15

Едва Джон выехал из Мельбурна, как ощутил странное беспокойство.

Он пытался не обращать внимания на свои ощущения, вызванные, видимо, неопределенностью отношений с Деллой.

Но на сердце по-прежнему было тяжело. Он не мог избавиться от мысли, что произошло что-то ужасное. Именно такое ощущение он испытывал, когда Делла оказалась запертой в сарае для сушки табака.

Тревога заставила Джона забыть горькое воспоминание об их размолвке. Он сосредоточился, моля Бога, чтобы Делла не закрылась от него.

Его затопила волна тошнотворного страха.

Джон!

Потрясенный скоростью возникновения телепатической связи и силой эмоций Деллы, Джон вернулся к действительности как раз вовремя, чтобы разминуться с тяжелым грузовиком. С колотящимся сердцем он съехал на обочину и нажал на тормоза.

— Делла, милая, что случилось? — пробормотал он, снова концентрируя внимание.

Страх… боль… отчаяние… Металлический лом в руке мужчины… Сердцебиение… Спазмы в животе… Джон, пожалуйста!

То, что он видел, происходит сейчас.

Делла попала в беду и послала ему сигнал тревоги. Уверенный в этом, Джон нажал на газ и помчался к ферме как сумасшедший. Перед его глазами неотступно стоял железный ломик — еще одно орудие убийства.

Делла не умрет. Он не позволит этому случиться.

Только бы успеть вовремя!

— Почему, Дастин? — спросила Делла. — Почему ты притворялся мертвым? Я хорошо относилась к тебе. — Даже под страхом смерти она не могла бы сказать, что любила его. Теперь она знала, чем была эта любовь. — Почему ты это сделал?

— У меня не было выбора.

— У всех есть выбор.

— Кто-то из нас двоих должен был умереть. Либо я, либо Бест, — сказал Дастин, с огорчением глядя на испуганного жеребца. Потом он повернулся к женщине. — Ты знаешь, что такое долги. Но у тебя есть Грин-Грейндж. А меня не могло спасти ничто.

— Не понимаю, — ровно сказала Делла, пытаясь не выводить Кугана из себя. Она бросилась бы бежать, но шансов на спасение не было. — Ты же хороший тренер.

— Но плохой игрок.

— Долг чести? — Джон должен вернуться с минуты на минуту. От нее требуется только одно: заставить Дастина говорить. — Значит, вот из-за чего весь ужас?

— В моем случае дело не ограничилось бы сломанными ногами. На кону стояла моя жизнь. Делла, я не хотел этого, честное слово. Клянусь, ты была мне дорога. Именно поэтому я убедил тебя купить Беста. Я был уверен, что это поможет расплатиться с долгами. И тебе, и мне. Но все пошло вкривь и вкось. Не успели мы переехать в Викторию, как меня начали шантажировать. Я думал, что сумею все сделать тайно. Ты никогда не узнала бы, что это я покалечил Беста. Я поклялся сделать все, чтобы потом помочь тебе и компенсировать ущерб.

Делла смотрела на него с ужасом.

— Ты хочешь сказать, что любил меня?

— И люблю до сих пор… но это больше не имеет значения. Я стал другим человеком. Попытка искалечить Беста чуть не убила меня… и ты тоже.

Как ни странно, в его голосе не было злобы. Казалось, Дастин не осуждает ее. Но тогда почему он хочет убить ее?

— Я думала, что убила тебя, — сказала Делла. — И не знала, как буду жить с таким пятном на совести. — Она видела, что Дастин тоже не может жить в ладу с самим собой. То, во что он оказался втянутым, сделало его чудовищем. Да, Кугана шантажировали, но это его не оправдывает. Делла помнила пьяное отчаяние Дастина в Кэмпбелтауне и, несмотря на все, что случилось потом, почти жалела его. Почти. — Но ты выжил. — Делла снова попыталась мысленно вызвать Джона. Пусть Дастин говорит как можно дольше… — Пережил и вилы, и падение с ужасной высоты.

