Яд твоей любви

Глава 4

Аделия

День не задался с самого утра. Во-первых, уснуть так и не удалось, а употреблённый за ночь алкоголь совсем не походил на энергетик или тонизирующее, так что утро выдалось паршивым. Хотя нет, по-настоящему паршивым оно как раз стало в тот момент, когда я пришла на работу. Ту, что сама для себя выбирала, а не огненная сволочь, злым роком судьбы ставшая мне парой. А всё потому, что… меня уже уволили! Без объяснений, без причины, просто-напросто потому, что так захотел Николас Оливейра. Чтоб ему пусто было. По жизни!

Неудивительно, что меня ноги сами собой понесли в его грёбаный притон…

- Какого х*ра, Оливейра?! - заявила сходу, чуть ли не с пинка открывая дверь в тот самый кабинет, где мы с оборотнем в последний раз расстались.

Альфа лежал на диване всё в тех же джинсах и расстёгнутой белой рубашке с коротким рукавом. Ноги он закинул на спинку. Курил. А я самым подлым образом подзависла на разглядывании кубиков пресса, нижнюю часть которых укрывали очертания крыла. Так и захотелось провести кончиками пальцев вдоль линий знакомой татуировки, сдвинуться немного выше, к скорпиону, украшавшему бок оборотня. А вот смерть со здоровенным лезвием на левой стороне горла, будто пытающаяся его перерезать, - это что-то новенькое. Довольно символичное. Как и перевёрнутое ядовитое дерево Анчар в районе сердца, корни которого будто высасывали жизнь из тела.

- И тебе доброго утра, рыжик, - поздоровался меланхолично огненный, никак не отреагировав на мои эмоции, тем самым вынуждая сосредоточиться не на преступно шикарном торсе, а на физиономии оборотня.

Сам тем временем в очередной раз затянулся, смакуя табачный дым, и медленно выдохнул. Даже не посмотрел ни разу на меня.

- Когда я вынужденно согласилась стать твоей шлюхой и подписала договор найма, никакой договорённости об эксклюзиве не было, - подошла к нему ближе, глядя на него сверху-вниз.

Надеюсь, в моём взгляде отражалось не меньше ненависти, чем то количество, что сейчас раздирало на клочья моё сердце.

- Договор на столе. Изучай, - снова безучастно отозвался Николас, по-прежнему глядя в потолок, сквозь меня.

Вот же… Там, в этой писанине, чёрт ногу сломит, и шрифт такой мелкий, а у меня и так перед глазами плыло всё в тот момент… Да, возможно я не учла все пункты и сейчас не права, к тому же, веду себя, как истеричка. Но!

- Каким образом моя преподавательская деятельность в школе мешает тому, чтобы к шести вечера я являлась по твоей прихоти и ублажала все твои тупые запросы?

- Согласись, это аморально, чтобы шлюха учила детей, - стало мне ответом.

А ещё оборотень, наконец, взглянул на меня. Всё так же спокойно и в чём-то даже устало.

- Соглашусь. Но шлюхой я ещё не стала. Так что и препятствий никаких не вижу, - бросила на грани с открытым вызовом. - Как минимум, мог бы и не ставить меня перед фактом своей значимости в этом городе, да ещё и в такой короткий срок. Я и без того это прекрасно уяснила, Оливейра.

Кому я пытаюсь что-то доказать?

А главное, зачем…

Тупизм!

- Так в чём проблема? - мрачно усмехнулся волк. - Приступай, - кивнул на свой пах. - Раз тебя так это заботит.

Вторую часть сказанного мной нагло проигнорировал.

- И с каких это пор в должностные обязанности официанток входит заглатывание чужих причиндал? - поинтересовалась встречно.

Уж с наименованием должности-то, согласно договору, я точно не ошиблась. Наверное. А ещё вернула себе напускное равнодушие. Что-то я чересчур ярко эмоции свои начала демонстрировать. Не к добру это.

- Вот и я удивляюсь, почему ты сразу приписала себя к шлюхам, - вот теперь в сине-зелёных глазах проявились эмоции. - Кто я такой, чтобы препятствовать твоему энтузиазму? - искренне удивился он. - И почему сразу чужих? Они все твои, детка, забыла? - подмигнул, выдохнув дым мне в лицо.

Едва удержала маску напускного равнодушия. А ещё склонилась над оборотнем, оперевшись одной рукой на спинку дивана.

- Дословно: “Добро пожаловать в стан моих шлюх, Аделия Орхес”, - произнесла с расстановкой и склонилась ещё ближе. - Или скажешь, не твои слова, Никки-детка? - частично передразнила его привычное обращение ко мне, а заодно и имя исковеркала.

Хоть какая-то компенсация за все мои страдания!

