Взгляд ястреба

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Утром в понедельник, быстро съев завтрак, состоявший из апельсинового сока, тостов и кофе, Карли схватила фотоаппарат и шляпу и побежала в конюшню.

Несколько ковбоев толклись у конюшни, в то время как управляющий распределял работу на день.

Заметить Зейна было легко, так как он на целую голову возвышался над большинством ковбоев.

Карли замедлила шаг. Она не хотела, чтобы он заметил ее нетерпение, но ей едва удавалось сдерживать волнение от мысли, что они проведут день вместе.

Зейн бросил взгляд в ее сторону, и у нее радостно забилось сердце. Он сказал что-то управляющему и отошел.

Подойдя к ней, Зейн улыбнулся.

— Доброе утро.

— Привет!

Между ними пробежал электрический разряд, напомнив ей о страстных поцелуях. Взгляд Зейна задержался на ее губах. Он тоже вспомнил их?

— Пойдем! — его голос обволакивал Карли, словно бархат. — Я оседлаю для тебя лошадь.

Она пошла за ним к загону, остро ощущая, что некоторые ковбои, бродившие неподалеку, принимали участие в ее поисках. Ей до сих пор было неловко, что она причинила так много беспокойства.

Зейн заарканил небольшую красивую кобылу серовато-коричневого цвета с темной гривой и вывел ее из загона. Он быстро почистил ее, проверил копыта и оседлал.

Карли с опаской смотрела на лошадь.

— А где Сэм?

— На нем хорошо учиться ездить верхом, но он не годится для дальних поездок.

— Почему? — она привыкла к спокойному мерину. — Он стар и не может быстро скакать.

— А-а-а, — Карли повесила фотоаппарат на луку седла.

Зейн посмотрел на нее, подняв одну бровь.

— Фотоаппарат?

— Хочу сделать несколько снимков. Если не будешь возражать, я сфотографирую тебя.

Зейн хмыкнул.

— Когда-то суеверия не позволяли моему народу фотографироваться. Даже сейчас гости, присутствующие на церемонии заклинания, должны спрашивать разрешение, прежде чем фотографировать.

— Неужели? Я не знала. А мне ты разрешишь?

— Да. Только не проси меня улыбаться.

Зейн держал лошадь под уздцы, пока Карли садилась в седло. Отдав ей повод, он подогнал стремена.

— Ну как?

— Прекрасно.

Когда Зейн отошел, Карли почувствовала, как у нее колотится сердце. Она смотрела, как он садится на гнедую кобылу, восхищаясь изяществом и легкостью его движений.

— Готова?

Карли кивнула.

Она нервничала, опасаясь незнакомой лошади, но не хотела, чтобы Зейн заметил это.

— Прекрасно! Не беспокойся обо мне. Как ее зовут?

— Квини.

Наклонившись, Карли потрепала лошадь по шее.

— Привет, Квини!

Конюшня и загон остались далеко позади. Куда глаз хватал, виднелись зеленые холмы, луга и пастбища, над которыми раскинулся голубой купол безбрежного неба. Где-то далеко на горизонте плыли воздушные белые облака. Иногда встречались купы деревьев. Высоко над ними пролетел реактивный самолет, показавшийся совершенно неуместным в этих тихих краях. «Вот так, наверное, все было, когда по этим землям кочевали индейцы», — подумала Карли.

Она бросила взгляд на Зейна. В резких чертах лица, высоких скулах и смуглой коже сказывалась индейская кровь. Интересно, кочевали ли его предки по пустынным просторам Южной Дакоты двести лет назад, есть ли у него родственники, живущие в Техасе, и почему он не женат?

— Красивый край! — восхитилась Карли, когда они пересекли мелкий ручей.

— Да.

— К какому индейскому племени ты принадлежишь?

Зейн посмотрел на нее, подняв одну бровь.

— Извини, я… я не хотела обидеть тебя.

— Ты не обидела меня. Я просто удивлен, что ты спросила об этом только сейчас.

— Почему?

— Обычно люди сразу задают этот вопрос, вот и все. Я дакота.

— Я думала, что сиу живут в Южной Дакотеили Монтане, во всяком случае, где-то там. Как ты оказался в Техасе?

Он хмыкнул.

— Трудно сказать.

— В Южной Дакоте у тебя есть семья?

— Да. Мать, отец, тети, дяди, двоюродные братья и сестры, племянники… — все, кто хочешь.

— Родных братьев и сестер у тебя нет?