— Жизненно важные органы не пострадали, — объяснил Дастин. — Холодная вода остановила кровотечение. Река вынесла меня на берег. Большая часть ночи ушла у меня на то, чтобы добраться до ближайшего дома. Он был заперт, и мне пришлось взломать дверь, чтобы позвонить.

— Ты позвонил Чарлзу Стронгу?

Дастин кивнул.

— Сообразительный малый. Он все и придумал. Я не доверял тебе, Делла. Ты могла догадаться, что случилось с Бестом, даже в том случае, если бы не застала меня на месте преступления. — В голосе Кугана слышалось сожаление.

Пытаясь оттянуть время, она спросила:

— Когда ты размозжил голову Чарли, ты не слишком переживал, не так ли?

— Ничуть. — Его голос звучал холодно. — Он изводил меня несколько месяцев. Человек, который перекупил мой долг, использовал Чарли в качестве посредника. Я узнал у Чарли все, вплоть до ее имени, а потом покончил с ним.

— Одри Смит.

— Да. Эта сука дергала за ниточки, а мы были ее марионетками. Когда она узнала о нашем с тобой плане заявить Беста на кубок Мельбурна, то решила помешать ему обойти Оскара. Она перекупила у ростовщика мой долг и начала шантажировать меня. Но тогда я этого не знал. И узнал лишь перед тем, как Чарли отправился в мир иной.

— Одри тоже убил ты? — Когда Дастин начал поглаживать ломик, у нее бешено заколотилось сердце. Где же Джон? Неужели нанесенная ею обида поставила крест на их телепатической связи? Она косилась по сторонам, пытаясь найти спасение, и в то же время продолжала диалог.

— Мне пришлось убить ее, — сказал Дастин. — Она слишком много знала. — Он покачал головой. — Так же, как и ты.

Ею овладела паника. Как только он замолчит, она будет обречена. Больное колено не позволит ей спастись. Убежать она не может. Перелезть через изгородь тоже. Бороться с сильным мужчиной? Безнадежно. Оружия у нее нет. Разве что… Делла покосилась в ту сторону, где у ограды стояла ее трость.

— Дастин, тебе нет смысла убивать меня, — спокойно сказала она. — Я знаю, ты не хочешь делать это. Ты не такой.

— Был не такой, — быстро поправил он. — Делла, я изменился. Я не хочу убивать тебя, но у меня нет другого выхода. Теперь, когда мой долг уплачен, я хочу начать жизнь сначала. А ты единственная, кто может мне помешать.

— Даю слово, я не буду мешать тебе, — солгала Делла. — Наоборот, постараюсь помочь. Дам денег, чтобы тебе было с чего начать.

— Как ты это сделаешь, если у тебя самой нет ни пенни?

Делла посмотрела на Беста, прижавшегося к ограде. Бока жеребца ходили ходуном.

— После победы Беста на кубке Мельбурна денег у меня будет больше чем достаточно, — сказала она. — Именно так ты хотел спасти Грин-Грейндж. Разве ты забыл?

— Да, идея была хороша… пока кое-кто не вмешался и не сделал меня таким, каким я стал. Посмотри на него. Неужели ты всерьез думаешь, что он сможет участвовать в серьезных скачках? Тем более на кубок Мельбурна? Не смеши меня!

Бест действительно стал таким, каким был, когда она перевезла его в Викторию. Он рыл копытом землю. Тихонько ржал. Был покрыт пеной. Его гнедая шкура потемнела от пота.

— Все знают, что он взбесился, — сказал Дастин, постукивая по ладони ломиком. — Никто не удивится тому, что он убил тебя. Потом его пристрелят. А я вернусь в Уэльс и снова начну работать тренером. Моя репутация не пострадает.

— Полиция уже знает, что ты считаешься мертвым, — сказала Делла, осторожно пятясь от него к открытой двери сарая. Если она сумеет пробраться внутрь… — Знает о Чарли и Одри.

