Яд твоей любви

Глава 6

Аделия

Холодные разрозненные потоки с потолка душевой кабины стекали по коже, но жар тела никак не уменьшался. Наоборот, теперь на контрасте с температурой воды, чувствовался только острее, становился практически невыносимым. Я словно заживо горела, без единой искры пламени вокруг. Пожар, что бушевал в самом сердце, справлялся с этим прекрасно. Закрыв глаза, я снова и снова втягивала в лёгкие как можно больше воздуха, пытаясь убедить себя, что, помимо ароматизатора с хвойным привкусом, не было здесь других запахов. Только химия.

Но это совершенно не так.

Лёгкие до сих пор пропитывало отголосками натуральной кожи и табака, дарующими обманчивое ощущение ветра и свободы. К тому же, память услужливо подсовывала картинки из далеко прошлого. И не избавиться от них. Не стереть. Не вышвырнуть из подсознания. Воображение, как наяву рисовало ту самую проклятую ночь, когда я встретила свою пару и темноту в просторном зале, что разбавляли глубокие басы в стиле Garage, да лиловая лазерная проекция…

Лучи скользят вдоль кривых изгибов интерьера ночного клуба, попадая на силуэты движущихся в такт звучащей музыке. А я, как под гипнозом, слежу за этими рваными линиями, запрокинув голову, запустив пальцы в слегка взмокшие волосы, неспешно кружась вместе со всеми по центру танцпола.

Не помню, какой бокал по счёту я допиваю. Память отказывается подчиняться. Да и ни к чему это. Прямо здесь и сейчас для меня существуют только незатейливые ритмы, завлекающие в свой плен, да желанная пустота, сдобренная отравляющими отголосками дыма и алкоголя.

Сегодня я отказываюсь быть “хорошей девочкой”.

Просто забыться…

Снова вдохнуть как можно глубже, в который раз практически умереть, позволив рассудку раствориться во въевшемся в самое нутро одурманивающем запахе одного-единственного, пока весь мир будет лететь ко всем чертям.

Огненный альфа…

Выделяю его безошибочно, с первого же мгновения. Просто потому, что совершенно невозможно не определить, несмотря на окружающую нас толпу. Даже с расстояния в целый зал и более чем пятьсот душ.

Медово-бронзовый оттенок волос сверкает в свете софитов и цветного лазера. Он смотрит прямо на меня, но подходить не спешит. Лишь щурится, пристально разглядывая, не позволяя прервать наш зрительный контакт, пока сам того не пожелает. И будь я проклята, если вообще могу сейчас это сделать. Ощущаю себя приговорённой ведьмой, заживо пылающей в огромном костре. Ни воздуха, ни надежды, ни жизни. Просто потому, что вот этот волк разом становится для меня тем самым воздухом, надеждой и жизнью.

Он так и не отводит взгляда и направляется в мою сторону, отмахнувшись от своего сопровождающего. Наступает медленно. Неотвратимо. Словно ледокол разбивает толпу, двигаясь ко мне. Точнее, все просто расступаются перед ним, провожая пристальным вниманием. Да и я сама не могу не смотреть. Примагнитило намертво. И даже когда инстинктивно отступаю назад, всё равно смотрю только на него одного. На губах волка расплывается предвкушающая ухмылочка, а после я неожиданно для себя оказываюсь прижата спиной к стене…

Теперь уже холодной пластиковой кабины.

Мужчина дотрагивается до ворота моей куртки, а после пропускает сквозь пальцы рыжие пряди распущенных волос. А я, как умалишённая, откровенно наслаждаюсь каждым его едва ощутимым прикосновением, желая только одного - чтоб они никогда не прекращались. И едва не срываюсь на стон, когда оборотень, накрутив один локон на палец, тянет меня ближе к себе, с шумом втягивая в себя воздух, а в его груди вибрирует едва слышное рычание.

- Ром и секс, - произносит он хриплым голосом. - Убойное сочетание. Тебе идёт, - добавляет, отпуская волосы, и проводит пальцем по моим губам.

В горле моментально пересыхает. Внутренности буквально скручивает в отчаянной жажде. И, сдаётся, утолить её может совсем не вода…

Наверное, стоит ответить. Или озвучить свои желания вслух. Но горло будто невидимыми оковами сдавливает. И дышать-то получается через раз.

Сплошное наваждение!

- С ума сойти можно, - выдавливаю из себя едва слышно.

- Тут ты права, - соглашается он, мягко улыбаясь.

Широкие ладони притягивают меня за бёдра ближе к своему паху, позволяя очень отчётливо прочувствовать его возбуждение, которое не может скрыть даже плотная ткань джинс. Моей шеи касается горячее дыхание. Последующий за этим выдох и вовсе будто ожог оставляет.

Да, моя кожа всё ещё горит. И жар, зародившийся в самом сердце, разливается по телу, подобно раскалённой лаве. Словно спящий вулкан пробуждается в самом центре солнечного сплетения, вместе с моим всё ещё неутихающим желанием на грани абсолютного сумасшествия. Проклятый огонь выжигает мои вены, уничтожая изнутри неотвратимо медленно, мучительно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Какая же ты вкусная, детка... - тянет оборотень с хриплым стоном, лизнув меня в шею, чуть прикусив тонкую кожу. - Расскажешь мне. как ты любишь? - в очередной раз втягивает в себя воздух, а пальцы пробираются под топ. погладив живот по линии пояса джинс.

