Загадочные тени

Глава 30

Энни постучала в дверь пресвитерии чуть громче, чем собиралась. Дом был большой, и она хотела убедиться, что отец Джон, если он там, ее услышит. Она подождала и была вознаграждена, услышав шаги с другой стороны двери. Она надеялась, что это будет Джон, и улыбнулась, увидев, что он встречает ее.

— Привет, как вы?

Он отступил в сторону, чтобы впустить Энни.

— Бывало и лучше. Моя сестра приехала вчера поздно вечером, так что один из ваших добрых офицеров отвез меня обратно, чтобы встретиться с ней. Она почувствовала себя плохо, поэтому мне пришлось позвонить доктору. Он недавно приходил, дал ей снотворное, и от него она сразу заснула. Как бы мне хотелось прекратить этот кошмар.

— Мне так жаль, Джон, правда жаль. Не хотелось бы вас беспокоить лишний раз, но я должна спросить, есть ли какой-нибудь способ выяснить кто был приходским священником здесь в 1984 году. Может вы знаете, где хранятся записи, это действительно важно.

— Я не знаю о записях, но могу ответить на твой вопрос, потому что точно в курсе, кто это. Это был я, намного моложе и очень увлеченный. Зачем тебе это?

Энни была потрясена и с минуту обдумывала свой ответ: что, если человек, стоящий перед ней, убийца? Но затем ее относительно новое шестое чувство подсказало, что Джон хороший парень, и это не он. Она надеялась, что права и не шагает прямо в объятия нового сумасшедшего.

— Ну, это действительно трудно объяснить, но я верю, что это правда. Вы верите в призраков?

Настала очередь Джона на секунду застыть, и Энни почувствовала себя немного неловко, задумавшись, не задала ли она ему тот самый вопрос, который никогда не следует спрашивать у священнослужителя. Он изучал ее лицо, а затем медленно кивнул. Взяв ее за локоть, мягко провел ее на кухню и закрыл за ними дверь.

— То, что я собираюсь тебе сказать, останется между нами, согласна? Я не могу опорочить церковь и не хочу, чтобы это стало достоянием общественности, понимаешь?

Энни, потеряв дар речи, кивнула.

Он глубоко вздохнул.

— Я действительно верю в призраков, и когда был намного моложе, я имею в тринадцать лет, постоянно видел одного, который пугал меня до смерти. Это была главная причина, по которой я обратился к Богу. Я верил, что если что-то подобное существует, то и Всевышний тоже. Но почему ты спрашиваешь и какое это имеет отношение к 1984 году?

Она не была уверена, как много ей следует рассказать ему о себе, но потом решила, что честность — лучшая политика, ложь слишком сложна.

— В прошлом году я получила серьезную травму головы, и с тех пор мне иногда удавалось видеть призраков. Сначала я думала, что у меня галлюцинации, но потом со мной начали происходить действительно странные вещи. Я встретила медиума, который сказал, что у меня развилось шестое чувство. Очевидно, у некоторых людей так случается после таких травм. — Энни ждала, что Джон рассмеется, но он не рассмеялся, просто кивнул головой, чтобы она продолжала. — Я видела маленькую девочку, и еще мужчину, ну, он больше похож на тень мужчины, но от него очень плохо пахнет.

Краска сошла с лица Джона, и он выглядел так, словно его сейчас стошнит прямо на стол. Он опустился на один из сосновых стульев.

— Ты знаешь, как зовут эту маленькую девочку? Это Софи?

— Да, она сказала, что ее зовут Софи Вуд, а еще, что не хочет, чтобы ее брат продолжал убивать. Но человеку-тени это не нравится, и он не отпускает Софи к свету, он держит ее с собой в темноте.

Энни не думала, что когда-нибудь видела человека, который все еще был жив, таким же бледным, как Джон сейчас. Его лицо было пепельно-серым.

— Я очень, очень давно не вспоминал о маленькой Софи Вуд. Думаешь, это ее брат убивает этих женщин, и он же убил Райана? О Господи, он уверен, что это моя вина, он обвиняет меня в том, что случилось в июне 1984 года. Клянусь Богом, я не виноват, я хотел только помочь. Я почти отказался от своего священства ради мамы Софи Бет и ее детей, но все пошло ужасно неправильно, и теперь Шон вернулся, чтобы отомстить. — Джон перекрестился и начал рассказывать о том, что случилось много лет назад. Закончив, он начал читать молитву.

Энни достала телефон и позвонила Уиллу.

— Не спрашивай подробностей, но у меня есть имя убийцы, по крайней мере, я на девяносто девять процентов уверена, что это он.

— Как его зовут, Энни? Я дома с Грейс, она разработала профиль, и это не очень хорошая новость. Все указывает на то, что убийца — полицейский.

Из горла Энни вырвался звук, похожий на визг.

— Его имя Шон Вуд. Его сестру звали Софи Вуд, и она умерла в далеком 1984 году, когда отец Джон Трелмейн пытался помочь ее семье. Думаю, что из-за этого он затаил большую обиду на Джона. Уилл, есть офицер реагирования по имени Шон, но я уверена, что его фамилия — Блэк.

— Спасибо, Энни, я займусь этим сейчас и все проверю. На данный момент нам нужно обезопасить Джона. Грейс сказала, что он связующее звено, и как только Шон поймет, что мы вышли на него, он, возможно, начнет действовать в открытую. Есть ли какое-нибудь место, куда ты могла бы отвести его и пересидеть вместе с ним, пока мы не найдем этого Шона? Я не хочу тебя впутывать, но у меня не так много людей, которым я могу доверять.

— Я не смогу никуда его отвести, Уилл, мама Райана здесь. Она почувствовала себя плохо, и доктору пришлось дать ей успокоительное. Кем бы ни был тот Шон, он осиротел в раннем возрасте и, по словам Джона, попал в приемную семью в Манчестере или где-то поблизости.

— Спасибо тебе и передай спасибо Джону, мы сможем сузить круг поисков в течение часа, а не дней. Я попрошу Джейка приехать и остаться с вами обоими. Мне очень жаль, Энни, что снова пришлось втянуть тебя во что-то опасное. Заприте здание, и ты знаешь правила, не впускайте никого, я имею в виду абсолютно никого, кроме Джейка.

Энни почувствовала сильнейшую тошноту.

— Не буду. Пожалуйста, будь осторожен.