Ураган вместо башки.
- Не здесь… - не успеваю и слова сказать, как ее джинсы отбрасываются в сторону. Девушка стоит передо мной почти голая, елозит своей жопой по моему рабочему столу, широко расставив ноги. У нее действительно все немного припухло. При ходьбе должно доставлять дискомфорт. Здоровенная металлическая шайба, красуется на одной из ее губок. – Если бы я был твоим старшим братом, то уже давно оторвал твою башку.
Нежно-розовые губки подрагивают от моих прикосновений. Они вообще не были созданы для инородного вмешательства. У Риты очень красивое тело.
Молочная кожа с голубыми венками предназначена для нежных прикосновений, а не для грубого пирсинга.
- как вообще можно было додуматься до пирсинга там? – слова все же срываются с моих губ. Несмотря на то, что я несколько раз мысленно останавливал себя, заставлял промолчать. Говорил себе, что это не моё дело.
- Сделала его на спор. - её голос очень тих, девчонка даже улыбается. Как будто ни на секунду ей не больно, хотя процесс, как минимум, не приятный.
Пирсинг был сделан не аккуратно, огромная шайба была вкручена отвратительно, металл впился в розовую кожу, повреждая её. Мне было невыносимо смотреть, как было изуродовано тело. Не люблю женщин, которых тронул скальпель.
Рита была самой настоящей женщиной. У нее было совершенно тело: округлые бёдра, тонкие и стройные ноги, плоский животик. Она так широко расставила ножки, но у меня непроизвольно были странные ассоциации не медицинского характера.
Маленькие капельки крови вокруг дырочки, образовавшейся после того, как мне удалось вынуть железо. Рита даже вздохнула с облегчением.
Я провёл пальцем, стирая их, ощущая как внутри меня просыпается жалость к девчонке. Хочется успокоить розовую плоть, которая воспалилась. Приобнять девчонку, которая слабее и младше, чем она кажется.
- Нужно будет обрабатывать хлоргексидином, чтобы не гноилось и накладывать заживляющая мазь. Я дам тебе тюбик.
- Спасибо!
Рита соскальзывает с моего стола. Стоит с голой попой передо мной. Как оказалось, она не носит трусов. На столе лежат джинсы и никакого нижнего белья. Девчонка поворачивается ко мне спиной и забирает штаны, натягивает их быстро, чтобы прикрыться. При этом она не чувствует смущения.
Удивительно, что у этой пигалицы такая круглая задница, достаточна аппетитная для мальчишки.
- Ты чего так пялишься? – Рита застегивает молнию на джинсах, не отрывая взгляда от меня. – Понравилось?
Её слова застают меня врасплох. Кому не нравится смотреть на молодое женское тело с безупречной кожей? Только импотент не отреагирует.
- Мне нравятся девочки, а не художопые мальчуганы. - вру. Художопой ее не назовёшь. - Одевайся и вали, у меня и без тебя был нелёгкий день.
- Вот смотришь на тебя, красавчик! Начинаешь говорить - бабка. С тобой скучно и неинтересно. Не удивительно, что у всех твоих друзей есть бабы, а ты одинок. Может быть тебе самому нужен мужик?
- Зато с тобой, что не день, то удивительные эмоции. – жалость как рукой сняло, наваждение отступило.
- Это, потому что я человек праздник!
Рита разводит в разные стороны руки и поднимает голову так высоко, будто призывает Богов.
- Мы договорились, что когда я тебе помогу, ты отвалишь от меня.
- Уже…- она пожимает плечами. – Сейчас мы просто говорим по душам. Как старые добрые друзья!
Девка бесит меня, постоянно доводит до состояния трясучки. Стоит ей появится и я теряю самообладание. Вредная и неконтролируемая, у нее течёт крыша напрочь. Она как оборотная сторона своего брата. Тот спокойный и уравновешенный, а эта с больной головой. У нее нет тормозов и воспитания. Как будто выросла за гаражами без родителей.
- Иди домой. Поспи. Отдохни. Займись чем-нибудь девичьим. – специально ставлю акцент на слове «девичьим». Рита всегда рядом с Лео, старается превзойти во всем мужчин. Она как агент – лучшая из лучших, у нее безупречные показатели. Но как женщина она не вызывает никаких эмоций. Просто мужчина в юбке, и это пока она не откроет рот.
- Бука. Теперь понятно, почему тебе женщины не дают.
- ага. Они все идут к тебе.
Мы уже давно придерживаемся теории, что Рита лесбиянка. Слишком уж она раскрепощена и муже подобная. Одна ее стрижка чего стоит.
- Юмор не твоё. - она высовывает язык, строит рожицу. – Ладно, сегодня ты помог мне и поэтому не буду тебя обижать. Ты у нас ранимая душка.
- Ты можешь нормально разговаривать? – отправляю перчатки в мусорку, дохожу до своего стола и демонстративно протираю его антисептиком. - Или уже понять очевидное, ты раздражаешь! Ты навязчива!
Она следит за моей рукой, не уходит к моему сожалению.
- Задрот…
- Алан! – звонкий голос Лео обрывает нашу борьбу. Благодарю Господа, что могу от нее избавиться.
- Открой брату дверь. – девушка послушно открывает ее, впуская Лео, который сразу же становится удивлён, увидев ее.
Ситуация неоднозначная. Мы закрылись в кабинете вдвоём при том, что всегда терпеть друг друга не могли.
- Вы чем тут занимались? – и хотя голос у парня немного насмешливый, все равно чую нотки удивления и настороженности.
Угрюмый Лео очень любит свою младшую сестренку и напрочь игнорирует, что она с кукухой.
- Да ничем таким. – Рита лукаво подмигивает мне. – Просто Алан немного поработал со мной, пришлось снять джинцы... Любитель женских вагин.
Лицо бравого воина становится бледным, он смотрит на меня, ожидая опровержения. Я так теряюсь, что моё лицо вытягивается, забываю слова.
- Лев, это вообще не то, о чем ты подумал! Она врет! Ну не то, чтобы врет... просто ...
- То есть ты хочешь сказать, что я только, что не елозила своим голым задом по твоему столу? Ты сам сейчас стоишь и протираешь его от моих выделений! – маленькая актриса заходится в крике, прячется за спиной брата и показывает мне средний палец. мстит мне за "пацаненка".
- Ал, ты ахуел? – у Лео даже глаз начинается дергаться, он делает несколько шагов вперёд ко мне. – Это моя сестра!
Мужчина в считанные секунды оказывается рядом со мной и наносит удар, от которого я отлетаю в шкаф с книгами, разбивая стекло и раскидывая содержимое в разные стороны.
Ужасный грохот заполняет тишину.
Не ожидал такого поворота.
- Лев… - но парень уже берет меня за грудки и поднимает в воздух. - Я мог бы подумать на кого угодно, но не на тебя!!!
- Твою мать! Что тут происходит? – в кабинет влетает Майлз, за его спиной маячит испуганная Бэмби. Своим броском Лео перебудил половину больницы. – Дурачьё, Вы что творите?
- Алан потрогал меня там и Лео это не понравилось! – Рита с совершенно невинным выражением лица показывает тонким пальчиком себе между ног, поигрывая бровями. – Наверное, он теперь обязан на мне жениться?
Друг смотрит на нее, потом на меня и заливается диким хохотом. Просто сгибается пополам от смеха.
Все это время я в тисках безумного брата вешу в воздухе, который и не думает отпустить меня.
- Лео, отпустите его. Они же взрослые люди… нравятся друг другу… - голосок Бэмби так тих и дрожит, она смотрит на Лео умоляюще, отговаривая взглядом помиловать меня, но ее слова только действуют наоборот. – Вы же не сломаете ему ничего? Он врач!
- почему же. – руки еще сильнее стискивают меня. – Я переломаю ему руки за сестренку...
- Ладно тебе, Лео. Если бы Рита была против, то расцарапала бы все лицо Алу… а он вроде целёхонький!
- Дело не в этом! Он мой друг, который не удержал свой член в штанах!
- Ладно, Лёва, оставь его. Ты придушишь нашу Няшку. – Рита подошла к брату в плотную, мягко положила руки поверх его. – Он просто помог мне как врач! Я пошутила…
Говоря своего брату правду, она смотрела на меня так, будто хотела душу вытрясти.
Что эта несносная девчонка от меня хочет?
- Ты просто защищаешь его!
Лео отпускает и отпихивает сестру.
- Рита, ты и вправду дура! Шуточки у тебя гавеные!
- Ни могу не согласиться.
- Раз уж твоя жопа спасена, то оставляем Вас одних. У меня еще планы на этот вечер! – Майлз подхватил свою суженую, которая немного притихла, когда поняла, что сегодня моя кровь не прольётся.
- Прости, Ал, я…
- все ок!
Постепенно все уходят, оставляя меня одного с разбитым шкафом и разбросанными книгами. Как старуху у разбитого корыта.
Но Рита остается, так и стоит, скрестив руки, смотрит на меня и улыбается.
- Так бы и трахнула тебя! - она буквально урчит это, звуки исходят из груди.
От её слов у меня все валится из рук.
Что за девчонка!
- Почему стоит мне Вас оставить одних, как Вы умудряетесь нахеровертить такое в песочнице, что мне год за Вами выносить говно из неё? – лицо друга непроницаемо, но голосом он неплохо давит. Его слова не адресованы мне. Больше Майлзу, Захару и Лео.
Но мне все равно становится неприятно, хочется скрыться, чтобы не подвергаться разносу. Я уже не маленький мальчик.
Лука стоит у подоконника, сцепив руки за спиной. Он не успел переодеться после перелета, на нем лёгкая рубашка голубого цвета и бежевые брюки. Настоящий Денди. Но даже этот лоск не скроет его хищного вида. Дьявол.
Прикидывается бизнесменом в Монако, как по мне, так у него все на лице написано.
На нем печать смерти и силы. Шрам от брови до середины глаза. Метка.
Рядом с ним стоит Макс, его сын, парень растёт очень быстро. Он уже Луке по плечо. У мальчика сосредоточенный взгляд и суровый вид, он редко улыбается, только, когда в кругу близких. Выглядит намного старше своих лет.
Бедный мальчик. Прожигает взглядом всех нас, внимательно слушая своего отца. Обводит всех так взглядом, будто может задать трепку взрослым дядькам.
- Что Вы стоите, как дети малые? Нечего сказать? У нас почти отключено Око, благодаря Тагирову, мы сейчас очень уязвимы. И Алиев просто мечтает спустить наши шкуры. Вы тут чем вообще занимались?
Программа Око – искусственный интеллект, отслеживающий всех людей; программа знает все и про всех. Ничто и никто не скроется от ее всевидящего Ока. Последние года она существенно помогала следить за нашими врачами и не давать им подобраться.
Сейчас Тагиров запустил в нее вирус, образовал слепые зоны. Это может привести к катастрофе, если кто-то узнает об этом. Все падальщики сбегутся.
А он же мог рассказать еще об этом Алиеву ради мести.
- Эйнштейн занимается этим. - Майлз пытается оставаться спокойным, но знаю, что он переживает за Аню. Алиев идет именно за ней. Не даст проходу, выждет момент. Этот год он притаился, но Майлз постоянно вылавливал его людей около Ани. – Вопрос времени.
У нас не получилось выловилось его, он скрылся за границей. Только лазутчиков своих посылает.
- Вот именно. Вопрос времени. Сколько его у нас? – Лука отпихнул ногой кресло на своём пути и подошел к столу, просматривая фотографии последних передвижений Тагирова, которые программа успела отследить.
- А что предлагаешь ты?
Обстановка начинает накаляться. Каждый из них на пределе.
Лука ничего не отвечает, всматривается в фотографии. Бледно-голубые глаза скользят, не упуская ничего. В такие моменты мне кажется, внутри него начинает крутиться адское колесо, запуская невидимый механизм.
- Я усилил охрану, попросил вывести парней из отпусков. – Захар решил разрядить обстановку, уйти от назревающего разговора. – Запустили дополнительные дроны…
- Завтра приедет человечек, он следопыт, расставит ловушки для гостей. – говорит Лео, перехватывая также инициативу. – Рита займётся поиском оставшегося Альбиноса.
- Его давно пора было поймать! – голос Луки грохочет. – Мы пристрелили его брата, он спит и видит, как размотать нас всех. Год прошел, а мы ждём у моря погоды, пока кому-нибудь башку не прострелят. Придётся всю еду проверять перед тем, как есть. Потравит Вас всех, Вы и не заметите.
Слышу, как Майлз громко вздыхает, просто рычит открыто, раздражаясь от намека.
- Я привёз человека, который найдёт Альбиноса. Наемник и бывавший ассасин, лично знаком с этим ублюдком. Макс, позови Ари.
Прозвучало, как пощечина, что Майлз не справляется, тот практически встаёт, его удерживает Захар.
Мальчик выходит, не закрывая за собой дверь.
- Как же меня это все заебало. – говорит он, уже устало вздыхая. – У Алиева есть одно огромное преимущество перед нами… у него нет близких… Каждому из нас есть что терять.
В этом он прав, за последние годы многое изменилось. Раньше, до появления Алисы в его жизни, мы были одинокими волками, которые не боялись смерти и рисковали своими шкурами. Лука мог войти в огонь и ни один мускул на его лице не дрогнул бы. Что ему было терять?
Теперь в его жизни две белокурые головки, которыми он дорожит больше, чем своей.
Макс возвращается с мужчиной лет тридцати пяти. Ари. Итальянец, судя по всему.
Чёрные волосы аккуратно уложены назад и прилизаны гелем. Одет во все чёрное, да и сам напоминает чёрную ворону. Ничего особенного.
Просто щегол. Может быть еще и гей. Таких в Италии много.
Мужчина держится уверенно, даже немного нагло. Не нравится мне с первого взгляда.
За ним в кабинет входит Рита. Девчонка в узких джинсах и кожаной куртке; у нее как обычно усмехающееся выражение лица, и она жуёт жвачку, чавкая до ужаса. Противные звуки заполняют комнату.
Когда же она уже свалит.
- Знакомьтесь, Ари. Ассасин. Он поможет Рите найти нам Альбиноса. – Лука переходит на английский, чтобы мужчина понимал его.
- Ciao. - у мужчины глубокий голос. Ари оборачивается к Рите, осматривает ее дерзким взглядом с головы до пят. Таким не двусмысленным, что ощущаю как напрягается Лео. Этому итальянски точно понравится железный болт на пизде. – Вашего Альбиноса зовут Альфа, и он получил это прозвище не из-за цвета глаз. Он умеет преображаться и растворяться в толпе. Владеет всеми видами оружия и ядами. Он не будет нападать в открытом бою, он заберётся в вашу постель и укусит из-под тишка.