Мои ладони повторяют этот путь. От самого горла, где могла бы быть его метка, к болезненно ноющей груди, слегка сдавливая, задерживаясь совсем ненадолго, скользнув ниже, как когда-то это делал сам Николас Оливейра.

- Расскажешь мне. как ты любишь? - звучит в моей голове на повторе. Самоуверенный.

Наглый.

Опасный.

Вот как не поддаться?

- Жёстко

Вряд ли из него выйдет нежный любовник. Такой просто не может им быть. Только не он.

- Гпубоко.

Если уж брать, так без остатка.

- Долго.

А это уже моё личное предпочтение.

Оскал оборотня наполняется предвкушением, и мужчина банально срывает застёжку на моих джинсах. Теперь я и вовсе не дышу откровенно наслаждаясь ощущением чужих прикосновений...

Бёдра уже сводит судорогой, когда пальцы проникают между ног. Так глубоко, как только удаётся в моём положении. Сине-зелёный взор огненного альфы до сих пор со мной, в моей памяти. Как и жар, которым он отравил моё сердце. Движения внутри меня становятся быстрее, резче... Разум практически померк, когда пришедшая волна оргазма вынудила ноги подогнуться. Я практически не почувствовала боли, когда ударилась коленями о гранитную поверхность. Только секундное освобождение. Впрочем, и оно - не достаточно яркое и длительное, чтобы стало действительно легче.

- Сука!

Я почти готова биться головой об стену. И обязательно именно так и поступила бы, если бы это помогло. Так что, вместо продолжения своей рефлексии я просто поднялась на ноги и вышла из душа, не удосужившись даже выключить воду.

Вещей у меня было не так уж и много. Помимо того, в чём прехще преподавала в школе, в основном - банальные джинсы и майки. Удобно и дёшево. Один из таких комплектов я и надела на себя, а всё остальное влезло в небольшую дорожную сумку. Удалось даже до выхода из квартиры дойти. Но вот перешагнуть порог - уже нет, к сожалению. Брат вернулся со смены в клинике раньше, нежели я рассчитывала. Массивная фигура'оборотня так и застыла в прихожейГа в темном взоре отразилось изумление, стоило Боску заметить собранный багаж в моей руке.

-Ада?

Старший из нас нахмурился, так и не отводя от меня взгляда, закрыв за собой дверь, тем самым негласно перекрывая мне путь к отступлению.

- Что происходит? - дополнил он совсем тихо.

И столько тоски в его голосе...

Хоть и спрашивал, но всё понял уже сам.

- Я... - запнулась, не в силах оправдать свою трусость вслух. - Николас Оливейра дал нам сутки на то, чтобы мы убрались из его города, - перефразировала подачу причины своего побега.

Послышался тяжёлый вздох. Оборотень отобрал мою сумку и меня за руку взял, ведя за собой в гостиную, совмещённую с кухней.

- Всё так плохо? - уточнил Боску, усаживая меня на один из стульев около разделяющей на зоны обеденной стойки.

Багаж он бросил на пол, а сам взялся за приготовление кофе.

- Да, - не стала скрывать.

Воцарившееся за этим молчание длилось довольно долго. Мужчине явно требовалось время, чтобы переварить информацию.

- Но он же твоя пара. Неужели невозможно договориться? - наконец, заговорил снова брат, как только напиток в турке начал закипать.

На меня так и не взглянул ни разу. Достал чашку из верхнего шкафа и перелил содержимое посудины из кованной меди в неё, поставив ту передо мной. Я же невольно поморщилась. Лгать ему совершенно не хотелось. Как и оправдываться.

- Он хочет, чтобы я на него работала. В одном из его клубов.

Боску удивлённо приподнял бровь.

- Так сутки, или...

- Я не буду прислуживать этой скотине! - психанула, вскакивая на ноги.

Правда, меня тут же усадили обратно. И показательно пододвинули кофе.

- Но и уехать мы не можем. Ада, - мягко возразил оборотень.

Ещё как можем! По крайней мере, я - так точно! Уже уехала. Почти.

- Он же твоя пара, Ада, - продолжал увещевать Боску. - Да, он злится, и это вполне ожидаемо. Не маленькая, сама понимаешь. Но он остынет. А ты... тоже будь повежливее.

Сердце противно сдавило, но все сопутствующие эмоции я загнала как можно глубже, стараясь не демонстрировать их.

- Дай мне неделю, - дополнил оборотень. - Всего неделю. И обещаю, больше я тебя ни к чему такому принуждать не буду. Пожалуйста, Ада. Потерпи немного.

Неделю?!

В сравнении с обозначенным мною для Николаса сроком в полгода, неделя - ничто. Вот только, стоило вспомнить последнюю нашу встречу. И то количество унижения, которое он заставил меня испытывать. Боли... Ревности... Безумной тяги, которую я не в силах перебороть... Да неделя для меня покажется настоящей вечностью!

- Два дня, Боску, - выдала, как итог своих мыслей. - И ни одного грёбанного часа больше.

Оборотень снова нахмурился.

- Четыре дня.

-Два!

И снова воцарилось молчание. Тяжелое. Гнетущее. Раз за разом разрывающее моё сердце на мельчайшие осколки боли, приправленной горечью.

- Хорошо. Два дня, Аделия. Будь по-твоему. Я постараюсь успеть всё уладить за эти два дня. И, - на губах родственника расплылась понимающая усмешка, - ни одним грёбанным часом больше, - повторил мои же слова, крепко обняв.

Шумно выдохнула в облегчении, обнимая огненного волка в ответ.

- Спасибо.