Забытая история Руси

Незавершенность Истории

Когда молодой Макс Планк выбирал специальность и решил стать физиком, некий друг семьи, профессор, сказал, что он делает большую ошибку, ведь физика в основном завершена. В ней осталось только два легких облачка, заявил он, одно из которых – излучение черного тела. К счастью, Планк не послушался старого профессора, занялся проблемами излучения черного тела и в 1900 году создал новую, квантовую физику.

История науки знает много всяческих «завершителей». Один из самых известных – Аристотель, чье прозвище как раз и означает «Всеобщий Завершитель». А разве на самом деле не развивались науки после него? Поставил ли последнюю точку в биологии Дарвин? Закончилась ли химия на Д. И. Менделееве?

Наука история тоже далеко еще не завершена.

Нужно понять и принять как данность, что история человечества, как и развитие всей вообще природы и всего мироздания, подчинена объективным законам. История отличается лишь тем, что действие этих законов выражается в ней через деятельность людей, а значит, они (законы) могут проявляться или нет. Например, в земных условиях вода кипит при ста градусах Цельсия. Это закон природы. Человек может снять чайник с плиты раньше, и вода не закипит, но закон-то от этого не исчезнет! Аналогичный общественный закон: революция (закипание) неизбежна, если доходы десяти процентов самых бедных членов общества в 30 раз меньше, чем у десяти процентов самых богатых. В такой ситуации общество становится абсолютно нестабильным, жди взрыва. Но ведь можно не доводить до крайности, регулируя соотношение доходов, например, через усиленное налогообложение богатых.

Таких законов достаточно много, и если традиционная история не показывает их действия, значит, она неверна и требует пересмотра.

Исполнилось уже почти сто лет новой версии исторической хронологии, предложенной Н. А. Морозовым и дополненной многими его последователями. И что же? Историки-традиционалисты стоят насмерть. Они не допускают ревизии в столь милой их сердцу, привычной и уютной науке. Как было написано патерами-основателями хронологии Скалигером и Петавиусом в XVI веке, так и есть. Неважно, что за четыреста лет все науки развивались и менялись кардинально; хронология пересмотру не подлежит.

Профессор А. А. Любищев (1890–1972), посвятивший свою жизнь математизации биологии, исследованиям в области прикладной энтомологии, систематики, морфологии и эволюции, говорил, что хотя объем фактов, собранных Н. А. Морозовым, можно сравнить с горой Монблан, все же фактов традиционной истории хватит на Гималаи. Но само существование «нетрадиционной» истории – уже тоже факт истории.

Это совершенно верно. Вопрос в том, как смотреть на эти факты. Ведь история вроде мозаики или, лучше, калейдоскопа. Смотришь на традиционную пеструю картину и радуешься, как все красиво и соразмерно. Однако повернешь трубочку этого «калейдоскопа» и вдруг получаешь картинку ничуть не менее красивую, но более осмысленную.

Что же теперь делать с историей, как собрать новую мозаику ее фактов?

Прежде всего, необходимо признание академической наукой, что в какой-то степени новая версия истории имеет право быть. Историки не смогут и не захотят принять эту версию целиком, но пусть хотя бы не мешают!

Необходимо переосмысление фактов; ведь мы их не выкидываем из традиционной истории, а лишь предлагаем найти им новое место. Нужно по-новому прочитывать старые рукописи. Делать переводы разноязыких летописей и сравнивать их, вылавливая «дубликаты» событий. Применять разнообразные методы: астрономический, этнопсихологический, лингвистический и так далее.

Наша версия – не достояние элиты; любой человек может принести посильную помощь. Нужно привлекать к этой работе энтузиастов; объединять их на местах. Нужно вдумчиво, серьезно, без погони за сенсациями создавать новую, реальную историю, основанную на разуме.

Только так человечество обретет разумное настоящее и будущее.

Хронотроника: лозунг, стиль мышления, наука

Философы различают несколько смен одного стиля мышления другим. Лапласовский детерминизм сменился вероятностным стилем мышления, вероятностный – кибернетическим. Затем кибернетический сменился более широким, синергетическим. Сейчас идет разработка нового, хронотронического.

