Я - биологический робот (СИ)

Глава 2

Встреча с представителями внеземного разума изменила всю мою дальнейшую жизнь. Теперь я точно знала, что они существуют и посещают нашу планету, но не решалась никому об этом рассказать. Была уверена, что люди будут крутить пальцем у виска и перестанут со мной общаться. А так хотелось поделиться своими впечатлениями и ощущениями счастья после общения с ними. Их красивые большие глаза и сияющую красоту я вспоминала каждый вечер, как только оказывалась в постели. Это успокаивало меня и убаюкивало. Мне становилось очень легко и уютно под одеялом, глаза закрывались, и я начинала смотреть интересные, фантастические сны с их присутствием. В том, что такие сны видела, была уверена, но вспомнить их содержание утром уже не могла. Ну, не обидно ли? А?

Как ни странно, но с тех пор я начала старательно прихорашиваться перед каждым выходом из дома. При любой возможности рассматривала себя в зеркале, хотя цену своей «красоте» знала. Понимала, что губы у меня далеко не «сексопил № 4», брови не домиком, а лучезарную улыбку на своём лице я вообще изобразить была не способна. Пять килограммов лишнего веса доводили меня до уныния. Однажды, проснувшись утром, я твёрдо решила, что избавлюсь от них. Сразу же наполовину сократила свой рацион питания и купила мочегонные таблетки, решив, что вес мой увеличивает излишнее количество жидкости в организме. Снижением веса я занималась ровно неделю. Лишние килограммы сбросила, но обрела жуткую слабость. Ночью начинались судороги в голенях. От болей я с криком вскакивала с постели и вставала на пол, после чего судороги постепенно исчезали.

В понедельник, как обычно, я отправилась пешком на работу. Голова кружилась, именя «штормило», словно пьяную. Не дойдя метров сто до офиса, отключилась.

Пришла в себя в реанимационной палате. Передо мной стояла капельница с бутылкой крови, а в вене торчала игла.

Я не отношусь к какой-либо религиозной секте, запрещающей переливание чужой крови, но даже в мыслях допустить не могла, что в меня кто-нибудь будет вливать чьи-то чужие соки. Меня резко стошнило, я дёрнулась в рвотном позыве и ударила рукой по капельной стойке. Та упала, а бутылка с кровью разбилась о плиточный пол.

Кто-то с криком вбежал в палату и начал меня ругать. Я не поняла, кто это был, так как в это время в моих ногах появилась жуткая боль от судорог. Они были такой силы, что я услышала скрип собственных костей, и снова потеряла сознание. И тут со мной стало твориться что-то странное. С внутренней поверхности моих верхних век на меня смотрели глаза одного из пришельцев, а в голове звучал его голос:

— Сейчас ты придёшь в себя и расскажешь доктору, что часто принимала таблетки, изгоняющие жидкость из организма. Они вывели из тебя калий и воду. Поэтому ты так ослабла, а судороги могут поломать твои кости.

На какое-то время я почувствовала себя лучше, открыла глаза и рассказала врачу про мочегонные таблетки. Она как раз подошла к моей кровати.

— Как называются эти таблетки, и сколько штук в день вы их принимали? — строго спросила она.

Только я успела рассказать ей нужную информацию, как снова погрузилась в забытьё. Глаза пришельца по-прежнему внимательно смотрели внутрь меня с внутренней поверхности моих век. А его голос в моей голове успокаивал.

Прошли сутки. Я почувствовала себя лучше после капельниц, но голова ещё не совсем чётко соображала. Меня перевели в обычную пятиместную палату и положили на кровать, стоящую слева от входа вдоль стены. Торцом к моей кровати через проход стояла другая кровать. На ней лежала молодая женщина с девочкой лет четырёх. Малышка всегда находилась с ней. Если мать выходила из палаты или перемещалась внутри неё, девочка держалась за её подол и топала рядом. Она сидела с ней на кровати, на её коленях, лежала рядом.

Выписали меня домой спустя пять суток. Однажды вечером я начала вспоминать всех, кто лежал в палате вместе со мной. Когда очередь дошла до женщины с ребёнком, опешила и выдала вслух:

— Женщина не могла лежать во взрослом отделении с ребёнком!

И тут я вспомнила, что они никогда не общались между собой, девочку мать не переодевала, не кормила. Малышка не имела игрушек, не издавала звуков, чего просто не могло быть в поведении маленького ребёнка!

До меня дошло, что, либо у меня были галлюцинации, и с моей психикой не всё было в порядке, либо я видела не живого ребёнка, а фантом или душу умершего, прибившегося к женщине. Удивляло то, что я никогда не обращала внимания на эти тонкости, лёжа в палате. Сама женщина о наличии этого фантома рядом с ней, похоже, даже не догадывалась.

