиля, нам пора домой, у меня появились срочные дела, — твердо произнес дракон и двинулся к выходу.

— Хорошо, идем, — не стала провоцировать я и так разозленного дракона.

Выйдя в холл, мы наткнулись на двух девушек, на вид моих ровесниц в нынешнем теле. «Сестры, наверное. Похожи очень», — подумала я. Они вежливо поклонились, здороваясь, и быстренько ушли в игровую.

— Это наши выпускницы. Они сестрички, — подтвердила мою догадку Тоня. — Родители умерли от чахотки, позаботиться было некому. Привезли к нам. Злата и Рима. У Златы есть небольшой дар земли. Рима идти в храм после выпуска отказалась, она подрабатывает у местной модистки портнихой, хочет собрать сестре денег на учебу в академии. Модистка летом забирает ее к себе, даст комнату и будет платить, но без сестры. Что делать — ума не приложу, — грустно глядя вслед ушедшим девушкам, закончила рассказ Тоня.

Я, конечно, не мать Тереза, но сирот было жалко. А мне нужна пара рук в помощь. Сложив два и два, сказала об этом Тоне. Ник в нетерпении стоял у выхода.

— Это было бы замечательно. Сердце успокоилось бы. Я поговорю с девочками.

— Тонь, давайте так. Я сначала это обсужу с Марией. Мы все взвесим, и завтра я приеду уже поговорить с самими девушками. Когда они все на месте?

— Да-да, точно, Мария, — растерянно кивнула женщина. — Дети приходят обедать, потом снова уходят работать до вечера.

— Хорошо, завтра на обед договоритесь с ними о встрече.

— Да, я предупрежу их.

Я отправилась к телеге. Во дворе столкнулась с Ромкой и Тимом. За ними шла девчушка меньше меня ростом. Худенькая как тростинка и бледная, будто болезненная. Большие зеленые глаза, курносый носик, маленькие пухленькие розовые губки и длинная черная коса. Уже подойдя ближе, я увидела острые ушки, выглядывающие из-под волос. Она их прятала, это заметно. Видимо, полукровка. Вот же эльфы недоделанные, плюнула я на них в сердцах.

— О, госпожа Лилия. Добрый день, — махнул рукой Тим. А Рома только кивнул и пошел в дом. Как всегда, молчалив и угрюм. Девушка залилась румянцем от моего пристального разглядывания и тоже поспешила внутрь.

***

— Давай их заберем. Маш, представь, что с ними станет на улицах. Если парни разбойничать будут, то девушкам либо в храм, либо в дом утех. Их там уничтожат.

— А чем мы кормить всю ораву будем? У нас долгов, Лиля, выше крыши. Мы и так еле концы с концами сводим. Нет ни мебели, ни постели для них.

— Найдем все со временем. Часть денег откладывать можно на долги, а часть на траты. На тот золотой, что ты мне давала, можно столько накупить. А если к нашим кузнецу или мебельщику обратиться, то, может, в долг сделают, а мы постепенно вернем. Нам намного легче будет и сбор в лесу делать, и тут управляться. Да и тебе не надо будет со стрижкой овец мучиться.

— Ох, Лиля, непосильную ношу ты берешь на себя. Детка, ты ж еще совсем молоденькая. За самой надо досматривать.

— Маш, успокойся. Что вы тут, как курицы-наседки, со мной носитесь? Я взрослая. Я отвечаю за свои поступки сама. А детям пропасть не дам.

— О всевышний! Она уже все решила, а мне говорит, чтобы знала и не сопротивлялась. А вообще, дорогая моя племянница, трактир ты у меня скоро купишь официально, как долг выплатим. Так что делай что хочешь. Чего это я тут запрещаю тебе, занимайся. А мне надо еще нитки разложить. Попробую завтра по дворам пройтись, может, продам что.

— Какие нитки?

— Шерстяные, — достала Мария клубок из корзинки.

— А почему не связать носки из них и не продать носки? Выйдет дороже. Хотя сейчас тепло, но после лета точно все разберут к холодам.

— Не знаю, о чем ты! Я таким делам не обучена. Это бытовики, скорее, умеют. Или те же эльфы, — махнула она рукой и пошла на выход.

— Маш, постой, не уходи. Оставь, пожалуйста, мне два-три клубка, я сделаю из них нитку потолще и свяжу тебе пару носков, ты посмотришь, можно ли их будет пустить в дело.

— Ты же не отцепишься? — вздохнула женщина. Достала два белых и один коричневый клубок, положила на стол и ушла.

Я, пока не стемнело, сбегала к нашему кузнецу, объяснила, какие спицы мне нужны и сколько. Он почесал затылок, показал, какие у него есть заготовки для будущих узоров. Там как раз оказалось несколько длинных тонких прутиков, я взяла два и попросила сделать петельку с одного конца. Еще взяла пять тонких и пять коротких потолще, кузнец немного заострил их по моей просьбе, я отдала четыре медяшки и, радостная, побежала в таверну.

***

Утром я не могла дождаться Пахома, чтобы он отвез меня в город. До обеда решила посидеть в библиотеке. Но не высидела. Пришла в приют немного раньше, чем оговаривалось. Помогла с готовкой, поиграла с младшими и пошла в кабинет ждать старших, которые уже пришли на обед.

В дверь постучали, а после приглашения в кабинет вошли пятеро человек. Парней я уже знала лично, а девушек нет, только вчера столкнулась с ними, и все.

