Юлька 2.0

Глава 8

Прошедший недавно снег уже был подметён с улиц и раскидан по углам закоулков типичным ростовским северо-восточным ветром. Сухой колючий воздух дарил ощущение зимы. Евгений добрался из аэропорта до съёмной квартиры. Высотка стояла около кольцевой дороги рядом с областной больницей, поэтому звук сирен машин скорой помощи стал уже частью жизни. Повод не переезжать был только один. До работы десять минут пешком. Донской Технический Университет располагался через площадь.

Мужчина осмотрел своё жилище. Однокомнатная квартира в гостиной имела три зоны обитания хозяина. Письменный стол, заваленный книгами и чертежами. Малогабаритный диван, который как он сюда заехал два года назад, стоял с тех самых пор в разложенном виде. Спортивный уголок из шведской стенки с навесным турником, штангой с наборными гантелями и рядом призывно стоящей истёртой напольной боксёрской грушей.

Евгений улыбнулся, но это было не чувство радости вернувшегося домой человека, а удовольствие от предвкушения тренировки.

Он быстро раскидал сумку в узенький платяной шкаф в прихожей, который вмещал весь его не хитрый гардероб. Переоделся и запрыгнул на турник. После тридцатого подтягивания он спрыгнул на пол и пошёл в кухню. Заглядывать в холодильник не было смысла, он и так знал, что там пусто, но рефлекторно потянул за ручку. Засохший лимон, неприветливо высветил гниющий бок.

«Придётся идти в магазин» – подумал Женя, сожалея, что не зашёл по пути.

Он снова оделся и хотел уже выходить, как раздался звонок мобильного телефона.

– Привет! Ты всё ещё в Ростове? – без всякого вступления послышался дружеский голос.

– Привет Соломон! А где ж мне быть? – вернулся Женя в гостиную и присел на край дивана.

– У меня к тебе деловое предложение. Возвращайся в Москву. Я теперь глава научной лаборатории. Набираю команду. Основной проект это нано технологии в борьбе со старением. Будем создавать систему антистарения. Мне нужны толковые биоинженеры. Без тебя ни как. Соглашайся, – локомотивом выдавал информацию бывший однокурсник по МГУ.

– Слушай, я только в такую щедрую струю везения попал. Сейчас ну ни как нельзя всё бросить, – как бы оправдываясь, сообщил Женя.

– Подумай хорошенько. Если зайдёшь на старте, выгоды больше будет, а если потом присоединишься, то надо будет под других членов команды подстраиваться, а ты это ой, как не любишь, – настаивал Соломон.

– Не разрывай мне мозг. Сказал же, не могу. Если всё обломается, тогда я твой. Пошлю тут всё куда подальше и приеду, если примешь, конечно, – резковато ответил молодой учёный.

– Такие, как ты специалисты штучный товар, обязательно приму. Не соблазняю тебя деньгами, знаю это не твоё слабое место, но подсказываю, что есть возможность оставить свой след в истории. Не просто след, а значительный следище! Ты подумай, какая тема, это же вечный кнут, под который человек сам спину и мягкое место подставляет. Все хотят быть молодыми и прекрасными и как можно дольше, поэтому на страхе старения всегда есть шанс заработать, ну или выбить финансирование, чтобы совершить прорыв в науке и прославиться. В общем, жду звонка. До скорого.

– Пока, – выдохнул Женя.

Он схватил перчатки и застучал по груше. Воспоминания и проекции планов на будущее отдавались в голове в такт ударам: «Учёба в Академии ФСБ была засекречена. На втором курсе отправили параллельно учиться в МГУ на факультет биоинженерии и биоинформатики. Потом год армии в спецподразделении и направление в Ростов-на-Дону. Считалось, что тот, кто займёт место научного сотрудника в одной из международных лабораторий в Европе, должен иметь корни профессионального происхождения не из столицы России. И вот теперь терпеливое прорабатывание образа и процесс вживания в легенду. Однажды я буду поставлять для своей страны сверхсекретные данные, в разработке которых тоже приму участие. Но ещё корпеть здесь, как минимум года три. Выращивание подобных мне агентов дело хлопотное и длительное».

