Выбор или предназначение (СИ)

— Что?

— Кто?

— Почему?

Вопросы сыпались со всех сторон. А события у преподавательского стола продолжали меж тем стремительно развиваться. Звон посуды и треск стола, рычание вперемешку с шипением… Да там бойня! Девчонки взвизгивали, парни восторженно свистели, тем, кому было не видно, повскакали на лавки.

— И часто у вас такое? — стараясь перекричать царивший гвалт, спросила у друзей.

— Не часто, но бывает! — весело ответил Стаис.

— А ну, тихо! — взревел голос ректора, следом магическая волна раскидала всех, кто куда.

— Ух, ты! — выдохнули мы вместе с Хильмой.

— Здорово, да? — заржали парни, даже не пытаясь подняться.

Через несколько минут наступила блаженная тишина, давящее чувство чужой магии исчезло, и все сели обратно за столы, поглядывая туда, где недавно было так интересно. Но всё было чинно, ни что не напоминало о потасовке. Зато по рядам зашелестели тихие разговоры. Наконец, информация дошла и до нас.

— Говорят, это Иллай сцепился с магистром. Видимо, допёк его Стришш своими рассужденьями.

— Не, это он из-за какой-то девчонки четырёхстихийницы напал на магистра. Поговаривают, что парень последнее время стал вести себя странно, запал, наверное, на девку.

— Но врезал магистру знатно! Такое и магией не сразу залечишь!

— Молодец, Иллай! Давно надо было! Зря только зверем напал, теперь наказания не избежать. Ректор злой, как бог грозы! Схватил обоих за шкирку и раскидал, как котят! Ладно, Иллай, молодой ещё, а вот чего магистр поддался на оборот?!

— Наверное, тоже на четырёхстихийницу губу раскатал!

Мы переглянулись. По мне так Иллай — дурак дураком! Чего с магистром связался?! Можно было и по-другому проучить. Огляделась по сторонам и словила на себе пару-тройку завистливо-злобных взглядов.

— Глянь, как вам завидуют, — толкнул меня локтем в бок Вольс.

— Да на что там смотреть?! И чему завидовать?!

— Ты что?! — притворно вздохнул Вольс. — Сам Иллай глаз положил на четырёхстихийницу! О, моё сердце разбито! Как жить, потеряв всякую надежду на благосклонность кумира?!

Со всех сторон на парня посыпались тумаки.

— Хватит дурачиться!

— Балбес!

— Вот узнает Иллай, и тебе глаз подобьёт!

— Придурок!

К вечеру узнали, что Иллай таки получил своё наказание. Парню вменили в обязанность самую грязную работу на месяц не только в столовой, но и в ученической «добытной» шахте, где будущие артефакторы своими усилиями отковыривали из горного пласта материал для будущих изделий. Ну, то что с последним Иллай справится и не посчитает для себя зазорным, никто не сомневался, а вот работа в столовой… Парни солидарно сочувствовали, «королевишны» притворно закатывали глаза, по «секрету» делясь с окружающими тем, что будут помогать «герою». А мне прилетело «щедрот» от длинного языка магистра Стришша, чтоб ему икалось. Подзадержалась на последней паре. Друзья унеслись куда-то, я же решила зайти за Хильмой. Не успела завернуть за угол, как две девицы заступили мне дорогу.

— Слушай ты, на Иллая губу не раскатывай!

Эх, какие фразы знакомые! И где я их раньше слышала?! Мысленно хмыкнула.

— Думаешь, все четыре стихии заимела, так можно чужих парней загребать?!

— Так думать, хватает ума только вам, — ответила с улыбкой. — У вас всё?

— Между прочим, одна из нас скорей всего ему пара! — пискнула та, что пониже ростом.

— Да?! — саркастично приподняла левую бровь. — И которая же? Как я вижу, ещё не определились. Вот когда решите, кто, тогда и поговорим, а сейчас не до ваших глупостей.

Обошла недалёких и пошагала дальше, мысленно похихикивая. Но за следующим поворотом ситуация повторилась почти один в один. Когда шагая уже с Хильмой в комнату, вновь подверглась «предупреждению», терпению пришёл конец.

На утро в главном холле академии, где обычно вывешивают различную информацию для студентов, висело объявление. «Сиреми Озёрная не имеет никаких видов на студента Иллая. Делите вышеназванного, как хотите. Кому не ясно — идите лесом!». И моя подпись, что б уж точно не сомневались, кому принадлежит объявление. Первым сии перлы прочёл дед, посмеялся, но «шутку» одобрил. К обеду вся академия тоже ознакомилась с надписью. Кто-то поржал, «кто-то» счастливо заулыбался, но главное, с претензиями ко мне больше никто не лез. Я спокойно выдохнула, но лишь до следующего утра, когда рядом с моим объявлением появилось ещё одно, и то, кому оно принадлежало было ясно невооружённым взглядом, так как подпись была написана ОЧЕНЬ разборчиво и ОЧЕНЬ крупно.

«Иллай Грозовой имеет виды на студентку Сиреми. Узнаю, что хоть кто-то решит за ней приударить, оторву хвост, даже если такового не имеется!»

— Ну, это… это… вообще!

— Ну, что ты возмущаешься? — хмыкнул дед.

— Да как он… да это же… Вся академия ржёт надо мной!

— А кто первый начал?!

— Так я ж просто, чтоб от меня отстали! А он… И, вообще, что это за собственнические замашки?!

— А вдруг он ТОТ САМЫЙ игурр?

— Да? Ну, не знаю… Нет, всё равно он не должен был такое писать! Ух, я ему!

И всё же слова деда заставили задуматься. Иллай и вправду может оказаться моей парой… Вздохнула. Он ведь с первого дня бередил моё девичье сердце, как и ещё один двуликий… И, получается, с магистром тоже сцепился из-за меня. Приятно!!!

— Успокоилась? Ну, беги тогда.

— И всё равно немного проучу этого чурбана.

— Озорница! — рассмеялся вслед дедушка.

Между прочим, мы с ним договорились на следующие выходные встретиться с его сердечной зазнобой, пора вводить её в семью.

Хильма при моём возвращении уже дрыхла, мне ничего не оставалось, как последовать её примеру. Повертевшись с боку набок, встала, походила по комнате, села за стол. В голову пришла «отличная» идея позлить Иллая, чтобы жизнь мёдом не казалась. Ибо, нефиг!

Полюбовалась на своё творчество, свернула лист трубочкой и убрала в сумку, завтра вывешу. Вот теперь можно и поспать…

Всю ночь казалось, что кровать стала слишком тесной, и какая-то зараза дышала в затылок. Но проснуться почему-то не могла. Будила меня на этот раз Хильма, вместе с Тарримой.

— Ну, ты и горазда дрыхнуть! — возмущалась то одна, то другая.

Я же внимательно оглядывала и обнюхивала свою постель, не обращая на подруг внимания. Покрутив пальцем у виска, девчонки унеслись на завтрак. Мне же было не до этого. Потому как стало понятно, что игурр не только проник снова в комнату, но и делил постель вместе со мной. Запыхтев, как чайник, ринулась к заготовленному листку и сделала приписку.

— Вот так вот! — сердито сдвинув брови, процедила я и понеслась на выход.

— Гляньте! Новое послание! — Ну, вот, не успела прикрепить листок, а любопытствующие уже тут как тут!

— Ты зачем парня дразнишь? — спросил Вольс. — Вдруг он злопамятный?

— Вот и узнаем.

— Вон он, кстати. Смотрит в нашу сторону.

Невольно взглянула туда и встретилась с насмешливо-задумчивым взглядом Иллая. Его соседи по столу, что-то весело обсуждали, то и дела хлопая парня по плечу. В какой-то момент старшекурсник усмехнулся и демонстративно так облизнул губы. Я мгновенно вспыхнула и отвернулась. В этот момент к нам подлетел Кленн, широко улыбнулся Хильме, наклонился низко-низко к нам и сообщил:

— Там это… Сиреми, тебе послание.

Мы дружно понеслись в главный холл.

Дальше началась ежедневная переписка. На вопрос, кто больше всего её ожидал, можно с уверенностью сказать — вся академия. Подозреваю, что не только меня, но и Иллая друзья подначивали на создание новых перлов.

В общем, вот, что из этого вышло.

Мы бы и дальше продолжали переписку, продолжая при этом при редких встречах в столовой и коридорах академии молча переглядываться, если бы не вмешался ректор по наущению кого-то из магистров. Нас обоих вызвали в его кабинет почти к окончанию срока наказания Иллая. Я в сопровождении друзей пришла первой. Нервно покусывая губы, меряла шагами комнату секретаря, пока не наткнулась взглядом на второго виновника нынешних событий. От взгляда парня бросило в жар. Поспешила скрыться за широкими спинами друзей. Приоткрылась дверь в кабинет ректора, из-за которой высунулась голова секретаря.

— Явились? Заходите. Только вы двое!

Войдя, присела на краешек предложенного стула. Иллай предпочёл стоять за моей спиной, тем самым нервируя ещё больше.

— Ну-с, дорогие мои, рассказывайте, зачем устроили эти ваши игрища?

— Я… мы… — слов катастрофически не находилось.

— Уставом это не запрещено, — нашёлся Иллай.

— Ишь, умный какой! — ухмыльнулся ректор. — Но, если уж положил на девку глаз, действуй как-то не так открыто, что ли. Зачем всю академию на уши ставить?!

— Чтобы никто не питал иллюзий. Теперь каждый предупреждён, куда не стоит лезть.

— С тобой всё ясно. Когда почуял?

— Когда в обороте увидел…

Вскинула на парня глаза. Значит, это точно ОН?! Ласковый синий взгляд завораживал, затягивая в свои глубины.

— Так! — заставил вздрогнуть и опустить глаза ректор. — Эти ваши писульки больше не вывешивать! Дурной пример не подавать!

Покинув кабинет, разволновалась ещё больше. Друзей, как ветром сдуло, секретаря тоже не было, и я осталась наедине с Иллаем. Чуть склонив голову, ринулась было на выход, но была поймана за руку.

— Сиреми…

Остановилась, не поворачиваясь, зажмурила глаза. Волнение прошило каждую клеточку…

— Сходим завтра к подземным источникам? — голос раздался почти у самого ушка.

Тёплое дыхание парня, шевельнувшее волоски у затылка, заставило кожу покрыться приятными мурашками. В горле пересохло, поэтому смогла только судорожно кивнуть. В комнату прибежала с пылающими щеками. Хильма и Таррима чуть не подпрыгивали от любопытства, сидя на пару на моей постели.

— Ну?!

Выспросили всё в подробностях. Пришлось посвящать Тарриму в отношения с Иллаем, она пришла в полнейший восторг.

— Все губу на него раскатали, а тут раз — и ты! — хихикала подружка. — И даже не вздумай завтра не пойти!

— Вот именно, — поддакнула Хильма. — Опасаться нечего. Пока твоя животная половина не подрастёт, ничего этакого Иллай делать не будет.

— Да?

— Нет, ну, ты посмотри на неё?! — всплеснула руками Таррима. — Я думала, она успокоится, а она ещё и недовольна.

Девчонки переглянулись и рассмеялись. Пришлось запустить в них ближайшей подушкой. Вот им смешно, а у меня все мысли заняты вопросом, можно ли целоваться на первом свидании. Поразительно, как быстро меня стало тянуть в Иллаю. Да, в первый раз увидев парня, почувствовала небольшое притяжение, но его неприязненные взгляды разочаровали, заставив это притяжение словно бы заморозить. Теперь же всем существом тянулась к Иллаю, всё время думала о нём, а животная половина просилась о пробежке рядом с его зверем. На само свидание шла на подгибающихся ногах. Иллай обнаружился у самого входа в общежитие в окружении зазывно улыбающихся девиц. Тут же нахмурилась и даже хотела повернуть назад, но, приглядевшись, заметила, что и сам парень был недоволен тем, что творилось вокруг него, пытался выйти из «окружения», но особо рьяные поклонницы тут же заступали ему дорогу.

— Иллай? — весело крикнула парню. Все обернулись ко мне и двуликий смог выскользнуть из засады. В два шага оказался рядом, широко и радостно улыбнувшись, соединил наши ладони и повёл прочь под злыми взглядами девиц. — У меня сейчас спина вспыхнет. Такое ощущение, что каждая из них нож мне меж лопаток воткнула.

— Это не надолго. Узнают, что ты моя пара, успокоятся, — ответствовал Иллай.

— Ты так в этом уверен? Ну, что мы — пара? — смущённо спросила его.

— Уверен, — твёрдо произнёс Иллай.

В одной из академий мира.

— Что ты мечешься, как самец в брачный период?

Эрриан раздражённо глянул в сторону брата, вальяжно развалившегося в кресле.

— Вот когда встретишь свою пару, тоже будешь метаться!

— Так ты уверен, что это именно та девчонка?

— С каждым днём всё больше! Ты же знаешь нашу природу. Эта тяга просто убивает меня, а ещё то, что я так и не напал на след Сиреми. Прямо чувствую, что время стремительно утекает… Всё чаще мчусь в людскую академию, в комнату, где она жила, чтобы вдохнуть всё ещё витающий там запах своей самочки…

— Так почему же не отметил её ещё тогда? Мог бы увезти в логово.

— Её зверь был мал, и я был не уверен… К тому же не хотел неволить Сиреми, она бы не простила. Думал подожду её взросления, дам овладеть магией.

— Она — тиррин, и её место среди наших лесов! — категорично выдал Лирриан.

— Да знаю я! Вот только любовь насилия не приемлет.

— Да какое насилие?! Мог бы просто соблазнить глупышку, да так, чтобы она кроме тебя ни о чём другом думать не могла. Сама бы следом побежала!

— Молод ты ещё, многого не понимаешь. Нельзя так со своей парой.

— Ну, вот и ищи её теперь по всему миру. Пока кто-то другой не пометил её. Будешь в итоге вторым мужем!

— Вторым, первым… какая разница. Пойми, для счастья недостаточно притяжения пар. Вспомни наших родителей.

— Мать всегда слушается отцов, — возразил Лирриан.

— Много ты знаешь?! — усмехнулся Эрриан. — Да без её одобрения они и шага не ступят. Помнишь, как Элли в гости к сумеречным собралась?

— Ну? Это ж папа Ривиин настоял на этой поездке, в целях укрепления связей между кланами.