— У меня был брат, но он погиб в автокатастрофе в прошлом году. Его жена и дети живут с моими родителями в резервации.

— Очень сочувствую тебе.

— А у тебя кто есть?

— Мама и папа живут в Таксоне. Сестра замужем за пилотом авиатранспортной компании. Они живут в Вашингтоне.

— А ты — в Лос-Анджелесе. Тебе там нравится?

— Очень! А тебе — нет, — сказала она, вспомнив их предыдущий разговор. Карли пронзило острое чувство разочарования.

Зейн широким жестом обвел необъятную прерию.

— Ничего подобного я не видел в Лос-Анджелесе.

Спорить с этим было невозможно.

Зейн натянул поводья в тени высокого дерева.

— Почему мы остановились?

— Я подумал, что ты не откажешься передохнуть.

— Нет, я не устала, — возразила Карли, погладив Квини по шее.

Зейн наклонился, скрестив руки на луке седла.

— Ты говорила, что оформляешь сайты. Тебе это нравится?

— Да, очень. Моя работа не только хорошо оплачиваемая, но и интересная.

Он покачал головой.

— Разве интересно сидеть в помещении целый день?

— У тебя, наверное, нет компьютера?

— У кого? У меня? — он охватил взглядом реку и бесконечную гряду холмов. — Какая от него здесь польза?

— Это хороший способ быть в контакте.

— Правда? С кем?

Карли пожала плечами.

— С твоими родными. — «Со мной, когда меня здесь не будет».

Спешившись, Зейн снял ее с лошади.

— Мне нравится вот такой контакт, — медленно произнес он, чувствуя, как она скользит по его груди.

Карли с трудом проглотила слюну.

— Твой способ тоже хорош.

Зейн держал ее за талию. Она почувствовала, что его взгляд обжигает ее.

— Нет ничего лучше телесного контакта.

Карли посмотрела в бездонные черные глаза, скрывавшие тайны, которые ей хотелось узнать.

— Нет, ты не можешь…

Он притянул ее ближе.

— Компьютер не может передать такое сообщение, — сказал он и властно завладел ее губами.

Губы Зейна двигались медленно и неторопливо. Как будто он хотел запомнить вкус ее губ и оставить на них свой отпечаток.

В ответном поцелуе Карли слегка приоткрыла рот. Он принял ее приглашение, и она радостно затрепетала, когда их языки сплелись. Его пламя пожирало ее, лишая сил и вызывая дрожь в коленях; оно опускалось все ниже и ниже, пока не коснулось самых сокровенных глубин ее существа.

У нее вырвался тихий стон разочарования, когда Зейн отступил от нее.

— Черт возьми, женщина! — глухо произнес он. — Ты знаешь, что ты делаешь со мной?

Карли понимающе улыбнулась. Зейн, казалось, вложил всю душу в глубокий вздох.

— Пойдем, милая барышня, — сказал он, выпуская ее из объятий. — Как бы мне ни хотелось продолжить это, я должен заняться делом.

Преодолев искушение еще раз дотронуться до Карли, он мудро предоставил ей возможность самой сесть на лошадь. Зейн не хотел отвечать за то, что может произойти, если он вновь почувствует трепет ее тела.

Он мрачно подумал, что играет с огнем. Ему нельзя осложнять свою жизнь ни связью с Карли, ни с какой-либо другой женщиной. Он не имеет права даже думать об этом, пока не наладит собственную жизнь.

***

Карли заметила, что, по мере их продвижения, стада становятся все более многочисленными. Иногда среди коров попадались лошади.

— Мустанги, — объяснил Зейн. — Время от времени мы сгоняем их и отбираем самых лучших.

Карли кивнула. Вынув фотоаппарат из футляра, она сделала несколько снимков. Ей даже удалось незаметно сфотографировать Зейна.

Глядя на расстилавшийся перед ней простор, Карли думала о том, что, хотя наступили другие времена, земля, вероятно, осталась почти такой, какой она была в начале девятнадцатого века. Она попыталась представить, как жили люди, когда лошади были основным средством передвижения и предки Зейна кочевали по прерии. Украдкой бросив на него взгляд, Карли попыталась вообразить, что на нем нет ничего, кроме перьев и набедренной повязки.

В этот момент он посмотрел на нее и вопросительно поднял бровь.

— Что-то не так?

— Ты что-то сказал? Нет, я просто… — она не договорила и отвела от него взгляд, внезапно смущенная направлением, которое приняли ее мысли.

