Я его игрушка

Глава 6

Кира поднималась на этаж к директору и слушала глухие звуки своих шагов. Она решила потянуть время и поэтому не поехала на лифте. Сердце учащенно билось, руки тряслись, а глаза почему-то были на мокром месте. Оценит ли он ее платье? А макияж? А что насчет фигуры?

Лицо у нее, конечно, далеко не лакшери, простоватое, но фигурка точеная, вполне неплохая. Даже грудь есть, крепкая двоечка. Просто до этого момента девушка прятала все это под мешковатой одеждой.

Юлии в приемной не оказалось. Тем лучше. Кира зашла к Гридасову без стука. Он уже ее ждал. Сидел на кожаном диване, широко раскинув ноги и попивая виски со льдом из красивого граненого стакана.

— Раздевайся, — велел он.

— Что, прямо вот так сразу??

— Да. К чему растягивать, если мы оба понимаем, зачем ты пришла.

Он был прав, читал ее как открытую книгу. Девушка скинула с себя платье и даже не почувствовала стеснения. Она знала, что красива. Наклонившись к директору, она сначала слегка поцеловала его в губы, ощутила их терпкий, сладковатый вкус. А затем опустилась ниже, медленно расстегнула ширинку, села на колени и начала плавно сосать. Какой же классный у него был член! Большой, жилистый, крепкий, твердый, как и его стальной характер.

Он замотал ее волосы в жгут и начал руководить процессом, боже, как же ей это нравилось! Быть в его власти, в его полном подчинении, и при этом ощущать свою желанность. Он хотел ее и она испытывала от этого осознания ни с чем не сравнимый кайф.

— Будильник, — сказал он. — Выключи чертов будильник. Какого хрена ты его завела в такой момент?

— Что?.. Я не…

Кира открыла глаза, нащупала свой телефон и зло отшвырнула его в сторону. Обломал весь кайф!

Хотя, стоп…

Кира резко села. Какого… почему ей снится, как она сосет у Гридасова??

— Что за дичь… — вслух произнесла она и хотела было отправиться на кухню за утренней порцией кофе, как почувствовала, что определенный участок ее простыни слишком уж влажный.

Показательно влажный.

С каких пор ей вдруг снится мужик, который вдвое ее старше? Она отработала в компании всего полторы недели и за это время говорила с директором три раза. Все остальные встречи были мимолетными. К примеру, позавчера Кира шла за ним по коридору, не решаясь обогнать. Так получилось, что, когда она оказалась на этаже, Гридасов уже двигался в нужную ей сторону. Что ей было делать? Она просто медленно плелась за ним, ожидая, когда он либо свернет, либо зайдет в какой-нибудь кабинет. Но, как назло, он еле плелся, потому что разговаривал по телефону. Звонок был по работе и собеседник явно сделал что-то не так, поскольку раздражение директора слышалось даже в звуке его шагов, не говоря уже о тоне голоса. Он был сдержан, не опускался до оскорблений и не использовал уничижительных фраз, однако при этом выбирал сильные слова и фокусировал свою речь так, чтобы человек по ту сторону с легкостью почувствовал себя полным ничтожеством. И вот в тот момент идущая сзади Кира впервые почувствовала что-то вроде легкого возбуждения. Она смотрела ему в спину, наблюдала за его движениями, ловила каждое слово: и все это ее завораживало. Потом, закрутившись в рабочей суете, девушка успела позабыть о своих странных ощущениях, но мозг, как оказалось, все помнил и следующей ночью издевательски выдал все ее фантазии.

Матерясь на чем свет стоит, Кира сорвала простынь, скомкала ее и зашвырнула в шкаф. Затем двинулась на кухню. Оттуда пробивался тусклый свет. Отец. Только его не хватало. Он всегда просыпался рано — армейская привычка, — но крайне редко торчал по утрам на кухне. Кире хотелось развернуться, но пришлось перебороть себя. Ей просто необходимо было выпить кофе, иначе она бы просто взорвалась.

— Доброе утро, — бросила девушка, даже не глядя на отца.

Ей не нужно было смотреть в его сторону, чтобы точно знать, как он сидит, что пьет, во что одет и какое у него выражение лица. Идеально ровная спина, будто он сделан из камня, в кружке крепкий чай с лимоном и без сахара, майка-алкоголичка, цепочка с крестиком на шее, лицо такое же каменное, как и вся его фигура. Полковник, скоро получит генерал-майора. Кире презирала каждую его деталь. Отец был тем человеком, который выпил из матери всю энергию, радость и задор. Она была такой красивой, светлой, чистой… Брак с ним опустошил ее, превратил в дрожащую оболочку. Она по-прежнему старалась улыбаться, видеть хорошее, но во всем этом едва ли прослеживалась жизнь.

— Доброе. Почему такая дерганая?

— Приснился кошмар. — Кира поставила турку на плиту.

— Неудивительно. — Его голос резал слух. Словно кто-то водил металлическим штырем по старой расстроенной скрипке. — Сначала такие слабаки, как ты, выбирают себе путь полегче и решают посвятить всю жизнь щелканью по клавишам, а потом каждый из вас рано или поздно заканчивает в психбольнице.

