Юрий Грозный, Император Русский

9. Второй Крестовый поход

Русские войска оставались на поле под Шпандовом еще пять дней. Обихаживали раненых, с почестями и отпеванием хоронили своих убитых.

Собирали и сортировали трофеи. Их было много. Вооружение огромного войска. С убитых и пленных снимали все ценное: оружие, одежду, драгоценности, деньги и сдавали служителям Бронного и Казенного приказов, следовавшим с войском. Все сданное записывалось в приходные книги. Попыток утаить что-либо не отмечалось. Все русское войско состояло из профессиональных воинов: дворян, малодворцев и смердов. За мародерство виновного лишали воинского звания.

Пленных простолюдинов формировали в тысячные колонны и под конвоем отправляли в Деммин, в распоряжение Дорожного приказа. За взятого в плен католика Император давал вознаграждение — 1 рубль. Согласно повелению Императора, Приказ начал строить стратегические дороги через Польшу к новым русским землям: Владимир-Волынский — Краков — Франкфурт — Брандненбург и Князьград — Варшава — Деммин — Бранденбург. А также дороги от стольных к уездным городам.

Рыцарей среди пленных не было. Убившему рыцаря воину в качестве трофея по воле Императора доставалось все его вооружение и доспехи. Отличить рыцарей от простолюдинов было легко. И конные и пешие рыцари, в отличие от простолюдинов, имели на щитах и доспехах личные гербы. Служители Бронного Приказа принимали трофеи по справедливым ценам. А стоили хорошие доспехи не мало. От трех гривен и выше. У герцогов и графов во много раз выше. Конечно, принимали доспехи по цене за вычетом стоимости ремонта боевых повреждений.

Легко раненых католиков, слегка подлечив, отправили в Деммин, а тяжело раненых добили. Еретиков православные не жалели.

Собранные для государевой отработки местные мужики углубили имеющиеся в поле овраги, свезли в них убитых крестоносцев и засыпали землей.

Каждый сельский дым — двор согласно Уложению об отработках должен был в неделю отработать один день на своего помещика и один день — на государя. На государя отрабатывали десять дней летом, после второго покоса, в основном на ремонте дорог, и 40 дней зимой, на заготовке лесоматериалов, камня, строительстве мостов и гатей.

Мужики новых русских земель, ранее именовавшимися Померанией, Мекленбургом и Бранденбургом, славяне ободриты, бодричи, лютичи, гавеляне отрабатывали урочные работы охотно, поскольку сроки работ строго регламентировались Уложением. Германские феодалы заставляли их работать на себя по собственному произволу. И поборы с селян с изгнанием германцев тоже значительно уменьшились.

Подать с дыма была не тяжелой. Всего лишь десятина со всего урожая и приплода скотины, производимой крестьянской семьей. По этой причине селяне охотно ловили разбежавшихся крестоносцев и сдавали их новым властям. Конечно, и за рубль тоже, бывший для них большими деньгами. За пять лет, прошедших с изгнания Германцев, жизнь в Помории наладилась. Селяне под властью русского Императора вздохнули, наконец, полной грудью.

Ежегодную подать селяне сдавали своему помещику, причем сдавали в натуральном виде. Однако, исходя из ее денежного эквивалента. Так, крестьянскому двору в годовую подать мог быть засчитан годовалый теленок, или один откормленный боров. Или две — три головы мелкого рогатого скота, или десяток гусей. Или зерно по соответствующей цене.

Помещик по Уложению о податях оставлял себе половину собранной с крестьян подати. Он должен был сам продать собранную в натуральном виде подать на рынках, и половину собранной подати сдать своему волостителю в денежном виде. Поскольку люди воинского звания, дворяне и малодворцы сызмальства воспитывались в дружинных школах, в сельском хозяйстве они разбирались слабо. Поэтому, они назначали управляющим поместьем одного из своих селян. Он же, согласно Сельскому Уложению, отвечал за поместье в отсутствие хозяина.

