Зачарованное Дерево

Глава 3. Снежные шары

– А ты можешь накакать ему на голову? – предложил Макс.

Горгулья грубо усмехнулась:

– На самом деле я была бы очень этому рада. Но Хозяин против.

– Если Грубиян Грубс – не просто любитель сплетен о соседях, то кто же он такой? – удивилась Джелли.

– И что нам с ним делать? – добавил Спенсер. – Готов поспорить, он хочет что-то стащить из дома.

– Вот бы дядя Джон превратил Грубияна Грубса в настоящее варёное яйцо, – проговорила Джелли. – Ну, знаете, всего разочек нарушил своё правило не применять магию, чтобы избавиться от самого назойливого в мире человека.

– Мы должны сделать что-нибудь магическое, чтобы отомстить Грубияну Грубсу.

– Что? Облачко в виде крохотного носорога? – фыркнула Джелли.

Спенсер сжал губы:

– Что-нибудь пострашнее.

– Мы тривы, не забывай, – вмешалась Хеди. – Тривиальные. У нас нет магического дара.

Джелли скорчила возмущённую гримасу:

– Эй, не надо так обижаться!

– И вовсе я не обижаюсь. Это правда.

– Но ты же ничего не сказала о том, какие у нас были клёвые приключения, – заметила Джелли.

– Партия Потрясающих Приключений, – сказал Спенсер. – Можно придумать членские значки и прочие штуки.

– Именно, Спенс. Название дурацкое, но я всё равно присоединюсь, – ответила Джелли. – Хеди будет президентом, а ты… главным по чудо-приборам?

– Но приборы Спенсера не работают, – возразил Макс.

Спенсер обиженно фыркнул:

– Когда-нибудь заработают. Я превращу рукодельство в непобедимое слияние науки, инженерии и магии.

Они стали выдумывать абсурдные грандиозные планы для своей «партии», и тут Хеди почувствовала в воздухе странное тянущее ощущение. Она огляделась.

Ветер нёс по траве опавшие листья. Всё потускнело. Через долю секунды над ними раскинулась невесть откуда взявшаяся полоса полуночи: она окутала дом и сад Скупого холма до самого забора.

Хеди успела произнести лишь: «Что?..», прежде чем их всех сбили с ног взрывные волны, донёсшиеся изнутри. Она ударилась головой о землю, все мысли разлетелись на мелкие кусочки, и в глазах потемнело.

– Эй? – послышался голос.

Глаза Хеди отказывались открываться.

Но голос настаивал:

– Эй? Проснись. Проснись, Хеди.

Что-то холодное и твёрдое толкало её в плечо.

– Приходи уже в себя. Спенсер? Джелли? Макс?

Застонав, Хеди на крохотную щёлочку приоткрыла глаза. Они все лежали на земле, навалившись друг на друга, словно щенята. Никто не двигался.

Её ещё раз толкнули в плечо.

– Ай, – пробормотала Хеди. – Не тыкайся рогами, Гроза.

Горгулья отошла на шаг.

– Они иногда бывают и полезными. Ты в порядке? Встать можешь?

– Дай мне недельку, и точно смогу.

Хеди отчаянно хотелось снова закрыть глаза.

Гроза снова ткнула её рогом:

– У тебя нет недели. Боюсь, тебе нельзя терять и одного дня.

– Почему?

– Ты была оторвана от мира почти на час, но никто не пришёл тебя искать. Из дома не донеслось ни одного крика. Что это значит? С Хозяином что-то случилось.

Хеди перевернулась на бок, выбралась из-под ноги Макса, затем, пошатываясь, кое-как поднялась на ноги.

Над домом на Скупом холме по-прежнему висела ночь – а вот за воротами продолжался день. Хотя солнце не светило на неё, Хеди видела, как оно висит на западе, не обращая внимания на внезапную ночь посреди дня. Но вокруг дома дедушки Джона не собралась толпа зевак, показывающих пальцами на купол темноты. Её что, не видно с другой стороны?