- У него слишком запоминающая внешность.
- И прекрасные навыки преображения.
- Как же его тогда искать?
- Там, где его не должно быть?
- Среди своих?
- В первую очередь!
Наблюдая за разговором Риты и Ари, я почувствовал, что мы все как будто им мешаем в этом круговороте флирта. Эти двое так пошло и вдохновляюще друг на друга смотрели, что казалось, что они сейчас разденутся и займутся сексом. Парочка придвинулась к другу неприлично близко.
Может быть, если он ее поимеет, она успокоится? Станет приятнее и будет напоминать женщину? Забавная мысль меня почему-то не смешит, наоборот, от нее остается неприятный осадок.
- Думаю, Вы сработаетесь… - Лука забирает свой планшет со стола, окидывает всех взглядом, задерживаясь на Захаре и Лео. – обеспечьте защиту Эйнштейну, он сейчас очень ценен. И организуйте мне встречу с Алиевым.
- Я сам с ним встречусь.
В воздухе пробегает разряд, охватывает всех, заставляя напрячься. Назревает конфликт между двумя разъярёнными мужчинами. Буравят друг друга взглядами, готовые вцепиться в глотки друг другу.
Два быка.
- Пусть лучше Лука поговорит, так будет правильнее. – выступаю арбитром в этом невидимой борьбе. Как и в детстве, разнимаю этих двоих, чтобы не поломали себе ничего. – В тебе кипит злость, ты можешь наломать дров, он подойдёт к разговору более выдержанно.
- Тогда я пойду с тобой. Хочу посмотреть на старого пидараса. – Майлз обращается персонально к Гроссерия.
С появлением в доме маленькой светлой головки все становится вверх дном. Она шныряет всюду, пытаясь разузнать обо всем, что скрывают от нее взрослые. Копия ее мать. Такая же упрямая и своевольная.
Любимица всех.
Луке с Майлзом пришлось выйти покурить, погулять в саду, чтобы разобраться в своих делах без свидетелей. Не орать же друг на дружку при малышке, она и не подозревает, что ее Папа и крестный могут голыми руками придушить любого.
Алена Гроссерия – проклятье для мужчин, уже вижу это, когда вырастит, будет девка огонь. У девчонки уже огромные голубые глаза, в которых плещется безграничная синева. Можно засмотреться. Длинные золотистые волосы – солнечный нимб.
Но ее невинное личико с демоническим огонёчком уже сводит с ума. Она смотрит на тебя и плетёт веревки, что захочет, то и получит.
- У меня голова от нее кружится! Непоседа! – Алиса гонится за дочерью по всему дому, предугадывая ее шалости. – Уже поздно, ей пора спать! Отца нет на тебя!
Они проносятся мимо меня ураганом, оставляя за собой только цветочный запах. Только пятки сверкают. Такие домашние и уютные.
Я остаюсь в зале один с чашкой кофе, нужно переговорить еще с друзьями, которые вот-вот вернуться домой. Меня и самого клонит в сон, завтра три операции.
За спиной раздаётся стук каблуков.
Оборачиваюсь и нервно сглатываю.
В зал заходит девушка. На девчонке свободный блестящий чёрный костюм, пиджак на голое тело. Даже лифчика нет. Ткань натирает нежную кожу. Расклешенные брюки обтягиваю тугую попку.
Скольжу по ней взглядом, вижу ореолы маленьких, аккуратных сосков. Она поправляет пиджак, полы которого при ходьбе разошлись, прикрывается, не даёт рассмотреть красоту своего тела.
Сколько же дерзости в ней.
Сглатывая от неожиданного прилива возбуждения. Меня завораживают нежные изгибы ее тела, особо подчеркнутые грубостью широкого пиджака. Рукава немного длинноваты, скрывают тонкие запястья, придают ей шарма и загадочности. Хочется снять его, просмотреть все.
Засмотревшись на грудь, не сразу замечаю, что девушка – Рита, просто покрасилась. Теперь она платиновая блондинка. Никакой вульгарной розовизны.
Утром еще была с розовыми волосами и ярким макияжем, надувала пузыри. А сейчас стоит передо мной, как с обложки журнала. Модель.
Изменение неожиданно. Оно шокирует меня. Еще вчера она была колючее ежа.
Она умеет быть желанной и женственной. Когда захочет.
Теперь я видел все уголки ее тела. И это возбуждало… Глядя на нее в блестящем костюме, видел абсолютно голой в туфлях на каблуках. Моя фантазия раздевала ее. Галлюцинирую без наркоты и алкоголя. Крыша напрочь слетела.
Рита стояла и немного покачивала бёдрами, давала мне время все рассмотреть. Не торопила.
- Тут только ты? – она интересуется так непринужденно, что я раздражаюсь. А разве не видно, что я тут не в толпе? Она вообще зачем пришла? Хотела мне свои сиськи светануть?
Не пацан, понятно, что – да.
- А разве не видно? – озвучиваю вслух.
- Я ищу брата… - ее чёрная бровь аккуратно поднимается, игриво выгибается и заигрывает со мной.
Конечно, брата она ищет. Обыскалась.
- Его тут нет.
Испытываю острое желание прогнать деваху, раздражаюсь до предела, во мне кипит кровь. Меня пугает, как она на меня действует. Вчера раздражала до скрипа зубов, а сегодня… трахнул бы…
В ушах эхом звучит ее пошлое предложение.
- Ладно. – Рита пожимает плечами и с безразличным выражением лица разворачивается ко мне спиной, просто уходит.
И никаких колкостей, шуток. Ни одного «Аланяша-Няша». Словно ни она вчера меня просила достать болт из своей пилотки.
- А как тебе Ари? – бросаю ей в спину. Сам не понимаю зачем. Просто не даю ей уйти.
Поднимаюсь из массивного кресла, выпрямляю спину. Хочу еще немного посмотреть на нее.
Она напоминает мне звезду, которая сошла со сцены.
Рита лениво оборачивается, смотрит на меня лениво и вздыхает.
- Вопрос профессионального характера или хочешь раздвинуть перед ним ноги? – ее колкость почему-то звучит для меня сладко. Она не растеряла колкости, покрасив волосы не растратила пыла.
- Твоя личная жизнь меня не интересует.
- Настоящий мужик со здоровыми яйцами. – при этих словах она томно закусывает нижнюю губу, облизывается. Напоминает дикую кошку, что греется на солнышке. Играет со мной, пытается распалить. И у нее получается.
Мысль, что противный итальяшка трогал ее, вызывает оскомину.
Проводит пальчиком по ключице, чуть-чуть отодвигает в сторону полу пиджака, словно случайно, чтобы приоткрыть сладкую округлость.
Не могу оторваться от блеска ее кожи. Впервые рассматриваю эту фурию с таким желанием. Мне бы хотелось прикоснуться снова к бархатной коже, почувствовать ее теплоту.
Почему я раньше не замечал этого?
- Алан? – она делает шаг ко мне, прикасается почти грудью. Меня обдаёт жаром, член в штанах наливается и характерно оттопыривает штаны. Мне кажется, или я чувствую острые соски, протирающиеся о мою грудь? – Что-то еще?
Она смотрит на меня, видит возбуждение. Но в глазах у нее только чёртики и адское пламя.
Бесноват баба.
Черт.
Как же я хочу ее трахнуть…
Приворожила что ли?
Еще секунда и я сниму с нее этот пиджак.
- Рита? – в дом заходит итальяшка. На нем лоснящийся смокинг чёрного цвета. Конечно же, Dolce Gabbana, пидарасу пидарасья одежда. Он подходит к ней со спины и приобнимает за талию. – Нам пора!
- Боюсь спросить куда.
- Мы идём в театр.
- Хотите искать ассасина там?
- Нет, хотим охрененно провести время в нерабочие часы. – она одаривает меня такой улыбкой, что хочется схватить деваху за шиворот и вспороть. – Передай, пожалуйста, Лео, что меня не будет сегодня дома.
Да она играет со мной!
- Чао! – вновь говорит Ари, и все также, приобнимая Риту за талию, направляется к выходу.
Руки так и чешутся.
Жалко, что во мне нет той ярости и безбашенности, что в Майлзе и Луке, может быть я сейчас завалил девчонку прямо в этом кресле.
Снял с неё штаны и научил хорошим манерам.
А еще, я бы содрал кожу с долбанного итальяшки с собачьим именем.
После нашего неудачного свидания, когда Майлза чуть не превратили в дуршлаг, мы больше не оставались вдвоем и даже почти не разговаривали. Майлз был поглощен делами.
Мне оставалось только работать в больнице, не покладая рук и стараться занимать все свои мысли делами. Трудно сосредоточиться и спасать жизни, когда все мысли о мужчине, который вроде и рядом, но так далеко…
У нас с Майлзом были разные комнаты, он иногда заходил ко мне перед сном, чтобы желать сладких снов. Или за завтраком спрашивал, как дела в больнице. На этом наше общение заканчивалось.
Он не был холоден, но и не был так нежен, как в кино. И это угнетало.
Сердце обливалось кровью, мысли хаотично жужжали в голове.
Алан ходил сам не свой, постоянно раздражённый и взвинченный. Обычно всегда такой учтивый и воспитанный, он постоянно срывался на всех. Ранее я не замечала, что его голос может быть таким злым и режущим нервы.
Жестко отчитывал и орал за провинности, уничтожал словесно и прожигал взглядом. Мне не доставалось, но было страшно смотреть даже со стороны.
- Ему как будто баба не дала… - пробурчал Кирилл, когда мы укрылись ото всех, чтобы спокойно перекусить.
- У него нет девушки. Просто он, наверное, нервничает. – меня мало интересовали душевные терзания Алана, больше волновали свои. Да и я говорила правду. За все это время, он не был замечен ни разу ни с кем.
Кирилл окинул меня взволнованным взглядом, чувствуя, что я хожу сама не своя.
- А как твой Альфа-самец, Отелло?
- Весь в работе… - уклончиво отвечаю я.
Мне хотелось бы открыться и поговорить с кем-нибудь, но с кем?
Алиса приехала в Москву с мужем, но нам с ней никак не удавалось остаться наедине.
Все были взвинчены и на каком-то эмоциональном пределе. Мне еле удалось уговорить Майлза отпустить меня на работу, чтобы не привлекать внимание.
- Я заметил, что за нами ходят какие-то хмыри, нашпигованные по уши оружием. Что-то случилось? Раньше их не было? – ко мне приставили охрану, которая должна была за мной приглядывать. Это было условие моего возвращения. Меня два шкафа за спиной тоже не Хило напрягали.
- Лучше не спрашивай, Кирилл. Мне трудно обо всем этом говорить. Чем больше ты знаешь, тем сильнее подвергаешься опасности.
- Не мели чушь, я везде с тобой хожу. Я так и так подвергаюсь опасности!
- Давай поговорим об этом попозже? – тихо говорю я. – Мы сегодня в ночную смену. Будет меньше народу и ушей, и тогда, я может расскажу тебе?
А почему бы и нет? Кирилл не похож на болтуна, а мне бы хотелось поговорить хотя бы с одним близким человеком. Все это время он проявлял себя очень даже благородно и заслуживал моего доверия.
День тянется невыносимо долго. Интересных хирургических случаев нет, только рутинные аппендициты и нагноения, от которых мне тошно и хочется плакать.
Но это моя работа. Хирургия – это не только пересадки сердца, люди умирают и от насморка.
После ухода Лебедева, Белки замолкают, перестают мне вообще что-либо говорить, и я понимаю, что они боятся быть следующими. Просто работают и не попадаются мне на глаза. Меня это более, чем устаревает. Ничего больше и не хочу.
Арина даже не здоровается со мной. Ходит чернее тучи, почти не выходит из своего кабинета.
После девяти вечера больница начинает засыпать, большая часть персонала ушли домой, оставляя дежуривших одних. Пациенты ложились спать. Самое чудесное время для врача.
Мы с Кириллом расположились в ординаторской, поставив чайник и не говоря друг другу ни слова пока, предварительно закурившись пирожными и нарезками сыра и колбасы.
- Ты тут? – звонкий голос Алисы застаёт нас обоих врасплох. Она возникает словно ниоткуда в белых джинсах и белой толстовке с пучком на голове. Позади нее зевает малышка. Алиса бледнее смерти.
- Да…- на автомате отвечаю я, не понимая, почему Алиса так поздно в больнице. Она врывается внутрь и закрывает за собой дверь.
- Ему можно доверять? – я киваю, чувствуя как Кирилл напрягается. Он таращится на гостью во все глаза, не понимая, что происходит. – Отлично, я ни с кем не могу связаться. Ни с Лукой ни с Майлзом, ни с Аланом. Что-то случилось…явно нехорошее, поэтому нам нужно держаться вместе.
Когда она произносит это, меня охватывает паника, и я непроизвольно сажусь на стул, сглатывая накопившуюся слюну. Нехорошее предчувствие охватывает все тело.
Чувствовала это с утра. Липкий страх.
- налей чаю, пожалуйста. – Алиса вроде говорит тихо и мило Кириллу, но отдаёт приказом, который нельзя ослушаться. Друг послушно встаёт и идет к чайнику, не издавая и звука. – Я позвонила Рите, она единственная, до кого я смогла дозвониться. Она тоже едет сюда…
- Что это все значит? – за меня вопрос озвучивает Кирилл, я все так и сижу, глотая воздух, как рыба. Трусиха.
- Может быть я просто дрейфю, а может быть нам стоит держаться друг друга, потому что за кем-то из нас могут прийти. – Алиса слишком спокойна для человека, чей муж пропал и не выходит на связь. – в больнице слишком людно, центр столицы. Да и наши люди здесь.
- Зачем кому-то на Вас охотится?
- Наивный дурак. – усмехается она и подходит ко мне. – Аня, соберись! Мне нужна палата, чтобы уложить ребенка спать. После чего мы закроем все двери и окна. Наши люди встанут по периметру и мы будем ждать, когда кто-нибудь из наших мужчин не выйдет на связь.
- Просто будем держать оборону?
- еще слово малыш, и станешь евнухом! – Алиса не оборачиваясь, выплёвывает угрозу, и Алена тихо хихикает, стреляя глазками.
- Вы все такие милые… - вздохнул друг.- Давайте положим девочку в кабинете Арины? У нее раскладывающийся диван и никто не подумает искать девочку в кабинете гинеколога.
- Можешь же, когда хочешь… - Алиса похлопала его по плечу.
Я заставила себя встать со стула, выпрямиться на дрожащих ногах, которые от страха плохо слушались. Живот тут же скрутило на нервной почве.
Мои руки трясло, меня кидало из стороны в сторону, но с каждым шагом мне становилось легче. Алиса права, нужно действовать.
