Задача третья: судиться!

Глава 17 О секретном деле

Я вышла из здания Трибунала, опустошённая до предела. Во мне ничего не осталось — ни веры в справедливость, ни сил, ни желания бороться дальше.

Мы проиграли.

Артур держал меня за талию и под локоть, и всё равно я едва не упала с крыльца. Ноги были словно чужие.

— Ты знал? Он это спланировал?

— Да.

— Почему?

— Мы ожидали такого расклада. Евстигней и Мирина не хотели жить дальше, зная, что ведьмакам сойдут с рук их преступления.

— И скольких они успели…

— Я насчитал двадцать семь. В том числе Ареса. Знаешь, даже немного обидно. Всегда хотел сделать это сам. Хорошо хоть Влевод выжил, а то я бы совсем расстроился.

Он открыл мне пассажирскую дверь машины Игоря, и я удивлённо замерла.

— Тебе нужно остаться?

— Конечно. Тут будет много работы, а я вожак стаи.

— Они… обвинят вас?

— В чём? Акт личной агрессии в связи с недовольством приговором. Я как раз вернусь, чтобы сделать официальное заявление, что стая очень осуждает кровопролития и убийства.

— Но это…

— Он сам это предложил.

— Получается, что «Волчья радость» с самого начала была только для него?

— Да.

— Он… правда этого хотел?

— Он бы не дотянул до конца года. А так, вместо того чтобы дряхлеть и угасать в ожидании смерти, Евстигней ушёл героем и шухера навёл. У нас Вальхаллы нет, но если б была… Лейла, он сделал то, что хотел. Смерть неизбежна, но немногим дано решать, какой она будет. Он решил. Мы восхищаемся его поступком. Никто сегодня не станет грустить. И тебе не стоит. Поверь, Евстигней с самого начала только этого и хотел. Мы просто оттянули момент и сделали всё, чтобы ему помочь.

— А если бы… если бы приговор был в нашу пользу?

— Шансы на это были невелики. Но вышло даже лучше. Если ведьмаки не хотят правосудия по общим законам, то получат его по нашим. Мало им точно не покажется. Всё, езжайте. Я вернусь ближе к вечеру и всё тебе расскажу. А пока побудь с девочками дома, вместе с Игорем.

Он чмокнул меня в нос и усадил на заднее сидение. Эльвира подвинулась, уступая место. Я пристегнулась непослушными пальцами и уставилась в окно. Давид усадил Тимею с другой стороны. В другой машине разместили трёх остальных ведьм из обвинения и Ольгу Дорохову. Интересно, их тоже привезут к нам домой?

Какое-то время ехали молча.

— Нет, это что, одну меня на части разрывает от эмоций? — наконец не выдержала я.

— Нет, не одну, — тихо ответила Эльвира. — Я как вспомню, аж тошнит. Самое страшное, что мне этих ведьмаков даже не жаль. Вообще, странное ощущение. Вроде ужас такой, столько… людей погибло. А у меня ощущение, будто я просто испачкалась. Ни сочувствия, ни жалости, ни-че-го.

— А мне жаль, — зло протянула Мадина. — Жаль, что он так мало успел.

Я с удивлением посмотрела на подругу. Нет, особой сентиментальностью она не отличалась, но и чрезмерной кровожадности я за ней раньше не замечала.

— А меня больше Мадинины способности волнуют, — внезапно подала голос Тимея.

— В смысле?

— Никто не почувствовал, как она силы из соседнего круга тянула?

— Я вообще ничего не почувствовала, — пожала плечами Эльвира.

— А я смотрела на Евстигнея…

— Мадинка тянула силы отовсюду. Из круга ведьм, из недокруга ведьмаков, из пространства. Это было очень странно, — нахмурилась Тимея. — Я про такое даже не слышала.

— Я не нарочно, — робко ответила Мадина, поворачиваясь к нам с переднего сидения. — Оно само так получается.

— Будем иметь в виду. А как это можно использовать? — спросила я.

— А чёрт его знает, надо пробовать. Я про такое даже не читала, поэтому кто знает, как работает такая способность? Подобное — вообще штучное явление. Как прорицание. Рождение ведьмы с уникальным даром — большая редкость. В основном у всех одно и то же. Понятно, что есть склонности, как, например, у меня с растениями. Но это именно склонность. Умеют все, а у меня просто получается лучше. Но вот так силы высасывать я не могу. Никак, нисколько. А Мадина умеет, да ещё настолько мощно. Это странно!

