Загадка убегающей блондинки

Глава 7

Раш Медфорд, окружной прокурор, вышел из кабинета в приемную, чтобы встретить Джорджа Квинлена.

— Привет, Джордж. Я попросил тебя зайти, потому что хотел поговорить… конфиденциально.

Квинлен выразительно посмотрел на распахнутую дверь приемной и на закрытую дверь кабинета. Медфорд, понизив голос до шепота, торопливо продолжил:

— Меня там человек ждет, Джордж. Тебе надо с ним встретиться и помочь всем, чем можешь. Его зовут Волворт. Мартин Волворт. Слышал о таком?

Помощник шерифа отрицательно помотал головой.

— Известный на весь штат криминалист. Он…

— Ах, этот! Конечно, уж о нем-то я слышал. Теперь вспомнил.

Окружной прокурор продолжал доверительным тоном:

— Я ему позвонил, Джордж, по предложению некоторых очень влиятельных граждан. Они чувствуют, что в администрации графства есть слабое место. Ты сам знаешь, старина Билл гордится тем, что больше внимания уделяет людям, а не вещественным доказательствам. Все эти его чудачества не доведут нас до добра. Понимаешь, когда начинают болтать, что теперешняя компашка слишком уж задержалась у власти и пора ее немного подтолкнуть, это ударяет по всем нам.

— А чем тут может помочь Волворт? — недоуменно спросил Квинлен.

Окружной прокурор улыбнулся:

— Надеюсь, он быстро и компетентно разрешит возникшую проблему, продемонстрировав нашим избирателям, что допотопные методы расследования преступлений «на глазок» устарели не меньше, чем лошадь с телегой. Современный криминалист использует научные разработки и специальное оборудование.

— Ты собираешься использовать его, чтобы свалить шерифа?

— Я собираюсь использовать его, чтобы раскрыть преступление.

— Шерифу это не понравится.

— Конечно, не понравится. Но ведь надо раскрыть убийство, а у властей графства есть кое-какие права, надеюсь, не возражаешь?

— Нет, не возражаю.

— Тогда входи, — пригласил Медфорд, открывая дверь своего кабинета.

Мартин Волворт, коротышка с грубыми чертами лица, кустистыми бровями и огромными очками на носу, которые скрывали блеклые, исполненные вечной подозрительности глазки, не встал и не протянул руку для приветствия, когда прокурор представлял ему Квинлена.

— Орудие убийства не нашли? — прямо спросил он после первых вежливых фраз.

— Нет, — признался помощник шерифа.

— Аутопсию, кажется, сделали грамотно, — отметил Волворт. — Однако я надеюсь получить прекрасное описание орудия убийства после моего личного расследования. Значит, вы говорите, что на портсигаре не было отпечатков пальцев?

— Вообще никаких.

Глаза криминалиста обвиняли.

— Я правильно понял, что шериф брал эту вещь в руки?

— Он сам так сказал.

— Но никаких отпечатков на портсигаре не оказалось, даже его собственных?

— Никаких.

— И никаких смазанных следов…

— Никаких. Совсем ничего не было. Волворт фыркнул:

— Значит, кто-то их стер дочиста… уже после того, как портсигар брал в руки шериф.

— Вещица выглядела так, будто ее протерли замшей — отполированная и блестящая, — согласился Квинлен.

— И это после того, как шериф брал его в руки? Квинлен кивнул.

— Ты этого раньше не говорил, — укоризненно заметил прокурор, — пока Волворт не заострил на этом внимание.

— Не люблю высказывать собственные предположения. Факты говорят сами за себя, — пояснил Квинлен.

Волворт хмыкнул:

— А на мягкой почве не было абсолютно никаких следов?

— Никаких.

— Согласитесь, это невозможно.

— Можете взглянуть на фотографии и…

— Какие там фотографии! Их делали со вспышкой, а из-за нее изображение становится плоским, как блин. Устанавливая освещение, нужно руководствоваться научными методами.

Квинлен промолчал.

— Того, о чем вы говорите, — продолжил Волворт, — просто не могло быть. Это очевидно. Выходит, кто-то лжет. И этим человеком может оказаться Бекет.

— Вполне вероятно, что так, — поддакнул помощник шерифа.

Окружной прокурор поспешно перебил его:

— Здесь, в провинции, люди слишком хорошо знают друг друга… поэтому следует быть осторожным, сами понимаете, мистер Волворт… Политические соображения, а также презумпция невиновности…

— Понимаю, — согласился Волворт и снова обратился к Квинлену: — Еще что-нибудь можете сказать по этому делу?