— Это общественная версия. На самом деле Эля влюбилась во второго сына тамошнего вождя, вот и пошла к матери за советом, что делать. Та «уговорила» отцов. Вот и имеем мы сестру в невестах, а клан в дружеских отношениях с сумеречными.

— А ты откуда это узнал? Ах, да, ты ж любимец матери.

— Можно подумать, тебя она любит меньше?! Это ж из-за её просьбы тебя отпустили на вольные хлеба. Мама всё ещё надеется, что ты скоро остепенишься. Да куда там?! Кстати, — переменил тему Эрриан, — ты едешь со мной к эльвам?

— Пожалуй. Там я ещё не был. Говорят, женщины у них мммм…

Сиреми.

Прогулка с Иллаем вышла неоднозначной. Складывалось ощущение, что парень был просто одержим идеей, то и дело прикасаться ко мне, это смущало и, если быть честной, пугало. Как-то быстро всё. Нет, я не жалуюсь, признаться, внутри даже разгоралось странное, до селе неизведанное, но от чего-то и странно знакомое чувство. Словно забытое, или когда-то увиденное… во сне. Как бы описать его? Волнение? Предвкушение? Пожалуй, всё это вместе, и скреплённое страстью и желанием… Да, вот оно! Желание! Желание быть как можно ближе к Иллаю, обвиться вкруг него и никогда не отпускать, даря всю себя без остатка. Бросая на парня взгляды, представляла, каким будет наш первый поцелуй. Он наверное хорош в этом, вон сколько у него поклонниц, и вряд ли он до встречи со мной этим не пользовался. Рррр! Мой! Всех покусаю!

— Что с тобой? — остановился перед спуском на подъёмник Иллай. Глянул на хмурое выражение моего лица, и словно догадался. — Забудь о них. Самое ценное и дорогое, что есть теперь у меня в жизни — это ты. Я выбрал тебя, мой зверь выбрал тебя. А для любого двуликого, а в особенности для рогура, пара — смысл существования… Теперь будешь гнать — не уйду!

— А тебе не кажется, что всё происходит слишком быстро?

— Разве? Ну, может быть.

Пошли дальше. Но теперь рука Иллая всё чаще стремилась обвиться вокруг моей талии, то для того, чтобы поддержать на крутом спуске, то, не давая умчаться вперёд, забыв об осторожности.

— Окажемся внизу, побегаем на четырёх лапах, — предложил парень.

— А почему ты выбрал основной формой игурра? — полюбопытствовала я.

— Не знаю. Наверное, потому, что в этой форме мне комфортнее.

— Дедушка говорил, что игурры чаще всего серо-стальные, а ты вот такой чёрный.

— Ну, здесь всё просто. В моём роду всё имеют чёрный окрас, только мама белая, словно снежные шапки наших гор, оно и понятно, она из клана подлунных полозинов. Не кривись, не все полозины вредные и бесцеремонные. Вернее не так. Только часть полозинов неадекватна, а в основном — обычные двуликие, со своими радостями и горестями. И любить умеют столь же сильно и бескорыстно. Самочек из гнезда редко выпускают, дочерей балуют, не всегда на пользу. Отцу вот повезло, мать на ярмарке встретил, едва отбил у её одноклановцев, сбежали на пару в одну из академий. Как раз после очередной бойни это случилось. У отца ни дома, ни перспектив на будущее. Родичи из полозинов пытались указать на это, просили подождать пару годков… Но к тому времени мать была уже в положении. Чтобы уберечь пару отец увёз беременную жену в горы, в нашу долину. Тут и старший брат родился, и я.

— А почему ты так высокомерно вёл себя при нашей встрече? — вспомнилось неприятное.

— Мама из рода повелителей полозинов, воспитывала нас в строгости, в умении держать лицо, с пренебрежением относиться к недостойным внимания.

Резко остановилась.

— Так ты считал, что и я недостойна твоего внимания?

— Прости, — не стал отпираться Иллай. — Как глупый котёнок впитал в себя досужие сплетни и пошёл у них на поводу.

Могла ответить на это только молчанием.

— Знаю, моё поведение нельзя назвать достойным, — чувствуя осуждение, Иллай взял мои руки в свои большие ладони. — И ты вправе отказаться от общения со мной… Но я всё равно всегда буду рядом.

— Никогда так больше не думай обо мне, — тихо попросила, глядя в его, выражающую вину, глаза.

Больше мы не стали затрагивать эту тему.

Добравшись до уже знакомого нам огромного дерева, где я не так давно ловила хвост игурра. Иллай обернулся первым, потёрся усатой мордой о мои ноги и призывно муркнул. На этот раз при обороте появилось какое-то новое чувство, что-то во мне кардинально изменилось. Игурр больше не воспринимался только лишь предметом для игры, хотелось обнюхать его от носа до хвоста, прижаться к тёплому чёрному боку, подставить морду под шершавые, но такие приятные облизывания. Зверю всё нравилось, но человеческая часть сознания была донельзя смущена. Нам обеим было и страшно, и интересно узнать, что будет дальше. Вот только игурр вдруг отстранился и отпрыгнул подальше, словно приглашая поиграться или побегать на воле. Чем мы тут же и занялись. Эти прогулки стали нашим еженедельным ритуалом. Оба ждали выходных с нетерпением, иногда удавалось сбежать вниз и посреди недели. Всё чаще друзья сопровождали эти вылазки, хоть Иллай и ворчал, что опять наше уединение будет нарушено. В первую же совместную прогулку друзья и пояснили мне, что же изменилось в моей тиррин. Оказалось, я просто стала быстрыми темпами расти. Если несколько недель назад ребятам предстал котёнок-подросток, то теперь мало что осталось детского. Подруги понимающе хмыкали, глядя на увивающегося рядом игурра. Да понимала я всё. От того и волновалась всё больше. Иллай всё чаще останавливал взгляд на моих губах, всё глубже вдыхал воздух, находясь рядом, при этом, не делая особых поползновений до девичьего тела. Но… как же мне хотелось того, что читалось в его взгляде. Сама с нежностью и восторгом любовалась его фигурой, непередаваемой грацией, восхищалась умом и выдержкой. Теперь становилось понятно, почему так за ним охотились другие девушки.

Иллай.

Сегодня я должен был отправиться домой к родителям, а значит, наша с Сиреми очередная прогулка не состоится. Это огорчило нас обоих, хоть моя девочка и старалась бодриться. Но в том, что я навещу своих, есть и положительные стороны. Мама, наконец, узнает, что я нашёл свою пару, и кто ей является. Думаю, этот сюрприз порадует её, а то в последнее время мать что-то хандрит. Подозреваю, это от того, что моя родная полозина снова ждёт ребёнка, от того и перепады в настроении. Отец трясётся над женой, всё чаще обращается в змеиную формуи сворачивается кольцами вокруг драгоценной половины. И я его понимал. Когда у нас с Сиреми будет малыш, я вообще никого к ней не подпущу… Моя! Только моя!

Родителей нашёл в саду, разведённым матерью на одном из уступов, рядом с домом.

— Сыночек пришёл! — радостно вскинулась мать, вывернулась из объятий отца и понеслась навстречу мне.

— Куда ты?! — испуганно вскрикнул отец. Опять над матерью трясётся, забыл, как она к такой чрезмерной заботе относится. Ан, нет, исправился. — Ты, уж, что ли, потише…

Мама даже не среагировала на замечание, повисла у меня на шее и счастливо вздохнула.

— Мог бы и почаще дома появляться, — пожурила она.

— Мам. Пап. Я пару свою встретил, — признался, счастливо улыбаясь.

— Правда?! Наконец-то!

— Счастлив за тебя, сын.

— Иллай, родной, давай присядем, и ты мне всё-всё расскажешь. Кто она? Из какого рода? Как вы познакомились?

— Что ж ты его вопросами закидываешь, не давая и рта раскрыть? — рассмеялся отец, обнимая жену и потихоньку направляя назад к садовой скамье.

Пришлось рассказывать всё о нас с Сиреми. Отец встрепенулся, когда я поведал, что моя пара из рода озёрных рогуров.

— Значит, род не прервался. Может, кто ещё выжил. Это хорошо. Род то славный, и, пожалуй, подревнее остальных.

Мать тоже была рада, что моя девочка не из простых, всё же воспитание королевских полозинов сказывалось. А вот то, что Сиреми выбрала ипостась тиррина, её огорчило.

— Как же так?! Это же тебе всю жизнь придётся делить жену с другим?!

— Мам, ну, что за глупости ты говоришь?

— Ничего не глупости. У самочки тиррина всегда по два мужа, это не афишируется среди двуликих. Многие об этом и вообще представления не имеют, в курсе лишь единицы.

— А ты, милая, откуда узнала? — ехидно полюбопытствовал отец, зная некоторый интерес жены к досужим сплетням.

— Эмм, ну, подслушала как-то беседу правителя с отцом… Но разве ж это сейчас важно?! Придётся ж теперь делить нашу девочку с кем-то ещё!

Меня порадовало, что мама всем сердцем сразу приняла мой выбор, но смысл её огорчения только сейчас дошёл в полной мере, вызвав непроизвольное рычание внутреннего зверя. Не готов я ни с кем делиться своим сокровищем. Мать тут же заприметила, что я сник.

— Ну, что ты?! Всё хорошо будет! А твоя пара не говорила, есть ли у неё уже второй кандидат на сердце?

— Мам, ну, я ж сказал, что её зверь ещё маловат. Мне как минимум год придётся ждать, прежде чем смогу предъявить на Сиреми права и поставлю метку.

— Тогда ты за это время сможешь её полностью расположить к себе, глядишь, никто другой ей больше не пригодится, — немного повеселела и мать.

— Не уверен, — встрял отец, за что тут же заслужил хмурый взгляд любимых глаз. — Не зря тиррины в семье объединяются в тройки. Надо бы архивы поднять, кое что в старых свитках семью, думаю, найдётся.

— Фу! Я в эти пыльные подвалы не полезу!

— Милая, я и сам тебя туда не пущу, — чуть улыбнулся отец. — Сын и сам справится. Заодно и повод лишний будет домой почаще наведываться.

Если бы не скучал по Сиреми, этот день можно было бы назвать идеальным. Рядом все, кого я люблю, семейные шутки, задорный смех сестрёнки… Мама буквально светится, беременность ей к лицу. Как же красива будет моя девочка, когда будет ждать нашего малыша…

Позже спустились с отцом в семейный архив. Оглядев фронт работ, мысленно застонал. Давно надо было навести тут порядок. Наверняка, как сгрузили здесь всё после побега, так и оставили в нетронутом виде. Или же отец таким образом решил напомнить о моей юношеской безалаберности, когда вместо работы в архиве я сбегал с друзьями в долину. Судя по довольной улыбке отца, это имеет место быть. Прокопавшись пару часов, понял, что придётся провести здесь не один выходной. Правда, есть и положительные стороны, отыскался свиток с одним занятным заклинанием, пригодится при сдаче ближайшего зачёта. На ночь оставаться не имело смысла, да и Сиреми безумно хотелось увидеть. Тем более, что я решил, что пора переходить к активному завоеванию моей малышки.

Сиреми.

В последнее время у Иллая появились какие-то тайны. Сам игурр ничего не говорил, но я просто чувствовала, что его что-то гложет и в то же время безумно интересует. Пыталась задавать наводящие вопросы, но парень отшучивался или же сбегал под каким-нибудь дурацким предлогом. Вот уже которые подряд выходные вместо наших прогулок отправлялся к себе домой, оправдываясь тем, что его беременная мать требует внимания. Я, может быть, и обиделась на происходящее, но вспомнила о своих родных у границы с двуликими и весь негатив улетучивался, правда, на смену ему приходила грусть. Вот уже целый год я оторвана от родителей и братьев, наверняка, и сестричка уже появилась. Деда давно просила отправить вестника, узнать, как там мои родные, но для этого необходимо было вначале покинуть пределы здешних гор. Нам нельзя было светиться. Тем более, что и дед и его друг ректор считали, что меня всё ещё ищут. Я же считала, что обо мне все давно забыли, ну, разве что, кроме Динаи и Вирека. Хотя, всё чаще думалось, что из памяти ещё одного двуликого я бы не хотел исчезать.

Мне и в прошлой академии нравился ан Эрриан, а сейчас, когда моя тиррин стала подрастать, мысли невольно возвращались к этому двуликому. Тем более, что он имеет ту же ипостась, и довольно привлекательную. Жаль, что я почти не помню его запаха.

Честно говоря, подобные размышления продолжали смущать, ведь я уже встретила свою пару. Как тогда я могу желать чего-то ещё с другим мужчиной?! В дверь постучали. Оказалось, соседок попросили передать, что Иллай ждёт меня у общежития. Обрадованно стала собираться. Хильма тоже куда-то засобиралась, и, подозреваю, на свидание к одному известному горцу, вон, как глаза блестят от предвкушения.

— Идём вместе? — предложила ей.

— Ага. Мы к источнику хотим заглянуть. Вы с нами?

— Не знаю, — пожала плечами. — Если Иллай согласится. Но, может, лучше на нашу поляну?

— Эммм… лучше к источнику.

Оба наших кавалера нашлись у дверей общежития. Они вели какой-то оживлённый спор, поэтому не сразу нас заметили.

— Тогда лучше всё сразу расскажи, — успели лишь услышать ответ кавалера Хильмы.

Мы хмыкнули, чем привлекли к себе внимание парней, при этом Иллай от чего-то смутился.

— Куда идём? — нарочито бодро спросила я. — Кто-то, кажется, собирался показать источник.

— А что, хорошая идея, — поддержал Иллай. — Познакомитесь, наконец, с Сердцем Горы.

Я что угодно представляла себе в качестве места назначения, но уж никак не кристального грота, наполненного голубоватыми отблесками воды горного озера. Или правильнее сказать, озерца. Ребята с добродушными усмешками поглядывали на наши восторженные лица, а ещё словно бы что-то предвкушали.

— Ну, чего ждёте? Заходите в воду.

— Эээ… — переглянулись вместе с Хильмой, мало представляя, как будем раздеваться при парнях.

— Ладно-ладно, мы отвернёмся.

Надеясь на их порядочность, скинули всё и осторожно вошли в воду. Первым впечатлением стали недоумение и шок. Вода ощущалась как-то странно, одновременно и горячей и холодной, даже какой-то жалящей, тем не менее, это ощущение было очень приятным. Опустившись по плечи, блаженно вздохнули.

— А это точно вода? — не сдержав любопытство, спросила Иллая.

