Взгляд из прошлого (СИ)

Глава 18

Вышла из машины и пока шла в подъезд, то облизывала свои губы, то проводила по ним пальцами. В груди бешено колотится сердце, на губах придурковатая улыбка, еще не весна, но мне хочется горланить как мартовский кот. Блин, надо иметь смелость и признаться хоть себе, что я втюрилась в Глеба.

А может я его люблю с того самого момента, как он открыл дверь в тот дом. Я помню, как он зашел в комнату и остолбенел на пороге. Наверное, он не ожидал увидеть мертвую женщину, а рядом с ней шестилетнюю девочку, которая держит свою маму за руку. Он поднял защитное стекло на шлеме и долгие секунды смотрел в мои глаза, а потом, как очнувшись, подошел и подхватил на руки, а я прижалась к нему, уткнулась в шею и втянула в себя его запах, впитала его, запомнила на долгие годы. Его образ, глаза, запах… — для меня он стал Ангелом, который спустился в этот ад на земле и спас меня…

Уже выходя из дома, он увидел фото в рамке, то самое, которое стоит теперь у меня дома на подоконнике и прихватил его с собой. Донес меня до машины, усадил в кресло и сунул в руки эту рамку.

— Ты как? — спросил он меня.

На что я только и смогла, что проглотить очередной комок из слез, закрыть глаза и прохрипеть:

— Плохо.

Глеб, как-то по-братски обнял меня, провел рукой по моей щеке.

— Я не скажу, что все будет хорошо… Как было, уже не будет никогда, но ты должна быть сильной, потому что слабые не выживают…

— Моя мама тоже была слабой?

— Нет…, тот кто это сделал, был слабым и ничтожным и…

Он не успел договорить. Появился мой дядя с перепуганными глазами. Он боялся, что я уже сказала, кто именно убил моих родителей, он сразу кинулся к Глебу и попытался у него узнать, но тот, не глядя на него, отмахнулся и скрылся опять в доме.

После красноречивого взгляда Камиля, я замолчала на долгие месяцы….

И вот сейчас, почти через пятнадцать лет я понимаю, что после случившегося на моих глазах убийства, я пыталась вычеркнуть все дурное и заполнить себя другими чувствами, не страхом, отвращением и злостью к дяде и его семье, а раз за разом воскрешала образ Глеба, вспоминала его слова и влюблялась. Он был моей надеждой, спасителем, который мог расправиться со всеми врагами. Кто-то мечтает о феях, которые исполняют желания, кто-то о волшебной палочке, кто-то верит в Бога, а я верила в Ангела по имени Глеб…

Но, когда он появился и оказалось, что работает на дядю начальником охраны, черная рука потянулась к моему сердцу вселяя в него сомнение, недоверие и обиду… Но, если еще вчера я сомневалась в решении рассказать все ему, то вот сейчас, после поцелуя, я хочу ему доверять на сто процентов, любить хочу на полную, чтобы горело все вокруг и плавилось от нашей страсти.

За этими размышлениями я зашла в квартиру, переоделась и пошла в душ смывать с себя запах полицейского участка, такое чувство, что он впитался не только в одежду, волосы, но и через ноздри проник в мозг. Жалко, что и его нельзя намылить мылом и отдраить губкой, а потом смыть чистой водой воспоминания и вложить новые — счастливые и радужные, как новую и красивую одежду надеть.

Приняла душ, поела, глянула на часы — уже шесть вечера. Включила какую-то новогоднюю комедию и провалилась в сон. Мой мозг, перегруженный информацией, отказался показывать мне сны, у меня сегодня, как на экране телевизора, серый, шипящий экран, а внизу табличка — «технический перерыв».

Проснулась тоже в шесть, только утра. По телевизору шла та же новогодняя комедия, они что тоже заснули на телеканале и поставили кино на повтор?

За следующие несколько дней до назначенной поездки мне нужно было воплотить в реальность следующее: купить маскировочные вещи и найти сердобольную жертву для покупки билетов на скоростной поезд в Питер. Открываю расписание поездов в интернете и заранее выбираю время и номер поезда, на котором мне предстоит ехать.

Может вещи были и лишними во всей этой схеме, но мне не хотелось рисковать, привлекать лишнее внимание своим отсутствием, и я решила действовать по ранее обговоренному с Глебом плану.

Сегодня у меня по плану покупка вещей. И надо их купить не возле дома.

Пока собиралась, сто раз отвлекалась на СМС-ки от одногруппников, которые, наверное, только проснулись второго числа без каких-либо воспоминай о первом января. Катька звала меня праздновать Новый Год в клуб, но настроение у меня было не клубное, а потом Тагир приперся со своим приглашением, а потом еще и Снежана со своей смертью… Вот интересно, когда год начинается с криминала, смерти, похода в полицию и тайных делишек — это плохая примета, или тут еще не хватает для полного Армагеддона черной кошки с пустым ведром, стоящей на разбитом зеркале?

Выхожу из дома уже в начале двенадцатого, запрыгиваю в первый попавшийся автобус и еду, куда глаза глядят. Купила билет, села на заднее сидение и впала в прострацию. И тут к жизни меня вернул запах, точнее вонь обыкновенная, перегарная, двухдневная.

— Привет, красавица, — рядом на сидение ко мне подсел парень лет двадцати пяти. Ни че такой, но Глеб лучше.

— Привет, ответить тебе тем же не могу, — он смотрит на меня удивленно, и никак не может сообразить, — ну, в смысле, что ты красавиц… Вид у тебя больно помятый.

