Я тебе принадлежу

Глава 39. Ника

— Дима, Тёма! — восклицаю, когда моих мальчишек приводят в отдельную комнату, где под наблюдением одной из работниц детского дома, нам разрешили увидеться.

Раскидываю руки в стороны, чтобы поймать их в свои объятия. Дима бежит первым и… единственным. Тёма остаётся около женщины, смотря лишь на своего брата, который улыбается и вертится в моих объятиях. Я же, как и Максим, нахмурено смотрю на старшего Солнцева.

Он обиделся? Думает, это наша вина, что они теперь в детском доме?

— Ника, забери нас, — просит младший Солнцев, вернув себе моё внимание. — Нам тут плохо! Меня тут мальчики обижают! Сильно. Обзывают и… Тёму тоже! Забери!

— Тёма? — делаю попытку позвать второго мальчика, но он не реагирует на мой голос. Отстранённо смотрит то ли на брата, то ли куда-то сквозь него.

Поднимаю озадаченный взгляд на Макса, и тот идёт к своему брату. Садится перед ним на корточки и что-то ему говорит. Артём никак не реагирует, но мне некогда сейчас смотреть на эту картину, потому как младший мальчик привлекает моё внимание.

— Ты пришла нас забрать? — спрашивает Дима. — Пожалуйста, забери! Мне тут не нравится! Я хочу домой! Забери! Я обещаю, что буду хорошо себя вести, — жалобно тараторит, а его слова рвут моё сердце, потому что я знаю, что сегодня мы их не заберём. И завтра тоже… и неизвестно, когда у нас получится.

— Не сегодня, мальчик мой. Прости…

— Почему? Мы тебе больше не нужны? — задаёт вопрос, начав плакать. Отталкивает меня от себя и со слезами на глазах, продолжает. — Ты говорила, что никогда нас не бросишь! Говорила! Ты обманула?! Ты врунишка! Все врунишки! Ты обещала! У тебя теперь будут свои дети, и мы тебе больше не нужны! — кидается мне в объятия обратно. — Но ты нужна нам! Мне и Тёме! Очень нужна! Мы тебя любим!

— Нет! Дима! Я заберу вас! Очень и очень скоро! — крепче его обнимаю, чувствуя слёзы, которые наворачиваются на глаза. — Через неделю. Мне нужно разобраться со злодеем, который заточил вас в этой башне, — рукой показываю на детский дом. — Он заколдовал это место.

— А ты нас забери, — наивно просит, взяв меня за руку. — Забери нас, и мы вместе его победим, — он заглядывает в мои глаза своими детскими наивными, и я не могу сдержаться, по щеке скатывается слеза, которую я тут же вытираю. — Папа говорил, что только вместе можно победить чудовище. Мы с Тёмой вам поможем его одолеть. Я маленький. Я найду его слабое место и незаметно проткну мечом. Тёма и Максим умные — они его обхитрят. А ты будешь нашей принцессой, как мама, ради которой подвиги будем совершать!

— Хорошо, — киваю. — Я завтра начну собирать бумажки, чтобы освободить вас и забрать.

— Обещаешь?

— Обещаю! — киваю так активно, что, кажется, головасейчас оторвётся. — Мы принесли вам сладости, — говорю и протягиваю ему коробку. — Это твоя. Я пойду Тёме его коробку отдам, — Дима забирает у меня свою коробку, и я поднимаюсь, чтобы пойти к Артёму.

— Ника, — хватает меня за руку, заставив, остановится. — Тёма странный. Он не улыбается и не играет ни с кем. Даже со мной. Думаю, чудовище что-то с ним сделало. Он сидит и ничего не делает. Тёти на него кричат, что он кушать не хочет. И он как мумия. Он наверно заболел… Я его иногда кормлю, когда никто не видит, но у меня только хлеб есть с обеда или ужина.

О боже! Что с моим мальчиком? Что с ними делает детский дом?

Как тут сдержать слёзы, когда всё так ужасно?

— Я пойду, посмотрю, — проговариваю и, оставив Диму, иду к Максу и женщине, услышав лишь конец их разговора.

— … Мы не знаем, что с ним. Он не ест, не спит и вообще ничего не хочет делать. Ходит следом за братом и всё. Следит за ним, и он словно тень Димы. Мы вызвали комиссию, и наверно будут проверять его на вменяемость и психологическое состояние.

— Он не псих, — рычит Макс. — Он нормальный парень, которого грубо отняли у тех, кто его любит. Вы это понимаете? Я настаиваю на том, чтобы вы не делали этого!

— Но он…

— Он нормальный ребёнок! — продолжает Максим. — Мы совсем скоро его заберём и покажем психологу сами. Ему нужна помощь, не отрицаю. Но он не псих.

— Дай бог, мужчина, — не выдерживает женщина, вздыхая. — Надеюсь, что у вас всё получится. Потому что мне жаль этого паренька. И если вы сможете ему помочь… я буду только рада. Но что делать нам сейчас?! Ребёнок не ест!

— Он будет есть, — вмешиваюсь. — Разрешите мне приходить сюда, и я буду сама его кормить. С ложечки, если нужно будет. Но не надо портить ему жизнь. Если в его карточке появится какой-нибудь ненормальный диагноз, то это испортит ему жизнь в дальнейшем. Вы ведь должны понимать, что это просто психологическая травма. Это всё лечится со временем. Любовь, забота и семья.

— Это не в моей власти разрешать такое, девушка… Я всеми руками за, ведь я понимаю, что он нормальный. Но если он не будет есть, спать и что-либо делать это приведёт к обезвоживанию и больнице. Как я буду потом отчитываться?

— Максим, — оборачиваюсь к мужу.

— Я всё улажу, — обещает, взяв мою руку. — Тебе разрешат. Я всё ради этого сделаю. Я договорюсь со всеми. Всё будет хорошо.