ХРОНОТРОНИКА (искусственное слово, понимаемое как наука, реконструирующая прошлое и возможное будущее с указанием оптимального пути развития на основе методов естественных и гуманитарных наук) – междисциплинарная наука, изучающая эволюцию человечества во времени и пространстве как систему взаимовлияния человека и природы с целью нахождения оптимальных путей дальнейшей эволюции в условиях ограниченных ресурсов, на основе выявления объективных закономерностей в природе и обществе.

Сейчас под термином «хронотроника» фигурируют разные функциональные понятия. Можно выделить по крайней мере три таких функции исходного понятия.

Во-первых, хронотронику можно рассматривать как лозунг, под которым объединяются усилия разных наук, прикладываемые к некоему единому описанию. В свое время таковым был предложенный Винером лозунг «кибернетика» для некоего направления междисциплинарных исследований, занятых изучением общих закономерностей управления, а через управление – организации материи на разных структурных уровнях. Синергетика была качественно новым этапом исследований в этом направлении, потому что она ставила своей задачей изучение законов не организации, а самоорганизации структур. Хронотроника продолжает синергетику, выбирая из всех возможных путей самоорганизации лишь те, которые могут реализоваться в обществе, и намечает оптимальные в зависимости от поставленных задач.

Во-вторых, хронотроника – это стиль мышления. Кибернетика тоже формировала стиль мышления на основе системного подхода к различным явлениям природы (правда, до сегодняшнего дня он более или менее четко так и не разработан). Синергетика, по сравнению с кибернетикой, дает качественно новый подход. Занимаясь вопросом образования структур в рамках синергетики, удается развить системный подход. Кроме того, такой стиль мышления имеет значение для мировоззренческой позиции, так как показывает, как происходит саморазвитие самой материи, без всяких внешних сил и толчков.

Хронотроника является наследницей этих двух направлений. Ее вклад заключается в том, что показывается, КАК выбираются природой и обществом вполне конкретные решения из спектра возможных.

И наконец, хронотроника – это новая наука. Несколько слов о том, какие объекты попадают в область ее исследований.

Это так называемые диссипативные структуры. Это автоволновые процессы. Теория «странных аттракторов». Теория катастроф, базирующаяся на теории особенностей гладких отображений Уитни и теории бифуркаций динамических систем Пуанкаре и Андронова. Теория солитонов – открытие классов уравнений, обладающих скрытой, алгебраической симметрией, приводящей к «интегрируемости» с помощью так называемого метода обратной задачи для вспомогательного линейного оператора. Теории динамики неустойчивости. Конкретные данные биологии, географии, социологии, психологии, истории и т. д.

Если синергетика может быть определена как Топологическая Теория Нелинейных Динамических Систем (ТТНДС), то хронотроника выделяет из всех возможных решений, следующих из этой теории, те, которые могут быть реализованы.

Это напоминает ситуацию, которую описал А. А. Андронов в статье, посвященной Л. И. Мандельштаму: «Каковы те признаки, по которым выделяется учение о колебаниях? Л. И. Мандельштам подчеркивает, что эти признаки принципиально отличны от тех, по которым делят физику на оптику, акустику, учение об электричестве и магнетизме и т. д. Мы выделяем колебания не по признаку физических явлений, которые мы одинаково воспринимаем, а по форме закономерностей». И далее: «Каждая из областей физики – оптика, механика, акустика – говорит на своем, «национальном» языке. Но есть и «интернациональный» язык – это язык теории колебаний. Она вырабатывает свои специфические понятия, свои методы, свой универсальный язык. «Интернационализм» теории колебаний придает ей колоссальное значение. Изучая одну область, вы получаете тем самым интуицию и знание в совсем другой области».

Это относится к ТТНДС. А роль хронотроники в этой аналогии – возврат идей из теории колебаний в реальные области.

Здесь мы опять прибегнем к исторической аналогии, сравнив зарождение науки хронотроники с рождением науки теории колебаний. (Эта аналогия не поверхностная, а более глубокая, так как одним из разделов теории колебаний была теория нелинейных колебаний, разрабатываемая школой Л. И. Мандельштама. И развитые в ней методы вошли в развиваемую науку хронотронику.)