Волостители отвечали за сбор податей в своих волостях и сдавали собранную сумму подати в уезд. Наместник и земельная управа имели право уменьшать размер подати в случае неурожаев или стихийных бедствий. Казенный стол земельной управы переправлял собранную подать в стольный Владимир. Типовой размер подати в русских землях составлял от полтины с дыма в северных землях до 2 рублей с дыма в плодородных южных землях. Государственная система в Помории за пять лет наладилась.

Еще 4 июля, получив известие о вступлении крестоносцев в Поморию, Юрий отправил голубей в Князьград с повеление флоту выступать в поход. И во Владимир-Волынский с таким же повелением войскам. Флоту и войску из Волыни предстоял долгий путь. Пора было начинать второй Крестовый поход в Европу.

Первым выступил конный фем основного войска. Стратиг Истома получил повеление, не ввязываясь в бои, форсированным маршем выйти на восточный берег реки Рейн, рассыпаться на полки, захватить все прибрежные замки и занять позиции вдоль берега от устья до города Бонн и вылавливать всех рыцарей, которые будут бежать на запад. Если будут отходить организованные отряды, их уничтожить.

Флот под командованием адмирала Прохора с двумя пешими фемами на борту вышел из Княьзьграда. Ему предстояло пройти Балтийским морем, затем через датские проливы выйти в Северное море, пройти вдоль датских и германских берегов, войти в реку Везер и высадить там войска под командованием архистратига Лавра.

Войску из Волыни предстоял длинный марш почти в тысячу верст. Сперва через земли вассальной Польши на Краков, потом через земли дружественной Венгрии в обход королевсва Чехия до германской Вены. Проход войска через Венгрию был заранее согласован Посольским Приказом с королем Андрашем. Само собой, пешком воины не шли, каждый имел пару лошадок. Одну под седлом, другую под вьюками. Конечно, не боевых коней, а простых крестьянских лошадок. В бой воины шли пешими.

Конный фем стратига Варуна далеко опередил пехоту, прошел от Вены правым берегом Дуная и вышел через германские земли к верховьям Рейна. Ему была поставлена задача отрезать германские земли восточнее реки от ее верховьев до города Бонна.

К 12 августа Юрий получил донесения о том, что все войска вышли на исходные позиции. Как и было условлено, не дожидаясь дополнительных указаний, стратиги двинули свои войска вперед, в германские земли.

7 августа пеший фем стратига Любомира занял Вену. Город сдался без сопротвления. Поскольку ополчение Вены принимало участие в сражении у Шпандова, на город, в соответствии с указаниями Императора, была наложена вира в две гривны с дыма. Кроме того, из каждого ремесленного цеха подлежали отправке на Русь четверть мастеров. Состоящие при войске служители Городового Приказа занимались отбором мастеров. Само собой, отбирали лучших. Их отправляли караванами под конвоем, вместе с инструментом, семьями и холостыми подмастерьями.

Под дулами русских пушек магистрат города подписал договор, по которому город обязывался платить Империи ежегодную дань в одну гривну с дыма, содержать русский гарнизон в размере полка и отчитываться перед императорским приставом о сборе дани.

Из Вены фем Любомира двинулся на запад через германские земли вдоль правого берега Дуная.

Корпус архистратига Лавра в составе двух фемов высадились в земле Бремен в речных портах Бремен и Верден. Эта земля была захвачена датчанами у германцев во время прошлого Крестового похода. Фемы выступили в поход на запад в сторону Нидерландских земель.

Корпус Лавра рассредоточился широким фронтом пеших полков от побережья Северного моря до города Вердена. Артиллерийские полки фемов и гуляй-города составляли резерв воевод ратей. Конные рати фемов, рассыпавшись по сотням, шли впереди пеших полков, проводя разведку. У стратигов фемов Фоки и Ульяна в резерве остались сводные конные полки ратей.

Пешие фемы Кондрата, Романа и Недаша, после победы при Шпандове, развернув свои полки широким фронтом в среднегерманских землях Оберлаузитц, Ландсберг и Анхальт, тоже двинулись на запад. Юрий и главнокомандующий архистратиг Галаш со штабом двигались в центре построения войск с фемом стратига Романа. При них находились императорский полк тяжелой конницы, осадный артиллерийский полк, полк пехоты и гуляй-город.