— Полиция думает, что Одри покончила с собой, и придет к выводу, что она убила Чарли, пытаясь защитить себя. Боюсь, местные власти никогда не узнают всю историю, а если и догадаются, будет уже поздно. К тому времени я вернусь в Европу. И выберу страну, у которой с Австралией нет соглашения об экстрадиции.

Дастин быстро шагнул к ней и схватил за руку. Делла начала вырываться и сделала последнюю попытку связаться с Джоном. Она на мгновение закрыла глаза, сосредоточилась и послала ему молчаливый крик: «На помощь!».

Ответное гневное ржание Беста пронзило ее как стрела.

Делла открыла глаза, увидела, что гнедой перестал рыть копытом землю и бросился на Дастина. Кугану пришлось отпустить ее руку. Он поднял ломик, чтобы отбиться от жеребца. Когда Делла попятилась, Бест встал на дыбы.

Когда-то она пришла на выручку Бесту, теперь настала его очередь… Бест выбросил вперед передние копыта и ударил врага по руке. Дастин вскрикнул от боли и выронил ломик.

И тут появился Джон. Казалось, он вырос из-под земли, моментально вступил в бой и сбил Дастина с ног. Бест перемахнул через них обоих и вихрем поскакал вдоль забора.

Мужчины катались в туче пыли и наносили друг другу удары, большинство которых проходило мимо цели. Рука Дастина была повреждена, но, судя по всему, не сломана. Во всяком случае, действовала она как здоровая.

Делла перевела дух и дала волю бушевавшему внутри гневу. Она шагнула к изгороди и схватила трость. Затем посмотрела на Беста, который остановился на противоположной стороне паддока и тревожно заржал. Она протянула руку и негромко свистнула. Жеребец миновал мужчин, подошел к Делле и остановился рядом с ней, дрожа всем телом.

Когда Бест позволил притронуться к себе и даже не фыркнул в ответ, Делла возблагодарила Бога. Значит, их усилия не пропали даром.

Теперь ее главной заботой стал Джон. Она перевела дух, когда Джон нанес Дастину мощный удар в челюсть и прижал его к земле.

— Беги отсюда, Делла! — крикнул он. — Позвони Джереми. Быстрее!

Джон на мгновение отвлекся, и эта ошибка стала для него роковой. Жилистый Дастин воспользовался секундным замешательством противника, извернулся, подмял его под себя и ударил так, что Джон потерял сознание.

Потом он схватил Джона за горло и начал душить.

— Дастин, нет! — крикнула Делла. — Джон!

Внезапно все поплыло перед ее глазами, и она ахнула.

Нечем дышать… черные круги перед глазами… зрение слабеет…

Делла тут же прервала связь, не дав себе рухнуть в эту пропасть. Она рванулась вперед и крикнула:

— Дастин, перестань! Пожалуйста!

Если она ничего не предпримет, Дастин Куган убьет ее любимого. А потом и ее саму.

Инстинкт заставил ее воспользоваться тростью как оружием. Голова серебряной лошади столкнулась с головой Дастина и оказалась крепче. Раздался громкий треск.

Руки Кугана отпустили горло Джона и прижались к виску, из которого хлынула кровь. Дастин упал на бок и освободил Джона, который лежал как мертвый.

Куган посмотрел на Деллу снизу вверх и прошептал:

— На этот раз ты действительно убила меня. — Потом его глаза закатились, а тело обмякло.

Не обращая на него внимания, Делла опустилась на колени и нагнулась к Джону. Колено заныло, но она обрадовалась этой боли. Значит, она жива. И Джон тоже будет жить.

— Джон, — прошептала Делла и прикоснулась к его шее. Пульс был. Но очень слабый. И мог прерваться в любую секунду.

Продолжая прикасаться к Джону, она сосредоточила все свои силы и послала ему положительный образ.

Они стоят на трибуне ипподрома «Флемингтон» и видят, как Бест пересекает линию финиша на шею впереди Оскара…

Счастливый Джон поворачивается к ней, улыбается, а она покрывает поцелуями его любимое лицо.

Я люблю тебя, Джон, я люблю тебя. Останься со мной навсегда…

— Это зависит от многого.