— На то она и тринадцатая дочь, — философски изрекла я, а ведьмы обернулись и с подозрением уставились в ответ. — Что? Про меня пока ничего не доказано. Никаких особых способностей я не ощущаю. Так что легенда не про меня.

Все замолчали.

Мимо неслись заснеженные улицы и деревья, седые от инея. В машине было тепло и уютно, я бы с радостью задремала, но не смогла. Перед глазами стояла Мирина. Неужели я бы стала такой же, если бы погостила у Ивсоревых подольше? Я искренне жалела девушку и выбор её понимала. Хотелось, конечно, чтобы для неё всё сложилось иначе, но… Как жить дальше после такого? Не лучше ли умереть, глядя, как стекленеют глаза твоего врага?

За окном подул сильнейший ветер, поднимая позёмку. Снежная круговерть сопровождала нас до самого посёлка.

Дом встретил уютной тишиной. Я уже привыкла возвращаться сюда. Уже воспринимала его чуточку своим. Уже полюбила его пустой размах.

Мы с девочками засели на кухне, а Игорь отправился в гостиную. Написала Артуру, что мы доехали благополучно и посмотрела на подруг.

— Что делать будем?

— Как что? Поминать, — уверенно ответила Тимея.

Подошла к холодильнику для вин, придирчиво выбрала бутылку и показала нам.

— Вот, Фаустино составит нам компанию. Как раз пятым и будет. Эля, давай бокалы.

Тимея привычно откупорила бутылку и разлила вино по фужерам.

— Какие планы у нас?

— Можно поспать, — зевнула Мадина.

— У меня не получится, — я сделала небольшой глоток, и ароматное вино начало растекаться по телу теплом. — Уснёшь тут. Это надо нервы иметь, как канаты.

— Или храпящего оборотня под боком, который по ночам спать не даёт. Знаете, он аж вибрирует. Я обычно крепко сплю, но тут если первой не уснула, то всё.

— Пихай его в бок, — со знанием дела посоветовала Тимея.

— Да жалко же… он так мило спит. Хоть и громко.

— Надо его Надежде показать. Может, у него перегородка искривлена или ещё что-то. Мощный храп разрушил куда больше браков, чем принято считать, — авторитетно заявила сероглазая ведьма и осушила бокал. — Знаете, я поищу, есть ли у нас тут шестой Фаустино. Чувствую, что одного мне мало.

Она придирчиво изучила этикетки.

— Есть шестой! И седьмой. Так что гуляем, девочки.

Из гостиной донёсся богатырский храп.

— Вот! О чём я и говорю, — вздохнула Мадина и сделала большой глоток.

— Может, сходим прогуляемся? — робко предложила Эльвира.

— Там такая холодрыга! — возразила Тимея, со смачным чпоком вынимая из горлышка пробку. — В такой мороз из дома можно выходить только по делу!

— А дело, кстати, есть! — я вдохнула летний аромат вина. — Мне бы присмотреть, где в посёлке можно лавку открыть. Ведьмину.

— Ух ты! — воодушевилась Мадина. — А разве Артур не говорил, что гараж переделает?

— Говорил. Я не хочу. Знаете, всё-таки планирую, чтобы это наше общее дело было. Чтобы у всех были ключи, чтобы каждая могла прийти туда и перевести дух. Поделать что-то для себя. А если это у нас дома будет, то всё равно не то.

— Да и в посёлок неплохо выбираться, — подхватила Тимея. — Мне нравится! Правильно мыслишь, Лейла. И такую лавку надо искать, чтоб хоть топчан было куда поставить. Мало ли, разбушуется твой Артур, а тебе и пойти некуда. У меня в Новгороде дом есть и хата в Питере, можно хвостом махнуть и уехать. У каждой свой угол должен быть, — она выразительно посмотрела на каждую из нас по очереди. — Пусть хоть всю жизнь пустой стоит, но нельзя быть полностью зависимой от мужика, какой бы он ни был золотой.

— Ну, в стае-то оно всё равно не совсем Лейлино будет… — неуверенно возразила Эльвира.

— А это смотря как оформить. А ну-ка, девушки, собираемся. Пойдём посмотрим, что у них там вообще есть в центре. Там же только парочка общежитий для молодых оборотней, а дома-то у них по всему лесу раскиданы. Остальные помещения — коммерческие.

— В смысле пойдём? — разволновалась Мадина. — Пешком я никуда не пойду в такую холодину. Поехали на машине.