— И да, и нет, — озадачил он.

— На самом деле, — пояснил, наконец, Кленн, — это источник магии. По легенде двое влюблённых сбежали в эти горы, спасаясь от очередной войны и преследования врагов. Оба были смертельно ранены и вот-вот должны были погибнуть, но тут вмешались боги, видя безграничную любовь девушки и юноши. Прямо посреди горы создали боги это озеро, наполнив воды своей божественной силой. Омывшись в чудесном источнике, влюблённые исцелились и на радостях, ну, ммм… В общем, стали близки прямо здесь, и…

— Так в мире появились первые рогурры — дети тех двух влюблённых, — закончил за горца Иллай.

— Я не знала этой легенды, — вздохнула, тронутая красивым незатейливым рассказом.

— А её вообще мало кто помнит. Я случайно нашёл эту историю в семейных свитках. Прадед был ярым собирателем легенд и хроник рогуров и других двуликих, — пояснил Иллай. — Кстати, там же написано, что пока озеро не исчезнет, до тех пор будет существовать и клан рогуров.

— Почему же тогда мы все разбрелись по всему миру? — поинтересовалась я.

— Наверное, чтобы никто из врагов рогуров не узнал об этом чудесном месте, — предположила Хильма.

— Спрячь сокровище в месте, на которое никто не подумает, — покивал головой Кленн. — Гениально. В наши горы никто без надобности не полезет. Жить здесь непросто, иногда даже тяжело. К тому же большинство считают, что мы, горцы, не очень любим чужаков на своей земле. Вот и не лезет сюда никто, чтобы не нарваться на неприятности. Кстати, как ощущения?

— Невероятные! — высказались с Хильмой одновременно.

Ребята рассмеялись.

— Нас к себе возьмёте? — лукаво спросил Кленн.

— Ещё чего?! Чтобы ты пялился, куда не надо?!

Сделала вид, что согласна со словами подруги, а сама подумала, что хотела бы оказаться в источнике вместе с Иллаем. Наедине. Бросила взгляд через плечо, парни снова что-то оживлённо обсуждали. Отплыла чуть в сторону от Хильмы, сердце от чего-то билось в груди пойманной птицей. Вода за спиной всколыхнулась.

— Решила плыть со мной? — весело спросила, снова бросив взгляд назад, и чуть не ушла под воду с головой.

Позади не было никого, кроме подплывающего Иллая. Растерялась.

— А… а где ребята? — встав на ноги и уцепившись за торчавший из воды островок кристалла, спросила я.

Иллай догнал быстро, встал ровно за моей спиной так, что я ощущала его дыхание в основании шеи.

— Это магия источника. Он решил, что и нам и Хильме с Кленном нужно уединение, вот и разделил нас магической завесой. Как только выберемся на берег снова увидим и услышим друг друга, — хрипло ответил игурр. — Ты ведь не против?

— Я? — дыхание спёрло от волнения. — Не против…

— Я рад…

Губы Иллая нежно коснулись там, где до этого ощущалось лишь его дыхание, это было так приятно и правильно, что я машинально откинулась на грудь игурра, ощутив, как гулко бьётся его сердце.

— Ты такая красивая, — шепнул Иллай, чуть прикусывая кожу в основании шеи, — и вкусная…

Две большие ладони накрыли полушария груди, заставив шумно выдохнуть.

— Не надо… — пробормотала, накрыв руки Иллая своими ладошками, при этом желая, чтобы он не послушался.

— Шшшш… — шепнул игурр, — не бойся… Чувствуешь, как эти приятно?..

Это было не просто приятно, это было восхитительно. Ладони парня то чуть сжимались, то ласково перемещались чуть вверх и вниз; непроизвольно вжалась спиной ещё больше в Иллая, тут же почувствовав его возбуждение. Снова ухватилась за кристалл, чтобы удержаться на ногах, Иллай тут же воспользовался этим, опустив ладонь вниз на живот. Бёдра игурра провокационно вильнули.

— Чувствуешь, как ты желанна мне?

— Мы… мы же не можем… — пролепетала, гулко сглотнув.

— Да, не можем. Но чуть больше узнать друг друга это не помешает… — ладонь Иллая снова поползла вниз, накрыв женское естество.

Я дёрнулась, но кто б меня отпустил из нежного плена. Пальцы Иллая возмутительно нескромно задвигались по чувствительному местечку, вырвав из моего горла блаженно-испуганный стон.

— Ммм… я чувствую, как тебе хорошо… Сиреми моя!.. Нежная!.. Страстная!.. Любимая!..

Слова Иллая чуть слышным шлейфом проникали в уши, пока всё моё существо затапливали волны невозможно-сладкого наслаждения; стоны сменились хрипом, а затем и вовсе сладострастным вскриком.

— Моя! Моя красавица! — счастливо рассмеялся Иллай, при этом чуть содрогаясь телом, словно вот только что вместе со мной разделил наслаждение.

— Сумасшедший, — хрипло «прокаркала» я, светло улыбаясь.

В комнате магистра Эрриана.

Хрипло-чувственный стон разорвал тишину комнаты. Сидящий в кресле тиррин, подумав, что происходит, что-то плохое, бросился к постели брата.

— Эрриан! Эрриан, проснись! — тиррин вглядывался в осунувшееся от усталости лицо магистра.

Наконец, тот открыл сонные глаза, полыхнув их яркой зеленью. Счастливо улыбнулся, удивив тем самым второго тиррина.

— Ну, и чего ты лыбишься?! — возмутился мужчина. — Напугал этими своими охами-вздохами. Совсем с ума сошёл из-за той девчонки!

— Она мне приснилась, — продолжая улыбаться, сказал Эрриан. Хмурая складка меж бровей, последнее время не сходившая с лица, разгладилась. — И, кажется, нашёлся второй из нашей тройки.

— Вот и чему радуешься?! Что будешь вторым?!

— Радуюсь тому, что наша семья почти сформировалась. И для Сиреми мы оба будем первыми, я это чувствую.

— Ты найди её для начала, — осадил магистра брат. — Вёрткая же девчонка! Спрятаться так, что мы все лапы сбили!

— Обязательно найду, — вздохнул Эрриан.

Сиреми.

То, что произошло у источника, выбило меня из колеи. Да, мне всё понравилось, но и испугало, не думала, что могу испытывать настолько сильные ни на что не похожие эмоции. А уж воспоминания о них заставляли то судорожно вздыхать, то смущённо прятать лицо в ладонях, ну, и ещё почему-то избегать Иллая. Сначала игурр хмурился, пытался поговорить, но я находила тысячу причин, чтобы сбежать от него. Друзья сначала пытались выяснить, что меж нами произошло, но разве о ТАКОМ расскажешь. Одна Хильма понятливо улыбалась, или догадывалась, или Кленн тоже испытал на ней кое-что. Наконец, Иллай не выдержал и, поймав меня после занятий у входа в башню общежития, потащил к прогулочному гроту. Сколько бы я не упиралась, игурр был сильнее. Едва скрылись от посторонних глаз, как Иллай зажал меня в каменной нише, нависнув недовольной скалой.

— Что происходит, Сиреми? Я обидел тебя?

— Нет, просто… — промямлила, боясь поднять на парня глаза.

— Погоди… Испугалась того, что случилось на источнике? — догадался игурр. После моего кивка рассмеялся, нежно погладил по щеке. — Какая ты у меня ещё маленькая. Хорошо, я больше не буду. Пока не буду. Трогать так, как тогда. Но…

— Что? — подняла на него глаза и утонула в щемящей нежности синего взгляда Иллая.

— Против поцелуев ты не будешь против?

— Эммм… не буду.

Иллай не стал ждать продолжения и, взяв моё лицо в ладони, ласково коснулся приоткрывшихся губ.

— Прав был отец, — пробормотал игурр между короткими поцелуями, — это будет не просто…

Но непросто было и мне. Во-первых, Иллай просто вбил в голову, что мне срочно надо познакомиться с его родителями. Только я пока не была к тому готова. Во-вторых, поклонницы игурра просто взбесились от того, что Иллай стал моей тенью, даже и взгляда не бросая в их сторону. Вот ведь странные, каждая, так или иначе, встретит свою пару и Иллай окажется не более чем воспоминанием, так нет же то мелкие пакости устраивают, то пытаются задеть словами. Ну, да это я уже проходила в другой академии.

Как-то в этой суматохе и прошёл учебный год. Каникул, как таковых, в горной академии не было, просто чуть больше выходных за раз, и — здравствуй второй курс. Предметов прибавилось, профильные из них заметно усложнились, поэтому на долгие прогулки с Иллаем времени находилось всё меньше. Нас обоих это не устраивало, но что мы могли поделать. Всё чаще игурр стал пробираться по ночам в нашу с Хильмой комнату. Подруга повозмущалась, но глядя то, как мы прилипали друг к другу, едва оказывались вместе, махнула рукой и изрекла, что не против присутствия парня у нас, только «разврат» при ней не учинять. Я на это лишь хихикнула.

— А чего ржёшь?! — возмутилась подруга. — Словно я парней не знаю. Только и думают об одном! Я вот Кленну сказала, сначала свадьба — потом всё остальное. Хотя, кому я говорю?! У вас у двуликих всё шиворот навыворот.

Пришлось Иллаю пообещать, что он будет ночевать у нас изредка, и только в животной форме. Но и это продлилось недолго, хоть меня всё и устраивало. Нашлась «добрая» душа, и сдала нас сначала коменданту женского общежития, а затем и вовсе ректору. Так что вскоре нас дружной компанией вызвали на ковёр. Ректор отчаянно старался хмуриться, но я видела, что он силится сдерживать улыбку. Комендант долго распекала нас нерадивых, затем потребовала усилить магическую защиту на башне, чтобы «пылкие юноши» не смели проникать на вожделенную территорию. Ректор, конечно же, пообещал, клятвенно заверив, что вот прямо сегодня поставит сильнейшую защиту.

После ухода комендантши, бросил прищуренный взгляд на широко улыбающегося Иллая.

— Чего скалишься?! Думаешь, если такой талантливый, сумеешь моё плетение обойти?!

— Сумею, — самодовольно заявил игурр.

— Ну-ну! Я, конечно, не против ваших отношений, но вы уж, как-то притормозите. А то вся академия с ног на головуу встанет. Встречайтесь где-нибудь по-тихому. И вообще, когда ты отвезёшь девочку к родителям? Твоя мать замучила меня вестниками!

— Так я бы прямо сейчас, но Сиреми…

— Трусишь? — обратил своё внимание на меня ан Арриан. — В общем, так! Чтобы до конца этого месяца к родителям съездили! И без разговоров! А то сам за ручку сведу! Деда своего в это не впутывай, ему бы со своими «тараканами» разобраться.

Ну, да, дед тоже дал маху. Обхаживал-обхаживал свою ненаглядную, а потом раз, и отказался знакомиться с её родными. Видимо, это у нас семейное. Хотя, ну, вот чего ждёт?! Когда у его пары живот на лоб полезет?! Так уж почти вся академия в курсе, что мой дед не оплошал! Мне то радость, скоро ещё один родственник появится, а вот любимая деда обижается, говорит, что рогурр её мало любит. Эх, придётся подавать пример неразумному родственнику, хоть и боязно до жути. Неизвестно, как примут меня родители Иллая.

Дом Иллая поразил своей воздушностью, здесь никогда не почувствуешь себя в тесноте, каждая вещь на своём месте и не цепляет взгляд вычурностью. Уютно. Даже ветер, гуляющий свободно по открытым переходам, больше ласкался, чем кусал горным холодком. Сразу чувствуется рука королевского отпрыска.

— Это всё… твоя мама? — обводя рукой пространство, спросила я.

— Не только она. Просто, мы очень любим простор. Может, от того, что в нашей семье основной стихией является воздух.

— Мама тоже воздушница?

— Ага. У полозинов это редкость.

— А… — хотела задать очередной вопрос, но была прервана появившейся на пути парой двуликих. Мужчина был взрослой копией Иллая, разве что, кроме глаз, синева взгляда досталась Иллаю от матери, сейчас взирающей на меня пристально и как-то въедливо. Внутри итак всё сжималось от страха, теперь же и руки стало трусить.

Иллай чутко уловив моё состояние, прижал к себе, чмокнул в висок и весело заявил:

— А вот и мои родители. Мама, отец, знакомьтесь, это моя Сиреми.

И подтолкнул вперёд. Обернулась на него, гневно сверкнув глазами.

— Иллай не солгал, сказав, что его пара — красавица, — приветливо улыбнулся хозяин дома. — Правда, дорогая?

Родительница игурра несколько секунд безмолвствовала, продолжая разглядывать меня, словно пыталась что-то во мне найти. В какой-то момент я поймала её взгляд и ясно уловила момент, когда холод из синих глаз полозины ушёл, сменившись каким-то радостным осознанием.

— Ты совсем не такая, какой я себе тебя представляла, — начала женщина, мужчины настороженно застыли. — Ты гораздо лучше!

— Уф! — выдохнула вместе с мужчинами.

Хозяйка дома рассмеялась, укоризненно взглянула на мужа.

— Сколько раз говорила, больше веры. К тому же, девочка и в самом деле замечательная, чувствуется кровь Высших. И, вообще, не пора ли нам пройти в столовую и познакомить Сиреми с остальными членами семьи?

Я воочию убедилась, что у Иллая, действительно, дружная семья, где каждый друг за друга горой. Повеселила нянюшка Иллая, старая полукровка-двуликая. Она то утирала слёзы, с умилением глядя на нас, то рассказывала смешные истории про детские шалости игурра. Потом мы уединились с ани Эллирой и она выпытала у меня всё, что могла, и о родителях, и о детстве, и об учёбе в прошлой академии.

— Не обижайся на мою первоначальную холодность. Меня смутил рассказ сына о том, что ты выбрала форму тиррина, а к ним у меня несколько неоднозначное отношение. Почему-то считала, что они жуткие собственники и зазнайки, ну, да это присуще всем двуликим. А вот то, что у самочек тирринов сразу два супруга — настораживало. Иллай весь в отца, и ему сложно будет делить свою женщину ещё с кем-то.

— Погодите! В каком смысле, делить с кем-то?! Какие два супруга?! Это какая-то шутка?!

— Иллай тебе ничего так и не рассказал? Глупый мальчишка! Что за привычка, отодвигать решение сложных вопросов на потом!