Далее пришлось приложить немало усилий, чтобы остаться в прежнем положении. Треклятый запах ветра и свободы с привкусом кожи и табака обволакивал лёгкие и вынуждал тянуть к нему навстречу. Волчья сущность так и вовсе начала бунтовать, требуя прекратить все эти по её ощущениям бессмысленные перепалки, и просто взять то, чего сейчас хотелось больше всего на свете. Свою пару.

- Ты первая возвела их и себя в разряд шлюх, я просто не стал спорить, - ещё шире заулыбался мужчина. - И мне нравится выбранное тобой для меня обращение, клубничка, - повторно подмигнул и потушил сигару о стоящую на полу рядом с диваном пепельницу.

Только Луна знает, чего мне стоило сдержать рвущееся из груди рычание. Но отказать себе в том, чтобы приблизиться к своей паре ещё хотя бы немного, я всё же не смогла. Теперь я почти касалась его губ своими, и от того, чтобы сократить оставшееся расстояние удерживала только всё ещё пылающая в душе ярость. За неё-то я и цеплялась, как за спасательный круг, пока тихонько шептала ему:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хорошо. И тут твоя взяла, Оливейра. Сдаюсь, - замолчала, хотя мысль ещё не закончила.

И снова самым позорным проявлением слабости вдохнула глубже, малодушно впитывая в себя запах оборотня.

- Какие громкие слова, - таким же шёпотом отозвался Николас. - Знаешь, когда пара моего брата обращается к нему по фамилии, это значит, что она зла, -добавил задумчиво. - Ты зла на меня?

Широкие и горячие ладони легли мне на талию, а большие пальцы принялись выводить узоры сквозь ткань блузы под самой грудью. Неудивительно, что у меня локоть подкосился, и чуть не рухнула на мужчину.

Да будь он проклят!

И я сама вместе с ним...

- Безумно. Зла, - не стала отрицать. - Но ты мне лучше скажи, почему я не могу и дальше работать в школе, если, как выяснилось, ранг шлюхи - уже как бы мне не светит? - вернулась к насущному. - Какая тебе разница, где я и что делаю, если не рядом с тобой? - собралась выпрямиться.

Но нет. И дело было даже не в чужих сильных руках, которые могли бы не позволить мне отстраниться. Скорее я истребитель бы сейчас в небе голыми руками поймала, нежели действительно смогла бы отодвинуться от того, по чьим прикосновениям так долго и невыносимо тосковала.

- Люблю, - прошептал волк с паузой мне в самые губы, едва коснувшись их в ласковом поцелуе.

Всего одно-единственное слово отразилось в подсознании, подобно раскату грома. Это же эхо ударило по рассудку, как молния. Меня словно на части ею разделило. И даже не сразу поняла, что озаривший наступившую тишину почти неслышный стон принадлежал именно мне. Словно я - и не я уже вовсе.

- Когда ты зла, - добавил Николас, не скрывая насмешки, отметив мою реакцию на своё прошлое "заявление".

Вместе с тем мужские руки скользнули выше, принявшись расстёгивать мою блузку, ласково поглаживая обнажающиеся участки кожи. И на мои вопросы по поводу работы в школе он так и не ответил! Да и вообще, кажется, позабыл обо всём остальном, следя исключительно за своими действиями. В глазах цвета морской волны настоящий огонь вспыхнул. А меня всё ещё продолжало дробить на части.

Какая-то, с виду разумная часть меня, требовала удовлетворить свои самые низменные желания. Что такого в этом? Всего лишь физиология, способная принести облегчение измученному полуторогодовалым воздержанием организму. А потом мы просто разойдёмся, как прежде. Ничего особенного. Просто секс.

Другая - вроде как, отвечающая за гордость, намекала на то, что стоило бы "держать лицо" и не выглядеть настолько жалкой и нуждающейся.

Ещё одна - призывала оттолкнуть альфу, послать его куда подальше, заодно и просветить, за что же я его так люто ненавидела в данный момент, а затем и вовсе прекратить весь этот цирк, веющий безумием и помешательством.

И как поступить? Если гордости давно не осталось, а оттолкнуть мужчину я точно не смогу. Сдаться? Снова быть униженной? Проиграть ему. Или...

- Зачем, Ник? - спросила совсем тихо. - Зачем ты мучаешь меня? И себя. Нас обоих.

Да, надо отвлечься!

Мужчина ответил не сразу. Сперва приспустил лифчик, обнажив грудь, потом ещё и лизнул горошину соска, чуть прикусив, и только когда отстранился, посмотрел на меня, жёстко усмехнувшись.

- Поверь, лисёнок, я тебя ещё даже не начинал мучить. Всё ещё впереди.

Он резко подался вперёд и принял сидячее положение, усадив и меня. На себя.

Что я там говорила о гордости, благоразумии и физиологии?

К чёрту всё...

Остались лишь голые инстинкты!