— Так Игорь спит. — в подтверждение слов Тимеи за стеной раздалась очередная рулада храпа. — А машина Давида вместе с Давидом осталась, в Москве.

— Поехали на машине Игоря, — предложила Мадина.

— Вот так просто? Без спроса? — нахмурилась Эльвира.

— А кто всё время говорит, что у нас теперь всё общее? Что всё его — моё? — сощурилась она. — Вот и проверим. А он пусть спит.

Ключи от тёмно-синего внедорожника нашлись у входа. Мы быстро собрались, обулись и вывалились на мороз. Вино толкало на свершения, а кусачий ледяной воздух придавал бодрости.

— Однажды в студёную зимнюю пору я из дому вышел. И нахрен замёрз, — поёжилась Тимея, садясь на место водителя.

— А меня вот всегда мучил вопрос, — задумчиво проговорила я, когда мы загрузились в машину. — В лесу раздавался топор дровосека. Вот куда он раздавался? Вширь? Или его там раздавали кому-то? Просто если так задуматься, то раздаются звуки, а не топоры…

— Да уж… — смерила меня взглядом Тимея, настраивая зеркала под себя, — сакральные вопросы, мучающие филологов.

Сёстры-матери-дочери Рамазановы захихикали на заднем сиденье.

— Ты дорогу знаешь?

— Ага, — уверенно откликнулась Тимея. — Тут ехать-то.

— А ничего, что ты выпила? — вдруг пришла в мою голову светлая мысль.

— Два бокала для ведьмы — это как стакан кваса для человека! — Тимея уверенно вырулила на подъездную дорожку. — А после утренних событий я бы и с водки не захмелела.

Она лихо газанула, и машина послушно рванулась вперёд.

В посёлок мы въехали буквально через пару минут. Притормозили у здания штаба и припарковались прямо у крыльца. Вышли и осмотрелись. Основных улочек было всего четыре — они по периметру обступали центральный квартал. Здание штаба стояло по правую руку, и мы двинулись сквозь центр посёлка мимо него.

Пустующих помещений и зданий тут оказалось немало, особенно чуть дальше от центрального квартала. Видно было, что строили «на вырост».

Я осмотрелась. Взгляд зацепился за домик на отшибе. Витрина у него небольшая, зато два этажа. А главное — никаких соседей. И школа с садиком далеко, на другом конце посёлка.

— Пойдёмте вон на тот дом посмотрим? — я указала в нужную сторону.

— Хороший вариант. На первом этаже будет лавка, на втором — спаленка! — одобрила Тимея.

Домик располагался последним по этой стороне улицы, дальше дорога уходила в лес. И стоял он немного наособицу от остальных, как бы в глубине. Хорошее решение. Но ни заборчика, ни палисадника, ни хотя бы короткой тропинки к крыльцу не было.

— Пойдём по остальным улицам прогуляемся? — предложила Тимея.

Мы двинулись прочь и свернули на ближайшем перекрёстке. Два помещения в самом центре нас не заинтересовали. Воткнуть ведьмину лавку между парикмахерской и кондитерской? Ну уж нет! Мне простор нужен.

— А вон тот? — Мадина ткнула рукой, затянутой в перчатку, в сторону пустого квадратного сооружения в конце улицы.

— Слишком большой, — ответила я.

— И нудный какой-то, — согласилась Тимея.

Мы дошли до конца квартала и снова повернули.

Сбоку тёмным окном смотрела ещё одна витрина.

— А этот слишком маленький. И потом, через такое окно всем будет видно, что внутри творится. Можно, конечно, и заложить, но само расположение — подходи и любуйся. А у того домика мы тебе такую колючую клумбу высадим, что никому и в голову не придёт подглядывать, — Тимея подошла ближе и заглянула внутрь. — Нет, это вообще не вариант. Тут уныло, как на вечеринке у интроверта.

Спустя полчаса мы обошли весь посёлок. Из семи пустующих вариантов нам приглянулся только тот, первый.

— Интересно, а он чей? — пробормотала я, когда мы во второй раз подошли к понравившемуся домику. — Надо Артуру позвонить.

Достала из кармана телефон, а он сел. Чёртов мороз!

— Я свой на кухне оставила, — шмыгнула носом Тимея.

— А мой где? — похлопала себя по карманам Мадина.

— Так ты его на сиденье положила, — вспомнила Эльвира. — А у меня телефона нет. Ну, вернее есть, но он тут не ловит. Игорь обещал новый заказать, но как-то не до того было, а я и не напоминала.