Хриплый голос заставил ее вернуться к действительности. Джон открыл глаза и заморгал, пытаясь прийти в себя.

У Деллы безудержно заколотилось сердце. Она взяла его лицо в ладони и спросила:

— От чего?

— От твоего желания признаться в этой любви перед всем миром.


Нет, Дастин не умер. Просто у него было сотрясение мозга и небольшая потеря крови.

Делла была только рада этому. Она больше не испытывала чувства вины. Это чувство оставило ее, как только она рассказала Джону подробности, которые до сих пор скрывала.

Сказав Джереми и его людям, приехавшим за Дастином, что подробные показания о случившемся они с Джоном дадут, когда позаботятся о Бесте и приведут себя в порядок, Делла дождалась, пока машина шерифа скрылась за поворотом, а потом пробормотала:

— Джон, не сравнивай меня с Дженни Браунинг…

— Я знаю, что был несправедлив, — прервал ее Джон.

— Я понимаю, что именно ты чувствовал. Я молчала, но ты догадывался о Дастине, верно? Ты думал, что я скрывала это, стыдясь того, что он работает у меня. Так же, как Дженни, которая боялась, что ее светские знакомые узнают о тебе.

Джон кивнул.

— Все это было слишком знакомо.

— Честное слово, я не стыжусь тебя, — сказала она. — Так же, как не стыдилась Дастина. Во всяком случае, сначала. — У Деллы пересохло во рту, но она заставила себя продолжить: — Дастин ухаживал за мной. Возил обедать и очень быстро сделал мне предложение.

— Конечно. К чему даром тратить время?

— Он обольстил меня. Я знаю, в наше время это звучит странно, но… до того меня ни разу не обольщали. Я никого не любила и не знала, сумею ли полюбить. Во всяком случае, я не испытывала ничего такого, о чем пишут в романах. Дастин Куган, тренер-валлиец, казался мне идеальной парой. Я боялась ответственности, которая легла на мои плечи. Ответственности за бабушку, Шарон и Грин-Грейндж. Боялась, что не сумею справиться с этим одна. Брак с человеком, который разделяет мою любовь к чистокровным лошадям, выглядел идеальным решением проблемы.

— Значит, ты любила его.

Бесстрастный тон Джона заставил ее встрепенуться. О чем он думает? Неужели не понимает, что если она его суженая, то он — ее суженый?

— Мне нравился Дастин и привлекало его предложение, — честно ответила она. — Меня тянуло к нему, и я думала, что со временем придет и любовь.

— И ты решила выйти за него.

— Да. Я убедила себя, что мне повезло. Но, поскольку все случилось очень быстро и не в Виктории, я никому ничего не сказала. Мне хотелось, чтобы бабушка и Шарон сначала увидели Дастина. Шарон была так подавлена смертью папы, а затем повторным браком и отъездом мамы, что… Я не могла решиться выйти замуж, не поговорив с сестрой.

— Но еще до вашего отъезда Дастин попытался перебить Бесту бабки. После чего попытался убить тебя.

Это воспоминание заставило Деллу вздрогнуть.

— Моим единственным утешением было то, что никто не узнал об этой роковой ошибке и я сумела сохранить достоинство. Я с трудом терпела жалость соседей. А их презрения просто не вынесла бы. Это ужасно, правда?

— Нет. Просто очень по-человечески.

— Джон, до тебя я не знала, что такое настоящая любовь. Когда я полюбила тебя, то не поверила собственным чувствам. Я думала, что повторяю ошибку.

— А сейчас?

— А сейчас я знаю, что ты самый лучший человек на свете. И жалею лишь о том, что не дождалась тебя. Что ты не стал тем, кто…

Закончить она не успела. Джон зажал ей рот поцелуем. Если у Деллы и оставались какие-то сомнения в том, что Джон действительно ее суженый, то его нежный и страстный поцелуй окончательно рассеял их.