- Пойдём, я проведу.
Через несколько минут в больницу ворвалась Рита, которая пугала меня не меньше, чем Алиев. На девушке были кожаные брюки и кожаный топ чёрного цвета, она напоминала героиню какого-то блокбастера. Терминатор, а не женщина.
- Я не могу найти Лео. – сразу же сказала она, даже не здороваясь. – Око заблокировано и Эйнштейн ничего не может сделать. Мы в жопе.
- Извините меня, я не так осведомлена как Вы. Можете объяснить, что это все значит? – для меня, они словно говорили на чужом языке, ничего не понятно.
- Сегодня днем Лука и Майлз должны были встретиться с Алиевым, они договорились о встрече в ресторане Рамазана, твоего братика, но там сейчас пусто. Никого. Телефоны выключены и не отслеживаются.
- Странно, что Алан и Лео тоже пропали… Где Чертов Ари, итальяшка?
- Допрашивает человека Алиева.
Мне остается только вертеть головой между ними.
Сердце трепещет.
- Что, если их убили? – мой голос так жалок, издаю мышиный писк. Девушки оборачиваются и смотрят на меня с недоумением, словно я говорю глупость.
- Запомни. – чеканит Алиса. – Ни у кого не хватит сил убить их…
Ее слова проникают мне в сердце, наполняя уверенностью и смелостью. Перед глазами так и стоит грозная фигура Майлза, испепеляющая взглядом. Его не будет так просто убить. Если бы с ними случилось что-то плохое, мы бы уже слышали.
Восхищаюсь их смелости.
- Не переживай за него, они и не из такого выбирались. – Алиса приобнимает меня и шепчет на ухо. – Мой муж - Дьявол. Он не позволит никого из нас тронуть…
Больница становится темной и устрашающей. В присутствии Риты и Алисы я не так боюсь, стараюсь держать себя в руках, но мысли все равно витают за пределами стен. Проигрываю в голове тысячу страшных сценариев.
Мы укрываемся в ординаторской, располагаемся кто где. Я постоянно смотрю в окно на центральный вход, гипнотизирую освещаемую точку. Мне кажется, что кто-то вот-вот появится на крыльце. Враги окружат нас.
- Сколько мы тут будем укрываться?
- Пока кто-то из них не объявится.
- Можем, обратимся в полицию? – никто не отвечает на мой вопрос, он так и тонет в тишине. Понимаю, что звучит глупо.
В дверь тихо стучат, сначала я думаю, что это Кирилл, но в комнату входит один их охранников. Он за руку заводит Алену, которая потирает маленькими кулачками сонные глазки. Девочка зевает.
Мы вскакиваем втроем, как по команде.
Я понимаю все сразу, и ужас сковывает. Меня не трясёт и не колотит больше, я готова вцепиться в его глотку в любую секунду.
Этот мужчина был один из тех, кто охранял меня с самого утра и обещал Майлзу, что все будет по высшему разряду, он с меня взгляд не спустит. Но именно он сейчас держал за руку маленькую девочку и смотрел на нас волчьими глазами.
- Иди к маме. – Алиса ради дочери старается быть улыбчивой. Она подхватывает девочку и смеется, целует ее, усаживает себе на руки. – Что ты хочешь, Игнат?
Она словно играет, словно ничего не произошло. Алиса защищает своего ребёнка.
- Я ничего, но вот Алиев, хочет содрать с Вас шкуру, со всех кроме нее. – он указывает пальцем на меня. – За ней сейчас приедут, не советую сопротивляться. Будет только хуже.
- Без проблем. – Алиса пожимает плечами. – Давай так, ты ведь тут не один? Пусть кто-то меня проводит и я уложу дочь спать. Можешь оставить человека с дочерью, а я вернусь. Ребёнку нужно поспать.
- Мама, я хочу остаться с тобой.
- Нет, тебе нужно спать. Маленькие девочки спят в такое время. – она смотрит прямо на охранника, тот качает отрицательно головой.
- Сиди на месте… Еще порежешь там всех, психичка. – за Игнатом в ординаторскую входит незнакомый мужчина. Явно серьёзнее, чем охранник. Его лицо мне кажется знакомым. Где-то я его уже видела. – А где же у нас Анечка, наша девочка?
Он обводит шутливо взглядом, делая вид, что не узнает меня.
Мы встречаемся глазами и меня передергивает. Узнаю его.
Глава 25.
Мерзкий. Отвратительный. Человек, от которого меня всегда тошнит. Пугает меня с детства. Всегда такой молчаливый.
Младший брат Алиева. Аликбер Алиев.
Похож на старшего брата до колик в животе. Отвратительный человек.
Трудно объяснить. Не могу передать. Среднестатистический мужик, ничего особенного, никаких дефектов, но смотрю на него… и тошно мне. Выворачивает на изнанку. Колотит. Ненавижу этого человека.
Он пугал меня с детства. Хуже своего брата. Всегда подкрадывался со спины. Пытался потрогать. Несмешно шутил и впихивал мне шоколадки. Просил посидеть с ним.
Извращенец.
- Смотри, как выросла. Лучше, чем на фотографии. – он немного наклоняет голову в бок, смотрит на меня, раздевая. – Не женщина, а картинка.
Отвратительно чмокая, он проходит на середину комнаты. В свете слабого освещения ординаторской, он выглядит еще хуже. Высокий с проплешиной, отвратительный мужлан.
- Не хочешь обнять дядю?
- Вы мне не дядя!
Аликбер цокает языком.
- Водилась со шлюхами, стала такая же, как они!
Вижу, как злобно прищуривается Рита, напрягается всем телом, подаётся немного вперед. Чувствую, что она замирает в прыжке, готовится открутить ему голову. У девушки такая яркая внешность, шедевральная мимика.
- Мама, я в туалет хочу! – заявляет Алена громко, дергая Алису за рукав. Сонная девочка не очень понимает, что происходит. В ее маленькой головке не срабатывает красный датчик, идентифицирующий опасность.
Алиса встаёт и берет дочку за руку, бросая на мужчин полный презрения взгляд. Она так прямо и гордо выпрямляется, что завидую ее самообладанию.
- Идём, малыш… - спокойно говорит она и направляется к выходу. Когда Игнат не пропускает ее, не даёт выйти из комнаты. Она отталкивает его в сторону, бросая Аликберу: До бреда не доходите! Куда я денусь с ребёнком?
- проводи девушек до туалета! И не своди с ним взгляд даже в туалете! - командует Аликбер. Мужчина в профиль напоминает мерзкого голубя. Не говорит, а курлычет. Противное создание. – А ты у нас кто?
Мужчина переключается на Риту. Она явно заинтересовывает его. Узнаю их семейную, отличительную улыбку. Такая же у его братца. По его лице сочится вожделение.
Рита не отвечает. Медленно встаёт, выгибается как кошка. Она напоминает мне пантеру. Такая же грациозная и красивая. Блеск ее глаз завораживает его, он словно загипнотизированный смотрит, как она подходит к нему.
- Я Рита. – наконец с придыханием говорит она, становясь в притык к нему.
Аликбер приобнимает ее, запускает руку в ее кожаный штаны, сжимает ягодицу.
Рита игриво закусывает губы, подмигивает мне.
- Горячая Маргаритка. Хочешь, чтобы присунули? – он наклоняется и целует ее декольте. Лицо Риты искажается, и она неожиданно со всей силы ударяет головой его по носу. Слышу хруст хряща, который смещается. Мужчина вскрикивает, отходит и прикладывает ладонь к разбитому носу.
- Ах, сука!
Рита налетает на него вновь, ударяет, сбивает с ног, питает ногой раз за разом. Она вкладывает всю свою силу. Аликбер хватает ее за ногу, тянет вниз, выбивая почву из-под ног. Рита летит на пол, ухая и ударяясь головой о стол.
Вид ее крови приводит меня в чувство, поднимает адреналин. Я вскакиваю и кидаюсь на мужчину, впиваюсь зубами в его волосатую руку, чтобы он отпустил Риту. Чувствую тёплую кровь, прокусила его кожу. Но даже не думаю отпускать.
Выбора нет. Либо мы, либо он нас!
- Вот сучки! – Ревет он, отпуская Риту и хватаясь за меня, обхватывает за горло и сжимает его. Воздух перестаёт поступать в мои легкие. В глазах начинает темнеть.
Я будто начинаю резко хотеть спать, засыпаю.
Кажется, что все… больше никогда не вздохну, не наберу воздуха в грудь. Жизнь покидает меня медленно, я словно со стороны наблюдаю за происходящим процессом.
Хватаюсь двумя руками за его, пытаюсь оттянуть, разомкнуть тиски. Но я становлюсь все слабее.
В комнату входит высокий парень с надменной улыбкой. Английский Денди. Как же хорошо я его знаю, как же я люблю его. Рамазан.
Он в полосатом костюме не спеша подходит к нам и накрывает своими крупными ладонями мои, смотрит мне прямо в глаза и шепчет:
- Давай, Анюта.
Помогает резко отдернуть его огромные руки от моей тонкой шеи. После такого захвата у меня все равно останутся синяки.
Рамазан наносит удар по гнусному лицу. Лицо превращается в кровавое месиво, трудно различить что-либо в этом мясном рагу. Мужчина просто запрокидывает лицо и падает мешком на пол. Его тело еще непроизвольно дергается в конвульсиях.
Брат выпрямляется и смотрит на меня, снова усмехается и четко произносит:
- Хватит давать себя в обиду.
Смотрю на него и чувствую неожиданный прилив нежности. Каким бы ни был Рамазан – он человек моей крови. Родной брат. Опора. Чувствую его присутствие и мне становится легче.
- Эй! Приди в себя уже!
Перевожу взгляд на растрепанную Риту с разбитой губой, стоящую на коленках рядом со мной и трясущую меня. Глаза у нее как блюдца, смотрит на меня испуганно. Да и видок у нее – потрёпанный.
А я сижу на полу, продолжая удерживать разбитую голову.
- Ну ты, блин, даёшь! Тихушница! В фарш его башку превратила! – Рита помогает мне подняться. После чего быстро шарит по его карман, извлекая оттуда нож и протягивая его мне.
- Я сама это сделала? – тихо спрашиваю ее, заранее зная ответ. Брат помог мне.
Его душа оберегает меня. Он придал мне сил, сама бы я не справилась. У меня не хватило бы физических сил сотворить такое.
Или я не знаю, на что способна?
Рита окидывает меня странным взглядом, крутит у виска, и подходит к приоткрытой двери. Тихонько открывает ее сильнее и выглядывает в коридор.
- Интересно, сколько их тут? – она говорит очень тихо, еле слышно. – Оставайся тут, запрись. Я вернусь за тобой позже.
- Нет. – четко говорю я. – Нельзя расходится, вместе мы сильнее.
- Оставь подростковые лозунги и притчу о венике и прутьях для других! – она закатывает глаза, демонстрируя полопавшиеся капилляры. Сейчас она немного смахивает на наркомана. Все же ее неплохо приложили головой. Кровь на губе, в волосах и порез на скуле. – С тобой мне будет сложнее пробиться.
- Ты забыла, что это я только что пробила ему башку? Я психически не здорова! Так что не нужно… - скрещиваю руки и упрямо подхожу к выходу.
Во-первых, мне совсем не хочется остаться одной, а во-вторых вдвоём у нас больше шансов отбиться. И каким бы Рэмбо в юбке она не была, все равно женщина. У нее меньше масса тела и дури.
Рита не отвечает, мы просто вместе выходим и движемся по темному коридору, стараясь не издавать никаких звуков. Нужно найти Алису.
Мне кажется, как будто мы в неудачном триллере, передвигаемся в темноте на ощупь, где каждый скрип вызывает остановку сердца. Страшно смотреть даже на свою тень.
Стук чьих-то каблуков выводит нас с Ритой из душевного равновесия. Мы обе бросаемся в разные стороны, в поисках укромного места, чтобы спрятаться. У Риты есть хотя бы оружие, у меня только голые руки и желание выжить.
В коридоре показывается двое мужчин в джинсах и рубашках, они быстрым шагом преодолевают длину коридора, направляясь в нашу сторону. Все происходит слишком быстро.
Сердце стучит так гулко, что мне кажется, что они его услышат. Хотя я присела и спряталась за стенд с расписанием операций. Он не особо меня скрывает, но при таком освещение есть все шансы остаться незамеченной.
Когда мужчины равняются, проходят уже рядом, на расстоянии вытянутой руки. Рита резко встаёт и вытягивает руку с пистолетом. С хладнокровным выражением лица она два раза нажимает на спуск.
Звук выстрела с глушителем напоминает шипение змеи. Кажется, что это фон все того же триллера. Но мужчины послушно валятся на пол, создавая грохот.
Который точно услышат остальные.
- Нужно спешить. – шипит она, увлекая меня дальше, переставая скрываться и переходя на бег. – Нужно найти девчонок!
Закрываю за дочерью дверь туалета и отхожу от нее. Прикидывая в голове свои шансы. Если бы не Алена я бы давно его уложила.
- Красивая ты бабенка, давно хотел засадить тебе в рот. – говорит Игнат, испытывая такое сильное удовольствие от своего доминантного положения, что у него даже розовеют уши.
Первый признак того, что мужчина не состоялся.
Шестерка с дешевыми амбициями.
- Ты позволяешь себе угрожать моему ребёнку, обещать меня изнасиловать перед дочерью… - задумчива протягиваю я, запуская руку в карман джинс. Холодная сталь Кизлярского кинжала придаёт мне уверенности. – Ты слишком много на себя берёшь!
Мои слова стирают с его самодовольной рожи улыбку. Лицо перекашивается. Чувствую, как он хочет ударить меня, отвесить пощёчину. Доказать, что он хозяин ситуации. У него все под контролем.
Маленькое ничтожество.
- Лучше заткнись, а то я закрою твой рот. Прямо при дочери затолкаю. Мне выродка Луки не жалко.
Зря.
Он подписал себе смертный приговор. Сказал такое матери о ее ребёнке.
Мне ничего не стоит быстро пересечь комнату, оказаться перед ним, вытянуть руку и вонзить подарок мужа прямо в кадык, рассечь тёплое мясо.
Игнат напоминает мне барашка на Уразу Байрам, который также удивленно смотрит перед тем, как его зарежут, чтобы приготовить мясо.
Он оседает на пол, как будто ему стало плохо. Сначала становится на колени, а потом ложится.
- Алена! Не выходи, пожалуйста. Подожди меня. – собираю все своё обладание, делаю все, чтобы дочь не увидела этого ужаса и даже не догадалась о происходящем.
О, Боги! Лука, где же ты?