Проблему с психикой я сразу же отмела, но и способность, видеть приведение, меня не радовала. Не понимала, для чего мне был дан такой дар. Надеялась, что он исчезнет, как только я полностью выздоровею.

С самого рождения я жила со своими родителями, но два года тому назад вложила собственные, честно заработанные деньги, в строительство однокомнатной квартиры. С нетерпением ожидала сдачи дома и заселения в него. Как помешанная, почти каждый вечер приходила к месту, где он возводился, вставала на корявый пень, торчащий из земли, и заглядывала через высокий забор, чтобы оценить степень его готовности. Сдачу дома задерживали уже на пять месяцев, и я почти потеряла надежду, что его вообще когда-нибудь достроят. Пройти на территорию строительства было не реально — не пропускала охрана.

Со многими будущими жильцами дома я уже давно перезнакомилась на форуме нашего микрорайона. Заочно знала, что на одной площадке со мной, в девятой квартире будет жить молодая семья. Миша с Олей часто участвовали в обсуждении тем о новостройке. Иногда Мише удавалось пробраться в наш подъезд, сделать фотографии своей квартиры и выложить их на форуме. Они на какое-то время придавали мне оптимизма. Но он быстро исчезал.

В этот вечер мне очень не хотелось заходить на форум и читать очередную безнадёгу, но сама не заметила, как оказалась на его сайте и увидела сообщение, написанное огромными буквами: НАРОД, ДОМ СДАН! ЗВОНИТЕ ЗАСТРОЙЩИКУ И ЗАПИСЫВАЙТЕСЬ НА ПРОСМОТР КВАРТИР И ПОЛУЧЕНИЕ КЛЮЧЕЙ!

Меня словно пригвоздило к креслу, а по щекам потекли слёзы счастья. Я сидела и потихоньку скулила, пока не почувствовала, что напряжение спало, стало легче, а мысли устремились к решению глобальных вопросов: покупке мебели и бытовой техники. Наш дом сразу сдавался с индивидуально заказанной отделкой. Спустя два дня я подписала с застройщиком акт приёма-передачи квартиры, въехала в неё и начала обживаться. Вскоре воочию увидела Мишу, Олю, их четырёхлетнего сыночка Артёма и малышку месяцев восьми-десяти на руках у мамы. Это была очень милая, дружная семья. Мы сразу обменялись мнениями по поводу нашего дома, обсудили вопрос установки общей тамбурной двери на площадке нашего этажа. С тех пор часто вместе входили в лифт, пересекались на лестничной площадке, во дворе. Они всегда были все вместе — вчетвером.

Прошёл год. Я вошла в лифт на своём этаже. Не успела закрыться его дверь, как в кабину спешно вбежала Оля с Артёмчиком, улыбнулась, поздоровалась. Я ответила на её приветствие и, для поддержания разговора, спросила:

— Дочку с папой оставили?

Лицо соседки вытянулось в недоумении, и она спросила:

— Чью дочку?

— Вашу, — отвечаю.

— У нас с Мишей нет дочки.

Я растерялась, но быстро сориентировалась и весело произнесла:

— Значит, скоро будет.

— Хотелось бы, — как-то обречённо произнесла она. — Мы с Мишей уже и надежду потеряли.

Лифт остановился, его двери распахнулись, и мы направились к выходу. Во дворе попрощались и разошлись в разные стороны. Я еле передвигала ноги, совершенно обескураженная, и шла совсем не в ту сторону, в которую собиралась. В памяти начали всплывать некоторые детали о дочке Оли, которой на самом деле, как оказалось, не существовало. Но ведь я чётко помнила, что малышка всегда полулежала в области груди молодой соседки так, как обычно носят на руках младенца. Даже наряд её стоял перед глазами: байковая фуфаечка и капорочек красного цвета с зелёными листочками.

— Чертовщина какая-то!

И тут до меня дошло, что я всегда её видела именно в этом наряде, даже зимой на улице. Теперь это показалось мне странным, а раньше я не обращала на это внимания. В такой одежде живая девочка могла бы просто замёрзнуть. Но самым удивительным было то, что я часто видела, как малышку проносили через прихожую в их квартире из одной комнаты в другую. При этом я находилась у себя дома. Получалось, что видела я её сквозь стены, а между нашими квартирами находилась ещё одна квартира — десятая.

— Эта девочка — фантом, как и та, из больницы, — сделала я вывод.