— Та что вы взбаламутились, вон штаб! — махнула рукой Тимея. — Пошли там спросим, да и вся недолга.

Так мы и сделали. При виде нас парнишка-секретарь лет четырнадцати всполошился и чуть не уронил стол, когда поднимался нам навстречу.

— Доброго дня, господа… ведьмы, — он уставился на нас огромными глазами оленёнка, запутавшегося в сетке.

— Здравствуйте, нам бы по поводу недвижимости пару вопросов уточнить, — улыбнулась парню Тимея, чем окончательно выбила почву у него из-под ног. Он даже немного покачнулся и едва не рухнул под тяжестью её напористого обаяния. — Узнать цены. Может, изнутри взглянуть на тот домик, что в конце этой улицы. Раз уж мы приехали. У вас ключи есть?

— Нет, — встревожился секретарь так, словно мы уличили его в непрофессионализме.

— А позвоните, пожалуйста, кому-то, у кого они есть! — решительно шагнула на него Тимея.

Он дважды кивнул и лихорадочно принялся искать телефон. Набрал номер и сглотнул, как загипнотизированный глядя на Тимею.

— Папа? Папа, тут ведьмы пришли, — трагично зашептал он в трубку. — Пожалуйста, приезжай поскорее! Они настроены очень решительно! Слышишь, пап⁈ Приезжай!

Последнее получилось до того отчаянно, что я не выдержала и улыбнулась. Приняв моё веселье за радость от причиняемых ему страданий, парень окончательно растерялся и в ужасе уставился на нас.

— Может, у вас кофе есть? — задала наводящий вопрос Тимея, скользнув взглядом по приоткрытой комнате у него за спиной.

В проёме виднелся стол, на котором угадывались очертания кофеварки и чайника. Горячего чаю действительно хотелось, всё-таки мы не пять минут по сугробам лазили.

Секретарь отчаянно замотал головой.

— А чай? — подсказала я. — Чай-то должен быть. А то холодно так…

— Крещенские морозы, — поддакнула Тимея.

Парнишка уставился на неё с благоговейным трепетом.

— Ну так что, напоите нас чаем? Пожалуйста! — вбила Тимея последний гвоздь в его уверенность в себе.

Он затравленно огляделся. Видимо, покидать пост ему не велели, но и отказывать ведьмам он не хотел. То ли боялся, то ли стеснялся, то ли просто паниковал при виде женщин. Их в стае и так немного, а уж молодых — подавно. Парнишка шумно вздохнул и начал перекидываться.

— Эй, ты чего? — заволновалась Мадина.

Он тоскливо посмотрел, как на руках вылезают когти и длинная серая шерсть. А потом виновато — на нас.

— Ладно, я вижу, что вы заняты, — цокнула языком Тимея. — Так, может, мы сами похозяйничаем?

В этот момент в здание ворвался запыхавшийся оборотень в дутых сапогах и халате. В обеих руках клинки, взгляд дикий, из-под халата торчат голые ноги. Он принял боевую стойку и гневно посмотрел на нас. Мы невольно прижались друг к другу и замерли.

— Что, война началась? — пискнула Мадина.

Повисла странная пауза.

— Пап, это они, ведьмы. Хотят дом посмотреть в конце улицы, — раздался из-за спины ломающийся голос. — С двускатной крышей.

— Что⁈ — взревел оборотень, вставая ровно.

— Здравствуйте! Я Тимея, пара Давида Громова. Это Лейла, пара Артура Волкова. Мы по поводу дома в конце улицы. Он сдаётся в аренду или продаётся? Нам бы посмотреть его изнутри, если вы не очень заняты. Хотим лавку там открыть с ведьмиными зельями, вот, присматриваемся…

Мужчина в халате убрал клинки, распрямился окончательно, неловко запахнул халат, завязал пояс потуже и с непередаваемой смесью укора и неверия посмотрел на сына за нашими спинами. Сзади что-то выразительно грохнуло. Я обернулась. Парнишка с несчастным видом съёжился возле упавшего стула.

— Дамы, прошу прощения за недоразумение. Произошло недопонимание. Мирослав, сделай, пожалуйста, нашим гостьям чаю, а я пока… — оборотень посмотрел на полы своего халата и снова поднял возмущённый взгляд на сына, — переоденусь. Вернусь минут через десять, тут недалеко.

Кинув на парнишку последний убийственный взгляд, он исчез в дверях.

— А почему никого сегодня в штабе нет? — резонно спросила Тимея.