Сидела, чувствуя себя не в своей тарелке, а в груди рождался гнев и обида.

— Интересно, когда он собирался мне это поведать?! — процедила сквозь зубы, стараясь не смотреть на полозину.

— Не сердись на него, — женщина накрыла мои сжатые кулаки своей тёплой ладонью. — Постарайся понять, что и для Иллая такие новости были шоком. Его сущности больно от того, что свою женщину ему придётся с кем-то делить.

— Да не нужен мне никто другой!

— Ты уверена? — с улыбкой спросила полозина. — Ты ведь не сможешь по иному. Да даже и не в этом дело. Когда-нибудь ты захочешь подарить Иллаю ребёнка и…

— Эммм… — промямлила, покраснев. — При чём здесь это?

— А при том, что только при наличии второго супруга ты сможешь зачать и выносить здорового малыша.

Вот тут-то меня и накрыло осознание. И зачем я выбрала своей сущностью тиррина?! Сама себя толкнула в пучину тревог и волнений.

— Вам ведь тоже это не нравится? — испытующе взглянула на мать Иллая.

— Поначалу так и было. Каждая мать желает сыну счастья, а тут не пойми кто собирается причинить ему душевную боль, выжигая мальчика ревностью к другому мужчине. Представляла себе пару Иллая этакой самолюбивой вертихвосткой. Но познакомившись с тобой, поняла, что ты иная. Добрая, нежная… Чувствую, что с тобой сын будет счастлив, несмотря на тройственный союз.

— Простите, что так…

— Не виновата ты, я ж вижу. Да может, всё и к лучшему. Только я хочу попросить у тебя одного — по возможности основать своё логово здесь, в нашей долине. Не разлучай меня с сыном.

— Я постараюсь.

Но я тоже попросила полозину, не рассказывать Иллаю, что мне всё известно. Хотела посмотреть, как скоро Иллай решится поставить меня в известность об особой связи тирринов. Весь этот день испытующе посматривала в сторону парня, но он принял мои взгляды за желание поскорее остаться наедине, но кто ж ему даст. Рядом с нами всё время кто-то находился, отвлекая то вопросами, то рассказами о житье-бытье в долине, то я вместе с ани Эллирой и другими женщинами семьи убегала по своим сугубо женским делам и вопросам.

Вот таки пролетел выходной. Вечером вся семья тепло простилась с нами, мужчины вызвались проводить до полдороги. Поэтому вдвоём мы оказались почти у самой академии. Чем и решил воспользоваться Иллай, прижав меня к своему телу, едва мы зашли на площадку подъёмника. Вот только у меня на это совсем не было настроения. Увернулась от настойчивых губ, отчего поцелуй игурра пришёлся на щёку, и постаралась отпихнуть парня от себя. Иллай мгновенно застыл.

— Почему? — тихо спросил он.

— Попробуй догадаться.

— Тебе не понравились мои родители?

— Мимо, — сухо отозвалась я, отодвигаясь от парня на другой край подъёмника.

— Обидел кто-то из семьи? Нет! Ты им всем понравилась… — Иллай шагнул следом. — Я в чём-то провинился?

— Уже ближе.

— Но, когда я успел расстроить мою девочку? — горячие ладони легли на талию. — Мы ж и пары минут не оставались наедине?!

Подъёмник остановился, и мы пошли дальше, причём одна ладонь Иллая так и продолжала лежать на моей талии.

— Это случилось намного раньше, — дала подсказку.

— Тогда вообще ничего не понимаю. У нас же всё было хорошо. Ничто не могло встать меж нами.

— Да?! А если подумать?

— Ты… я… Она тебе рассказала, да? — остановился Иллай, вынуждая и меня сделать тоже. — Ты из-за этого обиделась?

— А сколь долго ты собирался держать меня в неведении?! Как можно ТАКОЕ делать тайной?!

— Тайной?! Да это я должен обижаться и пылать возмущением! Это мне придётся делить тебя неизвестно с кем! — разъярился игурр.

— Так ты считаешь, мне вся эта ситуация нравится? О, да! Я в восторге! Каково мне было услышать обо всём из уст твоей материи?! И, кстати, она всё восприняла спокойнее, я ни в одном слове не услышала упрёка.

— Получается, я упрекаю тебя?! — сжав челюсти, процедил Иллай.

— А разве нет? — тихо ответила ему. — Зачем же ты выбрал меня такую?

— Я не знал, что…

— Знаешь теперь. Подумай и реши, нужна ли я тебе такая проблемная, или лучше поискать ещё кого…

Не глядя на тяжело дышащего игурра, резко развернулась и побежала к общежитию. Иллай окликнул меня, но именно сейчас я больше не хотела ни о чём говорить.

— Ну и что ты куксишься? — весело спросил дедушка, когда я вбежала к нему. Прижалась к единственному родному человеку в академии, горестно вздохнула. — Не понравилась родителям кавалера?

— Деда, это, правда, что Иллай у меня будет не один?

— Вон оно что. Узнала таки. И кто «порадовал»?

— Мама Иллая.

— А ты, выходит, на этого юношу обиделась?

— Он ведь давно знал… молчал…

— Я тоже знал. И на меня обидишься?

— Что?! Но… почему не рассказал?

— Потому как считал, что ещё не время. Ждал, когда войдёшь в полную силу, когда твой зверь подрастёт. Между прочим, Иллай приходил недавно за советом именно по этому вопросу.

— Что мне делать, дедушка? Как я смогу? Как можно любить сразу двоих? И смогут ли они сами выносить друг друга?

— Родная моя, всё будет хорошо. Я подозреваю, что один из твоих мужей будет чистокровным тиррином. А Иллай… скорей всего поменяет ипостась, чтобы стать тебе ближе.

— Ой! Он мне и таким нравится, — расстроилась. — Значит, Иллай хотел всё рассказать… Я… тогда пойду мириться?

— Беги уже, — рассмеялся дед.

Иллая в его комнате не оказалось. Стала спрашивать его друзей, куда мог отправится мой игурр, но все лишь пожимали плечами.

— Думаю, милашка Иллай не скучает в одиночестве, — влезла в разговор одна из его поклонниц, оказавшаяся неподалёку. — Наверняка, к Сильмани за утешением побежал.

— Зачем врёшь? — накинулся на неё приятель игурра. — Я только что видел, как он пошёл к купальням. Один. Беги, Сиреми, ты его ещё догонишь.

Благодарно улыбнулась Церию и побежала к купальням. Иллай, действительно, шёл именно туда, Церий был прав, но и та болтушка тоже не соврала, ведь Сильмани тоже бежала следом за игурром. Я притормозила.

— Иллай, милый! Подожди!

— Чего тебе? — буркнул он, останавливаясь.

— Может, вспомним старые времена? Побудем, хоть немного, вместе, — вкрадчиво предложила Сильмани, положив на грудь Иллая ладонь.

Сердце замерло в ожидании ответа.

— Нам с тобой нечего вспоминать, — отстраняясь от полозины, спокойно сказал Иллай. — Прекрати унижать себя и найди, наконец, достойного мужчину.

— Ну, что в ней такого, что ты променял меня на какую-то замухрышку?! — зло выкрикнула Сильмани.

— Эта злоба делает тебя отвратительной. Никто не захочет быть рядом с такой клоакой. А Сиреми… Я люблю её.

Расслабленно выдохнула, глядя вслед зашагавшему дальше игурру. Дождалась, когда Сильмани скроется из глаз на тропе, ведущёй к общежитию, и побежала догонять своего мужчину.

— Иллай! Подожди!

— Сиреми?! — игурр с надеждой вглядывался в моё лицо.

— Иллай, прости, за то, что вспылила, — обняла игурра, прижавшись щекой к широкой груди.

— Я понимаю… И ты меня прости, — вздохнул он. И тут же предложил: — Давай больше не будем ссориться! Мне не понравилось…

— И мне.

Мир снова был востановлен, но почему-то в гости к родителям Иллая идти не хотелось. Сам игурр вечерами был занят тем, что старался распутать мудрёную защиту ректора, снова установленную недавно на башне женского общежития. Кто-то из парней узнал, благодаря кому эта самая защита появилась, и одаривали нас с Иллаем недовольными взглядами. Да, видимо, не только мой двуликий наведывался на женскую половину.

На прогулках Иллай рассказывал, что кто-то пытался помочь ему, давал «дельные» советы, но все понимали, что снять защиту под силу только игурру. Чем дольше у Иллая ничего не получалось, тем веселее становился ректор. Он, то и дело, подтрунивал над парнем, на что Иллай отвечал неизменным «всё равно сниму».

И Иллай это сделал, но как-то мудрёно. И, вроде, защита стояла, но он сам беспрепятственно под неё проникал, казалось бы, не нарушая сигнальных линий. Первой об этом узнала, естественно, я, так как Иллай пробрался в комнату как раз в момент моего засыпания. Накинул на Хильму свой излюбленный полог, а сам, скинув штаны и рубаху, шмыгнул ко мне под одеяло. Очевидно, думал, что я уже давно сплю. Если бы не ожидала чего-то подобное каждую ночь в последнее время, визг бы стоял на всё общежитие.

Резко повернулась к игурру.

— С ума сошёл! — зашипела в довольное лицо парня. — Разве можно так пугать?!

— Не так ты и напугана.

— Хватить лыбиться! И чего это ты голый?!

— И ничего не голый. Кое-что на мне всё ещё есть, — ухмыльнулся игурр.

Чтоб он так не лучился довольством, с трудом, но спихнула парня с постели. А ему хоть бы что! В пару мгновений снова прижался ко мне.

— Ты не будешь тут спать!

— Буду! И именно здесь! Сиреми, мне одному не спится, — начал канючить прохвост.

— Ага! И подушка жёсткая, и одеяльце коротковато, — сыронизировала в ответ.

— Ну, да! А с тобой и тепло, и уютно.

— Зато мне тесно.

— Так это решаемо! Тебе надо постель побольше…

— Я сейчас кого-то укушу!

— Согласен. Особенно, если ты это местечко потом приласкаешь поцелуем.

— Какой же ты наглый! — рассмеялась я.

— Нет, я не наглый. Я — настойчивый. И безумно влюблённый в свою пару!

Понятно, что после этих слов мы полночи обменивались поцелуями и нежными прикосновениями, в которых было совсем мало страсти. И не потому, что нам не хотелось чего-то большего, просто Иллай пообещал подождать, пока моя тиррин окончательно не подрастёт.

Стало казаться, что более ничто не изменит течение этих счастливых дней. Но всегда возникает то самое «но». И оно случилось аккурат через месяц после того самого посещения родителей Иллая. Ко мне прилетел запоздалый вестник.

Не раздумывая бросилась к деду, ведь без его разрешения никто из академии меня не отпустит. Дед думал долго, шагая туда-сюда по комнате.

— Ну, не знаю, — наконец, выдал он. — Мильву одну в положении оставить не могу, и тебя одну в дорогу отпускать не хочется. Мало ли что в пути случится.

— Деда, но я чувствую, что мой визит домой просто необходим. И им, и мне. Может, что-то придумаем?

— Одну не пущу. Надо искать сопровождающего.

— А если Иллай? Заодно с родителями познакомится. Как думаешь, ректор отпустит?

— Насчёт тебя уверен, а как будет с Иллаем, не знаю. Так, посиди пока тут, я схожу выясню.

Пока деда не было, пообкусывала в волнении все ногти. Посмотрела на это безобразие, призвала магию, чтобы всё исправить, тут как раз и дедушка подоспел.

— Ну?

— С тобой, как и говорил, а вот игурра отпросить не удалось. Семья давно академии условие поставила, что только по её окончании, Иллай сможет покидать границы долины. Так что не обессудь, — развёл руками рогур. Увидев, как погрустнело моё лицо, дед вытащил из-за спины какой-то свиток, помахал им перед моим носом. — Зато вот разрешение на отъезд вместе с тобой Хильмы! Твоя умная подружка и сама не пропадёт, и тебя в беде не оставит. Её к подобному в семье с детства готовили.

— К чему подобному? — повеселев, спросила я. — Быть проводником и охранником?

— И не только. Многогранная девчушка, не смотря на то, что горянка.

— Только надо и у самой Хильмы поинтересоваться, согласна ли она поехать со мной. У неё ведь тоже жених имеется. Захочет ли на такое долгое время расстаться.

— Да какое долго?! Это сюда мы окольными путями добирались.

— Деда, так ведь не из дома, а с академии.

— И что? Ну, пару недель-то потерпит? Вот чувства свои и проверят.

В общем, зря я опасалась, что Хильма не захочет ехать. Наоборот, приняла предложение на ура, да ещё добавила, что кое-кому и поостыть не мешает, ведь ей ещё учиться и учиться, а Кленн уже намекает на свадьбу и деток.

— А я и мир то совсем не видала. Что буду тем самым деткам рассказывать на старости лет?! А тут приключение. Ты своему-то уже сказала?

— Не, сначала к деду ходила, потом вот к тебе. Расстроится, поди.

Сказать, что Иллай расстроился, значит, ничего не сказать. Да это и не расстройство вовсе было, а целый взрыв эмоций: обида, злость, гнев и много чего ещё. Нет, гнев не на меня, а на своих близких с их условиями.

— Тебе точно необходимо ехать? — перестав, психованно мерять комнату туда-сюда, спросил Иллай.

— Ты должен понять меня, я так долго не видела своих, — вздохнув, ответила я. Потом подошла к любимому, взяла его большую ладонь двумя своими. — Две недели это ж не так много.

— Не только в этом дело, хоть и буду безумно скучать. Я боюсь, потерять тебя… — синие глаза игурра с тоской и обречённостью взирали на меня. — Ты ведь можешь встретить того, другого…

Обхватила Иллая за пояс, прижавшись крепко-крепко.

— Думаешь, я от этого стану меньше любить тебя?

Пальцы игурра зарылись в мои волосы, а его нос уткнулся в макушку.

— Ты первый раз сказала это…

— Что именно?

— Что любишь.

— Люблю, — отстранилась, желая снова взглянуть в любимые глаза. — Очень… Прошу, не сомневайся во мне.

— Никогда!

Казалось, последующие поцелуи примирили Иллая с моим отъездом. Он даже помог мне собраться, пробравшись, как обычно вечером в нашу с Хильмой комнату. Сама подружка скрывалась там пол дня от негодующего Кленна, и, на присутствие Иллая этой ночью у нас, отреагировала довольно спокойно.