На мгновение мной вновь овладела паника. Появилась мысль, что с моей психикой всё же есть проблемы. Но я снова прогнала её и попыталась понять, почему прежде мне не казалось странным то, что девочка всегда находилась в одной и той же одежде, позе и не росла? Почему ей не занимался Миша, словно не замечал или не видел её. Она никогда не издавала звуков. Как я могла видеть её сквозь стены? При этом не видела того, кто её там проносил. Не запомнила обстановки в квартире. Удивлялась, почему мне ни разу не захотелось как-то позаигрывть с крохой, ведь с Артёмом я иногда общалась. Девочка эта никогда не вызывала во мне никаких эмоций и умозаключений. Я просто помнила, что она существует.

Внезапно я пришла к выводу, что, если больше не вижу малышку на руках Оли, значит, она уже внутри неё. Скоро в этой семье будет пополнение. Так и произошло. Спустя примерно девять месяцев у них родилась девочка. Миша обалдел от счастья. Возвёл стену посредине общего тамбура до потолка, установил в ней металлическую дверь на две квартиры, а при встрече со мной пояснил:

— В соседней квартире с нашей тоже живут молодые супруги. Скоро и они захотят обзавестись потомством. Мы отгородились с ними от ваших двух, чтобы за стеной можно было ставить детские коляски и велосипеды. Не хочу, чтобы в них кто-нибудь плевал.

Я, конечно, не поняла, почему в коляски кто-то должен был плевать, но спрашивать не стала.

Дочку его я долго не видела. Прошли осень, зима, наступила весна. Я вышла во двор подышать воздухом. На лавочке сидела Оля с малышкой на руках. Подсев к ней, я поздоровалась и взглянула на кроху. Она тоже рассматривала меня, а глаза её смеялись. Меня бросило в жар! В её глазах изумрудного цвета были зрачки, как у тех пришельцев, овальные, словно приплюснутые сверху и снизу. Оля занервничала, поняв, что я рассматриваю ребёнка, и с грустью произнесла:

— Форма зрачков у Ксюши необычная, как у козы, но зрение хорошее.

— Да? — притворно удивилась я, — если бы вы не сказали, то я не заметила бы. Красивые глазки необычного цвета. Умный взгляд.

И тут Олю прорвало:

— Вы даже не представляете, насколько она умная! Мне даже страшно бывает!

Словно в доказательство слов матери, восьмимесячная Ксюша, соскользнула по ногам матери на землю, уверено помчалась к карусели и прокричала детским, но хорошо поставленным голосом:

— Подсади меня, я буду кататься.

— Ну, что я вам говорила?! — бросила в мою сторону соседка, срываясь с места.

Все мамочки, находящиеся на детской площадке с детьми, открыли рты от изумления, наблюдая эту картину. А Ксюша вцепилась своими крохотными ручками в центральное кольцо четырёхместной карусели и сама начала раскручивать её.

Воспользовавшись моментом, я быстро зашагала прочь, обдумывая то, что увидела. На память пришли слова, которые инопланетянин сказал мне при встрече:

— Наши потомки, через два часа после рождения, способны самостоятельно ходить, понимать речь и говорить.

— Неужели и эта девочка могла всё это делать почти сразу? Кто она? Почему у неё такие же глаза, как у тех пришельцев?

Шло время. Молва о необычной девочке разнеслась по всей округе. Жители других домов специально приходили в наш двор, чтобы посмотреть на неё, но Миша запретил Оле выводить ребёнка на детскую площадку, чтобы не сглазили. Он приезжал с работы, забирал из детского сада сына, сажал в машину Ксюшу с мамой и увозил подальше от людских глаз подышать воздухом, поиграть и пообщаться всем вместе.

Ксюша подрастала быстро. Иногда я видела её с родителями на своём этаже. Она была прелестным ребёнком с притягательной внешностью. Однажды взбесился мой квартирный звонок. Он звонил, не переставая, а я в это время находилась в душе. Немного погодя, услышала, что звонят и в соседние квартиры, а в тамбуре слышится крик женщины. Наспех промокнувшись полотенцем, я надела халат и поспешила к двери. В глазок увидела Олю и открыла дверь.

— Ксюша у вас? — сквозь слёзы прокричала она.

— Нет, а что случилось?

— Она исчезла из квартиры. Почему-то двери квартиры и тамбурные оказались открытыми.

Её трясло, лицо было бледным.

— Вы Мише и в полицию позвонили?

— Да, — глухо ответила Ольга и начала оседать на пол.

Я подхватила её и заволокла в свою квартиру. Быстро накапала валерианки с пустырником и заставила выпить.

— Оля, вы на других этажах и на улице её искали?

— Оббегала всё, но её нигде нет.

Сквозь открытую дверь послышались шаги и мужские голоса. Мы поспешили в тамбур. Приехал Миша с двумя полицейскими и собакой. Оля бросилась к мужу и забилась в истерике. Он отвёл её домой, следом проследовали стражи порядка. Я закрыла входную дверь своей квартиры, опустилась в кресло и стала размышлять о случившемся.