Все стратиги получили письменное повеление императора, предписывающее им порядок действий в германских землях. Сдавшиеся на милость победителя города обкладывались вирой, размер которой определялся участием или неучастием города в Крестовом походе католиков. Магистраты городов принуждались к подписанию договора о выплате ежегодной дани, а самые крупные города принуждались к содержанию русских гарнизонов. Лучшие мастера — ремесленники из каждой гильдии подлежали отправке на Русь. Мастеров — огневиков высылали на Русь поголовно. Занятия огненным ремеслом в покоренных землях запрещались под страхом смертной казни мастера и обращения в рабство его семьи. Зато, города выводились из-под власти местных феодалов.

Если же города приходилось брать штурмом, размер виры утраивался. Всех взятых с оружием в руках обращали в рабство. Из таких городов на Русь высылалась половина мастеров.

Все замки баронов, графов и герцогов, погибших в Крестовых походах на Русь, уничтожались. Деревянные постройки сжигались, а камень подлежал использованию в дорожном строительстве. Все обитатели таких замков подлежали выселению в Русское поле.

Если же у барона хватало сообразительности увильнуть от участия в папских походах, с ним подписывался договор, в котором он признавал себя данником Императора. Таковых баронов было немного. Под каждого такого барона служители Сельского Приказа нарезали удел — баронство, включавший в себя от 10 до 30 тысяч дымов. По договору барон обязывался собирать в своем баронстве ежегодную дань в размере от 4 рублей с дыма в северогерманских землях до 6 рублей в южногерманских. Такие пошлины сделают жизнь селян в подданных землях весьма скудной. На грани нищеты. Соответственно, их бароны, тоже не смогут разбогатеть. А, следовательно, не смогут и усилиться. Собранную дань бароны обязаны были сдавать императорскому приставу, державшему свою ставку в центральном городе каждой германской земли.

Князей, герцогов и графов в германских землях по планам Юрия не предусматривалось. Только бароны и самостоятельные города. Размер баронства примерно соответствовал размеру уезда в русских землях. Среднее баронство включало в себя около 10 тысяч дымов. Для сбора дани барон имел право содержать свою дружину численностью один воин на две сотни дымов.

Императорский наместник в каждой бывшей германской земле будет иметь воинскую силу в размере одного конного и полка и полка легких камнеметов с зажигательными снарядами на основе греческого огня. Эта сила позволит ему легко уничтожить любого непокорного барона, и даже группу таких баронов. Комплектовать оккупационные рати огнестрельным оружием Император не хотел, во избежание «утечек» пороха.

Самовластие баронов в их уделах Юрий не намеревался ограничивать никак. Чем сильнее они разорят своих крестьян, тем лучше для Руси. Лишь бы барон дань платил. А если селяне сожгут своего барона, пристав назначит им нового.

Планируя поход на Европу, Юрий долго пребывал в раздумьях. Перед Русью стояла сложная задача освоения бывшего Дикого, а ныне Русского поля. За десять лет, в которых он был более — менее уверен, предстояло заселить территорию, превышающую размером коренную Русь, и укрепить ее весьма протяженную восточную границу, чтобы отразить новый натиск монголов, вероятно уже имеющих какие — никакие пушки. В это же время продолжалось освоение прибалтийских приобретений: бывших Эстляндии, Финляндии, Литвы, Пруссии и Померании, а ныне земель Агафьевской, Всеволодской, Балтийской, Князьградской и Поморской. Русского населения там было все еще недостаточно.

Требовалось держать воинские силы в вассальных государствах: Булгарии, Польше, Алании, Грузии, Армении и Ширване. Чтобы отбивать возможные нападения кочевников и подавлять бунты. После тщательного подсчета людских и материальных ресурсов, пришлось сделать тяжелый вывод: у Руси нет возможности подгребать под себя государства западной Европы в качестве вассалов. Просто не хватит воинов, чтобы заселить дворянами все поместья, на которые можно было бы поделить европейские земли.

К тому же враждебное население, уже давно, за века усвоившее католическую веру, будет бунтовать, что приведет к убыли государевых дворян. Взвесив все обстоятельства, Юрий Всеволодович решил сделать Европу не вассальной, а подданной землей.