За столько лет мне так и не удалось привыкнуть к нашей динамичной жизни. За все это время, после того, как у нас родилась дочь, ничего подобного и не происходило. Луке удавалось сдерживать их. Он запер весь этот зверинец и не подпускал к семье.
А теперь?
Они все вырвались наружу. Жаждут нашей крови.
Я могла бы сказать, что все из-за Ани Басиевой. Но девчонка не виновата, что старый любовник ее матери мечтает получить ее. На такое даже не согласился бы ее братец. Упокой Господь его душу. Человек был говно, все хорошие качества собрала его сестра.
- Алиса? – в туалет вваливается Рита с разбитым лицом, позади нее стоит Аня с растерянным выражением. Смотрит на меня с ножом в руках и сглатывает.
Первые секунды боюсь, что она упадёт в обморок, но она стоически переносит.
***
Алиса придумывает игру и выводит Алену из туалета так, что ребенок не замечает следы крови.
Мы запираемся в кабинете Алана, строим практически баррикаду. Для ребенка мы играем в Пиратов Карибского моря.
- Все также не в сети. – заключает Рита, опуская мобильный на стол. – Боюсь, что мы в жопе…
- Все будет отлично. – спокойно говорит Алиса. Ее белая одежда на удивление без единого пятнышка. Почему-то обращаю на это внимание, какое-то время даже пристально рассматривая ткань, не понимая, как она порезала горло и не запачкалась. – Они уже едут сюда!
- Откуда ты знаешь?
- Чувствую!
Страшно подумать, что кто-то из пациентов может наткнуться на трупы посреди больницы. Мы просто засели в комнате и ничего не предпринимаем. Ждём.
Остается только надеяться, что мужчины придут за нами.
Видимо с младшим Алиевым было немного людей, но это не значит, что другие могут не прийти.
При этом меня все равно не отпускала мысль, раздирала душу и не оставляла в покое – что с Майлзом?
В прошлый раз Алан сказал, что у него все очень плохо со здоровьем, он еле выкарабкался после химического отравления, а потом еще кома. Все наваривается на него, подгибая под собой. Так ему будет не долго и сломаться.
Озноб пробегает по всему телу.
Раздаётся шум и кто-то стучит настойчиво в дверь. Мы втроём переглядывается и напрягаемся.
- Аня, Вы там? – голос Кирилла расслабляет, даже выдыхаю.
- Да! – тут же отвечаю я, и заметив злые взгляды, проясняю: мы можем ему доверять!
Не смотря ни на что, я все равно верю ему.
- Все нормально. Вы можете выходить, отец отвезет Вас в укромное место!
Вспоминаю, что он говорил, что отец у него шишка в ментовской.
- Я ему не доверяю. – сразу же говорит Рита и вытягивает руку, целясь в дверь, когда я тянусь рукой к замку.
Мы смотрим на друг друга в упор.
Остается последнее слово.
Алиса задумчиво переводит взгляд с меня на Риту.
- Ты ему доверяешь? – Алиса задаёт мне вопрос, пристально глядя в глаза. Она сжимает руки в кулаки; понимаю, что на нее давит груз ответственности.
С виду она хрупкая и маленькая, но внутри неё стальной стержень, не уступает своему мужу.
- Да. – уверенно говорю я. Мы не знакомы так долго с Кириллом, но я не сомневаюсь в его порядочности. Чувствую, что он хороший.
- Открой дверь. – говорит Алиса, доставая из кармана кинжал, убирая руку за спину.
Мы с Ритой отодвигаем мебель, открываем дверь.
Распахиваем, приготавливаясь отбиваться от нового нападения. Но по ту сторону стоят только Кирилл и высокий мужчина с седыми висками, очень похожий на своего сына.
Он смотрит на нас изучающе, скрестив руки на груди, немного сощурившись.
- Олег Решетников. – мужчина спокоен и говорит, как ни в чем не бывало. – Вы в порядке?
- Я увидел, как подъезжают чёрные тачки и позвонил отцу, чтобы он поспешил в больницу… - не дожидаясь ответа, говорит Кирилл. Только сейчас замечаю, что у него прорисовывается шишка на лбу, а кулак правовой руки сбит до крови.
- Вы один? – спрашивает Алиса, разглядывая мужчину.
- Да.
- Как Вы сможете защитить нас один?
- А кому я могу довериться в такой ситуации?
Алису видимо удовлетворяет его ответ, потому что она кивает.
- куда вы хотите нас вывезти?
- у нас есть дача в нескольких десятках километров от Москвы. Вряд ли кто-то будет искать Вас на моей даче.
Майлз.
- Это была ловушка. – констатирует для чего-то очевидные вещи Захар.
Он снял пиджак, который безбожно разорван. Стоит в грязной рубашке и сильно помятых брюках. Лицо у него растерянное и в саже.
Ему проще. Его благоверная стоит рядом, целая и невредимая. Их ребёнок у черта на куличках у родителей жены. В отличие от нас…
У меня внутри же все органы пустились в пляс. Трудно сосредоточиться, когда все мысли о Колибри, как она и где она. Может быть, прямо сейчас грязные ручонки Арсена трогают её нежную кожу. Мою девочку.
Сжимаю челюсти, будто щелкунчик, собирающийся разломить орех.
На Луку тоже страшно смотреть.
- Я ему хребет сломаю голыми руками! – рычит он, ударяя по машине, корёжа металл. Машина ухает, не выдерживает звериного натиска. – Сука! Сука!
- Нужно идти. – принимаю решение. – Мы теряем время, нужно двигаться, найти машины и телефоны. Через парочку километров мы выйдем к ближайшему населённому пункту.
Мы должны были встретиться с Алиевым в ресторане. Но в последний час проверенный человек, которому можно верить сообщил, что тот готовит ловушку. А сам в загородной резиденции. Мы могли взять его тепленьким.
У нас на руках было все: доказательства, факта… все было так искусно подделано. Нас обвели вокруг пальца свои же. Дело рук ассасина. Он так ловко путал нас, играл с нами, просчитывал наши ходы.
И вот, по дороге в загородную резиденцию в полном составе, мы подверглись нападению. Первую машину сняли с гранатомета, просто расхреначили к чертям тонну металла.
Вторая с разгона влетела в горящую, переворачиваясь на скорости, унося на тот свет еще четыре жизни.
По остальным начали стрелять просто из пулемета.
Нас спасло чудо.
До сих пор не могу объяснить, что помогло нам выжить. Машины были выведены из строя. Просто груда металла.
Нас неплохо покорежило, но мы остались живы. Из семи джипов уцелело только три, мы потеряли шестнадцать ребят. Хороших, крепких мужчин, у некоторых из них есть семьи.
- Пошли… - хрипло произносит Лука, соглашаясь со мной. Он резко двигается с места, переходя почти на бег, лавируя между полыхающим металлом. – Лео, нужно будет вернуться и похоронить достойно ребят…
Тот лишь кивает, стараясь не отставать от этого спринтерского забега.
Алиев поработал с нашими телефонами, превратил их в кирпичи. Ни у одного из нас не работали симки. У него появился хакер, который наебнул всю нашу систему. Мы превратились в толпу маленьких пацанов.
Понятно было, что это все было организовано для того, чтобы выманить нас и подобраться к нашим женщинам…
Колибри…
Старался себя успокоить тем, что сегодня Аня в ночную в больнице, с ней должны остаться Игнат с Владом. Проверенные ребята, уже пять лет работают с нами, ни одного нарекания их работе.
Остается надеяться только на их профессионализм и верность, что они смогут защитить мою Веснушку. Она же у меня совсем телёнок, не сможет и комара прихлопнуть.
- Не думай об этом. – говорит Лука, оглядываясь и тяжело вздыхая. – Мы обязаны успеть.
Не знаю, говорит это он мне или себе. Друг сдирает с себя пиджак и галстук, просто устремляясь вперед.
Смотреть на двухметрового мужика в помятом костюме на трассе, который как разъярённый бык несётся
На этой чертовой трассе нет ни одной живой души. Мы в засаде.
Рядом с Лукой, шаг в шаг, не отставая и не сбиваясь ни на миллиметр от отца, вышагивает Макс. Лицо мальчика напряжено, брови сведены на переносице.
- Если мы продолжим идти с этой скоростью, то доберёмся до населенного пункта только через пол часа. – хриплым голосом выдаёт мальчик. – Долго… очень долго… Я могу добежать за минут пятнадцать, найти мобильный и позвонить Алисе…
- Нет. – строго отрезает Лука. Тогда Макс останавливается, сжимая кулаки.
- Дай мне пистолет. Я быстрее, чем Вы. У меня лучшие показатели на сборах. Выиграю нам время.
- Ты тратишь время, я не отпущу тебя одного.
- Это ты теряешь время. – Макс ухватывает отца за руку, сжимая ее. – Мы оба не простим себе, если с ними что-нибудь случится.
- Если они вернутся, снимут тебя сразу же…
- Они и здесь могут снять каждого из нас. Мы идём тут толпой, только внимание привлекаем…
Мальчик протягивает руку.
- Я выжил на улице и при более опасных обстоятельствах…
Лука устало закрывает глаза, пытаясь принять правильное решение.
Аня
- Все. – Алиса протягивает требовательно руку, щёлкая пальцами, и Рита неохотно отдаёт ей мобильный телефон.
- Считаю, что это неправильное решение. – бурчит девушка, отворачиваясь. – Они могут выйти на связь.
- Их могут отследить. – говорит Алиса, выбрасывая их все на МКАДе в окно машины. – Как проговорили, Кирилл остается нашим связующим звеном.
- А мы вообще можем ему доверять? – шипит Рита и тычет пальцем в отца Кирилла, который спокойно переносит все наши словесные баталии. Мужик вообще не прошибаемый, ничему не удивляется.
Алиса ничего отвечает, закрывая окно, и Олег трогается с места, унося нас все дальше от больницы.
Глядя в окно, рассматривая тонкие березы и голубое небо, которое начало светлеть, я думала о наших мужчинах, которые могут находиться где угодно, раненые и может быть даже убитые…
***
Майлз.
Дачный посёлок «Жилетово» был совсем маленький и напоминал деревеньку, по которой вот-вот проехали фашистские танки и разнесли половину построек. Все дома были запущенные и бедные.
Глядя на это запущение, у меня даже сердце облилось кровью. Не хотелось даже думать, как люди тут живут.
Улицы были очень слабо освещенные. Начинало светать, за счёт этого было еще можно различить очертания дороги, состоящей из грязи и дыр.
Наступая в лужу грязи и портя свои туфли стоимостью одного такого деревянного дома, я испытывал невыносимую грусть и чувство обреченности.
Чтобы достигнуть желаемой цели, приходилось отключать все свои чувства, ни о чем не думать и просто идти вперед. Это как в молодости, когда мы служили в спецназе. Просто выполняли приказ, шли вдоль горных троп несмотря на тяжесть ранений. Выживали.
И сейчас мы сможем спасти своих женщин, если просто будем к ним идти.
- Где Макс? – шепотом спрашивает Алан. Сегодня он разбит. Последние дни с ним тоже происходит что-то странное. Обычно очень спокоен, а сейчас ходит вечно раздражённый и напряженный.
У Луки в ответ только желваки ходят из стороны в сторону. Напряжен до предела. Оглядывает взглядом дорогу и дома.
- Должен быть где-то здесь.
Раздаётся тихий свист из кустов. Мы все напрягаемся, Захар выхватывает пистолет и принимает стойку.
Из темноты выходит Макс, в руках у мальчика ключи.
- В коттедже никого нет. Никто не поднимает трубку. В больнице никто не знает ни о какой Анне Басиевой. – голос мальчика немного дрожит, чувствую как ему страшно. Он все равно молодец. В его возрасте я не был таким сильным. Лука – да.
Пинаю со всей злости камень, который лежит на бездорожье.
- Еще я купил машину. – он в руках трясёт ключами. – У нас есть четыре места до города…
Дача у Решетников оказывается очень скромной, ничего лишнего и кричащего. Я бы сказала, что она даже немного запущена.
В коридоре огромная, белая паутина спускается с потолка.
Олег высаживает нас и помогает расположиться, оставляет немного продуктов и даёт один старенький мобильный без камеры и интернета.
- Не советую Вам звонить им на телефоны. Могут отслеживать звонки. Только привлечёте гостей сюда.
Мужчина сухо и по-военному излагает факты. Он очень не разговорчив и не похож на Кирилла, оставшегося в больнице.
Алиса лишь кивает, слушая его и задавая вопросы, что есть в посёлке.
- Здесь есть что выпить? – спрашивает Рита у Решетникова.
- Самогон. – отвечает он, показывая на подвал под нашими ногами.
- Отлично. Я возьму?
- Можно мне тоже? – неожиданно для всех говорю я. Все смотрят на меня, как на пришельца, явно не ожидая, что такое может произнести мой рот. Для всех я «Бэмби». – Мне нужно успокоиться. Не смогу заснуть, пока не удостоверюсь, что с ними все хорошо…
Рита отправляет в рот маринованный гриб, который вылавливает из банки, извлеченную из подвала, и чавкая произносит:
- Я, если честно думала, что ты с Майлзом так, потому что приткнуться больше не к кому было. Не, ну а что ты так на меня смотришь? Ты его чуть на тот свет не отправила, а потом такая… ангелочек с распахнутыми глазами… люблю ни могу? Как говорил Станиславский… Я не верю!
Я беру бутылку самогона со стола и разливаю его по стаканам.
- Если чего-то не знаешь, не говори.
Алиса присоединяется к нам, усаживаясь на табуретку и поджимая ноги под себя.
- Рита, хватит. – говорит она, наливая самогон себе. – У нас с Лукой все тоже не с цветов начиналось…
- Как Вы вообще познакомились? – с интересом задаю вопрос, который всегда меня волновал. Сейчас, чтобы отвлечься от нехороших мыслей помог бы разговор.
Алиса с Лукой очень разные. Со стороны кажется, что Варвар своровал принцессу и утащил в свою берлогу.
- В детстве, как и все дети. – говорит Алиса, ее губы трогает грустная улыбка, еле уловимая для человеческого зрения. – Но потом мы не виделись много лет… А когда встретились Лука долго не мог мне простить, что я замужем за другим.
- Ты была замужем? – вздрагиваю, рука дрожит и часть горючей жидкости проливается на стол.
Трудно поверить, что у нее был кто-то до этого Дьявола.
- Да. – девушка закусывает губы и откидывает назад волосы. – Но я всю свою жизнь всегда любила только его, принадлежала ему… Мое замужество – самая грубая моя ошибка в жизни.
Мы чокаемся и я отпиваю часть, жидкость обжигает внутренности. Прожигает вплоть до легких. Чтобы немного протолкнуть самогон, быстро отправляю в рот гриб.