— Ну же, что случилось?

— Правда, ничего!

— Угу. Тогда почему ты смотрела так, будто я посинел?

Карли покачала головой.

— Мы скоро доберемся?

— Часа через два. Давай, признавайся!

Она обреченно вздохнула.

— Если тебе так интересно… я пыталась представить тебя… я хочу сказать… я… Давай забудем об этом, хорошо? — в отчаянии вырвалось у нее.

— Теперь уже поздно.

Карли поняла, что он поймал ее на крючок и не собирается отпускать.

— Мне просто стало интересно, как бы ты выглядел в штанах из оленьей кожи и с перьями на голове.

Лицо Зейна стало расплываться в улыбке. Он громко рассмеялся.

— Если хочешь, я покажу тебе.

— У тебя все это есть?

— Конечно. Там, в резервации. Матушка настаивает, чтобы я иногда присутствовал на церемониях заклинания, — он усмехнулся. — На ранчо я ковбой, но в резервации я настоящий дакота.

— Мне бы хотелось посмотреть, как ты танцуешь.

— Правда?

Карли кивнула. Сердце у нее стучало, как кузнечный молот. У нее было чувство, что теперь он имеет в виду отнюдь не танцы. Следующие слова подтвердили ее подозрения.

— Я буду танцевать для тебя, — сказал он голосом искусителя, — если ты потанцуешь для меня.

«Хорошо, что я сижу на лошади!» — подумала Карли. Если бы она стояла, у нее подогнулись бы колени. В темно-красной рубашке, выцветших джинсах, потертых сапогах и черной широкополой шляпе Зейн выглядел очень соблазнительно.

У нее пересохло во рту, когда он направил к ней свою лошадь, и теперь они ехали, почти соприкасаясь бедрами. Если бы он наклонился к ней, а она потянулась к нему…

В последствие Карли так и не смогла понять, что произошло. Она наклонилась к Зейну, чувствуя нетерпеливые удары сердца, как вдруг Квини стремительно понеслась по прерии. Карли повисла на лошади, вцепившись в нее изо всех сил.

Она тщетно натягивала поводья, ничего не видя вокруг. Шляпа слетела у нее с головы. Ветер резал глаза. Господи, если лошадь упадет…

И вдруг рядом с ней уже скачет Зейн. Как герой вестерна, он стремительно протянул руку, обхватил Карли за талию, выдернул из седла… и вот она уже сидит впереди него, ухватившись за руку, которая крепко держит ее. Постепенно лошадь перешла на рысь, потом пошла шагом и остановилась. Карли облегченно вздохнула.

— Ты в порядке? — спросил Зейн.

Она кивнула и припала к его крепкой груди.

— Что… что случилось?

— Я точно не знаю. Возможно, Квини ужалила оса, которая вилась над ней.

Карли закрыла глаза. Она едва не погибла, и все из-за того, что оса ужалила ее лошадь! Зейн повернул коня и направился обратно.

— Куда мы едем? — спросила Карли, хватаясь за его руку.

— За твоей шляпой. Она ведь новая?

— Да.

Найдя шляпу и надев ее Карли на голову, он снова повернул лошадь.

— Теперь надо поймать твою лошадь.

— Как ты найдешь ее?

— Она не могла уйти далеко. Как только Квини поймет, что опасность миновала, она остановится и начнет пастись.

Так оно и оказалось. Через несколько минут они обнаружили Квини, которая спокойно жевала клевер.

Зейн соскочил с лошади, поймал поводья кобылы и провел рукой по ее крупу.

— Как она?

— В порядке. Она просто испугалась, вот и все, — повернувшись, он бросил взгляд на Карли. — Не побоишься сесть на нее?

— Думаю, что нет.

Кивнув, он перенес ее со своей лошади на спину Квини.

Больше происшествий не было. Когда они подъехали к реке, стало понятно, почему возникла проблема. Большой сук, отломившийся от росшего на берегу дерева, упал в воду и застрял между двумя огромными валунами, создав запруду и замедлив течение воды.

Зейн спешился и стреножил лошадь. Карли сделала то же самое. Она взяла фотоаппарат и поспешила к реке.

— Мне придется вытащить этот сук, — сказал Зейн. Вынув перчатки из заднего кармана, он надел их и снял веревку с луки седла.

Карли быстро сфотографировала Зейна, когда он, встряхнув веревкой, на конце которой была петля, начал размахивать ею над головой.

