Загадка для Грома

Глава 23

Марта

– В тот вечер мы праздновали день рождения твоего брата Саши. Помнишь, мы были в ресторанном комплексе в лесу?

– Да, – кивает Илья хмуро.

– Пока вы с парнями развлекались, стреляя по пустым банкам, я стояла немного в стороне. Ко мне подошел Матвей Алексеевич. Мы разговорились. Так, ни о чем. Он поспрашивал о наших планах на свадьбу, о моей работе. А потом… Потом сказал, что свадьбы не будет…

– Почему? – спросила я, переведя взгляд на отца Ильи. – Мы ведь уже все решили.

– Решили бы, если бы мой сын знал, кто ты на самом деле, – произнес Матвей Алексеевич, а я впилась взглядом в его профиль.

Почувствовала, как от лица отливает кровь. Даже немного покачнулась от ужаса. Все тело прошила дрожь страха, ведь я могла потерять Илью из-за своего прошлого.

Но я не выбирала так жить! Мне просто не оставили шансов.

– Что, прикидываешь, как с наименьшими потерями выйти из этой ситуации? – хмыкнул в своей особенной манере Матвей Алексеевич. Илья тоже так делает. При этом уголок рта у обоих немного дергается вверх. – Нет выхода, Марта, – добавил он и прошил меня ледяным взглядом, от которого я даже вздрогнула.

– Матвей Алексеевич… – начала я, но он жестом тормознул меня, и я замолчала.

Сглотнула, пытаясь смочить пересохшее горло.

– Марта, пойми правильно. Я забочусь о репутации своей семьи, – произнес старший Громов. – Ты мне нравишься, правда. Но мой сын и реноме семьи Громовых для меня важнее симпатии. Тем более, важнее чувств девушки с темным прошлым.

– Ваша семья тоже не святая, – процедила, наступив на горло чувству такта. – И до сих пор вы замешаны в криминале. Так что не вам меня судить.

– А я и не осуждаю, – ответил он, слегка тряхнув головой, и снова повернулся лицом к парням, которые выпускали по банкам пулю за пулей. – Меня смущает не столько твое прошлое, сколько то, что ты его скрыла от моего сына.

– Мы с Ильей сами разберемся со своими проблемами, – произнесла, сверля взглядом профиль отца моего жениха.

– Несомненно, – кивнул Матвей Алексеевич. – Именно поэтому я сейчас разговариваю с тобой, а не с ним. Даю тебе два месяца на то, чтобы обсудить с Ильей свое прошлое. Если ты этого не сделаешь, он все узнает от меня. И тогда я не ручаюсь за его реакцию и будущее ваших отношений. Так что, Марта, следующий ход за тобой. – Он повернул голову и снова прошил меня пронзительным фирменным Громовским взглядом, от которого в жилах стынет кровь. – И не пытайся играть со мной в игры, – обманчиво спокойным голосом сказал отец Ильи. – Я выиграю. Всегда выигрываю, – добавил он и отошел.

– И ты решила ничего мне не рассказывать, – говорит Илья, хмуро глядя на меня.

– В таком признаться очень непросто. А потом еще и эта ситуация с конкурентом моего начальника. На меня надавили. Запугали. Использовали Карину, чтобы наверняка обеспечить мою помощь в том деле.

– Ты могла прийти ко мне! – рявкает Илья так, что я вздрагиваю. – Рассказать все и спрятаться за меня! Ты же знаешь, что я и моя семья не простые бесполезные клерки! Нет! Ты предпочла…

– Оградить тебя и сестру от проблем! – выкрикиваю, перебивая его. – Я думала, что заберу Каришу, а потом смогу прийти к тебе и все рассказать.

– Так почему не пришла?

Опускаю голову и крепко зажмуриваюсь.

– Потому что, – отвечаю тихо, – не смогла. Потому что предала тебя.

– Удивительно, что ты вообще это осознала, – иронично замечает Илья, а я, подняв голову, прошиваю его взглядом.

– Я понимаю твой сарказм, – киваю. – И я заслужила его. Не жду, что ты поймешь меня и примешь мой поступок.

– А чего ждешь, Марта?

Снова опускаю голову и, прикрыв глаза, качаю головой.

– Ничего уже не жду, – отзываюсь еле слышно.

Мне кажется, я так глубоко погрязла во всем этом, что мне уже не выбраться. Вон до чего дошло. Даже человека почти убила. Мерзкого подонка, но все же.

Я как будто каждый раз захожу все дальше. Есть риск, что совсем скоро любое преступление для меня станет нормой. Я смогу убивать людей, воровать, похищать, подставлять, даже не моргнув глазом. И, откровенно говоря, меня пугает то, как быстро стираются мои границы.

Слышу, как Илья разворачивается и идет на выход.

Подскочив, бросаюсь за ним следом.

– Илья! – выкрикиваю и хватаю его за руку. – Не закрывай меня здесь! Отпусти меня! Я нужна сестре! Пожалуйста.

Громов поворачивает голову и с брезгливым выражением лица окидывает меня взглядом.

– Поешь, – коротко приказывает он.

Стряхнув меня со своей руки, словно нашкодившего котенка, Илья быстро поднимается по лестнице, а через секунду я слышу, как наверху хлопает дверь.

Падаю на колени и, спрятав лицо в ладонях, рычу. Из меня вырываются злые слезы. Горькие. Они прожигают глаза, а легкие горят от недостатка кислорода.

Реву, словно разъяренный, раненный зверь.

Гребаные мужчины! Каждый считает, что вправе решать за меня!

Вскочив на ноги, взбегаю по лестнице и начинаю колотить по двери кулаками.

– Илья! Выпусти меня немедленно! – ору, срывая голос. – Ты не имеешь права держать меня здесь! Я все тебе рассказала! Громов, черт тебя подери! Выпусти!

В ответ кто-то бьет по двери, и раздается такой грохот, что я отскакиваю от нее, а потом, пошатнувшись, оступаюсь. Лечу по ступенькам вниз и падаю так, что моя нога неестественно выворачивается, и я слышу мерзкий хруст.

Ногу прошивает адская боль, а изо рта вырывается дикий вой.