Следует отметить, что роль хронотроники сводится не только к математике. Опробование решений хронотронических задач на конкретных примерах из разных наук делает их наглядными и развивает определенную интуицию, как это происходит и в теории колебаний.

(В свое время, когда в школе Л. И. Мандельштама был разработан метод обнаружения замкнутых циклов при описании траектории системы в фазовом пространстве, такие циклы стали обнаруживать для многих систем. То есть это оказалось довольно обычным событием, а изначально казалось достаточно редким. Движение системы по замкнутым циклам в фазовом пространстве означает, что система совершает автоколебательное движение. Так и теперь в различных системах обнаруживается образование у них диссипативных структур, движение по траекториям в фазовом пространстве типа странных аттракторов, выход на автоволновые режимы. Если раньше казалось, что переход динамической системы к стохастическому режиму – какая-то экзотика, существующая в специально придуманных системах, например бильярд Синая, то сейчас видно, что динамическая система гораздо чаще переходит в стохастический режим, чем сохраняет детерминированное поведение. Это делает хронотронику популярным лозунгом.

Неоднозначность реконструкций как назад по времени, так и вперед и поиск реальных траекторий среди этого множества должны способствовать ее популярности).

Краткий анализ понятия «хронотроника», приведенный выше, преследовал одну цель: показать, что под этим понятием скрывается целый спектр различных конкретных реализаций этого понятия, и неразличение этих особенностей приводит к определенной путанице.

Хронотроника существует в трех ипостасях, как наука, как стиль мышления и как лозунг. Идеи, выдвигаемые хронотроникой, могут послужить основанием для создания общественных движений, что полезно, поскольку из многовариантности будущего ныне реализуются не самые лучшие варианты. А для развития лучших надо хотя бы, чтобы они стали известны, привлекательны.

Хроники хронотроники

Однажды С. И. Валянский и Д. В. Калюжный затеяли новую науку и объединились в небольшой коллектив. Назвали его скромно: «Лаборатория хронотроники». Официальную «крышу» предоставил директор НИИ биотехнологии, доктор всяческих наук, академик РАЕН Раиф Гаянович Василов. Пока шел процесс подготовки многотомных «Основ Хронотроники», в коллективе завелись свои летописцы. И вот сама жизнь поставила прекрасный эксперимент: как рождаются мифы. Но самое смешное в этих анекдотах то, что они иногда похожи на «действительность» – в той же степени, в какой «История древнего мира» похожа на историю человечества… Поэтому на этот раз мы решили прокомментировать наши «хроники».

Однажды С. И. Валянский написал статью под названием «Как нам обустроить парламент?» и отдал ее ученому секретарю г-же Ермиловой, попросив расставить запятые. Сам-то он, когда писал, так входил в азарт, что про запятые забывал напрочь. Г-жа Ермилова в самой статье расставила запятые довольно быстро, а над заголовком думала целый день, и наконец у нее получилось вот что: «Как, нам обустроить парламент?…». Она отдала статью Д. В. Калюжному для окончательной редактуры. Д. В. Калюжный в целом статью одобрил, а заголовок переделал в своем обычном стиле: «Нам обустраивать парламент?… Да пошел он на хрон!» Отнести в Думу и распространить среди депутатов поручили, как всегда, верстальщику О. Горяйнову.

Здесь всё правда, кроме нескольких мелочей: «нa хрон» посылали Д. В. Калюжного, а верстальщик О. Горяйнов был, как всегда, ни при чем. А в самой статье, кроме изменения принципа формирования Думы, предлагалось сделать ее «кочующей», по примеру Олимпийских игр. Чтобы депутаты однажды и в Приморье пожили, годика так четыре.

Верстальщик О. Горяйнов очень любил работать. А еще он любил делать добро. Стоило С. И. Валянскому и Д. В. Калюжному принять его на работу, как он немедленно завел себе верстальщицу, чтобы поделиться с ней этой радостью. Не прошло и года, как колхоз «Красные версты» отрапортовал в область о приращении объемов сокращения истории.