Такая система устройства покоренных земель была, в основном, заимствована Юрием Всеволодовичем у монголов. Ее прекрасно знал Иван Васильевич. После завоевания монголами Руси, все крупные княжества были разбиты ими на множество мелких. Так, Владимиро-Суздальское княжество было разбито на 15 уделов, в каждом из которых монголы утвердили отдельного князя. Сбор дани монголы поручили русским князьям, оставив за собой право утверждать их на княжение.

Во внутренние дела новых подданных княжеств монголы почти не вмешивались, оставив их на усмотрение местных князей. Монголы всячески поощряли соперничество между князьями, чтобы не позволить никому из них усилиться сверх меры. Лишь следили с помощью назначенных баскаков за регулярностью и полнотой поступления дани.

В случае непозволительного самовольства отдельных князей монголы проводили, в основном силами других лояльных к ним князей, карательные походы в непокорные княжества. Тем самым, не затрачивая никаких ресурсов, Монгольская империя несколько веков регулярно получала с Руси хороший доход. А Русь в своем развитии была задержана на эти самые века. Если бы Монгольская империя не ослабла изнутри, Русь бы так и пребывала в жалком положении, вплоть до времен Ивана Васильевича.

Такой же подход Юрий Всеволодович решил применить к Европе. Он написал Уложение о подданных государствах и утвердил его на Синклите. Русские войска, вторгшиеся в Европу и служители приказов, состоящие при войске, руководствовались этим Уложением. Все католические государства Европы, за исключением испанских, Юрий намеревался разгромить, ограбить и сделать подданными. Само собой, все эти государства эти должны быть мелкими. Не крупнее среднего русского уезда.

В дальнейшем, через пару — тройку лет Юрий намеревался уточнить Уложение на основе накопленного опыта. А Испанию Император решил оставить в качестве барьера перед сарацинами. До нее дело дойдет потом. Лет через 15–20.

Войска продвигались вперед почти без сопротивления. Большинство замков сдавались без боя. Те замки, что отказывались открыть ворота перед русскими полками, не штурмовали. К ним подтягивали полевую артиллерию и закидывали в замок полдесятка зажигательных снарядов. Потушить горящую огнесмесь было невозможно. Замки выгорали полностью. Тех, кто пытался выбраться из горящего замка, рубили. Понятно, кроме детей и молодых женщин. Их ловили и отправляли на Русь. В рабство.

Слухи об участи таких упорных «оборонцев» бежали впереди русских войск. Вскоре, запираться в замках никто уже не пытался. Обитатели замков либо сдавались, либо бежали на запад. До самого Рейна. Там их все равно ловили. Сдавшихся добровольно обитателей замка в рабство не обращали, а высылали на поселение в южные степи, в Крым и в Приднестровье.

Города предпочитали сразу отворять ворота. Лишь два города, по настоянию церковных владык, попытались сесть в осаду: Бауцен и Хилдешейн. Их оставили в тылу, подтянули к ним осадную артиллерию, и забросали зажигательными снарядами. Города выгорели почти дотла. Церковников и городскую верхушку, организовавших осаду, казнили. Других желающих обороняться городов не обнаружилось. Городские магистраты силами местных дружин сами вязали «оборонцев» и выдавали их русским властям.

Поток рабов, следующих караванами на Русь, не оскудевал до конца октября, до тех пор, пока русские рати, пройдя почти тысячу верст, не вышли к Рейну. Сколь-нибудь крупных сражений на германских землях больше не случилось. Лишь мелкие стычки, выигранные силами полков. Там, на Рейне, по повелению Императора, войска встали на зимовку. Заняли все освободившиеся замки вдоль всего Рейна, от швейцарских земель в верховьях до самого устья. Впрочем, в горные швейцарские земли русские войска не входили. Иван Васильевич помнил, что швейцарские горцы на своей земле, в своих горах воевать умели отлично. И неоднократно били в своих долинах сильные армии германских императоров.

Омыв свои сапоги в водах Рейна, император Юрий Всеволодович отбыл на Русь. Германские земли были покорены русскими войсками. Почти все местные феодалы истреблены, немногие оставшиеся приведены к покорности. Впереди лежали земли франков.