Хеди увидела птичий клин, летевший из Лисьего леса в сторону Скупого холма. Приблизившись, стая взлетела высоко над куполом, словно путь преграждал горный пик, затем снова снизилась с другой стороны. Птицы почувствовали, что не смогут пролететь через это тёмное пространство, чем бы оно ни было.

– Я проверила крышу, – сообщила Гроза. – Остальные гротески ещё более не в себе, чем раньше.

– А ты как себя чувствуешь?

Горгулья извернула длинную шею и оглядела себя.

– Как всегда.

Но в её голосе звучали нотки сомнения.

Хеди уже почти полностью пришла в себя и попыталась растолкать остальных, но у тех даже веки не пошевелились. Им нужна помощь.

– Можешь за ними приглядеть? – попросила она Грозу. – А я поищу дедушку Джона.

Гроза расправила крылья:

– Иди. Я буду охранять.

Хеди вошла в дом через чёрный ход. На кухне было пусто, в прачечной – тоже.

Дедушка Джон должен был быть вместе с Ларк в гостиной, но, когда Хеди добралась туда, их там не было. В комнате лишь двигалась маленькая фигурка римского колесничего, описывавшая волшебные круги в воздухе. Когда Хеди поймала его и лошадей, она ожидала услышать тот же звук, что и всякий раз, держа его в руках: шум огромной толпы на арене, громовой топот копыт. Но не услышала ничего – только щёлканье кнута возницы. Тот требовал освободить его, чтобы продолжить таинственную одиночную гонку.

Страх удавом сдавил Хеди живот. Она прошла вглубь дома и увидела, что дверь в кабинет дедушки Джона распахнута настежь. Он никогда её так не оставлял.

– Дедушка? – позвала Хеди. В тишине, окутавшей дом, её голос звучал тихо и по-детски.

В кабинете тоже никого не было, но на краю стола лежала волшебная палочка дедушки Джона. Очень странно – обычно он ею не пользовался. А когда в последний раз воспользовался, упал в лесу. Волшебная палочка лежала под странным углом – и Хеди сразу поняла, что её туда не положили, а уронили. Она обошла письменный стол, чтобы присмотреться поближе, и у неё перехватило дыхание.

На полу лежал снежный шар. С маленькими белыми хлопьями внутри и миниатюрной фигуркой спящего человека.

Дедушки Джона!..

Хеди опустилась на колени и подняла шар. Хлопья-снежинки внутри заплясали.

– Дедушка Джон!

Он перевернулся на спину, но не открыл глаза. Она ещё несколько раз выкрикнула его имя, но ничего не изменилось. Интересно, он хоть слышит её? На его руку был надет надувной рукав на липучке, которым Ларк измеряла давление.

Уголком глаза Хеди заметила ещё один снежный шар, закатившийся под стол. Она подняла его – и увидела, что в нём лежит Ларк.

«Прекрати дрожать», – сказала себе Хеди, поднимаясь на ноги и ставя оба шара на стол. Девочка пыталась не думать о том, что произойдёт, если она уронит один из них и разобьёт стекло. Дедушка Джон и Ларк были погружены в воду, как обычные фигурки из снежных шаров; волосы сиделки шевелились словно водоросли. Но, по крайней мере, их грудь вздымалась – то есть они дышали.

«Они живы, – подумала Хеди, – просто спят. Теперь надо просто…»

Но что? Она даже не представляла.

Гроза вытянула шею, увидев Хеди.

– Что там у тебя?

– Ведро воды, – сказала Хеди.

– Для чего? Чтобы растворить ведьму?

– Ведьму? – В любой другой день Хеди бы улыбнулась. – Ты про «Волшебника из страны Оз»?

Горгулья озадаченно уставилась на неё:

– Про кого?

Хеди сглотнула. Ей не хотелось даже думать о том, какую настоящую угрозу могла иметь в виду Гроза.

– Нет, ведьму я не нашла. Хотелось бы, чтобы решить всё это можно было вот так просто.

Под внимательным взглядом горгульи Хеди окатила из ведра Спенсера, Джелли и Макса. Они сразу же дёрнулись и зафыркали – пожалуй, это было самое приятное из всего, что Хеди увидела после того, как пришла в себя. Она стала по очереди тормошить их, и, к её облегчению, Спенсер открыл глаза.