— Вы только это, сильно не шумите. И не смущайте моё юное сознание любовными игрищами.

— Фу! Хильма! — хохоча, «возмутилась» я.

— А что?! Про твоего дружка, знаешь, какие сплетни по академии ходят?!

— Эмм… — встрял, чуть покраснев, игурр. — Не всему стоить верить.

— Ну, да — ну, да! — хмыкнула она.

— Зато я точно знаю, насколько у меня пылкий муж будет, — рассмеялась на это. — А потом, ты всё равно бы ничего не увидела и не услышала.

— Это вы про свой полог? Думаете, я не сообразила, что к чему? — с намёком подвигала бровками подруга.

— Эээ… Ничего не было! — тут же покраснела я.

— О, как я верю! — хихикнула Хильма, а затем погнала нас спать. — Вставать рано. И, это… Иллай, ты Кленну не проболтайся, во сколько мы отбудем. Потащится же ещё следом, и нудить будет, что я такая бессердечная его одного-одинёшенько оставляю.

Иллай на это лишь усмехнулся и потянул меня к «нашей» койке.

Этот «нехороший» рогурр не давал мне заснуть до самого рассвета, то жаля сумасшедшими поцелуями, то шепча жаркие нежности. От этого всё чаще в моей голове возникал вопрос: «Как же я выдержу столько времени вдали от него?» Но, видимо, этого и добивался Иллай.

Может, поэтому утром, едва продрав глаза, накинула на любимого сонное заклинание, не желая рвать себе сердце тяжёлым прощанием. Хильма поддержала мой порыв, сказав, что так будет лучше.

Так что в дорогу проводить нас смог только дедушка. Всучив нам кучу разных амулетов и заготовленные подарки для семьи, долго обнимал меня и давал наставления, как и что делать, в случае чего.

— Вы точно уверены, что письмо не подделка? — задала насущный вопрос Хильма.

— В этом был уверен с первой минуты. И, девочки, прямой дорогой не идите. Лучше сделайте крюк через Ишневый лог, там спокойнее, и истинно двуликих там встретить наименьший шанс.

Первая часть пути, та, что шла по горам, вернее внутри гор, прошла относительно спокойно, хоть мы с Хильмой то и дело оборачивались, опасаясь, что за нами кое-кто увяжется.

— Не, я сонное заклинание посильней использовала, — пыталась упокоить подругу. — Мой до вечера проспит, дед его перед магистрами прикроет.

— Кленн тоже не скоро очухается, ребят попросила отвлекать его, сколько смогут.

Вот только едва мы покинули территорию горцев-гномов, мне то и дело стало казаться, что за нами следят. Хильма на это только рукой махнула.

— Скорей всего наши разведчики проверяют, как мы добрались, скоро отстанут.

— Уверена?

— А то! Ты вот не заметила, а я сигнал вон с той вершины уловила. Отец давно такое научил определять.

— Ну, ладно.

Дальше два дня двигались по людному тракту. Я не боялась быть узнанной. Ребята, те, кто знал меня по прежней академии, сейчас сами учатся, магистры, вряд ли, путешествуют в такое «горячее» время, ну, и потом, дедов амулет всё ещё на мне, и то, что я — двуликая, он отлично скрывает. Плюс ещё неприметные плащи на мне и Хильме, любопытные ботиночки, делавшие подругу чуть выше, при желании не поймёшь, что она горянка. В общем, две девицы непонятного возраста и непонятной клановой принадлежности, на которых и взгляд не задерживается, двинулись к месту назначения.

Вестника домой пока отправлять не стала, мало ли чего. Зато нам на второй день повезло, и мы наткнулись на гномий обоз, идущий, аккурат, до нужного нам людского города, в котором мы должны были пройти первые портальные ворота. А главой обоза был наш общий знакомый, отец Вирека и дядя Хильмы.

— Племяшка! Сиреми, девочка! Как я рад! Вот, ведь, где свидеться пришлось! Ну, забирайтесь в мою повозку, чего ноги-то позря ломать. К тому ж, дождь, вона, собирается. А тут и сухо, и тепло. Заодно и расскажете, как оно там, где вы теперь.

Проболтали до самых сумерек. Остановку обоз и ночью на этот раз делать не стал, освещая дорогу артефактными огнями, кстати, совсем недавним изобретением кого-то из людской академии.

— Здорово, да?! — горделиво крякнул гном. — Во сколько раз нам это дорогу сокращает, да и зверьё разное отпугивает. Так что в Ризнерре будем уже к полудню.

Честно говоря, этот отрезок пути мы попросту проспали, тем более, что Хильма предупредила, дальше отдых будет лишь урывками. В Ризнерре задерживаться не стали, сразу шагнули в арку портала и оказались рядом с Арийскими озёрами. По совету деда, свернули, не как обычно вправо, к перешейку между озёрами, а потопали прямо в сторону Вечного леса. Вернее его краешка, так как сам лес, дугой огибая озёра, вёл прямиком в земли двуликих, а точнее к кланам фирисов и хорасов. Ну, и нам, естественно, встречи с ними были не нужны.

Так что двигались практически параллельно лесной полосе, постоянно с тревогой вглядываясь в зелёный монолит. Вечный лес — это вообще, нечто. Мощные, необхватные стволы на оглушительную высоту устремлялись своими вершинами, крупная листва приветливо шелестела, скрывая в своей густоте всевозможных птиц и животных, и не все из них были безобидными. Я, конечно, во второй ипостаси хищник, но не уверена, что смогла бы в открытую с ними сразиться. Можно было уповать лишь на нашу с Хильмой магию, поэтому неслись мы во весь дух. Я даже предложила обернуться и прокатить подругу на своей спине.

— Ну, да, — возмутилась Хильма, — да твой двуликий аромат сразу привлечёт внимание кого не надо. Думаешь, ОТТУДА за нами никто не наблюдает? Я вот не уверена.

Пришлось топать, невзирая на противные кочки, так и выскакивающие под ноги, и большие лужи, видимо, оставшиеся от недавнего ливня.

О! Стоило подумать о дожде, как издалека послышался нарастающий гул, приближающейся грозовой тучи. Пришлось свернуть ближе к людскому тракту. Повезло натолкнуться на заброшенную землянку, видно, кто-то из охотников когда-то, как и мы, пережидали здесь непогоду.

Взглянув на небо, произвела в уме расчёты.

— Зарядит дня на два. В такой ливень передвигаться дальше — риск заболеть или наткнуться на какую-нибудь гадость.

— Согласна, — ответила Хильма. — Отсидимся тут. Только как быть с продуктами? Дальше их нам может не хватить. Придётся найти ближайшую таверну и запастись провизией.

— Но придётся идти мне. Нюх приведёт, куда надо, и назад быстрее тебя доберусь.

— Хорошо, но помни безопасности.

Не дожидаясь, когда туча начнёт выплёскивать, то, что накопила, принюхалась и рванула вперёд. А таверенка-то оказалась не так и далеко, ну, для меня недалеко, Хильме пришлось бы топать туда и обратно весь день.

Строение было добротным, в два этажа, со свежеокрашенными ставенками на окнах и недавно починенном крыльцом. Видимо, дела у хозяев идут хорошо. Вон, у крытого дранкой сарая несколько повозок путешественников стоит и парочка крепких мужчин, спорящих о чём-то.

Принюхалась. Ветерок донёс запах мужчин. Люди. Уф! Можно спокойно идти дальше, хоть и не верится, что и дальше будет так везти.

Внутри таверна выглядела тоже довольно чистенько, не смотря на то, что была забита народом почти под завязку. На моё появление отреагировали любопытными взорами, кто-то даже улюлюкнул. Как же, девка, да одна. Не стала обращать на то внимание, зашагав прямо к стойке. Хозяин встретил приветливо, коротко поинтересовавшись, каким ветром занесло меня в их края.

— Ветром попутным, — с улыбкой ответила ему, как учил дед когда-то.

Хозяин понял, что секретов своих перед ним раскрывать не собираюсь, но не обиделся.

— Что ж тогда желает такая милая девушка?

Сделала нужный заказ, попросив выполнить его, как можно скорее. Мужчина кликнул жену, объяснил ей всё. Женщина покивала, махнула мне рукой, дабы следовала за ней. В четыре руки мы быстро заполнили мой мешок, при этом женщина то и дело бросала на меня любопытствующий взгляд.

— Прости, милая, — наконец, не выдержала она, — никак не пойму какой ты расы. По ауре, вроде как человек… но чую, не так всё просто…

Вскинула на неё глаза, присмотрелась, принюхалась. Знакомое что-то.

— Вижу, догадалась, — усмехнулась та. — Я на половину двуликая. Приехала лет пятнадцать назад сюда за мужем, дело вот поднимать. Дар слабенький читать людей имею, но и это людей понимать хорошо помогает в нашей работе. Тебя вот рассмотрела. И, кажется, где-то уже мы встречались.

— А вы не тётка Февра? — всколыхнув воспоминания, выпалила я.

— Я. Знать, вправду, знакомы. — А то! Я хоть и маленькая была, а ваши весёлые шутки про приграничных парней помню.

— Так ты — нашенская? Прилуцкая? Погоди! А не ты ли та, найдёнка, что лучший воин посёлка к себе в дом взял?

— Я!

— Девонька! — кинулась обниматься хозяйка. — А, ну, пойдём-ка, угощу тебя чем вкусненьким, а ты мне про наших пилученцев расскажешь. Скучаю ведь за ними…

— Эммм… не могу я надолго задерживаться. Спешу.

— Так на долго и не задержу. Перекусишь пока, а Сёмка, сынок мой младшенький, кой-чего ещё тебе в дорогу соберёт.

Кликнув паренька и дав ему задание, тётка Фёвра потянула меня на кухню, и как-то незаметно выспросила всё, что я помнила об односельчанах.

— Ты, как в наших краях снова будешь, привет всем передавай. Моих увидишь, поклон. Скажи, скучаю, в гости зову. А может, останешься переночевать, а завтра с новыми силами в путь? — с надеждой спросила женщина, видно было, что ей ещё хочется поболтать.

— Не могу. Ждут меня.

Повздыхав, тётка Февра пошла поторопить сына, а я вышла в общий зал. И почти тут же столкнулась с каким-то мужчиной.

— Под ноги смотри что ли!

Подняла глаза и обомлела. Магистр Эрриан?! Хотя, нет… не он, пахнет не так и цвет глаз чуть отличается…

Отпрянула от мужчины, чувствуя, как сильно заколотилось сердце. Только б не учуял!

— Эй! Куда?! — окрик в спину чуть не заставил подпрыгнуть.

Побегу, поймёт, что что-то не так. Спокойно обернулась назад, хоть и поджилки тряслись от страха. Снова взглянула на мужчину.

— Или такую красавицу никто не научил извиняться? — насмешливо спросил двуликий.

— Извините, — буркнула в ответ. — Это всё?

Глазами поискала хозяйку. Она как раз вышла из кладовой, потрясла мешком, показывая, что всё готово. Обошла мужчину и направилась к тётке Февре. Двуликий хмыкнул и пошёл к лестнице, ведущей наверх.

Таверна.

— Где тебя носит? — устало спросил Эрриан, вернувшегося в комнату брата.

— Проверял наших ребят. Разведчики донесли, что где-то недалеко рыщет чужой, — молодой мужчина прошёл к окну, усмехнулся. — С девчонкой столкнулся. Симпатичная, но вредная. Пока туда-сюда…

Эрриан беспокойно принюхался. Неуловимо-знакомый аромат, появившийся с приходом брата, не давал покоя.

— Кстати, попросил хозяина, обед принести сюда. Не хочется сидеть внизу и слушать пустую болтовню людей и…

— Стой! — Эрриан в два шага оказался рядом с братом, втянул глубоко-глубоко воздух и, казалось, резко побледнел. — Где?.. Где она?

— Кто? — недоумевая, переспросил второй двуликий, пытаясь отстраниться от Эрриана, поведение брата пугало его.

— ОНА! Где та, что только что касалась тебя?! Это ОНА, моя Сиреми!

— Эээ… была внизу, — сглотнул мужчина. — Уходить… собиралась… Стой! Куда?!

Но за Эррианом уже захлопнулась дверь, а сам он, едва не путаясь в ногах, нёсся вниз, выискивая глазами ту, что так долго искал.

— Сиреми!!! — звоном разнеслось по таверне.

Сиреми.

Едва я взялась за ручку входной, как позади послышался топот ног. Кто-то спускался вниз и при этом очень спешил, расталкивая на ходу поднимавшихся наверх жильцов. Усмехнулась про себя, эк, кого-то прижало.

— Сиреми!!!

Пальцы, касавшиеся двери, дрогнули, а затем вздрогнула и я, пронзённая радостью и болью, прозвучавшими в таком знакомом голосе. Нужно было бежать, но ноги стали ватными. А ещё мгновением спустя бежать было поздно, мощное тело магистра Эрриана застыло за спиной, опаляя ту призывным жаром. Большая ладонь накрыла мои пальцы, продолжавшие сжимать дверную ручку.

— Не уходи… — хрипло просили губы где-то у самой щеки.

Невольно качнулась назад, оказавшись тесно прижатой к груди двуликого. Сам он едва слышно простонал. Сглотнула, почувствовав ТАКОЕ… Всё внутри задрожало от сладкой неги. Испугалась. Отпрянула, даже не пытаясь обернуться.

— Мне… мне надо идти…

— Нет! — воскликнул Эрриан, чем всполошил наблюдавших за нами посетителей таверны, и тут же тихо продолжил: — Больше я тебя не оставлю…

Прикрыла глаза, вздохнула, собираясь с силами, развернулась. Взглянула на магистра и… Поняла, что зря это сделала. Мужчина был бледен и измучен, но его глаза полыхали такой надеждой и счастьем, что вся решимость, наговорить кучу всего и сбежать, улетучилась в тот же миг.

Дрожащие пальцы двуликого в медленной ласке коснулись щеки, опустились к приоткрытым губам. Сглотнула, утонув в ощущении безмерной нежности, вновь прикрыла глаза и распахнула лишь в тот момент, когда почувствовала прикосновение мужских губ к своим губам.

Поцелуй… О, что это был за поцелуй! Заставивший потеряться в ощущениях…

— Эээ, вы бы не смущали людей своими обжиманьями, — недовольно пробурчавший голос, заставил очнуться от сладостного дурмана.