- Лука всегда такой суровый со всеми и немного словный. От него даже мужчины в страхе шарахаются… А с тобой он нежный и не стесняется этого. – озвучиваю свои рассуждения, разглядывая мутную жидкость в стакане. Самогон уже ударил в голову, опьяняя меня и развязывая язык. – А Майлз как ледышка. Трудно понять, о чем он думает и что чувствует. Он со всеми такой милый и обходительный кроме меня.
Алиса отмахивается рукой и смеется. Странно слышать смех в текущей ситуации.
- Майлз такой романтичный и славный. – говорит она, качая пальчиком перед моим лицом. – Просто ты выбрала не правильную тактику.
- Тактику? – не понимающе спрашиваю я.
- Ты начала ваши отношения с отравленной выпечки. – вставляет Рита и хихикает.
Бросаю на нее осуждающий взгляд, и девушка примирительно поднимает руки. Мол, больше не буду.
- С такими мужчинами, как Лука и Майлз, не получится нахрапом. Нельзя топнуть ножкой и сказать, что ты так не хочешь. Заставят. Скрутят и заставят. Они привыкли все контролировать, упрямцы. Только лаской и женской хитростью можно склонить их на свою сторону.
Рита скептически выгибает бровь, а я как заворожённая слушаю Алису. У меня никогда не было особо подруг с которыми я бы смогла поговорить о мальчиках. Харам. Тем более, мне не с кем было говорить о серьёзных отношениях, сексе и мужчинах.
Все, что я знала – все было из книг, фильмов и из отношений с Майлзом…
- Я бы не сказала, что перечу ему…
- Но ты и не показала, что … согласна с ним по всем вопросам. – Алиса подмигивает мне. Мы снова чокаемся и выпиваем самогон.
Голова становится совсем лёгкая.
- Да ладно. Один минет и он твой со всеми его потрохами. У него на лбу написано, что хочет тебя. – Рита залпом допивает горючее. – Я вот с детства влюблена в мужчину, а он меня не замечает… Для него я назойливая мелкая телка, сестра друга. Даже если я встану на мостик и удовлетворю его в таком положении – ничем не смогу удивить…
У этой девушки явно странная манера излагать свои мысли. Очень грубая и пошлая, даже не мужская. Не все мужчины так напролом, в лоб говорят.
- Это кто-то из наших? – Алиса щурится, у нее тоже стали совсем пьяные глаза. Еле сидит на стуле, покачивается из стороны в сторону.
За все время знакомства с этой девушкой, впервые вижу ее серьезной и даже немного грустной. Даже в больнице, когда на нас нападали – она играла роль, не была испугана до чертиков.
Рита кивает, наливая еще самогона себе.
- Мне было четырнадцать лет, мы жили тогда в Ростове с родителями. Лёва окончил училище и работал в местном ОМОНе. Обычная ростовская семья, ничего примечательного. Жили мы не бедно и небогато. Как все. – Мы снова делаем по глотку. На этот раз никто из нас не морщится. Самогон греет изнутри и притупляет все чувства. Мы расслабляемся и поддаёмся несущему нас течению. Голос Риты убаюкивает. – Как-то летом я решила пойти на дискотеку, сбежала ночью тайком из дома. Я же малая была, в голове ветер! Натянула юбку покороче, да макияж поярче. Хотелось выглядеть старше. Мы в тот день танцевали так, что я ног не чувствовала, просто летали над танцполом. Мне казалось, что я самая счастливая на этом свете.
Потом мы с подружкой пошли домой, две курицы малолетние. Ей-богу, мы были бесстрашные. На часах было три утра, а мы топаем в частном секторе, где ни души… Дуры. Конченые дуры.
Видимо кто-то наверху решил преподать нам урок, чтобы не повадно было так себя вести.
Мимо нас проезжала машина, не помню уже не цвет ни марку. Она на такой скорости пронеслась, что мы испугались, что она собьёт нас к чертям.
А она по тормозам, визг шин на весь частный сектор и заднюю к нам…
Тогда мы обе поняли сразу, что все… капец нам…
Из машины вывалилось два мужика, лет по пятьдесят. Такие обычные русские мужики, чьи-то папочки. У обоих по кольцу, женаты. Одеты тоже поублюдски просто: застиранные жёнами рубашки и дешевые джинсы. Просто рабочие с завода.
Один из них, с огромным пузом, таким большим, будто десяти килограммовый арбуз сожрал, подходит так близко, что чувствуем у него изо рта пахнет коньяком.
Спрашивает: - И почем нынче стоят такие крали?
Мы растерялись, испугались до колик в легких, прижались к друг другу. Говорим: Извините, Вы нас с кем-то перепутали. Мы домой торопимся, нас родители ждут.
А они смеются и постоянно на землю сплевывают.
- Кто Вас ждёт, шалавы? Посмотрите на себя? Значит выдерем Вас за бесплатно!
Один из них хватает подругу за волосы и тащит в машину. Она пытается сопротивляться, падает на колени, раздирая их в кровь, кричит во все легкие, а он только пинает ее. Не останавливается.
Я тоже начала кричать и брыкаться, пыталась отбить ее, но второй так ударил меня, что на секунды я отключилась от боли. Он выбил мне передний зуб и рассек губу.
Мы своими криками переполошили все дома. Люди начали включать свет, пытаться выйти во двор, но никто не остановил их, не помог.
А мы продолжали цепляться за последние соломинки.
Меня приложили три раза головой о дверцу машины, пробивая ее к чертям.
Мне было так адски больно, я шевелиться не могла, боялась, что убьют. Расчленят.
Нам повезло. Домой с дежурства возвращался один из коллег Левы и узнал меня. Хотя на моем лице было столько крови, что поражаюсь, как ему это вообще удалось.
Мне было четырнадцать. Для меня это было концом…
Когда брат принёс меня на руках в больницу в обморочном состоянии, местный хирург, который дежурил – пообещал зашить лицо и вправить вывихи, но предупредил, что останутся шрамы.
Помню, как он сказал:
- Лёва, ну ты понимаешь, что она будет как Франкенштейн? Посмотри на ее лицо? Оно все разодрано! Даже не знаю, как его аккуратно зашить.
Они думали, что я без сознания и не слышу их.
Брат ответил ему, что главное, что я осталась жива, остальное неважно. Но мне было важно!
Когда все приготовили, в хирургическое зашел парень. Очень красивый. Он напоминал ангела. Не похож на ростовских парней, к которым я привыкла. Высокий блондин в безупречной рубашке и брюках, он с ужасом посмотрел на моё лицо и на хирурга и как закричал:
- Вы что творите? Это же девочка, хотите ей шрамов пооставлять?
Он оказался доктором из Москвы с золотыми руками, которого Ангелы привели случайно в эту комнату. Он даже не должен был там находиться. Стечение странных обстоятельств.
Прогнал всех и остался со мной.
У него были очень тёплые и нежные руки, он аккуратно обработал моё лицо, нанёс обезболивающую мазь и сел зашивать. Он делал все так внимательно и аккуратно. На всю работу у него ушло часа четыре, он очень старался, чтобы не осталось шрамов.
Я лежала на этом столе и ненавидела себя, упрекала, что сама виновата в том, что это произошло. Я дура, которая станет теперь некрасивой дурой.
Он тогда словно прочитал мои мысли и сказал:
- Ты не в чем не виновата. Иногда к красивым девочкам пристают нехорошие мужчины, которым никогда не завоевать таких, как они, поэтому они применяют силу. Нужно научиться защищать себя, не всегда рядом может оказаться кто-то, кто защитит тебя. А лицо мы подлатаем, станешь еще красивее. Как тебя зовут? … Маргаритка значит, красивое имя. Ты у нас значит маленький цветочек… Обожаю маргаритки.
Он был таким нежным, никто не назвал меня маленьким цветочком. Я смотрела на него как на Бога… когда он вышел, еще дал вводные брату, который больше, чем он. Лёву часто боятся за его угрюмость, а ему не было страшно.
Он просто сказал ему:
- И не смейте ее ругать, она ошиблась и поплатилась за это. Окружите ее лучше заботой. Через месяц, когда раны затянутся, привезёте ее ко мне по этому адресу, я обработаю раны, чтобы шрамов не осталось…
Весь этот месяц он мне снился, как сказочный принц. Он был моим героем.
В течение месяца я выращивала маргаритки в горшке на подоконнике, чтобы потом отвезти его в знак благодарности для него.
Перетянула горшок лентой, одела самое милое платье из тех, что у меня было. Я была похожа на девочку-припевочку. Мне казалось, что я очаровательна.
Мы приехали к нему, я подарила ему горшок цветами, смотрела во все глаза и пыталась найти хоть что-нибудь, что сказало бы мне, что я ему нравлюсь. Мне так хотелось ему нравится. Я же была влюблена в него по уши!
Он снял последние швы, прошёлся несколько раз по ним лазером, высвечивая контуры.
- Ты настоящая красавица. – он так улыбался мне своей очаровательной улыбкой, производил впечатление самого красивого мужчины в мире. Он был краше любого голливудского актера. Мне хотелось, чтобы он говорил еще и еще. – Когда вырастишь, все мужчины будут у твоих ног.
На этих словах я поняла, что он воспринимает меня исключительно как ребёнка, соплюху. Не видит того восхищения, с которым я на него смотрю… Между нами все-таки было десять лет разницы.
Я думаю, что и без имён понятно, кто это?
Мой брат стал работать на Луку и уехал из Ростова, приезжал на праздники, привозил мне красивые подарки. Я старалась расспрашивать его, узнать хоть что-нибудь об Алане, но Лёва всегда был немногословен. А теперь он стал Лео и стал совсем скрытен.
После моего восемнадцатилетия, я сама нагрянула в Москву к брату. Хотела еще хотя бы раз, одним глазком увидеть чудесного доктора. Придумала, что у меня сводит от боли правую руку, которая была сломана в ту роковую ночь. В Ростове все врачи посмотрели ее, но никто не может понять причину боли…
Что не сделает глупая влюблённая дурочка?
Прошло около пяти лет и я сильно изменилась, у меня выросла грудь и округлились бедра. Но при этом, я всегда надевала скромные платьица деревенского стиля и собирала густые волосы в хвост. После того случая мне не хотелось никого провоцировать и очень хотелось показать Алану, что я приличная и целомудренная.
У меня коленки тряслись так, что чудом не повылетали суставы. А он меня даже не узнал, не мог вспомнить моего имени…
Рита подняла стакан и выпила его до конца.
- И тогда я решила работать на Луку, остригла волосы, чтобы они мне не мешали. Стала профессиональным охотником за головами. Смотрела на него, видела какой он, сука, добрый и красивый. Просто мистер положительность, но меня он никогда не замечал. Я для него просто пустое место!
Маленькая слезинка красиво, почти театрально покатилась по нежной коже Риты. От ее слов мне стало душно и горько. Я примерила на себя ее чувства и представила, чтобы я чувствовала, если бы Майлз перестал замечать меня, игнорировал моё существование.
Нечто похожие было последний год, и я страдала, готова была на все, чтобы оторвать кусочек его внимания, убедиться, что его чувства ко мне реальны.
- Никогда бы не подумала, что тебе нравится Алан. – сказала Алиса, вставая со стула. – Мне так жаль, милая, может быть тебе стоит наоборот оставить и его и пожить для себя? Не циклиться?
Алиса заглядывает в комнату, где спит дочь, выдыхает, и возвращается, приобнимает Риту.
- Ты такая красивая! И если честно, я рада, что ты убрала этот ужасный розовый цвет! Если ты перестанешь еще материться, как сапожник, то действительно станешь очаровательной!
Майлз.
Мы недолго решали, кто займёт четыре места в машине. Наше решение расстроило только Макса, но он не проронил ни слова, понимая, что мы сделали правильный выбор. Мальчик мало чем сможет помочь нам.
Девчонки пропали, их телефоны были выключены и никто не знал где они. Я думал, что убью кого-нибудь. Напоминал дикую собаку, у которой отобрали кость.
В больнице было тоже пусто.
Там нас встретил друг Колибри с разбитой мордой. Вряд ли он сам себя так отделал.
Увидев его, думал придушу. Без лишних слов, сразу для убедительности приложив несколько раз мордой о стену, стимулируя говорить правду и ничего кроме правды, я задал интересующий всех на вопрос:
- Где они?
- У меня на даче. – проблеял он. Маленький пидарас, как будто я не замечаю как он пялится на мою девочку.
- С какого хера?
- Ночью были гости в больнице, пришлось придумывать варианты.
- Где дача?
- Я отвезу Вас.
- Адрес?
- И это вместо спасибо? – булькает малой, смотря на меня с вызовом. Беру его за горло, сжимаю так, чтобы вытолкнуть кислород из его легких.
- Адрес…
- Да пошёл ты на хер! – выплёвывает он. – Я значит ночью рискую своей жизнью, а ко мне вот так?
- Отпусти его! - гаркает Алан и отпускает мне подзатыльник. – Кого ты спрятал на даче?
Парень отхаркивает кровью, отходит от меня и хрипло выдаёт:
- Аню, Вашу жену с дочерью и безбашенную.
Под безбашенной он явно имеет в виду Риту. Значит, они все вместе были этой ночью. Это утешает.
- Почему они не берут телефоны? – спрашивает Лука, подходя ближе. Пацан съёживается.
- Выбросили их, чтобы никто не отследил.
- Ладно, поедешь с нами, если это ловушка, я руками продавлю тебе череп.
***
Уложив мелкого в багажник, не спрашивая его мнение, мы снова уселись в машину.
Чтобы успокоить нервы, я разобрал пистолет и стал его чистить прямо в дороге.
- Надо бы Лео сказать, что его сестра со всеми, и что все хорошо. – говорит Захар, выжимая из машины все, на что она способна. – Хотя она и сама, кого захочет – завалит.
- Вам не надоело, постоянно отпускать сальные шуточки в ее сторону. – Алан ощетинивается, напрягается так, что нам всем становится неуютно. У него неадекватная реакция.
- Да ладно, Ал. Ты сам от нее вешаешься. Девчонка без тормозов; мне кажется, что если спустить с нее штаны, то можно увидеть здоровенный хер с яйцами.
Это была ошибка, Захар. Большая ошибка.
Мы с Лукой почувствовали это сразу, ты нет. И поэтому, когда Алан раздробит твой нос, мы не будем ему мешать. Заслужил.
Возможно, мы просто с детства знаем, что ему не присущи приступы такого гнева.
- Захар, завали своё хлебало. – цедит обычно молчаливый Алан так, что даже мои яйца сжимаются. - Во-первых, она самая настоящая девчонка, а во-вторых, когда ей было четырнадцать, я ее лицо по кусочкам собирал. Девчонку два старых мужика хотели изнасиловать и забили до полу смерти. Смешно, блядь? На твою рожу посмотрел бы, когда Риту так отделали бы. Как может, так и защищается.
