Заарканить невесту-девственницу по каталогу

Глава 12

Кэш.

По пути в нашу с Клэр спальню, я несколько раз игриво шлепаю ее по попке. Она хихикает от восторга, и мой член от этого становится еще тверже. Видеть ее счастливой — все, что я когда — либо захочу от жизни. Ну, это и детей.

Прошло уже несколько дней, так что у нее было время подлечиться. А теперь же я настроен возродить нашу брачную ночь и попытаться превзойти ее. Было глупо стесняться рассказывать ей о своей девственности, но она тоже ею была, поэтому, думаю, должна понимать это чувство лучше всех остальных. Я рад, что дождался того момента, когда появится правильный человек. Потому что определенно она такой является. Она — единственная для меня, и я хочу провести остаток наших жизней, показывая ей все причины «почему».

Когда я бросаю ее на середину нашей кровати и забираюсь поверх, она продолжает посмеиваться. Я стягиваю одежду с ее тела, и она повторяет то же самое со мной, и в мгновение ока мы оба обнажены и улыбаемся, как идиоты.

— Я люблю тебя, — говорю сквозь улыбку, и она прикасается рукой к моему лицу.

— Я тоже тебя люблю, Кэш.

Устроившись между ее ног, я не дразню нас больше и прижимаюсь своим членом к ее входу. Наши взгляды остаются соединены, и мы держимся друг за друга, когда я медленно устраиваюсь внутри нее. Я отдаю ей всего себя, пока не остается ни дюйма, основание моего члена вжимается в ее киску.

Когда оказываюсь внутри ее узости, я просто задерживаюсь там, желая ощутить ее тепло, окружающее меня. Я вжимаюсь своим лбом в ее, и чувствую, как ее ногти легонько царапают мою спину. Ее бедра приходят в движение подо мной, и я понимаю, что ее потребность во мне растет.

Пока я раскачиваюсь внутри, ее киска сжимает меня, и я стону от этого ощущения.

— Такая чертовски узкая. Идеально, детка.

— Кэш, сильнее, — стонет она, и я опускаю взгляд, чтобы увидеть, как она закрывает свои глаза и запрокидывает голову назад.

Я прикладываюсь губами к ее шее и продвигаюсь вниз по горлу, облизывая и покусывая ее. Она цепляется за меня, пока я занимаюсь любовью с ее телом, даря ей все, чего она желает. Ее скользкая влажность покрывает мой член, и этого гладкого скольжения слишком для того, чтобы сдержаться. Тугие тиски ее киски начинают сокращаться, и я благодарю Бога за то, что она так же близка, как и я.

— Вот так, Клэр. Кончай, детка. Кончай на моем члене. Сделай это приятно и влажно.

Я чувствую зарождающуюся пульсацию, и следую за ней за грань. Она кричит от удовольствия на всю комнату, и я крепко прижимаю ее к себе, опустошая свою сперму в ее жаждущее лоно. Я надеюсь, что мы зачали ребенка в тот первый раз, когда я взял ее, но я продолжу отдавать ей так много себя, сколько она сможет принять, пока ребенок не закрепится внутри нее. Я хочу вкладывать в нее жизнь и рожать множество детишек, которые будут бегать по всей ферме. Я хочу привязать ее к себе каждым возможным способом, и хочу, чтобы она ходила беременная моим ребенком.

Только мысли о ее беременности заставляют еще немного спермы просочиться из моего члена.

Я стараюсь не рухнуть на нее, когда мы оба возвращаемся с небес, но небольшая часть моего веса опускается на нее, и я слышу, как она крякает подо мной. Она снова смеется, и я перекатываю нас, чтобы она оказалась сверху, а я мог оставаться глубоко зарытым внутри нее, пока держу в своих объятьях.

— Тебе больно? — спрашиваю я, проводя кончиками пальцев вверх и вниз вдоль ее обнаженной спины. Ее голова лежит на моей груди, ее дыхание ровное. Интересно, она уже уснула?

— Определенно нет.

Я улыбаюсь из — за ее слов и из — за того, как они сонно звучат. Я жду, что она отключится, но спустя несколько минут, она начинает смещаться по мне. Ее киска трется по моему все еще налитому члену, и я автоматически толкаюсь внутрь, пытаясь дать ей то, что она хочет.

Вскоре она полностью седлает меня и объезжает получше, чем на любом родео, которое я видел. Ей нравится быть сверху и вести, а я люблю держать ее за бедра, пока она трудится своей киской. Клэр — богиня, когда теряется в своей страсти, а я — раб, выполняющий любое ее желание. Надеюсь, мы проведем остаток наших жизней, занимаясь тем же до скончания времен.