Женя сбросил перчатки и снова схватился за турник. Неожиданно в его мыслях появился образ Юлии Драгунской. В Варшаве он выяснил, что она тоже имеет отношение к секретным службам. Шеф сильно не просвещал, но стало понятно, что девушка работает в отделе внутренних проверок, который возглавляет бывшая возлюбленная Владимира Дмитриевича. Он не гордился тем, что они с товарищами исполнили, но понимал, что так надо. Женя схватил штангу, обновил диски и стал приседать. Приятное лицо Драгунской вновь всплыло перед глазами.

«Но вот как она на это согласилась? Кто её надоумил? На авантюристку Юлька не похожа. Дмитрич, конечно говорил, что его бывшая умеет убеждать, но всё же на чём Крутижанская её завербовала?» – мучили его вопросы.

Женя оставил в покое штангу, только сделав ещё пару подходов, затем он составил список продуктов и как в замедленной съёмке пошёл одеваться. Он не стал менять спортивные штаны. Натянул лыжную куртку и спустился на первый этаж. Лифтом он пользовался редко, предпочитал бегать по ступенькам. Проживание на десятом этаже давало дополнительную возможность для кардиотренировки. Каждый шаг на этом жизненном этапе Евгений подстроил под грядущее будущее.

В продуктовом магазине, девушка продавец, как всегда, строила ему глазки. Женя натянуто улыбнулся, быстро собрал товары по списку, оплатил и отправился к выходу. Тут его осенило, что он забыл купить салфетки и, не успев закрыть дверь, снова вернулся в торговый зал. Продавщица с пожилой напарницей выставляли коробки конфет, стоя к нему спиной.

– Что ты в нём нашла? – пыхтела пожилая.

– У него глаза добрые, – мечтательно проговорила молодая.

– Тоже мне достояние. Ты лучше посмотри, во что он одет, очередной нищий научный работник. Семья такого впроголодь живёт. Вон их целый институт и что? Где ты там миллионеров видела? – поучала женщина.

– А мне не надо замуж за богатого. Я по любви хочу. Рай и в шалаше можно построить.

– Милая моя, рай в шалаше только до первой зимы. Попомни мои слова. Я тебе добра желаю.

Пожилая напарница обернулась и тут же расплылась в улыбке, обращённой к Евгению: – Что-то забыли?

– Да. Пачку салфеток, пожалуйста, – покашливая, попросил Евгений.

Пунцовая молодая женщина искоса посматривала, но подойти не решалась.

– Вот возьмите, – протянула салфетки пожилая продавщица, она немного замялась, но всё же спросила: – Молодой человек, простите за не скромный вопрос, а вы женаты?

– Нет. Разведён.

– Что так?

– Скучно супруге со мной стало. Я работу вероятно больше, чем её любил.

– Во как. А как же дети?

– Детей не было. Не успели. Дети в искренней любви только появляются.

– О, да вы философ. Желаю удачи!

Не успел Женя прикрыть за собой дверь, как повидавшая жизнь продавщица бойко выдала: – Слышала? Нечего с ним ловить! Уже бывший в употреблении, значит ни на что не годен. Повторяю, ни на что не годен!

Женю зацепили её слова. Конечно, как разведчику ему было выгодно иметь вокруг себя подобную ауру образа, который он исполнял, но мужское самолюбие напомнило о себе. Он отмаршировал в подъезд и чуть ли не впервые стал вызывать лифт.

«Ничего я не бывший в употреблении. Жанка, сама не знала, чего хочет, когда выходила за меня замуж. А когда поняла, что я свои мозги продавать тем, кто больше заплатит, не намерен, сбежала. Живёт себе сейчас с одним богатеньким, фотки присылает с курортов. На, мол, подивись, какая я красавица писаная от рук косметологов с хирургами стала» – не останавливаясь, он тыкал кнопку вызова лифта.