Дольше всего пришлось будить Джелли. Она выглядела мертвенно-бледной и бесчувственной. Понадобилось минут десять, чтобы поставить её на ноги и довести до кабинета дедушки Джона.

– Что нам делать? – спросил Спенсер, разглядывая снежные шары. – Достать их оттуда?

– Имеешь в виду, осторожно разбить, как яйца? – предположил Макс.

Хеди положила руку Максу на плечо, словно предупреждая:

– А что, если они от этого пострадают? Сейчас им вроде бы не больно. Кажется, что они просто спят.

Она наклонилась ближе к снежным шарам. Ларк держала что-то в руке, но разглядеть, что это, было трудно.

– Почему они были здесь, в кабинете дедушки Джона? – задумалась Хеди. – Не могу представить, чтобы дедушка Джон колдовал на глазах у Ларк.

– Должно быть, он почувствовал, что сейчас что-то бабахнет, – сказал Спенсер. – И прибежал сюда за палочкой, чтобы остановить его. Он явно торопился – у него на руке до сих пор эта штука.

– Макс, – устало произнесла Джелли, – принеси из моей сумки телефон. Пожалуйста.

– Почему я? – тут же окрысился Макс.

– Потому что я даже ходить толком не могу. Поторопись. Нам надо позвонить маме, папе, всем. Нужно, чтобы они скорее вернулись.

Через минуту все собрались вокруг Джелли, и она начала набирать номера. Сначала – своей маме Тони. Потом папе, Винсенту. Потом маме и папе Хеди и Спенсера. Бабушке Роуз, дяде Питеру. Они все были на выставке. Но в трубке слышались лишь долгие гудки – даже автоответчик не запускался.

Джелли нахмурилась:

– Может быть, мобильники плохо ловят?..

– Попробуй позвонить в сам Британский музей, – сказала Хеди. – Пусть они найдут маму, папу и остальных.

Джелли открыла браузер и начала искать телефон Британского музея, но тут её глаза широко открылись от изумления.

– О нет!

Она нажала на один из верхних результатов поиска – срочную новость.

Заголовок гласил: «Британский музей исчез».

Все вытянули шеи, чтобы прочитать статью. Она была очень короткой – говорилось лишь, что Британский музей в центре Лондона исчез примерно в 12:35 вместе со всеми посетителями и сотрудниками. На месте исчезновения уже работают органы власти, ведётся расследование.

– Что это значит?! – вскрикнул Макс. – Поэтому мама с папой не берут трубку?

– Пожалуй, да, – ответила Хеди.

Макс обвиняюще глянул на сестру:

– Мама ругалась с тобой, когда мы ехали сюда, потому что ты безоцветная. Это ты сделала?

– Не «безоцветная», а «безответственная», дурачок, – ответила Джелли, потирая виски. – И я ни за что бы не сделала такого вообще ни с кем, не говоря уже о маме. К тому же я даже не знаю как. А если бы я нашла какое-нибудь устройство дяди Джона, которое так умеет, я бы сначала попробовала его на тебе!

Макс несколько раз гавкнул на сестру – он всегда так делал, когда не мог придумать хорошего возражения, – потом убежал.

– Как думаешь, из-за чего это случилось? – спросил Спенсер.

– Готова поспорить, это сделал дядя Джон, по ошибке, – сказала Джелли. – Попробовал какую-то магию, что-то напутал, и оно всё… – Она изобразила руками гриб большого взрыва.

– Но до этого тоже всё шло как-то странно, – возразила Хеди. – С магией что-то не так. Не думаю, что это дедушка Джон во всём виноват.

– Он не идеален, Хеди. К тому же он стареет.

– Он дедушка, – вмешался Спенсер. – Ему положено быть старым. Это вовсе не значит, что он всё это сделал.

Всё перевернулось с ног на голову. День превратился в ночь, родители, бабушки и дедушки уменьшились или недоступны по другой причине, дети остались сами по себе. Хеди казалось, словно её корабль перевернулся в открытом море, и она даже не представляет, в какую сторону плыть.