Что же я делаю?! У меня же есть Иллай. И я люблю его! Почему же сейчас такой взрыв чувств? Неужели магистр Эрриан ТОТ САМЫЙ?! Второй суженый?! Закусив губу, бросила быстрый взгляд на магистра. Щёки окрасились румянцем от его горящего взгляда.

— И как тебе могло понравиться такое мелкое недоразумение? — насмешливо спросил, как я поняла, брат моего двуликого.

Эрриан закрыл меня в своих объятьях и чуть не зашипел на родственника.

— Моя!..

— Да я не претендую, — поднял ладони двуликий. — Просто пытаюсь сообразить, как ты будешь с этой врединой…

— Лирриан, проваливай!

— Пф! Да, делайте, что хотите, только не на виду у всех. Итак, слухи ходят о любвиобильности двуликих, теперь придумают, что мы любим развратничать, где придётся. Оно вам надо?

— Да мы не развратничаем! Нечего выдумывать! — возмутилась, выглядывая из-под руки Эрриана.

— Молчала бы мелкая.

— Лирриан! — рыкнул мой магистр.

— Ой! Меня же Хильма ждёт! — вдруг вспомнила я, оглянулась в поисках мешка с продуктами. А, вон он, недалеко лежит.

— Пойдём за ней вместе, — решил Эрриан, подхватывая мешок.

— Ну, и куда вы в такой дождь пойдёте?! — опять влез этот… Лирриан.

А и, правда, по крыше уже стучали крупные дождевые капли. Припозднилась я, подруга волноваться будет.

— Одну её в лесу не оставлю.

— В лесу?! Меня, видно, кто-то проклял, — простонал Лирриан. — Опять мокнуть почём зря!

— Сиди тут, — откликнулся на его реплику Эрриан. — Без тебя разберёмся. С нами кто-то из группы отправится.

— Вот ещё! Мало ли во что вы по пути вляпаетесь!

Вскоре мы группой из семи двуликих двигались к лесной землянке, где, я уверена, совсем испереживалась подруга.

Капли дождя становились всё крупнее, неприятно попадая за шиворот, капюшон плаща натягивать не хотелось, чтобы было лучше видно, куда идти, при этом то и дело оглядываясь на своё сопровождение. Но это только вначале шла впереди, вскоре оба брата обогнали, и получилось, что меня как бы взяли в кольцо. Справа и слева две тихие тени двуликих, позади ещё несколько мужчин. Мне только и оставалось пялиться на пятую точку Эррана, очень, кстати, аппетитную точку, и иногда корректировать направление.

На половине пути пришлось остановиться, природа требовала срочно уединиться. Покраснев, сообщила свою проблему Эрриану, он кивнул и показал на густой кустарник, видневшийся невдалеке. Мерзкий братец ехидно так усмехнулся. Была б во второй ипостаси, обязательно бы цапнула его за мягкое место.

Едва успела сделать свои дела, как услышала, что у сопровождающих что-то случилось. Сначала рычание одного зверя, потом второго, третьего… И отчётливые звуки сцепившихся в драке зверей. Поскорее подтянув штаны, понеслась назад. На полпути меня перехватили парни из сопровождения.

— Нельзя! Чужак! — ухватив поперёк талии, гаркнул один из них.

Но из его хватки вывернулась уже не девушка, а полосатая самочка, учуявшая, что вот прямо сейчас обижают её Чёрного красавца, неведомым путём оказавшегося в этом лесу. Рука двуликого попыталась ухватить хотя бы хвост, но мгновенно обернувшаяся двуликая грозно клацнула клыками рядом с пальцами, заставив мужчину отдёрнуть руку. Самочка же рванула в сторону сцепившихся самцов, отчаянно мявкая на ходу.

Вот куча-мала расцепилась. Один полосатый и один чёрный зверь стояли друг напротив друга и громогласно рычали друг на друга. Но тут глаза среагировали на стремительный рывок ещё одного полосатого, целившегося клыками, аккурат, в бок чёрного. Самочка бросилась наперерез, но не успела всего лишь на одно мгновение, и клыки зверя вцепились в атласную шкуру игурра. Пелена ужаса и злости застлала глаза самки, из глотки вырвалось рычание не хуже чем у самца, а сама тиррин в один прыжок оказалась на полосатом самце сверху, вцепившись зубами в его холку, а когтями царапая бока.

Это заставило полосатого зверя разжать челюсти и завертеться на месте. Странным образом изогнувшись, зверь со всей силы куснул, куда достал, и когда зверь помельче отчаянно взвизгнул, одним движением большой лапы отправил мелкого тиррина в полёт, прямо на стоящее рядом дерево. Послышался глухой звук удара, и тело тиррин обмякло у могучего ствола.

В это же мгновение мимо тяжело дышащего самца, пролетели две тени, обратившись прямо во время бега в двух мужчин. Оба упали на колени перед телом большой кошки, сканируя повреждения и стараясь понять, как можно помочь своей единственной.

Виновный в травме самец тоже обернулся и бросился следом. На него тут же с кулаками бросился синеглазый двуликий.

— Ты чуть не убил ЕЁ! Пошёл прочь!

— Я могу помочь! Простите… увлёкся боем и… не ожидал…

— Уходи!!! — не хуже своей звериной сути зарычал Иллай.

— Брат, действительно, может помочь, — не оборачиваясь, сказал Эрриан. — Он — один из лучших целителей в клане. Разборки будем устраивать потом! Сейчас надо позаботиться о девочке… Лирриан, два ребра сломаны, в четырёх трещина. Много чего по мелочи…

Лирриан под ненавидящим взглядом Иллая бухнулся на колени рядом с самочкой, распростёр над ней ладони. Его беспокоило то, как рвано дышит двуликая. Вероятно, сломанное ребро проткнуло лёгкое. Судорожно вздохнув, мужчина собрался с силами, понимая, что придётся выжимать себя в сухую. Заигрался, потерял бдительность, чуть не угробил самое ценное, что может быть у тирринов… Поделом будет, если ни брат, ни девочка больше не захотят с ним общаться…

Вскоре у могучего ствола лежало два полуживых тела. И, если самочка уже не вызывала опасений, то Лирриана можно было принять за полутруп. Мужчины из сопровождения хмурились и качали головами, Эрриан бросал обеспокоенные взгляды то на свою единственную, то на глупца-брата, поэтому не сразу отреагировал на движение игурра, двинувшегося к Лирриану.

— Он уже достаточно наказан, — всё же успев перехватить Иллая за руку, сказал Эрриан.

— В него надо влить хоть немного магии, а то загнётся, — ответил ему игурр.

— Надо, но никому из нас это не удастся, его каналы наполовину усохли. Теперь, либо ждать, пока всё само восстановится, либо искать проводника.

— Я — проводник. Один из лучших. И это не хвастовство.

— А каналы сумеешь восстановить?

— Да.

— Хорошо. Я надеюсь на твою порядочность.

— Как бы сильно мне не хотелось прибить его… Предпочитаю выяснять отношения в честном бою.

Сиреми.

Боль потихоньку сходила на нет. И я стала выплывать из того кошмара, который сопровождал меня в забытьи. Над головой вёлся тихий разговор.

— Как скоро она придёт в себя?

Мой Иллай! Мой грациозный чёрный зверь!

— Думаю, что скоро. Лирриан всё заживил… Видишь, улыбается.

Эрриан. Мой нежный тиррин! И с ним всё хорошо…

Счастливо вздохнула и распахнула глаза. Оба двуликих с тревогой вглядывались в моё лицо, ловя малейшую эмоцию.

— Так почему вы сцепились? — задала самый, на мой взгляд, важный вопрос.

— Это я виноват, — вздохнул покаянно Иллай. — Когда увидел, что ты возвращаешься не одна… Да ещё словно под конвоем… Решил, что надо отбить тебя у чужаков. Дождался, когда тебе ничто не будет угрожать, и бросился…

— Глупый поступок, — попеняла ему, пытаясь привстать, оба мужчины бросились помогать.

— Глупый, — согласился Иллай.

— И, кстати, как тебе уалось сбежать? Зачем пошёл за нами? Значит, вот чьё преследование я чуяла всю дорогу! Тебе ж попадёт!

— И пусть. Я не мог остаться в стороне, когда тебе могла угрожать хоть какая-то опасность. Мы с Кленном догнали вас почти сразу у начала человеческих земель.

— Что?! И Кленн?! Балбесы… Он то хоть где сейчас?

— Следит за землянкой и Хильмой. Мы всегда были где-то недалеко… — ладонь Иллая ласково коснулась щеки, заставив блаженно жмуриться.

— Нам пора двигаться дальше, — прервал разговор магистр Эрриан, ткнувшись носом мне в макушку. — Дождь усиливается. Если тяжело, можешь поехать на моей спине…

— Да, — поддержал его Иллай, — так будет лучше. А я покажу дорогу.

Поднялась, глянула на остальное сопровождение. Лирриан мялся поблизости, но не решался подойти. Лишь, когда я удобнее устраивалась на спине полосатого тиррина, он подошёл и с вымученным вздохом попросил:

— Прости.

Кивнула. Затем подумала и добавила:

— Только больше не нападай на тех, кто мне дорог. Иначе я снова…

— Я понял. Жаль, что так вышло…

Когда мы промокшей толпой ввалились в землянку, нам предстало чудное зрелище. Моя драгоценная подружка сопела на травяной подстилке в обнимку со своим дружком.

— Я тут волнуюсь, что ты одна, холодная, голодная… — притворно возмутилась, тормоша за плечо Хильму.

— Ой! — подскочила она, со сна полуосмысленно обозревая нашу честную компанию, от которой свободного места в землянке совсем не осталось. Нашла глазами знакомое лицо. — Здравствуйте, магистр. А вы здесь как?

— Так, мимо проходили, — влез язва Лирриан, мы на него дружно окрысились. — А, ну, вас! Надо думать, как нам здесь разместиться, тут же даже дышать тесно. — Кому не нравится, порог рядом, — буркнула Хильма.

— Вся в подружку, — еле слышно прошипел Лирриан и отошёл к сопровождению, решать вопрос с ночёвкой.

Нас с Хильмой разместили на топчане, после того, как все высушили одежду магией. Времени на это ушло много, ливень-то разразился не маленький. У наших ног легли наши с подругой мужчины, остальные стройными штабельками кое-как притиснулись друг к другу. Даже ели в таком же положении. С «делами до ветру» было разобраться сложнее всего, но и тут всё более-менее разрешилось.

Дождь кончился лишь к утру, чему все несказанно обрадовались, вылезая из тесной землянки и щурясь на яркое солнышко. Мужчины тут же разбежались кто куда, Хильма обжималась с Кленном, не обращая ни на кого внимания. Впрочем, меня тоже одну никто и не думал оставлять. Иллай и Эрриан двумя надсмотрщиками кружили рядом, пока Лирриан проводил по их «приказу» диагностику моего здоровья.

— Ну, сколько раз повторять, что всё с девочкой в порядке, — недовольно бубнел Лирриан. — Да я ей даже старый детский шрам на правом плече вывел!

— Ничего, с тебя не убудет, — осадил его брат.

— Вот вечно все, сядут на меня, бедного, и едут… — не унимался двуликий, вызывая во мне просто дикое желание захихикать. В какой-то момент пару смешков не держала. Лирриан тут же возмутился: — Весело тебе?!

Мы бы и дальше продолжали пикироваться, но тут вернулись разведчики, подавшие знак, что пора отправляться. Дорогу до моих родителей они, очевидно, хорошо знали, так как не только выбрали верное направление, но и темп движения задали далеко не медленный. На этот раз я ехала на игурре, могла бы и на своих лапах пробежаться, но вот только кто бы мне позволил. Не знаю, что у мужчин за заморочки, но ни Иллай, ни Эрриан идею моего оборота при других самцах не одобрили. Спорить с ними не стала. Нравится таскать меня на своём хребте — вперёд! Хильму тоже усадили на одного из тирринов, как и Кленна. Подружка отнеслась к этому спокойно, в отличие от гнома всю дорогу ворчавшего, что ему уже обрыдло болтаться, вцепившись в вонючую шерсть. Так мы и поняли, как так быстро он и Иллай нас догнали.

Быстро двигаясь, мы нагнали упущенное из-за дождя время, остановившись лишь один раз перед очередным порталом. Тут Эрриан насел на меня с вопросами, куда я делась, сбежав из академии, и как познакомилась с Иллаем. Не зная, могу ли раскрывать не мою тайну, позвала для консультации Хильму.

— Я так поняла, что магистр от тебя больше не отлипнет? Хорошо. Мы всё ему расскажем, но только под клятву и при отсутствии остальных, — решила она.

В тайну пришлось посвящать и братца Эрриана. Как пояснил сам магистр, связь между братьями слишком велика, чтобы Лирриан не почувствовал направление нахождения родича. Так что пришлось и этого вредину проводить через клятву.

Только после этого двинулись дальше. К родителям добрались к обеду следующего дня. Сельчане с любопытством и некоей долей опаски поглядывали в сторону большого отряда, шествующего к дому уважаемого человека.

Первой нас почуяла мама, на то и присутствующая в ней кровь двуликих. Стояла, мялась на крыльце, нервно кусая губы, а когда разглядела в толпе меня, всплеснула руками и крикнула куда-то в дом:

— Милый! Она приехала! Девочка наша приехала!

Отец тут же оказался рядом, держа на руках малышку двухлетку. Двуликие расступились, давая возможность кинуться в родные объятья матери. Мы и плакали, и смеялись, радуясь долгожданной встрече. Отец в два шага оказался рядом.

— Глянь-ка, Севушка, вот и сестричка твоя долгожданная, — проворковал он девочке, а затем любяще глянул на меня. — Мы столько раз рассказывали ей о старшей сестре, что эта мелочь даже имя твоё стала пытаться выговорить. Ну, Севушка, кто это?

— Сисемя! — прокартавила малышка.

Потом мы с Хильмой затискаем это маленькое чудо, а пока предстояло познакомить семью с отрядом… и, уф, моими мужчинами.

— А я помню вас, — сказал отец, глядя на магистра и его брата. — Не так много времени прошло с нашей последней встречи. И дочь нашу вы всё же нашли. Тогда, помниться, вы искали её, как свою ученицу…

— Не совсем так, — взял слово Эрриан. — Сиреми — моя пара. И, раз уж мы здесь, хочу попросить вашего родительского благословения.

— Вон оно как, — хмыкнул отец.

— И я прошу о том же, — вышел вперёд Иллай.