— Так вход в штаб с другой стороны, — чуть не плача ответил парнишка. — А у нас тут библиотека. Папа доверил работать за него. У младшего колики, а мама всю ночь не спала… — голос дал петуха, и мальчишка снова начал волосеть на глазах.

В итоге чаем отпаивали его.

Стало стыдно, что мы молодого отца оторвали от семьи, но что поделать. Ущерб уже нанесён. Оборотень действительно вернулся через десять минут и повел нас смотреть объекты.

— Меня Гаврилой зовут, — представился он. — Вы извините, я просто всё не так понял. А всё эти новости! В общем, глупо, конечно, получилось.

— Очень приятно. Что вы, это вы нас извините, что мы как сосульки на голову вам свалились, — откликнулась Тимея. — Гаврила, вы только на Мирослава не ругайтесь. Действительно нештатная ситуация приключилась.

— Вообще, ключи в штабе лежат, Мирослав мог и сам показать. Просто он растерялся. С тех пор, как малыш родился, он сам не свой. Тяжеловато ему приходится. Жена вечно младшим занята, а на Славика только цыкает. То он пюреху детскую съест, то играет с мелким неправильно, то мусор вовремя не вынесет. Заклевала парня. Я уж и так, и эдак с ней пытался поговорить, но не слушает, только сердится сильнее. Она по ночам кормит и не высыпается, нервная стала; а он — подросток, ему тоже слово поперёк не скажи. Вот я и решил его к делу привлечь, мы оцифровываем и каталогизируем документы из архива. Работа не сложная, но кропотливая, он делает, а я потом за ним проверяю. И он дома не мешается, и дело есть, и зарплата на карманные расходы. Всё равно в библиотеку никто особо не ходит. А тех, кто ходит, он хорошо знает.

— И тут мы, — широко улыбнулась Тимея.

— Ага. В общем, не судите строго. Я его понимаю. Столько красивых барышень — и к нему, — добродушно хохотнул Гаврила. — Помещения я вам покажу, но по условиям говорить нужно со старейшинами, а им немного не до того сегодня.

— Да уж. Мы как раз потому из дома и уехали. Отвлечься.

— Понимаю!

На всякий случай мы посмотрели сразу все варианты. Их оказалось восемь, а не семь, но фаворитом остался именно тот домик на отшибе. Пришлось, правда, начерпать полные сапоги снега, чтобы добраться до входа, но раз уж приехали…

Внутри было так же холодно, как и снаружи. Ни отопления, ни света. Бетонные полы, голые перекрытия, кирпичные стены. На втором этаже только стропила и торчат под крышей. Но планировка удобная. На первом этаже получился бы небольшой торговый зал с витриной, а за стенкой — ванная и лаборатория со своей кухонькой. И из неё же лестница наверх. А там — просторная спальня-гостиная. Можно поставить кровать и раскладной диван…

Заметив, как я осматриваю помещение, Гаврила улыбнулся.

— Вы поговорите с Натаном Ефимычем, он вам всё расскажет и по цене, и по условиям. Земля вся принадлежит стае, её выкупить нельзя, но сам дом — пожалуйста. Оплатите стоимость постройки и получите на руки договор аренды пожизненный.

— И сколько примерно этот дом будет стоить?

— Да немного, он же не отделан толком, тут работы ещё полно. Утеплять, проводку прокладывать и прочее, прочее, прочее…

Я прикинула остаток на своём банковском счёте и приуныла.

— А у вас есть номер Натана Ефимыча? Только у меня ни ручки, ни бумажки, а телефон сел.

— А давайте я его наберу, мало ли, может, он недалеко.

В ожидании ответа Гаврила расхаживал по пустому дому, а я мысленно расставляла полки и двигала воображаемую стену. А если ещё дверь поменять на красивую. Такую, с маленьким витражом посередине.

— Натан Ефимыч, добренького вам. Я по такому вопросу. Водил сегодня четырёх очаровательных ведьм по посёлку, показывал, какие помещения у нас есть свободные. Очень им глянулся домик, что на отшибе стоит. Говорят, лавку будут делать, зельями торговать. Цену спрашивают… Ага, да. А, ну отлично. Нет, без Артура. Одни. Ну ладно, ждём.

— Он сейчас подойдёт?

— Да, он в штабе, оказывается. Сейчас будет.

Седовласый оборотень действительно появился на пороге спустя минут десять. Улыбнулся мне, как старой знакомой, и галантно поздоровался с каждой из нас.