В отношении зэков, зэчек и соратников Д. В. Калюжный одной только благотворительностью не ограничивался. Его книга «Горячие зоны» о бедственном положении российских заключенных нашла горячий отклик в сердцах читателей.

Книга даже была переведена на несколько иностранных языков, в том числе древнегреческий. Все читатели, включая древних греков, мечтали посидеть в тюрьме, лишь бы Д. В. Калюжный им благодетельствовал.

Книга должна была называться не «Горячие зоны», а «Страна Тюрягия». Но поскольку ее никто не издал, то древние греки могут не беспокоиться.

Однажды Д. В. Калюжный повел С. И. Валянского в краеведческий музей. Рассматривая древнеитальянскую скульптуру эпохи Возрождения, принимаемую за восточноевропейскую периода Перестройки, Д. В. Калюжный спросил коллегу: «Кто, когда и почему сказал, что это Горбачев, а не Помпей Великий?» С. И. Валянский, верный своей родоплеменной привычке отвечать вопросом на вопрос, сказал: «А кто, когда и зачем сказал, что это не сам Диоклетиан или, на худой конец, не В. И. Ленин?» Потом присмотрелся повнимательнее и объявил: «А вообще это я. В моей прошлой реинкарнации».

И вытер потные руки о пиджак.

Изучать иностранные языки С. И. Валянский и Д. В. Калюжный отказывались принципиально. Зачем бы им было утруждаться, если верстальщик О. Горяйнов свободно владел женой-переводчицей, а ученый секретарь г-жа Ермилова – словарем иностранных слов? Но всех побивал общеизвестный эрудит Жабинский, легко переводя фамилии художников из любых живописных альбомов, даже венгерских.

Эти два жулика, так называемые отцы-основатели хронотроники, все толкования греческих и еврейских текстов сдирают у покойного Н. А. Морозова. Дедушка был полиглотом и не знал разве что венгерского языка.

Концепцию пенсионной реформы так и не выработали. Д. В. Калюжный кричал: «Согласен, при большевиках жили плохо, но пенсию все равно надо платить!..» С. И. Валянский возражал: «Не согласен, при большевиках жили хорошо, но пенсию, тем не менее, платить надо». Ученый секретарь г-жа Ермилова кокетничала, утверждая, что по молодости лет даже и не знает, что за большевики такие, но пенсию надо платить, несмотря ни на что. Верстальщику О. Горяйнову, как всегда, не дали слова сказать. Так и не выработали концепцию.

С. И. Валянский услышал по радио: «…Президент заболел бронхитом, прилетев из Теплого Станбулла в холодную Москву» – и, имея аналитический ум, задумался. Что такое «Теплый Стан» – он знал не хуже других. А что такое «булл»? Как назло рядом не оказалось русско-турецкого словаря. На всякий случай полез в корейско-албанский. Нашел там засушенную розу и восемь долларов двумя бумажками. Вот так оно бывает в жизни: у одних горе, у других – радость.

На самом деле верстальщик О. Горяйнов, чтобы купить какой-то никому не нужный словарь, одолжил денег у С. И. Валянского. А чтобы не отдавать, выдумал целую легенду, будто на профессора деньги просто с неба валятся. Вот и все.

На восьмом году сидения в городе Истре Д. В. Калюжный догадался, что название «Истра» произошло от словосочетания «из Тра». Значит, город был основан пришельцами из страны Тр, то есть Татр, которые раньше назывались Тартар и откуда, как известно любому школьнику, произошли тартары, они же татарове, они же татары.

С. И. Валянский сговорился однажды с Д. В. Калюжным создать политическую партию «Хронотроники», чтобы спасти Россию. В третьи учредители подбили академика Р. Г. Василова, наобещав ему, что заодно спасут Татарию. Однако ничего у них не вышло: после объявления в газете на учредителей волной хлынули хроники в трениках, тренеры с тоником, гномики с вот такими хрениками, стоики, хлюпики, струнники, странники из храмиков, а также хроменькие, странненькие и просто гомики, среди коих особо выделялись хроникеры, хреноправы, хренотёры и похренисты.