— Как так?! — опешил родитель, глянул на мои пылающие щёки, затем на мать.

— Видите ли, — пришлось пояснить, — то, что я — тиррин… Эмм… Ну…

— Наши семьи состоят из самочки и двух её мужей, — помог Эрриан. — Вот такая особенность клана. Чтобы воспроизвести потомство, необходимо участие двух самцов.

Отец продолжал хмуриться, видимо сопоставляя что-то в голове, зато мама продолжала улыбаться.

— Что-то такое я слышала лет двадцать назад от своей тётки, — ткнув мужа локтем в бок, улыбнулась она. — Мы рады, что у нашей девочки теперь два таких защитника. Да, дорогой?

— Ну, если с этой точки зрения… Тогда рады! Да, что мы в дверях стоим?! В дом проходите. Места всем найдём.

Пока мужчины обсуждали чисто своё мужское, я, мама и Хильма делились своим женским. Я всё же смущалась наличием сразу двух будущих мужей.

— Чего ты мнёшься? Ведь сразу видно, что оба от тебя без ума. А какие красавцы! Горячие парни!

— Во-во! И я ей о том же твержу всю дорогу.

— Так и нашла бы Кленну «друга», — парировала я.

— Так мы, горцы, к такому не привыкшие… — промямлила Хильма.

— Вот и помалкивай, советчица. А вообще, я даже не могу представить себе, как мы вот так будем жить вместе… Ну, вы поняли.

— Прекрасно будете жить! — улыбнулась мама.

— И очень счастливо! — поддакнула Хильма.

Я хотела, чтобы подруга поселилась на эти пару дней в моей комнате, но мама отвела её в комнату старшего сына, которая с его свадьбой давно пустовала. Мужчин рассовали кого куда. После сытного ужина все разбрелись укладываться спать.

По привычке, с которой рассталась в академии по понятным причинам, улеглась в постель нагишом. От подушки пахло свежестью и любимым сбором трав, что мать всегда подкладывала под изголовье, поэтому немудрено, что сонное состояние навалилось сразу. И так я хорошо задремала, что не сразу почувствовала, как к спине прижалось ещё одно тело. И внимания бы не обратила, привыкнув к присутствию Иллая в моей постели, но мысль зацепилась за некое несоответствие. Замерла, соображая, не показалось ли. В это время знакомый нос ткнулся в основание шеи, а то самое «несоответствие» своей твёрдостью «пощекотало» бедро и одну аппетитную часть моего тела.

Взвилась на ноги в один миг, гневно уставившись в наглые глазюки игурра. Тот и не шелохнулся, развалившись на постели и с жадностью оглядывая то, что ничем не было прикрыто. Спохватившись, дернула одеяло, прикрыв спереди всё, на что пялился Иллай.

— Ты что тут делаешь?! И тем более в таком виде?!

— Разве моё тело тебе не нравится? — провокационно поинтересовался парень, проводя ладонями от голой груди к не менее голым бёдрам.

— Ты! Ты… — подавилась возмущением.

— Некоторые переходят все границы, — с весельем в голосе заявил ещё один двуликий, каким-то образом тихо пробравшийся в комнату. Поцокал языком, прошёл вперёд, уселся на край постели у изголовья и небрежно заметил, глядя мне в глаза: — Симпатичная попка.

Это было последней каплей. Кое-как замотавшись в тяжёлое одеяло, скакнула вперёд, схватила подушку… И стала охаживать ей по очереди обоих самоуверенных наглецов. Больше попало, конечно, Иллаю. Еле выставила мужчин за дверь, несмотря на то, что игурр упирался и давил на жалость тем, что ему стыдно будет сверкать голым задом перед моими родителями.

— И поделом! — не поддалась я, захлопывая зверь.

Только вновь уместившись на постели, неожиданно для самой себя начала сначала хихикать, а затем рассмеялась в полный голос. Думаете, эти двое на этом своё паломничество в девичью комнату окончили? Как бы не так! Заявились оба, когда я вовсю сопела, только на этот раз в животной форме. Легли по обе стороны от постели и полночи переглядывались. Это я случайно подглядела, проснувшись, водички попить. Фыркнула, но снова выгонять захватчиков не стала. Так как-то спокойнее, а то вдруг опять сцепятся.

Утром нахалов и след простыл. Болтались где-то полдня, пока я наслаждалась общением с родителями и другими родственниками, явились лишь к обеду. Но это потом, а пока у меня назрел для мамы вопрос.

— А почему ты сама мне не написала? Папа же так не любит работать с вестниками… А тут сподобился, написал.

— Я?! — изумился отец.

— Да.

— Мы писали твоему деду, но ещё пару месяцев назад. Он ещё просил нас не волноваться и в случае чего не ждать быстрых новостей. А тут такая радость — ты сама приехала, — пояснила мама.

— Так вы не писали? — недоумённо переспросила, переглянувшись с Хильмой.

— Я порывался пару раз, — сказал отец, — но всё откладывал. А когда все, кому не лень, стали спрашивать о тебе, от этого совсем отказался.

— Но как же?.. — нахмурилась. Встала, сбегала в комнату за послением отца, которое почему-то захватила с собой. Протянула лист отцу. — Вот. Это же ты писал?

— Я, — не стал отпираться отец. — Но это… так, заготовка. Которую отправить я точно не мог, так как собирался его сжечь, после визита парочки наглых полозинов.

— Что?! И эти тут отметились?!

— Пф! — всплеснула руками мать. — Да кого тут только не было! Но эти были самыми назойливыми.

— Постой! Получается, это они спёрли как-то это послание. Чтобы тебя выманить. Что им надо от моей дочери?! — вскочил отец.

Этот момент и выбрали Иллай с Эррианом, чтобы заявиться домой. И не просто заявиться, а заставить большую часть нашей компании зависнуть от удивления.

Потому как в сторону дома двигалось два тиррина, причём я была уверена, что это именно мои мужчины. Тиррины мягко передвигались, тесно соприкасаясь боками. Ни дать, ни взять парочка близнецов-родственников. Зверя Эрриана я знала, а тиррин Иллая выглядел не совсем привычно, так как вместо чёрно-рыжих полос его шкура была расцвечена чёрным и белым. Видимо, решил не изменять своему вкусу.

— Интересно, а котята в этой семейке какие будут? — прокомментировал Лирриан. Воззрилась на болтуна, зло сверкая глазами. — А что?! Я ведь тоже имею какое-то отношение к вашей семье.

— Никак в няньки набиваешься? — съязвила в ответ.

— Да, упаси, боги!

Тиррины как раз добрались до нас, приняли человеческую форму. Мы тут же налетели на них с вопросами.

— Иллай, — подёргала любимого за рукав, — почему? Мне и твой игурр нравился…

— Оно само как-то вышло… — промямлил он.

— Спонтанный оборот в самую удобную форму, — включил «магистра» Эрриан. — А как ещё этих больших червяков убедить, что Сиреми не просто наша, а ячейка нового клана. Иллай чуть одному в хвост не вцепился, «уговаривая» забыть нашу девочку.

— А что делать, если они никак не поймут, что у них не было, и нет ни одного шанса на то, что принадлежит нам?!

— Смотрю, заговорил, как истинный тиррин? — ляпнул Лирриан.

— И как истинный могу потрепать шкурку, — предупредил Иллай.

— А трепалка то выросла? — ухмыльнулся кое-кто не шибко умный.

— Хватит! — рыкнул на обоих Эрриан. — Нашли место мерятся… хвостами! А у нас ещё столько важных нерешённых вопросов. На границе, между прочим, неспокойно. Бродят какие-то подозрительные личности, заводят недобрые речи, намёками разными пытаются народ смутить.

— Это да, — взял слово отец. — Вот уже как пару месяцев смущают чужие умы. Намекают на то, что неплохо бы двуликих «подвинуть» с насиженных мест. Мол, засиделись, жируют, на остальных плюют с высокой башни… В ближайших поселениях таких умников взашей гонят. Но везде найдутся гнилые душонки. В лесах у Излучины пара десятков таких в шайку сбилась, пытаются мародёрствовать. Мы, куда надо, сообщили. Да пока ответа дождёшься…

— Заразу надо искоренять сразу, — посерьёзнел Лирриан, больше не напоминая болтуна и разгильдяя. Сейчас он был истинным воином двуликих. — Нечто подобное начинало твориться перед истреблением рогуров.

Все воззрились на нас с Иллаем.

Дальше события закрутились с такой быстротой, что я не успевала удивляться.

Вначале собрались все мужчины нашего поселения, пусть и не чистокровные, но всё же потомки двуликих, они знали, чувствовали, чем может грозить разрастающаяся беда. В этот же день гонцы отправились во все ближайшие приграничные поселения и в кланы двуликих.

Мои мужчины решали, как лучше поступить. Отправить меня назад к деду или же держать на виду, даже на минуту опасаясь потерять.

— Мы можем спрятать Сиреми в тайном поселении тирринов, — предложил Лирриан.

— То место неприступно для любого, будь то человек или двуликий, — согласно кивнул Эрриан. — Да и доберёмся туда быстрее, чем до… вашей академии.

Мы с Иллаем снова переглянулись.

— Тебе решать, — тихо сказал он.

— Я понимаю, что все вы желаете мне только лучшего, но… буду спокойно и безопасно чувствовать себя лишь рядом с дедом.

— Тогда решено, через пару дней возвращаемся назад. Хильма, — обратился Эрриан к моей подруге, — ты, помнится, говорила, что знаешь самые безопасные дороги к вам?

— Это так. Хоть я и не передвигалась по ним сама, но всю сеть тайных троп выучила наизусть. Дайте мне карту мира — укажу самые наилучшие варианты. Это будет чуть длиннее, чем при использовании порталов, но и безопаснее.

— А я могу помочь с добыванием пропитания, — взял слово Кленн. И когда Хильма удивлённо воззрилась на него, насмешливо развёл руками. — Ну, а что?! Не одна ты проходила специальную подготовку. Моя семья как раз специализировалась на вопросах добычи продуктов. Как думаешь, почему академия не знала проблем с едой даже в самые сложные годы?

— Хорошо, — кивнул Эрриан. Затем обратился к Иллаю. — Ты с ребятами выдвигаешься завтра же. Тебе я могу доверить нашу пару.

— А вы… ты? — заволновалась я.

— Я должен делать свою работу. Подозреваю, что у других кланов тоже есть места, подобные вашей академии, где живут спасённые рогуры. Из недавно добытых манускриптов стало понятно, что именно рогуры — родоначальники всех видов и кланов двуликих. Не станет их, исчезнем и мы. Кому это на руку — неизвестно.

— Но мы обязательно выясним, — подхватил Лирриан. — Кое-какие ниточки мы нащупали, пока тебя разыскивали. Кто мог знать, что всё так быстро закрутится. По-моему, и полозины могли желать найти Сиреми не только для того, чтобы записать её в невесты. Соперничество соперничеством, а рисковать её жизнью они бы не стали.

— Выходит, зря мы их потрепали? — чуть нахмурился Иллай.

— В данном случае — не зря, — похлопал его по плечу Эрриан. — Сиреми больше не свободная самочка, и о ней есть кому позаботиться.

Мама оставшиеся до нашего отъезда часы буквально не отходила от меня, сестрёнка тоже не слезала либо с моих рук, либо с коленей Хильмы. Братья, прибывшие по кличу отца, долго обнимать и болтать со мной не смогли, так как присоединились к разговору остальных мужчин, зато привели с собой жён и ребятню, так что скучно не было. Зато было тревожно.

Пока могла, обошла весь дом, подновляя магическую защиту, кое-что от себя добавила и Хильма. Малышне сделали обереги, остальным женщинам защитные браслеты. Мужчины мужчинами, а так мне будет спокойнее. Зато устала так, что спать повалилась без задних ног, не услышала, как пара двуликих осторожно прокрались в комнату.

— Сегодня заночую с ребятами, — зашептал один. — Неизвестно, когда вы теперь увидетесь… Побудь с ней сегодня наедине…

— Спасибо, — ответил магистр. — Рад, что именно ты — часть нашей семьи.

Дверь снова скрипнула, и хвостатая тень шмыгнула прочь. Второй двуликий с благодарностью посмотрел вслед Иллаю и тихонько прошептал:

— Сбереги её…

Сквозь дрёму почувствовала ласковые прикосновения мужских пальцев к спине, сонно мурлыкнула, переворачиваясь. Мягкие губы нежно запорхали по лицу, пока не нашли мои, приоткрывшиеся в чуть ленивой улыбке. Поцелуй, вначале показавшийся продолжением сна, быстро стал необходим, как воздух, судорожно вздохнув, ответила на него со всей страстью и любовью.

— Нежная моя кошечка, — шепнул Эрриан, оторвавшись от меня, дав глотнуть воздуха. Мои глаза давно распахнулись, вглядываясь в сумрачном свете ночи в, ставшее таким родным, лицо мужчины. — Будь осторожна и обязательно дождись меня.

Сделала робкую попытку привлечь Эрриана ближе к себе, но мужчина тоскливо вздохнул.

— Сиреми, сейчас для этого не время и не место. Не обижайся. Больше всего на свете я мечтаю о нашей близости, но… наш первый раз… должен быть совместным. — Видя, что я недоумённо хмурюсь, продолжил, попеременно целуя то одну, то другую ладошку. — Ты, я и Иллай. Это условие твоего первого раза, способ образовать супружескую связь. Пока ты к этому не готова, это понимаем и я, и Иллай… Пока мы будем в разлуке, обдумай это, прими. Иллай поможет тебе приготовиться. Мы о многом поговорили с ним, я рассказал о наших традициях, он отнёсся с пониманием. Хороший парень. Настоящий. Если что… держись его и…

Ладошкой запечатала рот Эрриана, не желая даже в мыслях представлять худший исход событий.

— Я дождусь, — шепнула, чуть приподнимаясь. — Пообещай, не смотря ни на что вернуться ко мне.

— Обещаю, — ответил Эрриан и снова припал к моим губам в нежно-страстном поцелуе.

Расставаться было тяжело. Теперь, когда я нашла обе свои пары, почувствовала, что значит, быть с ними рядом… Терять, хоть одного из них, было смерти подобно. И, если Иллай продолжит путешествие со мной, собираясь донести вести до академии горцев, и встанет на защиту границ родных год, то Эрриан… Не буду думать ни о чём плохом! Он сильный, опытный… И, потом, он будет ни один.