Резкое движение кисти — и веревка пролетела по воздуху и опустилась на край сука. Зейн резко дернул, затянув петлю.

— Не подходи! — предостерег он Карли. Вскочив в седло, Зейн направил лошадь прочь от реки. Веревка туго натянулась.

Сук толщиной в человеческое тело начал двигаться, но затем зацепился за валун.

Выругавшись, Зейн спрыгнул с лошади и направился к Карли.

— Мне придется войти в воду. Попробую сдвинуть его, — сказал он. — Справишься с моей лошадью?

— Я попробую…

— Молодец!

Она положила фотоаппарат на камень и подошла к коню, который оказалась на пару ладоней выше, чем Квини. После нескольких попыток Карли удалось взобраться на лошадь.

Сев в седло, она обернулась. Зейн уже был в воде, которая доходила ему до бедер. Он вытаскивал мелкие ветки и швырял их на берег. Отойдя немного от сука, он широко расставил ноги и закричал:

— Давай!

Карли сжала ногами бока коня, и он медленно двинулся вперед, преодолевая сопротивление веревки, тянувшей его назад.

— Продолжай! — крикнул Зейн. — Еще, еще… хорошо.

Вдруг раздался громкий треск, и сук сломался пополам.

Карли оцепенела от ужаса, когда часть сука взлетела в воздух и ударила Зейна по голове. Вода, лишенная преграды, хлынула вперед и, сбив его с ног, увлекла за собой.

Карли, глядя на место, где только что стоял Зейн, отчаянно вскрикнула. Она повернула лошадь и направила ее вниз по течению. Конь понесся вперед, таща за собой половину сука.

Увидев Зейна, распростертого на отмели, Карли сильно натянула поводья. Конь резко остановился, и только сила, с которой Карли вцепилась в седло, помешала ей перелететь через голову лошади.

Спрыгнув на землю, она побежала к Зейну, в ужасе представляя себе картину, которая могла предстать перед ее глазами. Схватив за руку, она перевернула его на спину. Над виском постепенно темнел багровый синяк, но шишка была небольшая.

— Зейн! Зейн!

Тихо застонав, он открыл глаза.

— Ну как, разве я не умею развлечь девушку?

— Как ты? — с тревогой спросила она.

— Дорогая, быки наносили мне удары посильнее.

— Сейчас не время шутить. Как ты себя чувствуешь?

Зейн поднес руку к голове и поморщился, коснувшись пальцами синяка.

— Прекрасно. Проклятый сук сбил меня с ног, и я, так сказать, поплыл по течению. Проклятье! Я потерял шляпу.

Отвязав веревку от сука, он свернул ее в кольцо и повесил на седло, затем, стряхнув воду с джинсов, снял рубашку и мокрые перчатки и положил их на камень.

Карли старалась не смотреть на Зейна, но это оказалось выше ее сил. Она с трудом подавила желание прикоснуться к широкой мускулистой груди и провести руками по бицепсам.

— Есть хочешь? — спросил он. — Повар дал мне пару сэндвичей, термос с кофе и что-то еще.

— От сэндвича я бы не отказалась.

Зейн вытащил мешок и термос из чересседельной сумки, сунул их ей в руки и ослабил подпруги на лошадях. Карли удивилась, когда Квини направилась за ней. Обеих лошадей привязали к дереву.

Найдя тенистое местечко, они сели. Карли открыла мешок и вынула три сэндвича, пакет с чипсами, два яблока, нож и несколько шоколадных пирожных с орехами. Она протянула Зейну один сэндвич, открыла термос и налила в чашку кофе.

Ее сэндвич состоял из ростбифа, сыра, лука, салата, помидора и авокадо.

— Этот сэндвич такой толстый, что его хватит на двоих.

— Ничего подобного, — заявил Зейн. — Тебе повезло, что он у тебя в руке.

— Ты много ешь? — спросила Карли, разрезая сэндвич пополам.

— Еще бы! — он склонил голову набок и поморщился. — А ты, конечно, одна из тех женщин, которые вечно сидят на диете.

— Не угадал. Я ем все, что вижу.

Он охватил ее долгим медленным взглядом. У нее подтянутая фигура, стройная, но не худая, приятно округлые бедра, тонкая талия и груди, как раз такие, как надо.

— Глядя на тебя, этого не подумаешь.

— Благодарю вас, сэр. Вы очень любезны, — она оглядела его так же, как он ее. — Ты тоже не так уж плох.

— Неужели? Спасибо, мэм!