И отчаянная потребность чувствовать свою пару. Хотя этот мужчина, по сути и не мой вовсе. Не был им никогда в полном понимании этого значения. И не будет.

Да и не важно это сейчас!

Больше не раздумывая о всякой ерунде, обхватила его лицо обеими ладонями, буквально впиваясь ногтями в кожу, может быть даже причиняя боль. Это тоже не имело значения. Лишь вкус поцелуя на моих губах.

Николас словно закаменел весь. Так сильно напряглось тело подо мной. И на поцелуй не ответил. Лишь когда я уже собралась отстраниться, в кабинете раздалось полное ярости рычание, а меня буквально стиснули в объятиях. И да, я всё-таки получила этот треклятый поцелуй. Жадный, властный, полный желания, пропитанный ненавистью и безысходностью. Как и всё то, что жило во мне самой.

Блузку с меня банально сорвали, отшвырнув в сторону. И юбку. И нижнее бельё. И всё это в считанные мгновения. Мужские руки нетерпеливо обследовали моё тело, то ласково массируя, то сжимая до боли. И я сама такая же, словно с катушек окончательно слетела. Как сумасшедшая, сама же подавалась навстречу раз за разом, негласно требуя всё больше, ближе, ещё острее. Чтоб крышу уже окончательно снесло, и я могла забыться в этой нахлынувшей волне похоти...

Но всё вдруг прекратилось.

Ещё одно рычание и меня просто отшвырнули в другой угол дивана, а сам Николас прикрыл глаза и откинулся на спинку, тяжело дыша.

- Убирайся, пока я тебя не прибил, рыжик, - прохрипел он тоном полным ярости и ненависти. - Вечером придёшь, Андрэ скажет тебе, что надо делать, - поднялся с дивана и направился к противоположной стене.

Там оказалась скрытая дверная панель, за которой обнаружилась ванная комната: узкое длинное пространство с двумя умывальниками, а в дальнем углу виднелся край душевой.

- Тогда прибей лучше, - прошептала, закрывая глаза, подтягивая колени к груди, обнимая себя обеими руками.

Можно подумать, то действительно помогло бы защититься...

- Слишком легко для тебя, крошка. Да и брат же расстроится, - хмыкнул, включая воду, и принялся умываться.

Можно подумать, ему было хоть какое-то дело до моего брата. Как и до меня самой.

- Да, и ты сам подыхать не хочешь, я помню, - подвела итог собственным мыслям уже вслух, сползая с дивана.

Ноги подкашивались, а низ живота словно в тугой узел стянуло. Меня изрядно пошатывало от ломающего перенапряжения в теле, но свои вещи я всё же подобрала. Даже на себя надеть обратно умудрилась.

- Сдох я уже давно, рыжик, - заметил в полнейшем безразличии Николас, выходя ко мне. - В тот день, когда отчаялся тебя найти, - холодно оскалился. - Так что не надо сейчас строить из себя жертву. Мы оба знаем, что ты ею никогда не была и не будешь.

И вот стоило бы мне молча уйти. Проглотить очередное это прущее из него невесть откуда дерьмо. Но волчья сущность брала верх. А сопротивляться ей я... устала.

- Ты прав. К чёрту это лицемерие, Никки-детка, - усмехнулась, отзеркалив его холод в своём голосе. - Мои сутки заканчиваются только к вечеру. Ни меня, ни брата к этому времени в Рио не будет. Засунь себе все свои мстительные замашки куда подальше и поглубже. Я не собираюсь участвовать в этом представлении, -отвернулась от него и направилась на выход.

Останавливать меня не стали.

- Пригласи ко мне Викки, - донеслось деловое от него вслед, и то не мне.

Да, пора с этим действительно заканчивать!

Ушла...

Из кабинета. А вот перед лестничным пролётом, по которому мне навстречу поднималась голубоглазая брюнетка с пышными формами, я остановилась. И лишь каким-то чудом удержала себя, чтобы не вцепиться в тёмные густые вьющиеся локоны девицы, по всей очевидности несущей кофе местному начальству. С учётом, в каком состоянии он пребывал на момент моего ухода, не трудно догадаться, что за этим “кофе” последует дальше. Перед глазами снова и снова всплывали самые незавидные картинки с участием огненного альфы. Он и прежде верностью не отличался, ведь никакими метками мы не обменивались. А теперь так и вовсе не станет... Сволочь! Ненавижу!

Вонзить себе что ли один из столовых ножей в солнечное сплетение по самую рукоять? Как раз, вон, валяется несколько на барной стойке, уровнем ниже. Уверена, будет не намного больнее, чем то, что прямо здесь и сейчас разрывало грудную клетку. А так, глядишь, волчара ещё немного пострадает, когда поймёт, что я лишила его возможности и дальше надо мной издеваться.