Последний раз взглянув в, ставшие до боли родными, глаза магистра, коснулась ладонью его щеки. Эрриан на мгновение блаженно зажмурился, потёрся о ладонь, мимолётно поцеловал в самую серединку ладони и снова повторил:

— Дождись…

В обратный путь было решено двигаться в животной форме. Хильма и Кленн уселись нам с Иллаем на спины и наши мягкие, но сильные лапы понесли нас вперёд. Два мощных тиррина способны были отпугнуть кого угодно, поэтому, хоть и осторожно, мы мчались, не особо осматриваясь по сторонам. К тому же, звериное чутьё должно было предупредить о возможной опасности.

Первую остановку решили сделать в небезызвестной землянке. Место было знакомо и «обжито», перекусив, сразу завалились спать. Говорить или обсуждать что-то не было желания. Тогда я первый раз тихо расплакалась. Иллай нежно сцеловывал солёные капли, шепча, как он и Эрриан любят меня, фантазировал, как мы весело и дружно будем жить все вместе, построим свой дом… Под эти чудесные речи меня сморил хоть и беспокойный, но крепкий сон.

Утро наступило слишком быстро. Пока мы собирались, Хильма успела отправить домой вестника, нас должны были встретить у последнего перехода и проводить до самой академии.

Почему-то сейчас мы не ждали, что вся наша дорога пройдёт спокойно, словно предчувствовали что-то. А вот с опасностью встретились буквально на третий день. Мы как раз оказались на левом берегу широкой полноводной реки, сделали остановку, решая, как лучше перебраться на берег правый, когда Иллай вдруг резко замолчал, подал какой-то знак другу и встал ток, чтобы мы с Хильмой оказались за их с Кленном спинами.

Из-за ближайших невысоких кустов появилось семеро существ. Именно существ, ни к одной известной расе язык не поворачивался их отнести. Казалось, словно в них было намешено всего понемногу, но так, что первый же взгляд на них вызывал омерзение.

— Гляньте на их ауры! — сглотнув, прошептала Хильма. — В них нет души…

— Бездушники… — выдохнул Кленн, переглянулся с Иллаем. — Что-то такое мы проходили на спецпредметах…

— Безжалостные, не испытывающие чувств, кроме жажды крови, — глухо продолжил Иллай. — Способ уничтожения: разрубить и сжечь. Беда в том, что слишком сильны и проворны. — Не оборачиваясь к нам, быстро дал указания. — Девочки, на вас магическая поддержка. Приготовьтесь, сейчас нападут!

Мы даже выдохнуть не успели, как монстры ринулись к нам всем скопом. Такого натиска мы можем не выдержать. Но ведь и мы не слабаки! И мне пора вспомнить, что я четырёхстихийник! Призвала магию земли, Хильма усилила её одним из своих хитрых артефактов, и вот волна земляного вала бросилась под ноги-лапы бездушников, заставив троих из них завалиться, а значит замедлиться. Тут же земляные же плети спеленали эту троицу, пусть на время, мы с Хильмой понимали это, но ведь сражаться с четырьмя, не одно и то же, что и с семёркой.

Оставшиеся четверо монстров перескочили вал и в несколько прыжков оказались рядом с парнями, которые бешено закрутили своё оружие, стараясь не подпускать к себе близко врага, так как даже небольшая царапина тварей несла заражение их ядом. Чтобы хоть как-то отвлечь бездушников, мы с подругой жалили их теми заклинаниями, что хорошо знали. Вот один из монстров упал, разрубленный пополам оружием Иллая.

— Сиреми! Жги его! — выкрикнула Хильма. — Боевой пульсар! Я усилю!

Не раздумывая ни мгновения, осуществила задумку подруги. Горел гад знатно, любо дорого посмотреть, вот только смотреть было некогда, так как ребята на пару достали ещё одного бездушника. Его мы тоже быстро поджарили. Вот только когти оставшихся всё же достали наших ребят. Иллай и Кленн только чуть поморщились, но махать оружием не перестали, а потому вскоре прикончили третьего монстра. На беду из земляного плена вырвались ещё трое бездушников. Мы с Хильмой видели, что ребята начали уставать, особенно Кленн, не обладающий энергией и силой двуликого. Подруга закусила губу, я нахмурилась. Была ещё одна штука, о которой знали лишь мы с Хильмой, и, похоже, пора была её использовать. Над этим артефактом Хильма работала последний год, почти довела его до ума, вот только испробовать в полевых условиях всё никак руки не доходили. Взяли его в дорогу на всякий случай.

— Хильма! Эгирай! — крикнула ей.

Подруга вздрогнула, широко распахнув глаза.

— Ты уверена? — Да, — твёрдо ответила ей.

Хильма пошарила себя по карманам, полезла за пазуху, вытащила наружу белесый камень неправильной формы на кожаном шнуре, протянула его мне.

— Нет! Одевай сама! — наклонила голову. — Не могу отвлекаться! — Шнурок скользнул на шею. — Активируй!

Подруга сглотнула, но своё дело сделала, и через мгновение белесый камень перестал быть таковым, наливаясь яркой краснотой огня. Кивнул Хильме, бросилась к Кленну.

— Дай свой меч! — крикнула ему. — Защищай Хильму!

— Я — воин! — запротестовал горец.

— Знаю! Но, прошу, не спорь! Так надо! Верь мне!

Почти выдернув из рук Кленна меч, затолкнула его за спину. Оружие в руках тут же стало наполняться магией артефакта, буквально пылая в руках. Иллай лишь на долю секунды скосил на меня глаза, но ничего говорить не стал. Я же отчаянно пыталась вспомнить всё то, чему учил меня дед и магистр боевиков.

Сражение продолжалось. Мой огненный меч сделал своё дело, срезав с одного из бездушников лапу, при этом тело монстра отчего-то тут же вспыхнуло, словно свечка, через несколько мгновений осыпавшись вместе с телом монстра кучкой пепла. Я чуть не взвизгнула от радости. Но оставалось ещё трое монстров.

Неожиданно на помощь нам пришли те, от кого мы этой помощи совершенно не ожидали. Три смазанные извивающиеся тени поднялись позади бездушников, блеснула сталь, и вскоре с последними монстрами было покончено.

Едва догорели последние останки бездушников, трое полозинов в боевой форме подползли к нам. Надо признаться, грация и красота этой формы мне больше импонировала, чем противный характер самих полозинов.

Меж тем, главный из троицы, кивнул Иллаю, как старому знакомцу.

— Вам надо быстро уходить, — сказал он, вытирая лезвие изогнутого меча. — На подходе ещё пятёрка бездушников. Вот за теми кустами есть небольшой плот, переправитесь на нём, правда, двоим придётся опуститься в воду и толкать его. С водниками договориться не удалось, все словно вымерли. Наверняка напуганы появлением бездушников. Через реку монстры не сунутся, текучая вода одна из непреодолимых преград для них. Спешите!

— А вы? — не удержала вопроса, меня тут же одарили насмешливым, но в тоже время благородным взглядом.

— Мы успеем уйти к своему отряду. Удачи!

Ждать было нельзя, и каждый ринулся в ту сторону, которая ему была необходима. Найдя плот, парни попытались затолкать на него нас с Хильмой.

— Кленн сильно ранен, — возразила я. — А я плаваю хорошо, к тому же мне надо выплеснуть магию, что бурлит из-за артефакта Хильмы.

Кленн повозмущался, но недолго. Иллай сам пихнул его на плот в объятья гномы. В пару гребков мы оттолкнулись от берега, и плот пока неспешно, но заскользил вперёд. Заслышав знакомое рычание позади, поняли, что обещанные бездушники приближаются. Толкнула вперёд себя магию, с другой стороны плота Иллай заработал руками и ногами активнее, плот ускорился. Поэтому до противоположного берега добрались довольно быстро, оставив позади злобно рычавших монстров, не способных на данный момент причинить нам хоть какие-то неудобства.

На берегу задерживаться не стали. Кто знает, что ещё нас поджидает. Обернулись, усадили на себя гномов и рванули вперёд.

После двух часов беспрерывного бега стала замечать, что Кленн чуть ли не заваливается на бок, да и Иллай всё чаще путается в лапах, рискуя покатиться дальше кубарем. Эх, а ведь пыталась напомнить упрямцам, что надо бы сначала вывести яд, попавший в раны. Наконец, рядом с очередным ручейком, коих всё чаще попадалось в изобилии, Иллай резко остановился, да так, что Кленн кувыркнулся через него, распластавшись на траве, а чёрно-белый тиррин растянулся рядом, тяжело дыша.

Хильма соскочила с моего загривка и кинулась к любимому, на ходу роясь в своей специальной сумке, где вперемешку с артефактами лежали различные антидоты. Я обернулась и поспешила к Иллаю. Оглядела сочащиеся гноем раны. Вот же зараза! Как быстро травит организм!

— У тебя что-то есть, чтобы помочь ребятам? — стараясь сдерживать своё волнение, спросила у подруги.

— Не знаю. К тому же я не рассчитывала на встречу с бездушниками… Сейчас, гляну в свой справочник.

— Ты и его с собой потащила?! — удивилась, на мгновение оторвав взгляд от распростёртого тела тиррина и взглянув на гному.

— Как знала, — хмыкнула Хильма. — Знаешь, дед всегда говорил, что «запас карман не тянет». Только теперь стала понимать эту его фразу. Так… что тут есть про бездушников? Ммм… Вот! Ага… Ага!

— Ну, что?! — нетерпеливо переспросила её.

— У меня есть всё, кроме двух ингредиентов. Нужен сок стрелочника и растёртая в порошок ракушка прилипалы.

— Ну, со вторым проблем не будет, — успокоила Хильму, при этом пытаясь сообразить, как заставить Иллая вернуться в человеческую форму. — Тут кругом водоёмы, а прилипалы чаще всего живут именно в таких ручейках и речушках. А вот стрелочник придётся поискать. Давай так, я сначала достану ракушек, а пока ты их будешь растирать, поищу стрелочник.

Вздохнув, погладила морду своего тиррина.

— Возвращайся, — тихонько шепнула ему и помчалась к ручью.

Раздевшись, зашла в воду, шаря руками по дну в надежде быстро добыть требуемое. Как нарочно именно ракушек прилипал не было, от слова совсем. Плюнув, поднялась на сотню шагов вверх по течению, и именно там под нависавшим над водой кустом заметила целое скопление прилипал. Нахватав ракушек побольше, понеслась назад. Вывалила добычу рядом с Хильмой, успевшей развести огонь, она и котелок с водой уже пристроила на найденном толстом суку.

— Всё. Я за стрелочником!

Вот только как найти то, что изначально в этих местах растёт довольно редко? Пришлось носиться по округе в животной форме и принюхиваться ко всему подряд, хорошо ещё, что на занятиях эту травку уже проходили, и как она пахнет и выглядит, знаю прекрасно. Чего только не попадало в поле моего зрения, даже парочка редких экземпляров рёв-травы попалась. Обернувшись, сорвала и её на всякий случай. А ведь припоминаю, что стрелочник частенько рядом с рёв-травой замечали! Опустилась на колени и стала хаотично ползать, выискивая глазами неприметные стебли стрелочника. А ведь назвали его именно за его своеобразную форму: пушистый у земли стебель по мере роста вытягивался, острой треугольной формой цветка устремляясь в небо. Само соцветие алело бархатистыми вкраплениями будущих семян.

Под колени попался противны камешек, заставивший ойкнуть и завалиться на бок. Пока вставала, поминая недобрыми словами каменюку, чуть ли не носом ткнулась в стрелочник.

— Ах, ты ж, мой хороший! — чуть не пропела от радости.

Вынув из кармана небольшой кинжальчик, выковырнула стрелочник с корнем и понеслась к реке отмывать травку от земли. К Хильме неслась с победной улыбкой.

Поняла, что у нас «гости» почти перед самим лагерем. И опять полозин! И что их как магнитом к нам притягивает?!

— Вот нашла, — протянула траву Хильме, настороженно поглядывая в сторону тройки «гостей».

Подруга, проследив за моим взглядом, поспешила успокоить.

— Оии с помощью. Среди них неплохой целитель и зельевар.

— С чего бы им нам помогать? — недоверчиво переспросила.

— Иллай — племянник одного из них, — ответила Хильма.

— Который? — пригляделась. А и, правда, вот тот черноволосый полозин чем-то напоминает моего любимого. Хм, родственник, значит.

Мужчина поймал мой скептичный взгляд, кивнул, как старой знакомой.

— Я — Иррей. Мать Иллая — моя сестра, — сказал он. — Наверное, я единственный из семьи, с кем сестра поддерживает отношения. Наш отряд уже несколько дней патрулирует эту территорию, после сообщения о появлении бездушников. Несколько особей этой мерзости мы уничтожили, а тут патруль сообщил, что было ещё одо нападение. Рассказали о вас. Тут я родной запах и учуял, сразу за вами помчались, вот только скорость тирринов неизмеримо больше нашей. Только вот сейчас и нагнали. А тут… Испугался, когда увидел ребят такими… Но теперь, когда сварится зелье, всё будет в порядке.

— К тому же для Иллая мы усилим зелье своим ядом, оно самое то против яда безушников. В Иллае течёт наша кровь, и для него наш яд безопасен и даже полезен. А вот горцу придётся выздоравливать чуть дольше. Ему наш яд противопоказан, — подхватил разговор полозин-целитель.

Чтоб не отвлекать целителя и Хильму своими нервными метаньями, рванула следом за теми полозинами, что отправились в дозор. Подруга лишь понимающе кивнула, а вот предводитель отряда попытался меня притормозить. Он, как и все считал, что самочке не место в боевых рядах, да кто ж его будет слушать, только хвостом перед носом полозина махнула и была такова. Обернувшись, родич Иллая рванул за мной, но где змеюке, пусть и большой, угнаться за стремительной тиррин.

Лишь набегавшись и выплеснув пусть немного адреналин, а заодно проверив территорию, вернулась к лагерю. Мои надежды на то, что лекарство уже готово, полностью оправдались. Вернув человеческий лик, рухнула на колени перед любимым, ласково коснулась горячей от жара щеки, показалось, что ресницы Иллая дрогнули.

— Хороший мой, скоро всё пройдёт. Борись… Люблю тебя… — шепнула, не удержавшись. Губы моего мужчины попытались сложиться в улыбку. Я тут же возликовала, вскинув голову и оглядев всех. — Видели?! Он меня слышит! Ему лучше!