Сколько времени прошло с тех пор, как он шутил, подтрунивая над хорошенькой женщиной?

— Не за что!

Карли впилась зубами в сэндвич, обрадованная огоньком, вспыхнувшим в его глазах, и шутками, которыми они обменялись. Ей нравилось, что он часто улыбается и имеет чувство юмора. Именно этого не хватало ее молодым людям. А также честности. Ричард говорил ей, что разведен, хотя на самом деле он жил с женщиной, которая не только была его женой, но и носила в своем чреве его ребенка! Ей не верилось, что она потратила три года жизни на этого подонка. И, что еще хуже, у нее ни разу не возникло подозрение, что он лжет ей. Как она могла быть такой наивной?

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Карли навсегда вычеркнула Ричарда из своей памяти. Это оказалось совсем легко, потому что рядом сидел Зейн. Солнце ласкало его кожу, и она пожалела, что не может сделать то же самое. Зейн доел свой сэндвич и взял второй. Он развернул его и, поднеся ко рту, посмотрел на Карли.

— Хочешь половину?

— Я еще не съела этот.

— Ну, женщина, ешь побыстрее! Я тебя опередил.

— Может быть, дать тебе половину моего сэндвича?

— Я бы хотел кое-чего другого.

Карли посмотрела на него, забыв о сэндвиче, который она держала в руке. Ей хотелось сказать «я тоже», но она потеряла дар речи.

Зейн потянулся к ней, но затем покачал головой. Какого черта он делает? Он свалял дурака, привезя ее сюда. Чем больше времени он проведет с Карли, тем сильнее будет скучать по ней, когда она уедет. Каким бы сильным ни было его желание заняться с ней любовью, он знал, что не сможет отпустить ее, если это произойдет. Кроме сильного физического влечения, вспыхнувшего между ними, у них нет ничего общего. Она, вероятно, всего лишь стремится к легкому роману, забавляясь с наемным работником и наслаждаясь новизной ощущений от общения с коренным американцем. Несомненно, у нее найдется, что рассказать, когда она вернется в Лос-Анджелес. Зейн тихо хмыкнул. Совершенно непонятно, как можно жить в городе. В любом городе.

Аппетит у него пропал. Он положил сэндвич, к которому не притронулся, на одеяло, встал и отошел в сторону. Нахмурившись, Карли посмотрела ему вслед. Что произошло? Жаль, что ей не видно его лица! Тогда, возможно, она бы поняла, о чем он думает и что чувствует.

Прошло несколько минут. Зейн надел влажную рубашку, взял перчатки и засунул их в задний карман джинсов. Подтянув у лошадей подпруги и взяв их за повод, он направился к Карли.

— Поехали?

Кивнув, она поднялась и отряхнула джинсы.

Зейн сунул мешок в чересседельную сумку и вскочил на лошадь. Вздохнув, Карли вскарабкалась на спину Квини.

Обратный путь показался им намного длиннее.

***

— Привет, подружка! — воскликнула Бренда, увидев Карли. — Как съездила?

Карли плюхнулась на стул и раздраженно вздохнула.

— Никак.

— Разве тебе не понравилось?

— И да, и нет. Сначала все шло хорошо, потом, совершенно внезапно, он просто… Я не поняла.

Бренда положила головку Джей Джея на свое плечо и стала легонько похлопывать малыша по спине. Наклонившись, Карли погладила мягкую Щечку, удивившись нежности детской кожи. Будет ли когда-нибудь ребенок и у нее, смуглый черноволосый малыш… Тряхнув головой, она прогнала эту мысль.

— Наверное, я пойду и понежусь в горячей ванне. У меня все тело болит.

Не стоит упоминать о том, что самая сильная боль терзает ее сердце.

— Ты хочешь есть? Мы уже пообедали, но…

— Не беспокойся. Я перекушу потом. Поднявшись в свою комнату, она разделась и пошла в ванную. Глядя, как наполняется ванна, она думала о том, что сейчас делает Зейн и увидит ли она его завтра. Что произошло между ними сегодня? Она уверена, что он хотел поцеловать ее, и вдруг он отдалился от нее на миллион миль. А на следующий неделе она уже возвращается домой…

Карли налила в воду пену для ванн, пытаясь убедить себя, что его поведение не имеет значения. На следующей неделе она возвращается домой и больше никогда не увидит Зейна Роуна Игла.

От мысли о предстоящем возвращении в Лос-Анджелес защемило сердце.