Я ухожу, любимый

Глава 8

Что-то во мне продолжает ломаться и трещать. И загорается внутри синим пламенем.

«Я тебя с восемнадцати лет люблю…» — звучным эхом отдается в голове горькая фраза.

— Ты слышишь?!

Слова отца мощно бьют по мозгам. Мои ладони неконтролируемо сжимаются в кулаки.

Почти наяву я ощущаю, как тянусь к отцу через стол, рывком укладываю крепкую ладонь на его затылок. Одним резким движением прижимаю его щекой к гладкой отполированной поверхности, с бешенством представляю, как на лаковом покрытии появляется конденсат от взволнованного отцовского дыхания…

Но приходится тут же сбросить с себя наваждение. Я знаю, мой порыв — это напускное. По факту я ничего не добьюсь, только докажу отцу, как сильно он умеет меня зацепить. И что держать себя в руках за столько лет я так и не научился. А он продолжит пользоваться этим и дальше, колоть точечно, наносить самые сильные удары.

— Про Алину свою ты можешь нести что угодно, — четко проговариваю я, беззвучно задвигая стул, расслабляясь. Удалось все же взять себя в руки. — Меня это не особо волнует. Но давай договоримся. Если я еще хоть раз в сторону матери, сестры или Зорины услышу от тебя нечто подобное, пеняй на себя. Алина тебя ввек не выходит. И тогда она точно запрыгнет на первого мужика, который окажется возле нее в радиусе километра. И никто тебе даже не посочувствует.

Отец в гневе багровеет и меняется в лице. Вновь обрушивает тяжесть широкой ладони на стол.

Смотреть на него тошно. Мерзко на душе. Ощущение, будто руки в дерьме испачкал. И это зловоние бесцеремонно въелось в кожу: не смыть его, не вытравить. Мне хочется оттереться от этого разговора.

— Угрожаешь мне, сопляк?

— Предлагаю тебе просто забыть о моём существовании. Нам обоим сразу полегчает. И суммы левые через внебрачных детей своих проводи. Ах да, я забыл. Из всех твоих отпрысков только я могу в этом помочь. Ну… прости. Я не согласен, — насмешливо развожу руками.

Не прощаясь, разворачиваюсь и иду прочь. И больше его не слушаю.

Противно. Лучше бы не приезжал. Раньше мы с Зориной вместе «прогуливали» подобные вечера. Теперь же, кажется, что это были одни из самых счастливых и трогательных мгновений в моей жизни.

— Сынок, — останавливает на пороге мама. Удивленно глядит на меня. — Ты уходишь?

— Да, поеду. Попрощайся за меня с гостями.

Я крепко обнимаю ее, стараясь не замечать замешательство в родных глазах.

— Но… что случилось?

— Все в порядке, я заехал ненадолго. Мне пора.

— Ты у отца был? — указывает она себе за спину. В направлении отцовского кабинета. — Снова повздорили?

— Не бери в голову. Просто не сошлись характерами, — мрачно уклоняюсь я от прямого ответа. Внутри меня тьма разверзла крылья. Чувствую себя по горло в зловонном болоте.

— Характерами действительно не сошлись… — задумчиво произносит мама, — ваше противостояние длится всю жизнь.

— Кстати, ты здорово выглядишь. Как статуэтка.

— А ты дамский угодник, — кокетливо хлопает мама ресницами, а меня от этого высказывания коробит еще больше.

— Погнал я. Хорошо вам провести вечер.

— Жаль, ты не задержишься у нас.

«Не задержусь. Нет желания», — стойко думаю я про себя.

Выхожу на улицу и безотчетно тянусь к телефону.

Пусто.

Ну а на что мне рассчитывать? Что она мне перезвонит? Когда-нибудь?

Вопреки безрадостным мыслям мобильный приветливо оживает в моей руке.

Это Паша. Ведущий юрист на фирме. Мы с ним, можно сказать, приятели. Пока я топаю до машины и прогреваю двигатель, мы кратко обсуждаем срочные вопросы и договариваемся о встрече в офисе. Через пару деньков, когда Паша вернется с обучения.

Как только отбиваю вызов, мое внимание уже привлекает новый звонок. Ира.

Я уныло опускаю голову. Вообще нет желания общаться.

Слегка морщась, отключаю звук и прячу телефон в карман. Может еще раз заехать к Зоре? Я правда не знаю, что ей сказать и чувствую себя полным ничтожеством.

Но…

Тяжелый вздох выходит громким, я медленно опустошаю легкие.

Она вновь не откроет, но попытаться можно. Я у нее в черном списке. Звонки тупо не проходят. Бросаю быстрые взгляды по зеркалам.

Погнал…

ЗОРИНА

Намеренно игнорируя лифт, я мчусь вперед по лестнице. Осталась единственная ниточка, что все еще связывает меня с Акрамом. Я все рассчитала. На сегодня взяла выходной, а Акрам в это время всегда на работе. Даже если он решает отоспаться, то в полдень застать его дома практически нереально.

Подхожу к двери и вставляю ключ в замочную скважину, осторожно проворачиваю, прохожу внутрь и… замираю на пороге. Кажется, весь воздух в легких заканчивается.

О, нет. Ощущаю себя загнанной в ловушку. Дверь в ванную комнату распахнута, оттуда льется свет и доносятся звуки струящейся воды.

На кухне гремит кофе машина.

Да чтоб тебя…

Посторонние звуки как назло стихают.

Акрам в домашних бриджах выходит из ванной. Ну почему именно сегодня?! Почему?!

При виде меня у него загораются глаза. Непередаваемо мягким светом.

Он обнажен выше пояса, в руках его мелькает полотенце, он наскоро обтирает кисти.

— Привет… — ласково произносит он и… тут же лицо его вытягивается.

— Там уже кофе готов, я… — доносится из кухни женский голос и обрывается, как только в коридор шагает миловидная брюнетка с распущенными длинными волосами, раскосыми зелеными глазами. Хорошо хоть одета. Кстати, со вкусом. Но довольно ярко. Красное платье, длина ниже колена. Декольте вполне себе приемлемое. Элегантно, красиво…

Я с облегчением выдыхаю. Увидеть их в одежде — это намного лучше, чем застукать обнаженные переплетающиеся тела в постели, которую я еще совсем недавно считала своей. А что? Свято место пусто не бывает. Все правильно.

— Вижу, что не вовремя, извини. Не буду мешать. Вот ключи.

Связно мыслить не получается. Мой план летит к чертовой матери.

Дрожащие пальцы не слушаются. Я роняю звенящую связку на пол. Поскорее поднимаю ее и торопливо укладываю на тумбочку. И повержено разворачиваюсь.

Нет, ну надо же! Как быстро он утешился…