— А у нас в самом центре помещение пустует. Прямо рядом с парикмахерской, — начал он, но я с улыбкой его остановила:

— Мы уже все посмотрели, понравился только этот.

— И правильно, — рассмеялся он. — Покрасите в чёрный, сделаете ядовито-зелёную калитку, паутину навесите и табличку такую здоровенную: «Ведьмина лавка»!

— И кота на входе посадим чёрного. Наколдуем, чтобы он с клиентами здоровался, — поддержала Тимея.

— А что, так можно? — заинтересовался Натан Ефимович.

— Нет, конечно, — хихикнула Тимея.

— А сколько стоит дом? — спросила я.

— Я перед выходом по смете посмотрел — двести сорок шесть тысяч рублей. Это по сути, стоимость материалов на тот год, когда строили. Сейчас раза в четыре дороже выйдет такой дом выстроить, материалы-то подорожали.

— Двести сорок шесть тысяч у меня есть, — ошалело ответила я.

— А, ну тогда без проблем. Подпишем документы, сделаете перевод, я вам ключи отдам. Вообще, кстати, не обязательно все деньги сразу выплачивать. Вам же ещё ремонт тут делать. Тысяч пятьдесят задатка будет достаточно, а дальше уже как получится. Или я с Артуром поговорю, он перечислит.

— Нет, не надо с Артуром. Я хотела сама.

— А, ну если сама, то тем более, — заговорщически подмигнул он.

— Но это так странно. И дёшево…

— А должно быть дорого? Нам всяко лучше, чтобы дом не пустовал, глаза не мозолил. Опять же, своя ведьма в стае. Кто откажется от ваших зелий? У меня вот по весне и осени так кости ломит, когда температура резко меняется. Вы мне сварите что-нибудь обезболивающее. И от бессонницы капельки ведьмы делают просто волшебные…

— «Девятые сны»? Да, это мы делаем, — закивала Тимея, хотя лично я про такое первый раз слышала. — Не знала, что оборотни их тоже берут.

— В человеческой ипостаси много чего действует, хоть и послабее, конечно. Ну так вы и концентрацию подберёте, и дозировку. Честное слово, я рад! Сделаем так. Мне сейчас нужно вернуться в штаб. Приходите завтра к двенадцати, мы все документы оформим. В счёт первого платежа я с вас возьму пятьдесят тысяч, как и сказал. Остальное в рассрочку лет на десять, чтобы вам не напрягаться.

— В рассрочку? Беспроцентную? — уточнила Тимея.

— Конечно. Нам-то какая разница, что мы его завтра продадим, что через год, цена не поменяется. Себестоимость как была двести сорок шесть тысяч, так и останется…

Я шокированно смотрела на старого оборотня. Звучит как-то слишком уж хорошо. С другой стороны, тут все свои. Раз стоит пустой, значит, никому он не пригодился. А мне понравился. И вообще, должно же мне везти иногда. Я всё-таки ведьма!

— Хорошо, договорились. Тогда завтра в двенадцать тут встретимся. Только Артуру пока не говорите, пожалуйста, я ему сюрприз сделаю.

— Не буду! Прекрасный сюрприз. Рад видеть, что вы у нас решили закрепиться! Ну всё, барышни, бывайте, а я обратно вернусь. А то мои орлы там без меня такого навертят, им только волю дай. До завтра!

Гаврила тоже попрощался и уехал, а мы обошли дом ещё раз.

— Смотри, тут на заднем дворе можно травки разные посадить, из тех, что нужнее всего для зелий. Я, конечно, и в теплице всё высажу, но со своей грядки оно всегда сподручнее. Тебе только и останется, что поливать. Можно автополив сделать, кстати, чтобы вообще не париться, — Тимея с хозяйским видом мерила шагами крошечный участок, который упирался в небольшую берёзовую рощицу. — У тебя деньги на ремонт есть?

— А сколько нужно?

Тимея сощурилась, прикидывая.

— Не знаю. Полмиллиона?

— Есть даже чуть больше.

— Вот и прекрасно. Кстати, ты наверху две спальни хочешь сделать или одну?

— Одну, наверное.

— И правильно. Просторнее будет. Опять же, для девичника лучше места не придумаешь! — обрадовалась Мадина.

К машине мы возвращались счастливые и гордые собой.

А около дома обнаружили машины Артура и Давида.

Я обрадовалась, что они уже вернулись и улыбалась ровно до тех пор, пока из входной двери не вылетел Артур с перекошенным лицом.