Кире было неинтересно, откуда у отца столь нелепая статистика и как вообще профессия программиста коррелирует с нарушениями психики. Она еще в детстве поняла, что разговаривать с ним бесполезно.

— Жалею, что оплатил твое обучение, — монотонно продолжал он. — Хотя, если вдуматься, тогда бы ты вообще осталась необразованной. Это еще хуже. Уж лучше бесполезная, позорная, но какая-никакая профессия, чем полное отсутствие оной. Я с тобой разговариваю, Кира.

От этой фразы по позвоночнику будто полоснули электрическим разрядом. Девушка хорошо усвоила, как следует реагировать, если отец произносит ее имя в такой манере. Соглашаться бесполезно — не поверит и еще сильнее разозлится. Спорить — вообще смерти подобно. Ее саму он не тронет, а вот матери потом достанется за троих. Этого нельзя было допускать. Молчать — тоже нельзя. В этом случае его реакция вообще была непредсказуема, что пугало еще сильнее. Кира могла бы ответить ему все что думает, ей очень того хотелось, но ради матери она запрятала свои амбиции подальше и тихо сказала:

— Пап, думаешь, я не понимаю, что ты прав? Я не настолько тупая, какой ты меня считаешь. Конечно, я все понимаю.

— Если бы ты понимала хотя бы треть, то пошла бы в медицинский. Выбор сильных женщин. А ты всегда была слабой, сколько я ни бился с тобой и твоей матерью. Жаль, у меня не родился сын… Он бы, не думая, пошел в вооруженные силы. Я бы мог им гордиться.

Кира сделала вид, что пропустила мимо ушей все, кроме первой фразы:

— Раньше не понимала, но сейчас, когда прошло время, ко мне начало приходить осознание. Теперь я хочу заработать денег, чтобы самой оплатить себе обучение. Но в хирурги не пойду. Буду стоматологом. Пусть не то, о чем ты мечтал, но все же достойная профессия.

— Пройдет два дня и ты бросишь эту единственно светлую идею, которая каким-то чудом зародилась в твоей тупой башке. — Звучало довольно грубо, но ровный тон отца обнадеживал. Значит, купился.

— Это все мама. Она наконец достучалась до меня. И я не брошу эту идею, я сама хочу стать стоматологом. САМА. Я упорная и добьюсь цели.

Отец махнул рукой и вышел из кухни, на ходу бросив: «Кружку мою помой».

«Не такая уж я и тупая, если уже несколько лет успешно обвожу тебя вокруг пальца, папаша».

На работу Кира явилась слишком рано, до прихода Егора. Попасть в IT-отдел без него было нельзя, поэтому девушка спустилась в холл на первом этаже, села на диванчик и достала из рюкзака книгу «Python: Искусственный интеллект, большие данные и облачные вычисления». Издание немного устарело, но в нем по-прежнему было много полезного. Но как бы девушке ни хотелось, вникнуть в суть прочитанного она не могла. И вовсе не потому, что была глупа, каковой считал ее отец. Причина была в другом, и это сильно пугало.

— Доброе утро, Олег Борисович! — раздался голос охранника на входе.

— Доброе утро. — Поступил ответ.

Кира не хотела смотреть в ту сторону, но не могла противиться желанию. Герой ее постыдного сна направлялся прямо к ней. На нем было графитового цвета пальто, полы которого развивались как плащ Бэтмена, любимого Кириного супергероя. Она подняла голову и во все глаза наблюдала за его приближением. Зачем он к ней идет? Возможна ли синхронизация сновидений? Что если ему приснилось то же самое, что и ей? Девушка понимала, что каждое ее новое предположение бредовее предыдущего, и сама не верила ни в одно из них, но с каждым новым шагом Гридасова в ее сторону, из нее будто выкачивали последние остатки разума.

И вот он почти напротив нее. Всего один шаг…

— Здравствуйте, Олег Борисович. — Ее голос звучал слишком тихо и слишком жалко.

Директор на мгновение задержал взгляд на сгорбленной фигурке с книгой в руке и стремительно прошел мимо, даже не удостоив ее приветствия. Скорее всего, он даже ее не узнал.

Внутри Киры все рухнуло.

«А что ты хотела?? Надеялась, что он встанет перед тобой на одно колено, протянет руку и поведет к себе в кабинет? Приди в себя! Это был всего лишь глупый сон. Неважно, почему он тебе приснился, это ничего не значит. Сны не имеют никакого потаенного смысла, это просто нелепый калейдоскоп событий, которые перемешались в миксере и превратились в полнейший абсурд. Ус-по-кой-ся!»

Девушка потерла виски, пытаясь разумными доводами привести себя в чувство, но это слабо помогало. Она понимала, что сон — это всего лишь сон, ее пугали собственные чувства, которые возникли после его просмотра. В ушах звенели слова Оксаны: «Будь начеку, крошка. Такую, как ты, он просто сожрет целиком, не запивая».

А самое страшное, что Кире на мгновение захотелось, чтобы именно так оно и произошло.