Помощник шерифа рассказал о машине, побывавшей на поле после того, как уехал трактор.

Криминалист с глубокомысленным видом переваривал новую информацию:

— Насчет этой выемки в правой передней шине… Вы сказали, что сняли с нее копию с помощью клочка бумаги?

— Именно так.

— А где эта бумага?

Помощник шерифа сунул было руку в карман, но вспомнил, что треугольный кусочек бумаги остался в мокром костюме, который он снял, чтобы послать в чистку. Бумажка ничего не весила, почти не занимала места, так что он просто о ней забыл. Однако признавать свой просчет не хотелось, и Квинлен, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно более естественно, заявил:

— Она у меня дома.

Распоряжение Волворта прозвучало коротко и места для маневра не оставляло.

— Привезите, — бросил он и с нескрываемым отвращением добавил: — Что за варварский способ идентифицировать шины!

Квинлен остановил машину у своего дома, даже не заперев дверцы, поскольку собирался немедленно отправиться обратно.

Он прошел по тротуару, свернул на ведущую к дому дорожку и направился к задней веранде. Неторопливо поднимаясь по лестнице в свою комнату, помощник шерифа размышлял, проверила ли его жена карманы мокрого костюма, прежде чем отдавать его в чистку. А если нет, то как ему заполучить вещественное доказательство обратно прежде, чем этот клочок бумаги пропадет.

Джордж почувствовал облегчение, взглянув на туалетный столик, где для его личных мелочей было определено постоянное место. Каждая минута, прошедшая после окончания разговора с криминалистом, усиливала кошмарное подозрение, что столь важный кусочек бумаги безвозвратно пропал. Но вот он, миленький, лежит на столике как ни в чем не бывало — малюсенький испачканный землей треугольник, молчаливое свидетельство того, какая же незаменимая помощница в жизни его жена.

Квинлен забрал листок, повернулся и быстро сбежал по ступенькам.

Из гостиной доносился звонкий тонкий голос дочери: — Не будете ли так любезны сказать мне стоимость междугородного разговора с Сан-Родольфо… Время? После семи вечера… Большое спасибо.

Помощник шерифа вышел из дома через заднюю дверь. Он заметил перед гаражом машину Берил — дряхлую развалюху, которую она приобрела себе по случаю пару лет назад.

Надо бы девочке ее продать, походя разглядывая машину, подумал Квинлен, это барахло ездит на последнем дыхании и вскоре начнет разваливаться, а пока за него хоть что-то можно получить…

Внезапное открытие свернуло его мысли с проторенной тропы. Охваченный необъяснимым страхом, Квинлен замер как вкопанный, рассматривая треугольную выемку в правой передней шине.

Двигаясь словно робот, помощник шерифа одолел те несколько шагов, которые понадобились, чтобы он смог приложить клочок бумаги к выемке в покрышке.

Перепачканный треугольник, спасенный заботливыми руками жены, абсолютно точно соответствовал дефекту на колесе.

Помощник шерифа выпрямился и застыл, зажав листок между большим и указательным пальцами правой руки, которая, казалось, принадлежит кому-то другому.

Однажды, когда помощнику шерифа случилось арестовывать мелкого преступника, тот извернулся и ударил Джорджа по голове, причем сделал это настолько неожиданно и сильно, что Квинлен на секунду потерял сознание. Начав приходить в себя, он тогда оказался в каком-то странном мире, где знакомые ранее вещи выглядели совершенно чужими и непонятными.

И теперь, как в тот раз, мозг Квинлена отвергал очевидные факты. Ведь казалось, только вчера его дочь была младенцем, у которого прорезался первый зубик… Потом они с женой сходили с ума из-за ее коклюша… Девочка первый раз пошла в школу… Вот она уже превратилась в цветущую девушку… И вдруг такое.

Постепенно ошарашенный отец совладал с собой и вспомнил, что в здании суда этот треугольный листик ждут Мартин Волворт и окружной прокурор. Криминалист сделает с него фотографии в натуральную величину, а «Роквильская газета» опубликует снимки. И все в округе, начиная от работников бензозаправок и станций техобслуживания, будут разыскивать автомобиль с похожим дефектом на правой передней покрышке.

Повинуясь инстинктивному порыву защитить дочь, Квинлен хотел снять злополучное колесо и заменить его на запасное, но, переведя дыхание, передумал. Всему этому должно быть какое-то разумное объяснение, его девочка не может иметь ничего общего с убийством! Будучи человеком действия, Джордж никогда не откладывал на потом то, что следовало сделать немедленно. Он медленно развернулся и пошел к дому.