— Здравствуйте, госпожа Лилия, — просиял Тим.

— Привет, ребята, — махнула я им рукой на диван. — Проходите, присаживайтесь.

— Дети, хочу вам представить нашу гостью. Это племянница нашей Марии, госпожа Лилия.

— Мы знакомы уже. Зачем пожаловали? — грубо прервал Тоню Рома.

— Роман, прекрати грубить. Человек приехал к вам с предложением. Выгодным для вашего будущего предложением, — строго отчитала управляющая Ромку, и он притих, уставившись в пол.

— Итак, — начала я, — вы скоро уже уйдете в свободное плавание. Кто куда пойдет, как Антонина поведала, решили не все. — Я посмотрела на девчонок. — У Марии, как некоторые могут быть в курсе, есть трактир. Он до некоторых пор находился в упадке. Я привожу его в порядок. Поэтому туда постепенно возвращаются люди. Трактир стоит на дороге между двумя городами, так что расположение удачное для дальнейшего развития. Поскольку поток постояльцев увеличился, нам нужна помощь.

— Можно я скажу? — подняла руку одна из сестер. — Я уже нашла работу, мне тут присутствовать обязательно?

— Рима! — повысила голос Антонина. — Прекрати.

— О, нет-нет, я не против, Тонь, пусть девушка идет. У нее есть план на будущее, не стоит ей мешать. Остальных попрошу дослушать меня, а потом к лету жду вашего решения.

Рима ушла, и я продолжила:

— Я не смогу вам платить, но это поначалу. Потому что предыдущий хозяин трактира оставил очень большой долг. Но после выплаты долга дело пойдет на лад, и мы сможем зарабатывать не только на еду, но и на другие свои нужды. Со своей стороны могу предложить вам сейчас еду и крышу над головой за помощь по хозяйству. Работы много, но зато у вас будет свой дом.

— А когда нам надо дать ответ? — тихонько подала голос темненькая девочка.

— Ева, говори громче, — посоветовала Тоня.

— Я готов пойти прямо сейчас, — вдруг встал Тимур.

Ого, согласились быстрее, чем я рассчитывала.

— Думаю, Ромка тоже согласится, да? — уставился Тим на друга. Тот смущенно кивнул, но голоса не подал, сверля пол взглядом.

— Тогда и я готова пойти, — погромче добавила Ева, нервно теребя передник платья.

Видимо, подрабатывала на кухне в городе. И все уставились на Злату.

— А я что? Я как все. Если потом нам еще и платить будут за работу, так почему бы не помочь. Только где гарантии, что вы нас не обманете?

— О-о, у тебя деловая хватка, Злата. Мне это нравится. Не обману. Можем заключить долгосрочный контракт и обговорить в нем все пункты, которые тебя беспокоят.

— Просто мне не хотелось бы, уходя от дома утех и храма, оказаться чьей-нибудь подстилкой у вас в трактире.

— А-а, вот ты о чем. Нет, с этим у меня строго. Никаких отношений с клиентами на работе. В комнатах никаких посторонних женщин или мужчин быть не должно. Если что-то захотели, делаете за пределами трактира. Предупредили, что уйдете, и все. Это же ваша жизнь, и не мне ею командовать. Но на моей территории, то есть в трактире, должен быть порядок.

— Тогда я согласна. Заключим договор, и я готова ехать с вами, — важно покивала Злата.

— А когда можно переехать? — снова тихонько спросила Ева.

— Ах да, по поводу переезда. Давайте так. Я подготовлю для вас комнаты, и тогда решим насчет переезда. А пока можете до лета оставаться тут. Но если хотите поехать сейчас, то я уезжаю вечером. Правда, с комнатами тогда придется мне помочь.

Все разошлись по своим делам. Одна Ева немного задержалась.

— Я бы хотела поехать с вами сегодня, если это возможно. Мне не обязательна комната. Матраса будет достаточно.

Батюшки, что же с ней в прошлом происходило, что она до сих пор будто напугана?

— Конечно, возможно, — улыбнулась я ей.

Она просияла и, поблагодарив, убежала работать.

Счастью Антонины не было предела.

— Тоня, я не обещаю, что все будет гладко, но обещаю, что постараюсь за ними приглядывать и дать им достойную жизнь в будущем. Если сама доживу до того будущего, — посмеялась я.

Вечером, как и договаривались, Ева поехала с нами. Ребята остались дорабатывать на своих подработках, чтобы помочь Тоне. Злата осталась до лета, чтобы подольше побыть с сестрой.

— Ты можешь хоть один раз прийти из леса или приехать из города одна? — возмутилась Мария, когда я завела с собой Еву.

— Не бойся, милая, она просто бурчит. Пойдем, я покажу комнату, где ты будешь жить, — отмахнулась я от Маши и повела девочку к кухне.

— Ну конечно, можно на меня махать рукой теперь, — продолжила бурчать бабуля.

— Маш, я не пойму, ты не продала свои клубки? Или на огороде зелень сгорела на солнце? Или у нас целая таверна постояльцев, а я не в курсе? Какая вожжа тебе под хвост попала?

— Никакая, — отмахнулась Мария. — Зверье твое накормлено. Оставшиеся нитки я положила тебе в комнату.

— Вот и отлично. А то бурчишь там что-то себе под нос. Я свяжу носочки, только подожди пару дней.

— Да вяжи ты что хочешь, — махнула она рукой и ушла на кухню.