Я тебе принадлежу

Глава 46. Ника

— Максим, — выдыхаю и лечу в его объятия, наплевав и на адвоката, и на полицейского, который сопровождает нас. — Максим! — пытаюсь сжать его как можно крепче, прижать к себе так сильно, чтобы он врос в меня. Мне страшно. Я так боюсь, что он сейчас может исчезнуть и я вновь потеряю его! Нет! Нет! Нет! Не хочу! Моё! Никому не отдам больше!

— Ведьма, — шепчет мой любимый, и его руки ложатся мне на талию. — Я так соскучился…

— И я! — тихо говорю, начав плакать от радости, что спустя столько времени он рядом. И я больше не одна. Я так устала сражаться с этим миром одна, что хочу в эту же секунду уехать куда-нибудь подальше со своими мальчишками. Украсть Диму, Тёму из детского дома и улететь куда глаза глядят.

Поднимаю голову и ловлю любящий взгляд супруга на себе. Улыбаюсь ему, даря всё то, что сейчас в моей душе. Радость. Страх. Любовь. И слёзы.

Наконец всё закончилось! И скоро всё станет на круги своя. Максима отпустили из тюрьмы, так как Ренат принёс доказательства невиновности своего лучшего друга. Несколько дней следователь ещё разбирался со всем этим и вот! Спустя несколько дней мой Максим со мной. Рядом. И больше никто нас не разлучит. Все проблемы ушли, как только я уволила Игната. Даже появился шанс забрать мальчишек.

— Поехали домой, Вероника. Хочу в ванну и к тебе в объятия, но без зрителей, — косится на адвоката, но, отпустив меня, пожимает ему руку, ещё раз благодарит и, сев в машину, мы оправляемся домой. Максим не позволяет мне самой сесть за руль, а делает это сам, заботливо усадив на сидение рядом. Всю дорогу периодически берёт меня за руку и прижимает её к себе.

Я всю ночь готовилась к возвращению мужа. Приготовила борщ, запекла мясо и другую очень калорийную еду. Адвокат сказал, что в СИЗО плохо кормили и я побоялась, что Максим будет голодным. Прикупила и другой атрибут, чтобы утолить голод мужа. Но совсем другой голод, не пищевой. Я и сама изголодалась и соскучилась по Максиму…

Первым делом решила накормить, а уж потом приласкать и поблагодарить за всё, что он сделал для того, чтобы решить наши проблемы. Сесть в тюрьму — непростое решение и этап жизни Максима, уж точно.

— Рассказывай пока, что нового? — спросил, взяв ребро, в которое сразу же вгрызся. Я же молча любовалась этим зрелищем и радовалась хорошему аппетиту супруга.

— Тёма идёт на поправку, но дома ему будет лучше, — начала рассказывать. — Дима хочет домой и каждый раз спрашивает, когда уже я его заберу. Про тебя спрашивают, но я говорила, что ты занят очень. Обижается он на тебя, но понимает, что ты зарабатываешь деньги, чтобы забрать их.

— Ничего! Всё будет хорошо. Ренат сказал, что сейчас с прессой ещё дела утрясёт и тогда можем ещё раз просить забрать их. Но уже не опекунство, а именно усыновим их. Адвокат сказал, так меньше шансов, что их могут забрать. Он, кстати, согласился вести наше дело об усыновлении.

— Он хороший адвокат, — произношу с улыбкой на губах. — Моего отца несколько раз доставал из тюрьмы, даже когда он был виновен.

— Знаю, — выдыхает. — В компании как?

— Все удивлены, что Игнат ушёл. Да и только, — хмыкаю, решив умолчать о том, как именно Игнат уходил и какой погром устроил в своём кабинете. Пришлось нанимать клининг и заказывать ремонт в этом кабинете. Это влетит нам в копеечку, но починить всё стоит. — Многие ушли вместе с Игнатом. Инвесторов искать надо, и акционеры бунт устроили… в общем, плохой из меня руководитель, но пока держу ситуацию ровно. Ни лучше. Ни хуже. Ты же разберёшься? Я правда не понимаю, что нужно делать… И как всё уладить.

— Разберусь, — одним словом успокаивает меня. — Дальше?

— Что дальше? — не понимаю, переспрашиваю, а Макс не сводит с меня внимательного, изучающего взгляда.

— Почему у тебя глаза на мокром месте? — поясняет. — Это не из-за мальчишек? Или ещё что-то случилось? — спрашивает, прочитав меня, словно сканер. Я всегда удивляюсь тому, как быстро он стал меня читать и понимать, что со мной происходит. Я же никак не могу научиться этому.

— Случилось, — здесь решаю не молчать и обо всём рассказать. Всё это время я молчу, но так хочется кому-то выговориться и попросить совета. — Игнат мне кое-что рассказал.

— Рассказал всё-таки, падла, — зло проговаривает. — И что теперь?

— Ты знал?! Почему мне не говорил?! Это ведь моя мама! — восклицаю, не веря в то, что он знал и всё это время молчал.

— Ты о чём? — уточняет, нахмурившись.

— Игнат рассказал мне, что моя мать на самом деле жива. А ты о чём?

— Да так! Перепутал, — кидает, а в следующий момент уже серьёзно задаёт вопрос: — И что там, с матерью?

— Она жива! Игнат не сказал, кто она. Но я нашла женщину и… мне кажется, что это она моя мама. Но её муж, сказал, что нет. А он был телохранителем папы когда-то и точно знает, кто именно моя мать. Но его жена… белые волосы, как у меня. Глаза… Да одни волосы чего стоят! Это очень редкий цвет волос, Максим. Это не может быть совпадением. Я не знаю… мысли всякие в голову лезут, — проговариваю, хныча. — В общем, не забивай голову.

— Как это не забивать, — произносит и, встав со своего места, идёт ко мне. — Мы говорим о женщине, которая может быть твоей матерью. Я понимаю, как для тебя это важно. Я сам потерял мать… Но я даже не представляю каково тебе сейчас.

— Я не знаю, что мне делать, Максим. Семён сказал, что это не она, но я не ему не верю! Она, точно моя мама! Ты знаешь… у нас даже смех одинаковый и улыбка. Ну не может это всё быть просто так!

— Тут только ДНК тест поможет, — воспроизводит вслух то, о чём я и сама несколько дней думаю.

— И как ты себе это представляешь?!

— Я что-нибудь придумаю, ведьма! Не впервой хитрить и решать проблемы… Поедем к мальчикам? Хочу увидеть сорванцов. Соскучился по ним.

— Вечером, — произношу и встав, расстёгиваю платье на пуговицах, предоставляя глазам мужа новый комплект нижнего белья. — Сейчас у нас другие… — договорить мне не дают, накинувшись на мои губы с животной страстью, которой позавидует каждая девушка.

Мне нужно от всего отвлечься и забыть обо всём, что сейчас происходит. И Макс отлично с этим справляется. В его руках я способна потеряться и вновь стать счастливой, беззаботной, нужной и любимой.