Когда Квинлен открыл заднюю дверь, Берил выходила из кухни. Увидев отца, девушка улыбнулась, но, заметив выражение его лица, остановилась на полпути.

— Где твоя мать?

— Наверху. Она… она уже спускается. А что случилось, папа?

— Иди в гостиную, мне надо с тобой поговорить. Я не хочу, чтобы мать нас услышала.

Берил молча последовала за отцом. Джордж указал дочери на кресло, но она не присела, а, побледнев как мел, продолжала стоять, держась неестественно прямо.

— Это насчет твоей машины. — Квинлен чуть повел рукой в сторону гаража. — Ты была в усадьбе Хигби вчера вечером после убийства?

Увидев, что дочь медлит с ответом, помощник шерифа понял, что его самые ужасные подозрения оправдались. Если девушка сейчас солжет, то его сердце разорвется на клочки.

— Была, — последовал решительный ответ.

— Зачем?

— Мне надо… Звонил шериф и просил поискать тебя. Квинлен подавил в себе отцовские чувства. Сейчас он стал лишь представителем закона, его проницательные глаза изучали лицо дочери, точно пытались проникнуть в мозг и понять, как та реагирует на его вопросы.

— Что тебе сказал шериф?

— Он нашел портсигар и хотел, чтобы ты снял с него отпечатки пальцев.

— Он действительно просил тебя пойти меня искать?

— Он спросил, где ты находишься… попросил меня попытаться тебя найти.

— И ты отправилась в усадьбу Хигби?

— Да.

— Искать меня?

Последовало длительное красноречивое молчание. Джордж почувствовал, что у него покрылись потом руки и сердце бешено заколотилось. Но глаз от лица дочери он не оторвал.

— Нет.

— Тогда почему ты отправилась именно туда?

— Я поехала, чтобы… Ой, папочка! — Губы девушки задрожали, и в глазах появились слезы. Но она тут же овладела собой, смахнула предательские слезинки и посмотрела отцу прямо в глаза. — Я поехала туда, так как решила, что это портсигар Роя.

— Это был действительно он?

— Мне… Мне так показалось.

— Так он или нет?

— Видимо, нет.

— И что ты сделала?

— Я взяла из машины кусок замши и стерла с серебра все отпечатки пальцев.

— Зачем?

— Потому что… Мне показалось, что это портсигар Роя, а он как раз звонил мне, сказал — из Форт-Бикслинга, но, как мне подумалось, звонок был из Сан-Родольфо, и тут я… Папа, честное слово, не знаю, зачем я это сделала. Не спрашивай меня, все равно объяснить не смогу. Одно могу сказать: я увидела шанс защитить Роя, и это было самым важным на свете. Я не побоялась случайно наткнуться на убийцу, ведь мне так хотелось спасти Роя.

Непреодолимая слабость навалилась на Джорджа. Вот к чему привело расследование. С карьерой можно попрощаться, случившееся окончательно дискредитирует его.

— Но ведь, судя по твоим словам, это оказался не портсигар Роя?

— Папа, я уже ничего не понимаю. Рой был у нас сегодня утром. Он… Я попросила у него сигарету… Он, как обычно, сунул руку в карман, достал оттуда серебряный портсигар и… только потом мне вдруг пришло в голову, что я не видела на нем гравировки. Рой вел себя так естественно, это совершенно сбило меня с толку. Я…

— А где Рой сейчас?

— Думаю, в отеле. Ему хотелось помыться и вздремнуть. Он собирался прийти к нам позже. Он…

— Ни слова ему обо всем этом, — приказал Квинлен. — Вообще не говори никому ни слова.

— Пап… я… прости меня.

Джордж посмотрел на дочь, как на совершенно чужого человека.

— Мой поступок на что-нибудь повлияет? — робко спросила девушка.

Почти двадцать лет Квинлен защищал Берил от жизненных невзгод, оберегал от возможных ударов судьбы, если надо, то немного привирал, чтобы приободрить ее. Сейчас, глядя на нее, он вдруг понял, что это время ушло безвозвратно. Дочь уже не ребенок, а взрослая женщина, причем стала ею совершенно сознательно, по собственному выбору.

— Неужели повлияет, папочка? Ты понимаешь меня, повлияет по-настоящему?

— Еще как, — подтвердил Квинлен и вышел, оставив дочь размышлять над полученным ответом.