Захар замолкает, поглядывая на меня и Луку. Мы молчим втроём, прокручивая в голове сказанное.
- Я думал Рита с Ари. – смотрю на друга, стараясь скрыть улыбку. В последние дни ведь Бесноватая и в правду сошлась с Ассасином, он на нее даже благоприятно действовал. Она перекрасилась, стала более женственно одеваться.
- А она с ним. – говорит друг, стараясь сделать вид, что ему без разницы, но по глазам, метающим молнии, вижу, что ни черта ему не без разницы. Просто разрывает его этот факт.
Вот значит в чем кроется причина его необычного поведения.
- Ал. – Лука оборачивается почти всем корпусом и смотрит на друга. – прости меня. Если б я знал, то никогда бы не позвал этого итальяшку к нам, женщину твою соблазнять!
Мы начинаем все хохотать, разряжая обстановку. Но Алан ничего не говорит, утыкается в окно, хмурясь и раздражаясь.
Переставая смеяться, я тоже погружаюсь в свои чёрные мысли.
Дача Мелкого почти заброшена, максимально не примечательное место. Маленький голубенький дом с зелёным заборчиком. Тишина стоит гробовая. Никогда не скажешь, что там кто-то есть.
Лука думает также, потому что вытаскивает Кирилла из багажника и берет его на мушку, снимая с предохранителя.
- Не похоже, что там кто-то есть…
Захар обходит дом, чтобы войти с чёрного входа в случае чего. Алан остается у машины, в ближнем бою от него нет толка.
Мы с Лукой идём к центральному входу.
Стучимся, замолкая, ожидая.
В ответ ни звука.
Лука сильнее прижимает дуло пистолета к спине Кирилла.
- Аня! – кричит этот идиот. – Ваши благоверные скоро украсят крыльцо моими внутренностями! Откройте, пожалуйста.
От его голоса начинается какая-то возня, слышится звон разбитого стёкла. Мы напрягаемся.
Внутри меня происходит внутренняя борьба, хочется рвануть и снести дверь к черту. За ней может быть моя Колибри. Заставляю сдержаться, нужно подождать, выяснить все.
Лука даёт сигнал, что будем выбивать. Он делает шаг назад, оттаскивает Мелкого, я готовлюсь снести кусок гнили. И как только я подаюсь вперед, дверь распахивается.
На ее пороге показывается растрепанная головка Колибри, за ней стоит Алиса, немного раскачиваясь.
Испытываю облегчение, потому что на них нет явных повреждений. Целы и здоровы. Лука тоже выдыхает и отпускает Кирилла, который отходит немного в сторону, удерживая кровоточащий
Веснушка при виде меня начинает визжать и бежит изо всех ног ко мне. Этот ее порыв вызывает во меня щемящее чувство счастья.
Обнимаю тонкое тельце дрожащими руками, прижимаю к себе и вдыхаю родной запах.
Колибри поднимает голову и смотрит на меня, тянет к моим губам.
Ее поцелуй… со вкусом сивухи, заставляет меня вытаращиться во все глаза на девушку.
Она же в дрова! Еле на ногах стоит.
Поднимаю глаза и улавливаю шатания Алисы чётче, она так пьяна, что еле на ногах стоит. Лука подхватывает жену на руки и заходит в дом.
- Ну Вы девки, блин, даёте. – усмехаюсь, чувствуя, что сам пьянею от исходящего перегара.
Алан заходит вслед за Лукой в дом, в его руках медицинский чемоданчик.
Удерживая Аню, тоже прохожу внутрь. В небольшой комнате, служащей кухней, на столе стоит три гранёных стакана и здоровенный бутыль с самогоном. В качестве закуски девчонки использовали две банки с соленьями.
Мы переглядываемся, и я чувствую, как мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке.
Картина Репина. Приплыли.
Лука усаживает жену на стул, берет бутылку с самогоном, открывает ее, нюхает и делает жадный глоток. После чего кривится и передаёт мне.
- Мониша. – Лука запускает руки в волосы жены и как животное обнюхивает ее. – Ну как можно было так нажраться??? А если бы пришел кто?
Алиса машет рукой.
- Нам нужно было успокоиться. Бэмби вон, вообще, впервые раз убила человека.
Я испуганно смотрю на Колибри, которая хихикает и тихо срыгивает в руку, оседая на пол. Приходится ее удерживать, не давать упасть.
- Вы сами столько выпили? – спрашивает Алан недоверчиво, оценивая масштабы выпитого. На троих худеньких девчонок немало.
- Да. – спокойно говорит Аня и подмигивает Алисе, которая в свою очередь прикладывает палец к губам, делая:
- Тс!
Девчонки разрываются, их просто начинает трясти от смеха.
- У тебя нет ничего в аптечке? – спрашиваю у Алана, который стоит и незаметно поглядывает на Риту, которая скрестив руки, сидит на печке с полу прикрытыми глазами, словно она медитирует.
- Я взял все, но вот глюкозки от похмелья – нет.
Отдаю распоряжение приехать сюда на нескольких машинах, чтобы забрать нас. Не возвращаться же нам всей толпой на одной разбитой машине.
Лео докладывает, что они добрались до Москвы и все хорошо, Лука успокаивает его, что Рита с нами, цела и невредима.
Пьяная Колибри икает и прижимается ко мне, играет своими пальчиками на моих нервах. Трудно сдерживаться. Ее невинные прикосновения заставляют напрячься. Хочу ее. У меня так давно не было секса, готов взорваться от желания, а она ненавязчиво натирает мне… части тела. Приходится перехватить ее маленькие ручки и сжать их. Еще пару таких прикосновений и кончу в штаны.
Аня засыпает практически на руках, как ребенок, мною укачиваемая. Она выглядит невинно и мило, маленькое очарование. Только сифонит от нее, как от алкоголика.
Прокручиваю в голове слова Алисы про то, что Аня кого-то убила. Не могу поверить, что моя маленькая девочка на это способна.
Этот моя вина. Не смог сберечь ее…
Алан.
После сегодняшнего ужасного дня невыносимо хочется курить. Вообще не балуюсь этим, но сейчас отчаянно хочется…
Во дворе Рита сидит прямо на траве и дымит, девушка так непринужденна, это очаровывает. В этом кожаном костюме она выглядит особо соблазнительно.
Не верю своим глазам. Несколько недель назад не мог смотреть на нее без раздражения, а теперь, не видя ее более пару часов, начинаю беспокоиться. Сегодня так ярко стояла перед глазами картинка многолетней давности.
Маленькая девочка у меня в руках с разбитым лицом. У нее в глазах стояли слезы, целое море. Она была такой маленькой и хрупкой.
- Угостишь сигареткой?
Рита молча протягивает мне пачку сигарет и спички, не говоря ни слова.
Я закуриваю и сажусь рядом, рассматривая ее подранное лицо, которое сегодня тоже пострадало.
- Раны нужно обработать. – говорю ей, выпуская клубочки дыма. Рита приподнимает бровь и смотрит на меня, как на дурака. – Я обработаю, чтобы шрамов не было.
- Обойдусь. И со шрамами хороша буду. – все же говорит она и снова погружается в свои мысли. – Дай мне лучше мобилу.
- Зачем?
- Хочу позвонить Ари, чтобы он забрал меня отсюда. – семь обычных слов поднимают во мне волну негодования. Хочется взять девчонку за ноги и потрясти ее, чтобы все это дерьмо вывалилось из нее.
- Не дам. Он меня раздражает.
Рита резко оборачивается и толкает меня, шипит почти.
- Да тебе какое дело?
Она пытается встать, но я ухватываю ее и силой сажаю обратно, беру за подбородок и поворачиваю к себе. Бесноватая смотрит удивленно, приоткрыв рот. Отмечаю порез на пухлой губке. Сердечко начинает биться чаще.
- Рита, где та миленькая девочка в цветастом платье? – хрипло говорю я. – Она мне нравилась больше. Иногда я вижу ее в тебе, нежную ростовскую девушку с густыми русыми волосами. Сними уже с себя маску. Образ младшего брата Лео тебе не подходит.
Она ударяет меня. Больно. Приходится сжать зубы, отползает и встаёт на ноги. Я же лишь заглядываю в вырез её топа, чтобы рассмотреть аппетитные холмы, придавленные кожаной тканью.
- Я уезжаю из Москвы, ухожу с работы. У меня достаточно накоплений, чтобы немного попутешествовать. Поживу год в Италии, где-нибудь в Риме или на Сицилии. – говоря это, она смотрит под ноги, не поднимая глаза. Она говорит тихо и уверенно, оставляя в моей душе чёрную дыру.
Наверное, она принимает правильное решение, девушка не должна быть охотницей за головами. Но почему мне кажется, что я виноват в том, что она сделала именно такой выбор.
- Поздравляю. Правильный выбор. – говорю я, затягиваясь. – Не ожидал, что ты правда побежишь за первым мужиком, который на тебя посмотрит.
Рита выпрямляется, гордо вскидывает подбородок и показывает мне средний палец.
Анна.
- Господи, у меня так раскалывается голова.
Не помню сколько мы выпили, появление Майлза для меня до сих, как в тумане. Нужно же было так напиться.
Стыдно то как…
- Еще бы. – усмехается Майлз, подавая мне воду и таблетку обезболивающего.
Я лежу уже в постели в нашей доме в коттеджном посёлке. Всю дорогу сюда я проспала. Мне становится так стыдно. Краска заливает моё лицо, прикусываю губы и натягиваю одеяло повыше. Мужчина раздел меня до трусов и футболки.
- Мы мчали спасать Вас, как оказалось, от похмелья. – когда Майлз улыбается, он напоминает сорванца, ворующего яблоки. Такой милый.
- Мне очень стыдно. – говорю я, мечтая провалиться сквозь землю. После третьего глотка, все как во сне. – Прости меня.
- Тебе не за что просить извинение. – мужчина в спортивных штанах без футболки. Майлз такой домашний и расслабленный. Мне трудно смотреть на него, потому что при виде его торса и линии из своевольных волос у пупка, бегущих дорожкой к тому самому месту, я невольно вспоминаю нашу близость. Эти воспоминания заставляют меня краснеть еще сильнее.
По всему телу бегают муравьи, будоража. Сдвигаю ноги сильнее, потому что между ними раздувается пламя.
- Последние дни ты избегал меня. Обещал, что мы будем узнавать друг друга и практически не появлялся…
- Было много работы.
- Весь последний год?
Майлз придвигается ко мне, вкладывает таблетку на язык и заставляет ее запить водой. В его ласковых движения столько силы, с удовольствием подчиняюсь.
- Тебя так долго многие заставляли делать то, что ты не хочешь… Не хочу быть одним из них. Если ты будешь со мной, то потому что ты этого хочешь. Хочу чувствовать, как ты меня хочешь, как скучаешь… Что ты моя… – от его слов мне становится немного теплее. – Знаешь, чего мне стоит сдерживаться?
Майлз наклоняется так близко, властно прикасается губами к моей шее, отнимая у меня волю. Начинаю уже теряться и в своих мыслях и желаниях. Томно вздыхаю, беря его за руку.
- Не сдерживайся. – шепчу ему на ухо, неловко целуя его, приобнимая его, обхватывая широкую спину. – Я так переживала, что с тобой может что-то случиться.
- Ты еще пьяна? – Зале раззадоривает меня, оттягивая одеяло. Лежу перед ним в хлопковых трусиках и футболке.
Сердце барабанит, тело томится в предвкушении наслаждения. Как я могла его раньше бояться? Самый нежный из всех.
Он перехватывает мою инициативу, проникает своим дерзким языком все глубже и глубже, трется о моё небо, придавливает меня массой своего тело. Майлз вгрызается, как зверь в мясо, в мои губы. Действует на меня гипнотически.
Он практически насилует мой рот, сжирая весь кислород и разум, пленяет меня. Этот поцелуй длится вечность.
Когда Зале немного приподнимается надо мной, обрывает связь и смотрит сверху вниз, я неудовлетворённо ворчу, испытывая разочарование и опустошение.
- Сожрал бы тебя. – на полном серьезе говорит он. – От одного твоего запаха дурею, Колибри…
Майлз запускает руку мне под футболку, стискивая рукой груди по очереди, играя с ними, заставляя соски заостряться. Я лишь в ожидании основного блюда нетерпеливо еложу, увлажняя трусики.
- Ммм. – голова вообще не соображает.
Майлз берет мою руку, опускает ее к своему бугру, потирает моей ладошкой своё хозяйство. Чувствую, как от моих прикосновений, он становится больше и жёстче.
Я сама опускаю его брюки, касаюсь бархатной кожи. Завороженно обхватываю и ласково глажу. Никогда не задумывалась, что член может быть таким красивым.
Майлз так бережно стаскивает мои трусики, мне кажется, что даже слишком медленно.
В моей голове что-то щёлкает и я вспоминаю слова о тактике и о минете.
Прикусываю губу, останавливаю его руку, немного привстаю.
- Я хочу кое-что попробовать. – я так характерно бросаю взгляд на его вздыбленной орган, что наступает очередь Майлза вспыхивать. Его грудь рвано приподнимается.
Оказываюсь сверху, усаживаюсь на Зале, обвивая его ногами. Нерешительно провожу пальчиком по его груди, пробую на вкус его кожу. Действую интуитивно.
Обтираться писечкой о его голое тело – целое испытание, размазываю влагу по Зале. Приятные импульсы пробегают по всему телу.
Спускаюсь все ниже и ниже, оставляя след из поцелуев. Пропитываюсь его запахом.
Трус щекой, как кошка о его пенис, скользя языком по нему.
Обхватываю губами его головку, посасываю ее так, словно мне дали огромный чупа-чупс. Вхожу во вкус, опускаюсь все ниже и ниже, причмокиваю так, что стыдно слышать это.
Неужели это делаю я?
Меня это так заводит, распаляет до испарины. Не могу остановиться. Не так воспитывали меня родители, разве приличная девушка делает такое?
Этот сильный мужчина лежит передо мной полностью в моей власти. Ради этого стоит опуститься на дно разврата.
- Миша. – томно шепчу я, целуя венку на его члене. Белая капелька, словно роса, блестит на красной головке. Жадно слизываю ее, кайфуя от этого вкуса и чувства власти.
- Я смотрю ты вошла во вкус. – хрипит Зале, ухватывая мои волосы на затылке и натягивая меня на свой агрегат. Под давлением руки я заглатываю его по самые яйца, задерживая дыхание.
Миша направляет меня, выдерживает темп. Видимо мои нежные манипуляции только драконили зверя.