Минюст и народный суд, конечно, отказались регистрировать такую гнусную партию. Остались Россия и Татария неспасенными.

Регистрацию межрегионального политического движения «ЭРА Евразии», которое собиралось добиваться этнического равноправия и подлинного федерализма в России, действительно забодали сначала в Минюсте, а потом в районном и городском суде. Тут всё правда, кроме паломничества неких странных персонажей. Весь эпизод списан сочинителем анекдота явно с какого-то неизвестного текста евангелического толка.

Верстальщик О. Горяйнов очень любил пожрать. А еще он любил делать добро. Как увидит где излишки еды, сразу сожрет все подчистую, чтобы не успело испортиться. Однажды он побывал в гостях у С. И. Валянского, после чего ученый написал свою знаменитую работу «Как нам выжить в условиях ограниченных ресурсов».

У Д. В. Калюжного было девять детей, у С. И. Валянского только восемь. Чтобы последнему не было обидно, решили хронотронику тоже считать детищем С. И. Валянского. Не усыновлять же ему было, в самом деле, верстальщика О. Горяйнова!

В хибарку Д. В. Калюжного всегда набивались толпы детей – и свои, и чужие (как раньше в избу Льва Толстого). А верстальщик О. Горяйнов за всю жизнь так и не научился различать детей между собой. Поэтому неизвестно, кого он считал. Может быть, там вообще не было ни одного ребенка Д. В. Калюжного, а одни только приблудыши.

Спасать человечество – неблагодарная работа, не оплачиваемая, а в наше время еще и опасная. Чтобы не дать опальному генералу Н. воспользоваться могучими возможностями хронотронической бригады, неведомая спецслужба так долбанула С. И. Валянского «мерседесом» без номеров и без водителя, что у отца хронотроники отлетела фальшивая борода, которой он маскировался, ездия на Теплый Стан по неизвестной надобности. С тех пор С. И. Валянский на всякий случай никогда не закрывает левый глаз.

По совокупности обстоятельств образованный читатель сразу видит, что эта история совершенно недостоверна. Конечно, в «мерседесе» был водитель. Задавив С. И. Валянского, он даже высунулся в окно и спросил, не может ли еще быть чем-нибудь полезен. И только не получив ответа, уехал.

Пока С. И. Валянский отлеживался в Борках и, не закрывая левого глаза, отращивал новую фальшивую бороду, обнищавший Д. В. Калюжный завернул верстальщика О. Горяйнова в полиэтилен по самые уши и продал предвыборному биатлонисту А. И. Тихонову под видом PiaRаstа. Хорошо, тот сохранил чек, то-то бы влетел на крутые бабки, обнаружив, что именно подсунули ему хитрые хронотрюндели. Верстальщик О. Горяйнов слишком любит делать добро, а потому он никуда не годен!!! Он как увидит муху, несет ей блюдечко с молоком. А ведь при своих габаритах мог бы слонов убивать ударом головы. Вот и не берут его даже в забойщики скота!

Верстальщик О. Горяйнов очень любил писать романы. А еще он любил делать добро. Как напишет роман, сразу несет его, бывало, почитать С. И. Валянскому. А С. И. Валянский, завидев могучую фигуру верстальщика, кричал: Толстый! Толстый! Он даже и не догадывался, что Толстый – это фамилия писателя. А верстальщик О. Горяйнов радовался. Он не знал, что этих Толстых уже была целая толпа.

Роман верстальщика О. Горяйнова «ГРУ ведет игру», того и гляди, выйдет в свет. Поскольку весь тираж, без сомнений, разойдется в первые же пятнадцать минут (скупят спецслужбы), мы его вам рекламировать не будем.

Однажды основатели хронотроники поспорили, кем был Рюрик: французом или немцем? И доспорились до того, что С. И. Валянский переименовал свою морскую свинку в Калиюгу, а Д. В. Калюжный, который своей свинки отродясь не имел, побежал к речке Истре, чтобы поймать лягушку и назвать ее Сергеем Ивановичем.

На пустынных брегах означенной речки он встретил общеизвестного эрудита Жабинского и написал с ним книжку «Другая история искусства», доказав, что Рюрик – литовский грек из мусульман.