— Теперь ты моя, — хрипло сказал Джон, оторвавшись от ее губ. — И в этом все дело. Нам обоим пришлось проделать долгий и трудный путь, чтобы найти друг друга. Если бы ты не встретила Кугана… если бы Бест не был ранен… я был бы тебе не нужен.

— Не говори так. Ты всегда был мне нужен. И всегда будешь.

Джон привлек ее к груди.

— Раз так, Дили, я буду с тобой до конца жизни. Ты мое наследство.

Делла прижалась к нему. Она знала: чем бы ни кончилось дело с Бестом, все будет хорошо.

Они всегда будут вместе.


Когда ворота открылись и двенадцать могучих чистокровных жеребцов, оспаривавших кубок Мельбурна, рванулись вперед, Джон крепко обнял Деллу. Бесту достался самый удачный номер — двенадцатый, рядом с бровкой.

— Это позволит ему войти в тройку, — пробормотала Делла.

— Это позволит ему выиграть, — возразил Джон.

Он сумел подготовить Беста к скачкам и знал, что Делла благодарна ему. Но Джон хотел победы своего питомца больше всего на свете. Конечно, не считая руки и сердца его Дили. Причем на сей раз не для себя, а для Деллы, Терезы, Шарон и Грин-Грейнджа.

— Его затерли, — недовольно сказала Делла.

В самом деле, когда лошади подошли к первому повороту, Бест держался в середине группы. Оскар слегка опережал его и шел третьим.

— Все в порядке, — сказал Джон, надеясь, что так оно и есть. — Фил дожидается, пока появится просвет.

За время утренних тренировок юный жокей и Бест научились прекрасно понимать друг друга.

Когда лошади вышли на противоположную прямую, Джон следил за ними в бинокль. Бест шел шестым, зажатый между австралийской и американской лошадью.

— Ну же, Бест! — воскликнула сестра Джона Морин. — Заставь своих валлийских предков запеть от радости!

Джон улыбнулся ей. Лукас держал на руках маленькую Сью, с другого бока к нему прижималась жена. Джон завидовал зятю. Ему не терпелось создать собственную семью.

Когда на подходе ко второму повороту Фил слегка придержал Беста, вырвался из «коробочки» и прибавил скорость, Джон крепко сжал руку своей Дили.

— Давай, Бест! — воскликнула Делла.

— Бест! Бест! Бест! — дружно закричали сидевшие в ложе Грины, Фаулеры и Торнтоны.

Когда лошади миновали последний поворот и устремились к финишу, все увидели спурт Беста. Он обошел ближайшую лошадь и вплотную приблизился к Оскару.

Жокей Оскара воспользовался хлыстом, и жеребец увеличил скорость. Но Бест не отставал. Когда они обошли лидера, обе лошади шли голова к голове. До финишной черты оставалось двести метров.

— Бест! Бест! Бест! — Делла вцепилась в Джона и запрыгала на месте.

Соперники неслись к финишу.

— Он побеждает! — крикнул Джон.

На последнем отрезке прямой Бест вышел вперед и выиграл у Оскара несколько сантиметров.

Именно этот образ и передала Джону Делла, когда тот лежал в паддоке без сознания.

Делла обвила руками его шею и покрыла поцелуями лицо.

— Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя!

— Малыш, я знала, что ты сможешь добиться своего, — с улыбкой сказала Морин.

— И я тоже, — добавила Тереза.

— Вы сделали это! — крикнула Шарон. — Спасли Грин-Грейндж!

— Это были совместные усилия, — сказал Джон, властно обняв Деллу.

Те же слова он через несколько минут повторил представителям средств массовой информации, когда на них нацелились объективы и со всех сторон начали протягивать микрофоны.

— Вы согласны, мисс Грин? — спросил какой-то репортер.

— Полностью, — ответила Делла. — И если мое мнение что-нибудь значит, то эти усилия будут продолжаться. Мы с Джоном Фаулером представляем собой одну команду. Во всех смыслах этого слова. — И на глазах у зрителей национального телевидения — большую аудиторию представить себе было невозможно — Делла обвила руками шею Джона и поцеловала его, забыв обо всем на свете.

Загрузка...