Из меня только вырывается:
- Ммм…ааа..омм…
Встречаюсь с Майлзом взглядом, от этой невидимой связи вокруг воздух электризуется и искрит.
Струя соленой жидкости ударяет мне в горло и приходится сильно постараться, чтобы не закашляться и проглотить все.
Наши тела переплетаются, наши ноги путаются между собой. Постельное пропитывается запахом наших тел, придавая интимности моменту.
Майлз вновь подминает меня под себя, целуя с щемящей нежностью.
- Ты сводишь меня с ума, Колибри.
Он раздирает футболку, чтобы она не мешала ему. Раздвигает мои ноги и врывается, доводя меня до экстаза одним толчком.
- Люблю тебя.
Не могу понять, чьи это были слова, его или мои. Послышалось или наяву. Просто отдаюсь без остатка.
Глава 28
Алан.
Чувствую себя коршуном, который летает над жертвой кругами, высматривая и поджидая момента.
Слова Риты не дают мне покоя. Она собирается в Италию с этим голубчиком. Хочет начать новую жизнь.
Какое правильное решение!
Неужели просто женская грудь вызвала во мне такое дикое желание, что не могу избавиться до сих пор от мыслей об этой женщине? Сплю и вижу, как вхожу в ее тугую щелочку.
Господи, в кого я превращаюсь!
Желая избавиться от наваждения, решил проведать одну знакомую. Пригласил ее сегодня, в ресторан, но встретив ее – ничего не почувствовал. Наоборот, только раздражение, что теряю время.
Пора было признать очевидное – хочу Бесноватую до черноты перед глазами. Яйца сводит от желания обладать Ритой. Именно ей. Спорить с ней, пока не переспорю.
«Я бы трахнула тебя…»
Если бы я согласился, чтобы бы было?
Интересно, кто кого трахал бы, я её или она меня? С ней трудно понять.
Рита в строгой желтой юбке с высоким вырезом, открывающем стройную ногу, и в полупрозрачном топе чёрного цвета вылазит в окно. Она пятится жопой, потом опускает ноги на высоких каблуках. С каких пор она стала ходить на каблуках?
От каждого ее движения, юбка еще сильнее обтягивает ее упругую попу, которая раскачивается из стороны в сторону при каждом движении. Такое чувство, что она издевается надо мной. Специально нацепила юбку поярче, чтобы издалека было видно.
И куда она собирается на ночи глядя? В тайне от брата!
Отправляюсь за ней по пятам. Следую на расстоянии, но если она захочет – заметит меня. У меня нет военной выправки, как у Луки и Алана, она меня в миг вычислит, у нее глаз намётан.
Рита идет к гостевому дому. Я знаю к кому она идёт, чувствую это всеми фибрами своей души и не понимаю, что мне делать. Я не знаю чего я хочу.
Как собака на сене.
Просто хочу эту девчонку, ни могу не думать о ее тонкой шее, о короткой стрижке, о дерзком выражении лица… влюбился? Но разве можно одним днем?
Или не одним?
Рита останавливается, и мы встречаемся глазами. Она смотрит она, поджав губы и скрещивая руки, притаптывает ногой в нетерпении. Смотрит так, что пар идет.
Кривит губы и сдвигает брови, до чего же у нее подвижное лицо.
- И куда ты идёшь на ночь глядя? – сам не понимаю, как начинаю говорить на полном серьезе, стискивая кулаки. Меня прямо кидает из стороны в сторону.
- А тебе какое дело? – Рита смотрит на меня как на инопланетянина. – Переквалифицировался из врача в охранника?
Подхожу к ней, рассматривая лицо. Накрасилась стерва, надушилась духами. На потрахушки собралась. Меня это так выбешивает.
Приближаюсь в плотную и пальцем размазываю помаду по ее губам, стираю, не желая и думать, что она собирается соблазнять этого отвратительного итальяшку. Накрасилась красной помадой.
Она смотрит на меня как заворожённая. Не двигается.
- Ты больной? – тихо шепчет она, мой палец все еще придавливает ее губы.
- Я запрещаю тебе идти к этому гомику!
- Что?!?! Ты охренел?
- Что слышала! – притягиваю завороженно я, рассматривая чертовку. Одним движением подхватываю ее на руки и несу обратно. Девчонка начинает брыкаться. – Да тихо ты. Сейчас всех перебудишь! Потом опять Лёва будет кулаками махать.
Рита затихает и просто впивается зубами в моё плечо, прокусывает кожу даже через рубашку. У нее зубы как у акулы, маленькие и острые.
Приходится стиснуть челюсти, чтобы ни издать и звука. Хотя внутри все клокочет, рвётся наружу.
Заволакиваю Риту к себе, как медведь жертву в берлогу. Просто скидываю ее в кресло. У девчонки перекрутилась юбка, перемещая вырез на более интересное место.
Она шипит, брыкается, смешная такая.
- Да что ты хочешь от меня? Ты мне кто такой, чтобы приказывать!?
Не знаю, что ответить на ее тираду, скольжу взглядом по идеальным формам. В голову лезут только пошлые мысли.
Не могу отпустить ее в Рим.
- Хочешь попутешествовать – путешествуй. Только без этого хлыща!
- Я не поняла, ты меня ревнуешь? – Рита отталкивает меня, ударяет кулаком в грудь. Вроде маленькая ручка, а я почти сгибаюсь. Удар мужской.
- Может быть и ревную!
Девушка вспыхивает, подскакивает и упирает руки в боки, прикусывает губы.
- Да как ты смеешь! – Ты… ты… козлина! Индюк тупорылый! Эскимос эгоистичный! Упырь! Врач недоделанный! Тварина! – она заходится, осыпает меня оскорблениями с пеной у рта, налетает на меня с кулаками.
Я удивленно смотрю на нее, ничего не понимая.
- Я влюбилась в тебя на том чертовом столе! Бегала за тобой хвостиком! Искала поводы, чтобы поговорил со мной! Тебе не до меня было. А сейчас, когда я встретила другого, моя жизнь налаживается, сразу заревновал?
Слова режут меня без ножа, выворачивают на изнанку.
Я помню тот день, когда увидел маленькую кроху на столе в облезлой операционной. На девчонке в клочья была разодрана одежда, лицо напоминало отбивную. Она лежала, поджав колени, и почти не дышала.
У меня сердце сжималось от боли при виде нее. Какими же отмороженными тварями нужно было быть, чтобы сотворить такое?
Первое, что я сделал, попросил разобраться, не оставить этих чудовищ без наказания. Такое нельзя оставлять просто так. Девчонка еле жива осталась. Позор мужчине, который поднял руку на женщину, он обязать заплатить за такое.
Я и забыл про девчонку, закрутился на работе. Совсем не вспоминал о ней, пока она не появилась на моем пороге вновь. Не узнал даже.
У девчонки были русые длинные волосы до попы и невероятно живое лицо. Она смотрела на меня с благоговением, как на чудо. Была благодарна за спасение. Притащила горшок с цветами. Так мило сжимала его, вырастила маргаритки для меня.
Молоденькая девчонка, таких еще называют яблочками наливными. Чудо, как хороша. Улыбается не только губами, но и глазами, душой. Смотришь и внутри все ухает…
Маленький ангелочек с красными щечками. Не похожа на московских девах на важных щах, которые меркантильные и продуманные во всех отношениях.
Рита же была в недорогом, очень скромном платьишке, которое только подчеркивало ее чистоту и невинность. У нее в глазах было столько эмоций, что можно было утонуть. И я стал захлёбываться…
Нельзя так смотреть на малолетних девочек. Так смотрят только педофилы. Она же не Лолита…
Постоянно себя одергивал, ругал и проклинал. Она совсем ребенок, а я смотрю на нее как на женщину. Оцениваю тонкую талию и аппетитные формы. Именно тогда я запер все свои мысли и желания. Стал избегать ее. Перестал обращать внимание на девчонку. Вычеркнул ее, чтобы не сорваться и не переступить черту.
Так резко произошло изменение: в один миг. Девчонка с длинными косами подстриглась под мальчика, перекрасив их в ярко-розовый. Рита ощетинилась и стала колкая, бросалась на всех как злая собака. Особенно на меня. Словно и не было ничего хорошего между нами.
Раздражала меня до трясучки. Мы были как кошка с собакой. Вот только раздражала ли она меня на самом деле? Может быть все намного сложнее?
- Пошёл ты в жопу! – орет на меня так, что уши закладывает. Хорошо, что в доме шумоизоляция. – Ты мне без различен! Отойди с дороги, меня Ари ждёт.
- Не ори! – хватаю ее за руки и рявкаю так, что она затихает. У меня на душе становится так тепло и понятно. – Раз так безразличен, что суетишься? Беги к Ари…
Наклоняюсь к ней и прижимаю к себе, улыбаясь в губы. Вдыхаю запах Бесноватой, как кокаин, потому что от него у меня тут же наступает эйфория. Кровь начинает быстрее бежать по венам. Хочу закрыть ее собой и никому не показывать, чтобы была только моя. Раньше не замечал за собой таких варварских замашек, собственнических наклонностей.
Целую ее, обхватываю за тонкую талию и прижимаю к себе. Тело ликует, оно так долго жаждало этой близости. Какая же она вкусная. Сицилийский апельсин. Острая сладость.
Не успеваю насладиться поцелуем, потому что неугомонная Рита кусает меня, цапает нижнюю губу зубами до крови. Отпихивает и шипит как дикая кошка. Девушка пытается отстраниться, вырывается.
Приходиться проявить дюжую силу, чтобы удержать девчонку, она как уж изворачивается, колотит меня как Тайсон.
Рита затихает, перестаёт брыкаться и даже неожиданно начинает мне улыбаться.
- Значит я небезразлична тебе? – ее голос щекочет, такой ласковый и нежный. У меня член дергается в такт вибрации интонации ее голоса. Даже не замечаю, как кровь тонкой струйкой стекает на рубашку. – Хочешь меня?
Она меня гипнотизирует. Шумно сглатывая, чувствуя себя идиотом, согласным на все, что она скажет. Так хочу ее.
Рита тянет меня к себе, притягивая за ворот рубашки; проводит языком, слизывая капельки крови, шумно обнюхивает, смотрит мне в глаза.
- Маргаритка… - выдыхаю, чтобы поцеловать, поддаюсь ее чарам, хотя чувствую же подвох.
- Ал… - хрипло шепчет она и… со всей дури ударяет меня между ног. Перед глазами все затягивает белой пеленой. Непроизвольно выпускаю ее, сгибаюсь. Но Рите мало, она со всего раз маху ударяет меня по лицу. Несильно, но хлестко. Часть удара приходится на нос, часть на правый глаз. – Эгоистичная скотина… Думаешь, пальчиком поманишь и я прибегу?
У нее совсем высоко задирается юбка, обнажая стройные ноги в соблазнительных чулках. Она еще и чулки надела!
Даже в таком состоянии, при пульсирующей боли, все мысли только о Бесноватой. Угораздило меня запасть на эту сумасшедшую.
Рита наклоняется ко мне и бесстрастным выражением лица продолжает хрипло шептать:
- Ты слишком долго плавал морячок. Я тебя успела разлюбить!
Быстро, со скоростью дикой кошки, она выскальзывает из дома, оставляя меня одного со своими мыслями и распухшими яйцами.
Ночью так и не удалось уснуть. Все мои мысли были вокруг Риты и, где сейчас ее жопка, обтянутая желтой юбкой. В голове так и кружили картины, как противный итальянец лапает ее своими руками с короткими пальцами.
Приходилось бороть желание – встать и дойти до его апартаментов, которые ему выделили, и устроить побоище, проверить, что Рита у него. До жути хотелось это сделать, но меня останавливали её слова.
Я и вправду слишком долго считал ее маленькой девочкой и игнорировал существование. И теперь, когда мой член набух, а в голове только мысли о ней, я не могу требовать от девчонки сразу же стать готовой для меня и влюблённой по уши. Это противоестественно.
Но для того, чтобы убедиться, что этой ночью она будет спать одна в своей постельке, я попросил Лео присмотреть за сестрой.
«С ее травмой нужен покой.»
- Блядь, Ал, что с твоей мордахой? Кто так тебя? Ассасин ночью пришел?
В ней умерла актриса. Ей бы играть в театре, а не охотиться за террористами.
Рита стоит на входе огромной столовой и с искренним удивлением пучит глаза, делая вид, что не знает, что мой синий нос и заплывший глаз ее рук дело.
Видок у меня тот еще.
- Действительно, брат, откуда это у тебя? – Майлз тоже хмурится, не подозревая, что меня так отделала баба.
- Одна девушка, как оказалось, в постеле любит по жёстче. – говоря это, даже не смотрю на Риту, которая садится за стол, рядом со своим братом, напротив меня.
А могла бы сидеть рядом со мной, я бы гладил под столом ее колени.
Не выдерживаю и беру телефон, не контролируя себя, печатаю ей сообщение.
« Маленькая дрянь, это не смешно. Я заставлю тебя лечить меня всей нежностью, на которую ты способна. Заставлю сбросить все твои иголки, чертов кактус.»
Откладываю телефон и переключаюсь на разговор с парнями, стараясь не обращать внимание, как она тянется к телефону и сузив глаза читает сообщение.
Пусть строит из себя не дотрогу. Хочет, чтобы я побегал за ней. Хочет поквитаться.
Я принимаю твои правила, буду паинькой и буду преследовать тебя, доказывая свои намерения, но раздвигать ноги не перед кем не позволю!
Рита строчит что-то в отчет, пальцы ловко бегают по сенсорному экрану.
Сегодня на ней джинсовый комбинезон, никогда ей не дашь больше семнадцати. Даже сейчас выглядит, как маленький воробушек, сорванец.
Сколько бы она кричала мне, что я ей безразличен, не поверю. Вижу обратное, просто она обижена.
Мой телефон в кармане вибрирует, а она смотрит с настоящим вызовов. За столом становится слишком тесно. Сколько бы я не съел, это не утолит мой настоящий аппетит.
«Приложи к синяку своё холодное сердце, гандон. Я лишь могу поставить тебе второй синяк для симметрии.»
- Я рад, что ты идёшь в отпуск. Отдохнёшь в Риме. – Лео выдавливает из себя скупую улыбку, которой обычно удостаивается только его сестра, остальным и такого не дождаться. – Когда у тебя вылет?
Вылет? Уже?
- Я потом тебе билеты скину сообщением. – она специально говорит это так, чтобы я не услышал, когда она собирается улетать. Меня это только раззадоривает.
- Майлз. – тихо обращаюсь к другу. – Мне нужно поговорить с тобой прямо сейчас.