— А, в этом смысле… Ну, да перебрал малеха, — пошкрябал небритую щеку, что-то прикинул в своей головушке и выдал, — но я если че могу…, ну это…

— Ааааа…, - многозначительно протягиваю я, вот только этого мне хрена стоячего не хватало, — извини, я не могу, спешу…

— Куда? Может нам по пути? — И лыбится, прямо мистер «Улыбка Новый Год».

— В полицию еду, сдавать, ага, вот парня своего прямо под бой курантов бутылкой по башке треснула, а он того…

— Чего, того…?

— Коньки отбросил, — на его лице появляется непонимание, — ну, кони двинул…, - продолжаю я, — дуба дал или окочурился…

Да, парень не ожидал от меня подобных откровений и дальнейший сюжет развития наших с ним отношений, в своей нетрезвой головушке, наверно, другим представлял.

— Ой, походу это моя остановка, — и парня сдуло ветром. Он вылетел в еще толком не успевшую открыться дверь автобуса.

— А как же тебя зовут, — кричу в открытую дверь, — я выйду и найду тебя… Адрес…, адрес скажи. — На что он срывается с места и мчит без оглядки.

А мне так смешно стало, сижу как дурочка и пытаюсь спрятать улыбку в воротнике куртки. Ладно, на следующей и я выйду, а то так можно и конец Москвы увидеть.

Выскочила из автобуса и оказалась в совершенно неизвестном мне районе. Направо пойдешь — хрен знает что найдешь, налево пойдешь — приключения на попу найдешь, нудит у меня в голове внутренний голос, значит перейду через дорогу и пойду в другом направлении.

Прохожу мимо маленьких магазинчиков, которые встроены в первые этажи пятиэтажек и девятиэтажек, и натыкаюсь на открытый Секс-шоп. Вот тут я и куплю себе парик и что-нибудь еще…

Я открыла дверь, приветливо дзынькнул колокольчик и я попала в мир…, вот как это все описать? Плетки, куча каких-то кожаных хлыстов, оооо… целый ряд с членами разных цветов, размеров и форм. На секунду я зависла….

— Советую вот эти, — слышу голос за спиной. Поворачиваюсь и вижу… деву…, или парня? — Очень хорошего качества, гипоаллергенный материал, — и сует мне под нос член черного цвета и размера XXXXXXL.

— Мне чего-то черные не нравятся, — на автомате говорю я.

— Расистка, что ли? — Неодобрительно цокнув спрашивает меня Это. Может это — андрогин? НЕ-НЕ, я не против самовыражения в любом виде, я за мир во всем мире и счастья для всех…

— Нет, что вы, — начинаю оправдываться. Я как-то еще к натуральным не очень присматривалась, а вот так, чтобы сразу на резиновые перепрыгнуть…, даже в голову не приходило… — А у вас парики продаются?

И тут Это…, не… ну точно парень, хитро подмигивает мне и на лице расползается улыбка как у Чеширского кота.

— Что, ролевые игры практикуешь со своим парнем?

— Ага, их самые и практикуем…

— Ну, пошли сейчас Николя сделает из тебя конфекту?

— Хто?

— Хто, хто? Я! — гаркает этот, все-таки парень. Ни-ко-ляяя, складываю буковки у себя в голове… Хи-хи…

Семеню на ним между рядами и скоро мы подходим к стене, на которой висят парики, прямо как трофеи индейцев…

— Тебе так чтобы позабористее? Чтобы его проняло, и у него член колом стал, чтоб прямо завалил тебя и трахнул на полу, — он активно жестикулирует, передергивает плечами, видно на взводе… Вообще, он выглядит очень экспрессивно, такое чувство, что я на сцене театра комедии и драмы, но с явным уклоном в современное искусство.

— А вы, пардон, в театре не служите?

— О, вы любите современное искусство? Весьма польщен. Вы меня узнали, да? — и он начинает взбивать на голове свои кудри, вскидывает голову и с гордостью сообщает, — я участвовал в нескольких постановках очень известного режиссера, в узких кругах… Да, это вам не Большой театр, я скажу…

И тут я понимаю, что если не остановить Николя, то трепаться он будет бесконечно. Поэтому, решаюсь на самое страшное, прерываю его болтовню.

— Парик, вы обещали мне парик…, - наступаю на горло его лебединой песне. Ох, и сучка ж я...

— Ах да, парик, — он срывает со стены, наверное, первый попавшийся ему под руку парик и сует мне в руки, — вон там, зеркало.

Парик оказался ярко огненного цвета, не рыжий, а такой рубиново-красный, скорее. Пока я его цепляла Николя где-то бродил. Вернулся с большими очками, которые закрывали половину моего лица, а еще принес пробник помады, такого же тона, что и волосы.

Я одела очки, накрасило губы… В зеркале на меня смотрела Госпожа из порно, не хватает в руке хлыста.

— Здорово, — слышу за спиной, — я ж говорил, что бог в перевоплощении.

— А вещи, есть к этому образу. Только те, в которых можно выйти на улицу.

— А то! Стой тут, я сейчас, — и виляя худосочной задницей скрывается в недрах магазина. Через пару минут приносит кожаные штаны, военные ботинки со шнуровкой, свитер с высоким воротом, но полоса на груди, открывает бюстгальтер, и такие же прозрачные рукава; черная дутая куртка, ничего особенного, пока Николя не показывает нашивку на спине, черная пантера выложенная из страз. Да, так я б точно не оделась.

Одеваю все это и кого я вижу в зеркале? Кого угодно, но не себя.

— Беру все.