И стоило ради такой чепухи ругаться с С. И. Валянским?

Однажды Д. В. Калюжный пошел в баню с верстальщиком О. Горяйновым. Думаете, помыться? Нет: агитировать банщика за многовариантную историю. Впрочем, задурив банщику голову, заодно и помылись на халяву.

Врака от начала до конца. Во-первых, это был не банщик, а таксист. Во-вторых, пришлось-таки заплатить.

С. И. Валянский на досуге любил посмотреть телевизор. Но ему было неудобно перед соратниками, которые смотрение телевизора считали деянием греховным и отдыхали культурно: Д. В. Калюжный на досуге любил полистать корейско-албанский словарь, верстальщик О. Горяйнов – рукописи Ю. Фигатнера, а общеизвестный эрудит Жабинский – альбом живописи «Il nudo». Поэтому порнуху С. И. Валянский смотрел левым глазом, чернуху – правым, информуху – третьим, а увидев на экране главу государства, поворачивался к глупому ящику задом. Что уж у него там был за глаз – хронотроника умалчивает.

Прочитав книжку общеизвестного эрудита Жабинского «Тронувшийся Хронос», С. И. Валянский сам тронулся: назвался Шишкиным, сдвинул челюсть влево, брови вправо, послал Ю. Фигатнеру одну и ту же логистическую формулу пять раз подряд, а ученому секретарю г-же Ермиловой сделал пальцами «козу».

Ученый человек, а что себе позволяет.

Книга «Другая история искусства» общеизвестного эрудита Жабинского должна была называться «Трон бога Хроноса». А что в этой книге так сильно взбесило профессора, надо у верстальщика спросить.

Под лозунгом «Вернем Истру татарам!» Д. В. Калюжный выставил свою кандидатуру на выборах главы истринской администрации. Потом прятался у С. И. Валянского и просил в Борках политического убежища.

Ближе к окончанию работы над книгой о средневековых художествах древних греков общеизвестный эрудит Жабинский предложил Д. В. Калюжному придумать друг для друга псевдонимы, потому что фамилия Калюжного его почему-то не устраивала.

Д. В. Калюжный сразу менять фамилии поостерегся, а начал поэтапную реформу. Первым делом поменял буквы. Получилось: Жалинский и Каюжный. Не понравилось. Тогда он пересоединил половинки, вышло – Калинский и Жабюжный.

Что у него дальше получалось, просто неудобно сказать. Наконец Д. В. Калюжный переименовал себя в Кириллова, а Жабинскому, поскольку тот из Гедиминовичей, придумал псевдоним Мефодийскас.

Узнав об этом, Жабинскас очень удивился. Он уже забыл о своих претензиях к фамилии соавтора, сочиняя главу под названием «Псевдополитика Лжекарла Фиктивно-Великого».

История темная. Главное, не сохранились рабочие журналы и переписка. В конце реформы на обложке книги «Другая история искусства» осталась одна только фамилия Жабинскаса, а Д. В. Калюжный куда-то исчез. Теперь он, конечно, очень даже об этом жалюжный, но уже поздно.

Ученый секретарь г-жа Ермилова была женщиной поразительно красивой, но миниатюрной. Потому ее и взяли на работу. Во-первых, чтобы радовала взгляд, а во-вторых, чтобы не была особенно заметной. К сожалению, голова ее, по сравнению с другими частями тельца, была непропорционально умной. Как ни пытался С. И. Валянский свести ее с ума своими хронотроническими заморочками, так у него ничего и не вышло. Пришлось терпеть такую, какая есть.

Самое правдивое сообщение во всей этой книге. Ученого секретаря г-жу Ермилову действительно ничем не прошибешь. Наслушавшись бредней С. И. Валянского, она просто засыпает и перезагружается, как компьютер! Вот какая умная.

День, когда вышло в свет пятнадцатое переиздание второго тома бессмертного труда С. И. Валянского и Д. В. Калюжного «О графе Гомере, затерянном во времени, замолвите слово», ничем другим в анналах человечества не отмечен. Поэтому гуляем.