Он просто кивает, оборачивается к Бэмби и что-то говорит ей на ухо, Аня краснеет и улыбается. Девушка окидывает друга влюблённым взглядом полного теплоты. У этой парочки явно ночь была более результатной, чем у нас.
Мы заходим в кабинет Луки, я закрываю за нами дверь.
- Может расскажешь, что у тебя с лицом?
- Лучше не спрашивай… - отмахиваюсь, не желая обсуждать вчерашнее. – У меня к тебе просьба… Рита улетает сегодня в Рим с Ари?
На лице друга растягивается плотоядная улыбочка, которая значит «Я так и знал».
- на сколько я знаю, да.
- А как Лука его отпускает, если он не выполнил еще свою работу?
- он через неделю вернётся.
- Ладно, я хочу, чтобы её не выпустили на пограничном контроле. Его – да, её нет.
Аня.
Не верю своим глазам. Этот высокий и статный мужчина – мой?
Майлз неторопливо с неким изяществом застегивает пуговицы на идеально выглаженной рубашке. Его длинные пальцы ловко справляются с темно-синим галстуком Gucci. Все же у него безупречный вкус.
Секунды и мужчина преображается, становится настоящим бизнесменом. Но весь этот маскарад только подчёркивает его звериную сущность, Варвара не скрыть.
- Я хотела бы поговорить с отцом. – озвучиваю давно волновавшую меня мысль, разглядывая Зале. Переживаю, какая будет реакция у него на мою просьбу. Даже задерживаю дыхание, поджимая ноги.
- Хорошо. Я попрошу Лео отвезти тебя к нему. Насколько я знаю, он в Москве. - на удивление Майлз реагирует спокойно. Сразу же выдыхаю и мне снова становится легче. Переживала, что он разозлится или запретит мне.
- Спасибо. – говорю ему.
- Только, Лео будет с тобой и не оставит ни на секунду.
Мужчина подходит ко мне, обдавая жаром своего могучего тела. Когда он приближается ко мне близко, у меня сразу же поднимается температура. Превращаюсь в инфузорию туфельку, не соображаю, просто ведусь на поводу у инстинктов.
Как самка подчиняюсь своему самцу, этому мужчине.
- Я уже скучаю, Колибри. - от его поцелуя я забываюсь.
***
Чувствую себя странно, неуютно.
Больше года не видела отца. Что он мне скажет при нашей встрече? Он последний близкий родственник. Больше никого не осталось.
В его офис меня пускают сразу же, даже не спрашивают кто я и к кому. Узнают и проводят в его кабинет.
Стараюсь не думать о том, что этот офис принадлежит не только отцу, но и Алиеву, но тот лишь инвестор. Фактически не бывает тут и не должен быть.
За мной след в след идет грозный Лео, у которого плечи шире, чем проход, не отходит ни на шаг. Парень внушительно возвышается и пугает всех сотрудников. Он так и не говорит ни слова. Всегда такой молчаливый. Удивительно, что он родной брат Риты, которой рот никогда не закрывается. Она всегда найдёт острое словечко, чтобы прокомментировать ситуацию.
Отец сам встречает меня у своего кабинета. За этот год он сильно постарел, седина тронула волосы, у глаз стало больше морщин. Сердце щемит от нахлынувших чувств.
Он тоже немного растерян при виде меня.
- Привет, Папа. – говорю я ему, стискивая сумку, чувствую как нервозность разлетается по помещению, охватывая всех присутствующих.
- Аня… не ожидал. Заходи. – отец отходит в сторону, пропуская меня. Я никогда не была у него на работе. Он запрещал мне, это было неприлично. Порядочной девушке зачем гулять по таким местам?
Не могу определить, нравится мне его кабинет или нет. Сложно собрать картинку воедино, когда ты так переживаешь. Да и отца хочется рассмотреть.
Все как в легкой дымке.
Я прохожу внутрь. Лео входит за мной.
- Может, он подождёт у кабинета? – отец показывает на Лео пальцем, говоря со мной.
- Он не может. У него приказ не оставлять девушку ни на минуту. – Лео это говорит с такой интонацией, что мне становится страшно за папу. Парень отходит и садится на диван, закидывая ногу на ногу, делая вид, что погружён в свои мысли и не мешает нам.
Вижу, как отец закипает и стискивает кулаки, но не говорит ни слова.
- Садись, я попрошу сделать нам чаю.
- Я не хочу пить. – говорю ему, присаживаясь на кожаный стул. – Если честно, я прошла просто увидеться. Мы давно не виделись, хотела обсудить все произошедшее.
- Мне кажется, сейчас не подходящие условия для обсуждения семейных дел.
Зураб Басиев умеет быть деспотичным. Такая же черта была у брата. Папа не любит, когда что-то происходит не по его желанию. Навязывание чужих правил бесит его.
- Их, наверное, и не будет. – осторожно говорю я. Почему-то мне нестрашно. Раньше я очень боялась ему перечить. Но после того, как отец настаивал на моей свадьбе с Алиевым и упёк в больницу, мне нечего было бояться. – Мне хотелось просто сказать тебе, что у меня все хорошо, я закончила университет и прохожу интернатуру.
- И живешь с мужиком, который убил твоего брата. – констатирует спокойно отец в дополнение к моим словам, откидываясь в кресле. – Ты думаешь, что я не знаю, что происходит в твоей жизни? У меня тоже есть глаза и уши. Я рад, что ты жива, но я не такой жизни хотел для своей дочери. Очень надеялся, что ты примешь предложение Алихана. Выйдешь замуж за нашего и не будешь высовываться.
- Мне жаль, что я тебя разочаровала, ты тоже не отец года. Никогда не хотела для себя, стать прислугой престарелого твоего партнера. – и хотя мой голос был ровным и не показывал внутреннего состояния, руки дрожали так сильно, что мне пришлось схватить себя за колени, чтобы не выдать своего волнения. – Но теперь так, как есть. Я позор семьи: спала с мужчиной до свадьбы, да еще и с неверным. И либо ты смиришься с этим и останешься частью моей жизни, либо…
У меня совсем пересыхает во рту, говорить становится трудно.
- Аня… Ты мой единственный ребенок. – отец старается говорить мягче, делая особый акцент на слове «единственный». – Я ХОЧУ быть частью твоей жизни. Но объясни мне только одно, как я должен принять этого человека? Как ты забыла о том, что он отнял жизнь у твоего брата? Да какой бы он ни был, как ты так быстро забыла о том, что он лишил жизни человека, который был с тобой одной крови?
Отец наносит мне удар прямо в грудь, становится трудно дышать.
Это единственная стена между мной и Майлзом, которая мешает нам сблизиться окончательно. Я каждый день прячу мысли об этом. Но сколько я смогу уходить от этого?
Майлз обещал мне рассказать о брате, в чем заключался их конфликт. Алиса говорила страшные вещи. Где правда?
- Не Майлз его убил. – еле слышно выдавливаю из себя.
Отец лишь усмехается. Сама понимаю, что звучит смешно. На курок нажал Лука, но Майлз был рядом… Они братья, не кровные, но близкие друзья. Если бы было нужно - курок нажал бы и Майлз.
Хотела этим разговором залатать дыры, но получилось только наоборот, все затрещало по швам.
Алан.
Больница – мой главный и любимый ребенок, в создание которой я вложил всего себя. Это мой полигон, где разворачивается настоящая моя война.
Может быть я не умел так хорошо стрелять как Майлз, не был таким стратегом как Лука, не умел сворачивать двумя пальцами шеи, но зато – я умел возвращать с того света. За все эти годы мои глаза не хуже любого рентгена научились просвечивать больных.
Мне нужен был помощник. Человек, которому я смогу довериться; врач, который в моё отсутствие справится с любым форс-мажором.
Кирилл мне понравился. Он был преданным, своим человеком и не трусом. На него я мог положиться.
Парень сидел напротив меня, рассматривая новый трудовой договор.
- Это СЛИШКОМ заманчивое предложение. – непонимающе протягивает он, не веря цифрам на бумаги.
- Это благодарность за преданность. – честно поясняю ему. – Ты её заслужил.
- Я это делал не ради бабла…
- А ради Басиевой. – парень ничего не говорит. Только напрягается и стискивает челюсти. Я попал в самую точку. То, что ему нравится Бэмби, было написано у него на лбу. – Кирилл, ты знаешь, что…
- Я знаю, что она вместе с Вашим другом и не собираюсь лезть в их отношения. Она ничего ко мне испытывает. – Кирилл перебивает меня. В его глазах я вижу некое подобие боли, очень знакомое мне чувство.
Мальчику лучше и не думать о ней, Майлз ему конечности открутит.
Не успеваю договорить, потому что дверь кабинета практически слетает с петель. На пороге показывается раскрасневшаяся Рита в тугих джинсах и толстовке с чемоданом в руках. Даже в этой спортивной одежде она выглядит невероятно сексуально.
Ее появление вызывает у меня радостную улыбку.
Кирилл медленно встаёт и покидает кабинет, закрывая за собой дверь. В этом деле – третий лишний.
Рита молча обходит стол, я благоразумно встаю из-за стола и двигаюсь в противоположном направлении. Симметрия – это прекрасно, но два синих глаза – перебор.
- Куда бежишь, Няша? Будь мужиком, отвечай за свои поступки!
- Не понимаю о чем ты. – и все же смех выдаёт меня. Хотел бы с удовольствием посмотреть на выражение лица Ари, когда он один улетел в свою Италию.
- ТЫ ОТПРАВИЛ АРИ в ИТАЛИЮ!!! Без возможности вернуться!
- Я? Я всего лишь врач! Откуда у меня такие возможности? Так лети за ним! У Любви нет преград!
- Какой же… ты… ТЫ… ты…
Рита перепрыгивает за стол, налетает на меня как дикая кошка, утягивая на пол. Седлает и начинает трясти.
- Ты мне всю жизни испортил!!! – она верещит и даже не замечает, как елозит по мне, только распаляя. Смешная она, так и осталась диким ребенком.
Я хватаю ее за округлую попу, наградил же Господь ее такой тугой задницей. Прижимаю к себе сильнее. Даже не сопротивляюсь, просто под шумок, делаю то, что мне нравится.
- Ты вообще слушаешь меня? – визжит и потом затихает, наконец замечая, что я уже минуты две мну ее булки. Смотрит на меня оторопело, приоткрыв рот от возмущения. Явно теряется от наглости.
Встаю, удерживая ее руками, не разрывая контакта. Укладываю на диван и располагаюсь между ее ног. Фурия пытается оттолкнуть, но сил не хватает. Запыхалась, пока бегала за мной.
- Как Ваш врач, мне нужно проверить, зажила ли рана после пирсинга. – успокаиваю ее, расстёгивая джинсы и стаскивая их вниз. Рита крутит жопой, как сумасшедшая, пытаясь отбиться.
Мне открывается взор на спортивные белые трусики Calvin Klein. Хороший выбор. Поддеваю и их стаскиваю вниз. На этот раз девчонка совсем затихает.
Я действительно хочу проверить, что все зажило аккуратно и без последствий. Мне нужна здоровая мать моих детей, и тем более без всяких шайб между ног.
Дырочка затянулась, остался лишь розоватый шрам, который со временем тоже будет не различить. Провожу пальцем по половым губкам, осматривая их. Бесноватая вздрагивает и вжимается в диван. Пусть перестанет обманывать, между ног влажно. Она хочет меня также, как и я её.
Трахнул бы на этом самом диване, и трахну в следующий раз. Оприходую на каждой плоской поверхности кабинета, но наш первый раз должен быть особенным, не таким.
- Как вообще можно было додуматься там дырявить? Даже на спор? – ругаю эту дурочку, которая тяжело дышит и не говорит мне ни слова.
- Я сама его сделала. – наконец говорит она с придыханием. - хотела привлечь твоё внимание.
Меня снова накрывает волной чувств, сожрал бы ее. Маленькую оторву, женщина с перчиком.
Накрываю ладонью ее промежность, глядя в глаза, в которых стоят слезы.
- какой же ты ребенок. – вновь целую её. Если хочет, пусть кусает. Может разодрать в клочья все лицо.
Но Рита отвечает мне на поцелуй, жмётся всем телом, стискивая бедрами мою руку. Она напоминает маленького котёнка, ластится в ожидании любви.
- Хватит дурачиться. – беру ее подбородок и заставляю посмотреть себе в глаза. – Никакого больше мата и ругательств, хватит ходить как пацан. С Левой я сам поговорю и все ему объясню. Думаю, он не будет против наших отношений. - Убираю руки и натягиваю трусы обратно. Она разочарованно смотрит на мои на руки. – Думаешь, я животное?
Выгибаю бровь. Знаю же, что у нее в первый раз, вижу это, чувствую.
Рита натягивает джинсы, продолжая хранить молчание.
Зарываюсь носом в ее шею, вдыхаю запах и тихо шепчу:
- прости меня…
Анна
Отец подорвал моё душевное равновесие, возвращая меня в то время, когда я чувствовала себя заложницей, птицей в золотой клетке.
Ходила по дому без цели, ожидая, когда мужчина вернётся домой, и мы сможем поговорить. За это время я хорошо узнала Михаила Зале, он не был бандитом с большой дороги, я бы назвала его даже благородным и честным.
Как и Луку. Он не был похож на кровавого диктора, забирающего жизни без раздумий. Дома он был примерный семьянином, глядя на них с Алисой, я испытывала искреннее восхищение и радость, что так бывает.
Я так погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как пришел Майлз. С одного взгляда на меня он все понял, а может быть ему доложил Лео о разговоре, свидетелем которого он был.
Майлз просто сел в тяжёлое кресло напротив меня, настраиваясь на разговор. Закинул ногу на ногу, выглядел он угрожающе. Весь его вид говорил о том, что он доминирует и управляет, вертит мир у своих ног. Из-за этого я совсем растерялась. Было трудно начать разговор.
- Настало время поговорить о твоём брате. – сказал он, продолжая буравить меня глазами. Каждый раз, когда речь заходила о Рамазане он менялся. Становился очень раздражённым и осторожным.
И сейчас он положил руки на подлокотники и буравил меня взглядом.
- Да.
- Хорошо. Я просто покажу тебе кое-что, выводы ты сделаешь сама…
Трудно верить своим глазам, когда они видят такое о своём близком человеке.
Невыносимо больно.
Складывалось впечатление, что кто-то заталкивал мне в глотку битое стекло, которое раздирало изнутри, заставляя кровоточить все мои внутренности. Я просто медленно умирала…
Все это время Майлз просто сидел, распивая виски с закрытыми глазами. Я видела, как на лбу у него надулись синие венки. Мужчина был очень напряжен.
Он принёс свой ноутбук, открыл папку «Рамазан Басиев».
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги